19. В разделе «Встреча с писателем» публикуется небольшое интервью, которое Адам Холлянек/Adam Hollanek взял у профессора Конрада Фиалковского/Konrad Fialkowski, в ту пору, пожалуй, второго (после Лема) по популярности писателя польской научной фантастики. Особенно у зарубежного читателя – рассказы К. Фиалковского переводились на английский, французский, немецкий, испанский, португальский, японский, венгерский, чешский, словацкий, русский, украинский и другие языки. У нас на сайте можно почитать о писателе вот здесь
МЫ ОДИНОКИ В КОСМОСЕ?
Sami w kosmosie?
Адам Холлянек: Пан профессор, как вы восприняли известие о присуждении вам премии журнала “Fantastyka”?
Конрад Фиалковский: Я был этим приятно удивлен. Это первая моя отечественная литературная премия, хоть и не первая вообще, я уже получал аналогичные премии за рубежом.
Адам Холлянек: И чем вы можете это объяснить?
Конрад Фиалковски: Вкусом тех, кто присуждает премии. Кроме того, я из другой группы профессионалов: ученых, а не писателей. А ярлыкам, особенно в нашей стране, придается решающее значение.
Адам Холлянек: И, кстати, как так случилось, что вы – автор многочисленных научных работ, член международных научных комитетов и, насколько мне известно, изобретатель биомедицинского (biomedyczny) компьютера, одного из первых в Европе – занялись написанием фантастики?
Конрад Фиалковский: Стоило бы, пожалуй, спросить: почему писатель фантастики занялся всем этим прочим? Я начал писать фантастику более тридцати лет назад, еще в лицее – и пишу ее, хоть и понемногу, до сих пор.
Адам Холлянек: Но почему?
Конрад Фиалковский: Потому что таким образом можно изложить те мысли и идеи, которые иначе трудно выразить.
Адам Холлянек: Стало быть, вы писатель-фантаст?
Конрад Фиалковский: Да. И это потому, что писатель-фантаст, в отличие от писателя-реалиста, трактует мир, объект своего интереса, условно, как одну из возможностей, количество и разнородность которых невероятно велики. Я писал об этом в «Homo Divisus». Писатель-реалист меняет лишь ситуации, оставаясь в рамках и структуре существующего мира. При таком разграничении многие из писателей и многие из произведений оказываются в первой группе, хотя писатели об этом даже не подозревают. Искушение заняться изменением структуры действительности, свойственное писателям – это приглашение в фантастику. Наверное в будущем, когда современное ему многомерное и многосюжетное, интерактивное с пользователем телевидение, поддерживаемое такими компьютерами, каких сегодня еще нет, станет частью окружающей человека действительности, а отвечать на вопрос: “А что тут творится на самом деле?”, будет все труднее и труднее, реалистической литературе придется задавать себе немало труда, чтобы таковою оставаться.
Адам Холлянек: Ну, она всегда сможет попросить помощи у точных наук, которые говорят, каков мир есть на самом деле.
Конрад Фиалковский: И при этом остаться литературой?
Адам Холлянек: Да.
Конрад Фиалковский: Это не так просто. В точных науках, по крайней мере, как мы сейчас их понимаем, вопрос «как?» всегда корректен, вопрос «зачем?» более или менее справедлив, вопрос же «почему?» как минимум сомнителен. И литература, которая отвечает лишь на первый из этих вопросов, называется научно-популярной. Но для человека, ее потребителя, все три вопроса одинаково важны. Ведь <художественная> литература это воображаемые модели взаимодействия человека с другими людьми в устоявшейся, неизменной структуре – в реалистическом ее варианте, или модели взаимодействия человека с другими людьми в изменчивой структуре, иногда полностью выдуманной – в фантастике. Но человек – инвариант, без него литературы нет.
Адам Холлянек: За эти рамки выходит, вероятно, контакт с другой цивилизацией. Во всяком случае, так вы считали раньше. Ведь это вас, наверное, следует признать автором идеи «несостоявшегося контакта», поскольку ваш рассказ «Воробьи Галактики/Wroblie Galaktyki», был опубликован в 1959 году, до выхода в свет «Пикника на обочине» братьев Стругацких и «Свидания с Рамой» Артура Кларка.
Конрад Фиалковский: Другая цивилизация – это, пожалуй, величайшая из неизвестных, которые могут встретиться человечеству. Если они нас найдут, то обретут в наших глазах масштабы Бога и Сатаны одновременно, и вдобавок к этому будут для нас еще более отдаленными и непонятными. Если мы их найдем, пропорции могут оказаться более для нас выигрышными. Но вы знаете, честно говоря, я не верю, что это когда-нибудь случится. На протяжении последних десяти лет я, как ученый, занимался механизмом возникновения человеческого мозга, как побочным результатом адаптации, не имеющим ничего общего с эволюцией. И я построил эту модель. Если она верна, то универсальна, потому что ее принципы не обязательно связаны с конкретными условиями, существующими на нашей планете. Из нее следует также, что одновременное существование мыслящего мозга и рук-манипуляторов, характерное для человека, это случайность, а не неотвратимый результат причинно-обусловленных событий. Согласно этой модели, намного более вероятным результатом эволюции является «разум-наблюдатель», что-то вроде разума китов или лемовского Соляриса, которые не изменяют своего природного окружения и не демонстрируют этими изменениями своего присутствия. Исходя из этой модели, принятую ныне вероятность существования таких, как наша, цивилизаций следует снизить на много-много порядков, устремляя ее, фактически, к нулю. С этой точки зрения программа SETI совершенно бесполезна.
Адам Холлянек: То есть мы одиноки в космосе. И как вы, писатель-фантаст, только можете рушить идею «братьев по разуму»?
Конрад Фиалковский: Логика глуха к нашим мечтаниям. Но, может быть, модель ошибочна. Ее основные положения опубликованы в международной антропологической прессе и самые выдающиеся умы ищут в ней бреши. Может быть, таковые и найдутся, и тогда одна из величайших человеческих грез избежит попадания в область столь малых вероятностей, что их следует называть, скорее, невероятностями.
Адам Холлянек: А другая мечта человечества: очеловеченные кибернетические механизмы?
Конрад Фиалковский: В отличие от полета на Марс, перспектива которого чем дальше, тем яснее вырисовывается, перспектива воистину мыслящих машин – чем больше мы узнаем о компьютерах и мозге, тем сильнее размывается.
Адам Холлянек: Однако многие ученые видят это иначе.
Конрад Фиалковский: В естественных науках не устанавливают истин путем голосования. Ни модели, ни даже концепции таких машин пока нет.
Адам Холлянек: И не будет?
Конрад Фиалковский: Этого я не знаю. Существование человека доказывает, что по меньшей мере такое устройство для переработки информации, как наш мозг, можно создать. Хватит ли у человечества на это времени и желания – вот в чем вопрос.
Адам Холлянек: Если эволюция сотворила человека методом «проб и ошибок», то целенаправленная деятельность должна гораздо раньше увенчаться успехом.
Конрад Фиалковский: Но сколько же времени заняло у эволюции это сотворение. Время эволюции отстоит от нашей интуиции и нашего понимания намного дальше, чем звезды друг от друга.
Адам Холлянек: Но ведь несколько тысяч или даже там несколько десятков тысяч лет нашей цивилизации – это не так уж и много.
Конрад Фиалковский: Вы оцениваете исключительно время результатов. Это как с восхождением на горную вершину. Один шаг, последний, тот самый, о котором вы говорите -- и видна вся панорама. Но перед этим надо сделать десять тысяч шагов, чтобы приблизиться к цели. Наши ближайшие родственники по эволюции находятся в нескольких метрах от вершины. Только вот они никогда их не преодолеют – и не потому лишь, что им трудно, блуждая, добраться до нее, но и потому, что даже будь у них эта неслыханно малая возможность, мы этого никогда не допустим.
Адам Холлянек: А может быть, кто-то поможет нам взобраться повыше?
Конрад Фиалковский: Кто? Космиты? Бог? Возможно. Но в таком случае Он должен также позаботиться о том, чтобы мы с этой новой вершины не сверзились в пропасть. Но это человеческая логика, которой, наверное, космические поводыри неподвластны.
11. В замечательном «Словаре польских авторов фантастики»Анджея Невядовского размещена единственная персоналия Мацея Паровского/Parowski Maciej (род. 1946) – журналиста, прозаика, кинокритика. Рубрика «Пожелтевшие страницы/Pożołkłe kartki» в этом номере пуста.
12. В разделе «Критики о фантастике» печатается доклад Адама Холлянека/Adam Hollanek, который носит название «A jednak romantyzm/И все таки романтизм». Графика МАЦЕЯ ДВОРАКА/Maciej Dworak. Этот доклад был написан для выступления на научной конференции, подготовленной кафедрой эстетики философского факультета Ягеллонского университета и Международным отделом общественных наук Жешувского политехнического института. Конференция состоялась 2 – 5.09. 1987 года в г. Балигруде. В конференции принимали участие специалисты как точных, так и гуманитарных наук: биологи, экологи, физики, психологи, искусствоведы, футурологи, архитекторы, литературоведы, критики, публицисты и писатели. Редакцию «Фантастыки» представляли Мацей Паровский и Рафал Земкевич. В докладе предпринята очередная попытка объяснения причин успеха НФ в современном обществе. Главную из таких причин автор видит в романтизме фантастической прозы. В этом номере публикуется, кстати, только первая часть доклада, его вторая (и заключительная) часть войдет в состав содержания № 4/1988 журнала.
13. Весь раздел рецензий посвящен обсуждению новой книги Станислава Лема «Fiasko/Фиаско», в которой критики видят прецедент, знаменующий возвращение знаменитого писателя в беллетристику. В подборку входят фрагменты рецензий Ханс-Йоахима Блейла/Hansjoachim Bleyl (“Frankfurter Allgemeine Zeitung”, nr. 86, апрель 1987), Дэвида Берреби/Dawid Berreby (“Village Voice Literary Supplement”, июнь 1987), Пола Грея/Paul Gray (“Time Magazine”, июнь 1987) и рецензия Лешека Бугайского/Leszek Bugajski.
14. В разделе «Наука и научная фантастика» размещена очередная статья Мацея Иловецкого/Maciej Iłowiecki «Arka Noego 1988/Ноев ковчег -- 1988» -- о долгосрочном эксперименте с симуляцией замкнутой экологической системы в Аризонской пустыне (BIOSFERA II). Рисунок МАРЕКА ЗАЛЕЙСКОГО/Marek Zalejski и ЖВИКА (Жвикевича)/ŻWIKU (Żwikiewicz).
15. В рубрике «НФ в мире» Франц Роттенштайнер/Franz Rottensteiner сообщает о кончине на 51-м году жизни американского писателя и редактора НФ Терри Карра/Terry Carr (7 апреля 1987 года).
Здесь же информация о новых книгах Артура Кларка, Стивена Кинга, Джина Вулфа и многомиллионных гонорарах за них, а также о столь же изрядном авансе на заявленную новую книгу, выплаченном Карлу Сагану.
И, наконец, небольшая заметочка, которая называется «Lem na scenie/Лем на сцене». «Венская театральная труппа “Narrenkast” ставит под руководством актера Юстуса Нейманна/Justus Neumann и драматурга Йозефа Хартманна/Joseph Harthmann спектакль по мотивам повести Станислава Лема «Футурологический конгресс». Спектакль будет показан в Цюрихе (Швейцария) и на венских сценах».
16. Польский знаток, библиограф и писатель фантастики Яцек Изворский/Jacek Izworski публикует следующую часть своей великолепной библиографии «Фантастические произведения, изданные в Польше после 1945 года/Utwory fantastyczne wydane w Polsce po 1945 r.» -- только книжные издания. В этой части библиографии приводится продолжение описания 1979 года. Отметим, что библиография насчитывает уже 1424 наименования.
17. В рубрике «Film i fantastyka» размещена рецензия Дороты Малиновской на фильм режиссера Сэма Рейми «Evil Dead 2/Зловещие мертвецы – 2» (1987).
18. В номере продолжается публикация (второй фрагмент) нового комикса «Wilcza Klątwa/Волчье проклятие» (сценарий Земкевича/Ziemkiewicz, художник Коморовский/Komorowski).
7. В разделе «Из польской фантастики» напечатан рассказ Петра Гоцека/Piotr N.A. Gociek «Wielka ucieczka/Великое бегство», получивший поощрительную премию на только-что завершившемся конкурсе. Графика ТОМАША ЗАКЖЕВСКОГО/Tomasz Zakrzewski. Это неплохой образчик польского магического реализма, в котором одним из героев является Маленький Принц из повести Экзюпери. Позже рассказ вошел в состав итогового послеконкурсного сборника «Pożeracz szarości/Пожиратель серости» (1991).
8. Немного об авторе. Петр Гоцек/Piotr Gociek (род. 1969) – польский журналист, теле- и радиожурналист, писатель. В начале своей профессиональной карьеры работал на радиостанции RMF FM, где вел программу, посвященную кино. Участвовал также в качестве радиокорреспондента во многих кинофестивалях, в том числе в Каннах. Позже работал на лодзинской радиостанции «Manhatten», а с 2000 года – на станции «Radio Plus». В 1999 году стал одним из основателей издательства «Urocza», был главным редактором НФ-журнала «Hyperion», вел публицистический отдел в НФ-журнале «Talizman». В 2005 году ушел из радиожурналистики и основал фирму «Music and Research», занимающуюся исследованием популярности радиопередач, но в сентябре этого же года вернулся на «Radio Plus». С 2006 года широко публикуется в польской прессе. Вначале сотрудничал с еженедельником «Ozon», где вел раздел «История» и занимался особыми проектами, а затем, когда журнал закрылся, рецензировал киноновинки в еженедельнике «Wprost». Около четырех лет (2007 – 2012) руководил отделом в газете «Rzeczpospolita», вел авторскую колонку «Poczytanki» в воскресном приложении к журналу «Plus Minus», с 2013 года регулярно печатается в еженедельнике «Do Rrzeczy». С 2013 года также работает на телестанции «Telewizja Republika», где помимо прочего ведет утреннюю передачу «Polska na Dzień Dobry».
В 1980-х годах активно участвовал в работе КЛФ в г. Ополе, сотрудничал с фэнзинами, где напечатал несколько рассказов за подписью Piotr N.A. Gocek. Его дебютный рассказ «Wielka ucieczka» до публикации в «Фантастыке» был все-таки чуть раньше напечатан в фэнзине «Albedo» (03 (3) 1987).
В 2012 году вышел из печати сатирико-фантастический роман Гоцека «Demokrator/Демократор», а в 2014 году – роман «Czarne bataliony/Черные батальоны».
9. Следующий рассказ в рубрике «Из польской фантастики», который называется «Sprawa honoru/Дело чести», отличается яркой антирасистской направленностью. Его написала Катажина Кулиговская/Katarzyna Kuligowska, о которой мне кроме имени и фамилии ничего более не известно.
10. И завершает подборку весьма интересный текст «Mildgor/Милдгор» написанный Мацеем Паровским/Maciej Parowski. Иллюстрация АНДЖЕЯ БЖЕЗИЦКОГО/Andrzej Brzezicki.
Это, собственно, отрывок из романа, носящего то же название. Действие романа разворачивается в Швейцарии в начале XXI века. К этому времени на Луне уже существует независимое государство – модный туристический и банковский центр, которому Швейцария вынужденно уступила завоеванные ею в XX веке позиции. Небольшая и красивая страна, бывшая ранее оазисом зажиточности и спокойствия, стремительно приходит в упадок и раздирается на части социальными конфликтами. Наведением порядка вместе с полицией занимается специальное полувоенное формирование – вот этих самых милдгоров… Паровский собирался завершить написание романа к осени 1988 года. Рукопись уже с нетерпением ждали в издательстве «Czytelnik». Однако, как известно, человек полагает… Роман не издан до сих пор.
5. Совершенно безбашенный, «выдержанный в тонации истерического веселья» рассказ немецкого (ФРГ) писателя Карла Михаэля Армера/Karl Michael Armer, который называется в оригинале “Durch das Weltall, schubiduba/Сквозь Вселенную, шубидуба” (1987, “SF Almanach”), перевел на польский язык под несколько неудачным названием “Przez wszechświat gnam, szubidubа/Сквозь вселенную мчуcь, шубидуба” (gnam – определенно лишняя добавка: сбивает ритм) МЕЧИСЛАВ ДУТКЕВИЧ/Mieczysław Dutkiewicz. Цветная иллюстрация АНДЖЕЯ БЖЕЗИЦКОГО.
На русский язык эта замечательная новелла об астронавтах-торчках, терроризирующих в наркотическом угаре всю вселенную и в конце концов по ошибке уничтожающих родную планету Земля, была переведена неведомо кем в 1989 году под названием «Через Вселенную гоним, шубидуба». Карточку рассказа можно посмотреть здесь. Напоминаю, что с К. М. Армером читатели журнала уже трижды встречались на его страницах (см. №№ 6/1986, 11/1986, 11/87). Среди материалов обзора первого из указанных номеров можно при желании найти и небольшой биобиблиографический очерк о писателе.
6. В журнале публикуется также повесть американского писателя Нормана Спинрада/Norman Spinrad, которая в оригинале называется «Riding the Torch/Езда верхом на факеле (Верхом на факеле)» (1974, ант. «Threads of Time»). Ее перевела на польский язык под названием «Jeździec na pochodni/Наездник на факеле» ИОЛАНТА КОЗАК/Jolanta Kozak. Повесть номинировалась на премию «Хьюго» и получила премию «Юпитер» в 1975 году. Она переводилась на немецкий и французский языки, русского перевода пока нет. С автором нам уже приходилось встречаться в журнале (см. № 8/1987). Почитать о нем на нашем сайте можно здесь Карточка повести находится тут
Отдельными изданиями вышли в свет авторские книги «Láska v kaluži/Любовь в луже» (сборник рассказов, 1975); «Písek v zubech/Песок на зубах» (сборник рассказов, 1978; переработанный титульный рассказ издан отдельно, 1993); «Co skrýváme pod kůží/Что мы прячем под кожей» (сборник рассказов, 1979);
«Začít milovat/Начать любить» (роман, 1981); «Výlety do snů/Полеты в сон» (сборник НФ рассказов, 1984);
«Upíří tanec/Вампирский танец» (сборник НФ и “ужасных” рассказов, 1993); «Ztracené lásky/Потерянные любови» (сборник рассказов, 1993); «Kde je ta šibenice/Где эта виселица» (сборник рассказов, 1994);
«Krvavý anděl/Кровавый ангел» (повесть, 1996); «Kanibal/Каннибал» (повесть, 1996); «Poklad na Kunětické hoře» (легенды и предания, 1997);
«Zasvěcen démony/Посвященный демонам» (готический роман, 2001); «Zač je v Pardubicích perník aneb Perníčkova dobrodružství ve vzduchu, na souši a na vodě/Есть в Пардубице пряник, или Приключения пряника в воздухе, на суше и на воде» (сказка, 2002); «Stín pavouka/Тень паука» (повесть, 2003); «Milenka Půlnoc» (повесть, 2003);
«Jak chutná v Pardubicích perník aneb Marcipánkova dobrodružství ve vzduchu, na souši a na vodě/Как вкусен в Пардубице пряник, или Приключения марципана в воздухе, на земле и на воде» (сказка, 2004); «Básníci nevraždi» (сборник детективных рассказов, 2006); «Kdybych byla kočkou /Если бы я была кошкой» (сборник избранных рассказов, 2006). «Chvění/Дрожь» (повесть, 2007);
«Jak voní v Pardubicích perník/Как пахнет в Пардубице пряник» (сказка, 2007); «Vražedná sešlost/Убийственная дряхлость» (псевд. Adam Borek/Адам Борек, детективный роман, 2010); «Vražedná romance/Убийственный романс» (псевд. Adam Borek/Адам Борек, детективный роман, 2011);
«Manželky i inne ženy/Жены и другие женщины» (сборник рассказов, 2012); «Vražedné vábení/Убийственные соблазны» (псевд. Adam Borek/Адам Борек, детективный роман, 2012), «Zelené vdovy/Зеленые вдовы» (сборник рассказов, 2015)
На русском языке кроме обозначенного вышели лишь еще два небольших рассказа.
Видимо тут возникнет вполне естественный вопрос: почему автор-составитель сей заметки уделил столько внимания ну, скажем так, не столь уж и крупному и популярному чешскому писателю? Ответ, в общем-то, напрашивается – потому что ему показалось забавным сопоставить весь массив информации с той, которая изложена в самом последнем предложении очерка. И следом тут же возникают дополнительные вопросы. Не столь уж и крупный, говорите... Это по каким же меркам? Не слишком популярный, говорите... Это где ж не популярный? В Чехии его зачастую называют "современным Чапеком". Такие вот дела. Наведенные некогда и простоявшие сотни лет мосты между российской литературой и культурой и литературами и культурами ближайших западных соседей (Чехии, Словакии, Румынии, Венгрии, Хорватии, Сербии, Болгарии да и Польши тоже) рухнули в одночасье, не поднимая особой пыли, и трех десятков лет оказалось достаточно, чтобы обнажившиеся расщелины превратились в пропасти. А существующее ныне авторское право сделало эти пропасти и вовсе бездонными. Спросите у любого читателя научной фантастики молодого поколения, что он знает о Людвике Соучеке. Да я, даже не спрашивая, знаю, что он ответит. Задайте тот же вопрос о Станиславе Леме. А-а, это тот писака, по которому американцы нудноватый фильм «Солярис» поставили, вероятно ответят вам сейчас. Через пару-другую лет вы и такого ответа не дождетесь. А ведь после обрушения этих самых мостов культурно-литературная жизнь в странах, оказавшихся за пределами ну, скажем так, российских интересов -- отнюдь не прекратилась. И не превратилась лишь в переваривание объедков со стола англо-американских культуртрегеров и издателей... Да я ведь говорю все это не в укор – просто констатирую факт…W.
облако тэгов
