И до сих пор читаем мы его сочинения — и продолжения этих сочинений, и сочинения на темы этих сочинений, и сочинения об этих сочинениях... В общем, вы поняли. ГФЛ всегда рядом...
Хотя сам Лавкрафт писал все меньше и меньше историй о «Мифах Ктулху», друзья-писатели, и в особенности его младшие протеже, все больше и больше увлекались богатством базовых знаний, содержащихся в «Мифах», и возможностями сюжета, которые им предлагал этот цикл.
У меня возникает такое чувство, что они вносили в «Мифы» новые истории, новые символы, новые книги и демонов, считая это продолжением игры. Некоторые члены «круга Лавкрафта», с которыми я переписывался, уверяют меня в этом. Они утверждают, что никто не воспринимал «Мифы» всерьез (меньше всего Лавкрафт), и они начали соперничать друг с другом, что-бы создать пантеон и дополнить постепенно развивающуюся мифологию. Это они делали во многом несерьезно, играючи, и весьма показательно, что после смерти Лавкрафта игра утратила смысл для многих из них. По словам Роберта Блоха, «ми-фические» истории, написанные, когда Лавкрафта уже не было в живых и когда он не мог наслаждаться новыми рассказами, созданы скорее в качестве воспоминаний, чем для развлечения. Но мы вернемся к этому вопросу позже.
Среди молодых протеже Лавкрафта первым внес значи- тельный вклад в создание «Мифов» Август Дерлет. Летом 1931 года он начал сотрудничать над короткими рассказами с Марком Шорером. Эти двое подружились в школьные годы, и дружба сохранилась и начала приносить плоды, когда оба молодых человека занялись литературой. Недавно издательст- вом «Аркхем-хауз» была напечатана целая книга рассказов Дерлета/Шорера. Я имею в виду книгу «Полковник Маркесан и не столь приятные люди», опубликованную издательством «Аркхем Хаус» в 1966 году. В сборник вошли семнадцать рассказов, впервые опубликованных в 1930-1939 годах в журналах «Вирд тейлз», «Стрейндж сториз» и других.
В своем предисловии к этой книге Август Дерлет и Марк Шорер вспоминали обстоятельства, которые привели к их десятилетнему сотрудничеству: «Тем летом, — писали они, — один из нас вернулся домой после года преподавания в воен- ной академии в Миссури и подготовки к аспирантуре в Висконсине и Гарварде», в то время как «другой вернулся, чтобы поселиться в Саук-Сити, штат Висконсин, оставив редакторскую должность в «Фосетт» ради занятий литературным твор- чеством». У обоих молодых людей были дома в городе Саук, но, как рассказывал Дерлет, «мы решили не работать там, а арендовать старый летний коттедж на главной улице поселка... В этот коттедж мы перенесли пишущие машинки и все принадлежности, необходимые для письма, и принялись за работу».
Одной из первых совместных работ, созданных таким образом, стал рассказ о «Мифах Ктулху» — первый, насколько Дерлет мог вспомнить. «Логово звездного отродья» — таково было его название; рассказ появился в августовском номере журнала «Вирд тейлз» за 1932 год. Здесь два автора ввели некоторые новшества. Исследователь по имени Эрик Марш проникает в скрытые глубины заросшей джунглями Бирмы и обнаруживает таинственное плато Сунг, где в древнем затерянном городе Алаозар живут легендарные «люди чо-чо». «Не без основания древние легенды Китая говорят о давно потерянном городе на Острове Звезд в озере Ужаса», — замечает персонаж рассказа; Марш вскоре обнаруживает, что это владения двух Великих Древних — Ллойгора и Зара, «Чудовищных Близнецов», которые спустились со звезд много веков назад вместе с Ктулху и другими существами. Эта история — первая во всех
«Мифах», рассказывающая о том, как Старшие Боги сража- лись против Великих Древних и сокрушили их, в результате чего «Хастур был сослан в Хали в Гиадах, Ктулху заточен в затерянном морском королевстве Р'льех, в то время как Ллойгор и Зар похоронены заживо во внутренних крепостях Азии — под проклятым плато Сунг!»
Эта довольно стройная и, казалось бы, обычная маленькая история не перепечатывалась, оставалась незамеченной и фактически забытой на протяжении десятилетий, пока не появилась в составе сборника в 1966 году; на самом деле рассказ является одной из самых важных историй, составляющих
«Мифы».
Это была первая история, в которой появились Ллойгор и Зар, а также первая история, в которой «Хастур Невыразимый» становится частью пантеона. Это также был первый рассказ, в котором упоминаются люди чо-чо, здесь представленные как приспешники Ллойгора и Зара, точно так же, как Глубоководные являются приспешниками Ктулху. В «Шепчущем во тьме», написанном за два года до публикации «Логова звездного отродья», Лавкрафт впервые мимоходом упомянул Хастура, Каркозу и Хали, но больше ничего не добавил к этим именам. Он перечислил их в списке других, в том числе заимствованных у Дансени, Говарда и других авторов – сам Лавкрафт нашел имена у Бирса и Чемберса, – но именно Дерлет и Шорер твердо определили место Хастура в ряду Великих Древних и назвали Каркозу и Хали местами его изгнания.
«Логово звездного отродья» также заслуживает нашего внимания как первая попытка Августа Дерлета развить концепцию «Мифов». Дерлет в последующие годы стал самым неутомимым из учеников Лавкрафта, он видоизменял и направлял развитие «Мифов» после смерти Лавкрафта, и в конечном итоге стал вторым по значимости писателем, внесшим свой вклад в цикл. В свете его поздних работ эта история выглядит слабой и запутанной.
Дерлет не придерживался четкой терминологии; он использовал такие фразы, как «древние», «Старшие боги» и «Древние», непоследовательно, создавая некоторую путаницу. В более поздних историях, конечно, он изменил систему имен и твердо установил терминологию.
Лавкрафт, конечно, должен был читать «Логово звездного отродья», но не сохранилось никаких свидетельств, что он ду- мал об этом рассказе или о том, как Дерлет обошелся с «Мифами». Сам Дерлет не может вспомнить реакцию ГФЛ, и об этом остается только пожалеть. Лавкрафт, как мы видели, часто скреплял печатью одобрения труды некоторых своих друзей по созданию мифов, используя их дополнения в собственных «мифических» историях; ни в одном из будущих рассказов он не развивал тему противостояния Старших богов Великим Древним; он также не включал упоминания о Хастуре, Заре или Ллойгоре ни в одну из своих историй, хотя он и упомянул племя чо-чо — возможно, это важно, а возможно, и нет. Однако я думаю, весьма вероятно, что неспособность использовать недавно изобретенный аппарат Дерлета в одном из рассказов была просто оплошностью со стороны Лавкрафта. Лавкрафт вообще не воспринимал «Мифы» всерьез и энергично поощрял своих друзей использовать их по своему усмотрению в собственных историях, поэтому можно с уверенностью предположить, что не имело никакого значения, одобрял ли он тему космической войны, введенную Дерлетом. На самом деле Лавкрафту было это безразлично.
В следующем, 1933 году, Лавкрафт написал только один рассказ, «Тварь на пороге». Такой низкий темп производства кажется необъяснимым, но мы должны иметь в виду, что для Лавкрафта его собственные рассказы имели минимальное значение: он продолжал считать редактирование чужих произведений своей главной работой.
В это время он только что закончил переработку рассказа «Вне времен», написанного новой клиенткой Хейзел Хилд. Это была восхитительная история, и в ее нынешнем виде, я пола- гаю, она по крайней мере на 60 процентов принадлежит Лавкрафту. Он добавил в рассказ огромное количество ссылок на основные «Мифы» — «Некрономикон», «черный, бесформенный Тсатоггуа, Ктулху с множеством щупалец», «Unaussprechlichen Kulten» фон Юнцта, «Книга Эйбона» и так далее. Он также воспользовался возможностью, предоставленной этой редакторской работой, добавив к канону бога-дьявола Лонга из
«Ужаса с холмов» и упомянув «Чогнара Фагна с подобием хобота»; судя по контексту, это существо — из числа Великих Древних. В том же рассказе появляется ссылка на рассказ Дерлета и Шорера «Логово звездного отродья», подтверждаю- щий, что Лавкрафт действительно видел этот текст: «Вы пом- ните, что я рассказывал вам о разрушенном городе в Индокитае, где жили чо-чо?» — спрашивает один из персонажей. Есть также ссылка на «Гноф-кеха, волосатое мифическое существо из гренландских льдов», которое отсылает к давнему рассказу «Полярная звезда».
В расссказе «Из глубины веков» говорится об открытии мертвого города, замороженного под арктическими льдами, забытого на три миллиона лет и, таким образом, образующего довольно забавный аналог затерянного подо льдом города в Антарктике, места действия «Хребтов Безумия». Эта история важна главным образом тем, что добавляет в пантеон новое божество: Ран-Тегота, одного из Великих Древних, который спустился на Землю с Юггота.
Еще один новый дьявол-бог дебютировал в январском номере журнала «Стрейндж тейлз» за 1933 год в новом рассказе Августа Дерлета (на этот раз в сольном исполнении) под на- званием «Существо, которое ходило по ветру». Эта история знаменует собой первое появление Итаквы-Ветроходца, вариации на тему знакомого мифа о Вендиго, популяризированного Алджерноном Блэквудом в знаменитой истории ужасов «Вендиго» Несомненно, именно тогда Дерлету пришла в голову эта идея. По крайней мере, он знал этот рассказ, потому что в его произведении один из персонажей замечает: «Блэквуд написал об этих вещах». Дерлет впервые в «Мифах» ввел представление о том, что различные члены пантеона или по крайней мере, не- которые из них являются элементалами; Итакву называют элементалем воздуха. Позже Дерлет развил эту тему более полно, со ссылками на Ленг, бирманское племя чо-чо и «про- клятый Р'льех, где дремлющий Ктулху ждет, чтобы восстать и уничтожить мир» — так рассказ был включен в контекст «Мифов».
Но вернемся к Лавкрафту. Его рассказ «Тварь на пороге», опять же, на удивление незначителен и почему-то не удовлетворяет читателя. Возможно, мы были избалованы такими превосходными историями, как «Зов Ктулху», «Ужас Данвича» и «Шепчущий во тьме»: мы ожидали, что каждая новая история в цикле будет еще масштабнее и лучше предыдущей. Во всяком случае, этот рассказ не возбуждает воображение. От тем космического ужаса и катастрофической (надвигающейся) гибели масштаб здесь сузился до маленькой домашней трагедии, которую можно было бы счесть историей о мужчине и чрезмерно властной жене, если бы кто-то захотел свести дело к шутке.
Однако в этой десятой «мифической» истории возникают некоторые занятные детали. Главный герой произведения Лавкрафта — почти гениальный молодой поэт по имени Эдвард Дерби, и нам говорят, что «на восемнадцатом году жизни своими кошмарными стихами он произвел настоящую сенсацию, выпустив книгу под названием “Азатот и другие ужасы”».
Затем, вспомнив безумного поэта Роберта И. Говарда из «Черного камня» и других рассказов, Лавкрафт с невозмутимым видом добавляет: «Он был постоянным корреспондентом печально известного последователя Бодлера, Джастина Джеффри, который написал “Людей монолита” и умер в сумасшед-
шем доме в 1926 году после посещения зловещей, печально изестной деревни в Венгрии».
Несмотря на то, что эта история с традиционной точки зрения кажется ужасной и шокирующей, она незначительна и полностью лишена того космического видения, которое делает лучшие рассказы Лавкрафта такими запоминающимися. В рассказе меньше десяти тысяч слов.
В общем, если вести речь о произведениях Лавкрафта, 1933 год не привлекает особого внимания; гораздо важнее, что в этом году ГФЛ отыскал нового друга. Это был пятнадцатилетний мальчик со Среднего Запада, с которым Лавкрафт завязал переписку, которая неуклонно продолжалась на протяжении последних четырех лет жизни писателя.
Его нового корреспондента звали Роберт Блох.
Блох в то время был всего лишь старшеклассником, живущим в Милуоки. Он родился в Чикаго в 1917 году, но вырос в Милуоки. Он начал переписываться со старшим коллегой, когда ему было около пятнадцати, и это послужило стимулом и поддержкой, в которых Блох нуждался, чтобы серьезно заняться профессиональной карьерой в художественной литературе; дружба Лавкрафта с Лонгом и Дерлетом началась с такой же переписки. Поддержка Лавкрафта, похоже, оказывала значительное влияние на многих молодых новичков.
Во всяком случае, молодой Блох со временем стал еще одним открытием Лавкрафта, причем одним из самых важных. Как и Дерлет, Роберт Блох продал свой первый рассказ жур- налу «Вирд тейлз», когда был еще подростком, и в конце концов стал членом «конюшни» Фарнсуорта Райта, на протяжении десятилетий публикуя в журнале десятки рассказов.
Через некоторое время после того, как юный Блох впервые познакомился с Лавкрафтом посредством переписки, его семья переехала в северную часть штата Висконсин, и таким образом он вступил в гораздо более тесный контакт с Дерлетом, оказавшись буквально его соседом. По словам Блоха, Лавкрафт
«познакомил» двух начинающих авторов по почте, как обычно. Писатель из Провиденса также оказал ту же услугу от имени Блоха Кларку Эштону Смиту, Дж. Вернону Ши-младшему и нескольким другим членам частного «литературного салона». Но именно с Дерлетом у Блоха сложилась самая тесная дружба. «Поскольку Дерлет жил всего в нескольких часах езды на автобусе от меня, — сообщил мне Блох в недавнем письме, — я навещал его дома, а он, в свою очередь, встретился со мной в Милуоки».
Блох и Дерлет, на самом деле, планировали в какой-то момент выманить Лавкрафта в Висконсин — что на самом деле не так фантастично, как может показаться, поскольку, даже учитывая его сидячий и почти отшельнический образ жизни, Лавкрафт в последние годы жизни много путешествовал. Он посетил Роберта Х. Барлоу во Флориде, и Барлоу оставил нам воспоминания об этом визите. И он навещал друзей в Новом Орлеане — подумать только!— когда впервые встретился с Э. Хоффманом Прайсом. На самом деле, именно во время визита в Новый Орлеан Лавкрафт и Прайс впервые обсудили идею продолжения «Серебряного ключа» — встреча, как упоминалось ранее, привела к совместной работе над рассказом «Через врата Серебряного ключа».
Но поездка в Висконсин так и не состоялась, и хотя Блох много раз обменивался письмами с Лавкрафтом в последние несколько лет жизни старшего писателя, им так и не удалось встретиться лично, о чем Блох глубоко сожалеет по сей день.
облако тэгов
