Продолжим чтение «Антологии фантастической литературы».

Леон Блуа. Кто здесь царь?

цитата

Мне вспомнилась одна моя давняя мысль. Царь является правителем и духовным отцом ста пятидесяти миллионов людей. Однако лежащая на нем безмерная ответственность мнима. В сущности перед Богом он отвечает за весьма малое число своих ближних. Если во времена его правления бедняки в его империи были угнетены, если его правление принесло неисчислимые бедствия, кто знает, не был ли истинным и единственным их виновником слуга, чистивший его обувь? А проникни наш взгляд в сокровенные глубины, кто оказался бы там царем, кто королем, а кто кичился бы тем, что он простой слуга?

Стоит ссылка: LÉON BLOY: Le Mendiant Ingrat (1898). Всё правильно. Это запись из дневников Леона Блуа, которые он сам публиковал несколькими томами. Знатоки французского могут прочитать в оригинале: http://gallica.bnf.fr/ark:/12148/bpt6k108...

Позволю себе буквализм.

цитата

3 [ноября 1894]. Император России только что умер, первый из покойников этого месяца. Счастливый принц!

Мне вспомнилась одна моя очень давняя мысль. Царь является правителем и духовным отцом ста пятидесяти миллионов людей. Ужасная ответственность, которая является лишь кажущейся. Может быть, в действительности он отвечает перед Богом за двух-трёх человек, и если во времена его правления бедняки в его империи были угнетены, если его правление принесло огромные бедствия, кто знает, не был ли истинным и единственным их виновником слуга, чистивший его сапоги? В таинственных механизмах Глубины кто такой царь, кто король, и кто может похвастаться, что он не слуга?

Именно так, Глубина с большой буквы. Мне приходит в голову только первый эон в учении Валентина. Глубина — это вечное первоначало, неизмеримая пучина, в которой теряется мыслящий ум, и предел, за который он не в состоянии проникнуть. Глубина вечна, безгранична, незрима, непостижима, безымянна, абсолютно непознаваема, однако она способна к эволюции и развитию. Она — универсальный Отец всего сущего, который пребывает в молчаливом созерцании собственного безграничного величия, славы и красоты бесчисленные века. Французские историки литературы уверены, что Блуа был знаком с валентинианством, и что оно отразилось в художественной структуре его произведений.

Кстати, в 1996 году был опубликован настоящий дневник Блуа, еще не обработанный для публикации. Зачин там другой:

цитата

Остановка в Лионе. Смотрел журналы. Естественно, говорим о смерти царя. По этому случаю привожу одну свою давнюю мысль.

И т. д., далее то же самое.

цитата

Индусский поэт Тулсидас сложил поэму о боге Ханумане и его обезьяньем воинстве. Много лет спустя царь повелел заточить поэта в каменную башню. Тот в застенке собрался с мыслями и вызвал в уме Ханумана и всех его обезьян. Они захватили город, разрушили башню и спасли поэта.

Еще один микрорассказик из "Антологии фантастической литературы": "Поэт и его герои", приписанный Ричарду Ф. Бертону. Позднее он был включён в "Собрание коротких и необычайных историй" (1955), с указанием источника: R. F. Burton, Indica (1887). Что ничего не даёт, поскольку такой книги не существует.

Однако же существует санскритский первоисточник легенды: это стихотворный комментарий Приядаса к "Гирлянде святых" Набхадаса, написанный в 1712 году. Интересно сравнить с версией Борхеса:

цитата

Великий Могол прослышал, что Тулсидас способен возвращать мертвых к жизни [это сюжет предыдущей легенды] и повелел чиновнику пригласить поэта в Дели, чтобы продемонстрировать своё умение. Несмотря на беспокойство многих своих поклонников в Варанаси, Тулсидас принял приглашение. Прибыв в Дели и получив приказ императора совершить чудо, Тулсидас заявил, что всё, что он знает, — это Рама. Взбешённый император [мусульманин] ответил: "Посмотрим, что может твой Рама", и бросил поэта в темницу. Тулсидас взмолился своему покровителю Хануману [с которым он встречался ранее] о вмешательстве, и сразу же целая армия обезьян начала творить бесчинства в каждом уголке дворца — царапать людям глаза и носы, рвать одежду на женщинах императора, сбрасывать кирпичи со стен. Наконец у императора, погруженного в океан отчаяния, раскрылись глаза, и он понял, что Тулсидас единственный, кто может его спасти. Он упал в ноги поэту и умолял его проявить милость, но в ответ получил лишь предложение наслаждаться и дальше сотворенным чудом. Пристыженный император стал просить защиты, на что Тулсидас ответил: "Всё, что тебе нужно, это молиться Раме". Когда император послушался, все безобразия прекратились.

Русский вариант "Антологии фантастической литературы" начинается с "Окончания фантастического рассказа" некого И. А. Айрленда (в оригинале оно расположено посередине). Составители заботливо снабдили публикацию краткой биографической справкой: британский "эрудит" (что бы это ни значило), родился в таком-то году в таком-то городке, автор таких-то книг. Как это часто бывает с антологиями Борхеса, при попытке верифицировать так любезно предоставленные сведения они расползаются под пальцами в неощутимую пыль.

То, что "Айрленд" не попал под телекрин энциклопедий, биографических словарей, именных указателей и т. д., само по себе ничего не значит. Многим это удалось. Совсем другое дело список опубликованных книг: A Brief History of Nightmares (1899), Spanish Literature (1900), The Tenth Book of Annals of Tacitus, newly done into English (1911). Нетрудно убедиться, что таких книг нет ни в одной библиотеке, кроме, очевидно, Вавилонской. Более того, как твердо знает каждый образованный человек, десятая книга "Анналов" Тацита не сохранилась. Составители подмигивают компетентному читателю и издеваются над тупицами-гелертерами.

Вопрос только в одном: Борхес или Биой Касарес?