Алексей Вячеславович Зубков «Рыцарь и его дамы»

Сложно писать бесстрастный отзыв на книгу, в создании которой поучаствовал иллюстратором и бета-ридером. Но попытаюсь.

«Рыцарь и его дамы» — вбоквел Алексея Зубкова к циклу Игоря Николаева «Ойкумена». Он стартует подцикл — «Смерть и паденье королей». Это не фанфик, а официально одобренная автором главного цикла история — расширение.

Главный цикл повествует о попаданке (довольно нетипичной) в магический мир, примерно соответствующий земному XV веку с вкраплениями более поздних реалий.. Все вбоквелы повествуют о местных обитателях.

«Ойкумена» получила уже четвёртый вбоквел. Первые три — романы Михаила Рагимова:

1.1 «Высокие отношения»

1.2 «Высокие устремления»

2.1 «Плохие люди»

Номера я так поставил потому, что у «Высоких ...» в фокусе одни персонажи, а у «Плохишей» — другие. Хотя пересечения есть, да и вообще все они так или иначе расширяют мир Ойкумены и происходят параллельно.

Но есть ньюанс.

Рецензии для чего пишут? Наверное для того, чтобы заинтересовать новых читателей книгой, так?

Можно ли новым читателям рекомендовать вбоквел, если они не знакомы с основной историей, её сеттингом, лором? Вот и подумаем сейчас. Без спойлеров.

Сама идея межавторского цикла лично мне категорически нравится. Видел я таких немало, но особенно мне, что называется, «зашло» пересечение «Одиссея» и «Диомеда» Громова/Ладыженского/Шмалько. Когда одни и те же события, одни и те же сцены подаются с точки зрения разных персонажей. Вот только в «Одиссее» и «Диомеде» имеется читерство — под ними база, знакомая русскоязычной публике со школьной скамьи, поскольку Троянская война как минимум в пятом классе упоминается. А в моём поколении ещё была массово распространена книга Куна. Т.е. воспринимать «Дамеда-ванаку» и «рыжего любимчика» куда проще.

А тут у нас вымышленный мир, когда читатель, заглянувший под обложку «Рыцаря» влетает, словно в строй пехоты на дестрие. И сразу рубить во все стороны.

В этом, разумеется, самая большая сложность.

Вбоквелы Рагимова в этом плане заходили проще. Они про простых людей, их страсти и проблемы. Читая их, можно вообще не задумываться о «генеральной линии партии». Она где-то там, далеко. Да и есть ли вообще — неважно. И для «Ойкумены» тут нет проблемы. Появляется в ней рагимовский Бьярн. Кто такой? Это важно? Он вписывается в историю легко и непринуждённо и свой бэкграунд из «Высоких отношений» вообще не тащит. Пока, по крайней мере.

Отстранённость и автономность вбоквелов Рагимова подчёркивается ошибкой авторов — они там в самом начале немного запутались — Остров или Острова. И даже особо проблемы-то здесь не возникло.

У Зубкова задача куда сложнее. Его история примыкает к генеральной куда теснее, на уровне обнимашек, а не подглядываний со стороны. Сюда попадает довольно много героев из «Ойкумены», включая главную героиню. Тут был риск непопадания в её образ. Вроде, обошлось. Но её тут пока мало было.

Сам лор, который у Николаева подавался читателю на протяжении нескольких томов, Зубкову приходится довольно быстро проговаривать в первых главах. А иначе не будет работать заявленное — «можно начинать читать с этой книги».

Лично для меня это проблема. Я хорошо знаком с «Ойкуменой» и люблю её. И я не смог поставить себя на место читателя, который не знаком. То, как «Рыцарь» фактически повторяется в мироописании, причём делает это бегло, мне представляется главным недостатком. Здесь лучше бы, конечно, почитать рецензии от людей, кто знакомство с миром начал именно с «Рыцаря». Такие, судя по комментам, есть.

Здесь у Алексея немножко не сработало классическое — «не рассказывай, а показывай». Пришлось рассказывать.

Другая важная особенность «Рыцаря» в том, что он очень отличается от книг Николаева и Рагимова по настроению, интонации. Дело в том, что генеральная линия и первые вбоквелы — мрачные. А в «Рыцаре» за мировосприятие у нас отвечает главный герой — бодрый, добродушный толстячок, молодой граф Адемар Весмон, новый персонаж в этом цикле. Он очень позитивный оптимистичный человек и потому окружающее его Средневековье на пороге жесточайшего кризиса таковым не воспринимается. У Николаева и Рагимова герои буквально превозмогают из последних сил, но у богатого графа всё хорошо (почти). Мир вокруг чудесен, бабла хватает, всегда есть возможность дать пинка всяким хамам, некоторых невоспитанных «блаародных» можно побить куртуазно. Силёнок хватает и на тех, и других. Не стоит беспокоиться насчёт сладкой булочки на десерт после каждого обеда. Немножко непросто на личном фронте, и периодически приходится поучаствовать в феодальных развлечениях, aka «Хорошая война». Но в целом — жизнь прекрасна.

Лучше всего это настроение иллюстрирует пересечение с концовкой «Высокого искусства» Николаева. Если там при встрече героев в тёмном мрачном подземелье с неведомой хренью нагнетается ужас, саспенс, то здесь уже другие персонажи на эту же самую неведомую хрень устраивают азартную охоту и если у кого и дрожат колени, то у массовки, слуг.

Положа руку на сердце, скажу — я очень опасался, что книгу не примут именно из-за этого. Но судя по числу комментов (немало из которых восторженные) — книгу приняли.

А приняли, поскольку всем очень понравился главный герой, «зашёл» не провисающий динамичный сюжет и весьма детальные батальные сцены, написанные знатоком средневекового махача.

По настроению первая книга нового подцикла «Ойкумены» более всего похожа на «Сказку» Зубкова. Бодрая, не напряжная, не мрачная, с юмором и горой пасхалок. Сюжет вертится вокруг одного персонажа, Адемара и потому «Рыцарь» не особо походит на «Золотую» и «Туринскую» трилогии этого автора с их десятками лихо перекрученных сюжетных линий.

Но творец «Ойкумены» не дремлет, нагнетает всякое, сгущает и мрачно пророчествует. Потому весьма любопытно, как дальше будет развиваться линия добродушного Адемара в мире, где он скоро не сможет получать булочку на десерт. По законам сурового феодального кризиса, где грядёт смерть и паденье королей.