Бора Чосич «Роль моей семьи в мировой революции»
«Роль моей семьи в мировой революции» – литературная мозаика. Ее собирает маленький мальчик, с детской непосредственностью рассказывающий о жизни своей родни.
Их дом всегда был полон событиями. Мама плакала, когда наступала осень. Отец носил в чемодане лоскутки. Незамужние тетушки отдавали все деньги уличным музыкантам. Дедушка всех высмеивал. А затем в Югославию вошли немецкие войска. После чего дядя «завел граммофон с целью нейтрализации криков».
Награды и премии:
|
лауреат |
Премия журнала НИН / НИН-ова награда, 1969 |
страница всех изданий (1 шт.) >>
Отзывы читателей
Рейтинг отзыва
Faul Paul, 25 июля 2025 г.
Вдохновленный Милорадом Павичем и Гораном Петровичем, копая вглубь и вширь сербскую литературу, наткнулся я на книгу Боры Чосича «Роль моей семьи в мировой революции». Сидя в очереди в больнице, начал читать ее и, незаметно для себя, прочитал сразу треть. Вернувшись домой, книгу я дочитал на одном дыхании, благо она небольшая. От лица сербского мальчика Чосич рассказывает о жизни сербской семьи в 40-е-50-е годы. Его нарратив напомнил мне песню Юрия Лозы «Новый год», только в прозе. И события в книге более серьезные. А так от книги осталось такое же приятное послевкусие. Как может не понравится книга, полная пассажей вроде:
«Мы старались войти в жизнь новой организации, несмотря на недостаточность питания, усталость и другие незадачи человеческого организма.»,
«Про меня говорили: «Его все еще купает мать!» Другие говорили: «Ни мужик, ни баба, раз стихи пишет!» О моей семье говорили: «Неизвестно, чем они там занимаются!» – а некоторые выражались еще короче: «Это бордель!» Я держал речь под названием «Является ли бордель добровольным объединением во имя искусства и коммунистического мышления?». Все молчали, только один сказал: «Поете много, все от этого!» Товарищ с розовыми бланками снял шапку и стал расспрашивать: «Что вы делали во время оккупации?» Дедушка ответил: «Делал деревянные башмаки и жрал говно!» Мама сказала: «Я угробила сердце!» Дядя сказал: «Дружище, лучше я промолчу! – и добавил: – У тебя бумаги не хватит все описать!»,
«Вообще русский язык был легок и понятен, как будто кто-то, сильно пьяный, говорит по-сербски.»? Это ж праздник какой-то! А есть еще и продолжение под названием «Наставники», в несколько раз больше и, подозреваю, не менее забористое. Теперь я просто обязан «Наставников» прочитать.