Рассказ является вольным изложением мифа об Одиссее и Цирцее, в который Автор наверняка привнес что-то свое. Учитывая, что древний миф существует в нескольких вариантах, обогащение его авторской концепцией неизбежно.

История сия навевает странные и несколько фривольные мысли. Видимо, совсем скверно в античные времена обстояло дело с любовниками. Героев было, как блох на барбоске. Если кого убить, или что-нибудь украсть, или сплавать далеко, да пусть даже в Подземное Царство спуститься — на это всегда находились желающие. А вот женщину развлечь так, чтобы воспоминания и через годы душу грели, мало кто умел. Ну или конкретно Цирцее с этим сильно не повезло. Кто только не перебывал на ее острове, а запомнился один лишь Одиссей, да так, что и через двадцать лет сердце жаждало новой встречи. Маху дал Одиссей, несмотря на хитроумие, Гомером воспетое, не сообразил вовремя, что некоторым дамам лучше не запоминаться.

Не исключено, конечно, что личные достоинства героя особой роли не играли, и, вызывая его на остров свой, она реализовывала некое пророчество, следовала заданному судьбой пути. Причем пророчество это было ей известно лишь частично. Так, она напутствует Телегона привезти Одиссея на остров живым или мертвым и сразу после его отплытия начинает готовить волшебные зелья, то есть знает, что привезет мертвым. Но по прибытии гостей ищет Одиссея среди живых. Либо провалы в памяти у волшебницы наличествовали, по годам-то она давно не девочка, либо красота Телемака способность здраво мыслить отбила. А тут еще такое разочарование: бывший любовник за двадцать лет постарел, кто бы мог подумать.)

Прекрасная волшебница разочарована одним, очарована другим, и, по своему обыкновению, начинает играться с людьми, как с тряпичными куклами. Ей скучно. Любовь к Одиссею существовала только в ее воображении. Любовь к Телемаку оказалась столь извращенной и мимолетной, что и названия такого не заслуживает.

Разыграла волшебница очередную трагедию, растоптала несколько жизней, просто так, от скуки, ведь ничего плохого эти люди ей не сделали, а финал, похоже, не предвидела. Даже волшебницам не дано предвидеть собственную судьбу. Она так лихо распоряжалась судьбами покорных ей смертных, что не заметила королевскую пешку, можно сказать, собственной рукой подвела к себе палача.

На ум приходит древнерусская пословица: не рой другому яму, сам в нее попадешь. По сути, Цирцея сама создала оружие против себя: возомнив себя равной Афродите, она решала, кому кого любить, кому с кем быть или не быть, и в результате не успела дистанцироваться от финальной трагедии. Привыкла к всемогуществу, безнаказанности, покорности людей-игрушек, и не ожидала, что порыв чувств у одной из них может быть настолько силен и сокрушителен.

Рассказ необычайно яркий, древний миф изложен легким и эмоциональным языком рыцарского романа. В нем нет тяжеловесности первоисточника, он похож на волшебную сказку о том, что даже богам не позволено всё, ибо предел положен любому терпению.

Прекрасная вещь, из тех, в которых можно раскопать горы и горы смыслов, аллюзий, моралей, а можно просто прочитать, как волшебную историю древности.

Чтобы решить нерешаемую проблему, надо принять за аксиому, что она в принципе может быть решена. А дальше дело техники, освобожденный от пут ум специалистов совместит несовместимое, вывернет невывертываемое, впихнет невпихиваемое, и появится новое научное открытие, повергающее в изумление даже тех, кто его совершил. Таков первый вывод из данной истории.

Второй столь же важный вывод заключается в том, что спасение утопающих, дело рук и мозгов самих утопающих. Если кто-то не может справиться с проблемой и лично тебе это причиняет неудобства, найди решение сам и подсунь его неудачливому решателю. Авось и дело с мертвой точки сдвинется.

Всё, как в фильме «Чародеи»: верить в себя и не замечать препятствия. Ну и не полагаться на других в том, что можешь сделать сам, ибо самому всегда надежнее.

Прелестный легкий рассказ. Со смыслом и с юмором. Такие вещи нужно почаще читать, чтобы нужный настрой в душе сохранялся и неизбежные житейские трудности не казались непреодолимыми.

Грозны и коварны олимпийские боги. Человеку лучше держаться от них подальше. Но это непросто. Ведь олимпийцы вездесущи, на Олимпе им скучно, они постоянно на Землю лезут. А людям приходится отдуваться за их божественные просчеты.

Так, юный пастушок Ликон не в то время и не в том месте ловушку на птиц поставил. Забрался в эту ловушку бог-ребенок Эрот. Сам забрался, пастушку и в страшном сне не привиделось бы на олимпийского отпрыска охотиться. А человеку отомстил по полной программе, хитроумно и с выдумкой. И пеннорождённая маменька кое-что от себя добавила, в виде награды, лицемерка. Можно, сказать, вот он — божественный произвол. Парень ни в чем не виноват, ни за что ему жизнь испортили жестокие олимпийцы. А можно сказать иначе.

Маленький лучник рассылает по свету свои стрелы, дабы люди любили и размножались, как смертным положено. Ликон же испугался стрелы Эрота, то есть любви испугался, от продолжения рода человеческого уклониться посмел. И покарали боги отступника со всей строгостью именно за эту слабость.

Кто боится подчиниться природе человеческой, лишается радости жизни. Если смотреть на историю пастушка Ликона под таким углом, дары богов уже не кажутся бессмысленными. Пастушок мечтал о красавицах пастушках, но волшебства и стрел Эрота боялся, вот и получил пастушек без волшебства. А принять их такими, как есть, без розовых очков, не смог. Без розовых очков только боги на людей смотреть могут, потому что всё худшее, что есть в нас, они воплощают в себе, многократно усилив. Лучшее, наверное, тоже. Только как божеству воплотить то, чего сам человек боится и отвергает...

Такая вот многослойная вариация на тему античного мифа. Немного грустная, немного смешная, немного назидательная, и очень легкая по стилистике. По стилистике эта вещь совсем не античная, в ней нет ни капли тяжеловесности. Миф изложен языком литературной сказки.

«Но литература – это чаще всего жульничество, а я говорю о совмещении, заложенном в самой природе нашего мира».

Первая часть процитированного отражает суть романа: это книга-обманка. Начинается она как произведение о далеком будущем, продолжающее первую часть цикла «2048». Завязывается новое приключение. Вполне интересное, со смыслом и даже философским подтекстом. Проводятся оригинальные параллели между виртуальной реальностью, музыкой и восточной поэзий. Мотивации и поведение персонажей понятны и логичны. Да и сами персонажи в этой части хороши: живые, чувствующие, решительные, обманутые по крупному, так что невольно задумываешься, а точно ли здесь обмануты они, может всё не так, как кажется, творчество — дело тонкое. Хорошее начало, увлекательное, необычное.

Параллельно развивается несколько сюжетных линий, не связанных с основной. Часть из них новые, часть продолжают истории героев первого романа. Повествование становится фрагментарным: одна линия, вторая, третья. Они даже не переплетаются между собой, просто располагаются параллельно, как ленты или нитки бус на магазинной витрине. В первом романе цикла тоже так было, а в финале все ниточки автор увязал в единый узор, вполне цельный. Здесь же увязки не происходит. Каждая нитка бус остается самостоятельной, а повествование внезапно смещается во времени сначала в ближайшее будущее, потом в наше реальное время.

Следуют новые герои и истории, уже современные нам, даже с датировкой 2001 годом. В них при желании можно увидеть связь с первой частью, которая о далеком будущем. Не сюжетную, а смысловую. Новые компьютерные программы, литературное творчество, поэтические опыты, странные болезни, порождаемые одиночеством, и бегство от этого одиночества в сеть телефонных разговоров с другими городами и частями света при кратковременности встреч и случайности связей в реальной жизни. Это предистория начала, первые шаги к осознанию ткани, подкладки, изнанки, манипуляций реальным через представляемое. Но прямую связку настоящего и будущего Автор не прописывает, ее можно додумать, представить, даже ощутить, если подключить воображение.

Возможно, так и было задумано. Ведь во второй части цикла Автор хотел показать дыры в ткани виртуальной вселенной и рисунок, сплетенный из таких дыр. В полной мере это не удалось сделать, как мне кажется. Слишком многое отдано на волю читательских ассоциаций. Но попытка интересная. Рваный беспорядочно фрагментированный текст увлекает. Причем для меня увлекательность романа повышалась по мере приближения действия к дню сегодняшнему. Из мира будущего хотелось откатить назад, перезагрузить систему на какой-нибудь дате прошлого и запустить вновь, без багов и вирусов, без дыр и блокировки живой человеческой мысли.

На завершающем витке Автор вовсе ушел в формат эссе. Но, как ни странно, именно эта часть романа читалась с наибольшим интересом. Иногда даже возникала мысль, что весь роман был наскоро сляпан из заготовок и отдельных рассказов, чтобы обмануть читателя, как заключенных музыкантов на острове, и заставить погрузиться в воспоминания и размышления Автора о кафе, поэзии, еще о чем-то, упомянутом мимолетно, но осевшим где-то в глубине памяти. Сюжетные составляющие предстают лишними деталями, тканью, через которую можно манипулировать подсознанием человека: не читателя, до такого уровня текст не дотягивает, конечно, но героя, безусловно. А выпадения из сюжета сначала во времени, а потом и по сути — это некие дыры в ткани, свободное пространство, где люди просто живут и пытаются сказать что-то о себе и от себя.

Видимо, другого способа быть услышанным Автор не нашел. Решил последовать примеру своих персонажей: проникнуть в ткань, зафиксировать разрыв оной и уже в нем обосноваться самому, с личными размышлениями и воспоминаниями. Эксперимент не совсем честный и довольно рискованный, ведь можно ошибиться в целевой аудитории. Начало и финал книги для разных людей предназначены. Но мне скорее понравился такой эксперимент, было интересно пообщаться с живым человеком, внезапно появившимся из под груды лишних деталей.

Необычная вещь. Но со знаком плюс. ИМХО, разумеется.

Неисповедимы пути судьбы. Вот и в данном рассказе провидение наделило сверхспособностями рядового учителя. Зачем, почему? Кто же поймет ее, судьбу. Приложение способностей впечатляет, на мелочи избранный не разменивается: уж если творить, то в планетарном, а то и галактическом масштабе. А за попытку использовать дар в корыстных интересах или нейтрализовать особенного учителя виновные получают штраф. И не только штраф.

Странноватая такая картинка вырисовывается, вроде в порядке всё: носитель дара — человек достойный, порядочный, корысти чужд, но вдруг ошибется со своими экспериментами, чего-нибудь не туда переместит... Герой решительно отстраняется от социально-политической составляющей, подтверждая право власть имеющих управлять народами, и сохраняя за собой лишь функции контроля за природными катаклизмами. Божественная охрана планеты, да и только.

Весьма забавно выглядит эпизод с армейскими ботинками и модельными туфлями, а также источники финансирования социально значимых проектов. Герою, как и Автору, в чувстве юмора не откажешь.

В целом же вывод из истории следует библейский: особенные силы создали мир и только для охраны этого мира могут быть использованы, жизнь же человеческая от самих людей зависеть должна, ибо свобода воли и выбора даны каждому. Что выбрали, с тем и жить... Рассказ показался мне несколько сумбурным, но в целом впечатление всё равно приятное: вроде бы шутка, но и о серьезном тоже.

Грустный, даже болезненный рассказ об одиночестве человеческом, разъединении самых близких, невнимании и чувстве вины, с которым придется жить до конца дней. Наверное, чувство это оказывается острее боли утраты. Не просто же так молодая героиня покинула материнский дом рано утром, потихоньку, избегая встреч с кем-либо. Осуждение в чужих глазах стало бы для нее последней каплей.

Старость — жестокая вещь. Она как бы отделяет человека от жизни. А если он и физически отделен от родных расстоянием, одиночество становится во сто крат горше. Вроде и есть близкие, но нет их, один человек. Катерине Петровне еще повезло, что дальние рядом оказались, хотя бы по дому помощь была, добрые люди не оставили старую женщину.

Неправильно это, когда старики доживают дни свои в одиночестве. Но жизнью нашей постоянно воспроизводится. Уезжают дети в большие города, рвутся в свою жизнь, вперед, достичь чего-то пытаются, И захватывает человека круговерть повседневности, не получается разорвать ее ради старенькой мамы, отца, бабушки. Комментировать это бессмысленно, все мы знаем, что так нельзя, но одиноких стариков от знания этого меньше не становится.

В собственной старости воздастся за это каждому, ибо дети всегда стремятся вперед, а родители, старея, отстают. Меня в этой истории болезненно задело даже не невнимание Насти, и не беззаветная любовь к ней старенькой мамы, а само состояние старости. Человек жив, но уже ни в чем не участвует, выпал из общего потока, изолирован. Это по-настоящему страшно, потому что в большинстве случаев непреодолимо...

Написано очень хорошо. И даже тяжелой эту вещь я бы не назвала. Она именно грустная, пронзительно грустная от осознания неизбежного угасания...

Вопрос о том, почему вымерли динозавры, обсуждается давно и всесторонне. Автор этой забавной статьи-мистификации предлагает рассмотреть вопрос с иной стороны: почему динозавры жили на Земле вопреки законам физики и биологии.

Проблема рассматривается широко, можно сказать, глобально: раскрывается взаимосвязь динозавров и «черных дыр». Фантазия Автора воистину не знает границ. При этом стилизация под научно-популярную статью получилась очень занимательная и понятная даже гуманитарию.

Представление о юморе может быть очень различным у разных авторов и читателей. Василий Щепетнёв шутит со всей серьезностью. Причем не факт, что в этой шутке отсутствует настоящий серьезный компонент. Ведь отчего-то динозавры вымерли и почему-то жили...

Автор рассмешил. Ну конечно же, если гроссмейстер проигрывает компьютеру, это не может быть просто компьютер. Это непременно должно быть нечто невообразимое, ни на чем не основанное и ничем не подтвержденное. Почему бы и нет? Гроссмейстер-то проиграл. Неужели какой-то компьютер может быть умнее? Никогда!

Но вещь приятная. Экскурс во времена Наполеона и сравнительный анализ стратегических и тактических способностей шахматных программ весьма любопытны. Фантазии и чувству юмора Автора можно только поаплодировать.

Предположение выдвинуто. Если читатель не в силах постигнуть, откуда оно взялось, это проблема читателя. В конце концов, фантазия должна работать у всех участников литературного процесса. Нечего лениться. А Автор хитро улыбнется в сторонке: вы хотели тайн, друзья? их есть у меня, держите, если сумеете)

Традиция первоапрельских розыгрышей всем известна. Но не все берут в голову, что розыгрыш — вещь опасная. Можно узнать много неожиданного и даже весьма неприятного, а при определенном стечении обстоятельств и отношения могут рухнуть, если вдруг друг друга не так поймешь или, наоборот, поймешь слишком хорошо.

Герои Надежды Тэффи избежали этой опасности, но были близки к ней. Розыгрыш получился нервный и довольно неприятный, поскольку нечаянно осветил скрытые мотивы одной из сторон. Проговорившийся участник быстро сориентировался и исправил ситуацию, другая сторона вроде бы поверила, что всё было в шутку. Но, на мой взгляд, никакой шутки тут не было.

Кто кого разыграл, может и непонятно, а вот кто кого обдурил, понятно вполне. Грустно всё это, но вполне реалистично.

Рассказ напоминает иронические произведения Аверченко, но более простоват.

По этому рассказу можно снять хороший приключенческий фильм, таинственный и страшный. В текстовом виде история много теряет, она интересная, но без кино-аудио-эффектов кажется слегка примитивной и уж точно не страшной.

В мире много странного, непонятного, опасного. Если такое явление обнаруживается, его тут же прибивает к рукам военная разведка. Признаюсь, я не очень поняла, с какой целью группу героя направили на объект: выяснить, что там такое; проверить группу на выживаемость; просто покормить древнее нечто. Любой из трех вариантов прекрасно укладывается в сюжет, и это не особенно важно. Рассказ хорош атмосферой тайны и предвкушением встречи с непонятным существом, которое в итоге так и не появилось. Думаю, Штраусс отправил группу на кормежку, бессмертия жаждал. Но это так, домыслы.

Рассказ приятный, но проходной, нет в нем изюминки, а недоговоренность шарма истории не придает, хотя и не мешает получать удовольствие от прочтения.

Стих, давший название сборнику стихотворений религиозно-православной тематики.

Вертоград Небесный — образ рая, в воображении поэта неразрывно связанный с образом Пресвятой Богородицы, с молитвой, обращением к высшим силам. Для человека, далекого от религии, стих может быть не совсем понятен. Но он прекрасен созданной Автором атмосферой устремленности ввысь, где слабый голос земного поэта сливается со сладостным хором «пламенноликих херувимов», что позволяет душе человеческой прикоснуться к божественной любви, состраданию, милосердию, и утишает скорби земные.

Очень несовременная поэзия, но притягательная, уравновешивающая метания чувств...

Этот стих посвящен славянскому богу огня — покровителю страстной любви и смерти. Ему поклоняется молодежь в летние купальские ночи, он принимает души умерших из погребального огня, и он же разжигает огонь страсти в крови, когда приходит время. Жизнь и смерть в одни божественные руки вверены — тому, кто не бывает злым или добрым, а просто горит... Красивый, живой стих, построенный на образах старинных обрядов и природы..

Если человечество не одиноко во вселенной, оно имеет шанс когда-нибудь встретить иных разумных. И необязательно это будут братья по разуму или враги. Это могут быть изначально дружественные существа, нравственные ценности которых несовместимы с ценностями человечества. Возможно ли в этом случае мирное сосуществование? Или только война, бегство, попытка уничтожения?

Автор рассматривает ситуацию нечаянного тройственного контакта, все участники которого изначально настроены дружественно, но не могут принять ценности друг друга. Не разделить, об этом речь не идет, а именно принять как факт нормальной жизни населения другой планеты. Уж слишком сильны различия, в психологический шок ввергают.

При этом каждая из трех космических рас свой путь развития выбрала осознанно: обычаи и физиологические особенности, шокирующие посторонних, вполне возможно изменить, но следующие им разумные существа не хотят этого, поскольку включают эти особенности в число своих высших культурных и нравственных ценностей.

И возникает неразрешимая дилемма. С одной стороны, инопланетяне имеют право на собственный выбор, и выбор этот надо принять во имя мирного сотрудничества, даже если ты сам не считаешь его правильным. Таков Закон Заключенного, люди будущего приучены следовать ему при построении отношений с антагонистами. С другой стороны, если частью чужой традиции является систематическое массовое медленное поедание собственных детей, достигших сознательного возраста, но недостаточно взрослых, чтобы защищаться, можно ли оставить этих детей без помощи и защиты?

Человечество не смогло выработать этически приемлемое решение для такой ситуации. Признаюсь, я его тоже не вижу. Варианта тут два: либо не вмешиваться, либо учинить геноцид взрослого населения, а подрастающее воспитать в новых традициях, то есть навязать свои ценности силой. С позиции человеческой этики задача действительно не имеет решения.

А вот третий участник контакта решение нашел: он предложил всем вместе измениться, каждому принять часть ценностей двух других и отказаться от части собственных. Причем для этого третьего некоторые ценности и традиции людей столь же непереносимы, как для людей убийство детей. С одной стороны, предложение вроде бы справедливое — все изменяются в равной мере. С другой, справедливость навязывается силой, ибо возможность отказа предложением не предусмотрена. И как-то становится понятным, что не нужна нам такая справедливость, даже во имя сотрудничества. А, значит, и ответ на человеческое «Что делать?» понятен, но всё равно нравственно неприемлем.

Вся эта противоречивая ситуация преподносится очень живо, через диалоги, на фоне которых постепенно проступают особенности будущего человечества, неожиданные, кое в чём чуждые, но в целом не такие уж отталкивающие. В этой части повесть безумно интересна: процесс поиска решения Автор показал мастерски. Причем капитан корабля — Лорд Администратор — на самом деле старается найти правильное решение, которое соответствовало бы пресловутому Закону Заключенного и нравственной традиции, в которой он воспитан. И он принимает решение, которое кажется ему наиболее верным.

По всей видимости, Автор не был согласен с решением своего Лорда Администратора, и, не обладая столь же строгой этикой, сжульничал. Он ввел в повесть альтернативный финал. Я очень не люблю альтернативные финалы, считаю это слабостью писателя, но в данном случае через такой прием показана еще одна нравственная проблема: конфликт между социальными нормами и правом каждого разумного существа на личный выбор.

Социальные нормы детоедов обязывали взрослых убивать собственных детей, социальные нормы людей обязывали Лорда Администратора единолично сделать выбор за человечество в соответствии с Законом Заключенного, но нашелся персонаж, который принял иное решение, показал и прямо объявил условность любой социальной нормы. С точки зрения человека будущего это было абсолютно неправомерное решение, но оно давало каждой из трех рас возможность следовать своим путем.

Альтернативным финалом Автор показывает нам ценность живого опыта прошлого, который основан на памяти о переменах. И подтверждает невозможность найти решение, которое отвечало бы интересам каждого, чью судьбу затрагивает. В действительно серьезных случаях кто-то непременно оказывается жертвой чужой воли.

Эта повесть отличается очень высокой смысловой и идейной насыщенностью. Она требует внимательного вдумчивого чтения. Но оно того стоит.

В этом стихотворении Автор как бы прощается со своим поэтическим вдохновением, отпускает на волю утомленного Пегаса, долгое время верой и правдой ему служившего. Но делает это в форме изящной мифологически-фэнтезийной зарисовки-воспоминания о совместных проказах против олимпийских богинь — Геры, Тритогенеи, Паллады, Киприды.

Путешествия в мир античной поэзии и мифологии совершались свободно и добровольно. Пегас — существо вольное, отношения найма и службы для него неприемлемы. Не просто так родился образ уходящего волшебного коня. Видимо, чувство свободы и независимости в творчестве, а, может, и в жизни было потеряно в этот момент. Ушла уверенность в своих силах, и отпустил поэт Пегаса к другим хозяевам, не рассчитывая на его возвращение.

Грустный и очень красивый стих, с чувством потери, но легким, отпускающим...

Короткий, занимательный и забавный рассказ на тему: коготок увяз, всей птичке пропасть. Причем опровергающий данный тезис, что весьма неожиданно. Терзания незадачливого священника, оказавшегося одним пальцем в аду, а всем прочим в Царствии Небесном, вызывают улыбку.

В назидание можно сказать, что никакие контакты с темной стороной до добра не доводят, пальцы надо беречь не меньше головы. Но ничто не предрешено в результате одной ошибки. Ведь в Царствие Небесное достойный человек и без пальца прошел, мбо вовремя остановился, осознал и искупил честным трудом и верой нерушимою. Молодец, что тут скажешь.

Вот только сомневаюсь я, что в Царствии Небесном праведники ковыляют, как инвалиды. Тело-то на земле осталось, не на чем им ковылять. Но это мелкая придирка. В целом же рассказ хорош: легкий, юмористический, но такой, в котором лишь доля шутки.

В этом стихотворении Автор передает самоощущение персонажа славянской мифологии лесного духа.

Лесной дух предстает существом не вполне самостоятельным: он осознает свое «Я», но при этом считает себя «откликом неведомо чьим». Он не полностью отделен от природы: ручей колеблет его лик, он чувствует себя лепетом осин и тленьем корней, то есть легко растворяется в любой составляющей леса, становится ее частью, не переставая при этом ощущать себя. Он любит ночь и готов стать другом тому, кто его позовет. Он часть всего, рожденного Землей, которая может выделиться только по чьей-то воле, или зову, точно так же, как появился в виде отклика на чей-то зов. Отраженная сущность, которой необходимо либо следовать за кем-то, либо раствориться в чем-то...

Замечательное описание. Емкое, лаконичное и очень тактильное, понятное даже для существа, ограниченного заданной формой.

Небольшая поэтическая зарисовка, которая имеет подзаголовок «Из путевого альбома». Дождь, гроза, а в старинной церкви Сен-Жермен-де-Пре девушка в черной шляпке о чем-то молит Пресвятую Деву. Потом еще одна девушка, еще, их много, их молитвы тихи и загадочны для наблюдателя-Автора. Над Парижем безумствует гроза, но храм не пуст, и кто-то отирает глаза, то ли от дождя, то ли от слез...

Возможно, Автор зашел в храм укрыться от дождя, или специально приехал посмотреть старинную церковь бенедиктинского аббатства, и стал нечаянным свидетелем, как женщины земные поверяют свои чаяния женщине святой.

Красивый, возвышенный момент жизни — интимная тишина и полумрак храма, а за его стенами буйство стихий.

Перед нами литературный эксперимент в области формы. Автор создал 38 рассказов и 38 авторов с биографиями, публикациями, объединил всё это в антологию и назвал романом. Это роман о рассказе как составляющей части литературы и его особенностях в литературе разных стран. Стран тоже 38, по числу вымышленных авторов.

Мне трудно судить, насколько Автору удалось представить национальные особенности произведений малой формы, но результат получился весьма любопытный. Рассказы не связаны между собой сюжетно или жанрово, но все вместе представляют собой развернутый фрагмент литературного процесса на рубеже 20-21 веков. Кто-то пишет литературоведческие статьи о сравнительных характеристиках тех или иных произведений. Павич же предлагает читателю провести сравнение самому. Самое удивительное, что 38 разнородных произведений воспринимаются как единое целое: это действительно роман, а не сборник рассказов.

На мой взгляд, скрепляющим элементом является название «Бумажный театр». Так называется и один из рассказов, приписанный вымышленному армянскому литератору, в котором фигурирует изготовленный из бумаги настольный театр для детей, дети разыгрывают на бумажной сцене придуманные сюжеты, заимствованные из жизни, затем воплощают их в жизнь, всю жизнь живут с грузом совершенного злодейства, а на закате лет внезапно осознают, что оно никого не интересует. По прошествии нескольких десятилетий конкретный источник истории теряет актуальность, сюжет остается только на театральной сцене книги, экрана, подмостков. Живые прототипы мало кому интересны сами по себе, без театрально-бумажного элемента.

Такова судьба не только героини одного из 38 рассказов, но бесконечного множества людей, дневников, мемуаров, исповедей. Жизнь проходит, каждое поколение погружено в собственную реальность, и лишь то, что смогло зацепиться за бумагу, текст, изображение, имеет шанс остаться в фокусе внимания стремительно бегущих вперед детей и внуков. Независимо от стран, жанров, сюжетов.

Таков основной посыл этого странного литературного эксперимента, насколько я его поняла. И эксперимент Автору вполне удался. Бумажный театр предлагает богатый разнообразный репертуар, каждый читатель может выбрать представление по своему вкусу — и в этой книге среди 38 заявленных историй, и во множестве других, декорации которых уже нанесены на бумагу.

Рассказ хорош тем, что раскрепощает собственную фантазию читателя. Ходит по царству свергнутый правитель, охраняют его таинственные Стражи Жизни, и веет от всего этого атмосферой восточной сказки: немного непонятной, таинственной, красивой. Но летает Черная птица, сбрасывает перья и в первый момент думается, что это бомбардировщик, опасность, подкравшаяся с небес, и совсем не сказочен создаваемый автором мир.

Затем начинается строительство каменной площадки, понятно, что Гато хочет посадить на Землю Черную птицу. Птица садится и появляется сомнение: космический корабль разве может сесть на обычную каменную площадку? Но возникает Баальбек — наша реальность и связанные с ней версии. Сомнение остается, но уже не критичное, ведь существует же на самом деле версия древнего космодрома, кто знает, какими были космические корабли во времена палеоконтакта.

Так сюжет постоянно цепляет какие-то посторонние, но близкие и понятные читателю факты и гипотезы, сказка сливается с историческими легендами и неразгаданными тайнами прошлого и настоящего. История уже закончилась, а тайна далекого прошлого все еще будоражит воображение и хочется в очередной раз пересмотреть фотографии Баальбекских сооружений уже в контексте данной истории, сказочной, но и принадлежащей нашему времени тоже.

Слабым моментом рассказа мне показалась некоторая неровность повествования, слишком резкий переход от сказочной части к объясняющему финалу. В этой вещи фантастическое превалирует над литературным, фантазия автора более ярка, чем уровень владения словом. Так мне показалось. Но, несмотря на это, созданные Автором образы и атмосфера увлекают и запоминаются.

Редкостная гадость — такое впечатление оставляет этот рассказ, автору которого явно не дают покоя лавры Владимира Сорокина. Уважаемая госпожа Щетинина со вкусом выписывает, как вор Сенька извлекает из сапог полуразложившиеся фрагменты трупа, дабы потом сапожки на свои ножки обуть, в подробностях расписывает, как люди в толпе давят друг друга до смерти со всем отсюда следующим — кишками, экскрементами, новорожденными, затоптанными толпой.

Рассказ является образчиком хоррора, основанного на возбуждении чувства отвращения и брезгливости. Но удержаться от демонстрации собственного образовательного уровня автор не в силах, и в эту грязь зачем-то втаскивает строку из Цветаевой, да и другие литературные отсылки можно отследить, если желание есть. Приятнее рассказ от этого не становится, да он и не рассчитан на приятность.

В финале сюжету придается историчность. Не просто так нам групповое взаимоубиение в обезумевшей толпе показывают, а как осуждение царизма, классовости, отношения аристократии к народу и т.д. Но и народ при этом не идеализируется, для чего в сюжет введена бедная Лизонька. Всё соразмерно и взвешенно. Но главное всё-таки в описании массовой гибели людей в толпе, и описание это натуралистично до гадкости. Нельзя сказать, что автор нагнетает или преувеличивает. Полагаю, что люди в толпе гибнут именно так, со всеми представленными в рассказе подробностями. Правда жизни воспроизведена без умолчаний и прикрас.

Рассказ сильно на любителя. Натурализм снижает трагизм ситуации. От нее отстраняешься, никто из героев не пробуждает сочувствия. Кроме, может быть, солдат. Солдаты, выдергивающие людей из смертоносной толпы — это сильно. ИМХО, разумеется.

История о том, что незаурядному и порядочному человеку нет места в обществе, основанном на власти денег. Номинальное обладание крупным состоянием стало причиной трагической судьбы героя: денег хотелось многим, мальчик не был нужен никому.

Он прошел страшную школу взросления, постоянно на грани физических и психических возможностей, на грани безумия. И всё-таки удержался в рамках здорового рассудка и глубокой человеческой порядочности. Гонимый сам, Ариэль научился остро сопереживать другим и при каждой возможности поддерживать более слабого.

На первый взгляд может показаться, что сострадательность является одним из поводов несчастий героя: он не смог оставить Шарада, и затруднил свои возможности к спасению, спас малыша, упавшего в колодец, и оказался в очередной тюрьме, принял участие в спасении якобы похищенного ребенка и снова стал жертвой преступников. На протяжении всего повествования героя окружают обман, интриги, ложь.

Но каждый совершенный из сострадания поступок делает его ярче и сильнее. Не будь Шарада, Лолиты, Низмата, и после разочарования в Джейн герою нечем было бы жить. А так Автор оставил ему капельку надежды...

Роман трагический, тяжелый. Но при этом он пронизан ощущением полета, которое нам дано пережить только во сне, когда высота кружит голову и дарит иллюзию безопасности, пока не начинает сковывать усталость. Страницы, посвященные полетам, самое прекрасное в этой книге. Не в первый раз читаю ее, и всё равно волнующе, кажется, что сама чувствуешь потоки воздуха вокруг плеч.

В детстве я этот роман любила больше других книг Беляева. Перечитав теперь, убедилась, что книга по-прежнему нравится. Хотя финал ее счастливый лишь условно, он оставляет светлое чувство — герой не сломлен, его полет продолжается...

Две тысячи дежурных станций перемещения во времени в единой цепи... Дух захватывает! Каким же увлеченным авантюристом надо быть, чтобы по такой цепочке в головной машине в мезозой отправиться. Совсем другой уровень доверия к людям показывает нам Автор, для нашего времени почти фантастический. Ведь в случае чрезвычайной ситуации две тысячи человек должны сработать синхронно, иначе тем, из мезозоя, не спастись...

Интересно, а если чрезвычайная ситуация случится не в главной группе, а на дежурном посту, тогда как? Все, кто глубже в прошлом, там и останутся, потому что цепь разорвется? И не найти их будет, ведь герой говорит, что хрономашина дважды в одну и ту же точку попасть не может, всегда смещение небольшое есть... Масштабный проект и сильно рискованный.

Но это всего лишь фон. И фон этот позволяет понять поступок героя и поверить ему. Если для людей этого мира нормально быть уверенными в двух тысячах товарищей, многих из которых они и знать не знают, скорее всего, то бросить без помощи девушку герой действительно не мог, тем более, что выбирал он не между жизнью экипажа главной группы и жизнью дикарки, а между своей и ее. При таком варианте его выбор однозначен, иначе он не был бы тем, кто есть.

При выборе между группой в мезозое и девушкой-дикаркой выбор, в принципе, тоже понятен. Но рассказ в этом случае приобрел бы безнадежно трагическую нотку. И Автор решил подыграть читателю, чтобы не уходить в глухую драму. За что ему спасибо, потому что получилось красиво, и переживательно, и очень по-человечески. Герой должен спасать тех, кто нуждается в помощи. Даже так: того, кто нуждается в помощи, нужно спасти. Тогда получается яркий запоминающийся рассказ, и ощущаешь гордость за человечество.

История эта как глоток свежего воздуха. Прочитав ее, хочется жить, и что-то делать в этой жизни, потому что ради такого будущего жить стоит..

Рассказ оставил двойственное впечатление.

С одной стороны, трагическая судьба героя на фоне трагедии всего народа. Это из жизни. Так было: люди в одночасье теряли близких, семьи, и с этим надо было как-то жить. Некоторые находили в себе силы обогреть чужого малыша, который тоже потерял всё. В этой части рассказ вызывает сопереживание: такое горе пережил человек, и не сломался, не озлобился, любить не разучился. Мальчик в хорошие руки попал, такие и распуститься не позволят, и в обиду не дадут.

С другой же стороны, рассказана история совершенно неподходящим слогом. Не подходит он простому шоферу, некоторые обороты речи просто режут слух фальшью — не говорят так нормальные люди, прямая речь другой должна быть. Да и речь Автора не внушает... Финальная строка про скупую мужскую слезу просто убила. К чему это клише! Такая история не требует давить на жалость, она настолько трагична, проникнута такой болью утрат и жаждой любить, что специально пытаться давить на чувства читателя не нужно, нарочитость вскрывается сразу.

И еще один момент в голову постоянно лезет. Сама история ведь тоже не правдива. Не так встречали возвращенцев из плена. Такому возвращенцу и у своих горя хлебнуть пришлось бы. А тут сразу поверили, помогли, приняли в ряды... Всё-таки Шолохов — писатель на гос. заказе, это видно в каждой строке. Но...

Герой говорит: «Значит, я два года с мертвыми разговаривал?!» И рядом ч этими словами ничто уже не имеет значения: ни искусственный слог, ни политическая ангажированность, ни рассчитанный на жалость финал. Вот оно — настоящее... Судьба живого человека прорывается через шелуху литературной формы. Пронзительно, ярко, по-настоящему...

До наших дней это стихотворение дошло в виде четверостишия. Были ли там другие строки, непонятно. Образ и мысль автора вполне завершены.

И в первой же строке представлен необычный эпитет: «фиалковокудрая». Фиалковые волосы, девушка с голубыми волосами — это не о ней, Сапфо слишком живая для такого кукольного образа. Но не обязательно же имелся в вижу цвет. Может, Поэт сравнил аромат и шелковистость волос прекрасной островитянки с ароматом фиалок. Тогда красиво, это ей подходит.

Впрочем, насчет шелковисточти вряд ли. В финальной строке Автор признается в своей робости, он так и не посмел произнести слова, которые хотел. Оказывается, в Греции тоже были скромные поэты... или поэтически одаренные притворщики.

Стих этот интересен не только сам по себе, но и как иллюстрация наслоений читательского восприятия:

Я жалею, что даром поблекла позабытая в книге фиалка...

Фиалка в тигеле...

Фиалки волн и гиацинты пены...

Все эти строки прозвучали гораздо позже, но из дня сегодняшнего оказывают влияние на восприятие античного образа. Пожалуй, Алкей прав, Сапфо действительно фиалковокудрая, фиалки волн ее точно окружали...

Простая и приятная история об одном дне двенадцатилетнего мальчишки, оставшегося без обеда. Ничего особенного в ней нет, но звучит диалог мамы с сыном, и хочется улыбаться. Не потому, что герои говорят какие-то смешные вещи, нет. Просто очень симпатичный живой мальчишка этот Чик, и мама так старательно прививает ему хорошие манеры, и видно, что им друг с другом хорошо. Потом поход по деревне из дома в дом и изумительные описания местной кухни. Когда дело дошло до чурчхели, я не выдержала и сделала себе грецкие орехи с медом. Не то, конечно. Но тоже вкусно.

Жизнь абхазской деревни предстает такой уютной, что хочется вчитаться в каждую подробность и получше представить себе изгородь из персиковых деревьев, и низкие столики, которые подвешивают за чердачный выступ, и рыжего пацаненка, дважды отобедавшего по недосмотру тетушки, которая всё видела, но не гнать же ребенка из-за стола. Хороших людей показывает нам Автор, видно, что он любит и уважает своих земляков.

Портит впечатление только упоминание о Сталине. С одной стороны, понятно, что это больная тема для поколения Автора, личное. С другой, рассказ написан в 1996 году, когда тему эту не эксплуатировал только ленивый, потому что уже можно, и даже модно. Не так много эпизодов данной теме посвящено, всё-таки герой рассказа — мальчик и события мы видим его глазами, но момент искренности смазывается.. Разглагольствования дяди Сандро как-то уж слишком звучны для того времени.

Несмотря на малую ложечку дегтя, в целом рассказ оставил очень хорошее впечатление. Обычные люди, обычная деревня, всё обычное и ничего в общем-то не происходит, а сердце откликается...

С первых строк рассказа понятно, что ничего хорошего героя его не ждет. Ни при каком варианте. Жизнь такая и герой такой, что ничего хорошего в ней и с ним случится не может в принципе, ибо это герой страдательный и хронически несчастный.

Наверное, Автор хотел побичевать недостатки современного ему общества. Но допустил довольно распространенную ошибку писателей-социальных критиков: весь рассказ построил на непрерывном нагнетании негатива. В итоге очень быстро начинаешь скучать, сочувствия к герою не возникает, его просто устаешь жалеть, и трагический финал не работает.

Когда с первой строки нагнетаются негативные эмоции, на негативный же финал никакой реакции не возникает. Тем более, что герой оказался бы несчастной жертвой при любом раскладе: погиб с ёлой, вернулся к жене без денег и без корабля — всё одно. И даже если бы он вернулся с кораблем, ничего принципиально в его жизни не изменилось бы. Поэтому по большому счету, всё равно, как заканчивается эта история.

Мистическая составляющая красива. Она вроде бы есть, но не выходит за рамки реализма, всё можно объяснить, не привлекая сверхъестественные сущности, хотя с мистическим элементом история выглядит красивее и глубже — герой ушел к той, к кому хотел. Возможно, для него это был единственный счастливый финал.

Грустный рассказ, трагический и скучный. С давлением на жалость Автор сильно перестарался. ИМХО, разумеется.

В романе этом переплелись фантастика, приключения и природа. Причем приключения лидируют, природа, как всегда в книгах с участием Евгения Константинова, показана объемно и с любовью, а фантастика скрепляет всё это в единый сюжет, является стержнем интриги.

Начало кажется обманчиво спокойным: собрался человек на рыболовецкую базу отдохнуть, что здесь может быть особенного. Но особенного получилось много, потому как и человек не простой, и база окружена странными таинственными явлениями. Да и людей, живущих на базе и около нее, обычными никак не назовешь, в каждом некая загадка просматривается.

Далее события развиваются динамично и жестко, героям приходится проявить себя, а фантастический пролог не дает мыслям читателя растекаться по древу: по ходу чтения всё время ищешь связь, пытаешься понять, где же они, те путешественники, и есть ли они в этом месте и времени вообще, или просто были частью далекой истории. В романе ничего не разъясняется сразу, связи угадываются, но нечетко, всё время возможны варианты, и только ближе к финалу Авторы расставляют точки над «и».

Фантастические проявления, перемещения, образы ожидаемы, и ожидание это оправдывается. Но не в ущерб увлекательности сюжета. Ожидаемость необычного в этой книге плюс, потому что позволяет не потерять одну из трех главных составляющих — природу Хабаровского края. Роман имеет географическую привязку, в этом одно из его достоинств. Читаешь, и представляешь реку, воздух, рыбу, растения, именно те, которые на самом деле есть в нашей реальности. В результате фантастическое вписывается в реальный мир и не кажется чем-то совершенно невозможным. Почему нет? Мир полон загадок, человек познал лишь малую их часть.

Мир в романе получается огромным: наш мир, а рядом другие миры, в них так легко заблудиться. И если заблуждение продолжается долго, чужой мир становится родным, кому-то. А кому-то целую жизнь приходится ждать, когда же появится возможность шагнуть обратно в свой мир, если такая возможность вообще существует.

На мой взгляд, книга Авторам удалась. Все три элемента присутствуют в ней в гармонии, читать роман интересно и он остается в памяти. Некоторые моменты даже на уровне ощущений. Авторам спасибо.

Стилизованная под легенду история взросления мальчика из северного индейского племени. Он стал лучшим охотником племени благодаря наблюдательности и смекалке. Его придумка для племени наверняка была не менее значима, чем изобретение пороха — охотники получили возможность охотиться на крупных зверей с меньшим риском для жизни. Джек Лондон создал образ индейского Кулибина, изобретателя, продвинувшего вперед охотничьи технологии племени и тем повысившего шансы на выживание в суровых условиях Полярного Севера.

Неординарен и характер героя. Будучи обиженным на мужчин племени, он, мальчик, не побоялся открыто высказать свое недовольство в ясных и прямых словах перед Советом. Был еще раз обижен. Успешную охоту провел отчасти в пику взрослым охотникам. Но при этом ни на минуту не помыслил скрыть от соплеменников важнейшее открытие, с помощью которого мог бы возвысится и обрести власть. Автор показал человека с прямым, честным и справедливым характером, который умеет постоять за себя и простить обиды, для которого выживание племени и каждого соплеменника столь же значимы, как собственная жизнь и жизнь матери. Наверное, благодаря таким характерам и выживали северные народы в условиях суровых и опасных, где выжить можно только вместе, поддерживая друг друга.

Рассказ очень прост и невелик по объему. Но при этом жизнь племени, конфликт и характер героя раскрыты полностью, без спешки и белых пятен. Рассказ этот не блещет динамикой или особой увлекательностью, но воссоздает картину жизни древней народности, ныне уже не сохранившейся, наверное... В этом плане вещь интересная и познавательная, удивляющая также и тем, что на малом объеме сказано так много. Всё-таки в классики авторы попадают не случайно, есть в их творчестве нечто особенное, что сразу замечаешь, хотя и затрудняешься чётко определить.

Если коротко определять, о чем рассказ, я бы сказала, что он о роли случайности в судьбе человеческой. Герой решил совершить акт профессиональной благотворительности, без какой-то глубокой мотивации или потребности служения, просто так, отчасти из любопытства, отчасти из желания покрасоваться, отчасти из упрямства, он даже подсознательно хотел, чтобы любимая женщина его остановила, но она не остановила, и поступок был совершен. И сплелась цепочка событий, значимая для самых разных людей, таких, как больная девочка, которой делал операцию неопытный хирург-волонтер, как врачи и программисты, которые пытаются найти способ преодоления опасной болезни. Герой ничего этого не предвидел, не планировал, он вообще не альтруист/спаситель мира/страдалец за человечество, он обыкновенный, в меру эгоистичный, в меру сострадательный, в меру трусливый, в меру порядочный. Он случайно оказался ключевой фигурой.

И надо сказать, что в этом качестве повел герой себя весьма достойно. Грег Иган молодец. Он до конца выдержал характер своего героя как обычного человека, а не суперспасителя. Ему отчаянно хочется домой, в привычный безопасный мир, больных жалко, помочь хоть кому-нибудь хочется, но домой хочется еще больше. И он понимает, что никому ничем не обязан, и так сделал достаточно, посвятив несколько недель тяжелой благотворительной работе. Но есть факты, от которых внутренне порядочный человек отмахнуться не может, ибо факты шокирующие, хотя и вполне в рамках и ныне существующего и, как показывает Иган, будущего мироустройства. Благополучие одних создается за счет других. Счастье для всех возможно только в больной фантазии полубезумного сталкера. И ведь жил человек довольно долго с пониманием и спокойным принятием данной несправедливости. Как общего правила, абстрактно. А тут вдруг увидел эту абстракцию в конкретике и не смог дистанцироваться.

При этом и реакция на чудовищную несправедливость подается очень по-человечески. Герой обещает помочь, чем сможет. По контексту понятно, он имеет в виду готовность заплатить даже и значительную посильную для него сумму, или рискнуть нарушением закона, чтобы добыть неучтенное оборудование. Ему и в голову не приходит, что может потребоваться иной уровень самопожертвования, личный. А когда выясняется, какой помощи от него ждут, он так по-настоящему колеблется, злится, на миг позволяет себе помедлить с решением, но всё-таки поступает по совести. И сразу переживает момент возвышенного облегчения: не струсил в главном, можно дальше жить и не прятать глаза от самого себя в зеркале. Герой прописан очень хорошо. Настоящий обычный порядочный человек.

В остальном сюжет вполне традиционный: социально-экономическое расслоение мира — об этом много писали и будут писать, тема больная. Иган в этом плане ничего особенного не открыл, не сказал. Но он показал момент выбора человека, очень важного выбора не только для неимущих больных, но и для него самого. И показал так, что это берет за душу, в это веришь. По-моему, очень хорошая работа, затрагивающая и ум, и чувства.

Очень хороший рассказ по Миру Полдня Стругацких. Автор показывает психологические проблемы коммунаров — на уровне личности и групп, их социальную незрелость, неосознанное пренебрежение к разумной жизни иных планет и внутреннюю готовность нарушать запреты, которые постулируются как абсолютные для каждого человека коммунистического общества.

В этой части читать рассказ очень интересно, он буквально захватывает, тем более, что Автор прекрасно знает литературный первоисточник и постоянно к нему обращается. В результате история-новодел органично вписывается в оригинальный мир Стругацких. Такой герой, как Егор Старосветов, вполне мог появиться в Мире Полдня. Он увидел внутренние противоречия коммунистического общества, которые вполне реально увидеть изнутри для наблюдательного человека с аналитическим складом ума.

Финал несколько портит общее впечатление. Выруливание к теории мирового заговора и предположительного самоубийства Егора выглядит как-то мелковато на фоне развернутого Автором глубокого анализа условий жизни, воспитания, мотиваций людей Мира Полдня. Чужеродный какой-то финал получается. Но в целом рассказ всё равно хорош. Достойное продолжение литературной работы Мэтров.

Кроме того, в рассказе есть еще один весьма любопытный аспект. Автор замечательно наглядно показывает, как много значит определение предмета, явления, цели, стратегии — простое словесное определение. Выбираешь одну из формулировок, смысл один. Выбираешь другую формулировку, смысл совершенно иной, хотя фактическая сторона остается неизменной. В этой части вещь выходит за рамки каких-либо литературных вселенных. Это прикладной момент любой деятельности, о котором ни в коем случае нельзя забывать. Слово было не только в начале, оно вообще определяет любой процесс, возможно, даже с обратным влиянием, по капитану Врунгелю)

Удивительный сборник. Восемь новелл, восемь характеров, восемь судеб, и каждая поразительна своей яркостью и глубиной.

Забавный и слегка шокирующий повод к дуэли в рассказе «Эсмеральда». Дерутся не только из-за женщин, да. Мотив, конечно, корыстный, но ведь не только. Сборище чудаков в поместье из «Красок знойного юга». Некоторые из них практически сумасшедшие, но родственники воспринимают это совершенно спокойно. Так, маленькие странности. Трогательный образ капитана из «Отставки» и мучительная несправедливость такого посмертия. Светлый человек был, умел радоваться жизни и радовать других людей, а получилось до боли обидно. Прикольный розыгрыш мамы на выданье, мистический суд присяжных и поистине сказочная история наследства мисс Бут-Уичерли.

Перед нами как будто крутится рулетка. Вот она остановилась, и пред глазами предстает новый человек — один из тех, с кем пересекся Автор в своих путешествиях. Человек самый обычный, но в то же время совершенно изумительный, ни на кого более не похожий. Нужен особый дар, чтобы так видеть людей: доброжелательно и без прикрас одновременно. Путевые заметки образуют причудливый калейдоскоп. Автор встряхивает его, читатель переворачивает страницу — и вот уже новый образ, живой и запоминающийся.

Замечательная подборка. И замечательные рассказы, каждый в отдельности и все вместе.

Англичане славятся особенным чувством юмора. В этом рассказе Автор продемонстрировал нам данное качество в полной мере. На этот раз в центре авторского внимания оказывается немецкий портье, по природе своей чувства юмора лишенный.

Забавность ситуации в том, что Людвиг — так зовут выделенного Автором из толпы героя — пытается воспринимать юмор умом. И иногда даже вводит в заблуждение собеседника: предполагая, что собеседник пошутил, Людвиг весело смеется, и нужно некоторое время, чтобы понять — саму шутку он не услышал, он лишь из контекста предположил, что шутка должна быть. Чтобы так определять юмор, нужен определенный талант. Людвиг, безусловно, персонаж незаурядный, не случайно именно на нем остановил свой взгляд путешествующий Автор.

Даррелл относится к Людвигу с явной симпатией. Но его английский юмор подчас жесток. Достаточно вспомнить экскурсию по старинной крепости, во время которой на уши Людвига навешалось огромное количество макаронных изделий. А честный немец принял всё за чистую монету, запомнил, и наверняка будет пересказывать родственникам и знакомым, если случится привести их на экскурсию к развалинам. Правда, среди его слушателей вряд ли окажутся люди, знающие историю. Так что риск оказаться в смешном положении невелик. Зато на данном примере мы видим, как появляются исторические анекдоты.

Автор очень трогательно переживает за Людвига, когда нечаянно поставил его в опасное положение. И я тоже волновалась. Если бы что-то случилось в дороге, это было бы ужасно и очень болезненно. Но всё завершилось благополучно, и Людвиг даже сумел наладить отношения со своей подругой. Советы и подтрунивания случайного знакомого явно пошли ему на пользу. может, он даже научится получать удовольствие от учиняемого ею беспорядка. или хотя бы мириться с ним.

Люди случайно встретились ненадолго, вроде бы ничего не связывает их по жизни, но оставили след в памяти друг друга, что-то изменили один в другом. Это и есть жизнь, и в этом смысл всех наших путешествий... Прекрасная запоминающаяся история, в которой всё просто, ярко и честно. Спасибо Автору.

Третий роман о приключениях Темного Властелина Дирана и компании написан бодро, позитивно и бестолково. Авторы привели героев в школу, но в школе им (и Авторам, и героям) показалось скучно, и они перенаправили сюжет в традиционное для фэнтези русло — устроили войнушку.

Войнушка вроде как глобальная, миры под угрозой, не отдельные государства. Но представлено всё это в мультяшном ключе, игрушечно. Темные шутя побеждают всех одним движением крыла/клыка/магического заклинания. Наш герой практически руководит защитой осажденного города, оказавшегося ключевым в войне. При том, что он всего лишь один из магов, и у крепости есть военный комендант. Но это такие мелочи, главное, герой у нас такой весь супер-пупер крутой и симпатишный.

На втором плане снова помаячил неотразимый Пиня (это черный дракон, если кто забыл), верховое животное Торм трогательно продемонстрировал любовь и преданность хозяину (Торм не дракон, но где-то близко, страшный и опасный), Диран и Рин порадовали десятком-другим забавных пикировок. Скучно не было. Смысла в действиях не было тоже. Просто бестолковая кутерьма.

В финале все юные герои обрели свои лямуры, Темный Император продемонстрировал свою преданность друзьям и глубокую человечность, враг был разбит, а принцессы все поголовно оказались влюбленными в принцев этой, то есть «нашей» стороны, со всей взаимностью. Внучка обрела деда, рыцарь-изгнанник возвращен в лоно, ну и так далее. Всем сестрам роздано по серьгам. Оно бы и пусть. Для книжки про подростков и для подростков все нормально и вполне приятно читается.

Но Авторы делают заявку на продолжение сюжета. А это уже грустно. Собственно, уже в третьей книге они не знали, что делать с героем, и вымучивали приключения, что называется, из пальца. Героя они придумали перспективного, в одной книге надуманные приключения он вытянул, слушать бесконечный монолог персонажа было интересно, но есть риск утратить чувство меры. Еще один пустой роман Диран своим обаянием не вытянет.

В целом же прочитала книгу с удовольствием и приятностью. Легкое, ненапряжно, мультипликационное чтение. Такое тоже нужно для отдыха мозгов.

Перед смертью все равны. Когда люди уверены в своей безнаказанности, они часто начинают вести себя как стервятники. Такова мораль этого прекрасно написанного и крайне неприятного рассказа. Замечательный язык и мерзкий образ. Огромный труп, копошашиеся на нем люди, подростки, которые забираются в глаза и ноздри... Всё это выписано детально, точно, со вкусом, а смысловая нагрузка хиленькая. Ничего нового из этой странной картины для себя не выносишь.

Люди разучились видеть чудесное? Но что же чудесного в трупе? Тут уж скорее военных надо подключать и выяснять, откуда это чудо взялось и не угрожает ли поселению нашествие живых сородичей приплывшего покойника. Но это была бы уже совершенно другая история, более реалистичная. Автор же в этом произведении не стремится приближаться к реальности. Его задача — показать несовершенство провинциальных обывателей, разум которых спит и даже любопытство атрофировано. Полазили по трупу и успокоились.

Люди и такими бывают тоже, кто же спорит. Но ради постижения несовершенства природы человеческой созерцать мертвых великанов как-то не очень хочется. Всё это было сказано сотни раз до и будет сказано тысячи раз после, так что впечатление от рассказа в большей степени негативное. Созданный Автором образ хочется побыстрее забыть... ИМХО, разумеется.

Интересно читать старые интервью.

Артур Кларк хотел слетать в космос и считал, что первые пассажирские космические рейсы состоятся году в 1982-1983. Ошибся на три года: первая попытка состоялась в 1986 году и завершилась трагически.

Он считал выход человечества в космос сопоставимым по значимости с выходом первого водного обитателя планеты Земля на сушу и видел цель научной фантастики в том, чтобы показать человеку возможные варианты будущего, тем самым позволяя подготовиться к нему.

Он высоко оценивал творчество С. Лема и А. Ефремова, говорил о том, что не заимствует чужие идеи в своем творчестве, но при этом основная научная идея романа «Фонтаны Рая» всё-таки заимствована у советского ученого Юрия Арцутанова, с которым ему хотелось бы встретиться, если вдруг доведется побывать в Советском Союзе.

По-моему, это очень хорошее интервью, и по вопросам, и по ответам. Несмотря на агрессивную политизированность того времени, интервью посвящено личности А. Кларка, его интересам, отношению к фантастике, каким-то общим планам на будущее. Политики — по минимуму. Зато довольно много о роли науки в фантастике, о море, внутри которого А. Кларк пытался воссоздать ощущение невесомости, о его увлеченности Шри-Ланкой и нежелании сниматься с места, разве что в космос слетать пригласят.

Недостаток у интервью один: мало. Артур Кларк очень располагающий к себе собеседник, хотелось бы прочитать более развернутые его комментарии по заданным вопросам, с примерами, каким-то мыслями, ссылками на книги его собственные и других авторов, близких ему. Хотелось подробнее узнать о тайнах истории Шри-Ланки, которые казались ему особенно увлекающими. Но журнальный формат вносит свои ограничения. Жаль, но ничего не поделаешь... Хорошо, что эти строки сохранились. Живая беседа приближает Автора к читатлю и тем самым делает более близкими его книги. Думаю, в этом главная ценность интервью, и этого в том числе.

Все мы со школьных лет помним чарующие строки нашего главного классика:

«Что ж, матушка? за чем же стало?

В Москву, на ярманку невест!

Там, слышно, много праздных мест».

— Ох, мой отец! доходу мало. —

«Довольно для одной зимы,

Не то уж дам хоть я взаймы».

Так подыскивали себе пару наши прапрабабушки. В советские времена были объявления и свахи, о чем нам известно из книг Островского, Чехова и многих других. Потом пришел век интернета и сайтов знакомств, и снова литература отразила специфику — Вишневский выдал свое знаменитое «Одиночество в сети» (который уж год на полке пылится, прочитать не соберусь:-(, но думаю — в тему). Амазонки захватывали себе пары в бою. А в Индии предусмотрительные родители заключали бараки детей в колыбели. Много разных способов изобрело человечество, ибо поиск пары — вопрос первостепенной важности, новое поколение, всё такое.

Так и не появившиеся на страницах рассказа Чиарди таинственные бледнокожие инопланетянки нашли свой метод поиска и захвата нужных объектов. Метод весьма оригинальный и приятный в том смысле, что делать ничего особо не надо, лежи себе на солнышке, полней в свое удовольствие, наплюй на внешний вид и разные там достоинства хозяйки типа борщ сварить, он сам в ловушку попадет, как мышка к сыру, и даже не осознает перемену в своей судьбе.

Насколько этот метод трудозатратен, я не поняла. Приманку изготовляли заинтересованные в поимке самцов женщины, а вот каким образом, из рассказа неясно. Но не суть: главное — оно работает и обеспечивает полный охват, а значит демографический кризис бледнокожим дамам в обозримом будущем не грозит. Если, конечно, будут относиться к добыче бережливо и аккуратно, своих-то извели, опыт есть. Такова социальная составляющая этой забавной вещицы.

Научная тоже есть. Мы сильно недооцениваем роль осязания в формировании состояний психики человека. По всей вероятности, это так и есть. Ричард Матесон в своем замечательно лиричном романе «Куда приводят мечты» высказал соображение, что любовь возникает не с первого взгляда, а с первого прикосновения, и в этом есть рациональное зерно.

Так что мысль витает в воздухе, а рассказ Чиарди заслуживает самого тщательного осмысления, поскольку указывает на скрытую угрозу человеческой независимости, еще одну, которую индивид даже осознать не успевает.

В-общем, рассказ презабавный и с неожиданным финалом, а главную мысль даже озвучить страшно — каких только хищников не создает природа.(

Фантазия человеческая воистину неисчерпаема. Для меня подводная лодка всегда связывается с морем, может, потому, что в голове возникает образ чего-то очень большого, типа «Наутилуса». Не знаю, были ли на самом деле такие небольшие подводные лодки, чтобы им хватало речной глубины, пусть даже Дунайской. но если были, история «Зеты» становится особенно захватывающей. Ведь тогда на самом деле подводная лодка могла бы пройти не только под водой, но и под землей. Мужество героев, решившихся на такое двойное погружение, вызывает восхищение. Пока читала рассказ, замирала от ужаса, представляя над собственной головой все эти толщи земли и воды. Под землей же даже всплывать во многих местах некуда. В этой части рассказ отличный, яркий и волнующий.

Путешествие захватывает сильнее, чем судьбы героев. Инженер Заозерский показался мне персонажем, традиционным для советской фантастики. Человек крайне увлеченный, для которого научная деятельность важнее жизни не только собственной, но даже жены и ребенка. Сопоставимой ценностью оказывается только чувство Родины. Ради интересов изначально родной страны Заозерский идет на определенные профессиональные жертвы. Он патриот. Правда, из России уехал еще до революции и жил преимущественно в Италии. Но всё равно патриот. Из дня сегодняшнего в это верится с трудом. Но, с другой стороны, антифашизм сочетается с героем, он хотел принести свое открытие людям, а не враждебной им военной клике.

Финал рассказа на первый взгляд кажется неоднозначным. Кажется, что случившееся действительно могло быть горячечным бредом тяжелораненого. Но, если подумать, с какой стати воображение простого малообразованного парня двадцати с небольшим лет вдруг выдало такой бред. Чтобы придумать такое, надо хоть что-то знать о подводных реках. Кэптен Хризич в бреду мог бы увидеть плавание «Зеты», Том Баллард вряд ли. Выбрав Балларда в рассказчики, Автор подводит читателя к выводу, что маленькая подводная лодка действительно проделала свой фантастический путь.

Рассказ напоминает «Плутонию»: как только приключение заканчивается, из реальности естественным образом изымаются все объективные доказательства оного. В результате тайна как бы уже разгаданная продолжает оставаться тайной, и может быть когда-нибудь раскрыта вновь уже другим героем — литературным или реальным. Мне кажется, именно в этом притягательность старой географической фантастики, она показывает тайны мира и пробуждает интерес к его познанию.

Две с половиной тысячи лет пронеслось после написания этих стихов. И всё еще звучат, переводятся, публикуются, находят своего читателя. Много ли произведений выдержало такой фильтр? Много ли выдержит? Ничего особенного нет в этих стихах. Древняя поэтесса (для нас сегодня древняя, а тогда вполне себе молодая красивая женщина) всего лишь выразила счастье и желание быть рядом с любимым/ой, такое, что хоть умирай. Просто, в финальной строке чуть наивно, но безумно трогательно и волнующе даже через тысячелетия. Давно уж нет ни Автора, ни того/той, кто вдохновил Сапфо на поэтическое признание, а стихи есть, и доносят до нас простую в-общем то мысль: человек очень мало изменился с тех пор — те же чувства и выразительные приемы. В который раз убеждаюсь, что литература времен античности намного ближе к нам эмоционально, нежели многие вещи восемнадцатого-девятнадцатого веков. Наверное, это естественно. Через тысячелетия прошло лишь то, что не связано с каким-то конкретным временем, поэтому и звучит...

Совершенно замечательная книга о мире глазами ребенка и о детях глазами взрослого человека. Причем обе пары глаз принадлежат людям открытым и думающим, без камней за пазухой и с ангелом за плечом. Тем самым ангелом, который может располагать свободным временем, потому что в деяниях подопечного добрых дел больше, чем дурных, а дурные случаются по недостатку опыта и знаний.

Главных героинь две: девочка Алина, вместе с которой мы проживаем первые три самых важных школьных года, и ее учительница Маргарита Семеновна — Марсём, как называют ее ученики и друзья. Обе они замечательные. С такими людьми хорошо и в книге, и в жизни.

Пожалуй, наибольшее впечатление производит то, что Автор не идеализирует детей, но и не создает страшилок из школьной жизни, как это стало модным с некоторого времени. Ее дети осмысливают поступки взрослых, объясняют их для себя, переживают разводы родителей и собираются вместе с мамой замуж, сражаются с драконами и преображаются в сказочных принцесс на школьном балу, обманывают, совершают подлые и благородные поступки, не хотят слушать сказку про «Короля Матиуша», потому что весна и в жизнь властно вторгается «ранний пубертат», доводят любимую учительницу до нервного срыва, и при этом постоянно меняются, становятся тоньше, умнее, ответственнее.

Наринэ Абгарян показывает нам жизнь ребенка дома, в семье. Марина Аромштам смещает акцент на школьную жизнь, и дети видятся уже другими. Они уже не сами по себе, а части большого, сложного, часто жестокого механизма под названием «общество». Маленькой героине повезло, у нее был очень краткий негативный школьный опыт, а потом она попала в класс к большой героине — учителю по призванию, причем в годы расцвета ее профессионализма и энергии, когда человек еще не выгорел, еще есть силы устраивать детям битву с Драконом, чтобы дать возможность совершить подвиг, и бал, и внеклассные чтения, и удивительные беседы на ковре, когда все рядом и наравне, и разговор предполагается важным и доверительным.

Марсем проходит свой путь изменения вместе с детьми: от окрыленности идеями, к усталости и разочарованию, от веры в чувство справедливости детей, до шока от сформулированных ими законов школьного общежития. Ей нелегко пришлось с этим классом, думаю, это будет ее самый сложный, самый любимый, и самый благодарный класс за всю ее педагогическую жизнь, поскольку повторить такое воспитательное действо вряд ли получится, слишком высоки затраты душевных сил. Конечно, обратная отдача также впечатляет, ведь поняли дети что такое «вера в слово», и про ангела поняли, они всё понимают. Надо только дать им немного времени, и подобрать нужные слова.

Один канадский писатель говорил, что чтение книг подобно плаванью в океане — выходишь из гавани и можно никогда больше не пристать к берегу. Роман Марины Аромштам при всё простоте сюжета как раз и есть такая книга, что выводит в долгое путешествие. Ведь она посвящена самому важному в этой жизни — детям и взрослым, которые всегда рядом на этой Земле, и им надо стараться понимать друг друга, уважать друг друга, доверять друг другу, чтобы у ангелов было время для неотложных дел...

Рассказ о самопожертвовании во имя любви и дружбы, об эгоизме и сострадании, а также о готовности людей построить тоталитарный режим с концлагерями даже на обломках цивилизации после ядерного апокалипсиса. Мир уже уничтожили единожды, и возрождается таким же, каким он был. Уроки не извлечены, а, значит, и возрождения человечество не достойно.

Но в этом больном физически и морально мире проявился росточек настоящего человеческого там, где его не очень и ждешь. Мало кому понятный, мало кому доступный, но взаимный, осветивший жизнь трех человек. Среди уродов моральных в еще большей степени, чем физических блеснуло яркое чистое чувство. И показалось: а вдруг... вдруг еще не всё потеряно, если целых три человека сохранили в себе настоящее, то, что поэты и священники патетически называют душой.

И пусть блеснули чувства совсем ненадолго, но это ненадолго для героев составило всю их осознанную жизнь. Не важно, сколько это по календарю. По календарю в их мире средняя продолжительность жизни 24 года. Так что каждый день считается за три, как в лагере или на войне. Не только ничтожное несет в себе человек, но и высокое тоже, в любых условиях и после любых катастроф. Может, поэтому и пытается возродиться с упорством, дико, жестоко, и всё-таки с проблесками чего-то прекрасного...

Рассказ глубок и тонок по идейно-нравственному наполнению. Но при этом почему-то эмоционально не затронул ни разу. Финал предсказуем с момента побега. Героев жаль. Но шансов не было изначально. С ними случилось лучшее, что могло быть в этом мире. И если это лучшее такого, мне не хочется впускать этот мир в себя и отводить ему место на полотне любимых фантазий. Рассказ оцениваю высоко умом. А сердце молчит, как всегда в ответ на попытку ткнуть носом в безысходность и цветы, распустившиеся на помойке общей деградации. Для сопереживания героям мне не хватило капельки надежды...

В отношениях людей есть взгляд первый, взгляд второй и взгляд, затуманенный привычкой, когда близкий человек воспринимается как непреложная часть собственной жизни без учета его индивидуальности. Потому что уже не видим, уже смотрим мимо: налево, на себя, на устоявшиеся критические оценки. Нужна приличная эмоциональная встряска, чтобы взгляд мимо снова стал взглядом вторым — тем, который на человека, открытым к восприятию его достоинств и недостатков.

Герою повезло. Эмоциональную встряску он получил. По всей видимости, это станет благотворным для его семейных отношений.

Правда, инопланетяне и сверхспособности героя здесь притянуты даже не за уши, а бог знает за что. Совершенно не нужный элемент. Да и вывод: «Я бы так не смог» звучит несколько двусмысленно. Уж да, удалиться с книгой в ванную на час, оставив мужа наедине с красоткой, к которой он явно неровно дышит, сможет не каждый(ая):-) Но надо же было автору как-то продемонстрировать глубину и высокие душевные качества героини. Более тонкие проявления уважаемый главгер вряд ли сумел бы заметить, слишком увлекся собой и мечтаниями о налево. Так что автора можно понять, другого просто не сумел придумать.:-)

К тому же есть же теория, настойчиво проводимая в западном мелодраматическом кино: сомневаешься — отпусти, что твое — вернется, а если не вернется — никогда не было твоим. Героиня как бы и отпустила. Даже дважды. И оба раза не ушел. Правда, в первый раз обозлился сильно. А со второго вроде бы проникся, осознал, разобрался в себе.

Будучи изложенными в отзыве, впечатления от рассказа выглядят банально — любовный треугольник на очередном давно не первом году брака. Но в рассказе личная коллизия подана очень живо, динамично, увлекающе. За переживаниями героя следить интересно, и смотреть его глазами на двух женщин, которых одновременно видишь и отстраненным взглядом читателя интересно тоже. Слог, стиль, продвижение сюжета, развитие героев — всё на уровне, видна рука Мастера.

Еще один рассказ о войне. Яркий и пронзительный до боли, хотя это не наша война, и гибнут там английские мальчики. Но менее беспощадной история от этого не становится.

Фолкнер показал, как легко заблудиться в оценке качеств человека по одной лишь видимости. Он показал также безумство храбрых, которому нельзя петь песен, поскольку оно основано на мальчишеском безрассудстве. Военная машина эксплуатирует это безрассудство, поручает мальчишкам то, за что не взялись бы более взрослые и здравомыслящие люди, ибо безумие воевать такими методами, когда речь не идет о войне отечественной или освободительной, направленной на защиту своей страны и своих близких.

Говоря коротко, Фолкнер показал безумие и бесчеловечность войны, когда жизнь бойца ценится крайне низко, причем правительством своей же страны, за интересы которой он как бы воюет.

Пожалуй, это одна из самых сильных антивоенных вещей, прочитанных мною за последнее время.

Писать отзыв на девятый роман цикла сложно, учитывая, что весь цикл показывает практику работы шведской полиции в середине двадцатого века. Чтобы не допускать повторов, отмечу лишь те моменты, которые мне показались особенностями данного романа.

На мой взгляд, в этой истории особенно ярко проявилась роль фактора случайности в раскрытии преступления. Да, полицейские работали, выдвигались и проверялись версии, устанавливались факты, но если бы не пресловутая оса, укусившая полицейского, никто не стал бы устраивать облаву на глупого мальчика Каспера, соответственно, у него не было бы повода угонять машины в бегах, и, вполне возможно, полиция не смогла бы установить личность любовника Сигбрит Морд. Оса помогла правосудию в одном случае и создала основу для осуждения невиновного в другом.

В этом романе неожиданно вновь появляется герой самого первого произведения цикла — психопат Фольке Бенгтссон, тот самый, который якобы убил Розанну. В первом романе казалось, что он виновен. В девятом данный факт поставлен под сомнение. Вина Фольке не опровергается, но, учитывая косвенный и провокационный характер доказательственной базы по тому раннему делу, а также ситуацию, в которой оказался Каспер, возникает стойкое ощущение, что Розанну мог убить и кто-то другой.

Вообще по мере развития цикла качество полицейской работы и социальный статус полицейских существенно изменились к худшему. Старая гвардия уходит, на первые роли выдвигаются показушники типа Мальма. Деятельность данного персонажа представлена поистине гротескной — десятки полицейских с собаками, вертолетами, слезоточивым газом и т.д., брошенные на поимку двух не столь и опасных преступников, вызывают оторопь.

Если в первых книгах цикла полиция действовала в некоторой связке с обществом, пользовалась поддержкой граждан, то здесь правоохранительные структуры и граждане, которых они охраняют, оказываются разделенными баррикадой. Роман политизирован чисто по-советски. Насколько это соответствовало современной авторам шведской действительности, из дня сегодняшнего и из другой страны судить трудно. Да и не столь это важно.

Важно, что политизированность правоохранительных структур делает их непригодными для тех целей, ради которых они когда-то создавались. Явление это универсальное и авторами раскрыто весьма убедительно.

Как всегда, очень хороши персонажи, практически все. Шёваль и Валё умеют создать узнаваемые и запоминающиеся образы живых людей, а не просто функции для продвижения сюжета. Полицейские структуры все больше вовлекаются в решение политических задач, а сотрудники полиции «на земле» оказываются в оппозиции данному процессу, потому что мешает работе, создает зону отчуждения там, где ее не должно быть.

Хорошая, умная книга. Не только детектив, но и социальный роман, через призму полицейских расследований показывающий тенденции развития современного авторам государства и общества.

У Пелевина получился очень простой, легкий по стилистике и слегка безумный текст с ускользающим смыслом. Казалось бы, всё просто: крокодил Хуфу олицетворяет тень страхов, желаний, представлений человеческих. И эти тени люди неустанно подкармливают, доводя изначально иллюзорные сущности почти до овеществленности. На этом строится любой религиозный культ или суеверие.

Но в то же время, и не так всё просто: ведь результаты кормлений иллюзорных крокодилов часто сохраняются в веках и становятся наиболее значимыми памятниками истории стран и народов. Если крокодил принадлежит Хуфу, конечно. Овеществленность иллюзии прямо пропорционально концентрации власти в руках ее носителя.

Пелевин стирает грань между миром реальным и миром теней, из которого появляются крокодилы. И непонятно, где же проходит разрушенная граница: в реальной Франции, принадлежащей определенному пространству и времени, или только в головах зачарованных иллюзионистом героев.

Причем для самих героев это неважно, ведь разрушение границы в голове воспринимается ими как факт реальности. А сторонних наблюдателей в рассказе нет. Есть только люди, иллюзионист и теневой крокодил, внезапно впущенный в реальность человеческого сознания. Или в объективную реальность, если рассматривать сюжет как перемещение во времени.

А что там на самом деле, никто никогда не узнает: степень иллюзорности мира и грань между реально существующим и воображаемым объективной оценке не поддается. Такова основная мысль рассказа, насколько я смогла ее понять. Или не понять, что совершенно неважно для существа, постоянно балансирующего на грани синтеза информации извне и изнутри. Внутренняя Монголия всегда с нами, даже если притворяется крокодилом.

Фантастические приключения наших современников, которым внезапно открылись новые и совершенно ошеломительные знания об устройстве нашей планеты.

По мере чтения впечатление от романа несколько раз резко менялось. На первых страницах у автора ощутимо хромает стиль, из чего я заключила, что придется иметь дело с очередной унылой поделкой а-ля Аверин-Вардунас, и была приятно удивлена. Очень скоро стиль выровнялся, появился юмор, довольно живые диалоги и описания, приключение захватило и книга по-настоящему увлекла. Однако, к середине романа действие слегка завязло, блуждания главгера по Пустоте и внезапно обретаемые им помощники смотрелись уже нарочито, стало слегка скучновато. Через какое-то время сюжет снова набрал динамику, прежнего интереса уже не возникло, но завершился роман неплохо.

Финал, на мой взгляд, даже хорош — с идеей, аллегоричностью, эмоциями. Чисто приключенческий сюжет внезапно обрел глубину: эволюция расы была показана как эволюция человека, только с иным финалом. Таинственные Мэтры сумели найти способ ускользнуть от неизбежного для каждого живого существа угасания. Путь этот неоднозначен, в первый момент вызывает улыбку, но почему бы и нет? Такая версия развития цивилизации тоже имеет право быть.

В плюсы роману я бы поставила оригинальные сюжетные находки: Земля как транспортное средство, Звездные гонки, кольцо (а, возможно, и спираль) как альтернатива традиционной смене рас, цивилизаций, культур, статус человека как владельца своей планеты, который должен заботиться о своем имуществе и отвечать за него, интересные персонажи (мой фаворит — Хаммер, люблю толковых вояк, но и остальные лидеры команд и нелидеры тоже неплохи, а анчи с их притчами просто прелесть).

В минусах — ощутимая затянутость сюжета, помощники появляются слишком неожиданно, как чертики из табакерки, а латание дырок в мотивации с помощью планов всеведущей Машины отдает легким жульничеством, как и внезапно заработавшие на межпланетарном (или межплоскостном) уровне вариаторы в финале. Необходима также редакторская чистка начальных страниц текста.

Но в целом плюсов мне показалось больше, несмотря на критику, прочитан роман с удовольствием. Искать в этой книге глубинных смыслов и тщательно прописанных миров не стоит, но она позволяет полноценно отдохнуть, порадоваться неожиданным придумкам автора и осознать некоторые вполне серьезные и здравые мысли о мире, в котором мы живем, о развитии человечества, о том, что же на самом деле важно в этой жизни — важно настолько, что некая древняя многократно обогнавшая человечество в своем развитии цивилизация пожелала зафиксировать это как начало и финал всей своей жизни, точку отсчета и завершающее многоточие.

«Ничего на свете лучше нету, чем бродить друзьям по беду свету!» (с)

Всю книгу шли всё те же и туда же. Я уж думала, не дойдут. Но ошиблась, дошли. По дороге обрастая новыми навыками и спутниками.

Ничего примечательного нет в этом романе-путешествии о взрослении героя. Но при этом он оставляет удивительно приятное впечатление. Приключения увлекательны, герои симпатичны, а некоторые весьма необычны, как маленький демоненок, к примеру. В разных сложных дорожных ситуациях отпрыск Темных Властелинов Диран старается поступать достойно и справедливо. И пусть с его возможностями это не так сложно, как было бы для обычного героя-человека, все равно в его благородные порывы веришь. Авторы сумели сделать положительного героя очень живым и привлекательным. Конечно, он совершает промахи, не всегда просчитывает значение и последствия своих импульсивных действий, но это так и должно быть, ведь герой совсем молод, он только стартует в запутанную взрослую жизнь.

Спутники Дирана достойны своего лидера. Компания подобралась сильно неоднородная, но при этом все ладят между собой и в каждом персонаже симпатичных черточек больше, чем негативных. И главное, они, такие разные, настоящие друзья. Это роман в первую очередь о дружбе, когда один за всех, и все за одного.

Второй роман мне понравился даже больше, чем первый, хотя они очень похожи по сюжету. Но во второй книге все немного подросли, поднабрались опыта, появились новые герои, которых на первый взгляд можно счесть принадлежащими к противоположному полюсу придуманного авторами мира, а на поверку все оказываются очень похожими, даже не потому, что родственники, а потому что этические принципы у них родственные, и, следовательно, ничто не мешает достичь взаимопонимания и подружиться.

В результате приключений героев мир изменился. Но изменение это не показалось мне глобальным. Просто темный и светлый полюса приблизились друг к другу, рухнул один из разделявших их барьеров, возможно, главный.

А дальше героям предстоит учиться, влюбляться, участвовать в интригах политических, студенческих, родственных и бог знает еще каких. Спокойной жизни у такой компании быть не может. А стало быть и третья книга обещает быть интересной.

Иногда хочется почитать что-то вот такое: про подростков, для подростков, с дорогами, пустынями, богами и демонами, но главное, с друзьями, которым можно довериться и доверять.

Сказка о таланте, доброте, жестокости и милосердии. Граф Монте-Кристо жизнь положил на алтарь отмщения обидчикам и их детям до кучи, Ганс Крысолов пытается объяснить своим маленьким незаслуженно обиженным ученикам необходимость прощения близких людей. Логинов развенчивает идею мести, показывая на примере Вольфа Бюргера неоднозначность человеческих мотиваций и характеров.

Ганс Крысолов и сам не герой в белых доспехах. Он признает право человека охотиться, если при этом зверей и птиц не зовут, то есть не вводят в заблуждение демонстрацией дружественных намерений. Он признает возможность обмана, как были обмануты утонувшие в реке крысы. Он принимает обман Вольфа Бюргера, который тайно выполняет законы города, отпуская на свободу мастера, подтвердившего свое право создать цех и и взять ученика.

Мир Логинова не делится на белое-черное. Ганс Крысолов и Вольф Бюргер балансируют на лезвии бритвы, чтобы защитить, спасти, сделать мир немного лучше. Ведь напрямую действовать не получается, напрямую можно только на костер.

Это очень живая сказка, правдивая, если так можно сказать о сказочном произведении. Она учит видеть доброту под маской обмана и внешней жестокости, и жестокость под маской праведности, а главное — не зацикливаться на мести там, где можно понять и простить.

«Мы спасли наш мир, хотя и оставалось нам всего полчаса». (с)

Финальная фраза совершенно умилительна. Какая прелесть — сначала поставить мир на грань уничтожения, а потом мужественно спасти и испытать чувство гордости собой!

Но это не критика в адрес рассказа. Это ностальгия по фильму, который я смотрела когда-то, затаив дыхание. Рассказ читался поспокойнее, потому что сюжет известен заранее, но все равно с интересом и беспокойством за судьбы мира и героев. И беспокойство это осталось по прочтении, ведь вопрос «Кто ты?» применительно к оставшимся в живых остался без ответа. Соответственно, и голливудское утверждение в финале под сомнением.

Не удивляюсь, что по этому рассказу снят фильм, произведение просто просится на экран. Волнующее, очень напряженное приключение на ограниченном пространстве, история о том, как легко наука может уничтожить мир, как многообразна жизнь и как трудно отличить человека от того, что им уже не является.

Познакомиться с литературным источником хорошо знакомого фильма было очень интересно. И рассказ на самом деле хорош, в нем есть то, что называют драйв.

Посыл романа-притчи понятен, глобален и где-то даже космогоничен: всё сущее не более, чем песчинка в бескрайней пустыне бытия, непрерывно гонимая ветром, и не суть, в какой яме человек проводит жизнь, ведь это всего лишь место, и бессмысленная на первый взгляд борьба с песком не хуже и не лучше любого другого занятия, заполняющего время жизни и придающего ей иллюзию осмысленности и некую цель, причем эта иллюзорная цель даже в яме может внезапно стать вполне реальной, если нечаянно ловушка для ворон позволяет создать устройство по извлечению воды из глубинных пластов песка, то есть совершить важное и в потенциале полезное открытие, которое может улучшить жизнь людей и прославить изобретателя, а может просто уйти в песок вместе с ним...

Суета сует, сказал Екклесиаст, суета сует, – все суета! Что пользы человеку от всех трудов его, которыми трудится он под солнцем? Род проходит, и род приходит, а земля пребывает во веки.

Книга Екклесиаста начинается с изложения сути данной притчи, и бог знает сколько песка утекло со времени создания этого религиозно-литературного памятника. А человек всё бьётся над целями и смыслами и упорно воюет с песками времени. Может, потому и жив род человеческий на Земле, что даже в борьбе с сиюминутным стремиться оставить след на песке.

Смысловую связь с Книгой Екклесиаста я уловила почти сразу, как герой оказался в яме с безымянной женщиной. Наверное, поэтому первая часть романа читалась с трудом: было скучно. Да, в нем много, много, много песка и, как сказано в одном из отзывов, ощущаешь, как песок этот скрипит на зубах. Ощущаешь и остаешься бесстрастной, потому что было и прошло через века.

Но потом начинается вторая часть, и безумная жажда свободы и запредельный порыв человека к ней заставляет быстрее биться сердце. Вторая часть была прочитана на одном дыхании, в ней снова был песок, но он уже не связывался с суетой сует, которая всё, потому что жажда свободы была сильнее. Безумство храбрых не выдумка поэтов, человек прорвался сквозь века благодаря этому безумству, и песчаные ямы не смогли удержать его страстный прорыв.

А третья часть читалась уже спокойно — не было ни скуки, ни волнения. Герой прошел путь от рабства к независимости, не выходя за пределы песчаной ямы. И обретенная независимость (быть может, иллюзорная, но воспринимаемая как настоящая), погасила его порыв к свободе как механическому перемещению в другое место, из ямы в комнату, от лопаты к классной доске и тетрадкам. В яме появилось нечто важное для него, сопоставимое с тем, ради чего он пришел в пустыню. Такому узнику уже можно оставить веревочную лестницу, он вряд ли убежит...

Роман пронизан философскими смыслами, как положено притче, и смыслы эти вторичны до оскомины, они отражались тысячи раз на страницах сотен книг, они так масштабны и неоспоримы, что вглядываться в них слишком пристально опасно, ибо можно ощутить песок на зубах и увидеть мир где-то вверху, скрытым песчаной стеной...

Наверное, это очень хороший роман, и я благодарна автору за эмоциональный накал второй части, но в целом всё сказанное им не произвело на меня особого впечатления. Екклесиастовская суета всепроникающа и беспощадна, от эмоционального сопереживания воплощающим ее образам внутренне отстраняешься, и это означает, что автор не попал в цель, его текст остался только текстом, а не миром, по которому читатель прошел вместе с героями.

ИМХО, разумеется.:-)

В названии этого небольшого рассказа обыгрывается старинная пословица: «О мертвых либо хорошо, либо ничего». Традиционно мудрость сего изречения связывают с тем, что замолчавший навсегда не может защитить себя от навета.

Кольер же показал еще одну сторону проблемы — мы тут злословим, а он вдруг да и не покойник вовсе. И получается сплетня, разрушенное счастье, семья, а, возможно, и жизнь. Все это автор преподносит с юмором, но представляешь ситуацию, в которой оказался герой, и смеяться совершенно не тянет. Всё из жизни, настоящая трагедия. Жил человек, чувствовал себя счастливым, и неплохо жил, вдруг пришли болтливые друзья и походя всё испортили. Драма в одном действии. Занавес.

И очень грустно, даже если словоохотливые визитеры говорили правду.