Харуки Мураками «Норвежский лес»

Так и хочется начать свой отзыв со слов «Интересуясь на протяжении многих лет восточной культурой, философией, языками, единоборствами и прочая», но начну всё же с другого:

В своё время, натыкаясь повсюду на книги этого автора, я очень хотел прочесть что-нибудь наиболее известное, а «Норвежский лес» мозолил глаза больше остальных. И вот по прочтении (лет 5 назад) у меня остались впечатления, которые до сих пор влияют на выбор следующих книг для чтения, и не в пользу Мураками. Хотя я понимаю, что автор отнюдь не плох и есть у него, что почитать, но вот конкретно «Лес» произвёл на меня очень негативное впечатление, и не столько малоинтересным сюжетом (тем более, что это не фантастический жанр), а совсем иным – а именно, пропагандой самоубийств.

И когда я вижу, что книге ставят десятки, пересказывая сюжет, где речь идёт о ностальгии по Токио 60-х, протестных движениях, а главный герой «разрывается между этими двумя девушками не в силах решить, какую же из них он любит больше», может сложиться впечатление, что история очень насыщена эмоциями, действием, а энергия молодости бьёт через край. Но это не так.

Вся книга – это ненапряжные, размеренные будни праздношатающегося паренька, по-простому – бездельника, который не знает уже, чем занять себя и как получить удовольствие от жизни. И не только он сам, вот и одна из его подруг вместо того, чтобы собраться после самоубийства своего парня (тоже дурачок оказался) и найти новую любовь (ведь жизнь ещё только начинается), мается от депрессии, лечится (скорее, больше отдыхает) в очень престижном таком пансионате посреди древесных кущ (я бы сам в такой не прочь заселиться и посибаритствовать), а в итоге – ей просто надоело жить... Так и хочется сказать, мол, не сталкивалась ты, девчуля, с реальными жизненными проблемами, как у нас например, да и не только у нас – у многих людей во всём мире их есть похлеще чем у тебя, и ничего – живут, крепчают и находят своё счастье.

А главный герой, кстати, не просто паренёк, а целый мачо, которому все встречные и поперечные красотки (хорошо, хоть не мужики) потенциально (а буде на то желание паренька, и реально) не могут отказать заняться «этим». Опять же, если наши парни от того, что на тебя обратила внимание красивая (и даже далеко не очень) девчонка будут прыгать до потолка от такого везения, а энергия жизни хлестать через край, то у Мураками вообще никаких проблем в этом плане: захотелось – всё будет, успевай только менять подруг как перчатки и продолжай страдать от одиночества (да уж, одинокий ты человек), недовольства и депресняка.

В общем, книга о японских бездельниках, мающихся от праздной жизни и выбирающих самоубийство как яркий способ ухода от серых (по их мнению) будней – по мне, так вполне себе пропаганда самоубийств, особенно для неокрепших умов подростков, категорически не советую.

Как некоторые читатели отметили в своих отзывах — «книга легко читается, но особого интереса не вызывает», «мне такой образ жизни, мыслей и мировосприятия не близок», «только дитя сытой западной цивилизации могло написать подобную книгу» и т.п. — вполне поддерживаю такие мнения.

От себя ещё добавлю – пустопорожнее, скучное чтение, равно как и жизнь героев книги. Поэтому – решайте сами, читать или не читать, я предупредил.

Кстати, в качестве примера приведу ещё одно произведение, где герои также маятся от безделья, хорошо хоть до самоубийств своих героев у автора дело не дошло – всё-таки, комикс, да ещё и детский. Отзыв здесь: https://fantlab.ru/blogarticle73312

Интересуясь на протяжении многих лет восточной культурой, философией, языками и единоборствами, в частности китайскими и японскими, я никогда не заглядывал в душу тамошнего человека. Для меня стали обыденностью их имена, непривычные для нас, какие-то внешние проявления, но не внутренний мир обычного человека. Харуки Мураками позволил заглянуть именно туда. Открыл неизведанное. Хотя… так ли отличается внутренний мир японца от любого другого человека? Все мы люди. Независимо от расы или места, где родились. Мы все взрослеем, познаем мир, любим и грустим. Провожаем мертвых, встречаем живых. Ищем себя.

Об этом авторе я слышал давно. Признанный классик современной японской литературы. Расхваленный всеми, но держащий меня на расстоянии. Не раз читал я и аннотацию «Норвежского леса». Читал, задумывался и шел дальше. Искать что-то иное. Пока не пробил мой час.

Есть такое выражение: «Когда ученик готов, учитель приходит». На мой взгляд, его вполне можно перефразировать. Когда читатель готов, книга приходит в его жизнь. У меня такое было не раз и не два. И «Норвежский лес», кажется, именно такой случай. Это было воистину волшебно.

Когда хочется погрустить, подумать о вечном, не забывая при этом о земном, заглянуть внутрь души человека, тогда можно открыть эту книгу. Погрузиться во внутренний мир обычного японского студента конца 60-х прошлого века. Казалось бы, здесь нет каких-то откровений. Здесь нет невероятного сюжета. Здесь нет еще много чего. Но здесь есть личность, есть человек. Молодой, взрослеющий и опустошенный. Он неосознанно ищет себя. Свой путь. Не борется с преградами и невзгодами. Скорее наблюдает. Он зритель, а перед ним на сцене идет спектакль под названием Жизнь.

Разные люди появляются на сцене, словно актеры, которые не просто играют свои роли, но и демонстрируют нам различные оттенки жизни. Ключевыми темами я бы назвал смерть и любовь. Что важно, любовь, в отличии от многих других литературных произведений, здесь не радостная и счастливая, а скорее печальная, грустная, но от этого еще более значимая. Ведь не зря говорят, что больше ценишь то, что теряешь. А когда имеешь — это кажется чем-то обыденным. Словно само собой разумеющееся. Счастье не понять, если его не сравнить с несчастьем. Радость не понять, если не сравнить ее с печалью. А любовь не оценить, если не было в жизни потерь.

Меланхолическая атмосфера этого романа напоминает мне созерцание дождя осенним днем. Ты стоишь у окна, слегка прикрыв глаза. Вокруг полумрак, небо затянуто тучами, а по подоконнику барабанит дождь. Редкие прохожие идут под зонтами, переступая лужи. Вот эта вот атмосфера — это то, что я чувствовал на протяжении чтения. Пожалуй, это один из самых атмосферных и печальных романов, которые мне доводилось читать. При это создано это не какими-то искусственными ситуациями или подстроенными событиями. Просто жизнь и внутренний мир героя таковы. Это ощущается очень естественно.

Роман японца Харуки Мураками «Норвежский лес» — лучшее драматическое произведение в его реалистической прозе. Фактически, его творческая вершина, где автор сумел достичь пика в описании отношений между мужчиной и женщиной, сквозь призму исторических событий в Токио в конце 60-х годов XX века.

Странное дело, этот меланхоличный, щемящий сердце текст можно перечитывать бесконечное количество раз, открывая на любой странице, начиная с любого абзаца. Легкий, ненавязчивый стиль прозрачен как вода из лесного источника. Но холоден настолько, что может свети зубы. Зато погружение в книгу быстрое и максимальное.

Произведение рассказывает о японце Ватанабэ, который учился в колледже Токио в 60-х годах, и познакомился там с двумя девушками. Одна ранимая, но прекрасная Наоко, впавшая в депрессию после самоубийства ее 17-летнего парня. Другая – веселая, темпераментная Мидори, отец которой владел книжным магазином. Ватанабэ разрывается между этими двумя девушками не в силах решить, какую же из них он любит больше.

Но эта сюжетная линия в романе не единственная. При помощи описания жизни студентов Мураками воссоздает дух Японии того времени, социальные и политические протестные движения, ощущение перемен, проникновение в страну восходящего солнца идеологии ненасилия, свойственной философии хиппи. Вместе с Ватанабэ мы вспоминаем его жизнь, в которой воскресает ностальгия всех этих переданных картин.

В романе введен образ леса как чего-то темного, имитирующего человеческое подсознание, его темные уголки, в которых притаилось ощущение смерти. Тема смерти пронизывает все произведение японца, она преследует Ватанабэ, забирая его друзей и готова подкрасться уже к нему самому. Но в японском представлении смерть – это не ужас небытия, а философская категория смирения, осознаваемая уже в подростковом возрасте. Японцы спокойно относятся к смерти, и это натурально чувствуется во всем тексте романа, который дышит атмосферой обреченности и ценности каждого прожитого мига.

Свою лепту вносит и сюжетная вставка о песне группы «Битлз» «Норвежский лес», сочиненной приблизительно в то же время и как бы передающей дух уходящего времени, которое уже никогда не вернуть. Никогда уже не будет подниматься флаг перед зданием колледжа, Ватанабэ не пойдет в книжный и не будет гулять с Наоко в молчаливом танго подростковой влюбленности. Потому что все осталось в прошлом.

Человек одинок, и в романе очень точно подчеркивается эта простая, незамысловатая истина. Но наша жизнь зависит от нас самих. От нас зависит то, как и с кем мы проживем эти дни и годы, и второго шанса уже не будет.

Меланхоличный, красивый, ностальгический роман, один из лучших во всей библиографии Харуки Мураками.

16 лет: «Жизнь тлен и суета сует! Только смерть разрушит этот постылый круг!»

35 лет: «Ого! Сковородка по акции! Возьму-ка две!»

Народная мнение о подростковых фрустрациях.

Кто-то купил этот покет-бук в 2016 году в дорогу. Затем забыл на столе в кабинете моего шефа. А тот передарил эту потрепанную книгу в картонной обложке мне по случаю, чтобы место на столе не занимала. Итак, Ватанабэ в Токио в 1969-м, Мураками – в Греции в 1987-м, я – в Томске в 2025-м. Объединяет нас «Норвежский лес». Ватанабэ 20, Мураками — 37, мне — 42 (у меня день рождения). Обычная такая история. Студенты учатся, влюбляются, выпивают, фрустрируют, обижаются друг на друга, страдают, но потом снова мирятся. Всё это на фоне 4 самоубийств и 2 обычных смертей.

Любопытное сочетание. Книга легко читается, но особого интереса не вызывает. Это что-то такое про подростковые фрустрации, про груз ответственности, про взросление и про смерть близких людей. Смерти тут, на мой взгляд, слишком много. Самоубийства в книге выглядят как эпидемия — как японцы вообще выжили, есть самоубиваться в 60-е было так модно? С одной стороны это выглядит как определённое давление на читателя. Например, акцент на том, какой Нагасава негодяй – довёл свою бывшую до самоубийства (вот если бы Хацуми спустя 4 года после расставания, выйдя замуж за другого стала счастлива и жила долго-долго – вот это был бы поворот; но это был бы не Мураками, думаю). С другой стороны это такой рояль в кустах: когда с одной стороны психически нездоровая Наоко, а с другой стороны яркая и взбалмошная Мидори, то этот узел надо как-то разрубить. Вот и приходится кем-то пожертвовать и мы все прекрасно понимаем кем, особенно учитывая авторский спойлер в первой главе.

Об этом спойлере отдельно. В начале, ещё не разобравшись что к чему, этот фрагмент не сильно откладывается в памяти. На когда действо приблизилось к концу, я к нему (зачем то) вернулся и был удивлён тем, насколько Наоко в начале и в конце (а это ведь одна и та же Наоко в одно и то же время — очень сильно больная и всё уже решившая) не похожа сама на себя.

За Мидори – особое спасибо. Она – светлый луч в романе. Во-первых, её непринуждённая, совершенно не табуированная манера общаться – редкость даже сегодня, в наши «продвинутые» времена. С другой стороны она вообще контрастная барышня. Ведёт себя как человек: импульсивная, яркая. У неё та же самая куча проблем, но решает она их совершенно по другому. И тоже выгорает, и тоже сходит с ума. Но получается это у неё не так драматично и в себя она приходит быстро. Пожалуй, Мидори — единственный персонаж, который понравился. Романы всегда кончаются свадьбой и представляю, что её могло бы ждать в отношениях с Ватанабэ напиши Мураками продолжение. Повезло девчонке.

А больше и сказать нечего. Получился такой Сэлинджер (причём это не моё сравнение — к этому сам автор пришёл). Но как уже кто-то ранее метко подметил то, что в 20 кажется нигилизмом, в 40 выглядит инфантильностью.

+1 за образ Мидори и её манеру общаться;

+1 за подробный анализ поведения Нагасавы от самого Нагасавы;

-1 за общее количество самоубийств;

-1 за глупую за уши притянутую историю падения Рэйко.

Возможно эту книгу надо читать в определённом возрасте или в определённом настроении, ну или нужно иметь определённый склад ума. Потому и отзывы наверно такие противоречивые: одни читатели в восторге, другие — в недоумении. Я среди вторых. Мне такой образ жизни, мыслей и мировосприятия не близок, поэтому никак не отзывается. В голове крутится характеристика «японский Достоевский» :)

Только дитя сытой западной цивилизации могло написать подобную книгу, и только сытая западная цивилизация может ею восхищаться.

Я не критик и не историк литературы, и наверняка у термина «декаданс» есть своё неведомое мне значение, но я ввожу его для себя применительно к этой книге и ей подобным. Упадок и тоска. Это обязательно книги от первого лица (у гениального автора даже не хватило ума придумать героя). Это обязательно человек среднего класса (побогаче или победнее – смысл в том, что человеку гарантированно удовлетворение минимальных потребностей, и он лишён необходимости бороться хоть за что бы то ни было). Уже имеющий всё необходимое, человек просто не знает, что ещё желать и чем заниматься. Ничего не желая и ничем не занимаясь, он начинает разбрасываться и при этом философствовать. Он в деталях вспоминает людей и события из своей пустой жизни, пытаясь увидеть хоть в чём-то хоть какой-то смысл. И, конечно, находит его, ведь он признанный гений мировой литературы! Единственная же идея, которую вижу я, это то, как человек измельчал и опустился. От нечего делать одни кончают с собой, другие рвут с миром и уходят в себя, третьи коротают жизнь с единственных желанием: захотеть хоть что-то. Мудрость гласит: отсутствие информации – тоже информация. Но стоит ли искать смысл в отсутствии оного?

Нет, ну, правда, о чём книга? О повальном беспричинном суициде (который даже не особо осуждается, а преподносится автором как вполне допустимый выбор, а смерть – естественная часть жизни, вполне заслуживающая того, чтобы не желать её отдалить). Может быть, где-то в книге затесалась жизнеутверждающая основа? Ну, в том, что все друзья героя выбрали смерть, а он жизнь? Ну, так он сам не понимает ни почему сделал этот выбор, ни что с этой жизнью, собственно, делать. И хотя он говорит, что дело в его ответственности перед живыми, но я прежде всего вижу просто привычку к жизни. Как привычка к чистоте, которую ему когда-то привил сосед.

Чему учит книга? Тому, что секс с посторонними – это так же нормально, как по-товарищески помочь минетом кончить лучшему другу, и это даже за секс считаться не будет.

Нет, серьёзно, что-то неладно с разумом западной цивилизации. Восхищать книгой, которая пропагандирует суицид, и героем, который не способен действовать, а только философствовать (и трахать всё, что движется). И это не юный автор, прогремевший сейчас, а завтра о нём могут и не вспомнить. Это признанный классик, проверенный временем.

Помню как пестрели полки от книг Х. Мураками, и естественно стало мне интересно насколько оправданно сей автор занимает столько торгового пространства. Если бы мне довелось пообщаться с ним лично (неважно при помощи переводчика, или еще как) то я бы в первую очередь спросил, что он этим хотел сказать? Зачем он это написал? Я знаю что многие писатели составляют своеобразные биографические истории, пусть искажая где-то реальную составляющую, но все же. Так вот вроде бы этот роман таким и является, но это я так предполагаю, пытаясь объяснить-оправдать его не литературность что-ли. И надо еще сказать для начала, что общались бы мы с ним далеко не на трезвую голову, и сказал бы я ему — «пей! ибо твой главный герой романа делает это по ходу всей книги...» И это так и есть! я реально думал, что тот самолет на который он садится увезет его в какую-нибудь элитную лечебницу специализирующуюся на всякого рода зависимостях. Ну да ладно, пьет и пусть себе пьет, но почему он такой безобразно унылый, скромный, да и вообще крайне мне неприятный (да я думаю не только мне!)? У таких людей обычно в друзьях те, кто неимоверно кипит от внутренней энергии, офигевая от собственной офигенности, ну и т.д. Так собственно и было по книге. Но поймите меня правильно, я не навязываю свое негативное отношение к этому персонажу, и к подобным людям, я просто объясняю одну из причин по которой я не люблю этот роман. И вот дальше я бы спросил у товарища Мураками: «Товарищ Мураками, почему в твоих сюжетах большинство женщин какие-то фриковые? почему они не могут быть просто людьми? почему при знакомстве чтобы произвести впечатление на человека они начинают рассказывать про свои критические дни например? (это уже из другого романа), или почему они страдают либо от меланхолии, или от переизбытка энергии?» И я еще раз подчеркиваю, что это лично мое мнение, и если кому-то нравиться общаться через книгу (или в реальной жизни) с подобными персонажами то это ваше дело! Но у меня они вызывают спазмы... Так вот, когда бы товарищ Мураками оставил меня наедине с самим собой, я бы спросил у себя: «А что мне вообще дало это произведение?» Однозначно могу сказать, что только эмоции. Смысловой составляющей там я не узрел, задуматься там по большому счету не о чем. Ну была рассказана грустная (да пожалуй даже меланхоличная) история, люди там умирали так и не совладав с самим собой, любовь там была вроде бы, какие-то не взаимные чувства... Но вяло все это! не увлекательно совершенно!!! Но для тех кто любит японский антураж, то пожалуй подойдет, для тех кто получает экстаз от описания поедания огурцов с соевым соусом и т.д., то вообще самое оно. Но не по мне! Я догадываюсь, что этот роман отлично подходит для тех у кого наблюдается детско-юношеский максимализм, либо для грустных домохозяек, либо еще для кого-нить, но главное чтобы не навредил. Но как по мне, так это просто пустота.

P.S. возможно этот отзыв скоро перестанет существовать, но зато я высказал (пусть и мысленно) товарищу Мураками то, что я думаю о его литературной деятельности в целом, хотя есть у него и хорошие произведения

Опасался знакомства с Мураками по причине закрепившейся за ним наравне с Коэльо репутации писателя модного во всякой недомозглой звездатой тусовке, да и с японской культурой знаком слабо, а их мировоззрения не понимаю я. Тем удачнее получилось, что главный герой, впитав в себя творчество американских и английских писателей и музыкантов, мыслит на стыке двух культур, а потому его мысли и поступки легче осмыслить, примерить на себя. Сама книга получилась искренняя и пронзительная и под соответствующее настроение заставить себя прервать чтение почти невозможно.

Лишь начало первой и последней глав несет некий оттенок обреченности, в остальном же мне передалось настроение светлой грусти, которую стоит иногда пережить, дабы вновь начать ценить жизнь. Тема смерти, ключевая в романе, наверное так и осталась мною непонятой до конца (как наверное и главным героем) – мотивы самоубийств героев за исключением Наоко, для которой просто иных вариантов и не оставалось, какие то размытые и неявные. Ватанабэ, испытывающий схожие проблемы и также не питающий желания погружаться в пучину настоящей жизни, все же находит способы справиться с переживаниями, сочетая конструктивные способы (чтение классики, учеба, забота о подруге) с деструктивными (алкоголь, случайные связи). Хотя от того образ Ватанабэ, за исключением его типично подросткового принципа «дал слово – держи» (наверное и заставившего от заботы перейти в отношениях с Наоко к любви), кажется несоответствующим возрасту — слишком уж взрослый он .

Очень интересен фон событий – Токио вполне можно заменить любым европейским городом, пропитанным мелодиями Битлов и надеждами бунтующей молодежи. Собственно и ловил себя на том, что подставлял порой при чтении кадры из фильма «Мечтатели», где акценты иные, но герои аналогичным образом отделены от серой массы сверстников, решая куда более важные для них вопросы.

«Амирё»: через трио Ватанабэ-Наоко-Рэйко этот пансионат представляется утопией, где сломленные от тягот и невзгод души находят покой и отдых, вновь оживают, где различий между доктором и пациентом практически отсутствует, где возможно существовать в замкнутом самодостаточном мирке… Но смерть Наоко и отчаяние Рэйко быстро ставят все на свои места и доказывают, что и этот мирок лишь не самая удачная попытка, лишь антиутопия, не приносящая исцеления, но прививающая страх к «внешнему миру».

В общем, для меня эта книга Мураками определенно подпадает под исключение из установленного им правила, озвученного Нагасавой.

Вот решил для расширения кругозора почитать и японского автора. Читал я и его тезку, но мне показалось, что это не типично японская литература. Захотелось чего нибудь более традиционного, раскрывающего душу нации, что ли…

И опять мимо!

Хотел японской культуры, получил – американскую. Западная культура прет буквально из каждой строчки. Прямо культ какой-то!

Из японского здесь – ода пища, ее автор с особым пристрастием описывает. ГГ поел там, гг поел тут. В гостях он съел то-то, испытал такие-то вкусовые ощущения, оно было приготовлено по традициям такого-то района и подается в такой-то день в году, расставлена посуда так-то, ел он в таком-то порядке, жевал он так, глотал он сяк. В баре он поел еще чего-то из таких-то ингредиентов (все описывается), и заплатил за это такую-то сумму, в дороге он перехватил еще чего-то и т.д. и т. п. Ни одна трапеза без вашего внимания не останется. Ну, так можно и в суши бар сходить, это же не поваренная книга, а роман. В японской кухне автор разбирается отлично – это бесспорно!

Насчет сюжета спойлить не буду, скажу только – что гг студент. И, собственно, про этот социальный слой книга и рассказывает. В чем-то, она, возможно, и автобиографична, мне так показалось. Написана качественно, добротным языком.

Студенты конечно студентами, сложный возраст, амбиции, рухнувшие надежды, самомнение, все это понятно, но все-таки автор, как мне кажется, палку перегнул. Эти самые студенты пачками кончают с собой разнообразными способами, на ровном месте сходят с ума, страдают, лежат в психбольнице, и там тоже кончают с собой! В общем, такие пироги…

Книгу рекомендую к прочтению впечатлительным подросткам с неокрепшей психикой на самом пике переходного возраста (только не берите в голову), остальным не понравится.

Первая прочитанная мной книга Харуки Мураками сделала меня ханжой. В это трудно поверить, ибо мне обычно очень нравятся эротические сцены в литературе (больше, чем в кино), но перенасыщенный подробностями, да и вообще сексом и мастурбациями текст отвратил меня от этой темы, по крайней мере, на время. Главный герой постоянно кончает. В промежутках учится, гуляет по городу, ходит по горам, ведет умные беседы с девушками, периодически с ними спит – буквально, а не так, как вы подумали. При этом девушки «помогают ему кончить» руками или ртом (от этого «помогают кончить» меня передергивает, как от молочной пенки, попавшей на язык). В некоторых он входит: в частности, в практике нашего героя две девственницы и женщина в два раза старше, к тому же целый полк однодневок, точнее — одноночек. И ни одной беременной, представляете?! В общем, к концу книги от переизбытка сексуальных сцен меня стало подташнивать.

На книгу приходится несколько смертей взрослых людей от страшных болезней, две психически ненормальные женщины, одна история о лесбийской страсти и четыре самоубийства. Плюс к этому, повторюсь, куча секса – случайного и не очень.

Справедливости ради отмечу, что по сюжету все не так однозначно, просто автор переиграл с подробностями и они в какой-то момент начали превалировать над сутью.

При всем этом кинуть «Норвежский лес» в угол, спрятать среди многочисленных томов на самой нижней полке книжного шкафа и закрыть дверцы – нельзя, оторваться от книги – невозможно. Факт. Текст очень хорош, история не слишком запутана, но интересна, главный герой привлекателен и даже притягателен (такой положительный, аж противно; говорит медленно и умно – нам бы так в 19!; девушек при всем вышеописанном старается не обижать, умеет с ними дружить (и дружески трахать), пишет трогательные письма, ну и т.д.).

К слову, любовь нормального с ненормальной описана уже много раз (я, например, вспомнила «Черный обелиск» Ремарка), но все равно — неплохо. Не шедевр и не классика, конечно, но прочитать стоит. Правда, нужно выбирать настроение и эмоциональное состояние. Мне и без книги было, признаться, плоховато, а уж читая, так и хотелось полежать в каком-нибудь тихом заведении с мягкими стенами, режимом и странноватой соседкой, отгоняя мысли о суициде :smile:

Тлен и безысходность в обёртке из беспорядочных половых связей, невнятных душевных метаний и проблем с головой во всех смыслах. Книга просто ни о чём, ни уму, ни сердцу.

Нет друзей и нет приятелей,

нет врагов и нет предателей.

Многим из нас yже жить не хочется,

все мы дрочим или дрочимся.

Никого не жалко, никого:

ни тебя, ни меня, ни его…

(Серёжка Шнуров)

Книга представляет собой поток воспоминалок обыкновенного японского студента Ватанаби Тоору, в которых сей циник-мизантроп и оголтелый потребитель вертится среди себе подобных и планомерно обесценивает человеческую жизнь, человеческую смерть, человеческие отношения и человеческую сексуальность. Ну-у, туда им и дорога, в принципе, хе-хе-хе.

Почему всё это скорее плохо, чем хорошо? Во-первых, видно невооружённым глазом, что Мураками «поёт с чужого голоса». «Норвежский лес» — компиляция худших черт творчества Сэлинджера, Бёрджесса, Фаулза, Мисимы и, возможно, кого-нибудь ещё. Тут тебе и атмосфера протеста, с которой Мураками пролетел лет этак на двадцать, и нитакусьность во все поля, которая подчёркивается не раз и не два, и взросление, из-за которого главный герой УЖЕ ЦЕЛЫХ ПОЛГОДА НИ С КЕМ НЕ СПАЛ, ТОЛЬКО МАСТУРБИРОВАЛ ИНОГДА, ВОТ ЭТО СИЛА ВОЛИ, и попытки усматривать во всём этом противоборство жизни и смерти и прочих иней и яней. Разве что, в отличие от послушника, спалившего нафиг Золотой Храм, и от малолетнего утырка Холдена Колфилда, у Ватанаби кое-что за душой было: обучение искусству, чтение книг, вот это всё. Впрочем, в наши дни начитанность в большинстве случаев объясняет лишь то, откуда у такого маленького человека такое раздутое самомнение.

см. Герман Карлович

см. Миранда Грей

см. Холден Колфилд

см. Ватанаби Тоору

Во-вторых, когда «дорогие тебе» люди мрут пачками, это может обозначать две вещи: 1) происходит война/эпидемия/что-нибудь ещё в том же духе и 2) ты — так называемый анти-Сью и твоя история — дешёвенькая пожалейка. Кажется, во времена рассказа Тоору война на территории Японии уже давно завершилась. Эпидемий и чего-либо подобного тоже на горизонте не наблюдалось (если только лёгкий платочек августовского хиросимского облака не пролетел над этими местами). Хм, хм-м… Хм-м-м-м… Так или иначе, такой ценой казаться, а не быть — это уметь надо. Моё почтение. Ватанаби ведь наверняка страдал, гуляя по грязному пляжу и вспоминая, как драл Наоко.

см. Мор

см. Война

см. Голод

см. Смерть

В-третьих, я, конечно, не ханжа, но не могу не улыбнуться, когда вижу комментарии по типу «Мидори является олицетворением жизни, а Наоко — олицетворение смерти». Парадокс: недозрелая алкоголичка и латентная нимфоманка являет собой олицетворение жизни Ватанабе, а олицетворения его смерти и прочие мимокрокодилы предпочитают уйти от двадцатилетнего дединсайдика на тот свет.

В-четвёртых, эти их американские веяния дошли до Мураками как-то уж очень дозированно, на мой взгляд. Никогда не думала, что я это напишу, но… Любовью, а не войной они, стало быть, занимаются. А вот женщина, дающая советы нитакусеньке, как правильнее ублажать своё либидо (к слову, она в этом бедламе не одна такая советчица)… И всё это, емнип, в то время, когда Айра Левин разродился «Ребёнком Розмари» и немного позднее «Степфордскими жёнами». Думайте.

см. проекция

Что можно сказать хорошего? Ну… тут депреснячок, стократно разжёванные темы Ж и С, текст опять-таки очень лёгкий и не перескакивающий с пятого на десятое. Словом, всё для нетребовательного читателя, который гарантированно преисполнится в своём познании после прочтения этой книги. Со мной этого, к сожалению, не случилось.

Норвежский лес — это лес, где определила свою судьбу Наоко. Это место тёмное, безлюдное. Как душа, которая чужая — потёмки.

Норвежский лес — это обстановка, в которой не понятно, кто «над», а кто «под». Где любовь, а где боль.

«Норвежский лес» — это песня о странностях отношений между парнем и девушкой.

«Норвежский лес» — роман о смерти: «она не на другом конце жизни, а притаилась в ней». Однако он ещё и жизнеутверждающий, ведь есть те, кто может быть счастлив за троих. К счастью, я среди таких, как Ватанабэ. Поэтому книгу прочитала с интересом ровно, но стремительно.

Душа — загадка. Японская — тем более. Их выбор между жизнью и смертью неудобоварим для западномыслящего человека. Автор и не пытается разъяснить, приоткрыть завесу тайны. Он повествует, вспоминает, грустит. Хотя одну проблему, о которой (возможно!) хотел сказать Харуки Мураками я для себя выделила: отчуждённость японцев друг от друга, отсутствие близости, нежности в отношениях даже между родителями и детьми. Минимум откровенности: всё в тиши и тьме души. Поэтому суицид, особенно в раннем возрасте.

Что касается сексуальных сцен — меня не смущали. Это же происходит каждый день у миллиардов людей: секс, мастурбация, фантазии. Как можно обойти это стороной, особенно рассказывая о молодёжи. Не любовные сцены стержень книги, а люди: Кидзуки, Ватанабэ, Наоко, Нагасава, Хацуми, Рэйко, Мидори — у каждого свои мысли, печали и радости. Автор передал их доступно и интересно, оставив место и время для собственных размышлений: куда и как идти, оказываясь на очередном судьбоносном «пороге».

Я помню, когда был студентом, Мураками был жутко популярен, причём у определённой разновидности людей. Это были в основном позёры и снобы в максимально раздражающем изводе. Настолько, насколько может раздражать и смешить тупое высокомерие полуграмотной, поверхностной молодёжи. Все эти тёлочки с филфака и мальчики с юрфака, обсуждающие за чашечкой кофе с круасаном и сигареткой, фильмы Годара и Трюффо, книжки Сартра и Хармса. Сигареты естестно были Галауз, потому что такие курила французская богема новой волны.

И нет, это я не к тому, что был сильно умнее и воспарил над этими массами кривляк в своём интеллектуальном превосходстве. Человек вообще существо социальное и склонное к подражанию. Так что я тоже всё это смотрел и читал. Но даже тогда, многие вещи мне были очевидны. Первое, что сигареты Галауз набиты мусором, оставшимся на полу табачной фабрики, после упаковки нормальных сигарет и курить их решительно невозможно. И то, что Мураками это ванильная пошлятина для студентиков-позёров. И вот, спустя пятнадцать лет, открыв новый роман Мураками «Норвежский лес», я лишь убедился в своей правоте. Всё таки не настолько я был безвкусным чурбаном в свои двадцать да.

Соглашусь, пожалуй, с товарищем IronFOX в том смысле, что Мураками долго не хотелось читать из-за его ширпотребности. Все читают Мураками, а затем брызжут восторгом. С Коэльо и Вербером подобная же ситуация. Но мы то прекрасно знаем, что это за птицы низкого пошиба.

К слову, Мураками мне дал парнишка, у которого на полке стояла Верберовская «Жизнь муравьев». Так что я брал «Норвежский лес» в руки только предварительно надев резиновые перчатки. Но ситуация сложилась так, что книг кроме томика Стругацких и Платонова у меня не было. Пришлось засесть за Харуки Батьковича.

Теперь ближе к телу.

+

- Да это же японский Ремарк, — сделал я первый вывод и не ошибся. А чо? У Мураками тоже повествование от первого лица, картина мира состоит из мелких деталей. Главгероя окружают люди с самобытными характерами. И все это на тле событий, происходящих в стране. Правда, у Ремарка «тло» более выразительно. Все же Германия 20-30 годов была более богата событиями, чем зажиточная япония конца 60-х.

- аттракция. В какой-то момент роман начинает увлекать. Причем настолько, что ловишь себя на мысли, мол, писатель гад, что Рейко недорассказала историю своей жизни и придется ждать развязки еще страниц надцать. ТАк же получилось и с концовкой. Дочитывал сидя на кухне, так как домашние уже «легли и просют».

- логичность. Концовка была неожиданной, но в то же время ожидаемой. По-другому эта шахматная партия никак бы не закончилась. А так — пожалуйста. Все счастливы.

- идеи. Может кто-то имеет свою точку зрения на «глубокие философские мысли» изложенные в книге. Но я вот зело задумался, переосмыслил всю свою жизнь, сделал выводы, пообещал себе не допускать больше ошибок. И все это читая про похождения 20-летнего пацана. Мураками специально так задумал? Или это у него само собой получилось?

-

к минусам я бы отнес ддовольно слабенькую стилистику Мураками-писателя. Со Стругацкими он и рядом не сидел. Или это плохие переводчики?

А еще в книге слишком часто все умирают. Вам так не показалось? Или это наследие культуры самураев. Мол, не хочешь жить — не мучай себя, сделай харакири.