Кхххрт-кхххрт-кхххрт... Если вдуматься, довольно-таки раздражающий звук. Но только не для Льва, главного героя рассказа. Ведь это звук, какой издают карандаши, проворачиваемые в точилке. А Лев просто помешан на заточке карандашей.

Этот жуткий, хрипящий звук -- «кхххрт-кхххрт-кхххрт» -- слышен на протяжении всего рассказа, повествующего о жизни Льва. Также через весь рассказ проходит карандашно-точилочная метафора, очень удачная и очень многогранная.

В самом деле, есть люди-карандаши -- творящие, созидающие. И есть люди-точилки, единственное предназначение которых -- снимать стружку, стачивать, принижать. Льву, что называется, везло на таких по жизни. Да и сама жизнь стала для него беспощадной «точилкой».

«В погружении кончика карандаша в точилку ему чудилась своеобразная эротика. Результатом акта был не ребенок, а стружка»: Да, и эротический взгляд на процесс заточки карандаша тоже уместен. Ведь отношения с женой у Льва не сложились, как и отношения с женщинами вообще.

Скорее всего с того самого дня, когда Лев осознал, что он -- «человек-карандаш» и очень захотел измениться, да не просто, а стать ни много ни мало «человеком-точилкой», -- с того дня и началось его скатывание в откровенное безумие, которое в конце концов привело -- не могло не привести! -- к трагической развязке...

При всём моём большом интересе к творчеству Дарьи я редко испытываю желание перечитывать её рассказы. Многие из них настолько проникновенно-грустные, что после прочтения долго чувствуешь щемящую тоску. Вроде и пугают-то тебя мягко, щадяще, а на душе становится беспросветно тоскливо. Взять хотя бы этого Льва. Человек-то хороший! Ну да -- наивный, непрактичный, как бы сказали раньше, романтик. Но почему жизнь бывает безжалостна к таким, а разные там подлецовы, эдики и анечки живут припеваючи, нисколько не тяготясь отсутствием у них элементарных понятий о морали, порядочности? Почему так?

Тяжело думать на эту тему, и не хочется.

А рассказу -- 10 из 10-ти.

«В ванне лежала полуразложившаяся голова оленя с отпиленными рогами. Будто оживший рисовый гарнир к этому блюду, по всей голове и вокруг нее ползали опарыши. В воздухе противно жужжало».

Уххх... как всё это впечатляюще весомо, грубо, зримо! Ещё один момент, который меня впечатлил, — это когда из портала полезло нечто среднее между тараканом и пауком. Эффектно! Очень живо представил себе этого монстра, будто фильм смотрел.

Да и вообще весь рассказ — кинематографичен. Впечатление такое, будто смотришь фильм середины — конца восьмидесятых, с байкершами, мистикой, кровью (куда же без неё?) и, конечно же, сексом (куда же без него?).

Кстати, секс мне понравился. Описан без излишней детализации, но и нисколько не сухо, а напротив, легко, уверенно и приятно для чтения. Не согласен, что постельные сцены здесь не нужны. Перечитайте их в контексте рассказа, и всё станет на свои места.

Рассказ напомнил мне сразу три фильма:

— Общей атмосферой и эротикой — вторую часть «Воя» (Howling II) с Кристофером Ли. Помню, как в своё время смотрел его в видеосалоне и получил огромное удовольствие.

— Сектантской струёй — хаммеровский фильм The Devil Rides Out, тоже с Кристофером Ли. Главный сектант в этом фильме очень напоминает Мастера-Волка.

— Сплаттер-составляющей — вторую часть «Кровавого пира» (Blood Feast 2: All You Can Eat). Сцена с обнаружением изуродованного трупа Юджина очень похожа на аналогичный эпизод из фильма.

Повторю: читать рассказ было легко и приятно. Образ девочки-оленя (она же Ирри-Дит) — запоминающийся, и думаю, его можно использовать ещё не раз.

У меня только три вопроса:

1. Что означает: «Абели ях дареб инея ан поли»?

2. Ирри-Дит — значащее имя? Звучит замечательно, фонетически очень изобразительно, но интересно, вдруг оно что-то означает?

3. Откуда такая уверенность, что это убийство будет у Ирри-Дит последним? Думаю, её звериная натура ещё не раз даст о себе знать.

9 из 10

Электронный сборник «Маленькая книга кошмаров» распространяется бесплатно. Чтобы получить его, необходимо вступить в сообщество «Инди-издательство ХОРРОРСКОП», сделать репост закреплённой записи и написать редактору личное сообщение.

Сборник состоит из 25 рассказов. Имена многих авторов хорошо известны фанатам русскоязычного хоррора. Каждый рассказ предваряет краткая творческая биография его автора.

Сборник исключительно удачный. Ни один рассказ не показался мне проходным, неинтересным. Это — несомненная заслуга редактора Олега Хасанова, поскольку обычная претензия к антологиям — то, что составные их части различаются по качеству. Я прочитал сборник за четыре дня и каждый раз возобновлял чтение с большим желанием.

Интерес к чтению поддерживается не только запоминающимися сюжетами, но и оптимальной длиной рассказов. Я неоднократно ловил себя на мысли, что тексты, включённые в сборник, — не короткие и не длинные, а ровно такие, какие нужны для того, чтобы создать ощущение некоего калейдоскопа ужасов, постоянной смены кошмаров. Ну и, конечно, для того, чтобы усилить впечатление от прочитанного. По такому же принципу, кстати, построены любимые мной киноантологии ужасов от студии Amicus — Dr. Terror’s House of Horrors (1965), Torture Garden (1967), The House That Dripped Blood (1971), Tales from the Crypt (1972), Asylum (1972), Vault of Horror (1973) и From Beyond the Grave (1974).

Как уже сказано, плохих, неинтересных рассказов в антологии нет. Но не все рассказы понравились мне одинаково. Что, в общем-то, и простительно, и понятно: предпочтения у каждого читателя — свои. Из 25 «кошмаров» я выделил следующие 11:

— Анатолий Уманский «Догоняй!»

«Они живые, эти огромные глаза, будто и не нарисованы на плотной цветной бумаге, они смотрят в самую душу, бередя в ней что-то потаённое, запретное…»

Страшный рассказ — не только потому, что в качестве жертв выступают дети, но и потому, что зло, с которым они столкнулись, имеет инфернальную природу, а значит, человек не в состоянии ни победить его, ни даже контролировать.

— Евгений Абрамович «Одинокая смерть»

«Паша поднял глаза и посмотрел прямо на Костю. От этого взгляда стало нехорошо, захотелось поежиться, уйти. Больше он ничего не хотел спрашивать».

Эротический хоррор об угрозах, таящихся в океанах Интернета. Люблю такие рассказы (здесь уместно вспомнить «Свиней» Александра Подольского и «Порно для шимпанзе» Алексея Шолохова). В финале порок наказан, но наказание достаточно своеобразное… Рассказ отдалённо напоминает американский экстремальный фильм Slaughter Disc (2005 г.).

— Иван Миронов «Забить козла»

«— Эх, козла бы забить.

— Забил уже двух, — двусмысленно заявил Ванька, и оба снова захохотали.

Дед не обиделся.

— Надо бы четвёртого пошукать».

Здесь нет ничего инфернального, зато есть «криминальный хоррор», и этот рассказ — один из моих любимых в антологии. Вспоминаются «Ад каннибалов» Руджеро Деодато и вопрос, поставленный в конце фильма: так кто же настоящие каннибалы — дикари или «цивилизованные» люди, пришедшие к ним с насилием? Применительно к истории, рассказанной Мироновым: кто хуже — безумный старик-убийца или те, кто охотится на одиноких стариков ради их квадратных метров?.. Всей душой симпатизировал деду Арсению!

— Дмитрий Костюкевич «Сцены»

«Мужчина — явно муляж, но Марку стало не по себе — был мёртв, голуби ковырялись клювами в его глазницах, рвали губы и щеки. Рот муляжа был разинут в последнем крике. Изображение расфокусировалось, но тошнотворный эффект никуда не делся. Марк отметил, что по шее муляжа медленно стекает тёмная струйка».

Фильм, заполненный непонятными и страшными сценами, ужасает сам по себе. А если тебя ещё и заставляют его смотреть… А если твоя спутница испытывает неподдельное удовольствие от просмотра…

— Николай Романов «Муки совести»

«Я распадался в воздухе на части. Рядом со мной летели красные ленты, бордовые и малиновые бусинки, ярко-алые гирлянды — кровь разлеталась в облаке стеклянных снежинок, словно конфетти из детской хлопушки».

Весёлая эротика, перешедшая в элегантный сплаттер. Романов всегда на высоте!

— Стефан Димитриевич «Опанки»

«Когда солнце начало обжигать лицо, Миланка очнулась. Дяди и след простыл. Не оправившись от шока, девушка попыталась стереть с лица запёкшуюся кровь. Она кое-как поправила одежду и побрела домой, оставив коров на лугу. Когда племянница рухнула перед её ногами, Зорица сразу смекнула, что произошло».

Да… Не зря говорят: страшнее человека зверя нет. И таков он везде. Даже в Сербии. Опанки, кстати, — национальная кожаная обувь сербов и хорватов (узнал из Википедии).

— Алексей Жарков «Больной»

«Нож сверкнул в красном свете, и каштановые волосы девочки рассыпались на полу. Второй удар застрял в груди женщины. Сизые пятна под глазами, толстые губы, заплывшая в складках шея, белое лицо озверело метнулось в сторону. Скрежет и стон разорвали комнату, посыпались клетки, лопнул свет, и мир перестал существовать».

Хочешь знать, что творится в душе психически больного человека? Попробуй заглянуть в неё… но сумеешь ли после этого сохранить своё собственное психическое здоровье? Вопрос…

— Кирилл Малеев «Фекалоид»

«С громким «чпок» член выскочил из ловушки и Славик по инерции отлетел к противоположной стене. Он быстро глянул вниз, чтобы оценить ущерб, причинённый жизненно важному органу, и скривился от омерзения. Его елдометр был целиком покрыт вонючей желтовато-бурой субстанцией, происхождение которой не вызывало никаких сомнений».

Вот это я понимаю творческая фантазия… Несмотря на рискованное сочетание двух табуированных тем (нетрадиционная сексуальная ориентация и человеческие экскременты), рассказ меня покорил. И это при том, что ориентация у меня — традиционная, а словом на букву «г» я никогда не пользуюсь.

— Андрей Сенников «До последней крошки»

«Косоротый воткнул вязальную спицу в ухо Ритке, когда она спала, сладко, по-детски причмокивая опухшими от поцелуев и укусов губами. Горыновна лежала рядом и внимательно следила глазами-льдинками, как кровь пропитывает роскошные Риткины волосы и подушку».

Да уж, зрелище… любовался бы и любовался… Шокирующее описание житья-бытья каких-то поехавших на голову отморозков, которыми верховодит «баба-ягодка» сорока пяти лет с ярко выраженной склонностью к садизму и каннибализму. Собственно описания «крови и кишок» — скупы, но впечатляющи.

— Максим Деккер «Время убивать»

«Всё из-за этих дьявольских часов… Я их купил у потомка Сливко А.Е., и пропади он пропадом, ебучий сукин сын! Они заставили меня убить жену и дочь!»

Часы Сливко! Невинномысского маньяка!! Того самого!!! Вот это поворот… В меру кровавый сплаттерпанк с появлением в финале самого Анатолия Емельяновича. Не во плоти, конечно, а как — это надо читать… Описание убийства, которое герой рассказа прочитал на клочке бумаги, прикреплённом к ремешку часов, напоминает подробности дела чехословацкого убийцы-расчленителя Штефана Свитека (одно из самых ужасных дел, о которых я когда-либо читал или слышал).

— Михаил Павлов «Танец странненьких утят»

«Их маленькие фигуры были причудливо выгнуты, на лицах сдвинуты, перемешаны черты. У карлицы в голубой юбке по лицу и шее рассыпало четыре блестящих чёрных глаза, а у мальчика в майке «Арсенала» их не оказалось вовсе. Ещё и вместо правой ноги пристроилась рука. Монстры размахивали перепутанными конечностями, пытались хлопать, приседать, вертеть попками в шортах и юбочках».

Опять дети, и опять страшно. Может быть, даже страшнее, чем у Уманского. Силишься понять, что вообще происходит, и — не можешь. Сюрреализм. Точно такое же ощущение возникает после ночного кошмара. Рассказ Павлова — дурной, жуткий сон. Короткий сон, но такой, что запоминается надолго, если не на всю жизнь (некоторые кошмары, приснившиеся мне в детстве, я помню до сих пор).

Заключение

Название книги полностью соответствует её содержанию. Обещали кошмары — кошмары и доставили. Очень советую эту книгу всем, кто любит мистику и ужасы. Скучно не будет. Будет тревожно, жутко и страшно. Гарантирую.

10 из 10

Не скрою: мне чрезвычайно интересно творчество автора, и её рассказы никогда не разочаровывают. Не исключение и «Ненужная». В своей традиционно «мягкой» манере (эта мягкость прямо-таки чувствуется на ощупь :-)) Дарья повествует о довольно жутких вещах, постепенно нагнетая атмосферу напряжения и страха. Вся история показалась мне аллегорией секты, в которую зачастую человек попадает неожиданно для себя самого и потом не в силах объяснить, как это произошло и на каком этапе он потерял над собой контроль. Ситуация, в которой оказалась главная героиня, живо напоминает результат промывки мозгов неким сектантским гуру, тем более что «гуру», носитель тёмного начала в рассказе действительно есть -- это Иван. Но на самом деле -- не всё так просто...

Захватывающий сюжет, атмосфера, ясный, прозрачный стиль, уже упомянутая «мягкость» повествования... Прочитал и с удовольствием перечитал. 9 из 10.

«Матушка-Свинья трахаться любит! Матушка-Свинья жрать любит!»

Кто бы сомневался...

Кстати, Матушка-Свинья вышла гораздо более пугающей, чем сам Царь-Боров, за счёт того, что описана она крайне скупыми, но эффектными мазками. Читатель понимает, что столкнулся с воплощением абсолютного, инфернального зла, один взгляд на которое может даже убить.

Меня, однако, больше всех потрясли не Царь-Боров с Матушкой-Свиньёй, а те две девчонки, что приехали с Серым в глухую деревню — Кира с Викой. То, что творят они (особенно Кира), пожалуй, было бы слишком даже и для Клима с Макаром из «Слякоти» Александра Подольского. «Плотоядные свиньи» — это, конечно, в первую очередь про вполне реальных свиней, появляющихся ближе к финалу, но ещё и про обезумевших «городских красавиц», в полной мере раскрывших свои извращённые наклонности в грязном деревенском амбаре.

«Царь-Боров и плотоядные свиньи» — стопроцентный сплаттерпанк, яркий, динамичный, беспощадный. Рассказ писался для «Тёмного Блица 13», и автор, естественно, был стеснён конкурсными требованиями к количеству слов/знаков. Вполне имеет смысл написать на основе настоящей версии более развёрнутую историю. Лично я расширенного «Царя-Борова» прочитал бы с удовольствием.

9 из 10.

Однажды в студёную зимнюю пору -- хотя ладно, зачем сочинять, летом это было, в июле или августе -- в одиннадцать тридцать вечера, находясь в своей квартире и уже готовясь ко сну, мы с женой буквально подпрыгнули от резкого, необычайно громкого визга электродрели. Звук был таким, что, казалось, сверлили прямо за стеной. А стены и потолки у нас тонкие, слышимость очень хорошая; когда молодые и очень страстные молодожёны наверху занимаются любовью, иногда даже отдельные слова можно разобрать... Ну ладно, думаем, ну разок, ну другой, ну третий, сейчас закончат... Но когда стало ясно, что неизвестный «жужжальщик» останавливаться не собирается, пошли по квартирам. Оказалось, жужжат этажом ниже. Квартира открыта, из неё доносятся голоса. Заходим, а там два полуголых мужика (лето, жарко) и молодая баба, ремонтом занимаются. Мы стали возмущаться, мол, поздно уже, людям спать хочется, а баба говорит: «Ой, потерпите ещё полчаса, мы уже заканчиваем...» Это я к тому, что наглость людей типа Жужжащего Долбака из повести «Чокнутый сосед» действительно не имеет границ, и совести, как совершенно справедливо заметил автор, у них нет. Отсюда понятное стремление жертв «долбаков» прибегнуть к крайним мерам, к «товарищу маузеру» как к последнему аргументу. Ну, или как в случае с героем повести, -- к молотку и другим инструментам: долбящим, протыкающим, колющим, режущим, пилящим...

Так вот о самой повести. Прочитал в полном восторге на одном дыхании. В отличие от рецензента GoodNight я -- большой любитель сплаттерпанка, а тут целая повесть, в которой отборнейший, задорнейший, искромётнейший сплаттерпанк щедро рассыпан практически на каждой странице! И вся эта мясорубка, от которой, признаюсь, даже меня временами передёргивало, -- настолько всё обстоятельно и достоверно описано, -- не менее щедро приправлена чернейшим юмором...

Полёт авторской фантазии и изобретательности поражает и у меня, человека тоже пишущего, вызывает белую зависть.

Однако оговорюсь: эта повесть, целиком состоящая из описаний жесточайших издевательств, пыток и убийств, предназначена строго для ценителей жанра. Тем, кто не разделяет эстетические установки сплаттерпанка, её лучше не читать.

9 из 10

Поехавший на всю голову маньяк (здесь: человек, больной манией, не серийный убийца), бывший детдомовец, пытается воплотить в жизнь мечту о собственной семье, мягко говоря, не совсем обычным способом. И как любой маньяк, делает это с болезненным упорством, достойным лучшего применения, пренебрегая всеми мыслимыми и немыслимыми нормами человеческого общежития и морали...

Рассказ интересен попыткой -- на мой взгляд, успешной — проникнуть в мысли и чувства психически больного человека, раскрыть сочетание в его душе, казалось бы, несочетаемого -- сентиментальности и холодной, абсолютно бездушной жестокости, показать, к каким страшным последствиям может привести понятное желание иметь собственный домашний очаг, если оно, это желание, завладевает мозгом сумасшедшего. Душевная болезнь главного героя блестяще раскрывается не только в его поступках, не только в резких переходах от благодушия к ярости, но, главным образом, во внутренних монологах. Особенно жутко было читать молчаливые разглагольствования о поведении «отца», потому что уже было ясно, что с «отцом» случилось...

Написано впечатляюще, читать больно и жутко. Автор молодец!

9 из 10.

Пронзительный микрорассказ. И тема есть, и всё понятно. По крайней мере, мне.

Читать действительно тяжело. Но рассказ о больной, исковерканной душе и должен быть таким. И если маньяк склонен к «бесполезному насилию», то это его вина, а не автора рассказа.

Написано впечатляюще. И беспросветно. Я бы даже сказал, что «Кот» -- один из лучших рассказов о маньяках, что я читал. Бывает, что рассказ большой, читаешь, читаешь -- и ничего особо не чувствуешь. Ну маньяк и маньяк. Ну, убил. Ну, расчленил. Ну, съел... А здесь обошлись несколькими словами, но зато какая получилась картинка... И какое острое чувство испытываешь от осознания того, как всё-таки это отвратительно -- убить живое существо. А если ещё сделать убийство смыслом жизни...

Интересная деталь: маньяка зовут Виктор, то есть, «победитель». А на самом-то деле побеждённый -- он, и побеждает его... Ну, не буду «спойлерить».

Напоследок скажу: автор, насколько я знаю, живёт в Германии и знает немецкий язык, стало быть, знает не понаслышке, как говорят немцы. Хотя, вполне возможно, «Жри или сдохни» -- отсылка к немецкому фашизму.

9 из 10.

Весёлый, задорный микросплаттер, один из лучших рассказов в антологии «Шёпот грёз безумных». Именно с него началось моё знакомство с творчеством автора.

Неподготовленного читателя подробности похождений деда Ефима Константиновича могут, конечно, шокировать (детали раскрывать не буду). Но я очень советую отнестись ко всему изложенному с юмором. Для меня этот рассказ (и многие другие рассказы автора, что я читал) — своеобразная игра с читателем. Вроде бы описываются достаточно неаппетитные вещи, но юмористическая струя настолько сильна, что тебя не покидает ощущение — всё это, как говорили дети в далёкие советские времена, «понарошку».

Вот это соединение экстремальных ужасов с чёрным, порой циничным юмором вкупе с лёгким стилем мне и нравится в творчестве автора. 10 из 10.

Забавный микрорассказ от лица какого-то маньяка (не путать с серийным убийцей!) с... как бы это выразиться... довольно необычным фетишем, который, как у многих маньяков, тянется из далёкого детства. В финале появляется фантастическая струя, но поскольку герой, мягко говоря, не совсем здоров психически, непонятно -- было ли это на самом деле или только в его фантазиях (снах?)... Написано живо, легко, с юмором, мне понравилось. 7 из 10.

Честно говоря, я совсем не знаком с жанром, поэтому рассказ послужил для меня своеобразным «введением в гримдарк».

Впечатления: малопонятно — но лихо! Сюжет, каюсь, особо не заинтересовал, но я не думаю, что в этом вина автора — просто я, видимо, далёк от жанра, в котором фигурируют ведьмы, ведьмаки, колдуны, наёмники и разбойники. А вот то, как рассказ написан, кровавые, жестокие реалии описываемого мира (уже самая первая сцена шокирующе жёсткая, не даёт читателю времени на подготовку, прямо-таки швыряет его «в самое пекло»), пришлись мне, как поклоннику экстремального хоррора, по вкусу. Иногда даже не верилось, что автор — женщина. Текст очень динамичный, как бы сказали в кино — «нон-стоп экшен». За приключениями героев следить интересно, оба рельефные, запоминающиеся персонажи.

9 из 10.

Замечательная, полная щемящей грусти сказка. Читать психологически тяжело, забыть пока не получается. Однозначно 10 из 10.

«Подумав о сёстрах Брайтвотер, Фредди почувствовал, как твердеет член. Впрочем, их мамаше он бы тоже не отказался вдуть. Ох, и не только вдуть!»

Мне понравилось. Сочно, изобретательно, эротично, юмористично — короче, здорово! Однако юмор юмором, а сплаттер-составляющая получилась ОЧЕНЬ жёсткой, местами даже шокирующей. Под действием бензопилы кровь и куски тёплой плоти разлетаются во все стороны, чуть ли не в лицо читателю. От шока спасает юмор, пусть и чёрный — читатель сразу понимает, что будет, конечно, очень кроваво, но ещё и очень весело.

Возможная аналогия в кино — фильм «Кровавый пир 2» (Blood Feast 2, режиссёр H.G. Lewis), тоже удачно сочетающий юмор с сумасшедшей дозой самого дикого насилия.

За эротику в «Плеске воды» задорно и страстно отвечают юные сестрички-бисексуалки. Мне, как поклоннику эксплуатационного кино 1970-х, читать об их развлечениях было и интересно, и приятно.

Единственное, что мне не понравилось, — финал, но снижать оценку из-за этого рука не поднимается. 10 из 10.

Я даже не знаю, как это комментировать. Буря эмоций... Это такая беспросветная жуткая жуть, к тому же блестяще написанная, что я не знаю, отважусь ли когда-нибудь перечитать этот рассказ. Вспоминается рассказ Льва Прозорова «Крикса», на похожую тему и такой же душераздирающий. Снимаю шляпу. 10 из 10.

Рассказ очень понравился, хотя, честно говоря, рассказы и фильмы с детьми в качестве главных героев я не люблю. Но тут ребёнок, как и заявлено в аннотации, — не совсем ребёнок, а от неожиданного финала веет могильным холодом... Рассказ, вначале напоминавший передачу из советской радиосерии «Взрослым о детях», неожиданно оказался самым настоящим хоррором. Как говорится, автору респект! 9 из 10.

Может быть, и не самый страшный рассказ. Но атмосферы — хоть отбавляй! И её ощущаешь всеми органами чувств. Описание приятно неторопливое, обволакивающее, как утренний туман. Очень понравилась образность языка (так, снег в свете луны сравнивается с жиром на поверхности холодца). 7 из 10.