Что до историчности фильма, то о ней никто и не говорит. В свое время мы обсуждали этот фильм во время учебы на семинарах по этнологии, на тот момент он был очень свеж. Наверное, и сам, ныне покойный, Майкл Крайтон, когда писал сценарий и его новеллизацию «Пожиратели мертвых» хотел чего-то настоящего и необычного. Поэтому он взял эпос «Беовульф», и смешал его с некоторыми историческими фактами, кое-где приукрасив. Ахмед ибн Фадлан действительно встречался с норманнами в волжских степях, на тот момент в Европе гипотетически могли жить потомки неандертальцев, но конечно не в таких количествах, как показано в фильме, к тому же они одновременно имеют культ медведя, с патриархальным вождизмом, и матриархальный культ палеолитической Венеры с Матерью Венделей. Но сами норманны называют их «вендели», памятуя о венедах, разумеется. Иногда мне приходит на ум, что необузданность этих странных архаических пещерных дикарей, и породила желание видеть неандерталенсис в роли предков европейцев у Варга Викернеса.

Кстати, что интересно, и Хергер Весельчак, достаточно образованный для человека, много пьющего мед, на вопросы Мельхиседека, друга и наставника Ахмеда, на греческом, отвечает все же на латинском. Но это все, конечно мелочи, по сравнению с атмосферой отдельных моментов. И именно поэтому, я и ценю это произведение из тех лет, где больше нет нас…

По сути, «Трик-о-Трит» — это дань памяти старым альманахам коротких киноновелл, объединенных общей линией сюжета. Здесь вспоминаются чудесные старые «Байки из склепа», или «Истории с темной стороны», когда здоровая доля черного юмора граничит с тревожным состоянием детского испуга. К тому же тема довольно подходящая – древние традиции Хэллоуина-Самайна, которые не следует нарушать, иначе дух этого дня мертвых придет и проучит. В данном случае это малец в мешке, надетом на голову, с грязным мешочком в руках, которого окрестили коротко – Сэм. Фильм изобилует чудесными отсылками к старым киноработам буквально с первых же титров – тут и маньяк-учитель, и подростки-оборотни, и призраки детей, и некоторое безумие одиночества, и старые дома, и, конечно же, море тыкв.

К слову, более всего мне понравился небольшой оммаж к первой экранизации «Сияния» — когда старик подвергается атаке некоторым острым предметов. Сцена повторена ровно настолько, насколько способна вызвать ностальгию. Для любителей черных комедий в фильме присутствует даже недотепа Терман Мерман из «Плохого Санты», в общем, эта кинокартина способна скрасить небольшой семейный кинопросмотр на Хэллоуин, или же просто напомнить о былом.

Здесь же мы, несомненно, погружаемся в ту сказку, что была заложена еще постапокалиптической «Навсикаей из долины ветров». Два мира, существование которых сокрыто от большей массы выживших после некой катастрофы людей, замкнутые сообщества, уводящие к фильму «Деревня» («Таинственный лес»), когда тоталитаризм здесь тесно переплетен с квази-религиозностью и табу.

Но, все, конечно заканчивается хорошо, потому что это не Исао Такахата.

«У Айги нет шансов, потому что они все время забывают о прошлом» – посыл к аскетичному миру полуправды, отдавая взамен хрупкий, но прекрасный новый мир среди руин прошлого. И, разумеется, романтичные чувства по обе стороны гравитации.

Смею заметить, что у мультфильма великолепный саундтрек, исполненный Российским государственным симфоническим оркестром кинематографии на студии «Мосфильм». Слова заглавной песни написаны на языке эсперанто.

Однако, как оказалось, существует еще одна интереснейшая экранизация 2010 года немецкого режиссера азиатского происхождения Хуан Ву. Действие, по рассказу, происходившее на территории Новой Англии было перенесено в Германию двух временных локаций – ГДР и послевоенную Германию. «В узких, темных лощинах на крутых склонах чудом удерживаются деревья, а в ручьях даже в летнюю пору не играют солнечные лучи. На более пологих склонах стоят старые фермы с приземистыми каменными и заросшими мхом постройками, хранящие вековечные тайны Новой Англии. Теперь дома опустели, широкие трубы растрескались и покосившиеся стены едва удерживают островерхие крыши. Старожилы перебрались в другие края, а чужакам здесь не по душе». Собственно, повторяюсь в цитировании первоисточника, чтобы показать то, что в фильме Ву показана наоборот очень патриархальная Европа, где веками неспешный ход времени не властен над садами и полями, окружающими фермы. Внезапно, все меняется, стоило только на землю одного из фермеров упасть странному метеориту. Все это происходит перед Второй Мировой войной, но и она здесь как некий антураж. Американский юноша приезжает в эти места, чтобы найти внезапно уехавшего в ГДР отца, во время войны бывшего военным медиком.

Очень интересной находкой режиссера стало введение черно-белой цветовой гаммы, где чужой немыслимо яркий цвет (в фильме он избран в розовом оттенке), безжалостный и разумный коррелирует с мрачной нуарной атмосферой медленно умирающей фермы.

Очень талантлива игра актеров, их поведение, которые выдержаны в духе старых фильмов, этот прием мы уже видели в «Шепчущий во тьме» и «Зов Ктулху». Небезынтересна и небольшая отсылка к древним мегалитам Новой Англии, здесь их исторический возраст показан кельтским происхождением. Фильм получился очень хорошим и заслуживает неоднократного просмотра осенними вечерами и в непогоду.

События разворачиваются в местечке, неподалеку от Аркхема. “К западу от Аркхема много высоких холмов и долин с густыми лесами, где никогда не гулял топор. В узких, темных лощинах на крутых склонах чудом удерживаются деревья, а в ручьях даже в летнюю пору не играют солнечные лучи. На более пологих склонах стоят старые фермы с приземистыми каменными и заросшими мхом постройками, хранящие вековечные тайны Новой Англии. Теперь дома опустели, широкие трубы растрескались и покосившиеся стены едва удерживают островерхие крыши. Старожилы перебрались в другие края, а чужакам здесь не по душе”. Вступление и завершение фильма практически полностью воспроизводит оригинальный текст, памятуя о тех затхлых и запущенных местах Новой Англии, где и разворачиваются все те нечестивые события, которые так по душе истинным аколитам Лавкрафта.

В эти прекрасные отчужденные места прибывает гидролог Говард Филлипс (как и в оригинальных произведениях, повествование идет от своеобразного альтер эго ГФЛ). Этот талантливый молодой ученый одет в современном стиле, однако его свитшот несет на себе символику Мискатоникского университета (о котором не упоминается в фильме, неслучайно). Прохаживаясь по берегу, он случайно встречает девушку, которая творит оккультные обряды. Девушку зовут Лавиния (здесь мы снова видим отсылку к другому значимому произведению ГФЛ – “Ужас Данвича”, непревзойденно воспроизведенному в кинематографе. Лавиния Уэйтли – отвратительная альбиноска, понесшая от Йог-Сотота), и она одна из отпрысков Натана Гарднера, переехавшего в эту глушь вместе с семьей. Кстати, в оригинале у хозяина фермы три сына. Ввиду того, что действие фильма происходит не в 20-е годы, а вполне современное, то и есть некоторые нюансы, но это никак не влияет на атмосферу. Девушка субкультурна, и увлекается колдовством. В неприятные для нее моменты она отгораживается от мира наушниками, в которых слышно до боли знакомое жужжание (безусловно, это Burzum “Feeble screams from the forest unknown” и Mayhem “Watchers’ – как дань Black Metal классике – стилю, во многом инспирированном творчеством ГФЛ). Одна из ее настольных книг – Некрономикон, обязательный элемент упоминания в новеллах Лавкрафта. Даже в прогнозе погоды по телевизору упоминаются города из географии произведений Лавкрафта, а сам юный гидролог, конечно же, родом из Провиденса.

Режиссер делает отсылки не только к литературным изыскам автора, но и заимствует элементы классического хоррора. Здесь мы видим прямые инспирации из «Нечто» Карпентера, атмосферы удачных экранизаций Стивена Кинга, «Аннигиляции» и, несомненно, би-муви хорроров, что добавляет фильму динамики.

Я несказанно рад этой экранизации, которая не оставит равнодушными тематических симпатизантов Лавкрафта, и, возможно будет неинтересен обычным зрителям, в прокате он шел совсем недолго.