«Бабадук» полон символов и метафор, к счастью, их не так уж и много, ощущения перегруженности не наступает. Если с ними разбираться, то без спойлеров не обойдешься, потому оставим это дело киноблогерам, которые любят делать обзоры на фильмы длинней этих самых фильмов. Там вам, скорее всего, все расскажут: и про то, как в фильме показана травма утраты (отец Сэма умер в день его рождения), и про то, что означает подвал, и про то, откуда взялось битое стекло в ужине, который готовила Амелия. Не то, чтобы фильм напоминал ребус, все тут достаточно просто, но покопаться есть где. Если не отыщите видеообзор, то легко найдете кучу аналитических статей, которые написали профессиональные психологи, тут им раздолье, кто бы удержался. Возможно, в каком-нибудь таком разборе будет сказано, что до самого конца не ясно, насколько реально происходящее. То есть с точки зрения Амелии и Сэма все, конечно, реальней не бывает. А как это все выглядит, если посмотреть на происходящее со стороны? И вот это как раз самое интересное, что есть в «Бабадуке».

Уже на заре кинокритики была высказана мысль, что кино по природе своей похоже на сновидение. Чувство времени размыто, ведь в фильме нам могут показать всего пару часов жизни героев, а могут и многие годы, зритель спонтанно перемещается из локации в локацию, задний фон часто размыт и тому подобное. Более того, мы видим мир в реальности не так, как его ограничивает для нас кадр. А это мы еще не говорим о кинокартинах, в которых используются нарочито сюрреалистичные декорации и эффекты. Режиссеры быстро это поняли, потому так много есть фильмов, которые используют метафору сна на полную катушку. А также галлюцинаций, безумия, навязчивых видений и прочего в том же духе. Уже в «Кабинете доктора Калигари» Роберта Вине зритель так и оставался в неведении о том, где проходит грань между реальностью и манией героя (а это на минуточку 1920 год). В этом отношении кажется вполне закономерным, что бесконечная вереница «Кошмаров на улице Вязов» настолько впечатлила зрителей, ведь там битва с монстром разворачивалась как раз во сне. Но если у Уэса Крэйвена все прямолинейно и в лоб (что с этих американцев возьмешь?), то у Дженнифер Кент (режиссер и сценарист «Бабадука») все гораздо тоньше. Хотя и она не избежала определенной прямолинейности в отождествлении сновидения и просмотра фильма; эта прямолинейность видна в эпизодах, когда Амелия, борясь с бессонницей, бесконечно сидит перед включенным телевизором, по которому почему-то крутят в основном фантасмагорические ленты первой половины XX века. Фокус «Бабадука» в том, что у зрителя нет ни малейшей уверенности в том, что все события фильма не укладываются в долгий сон главной героини. Вообще, фокусов в этом фильме много. Так, в нем любопытно смещают точку сопереживания героям: в начале можно только посочувствовать Амелии и прямо возненавидеть Сэма, но затем именно за Сэма ты и начинаешь беспокоиться, в принципе желая, чтобы он смог убить собственную мать. Также тут много разных мелочей, внимательно слушайте то, что говорит пожилая соседка Амелии и Сэма, она явно что-то знает, по крайней мере, об Амелии. Но главный фокус тут, конечно, один. А именно: не сон ли это все?

Фильм, собственно, и начинается со сна Амелии, в нем она опять переживает ту аварию, в которой погиб ее муж. Ее будит, конечно же, Сэм. Ему кажется, что у него в комнате затаился монстр. Тут-то и можно было бы отметить, что вот она — граница между сном и явью. Но чем дальше, тем более зыбкой она становится. На это указывает все: демонстрация дома престарелых, в котором работает Амелия, все эти заторможенные старушки, отражения в витринах, смещенный фокус в некоторых эпизодах и так далее. Способствует этому и дерганный монтаж: мы постоянно практически прыгаем из локации в локацию, зазоров между событиями словно бы и нет. Это создает ощущение тревоги, сдвигающегося куда-то мира, поэтому самого Бабадука можно и не показывать. Кстати, его и показывают крайне редко, что идет фильму только на пользу. И, конечно, ответа на самый важный вопрос мы, конечно, не получим. Финал тут, вообще, достаточно любопытно выстроен, даже в логике сна он оставляет больше вопросов, чем ответов.

Есть мнение, что если в финале истории вдруг выясняется, вот, мол, это все был сон, то это плохая история. Адепты этой идеи утверждают, что тогда из нее выветривается всякое напряжение, ведь во сне никто не умирает. Тут бы посоветовать вспомнить то напряжение, которое испытывал, наверное, каждый человек, когда ему снилось, что он от кого-то убегает и прячется. Поэтому вполне ясно, что представление «Бабадука» в качестве фильма-сноведения, вполне может отпугнуть от него ряд зрителей. Это несправедливо по отношению к фильму, потому поспешим сказать вот что. «Бабадук» вовсе не обязательно трактовать именно так, это лишь одна из возможных версий. В конце концов, никто не мешает увидеть в этом фильме историю о преодолении тяжелой психологической травмы. Или социальный фильм о безрадостной и выматывающей жизни матери-одиночки. Ни одна из этих трактовок «Бабадука» никак не принижает того, насколько технично он сделан, насколько впечатляют здесь страшные эпизоды, и насколько хорошо сыграли свои партии актеры. Эсси Дэвис крайне убедительна и страшна в образе сходящей с ума матери, а Ноа Уайзман выглядит столь естественно, что порой на него хочется наорать, а порой и к сердцу прижать.

И да, никто не мешает воспринять «Бабадука» как просто хороший ужастик про питающегося страхом монстра, который лезет в дом, чтобы свести с ума его обитателей.

Киноделы, как это часто бывает, запрягали долго, «Призрак и Тьма» находились в разработке с конца 1980-ых. Первоначально режиссером должен был стать Брайан Де Пальма, но кассовый провал его «Костра тщеславий» в 1990 году привел к тому, что студия отказалась от этой кандидатуры. Затем к фильму приписали Кеннета Брана, но с ним тоже как-то не срослось. В итоге фильм поставил Стивен Хопкинс, про которого надо знать, что до «Призрака и Тьмы» он успел сделать в частности пятую часть «Кошмара на улице Вязов» и вторую часть «Хищника». Сейчас же он в основном работает на телевидении, среди прочего занимался сериалами «24» и «Блудливая Калифорния». Логику продюсеров можно понять. По сути фильм должен был повествовать о столкновении людей с настоящими монстрами, да, история основана на реальных событиях, но ситуацию это не особо меняет. В таком случае режиссер, преуспевший в жанре фильмов ужасов, должен был идеально подойти для этой постановки. И, в общем-то, у Стивена Хопкинса получилось весьма впечатляющее зрелище, тем более что в его руках оказался бюджет побольше, чем даже в случае со вторым «Хищником» – пятьдесят пять миллионов против тридцати пяти. По тем временам весьма значительная сумма. Не бюджет «Титаника», конечно, а четверть от него.

На главные роли позвали абсолютных звезд того времени: Джона Генри Паттерсона сыграл Вэл Килмер, который в тот момент был как раз на пике карьеры, а охотника с замечательно говорящей фамилией Ремингтон – Майкл Дуглас, за плечами у которого были уже и «Роман с камнем» на пару с «Жемчужиной Нила», и «Роковое влечение» с «Основным инстинктом», и много чего еще. Правда, последний играет тут все-таки роль второго плана и появляется ближе к середине фильма, но появление у него, надо сказать, чрезвычайно эффектное. Именно этим двум персонажам и предстояло столкновение с легендарными львами. Во второстепенных ролях не засветилось ни одной звезды (да и к чему бы они тут, учитывая тех, кто играет главные роли?), но внимательный зритель все равно обнаружит интересные личности. Доктора, заведующего лазаретом, сыграл Бернард Хилл, которому еще предстояло воплотить на экране капитана «Титаника» в фильме Джеймса Кэмерона и короля Теодена в кинотрилогии «Властелин Колец». Том Уилкинсон, сыгравший властного и предельно токсичного главу Британской Восточно-Африканской компании Роберта Бомонта, позже станет двукратным номинантом на премию «Оскар» (в 2002 году за «В спальне» и в 2008-ом за «Майкла Клейтона»). А для Эмили Мортимер работа в «Призраке и Тьме» стала дебютной, в дальнейшем она где только не появлялась: и в «Елизавете» Шекхара Капура, и в «Хранителе времени» и «Острове проклятых» Мартина Скорсезе, список можно продолжать.

Оператором на «Призраке и Тьме» был легендарный венгр Вилмош Жигмонд, который работал над многими классическими лентами Нового Голливуда – от «Пугала» Джерри Шацберга до «Охотника на оленей» Майкла Чимино – и получил «Оскар» за «Близкие контакты третьей степени» Стивена Спилберга. Первоначально Стивен Хопкинс хотел видеть на этой должности своего друга Питера Леви, который снял практически все его фильмы, но студия воспротивилась этому выбору. Опытный ветеран Жигмонд удивительным образом смог совместить в «Призраке и Тьме» восхитительные африканские пейзажи (хоть сейчас скриншоть и ставь на рабочий стол) и напряженные ночные сцены со львами. Сценарий в одиночку написал Уильям Голдман. Одно то, что именно он стоит за «Всей президентской ратью», говорит нам, что это был один из самых влиятельных сценаристов своего времени. А это еще не упоминались «Принцесса-невеста» и «Мизери». Музыку сочинил Джерри Голдсмит, который помимо прочего прославился работой над огромным количеством триллеров и ужастиков. Стоит упомянуть хотя бы то, что именно он сделал саундтрек к легендарному «Чужому». Правда, его работу над «Призраком и Тьмой» не назовешь особо выдающейся, в этом отношении фильм звучит вполне стандартно для того времени.

В общем, над фильмом работало много именитых людей, среди которых именно режиссер смотрится новичком, а несколько актеров не в счет. Посмотрим, что у них в итоге получилось.

«Призрак и Тьма» сочетают в себе признаки разных жанров. Разумеется, это историческое кино. Но, пожалуйста, не ждите от него документальной точности, это скорее фантазия, отталкивающаяся от реальных фактов. Создатели фильма сделали основой всю эту жуткую историю про львов-людоедов, но ставили перед собой задачу предоставить зрителю, прежде всего, увлекательное зрелище, а не подробную реконструкцию тех давних событий. Хотя такая реконструкция ныне вряд ли возможна, учитывая, что самого Паттерсона обвиняли в приукрашивании его африканских рассказов. Но и без этого многие факты искажены. Паттерсон почему-то прибывает в Африку на поезде, в реальности он приплыл по морю. У львов не было грив (при этом они были самцами), в фильме они предстают весьма гривастыми. Никакого охотника Ремингтона, вообще, не существовало, это полностью выдуманный персонаж. Этим дело, конечно, не исчерпывается, потому сразу сделаем установку: многое на веру тут принимать не стоит. Тем не менее, такую претензию, конечно, можно предъявить почти каждому голливудскому историческому фильму. Далее стоит сказать, что это не просто исторический фильм, он, прежде всего, опирается на традицию приключенческих историй. Легко представить, что тот же Генри Райдер Хаггард мог бы написать роман на подобный сюжет. Тогда, правда, вместо Ремингтона в историю проник бы Квотермейн. Как и принято в приключенческих фильмах, зрителю показывают все эти красивые пейзажи, всяких экзотических животных и местных аборигенов в традиционных костюмах. В данном случае специально завезли племя масаи, и выглядит оно, безусловно, очень колоритно. Но это еще и фильм про строительство железнодорожного моста. Вообще, вся история строится на том, что надо вовремя построить мост, а львы мешают, и из-за них срываются все сроки. Сразу вспоминается жанр производственного романа, в котором важны не герои, а какое-то большое дело: строительство плотины, разработка нового лекарства, перевыполнение плана на одном отдельно взятом заводе, прокладка железной дороги, в конце концов. Правда, само строительство детально не показывают: просто на фоне постоянно махают кирками и тащат куда-то железнодорожные шпалы. Все это уже должно было бы сделать фильм привлекательным: реальная история в основе, прелести африканской экзотики, глобальный проект по созданию новой транспортной артерии. Но все это – лишь предлагаемые обстоятельства, важно то, что в этих предлагаемых обстоятельствах разворачивается напряженный триллер. И все тут работает на отлично: львы страшны, от сцен гибели людей не по себе, за охотников волнуешься не по-детски. Авторы даже сохранили типичную для ужастиков композицию: есть группа героев, их постепенно убивает нечто, одного за другим, чтобы в финале главный герой один на один сразился со злом. Недаром львов рабочие воспринимают чуть ли не как воплощение духов древних колдунов. И они действительно таковы – предельно инфернальны. Подставьте вместо них инопланетных чудовищ, суть фильма не изменится. Не, ну изменится, конечно, фильм станет фантастическим, но все сцены можно будет оставить нетронутыми, просто слегка переписать диалоги.

Даже четверть века после премьеры «Призрак и Тьма» смотрятся очень и очень хорошо. Во многом это связано с потрясающей вещественностью, достигнутой постановщиками. Начнем с того, что первоначально они собирались снимать свой фильм в Кении чуть ли не на месте тех событий 1898 года. Но там на тот момент была напряженная политическая обстановка, которая явно не способствовала съемкам, потому их перенесли в ЮАР. То есть в данном случае не было зеленых экранов, все делалось на натуре. Да и декорации недостроенного моста более чем впечатляют. Так же как и весь палаточный лагерь строителей. Первоначально собирались использовать аниматронные модели львов, но быстро отказались от этой затеи. Так что, звери тут вполне настоящие. В этом отношении забавно натыкаться на отзывы, авторы которых сетуют на то, что в фильме плохая компьютерная графика, мол, львы неправдоподобно выглядят. Точно нельзя сказать, использовалась ли на съемках настоящая кровь (в сцене, когда львам готовят очередную ловушку), но отрубленные головы коров кажутся вполне себе настоящими. А уж вельд тут точно жгут взаправду. Все это создает ощущение полного погружения во вторичную реальность, кажется, еще чуть-чуть и до зрителя даже долетят запахи всякие. Конечно, это полностью не искупает стандартные сюжетные ходы, свойственные ужастикам, но позволяет с ними примирится. К сожалению, зритель-то понимает, что львов прямо сейчас не убьют, что все эти бесконечные ловушки не сработают, что будут новые и новые жертвы, а вот эти симпатичные герои, конечно, погибнут. Просто так всегда бывает в фильмах ужасов, историческими декорациями действительно в данном случае не обманешь.

В 1996 году зрители не оценили еще один фильм о том, как человек побеждает безжалостные силы природы, мировые сборы в тридцать восемь миллионов нельзя назвать впечатляющими. Выигранный «Оскар» в номинации «Лучший звуковой монтаж» можно признать слабым утешением. Тем не менее, «Призрака и Тьму» стоит сравнить с хорошим вином, с каждым годом становится только лучше. И вот вам парадокс: сейчас этот фильм на фоне засилья компьютерной графики явно выглядит выигрышней, чем в год своего выхода.

И, кстати, а кто такие эти Призрак и Тьма? Если читатель еще не догадался (или не смотрел сам фильм), стоит все-таки сказать, что именно так напуганные рабочие назвали этих самых львов-людоедов.