«Безумный Макс» (“Mad Max”) определил сам вид постапокалиптического кино. Австралийский фильм настолько проник в сознание, что трудно отделаться от его эстетики пустынного пейзажа.
Приключения воина с шоссе стали непосредственным источником вдохновения для комикса «Кулак Полярной звезды» (1983, “Fist of North Star”) — герой, одетый как Безумный Макс, путешествует по опустошенной ядерной войной Земле. Вместо обреза и автомобиля он располагает знанием боевых искусств (основанных на точечном массаже -- серия быстрых ударов в нужные места вызывает эффектный и кровавый взрыв головы противника), а благодаря соблюдению воинского кодекса, он менее циничен, чем его австралийский коллега.
Пролог киберпанковой манги «Яблочное семечко» (1985 – 1989, «Аппуру сидо», “Appleseed”) Масамунэ Сиро (Shirou Masamune, «Призрак в доспехах») рассказывает о мировой войне, которая -- хотя ядерный арсенал не использовался – «сделала Землю более тихой планетой». Поисковые команды, посланные из Олимпа, утопической столицы нового порядка, прочесывают разрушенные города в поисках ценных специалистов, выживших после гибели старого мира.
Похоже выглядит «Эдем: это бесконечный мир» (“Eden: It’s an Endless World”) Эндо Хироки (Hiroki Endo). Здесь триггером войны послужил смертоносный вирус (с интересным, противоположным вирусу СПИДа, действием). Так же, как Дукай в «Школе», Эндо Хироки использует в качестве сценарного фона панорамы бедных районов Южной Америки (еще одно лицо посткиберпанка – вместо того, чтобы пугать средний класс падением западной цивилизации, он фокусируется на репортажах из мест, впавших в упадок в реальности), он также использует религиозные соображения – тему первородного греха и гнозиса.
Тема утопического острова в разрушенном мире обыграна в манге «Боевой ангел Алита» (1990 – 1995, “GUNNM”, “Battle Angel Alita”). Процветающий город Салем парит в облаках, а поверхность Земли превращается в свалку, где живут и действуют герои киберпанка: охотники за головами, преступник, устроители убийственных гонок, надзиратели заводов по переработке металлолома и доставщики продукции с крупных ферм в Салем.
Интересное видение постъядерного мира представлено в серии романов Хидеюки Кикути (Kikuchi Hideyuki) «Охотник на вампиров Д» (“Бампаиа ханта: ди”, “Vampire Hunter D”, первый из них был опубликован в 1983 году, в Польше вышли на экраны также две экранизации). В 1999 году произошел ядерный холокост, за которым, скорее всего, стоял род вампиров. Спустя 10 тысяч лет Земля все еще несет на себе следы этого разрушения — существуют всего лишь несколько крупных городов, и помимо вампиров-правителей и людей, их населяют мутанты и лавкрафтовские монстры. Главным героем выступает странник, охотник на вампиров по имени Д (как и американец Блейд -- полувампир).
Мир может погибнуть от ядерного огня, наводнений, землетрясений и эпидемий. В аниме «Ветер по имени Амнезия» (1990, «Кадзэ но на ва амунэдзиа», “Wind of Amnesia”) цивилизация рушится, когда все люди теряют память из-за вируса, выпущенного инопланетянами, которые хотели остановить прогресс человечества, прежде чем он уничтожит всю планету.
Не будет нас, будет лес
А если таких инопланетян не будет, то Гея возьмет дело в свои руки. Специальностью японских создателей стала экологическая фантастика (например, тонкая, как палка «Земная дева Арджуна» (2001, «Тикую: Сëдзë Арудзюна», “Earth Maiden Arjuna”-- смесь “Sailor Moon”, индуистских верований и экопропаганды).
Эту тему особенно любил Хаяо Миядзаки (подробнее об этом в «Nowa Fantastyka” 08/2008), для которого конфликт человека и природы является одним из столпов его творчества и философии. Его «Навсикая из Долины Ветров» (1983) – это хроника нескольких концов света.
Цивилизация, какой мы ее знаем, оказалась уничтоженной во время «Семи дней огня» огромными бионическими роботами (еще одно наследие Годзиллы и в то время прямое вдохновение для «Евангелиона»). Земля теперь покрыта ядовитым лесом, а остатки человеческой популяции подвергаются нападениям крупных насекомых. Кинематографический фильм, выпущенный в Польше на DVD, заканчивается парарелигиозными сценами единения и природы — главная героиня, принцесса из небольшого поселения Долина Ветров, приносит себя в жертву, а потом воскресает, останавливая натиск стаи насекомых на населенные пункты.
В оригинальном комиксе это лишь один из витков сюжета. Миядзаки идет гораздо дальше, показывая подробную картину падшей планеты, ведущейся на ней войны (люди, подобно Роршаху из «Хранителей», не могут пойти на компромисс даже перед лицом апокалипсиса) и, наконец, показывая одиссею главной героини с целью разгадки мировой тайны (откуда взялся и что это такое -- Угур?). Концовка удивляет и напоминает «Голову Кассандры» Баранецкого, Миядзаки, однако, не оставляет читателя наедине с трудной дилеммой и показывает, какое решение приняла Навсикая.
Экологическое зерно «Навсикаи» упало на благодатную почву. Развитие промышленности, токийский смог, разрастание городов, вторжение бетона в покрытые ранее зеленью места -- повседневный опыт и будничные страхи, нашедшие выражение в поп-культуре. Миядзаки возвращался к этой теме, смягчая конфликт в семейном фильме «Мой сосед Тоторо», показывающим лес, как волшебное место,
или показывая всю его жестокость в «Принцессе Мононоке».
Показательным также является теледиск «On Your Mark»: шестиминутный фильм изображает загрязненную после атомной катастрофы Землю, где человечество укрывается в подземных мегаполисах, а леса и луга растут на воле, не потревоженные безволосыми обезьянами.
Не будет нас, будет лес, как в аниме «Происхождение» (“Origin”), где раскрывается тема, похожая на тему «Навсикаи».
Действие разворачивается в будущем, в котором произошла экологическая катастрофа: Земля покрыта мутировавшим разумным лесом. Для запертого в своих комнатах киберпоколения анимационные фильмы такого типа скоро станут единственным контактом с природой. «Происхождение» не впечатляет оригинальностью, но визуальная сторона фильма полностью компенсирует ее недостаток: при виде оживленного с помощью спецэффектов леса у зрителей просто-напросто захватывает дух. Иногда конец света может оказаться чем-то воистину прекрасным.
Однако самый трогательный конец света предоставляет зрителям аниме «Еноты в атаке» Такахаты Исао (Isao Takahata), давнего друга и соратника Миядзаки. Это современная история о тануки (т.е. енотовидных собаках, а не енотах), которым японские легенды приписывают магические силы – например возможность менять телесную форму. Но какой будет из этого толк, когда лес тануки станет стройплощадкой для нового жилого массива? Звери ведут неравный бой – используя различные хитрости и уловки, они пытаются напугать людей и остановить строителей, но эта борьба заранее обречена на поражение. Бетонный мир поглощает не только волшебных животных, но и старую культуру, хранителями которой они являются.
Фантазируя о конце света, мы не замечаем, как мир умирает вокруг нас.
Катастрофический роман Сакё Комацу 1963 года «Затопление Японии» (Sakyo Komatsu 日本沈没 Nihon chinbotsu, “Japan sinks”, в переводе на русский «Гибель Дракона») напугал многих читателей. И в этом нет ничего удивительного – яркое описание мощного землетрясения, приведшего к титульному затоплению островов архипелага, не могло не произвести сильного впечатления на жителей терзаемого стихийными бедствиями региона. Автор, кроме создания апокалиптического видения, рассмотрел также, как поведут себя его оставшиеся в живых соотечественники, лишенные родной земли, и сможет ли «японский дух» выжить вне ее, как они будут чувствовать себя, когда окажутся в мире, в котором будут чужими, — и как их будут принимать иностранцы, все еще помнящие японскую агрессию во Второй мировой войне.
Книга была многократно экранизирована – поставлены сериал, фильм и его современная версия 2006 года. Последняя, с дорогостоящими спецэффектами, снята как типичный американский блокбастер, со всеми связанными с таким кино клише — только вместо развевающегося американского флага здесь «японский дух» и красота родных пейзажей. Гораздо интереснее пародирующая «Затопление…» острая сатира «Весь мир кроме Японии тонет» (2006, «Нихон игай дзэмбу тимбоцу»). Фильм (класс Б) снял Кавасаки Минору (Minoru Kawasaki), «японский Эд Вуд», известный абсурдными фильмами, рассказывающими, например, о коале, работающей в корпорации, или крабе, мечтающем стать вратарем.
Как следует из названия, весь мир (кроме Японии) уходит под воду, уцелевшие острова заполняются беженцами отовсюду. Хозяева не церемонятся: бывшие голливудские звезды теперь играют статистов, которых затаптывают кайдзю. Бывшего президента США вынуждают говорить по-японски. Иммигранты живут в картонных жилых комплексах или служат горничными в домах богатых японцев. Мятежников депортируют в Тибет специальные полицейские подразделения. Используя гэги, граничащие с отсутствием хорошего вкуса, Кавасаки Минору описывает ксенофобию островитян и их более или менее скрываемые комплексы.
Тематика затонувшего мира близко сердцам граждан островного государства, которое действительно вскоре ощутит на себе последствия повышения уровня моря. Отсюда и популярность сюжета: таяние ледника (после атаки инопланетян) вызывает затопление Токио в «Neon Genesis Evangelion». Продюсеры сериала из компании «Gainax» даже показывают шутки ради здание своей студии под водой. Водный мир – это еще и место действия сериала «Последняя субмарина» (1998—2000, «Ао но Року-го», “Blue Submarine#6”, дословно «Синяя подводная лодка №6»), где города – это вершины небоскребов, торчащие из воды.
Подобным образом выглядит мир игры «На охоте» (“In the Hunt”) и классического сериала «Конан, мальчик из будущего» (1978, «Mirai Shounen Conan”). В ходе Великой войны использовалось магнитное оружие, что привело к расколу, разрыву и затоплению пяти континентов. В живых осталась лишь кучка людей, экипаж и пассажиры колонизационного космического корабля, который после неудавшейся миссии он вернулся на Землю, приземлившись на одном из чудом уцелевших островов.
Библейский мотив Потопа использовал Мамору Осии в экспериментальном фильме «Яйцо ангела» (1985, «Тэнси но тамаго», “Angel’s Egg”): в альтернативной версии мифа голубь, посланный с оливковой ветвью, так и не вернулся. Потоп погубил-таки весь мир.
В посткиберпанковом романе «Идору» (“Idoru”) Уильям Гибсон описывает Токио, часть которого была разрушена землетрясением и восстановлена благодаря нанотехнологиям. Эта книга затрагивает, в том числе, тему японских субкультур отаку (otaku), поэтому неудивительно. что Гибсон использовал мотив, столь часто используемый в японской фантастике. Точно так же, как в книге Гибсона, был создан, например, «Мега Токио», где происходит действие киберпанк-аниме “Bubblegum Crisis” (в котором полным-полно отсылок к фильму «Бегущий по лезвию»).
Со времени первого демарша Годзиллы столица Японии была разрушена столько раз, что их трудно сосчитать. Подобно Нью-Йорку в американской поп-культуре, Токио в творчестве японцев является центром вселенной. Таким образом, город подвергается нападениям инопланетян, демонов из адских измерений (“Sailor Moon” и другие) и прочим неприятностям: вид разрушенного мегаполиса с несчастными останками созданной по образцу Эйфелевой башни -- Токийской башни представляет собой икону, похожую на руины Нью-Йорка с обязательными печально торчащими останками Статуи Свободы.
Упомянутая манга «Акира» (1983) начинается по рецепту Хичкока, правда, не землетрясением, а ядерным взрывом в самом центре Токио (провоцирующим Третью мировую войну). Тридцать восемь лет спустя все еще продолжается отстраивание города Нью-Токио — он снова будет разрушен после превращения Тэцуо в монстра, и на его руинах вырастет анархическое государство: вместе со зданиями был сметен старый, коррумпированный политический порядок.
Отсутствие этой сюжетной линии «возрождения» в кинематографической версии «Акиры» лишило смысла разрушение города. Это не понравилось режиссеру фильма «Призрак в доспехах» Мамору Осии (Osii Mamoru): «Я живу в Токио более сорока лет. Легко думать о нем как о неинтересном городе, который жаждет самоуничтожения. Что меня больше всего расстраивает, когда я смотрю такие фильмы, как “Акира”, так это тот факт, что их создатели так легко уничтожают Токио. Если относиться к нему как к городу, которого не жалко, даже если он будет разрушен, как к чему-то искусственному, сделанному из стали и бетона, то его разрушение ничего не даст. Даже в Токио, если присмотреться, можно откопать нечто памятное, найти какой-то участок, который особенно нравится. Вечер у железнодорожного переезда, бесхозную землю, заросшую золотарником в районе Токийского залива. Нечто связанное с детскими воспоминаниями. Если вы таким вот образом относитесь к Токио и все еще хотите его разрушить, я это понимаю, но в этих фильмах этого нет».
Сам Мамору Осии расправился со своим родным городом в фильме «Патлабор» (1989, “Patlabor”) и его продолжении.
Он разместил действие фильмов в ближайшем будущем (используются большие роботы, называемые «лаборами»), отражающем при этом дух японского «экономического чуда» и лопнувшего в 1990-х годах экономического пузыря. В первой части гениальный инженер (с библейской одержимостью) хочет разрушить город, который, по его мнению, является Вавилоном. Он заражает роботов вирусом своеобразного бешенства, активизируемого звуком специальной частоты – производимой вибрациями построенного им здания, благодаря чему план может воплотиться в жизнь после самоубийства безумца. Во второй части бывший военнослужащий, чьи починенные погибли во время миротворческой миссии в Южной Азии, мстит обществу, которое живет себе мирно, наживаясь на войне. Манипулируя сообщениями СМИ и информацией военных сетей, он провоцирует нападение, разрушение моста в Токийском заливе и введение военного положения.
Инженеры конца света
В фильме «Пришелец из будущего» (2002, “Ritānā”, “Returner”) -- японском ответе на «Матрицу», «Инопланетянина», «Чужого» и «Терминатора» — Земля разрушена после нападения инопланетян, спровоцированного нашей глупостью. Остатки сил движения сопротивления, ведущие безнадежную борьбу с инопланетными захватчиками, прячутся в горах Тибета (потребуется переход через временную дыру, чтобы исправить ошибки).
Ну, тут бесчинствуют инопланетяне, а как быть с людьми, которые своими руками устраивают конец света? И речь идет не о разрушениях, случайно вызванных человеком – вроде вышедшей из-под контроля войны. И не о катастрофе при строительстве космического корабля, в результате которой Луна разрушается и засыпает Землю обломками, делая ее непригодной для жизни, как в сериале «Ковбой Бибоп». И не об искусственном разуме, захватившем власть, как «Аниматриксе» и других произведениях пессимистического киберпанка.
Речь идет о людях, которые устраивают, конструируют, конец света. Но зачем им это делать? – схватится за голову любой трезвомыслящий человек. А чтобы сбылись пророчества! Так обстоят дела в «X-1999», «Neon Genesis Evangelion» и «20th Century Boys».
«Евангелион» (1995—1996, “Neon Genesis Evangelion”) начинается подобно любому дитяти Годзиллы — с боев между огромными роботами и инопланетянами. Но это деконструкция жанра, поэтому все не таково, каким кажется. Похоже, что нападение инопланетян было спровоцировано – это часть программы «Проект усовершенствования человека». Этот основанный на записях и пророчествах из манускриптов Мертвого моря проект направлен на то, чтобы вывести человечество на более высокий уровень эволюции, чем и занимается секретная организация “Seele” (прошу прощения за вульгарно краткое изложение сюжета, в котором нет места для описания фракций, вовлеченных в заговор, личных интересов и драм). Когда план реализуется, люди теряют свои так называемые «поля АТ» -- барьеры, благодаря которым они сохраняют физическую форму, и сливаются в разумный океан, безграничный бульон сознания.
В поставленном в жанре городской фэнтези сериале «X-1999» (1996, “X/1999”, “X: The Destiny War”) рассказывается о спасении Земли от предсказанного разрушения -- эту цель ставят перед собой две враждующие группировки, называемые Драконами Неба и Драконами Земли (в их число входят люди, обладающие экстрасенсорными и магическими способностями). Плоскость конфликта – в подходе к спасению планеты: одни полагают, что для этого им следует избавиться от человечества, другие – наоборот. Ареной борьбы вновь становится несчастный Токио.
Однако самое интересное пророчество – это не библейские апокрифы или предсказания синтоистских гадалок, а будущее мира, записанное в детской тетрадке. Это сюжет манги «Мальчишки 20-го века» (1999—2006, “20th Century Boys”, экранизирована) -- в 1967 году группа друзей-подростков фантазирует о конце света, который произойдет в XXI веке, и о способах спасения мира. Когда они вырастают, оказывается, что город подвергается нападению огромного робота — прямо как в сценарии из их детских игр, который решил воплотить в жизнь таинственный «Друг». Воображение зачастую опасно: когда оно ускользает в фантазии, нужно не забыть однажды вернуться в действительность.
На волне успеха «Годзиллы» всё новые и новые резиновые монстры разрушали очередные макеты городов (доводя энтузиастов моделирования до сердечного приступа), практикуя каратэ на столь же резиновых противниках.
Следует упомянуть брата Годзиллы, который младше его на 12 лет, японского супермена по имени Ультрачеловек (Ультрамэн), титульного героя телесериала «Ультрамэн» (1966–1967, “Ultraman”).
Когда в ближайшем будущем (то есть в 1990-е годы) на Землю вторгаются космические монстры, на их пути встает специальное подразделение (называемое «Научным патрулем»), оснащенное по последнему слову техники. Одним из членов группы является Хаята Шин (Shin Hayata). Его жизненная энергия оказалась связанной — в результате аварии космического корабля — с могущественным инопланетянином Ультрамэном. Теперь с помощью «бета-капсулы» Хаята может превращаться в гигантского серебристого гуманоида.
Время трансформации ограничено накопленной солнечной энергией — ее как раз достаточно, чтобы вести решающую битву с монстром (которого играл актер Накадзима Харуо, тот самый, который играл Годзиллу) в финальной сцене 24-минутного эпизода. У сериала было множество продолжений (создаваемых до сих пор) и последователей. На Западе самым известным является американизированный сериал «Могучие рейнджеры» (“Power Rangers”): там, чтобы сравняться в росте с гигантскими чудовищами, команда человеческих героев сидит за штурвалом гигантского робота-трансформера.
Этот исполненный пафоса (подобно американским комиксам о супергероях) жанр спустя годы стал объектом пародирования и деконструкции. Одним из наиболее интересных фильмов является андерграундная классика японского киберпанка «Тэцуо-железный человек» (1989, “Tatsuo”) — история о человеке, который случайно убивает свихнувшегося на пункте металла фетишиста, а затем, преследуемый заключенным в металле духом умершего, однажды начинает превращаться в монстра, ходячую кучу металлолома.
В конце этой сюрреалистически-индустриальной истории происходит поединок двух металлических монстров, в котором они сливаются в один кибернетический организм и отправляются покорять мир, дабы «превратить его в металл» и позволить ему «покрыться ржавчиной».
Подобным образом использовал в своих произведениях тему сверхчеловека-разрушителя Отомо Кацухиро (Katsuhiro Otomo). Главный герой комикса «Акира» (1982-1990, “Akira”) — результат эксперимента военных учёных, направленного на стимуляцию скрытого «псионического» потенциала человека. Несмотря на трагические результаты исследования (взрыв посреди города) и прошедшие 38 лет, эксперимент продолжается.
Тэцуо, закомплексованный юный член байкерской банды, открывает наличие у себя парапсихологических способностей после происшествия с участием одного из объектов военно-научных исследований. Исследователи оказываются не в состоянии обуздать могущество Тэцуо, который мутирует, разрастаясь неконтролируемым образом в отвратительную гору плоти и крови. И история повторяется. Трудно не заметить очередного родства с Годзиллой — за холокостом снова стоят военные учёные. То же самое в новелле «Вонючая бомба» (“Stink Bomb”) из анимационной антологии «Воспоминания» по сценарию Отомо Кацухиро.
Здесь, однако, виновником разрушения является не панк, а ничего не подозревающий обычный человек, который глотает экспериментальную таблетку (думая, что это лекарство от насморка). Под ее воздействием он превращается в биологическое оружие -- его тело выделяет смертоносный газ, чего он до конца не осознает -- и отправляется, чтобы доставить посылку, неся смерть и разрушения большому городу. Есть что-то символическое в том, сколь много зла в мире происходит из-за невежества или безразличия таких «обычных» людей.
Превращение человека в машину является также темой комикса и сериала «Сайкано» (“Saikano”). В ближайшем будущем Япония находится в состоянии войны (точно не известно с кем — американцами, французами или всем миром, в котором это происходит), и для защиты от атак военные учёные создают «вундерваффе» — мощного киборга, сочетание человека и машины.
Наилучших результатов синхронизации с чудесным оружием добивается застенчивая старшеклассница Чисэ (это один из архетипов японской научной фантастики), и это она становится человеческим фактором. С каждым боем огромная машина отнимает у Чисэ все больше функций контроля, пожирая и тело ее, и душу. В финале Чисэ теряет контроль над машиной, способной расти и усваивать новые части: происходит апокалипсис, после которого из всей человеческой расы в живых остается только Сюдзи, школьная любовь Чисэ.
9. В рубрике “Publicystyka” напечатана статья польского журналиста Михала Висьневского/Michał Wiśniewski, которая носит название:
ЖАЖДА РАЗРУШЕНИЯ
(Apetyt na destrukcję)
С восточных берегов Японии хорошо виден завтрашний день. И это прекрасное место, откуда можно понаблюдать за концом света.
В 1954 году залы кинотеатров наполнились ужасающим звуком необычного происхождения. Рев монстра, названного Годзиллой — основополагающий мем японской послевоенной поп-культуры.
В тени Годзиллы
Вторая мировая война и оккупация Японии оказали влияние – иначе и не могло быть – на широко понимаемую культуру страны. «Годзилла» — лучший символ этого явления. Фильм о чудовище в голливудском стиле, наподобие «Кинг-Конга» — в котором отразилось влияние американской поп-культуры. Тема: монстр, олицетворяющий ядерное разрушение, и в то же время символ страха холодной войны всего мира, как и явная ссылка на разрушение Хиросимы и Нагасаки. Послание: мир – новый девиз побежденной, униженной и благодаря этому реформированной Японии.
Действие первого кинематографического «Годзиллы» происходит в болезненной послевоенной реальности. Все начинается с загадочной катастрофы рыбацкого корабля, есть сообщения о последующих нападениях. Все как в романе «Двадцать тысяч лье под водой»Жюля Верна, с той разницей, что вдохновение черпалось не из литературы, но реальных событий: происходящее с катером в фильме было смоделировано по судьбе корабля «Дайго Фукурю Мару» («Счастливый дракон»), который 1 марта 1954 года находился под воздействием радиоактивных осадков – таков был результат американских ядерных испытаний на атолле Бикини.
Годзилла был потомком таких испытаний, ходячим ядерным холокостом. Это противоположность американскому Кинг-Конгу (с которым, впрочем, он столкнулся в одном из сиквелов), зверь, но очень человечный, дикий, но живой, способный даже на (катастрофические) чувства. К японскому атомному монстру относились как к силе природы, как к богу разрушения, слепой, убийственной силе.
Со временем мрачный и пессимистичный характер первого фильма исчез, а Годзилла стал талисманом, «нашим» чудовищем, защитником Земли, борющимся с инопланетными мерзопакостниками. «Годзилла» вдохновил целый жанр (называемый «кайдзю», что означает «чудовища») фильмов, показывающих столкновения между гигантскими монстрами, роботами и сверхлюдьми. Зловещий предостерегающий символ был нейтрализован поп-культурой. Появились произведения, которые прямо, не прибегая к резиновым аллегориям, рассказывали об уничтожении Хиросимы, а также комикс «Босоногий Гэн» 1973 года (Hadashi no Gen, Barefoot Gen, был издан и в Польше).
Рассмотрение происходящего в комиксе идет с точки зрения маленького мальчика, пережившего взрыв атомной бомбы, который теперь должен как-то обеспечить себе дальнейшее выживание на руинах города. Обычные люди показаны жертвами не только воздушного налета, но и военного режима, война вызволила в них все худшее (похожая история о войне, с точки зрения детей, была рассказана в шокирующей «Могиле светлячков» [1988, “Hotaru no Haka”, “Grave of the Fireflies””]).
Тема Второй мировой войны в японской поп-культуре рассматривается весьма по-разному. В серии игр «194X» (фирма “Capcom”) игрок садится за штурвал американского истребителя, сражающегося с военным флотом Страны восходящего солнца. В классической, несколько комедийной игре “Metal Slug 3" (2000, 3-Metaru Sugarru Suri) противниками коммандос, в которых вселяются игроки, являются, среди прочих, затворившиеся в подземной пещере японские солдаты, не заметившие окончания войны.
Наряду с таким весьма вольным подходом, можно встретить, например, в научно-фантастическом мультсериале «Космический крейсер Ямато» (1974, Uchu Senkan Yamato, Space Battleship Yamato), вполне серьёзную метафору войны на Тихом океане: титульный космоплан создан на основе переоборудованного крейсера “Ямато” (затонул в апреле 1945 года), а нападение инопланетян (после которого поверхность планеты становится непригодной для жизни и человечество прячется в подземных городах) заключалось в бомбардировке Земли чем-то похожим на атомные бомбы.
Подобным образом, ибо хотя иконография не прибегает к изображению характерных атомных грибов, само ядерное оружие часто является табу: в аниме «Евангелион» используются «бомбы Н2», в космической опере «Макросс» (“Macross”) применяются «снаряды из антивещества» и т. д.
Выглядит это так: с одной стороны издатель “Fallout 3” удалил из японского издания игры мотив применения атомной бомбы, а с другой стороны, в культовом сериале «Яттаман» (“Yattaman”) атомный гриб в форме черепа обыгрывается комически.
облако тэгов
