«– Хотя я бы сказала, что здесь, на Севере, города чаще всего горят из-за войны.
– Из-за войны?
– Ну да. Это когда в потасовке участвует столько народу, что от нее почти никто не выигрывает.
– Я знаю, что такое война, черт возьми! – Рикке чувствовала между лопатками каменеющий островок страха, который было невозможно стряхнуть, как бы она ни двигала плечами. – Но ведь на Севере был мир с тех пор, как я себя помню!
– Мой папаша говаривал, что мир – это время, когда умные люди готовятся к кровопролитию.
– Твой папаша был безумнее, чем сапог, полный навоза!
– А твой папаша что говорил? Мало людей могут потягаться здравомыслием с Ищейкой.
Рикке снова передернула плечами, но ничего не помогало.
– Он говорил: «Надейся на лучшее, но готовься к худшему».
– Здравый совет, как на мой взгляд.
– Но ему довелось жить в темные времена. Он вечно сражался, сперва с Бетодом, потом с Черным Доу. Тогда все было по-другому».
Джо Аберкромби. Немного ненависти
В эпоху перемен всегда проблемы как с милосердием, так и благими намерениями. Зато в эпическом фэнтези наглядно показана как изнанка войны, так и бизнеса, без которого война невозможна. Стремление победить красиво, добившись тем восхищения публики, — это лишь излишний риск, который может обернуться поражением.
Наступают новые времена (прошло примерно три десятилетия, после событий, описанных в «Первом законе»), новые герои, рожденные от прежних, и новые реалии – в городах начинают работать фабрики, на которых за гроши трудятся бывшие солдаты, женщины и дети. Но из-за появления фабричных машин многие бедняки лишились работы. Конечно, появляются недовольные и возмущенные – те самые ломатели, с которыми власти ведут беспощадную войну. Еще бы – поджоги мануфактур, угрозы их владельцам. «Недовольство на обеих концах социальной лестницы… Неспокойные нынче времена…»
В романе – есть все (или почти все): кровопролитные битвы и опасные интриги; зрелищные и не очень эффектные поединки и более успешные простые быстрые убийства; коварные и расчетливые инвесторы, элита и «великий машинист»; кронпринц и дочь прославленного военного вождя, проклятая даром Долгого Взгляда; воинственные вожди Севера и орден магов; молодой отважный воин, стремящийся добыть славу и стать лордом-губернатором — и его прагматичная мать. Кто-то хочет победить, кто-то преуспеть, но многие – лишь выжить
в те самые непростые времена, где мало кому выпадет второй счастливый шанс. В тексте, — как и прежде у Аберкромби, — обилие черного юмора, приключений, описания побед и их цены.
«– Знаешь, кто такие ломатели? – спросил он, наклонившись к Броуду, словно чтобы поделиться секретом.
– Это какие-то бандиты, верно? Ломают машины, сжигают фабрики. Говорят, они все изменники.
– Так говорят только гребаные инквизиторы. – Сарлби сплюнул на припорошенную опилками землю. Плеваться он тоже всегда был мастер. – Ломатели собираются все изменить! Они не просто ломают машины, Броуд, – они разбивают цепи! Твои и мои.
– На мне никаких цепей нет.
– Это мне говорит человек, живущий в подвале на Тележной улице! Речь не о том, что у тебя цепи на руках или ногах, Броуд. Я говорю о цепях, которые сковывают твой рассудок. Сковывают твое будущее! Будущее твоих детей! Все наши хозяева будут низложены – все те, кто жирел на нашем поту и наших страданиях. Все эти лорды и леди, короли и принцы. – Глаза Сарлби возбужденно поблескивали при виде приближающегося в его воображении светлого будущего. – Больше никаких богатых старых ублюдков, говорящих нам, как мы будем жить! Каждый сможет сам решать, как им будут управлять. Каждый будет иметь право голоса!»
«Она вспомнила речь своего наставника, основателя Движения «Цветок мать-и‐мачехи», профессора Го Цидэ, во время последней церемонии принятия в организацию новых членов.
Приглушили свет, и на огромном экране появилось изображение картины: трехмачтовый парусный корабль среди огромных волн, готовый перевернуться. Некоторые члены экипажа уже прыгают в шлюпки, оставляя других бороться за выживание на корабле. Контраст черной воды и белой пены на гребнях волн, броский.
– Эта картина называется «Крушение у Кента», ее написал в 1827 году Жан Антуан Теодор Гюден.
Голос профессора Го гипнотизировал и завораживал слушателей.
– Мир, в котором мы живем, – суть этот корабль. Он вот-вот погибнет. Некоторые уже спрыгнули в шлюпки, некоторые еще не осознали происходящего.
– Наше дело, здесь, в «Цветке мать-и‐мачехи» – бить в барабаны и гонги, устраивать клоунады, глотать огонь, использовать любые уловки, чтобы привлечь всеобщее внимание. Мы должны сделать так, чтобы люди знали, что корабль вот-вот утонет, а те, кто ответственен за это, думают, что им это сойдет с рук. Если мы не привяжем их судьбы к нашим, именно нам придется расплачиваться за их ошибки».
Чэнь Цюфань. Мусорный прибой
Переведенный с английского роман китайского автора по-своему специфичен и представляет собой солянку из самых разных тем – от описания неизбежной экологической катастрофы и коварных планов супермеждународных корпораций до динамичного блокбастера с криминальными кланами, роботами и неучтенными издержками кибертехнологий. И вдобавок к этому – описание местных традиций с новомодным банкингом для загробной жизни, и значение слов «один из нас».
На Кремниевый Остров (расположенный у китайского побережья) приезжает для переговоров матерый представитель могущественной международной компании, разрабатывающий проект комплекса утилизации. Местные жители должны быть счастливы. Но как бы не так! Хотите изменить мир – будьте готовы и к обманам, и непредсказуемым последствиям. Итак, в наличии имеются горы отходов цивилизации, главари местных мафиозных кланов, экотеррористы, хитроумный злодей-представитель, «мусорные люди», и Мими, девушка, одна из многих тысяч рабочих-мигрантов, которая становится «аномалией» и предметом охоты. Изнанка прогресса не всегда хорошо выглядит, но без нее не обойтись.
«Ло Цзиньчену довелось посетить многие страны мира, он даже некоторое время пытался жить в Мельбурне, но в конце концов он все равно вернулся на Кремниевый Остров. Ему так и не удалось приспособиться к жизни среди этих западных людей, с их патологической вежливостью; он никак не мог привыкнуть, что на пешеходном переходе надо обязательно дождаться зеленого света, не смог привыкнуть постоянно говорить «простите» по самому мелкому поводу, не смог привыкнуть к этим странным улыбкам, таким дружественным и таким лживым. Услышав, что он из Китая, они делали преувеличннно заинтересованные лица. О, как быстро растет китайская экономика! Как много китайцы покупают! И каждый раз: Как мне нравится китайская кухня!
Поначалу Ло Цзиньчен относился к этому как к простым жестам вежливости, но потом он увидел демонстрантов на улицах Мельбурна, и наконец понял, что за этой похвалой скрываются ужас и отвращение. Тогда он слишком плохо знал английский, чтобы понять, что написано на транспарантах демонстрантов, но то, как жгли китайские флаги, было вполне понятно. Австралийцы считали, что китайцы взвинтили цены на местную недвижимость, что они отнимают у них работу, что дешевые китайские товары гробят местное производство. Они сравнивали китайцев с саранчой, которая грабит австралийцев, забирая их ресурсы и скапливая невероятные богатства, при этом ничего не вкладывая в социальные программы и помощь неимущим».
«В 1326 году появилась рукопись наставника английского короля Эдуарда II, Вальтера де Меилета, «О величии, мудрости благоразумии королей», содержащее первое в Европе изображение кувшинообразной пушки. Метающей железные стрелы… Долгое время форма орудия вызывала сомнения в его реальности.
В 1999 г. английские исследователи из Королевской оружейной палаты в Тауэре реконструировали это орудие и провели стрельбы. В результате было установлено, что канал ствола имел цилиндрическую форму, а не соответствовал внешнему виду орудия. Общая масса составляла 410 кг, длина стрелы – 135 см, а само оружие стреляло до 180 м. опытным путем было доказано принципиальная возможность существования такого оружия».
С.В. Ефимов, С.С. Рымша. Оружие Западной Европы XV-XVII вв. Том I и II
Этот красочный и познавательный двухтомник (базой для издания послужило богатейшее собрание оружия и доспехов Военно-исторического музея артиллерии, инженерных войск и связи в Санкт-Петербурге) можно смело назвать энциклопедией западноевропейского оружия. На восьмистах страницах подробно рассказывается о доспехах, клинковом оружии, оружии на древках, орудиях правосудия, арбалетах, артиллерии, ручном огнестрельном, комбинированном и охотничьем оружии.
Существовали мечи, не имевшие боевого назначения. Для коронаций, бракосочетаний и других пышных церемоний использовалось церемониальное оружие. Вызывавшее восторженный трепет толпы церемониальные мечи несли перед монархами и другими королевскими особами. Римские папы вручали наградные мечи самым ревностным поборникам католической веры. Папские двуручные мечи – уникальные образцы искусства итальянских оружейников. Ножны и рукояти, украшенные драгоценными материалами, можно сравнить с произведения выдающихся скульпторов эпохи Возрождения
Только в красочных псевдоисторических фильмах рыцари скачут в битву на конях, покрытых геральдическим попонами, шлемы всадников украшены геральдическим навершиями, латы и плащи с гербами, по которым можно узнать их владельцев. К началу Столетней войны, как сетует средневековый хронист, им на смену пришли «кольчуги, называемые панцирями...». Но доспехи не исчезли даже с появлением огнестрельного оружия – польский король Ян III Собесский (конец XVII в) в караценовых доспехах возглавлял кавалерийскую атаку на турок в сражении под Веной.
Петр Петрей, шведский очевидец Смутного времени в России, в «Истории о Великом княжестве Московском» писал, что самозваный царевич Дмитрий был не чужд забав, присущих западноевропейским рыцарям, хотя и в несколько «русифицированной» форме. В музее Института искусства в Чикаго хранится кираса от доспеха Лжедмитрия I, выполненная мастерами миланской школы Помпео дела Кьеза в 1605-1606 гг. На нагруднике кирасы, в верхней ее части, изображен двуглавый орел под царской короной…
Кого из европейцев можно считать отцом артиллерии? Подробности жизни легендарного средневекового монаха Бертольда Шварца, случайно открывшего порох, «умножаются от столетия к столетию по мере того, как за дело принимаются новые авторы». Но зато существует общепринятая дата первого достоверного упоминания пороховой артиллерии у христиан – 11 сентября 1326 г. флорентийская Синьория поручила двум своим членам обеспечить изготовление снарядов и железных пуль вместе с «пушками из металла» для защиты города.
В Средневековой (и не только) Европе охота была любимым развлечением королевских особ, знати и небогатого дворянства. В замках и дворах правителей велись настоящие летописи охот, в которых скрупулезно фиксировалось не только количество охотничьих трофеев, но сами обстоятельства этих смертельных поединков с хищниками. Рога, головы и чучела медведей, волков и прочих зверей украшали залы и были предметом гордости владельцев. У каждой охоты были свои четко разработанные правила этикета. В Германии охота на крупного зверя (кабана, косулю, благородного оленя) считалась привилегией монархов и владетельных князей, дворяне могли охотиться на лис, зайцев и птицу. Крестьяне вообще не имели права охотиться на благородных животных, а браконьерство обычно каралось смертью. Правитель Милана Бернабо Висконти (XIV век), имевший свору в пять тысяч собак (!!!) для охоты на кабанов, не выдавал своим управляющим жалованья, пока они наглядно не доказывали, что казнили очередного браконьера…
При охоте на крупного зверя использовалось в основном древковое оружие. Зверей травили собаками, загоняя в тупик, сети, а потом добивали. Постепенно обычное копье стало выделяться в особый охотничий тип и в зависимости от своего предназначения стало называться медвежьим или кабаньим. В качестве охотничьего оружия использовали также пику – для охоты на оленя, серну и каменного козла. В начале XV столетия появился специальный кинжал для закалывания зверя – хиршфенгер («охотничий кинжал»), которым самые бывалые и опытные охотники добивали зверя. Среди дворян и богатый людей особой популярностью пользовался охотничий арбалет, который был легче и изящнее боевого.
Невозможно было обойтись без оружия для исполнения смертных приговоров. На большинстве мечей палачей имелись надписи и символы, напоминавшие о мрачном предназначении этого оружия: изображение виселицы с повешенным, колесо для казни колесованием, распятие, цитаты из Библии…
«От качества клинка зависела жизнь его владельца. Поэтому меч из хорошей стали стоил дорого, а мастера делавшие клинки высокого качества приобретали всемирную известность. Так, например, особенно ценились клинки мастеров из Пассау (Германия), а их фирменный знак – «пассаусский волк» являлся своеобразным знаком качества. Зачастую покупатели отказывались приобретать меч без так называемого «волчка», и оружейники других стран вынуждены были подделывать этот знак или ставить его рядом со своим клеймом».
«Рассматривался вариант древнего города Трои. Вместо этого Константин выбрал колонию, созданную греками из Мегары, якобы в VII в. до н. э., на европейском берегу Босфора. Так возник Византий (Византион), который быстро начал процветать, контролируя судоходство через коварные воды, связывающие Черное море с Мраморным, которое, в свою очередь, соединяется с Эгейским морем проливом Дарданеллы.
Византий был построен на возвышенности и имел хорошо защищенную гавань – Золотой Рог. Поскольку море омывало город с трех сторон – с севера (Золотой Рог), востока (Босфор) и юга (Мраморное море), – фортификационные сооружения следовало построить только на западе. Кроме того, Византий контролировал морские торговые пути, по которым перевозился янтарь, меха, металлы и лес с севера; масло, зерно, папирус и лен со Средиземного моря, специи с Дальнего Востока, а также сухопутные торговые пути между Западом и Азией. В конце II в. император Септимий Север укрепил городские стены, которые всегда считались слабым звеном при обороне столицы, и добавил новые памятники.
Константин трансформировал Византий в новую столицу, которой дал свое имя. В точности так же Адриан основал Адрианополь, а Александр Великий – Александрию. В числе традиционных церемоний, выполненных в 324 г., была пропахана линия, чтобы обозначить место возведения новых стен, которые в четыре раза увеличивали протяженность города…»
Джудит Херрин. Византия. Удивительная жизнь средневековой империи
Книга, написанная профессором лондонского Королевского колледжа, посвящена самым разным сторонам жизни исчезнувшей почти шесть веков назад державы, ее столице и провинциям, императорскому двору и обществу, «греческому огню» и экономике.
Византийские императоры использовали при своем дворе не только уже ставшие традиционными римские символы власти, но и позаимствовали многое у персидских Сасанидов. Так еще раньше, в конце III века, римский император Диоклетиан (до прихода к власти сопровождавшим прежнего правителя, Марка Аврелия Кара, на войну с персами), облачался в расшитые золотом одежды и надевал диадему, и входившие в зал для приемов люди должны были падать перед ним ниц. Византийские императоры в IV веке использовали величественные обычаи двора персидских шахиншахов.
Император Феодосий II, правивший рекордный срок – 48 лет, до июля 450 года, и дважды — 422 и 447 годах боровшийся с Сасанидскими походами, не избежал персидского влияния, повелев соорудить площадку для поло – дабы он сами последующие византийские императоры могли посвятить время этому аристократическому спорту, зародившемуся у недружелюбных соседей.
В тексте уделено внимание роли византийской культуры во время расцвета империи, после взятия западными крестоносцами в 1204 году Константинополя, и после падения Византийской империи – так Крит, до захвата его турками в 1669 году, сохранял в языке и религии, на иконах и в исторических хрониках византийское влияние.
«Любопытно, но факт: византийское культурное влияние распространялось обратно пропорционально политической силе. После 1204 г., когда многочисленные произведения искусства были вывезены из Константинополя обратно в Западную Европу, византийский вклад в возрождение западной науки и искусства стал весьма заметным. В XIV в. византийские преподаватели греческого языка назначались в итальянские университеты. Они и их ученики начали переводить труды Платона. Работы Аристотеля уже достигли Запада при посредстве мусульманского мира, но основные философские труды Платона оставались неизвестными. Во время переговоров во Флоренции, которые в 1439 г. привели к воссоединению восточной и западной церкви, публичные лекции о Платоне, которые читал известный греческий ученый и философ Георгий Гемист Плифон, подвигли Козимо Медичи на создание Платоновской академии. Таким образом, Византия начала вносить свой вклад в итальянское Возрождение значительно раньше, чем 1453 г., когда турки сделали Константинополь своей столицей. После падения города беженцы, перебравшиеся в Италию со своими манускриптами, укрепили новые науку и искусство. А несколькими десятилетиями позже, когда протестантские реформаторы осудили религиозное искусство и начали настаивать на появлении более духовного стиля христианского почитания, они использовали все библейские и святоотеческие тексты, собранные византийскими иконоборцами VIII и IX вв».
«Уже в мае 1917 г., когда первые образцы самолета «Сопвич Кэмел» поступили во фронтовые эскадрильи, стало очевидно, что этот маленький биплан является замечательным истребителем. Шесть месяцев спустя в боях уже участвовали девять эскадрилий авиационной поддержки сухопутных войск Великобритании, шесть эскадрилий Военно-морских сил Франции и две эскадрильи Королевских Военно-воздушных сил. Более 3400 самолетов было произведено девятью авиационными заводами.
Истребитель «Кэмел» (Camel) стал окончательной моделью усовершенствованного легкого истребителя «Сопвич-Пап» (Sopwith PUP), в которой были устранены все недостатки его предшественника. Новый самолет имел отличную маневренность, определявшуюся малыми размерами машины и бóльшим гироскопическим эффектом мотора, возникающим при маневре. При резком повороте самолета влево нос машины резко поднимался вверх, при этом пилот должен был, работая штурвалом, сразу же выровнять курс, иначе самолет начинал быстро вращаться. С другой стороны, высокая маневренность позволяла самолету быстрее любых других машин реагировать на изменение ситуации в критических условиях. Многие из пилотов полагали, что «Кэмел» – лучший фронтовой истребитель, и для такого мнения были весьма веские основания. Многие из величайших асов Первой мировой войны летали на «кэмелах»: майор Р. Коллишоу – 62 сбитых самолета противника, капитан Д.М. Макларен – 54, майор В.Г. Баркер – 52, капитан Х.В. Вуллетт – 36 (однажды в течение одного дня летчик сбил шесть самолетов)».
Р. Дик, П. Паттерсон. Самолеты, которые изменили мир
В этом красочном издании, выпущенном под руководством главного редактора издательства Ольги Дыдыкиной, рассказывается не только о самых прославленных моделях в истории авиации (в том числе летчиках-асах), но экспериментальных проектах новых истребителей, использующих стелс-технологии.
Германии решением Версальской конференции было запрещено иметь военную авиацию, поэтому в начале тридцатых годов прошлого века в стране бурное развитие получила спортивная и планерный спорт. О создании люфтваффе (ВВС рейха) было объявлено в 1935 году. Тогда-то и был создан самый массовый истребитель в истории авиации — «Мессершмитт Bf. 109», разработанный авиаконструктором В. Мессершмиттом. Новый самолет вобрал в себя практически все технические новинки того времени. Машина представляла собой цельнометаллический моноплан с убирающимися шасси и закрытой кабиной пилота, – что явилось настоящим рывком в конструировании истребителей в эпоху бипланов. Первые модели самолета поступили на вооружение германского легиона «Кондор», воевавшего на стороне Франко во время Гражданской войны в Испании.
«Мессершмитт Bf. 109» с началом Второй мировой войны стал основным истребителем люфтваффе. За все время Германией было произведено более 31 тыс. истребителей «Мессершмитт Bf. 109», считая его модификации. Это самое большое количество воздушных боевых машин, построенных в годы Второй мировой войны.
Среди самых массовых советских боевых самолетов можно отметить «МиГ-15» — было выпущено в общей сложности около 12000 истребителей и его различных модификаций, причем довольно большое число этих машин было экспортировано в другие страны. Различные модификации этого самолета по лицензии производились в Чехословакии («S-102» и «S-103») и Польше («Lim-1» и «Lim-2»). «МиГ-15» первоначально разрабатывался Советским Союзом как ответный ход на создание США стратегического бомбардировщика «Боинг B-29». Новый истребитель нес на себе мощное вооружение: две 23-мм пушки и одну пушку калибра 37 мм. Такое мощное вооружение позволяло «МиГу» уничтожать бомбардировщики всего несколькими залпами, но скорость ведения огня на советских истребителях была низкой, что сильно затрудняло возможность поражения реактивных истребителей противника.
«В Советском Союзе интерес к реактивной авиации проявлялся еще до начала Второй мировой войны, но создание турбореактивных двигателей в промышленных масштабах началось уже после ее окончания». Усилия Советского Союза получили дополнительный импульс в 1946 году, когда британское правительство согласилось экспортировать в СССР турбореактивные двигатели высокой мощности «Нин» (Nene) компании «Роллс-Ройс». Подготовка к серийному выпуску «МиГ-15» началась до того, как закончились государственные испытания в мае 1948 года. Новый фронтовой истребитель, оснащенный двигателем «РД-45» (копия «Нин I») по своим летно-техническим характеристикам превосходил все самолеты, созданные в стране до этого времени.
«МиГ-15» (по классификации НАТО – Fagot/Фагот) первоначально разрабатывался Советским Союзом как ответный ход на создание США стратегического бомбардировщика «Боинг B-29», и, естественно, новый истребитель нес на себе мощное вооружение: две 23-мм пушки и одну пушку калибра 37 мм. Такое мощное вооружение позволяло «МиГу» уничтожать бомбардировщики всего несколькими залпами, но скорость ведения огня на советских истребителях была низкой, что сильно затрудняло возможность поражения реактивных истребителей противника. Кроме того, 23-х и 37-мм пушки сильно отличались своими баллистическими характеристиками, и некоторые американские пилоты во время Корейской войны попадали в стрессовые ситуации, когда 23-мм снаряды пробивали кабины их самолетов, в то время как снаряды калибра 37 мм пролетали ниже.
По американской версии, 8 ноября 1950 г. в небе Кореи произошел первый в истории воздушный бой реактивных истребителей, когда самолеты «F-80C» из 51-го авиакрыла истребителей-бомбардировщиков вступили в схватку с отрядом «МиГ-15»-х. В этом коротком бою американские летчики открыли счет своих побед: первый лейтенант ВВС США Рассел Браун сбил один из «МиГов». После первых же боевых столкновений американские летчики-истребители вынесли урок, что хотя самолеты «Локхид F-80C "Шутинг стар"» (Lockheed F-80С Shooting Star) и «МиГ-15» и различаются существенно по своим возможностям, но советский истребитель – это самолет, с которым все же необходимо считаться».
«Управляя канцелярией пяти последовательно сменившихся министров внутренних дел во время смуты начала девятисотых годов, при ее возникновении, развитии и замирении (1902–1906), я был близок к центру власти и мог наблюдать события не со стороны, как большинство, а, так сказать, изнутри. Затем, будучи губернатором (1906–1912), я видел на местах результаты и последствия смуты. Это и побудило меня восстановить мои записки, которые я вел эти годы, а также пересмотреть сохранившиеся у меня документы того времени. К сожалению, многие документы были отобраны у меня большевиками при обыске и аресте. Время начала девятисотых годов было чревато своими последствиями. Существует мнение, что русская революция должна рассматриваться как одно целое, в трех больших эпизодах, называемых по месяцам: октябрь — декабрь 1905 года, февраль 1917 года и октябрь 1917 года. Во всяком случае, думается, без событий 1905 года едва ли была бы возможна победа революции 1917 года. Время это еще ждет своего беспристрастного историка. Потому каждое свидетельство очевидца важно для его освещения».
Д. Н. Любимов. Русское смутное время. 1902–1906. По воспоминаниям, личным заметкам и документам
Среди изображенных Ильей Репиным на большой картине «Торжественное заседание Государственного совета 7 мая 1901 года» государственных деятелей был Дмитрий Любимов, занимавший пост помощника статс-секретаря Государственного совета и прикомандированный к художнику в качестве консультанта. Затем Любимов в течение четырех лет являлся «правой рукой» четырех министров внутренних дел (до Столыпина, при котором он бы назначен губернатором Вильно). И именно это министерский период, благодаря тому, что он был среди тех, принимал самые важные для Российской империи решения, Любимов описал в своих воспоминаниях.
В приложении – «Государственный Совет в изображении Репина» Любимов рассказывает, как тщательно и досконально Репин создавал этот коллективный портрет с 81 участников. Последний раздел – подробный именной указатель государственных, военных, общественных и революционных деятелей того времени.
Так рассказывается, кем же был составлен манифест, подписанный в октябре 1905 года Николаем II и приводится его письмо к матери, вдовствующей императрице Марии Федоровне. Благодаря этому документу «разрушается целый ряд легенд, вплетенных в событие 17 октября, о том, что манифест «был вырван» у государя; что великий князь Николай Николаевич вынул револьвер и грозил тут же на глазах государя застрелиться, если государь не подпишет манифеста; что Витте стоял на коленях, умоляя подписать, что государыня Александра Федоровна, напротив, умоляла не подписывать, и пр., и пр. Все эти, тогда столь распространенные подробности, очевидно, никогда в действительности не существовали. Теперь опубликован целый ряд документальных данных, по которым легко восстановить последовательный ход событий. Из этих документов видно, что по совету и настоянию председателя Государственного совета Д. М. Сольского, 6 октября Витте обратился к государю с письмом, в котором испрашивал разрешение изложить лично свои соображения о современном крайне тревожном положении. Письмо это, как говорили тогда, повезла в Петергоф новая графиня, Матильда Ивановна Витте, которая 6 октября, после долголетнего ожидания, была принята и обласкана императрицей Александрой Федоровной».
«За время путешествия шейха до его возвращения и возвышения над городским судьей города Хураймила в 1153 г. по хиджре (1740 г. РХ) в регионе произошло еще несколько важных событий. Во-первых, правительство Великобритании приняло решение направить своего представителя в Басру, и Мартин Френч отправился туда в роли консула в 1141 г. л.х. (1728 г.). Он находился на службе в Басре до самой своей смерти в ноябре 1737 г.51. Во-вторых – свержение султана Ахмеда III и приход на его место Махмуда, и в-третьих – восшествие на трон Ирана Надир-шаха Афшара. Важность этих трех событий на политической сцене и их связь заключается в том, что с падением государства Сефевидов отторжение арабского Ирака от земель Ирана привело к напряженности на границах и многочисленным войнам, в результате чего путешествия и паломничества жителей Ирана, Индии, Афганистана и Кавказа, а также населения Мавераннахра по наземным маршрутам стали небезопасными».
Сейед Али Муджани. Хроника Неджда
Это научное издание посвящено событиям, которые происходили на Востоке в, казалось бы, далеком XVIII веке. Но при этом они напрямую связаны с устройством современного мира и расстановкой сил в нем. Ведь речь идет о том, как зарождалось государство, известное сейчас всем под названием Саудовской Аравии. Его основателями стали эмир Эд-Диръии Мухаммад ибн Сауд и шейх Мухаммад ибн Абд ал-Ваххаб – уроженцы области Неджд, расположенной в центре Аравийского полуострова.
Автор рассматривает весь комплекс сил, взаимодействием и противоборством которых определялась тогда обстановка и на Ближнем Востоке, и в Центральной Азии. Османская империя уже миновала время своего расцвета, могущество этой державы постепенно клонилось к закату. А в Персии заканчивалась власть династии Сефевидов, вскоре там престол захватил Надир-шах, чьи воинственные амбиции, подкрепленные экономическими резонами, простирались весьма далеко. Среди прочего Надир-шах намеревался взять под свой контроль пути передвижения паломников к святым местами ислама, перехватив главенство в регионе у слабеющей Османской империи. Долгое время султаны практически официально считались покровителями паломников, но теперь ситуация изменилась.
Но правление Надир-шаха прервалось его гибелью от рук заговорщиков. Персидский трон перешел к правителям из династии Зендов. Владычество этого рода оказалось недолгим, но в народной памяти оно запечатлелось как царство милосердия и стремления к справедливости. Впрочем, в сфере государственного устройства, приумножения различных выгод, усиления влияние на сопредельных землях Зенды во многом продолжали дела, начатые Надир-шахом. Активно вмешивались в ситуацию и представители европейских стран.
«Сильный правитель южных областей Ирана Карим-хан Зенд незадолго до этого, в 1181 г. (1767 г.), получил предложение от французов о создании союза. С переносом торгово-политического представительства Великобритании из Басры в Бушер правители Ирана получили возможность использовать в своих целях политическое противостояние Великобритании и Франции. Государство Зенда для сохранения этого положения и продолжения политики Надир-шаха Афшара, контролируя Персидский залив, распорядилось направить войска в Оман. Иранские войска в Омане подавили восстание в Маскате и, ставя целью наведение порядка и расширение иранских территорий на южном побережье Персидского залива, вернулись через Басру в Иран, в то время как государство Зенда приступило к переписке с османским султаном. Считается, что возражение османского правительства против прохождения отправленных в Маскат войск через Басру стало одной из причин нападения на Басру Садик-хана Зенда. Персидские источники называют также другие причины этого события: необходимость укрепления торговли в Бушере в противовес Басре, соперничество с Великобританией и ослабление ее роли, военно-политическое давление на правителя Басры, поскольку тот казнил зачинщика бунта на юге Ирана Мира Махну, который скрывался в Басре. Не следует забывать, что слабость Османской империи наряду с укреплением власти шейхов бану мунтафик также может быть одним из важных факторов, обусловивших внимание Ирана к установлению контроля над северным побережьем Персидского залива».
«Поначалу Булгаков создаёт сатиру на эту победоносную науку – повесть «Роковые яйца». Всё в этой повести великолепно: и очумелый профессор Персиков, похожий на рептилию, и бледный завистник ассистент Иванов, и большевик Рокк, расстриженный из комиссаров в хозяйственники. И то, как Рокк пытается при помощи браунинга руководить научным процессом, и то, как сам Персиков звонит поминутно на «эту, как её, Лубянку» с просьбой расстрелять всех тех, кто мешает ему работать. Мудрая повесть, и правдива её горькая мораль: современная наука способна погубить и всё вокруг, и самих творцов своих… И тогда Булгаков написал новую повесть о талантливых учёных и выдающихся научных открытиях – «Собачье сердце».
Формально её можно расценить как произведение, посвящённое новому этапу торжества науки: герою, профессору Преображенскому, удаётся, в отличие от Персикова, совладать с взбунтовавшимся против него творением собственных рук. Но не стоит спешить с выводами на основе формальных признаков. Ведь в то же самое время, опять же формально, «Собачье сердце» – сатира, тому свидетель каждый, кто его читал. Следовательно, необходимо разобраться, торжествует ли в данном случае наука или подвергается осмеянию».
Елена Степанян. О Михаиле Булгакове и «собачьем сердце»
Мы привыкли воспринимать знаменитого профессора Преображенского как символ борьбы образованного человека против темной революционной стихии. Действительно, он и советские газеты читать категорически не советует, и активистов, пришедших его жилище «уплотнять» решительно выгоняет… Но эту ли трактовку образа имел в виду сам автор? В книге известного литературоведа «Собачье сердце» анализируется заново и кропотливо, практически строка за строкой. А порой и каждое слово подвергается тщательному рассмотрению. Это ничуть не умаляет значения повести Булгакова – скорее, наоборот, возвращает ей истинное звучание. Фактически тут происходит реставрация произведения, по аналогии с тем, как шедевр живописи освобождается от слоя пыли, потемневшего лака и позднейших подрисовок.
Действительно, а откуда у профессора Преображенского средства, чтобы в разоренной потрясениями, голодной стране жить так широко и благополучно? Можно задуматься еще и о том, что в эпоху, когда аргументы «товарища маузера» были решающими, а с представителями старого мира победивший пролетариат даже не думал церемониться, честному служителю науки удается без труда прогнать представителей народа. Да так, чтобы они не вздумали возвращаться с подкреплением из ЧК… Видимо, хорошие у самого профессора связи в структурах новой власти. Если внимательно вчитаться хотя бы в его разговоры с пациентами, сюжет предстает в совершенно ином свете.
«Остроумцы-французы любят говорить, что дьявол прячется в деталях. В данном случае их остроумие неуместно. В квартире Преображенского дьявол не прячется. Он здесь развалился во всю ее длину и ширину — и если ты не хочешь его замечать, читатель, то можешь объявить оптическим обманом и все то, что происходит за пределами этой великолепной квартиры: нищету, голод, холод, репрессии, пытки, изнурительный труд «массы всякой мрази» ради светлого будущего для себя и темного, но соблазнительного настоящего для хозяев и гостей все той же квартиры»
«На следующий день Николас пришел ко мне и обо всем рассказал, желая узнать мое мнение. Но рассказал обиняками: сначала заявил, что это идея для научно-фантастического рассказа – чтобы я не решил, что он спятил.
– Думаю, как писатель-фантаст ты в состоянии объяснить подобное явление. Что это – путешествие во времени? Параллельная вселенная? Существуют ли вообще путешествия во времени?
Я сказал ему, что это был он сам из параллельной вселенной. Он узнал себя – вот доказательство. Себя из будущего узнать нельзя, время сильно меняет внешний вид, черты лица. Никто не в состоянии узнать самого себя из будущего. Когда-то я написал об этом рассказ. Речь там шла про то, как к главному герою, собиравшемуся совершить какую-то глупость, явился с предупреждением он сам из будущего, а герой, не узнав себя в посетителе, убил его. Рассказ я еще никому не показывал, однако не сомневался, что его напечатают. Мой агент, Скотт Мередит, продал все, что я до сих пор написал.
– Пригодится тебе идея? – спросил Николас.
– Нет, чересчур заурядная.
– Заурядная!.. – Он расстроился. – Той ночью она вовсе не показалась мне заурядной. Думаю, пришелец хотел что-то сказать, сообщить телепатическим путем, но я проснулся и прервал передачу.
Я объяснил ему, что при встрече с самим собой из параллельной вселенной – или из будущего, если уж на то пошло – телепатия вряд ли понадобится. Не логично, ведь при такой встрече не будет языкового барьера. Телепатию используют при контакте разных рас; например при встрече землянина с обитателем иной звездной системы».
Филип Дик. Свободное радио Альбемута
Одним из персонажей необычного (тут можно перечислить много разных синонимов) является сам Филип Дик, соприкоснувшейся с паранормальными явлениями (о его жизни надо читать недавно вышедшую подробную биографию «Жизнь и Всевышние вторжения»).
В Америке к власти благодаря тайным убийствам пришел президент Фримонт, которому в честной борьбе ничего не светило. После отставки Линдона Джонсона путь наверх оказался свободен, и второсортный человечек (формулировка Филипа Дика) оказался в Белом Доме. Началась охота за инакомыслящими, и среди тех, кому рано или поздно будет грозить опасность (как изложено в романе) — это сам Филип Дик и простой американец Ник Брейди (еще один главный персонаж), с которым вступил в Контакт внеземной разум ВАЛИС, который хочет
помочь в борьбе против злодея-президента, который создает тоталитарную державу.
Итак, в Америке усилиями Ферриса Ф. Фримонта и его многочисленных подручных появилась «полнокровная, зрелая мания о чудовищной конспиративной организации, без постоянного членства и устоявшихся целей, но, безусловно, враждебной всему обществу. Враг! Заклятый враг, которого надо во что бы то ни стало разыскать и любой ценой безжалостно раздавить». Неслучайно Операция по наведению в стране порядка получила, казалось бы, безобидное название «Обследование».
Но сам-то Фримонт – никто иной, как тайный советский агент, за которым стоят некие силы. И, конечно, внеземной разум поможет в борьбе с могущественным местным злом…
В альтернативной реальности текста описан провинциальный американский городок и существующие в нем обычные проблемы, пока не начинается преображение Николоса, описанное с точки зрения писателя-фантаста Филипа Дика, и многое другое. В том числе – те романы с пропагандистским, которые будут приписаны Филипу Дику…
«Тем не менее основания для беспокойства были не только у меня. Вспоминая свои левацкие настроения в дни учебы в университете, Николас начал сомневаться в собственной безопасности – теперь, когда Феррис Ф. Фримонт пришел к власти и запустил операцию «Обследование». В конце концов, Николас занимал ответственный пост в процветающей фирме «Новая музыка», а задачей операции «Обследование» как раз и было выявление таких людей – Фримонт окрестил их «кротами». С этой целью правительство организовало и финансировало «Друзей американского народа» – агенты-информаторы проверяли любого, кто когда-либо подозревался в антиобщественных настроениях, вроде Николаса, или подозреваемых ныне, как я, или потенциально способных к таким настроениям в будущем – то есть всех. «Дановцы» носили белые повязки на рукаве с изображением звезды, помещенной в круг; вскоре они появились в каждом уголке Соединенных Штатов и воинственно вынюхивали все интимные детали морального состояния сотен тысяч граждан.
На равнинах Среднего Запада власти начали сооружать огромные фильтрационные пункты и лагеря для содержания тех, кого взяли «дановцы» и иные добровольческие органы правопорядка. «Эти сооружения, – заявил, выступая по национальному телевидению, президент Фримонт, – не будут использованы, пока не возникнет такая необходимость». Он имел в виду – пока антивоенные настроения не окрепнут. Намек был понятен каждому, кто возражал против войны во Вьетнаме: в один прекрасный день ты можешь оказаться в Небраске и будешь возделывать там общественные поля, засаженные репой. Весьма прозрачная угроза, и именно такой угрозой служило само существование пока не используемых лагерей».
«Мисс Маккалариат, которая заведовала всеми стойками и прилавками Почтовой Службы с помощью железного кнута и луженой глотки, не устраивал чистящий дамские уборные голем мужского пола. Как мисс Маккалариат пришла к заключению, что они мужского пола больше по природе, чем по традиции, было загадкой, но спорить с такими, как она — занятие неблагодарное.
Таким образом, с дополнением в виде крайне большого ситцевого платья, голем стал для мисс Маккалариат достаточно женственным.
Странным было то, что каким-то образом Глэдис теперь и впрямь стала женщиной. Дело было не только в платье. Она чаще проводила время в обществе девушек за стойками, которые, похоже, приняли ее в свое сестринство, несмотря на то, что она весила полтонны. Они даже делились с ней модными журналами, хотя сложно представить себе, что значат средства по уходу за кожей в зимнее время для кого-то, кому тысяча лет и чьи глаза горят, как огонь в топке».
Терри Пратчетт. Делай деньги!
Роман великого фантаста рассказывает о том, что может случится с почти обычным человеком, — ну ладно, талантливым мошенником, — который погрузится в банковскую среду. Причем не по своей воле и со всякими забавными сопутствующими обстоятельствами, это же из цикла «Плоского мира» роман, второй в приключениях жулика Мойста фон Липвига. В предшествующей книге он, в качестве платы за помилование, должен был приводит в порядок почтовую службу славного города Анк-Морпорка. И ведь привел! Но после заскучал, ровно до тех пор, пока автор не начал следующий сеанс глума, теперь над самой идеей банковской системы.
Угодил бедняга Мойст в банкиры – а там бардак и шарлатанство. В одном из эпизодов ему показывают некий аппарат, показывающий всякое разное вероятное будущее, которое связано с деньгами. К примеру, что произойдет, если люди махнут рукой на банки. Вместо денег тут вода, вместо банковских сейфов и личных заначек – колбы, в общем, специальная такая плоскомирская инфографика. Аппарат наглядно показывает, как опустошаются «банковские займы», пока деньги утекают с вкладов в «чулок», начинается обвал торговли, потеря рабочих мест и рост безработицы…
Однако может оказаться так, что забавная штуковина и впрямь может влиять на реальность. На этом фоне собачка, законно владеющая контрольным пакетом акций, — не самый отчаянный парадокс во всей истории.
«— Деньги… Будут говорить? — осторожно спросил мистер Спулс.
— Бесы, — объяснил Мойст. — Они всего лишь вид умного заклинания. Им даже необязательно иметь форму. Будем их печатать на банкнотах более высокого достоинства.
— Вы думаете, университет на это согласится? — произнес Спулс.
— Да, потому что я собираюсь поместить голову Чудакулли на пятидолларовую банкноту. Я пойду и поговорю с Думмингом Тупсом. Это похоже на задание для нерационально прикладной магии, какое я только видел.
— И что деньги будут говорить?
— Все, чего мы от них захотим. «Тебе и впрямь нужна эта покупка?», может быть, или «Почему бы не оставить меня на черный день?» Возможности бесконечны!
— Со мной они обычно прощаются, — сказал печатник к ритуальному веселью.
— Ну, возможно, сможем сделать так, что они вам еще и воздушный поцелуй будут слать, — отозвался Мойст».
«Про Нюрнбергский процесс я имел самое отдалённое представление. Конечно, я читал о нём в газетах, только и всего. Имён подсудимых я не знал. Более того, когда я впервые прочёл о процессе, я был удивлён, что не нашёл там имени Гитлера. Оказалось, что он покончил с собой в последние дни войны. Так всегда: самый главный уходит от ответственности.
«Это не последний процесс, — продолжал Джордж. — За ним будут ещё и ещё; со временем мы отловим всех…»
«Кто "мы"»? — спросил я.
«Да, — кивнул он. — Именно этого вопроса я и ждал от тебя. Где-то тут, в этом городе, скрывается нацистский преступник, Генрих Кальцен. По крайней мере, его следы ведут сюда — и здесь теряются».
«Ты из разведки?»
«Не совсем. Скорее, из Международной комиссии уголовной полиции. У разведки — другие задачи. А наши агенты заняты отслеживанием бывших нацистов по всему миру. И отловом».
Мне всегда хотелось поиграть в шпионов, и вдруг — такой шанс на золотом блюде.
«Чем я могу тебе помочь?»
Я ни на секунду не усомнился в словах Джорджа.
«Ты всех знаешь, ты живёшь тут давно. Ты знаешь каждого нового человека, который покупает или снимает жильё в твоём районе. Определённые данные подтверждают, что Кальцен поселился именно здесь».
Тим Скоренко. Легенды неизвестной Америки
Сборник новелл о временах и нравах. Любители старой доброй советской НФ наверняка почувствуют в нем знакомые мотивы, не столько в описании технических чудес, с этим как раз всё обстоит достаточно строго и скромно, сколько в неуловимых оттенках настроения. Хотя свое родное в «Легендах…» отыщут и поклонники стим-панка, и его «дизельного» младшего брата.
В маленьком американском городке живет автомеханик – спасает со свалок старинные автомобили и вдохновенно чинит их, возвращая к новой, блистательной и почетной жизни. Когда в городе появляется незнакомец, который знает о машинах всё и вдобавок прекрасно водит автомобиль, у него и механика немедленно возникает ощущение душевного родства. Но гость приехал не просто так – он ищет скрывающегося нацистского преступника. Однако и у механика, который с готовностью берется помочь в деле справедливого возмездия, есть свое «двойное дно»…
«Окно на шестом этаже» — альтернативная история, несмотря на то, что ход исторического процесса тут не изменился. Президента Кеннеди все равно убили. Хотя Ли Харви Освальда стремился его спасти. Ради этого он и сидел со снайперской винтовкой у открытого окна на том самом шестом этаже – чтобы застрелить того, кто собирался стрелять в Кеннеди. Ну, не было у него времени убеждать полицейских в том, что террористический заговор, о котором он узнал, не придуман, а существует на самом деле… Однако, то ли винтовка подвела, то ли прицел сбился. Или убийца чуть быстрее нажал на курок. Остальное — уже общеизвестная история. Правду знает один негр-уборщик, но кто станет его слушать…
А вот борец с полтергейстом из «Монолога охотника за привидениями» слушать очень даже умеет. Потому что платят ему не в последнюю очередь именно за способность внимательно и сочувственно выслушивать самый дикий бред. Хотя честно стремился ликвидировать всякие шумы в старых домах, пугающие их нынешних владельцев. Иногда ему приходится заменять собой сантехников, иногда каменщиков. Так что у героя есть все основания заявлять: «Один из важнейших законов нашей работы — не верь клиенту. Клиент сказал, что виновата бабушка, — будь уверен, виноваты трубы канализации». И тем страшнее становится профессионально циничному ловцу призраков, когда его собственная рука в один прекрасный момент начинает выводить на бумаге совсем не те слова, которые он собирался написать.
«Она подняла на меня глаза.
«Посмотрите внимательно», — она ткнула пальцем в направлении окна.
Я посмотрел и решительно ничего не увидел. Подошёл поближе. Снова ничего. Стол, стул. На столе — открытая тетрадь, покрытая тонким слоем пыли, стакан с карандашами, стопка пожелтевших газет. Ничего особенного.
«Я ничего не вижу». — «Сядьте на стул».
Я сел.
«Я всё равно, честно говоря, пока что ничего не ощущаю». — «Возьмите карандаш и пишите». — «Где?» — «Где угодно. В тетради, например».
В этой тетради давно ничего не писали, хотя пыль была явно не многолетняя, а примерно двухнедельная.
Я начал писать. Писал то, что в голову взбредало. Сонет Шекспира номер восемьдесят: «O, how I faint when I of you do write, knowing a better spirit doth use your name, аnd in the praise thereof spends all his might…»
Но я сразу понял, что пишу что-то другое. То есть началось всё с «praise», но слово «spends» уже толком не получилось. Вместо него я вывел начало другого сонета: «Not marble, nor the gilded monuments of princes, shall outlive this powerful rhyme…». Не то чтобы меня кто-то к этому принуждал, но мне вдруг захотелось написать что-то другое. Я убрал руку.
«В чём-либо, кроме письма, это проявляется?» — спросил я».
«Перечень различных ритуалов, выполнявшихся в римской армии примерно в 225 г., содержит календарь религиозных праздников Двадцатой когорты пальмирцев из Дура-Европос. В нем, помимо почитания традиционных богов римского пантеона, таких, как Юпитер, Минерва, Марс (названный «Отцом», «Победителем» и «Мстителем») и других менее значимых божеств, значительное место (больше половины празднеств) отведено фигуре правящего императора – в данном случае Александра Севера. Наряду с днем его рождения праздновались годовщины первого назначения консулом, назначения великим понтификом, цезарем и императором, дни рождения его жены, матери и бабушки».
Андрей Банников. Быть легионером
В издании подробно описана повседневная жизнь римских легионеров первых нашей эры. В тексте рассказывается о том, кого же набирали в армию (новобранцам было от 18 до 23 лет, большинству – 20 лет), как происходило обучение и тренировки, овладение навыками фехтования, и принятие присяги, дословный текст которой не дошел до нас.
Римские легионеры занимались между войнами надзором за границей, поддержанием общественного порядка в провинциях, где был расквартирован их легион, а также поддерживать местную гражданскую администрацию (выполнявшую волю Рима, быть почетным конвоем и телохранителями) и участвовать в борьбе с местными преступниками. Помимо этого, легионеров часто приобщали к различным общественным работам, от заготовок сена и дров до строительства мостов, акведуков и амфитеатров, они участвовали в очистке каналов. Помимо практической пользы и экономии средств, получаемых при использовании легионеров, римское командование заботилось и о том, чтобы у солдат оставалось меньше свободного времени, которое они могли использовать для активного проявления недовольства начальством, которое могло принять формы вооруженного мятежа или даже заговора.
«В частной жизни воины имели возможность отправлять любой религиозный культ, если он не противоречил общественной морали и обязанностям по службе при условии соблюдения требований официальной религии. Размещенные часто в самых отдаленных провинциях, многие легионеры приносили с собой ритуалы и культы своей родной земли, способствуя их распространению в местах несения службы. Вместе с тем они часто попадали под влияние туземных культов и божеств, которым, по их представлениям, они должны были оказывать уважение и почитание…
Армия была главным распространителем различных религиозных культов в Империи. Именно благодаря армии (главным образом благодаря солдатам, принимавшим участие в войнах с парфянами) в I в. н.э. в Империи получает достаточно широкую известность митраизм. В течение нескольких лет он не только быстро охватил различные слои населения, но и стал наиболее практикуемым в армейской среде, которая по своей природе была инициативной и сплоченной».
«Ровно сто лет назад, в 1919 году, в Москве в районе Шаболовки началось строительство радиобашни по проекту инженера Владимира Шухова. Футуристичное 150-метровое сооружение из металла, вклинившееся в патриархальную застройку городской окраины и поразившее воображение современников своим «космическим» обликом, было призвано оповестить весь земной шар о грядущей мировой революции. Коммунистический проект так и остался утопией, а изобретение русского физика Александра Попова и итальянца Гульельмо Маркони в цифровую эпоху воспринимается уже как артефакт прошлого. Но только сегодня, по прошествии десятилетий, мы смогли в полной мере оценить значимость для мировой архитектуры конструкции Шаболовской радиобашни, которая до сих пор остается главным инженерным чудом Москвы. Признание за конструкциями Шухова эстетической независимости от технических достижений является заслугой уже позднего, послевоенного, времени, когда широкое распространение в архитектуре получают облегченные пространственные структуры, а вопросы экологии требуют от проектировщиков принципиальных решений по оптимизации строительного материала. Усовершенствования строительной техники позволили внедрять новые формы через конструкции, способные создавать саморазвивающиеся структуры, которые нивелируют различия между художественной выразительностью архитектурной и скульптурной форм. Именно в этом историческом контексте времени пророческий язык динамической структуры, предложенный Шуховым в конце XIX века, получил возможность, наконец, выйти в пространство архитектуры».
Шухов. Формула архитектуры. Сост. М. Акопян, Е. Власова
Целый век прошел с тех пор, как в Москве на Шаболовке начали возводить радиобашню – ту самую, ныне знаменитую «Шуховскую». Тогда этот район столицы был тихой одноэтажной окраиной, а радио – свежим свидетельством технического прогресса и самым актуальным средством массовой информации. Необыкновенная футуристическая конструкция из ажурного металла, взметнувшаяся к небесам среди старых домиков, была призвана зримо символизировать революционное обновление мира. Сейчас коммунистический эксперимент ушел в историю, да и радио на фоне новейших цифровых технологий воспринимается как глубокое ретро. А вот башня на Шаболовке остается одним из самых значимых архитектурных памятников Москвы и ее главным инженерным чудом.
Книга посвящена двум главным изобретениям инженера и архитектора Владимира Шухова – стальным сетчатым перекрытиям и сооружениям гиперболоидного типа. Они повлияли не только на новую эстетику современной ему архитектуры на рубеже XIX–ХХ веков, но и определили глобальные тенденции, актуальные до сих пор. Шухов впервые представил синтез архитектуры и инженерии, когда оптимальность конструкции задает оригинальность ее облика. «В его архитектурных объектах можно проследить большую взаимосвязь с объектами живой природы. Сетчатые и мембранные поверхности и оболочки — это кости, кожа, листья, крылья насекомых, сетчатка глаза и многое другое. Их прочность, эластичность и, главное, функциональность были точно подмечены им, теоретически обоснованы и применены на практике. «Конструктор должен уметь смотреть и наблюдать за окружающим. Это развивает пространственное мышление. Замеченная в окружающем даже мелочь может дать толчок к появлению новой идеи», — говорил Владимир Григорьевич».
В книгу включен раздел, в котором отдельно рассматриваются разработки Шухова, связанные с добычей нефти. В этой сфере он в России тоже был первым – создавал проекты нефтепроводов, резервуаров для хранения нефтепродуктов, нефтеналивных барж, газгольдеров. Первый завод по крекингу нефти и нефтеналивным баржам.
В заключительном разделе рассмотрен творческий метод Шухова в контексте современного европейского инженерного проектирования, применяемого в архитектуре.
«В первой половине XX века, при жизни В. Г. Шухова, затраты на рабочую силу были низкими, а цены на строительные материалы — высокими, что явилось причиной спроса на легкие конструкции. Однако во второй половине ХХ века ситуация, особенно в промышленно развитых странах, кардинально изменилась. Конструктивно обоснованные решения часто приносились в жертву «экономике», поэтому простые и дешевые решения находили предпочтение перед технически более сложными, как это часто бывает в случае с легкими конструкциями. В итоге блеск инженерного искусства уступил «оптимизации стоимости», а потребление строительных материалов на квадратный метр постоянно росло, в том числе и в результате кампаний по так называемому «проектированию для надежности». В свете проблем, стоящих сегодня перед строительством в целом, когда речь идет о поставке ресурсов для производства строительных материалов, необходимых для удовлетворения потребностей постоянно растущего населения (в настоящее время чистый мировой прирост составляет 2,6 человека в секунду), и проблем, связанных с отходами от производства этих строительных материалов, сегодня мы вновь должны задаться вопросами: «Почему легкие конструкции? Почему именно сегодня?» Ответ такой: потому что легкие конструкции как никогда необходимы обществу в целом из-за проблем, которые строительство способно создать для нашей окружающей среды и, следовательно, для нашего дальнейшего существования».
«В Московском университете, где училась Людмила, работал один из ведущих исследователей этой школы – Леонид Крушинский. Его больше всего интересовал вопрос, могут ли животные думать…
Крушинский пытался изучать рассудок животных, проводя наблюдения над тем, что он назвал их «способностью к экстраполяции». Эта способность позволяет, например, предугадывать, как будет перемещаться преследуемая жертва.
Однажды в ходе очередной серии полевых наблюдений Крушинский обратил внимание, как ведет себя его любимая собака, загнавшая в кусты куропатку. Кустарник был плотный, собака не могла в него забраться, поэтому она сразу же обежала кусты и стала ждать, когда птица покажется из них.
По мнению Крушинского, это был явный признак того, что собака – равно как и многие другие животные, за которыми он наблюдал, — может предвидеть будущие события, что требует хотя бы элементарных умозаключений. Чтобы экстраполировать, животные должны учиться на опыте, а это значит, что помимо генов поведение животных определяется их средой обитания и жизненным опытом».
Дугаткин Л.,Трут Л.,Дугаткин Л. Как приручить лису (и превратить в собаку). Сибирский эволюционный эксперимент
В предисловии, написанном доктором биологических наук А. В. Марковым, говориться, что хотя многие и думают, что эволюция — очень медленный процесс, заметный спустя огромные промежутки времени, это всегда так. По мнению специалистов, скорость эволюционных изменений зависит от множества факторов и сама очень изменчива.Среди самых любимых людьми животных – собака. Идеальная собака должна быть умна и предана человеку, быть симпатичной — чтобы захотелось ее погладить. В издании рассказывается о том, как в ходе научного эксперимента, длящегося менее 60 лет, вывели одомашненную лисицу. В ходе эксперимента, начатого генетиком Д.К. Беляевым и продолженной его ученицей Л.Н. Трут (одним из авторов книги), одомашненные лисы «стали напоминать собак не только по характеру, но и внешнему виду». Проявилось это в том, что даже у взрослых лисиц сохранялись «щенячьи» признаки – укороченная морда и отвислые уши. В тексте рассказывается об отношениях между Л. Трут и лисой Пушинкой, которая отзывалась на свою кличку и была настроена на контакт с людьми. Но не стоит забывать о том, что теперь домашние животные не могут жить без людей — потому что сами люди такими их сделали.
«Результаты «перекрестного вынашивания» и быстрое формирование глубокой взаимной привязанности между Людмилой и Пушинкой словно бы воспроизводили в ускоренном темпе историю становления отношений между человеком и собакой. Выяснилось, что искусственный отбор по признаку спокойного поведения вызывает у представителей семейства псовых глубокую перестройку повадок, в том числе переход от естественной для них во взрослом возрасте склонности к жизни в одиночку к сильной привязанности к существу другого вида. Это было замечательно. Насколько быстро эти события происходили при одомашнивании волка, точно установить невозможно, но генетические и археологические данные указывают на то, что глубокое и тесное взаимодействие между людьми и волками (или волкообразными протособаками) начались несколько тысяч (а то и десятков тысяч) лет назад. Ни с одним другим видом животных такой тесной связи у человека нет. Подчеркивая древность этих взаимоотношений, некоторые специалисты говорят даже, что эти два вида коэволюционировали, то есть выработали определенные адаптации к совместному существованию. Словно человек «генетически запрограммирован» на жизнь вместе с собаками, а собаки, в свою очередь, имеют в своей ДНК «установку» на жизнь рядом с нами».
«Иван Петрович и Пётр Иваныч жили друг напротив друга – окно в окно. И каждое утро Иван Петрович встречал приветливую улыбку соседа на румяном лице, обрамлённом седыми локонами. Пётр Иваныч радостно манил его рукой. Иван Петрович быстро одевался, сбегал с лестницы, переходил улицу, открывал рывком дверь – и уже заносил было ногу, чтобы ступить на лестницу, как вдруг замечал, что лестница идет вверх прямо от парадной двери – без всякого расстояния между входом и нижней ступенью!.. «Ну нет, это уж слишком: хоть маленький коридорчик, да должен быть!» – восклицал Иван Петрович. Он поворачивал обратно и шел домой. Поднявшись на свой этаж, он встречал в окне напротив доброе, румяное лицо соседа, обрамлённое седыми локонами. Пётр Иваныч приветливо манил его рукой…»
Катазан. Сост. д-р Ганс (Иоганн) Хазе
Литература абсурда имеет давние и почтенные корни – достаточно хотя бы Николая Васильевича Гоголя вспомнить. Или Льюиса Кэрролла, который, кстати, бывал в России. Конечно, широкая публика теперь его помнит главным образом как автора «Алисы в стране чудес», но ценители знают, насколько Кэрролл любил сочинять абсурдистские стихи. А потом еще и издеваться над филологами, объясняя с важным видом все образчики своего безудержного словотворчества. В текст знаменитой «Алисы» тоже кое-что из того попало, можно заметить, если читать внимательно.
Этот сборник стихов и прозы демонстрирует достоинства жанра во всей красе и в современных реалиях. Занятные персонажи гуляют по его страницам – беседуют с кошками, ругаются друг с другом, затевают авантюры и даже иногда влюбляются. Кошки, что абсурднее всего, иногда выражают намерение превратиться в людей, причем осуществить эту затею мурлыки пытаются, самостоятельно истолковав поговорку «ты то, что ты ешь». В смысле – заменим мышатину человеческой пищей и получим желаемый результат. Котлеты котики со стола добыли, еще бы, этот навык у них отменно развит. Но с превращением дело пошло не так, как ожидалось.
А для кого-то превращение, пусть и чисто символическое оказывается самым ярким событием в жизни. Только он об этом узнает, когда времени пройдет изрядно.
«Весь багровый, сбегает большой, тяжёлый доктор Сумаспят: усы – на полметра в стороны! Хватает за грудки хрупенького студента из регистратуры:
– Ты что это себе позволяешь?! Мою фамилию двадцать раз вместо «Сумаспят» – «Сумасброд» написал! Я этого так не оставлю! Из института вылетишь!..
Стоящий в очереди молодой человек – соседке:
– Да что он так разоряется? «Сумасброд» – много лучше, чем «Сумаспят»!
Ему же комплимент, что из «Сумаспята» в «Сумасброда» перевели!..
Доктор – в сторону говорящих:
– Что?! Ещё и пациенты надо мной издеваются!
– Да что Вы! Это мы о своём, совсем не о Вас!..
…Минули годы. На улице бывшего молодого человека кто-то окликает:
– Вы – мой пациент тех далёких лет? Я Вас узнал! Только мы с Вами помним тот замечательный день, когда мою фамилию перепутали! Да – лучший день моей жизни! Он один мне запомнился из всей многолетней, однообразной служебной суеты!»
«Каждый элемент уникален. Каждый можно описать, исходя из его физических свойств. Физические свойства вещества можно наблюдать или оценивать, не превращая его в другое вещество.
Углерод встречается в различных формах, в виде так называемых аллотропных форм или модификаций. Алмаз и графит – это аллотропные модификации углерода. Оба эти вещества состоят исключительно из атомов углерода, однако эти атомы расположены по-разному. Различное расположение атомов приводит к различным физическим свойствам аллотропов. «Такая убеждённость в единственности и единстве мира, в пространстве и во времени, нерасторжимо (и вместе с тем непостижимо как) склеена с уверенностью в единственности и единстве нашего «Я». Ведь мои планы на будущее или ответственность за прошлое имеют смысл и действительны не только потому, что мир остаётся тем же самым миром на протяжении всей моей жизни, но и потому, что я сегодня — тот же самый, что когда родился или когда моя жизнь клонится к закату. Хотя мы каждый день, каждый час и даже каждую секунду — не просто разные, но другие, меняемся непрестанно, что-то приобретаем, что-то утрачиваем, и даже в каждый данный момент предстаём во множестве своих ликов: для кого-то мы — родители, для кого-то — дети, для кого-то начальство, для кого-то — подчинённые, кому-то — друзья, кому-то — враги, а для кого-то — просто прохожие, случайно мелькнувшие на горизонте, — несмотря на всё это неисчислимое многообразие ликов, мы — всегда мы, всегда строгая единица, ни в коем случае не дробящаяся, несмотря ни на какие умножения. Как един мир, предстающий в неисчислимом множестве образов, точно так же един каждый из нас, представая ежесекундно и в течение всей жизни в неисчислимом множестве ликов. Единство и единственность «Я» точно соответствуют единству и единственности окружающего нас мира».
Издание посвящено анализу и сравнительному рассмотрению двух путей логико-смысловой теории сознания. Для европейской культуры характерен так называемый «путь существования», основой которого является субстанциональная логика. А вот арабская культура и философия ориентированы на «путь действия» и, соответственно, опираются на процессуальную логику. При этом в рамках одного социума может закрепиться лишь один из двух этих вариантов. На нем будет строиться все – законы, этические принципы, общепринятые правила поведения. Это объясняет многие случаи непонимания, возникающие при столкновении представителей разных культур.
Но подобные противоречия бывают и в рамках одной культурной традиции, поскольку она, в свою очередь, делится на ряд более мелких традиций, опирающихся, опять же, на одну из двух логик. Так возникают ситуации, когда в рабочих отношениях достойные идеи отвергаются, потому что преподнесены не в той логической системе. В качестве примера авторы приводят проблему отношений между врачами и пациентами, где медики показывают явное отсутствие сочувствия. И никакие назидательные речи в духе «пути существования» не помогали, поскольку сложность по своей природе относилась к «пути действия». А вот разработка практического алгоритма по выстраиванию отношений с пациентом давала заметный эффект.
Рассматривают авторы и различные задачи из области формальной логики, анализируя их с двух разных точек зрения. Например, если дружат Петя и Маша, которая умеет интересно рассказывать истории, означает ли это, что Петя подружится с другим хорошим рассказчиком? Дабы ответить в русле субстанциональной логики, надо иметь сведения о том, что Петя дружит со всеми, кто может хорошо рассказать историю. Если такого уточнения нет, задача становится нерешаемой. А вот в пространстве процессуальной логики ситуация выглядит совершенно иначе.
«Где же в С-логике возможность подлинного самодовления, самоопределения, собственного пространства личности? Похоже, что логически — его нет: любое пространство любого атрибута непременно будет разделяемо мною с другими субъектами, за исключением разве что положения в пространстве, занимаемого моим телом; но так ли достигается самодовление? Неповторимость и особость личности в С-культуре — идеологический штамп, нечто вроде речёвки, никак не подкреплённой логикой.
А если Петю связывает с Машей процесс дружбы? Тогда, похоже, Петя и Маша действительно — только эти Петя и Маша, они действительно неповторимы. Процесс дружбы — повтори́м, и он может связывать и других действователей и претерпевающих. Но каждый конкретный случай такой связанности — только этот и только особый случай, он никогда не типизируется по действователям и претерпевающим. Каждый действователь — этот, и только этот действователь; и каждый, кто претерпевает воздействие, — это, и только это конкретное лицо. П-логика не требует типизации индивидов — в этом её принципиальное отличие от С-логики, которая исключительно на этой операции типизации и основывается».
Еще одна аллотропная форма углерода – это бакминстерфуллерен. В этой форме молекула состоит из 60 атомов углерода, образующих шар, напоминающий футбольный мяч. Эту аллотропную форму часто называют бакиболом».
Нэнси Дикманн. Углерод. 6 главных элементов на Земле
Из этой иллюстрированной книги юные читатели смогут узнать много интересного об одном из самых распространенных на Земле элементов, и о разнообразии элементов, природных и получаемых в лабораториях
Отдельные главы посвящены углероду в организме человека и жизненно важным углеводам. Далее рассказ пойдет о растениях и фотосинтезе, а также об ископаемом топливе и круговороте углерода. Среди морских обитателей есть те, кто поглощает углерод, растворенный в воде, и затем строит раковины. Завершающие главы посвящены применению углерода и Периодической системе элементов имени Д.И. Менделеева, и для любознательных читателей приводиться тест на тему углерода и других элементов, и глоссарий, объясняющий, что такое углеводороды и фотосинтез, атомы, молекулы, электроны и многое другое.
«Углерод соединяется с водородом и кислородом, образуя углеводы – главный источник топлива для твоего организма. Чтобы организм получал углерод, необходимо есть продукты, богатые углеводами, например, фрукты, овощи и злаки.
Углеводы могут быть простыми и сложными. Фрукты и молоко содержать простые сахара. В организме они быстро распадаются. Молекулы сложных углеводов состоят из более длинных цепочек атомов. Они распадаются дольше. Сложные углеводы содержатся в бобовых и овощах.
Когда ты ешь углеводы, организм расщепляет их на простые сахара. Сахара попадают в кровоток. Они переносятся по всему организму и доставляются к отдельным клеткам. Там глюкоза соединяется с кислородом. В результате этого процесса выделяется энергия. В качестве побочных продуктов реакции образуются углекислый газ и вода».
«Когда мне было тринадцать, я поехал на первый в своей жизни научно-фантастический конвент. Когда это было? Так давно, что все, кроме Майка Муркока, явились в спортивных пиджаках.
Почти все авторы научной фантастики раньше были ее фанатами. Они все привыкли не платить долги, а передавать опыт. Я не знаю ни одного другого литературного круга, в котором известные авторы так возились бы с новичками и растили бы себе конкурентов.
Я вернулся с конвента, твердо решив стать писателем. В конце концов, я уже пожал руку Артуру Кларку, так что теперь мне нужно было просто работать…
Первое, что я сделал, закончив писать книгу, – начал писать вторую. Такой план действий предлагал, кажется, Дуглас Адамс, хотя сам он, как известно, не сумел последовать своему совету…
Разумеется, вы постоянно впитываете какую-то информацию. Нет ничего лучше тех сведений, которые вы получаете, когда просто развлекаетесь. На фестивале в Хей-он-Уай я увел из-под носа всех остальных авторов не слишком-то известную «Энциклопедию торговых и деловых анекдотов, содержащую интересные сведения и факты, замечательные шутки и трактовки…» (и так далее, всего шестьдесят четыре слова). Почти на каждой странице встречаются очевидные сокровища: например, в Нью-Йорке был знаменитый финансист по имени Рыбная консерва. Есть там и то, что я назвал бы открытиями второго порядка: например, представьте себе мрачный восторг викторианского автора, который пишет о семье знаменитых немецких финансистов и вдруг натыкается на фразу: «Вскоре в Нижней Саксонии жило множество богатых Фуггеров». И наконец, я смог немного лучше понять людей, для которых деньги – не средство к существованию и даже не средство получить еще больше денег, а просто окружающая среда».
Терри Пратчетт. Опечатки
В книгу (с предисловием Нила Геймана) вошли самые разные статьи, заметки и выступления Пратчетта в библиотеках и магазинах, конвентах и конференциях, посвященные как Плоскому миру, так и роли книги (и фэнтези особо!) в мировой культуре, тому, какие мысли мелькают у писателя, порой обретая плоть в сюжете следующего романа. Ведь «больше половины искусства писать состоит в том, чтобы вытащить книгу из своей головы».
В книге есть и «Советы продавцам книг», в котором рассказывается о том, как проходит книжный тур с точки зрения автора и что именно нужно сделать, чтобы автору было хорошо (хотя бы неплохо) и что стоит ожидать от автора — способен ли он подписать все книги у стоящих с ними в очереди за автографом.
Пратчетт с юмором описывает, как во время проходившего в Англии конвента, посвященного Плоскому миру, в котором приняло участие 750 человек, создали систему гильдий, члены которых соревновались друг с другом и зарабатывали очки, а уже не второй день появились фальшивые деньги и «как будто Анк-Морпорк ожил!». Он рассказывает и о том, откуда берутся идеи для фантастических книг – крадутся из реальности, поскольку «чаще всего она превосходит фантазию». Для того, чтобы писать интересные сцены, создатель Плоского мира использовал технику «долина облаков», когда стоя на краю долины, видишь колокольню, утес, высокое дерево, а все остальное скрыто туманом. Прачетт пишет: «прохожу вдоль долины и понимаю, о чем будет эта книга».
Можно посмеяться над «Инопланетным Рождеством» (год 1987-й), узнать, какова роль школы, и пожалеть, что орангутаны на нашей планете вымирают и спасти их может только чудо. Впрочем, по словам Пратчетта, для жителей следующего тысячелетия и мы будем древностью.
«Жанр не терпит тех, кто не знает историю и не соблюдает правила. Поняв правила, вы поймете, где их можно нарушить. Любой жанр – а фэнтези в особенности – это огромный склад сюжетов, идей, рас, типажей, мифов, приемов и указаний, которые освящены временем. Вы имеете право заимствовать всё, что сделано до вас. В противном случае в мире существовала бы только одна книга о машине времени. Если брать кулинарную метафору, всё это всего лишь ингредиенты. Важно, как именно вы печете свой торт. У каждого хорошего автора должен быть собственный рецепт, а лучшие находят, чего бы еще добавить в тесто.
Создание мира – важная часть написания фэнтези, даже если на первый взгляд мир кажется неотличимым от нашего (вот только Нельсон при Трафальгаре командует флотом огромных дирижаблей). Поговаривают, что во время фэнтези-бума в конце восьмидесятых издатели получали ящики, в которых лежало два-три рунических алфавита, четыре карты основных областей, где происходит действие, руководство по произношению имен главных героев и, на самом дне, – рукопись. Вот до этого доходить не стоит.
Существует термин, которым читатели именуют фэнтези, представляющее собой переделки более ранних и более хороших книг. В таких переделках всегда бывает статичное общество, уродливые «плохие» расы (очень удобно), магия, которая работает примерно как электричество, и лошади, неотличимые от автомобилей. Это ЭФП, экструдированный фэнтези-продукт. Его легко узнать – вы не сможете отличить его от любого другого ЭФП.
Не пишите такого и по возможности не читайте. Читайте не только жанровые вещи. Читайте о Диком Западе (то еще фэнтези), о георгианском Лондоне, о снабжении флота Нельсона, об истории алхимии, часового дела или почтовых карет. Читайте, представляя себя плотником, который смотрит на лес.
Пользуйтесь логикой там, где ею обычно не пользуются. Если вы знаете, что королева фей носит ожерелье из нарушенных обещаний, подумайте, как оно может выглядеть. Если существует магия, откуда она берется? Почему ею не все пользуются? Какие правила вы к ней примените, чтобы история стала напряженнее? Как живет ваше общество? Откуда берется еда? Вы должны понимать, как работает ваш мир.
Это я готов повторять раз за разом. Фэнтези получается куда лучше, если вы относитесь к нему всерьез (еще оно может стать намного смешнее, но это уже другая история). В нем должны быть правила. Если случиться может всё что угодно, откуда возьмется интрига? Свиньи могут летать, но при этом вам придется учитывать опасность для птиц и необходимость постоянно носить с собой прочные зонтики в особо населенных районах. Если без шуток, то именно такие мысли удерживают Плоский мир на плаву уже двадцать два года».
«Капитан Кел Черис. Ранние записи в её досье свидетельствовали, что она компетентна по меркам пехотных офицеров, если не считать одной странности: её способностей к математике. Нирай, фракция, в которой состояло большинство ученых и инженеров гекзархата, пыталась завербовать ее на этом основании. Однако она всей душой стремилась вступить в ряды Кел – Брезан кое-что в этом смыслил, – и, как гласил один анекдот, Кел никогда не отказывали добровольцам.
Что ещё интереснее, Черис была из народности мвеннин, меньшинства, про которое никто даже не слышал. Конечно, в межзвездном государстве, содержащем бесчисленные системы, удивляться такому не стоило, но мвеннин вообще вели себя тихо и избегали службы во фракциях. Брезан не сомневался, что их существование терпят только потому, что их численность ничтожна даже в той единственной системе, где они обосновались, и ещё потому, что при наличии еретиков и чужаков, которые вполне могли оказаться еретиками, у гекзархата и так хватало хлопот. И все же, учитывая происхождение, Черис добилась немалых успехов».
Юн Ха Ли. Стратагема ворона
Роман является продолжением «Гамбита девятихвостого лиса» из цикла «Механизмы империи», поэтому начинается с напоминаний о предшествующих событиях. Дальнейшее действие разворачивается всё в том же необъятном Имперском Гекзархате, под властью которого существует множество обитаемых миров и еще больше народностей в них. Все жители империи в юности вступают в одну из фракций-каст, определяющих их последующий вид деятельности и стиль жизни – от военных до ученых. При всём этом особое значение имеет «высокий календарь» Гекзархата. Это не только отсчет времени, но и целая система, на которой основывается деятельность имперских представителей, работа различных технологий и механизмов, от космических кораблей и целых флотов, до генераторов бурь, множителей силы и календарных мечей. А те, кто желает придерживаться других календарных систем – еретики, подлежащие уничтожению.
Действующих лиц в новом романе заметно прибавилось, и по сравнению с первой книгой действие развивается по большему числу параллельных сюжетных линий. Одновременно автор, видимо, решил, что боевые столкновения и рискованные альянсы – это еще не всё, посему в «Стратагеме Ворона» усилена психологическая составляющая, уделено много внимания сложным переживаниям и тяжелым воспоминаниям героев. В центре событий остается и уже знакомая читателю девушка-офицер Кел Черис. Вернее, не только и не совсем она. Когда-то Черис рискнула обратиться к помощи генерала Джедао — «недомертвеца», разума без тела, но военного гения былых времен, чья блистательная карьера тогда завершилась изрядной жестью в духе friendly fire. Легко догадаться, что при первом удобном случае такой союзник не станет церемониться ни с чьей-то личностью, ни с чужой физической оболочкой.
«Джедао приостановил воспроизведение.
– Они вызвали медиков, – сказал он почти нормальным голосом, – но у мальчика – у всей этой конструкции, как её ни назови – остановилось сердце или что-то в этом роде. Они засунули его в наскоро переоборудованную спальную капсулу, но я не думаю, что есть хоть какая-то надежда.
Кируев смутно предполагала, что Джедао был одним из тех людей, которые не любят детей, поскольку никогда не слышала упоминания о том, что у Джедао были дети. Проблеск страдания в глазах ревенанта заставил ее передумать.
Джедао смотрел вдаль.
– Скажите мне, генерал, с чем, черт возьми, мы сражаемся? Что такого плохого в календаре Хафн, что это их лучший способ создавать разведчиков в больших количествах?»
«Первые гидравлические машины на шелковых фабриках Болоньи появились уже в начале XVI века; количество ручных прядильных станков исчислялось тысячами. Техническому прогрессу помогало патентное право; в Венеции изобретения охранялись законом уже с XV века. За качеством продукции и подготовкой мастеров следили гильдии; они же инициировали меркантилистические ограничения этой торговли. В 1410 году Шелковая гильдия добилась полного запрета на ввоз в Венецию обработанного шелка; зато импорт сырца для переработки всячески поощрялся. То была ранняя стадия меркантилизма: колонии существуют для производства сырья, его переработка должна сосредоточиться в метрополии. Венеция имела монополию на импорт сырого шелка из Персии и Сирии; после переработки в городе готовый товар экспортировался с огромными прибылями. Доставку качественного сырья осуществляли еврейские и армянские купцы на своих кораблях. В XVI веке этот прибыльный бизнес рухнул из-за турецких войн и европейской конкуренции…».
Александр Эткинд. Природа зла. Сырье и государство
Как различные виды сырья (торф, сахара, железо, треска и нефть) изменили цивилизацию? Сырьевые кризисы вели к смене элит, войнам и революциям. В тексте дается анализ использования энергии в доиндустриальную эпоху, использование дров и вырубание лесов, развитие торговли, в том числе – с англичанами по времена Ивана Грозного, и показано, как потребности в сырье и товарах влияли на политику.
Созданная англичанами «Московская компания» (которая первоначально называлась «Общество купцов-изыскателей для открытия стран, земель, островов, государств и владений неведомых и доселе морским путем не посещённых»), чья главная фактория была в Холмогорах, имела столько привилегий торговать в России и с другими странами, что враги называли Ивана английским царем. Но планируемый англичанами Северный путь в Китай так и не был найден, но зато через Двину и Волгу проложили путь в Персию, вывозя караваны шелка. Так Энтони Дженинсон, купец и первый полномочный посол Англии в России (по легенде, одна из его дочерей была невестой Шекспира), хороший знакомец Ивана Грозного, совершил четыре плавания к Белому морю и дважды с русского Севера добирался по Персии, так и не найдя новый путь в Индию.
Но помимо опасностей, связанных с действиями шаек, грабящих купцов, и самоуправством местных властей, у англичан была и транспортная проблема, – как оказалось, вывозить персидский шелк из Каспия по Волге и затем до Двины, — долго, хлопотно и в итоге дорого.
В апреле 1613 года английский король Яков I, сын Марии Стюарт, присоединивший к Англии Шотландию и колонизировавший далекую Вирджинию, обсуждал на Тайном совете решение о создании русского протектората. Британии, развивавшей свой флот, нужно была для изготовления парусины и канатов пенька, которую получали из России. Планировалось отправить на Русский Север от 10 до 12 тысяч английских солдат, и, захватив с ходу Соловецкий монастырь как базу, взять Архангельск и после занять территорию до верхней Волги. Яков хотел сделать наместником протектората своего сына Карла (будущего казненного английского короля). Для выяснения обстановки через несколько дней после заседания Яков I отправил в Московию в качества посла Джона Мерика, сына одного из первых членов Московской компании, и ее видного деятеля.
Мерик прибыл в июне 1613 года в Архангельск с грамотой от Якова I, в которой содержалось предложение к подданным Московского государства принять покровительство английского короля. Но, узнав о коронации в Москве Михаила Романова и завершении Смутного времени, Мерик признал его власть. Проект британской колонизации Русского Севера был английским королем свернут.
«Пройдет еще сто лет, и в 1828 году еще один талантливый прожектер, Александр Грибоедов, предоставит правительству Российской империи проект Закавказской компании. Написанный по образцу британской Компании Восточной Индии, проект Грибоедова предполагал дать новой Закавказской компании права на отчуждение земель, переселение крепостных из Центральной России и освобождение от всех налогов, податей и рекрутской службы на 50 лет. По расчетам Грибоедова, российские купцы тратили огромные суммы, свыше 100 миллионов рублей в год, на покупку колониального сырья – тканей, сахара, красителей, сухофруктов – у британской Компании Восточной Индии; новая Закавказская компания заместила бы этот импорт. Для этого компании надо было аннексировать Батум, выкупить пленных и держать собственную армию… Ка прожектер, Грибоедов разделил судьбу Дефо: самым успешным его проектом стала комедия «Горе от ума».
«Гуугу йимитир (семья пама-ньюнга) — это язык, на котором говорит около 800 человек в деревне Хоп Вейл (Квинсленд, Австралия). Гуугу йимитир является агглютинативным и всецело суффиксальным языком, он характеризуется типичной австралийской системой фонем, эргативностью, свободным порядком слов и достаточно сложной именной и глагольной морфологией. Главной особенностью гуугу йимитир является наличие абсолютной системы референции при практически полном отсутствии других типов референциальных структур. Абсолютная система выражается с помощью специального класса локативных имен. Четыре основных корня кодируют четыре базовых квадранта, которые сдвинуты по сравнению с румбом компаса примерно на 15–20 градусов по часовой стрелке: gungga- ‘северная сторона’, jiba- ‘южная сторона’, guwa- ‘западная сторона’, naga- ‘восточная сторона’. От данных корней с помощью дюжины суффиксов (включая суффиксы некоторых падежей) образовано около 50 основ, которые покрывают всю горизонтальную плоскость пространственных отношений. Эти формы также регулярно используются при глаголах движения. Вместе с системой падежей и несколькими топологическими обозначениями они составляют костяк пространственной лексики».
С. Ю. Бородай. Язык и познание: Введение в пострелятивизм
Кроме той проблемы относительности, которая связана и с именем Эйнштейна, и с фантастикой (как без нее в космических путешествиях!) существует еще проблема лингвистической относительности. Тема, если вдуматься, безгранично увлекательная и ничуть не менее фантастическая, поскольку посвящена тому, какие бывают варианты представления о мире и ориентации в нем у носителей разных языков планеты Земля. Вперед или назад, справа или слева – далеко не единственные варианты обозначения движения и места в пространстве.
В научном издании, рецензентами которого выступили доктор философских наук, академик РАН Андрей Смирнов и доктор филологических наук Максим Кронгауз, проблема лингвистической относительности освещается подробно, как с точки зрения исторического развития этой дисциплины, так и в различных аспектах ее изучения. Особое внимание уделено этнолингвистике и последовательному изучению в ее рамках культуры того или иного народа – от этнографического ее описания к лингвистическому анализу языка и дальнейшему созданию целостной картины с применением всех полученных сведений в комплексе.
Очевидно, что подобный подход применим не только к изучению тех или иных экзотических малых народностей. Потому что автор указывает: язык всегда вовлечен в процесс познания. Причем в реальном времени. Так что для нашей стремительно меняющейся действительности этот подход сулит очень интересные открытия и исследовательские перспективы. Более того, в последнее время получены точные данные о том, как владение несколькими языками влияет на структуру человеческого мозга.
«Проблема нейропластичности рассматривалась также в связи с билингвизмом. В исследовании тестировались англо-итальянские билингвы, а также монолингвы; участники были разделены на три группы: монолингвы, ранние билингвы (усвоили второй язык в возрасте до 5 лет) и поздние билингвы (усвоили второй язык в возрасте старше 5 лет). Анализ показал, что концентрация серого вещества в нижней теменной извилине была выше у билингвов, чем у монолингвов; при этом у ранних билингвов она была выше, чем у поздних билингвов. Данный эффект имел статистическую значимость в левом полушарии и был отмечен в качестве тенденции в правом полушарии. Кроме того, авторам удалось выявить, что уровень владения вторым языком коррелирует с концентрацией серого вещества в данном регионе. Аналогичные результаты были получены в работе, где тестировались английские студенты по обмену, изучающие немецкий язык в Швейцарии. Нейронная организация участников эксперимента проверялась в начале их обучения, а затем сопоставлялась с результатами после 5 месяцев обучения. Авторы выяснили, что уровень знания второго языка коррелирует со структурными изменениями в левой нижней лобной извилине, в частности со степенью концентрации серого вещества в этой области».
«Я СПЛЮ В МАЛЕНЬКОЙ ТЕСНОЙ КОМНАТУШКЕ. Здесь нет окон и темно, как в корабельном трюме. Я лежу у самой стены. Сквозь стену доносится ровный гул. Кажется, что нас, как валуны в горном ручье, обтекают бесчисленные молекулы воды, только еще стремительнее и плавнее. Словно эти частицы несутся мимо, не касаясь нашего судна. Я один. Лежу в голубом спальном мешке, на мне голубая пижама. Я получил ее в подарок на Рождество несколько лет назад и за много тысяч миль отсюда. В комнату проникает — и нарастает — звук. Мы явно куда-то движемся. Стены в помещении изогнутые, они образуют полукруг над моей узкой кроватью. Это корпус «Боинга-747». Если на вечеринке или на званом ужине я говорю, что летчик, меня обязательно начинают расспрашивать о моей профессии. Обычно вопросы касаются строения авиалайнеров, или новые знакомые просят объяснить странное зрелище или шум, замеченные ими на борту во время недавнего полета. Иногда меня спрашивают, по каким маршрутам мне приходилось летать и какие города мои любимые. Однажды меня поставили в тупик вопросом: стал ли мой мир больше или меньше, когда я начал летать? Но есть три вопроса, которые мне задают чаще всего, почти одними и теми же словами. Всегда ли я хотел быть пилотом? Видел ли я «там, наверху» нечто не поддающееся объяснению? И помню ли я свой первый полет? Мне очень нравятся эти вопросы. Они — из тех времен, когда авиация еще не стала частью нашей повседневности. А это значит, что и сегодня, в эпоху массовых воздушных перевозок, для многих из нас полеты не перестали быть чудом».
Марк Ванхунакер. В полете. Мир глазами пилота
Чем отличаются для человека, летящего в самолете и передвигающегося по обычной земной дороге, впечатления от окружающего мира? Об этом может подробно рассказать человек, большая часть жизни которого проходит в небе – пилот авиалиний. В шестнадцать лет — первые впечатления от самолета изнутри, ведь до того видел его только издали, и впервые вот смог прикоснуться к фюзеляжу — и поражающая подростка легкость самолета. И то, что на земле самолет неуклюж, и кажется даже более хрупким, чем обычные автомобили. Каково оно, чувство полета на маленьком самолетике? А потом, уже спустя годы полетов, насколько нужно хорошо знать модель, на которой летаешь? Ту самую, родную, в кабинах которой проводишь дни и ночи. При этом, по словам Ванхунакера, связь с «родной» моделью ощущается у пилота даже тогда, когда он летит в пассажирском кресле. В тексте рассказывается об авиационных терминах, небесных топонимах, и своего рода жестовом языке, который берет свое начало в корабельной семафорной флажковой азбуке, единой для аэропортов всего мира, и неофициальных жестах, которые существуют в авиации. И устаревший термин — выражение «души на борту», до сих пор употребляемый, когда авиадиспетчер спрашивает о количестве людей — пассажиров и членов экипажа — в самолете.
«Когда я просыпался, завтракал хлопьями и апельсиновым соком, садился в машину, самолет уже много часов находился в воздухе. Для него перелет через океан был таким же обычным делом, как для меня ежедневный путь до школы. Теперь мы с папой смотрим на последнее из его многочисленных перемещений в этот день. Самолет выруливает на стоянку. Прилетев из сказочной Саудовской Аравии в легендарный Нью-Йорк, пилот проделывает ровно то же самое, что мои родители по возвращении домой из супермаркета. Все двери и люки самолета задраены. И я представляю себе, что он еще несет в себе частичку прошлого дня. Частичку дня какого-нибудь города с таинственным названием — Джедда, или Дахран, или Эр-Рияд. Названия эти я прочел на глобусе, стоящем в моей комнате. Я попытался вообразить себе Саудовскую Аравию — правда, мои знания о пустынях исчерпываются описанием Сахары в «Маленьком принце». Когда пассажиры этого самолета смотрели из своих иллюминаторов на воды Атлантического океана, штурмующего заснеженные берега Канады или Новой Англии, мы с отцом как раз ехали по старой обледенелой автостраде штата Нью-Йорк, которая никогда не приведет вас в Саудовскую Аравию, если только не доведет до аэропорта, до трапа самолета, похожего на этот…
Конечно, путешествие — это не самоцель. Даже для летчиков. И все же мы живем в счастливый век, дарующий нам на полном хлопот пути редкие часы высоты и легкости, когда можно заново открыть для себя смысл самых старых слов: путешествие, дорога, ветер, воздух, ночь, крыло, вода, земля, город. Из иллюминатора мы иногда глядим вверх, и на мгновение нас завораживают звезды или бездонная синева неба. Но чаще наши взгляды направлены вниз, туда, куда нас тянут мысли обо всем, что мы оставили на земле, и о скорой встрече, — мысли, летящие, словно облака над полузатененным миром».
«С началом войны на Востоке рейхсминистра начали атаковать «национальные правительства», претендовавшие на «освобожденные территории». По указанию Гитлера, Вильгельмштрассе им не отвечало, но один пример заслуживает упоминания. 5 июля Риббентроп сообщил Абецу о послании на имя фюрера от жившего во Франции великого князя Владимира Кирилловича, объявившего себя главой дома Романовых: тот призвал «подданных» сотрудничать с немцами ради освобождения родины. Рейхсминистр сделал вывод, что заявление великого князя «поможет советскому правительству и осложнит действия вермахта, поскольку даст большевистским правителям возможность утверждать в своей пропаганде, что России угрожает возвращение старого царского феодализма, и воля Красной армии к сопротивлению возрастет». Он велел передать «монарху», чтобы тот воздержался от любой публичной деятельности, иначе «Имперское правительство, к сожалению, будет вынуждено его интернировать».
Василий Молодяков. Риббентроп. Дипломат от фюрера
Книга, рассказывающая о судьбе и деятельности дипломата и министра иностранных дел III рейха, участии Риббентропа в различных переговорах и реализации внешней политики рейха. В июле 1936 года Риббентроп был назначен послом в Англию, в следующем году он вел переговоры в Риме по поводу присоединения Италии к Антикоминтерновскому пакту. В начале февраля 1938 года Риббентроп стал министром иностранных дел рейха, и пробыл в этой должности до 30 апреля 1945 года. Затем скрывался, через полтора месяца был арестован, и 1 октября 1946 года приговорен к смерти на Нюрнбергском процессе.
Среди ключевых событий, к которым Риббентроп имел прямое отношение, когда его карьера была в зените, можно вспомнить Тройственный пакт между Германией, Италией и Японией. Он был заключен в Берлине 27 сентября 1940 года. Война уже шла, но тогда еще не было до конца очевидно, что она окажется именно Второй мировой. Впрочем, содержание Тройственного пакта не оставляло особых надежд в этом смысле. А сам Риббентроп осознавал, что пакт будет иметь смысл только если удастся привлечь к нему и СССР.
Советскому правительству о грядущем подписании пакта было официально сообщено накануне. А 12 и 13 ноября того же года в Берлине прошли переговоры Риббентропа и Молотова, и на них СССР было прямо предложено к пакту примкнуть. Молотов аккуратно уклонился от внятного ответа. А потом в Москве германскому послу Шуленбургу были сообщены условия, на который присоединение может рассматриваться, – например, признание региона от Батуми и Баку на юг вплоть до Персидского залива зоной советских интересов. Это не могло быть принято – у Германии на Иран были свои виды, и в смысле стратегического местоположения, и с точки зрения природных ресурсов, прежде всего, нефти. Получив советское заявление, руководство Третьего рейха начало форсировать подготовку к войне против СССР.
На Нюрнбергском процессе Риббентропу не раз задавали вопрос – знал ли он творимых нацистами жертвах, сотнях тысяч и миллионах убитых и замученных? Как выяснилось – знал, но самого Риббентропа, пока еще рейх существовал, больше всего беспокоило то, как же нейтральные страны отреагируют, узнав после освобождения союзниками фашистских лагерей, что вытворяли там нацисты.
«В ходе дальнейших допросов Риббентроп изменил свои показания и заявил, что впервые узнал о творившемся в концлагерях в сентябре 1944 года из сообщений германских представителей в нейтральных странах: «Я собрал эти телеграммы и представил их фюреру. Я сказал, что, если это правда, то невозможно вести никакую внешнюю политику. Он взял все в свои руки и заявил, что меня это не касается. Вот и все, что я услышал». По другой версии, Гитлер двусмысленно заметил, что это «дело Гиммлера и его одного».
Думаю, что рейхсминистр, который, по мнению большинства мемуаристов, к описываемому моменту утратил чувство реальности, отказался верить в то, что узнал, и спрятал голову в песок, подобно страусу. Но был еще один фактор, обычно упускаемый из виду. Первую мировую войну Антанта выиграла не в последнюю очередь благодаря масштабной кампании дезинформации о «немецких зверствах в Бельгии и во Франции»: «младенцы с отрезанными руками», «повешенные священники», «распятый канадец»… Так они уже в первые месяцы боевых действий перетянули на свою сторону бóльшую часть общественного мнения США. После войны британские газетные магнаты и политики приносили Германии извинения, но сделанного не вернуть. Поэтому и во время Второй мировой войны подобные сообщения многими в Германии воспринимались как вражеская пропаганда».
«Свои особенности имела и наземная транспортировка ленд-лизовских грузов через «персидский коридор». О налаживании маршрута через Иран свидетельствовала активная переписка между представителями НКВТ и военного и политического руководства СССР Летом – осенью 1942 г. Об организации транспортировки докладывали начальник Советского транспортного управления в Иране (СТУ) генерал-майор технических войск Королев и военный комиссар СТУ, старший батальонный комиссар Гатилов заместителю наркома внешней торговли А.Д. Крутикову и начальнику штаба Главного управления тыла Красной Армии генералу Миловскому от 18 июля 1942: «Для обеспечения перевозки танков и военных автомашин СТУ провело следующие мероприятия:
1) Совместно с англичанами был пропущен от Бендер-Шахпура до Бендер-Шаха и до Полидехтара пробный поезд с одним груженным танком (предоставленным англичанами для проверки габарита и условий выгрузки Бендер-Шаха.
Результат поездки удовлетворительный. Пропуск танков по габариту обеспечивается. Пробная выгрузка Бендер-Шахом танков краном дала удовлетворительные резульаты.
2) Охрану эшелонов с танками обеспечивают части Красной Армии от портов Персидского залива до места назначения.
3) Соответствующие инструкции по перевозке, по охране, по выгрузке в порту Бендер-Шах СТУ англичанами разработаны и посланы на места.
4) Станция Полидехтар и Бендер-Шах к выгрузке танков и автомашин подготовлены.
5) Прибытие первого поезда ожидаем на днях».
Ирина Быстрова. Ленд-лиз для СССР. Экономика, техника, люди (1941–1945)
В научном издании описывается становление организационных основ и принципов сотрудничества СССР и США в общем контексте ленд-лизовской политики, организация доставки грузов в порты США, их отгрузок и отправки в СССР. Далее приводятся данные о том, как же осуществлялась транспортировка и доставка грузов в СССР и, что именно в нашу страну прибыло, от провианта и боеприпасов до самолетов и танков.
В тексте приводятся данные по номенклатуре, объемам, основным группами динамике поставок по ленд-лизу в СССР. В Приложении приводится Сводный отчет по размещению заказов через Ленд-лиз с 1 октября 1941 по 15 сентября 1945 г. по советской Правительственной закупочной комиссии СССР в США.
И.В. Сталин, А.И. Микоян и Л.П. Берия регулярно получали сводки, в которых содержались сведения о прибытии пароходов и передвижении танков для Красной Армии через Иран. Советские руководители и командующий войсками Закавказского фронта требовали от уполномоченного НКВТ в Иране своевременно сообщать обо всех поступлениях автобронетанкового вооружения в иранские порты.
«Примером комплексной организации доставок грузов может служить работа танкового отдела Инженерного управления НКВТ с 1 июля 1944 по 31 декабря 1944 г. В отчете работников танкового отдела подчеркивалось, что «остатки грузов в Иране имели место в виду того, что не имелось достаточного тоннажа для перевозки грузов по Каспию. Грузы отдела являются грузами-тяжеловесами, требующими соответствующего тоннажа, а наличный тоннаж на Каспии в большинстве своем не может перевозить тяжеловесы, какими являются грузы отдела.
Перегонка же машин своим ходом нецелесообразна, т.к. гусеничные тяжелые машины будут иметь большие износы и потребуют ремонта. Несмотря на такой риск, во второй половине 1944 г. было принято решение перегонять все машины, в том числе полугусеничные, роме танков своим ходом. Таким образом было перегнано более 1000 машин, что дало возможность разгрузить скопление боевой техники в Иране и доставить ее для использования в войска Красной Армии.
В настоящий момент, т.е. на 1.1.1945 г., остаток бронетанковых грузов в Иране составляет относительно небольшое количество, выражающееся в 3 тыс. тонн, из которых требуют тоннажа только 180 тонн, а остальные 2820 тонн являются машинами и перегоняются своим ходом обычным принятым в середине 1944 г. порядком».
«Величайшей империей древности была Персия. Расположенная центре Азии, она занимала огромные территории между Средиземным морем и Гималаями. Такие города, как Персеполис, Пасаргады и Сузы, славились великолепными зданиями, демонстрировавшими богатства жителей Персии и могущество их царей. Персы были известны тем, что тянулись к новому и поэтому перенимали привычки, одежду и кухню завоеванных ими народов. Они стремились заимствовать новинки и по возможности улучшать их. Также персы славились любовью к роскоши».
Питер Франкопан. Шелковый путь
Профессор Оксфордского университета Питер Франкопан анализирует взаимосвязь Востока и Запада, прошлое и настоящее Шелкового пути.
Такое название в истории получил маршрут из Китая в Центральную Азию и дальше к Средиземноморью, по которому купцы традиционно возили на запад шелк, фарфоровую посуду, чай, рис, изделия из красного лака. В обратном направлении доставляли стеклянную посуду, персидские ковры, нефрит, породистых лошадей. Во времена правления Ахеменидов (VI – IV вв. до н.э.) эта торговая трасса лишь начала оформляться, но торговля шелком уже существовала. Китайский миф гласит, что производство прекрасной ткани появилось одновременно с Китаем – легендарный Желтый император основал державу, а его жена научила людей разводить гусениц на тутовых деревьях и превращать коконы в шелковые полотна. В полной мере торговые путешествия по Великому шелковому пути развернулись на рубеже нашей эры. Крепость Бам с ее стенами и сторожевыми башнями была для караванов надежным пристанищем.
Далее рассказывается о монгольских завоеваниях и торговых отношениях в более поздние века, путях в Новый Свет и на Восток. Английская королева Елизавета I устанавливала торговые и дипломатические отношения с разными далекими странами и отправляла своих посланников в Османскую империю. Следующие главы описывают историю Первой и Второй мировых войн, борьбу за нефть и современный процесс глобализации.
«Не была забыта и Персия. Англичане предпринимали серьезнейшие усилия, чтобы вновь завоевать благосклонность персов. Они одаривали ее правителей высокими наградами, например, орденом Подвязки. Британия также представила восточным союзникам большие займы которые обеспечивали властителям страны возможность и дальше купаться в роскоши.
Персия была источником беспокойства прежде всего из-за географического положения. Страна контролировала Персидский залив, а значит, и всю торговлю через него. Кроме того, Персия служила воротами на Запад для Индии и других восточных государств. Британцы нервно наблюдали за попытками русских улучшить отношения с Персией и ее правителями. А затем, в начале XX века, произошло событие, которое сделало Персию еще более важной, чем когда-либо раньше. Разведка недр обнаружила здесь нефть.
Один очень амбициозный молодой британский деятель быстро понял, насколько это важно. 17 июля 1913 года в своем выступлении в парламенте он сказал: «Если мы не сможем заполучить нефть, мы не будем в состоянии заполучить зерно, не сможем заполучить хлопок и мы не сможем заполучить еще тысячу и один товар, необходимые для сохранения экономической мощи Великобритании». Оратор призывал правительство установить контроль над образованной в 1909 году Англо-Персидской нефтяной компанией, которая сейчас известна как British Petroleum (BP). Так, говорил он, мы обеспечим Британии безопасность. Этот молодой человек, которого звали Уинстон Черчилль, не знал, что в мире вот-вот начнется большая война. Но благодаря подземным сокровищам Персии Великобритания оказалась хорошо к ней подготовлена».
«Даурский журавль – исчезающий вид птиц, занесенный в Красную книгу. В нашей стране встречается только на Дальнем Востоке. Журавли живут на заболоченных лугах и в долинах рек. Питаются насекомыми и мелкой рыбой. Журавли очень постоянны: они сохраняют пару на всю жизнь и много лет возвращаются к одному и тому же гнезду. Оно строится на земле, в зарослях осоки. В кладке всего лишь одно яйцо. Зимовать улетают в Азию».
Маша Шебеко. Азбука природы Дальнего Востока
Иллюстрированное издание рассказывает о природе Дальнего Востока, обитающих в тех краях разнообразных животных, рыбах и птицах. Автор текста и рисунков живет во Владивостоке, член Союза художников России, член-корреспондент Российской академии художеств.
В книге описывается хвойно-широколиственный лес Дальнего Востока и лесостепь, в которой можно увидеть березовые и осиновые рощи и разнотравные луга, в которых сурки и суслики и уживаются с лестными оленями, белками, куницами.
Самой обширной природной зоной Дальнего Востока является тайга, в которой растут хвойные деревья: лиственницы, кедры сибирские, сосны и ели. Тайга такая густая, что солнце почти не проникает сквозь ветви. В этих местах обитают волки, лисы, рыси, выдры, кабаны и олени.
Амурский тигр, внесенный в Красную книгу, является крупнейшим представителем семейства кошачьих. Он охотиться на диких кабанов и пятнистых оленей, но практически никогда не нападает на людей, даже избегая схваток с выслеживающими его охотниками.
Не забыты в издании и обитатели местных рек и озер.
«Окунь ауха — крупный хищник, который водится в реках и озёрах Дальнего Востока. Эта красивая рыба с тёмными леопардовыми пятнами по всему телу и яркими оранжево-чёрными плавниками может достигать длины 70 сантиметров и веса в 9 килограммов. Ауха — прожорливый хищник-одиночка. Затаившись, поджидает добычу в укромном месте, а затем совершает стремительный бросок. У окуня огромный рот, поэтому он может съесть рыбу в две трети своей массы. С наступлением морозов окунь засыпает. Верхний плавник у аухи двойной, его передняя часть колючая. Ауха охотится с июня по сентябрь».
Соседи по Галактике: Антология / А. Громов, А. Александер, К. Сарсенова, А. Санти, А. Марков, О. Дыдыкина, О. Шатохина, М. Муноди, В. Штром, Д. Федотов, А. Васенов, Д. Соколов, А. Макаренко, Н. Стремитина; сост. А. Громов. — М. : Терраарт, 2020.– 512 с.: ил. – (Terraart). ISBN 978-5-413-02095-1
Из рецензий на антологию (на правах составителя я и их собираю ):
В повестях и рассказах, составивших эту антологию, показано многообразие мира, не ограниченного только планетой Земля. Но чем просторнее реальность, тем больше в ней соседей. И это вовсе не просто категория тех, кто живет рядом, за стенкой, на лестничной площадке или соседнем континенте, близко расположенной планете. Соседи — это не мы, похожие и не похожие на нас. Но нам предстоит найти с ними общий язык, сосуществовать и заботиться о будущем. Будет ли оно общим и светлым — зависит от нас и от них. И всё начинается именно с мелочей...
Как показывает рассказ «Мой друг и брат. Созвездие Гончих Псов», в мире благополучия, где человек – не просто венец творения, но центр мира потребления, только ему доступно все лучшее, даже продление жизни. Всё остальное живое, ставшее не нужным и не модным, вымирает или превращается в послушные гаджеты. Лишь редкие люди по-прежнему не могут жить без взаимопонимания родственных душ своих домашних питомцев, возможно последних из уцелевших на планете... Не слуг и не зависимых от программы, пусть не совершенных и наивных, но таких понимающих, преданных и близких — какими бывают лишь настоящие и по собственной воле. Отказываясь от долгой жизни, которую нельзя разделить на двоих и не приемля услуг искусственных созданий, современный потомок племени шайенов, получает неожиданный подарок, изменивший его судьбу. А спустя годы — внесший свои коррективы в звёздное содружество разных, но равных в правах существ, и даже больше…
И в других произведениях сборника, продолжая обычаи отечественной и зарубежной классической литературы, авторы антологии развивают тему гуманизма, любви к нашим братьям меньшим. Хотя порой возникает вопрос — кого же на просторах Вселенной считать меньшими? В рассказе «Доктор Михайлов» как раз обыгрывается тема, как земной доктор помогает заболевшим инопланетянам, не делая при этом различий, кто именно из них относится к упомянутым братьям меньшим. Подобно тому, как Свифт высмеивал противостояние вокруг вопроса, с тупого или острого конца разбивать яйца, в рассказе «Звезды плоской Вселенной» анализируются различные земные фобии и возникающее из-за них непонимание между людьми.
Свифтовские мотивы можно уловить и в повести «Ловушка смысла», где космический путешественник случайно оказывается на Земле в раннем СССР и записывает свои впечатления, будто Гулливер в краю лилипутов и великанов сразу, умиляясь искренним стремлениям к познанию, творчеству и совершенствованию человеческой натуры и ужасаясь сопутствующей жестокости. Но это лишь один пласт повествования. Ведь даже в будущем, когда записки того путешественника станут почтенной классикой, на фоне открытого для всех космоса остаются актуальными – и в первую очередь для самих обитателей Земли, — вопросы, зачем и ради чего живет человек, к чему стремится его душа.
И если не найти ответ или хотя бы не осознать его значимость, может получиться как в рассказе «Распродажа звезд», где представители многочисленных народов и рас, обитающих в разных мирах, спорят и ссорятся, выясняя, кто же из них может быть назван самым лучшим во Вселенной. Все хвастаются теми своими чертами, которые считают лучшими. Но неужели так и не удастся договориться?..
Антология, продолжающая серию «Terraart», показывает, что чудеса и технологии — невозможны без тех, кто их может делать и кому они нужны. Среди писателей, чьи произведения включены в книгу, А. Александер, К. Сарсенова, А. Санти, А. Громов, А. Марков, О. Дыдыкина, О. Шатохина, М. Муноди, В. Штром, Д. Федотов, А. Васенов, Д. Соколов, А. Макаренко, Н. Стремитина. Смешивая реальное с вымыслом, авторы разбирают на составляющие главные явления и понятия нашей жизни. И, проанализировав, проводят синтез, складывают их в основу обновленного понимания мироустройства. Дом, любовь, осознание своего призвания и места в жизни... Развивая лучшие традиции гуманистической литературы, ориентируясь по вехам мировой научной фантастики, авторы произведений, вошедших в эту книгу, обращаются к глобальным вопросам, вечным ценностям и острым проблемам современности.
(Журнал «Москва»)
Эта книга — сборник фантастических повестей и рассказов. Российские и зарубежные авторы размышляют о будущем. И о том, как оно связано с настоящим и прошлым. Грядущее всем видится по-разному. И ни один из вариантов не кажется беспроблемным. И одна из самых главных — сосуществование и взаимопонимание с иными, не похожими на нас.
Ну, инопланетянами в первую очередь. Рассказ Алекса Громова «Мой инопланетянин», написанный в жанре социальной сатиры, как раз моделирует ситуацию жизни бок о бок людей и уроженцев других миров.
Впрочем, возможно, инопланетяне давно наблюдают за нами и даже вмешиваются в нашу жизнь? Оставляют подсказки — в науке, искусстве, архитектуре? Об этом — повесть Ольги Шатохиной «Ловушка смысла».
Кроме пришельцев, необходимо предвидеть последствия активного взаимодействия с порождением человеческого разума — с искусственным интеллектом, роботами, виртуальной реальностью, умными гаджетами. Вроде бы все эти устройства и технологии должны украшать жизнь человека и упрощать общение, но могут, напротив, еще и усугубить актуальную уже сейчас проблему одиночества среди толпы. В рассказе Арти Д. Александер «Мой друг и брат» показана трогательная история, как в мире гаджетов и роботов находят друг друга человек и собака.
Вот еще один из вариантов. Мунован Муноди в рассказе «Кто тебя ждёт?» описывает мир, в котором домашние питомцы наделены законными правами на комфортный образ жизни и приятное для них самих общество. И даже социальные сети адаптированы, чтобы животные могли в них общаться.
Среди самых интересных можно отметить рассказы Александра Маркова «Фестиваль трабунеков» и «Спящая красавица», Алексея Васёнова – «Ломбард на Киевской».
512 страниц со стильными черно-белыми дизайнерскими иллюстрациями.
(Радио Книга)
«В этой книге собраны рассказы и повести авторов из разных стран, написанные в жанре фантастики нон-фикшн, где современная реальность тесно переплетается с приметами стремительно наступающего будущего».
(Вечерняя Москва)
Сборник рассказов и повестей – фантастических, но явно опирающихся на нашу реальность. Преимущественно о будущем, очень многообразном, однако вся эта красочная футурология прорастает прямо из настоящего. Мир, где котики, не просто хороши собой и пушисты, но и надежно защищены законом, — и мир, где только по счастливой случайности человек и четвероногое могут найти друг друга среди гаджетов, игрушек и прочих примет искусственной жизни. Великолепная сатира, блистающая всеми гранями сарказма, соседствует с тонкими задушевными интонациями, грандиозные панорамы мегаполисов – со вниманием к отдельным людям и деталям бытия, а социальные эксперименты – с вечными ценностями.
«…любая колонизация, особенно поначалу, может напоминать «дауншифтинг». Все то, что не востребовано, дремлет до поры до времени практически в каждом жителе благоустроенного мегаполиса».
Впрочем, разве было хоть что-то, чего она не коснулась? Кто после подписания мирного договора с Лилистаром мог предполагать, что дела пойдут столь плохо? Премьер-министр Лилистара Френекси утверждал, что их союз стал теперь господствующей военной силой в галактике. Противники же, риги, уступают ему во всех, не только военных, отношениях, а потому война наверняка продлится недолго.
Хватило бы уже одних ужасов войны, размышлял Эрик. Но лишь возможность поражения, самая худшая из всех, заставляла людей задуматься, пусть и тщетно, над некоторыми прошлыми решениями. Хотя бы по поводу мирного договора, пример которого мог бы прийти в голову многим землянам, если бы их о том спросили. Но в то время с мнением своих подданных не считался ни Моль, ни тем более правительство Лилистара. Все были убеждены в том, что и мнения самого Моля тоже никто больше не спрашивал. Многие открыто говорили об этом как в барах, так и у себя дома.
Сразу же после начала сражений с ригами корпорация переключилась с торговли роскошными имитациями мехов на военную продукцию, разделив судьбу всех прочих промышленных предприятий. Невероятно точное воспроизводство системы управления космическими кораблями, «Ленивой Рыжей Собаки», стало естественным продолжением деятельности корпорации. Перемена прошла безболезненно и молниеносно».
Филип К. Дик. Когда наступит прошлый год
Мечтаете попутешествовать во Времени и пообщаться с представителями пары других цивилизаций? Но при этом Вы – просто человек (а не супергерой), а зато ваша жена – увы, настоящая стерва. Да, окружающий мир все-таки изменился – по крайней мере, с учетом времени написания романа (год 1963-й, публикация – 1966). Имеются надоедливые роботы-слуги, бойко летают робото-такси, небедным людям можно заменять себе органы. Пойманные и обезвреженные инопланетяне выставлены на всеобщее обозрение и скучающие зеваки задают им одни и те же вопросы.
Филип К. Дик, как обычно, вывернул все наизнанку и вместо односложного романа о времени и нелюдях, корпорациях, неминуемых политических интригах и фобиях вождя наверху, препаратах и врачебной этике, создал непредсказуемый текст, в котором главному герою Эрику приходиться решать, а потом править получившееся. Но спасать себя и прочих, помнить о пришельцах и судьбе немилой жены, и разбираться с бесчисленными вариантами – причем это изложено именно так конкретно, как будто это обычная действительность. Но, как говорят главному герою: «у вас только одна короткая жизнь…». Зато разнообразная…
«Это точно, – кивнул Джонас и вздрогнул. – Господи, только подумать, что этого человека нет в живых уже лет сто. Тяжело все время помнить, что мы на Марсе, а не на Земле, даже в наше время… Не нравится мне это. Предпочитаю, когда все на самом деле такое, каким кажется.
Эрику пришла в голову одна мысль.
– А ты имеешь что-то против прослушивания записей симфонической музыки дома по вечерам?
– Нет, но это совсем другое дело, – ответил Джонас.
– Неправда, – возразил Эрик. – Там нет ни оркестра, ни изначальных звуков. Зал, в котором сделана запись, давно погрузился в тишину. У тебя есть только тысяча двести футов ленты, покрытой окисью железа и намагниченной определенным образом. Точно такая же иллюзия. Только здесь она полная.
«Что и требовалось доказать, – мысленно подытожил он и направился к лестнице. – Мы ежедневно кормимся иллюзиями. Они вошли в нашу жизнь, когда первый бард спел первую эпопею о некоей давно свершившейся битве. “Илиада” – такая же имитация, как и эти маленькие роботы, обменивающиеся во дворе марками. Людям всегда хотелось сохранить прошлое в каком-то убедительном виде. В этом нет ничего плохого. Без этого не существует непрерывность, остается лишь текущий момент. А настоящее, лишенное прошлого, не имеет практически никакого значения. Возможно, что к тому же сводятся и мои проблемы с Кэти, – думал он, поднимаясь по лестнице. – Я не помню нашего общего прошлого, тех времен, когда мы добровольно жили друг с другом…Теперь наша жизнь превратилась в вынужденное существование, бог знает каким образом оторванное от прошлого. Ни я, ни она этого не понимаем. Мы не в состоянии постичь ни смысл, ни механизм того, каким образом все это действует. Будь у нас память получше, мы могли бы превратить наш союз в нечто такое, что мы сумели бы понять. Возможно, это первые жуткие признаки старости, – подумал Эрик. – А ведь мне всего тридцать четыре года!»
«Она открыла глаза и залюбовалась панорамой. Стоял изумительный, один из тех редких дней, когда на бездонном ярко-синем небе Дэвабада было не видать ни облачка. Они втроем находились в городском порту, некогда величавом, а теперь полностью разрушенном, по всей видимости, уже много веков назад, хотя доки и сейчас оставались в рабочем состоянии. Сквозь трещины в мостовой пробились сорняки, гранитные декоративные колонны, разбитые, лежали на земле. Единственным намеком на былое великолепие были латунные рельефы предков Нари на могучих городских стенах за ее спиной.
А впереди раскинулось озеро и туманно-зеленые горы на противоположном берегу, растворяющиеся в узкий галечный пляж. Само же озеро было неподвижно – давным-давно мариды наложили проклятие на его воды из-за какой-то всеми забытой распри с Советом Нахид. Об этом проклятии Нари изо всех сил старалась не думать. Точно так же она не позволяла себе смотреть на юг – туда, где высокие скалы, на которых громоздился дворец, сливались с темной водой. Отказывалась вспоминать о том, что произошло на этом участке озера пять лет назад.
Воздух замерцал, заискрил, и Нари сосредоточила взгляд на середине озера.
Прибыли Аяанле.
Корабль, возникший из-за завесы, больше всего походил на некое сказочное существо и скользил сквозь туман с поразительным для его размеров изяществом».
Шеннон А. Чакраборти. Медное королевство
В современном фэнтези отчетливо выделяется волна произведений, основанных на теме Востока, но адаптированных для восприятия уже, скорее, западного читателя. Эта история как раз пример такой литературы. Юная знахарка из Каира вынуждена чаще заниматься мошенничеством, чем лечением, ведь никаких шансов получить образование и законную медицинскую практику у нее нет. Она не верит в магию, но усердно притворяется. И однажды, изображая чтение заклинания, Нари понимает, что ее кто-то услышал… Так начинаются ее приключения, описанные в романе «Латунный город», в ходе которых она попадает в скрытую от людских взоров крепость Дэвабад и узнает о собственной, отнюдь не человеческой, природе. Новая книга посвящена событиям после того, как услышавший когда-то призыв Нари джинн-воитель был убит, а ее саму, как последнюю представительницу великого рода целителей, принудили выйти замуж за наследника дэвабадского престола.
«Медное королевство» — яркий пример того, как великая цивилизация древней Персии сохраняет свое обаяние на протяжении многих веков. Автор явно многое позаимствовал именно из этого источника. Раскаленная почва пустыни Деште-Лут и таинственные поселения на ее границах. Странные поверья почитателей огня, манускрипты на забытых языках, стройные силуэты башен-ветроловов, бадгиров, над столицей. Вода, как страшная неудержимая сила и одновременно залог жизни. Кяризы, системы акведуков и колодцев, добывающие воду из глубин земли и приводящие ее на поля и в сады. Такие кяризы существуют на территории современного Ирана и продолжают функционировать, хотя некоторые из них построены еще до начала нашей эры. В Персии был обычай: тот, кто нашел воду и привел ее на сухую землю, получает все орошенную территорию во владение, причем освобождается от любых податей на четыре поколения вперед. И героя романа, умеющего совершать подобное, никто из окрестных жителей не выдаст, даже если за его голову назначена внушительная награда…
Но какие бы чудеса ни творились в городе джиннов, человеческих слабостей и страстей здесь тоже хватает. Даже у тех, в чьих жилах нет ни капли людской крови.
«Не успели они встать, как Нари услышала шаги. По крайней мере, три человека приближались из-за поворота. Не успев нырнуть обратно в проход, они быстро втиснулись в темную нишу в стене. На них набросились тени – защитная реакция дворца, как раз когда из-за поворота показалось несколько фигур.
Ее сердце упало. Все они были Дэвами. Молодые и незнакомые, они были одеты в форму с серыми и черными пятнами. Кроме того, они были хорошо вооружены и выглядели более чем способными сразиться с эмиром и его женой. К такому выводу пришел и Мунтадир. Он не сделал ни малейшего движения, чтобы противостоять им, и молчал, пока они не исчезли.
Наконец он откашлялся.
– Я думаю, что ваше племя совершает переворот.
Нари сглотнула.
– Похоже на то, – сказала она дрожащим голосом.
Мунтадир посмотрел на нее.
– Все еще на моей стороне?
Ее взгляд упал на убитую женщину.
– Я на той стороне, которая не дает волю подобным вещам».
«Примечательно, что гетеры были гораздо образованнее, чем обычные женщины, их приглашали на симпозии (пиршества), на которых было принято вести ученые беседы. Некоторые гетеры становились постоянными спутницами выдающихся личностей: Аспазия была любовницей Перикла, Археанасса – подругой Платона, Таис сопровождала Птолемея в его походе с Александром Великим.
Греческий оратор Демосфен писал: «У нас есть гетеры для духовного наслаждения, наложницы для удовлетворения ежедневных потребностей тела и жены, чтобы рожать нам детей и быть верными стражами наших жилищ».
Дэвид Дуглас. Исчезнувшие религии и культы: древнейшие таинства и обряды
Как возникла религия? Что являлось ее предпосылками? Все основные признаки и элементы религии наиболее отчетливо проявляются в ее высших формах, характерных для современного общества. В большинстве развитых религиях наш мир, как правило, удвоен: помимо мира естественного, повседневного, существует совершенно иной сверхъестественный, потусторонний мир, в котором обитают совершенно другие существа, традиционно именуемые богами, ангелами, демонами. И именно от этих сверхъестественных существ зависит судьба каждого человека. Постепенно формировалось «сословие» людей-посредников с потусторонним и происходила унификация форм религиозного знания. Основной формой передачи религиозного знания, объяснения религиозных символов, запретов и обычаев служил миф. Тысячелетия назад в мире существовало множество разнообразных культов, но по мере возникновения древних империй и королевств их владыки стали использовать ритуалы в государственных и личных целях. История религии – это, кроме всего прочего, и история злоупотребления властью: одни культы были уничтожены в результате преследований, а другие, наоборот, были легализованы и превратились в официальные религии.
Иллюстрированное издание рассказывает о древнейших культах плодородия и поклонения Богине-Матери. Первобытные народы, поклоняясь Матери в разных формах, приносили в жертву животных. В сообществах иногда образовывались обособленные группы, совершающие отличающиеся обряды или иной уклад жизни. Поклонение Богине-Матери наиболее сильно выражено у древних дравидов, что с приходом индуизма способствовало распространению культа Шакти.
Среди самых древних богов, которым поклоняются и сейчас, можно назвать Шиву, принятого в индуистский пантеон как покровителя животных и «низших» племен, почитался задолго до прихода северных племен индоариев. Шива, неразрывно связанный с образом богини Деви, являя сотрудничество творческих сил, где «йони» — основа, постамент и поддержка «лингама». Концепция этой четы вошла в индуизм, распространившись на все пары ведических богов. Шива — повелитель зверей, лесов, рек, гор и стихий, лесных «нелюдей», духов и мифических тварей…
На Европейском континенте живучими, несмотря на преследования властей, оказались различные религиозные течения и секты, особо можно отметить гностицизм, переживший второе рождение в эпоху Ренессанса, и упоминаемый во множестве самых разных литературных произведений. В издании подробно рассказывается о мистериях Пифагора, современных друидах, тантре и традициях тибетского буддизма. Рассматривая буддистскую традицию Тибета, нужно иметь в виду, что популярный термин «ламаизм» был придуман в XIX в. европейцами. Распространение буддизма в Тибете началось не раньше VII в. Местная религия бон-по, одна из форм центральноазиатского шаманизма, подверглась мощному влиянию буддизма и превратилась в одно из направлений не совсем «ортодоксального» буддизма. Массовое распространение буддизма началось после появления в Тибете тантрического йогина Падмасамбхавы. Он не только проповедовал Дхарму, но демонстрировал свои незаурядные магические способности, подчинив местных демонов и злых духов, обратив их в буддизм и даже сделав божествами, защищающими Дхарму. Одним из знаменитых буддийских деятелей был крупнейший тибетский поэт Миларепа, написавший множество стихов и песен, и ставший основоположником тибетской традиции горного отшельничества.
«Великий персидский поэт XIII в., Джалал ад-Дин ар-Руми, которого на Западе называют просто Руми, был важной фигурой в суфизме. Именно он положил начало традиции сакральных плясок под аккомпанемент великолепной музыки…
Руми основал орден дервишей с центром в городе Конья… Мавзолей Руми, умершего в 1273 г., до сих считается святым местом, и паломники постоянно посещают Конью, на праздники дервиши устраивают у его могилы ритуал «Сема», который представляет собой танец дервишей…»
«В первой директории — «Пространство и время» — представлены произведения, объединенные темой научной фантастики, то есть вымышленных технологий, научных открытий и контактов с внеземным разумом. Название выбрано не случайно: космология издревле объединяла пространство и время в одну абстрактную Вселенную. Вторая директория «Душа и Бездна» повествует о беспомощности человека перед силами внеположного характера или перед злым началом в нем самом, поэтому экспонируемые работы так или иначе связаны с мистикой и магией. Название директории наводит на мысль о непреодолимой бездне, разделяющей метущуюся человеческую душу и десакрализированный мир обыденных явлений. Третья директория «Сон и реальность» объединяет работы, выполненные в русле маргинального творчества. Последнее позволяет наиболее полно раскрыть затронутую здесь тему безумия как особого состояния сознания, где границы между сном и реальностью навсегда утрачены. Темное пространство black box в данном контексте также может восприниматься трояко: как «черная дыра», чистилище или биологическая смерть. В любом случае оно служит визуальной метафорой открытого финала — выхода в неизвестное».
Андрей Епишин. #ПРОСТОКОСМОС
Фантастика – это не только литература соответствующего жанра, но и современное искусство во всем его многообразии. Иллюстрированная книга создана по мотивам одноименно выставки, куратором которой был автор. И там космос обыгрывался в том числе и с точки зрения космооперы, например. Равно как и с позиций тех, кто выслеживает в земных небесах летающие тарелки или ищет следы внеземного разума на древних памятниках архитектуры.
Изначальная идея состояла в том, чтобы разные художники запечатлели ощущения от слова «космос». Действительно, как представляют себе инопланетян современные художники? И какие чувства эта тема может вызвать у авторов произведений и у рассматривающих их зрителей? Что такое космос – угроза, источник знаний, просто безмерное пространство? Пугает, как отмечает автор, прежде всего перспектива внезапно превратиться из исследователя звездной бездны в объект исследования.
У каждого живописца или создателя арт-объектов свое представление о том, какими могут инопланетные пришельцы. Для того, чтобы читатели могли не только прочесть остроумные и парадоксальные размышления автора, но и стать в каком-то смысле посетителями выставки фантастических образов, книга оформлена многочисленными иллюстрациями.
«Иммануил Кант давно заметил, что человек вовсе не отделен от мира, а познает космос, искажая его в соответствии с собственным восприятием, то есть включая в познавательный процесс свои моральные ценности. Однако и космос влияет на человека. В его сознании это влияние приобретает причудливые формы знания или веры. Взаимопроникаемость и текучесть макро- и микрокосмоса приводят к отрицанию любых законов, констант, границ, а также противоположностей: жизнь и смерть, добро и зло, материя и дух освобождаются от дихотомического фатума и превращаются в компоненты сколь угодно сложной реальности. Вместе с тем любая попытка выхода в это трансцендентное поле может привести к распаду человеческой личности».
«Мастера Средневековья не любили раскрывать свои секреты. На сегодняшний день известно не более нескольких десятков трактатов, позволяющих понять смыслы их произведений. На первый взгляд, художники готовы были поделиться особенностями техники и технологии своего творчества, но современные попытки воспроизвести традиционные приемы чаще всего терпят крах. Эти познания сокрыты. Интерпретация смыслов и вовсе завуалирована. Если так можно выразиться, это скорее набор метафор, намеков, иносказаний, нежели конкретное разъяснение того, каким образом базовые идеи выражаются в творчестве старых мастеров».
Единство красоты. Автор-сост. М. Дж. Назарли
В издании объединены статьи ученых, посвященные различным аспектам развития изобразительного искусства в странах Востока на протяжении истории и тем проблемам, с которыми сталкиваются его современные исследователи. Особенно если речь идет о фигуративном искусстве, произведения которого обычно были предназначены, чтобы их созерцал лишь сам заказчик – чаще всего, шах. Или, как минимум, очень знатный вельможа. Прекрасные миниатюры, иллюстрировавшие собрание стихов или историческую хронику, обычно были многократно укрыты от глаз сколь-нибудь широкой публики. Сначала под переплетом книги или футляром свитка, затем в стенах личной библиотеки того или иного правителя, а потом еще за стенами и внешней оградой дворца. Поэтому, как отмечается в открывающей книгу статье, говорить о существовании единого культурного кода применительно к аутентичной восточной живописи можно лишь очень приблизительно.
Зато с другой стороны это обстоятельство позволяет увидеть неожиданное сходство традиционной живописи стран Востока с современным искусством, в том плане, что и там, и там существует большое количество самых разных направлений, в которых единый канон отсутствует. А для полного понимания зрителю обычно бывает недостаточно просто увидеть произведение, нужны разъяснения и часто весьма подробные.
При этом ряд достижений и находок распространялся далеко за пределы региона, где они впервые появились на свет.
«Архитектурные элементы кочевали по всему миру: так, например, иранский айван был перенесен в Сирию, сасанидский мукарнас всплыл в Северной Африке, а лепнина стала универсальной декоративной техникой. Такая мобильность сохранялась и позднее, а потому может считаться первым шагом на пути к универсальности... Мобильность людей внутри и за пределами исламской империи часто делала сознание даже средних классов более «подвижным», а миграция художников и ремесленников способствовала распространению и циркуляции художественных идей и стилей. Помимо добровольного перемещения свободных людей были вынуждены передвигаться беженцы, рекруты, мастеровые и художники, которых насильно уводили в другие столицы: так, например, восточный правитель Тимур (Тамерлан) (прав. 1369–1405) после набегов уводил в Самарканд лучших художников из Сирии, Турции и Ирана».
«Разумеется, главной задачей для военной контрразведки было противодействие усилиям разведорганов противника. Чтобы оградить тыл действующей армии от проникновения их агентов, на вооружении вновь была взята тактика создания заградительных отрядов, которые должны были «тщательно проверять всех без исключения военнослужащих, неорганизованно пробирающихся с фронта в прифронтовую полосу, а также военнослужащих, группами или в одиночку попадающих в другие части». Включенные в состав отрядов оперработники производили опрос всех без исключения задержанных.
В общественное сознание «внедрен» образ пулеметчиков в синих фуражках, кинжальным огнем встречающих почти безоружные истерзанные подразделения, дрогнувшие под натиском неисчислимого противника… Но вот что осенью 1941 года начальник 3-го отдела Балтфлота докладывал о том, как созданный при отряде заградотряд боролся с перебежчиками:
«…случаи измены Родине в 2-й и 5-й бригадах морской пехоты в октябре и ноябре с.г. по сравнению с сентябрем значительно возросли. Преследуя цель борьбы с этими позорными фактами, впереди линии обороны 2-й и 5-й были выставлены нами секреты, в результате на тех участках, которые ими контролировались, случаев перехода врагу не отмечалось».
Заградотряд действовал на передовой, подвергаясь максимальной опасности? Кто бы сегодня мог предположить!».
Александр Бондаренко. Военные контрразведчики
В первой главе подробно рассказывается о деятельности отечественных спецслужб со времен компаний с Наполеоном. В начале мая 1904 года в структуре Департамента полиции Российской империи было создано секретное подразделение — Отделение дипломатической агентуры. Его сотрудники занимались организацией наблюдения за дипломатическими представителями держав (в том числе – восточных соседей) на территории империи.
Начальником отделения стал ротмистр Отдельного корпуса жандармов М. С. Комиссаров, неизвестный ни зарубежным дипломатам, ни отечественным столичным военным и полицейским кадрам.
На протяжении двух лет Комиссаров (имевший внушительный вид и знавший в совершенстве несколько иностранных языков) его сотрудники действовали неофициально, а сам Комиссаров изображал из себя иностранца, проживая в Санкт-Петербурге на частной квартире. Сотрудникам Отделения дипломатической агентуры удалось получить часть документов (в том числе – шифровок), которые отправлялись из российской столицы на родину дипломатическими представителями.
Летом 1906 года, после того, как сотрудникам британской спецслужбы стало известно о существовании отделения, оно было закрыто. Как писал в воспоминаниях сам Комиссаров, «наш посол в Лондоне получил запрос о том, что в Петрограде работает бюро, которое контролирует и хозяйничает во всех посольствах. Между прочим, называли и мою фамилию…»
Среди создателей советской военной разведки был старый большевик и хороший знакомый Ленина Михаил Сергеевич Кедров, который весной 1916 года по заданию ЦК партии большевиков вернулся из эмиграции (в Швейцарии, где провел четыре года), в Россию.
В Российской империи Кедров занялся антивоенной пропагандой в армии, устроившись военным врачом на Персидский фронт, где его антиправительственной деятельностью занялась военная контрразведка.
Но тут в России грянула Февральская революция, и Кедров был избран в Персии председателем большевистского Совета в городке Шериф-Ханэ. Затем Кедров явился в Россию и встретился с Лениным 6 июня 1917 года. Во время Октябрьской революции Кедров был членом Военной организации при Петроградском комитете РСДРП(б), затем в руководстве Наркомвоена занял пост заместителя наркома по демобилизации армии, а в декабре 1918 года стал заведующим Особым отделом ВЧК — новым руководителем военной контрразведки.
…Сержант Владимир Калинин, бывший военнослужащий ракетного объекта, в ночь на 10 июля 1972 года перелез через забор американское посольство в Москве. За день до этого Калинин, приехавший в столицу, закинул через забор в резиденцию американского посла в Спасопесковском переулке в Спасо-Хаус записку с просьбой о встрече, во время которой он хотел передать американским дипломатам секретную информацию.
Когда же он не дождался ответа на свое послание, то полез через забор лично. Согласно данным советских бдительных органов, до своего увольнения в запас летом 1972 года, Калинин собирал путем личных наблюдений и бесед со сослуживцами о ракетных объектах и пусковых установках. Переданную информацию американцы оценили в 150 рублей и тайком вывезли Калинина из посольского особняка на дипломатической машине. Потом Калинина взяли с поличным и начали с американцами «оперативную игру».
«В 1945-1953 годах в СССР было построено 13 строго засекреченных «атомградов», связанных между собой и Москвой линиями железной дороги, секретными аэродромами и надежной секретной связью. В каждом из них решались свои специфические задачи с общей целью создания атомного и водородного оружия и обеспечения приоритета страны в стратегически важных областях науки и техники. Особые отделы, действовавшие на этих объектах, — в них назначалась наиболее опытные сотрудники военной контрразведки, курировал специальный отдел Третьего управления КГБ при СМ СССР».
«Основываясь на известных нам образцах, персидское искусство можно разделить на четыре периода. Первый — это ранний период после арабского вторжения. Насколько мы можем судить, он оказал влияние на арабское и русское искусство. Русские шлемы и кольчуги XIII и XIV столетий имеют характерные признаки этого влияния, что свидетельствует о прямых контактах между двумя странами. Второй период датируется началом XVI столетия, и, вероятно, его расцвет относится к периоду правления Аббаса Великого и его непосредственных преемников. Третий период датируется временем начиная с середины XVII до середины XVIII столетия, включая эпоху правления шаха Надира.
Доспех, типичный для этого периода: шлем состоит из шестнадцати пластин, на восьми из которых выгравированы различные надписи на арабском, и в том числе: «Аббас, раб Али, работа Фаизулла». На остальных изображены сцены схваток между животными. На навершии надпись: «О внимающий просьбам, повелитель и защитник правоверных! 1146 год хиджры (или 1734 год)». На панцире в технике золотой насечки выполнены строки из Корана. Все звенья кольчуги скреплены между собой крестообразными заклепками. Щит из шкуры носорога. Белый фон покрыт ярким цветным лаком, золотая окантовка, орнамент на зеленом фоне по внешнему краю и в центре. Шесть блях покрыты эмалью. Этот щит мог быть изготовлен в Персии или в Синде. Но все великолепие работ этого периода лучше всего можно оценить по некоторым подаркам, которые персидские шахи время от времени посылали русским царям. Дары эти хранятся ныне в Царском Селе. Среди них можно встретить декоративные мечи и детали конской сбруи, подаренные в течение нынешнего столетия ханами Бухары и Хивы».
Эрл Эгертон. Индийское и восточное оружие. От державы Маурьев до империи Великих Монголов
Написанное в позапрошлом веке британским лордом издание более подробно описывает разнообразие экземпляров, начиная со Средневековья, когда автору довелось видеть из воочию, а не давать ссылки на старинные источники, чей тогдашний перевод и комментарии не всегда соответствуют современным научным критериям. Другой вполне объяснимой особенностью книги является обилие информации, полученное от британских резидентов на Востоке, а также описания уже более позднего, ставшим церемониальным (а не боевым) при дворах не самых могущественных восточных владык оружия, и разнообразия его украшения.
Среди изысканного оружия, клинков и доспехов, которые были найдены и изъяты англичанами в Индии после разгрома восстания сипаев, было много экземпляров, которые в Средневековье и период от царствования Аббаса Великого до Надир-шаха на индийской земле сделали оружейники из Персии.
До наших дней дошел хранившийся в мюнхенской библиотеке красочный манускрипт «Шахнаме». В его иллюстрациях продемонстрированы старинное персидское оружие и доспехи (в том числе – для лошадей).
В Британском музее хранятся шлем (датируемый 1625–1626 годами) шаха Аббаса Великого (в феврале 2009 года прошла выставка, посвященная этому персидскому правителю), относящийся к комплекту парадных доспехов, куда входили пара оплечьев для задней стороны рук из кольчуги, покрытой тканью, кираса с четырьмя прямоугольными пластинами, и круглый стальной щит.
В коллекции британского лорда Эрла Эгертона находилась старинная персидская картина, на которой был изображен величественный Надир-шах, перед которым лежал меч. Его рукоять, исполненная в форме пистолета, была увенчана дорогими рубинами и изумрудами. По мнению, Эгертона, именно с середины XVIII века, отделка персидского не повседневного оружия становиться более дорогостоящей – клинки чаще покрываются орнаментом, а рукояти – драгоценностями. Афганские эмиры и властители Синда отправляли своих доверенных лиц в Персию и Османскую империю, где те приобретали мечи и ружейные стволы, как в качестве оружия, так и представительских и коллекционных целей.
«Персидские мечи — традиционное оружие индийских раджей, и потому процесс изготовления булатных клинков следует описать подробней: «Самые известные места, где производят булатную сталь, — пишет майор Мердок Смит, — это Исфаган, Хорасан, Kaзвин и Шираз, именно там в основном и изготовляют клинки мечей. После того как клинок выкован, его в течение шести или восьми дней выдерживают в емкости с высушенным навозом коров и других животных. Это позволяет поддерживать постоянную, но не очень высокую температуру, и, как полагают, содержат соли, необходимые для формирования настоящей дамасской стали. В результате изделие приобретает однородную структуру и навсегда сохраняет изначальную форму. Затем готовят состав для полировки. Для этого приблизительно три части минерала заг растворяют в десяти частях воды, кипящей на медленном огне в глиняном или свинцовом сосуде. В заключение изделие немного нагревают и полируют кусочком хлопка, смоченным в этом растворе, после чего промывают в холодной воде. Если не удается добиться должного качества, операция повторяется». Говорят, что у персов существует десять названий для различных видов булата. Одним из самых дорогих и редких является тот, который получил свое имя от зерен желтого песка. Однако имеются еще четыре образца, получившие всеобщее признание: 1. «Кирк нардубан», что означает «сорок шагов» или «сорок ступеней лестницы» и намекает на тонкие поперечные узоры, отливающие серым или черным. Это также нашло отражение в надписи на одном из клинков, в которой говорится, что волнистый узор на стали подобен водным струям, текущим сквозь сеть. 2. «Кара Хорасан», почти черного цвета, с тонкими волнообразными узорами, стекающими, подобно воде от острия клинка к рукояти (или от рукояти к острию). 3. «Кара табан» («черный бриллиант»), тоже черный, но с серым отливом. 4. «Шам», или просто дамасская сталь, включающая все прочие варианты. С появлением огнестрельного оружия классические приемы изготовления превосходных клинков, издревле известные только азиатским мастерам, с некоторыми изменениями использовались для изготовления ружейных стволов и используются до сих пор. В Персии, Кабуле, Пенджабе и Синде преобладают те же основные принципы изготовления мушкетов с фитильным замком, и они заслуживают высочайшей оценки».
«Действительно, военная инициатива всегда находилась в руках персов и все, даже самые успешные и внешне кажущиеся наступательными, военные акции империи в отношении сасанидского Ирана являлись ничем иным, как запоздалой реакцией на персидскую агрессию. Самое большое, на что были способны римляне — это нанесение по Персии упреждающих или ответных ударов, носивших в конечном счете оборонительный характер и подчиненных одной главной стратегической сверхзадаче — защите восточной границы империи от новых вторжений персов. Именно так следует расценивать такие, например, события, как персидские походы императоров Кара (283) и Галерия (298), экспедиция Юлиана Отступника (363) или вторжение в Персию, совершенное императором Ираклием (628).
Таким образом, в стратегическом отношении персы ничуть не уступали римлянам. Почему же в таком случае они, в отличие от гораздо менее организованных и искушенных в стратегическом искусстве германцев, не смогли добиться полного и безоговорочного успеха в военном противостоянии с империей? Ответ следует искать в особенностях ситуации на восточном участке римской (позднее — византийской) границы. Во-первых, он был гораздо менее протяженным, и переброска сил в случае персидского вторжения объективно требовала меньшего времени, чем на севере. Во-вторых, возможных путей продвижения персидской армии в Месопотамии было не так много{54}, и в принципе римское командование могло предполагать, в каких местах персы способны перейти границу империи, и организовать в опасных районах рубежи обороны или, по крайней мере, сторожевые заслоны с целью задержать продвижение войск противника до подхода основных сил. В-третьих, города римского Востока были гораздо более многолюдными, богатыми и хорошо укрепленными, чем на рейнско-дунайском лимесе. К тому же управление и контроль (в том числе и в военной сфере) в урбанизированной части империи, каковой являлись ее восточные провинции, были гораздо более эффективны, чем в не столь населенных приграничных провинциях в Европе. Наконец, в-четвертых, на востоке римляне столкнулись с развитым цивилизованным государством, имевшим достаточно стабильные границы, четкие и ярко выраженные геополитические установки и обусловленные многовековыми традициями доктрины. Это делало внешнюю политику Сасанидов для римлян в целом предсказуемой и позволяло спланировать и подготовить ответные шаги».
В. А. Дмитриев. Воины Ахурамазды. Военное дело Сасанидского Ирана и история Римско-Персидских войн
Самым важным родом войск в Сасанидской державе была конница. Но ее состав был неоднородным – основной ударной силой была тяжелая кавалерия (называемая в римских источниках катафрактами). В кавалерии, где нужно было иметь боевых коней и необходимую предметы экипировки (что подразумевало большие расходы, в том числе и на уход за лошадьми) служили представители персидской знати.
Помимо тяжелой кавалерии, у Сасанидов были и отряды легкой кавалерии, воины которой обстреливали врага из луков с дальней дистанции, а потом скакали в другой место и продолжали там обстрел, нанося противнику ощутимые потери и мешая совершать ему перегруппировку. Тяжелая кавалерия служила для нанесения по войскам противника сильного удара, который должен прорвать вражеский строй и обратить его войска в бегство.
В персидской пехоте, помимо лучников и пращников, были копейщики и воины-щитоносцы, несшие большие выпуклые щиты и передвигавшиеся в сражении шеренгами.
Помимо этого, в состав персидской пехоты входили воины, которые занимались военными машинами (осадными и другими орудиями), и тем, что сейчас делают подразделения инженерных войск – наведением переправ и возведением земляных валов, прокладкой каналов и рытьем рвов, подкопами под крепостные стены.
Также Сасаниды использовали боевых слонов – как в битвах, так и при осадах крепостей, наводя страх на врагов. Но часто раненные и испуганные слоны становились неуправляемыми и тогда начинали топтать свою же армию.
Персидские воины применяли пращи, которые делались из кожи, а метали из них не только камни, но и куски свинца. Также персы мастерски метали дротики, одним из которых и был смертельно ранен (и вскоре умер) византийский император Юлиан. Персидские кавалеристы использовали арканы, изготавливавшиеся из кожи — в «Вавилонском древе» упоминается в виде источника коза, аркан из которой «используют во многих битвах, и он никогда не отрывается от креплений седла».
Среди сасанидских мечей, найденных во время археологических раскопок, помимо экземпляров, имеющих прямой и обоюдоострый клинок шириной около 5 см и имеющий длину примерно 85 см, были обнаружены останки мечей, чья длина достигала 1 метра 85 см. Меч выполнял у персов и церемониальные функции, поэтому ношение богато украшенного меча (не в боевой, а торжественной и повседневной обстановке) являлось атрибутом знати. Во времена Сасанидов, согласно традициям зороастрийцев, именно на мече и стреле произносились самые нерушимые клятвы.
Сасанидские владыки для защиты от набегов кочевников из Аравийского полуострова, Северного Кавказа и Восточного Прикаспия на протяжении трех столетий занимались обороной границ, создали систему множества укрепленных фортов (на Евфрате они находились на островах посреди реки), возвели ряд грандиозных оборонительных линий на территории Нижней Месопотамии (Стена арабов), на Кавказе (Дербентская стена), в Гургане (Гурганская стена).
«Наиболее ранней из них является Стена арабов, известная по арабским источникам как «Ров Шапура». Она была построена при шаханшахе Шапуре II и, как видно из названия, защищала территорию Парса от вторжений арабов с территории Аравийского полуострова. Этот оборонительный рубеж представлял глубокий ров с расположенной вдоль него стеной. Стена арабов начиналась в районе города Хит (античные авторы называют его Диакира) на Евфрате выше Ктесифона и шла в южной направлении вдоль правого (западного) берега реки вплоть до побережья Персидского залива; ее длина таким образом составляла примерно 700 км. Именно в районе Стены арабов в середине 630-х гг. произошло решающее сражение между персидской и арабской армиями – битва при Кадисии, фактически положившая конец существованию Сасанидской державы.
Гурганская стена, простиравшаяся по плодородной Гурганской равнине в восточном направлении от побережья Каспийского моря до отрогов Эльбурса, отличалась от всех остальных оборонительных линий прежде всего своей протяженностью, составлявшей около 200 км!
По этому показателю она вполне может поспорить с отдельными участками прославленного римского лимеса. Так, например, Гурганская стена превосходит по длине Андрианов и Антонинов вал, вместе взятые. Ее толщина составляет от двух до десяти метров, а вдоль стены через определенные расстояния располагались 36 фортов.
По-персидски она называется «Стеной Искандара» (т.е. Александра Македонского), «Стеной Ануширвана» и «Стеной Пероза»… До сих пор не совсем ясно, когда именно было начато ее строительство».
«- Ты что, никогда не видела шишек? – спросил ее мальчик.
— Нет, видела, но только на картинке. Там, где я росла… — тут Аннет прикусила губу и замолчала.
— Пойдем, я покажу тебе городской парк, — сказал Джесси, и они вылезли через дыру в заборе.
Это место было городской достопримечательностью. Давным-давно заложенный горожанами парк разросся до очень больших размеров, кое-где заросли были такие густые, что напоминали лес. На центральной аллее стояли скамейки и вечером горели фонари, но, сойдя с тропинки, можно было заплутать в кустарниках или даже попасть в небольшой овраг. Дети любили здесь играть в прятки.
— В этом месте можно укрыться и отсидеться, — неожиданно сказала Аннет».
Елена Ива. Тайна шляпной коробки
Увлекательная история, оформленная красочными иллюстрациями в классическом европейском стиле, рассказывающая о приключениях во время летних каникул мальчика Джесси. Действие происходит
в небольшом отеле, находившемся возле парка, и в близлежащих окрестностях.
Отель, который принадлежит родителям Джесси, называется необычно – «Шнурок и ботинок». Такое название возникло потому, что когда-то дедушка мальчика, являвшийся легендарным мастером, владел небольшой обувной фабрикой, которая потом закрылась, а отец мальчика получил в наследство отель и чемодан с личными вещами дедушки.
Местной достопримечательностью является оставленная дедушкой статуя святого Марка, покровителя обувщиков. Слухи, что эта статуя приносит удачу, привлекали в город туристов. Но однажды в тот самый отель приезжает странная женщина — мадам Антре и ее племянница, причем девочка всего боится и ничего не рассказывает о себе. Мадам, которая явно выдает себя за жительницу другой страны, часто выходит из номера со шляпной коробкой, которая почему-то оказалась очень тяжелой. А тем временем в отеле кто-то начинает что-то искать, причем вроде ни у кого ничего не пропадает. Но это лишь поначалу.
«А утром городок гудел: из витрины была похищена статуя святого Марка! Первым это обнаружил зеленщик, который рано утром разгружал машину с товаром. Немедленно вызвали полицию, обследовали помещение – никаких следов не было. Послали за Майклом, ему, как бывшему владельцу статуэтки, могло быть что-то известно.
Джесси в это время только проснулся и, услышав шум, выскочил из комнаты.
— А соседние помещения проверяли? – спросил он. – Там, где шляпный салон мадам Антре?
Констебль ошеломленно посмотрел на мальчика и кинулся к машине. Джесси с отцом еле успели запрыгнуть в нее следом…»
облако тэгов
):
