Профессор Я включил капацитроны. Требуется определенное время, чтобы набралось достаточно энергии, способной перегнуть пространство. Это указатель потенциала сгиба. Энергию мы забираем из электросети, поэтому свет немного сел. Видите? Падение напряжения.

Хыбек. Что это так гудит?

Профессор. Гравитационное поле подвергается сжатию, двузначно лимитированному детерминатором Лоренца-Фицжеральда, разумеется, ковариантно, а также конгруэнтно геодезическим линиям...

Хыбек. Не улавливаю...

Профессор. Это не страшно. Зарядка продлится еще немного. Мы можем поговорить. Там, перед нами, наступит трансмогравифлексия, то есть сгибание пространства. Когда мы начнем входить в соприкосновение, вы это почувствуете по миганию вон этих указателей — я подам знак рукой. И тут уж прошу не двигаться. Ни одного движения, потому как наша сторона может тогда перевесить, от чего упаси нас Боже.

Хыбек. А что тогда произойдет?

Профессор. Образуется складочка. Небольшая рябь в окружающем нас пространстве.

Дантисты вырывают зубы клещами, а на их место вставляют, что под руку попадётся. Домов у дантистов не бывает, они живут в старых облезлых шкафах с перегородками. Перегородки сделаны из длинных и коротких бамбуковых кольев, дно шкафа устлано сухим бурьяном. Дантисты иногда болеют тифом, а некоторые страдают от плоскостопия. Они редко ездят верхом. Ковыряние в носу, рыболовство, браконьерство, игра на нервах, равно как и секретное усекновение ушей пациентам, которые не платят за пломбируемые зубы, являются излюбленными занятиями дантистов. Охотятся они редко, но при встрече с дичью душат её голыми руками.

Вероятно, ни в каком путешествии я не подвергался таким поразительным опасностям, как в полете на Амауропию, планету в созвездии Циклопа. Приключениями, пережитыми на ней, я обязан профессору Тарантоге. Этот ученый-астрозоолог не только прославился как исследователь, но, как известно, он в свободное время занимается также изобретательством. Между прочим, он изобрел жидкость для выведения неприятных воспоминаний, банкноты с горизонтальной восьмеркой, означающие бесконечно большую сумму денег, три способа окрашивать туман в приятные для глаза цвета, а также специальный порошок для прессовки облаков в соответствующие формы, благодаря чему они становятся плотными и долговечными.

Кроме того, он создал аппаратуру для использования бесполезно растрачиваемой (обычно) энергии детей, которые, как известно, ни минуты не могут обойтись без движения. Эта аппаратура представляет собой систему торчащих в разных местах жилища рукояток, блоков и рычагов; играя, дети толкают их, тянут, передвигают и таким образом, сами того не зная, накачивают воду, стирают белье, чистят картофель, вырабатывают электричество и т. д. Заботясь о младшем поколении, остающемся иногда в жилище без присмотра, профессор изобрел незагорающиеся спички, выпускаемые сейчас на Земле в массовом порядке.

Однажды профессор показал мне свое последнее изобретение...

Процесс достижения бессмертия с помощью быстров. В организм вводятся быстры, запрограммированные так, что они проникают во все ткани, сопутствуя молекулярным процессам жизни. Эти быстры построены из субатомных частиц, то есть они мельче мельчайших вирусов. На начальной стадии эктофикации быстры не работают, а лишь обучаются своей будущей работе, считывая все информационные явления, из которых состоит жизнь. Насытившиеся информацией быстры начинают брать на себя функции живых частиц протоплазмы. Триллионы быстров организуются в невидимый субатомный скелет, при этом организм сохраняет свой облик, форму и функции.

Преподаватель, заложив, как обычно, руки за спину и опираясь на здоровую ногу, спросил:

— Курсант Пиркс, что бы вы сделали, если бы в патрульном полете встретили инопланетный корабль?

— Я бы приблизился, — проговорил он глухим, почему-то огрубевшим голосом.

Аудитория замерла. Это обещало быть поинтереснее лекции.

— Очень хорошо, — отечески подбодрил его Ослиный Лужок. — И что же дальше?

— Я бы затормозил, — выпалил курсант Пиркc, чувствуя, что вышел далеко за переднюю линию своих познаний. Он лихорадочно искал в опустевшей вдруг голове какие-то параграфы "Поведения в Пространстве". Ему казалось, что он в жизни туда не заглядывал. Он скромно потупил глаза и увидел, что Смига что-то шепчет одними губами. Он угадал подсказку и повторил ее вслух, прежде чем смысл сказанного дошел до него:

— Я бы им представился.