20. В рубрике «Рецензии»:

Рафал Сливяк высоко оценивает роман английского писателя Грэма Джойса «Реквием» (Graham Joyce “Requiem”. Tłum. Martyn Plisenko. “Solaris”, 2010); «Отличная, плотная, психологически-метафизическая красочная проза. Именно такая современная фантастика – наилучшая. Одно из определений жанров литературной фантастики гласит, что научная фантастика имеет дело с космосом вне человека, а фэнтези — с внутренним космосом. Роман Джойса прекрасно соответствует последнему критерию. Это было оценено читателями и критиками, в результате чего он был удостоен Британской премии фэнтези и номинирован на получение премии “World Fantasy Award” и “Locus Award”. Джойс отправляет нас в метафизическое и психотерапевтическое путешествие в современный Иерусалим. Это многоуровневое путешествие по сложной истории и не менее сложной современности города, который представители трех религий считают священным, а своим домом и столицей считают как палестинские арабы, так и израильские евреи. В то же время это духовное паломничество к основам христианства, попытка найти смысл и изначальное послание, очищение истин веры от многовековых инородных загрязнений. В конце концов, это еще и экспедиция в самые сокровенные слои человеческой психики, где обитает чувство вины и скрытые тайны. “Реквием” — это современная фэнтези, призванная высказаться по вопросам, важным для человека и мира. Это великолепная проза, основанная не на субъективных, а на вполне реальных общечеловеческих эмоциях. Поэтому она столь далека от фантастических штампов, в которых доминируют неубедительная условность мира и невероятное поведение искусственных персонажей»;

он же, Рафал Сливяк, представляет читателям авторские сборники американской писательницы Конни Уиллис «Смерть на Ниле» и «Голубой месяц» (Connie Willis “Śmierć na Nilu”, “Niebieski księżyc”. Tłum. różni. “Solaris”, 2009, 2010) – «это сборники типа “The Best of…”, которые содержат лучшие произведения конкретного автора, обычно удостоенные отраслевых наград. В последние годы были опубликованы тома с рассказами и повестями Сильверберга, Элисона, Андерсона и Олдисса. Очередь дошла до Конни Уиллис, самой награждаемой американской писательницы-фантасты. Статистика говорит сама за себя. Конни Уиллис получила 10 премий “Хьюго”, 6 премий “Небьюла” и 10 премий “Локус”. Польское издательство выбрало из ее впечатляющего творческого багажа шестнадцать произведений, в том числе пять польских премьер. Двухтомник дает читателям прекрасное представление о восприятии писательницей мира, ее чувствительности, методе письма и сфере ее творческих интересов»;

Агата Краевская не слишком высоко оценивает трилогию «Эра Пятерых» австралийской писательницы Труди Канаван: «Жрица в белом», «Последняя из Диких», «Голос богов» (Trudi Canavan “Kapłanka w bieli”, “Ostatnia z Dzikich”, “Głos Bogów”. Tłum. Piotr W. Cholewa. “Galeria Książki”, 2010); «красивая сказка без особых амбиций. Годное чтение для пляжа или автобуса»;

Иоанна Кулаковская называет роман американской писательницы Лорен Кейт «Павшие» (Lauren Kate “Upadli”. Tłum. Anna Studniarek. “MAG”, 2010) «весьма неровной книгой. Фанатики, а особенно фанатички готических мрачных романов многое писательнице простят, остальные – нет»;

Якуб Винярский в общем хвалит роман американского писателя Джеффа Вандермеера «Шрек: Послесловие» (Jeff VanderMeer “Shriek: Posłowie”. Tłum. Robert Waliś. “MAG”, 2010); «атмосфера “Города безумцев и святых” незабываема. И здесь Вандермеер вновь очаровывает читателей, играя с рассказываемой им историей»;

Рафал Сливяк советует обратить внимание на роман американского писателя Фрица Лейбера «Мрак, сомкнись!» (Fritz Leiber “Ciemności, przybywaj”. Tłum. Dariusz Kopociński. “Solaris”, 2010); «в романе Фрица Лейбера, впервые опубликованном в 1943 году, в постапокалиптическом будущем бразды правления держат в своих руках наследники учёных, облачивших свою диктатуру в маскировку религии. Теперь жрецы Иерархии держат плебеев в невежестве и извлекают выгоду из их работы через чудеса, добытые с помощью неизвестной массам техники. Секретная организация под названием “Колдовство” борется за изменение статус-кво. Она делает это, используя методы, аналогичные методам Иерархии: сбивая с толку плебеев ложными чудесами. В конце концов, “любая достаточно развитая технология неотличима от магии”, как однажды сказал неискушенный Артур Кларк. “Мрак, сомнись!” можно интерпретировать как критику религии, основанной на обмане, увековеченном священниками ради мирской выгоды. Но, принимая во внимание происхождение Иерархии, это толкование следует распространить на все формы диктатуры, даже те, которые вводятся по самым благородным причинам. Природа тоталитарной системы такова, что со временем она вырождается и начинает служить только себе. По мнению писателя, способ освободить людей от ига состоит в том, чтобы они постепенно познали истину и освободились от оков невежества. <…> Роман Лейбера — это, прежде всего, отражение времени, в которое он был написан. Однако предостережение против диктатуры, содержащееся в книге, остается актуальным и по сей день. К сожалению»;

Агнешка Хаска сообщает об издании в виде аудиобука замечательного романа польского писателя Януша Зайделя «Цилиндр Ван Троффа» (Janusz A. Zajdel “Cylinder van Troffa” (audiobook). Czyta Łukasz Nowicki. “Wyd. Aleksandria”, 2010); «это семь часов чистого звукового удовольствия»;

Она же, Агнешка Хаска, советует обратить внимание на первый том нового книжного цикла «Тайномир» английского писателя Уильяма Хорвуда «Весна» (William Horwood “Skrytoświat: Wiosna”. Tłum. Cezary Frąc. “Amber”, 2010); «писатель возвращается в подземные миры»;

Войцех Хмеляж советует не пропустить роман английского писателя Бернарда Корнуэлла «Король зимы» (Bernard Cornwell “Zimowy monarcha”. Tłum. Jerzy Żebrowski. “Erica”, 2010); «В Англии период VI века стал известен как “Темные века” не только потому, что не сохранилось достоверных исторических сведений о тех годах, но и потому, что это было время упадка и страданий, когда многочисленные британские королевства начали воевать между собой и в конце концов поддались захватчикам с континента – саксам, уступившим место норманнам несколько столетий спустя. С тех времен берут начало легенды о короле Артуре, рыцарях Круглого Стола, замке Камелоте, блистательных Ланселоте и Тристане. <…> Кем был настоящий Артур? Это неизвестно. Он был конечно не королем, и уж точно не дворянином (в нашем понимании этого слова), он не жил в Камелоте и не искал Святой Грааль. “Зимний монарх” Бернарда Корнуэлла — это рассказ о том, какой могла бы быть история Артура: мир в хаосе, разрывающийся между римским и языческим прошлым и христианским будущим, между бриттами и саксами, между любовью и политикой. Это солидное, авантюрное произведение, полное сражений, войн, страстей и интриг. Неужели все это произошло на самом деле? Наверное нет, но все равно приятно читать»;

Иоанна Кулаковская находит, что третий том цикла «Харпер Коннели» -- роман американской писательницы Шарлин Харрис «Холодная, словно лед, могила» (Charlain Harris “Lodowaty grób”—“An Ice Cold Grave”, в переводе на русский «Месть мертвеца». Tłum. Dominika Schimcheiner. “Fabryka Słów”, 2010) вновь предлагает читателю весьма занимательную историю; «Третья часть приключений Харпер Коннели богаче с точки зрения мастерства и изобретательнее, чем предыдущие. В очередной раз мы проходим с героиней сквозь своеобразный ритуал неприятия местными жителями – начиная с неверия в ее способности и заканчивая упреками в том, что она не использовала их за бесплатно. <…> Действие захватывает. Автору удалось не раскрыть преждевременно разгадки, набросать галерею характерных персонажей, убедительно представить психику героини и развитие сложных отношений со сводным братом. Жаль, что при этом ей не удалось избежать некоторых раздражающих неточностей»;

Ежи Жимовский не слишком высоко оценивает роман американского писателя Терри Гудкайнда «Закон девяток» (Terry Goodkind “Reguła Dziewiątek”. Tłum. Lucyna Targosz. “Rebis”, 2010); «это все те же “Правила волшебника”, но в американском антураже»;

Он же, Ежи Жимовский, напротив, высоко оценивает четвертый том цикла «Феликс Кастор» английского писателя Майка Кэри – роман «Кровь не вода» (Mike Carey “Krew nie woda” – “Thicker Than Water”, 2008. Tłum. Paulina Braiter. “MAG”, 2010), считая его лучшей на данный момент историей об указанном частном экзорцисте; «На этот раз читателю представится возможность узнать шокирующую тайну, связанную с демонами. Введение этого витка сюжета — смелый ход автора, прекрасно дополняющий устройство создаваемой писателем вселенной. Достойно восхищения то, что персонажи созданы из плоти и крови, заслуживают доверия в своих слабостях, совершают ошибки и заставляют платить за них зачастую непропорционально высокую цену. “Кровь не вода” — эмоционально насыщенный и напряженный роман, в котором Кастор подвергается чрезвычайно тяжелым испытаниям (особенно с учетом его предшествующего опыта). И окончание романа на этот раз принесло больше боли, чем облегчения»;

Вальдемар Мяськевич хвалит двухтомный роман польского писателя Яцека Комуды «Самозванец» (Jacek Komuda “Samozwaniec”, t. 1 i 2. “Fabryka Słów”, 2010); «это лекция история Жечьпосполитой, написанная великолепным языком и с особым вниманием к деталям»;

Якуб Винярский советует не пропустить дебютный фэнтезийный роман польского писателя, выступающего под псевдонимом Ружа Якобше, «Резус» (том 1 в 2 кн.) (Róża Jakobsze “Rhezus”, tom 1, księga 1 i 2. “Fabryka Słów”, 2010);

Агнешка Хаска рекомендует для чтения читателям нашего журнала молодежный роман английского писателя Маркуса Седжвика «Поцелуй смерти» (Marcus Sedgwick “Pocałunek śmierci”. Tłum. Maciejki Mazan. “Nasza Księgarnia”, 2010); «Это хорошо продуманный хоррор, с мастерски выстроенной атмосферой, постепенно нагнетаемой напряженностью и точным воссозданием исторического контекста. Автор взял несколько уроков румынской народной культуры, учился также у Томаса Манна и Михаила Бахтина. Равноправным героем этой истории является Венеция, потрясающе элегантная снаружи, враждебная изнутри, коррумпированная, двусмысленная и окутанная туманом, город, который лжет. И карнавал, который является эпохой переворота мирового порядка, поэтому в нем скрыта смертельная угроза. Однако, прежде всего, это история о том, что зло — это выбор, к тому же не однозначный. У Седжвика хватает смелости задавать важные вопросы, которых нет в других подростковых романах»;

Ежи Брышевский представляет читателям журнала завершающий том трехтомного цикла «Герои умирают» американского писателя Мэтью Стовера «Кейн Черный Нож» (Matthew Woodring Stover “Caine Czarny Nóż”. Tłum. Wojciech Sczypuła. “MAG”, 2010); «концовка цикла весьма жестока по отношению ко многим второстепенным персонажам. Наверное, поэтому первый том третьей части сериала о Кейне Черном Ноже (второй еще не написан) не является прямым продолжением предыдущих книг. Это приквел, аккуратно связанный с продолжением истории Кейна»;

Агата Краевская в общем хвалит первый том из цикла «Другой мир» американской писательницы Келли Армстронг «Укушенная» (Kelly Armstrong “Ugryziona”. “Zysk I S-ka”, 2010); «об оборотнях и испытываемых ими эмоциями – легко, непринужденно и приятно» (стр. 68—72).

19.2. Рецензия Вальдемара Мяськевича/Waldemar Miaśkiewicz носит название:

Бордо, 1890 год. На рынке недвижимости появляется заманчивое предложение – продается привлекательная усадьба, цена непропорциональна мала по сравнению с реальной стоимостью здания. Однако есть загвоздка — дом имеет обитателей в виде мумий бывших владельцев. В гостиной за чашкой чая застыла супружеская пара, размышляя о вечности. Именно к ней относится титульный запрет. На протяжении 110 лет (время действия доводится до 2000 года) читатель знакомится с целой галереей персонажей, соблюдающих запрет (награда) или не принимающих его всерьез (вечное проклятие, а до этого сильный испуг и смерть). Это horror, но очень справедливый. Эта пара мумифицированных стариков и их дом не убивают кого ни попадя. В комиксах нет места проливанию крови невинных. Жуть резервирована исключительно для непослушных.

Симсоло (кинокритик, киновед и киносценарист), сочиняя справедливый horror, подпортил его предсказуемостью. Уже тогда, когда следующие персонажи драмы покупают квартиру, читатель может предугадать их действия. Единственное, что привлекает внимание, — это связь судеб последующих покупателей, замысловатая вышивка, где прошлое переплетается с настоящим. Комикс не удержался бы на рынке, если бы не рисунки БЕЗЬЯНА, которого называют черным ангелом французского комикса. Именно его мрачная графика, кажущаяся небрежной линия (на самом деле весьма изысканная и продуманная) дышит свежестью и создает атмосферу жуткого ожидания. Рисовальщик с помощью своего пера вытаскивает из людей все самое уродливое и темное. Подобно инфернальному наследнику ТУЛУЗ-ЛОТРЕКА, он заставляет нас восхищаться мутными пучинами города. Образы одной из героинь, включенные в темные панели, производят невероятное впечатление. Комикс надолго захватывает внимание читателя и заставляет просить у издателей другие вещи БЕЗЬЯНА.

”Niczego nie dotykać”. Scenariusz Noel Simsolo. Risunek Frederic Bezan. Tłumaczenie Katarzyna Sajdakowska. „Taurus Media”, 2010 («Ничего не трогать». Сценарий Ноэля Симсоло. Рисунки ФРЕДЕРИКА БЕЗЬЯНА. Перевод КАТАЖИНЫ САЙДАКОВСКОЙ. “Taurus Media”, 2010)

19. В рубрике «Комикс» на стр. 74 размещены две рецензии.

19.1. Рецензия Павла Дептуха/Paweł Deptuch носит название:

Бэтмен считается одним из наилучшим образом сконструированных супергероев в истории жанра. За свою комиксную карьеру он пережил огромное количество приключений, противников и трансформаций. Он принимал наркотики, сходил с ума, имел сломанный позвоночник, посещал разные эпохи и параллельные миры, а также дождался потомства. Можно сказать, что он никогда не знал ни минуты покоя. Однако каждый супергерой рано или поздно умирает, и именно об этом эта ностальгическая история.

Мы не узнаем от Геймана, как умер Бэтмен. Мы не увидим монументальной битвы, завершившейся впечатляющей смертью. Не это самое главное. Главное, что это случилось: Темный рыцарь мертв. Он лежит в гробу, оплакиваемый друзьями и врагами, каждый из них прощается с ним по-своему, рассказывая о нем довольно-таки интимные истории. В каком-то смысле этот альбом подводит итог семидесятилетней истории защитника Готэма в маске. Траурные речи показывают многозначительность Бэтмена и одновременно являются сентиментальным путешествием в прошлое. Такой подход в исполнении Геймана — эксперта по нестандартным шкатулочным историям — прекрасно гармонирует с мастерством ЭНДИ КУБЕРТА. В каждой истории художник демонстрирует разный графический и повествовательный стиль, ссылаясь на достижения БОБА КЕЙНА, НИЛА АДАМСА, ДИКА ДЖОРДАНО, ФРЭНКА МИЛЛЕРА и ДЭЙВА МАККИНА.

Темный рыцарь — здесь немного защитник, немного мститель, безумец и заблудшая душа. Гейман и КУБЕРТ в возвышенной, немного сюрреалистической манере создают последнюю, универсальную главу истории о Человеке-Летучей-Мыши. Глава, у которой есть шанс стать прощальной для этого супергероя, теперь и десятилетия спустя; которая переживет любую другую историю, обеспечит утомленному Бэтмену заслуженную им минуту покоя.

Альбом дополнен четырьмя короткими независимыми рассказами Геймана с рисунками разных художников.

”Batman. Co sie stało z zamaskowanym krzyżowcem?” Scenariusz Neil Gaiman. Rysunki: Andy Kubert i inne. „Egmont”, 2010 («Бэтмен. Что случилось с замаскированным крестоносцем?». Сценарий Нила Геймана. Рисунки ЭНДИ КУБЕРТА и других художников. “Egmont”, 2010)

18. В рубрике «Журналистика» на стр. 78 напечатана статья Лукаша Орбитовского под названием:

У нас с ксендзом Гилем как-то возникла сумасшедшая идея, порожденная нездоровым самодовольством. Мы планировали отметить день рождения вместе, желательно в День поминовения усопших, и пригласить всех наших бывших подружек. Буквально всех: от предметов лицейских воздыханий до женщин, разбивших наши сердца. Тех, чьи сердца мы разбили, тоже надо было бы пригласить, вот только тут наша роль оставалась неясной: глупо было бы игнорировать собственную вечеринку, а, к сожалению, присутствие на ней означало бы, что следующего дня рождения для нас не будет. Но предприятие сие казалось заманчивым, несмотря на перспективу гибели от рук бывших возлюбленных: было жутко интересно, а что еще может случиться, когда такие люди когда-либо встретятся друг с другом?

Киноиндустрия воплощает в жизнь подобные мечты и это почти всегда приводит к катастрофе. Так и хочется сказать: «Тот кто сеет кроссовер, пожнет кавардак». Нам очень нравился цикл фильмов «Чужой», мы с удовольствием следили за приключениями Арнольда, пока он боролся с Хищником, но тем не менее именно киновстреча этих двух космических видов живых существ (я не имею в виду Арнольда, хотя Австрия также существует в другой галактике по отношению к моей) вылилась в поистине голливудский катаклизм. А если соединить судьбы Фредди Крюгера и Джейсона из «Пятницы 13-го», лишив их халтурного очарования оригиналов, я боюсь подумать даже , что с ними далее случится – хотя визит к ним куклы Чаки может внести некоторое оживление. Такие коллажи исходят из ошибочного представления, что если людям нравятся Фредди и Джейсон, они будут безмерно рады увидеть их вместе. Возвращаясь к примеру из начала этой статьи: я обожаю Касю и искренне люблю Стасю, но если увижу их вместе, это вряд ли сделает меня счастливее.

Иначе обстоит дело с призраками и привидениями. Извлеченные из прошлого, собранные на полуночной сходке, они вызывают улыбку, особенно если сами не сторонятся веселья. Давайте представим Дракулу (к тому же удвоенного!) прекрасно проводящего время с Ван Хельсингом. Им сопутствует Ужасный доктор Файбс, он же Мэтью Хопкинс – охотник на ведьм. И многие другие. Это попросту невозможно, но однажды все же случилось – в фильме «Дом длинных теней» Питера Уолкера. Там появляются Кристофер Ли и Питер Кушинг, прославившиеся в том числе своими ролями в фильмах ужасов студии «Хаммер» и в «Звездных войнах», Винсент Прайс («Последний человек на Земле» и множество дешевых фильмов ужасов), а также Джон Кэррадайн («Вой» и множество еще более дешевых фильмов ужасов). Все полные энтузиазма, хотя, наверное, немного напуганные буквализмом слэшеров, доминировавших в восьмидесятых годах.

Это утопающее в контекстах кино невозможно понять, не посмотрев несколько десятков фильмов 1950-х и 1960-х годов. Зритель без подготовки не уловит шуток и не поймет заимствований, почему на экране буйствует эта гериатрическая банда, а история явно движется в сторону готики из героических времен цветной кинопленки. Вместе с тем это призраки. которые мне ближе всего, извлеченные из умирающего мира, который уже нельзя воскресить: это привидение дедушки, который восстал из могилы, чтобы рассказать очередную сказку в честь рождественской ночи или на праздновании дня рождения со всеми бывшими подружками.

А начинается фильм весело, с пари, заключенного с Кеннетом Меги — популярным писателем, презирающим романы «ужасов», на то, что он за одну ночь напишет новый «Грозовой перевал», за что он заработает 20 000 баксов, немалую сумму даже по нынешним временам. Чтобы облегчить себе выполнение этого непростого задания, мистер Меги отправляется в пригородный дом, где помимо жуткой легенды, старой мебели и титульных длинных теней, ему неустанно кто-то докучает: слуги, которых там не должно быть, секретарша его литературного агента и, наконец, кучка стариков, съехавшихся в этот самый дом на некую загадочную семейную сходку. Ему хотелось бы их всех изгнать из дома, но понятное дело -- даже стариковская вечеринка при свечах выглядит занимательно, особенно для столь творческой личности, в особенности когда эта личность работает на условиях сдельщины. Ситуацию усугубляет местная легенда о мерзком брате-убийце, заточенном на чердаке на веки вечные, что соответствует действующим в регионе семейным обычаям. Кто кого играет, разумеется, не требует уточнения, разве только бумагомарака жутко деревянный, даже жаль становится, что смерть им не больно-то и интересуется.

Тот фильм, в котором его создатели весело резвятся, обычно приносит зрителю страдания; и наоборот, легкое, энергичное кино рождается в сизифовых муках. В случае «Дома...» мы имеем очередное исключение, которое вместе с предыдущим делает постановку совершенно уникальной. Актеры чудесно сочетают халтуру с полной отдачей, подмигивают так, чтобы сгустить атмосферу и в то же время ничего не испортить, думаю, что даже оператор в некоторых моментах посмеивается, причем так, что почти валится на штатив. Сюжет ни разу не превращается в фарс, предлагая зрителю целый набор жанровых решений, и более того -- игру в подвешивание реальности в сомнениях. Нашему герою нечто кажется? И точно кажется. Ну раз так, и призраки, пожалуй, тоже присутствуют. Ну а если призраки налицо, значит тут имеется некий заговор. Создатели фильма множат финалы, ставят тяжелую концовку поверх предыдущей, и вот уже я прощаюсь с фильмом, очарованный и получивший удовольствие, как будто только что выехал из «страшного туннеля» в парке развлечений.

Кушинг, Кэррадайн и Прайс уже давно пребывают в загробном мире, и меня даже чуточку удивило, что они на киноэкране не выглядят полупрозрачными. Зато я рад празднику преклонения перед Кристофером Ли, который то и дело появляется в высокобюджетных постановках.

А фильм я воспринимаю как воздание чести всей четверке.

«Дом длинных теней» (“House of Long Shadows”). Режиссер Питер Уолкер. В ролях: Кристофер Ли, Питер Кушинг, Джон Кэрродайн, Винцент Прайс. США, 1984.

Дабы не оставалось недомолвок…

Ксендз Гиль – герой двух романов Лукаша Орбитовского, написанных им в соавторстве с Ярославом Урбанюком (Jarosław Urbaniuk): “Pies I klecha: Przeciwko wszystkim” (2007) и “Pies I klecha: Tancerz” (2008) W.

17. В рубрике «Иностранная фантастика» размещены два текста.

17.1. Текст английского писателя Клайва Баркера, который называется в оригинале “Tortured Souls: The Legend of Primordium” (2001; 2015), перевела под названием “Udręczone dusze: legenda o Primordium/Измученные души: легенда о Праймордиуме” ПАУЛИНА БРАЙТЕР/Paulina Braiter (стр. 42--56). Иллюстрации МАРЦИНА КУЛАКОВСКОГО/Marcin Kułakowski.

“Арена действия — город Праймордиум, погрязший в коррупции и нищете под гнётом Императора-тирана. Люсидик, дочь Сенатора, заручившись поддержкой творения самого Бога — Агониста, великого архитектора человеческих тел и душ, находит способ свергнуть правителя...” (Kiplas, сайт ФАНТЛАБ).

Собственно, это «шесть коротеньких рассказов, составляющие одно произведение. Каждая из частей продавалась в комплекте с фигуркой «для взрослой аудитории» компании “Tod McFarlane Toys”».

«Главный герой, под влиянием контакта с таинственным Агонистом, становится могущественным существом, которое начинает борьбу с городскими властями. Это не столько история о супергерое, сколько боди-хоррор в стиле, очень характерном для автора. Жуткие существа подробно не описываются, но упоминаются отдельные элементы, вызывающие тревогу. Кроме того, каждая сторона использует методы на границе магии и науки, а последующие изобретения получаются все более страшными или даже отталкивающими. Это также довольно грустная история любви в трудные времена. При этом автор оставляет недосказанности в нужных местах. От всей души рекомендую, но только не читателям с чувствительным желудком» (Из читательского отзыва, сайт “Lubimy czytać”).

Текст переводился на немецкий язык, на русский язык не переводился. Заглянуть в карточку текста можно ЗДЕСЬ, а почитать об авторе можно ТУТ

17.2. Рассказ американского писателя Питера Страуба/Peter Straub, который называется в оригинале “Ashputtle” (1984, авт. сб. “Black Thorn, White Rose”; 2000, авт. сб. “Magic Terror: Seven Tales”; 2016, авт. сб. “Interior Darkness”) перевел на польский язык под названием “Kopciuch/Замарашка” КАМИЛЬ ЛЕСЕВ/Kamil Lesiew (стр. 57--64). Иллюстрации ДАРИИ МАЙ/Daria Maj.

”Рассказ написан в форме потока сознания главной героини — воспитательницы-маньячки, которая работает в детских садиках воспитательницей. Но каждый раз, когда она приходит работать в новый детский сад, через некоторое время обязательно пропадает ребенок” (alex_kr, сайт ФАНТЛАБ).

”И Страубу очень неплохо, на мой взгляд, удалось передать мысли подобного индивидуума. Вернее – ощущения, что он испытывает. Путаные, рваные, оборванные; где вымысел переплетается с реальностью, а реальность подменяется вымыслом. Странные аналогии со сказкой о Золушке, слегка неприятные подробности из жизни… Нет, по-моему, все же не так плохо. Пожалуй, даже станет любимым рассказом на эту тему” (Kuntc, сайт ФАНТЛАБ).

Рассказ переводился на немецкий и французский языки,

а также дважды – на русский язык. В 2004 году его перевела под названием «Золушка» О. АФАНАСЕНКОВА (авт. сб «Магия кошмара»), а в 2020 году под тем же названием «Золушка» -- О. АДЕЛЕВА (авт. сб. «Магия кошмара»).

Заглянуть в карточку рассказа можно ЗДЕСЬ А почитать об авторе текста можно ТУТ