Лем — хитрец.

Может показаться, что этот роман должен быть «детективом», но он тут номинален. Есть жертвы, есть расследование, но они тут дежурные. Вроде бы «фантастика», но настолько приземленная, что ее даже не видно.

По факту Станислав Лем опять играет. Если не сказать троллит. Троллит современных ему французских детективщиков, издевается над сутью жанра, издевается над своим героем — эдаким холодным рассудительным космонавтом-неудачником. А по большей части он делает тоже, что и всегда — препарирует сообщество, его образ жизни, думает о будущем и размышляет о настоящем, которое переходит в это самое грядущее. Как обычно, на первый взгляд ужасно сухо, но на деле — иронично, с фигой в кармане и интеллектуальной хитростью.

Финальный твист можно назвать как ленивым, так и совершенно постмодернистским. В общем, не ожидайте детектива и НФ, ждите очередной истории и измышлений пана Леса и тогда будет вам приятное впечатление!

Как фантастический роман/повесть «Футурологический конгресс» довольно обыкновенный — это тяжело сплавленный сборник баек, ситуаций и описаний, практически без сюжета.

А вот как футурологическое упражнение с предостережением антиутопического будущего он прекрасен — буквально «Матрица», в которой есть все варианты химических веществ для нужных реакций, ложный мир сна и морока, киборги, пересадка сознания, экологический и политический терроризм и много чего ещё, ставшего с годами лишь актуальнее.

Наконец, в дополнение — гора едкого черного юмора!

Автобиография одного из самых важных литературных деятелей Германии.

Человек с трудной интересной судьбой — нацистское детство и юность, плен, тяжёлый труд, а потом ярое противостояние старой идеологии. Человек разных талантов — Гюнтер рисовал, писал стихи и отливал скульптуры. Но стал важным писателем. И вот эта книга — лучший способ познакомиться с его жизнью и творчеством.

Действительно похоже на Мураками — метафизика, фантасмагория плюс простая приземлённая житейскость. И конечно же, много музыки и быта. В данном случае — японского быта. Сама история интересна минимально — парень 20 лет от роду приезжает в Токио на поиски отца и оказывается в настоящем водовороде жизни, работы и собственных снов.

Начинается роман очень тягуче, невнятно и раскручивается где-то к 4 части из 9. Если вы обожаете чтение ради ажурной словесности, лёгкой дымки таинственности и отсылок, а не ради интересных героев, увлекательного сюжета или потрясающего сеттинга, то конечно же стоит попробовать. Мне понравилось, но пищи для ума и сердца мне показалось для объёма в 570 страниц довольно немного. Интеллектуальная жвачка. Ах да, как и Мураками)

Надежд на то, что к третьей части Макклеллан сможет создать что-то своё, цельное и классное, не осталось примерно к 15 странице. Потраченного времени жаль, пятикратно переваренный Сандерсон. На фоне неплохой второй части третья выглядит снова такой же штампованной, скучной, невнятной штукой, как дебют.

Проблемы ровно теже. География и мир — статичные декорации. Герои — функционалы, в них нет живых личностей, в них только заложенные автором двигатели, которые несут их что-то говорить и делать. Вся эта эпичность и размашистость фиктивна, роман не станет масштабнее, если написать «ПОГИБЛИ ПЯТНАДЦАТЬ ТЫЩ ВОИНОВ», потому что ты не показал сражение нормально. Вся божественная тема это натурально deus ex machina всей трилогии. Спасибо, что хоть сюжетные линии в конце связали в узелочек и в общем-то закрыли тему навсегда — продолжения, даже если оно будет, у такой мёртворождённой вселенной я не вижу.

Бедолага Сантьяго Насар был убит одним ранним погожим утром. Рок, обстоятельства, судьба предопределили его судьбу — у него были все шансы остаться в живых, но ему не повезло.

Как и почему? Узнаете из этой прекрасной повести Габриэля Гарсиа Маркеса. Репортажный, живой характер повествования, бытописание Латинооамериканской глубинки, лирический тон и тонкая философская мысль о превратностях судьбы — не наскучит, понравится, заставит посмотреть на жизнь с оригинального ракурса фатализма.

Кстати, кто тегает повесть «магическим» реализмом явно делает это от балды — это чистейший, кристалльный реализм, не менее чистый, чем в «Полковнику никто не пишет».

К «Рассказу служанки» можно предъявить много претензий. В основном по части сеттинга. В этот мир победившей фем-эксплуатации тяжело поверить, это довольно неуклюжая антиутопия с миллионом несостыковок и недосказанностей.

Но по форме это отличное произведение. Это действительно рассказ, одного человека, одной несчастной женщины — которая по кусочкам собирает прошлое, размышляет о настоящем и описывает свой собственный быт в этом странном мире. Она интересный персонаж, объёмный, понятный, как и многие остальные. Тут нет великих героев и мощных злодеев, нет занудной философии или глубокой психологии, это полное прямых библейских отсылок занятное повествование с небольшими размышлениями и меткими описаниями. И оно в отличие от многих книг 1980-х, вполне актуально и современно.

Иэн Бенкс очарователен, ироничен, в меру интеллектуален и притягателен — «Улицу отчаяния» я бы стал рекомендовать практически всем, кто просто любит читать.

Во-первых, это практически биографическая книга — в истории главного героя очень метко и точно читается стандартная история взлёта, успеха, разочарования и падения музыкальной звезды — таких историй буквально десятки и то, как правдоподобно, эмоционально и живо это рассказано, создаётся прекрасное ощущение сопричастности и отождествления.

Во-вторых, это очень личная книга. Лирический герой богат и был успешен, ему совсем немного лет, чуть больше 30, но он в кризисе. Он рефлексирует, проживает старое и живёт сегодняшним днём. Базовый комплект переживания многих современных 30-летних — в полном составе и пережёван до ниточек.

Наконец, это хорошая литература. Две сюжетных линии — прошлое и настоящее, живые и чувственные герои, отличный язык, капелька цитат, аллюзий и постмодерна (даже в названии, которое при переводе потеряло некоторую двусмысленность; в имени героя — Daniel Weir т.е. WeirD — «странный») — всё это работает, понятно, доступно.

Если начинать знакомство с Бэнксом, то отсюда!

Для завершающей книги цикла-трилогии получилось чуть лучше вступительной первой и заметно хуже динамичной, резкой и драматичной второй. Разбивка на части (порой искусственная) сильно портит погружение, новых деталей мир не прибавил, а потому всё кажется каким-то накатанно-усталым. Не слитый финал, но предсказуемый, дежурный и не взывающий к чтению сиквело-спиноффов примерно совсем.

Для отечественной юмористической фантастики это конечно очень важные книги, но в общей литературной системе — так, сойдёт.

На первый взгляд, «Солнце мёртвых» — это бытовая проза. Неназванный герой описывает свои дни в Крыму, из которого ушли «белые», а красные в отместку начали свой террор. Голод, ужас, безнадёга. Но на самом деле у произведения толстейший второй слой. Библейский. Упаднический. Абсолютно декадентский.

Откровение Иоанна Шмелёва. Апокалипсис. Оксюморон — «Солнце», которое является традиционно символом света, тепла и добра у Шмелёва — мёртвое, обрекающее на погибель.

Абсолютно величайшее произведение — проникновенное и ужасное до мурашек.

Ремарк держит марку (каламбур нарочитый) — его романы вне времени, вне контекстов и вне вкусов.

Простой немецкий солдат попадает после двух лет ожесточённых сражений на полях Второй мировой, тягот и лишений домой в отпуск. Он теряет родной дом, теряет связь с родителями, но вдруг во всех ужасных обстоятельствах — в налётах вражеской авиации, в дефиците, в пожарах, в мире ужаса и безнадёги случайно встречает свою любовь.

И у него есть всего несколько недель, чтобы пожить. Воздать жизни сторицей то, чего он был лишён, что забрала у него война. Прожить жизнь простого человека с простыми радостями — сытно поесть, тепло поспать, пообщаться с близким человеком и позаботиться о ком-то. Эрнст Гребер — не нацист, не сволочь, он простой, обыкновенный человек. Несмотря на весь депрессивный окружающий мир: с калеками, лишёнными крова людьми, гестаповцами и СС и пр., даже несмотря на спойлерное название («время жить и время умирать» не оставляет шанса главному герою, которому придётся вернуться на фронт) роман невероятно чистый, светлый.

Да, произведение очевидно антивоенное, философское и социальное. Но во многом в нём заложен главный посыл — нужно проживать жизнь, ценить её малые радости, не отчаиваться и попытаться быть порядочным человеком. И тогда, возможно, того что случилось — жуткая война — обойдёт нас стороной.

Весьма легковесный, неглубокий, но невероятно светлый, оптимистичный и позитивный, прямо голливудский роман. Если убрать беспросветный оптимизм автора, можно было бы оценить и ниже, но сейчас подобная литература — с добротой и надеждой как-то воспринимается очень хорошо.

По стилистике и содержанию очень напоминает Стивена Кинга. Из лаборатории сбегает гениальный пёс и его жестокий антипод, какая-то обезьянка-чудище. Случайный мужик, по совместительству бывший спецназовец, спасает собачку. А она спасает его. А потом и девушку, от насильника и комплексов. По следам собачки и Чужака идут и АНБ с шерифом, и мрачный странный маньяк — всё как по учебнику. Роман дёргается по динамике, переливаясь из плохенького научфана в крепкий триллер и мелодраматические сопли, но не скатывается ни разу в унылое непотребие. Почти всегда бодро, легкоусваряемо и плотно.

Лучшая книга Кунца? Ну, допустим. Если это лучшая, то остальные можно наверно и не читать, но эту, особенно в моменте — вполне стоит. Разок.

Это не настолько плохо, как я мог ожидать. Это все ещё настолько плохо, что можно это пропустить даже если рядом с вами есть буквально любая книга — лучше беритесь за неё.

Главный жесточайший минус всего романа — его даже не вторичность, а кажется уже третичность, если не четверичность. Это буквально «Очень странные дела», которые сами по себе являются эксплуатацией и ностальгическим перевариванием поп-культуры 1980-х и творчества Стивена Кинга. Только в российских декорациях 1990-х.

Сами эти декорации выглядят при этом вяло, может и детализированно, только видно, что автор попросту не умеет создавать из хлипких декораций настоящий живой мир. Стивен Кинг умеет за несколько страниц нарисовать целый город, из внятной географии, нравов, архитектуры и традиций. Подшибякин умеет выплёвывать из себя воспоминания о Ростове в хаотичном порядке.

Хоррорные элементы — буквально смехотворны. Древнее зло из глубин вещает как бабка, а в финале, простите блин за спойлеры, куда-то сливается в неизвестном направлении. Да, если вы думаете, что вы узнаете что-то из лора об этом Нечто, то вы ошибаетесь. Оно никакое, клоун Пеннивайз просто ржёт в голос от такой детализации образа и мифологии.

Герои сносны, хоть и картонны. За пределами главной четвёрки, впрочем, всё обстоит по разному, но чаще плохо. Здесь есть прикольная соседка, нормальные такие родители одного из гг и абсолютно нелепые бандиты и менты. Есть колоритный армянин и толпы совершенно поехавших психически нездоровых хулиганов.

Сам сюжет блуждает, мечется, кряхтит, но в итоге просто сливается в «ну, пора и заканчивать». О какой-то интриге, нерве, клиффхэнгерах, остротах можете забыть — автор с упоением долбасил по клавишам, превращая потенциально вторичный, но живой роман в поток фигово структурированного потока сознания с горой матюков. Спасибо, больше я ни за одно литературное произведение этого автора не возьмусь никогда.

Без сомнения, великий американский роман. В истории двух евреев, Йозефа Кавалера и Сэмуеля Клеймана концетрирована вся суть Америки. Побег за мечтой и разочарование. Хрупкость мира и амбиции. Мечты о дружбе и любви рядом с жестокой неудобной реальностью. И конечно же, эскапизм во всех его проявлениях — от прямого, физического, до духовного, душевного. Неудивительно, что главной темой романа являются комиксы, которые стали отдушиной сначала тысяч американских детей, потом взрослых, а потом разошлись по всему миру.

Роман по-настоящему увлекательный, тонкий, глубокий, интеллигентный, никаких перегибов. В нём сотни оттенков, живые персонажи, исторический настоящий фон и лёгкая, но звенящая в воздухе тоска. По тому, что не удалось, по тому, как упустил молодость, как оступился и что-то не сделал, по потерям и тому, чего уже у тебя не будет. Юмор, драма, психология, диалоги, ну тут буквально всё на месте.

Совершенно заслуженный Пулитцер и обязательное чтение для всех любителей фактурной, сочной и современной прозы.

Браво, Шейбон.

Прекрасный роман-притча, стилизованный под ненецкие мифы. Роман компактный, живой, умеренно философский, умеренно трагично-драматичный, изумительно написанный, отлично иллюстрированный и очень правильный.

«Мэбэт» — это история о том, как мы совершаем ошибки, как берём на себя слишком много, как забываем о почитании, смирении и милосердии. Главный герой проживает абсолютно пустую, эгоистичную жизнь, чтобы у последней черты понять, что он жил неправильно.

Очень хорошо написанная книга, которая не цепляет.

Три главных героя — два в недавнем прошлом, 1993 год, журналист и прохиндей, и в далёком 17 веке — тоже авантюрист, Анкудинов.

Журналист — связное звено между зеркальностью двух хитрых ёжиков, Жохова и Анкудинова. А ещё немножко философии про племя журавлей и карликов, взятой аж из «одиссеи».

Быт начала 1990-х, дух эпохи, суть, слом и жизнь показаны прекрасно. Приключения авантюристов авантюрны, но безжизненны, как будто смотришь на репродукцию интересной картины через серое немытое стекло. И всё вроде бы сделано красиво, связно, а вот не складывается это из Большой книги в Великую.

У Катсу был беспроигрышный вариант. Сама по себе история «партии Доннера», группы переселенцев, шедших с востока США на Запад в конце в 1860-е годы и прекратившая почти полностью своё существование уже ХОРРОР.

Лишения, ссоры, депрессия и на финальном отрезке — каннибализм в снегах. Но Алма решила поиграть в Дэна Симмонса и сделать свой «Террор» — с мистическими монстрами, болезнью и тварями. И они вышли не пришей кобыле хвост. Пока повествование не начинает заигрывать с мистикой, это выглядит неплохой исторической прозой. Но потом всё превращается в нелепый обрывочный фарш, где осколки реальной истории смешаны с примитивной мистификацией. Реабилитируется Катсу от оценки «5» разве что действительно сильным и эмоциональным финалом, не более того.

Третий прочитанный роман у Водолазкина — автор явно не мой, но безусловно талантливый.

Две сюжетных линии, в тесном сплетении — мистифицированная биография генерала белой армии Ларионов (почему его не убили красные? Ответа, кстати, автор так и не дал!) и аспиранта Соловьёва, который пишет о нём диссертацию.

Причудливое сочетание прошлого и настоящего, их связь, тонкая ирония, тоска, быт с лёгкими отступлениями на некую философскую глубину без утопления в ней читателя — это весь Водолазкин. Что «Чагин», что «Брисбен», что «Соловьёв и Ларионов» — во многом романы про память поколений, перипетии судьбы и смысл жизни. Филолог Водолазкин пишет красиво, сочно, хотя условно главные герои у него какие-то пустовато-отрешённые, приземлённые до самой поверхности, а потому не так интересны, как окружающие.

Если вам нравятся книги Евгения Водолазкина, скорее всего зайдёт «Соловьёв и Ларионов». Если нет, то кажется и этот не оставит особых эмоций. А я останусь где-то посередине.

Вторая книга цикла «Вселенной пороховых магов» и лучше, и хуже первой.

Лучше в плане цельности сюжетных линий, подачи, синхронизации событий и в целом истории. Автор взял три знакомых сюжетных линии и планомерно повёл их в нужную сторону, без лирических ахов и охов, лишней второсортицы и блужданий. Язык повествования тоже стал ярче, динамичнее, сочнее и вполне в духе современного фэнтези. Экспозиция уже не очень нужна, можно наваливать экшена, интриг, разбитых носов и сражений, что Макклеллан делает вполне успешно. Как разбитную героическую фэнтезю читать его вторую работу можно не морщась.

А вот по художественной ценности всё стало хуже, хоть и не сильно. Не считая линии избранного Бо, все арки героев — плоские, как стол. Это не плохо, просто не так увлекательно. Развития нет не только в героях, но увы и в конфликте — старые сюжетные линии «детективно-политическая», «боевая» и «волшебно-личная» перезагружены и пущены по тем же рельсам, только поезд за 500+ страниц проезжает лишь пару остановок. Проблема многих вторых частей трилогии, но их всегда можно решать яркими эпизодами, хитрыми ходами, ложными целями и победами, но Макклеллан и изящество — слова из разных лексиконов.

Финал читать конечно же буду, но глубоких надежд на неожиданное и сочное приключение нет.

Дежурная, по лекалам, штампованная, но собранная профессионалом работёнка.

Водолазкин в очередной раз доказал, что он прекрасный романист и изумительно умеет писать, но лучшей работой автора это назвать нельзя.

«Чагин» — это история мнемониста, мастера памяти, Исидора Чагина, глазами разных героев. Исследователя-архивиста, который изучает его дневник, его нанимателей, доморощенных спецслужбистов Николаев (1) и (2), наконец его антрепренёром и помощником по сцене.

Феномен памяти как сути человека Водолазкин не углубляет, не возводит в категорию глубоких размышлений. Чагин — гений, он запоминает всё и не может забыть, но в чём его беда и трагедия, где его триумф? Почему кроме этого свойства Чагин не выглядит настоящим и живым, его образ настолько неконкретный и плывущий? Нам не расскажут и повода не дадут.

Раскроение романа на четыре части не выглядят идейно, это просто красивая композиция. Ровно как и стилизация каждой части на свой собственный манер.

И из всего вышесказанного главное — «Чагин» роман в себе, максимально герметичный, зафиксированный на себе, наплевавший на читателя глубоко и безнадёжно. Насколько он блестящий, настолько же мёртвый. Как симпатичный выставочный экспонат, музейная игрушка, не живое искреннее отзывчивое произведение. Поэтому такова и оценка.

Второй роман из цикла о белорийской ведьме Вольхе Редной — это заметный шаг вперёд по большинству позиций, если сравнивать с «Профессия: Ведьма».

Весь сюжет цельный, а не поделен на две странные части. Героиня стала живее и острее. Новые герои очень классные и яркие. Колорита стало больше. Юмор стал добрее, тоньше. Есть интрига и развитие.

Да, можно искать косяки и нарисованность мира, но для лёгкого приятного и эдакого «женского» чтения, для эмоций, а не разума -прекрасно. У Громыко всегда первые тома в циклах запрягают, а только потом начинают ехать )

Действительно очень неоднозначное произведение. И не по факту самого его качества — оно, увы, действительно скорее посредственное. Трудно оценить следует ли его читать или можно пропустить.

Сначала о плохом: герои выглядят объёмно и выпукло, но на деле очень странные. Человек, конечно, существо интересное и адаптивное, но то, как меняются и что делают персонажи вызывает порой недоумение. Особенно фигура главной, по сути, героини: Елены Митрофановой. То она боязливая, услужливая, тылово-опорная и безропотная. То активная, политичная, обновлённая и сильная.

История имеет достаточно яркую и сильную завязку, но на этом развитие сюжета по сути останавливается. Есть несколько веховых моментов и некий ФИНАЛ, но как и положено реалистическим, а не мифологическим историям, здесь очень трудно отследить какую-то ощущаемую хронологию. И это явно не задумка — некоторые места буквально рваные и плывущие, некоторые странные, некоторые как будто и вовсе лишние.

Положительное и самое важное. Этот роман о буквальной повседневности. Совершенно типичный провинциальный городок. Привычный страх россиянина — метания между «Хочется лучше» и «лишь бы не было хуже». Психология глубинария. Разрыв власти и людей. Проблемы семей и быта. Всё это очень остро, сильно резонирует, тонко подмечено. И ещё — красиво написано. Местами излишне эрудированно и красиво, но в слоге, в полёте, в лёгкости Шамилю Шаукатовичу ну никогда нельзя было отказать.

Если бы это, а не цикл «Космоолухов» был бы для меня первой книгой Громыко, на этом моём знакомство с ней бы скорее всего и закончилось.

Для дебюта и 2003 года, книга, безусловно, талантливая. У писательницы отчётливо есть и лёгкая добрая ирония, и способность писать красиво, и некоторые шутки вполне себе заставляют улыбнуться.

Увы, всё остальное буквально раз за разом мимо. Мир картонный и неживой, выглядит дешёвой пародией на фэнтези. Главная героиня что-то ноет и гундит, а по факту типичная Мэри Сью, которая на протяжении страниц просто не меняется. Её арка плоская, как стол. Она не особо взрослеет, не учится и без помощи ещё одного Сью — Марти, он же роскошный белогривый бессмертный вампир Лён, по большей части никчёмна.

История цепляет лишь изредка, в остальное время не проявляет себя попросту никак. Буквально, роман на добрые 450 страниц можно было превратить в классную повесть на 150 и не потерять вообще ничего. Выпестованных героев кроме гг и Лёна, нет. Под конец разве что тролль Вал забавляет.

Откуда такие БЕЗУМНЫЕ рейтинги — не пойму. Девочки и мальчики, если вы двадцать лет назад со сладострастием прочитали эту книжку и она вам понравилась — это не значит что она хорошая, это значит что ваша начитанность околонулевая.

Если вам нужен достойный смешной фэнтези-роман — читайте что угодно у Пратчетта или Асприна. Это — многообещающий, но абсолютно не заслуживающий вечной памяти дебют.

Для 1969 года это осмысление психологических практик работы с умирающими больными людьми был революционнным. Все сейчас знают про пять стадий переживания трагедии: отрицание, гнев, торг, депрессию и принятие. Но мало кто знает, что первооткрывателем такой схемы стала именно Элизабет Кюблер-Росс, которая вместе с капелланами, медсёстрами и студентами в течение нескольких лет общалась в больницах с людьми, которые столкнулись с неизбежностью скорой смерти.

Сейчас эта концепция критикуется, и не зря — уж больно много в ней наслоений и несостыковок. Сама Кюблер-Росси в 1970-х смогла себя глупо дискредитировать всякой эзотерической фигнёй и дружбой с настоящими шарлатанами.

Но ретроспективно оценить её старания и вклад в паллиативную культуру образованному человеку, особенно работающему с людьми, всё ж не помешает.

Удивительная книга, которая проворачивает те же трюки, что и последующий второй бестселлер автора, роман «Престиж».

Начинается он с горы тайн. Есть некий ГОРОД, который год за годом едет по рельсам, стараясь не отстать от некоего «оптимума». Есть Гильдии, которые обеспечивают жизнь города. В сложной замкнутой системе трудная иерархия, правила, клятвы и законы.

Главный герой — юный будущий гильдеец, который сталкивается со всеми этими удивительными штуковинами, а вместе с ним — и читатель. И это очень круто, таинственно, мощно.

Но финал, находящий всему очень прозаическое, скучное, псевдотвёрдое научное пояснение поясняет лишь основные моменты, а многие остальные оставляет натянутыми красивостями. Я уже говорил про «Престиж»? Там было тоже самое, только там этот резкий «момент истины» был по-настоящему шокирующим и жутким. Здесь? Ага, ну короче, вот смотри, ничего ИНТЕРЕСНОГО.

Делает ли это роман сильно хуже? Ну, скорее нет. Но жаль, что потрясающую концепцию вместе с героем решили разобрать вот так глупо. Но роман для 1970-х веховой, важный, яркий, провокационный и инновационный, как ни крути.

Первую книгу прочитал как едят жирные безвкусные гамбургеры — вроде в рот чего-то накидал, а ощущения сытости не наступило. Умные мысли преследовали Перумова, но он был быстрее их, а потому первая часть романа-эпопеи была жутким, хоть и в чем-то обаятельным винегретом.

Во второй Перумов явно полез выше и во многом планку как-то поднял. Тут и лихих интриг с поворотами привезли, и масштаб, и правда довольно сильный персональный для героя финал.

К финалу даже экшена навели. Но все это так отрывочно, так низкопробно, так душно. Биоморфы, октопусы, одиозная Дарина Дарк — настолько плоские и утрированные, что хочется плакать. Вставки шифровок и сводок пропаганды — просто пустопорожняя болтологии, которая не создаёт уже после второго-третьего появления ни настроения, ни документальности, ни сюжетности.

Главный герой — Марти Стю, смиритесь.

Единственная светлая идея романа — ну, в смысле целях и работе биоморфов. Жаль только что вопросов это оставляет много больше. Как и вообще все мироустройство вселенной «Империи превыше всего».

Вердикт: попкорн из брюквы. Зачем это читать в 2023 году — ума не приложу

Роман «Женщины Лазаря» довольно тяжело отнести к каким-то шедеврам, прорывам или вехам. Но это бесподобное чтиво, на краю той грани, которая отделяет просто качественный продукт от настоящего Произведения с большой буквы.

Сама история тривиальна (впрочем, в семейной саге трудно придумать ИЗЫСКИ), но подана роскошно — переплетение имён, судеб, эмоций невероятное. Три истории большой ЛЮБВИ и НЕЛЮБВИ закручены в тугой узел с безупречно переданным духом эпохи и выпестованными живыми героями.

Но главная заслуга «Женщин Лазаря» в том, не что в ней написано (будем честны, женская безделица), а КАК написано. И только за язык: живой, острый, эмоциональный, точный, тонкий, ритмично передающий и события, и эмоции хочется аплодировать. Это не кривлянье филички с красным дипломом по литературоведению, это не стилизация или попытка навалить красивостей. Это именно живой, сочный, дышащий современный язык. Не везде он соответствует эпохе, которая тут простирается от 1918 года и аж до середины 1990-х, но всё ж по-настоящему впечатляет.

Большая книга, честное слово.

Оруэлл — крайне разноплановый и удивительный писатель, все его романы-повести это прекрасно показывают. Да, легендарный и культовый 1984 стоит особняком, но поклонникам творчества стоит ознакомиться и с «Днями в Бирме», написанным под впечатлением жизни и работы Оруэлла в этой азиатской провинции Британской империи, доживающей последние десятилетия.

Колониальная Бирма по Оруэллу — это потрясающе-ужасающий мир. Красочная, но удушающая, липкая, мерзостная природа: с жуками, сезонами ливней, грязью и терпким зноем. С грязными, зачуханными, угнетаемыми бирманцами самых подлых и низких нравов. С ещё более омерзительными колонизаторами — та самая британская элита, «белые люди», собирающиеся в клубе — сплошняком расисты, распутники, алкоголики и ленивцы. Даже главный герой, явно симпатизирующий месту своей приписки и её жителям, друг бирманского врача Верасвами, личность очень мерзкая, что подчёркнуто даже его внешним уродством.

Сама структура и история довольно привычна британской литературе конца XIX-началу XX века. А вот суть и содержание, конечно, в новинку.

Первый роман из трилогии «Пороховой маг» выглядит как писанный по шаблонному учебнику «Героико-эпическая фентезятина для чайников».

Не удивительно, что автор искренне кланятеся за передачу писательского мастерства от Брендона Сандерсона, которого я не очень читал и то что читал не очень люблю, но где Макклеллан и где Сандерсон сейчас вам будет понятно.

По формальным признакам — вроде бы всё наличествует. И всё рассыпается.

1) Вот есть тут у нас некий мир, переживающий промышленную революцию. Пороховые ружья, профсоюзы, свержение монархии. Несколько королевств, с советами-магами при королях. Есть некоторая геополитика, кто-то вассал, кто-то, пардон, всосал. Есть церковь бога, есть его святые. Но всё это настолько намешано, навалено и расчерчено пунктирами, что масштаб вроде есть, а глубины — ноль. Максимально поверхностный мир с базовыми штуками.

2) Есть некая, специальная ПОРОХОВАЯ магия. Пороховые маги нюхают порох и входят в транс, управляют порохом, ПОРООООХ!!! Вот только о том, как их ищут и отбирают, как они появились в этом мире, как стали альтернативой магам-стихийникам, почему они эксклюзивны для королевства Адро — никто не скажет ни слова, додумывай как можешь.

3) Есть три сюжетных линии с выпуклыми, разными персонажами. Фельдмаршал Тамас, его сын маг Тариэль, сыщик Адамат. И вроде вот они такие ребята, с бекграундом, с характером. Но они настолько все неуклюжие и шаблонные, настолько прямолинейные и без искринки — в манере говорить, в мыслях, в манерах, что они просто скучны.

Ну и наконец 4) Язык. Сначала кажется, что виноват переводчик — текст буквально рубленный, резкий, с бексонечным насилием имён АДАМАТ АДАМАТ АДАМАТ ТАМАС ТАМАС ТАМАС ТАМАС. А нет, переводчик молодец — это оригинальный текст настолько дебильный.

Надо сказать, что качество самого текста после первых 40 страниц улучшается. Да и в целом благодаря вшитым интригам, детективной линии (кое-какой, но всё же), вмешательству богов, экшен-сценам и напору событий читается всё это вполне и вполне. Только вот художественной ценности в этом гулькина шишка.

Итого — нормальный дебют, удобоваримые ингредиенты, но вкус как у остывшей овсяной каши, которую ты размазываешь по стенкам тарелки.

Вряд ли без «Конца вечности» мы бы узрели того же «Терминатора» или «Назад в будущее» — уж настолько Азимов раскрыл тему хронопарадокса про вмешательство будущего в прошлое, чтоб это будущее наступило в известном виде, что чуть ли не сразу её можно было в 1955 году закрывать. Вся эта изящная конструкция про Времена, целую службу «Вечность» на страже развития человечества и его талантливого техника Эндрю Харлана работает очень здорово.

Но сам роман, при всей важности, сегодня кажется чуть ли не смешным. Любовная линия притимивная, плоская, главный герой не видевший женщин буквально вцепился (всё это по плану! Уууу!) в первую попавшуюся — хотя как это было сделано не совсем ясно. Первые две трети романа — скучноватый производственник про трудовыебудни изменителей реальностей. Вся мякотка с поворотами, заговорами и интригами запрятана под финал, что легко можно было бы превратить в яркую, динамичную повесть, а не крупную форму.

Ну и наконец, название романа буквально спойлерит самого себя, но это становится понятно примерно с середины. Жаль только, что в Техники и Вычислители во вселенной Азимова берут каких-то нервических людей.

Великий, знаковый и важный роман, который сегодня просто музейный экспонат, а не увлекательное чтение.

Главный лейтмотив романа «Брисбен» высказывает один из героев: «Жизнь это долгое привыкание к смерти».

Главный герой — стареющий музыкант-виртуоз Глеб Яновский проходит по жизни рядом со смертью регулярно. Здесь и его школьный товарищ, и случайная девушка на пляже, и сводный брат, бабушка, дедушка и в конечном итоге -... впрочем, это уже предмет важного спойлера. Смерть преследует и главного героя, потому что ему диагностируют болезнь Паркинсона. Смерти протагонист боится даже больше, чем постепенного отмирания. Потому что не выработал привыкания к смерти за свою яркую творческую жизнь.

Ещё один интересный момент романа — тот самый Брисбен. Из реального австралийского города он превращается в Парадиз, подлинный рай. Люди не умирают, они уезжают в Брисбен, чтобы жить там вечно.

Не нудя, не философствуя сверх меры, Водолазкин очень аккуратно, филигранно, как по учебнику рассказывает очень простую, но очень понятную историю. В этой академичности он и падает — ни сверхформы, ни сверхсюжета, ни сверххарактеров здесь нет. Глубокого психологизма тоже — он может быть в голове читателя. Или не быть. Тут как с абсолютным слухом.

Очень хорошая книга, которой до великой не хватило нескольких небольших шагов.

Не читал давненько такой постной, заунывной, тошнотной дряни.

Возможно, Стендаль приоткрыл миру жанр психологического реализма, в котором переживания героев ставятся во главу повествования. Возможно, он оказал важнейшее влияние на литературу. Возможно это даже кому-то может нравится.

Но будем честны — в 21 веке любить этот роман попросту невозможно, в отличие, например, от «Собора Парижской богоматери» Гюго, который вышел буквально рядом.

Самый главный сюрприз с навозом — омерзительный главный герой. Честолюбивый, горделивый, истеричный, дурной чмошник, единственной сильной стороной которого является способность учить наизусть и подстраиваться под обстоятельства. Ну, судя по описаниям, у него ещё было милая лощённая мордочка, на которую купились две прекрасных дамы.

Хотя, как сказать прекрасные — такие же набитые дуры со спесью, которых корёжит туда-сюда от любви до ненависти пять раз на дню. Понятно, что это нравы тех времён и конфликт отношения общества и личного, но вы уже определитесь как-нибудь, а не делайте дурости без конца и без края.

Весь процесс описания существования Жульена Сореля — это занудная трансляция его речей и мыслей вместе с речами и мыслями его тревожных дам. Всё это сопровождается бесконечным круговоротом таких же омерзительных людей вокруг — аббатов, маркизов, епископов, буржуа и горожан. Положительных героев на весь роман ровно два — наивный добрый друг Жульена по имени Фуко и русский дипломат — мудрый, лёгкий на подъём, искренний и понимающий. Все остальные — разные степени душных двуличных интриганов.

И вся эта клоака льётся на тебя 500 страниц, чтобы в конце закрутиться финалом

Оценка только за влиятельность романа и открытие жанра, нынешняя цена этому тоскливому словоблудию — два балла от силы.

Каждый следующий роман Надежды Поповой из цикла «Конгрегация» пока лучше предыдущего. Околосюжетной мутной воды и бессмысленных букв становится меньше, масштаб зла — растёт, герои то ли становятся родными, то ли настолько хорошо следуют своим амплуа и ролям, что им веришь. Наконец, «Пастырь добрый» решил отвязаться от псевдоисторического мистического реализма и прям бахнул фэнтезятинки — и это пошло ему даже на пользу.

Авторский язык стал богаче и насыщеннее, уши новояза и современного мышления, которые так жирно торчали в первом романе, тут практически отсутствуют — видно что Попова наконец стала жить в придуманном мире, а не погружаться туда в маске и с ластами на дикой панике.

Если первые две книги я бы вряд ли стал кому-то искренне советовать, то третью — однозначно бы порекомендовал. Проблема в том, что конечно вязкий контекст прошлых событий здесь подвязан даже сильнее, чем раньше, а без него роман потерял бы львиную долю целостности.

Единственная реальная проблема книги уведена под спойлер читавших первых две книги, что касается героя:

«Безумная звезда» — это скорее не новая книга в серии про волшебника Ринсвинда, а буквально вторая половина первой, прямое продолжение «Цвета волшебства». К счастью, хорошая половина.

Вместо размытых приключений здесь есть конкретная опасная интрига — звезда, которая грозит концом света. Масштаб, накал страстей и динамика стали намного лучше. Юмора, ярких героев, в том числе эпизодических — больше. От некоторых сцен, фраз и оборотов буквально хохотал.

Портит всё ну разве что нарочито пародийный тон, который заложен был в предыдущем романчике — это не самостоятельное, пусть и юмористическое фэнтези, а именно по большей части остроумная постебуха над горами штампов. Дальше сэр Терри начал создавать свой, постмодернистский мир с отсылками на проблемы современности, а не литературное наследие прошлого — и именно тем и запрыгнул выше всего происходящего.

Не читать в отрыве от первого романа и не отчаиваться, если он не зашёл — «Безумная Звезда» буквально заметно лучше предшественника.

Читать постструктуралистов можно либо преисполнившись философией с социологией, либо чтобы сломать себе мозги.

За многословными оборотами и трёхэтажными сравнениями Бодрийяр постулирует, в общем-то, сейчас уже давно понятные вещи, которые живут вокруг нас.

Мир рекламы, мир потребления без насущных потребностей, мир товарного отношения ко всему: от культуры до человеческого тела, девальвация истинных ценностей, самопожирание и производство из останков всех предметов — в 2023 году то, что утверждает французский культуролог и философ кажется очевидным, но тогда в 1970-х его работа, конечно, многократно взрывала мозг интеллектуальной публике.

К счастью, то, что наметил Бодрийяр сейчас в современности где-то даже начинает идти на спад. Возможно, в этом есть и его заслуга.

Для утверждения интересной картины мира в голове тем, у кого как минимум был хороший курс философии в университете — да, остальным — мимо.

Конечно же Овидий не придумал древнегреческие и древнеримские мифы. Но с должной долей пафоса, драма, увлечённости и старания смог облечь многия и многия из них в стихотворно-поэтическую форму. Собрать и обработать весь этот гигантский массив было само по себе трудной задачей, а уж сложить из этого перетекающую из одной темы в другую поэму — и вовсе нереальной.

Но вот именно это ощущение кусочности и портит впечатление. Да, истории про Нарцисса и аргонавтов, про Персея и Геракла, про Трою и Улисса (Одиссея) по отдельности хороши и ярки, но в один цельный текст они складываются с трудом. Тем более, последние две главы ещё более страдают от пространности и усталости автора, заметно, что начало намного бодрее и живее, чем её конец.

Всё ещё славно, что такая древняя старина дошла до наших дней с минимальными потерями.

Идеальная первая фантастическая книга для подростка лет эдак 13-14.

Герой — мерисьюшный киборг, который быстро из простого додика становится самым крутым солдафонием галактики. Сюжет — болтается в промежутках между «унынием» и «катастрофической духотой». Никакой фантастикой здесь и не пахнет — это фэнтези в оболочке космического боевика, не считая попыток Перумова в подумать над прикольным биооружием весь лор «Империи превыше всего» настолько трещит по швам, что даже последние эпизоды «Звёздных войн» выглядят умнее, стройнее и интереснее. Язык скучный, приземлённый, занудный, автор просто не умеет писать ярко, красиво, увлекательно или оригинально. Бульварщина и любительщина — можно было бы простить это дебюту, но у Перумова за плечами уже был десяток книг.

Проще говоря, зацепиться не за что. Как альтернативный мир будущего и космоопера — не работает. Как боевик — работает плохо. Как история «чужого среди своих» не работает. Как просто классный сочный текст — не работает. Как психологическая, социальная фантастика — не работает. Прочитал — выкинул из головы, вторую часть где может ожидается какая-то логическая развязка даже не хочется брать, но надо же как-то закрыть гештальт...

Удивительный роман-трюк, роман-ловушка, сюрприз с двойным дном. С одной стороны, это вымышленная автобиография художника абстрактного экспрессионистов, повидавшего весь двадцатый век. С другой — отсюда сочится сам Воннегут, который кстати сам был ещё и художником. С третьей — это мировоззренческий и афористичный памфлет на культуру, на творцов, на влияние событий на жизнь.

Главный герой — усталый, но не сломленный, буквально пример удивительной и сложной личности, живой, трепещущей и натуральной.

Один из лучших романов Курта Воннегута, несправедливо пропускаемый на фоне легендарной «Колыбели для кошки» и «Бойни номер пять».

пускай Жуковский и не Гнедич, плюс ради чего-то наваял в античной поэме ковров, шелков и прочих мягких скамеек, на качестве самого произведения это не сказывается — легендарная «Одиссея» даже больше, чем «Илиада» сохранила свою значимость, влияние и главное, интересность для читателей.

Злоключения прогневившего богов царя Итаки удивляют и сложностью построения (переход повествования от первого лица к третьему, диалоги, лирические отступления) до хронологии (обратный и прямой порядок, флешбеки и флешфорварды) и в общем-то драматургии.

«Илиада» — чистая патетическая трагедия, драма, масштабный эпос о великом историческом событии. «Одиссея» — героические приключения одного не очень, но в сущности маленького человека, который ничем не примечателен, кроме социального статуса, но главное — ума, хитрости и стремлению выжить. Даже учитывая его не самый благостный характер: позёрство, наглость, жестокость, он вызывает и у автора, и у читателя подлинное сочувствие.

Удивительное творение, дошедшее до нас сквозь две с половиной тысячи лет переписываний и пересказов.

Третья часть цикла Громыко про команду космического челнока-доставщика держит марку, заданную первой книгой, но увы, так и не выбивается в «высшую лигу». Все её достижения, по-прежнему, заключаются в лёгком, воздушном сюжете, достаточно колоритных, но местами непоследовательных и карикатурных героях, приключенческой атмосфере и юморе — всё ещё ненавязчивом, милом, пусть и не высокоинтеллектуальном. Пару раз даже с перегибами.

Здесь всё ещё не стоит искать глубины сюжетной постановки, детально прописанного мира или ухода от найденной подачи и интонации — Громыко следует собственному шаблону, пусть и почти не спотыкается. Особенно обидно, что вынесенная в заглавок тема «Психолухов» как-то раскрывается исключительно в первой половине романа, вместе с незадачливой сестрицей пилота Тео, Ликой. Как только она выключается из истории — вся «подтема» растворяется. В отличие от второго романа, который так или иначе всё ж плясал вокруг темы экологии.

Рекомендуется как лёгкое исключительно развлекательное и женски-окрашенное чтиво, а не серьёзная фантастика.

Понимаю, почему «Орландо» является иконой литературы — предтеча постмодерна, яркое издевательство над классической и современной литературой, форма «потока сознания» и витиеватая стилистика подтолкнули эксперименты в романистике на годы вперёд.

Понимаю, почему «Орландо» является иконой квиров и феминизма — ого, тут герой меняет пол, сильный(-ая) независимый (-АЯ!) и вот эти вопросы двух полов тоже возникают и поднимаются в романе — кажется, чуть ли не в первый раз.

Но вот художественная и скажем, вкусовая ценность для современного читателя этой книги почти столетней давности весьма шаткая — она точно даст разве что академический экскурс в мир странной и великой Вирджинии Вулф, но увлечь и углубиться в себя даст не каждому.

Повесть-притча «Кролики и удавы» конечно же хочется сравнивать со «Скотным двором» — точно также за зверьками иносказательно повествуется о людских нравах, обществе и его пороках. Но там, где у Оруэлла — жестокая, агрессивная, навязчивая сатира с гротеском, здесь — добрая, милая ирония.

Добрые ли кролики? Вроде бы да, но они наивные, стадные, их легко испугать и успокоить подачками и красивыми речами. Злые ли удавы? Вроде бы да, но у них есть своеобразный кодекс чести, правила и так сказать, природная необходимость. Нарушения баланса в их «царствах» быстро приводят к коллапсу — система вновь находит гармонию, но и кролики, и удавы, тоскливо вспоминают о том, что раньше было лучше.

В свете нынешних событий очень чётко выписывается из повести и очень тонкая, гуманистическая мораль произведения. «Кролики и удавы» в отдельном месте становятся просто сборником афоризмов:

«там, где много говорят о победах, – или забыли истину, или прячутся от нее. «

«Если мудрость бессильна творить добро, она делает единственное, что может, — она удлиняет пусть зла»

Прекрасно же сказано, не правда ли?

Тёплая, солнечная, ироничная повесть о тружениках пера — газетчиках. А ещё — о социалистической реальности, нелепом колхозном эксперименте скрещивания тура и козла, молодости и Абхазии. Тут всё пронизано доброй сатирой, повседневностью, жизнью, юмором, кавказским колоритом и гастрономическим привкусом — местного алкоголя, шашлычка, свежих фруктов и солёным морем.

Фазиль Искандер — один из самых позитивных писателей, читать в моменты депрессии и тоски — перед сном!

Роман скорее описательный и для размышления, чем событийный. Это реалистичный, циничный, поздний Воннегут — мужчина, в юношестве убивший по нелепой случайности женщину, оценивает себя, мир и семью со стороны. Он не делится выводами, сомневается и идёт по жизни буквально в никуда.

Роман однозначно либо зайдет и заставит помыслить о себе и жизни, либо скорее пройдет мимо за неимением художественной ценности.

После выписывания из соавторов Уланова, добавляющего первой книги мужской боевитости, динамики, логики и атмосферы эдаких 1980-х, оставшись наедине с героями Ольга Громыко смогла не то что не уронить планку, а сделать продолжение ярче, лучше и приятнее для чтения.

Пускай куда-то улетучилась атмосфера космооперы, разудалого авантюрного приключения, мастерского экшена и какой-то трезвой расчётливости во всём. Экипаж «Космического мозгоеда» мотыляет по истории во все стороны, линии и подлинии сюжета мотыляет, герои окончательно влипают в свои косные амплуа и любые попытки выести их в разряд живых, а не функциональных чаще всего терпят крах.

Зато как развлекательное, эмоциональное, чувственное, буквально — «женское» чтиво «Космоэколухи» получились очень приятными. Излишней розово-сопливости и томности удалось избежать, глобальных проблем по части провисаний, скуки или откровенно нелепых сюжетных поворотов тоже не случилось. Тёплая, уютная, не особо на что-то претендующая книга, которая ну вот идеально подходит для скрашивания суровой, серой, местами безнадёжной действительности. И дальше читать хочется, хотя роман как и предшественник, ну вполне себе самостоятелен!

5. Уже миновало двадцать и восемь веков с той поры

Как певец слепоокий Эллады, Гомер знаменитый

Поэму свою велеречивую рек, да стала она литературным столпом

Что помнят доныне и грек, и француз, и испанец,

И русский — спасибо Николаю Гнедичу, сыну Ивана

10. И сколько героев великих родилось за тысячи лет

Что доблесть и дивные ратные подвиги свершали

И мириады войн пронеслися по нашей земле,

И гибельных битв одна за одной, буквально мильоны.

Но памятней всех и сейчас трагедия Трои.

15. И нет и сейчас человека, пожалуй,

Не знающих истории сей легендарной, витийной.

И каждый знаком с героями этой поэмы — с Агамемноном Атридом

Да братом его Менелаем, Аяксами (два их), Одиссеем, сыном Лаэрта,

Ахиллом божественным да другом сердечным его Патроклом.

20. Так народный фольклор народов ахейских,

С годами легендою стал и трагедией первой,

О богах хитроумных и героях, сердцем и душой благородных,

Пускай и порою порочных. Все же мы люди!

А был ли Гомер ни всё ли равно нам, чтящим

Великий тот труд, что дошёл к нам через столетья

Глядя на нечеловечьи объёмы этой книги хочется сказать: «Ого, там наверное невероятно глубокая история, эпический размах и сотни персонажей!».

На самом деле нет. Героев относительно немного, временные рамки повествования тоже занимают буквально несколько месяцев, размах географический тоже отмечен скорее точками — в общем, никакого гигантизма тут нет.

По сути, «Сёгун» Клавелла — это довольно добротный, но не сказать чтобы выдающийся приключенческо-авантюрный роман о чужаке в чужой удивительной стране. Эдакий попаданец начала XVII века.

Что делает этот роман действительно достойным и интересным — именно раскрытие японской темы со стороны европейца. Даже сейчас для нас, представителей скорее западной, чем восточной культуры Дальний Восток кажется делом очень тонким, странным или вовсе непостежимым. И вот культурный шок, привыкание и неожиданное встраивание вчерашнего английского штурмана в быт Японии эпохи, предвещающей сёгунат Токугавы, здесь показаны изумительно, пусть и слегка многословно. Тот редкий случай, когда реальная история и правдоподобный исторический контекст настолько аккуратно и культурологически понятно завёрнут в художественное произведение, что любые вольницы, огрехи и графоманистость ему прощаешь. На великий роман XX века пожалуй, претендует с трудом, но читается с удовольствием.

Как художественное произведение роман Даниила Гранина «Мой лейтенант» литература не самого мощного разряда. Воспоминания уже пожилого человека, лишённые сочности, нерва, сиюминутности с годами поблекли и единственный яркий сюжетный ход — сознательное разделение автора, себя, Даниила Гранина и его военно-патриотического альтер-эго, «лейтенанта Д». Эта диссоциация хороша и в контексте сложных переживаний и осмыслений, и в плане подачи.

А вот смысловая нагрузка романа — она хороша. Никакого подрыва, непризнания подвига советского народа, симпатий к нацистам — ничего этого нет, есть лишь жестокая, беспредельно бесчеловечная, бессмысленная бытность войны и советская действительность без партийной мишуры и показухи. Разрушенные дворцы Гатчины и Пушкина. Мёрзлая картошка. Случайные пули-дуры. Сгоревший танк, который не избавить от запаха опалённых тел. Инвалиды войны, сотни ослепших, оглохших и калек.

Мораль романа актуальна до боли — да. Мы победили. Но война была не только ВЫИГРАНА. Она была ВЫСТРАДАНА. И об этих страданиях нужно напоминать в первую очередь, а не про «можем повторить».

Аннотация — ложь. Всё обстоит ровно наоборот — никаких чаяний и надежд в начале книги и полный воодушевления и восторга план по возрождению великой Империи. Сама манера письма — острая, но это не монография, а сборник едких публицистических очерков в формате датированных записей. Уровень токсичности авторской мысли больше, чем у яда кураре и языка небезызвестного Глебыча. Для погружения в контекст эпохи 1991-2011 любопытное чтение, но у любого не_имперца этот текст вызовет ужасные муки.

Липскеров после прочтения «Осени не будет никогда» вызвал горячее желание продолжить знакомство и «Леонид обязательно умрёт» не разочаровал!

Стиль Дмитрия Липскерова удивительный — он фантасмагоричный, магический, удивительный, но в тоже время очень родной, свой собственный, реалистический и увлекательный. Пересечение судеб героев, удивительные происшествия, несчастья и злая судьба — центральная тема его произведений. Что главный герой, Леонид, осознавший себя ещё зародышем в утробе матери, что старуха Ангелина, чувствующая смерть своих мужчин, что олигарх Чармен со странным кольцом — здесь нереальное сталкивается с обыденным, чудеса — с суровой жизнью, а большие чудеса — с ужасными трагедиями. Потрясающий роман современного русского классика, не меньше.