Виктор Астафьев «Тельняшка с Тихого океана»

Как-то долго и тяжело пробивался я через начало, пытаясь понять, что же такое пытается автор донести до меня, и до парня, что подарил ему тельняшку в далеком аэропорту, а, значит, и до молодого автора, так как человек этот молодой автор, а рассказ совсем неслучайно был отправлен Астафьевым в первую очередь в «Литературную учебу» (у меня, кстати, есть этот номер, и там, в редакторском предисловии, сказано, что это было для редакции большой неожиданностью)? Что это было, и для чего я это читал? Какой-то фальшью сквозило в начале, в этой патетике на фоне лавок аэропорта и забытого номера «Романа-газеты». И всё никак не переходил герой к заветным, важным словам для далекого знакомца. А после и вовсе взял, и перетянул одеяло на себя – к своей автобиографии… Но и в автобиографии я тоже ломал голову, пока не понял, что это всё же «псевдоавтобиография» (редкая для Астафьева литературная игра). Что герой – не сам Астафьев, а кто-то на него похожий, с, возможно, теме же жизненными и творческими принципами; по крайней мере, хочется в это верить. И только потом, в эту-то «автобиографию» я и начал вчитываться. Даже так – «вживаться», ибо в ней и чувствовалась жизнь – горькая, грязная, несчастная, но не без светлых пятен (главное светлое, почти святое, тут – сводная сестра героя), с обидами, но и с прощениями, с взрослением и мудростью. В конце концов, в ней, почти в исповеди, проглядывало то неуловимое, жизненное, что, кажется, можно углядеть лишь пожив, и хлебнув, и поняв – та невыразимая тайна, которая вроде и проста, но до конца и неуловима и неизъяснима. Так, читая глотком после мук начала, я увидел настоящего и любимого мной Астафьева – такого многогранно живого, что где-то внутри даже больно от этого. В конце концов, кажется, и послание молодому автору выросло – гораздо большее чем банальное «если можешь не писать – не пиши», а целое человеческое творческое завещание: быть честным, быть человеком в первую очередь, во всей невыразимой сложности этого простого, совестливого и ёмкого слова. Да, сильно получилось. Вот если бы с самого начла так – и вовсе было бы прекрасно.