Дэвид Митчелл «Облачный атлас»

очень слабая книга.

если бы не клоны и постапокалиптика, то нечего в ней что прочитать. не больше чем один раз читается и то с трудом. оценка 5 — но это только благодаря клонов и постапокалиптики.

«Облачный атлас«! Вот так название!.. Обожаю такие странные названия: «Геометрия теней», «Предчувствие теней», «Музыка сфер», «Метафизика труб», «Лоция Эдема»... (Жаль, что сами произведения с такими названиями нередко разочаровывают) «Облачный атлас». Сразу представляются диковинные воздушные корабли — полупарусники-полудирижабли-полусамолёты, размеренно идущие по небу среди облаков, похожих на ватные горы... И понимаешь, что в книге речь, скорей всего, пойдёт о чём-то ином — но всё равно ассоциация остаётся даже после прочтения.

Когда-то была такая дурацкая песенка, которую крутили по радио до оскомины: «Время меняется, всё повторяется, /Ромео с Джульеттами /Снова встречаются...» Нет, время не меняется. Меняются времена. И всё не повторяется — многое повторяется; многое — но не всё, и повторения — каждый раз слегка другие. Находили ли вы, изучая в школе историю, сходство между рядом исторических событий и их участниками? Или сходство между историческими событиями и современными?

А что, невольно думаешь тогда, если и мы все живём не одну жизнь, и просто не помним о жизнях предыдущих?!

В «Облачном атласе» речь идёт об одной сущности, прожившей несколько жизней в нескольких телах, нескольких временах, причём две жизни — вовсе жизни героев книги и фильма. Ничем не похожие люди, оказавшиеся в ничем не похожих ситуациях, всё же сохраняют тонкое, неуловимое сходство: они употребляют одни и те же слова и выражения (будто несознательно помня о других своих жизнях), и их истории оказываются косвенно связанными. Американский нотариус, отправившийся на тихоокеанские острова и ставший жертвой безжалостного мошенника; молодой композитор, беспринципный и развратный тартюф, желающий славы; смелая и решительная журналистка, взявшаяся за опасное расследование; писатель Кавендиш (честно говоря, скорее пролистал про него, чем прочитал); клон-биоробот из антиутопического будущего, неожиданно ставший сознательным человеком; полудикий пастух, живущий после крушения цивилизации...

И лишь одно объединяет миры, в которых живут герои (или герой?..): жестокость и благородство, самые древние и неистребимые свойства человека. Разве не отвратительны дикие маори из прошлого и не менее дикие Коны из будущего? Разве не вызывают восхищение смелость преданного Аутуа, Луизы Рей, не побоявшейся мафии и Мероним, спасавшей друга от варваров? Кто из них достойней? И кто отвратительней: маори, подражающие английским колонизаторам и истязающие беззащитных мориори, или капитан из цивилизованной Франции, закрывающий глаза на мерзости, творимые его командой? Или плутократы Новой Кореи, тысячами умерщвляющие клонов, отработавших свой срок?

Времена меняются — но люди не меняются никогда...

Мне представляется очень важным написать отзыв именно на эту книгу. Не потому, что она невероятно хороша с художественной точки зрения, или представляет собой выдающиеся произведение современной литературы, но потому что из всего прочитанного мною за последние 5 лет, именно эта книга ближе всего подошла к тому, чтобы стать для меня настольной. Человеческая жизнь полна случайностей: калейдоскоп встреч и событий с возрастом превращается в смазанную полоску пейзажа, проносящегося за окном несущегося на бешеной скорости гоночного автомобиля. И тем ценнее моменты, когда из этой бешеной свистопляски внезапно проступает силуэт, перед которым ты хочешь или вынужден остановиться. И этот силуэт, проясняясь, превращается в нечто, которому суждено изменить твою жизнь.

«Облачный атлас» Дэвида Митчелла написан как роман, состоящий из шести пересекающихся новелл, чьё действие происходит в различные периоды нашей истории (начиная от 19 века и заканчивая постапокалиптическим будущим). Новеллы раскручиваются как клубок — от прошлого к будущему, при этом каждая история обрывается ровно на середине, уступая место следующей, пока дело не доходит до самой последней. Эта новелла написана без прерываний, как единое целое, и после её финала истории раскручиваются вспять, открывая свой, пока ещё неизвестный финал. Как будто читатель сначала разматывает клубок с нитками, а затем начинает сворачивать его обратно.

Центральной темой всего произведения является человек, а точнее судьба нашей цивилизации. Культура, сначала через религию и искусство, а позднее через науку и её эксперименты, показала фундаментальный принцип, лежащий в основе человеческого бытия — нашу иррациональность. Ослеплённые своим невежеством и верой в прогресс, мы полагаем себя существами разумными и восхищаемся достижениями нашей цивилизации, забывая о том, что на практике люди часто мало чем отличаемся от других животных, и что вся жизнь большинства людей проходит в решении чисто биологических задач. Как получить побольше ресурсов? Как используя эти ресурсы оставить после себя побольше успешных потомков? Каким образом сильнее преуспеть в ходе борьбы за существование? Эту святую миссию всякого животного человек выполняет в той же степени, что и другие звери, например галки или бобры, но есть и то, что в корне отличает нас от остальных животных.

Речь идёт о нашем разуме, дающим возможность познавать мир. И хотя в основе своей этот разум призван решать чисто биологические задачи, именно он позволил предкам создавать новые технологии и потихоньку подчинять окружающий мир жизненным интересам homo sapiens посредством технологического прогресса. Но наличие разума не является панацеей и вовсе не означает наличие мудрости. Из истории собственной жизни мы можем назвать массу примеров людей сообразительных, но злонравных. Людей, превративших свой мозг в оружие эксплуатации окружающего мира и в средство манипуляции другими людьми, на благо собственного живота и удовольствий. Такие животные, в обличие, людей не думают о долгосрочных перспективах человеческого вида, не думают они и о нашей планете, напротив они хотят жить и получать удовольствие от существования прямо сейчас. Их мозг и сознание не более, чем инструменты удовлетворения низменных биологических потребностей, и они с удовольствием используют эти инструменты, чтобы получить краткосрочное преимущество перед своими конкурентами, не думая на десять шагов вперёд. А ведь в жизни часто бывает так, что вещи, которые нам кажутся полезными сейчас, в конечном итоге приносят вред. А то, чего мы стремимся избежать или не хотим делать наоборот в итоге приносит пользу. К примеру желание переспать с женой лучшего друга может казаться отличным способом провести незабываемый вечер, но стоит посмотреть на эту ситуацию с точки зрения всей жизни, то последствия предательства близкого человека и проблемы связанные с сокрытием вашей тайны окажутся гораздо большим злом, чем воздержание и отказ от краткосрочного сексуального удовольствия. Этим коротким примером и можно проиллюстрировать суть книги (в которой кроме это подняты и вопросы воли к власти, эффективности альтруизма, опасности корпоративного фашизма, которые всё же являются частными случаями и иллюстрациями описанной нами выше проблемы).

Но что же нам делать? Сам Митчелл не даёт однозначного ответа на этот вопрос: с одной стороны его герои неоднократно приходят к мыслям о том, что наша история похожа на преферанс — карточную игру, исход которой определяется в момент раздачи карт. Если это так, то способный размышлять, но абсолютно неразумный homo sapiens обречён погибнуть, став жертвой высоких технологий и своего неумения ими управлять. Тогда последняя история об апокалиптических Гавайях, где доживают свой век последние представители угасающего человечества наиболее вероятная наша реальность. Не сумев обуздать своих желаний и научиться сохранять экологический баланс мы станем жертвами войн, болезней и экологических катастроф, по своим последствиям превосходящих всё, с чем мы когда-либо сталкивались. Но есть и другой сценарий, подразумевающий не бескомпромиссный фатализм, но активную борьбу человека за превращение себя из существа способного размышлять, в существо действительно разумное. В существо способное грамотно распоряжаться инструментами, оказавшимися в его руках благодаря природе, науке и техническому прогрессу. Как это сделать — большой и интересный вопрос, о котором всегда можно поговорить в личке, но не случайно, что Митчелл, рисуя в середине своего романа мрачные картины недалекого будущего, заканчивает его тем, с чего он начался — 19 веком, когда надежда ещё не была потеряна и у человека оставался шанс изменить этот ужасающий финал.

Есть ли надежда сейчас, или точка невозврата уже давно пройдена? Очевидно, что ответа на этот вопрос мы не узнаем до самого конца, поэтому всё упирается в нашу веру и ценности. Лично я верю, что не всё потеряно и шанс у нас есть, и намерен подобрно той лягушки из детской истории барахтаться в сметане, пока она не превратиться в масло. Пойдёте ли Вы со мной, или останетесь лежать в уютном горшке, пока не захлебнётесь сметаной — дело ваше. Но прежде, чем ответить на этот вопрос, подумайте над одной проблемой. Чтобы жизнь человека имела какой-то смысл, она должна оставить свой след в мироздании. Но это возможно лишь в том случае, если человечество не сгинет под гнетом созданных нашими действиями проблем, но сумеет научиться использовать свои возможности на благо всех живых существ и планеты. Тогда и в будущем останутся люди, способные помнить о нас и нести в себе: в своих душах и мыслях, частичку наших собственных жизней, и мы будем не космической пылью, которая завтра сгинет не оставив и следа, но частью огромного здания под названием человечество. Здания, которое соединяет прошлое и настоящее, устремляясь в будущее. Только познав себя и научившись управлять своими способностями, мы обретём историческую перспективу и получим шанс не затеряться на бескрайних космических просторах, но превратиться в фактор способный изменить нашу планету и вселенную. Получим шанс достичь того, что наши предки называли Богом.

Вместо эпилога закончим наш отзыв цитатой из дневника главного героя романа, в котором он, пережив смерть, формулирует смысл своей новой жизни:

«Что предшествует деяниям? Вера.

Вера — это одновременно награда и поле битвы, заключенные внутри сознания и зеркала сознания — мира. Если мы верим, что человечество есть лестница племен, колизей столкновений, эксплуатации и зверств, то такое человечество непременно станет существовать, и преобладать в нем будут исторические Хорроксы, Бурхаавы и Гузы.

Мы с вами, обеспеченные, привилегированные, успешные, будем существовать в этом мире не так уж плохо — при условии, что нам будет сопутствовать удача. Что из того, что нас беспокоит совесть? Зачем подрывать преимущества нашей расы, наших военных кораблей, нашей наследственности и нашей законности? Зачем бороться против «естественного» (о, это ни к чему не обязывающее слово!) порядка вещей?

Зачем? Затем, что в один прекрасный день чисто хищнический мир непременно пожрет самого себя. Да, дьявол будет забирать тех, кто позади, пока позади не окажутся те, кто был впереди. Эгоизм индивидуума уродует его душу; эгоизм рода человеческого ведет его к уничтожению.

Свойственна ли такая гибель нашей природе? Если мы верим, что человечество способно встать выше зубов и когтей, если мы верим, что разные люди разных рас и верований могут делить этот мир так же мирно, как здешние сироты делят ветви свечного дерева, если мы верим, что руководители должны быть справедливыми, насилие — обузданным, власть — подотчетной, а богатства земли и ее океанов — поделенными поровну, то такой мир способен к выживанию. Я не обманываюсь. Такой мир труднее всего воплотить. Мучительные шаги по направлению к нему, предпринятые многими поколениями, могут быть сведены на нет одним взмахом — пера близорукого президента или меча тщеславного генерала.

Жизнь, посвященная созданию мира, который мне хотелось бы оставить в наследство Джексону, а не того, который я боялся бы оставить ему в наследство, — вот что представляется мне жизнью, которую стоит прожить. По возвращении в Сан-Франциско я посвящу себя делу аболиционизма — потому что обязан своей жизнью рабу, самого себя освободившему, и потому что надо же с чего-то начинать.»

Я не разделяю восторга большинства от данного романа. Шесть абсолютно разных повестей, которые связаны якобы перерождением души, которое отмечено родимым пятном. Только вот у Луизы Рей и Мистера Кавендиш временная накладка выходит. Грубо говоря я скучал на протяжении почти всего романа за исключением линии Сонми. Не сказал бы, что стилизация удалась на уровне. Я не вижу здесь не особо красивого слога (может это заслуга редактора и переводчика), но местами просто не читабельно. Особо глубокая философия тоже отсутствует. Герои какие-то невыразительные, безвольные что ли. Не вызывают сопереживания. Честно говоря, по мне так лучше Мастера и Маргариту перечитать. Кстати, фильма вполне достаточно. Красиво, эстетично и несет смысловой нагрузки.

«Облачный атлас» — редкое произведение из тех, что занимают золотую середину между качественной беллетристикой и сложными, многомерными художественными произведениями. 700-страничный роман является (если говорить общо) великим гимном свободе. Основная заслуга Д. Митчелла в том, что понимание этого гимна доступно каждому здравомыслящему человеку. Перед читателем разворачивается обширная экзистенциальная панорама, охватывающая всё время и всё пространство нашего земного шара. Именно эта глобальность, топографический и хронологический масштаб событий в «Облачном атласе» делают автора одним из самобытнейших английских писателей современности.

p.s. Фильм-экранизация получилась ничуть не хуже оригинала (опять же, редкий случай). Если автор баловал нас головокружительным полётом мысли, оставаясь при этом в рамках своего стиля и не оставляя у читателя впечатление оторванности глав друг от друга, то фильм помогает «пережить» временные скачки с помощью актёров, отыгрывающих по 4-6 ролей в каждой эпохе и цепляющих наши зрительные и зрительские нервы. Не говоря уже о том, что три режиссёра обеспечили фильму то визуальное разнообразие, которое у Митчелла иногда терялось за пафосом и многослойностью романа.

«Облачный атлас» — альбом историй, зарисовок, увесистый по объему и яркий по изобразительности. Шесть новелл, в каждой свои герои, своя эпоха, география, все истории в собственном жанре. Связи между эпизодами косвенные, порой надуманные, но ниточка эта, тоненькая, есть. Как по картам, временным и географическим, можно отследить перемещение маркера романа от 1849 года до сильно отдаленного будущего; от Чатемского архипелага в Тихом океане до разрозненных территорий на постапокалиптической Земле. Каждая глава разделена в пиковой точке сюжета на две части, это не касается центральной, но и в ней ощущается перелом. (Мне такая структура представилась нанизанными на проволоку камешками — куриными богами). От начала к миттельшпилю роман следует поступательным, неумолимым движением к заслуженному человечеством будущему, после описанных серединных событий, автор направляет читателя к финалу цепью воспоминаний, чтобы все-таки дать ответы на зародившиеся вопросы. «Нам всем нужны воспоминания, чтобы знать кто мы такие…» (к/ф «Помни»).

Книга не на пять минут. Да, в ней множество трюизмов, и какие-то стоящие крупицы Идеи сложно найти. Дэвид Митчелл удивил не этим. Поразила, как принято говорить, «подача материала»: подробная и зрелищная, позволяющая прожить тронувшую историю, обдумать ее в мелочах.

И вот, стоит закрыть глаза, я слышу прекрасную мелодию секстета «Облачный атлас», вижу Адама Юинга и Аутуа, Роберта Фробишера и Руфуса Сиксмита, Луизу Рэй, Тимоти Кавендиша, Сонми и Хэ-Чжу Има, Закри и Мероним... «...капли в бескрайнем океане. Но что есть любой океан, как не множество капель?» А посмотрев на облачное небо, вспоминаю слова Закри: «Души путешествуют по врем'нам подобно т'му, как путешествуют по небесам облака... Кто может сказать, откуда приплыло это вот облако аль кем станет эта вот душа завтра? ... атлас, ей, единственный атлас облаков.»

Шесть параллельных сюжетных линий — это, пожалуй, слишком. Даже Макдональд и Гибсон с трудом управляются с такой архитектоникой книги. Вот и Митчелл не смог. К сожалению, сравнительно немного внимания уделено постапокалиптической и «киберпанковской» линиям. Первая вообще как сбоку припека, такое чувство, что написано для галочки в согласии с предварительно составленным и не очень свежим планом. Сравнения с разваливающимся под грузом вопиющих сюжетных ляпов «Гиперионом», однако, явно в пользу Митчелла.

Довольно приятная книга.

На интеллектуальную прозу не тянет, главным образом роман действия, почти приключенческий. Я бы отнес это к минусам, но странное дело — все равно понравилось ! Есть что-то душевное, как уже указывалось... Определенно, книга не врежется в память на многие годы, не хватает глубины. Но, опять же, легкий язык автора, изящные переходы из сюжета в сюжет, связь всего и вся, думы о судьбах Цивилизации — книга далеко не из последних и заслуживает прочтения. Возможно, конструкция книги и не нова, однако мне такое встречается впервые, поэтому читалось с интересом.

Каждая глава имеет свою атмосферу, свой язык и характер.

Кстати, не сказал бы, что что книга требует такой уж серьезной интеллектуальной подготовки. Достаточно, условно говоря, среднего уровня (как у меня например) — да, много аллюзий на музыку, на литературу, историю. При этом мне все было понятно и все отсылки узнаваемы, не читал ни одной сноски. Вот так вот я незаметно вырос до академика. Хотя вряд ли...:smile:

Таким образом, читайте и не пожалеете !

Приметный роман в области жанровой прозы развлекательной фантастики. Митчелл щедро раздробил семь вполне самостоятельных повестей, объединив их очень формально проходящими сквозными персонажами и пресловутой меткой «от лопатки до ключицы». Как водится, кому-то ближе будет одна история, кому-то другая: максимально широкий охват аудитории. С занимательностью и сюжетностью все в порядке, а авторские обобщения относительно свободы там или протчих сквозных материй по счастью не сильно претенциозны. Из серии прочитал- забыл. Экранизация достаточно удачна — то, что отсеяли, не так уж и существенно, а визуализировать все эти истории и скрестить их сценаристам и режиссерам было не просто.

Вроде без особых спойлеров, но если не читали ещё книгу, то пеняйте на себя, если я вам что-то испорчу :D

Облачный атлас – книга-симфония, если выражаться цитатой из книги, — «секстет накладывающихся соло»: фортепьяно, кларнет, виолончель, флейта, гобой и скрипка, причём у каждого инструмента свой язык — своя тональность, гамма и тембр. Сначала каждое соло прерывается последующим, а потом всё то, что было прервано, возобновляется по окончании предыдущего, в обратном порядке. Таков порядок историй в книге.

Шесть практически никак не связанных историй, если не считать рудимент из индийских фильмов в виде родинки-кометы. Шесть разных людей, рассказывающих свою историю, объединенных лишь тем, что живут в одном и том же мире. Шесть музыкальных инструментов, объединенных лишь тем, что являются частями одной и той же музыкальной композиции.

Чуть позже становится ясно, что это замыкающаяся в себе цепочка историй в историях. История нотариуса, путешествующего на корабле, оказывается книгой, которую читает композитор, его письма какое-то время спустя читает журналистка, жизнь которой – сценарий, который читает издатель, фильм о жизни которого смотрит азиатская девушка-клон, чья жизнь – это легенда народа, влачащего существование после смерти цивилизации.

Не все истории книги одинаково интересны, некоторые откровенно затянуты, порой читать становилось невыносимо скучно. В середине и ближе к концу книги появляется ощущение, что вот-вот будет тебе ниспослано какое-то откровение, откроется что-то недосказанное с глубин, но этого не происходит. Приходится додумывать самому. Это оставляет чувство какой-то недоудовлетворённости.

Если копнуть поглубже, можно подумать, что книга даёт понять, что вообще мы все являемся нотами одного и того же нотного стана. Мы продолжение друг друга. В мире важно как прошлое, так и настоящее, так и связанное с ними будущее. В романе вообще очень много философии на тему значения жизни, причём не только жизни в целом, а также значения отдельных мелких жизней: жизней рабов, людей из мелких племён, жизнь клонов, жизнь отдельного учёного (смерть которого хотели замять и забыть). Ведь жизнь какого-то не примечательного для других человека может оказать влияние на другую жизнь и так по цепочке. Все мы части одного гигантского пазла.

Кстати, кусочки музыки сквозят по всему роману. Какофония звуков на корабле среди моря, расходящаяся пара делит пластинки, Сонми (сон – звук, ми – нота), Папа Сонг (песня). Автор хорошо проработал кусочки мозаики тут и там. И чем больше начинаешь смаковать все эти мелочи и открывать для себя новые мысли, почерпнутые в книге, тем больше забываешь, как скучно порой было читать и уже просто становится неприлично ставить роману низкую оценку, ведь он нашёл отзвук в душе, заставил нейроны зазвенеть. Очень долго металась между оценками 7 и 8. Всё-таки 7. Не хватило мне увлекательности большинства историй.

P.S.: ИМХО, реинкарнация – притянутая за уши версия не столько, наверное, читателей, сколько зрителей, смотревших фильм, в котором одни актёры в разные эпохи играют разные роли.

P.P.S.: Я бы прочитала полноценную антиутопию Нео Сеула!

Подробных обзоров и без меня хватает, поэтому попробую покороче.

Ну начнем с того, что сначала я посмотрел фильм, и он мне очень даже понравился. А потом уже настала очередь книги...

Из шести сюжетных линий мне больше всего приглянулись «Оризон Сонми-451» и «Переправа возле Слуши и все остальное». Некоторые же были совсем не интересны (удивительно, но на экране было интересно наблюдать за всеми сюжетными линиями). Но всё же и у книги есть преимущество — она оказалась более угрюмой, жестокой и, что печально (но не для сюжета), ближе к реалиям человечества.

Трудно описать, не заспойлерив. Просто порой люди преследуют свои цели при всей внешней доброжелательности, да и заканчивается всё не так уж чудесно по сравнению с фильмом. А заканчивается ли?

Я считала перевод вполне нормальным, пока не узнала, что предложение «She’s a PR woman, period.» Яропольский перевёл как «Она пиарщица, а это все равно что иметь постоянную менструацию.». О Вселенная, даже гугл-переводчик адекватно справился с этим предложением.

Книга о Вечном Возвращении, прежде всего, в ницшеановском контексте. Об этом кричит почти повтор (или повтор? я читала в эл. версии) названий мест Сильваплана в истории с А.Юингом и Луизой Рей и Сильвапланд — место, где Ницше «озаряет» мысль о В.В.; Эйрс почитает Ницше; о повторе «вторят» все и т.д. И что это дает? Смотря как прочитать Ницше, смотря как прочитать Митчелла... Что в бессмысленный повтор окружающего надо великой ценой (не исключено, что с осознанным риском стать посмешищем — аболиционист Юинг, н-р) внести крупицу смысла? Сверхчеловек в бессмысленном повторе?

Кавендиш как сверхчеловек. Когда жмет на тормоза, а, оказывается, нажал на газ и оказался успешным героем... Луизе Рей везет: ее убивают раз 5-6, все вокруг мрут, а она на коне. В то же время безнадежность и нежелание/усталость бороться у гениального музыканта Фробишера, автора «Облачного атласа» и юнги с «художественным» именем Рафаэль. Сиксмит хотел предложить на пару суицид Луизе, хихикнул — это дало сил доделать важное, за что и получил пулю без всякого суицида.

Мистических моментов хватает, но они как в жизни — хочешь верь, а не хочешь не смотри и не лови. Как сказал Закри о Предвидящих (благодаря цивилизации): они ничего не знают о мертвых.

Хорошая книга. Не на раз.

А о фильме... Ну, его сделали кассовым. Отсюда столько лав. стори. А в книге все грубее и, м.б., честнее.

«Облачный атлас» Дэвида Митчелла — это история о реинкарнации души и восхождения этой души к чему-то большему. И гранью этой темы идёт другая — сопереживания и эмпатии.

Однако – по порядку.

Шесть историй, вложенных одна в другую. Пять реинкарнаций одной души – в книге.

Итак:

✔️ После падения мира дикарь Закри смотрит «Допрос Сонми-451», клонированной фабрикантки, возомнившей себя человеком.

✔️Сонми смотрит фильм про редактора Тимоти Кавендиша, запертого в доме престарелых.

✔️Кавендиш читает рукопись про журналистку Луизу Рэй, которая ведёт опасное расследование.

✔️ Луиза же изучает письма Роберта Фробишера, автора симфонии «Облачный атлас», попавшего в ловушку к коварному старику-композитору.

✔️А Роберт читает дневники Адама Юинга, спасающего беглого раба на корабле.

Все эти люди живут в разные эпохи. Но всех – кроме Кавендиша – объединяет одно: родимое пятно в виде кометы.

И – чувство дежавю: «Я уже слышала эту музыку», «Уже видела этот корабль», «Уже проживал(а) это где-то в прошлой жизни…»

Комета-душа мчится, исчезая в бездонном чёрном небе и возвращаясь вновь, чтобы…

Что?

❓Донести до человечества некую мысль?

❓Взойти к высшей точке развития и изменить этот мир?

И душа старается – от воплощения к воплощению собирает пресловутый «океан» по капельке.

У Сонми – предпоследнего воплощения – почти получилось перевесить чашу... Но мир рухнул, прежде чем его успели спасти.

Чаша треснула, «океан» расплескался. И теперь каждую капельку придётся собирать заново.

Получится ли?

Книга особой надежды не даёт.

Фильм – даёт.

В фильме вообще всё немного иначе — там реинкарнируется много душ, и обыгрывается это с помощью того, что одни и те же актёры играют разных героев. Возможно, поэтому в конце фильма и появляется надежда — чем больше светлых душ, идущих к восхождению, тем больше шансов у человечества?

К слову, редкий случай, когда экранизация не только не уступает книге, но и раскрывает дополнительные смыслы.

Рекомендую и то, и то.

Прекрасная книга! Более оригинального произведения практически не встречал. Богатый язык, яркие образы, герои... Сама книга богата на события, оригинальность сюжета, даже на стилистику! Каждая часть погружает в свой маленький мир, со своим языком, манерой и стилем. Каждый герой, каждая деталь и событие создают неповторимое сочетание красоты, простоты и изобретательности. Каждая часть живет своей неповторимой жизнью... Ты будто наблюдаешь за реальной жизнью реальных людей из-за стекла. Их внутренний мир, эмоции и желания видны как на ладони. С особым восторгом читал про мир будущего, где выдумка и фантазия автора дала себе волю. С лёгкой улыбкой следил за горестями и испытаниями Тимоти Кавендиша. Старичок-живчик, с отличной смекалкой и юмором... Книга изобилует замечательными фразами, словооборотами. Растягивал чтение, чтобы в полной мере ощутить всё новшество и новаторство этого произведения. Советую!