цитата ааа иии

Снова уход в сторону от предмета обсуждения, так что котлеты Вашей морали шмякнулись, а мухи психоанализа — разлетелись.

цитата Nick_Sakva

Все зависит от масштаба, о котором нам очень мало известно.

цитата Nick_Sakva

Странников("марсиан")

цитата vasilisk

Многовато совпадений, однако.

цитата ааа иии

Но мы говорили о "растерянности" Л. Абалкина — которая вдруг стала абсолютно нормальным поведением землянина

цитата Nick_Sakva

Вы разделяете точку зрения Харона на такой способ "частичного пополнения состава"

цитата Nick_Sakva

Рекомендую по этому поводу "Конец детства" Кларка. А у Стругацких — "Второе нашествие".

цитата ааа иии

Получил в саракшанских джунглях спецномер Экселенца, сбежал на Землю, опередил Комкон-2, развел как младенца Каммерера (один-два раза), получил отлуп от голованов, закартографировал детство в интернате, заставил учителя признать ошибку (попробуйте как-нибудь), прошел медобследование в глуши, вскрыл тайну личности и саркофага — всю книжку пересказывать?

цитата ааа иии

А не многовато ли натворил конечно растерянный?

цитата vasilisk

Но вот остальные... кто-то ведь и с собой может покончить, прецедент уже был.

цитата Galka

Ну никак в психологию те времен не лезет такая явная доброжелательность к КГБ. Непомерное бремя ответственности, самопожертвование и вообще "умные, но усталые глаза майора "Вихря". Уверена, что Сикорский изображался на полном серьезе, без всякой фиги в кармане, и АБС действительно сделали все возможное, чтобы ответ — была ли реальная опасность — от читателя скрыть.

цитата Blackbird22

А письма Горбовскому и Комову? Если вам нетрудно отцитируйте ещё раз слова Мака об этих письмах

цитата

И еще двадцать две страницы занимала переписка Абалкина с его руководством. Переписка эта навела меня на некоторые размышления.

В октябре 63-го года Абалкин направляет в КОМКОН-1 рапорт, в котором выражает пока еще кроткое недоумение по поводу того, что операция «Голован в Космосе» свернута без консультации с ним, хотя операция эта развивалась вполне успешно и обещала богатую перспективу.

Неизвестно, какой ответ получил Абалкин на этот свой рапорт, но в ноябре того же года он пишет совершенно отчаянное письмо Комову с просьбой возобновить операцию «Голован в Космосе» и одновременно очень резкое письмо в КОМКОН, в котором протестует против направления его, Абалкина, на курсы переподготовки. (Заметим, что все это он почему-то делает в письменной форме, а не обычным порядком.)

Как явствует из дальнейших событий, переписка эта никакого действия не возымела, и Абалкин отправляется работать на Гиганду. Три года спустя, в ноябре 66-го, он снова пишет в КОМКОН с Пандоры и просит направить его на Саракш для продолжения работы с голованами. На этот раз его просьбу удовлетворяют, но только отчасти: его посылают на Саракш, но не на Голубую Змею, а в Хонти унионистом-подпольщиком.

С курсов переподготовки в феврале и августе 67-го года он еще дважды пишет в КОМКОН (Бадеру, а потом и самому Горбовскому), указывая на нецелесообразность использования его, хорошего специалиста по голованам, в качестве резидента. Тон его писем становится все резче, письмо Горбовскому, например, я иначе как оскорбительным не назвал бы. Любопытно было бы мне узнать, что ответил душка Леонид Андреевич на этот взрыв ярости и презрительного негодования.
И уже будучи резидентом в Хонти, в октябре 67-го года Абалкин посылает Комову свое последнее письмо: развернутый план форсирования контактов с голованами, включающий обмен постоянными миссиями, привлечение голованов к зоопсихологическим работам, проводящимся на Земле, и т. д. и т. п. Я никогда специально не следил за работой в этой области, но у меня сложилось такое впечатление, что этот план сейчас принят и осуществляется. А если это так, то положение парадоксальное: план осуществляется, а инициатор его торчит резидентом то в Хонти, то в Островной Империи.

В общем, эта переписка оставила у меня какое-то тягостное впечатление. Ну ладно, пусть в проблеме голованов я не специалист, мне трудно судить, вполне возможно, что план Абалкина совершенно тривиален, и употреблять такие громкие слова, как инициатор, не имеет смысла. Но дело не только и не столько в этом! Парень, видимо, прирожденный зоопсихолог. «Профессиональные склонности: зоопсихология, театр, этнолингвистика… Профессиональные показания: зоопсихология, теоретическая ксенология…» И тем не менее из парня делают Прогрессора. Не спорю, существует целый класс Прогрессоров, для которых зоопсихология – хлеб насущный. Например, те, кто работает с леонидянами или с теми же голованами. Так нет же, парню приходится работать с гуманоидами, работать резидентом, боевиком, хотя он пять лет кричит на весь КОМКОН: «Что вы со мной делаете?» А потом они удивляются, что у него психический спазм!

Конечно, Прогрессор – это такая профессия, где железная, я бы сказал, военная дисциплина совершенно неизбежна. Прогрессор сплошь и рядом вынужден делать не то, что ему хочется, а то, что приказывает КОМКОН. На то он и Прогрессор. И, наверное, резидент Абалкин много ценнее для КОМКОНа, нежели зоопсихолог Абалкин. Но все-таки есть в этой истории какое-то нарушение меры, и недурно было бы поговорить на эту тему с Горбовским или с Комовым… И что бы там ни натворил этот Абалкин (а он явно что-то натворил), я, ей-богу, на его стороне.

цитата Blackbird22

это уже несерьёзно

цитата Blackbird22

И Абалкин это должен был знать

цитата Blackbird22

Надеюсь вы не думаете, что Сикорски говорит о себе во множественном числе?

цитата

– Лева! – произнес Экселенц изумленно-растроганным голосом. – Боже мой, дружище! А мы с ног сбились, вас разыскивая!

Лев Абалкин сделал движение и вдруг сразу оказался возле стола. Без сомнения, это был настоящий Прогрессор новой школы, профессионал, да еще из лучших, наверное, – мне приходилось прилагать изрядные усилия, чтобы удерживать его в своем темпе восприятия.

– Вы – Рудольф Сикорски, начальник КОМКОНа-2, – произнес он тихим, удивительно бесцветным голосом.

– Да, – отозвался Экселенц, радушно улыбаясь. – А почему так официально? Садитесь, Лева…

– Я буду говорить стоя, – сказал Лев Абалкин.

– Бросьте, Лева, что за церемонии? Садитесь, прошу вас. Нам предстоит долгий разговор, не правда ли?

– Нет, не правда, – сказал Абалкин. На меня он даже не взглянул. – У нас не будет долгого разговора. Я не хочу с вами разговаривать.

Экселенц был потрясен.

– Как это – не хотите? – вопросил он. – Вы, дорогой мой, на службе, вы обязаны отчетом… Мы до сих пор не знаем, что случилось с Тристаном… Как это – не хотите?

– Я – один из «тринадцати»?

– Этот Бромберг… – проговорил Экселенц с досадой. – Да, Лева. К сожалению, вы – один из «тринадцати».

– Мне запрещено находиться на Земле? И я всю жизнь должен оставаться под надзором?

– Да, Лева. Это так.

Абалкин великолепно владел собой. Лицо его было совершенно неподвижно, и глаза были полузакрыты, словно он дремал стоя. Но я-то чувствовал, что перед нами человек в последнем градусе бешенства.

– Так вот, я пришел сюда сказать, – произнес Абалкин все тем же тихим бесцветным голосом, – что вы поступили с нами глупо и гнусно. Вы исковеркали мою жизнь и в результате ничего не добились. Я – на Земле и более не намерен Землю покидать. Прошу вас иметь в виду, что и надзора вашего я больше не потерплю и избавляться от него буду беспощадно.

– Как от Тристана? – небрежно спросил Экселенц.

Абалкин, казалось, не слыхал этой реплики.

– Я вас предупредил, – сказал он. – Теперь пеняйте на себя. Я намерен теперь жить по-своему и прошу больше не вмешиваться в мою жизнь.

– Хорошо. Не будем вмешиваться. Но скажите мне, Лев, разве вам не нравилась ваша работа?

– Теперь я сам буду выбирать себе работу.

– Очень хорошо. Великолепно. А в свободное от работы время пораскиньте, пожалуйста, мозгами и попробуйте представить себя на нашем месте. Как бы вы поступили с «подкидышами»?

Что-то вроде усмешки промелькнуло на лице Абалкина.

– Здесь нет материала для размышлений, – сказал он. – Здесь все очевидно. Надо было мне все рассказать, сделать меня своим сознательным союзником…

– А вы бы через пару месяцев покончили с собой? Страшно ведь, Лева, ощущать себя угрозой для человечества, это не всякий выдержит…

– Чепуха. Это все бредни ваших психологов. Я – землянин! Когда я узнал, что мне запрещено жить на Земле, я чуть не спятил! Только андроидам запрещено жить на Земле. Я мотался как сумасшедший – искал доказательств, что я не андроид, что у меня было детство, что я работал с голованами… Вы боялись свести меня с ума? Ну, так это вам почти удалось!

– А кто сказал, что вам запрещено жить на Земле?

– А что – это неправда? – осведомился Абалкин. – Может быть, мне разрешено жить на Земле?

– Теперь – не знаю… Наверное, да. Но посудите сами, Лева! На всем Саракше только один Тристан знал, что вы не должны возвращаться на Землю. А он вам этого сказать не мог… Или все-таки сказал?

Абалкин молчал. Лицо его по-прежнему оставалось неподвижным, но на матово-бледных щеках проступили серые пятна, словно следы старых лишаев, – он сделался похож на пандейского дервиша.

– Ну, хорошо, – сказал, подождав, Экселенц. Он демонстративно разглядывал свои ногти. – Пусть Тристан вам это все-таки рассказал. Не понимаю, почему он это сделал, но – пусть. Тогда почему он не рассказал вам остального? Почему он не рассказал вам, что вы – «подкидыш»? Почему не объяснил причин запрета? Ведь были же причины – и весьма существенные, что бы вы об этом ни думали…

Медленная судорога прошла по серому лицу Абалкина, и оно вдруг потеряло твердость и словно бы обвисло – рот полуоткрылся, и широко раскрылись, как бы в удивлении, глаза, и я впервые услыхал его дыхание.

– Я не хочу об этом говорить… – громко и хрипло произнес он.

– Очень жаль, – сказал Экселенц. – Нам это очень важно.

– А мне важно только одно, – сказал Абалкин. – Чтобы вы оставили меня в покое.

Лицо его сделалось, как прежде, твердым, опустились веки, с матовых щек медленно сходили серые пятна. Экселенц заговорил совсем другим тоном:

– Лева. Разумеется, мы оставим вас в покое. Но я умоляю вас, если вы вдруг почувствуете в себе что-то непривычное, непривычное ощущение… какие-нибудь странные мысли… просто больным себя почувствуете… Умоляю, сообщите об этом. Ну, пусть не мне. Горбовскому. Комову. Бромбергу, в конце концов…

Тут Абалкин повернулся к нему спиной и пошел к двери. Экселенц почти кричал ему вслед, протягивая руку:

– Только сразу же! Сразу! Пока вы еще землянин! Пусть я виноват перед вами, но Земля-то не виновата ни в чем!..

– Сообщу, сообщу, – сказал Абалкин через плечо. – Лично вам.

Он вышел, аккуратно прикрыв за собой дверь.

цитата Blackbird22

даже здесь видно, что не один Сикорски принимал решение по

цитата swgold

Хотя Сикорски всего лишь исполнитель решения Мирового Совета.

цитата Blackbird22

Интересное построение фразы. В первой части "поступили с нами". Во второй "исковеркали мою жизнь".

цитата

– Я – один из «тринадцати»?

– Этот Бромберг… – проговорил Экселенц с досадой. – Да, Лева. К сожалению, вы – один из «тринадцати».

– Мне запрещено находиться на Земле? И я всю жизнь должен оставаться под надзором?

– Да, Лева. Это так.

Абалкин великолепно владел собой. Лицо его было совершенно неподвижно, и глаза были полузакрыты, словно он дремал стоя. Но я-то чувствовал, что перед нами человек в последнем градусе бешенства.

– Так вот, я пришел сюда сказать, – произнес Абалкин все тем же тихим бесцветным голосом, – что вы поступили с нами глупо и гнусно. Вы исковеркали мою жизнь и в результате ничего не добились. Я – на Земле и более не намерен Землю покидать. Прошу вас иметь в виду, что и надзора вашего я больше не потерплю и избавляться от него буду беспощадно.

– Как от Тристана? – небрежно спросил Экселенц.

Абалкин, казалось, не слыхал этой реплики.

– Я вас предупредил, – сказал он. – Теперь пеняйте на себя. Я намерен теперь жить по-своему и прошу больше не вмешиваться в мою жизнь.

– Хорошо. Не будем вмешиваться. Но скажите мне, Лев, разве вам не нравилась ваша работа?

– Теперь я сам буду выбирать себе работу.

– Очень хорошо. Великолепно. А в свободное от работы время пораскиньте, пожалуйста, мозгами и попробуйте представить себя на нашем месте. Как бы вы поступили с «подкидышами»?

Что-то вроде усмешки промелькнуло на лице Абалкина.

– Здесь нет материала для размышлений, – сказал он. – Здесь все очевидно. Надо было мне все рассказать, сделать меня своим сознательным союзником…

– А вы бы через пару месяцев покончили с собой? Страшно ведь, Лева, ощущать себя угрозой для человечества, это не всякий выдержит…

– Чепуха. Это все бредни ваших психологов. Я – землянин! Когда я узнал, что мне запрещено жить на Земле, я чуть не спятил! Только андроидам запрещено жить на Земле. Я мотался как сумасшедший – искал доказательств, что я не андроид, что у меня было детство, что я работал с голованами… Вы боялись свести меня с ума? Ну, так это вам почти удалось!

цитата Zharkovsky

Это ОЧЕНЬ принципиальный момент.

цитата swgold

Каммерера он тоже знал.

цитата Blackbird22

То есть, вы уже сняли претензии, что "Сикорски исковеркал жизнь Абалкину"?

цитата

Так вот, я пришел сюда сказать, – произнес Абалкин все тем же тихим бесцветным голосом, – что вы поступили с нами глупо и гнусно. Вы исковеркали мою жизнь и в результате ничего не добились.

цитата Zharkovsky

трезвым умом он понимал, что по-другому с ними (подкидышами) поступить не могли. Ему, собственно, крыть-то нечем.

цитата Blackbird22

глупо

цитата Zharkovsky

Это был его бот.

цитата Blackbird22

Что мешало Абалкину дать исчерпывающие объяснения на этот вопрос?

цитата Zharkovsky

А зачем Лоффенфельду было выходить из бота?

цитата Zharkovsky

как Абалкин узнал, что у него есть тайна личности и как он узнал номер спецканала Сикорски.

цитата Blackbird22

Это слова Абалкина и что там правда, а что нет выяснить невозможно.

цитата Zharkovsky

Да там вообще всё за часы могло произойти.

цитата

28.05 Тристан (лоффенфельд, выездной врач базы) вылетел для регулярного медосмотра гурона. Сегодня 29.05.-17.13.

цитата swgold

Можно поиграть в конспирологию со словом "тело".

цитата Zharkovsky

Он был расшифрован, поскольку пытался спасти тело Лоффенфельда и на его боте вернулся на Базу. И времени было достаточно.
Здесь он не соврал ни в чём. Никаких слабых мест здесь нет, поскольку это именно то нерассказанное сюжетообразующее событие, к сожалению, подтверждённое БНС.

цитата Zharkovsky

Лоффенфельда, раненого, захватили в плен имперцы и подвергли допросу с применением то ли сыворотки, то ли ментоскопа. А Абалкина вызвали расшифровать записи допросов. А там "Абалкин не должен попасть на Землю, повзоните по номеру..."

цитата Karavaev

Я всегда считал, что нет, не присачтен.

цитата bbg

А Вы как думаете — убивал Лева Тристана? Пытал его?

Обязательно...

цитата bbg

Если даже проконсультировался по их поводу с Бромбергом, и оный всё сразу и выложил?

цитата bbg

Каммерер его предупредил недвусмысленно: убьют.

цитата ааа иии

Если придерживаться мнения Каммерера, Абалкин в музее должен был быть не коммунаром и не шифровальщиком.

цитата

– Лева, – сказал я, – если бы вы встретили перепуганных детей, неужели вам показалось бы унизительным покривляться и повалять дурака перед ними, чтобы их успокоить?

Он впервые глянул мне прямо в глаза. Он смотрел долго, почти не мигая, и я понял, что он не верит ни одному моему слову. Перед ним сидел взбесившийся от страха идиот и старательно врал, чтобы снова загнать его на край Вселенной, но теперь уже навсегда, теперь уже без всякой надежды на возвращение.

– Бесполезно, – сказал он. – Прекратите эту болтовню и оставьте меня в покое. Мне пора.

Он осторожно отогнал белок и поднялся. Я тоже поднялся.

– Лева, – сказал я, – вас убьют.

– Ну, это не так просто сделать, – небрежно отозвался он и пошел вдоль аллеи.

Я пошел рядом с ним. Я все время говорил. Нес какую-то чушь, что-де это не тот случай, когда можно позволить себе обижаться, что глупо-де рисковать жизнью из-за одной только гордости, что-де стариков тоже надо бы понять – они сорок лет живут как на иголках… Он отмалчивался или отвечал колкостями. Пару раз он даже улыбнулся – мое поведение, кажется, забавляло его. Мы прошли до конца аллеи и свернули на Сиреневую улицу. Мы шли к Площади Звезды.

Людей на улице было уже довольно много. Это не входило в мои планы, но и не особенно им мешало. Может же человеку стать дурно на улице, и в таких случаях должен же кто-то доставить потерявшего сознание человека к ближайшему врачу… Я доставлю его на наш ракетодром, это недалеко, он даже не успеет очухаться. Там всегда наготове два-три дежурных «призрака». Я вызову туда Глумову, и мы втроем высадимся на зеленой Ружене, в моем старом лагере. По дороге я ей все объясню, и провались она в тартарары – тайна личности Льва Абалкина…

цитата Karavaev

А то.

цитата Zharkovsky

Это острое нехотение валить неразрешимую историю с подкидышами ещё на кого-то. Загнать ужас в себя одного, не выпустить его наружу, на окружающих. Не сломаться, не возжелать быстрейшего разрешения этого ужаса — невозможно

цитата Zharkovsky

Вера и возникает, когда нет аргументов.

цитата

Вера

(филос.) означает признание чего-либо истинным с такою решительностью, которая превышает силу внешних фактических и формально-логических доказательств Это не значит, что истины веры не подлежат никаким доказательствам, а значит только, что сила веры зависит от особого самостоятельного психического акта, не определяемого всецело эмпирическими и логическими основаниями. Так, напр., мы безусловно верим в существование внешнего миpa самого в себе (независимо от его явления для нас), признаем такое его существование бесспорною истиною, тогда как рациональные доказательства этой истины, представленные доселе философами, строгой критики не выдерживают и, во всяком случае, спорны и не разрешают всех сомнений.

Если вера утверждает более того, что содержится в данных чувственного опыта и выводах разумного мышления, то, значит, она имеет свой корень вне области теоретичекого познания и ясного сознания вообще. Осования веры лежат глубже знания и мышления, она по отношению к ним есть факт первоначальный, а потому и сильнее их. Она есть более или менее прямое или косвенное, простое или осложненное выражение в сознании досознательной связи субъекта с объектом. Чем проще, общее и неизбежнее эта связь, тем сильнее соответствующая ей вера. Так, всего сильнее мы верим в бытие внешнего миpa, потому что эта вера лишь отражает в нашем сознании тот первоначальный, простой и неустранимый факт, что мы, т. е. данный субъект, есть часть общего бытия, член всемирного целого. Так как этот факт предшествует всякому мышлению и познанию, то и определяемая им вера не может быть устранена никаким мыслительным и познавательным процессом. От веры в собственном смысле следует различать уверенность и доверие (см. это слово)

цитата Zharkovsky

Всем. То есть всем БУКВАЛЬНО. Товарищам на Базе-Гоаннеку-Глумовой-Учителю-Каммереру (со Щёкном непонятно)-Бромбергу.

цитата Nick_Sakva

Каких-то причин сомневаться в словах Сикорски я не вижу.

цитата Nick_Sakva

- Я сказал только то, что сказал: народ голованов никогда не даст убежища Льву Абалкину. Больше ничего.
С учетом всего разговора это явно отрицательный ответ на вопрос Каммерера.

цитата Zharkovsky

Вот в этом-то состоянии мы Льва Абалкина и наблюдаем все эти последние его трое суток на Земле.

цитата Zharkovsky

Это именно вопросы веры,

цитата swgold

И, по-моему Мак не к Абалкину проникся,

цитата Zharkovsky

Двадцать лет в СС даром не проходит. Разумеется, в реальности, а не в книжке.
Абалкин же был КОНДИЦИОНИРОВАН. Это, думаю, очень глубокая коррекция личности.

цитата Zharkovsky

Я определённо не могу в это поверить

цитата Zharkovsky

Ну это же было как мину разминировать — в таком положении Абалкин был.

цитата swgold

Но сам Абалкин, как личность, мало кого интересовал. Это собственно и вскрыл эксперимент — насколько мало общество волнуют всякие изгои-маргиналы и насколько общество способно их производить. Максима не устраивала ситуация, на Льва ему было наплевать. Бромберга Лев тоже интересовал только как секретный объект, Сикорски не мог иначе разрешить задачу, поставленную долгом и моралью

цитата Zharkovsky

. Он в последние дни своей жизни ИМПЕРСКИЙ ОФИЦЕР ШТАБА ГРУППЫ ФЛОТОВ Ц.

цитата Zharkovsky

Абалкин явно попытался свой детонатор взять.