«А король-то голый!» — вот, что мне захотелось воскликнуть, перевернув последнюю страницу этого... непойми-чего.

Решил я прочесть это произведение после того, как «Фантлаб» буквально запестрел хвалебными отзывами на новый «роман» Врочека и Некрасова. В течение всего января 2019-го я наталкивался на новые и сплошь восторженные рецензии!

И вот, продравшись через это болото претенциозной белиберды, пестрящей огромным количеством бессмысленных отсылок и оммажей к действительно качественным произведениям, я в совершенном недоумении.

Где «кровавый хоррор, пробирающий до глубины души»?! Где же я пропустил то, что «написано невыносимо талантливо»?!

Структурно «роман» разделён на 3 части. Первая ещё ничего: некий коротенький пост-апокалиптический вестерн. Хотя по конец этой части создаётся впечатление, что автор(ы) всё же слегка продегустировали веществ, изменяющих сознание.

Вторая часть (самая объёмная) — это просто... Это просто неприятно и неинтересно читать. Совершенно. И вовсе не потому, что кровь, гной и испражнения льются рекой, а вывернутые внутренности и тому подобные прелести упоминаются едва ли не на каждой странице. Читал я такое и в куда более достойных произведениях. Вторая часть романа это какой-то непрекращающийся невнятный наркотрип, через который приходится продираться лишь для того, чтоб не упустить хоть какое-то рациональное зерно, которое поможет увязать эту словесную помойку, пестрящую выпендрёжными фразами (вроде «Сытно воняло мертвечиной» и т.п.) с первой частью. Я завидую людям, прочитавшим сие за день. У меня на это ушла почти неделя.

Третья и заключительная часть «романа»: классический вестерн. Единственная часть, написаная по-человечески и довольно приятно. Эта часть позволит соединить все куски произведения во что-то, что с большой натяжкой можно назвать «основной мыслью». Хотя удастся это далеко не всем. В первую очередь из-за нежелания этим заниматься.

Одной строкой: «Золотая пуля» это то, что могло бы родиться вследствие противоестественного совокупления «Моста через Совиный Ручей» Бирса и «Судьбы барабанщика» Гайдара. Рекомендовать к прочтению не могу никому. Отговаривать тоже не стану.

Отзыв я написал для людей, которые, как и я, опрометчиво решили что «роман» этот что-то вроде «Тёмной Башни» или цикла о Йоне Шэнноу Гэммела. Даже не близко, ребята.

ЗОЛОТАЯ ПУЛЯ, Врочек, Некрасов, 2019

Почему решил прочитать: весь год читал разные противоречивые отзывы на данный роман. В 20-м книга победила в номинации «Мистика и хоррор года» от «Мира фантастики», прошла в шорт-лист премии фантлаба «Книга года» в номинации «Лучший роман отечественного автора». На момент прочтения победитель пока неизвестен.

В итоге: предупреждён – значит вооружён. Знал, что будет «кровькишкираспидорасило»©. Но вот к тому, что помимо изощрённой кровавой бани меня ждёт нелогичное, абсурдное, непонятное линчевское безумие – готов не был.

Первые страницы — чистый восторг. Идеальный ламуровский вестерн. Потом начинается кровавейшая мистика с запредельно живучими героями и злодеями. Пару-тройку раз книга меня всё-таки заставила скривиться/поморщиться от отвращения.

Неуклюжие кровавые заигрывания с христианской символикой распятия не вызывают ничего, кроме недоумения.

Но главная претензия – я так и не смог поймать ритм книги и срезонировать с ней. Местами просто заставлял себя продираться сквозь нескончаемые, а поэтому раздражающие, а не пугающие, ужасы постапокалиптической Америки.

А когда книга не затягивает, она и читается дольше. А это вообще ужасно.

Роман похож на жертв маньяка из «Золотой пули» – грубо и нелогично сшитое из неравномерных кусков кровоточащее нечто.

Резюмируя – что бы авторы не задумывали, у них не получилось. Сумбур, ложная многозначительность и мясокровища ради себя самой.

Один из самых разочаровавших романов за этот год. Мне попадались плохие книги –

я их просто не дочитывал. Но «Золотую пулю» решил домучить – номинации, награды, восторженные рецензии. И зря. Потерял несколько дней. Ни уму, ни сердцу.

Строго не рекомендую.

Про премии:

Ладно, книга победила в профильной номинации от «Мира фантастики», но если она возьмёт «Книгу года» от фантлаба, 2019-й можно считать потерянным для истории российской фантастики. Вообще, шортлист премии в номинации «Лучшая роман отечественного автора» УЖЕ выглядит разочаровывающе. Как я отмечал, непопадание в шортлист ни одного из двух романов Олди говорит о многом. Может, для большей объективности стоит поменять правила начисления баллов номинантам? Не 5-4-3-2-1 балла, а просто пять лучших книг в номинации указывать? И тогда победит та книга, которую чаще упоминали в лучшей пятёрке... Хотя это тоже неидеальный вариант.

Посреди некоей комнаты стоял огромный стол. За ним сидели всего трое, одна женщина и двое мужчин. Женщина выводила перед собой на листе бумаги «Академия проклятий/заклятий/выклятий/тряклятий», первый мужчина занимался почти тем же, только писал «Наши там /здесь/вон тут/ мать его везде», а перед вторым, на котором был надет противогаз, просто лежал обрывок с цифрами «33/34/35 и харе, мне и так норм».

- Ребята, а никому не кажется, что мы немного того, перестарались? – спросила женщина, не отрываясь от своей писанины.

- Мммх-гмммхм? – спросил мужчина в противогазе.

- Метростроевец, ты намордник свой сними, а то мы с Попаданцем ни слова не понимаем.

- Я говорю, с чего ты это взяла? – спросил тот, кого назвали Метростроевцем после того, как все-таки избавился от противогаза.

- Да не знаю… Пусто как-то… Может не следовало нам вот прям всех-всех убивать и только нами тремя все полки заваливать? Может, кого отставить все же можно было?

- Пффф, Маша, что-то ты сентиментальная какая-то сегодня, — сказал Попаданец, тоже не переставая писать. – Ты что, сама соплей начиталась, что твои рабыни пишут?

- Ну может кого еще рядом посадили бы, веселей бы было.

- Да кого? Поделки под западную конину? Потаенные деревни всякие? Этого, как их, Лит Рэпэгэ? Я ему, кстати уголок у себя в чулане отвел, пускай радуется. Или этого покойного, как его там, «Энтогенеза?»

- Кого-кого? – задумчиво спросил Метростроеевец, выводя на столе ножиком «Здесь бы Сталкер. А теперь здесь я».

- Вот-вот. Никто. Ты б еще НФ про светлое будущее захотела вернуть, Галактическая.

- Ахтись, Попаданец, я еще в своем уме. А вдруг ее кто читать начнет от безысходности.

Внезапно в комнату ворвался одетый как ковбой человек и принялся палить в воздух из револьвера. Все трое посмотрели в его сторону и поморщились.

- Ты кто еще будешь? – с кислым лицом спросила Мария.

- Я – очередное претенциозное произведение, призванное избавить фантастику нашу от тирании вашей!

- Ну вот, опять… Накаркала, Маша. Ты чьих вообще будешь? – спросил у гостя Попаданец.

- Я – сюрреалестический постапокалипсис-сплаттерпанк-хоррор-вестерн с аллюзиями.

- О как загнул. То-то я чую «Мертвыми землями» пахнуло. И «Малифо» немного подванивает, — сказал Метростроевец, продолжая царапать ножиком на столе. – И не вылупляй зенки на меня так, я тоже умные слова знаю, а тырить всякое-разное из буржуйских настолок есть давняя русская традиция. Ты в натуре фраерок своими формулировками на понт нас взять пытался? Кхм, простите, заносит иногда. Специфика работы, знаете ли. В смысле, не удивил. Да и лицо у тебя какое-то знакомое, мил человек. Кажись еще недавно ты носил такое вот, — Метростроевец кивнул на лежащий рядом противогаз, — а не эту шляпу. Ну да ладно. Чем еще удивлять будешь?

- Сложноподчиненным повествованием из трех частей, с отсылками и аллюзиями…

- Что словно любовники страстные будет переплетаться аки сакура с бамбуком… — начала Мария, но тут же осеклась под тяжелыми взглядами двух своих коллег. – Ладно, молчу. Только не надо опять заводить про кнопку, которая могла бы меня стирать из реальности, лады?

Слово снова взял Метростроевец:

- Ша, какая маза, чики-брики. Ну давай глянем, че за хабар ты нам притаранил, книжонку опус твой полистаем. Кхм, еще раз нижайше извините, само вырывается... Тааак… Значит однорукий ковбой гонится за маньяком со швейной машинкой. Это точно не Малифо? Так, плоские шуточки вроде ремарки распятой девушке «Ты только никуда не уходи». Пойдет. Кстати, зачем она вообще была в сюжете кроме этой сцены да платья с вырезом? Хотя не мне спрашивать. Галлюциногенные приходы одобряю. Да не в том смысле! Я всегда трезвый пишу, вот почему все такое заунывно-серьезное. А вот и бомба, бомбы я люблю. И… и все? Эмм, ну такое, читать можно, даже целый цикл если что сделать. И игру. Три игры. И ответвление про бабу, у нее явно потенциал есть. В пяти томах. Если чего обращайся, я в таком деле специалист. Хотя ж ты, наверное, и так в курсе. Так, про что там вторая часть… Ой не, муть какая-то, теперь Попаданец ты напрягись.

И с этими словами Метростроевец через стол перебросил книгу Попаданцу. Тот не переставая писать правой на лету поймал ее левой и скосился на нее одним глазом.

- Так, что тут у нас. Маленький мальчик по бойням гулял… Таааак… Аллюзии на Гайдара… Твен бы куда больше подошел. Не пришей быку хвост, отсылки ради отсылок? Я так тоже могу.

- А чего тогда почти не делаешь? – спросил Метростроеевец.

- А зачем? Ты с Машей тоже не напрягаетесь. И так купят.

- Резонно.

- Ладно, продолжим. Иии… Иии это вроде как пугать должно? Отвращение вызывать? Или что? Оно бы может и сработало, не будь так затянуто и перенасыщено. Короче, мне надоело. Так, третья часть что-то там про девочку. Машуля, Галактическая ты наша, держи, это по твоей части.

- А может без меня? А то мне еще нужно названия трем циклам выдумать и псевдонимы пяти ЮОП.

- Кому-кому?

- Юным и одаренным писательницам.

- Ааа, опять банальности типа незажженными словами называть пытаешься. Ладно, не ломайся, для тебя тут раз плюнуть.

- Ну ладно, давайте кратко пробегусь. Значит, девочка говорите. Малолетка, кругом жесть, ранний трагический сексуальный опыт, концовка так себе, продолжения не напишешь.

- И все?

- А еще что? Растекаться слезами по бумаге я и сама могу, без всех этих ваших сплаттер-хорроров или как там их. А вообще книга – винегрет. Того намешали, этого прикрутили, в результате дьявол знает, что вышло. Если салат залить машинным маслом вместо подсолнечного да гаек насыпать вместо горошка, это конечно оригинально, но не факт, что съедобно. В смысле писать вестерн с кровякой, а потом совать в него отсылки на детского советского писатели, да сверху эту все историей типа Анны Франк прихлопывать – так себе идея. Давай, Метростроевец, подведи уже какой итог, а то мне некогда. Прибыль считать надо. В смысле книги писать, разумеется.

Человек уже без противогаза аккуратно взял книгу и вернул ее ковбою.

- Короче, мил человек, все слышал. Иди отседава, нечего тебе с нами делать. В смысле, соизвольте проследовать к выходу из помещения.

- Но меня ж вроде все хвалят…

- Ой, ты еще чутка погодь, люди вообще все будут хвалить, что не мы втроем написали. От безальтернатвности. Знаешь, Маш, может и правда не стоило всех убивать, а то и правда скучновато становится. Хотя может и нет, мне и ведь и так норм.

А ты свободен. Не ты нас сюда сажал, не тебе и выпроваживать.

-А кому?

- Читателям, светел пень, кому ж еще, — снова подал голос Попаданец, решив окончательно закрыть вопрос — А они этого, ясен-красен, делать не собираются. Нас ведь так, только снобы всякие жиденько поругивают время от времени, но многие все равно и читают, и покупают. Хотя я и сам уже порой не понимаю, зачем… Короче, как ни крути, чтобы «фантастику вашу поднять с колен наших», одной претенциозности явно маловато будет.

ЗЫ. Только что вы прочитали неоправданно затянутый отзыв с тремя весьма условно связанными заглавными персонажами, изобилующий зачастую ненужными отсылками и аллюзиями, некоторые из которых столь тонки и специфичны, что поймут их возможно лишь тараканы, живущие в голове у автора сего отзыва. Нижайше извиняюсь за сие безобразие и многообразие, но какая книга, такой и отзыв.

Я вообще очень упрямый человек и обычно стараюсь дочитывать книгу до конца, даже если она мне не особо нравится. Как правило, с единственной целью — чтобы узнать, каким же будет ее финал. Случаи, когда я бросал начатое произведение, можно пересчитать по пальцам одной руки. Совсем недавно я познакомился с отечественным фантастическим романом «Золотая пуля» и еще не дойдя до его середины хотел отнести увесистый томик в ближайшую библиотеку — настолько сильное отторжение вызвал у меня текст Шимуна Врочека и Юрия Некрасова. Но врожденная упертость взяла свое и я решил домучить книгу, дабы потом никто не мог бросить мне в лицо сакраментальное «не читал, а осуждаешь».

Почему роман вызвал у меня столь бурное негодование?

Что ж, попробую объяснить ниже.

Если верить аннотации и информации, представленной на обложке книги, то «Золотая пуля» — это постапокалиптический вестерн, написанный в духе произведений Кинга, Бирса, Баркера, Маккаммона, Маккарти и, прости Господи, Гайдара. Иными словами, имеет место быть смешение жанров, среди которых упомянутая выше постапокалиптика, хоррор и сюрреализм. И само по себе это неплохо. Беда только в том, что ни одно из заявленных литературных направлений не было раскрыто должным образом.

События в романе разворачиваются в Соединенных Штатах Америки, обезображенных ядерной войной. Пыль после взрывов давно улеглась, немногочисленные выжившие покинули свои убежища и как могли наладили быт на руинах былого мира. Чтобы подобная картина не выглядела картонной, авторам следовало сообщить читателям хотя бы минимум сведений о причинах вооруженного конфликта, о текущем государственном устройстве страны и о положении дел в других частях света. Однако создатели «Золотой пули» почему-то плюнули на все это и не стали рассказывать по каким законам и принципам функционирует придуманная ими вселенная, убив тем самым всякий интерес к ней.

В плане ужасов книга может похвастаться описаниями многочисленных сцен насилия, обильно приправленных различными кровавыми и нелицеприятными подробностями. Поклонники сплаттерпанка и боди-хоррора наверняка получат свою дозу удовольствия от смакования плодов безудержной фантазии Врочека и Некрасова. При условии, что смогут продраться через жирные пласты сюрреализма. Серьезно, некоторые предложения приходилось перечитывать несколько раз, дабы хотя бы примерно понять, что происходит в том или ином эпизоде. Излишне говорить, но данное обстоятельство напрочь убивало всю атмосферу и динамику повествования.

Отдельно хочется остановиться на структуре романа. Его текст разделен на три части, которые по идее должны складываться в одну масштабную историю. Однако как я ни пытался, так и не смог полностью уловить связь между ними. Допускаю, что это проблема лишь моего личного восприятия, потому как если посмотреть на оценки книги на том же Фантлабе, то можно заметить, что довольно большое количество людей искренне прониклось замыслом двух писателей.

Ну и напоследок стоит сказать пару слов о персонажах. Их в романе не так уж и много, но даже те, что есть вышли на редкость картонными. А все потому, что авторы не потрудились хотя бы минимально проработать их характеры и в итоге наплодили героев, которые ровным счетом не вызывают никаких эмоций (в том числе и сочувствия к их судьбам).

Безусловно, «Золотая пуля» — это любопытный эксперимент на стыке сразу нескольких жанров и весьма редкий «зверь» в отечественной фантастике. Но ко всякому эксперименту надо подходить с умом, иначе его результат будет разочаровывающим. К сожалению, именно таким оказалось творение Врочека и Некрасова. Возможно, в следующий раз они создадут-таки настоящий шедевр, который заставит хотя бы на время забыть о работах Кинга, Баркера, Маккаммона и прочих столпов мировой литературы.

Правда, проверять это я уже точно не возьмусь.

Прочитав рецензию Василия Владимирского и многочисленные отзывы на данный роман, не могу не внести и свои пять копеек в этот поток. Тем более, что похвалы кажутся лично мне чрезмерными, чуть ангажированными и не вполне конкретными, а ругань некоторых — избыточной. Ну в самом деле: «ведь именно таким должен был быть Кинговский «Стрелок»» (цитата из одной 10-бальной рецензии). Окститесь, господа: не Кингу учиться писать у Врочека и Некрасова. Ну смешно же, ей-богу! Господа рецензенты: хотите похвалить — так хвалите, но имейте же ещё и совесть (да и литературный вкус не помешал бы)! Не дай бог кинговскому «Стрелку» походить на данный роман. Да и авторам, надеюсь, было неудобно подобное читать: всё же именно в стилистике «Стрелка» выдержана первая (лучшая) часть «Золотой пули».

А теперь от истерических похвал некоторых адептов перейду к собственно роману.

Прежде всего не могу не отметить энергетическую мощь произведения и умение Врочека и Некрасова создавать сильный видеоряд. Тут и многочисленные яркие сравнения (порой «на грани фола»), и незатасканные словесные конструкции (увы, перемежающиеся с — пусть и редкими — штампами; похоже, авторов до того быстро нёс поток их собственного произведения, что на «вычитывание» часто не хватало времени и сил), и неожиданные эпитеты — правда, точность и уместность частенько приносились в жертву оригинальности. Однако, во-первых, язык не всегда адекватен описываемому (повторяются сравнения — про подол тьмы, например; порой встречаются чисто речевые корявости и несогласования определений с существительными по роду последних и т.п.); во-вторых, мне кажется, что в «серединной» (и самой большой) части произведения мяса и внутренностей всё же многовато, и они, как бы это помягче выразиться... перестают работать. Т.е. вместо мощного воздействия оказывают тошнотворное. А это вряд ли хорошо. Тонны мяса, костей и внутренностей, вываленных на читателя, из средства художественного взаимодействия с читающим превратились в самоцель. Такое ощущение, что не только главный герой, но и сами авторы не смогли выйти из боен. Да, так бывает, что писатель настолько упивается собственным творением, что уже не чувствует, когда пора остановиться. Но мне как читателю этот ливер за что?! Художественные причины уже отработаны многократно, а мясорубка всё крутится и крутится... Да ещё и периодически содержимое помойного ведра выливается доверчивому читателю на голову. И опять-таки: всё это вполне допустимо — и даже обязательно порой — в случае художественной обоснованности. А её-то здесь явно недостаточно.

И ещё один момент: частенько не вполне понятно, что происходит. Я довольно опытный читатель, имею многие сложные произведения на своём, так сказать, счету и потому имею наглость утверждать: причина не в моей недостаточной квалификации, а в определённой смысловой невнятице, вообще присущей данной книге. Авторы прекрасно понимают, что именно происходит в данный момент в их книге, но творят столь стремительными, резкими, широкими и сочными мазками кисти, что не всегда отдают себе отчёт в том, что до читающего картина доходит не полностью, воспринимается им иначе, чем осознаёт её писатель.

Уровень замысла и нерядовой характер исполнения романа, безусловно, чувствуются. Но потому и критерии оценивания выше, чем применяемые к средненьким российским фантастам (которых, впрочем, лично я читать не стану). Сравниваю с лучшими, ибо Врочек и Некрасов, надеюсь, к такому сравнению и стремятся... В мутном (в основном) потоке современной российской фантастики «Золотая пуля», безусловно, выделяется и запоминается. Однако читателю с традиционными вкусами или сильным рвотным рефлексом (и я здесь отнюдь не о качестве произведения говорю; речь идёт о чистой физиологии) я бы роман ни в коем случае не порекомендовал. Книга сугубо экспериментальная и исключительно в качестве таковой должна рассматриваться и оцениваться.

Даже и не знаю какими словами описать прочитанное. Мучал я книгу или она меня мучала, но все-таки дочитал, чтобы остаться в еще большем недоумении.

Во-первых, никакой это не роман. Не имеющая внятного начала и ничем не заканчивающаяся история, с редкими вставками хоть каких-то, понятных обычному читателю вещей.

Причём, начиналось всё довольно неплохо, первые 50 страниц читались с интересом. Тем более, соавторы сразу же подтвердили собственные слова о том, что в этой книге будет очень много жестокости и насилия. Читателей ждёт сразу несколько шокирующих сцен, которые редко встретишь на страницах книг, больше такого можно увидеть на экране в фильмах ужасов. Я уже предвкушал какие ещё жуткие моменты меня, как читателя ждут впереди.

Однако, на этом всё хорошее и закончилось. И пошёл какой-то невероятный поток мерзости, ничем не обоснованной, без какой-либо логики и привязки к разным частям книги. Такое ощущение, что это был бред человека находящегося под воздействием всех видов наркотиков, на просмотр галлюцинаций не совсем здорового человека. К сожалению, ничем другим это объяснить я не могу.

С трудом преодолев этот бурный поток сюрреализма, больше похожего на воспоминания душевнобольного алкоголика, читатель попадает в ещё один сценарий. Это вполне традиционный боевик, но с большим количеством жертв. Исходя из прочитанного ранее, сразу же станет понятна судьба всех участников. Именно третья часть выглядит наиболее жёсткой, как раз из-за того, что все действующие лица люди или когда-то ими были. Подобные деяния могут делать только люди разумные, наделённые жутким подобием разума и живущие исключительно чужими страданиями и болью.

Наверное, если бы не первая и третья части этого произведения, которые выглядят вполне достойно, чтение романа «Золотая пуля» стало бы самым большим разочарованием текущего года. На мой взгляд, если оценивать весь роман, это полный провал. А если взять отдельно три истории, то две из трёх написаны на очень приличном уровне. К сожалению, попытка прочитать качественный, русскоязычный роман, написанный в жанре жёсткого и шокирующего боевика, с какими-то скрытыми аллюзиями и смыслами, оказалась провальной.

Искалеченный войной мир откатился назад во времени, в жестокую эпоху револьверов, керосиновых ламп, затерянных в глуши поселков и одиноких правоохранителей, которые временами неотличимы от одиноких бандитов — а ещё мутантов, призраков, беспощадной борьбы за бензин, выжженных взрывами пустынь и многих, многих ужасов, которые на настоящем Диком Западе никто не сумел бы себе вообразить. Стрелку Робу Стуммфилду, «человеку постоянной печали», выпал нелегкий жребий: догнать и покарать Мормо, маньяка, при помощи швейных игл творящего с людьми чудовищные непотребства. Впрочем, у мальчика по имени Джек судьба ничуть не лучше: чтобы спасти самых близких людей, ему предстоит пройти через бойни, местный филиал ада, и если выбраться из них можно, по крайней мере, теоретически, то выберутся ли они из тебя? А девочка по имени Бетти про бойни не знает, и про Мормо тоже, она как будто живет в совершенно ином мире — однако это вовсе не означает, что провозвестник её собственного, личного ада не объявится однажды в нелёгкую пору, под видом спасителя, поблескивая синими стеклами очков.

«Золотая пуля» — книга беспощадная, и дело не в количестве по-настоящему страшных, жутких вещей, которые описаны на её страницах. Читателю не стоит рассчитывать на объяснения и наставления относительно того, как именно он должен воспринимать происходящее с героями; совсем наоборот, ему предстоит вместе с ними вживаться, проникать всё глубже в этот сюрреалистичный мир со всеми его сплаттерпанковыми закоулками и подземельями, изучая законы причудливого бытия и платя за это немалую цену. Да, читатель тоже платит — помяните моё слово, отдельные образы и эпизоды останутся с вами навсегда, как шрам или татуировка, и «развидеть» их вряд ли получится.

Авторы предлагают нам три истории, имеющие разный жанр (постапокалипсис, weird, вестерн, хоррор и сплаттерпанк в разных пропорциях) и связанные не столько событийно, сколько на уровне аллюзий и ассоциаций, в том числе постмодернистских, литературных и кинематографических, включая, как мне показалось, совершенно Хичкоковскую тикающую бомбу. Роб, Джек и Бетти рассекают сюжетную канву, как три пули со смещенным центром тяжести, и отследить их подлинные траектории от начала до финала довольно непросто. Да и нужно ли? Сквозь галлюцинации (или нет?) Роба в соляной пустыне, сквозь метания Джека по бойням, порождающим (или проявляющим?) ужасы, сквозь сбивчивый рассказ Бетти о том, как в её доме появился странный гость и чем это закончилось (закончилось ли?) проступает суть, беспощадная, как пресловутая золотая пуля, которой суждено догнать злодея: в самом высоком, философском смысле этот роман — не о банальной борьбе добра и зла, но о том зыбком, тонком как лезвие бритвы моменте, где одно превращается в другое (или наоборот). Ближе к финалу это проступает очень явно: «Я бы их всех убил», — говорит герой, подразумевая стражников, фарисеев, Пилата и императора, et cetera. Он действительно готов убивать, не зная прощения, и убивает очень многих, только вот… каков итог?

Библейских отсылок, кстати, в книге более чем достаточно — тут вам и Содом с Гоморрой, и огненный столп, в контексте постапокалипсиса обретающий особое звучание, и кое-что ещё. Есть интересный момент — мне неведомо, знали ли авторы об этом, но тем любопытнее — касательно появления в тексте племени апачей, персонажа, именующего себя Апач и сопутствующих событий: по одной из версий, пусть она и не очень-то хорошо обоснована, это название произошло от слова apachu из языка народа зуни, которое в буквальном смысле означает «враг».

Резюме: прочитала роман за день и, возможно, вернусь к нему после выхода бумажного варианта, коий несомненно куплю для своей библиотеки. Рекомендую ли? Да, но лишь при условии, что вы читатель крепкий и стойкий (то есть всякое «кровь-кишки-итакдалее» в больших количествах вас не испугает), а ещё — готовый пробиваться к сути сквозь сюрреалистические пейзажи и сцены, сквозь потоки сознания и противоречащие друг другу заявления. Так надо. Это такая книга. Я не знаю, найдет ли она своего читателя, но очень, очень хочется, чтобы нашла.

Прежде всего хочу отметить безумную (в полном смысле этого слова) отвагу автора, который дал мне возможность ознакомиться с текстом ещё не опубликованной повести (я бы сказал даже точнее — рискнул, ибо имел основания предполагать, что рецензия вряд ли будет хвалебной).

В своё время я прочитал (вскоре после выхода, но уже широко распиаренную) «Золотую пулю». Создавалось впечатление, что десяток-полтора первых отзывов на неё в Фантлабе писали друзья и родственники авторов, ибо похвалы возносили книгу до небес, а один из рецензентов договорился до того, что, дескать, самому Стивену Кингу следует поучиться писать вестерны у Некрасова и Врочека. Между тем ни «Стрелок» Кинга, ни «Золотая пуля», строго говоря, и вестернами-то не являются. «Стрелок» — часть великолепного фэнтезийного цикла, навеянная, конечно, вестернами и потому отдельными внешними признаками вестерна обладающая. «Золотая пуля» же — достаточно типичный образец сплаттерпанка, страдающий всеми хворями оного. И из (довольно мутного, на мой вкус) потока отечественного сплаттерпанка (да и западный почти ничем не лучше — хотя там хотя бы несколько достойных произведений, поднатужившись, всё же можно отыскать — хотя бы у тех же Лаймона и Литтла) «Пулю» выделял разве что грамотный и достаточно изощрённый литературный язык авторов. Хотя на фоне убогой речи большинства творцов низкокачественной (большей частью) современной российской фантастики и это уже кое-что.

Но перейдём, наконец, непосредственно к рецензируемой книге.

«Призраки Осени» начались как готический роман. Без особой новизны — напротив, вполне традиционно (у того же Ричарда Лаймона это было — и не раз): дом, населённый кучкой довольно агрессивных призраков; дети и прочие мирные сограждане, исчезающие в оном; чудовище в подвале, вполне инфернальное и, кажется, питающееся вышеупомянутыми привидениями... или не только ими? Почему «кажется» и почему стоит знак вопроса в предыдущей фразе? Да просто потому, что авторский язык, отличающийся, по собственному признанию Некрасова, излишней цветистостью, зачастую — да что там «зачастую», просто на большей части повести! — не позволяет отчётливо понять: а что, собственно говоря, происходит?

Юрий Некрасов то пишет сочными — скорее жирными — мазками, подобнохудожникам- импрессионистам, то сводит свою речь к коротким, рубленым фразам, будто пытается создать картину из отдельных точек, как пуантилист. Увы, лишь пытается. Представители вышеупомянутых живописных школ строго следят за тем, чтобы их случайные, на первый взгляд, мазки и как будто хаотично расставленные точки сливались в единый образ. Увы, у Некрасова это не выходит — ни в «Пуле», ни в «Осени». Хочется верить, что хотя бы он сам понимает, что происходит в каждой из многочисленных сцен произведения. Читатель этого счастья лишён. Ибо автор несётся куда-то сломя голову, вовсе не заботясь о внятности повествования, и пленных, как говорится, не берёт.

А вот за чем уважаемый творец следит тщательно — так это за тем, чтобы ни единый объект или субъект, ни одно действие не именовалось в соседних фразах одним и тем же словом или словосочетанием. Что, конечно, добавляет тумана в и без того неудобочитаемый текст. Великий наш Стивен Кинг в своём замечательном учебнике для начинающих литераторов «Как писать книги» резко осудил тех, кто в диалогах вместо нормального и естественного «сказал» и «спросил» разбрасывает горстями «вскрикнул», «возмутился», «заорал», прошипел», «хрюкнул»... Как будто «Призраки Осени» прочитал, ибо в первой части произведения (процентов 40 от начала повести) диалоги именно так и написаны. Просто образцовый пример того, как не надо делать. С точки зрения мэтра. А также здравого смысла и хорошего литературного вкуса.

Невозможно не упомянуть многообразные авторские метафоры, неожиданные сравнения и уподобления! Ах — или, скорее, ох!.. Как пряности в блюдах на восточном базаре — лишь бы поболее, позабористей и поэкзотичнее. И, боюсь, с той же целью — замаскировать недостатки самой основы блюда. Ибо она часто оказывается... очень так себе, как говорится. Помните бессмертное «ни слова в простоте не скажет — всё с ужимкой»? Так вот, ради вышеупомянутой «ужимки» автор частенько жертвует не только внятностью повествования, но и смыслом самой метафоры — лишь бы звучало кра-а-асиво. Хотите пример? Извольте. Известно выражение: нечто «бросилось в глаза». Но так говорят все нормальные сограждане — значит, нашему боярину подобным образом изъясняться невместно. И потому у него в одном из эпизодов некий объект «уколол глаз» наблюдателя. И это было бы даже хорошо, будь описываемое нечто колючим или хотя бы острым — увы, это отнюдь не так. И возможная сила необычной метафоры превращается в её слабость, в вычурность ради вычурности. И так — по всему произведению. Искусственный, манерный язык, кажется, становится неотъемлемым свойством текстов Некрасова.

И при всём этом персонажи (скажу мягко, чтобы совсем уж автора не обижать — подавляющее большинство героев) — плоские, как подносы, и похожи друг на друга почти так же, как горошинки в стручке. Все они очень-очень плохие люди — ну, кроме тех, которые привидения. А ведь даже призракам следовало бы всё же придать хоть какой-либо объём и хотя бы минимальную индивидуальность... К тому же автор присвоил каждому действующему лицу ещё и по кличке (помимо имени) и со старательностью семинариста в любой сцене чередует для них имена и прозвища (а то — и ещё какие-нибудь обозначения). А так как манера говорить и прочие повадки у героев сходны до полной неразличимости, то порой просто теряешься: сколько же человек (призраков) участвует в сцене (особенно поначалу... потом просто отказываешься от попыток понять это...).

Но, по крайности, в первой части повести есть хотя бы то преимущество (по сравнению с «Золотой пулей»), что страницы не сочатся кровью и иными телесными выделениями, над оными листами не вьются трупные и навозные мухи, а число трупов на абзац произведения не превышает количества слов в оном. Увы, ближе к середине книги данное преимущество испаряется — и далее текст эффективно вызывает вполне реальные рвотные позывы. Подобное вполне оправданно и даже необходимо, ежели служит решению важной художественной задачи (как, например, в «Карателях» Алеся Адамовича или «Прокляты и убиты» Виктора Астафьева). В данном же случае это просто излюбленный автором способ шокировать читателя и критика — и хотя бы этим привлечь их внимание. Однако использование подобных сильнодействующих средств всуе — приёмчик весьма дешёвый.

Надо отметить, что в каждой из трёх частях, на которые «естественным» образом разбивается книга, авторская речь меняется. Что, в принципе, плюс, т. к. свидетельствует об определённой литературной изощрённости творца.

Первая часть написана почти аскетическим (по меркам Ю. Некрасова, конечно) языком. Т. е. количество метафор можно назвать разве что чрезмерным (не более). Увы, диалоги здесь страдают размножением глаголов-вредителей и излишком синонимов.

Вторая часть (тоже, как и первая, занимающая примерно 40% объёма повести) характеризуется чудовищной избыточностью в части цветистости языка — избыточностью, доходящей до манерности и безвкусия.

Оставшиеся же процентов 20 произведения соединили черты (увы, худшие) первых двух частей. Т. е. на бесполезное и бессмысленное нагромождение синонимов в диалогах наложилось безумная пестрота (зачастую не слишком подходящих, не особенно удачных) метафор.

Если говорить об оценке за произведение в целом, то выставил бы ему «три», но ввиду очевидной отваги автора, выбравшего именно меня в качестве рецензента (т.е. по причинам, не имеющим отношения к собственно литературным достоинствам повести) добавлю ещё балл. Итого — 4. Из 10.

Одно знаю точно: ни при каких обстоятельствах более никаких произведений Юрия Некрасова — а заодно и Шимуна Врочека — читать не стану. Ни в соавторстве, ни по отдельности. Знакомства с двумя книгами одного и одной книгой другого для меня более чем достаточно.

Собственно все уже сказано предыдущими рецензентами. Не могу не внести свои пять копеек. Сюжет книги — это безумный бессвязный кислотный наркотический трип в картонных декорациях земного филиала ада, здесь постапокалиптического Дикого Запада. Герои представлены не как личности, а как функции, которые должны доносить исключительно описание безумия всего происходящего. Какова идея книги и зачем это написано? «Дерусь просто потому что дерусь», как говорил Портос. Долго и мучительно выдумывать, как бы еще побезумнее и покровавее извернуть бессвязный сюжет и показать читателю кишки, намотанные на ржавую пушку сгнившего танка, чтобы потом эстетствующие готы-гедонисты (неужели такие бывают?), сладострастно лизнув маленькую бумажную марку, сквозь презрительно сжатые губы прошипели, что эта книга не для всех? А для кого?! И все эти робкие религиозные попытки вдогонку Маккамону и Кингу выглядят совершенно неубедительно. В общем мне не понравилось.

«Золотая пуля» – очень интересная вещь. Где-то до половины я читал с чувством недоумения, потом меня пробило (на сцене с мормонским Апостолом, если авторам любопытно), потом... Заканчивал я этот роман тоже не без недоумения, но скорее частного, потому что на уровне эмоций текст близок к идеальному, да и вообще отлично написан – в паре мест ощущается нужда в редакторе, не более. Это норм, если учесть, что авторы очень разные: Шимун пишет спокойнее, а Юра Некрасов, чей оригинальнейший джойсианско-раблезианский «Брандлькаст» я очень люблю, – всегда поэтический фонтан сюрпризов.

Действие происходит, видимо, после ядерной войны (и всяких других войн) на одичавшем американском Юге, Техас – Нью-Мексико. В первой части охотник за головами оказывается вовлечен в поиски исчадия ада по имени Джек Мормо, которое творит массовые изуверства и непотребства – хирургические пытки без наркоза, кройка и шитье живых людей и прочее. Во второй мы наблюдаем за мальчишкой, который пытается спасти от смерти отца, мать и сестру (сложная история, почему они должны умереть), по пути попадает в заброшенные бойни, проходит там через те же примерно самые изуверства и непотребства и обретает у местного горлума некий злосчастный артефакт. Самая интересная и короткая – третья часть, о чем позже.

Мое недоумение в первой половине было связано с изуверствами и непотребствами. Всё это, наверное, пугает в кино (но я не смотрю такое кино совершенно сознательно), а в тексте, как известно, иногда лучше недоописать, чем переописать. Но описано, да, страшновато, на уровне «Хтона» Пирса Энтони. А не понимал я, будет ли оправдан вынужденный читательский поход через десятки и десятки страниц сшитых тел, геометрически размотанных кишок, сочащегося гноя, шаров и многоножек из человеческой плоти, каннибализма, распятых полутрупов, превращенных в музыкальные инструменты, раздробленных черепов и челюстей, вонючей мертвечины, взрезанного, вспоротого, взорванного учебника анатомии, – и так очень, очень, очень долго. Станки, станки, станки. Любители таких станков, я думаю, есть, но это, в общем, не я. Ну, конечно, вызывает известное отвращение – но для чего оно? Хоррор-постапок, ок...

Потом за всем этим «что такое зимой и летом одним цветом? – кровища!» блеснул некий более высокий сюжет. Не думаю, что это будет спойлер – сказать, что вторая часть образует в первой хронологически последовательную историю; кто у нас главный герой – становится ясно, если читать внимательно, очень рано. Самая интересная часть, повторю, третья, в том числе потому, что она полностью переворачивает буквально всё. Нет в ней ни особого хоррора, ни особой фантастики – это самая обычная история про самый обычный земной, человеческий, нами населенный, а то и творимый ад. Но тут авторы сделали штуку, которая меня несколько вымораживает частным образом: как бы взяли первую историю и всю ее перетрясли. Я не понимаю, как третья часть связана с первыми двумя. У меня есть пара версий, но я подозреваю, что оно сделано так намеренно.

Не знаю, что носится в воздухе, но, я думаю, авторы и сами видят, что их книга очень сильно рифмуется с «Островом Сахалин» Веркина. Я не уверен, что это хорошо, потому что «Золотая пуля» – все-таки совсем другого рода вещь. Может, тут и пролегает пресловутый водораздел между фантастикой и мейнстримом, в котором тоже полно фантастики, не знаю; отличия начинаются уже с культурных кодов: Веркин пишет, да, про девушку из японской культуры (как бы – я помню, что она не совсем японка), но базирует книгу на Чехове и Сахалине, в то время как Некрасов и Врочек отталкиваются от разных вестернов. Я могу только предполагать, почему русские фантасты часто пишут про воображаемых американцев – потому что выросли на соответствующих книгах и фильмах? Ключевое слово – «воображаемых», я глубоко не уверен, что все тропы «Золотой пули» возможны в реальной культуре США даже после ядерной войны. Когда Коэны снимают «О, где же ты, брат мой?», они снимают о своем родном Юге (ок, пусть не родном, они северяне, и все-таки). Когда песню «I’m a man of constant sorrow» из этого кино поет герой «Золотой пули», это выглядит как оммаж искусству – но не как отсылка к (как тут презрительно пишут) жызне. Ну то есть – есть разница между мифологией, которую видишь все-таки поверхностно, издалека и гадательно, по кино и книжкам, и мифологией, которую знаешь, потому что ты, блин, в этом субстрате по уши так или иначе (см. популярность Пелевина, кста).

И еще: я сейчас скажу страшное, но Веркин страшнее именно потому, что ужасов у него поменьше, зато описаны отвлеченно, со стороны, этнографически. Трудно напугать текстом в лоб. Правило show, don't tell работает.

А еще эта неопределенная третья часть. Я вижу тут родовую травму «цветной волны», к которой оба автора принадлежат, потому что наблюдал это и в других текстах – Димы Колодана, скажем. Как все мы знаем, «цветная волна» никогда не базировалась на общей идеологии, но разделяла общие эстетические принципы, и вот сдается мне, что один из этих принципов – «сделать красиво и абсурдно». Неслучайно столько авторов этого содружества пишут в ЖЖ-собщество sur_noname (и тамошнее буриме вертится вокруг «Невервилля, городка в Канзасе, где возможно всё»), неслучайно «Время Бармаглота» отсылает к Кэрроллу, неслучайно «Брандлькаст» Юры Некрасова сделан по заветам «Охоты на Снарка», – сюжет угадывается, но именно что угадывается, зато вокруг много сюра, слов-кошельков и прочего. В «Золотой пуле» сюра меньше, по крайней мере, на уровне отдельных сцен, а вот на уровне структуры – она вполне сюрная, когда третья часть вдруг присовокупляется к первым двум не пойми как. (Отдельная песня – названия глав и частей: что-то отсылает к Аркадию Гайдару, что-то – к Амброзу Бирсу, наверное, это тоже уровень, но я его не понял.)

Ближайшим аналогом для меня тут будет, наверное, Мураками и Линч, у которых тоже сплошь декорации, и как они связаны – не всегда ясно, и впечатление такое, что к «Внутренней империи» Линчу самому стало глубоко плевать, есть ли у образов, вытягиваемых из подсознания, какая-то связь. Сюжетности указывают ее номер, и это номер шестнадцать. Проблема лично для меня в том, что фантастика – штука сюжетная, и написать хороший фантастический сюр примерно так же сложно, как написать «Охоту на Снарка»: нужен не только текст, нужен и контекст, нужна какая-то тонкая встроенность в эпоху, образ эпохи, потому что сюр только тогда и сюр, когда он отталкивается от твоего мира. А когда у тебя и эпоха воображаемая, это всё несколько более затруднительно. Это либо ты уходишь в «Брандлькаст», творя с нуля и играя с языком, и это оценят не все; либо совершаешь чудо.

«Золотая пуля» близка к чуду настолько, насколько, я думаю, она к нему может быть близка при таких вот вводных. Тема отыграна, последний аккорд – вот он, и это хорошая музыка, пусть в первой половине мне пришлось потерпеть (но терплю же я длинноты у «Пинк Флойд»), а потом я не совсем понял, как оно там устроено внутри – разве что глобальная перекличка мотивов и мелодий налицо. Но зарифмован вот этот конкретный моральный апокалипсис красиво и мощно. Хорошая музыка бывает всякой. Другое дело, что кто в итоге услышит.

Между литературной лупоглазой сказкой и бухтиной.

Парочка помоечных эльфов попадает в жесткий переплет. Подземные галеры, подводные города, тюрьма, смеховой мастер, провал в обычность, степь, мифологическое небо, козюльки... Да не важно. Тут, среди выкриков, психушно трамвайных диалогов, белого стиха штабелями, словотворчества за пределами хорошего вкуса, затеряется что угодно. В придачу, текст нашинкован крякозябрами типа «Лъысонг № 0,0004».

Эта словомельница мелет настолько мелко, что представлять картинку бессмыслено. А за сюжетом лучше влезть в словарь, который почти на половину книжки — доказательство того, что Юрию Некрасову не в труд за каждым словом или выражением спрятать еще две-три истории.

Ассоциации мрачные. Говорит-то по образцам Кирсанова, Белого, Рериха, Белова и прочих, водивших дарвалдающий раек фантасмагорической фразеологии на пулеметы, да выёживающаяся интонация Евтушенко-Хазанова не в кайф. Сравнить с Айлеттом и Айвазом мешает дробность — теряет мысль, рвет настроение. Сюрная карикатура вместо сцен Брейгеля, шариковая ручка вместо красок Ван Гога.

Рекомендовать могу возлюбившим стиль вот таких образцов:

«На гнутой равнине игрушечного поля боля две Башни, Огуречная и Фальшивая, вырвали из земли свои чугунные лапы и медленно, продавливая песчаный грунт, двинулись в сторону элиты пехотных войск противника.»

«Поглянь-ка, – пораженно молвил он и замер статуеподобен. – Небо кто кусал? Я! Языка его суть познал? Я! Вся пасть в коряве и живой? Я! Гневлив, но светел? Я! Выходит, небо – это я!»

«В этих двух словах – длинные белесые тела, тонкий, слегка болотный запах, хруст, обязательный прерывистый звук ломаемой плоти, слои, флюиды, танцы, скомканная, как салфетка после мокрого кашля, детская пугливая память о мокром, темном, тюремном лесе, где каждый ствол – заключенный и страж, где мох скрадывает шаги и хватает за ноги, где совы вовсе не то, о нет! – сказочная не по-доброму грибная темнота.»

«И вот стою я перед высокой дилеммой.

Репу чешу.

А та только корни пускает; и думать – ни в какую!»

Если коротко, книга — дрянь, как тут пишут в отзывах — потеря нескольких дней и лучше потратить их на что-то полезное.

Теперь подробнее. Как только прочёл несколько первых страничек романа, подумал было — вот оно! Ибо поначалу завязка радовала: где-то на альтернативном диком Западе в домике пережидают ночь двое охотников за головами — Роб Стуммфилд и его напарник по кличке Медведь. Недавно они замочили одного бандита и теперь намереваются получить за его голову (лежащую тут же) 2000 баксов. Часть этих денег Роб хочет пустить на лечение своей больной малышки Бетти...

И тут кто-то постучался в окно с криком о помощи.

Оказалось, это молоденькая девчушка, вот только просьба у неё была необычная — срочно изловить некоего бандита по имени Джек Мормо, а парни должны ей в этом помочь, причём бесплатно. Ибо это их долг перед государством и президентом.

На вопрос Медведя: «А какого... им ей помогать и какой такой президент?», девчушка неожиданно использует ГОЛОС, приказывая Медведю подчиниться, причём называет его настоящим именем, которое тот не называл никому, даже Робу. И Медведь неожиданно подчиняется. Дабы не попасть под влияние ведьмы, Роб затыкает уши и резво бросается прочь, а Медведь уже палит ему вдогонку из винчестера...

Вот на этом моменте я и подумал, что видать, не зря этот роман журнал «Мир Фантастики» наградил титулом «Лучшая мистика и хоррор 2019 года».

Как же я ошибался! Оказалось, и на «Мир Фантастики» бывает проруха.

Ибо на этом месте всё интересное и закончилось. Буквально — вся история дала дуба, потому как дальше почти не будет никакого внятного сюжета, вместо него авторы станут упиваться описанием всяческих мерзостей ради мерзостей, попутно плагиатя Стивена Кинга и Клайва Баркера. А ещё Аркадия Гайдара.

Что я имею в виду? Убежав от Медведя Роб забегает в конюшню дабы забрать лошадь и тут она кусает его за руку, причём так сильно, что рука через несколько часов опухает и пальцам наступает каюк, приходится брать оружие другой рукой (ничего не напоминает?). Переждав в укрытии, Роб (которого, ни с того ни с сего, авторы начинают называть стрелком), пускается в догонку за Медведем и ведьмой, а попутно и за Джеком Мормо.

Всё. Дальше — сплошная ахинея про то, как Роб в своих скитаниях постоянно натыкается на жителей пустошей, изуродованных Джеком Мормо до неузнаваемости, причём всех своих жертв этот Мормо разделывает на куски, а потом сшивает с помощью швейных машинок. Как это работает — непонятно, но люди после этого вполне себе живут и даже не слишком жалуются — в общем, полный бред...

После того, как Мормо разделывается с ведьмой и Медведем, Роб понимает, кто его главный противник. Вскоре он добирается до соляной пустыни, посреди которой лежит неразорвавшаяся атомная бомба, а рядышком его уже дожидается Мормо. Но настоящей схватки не происходит (опять-таки, ничего не напоминает?): Мормо даже рад, что его хотят убить, толкает пафосные речи и всячески поддаётся, чтобы в конце концов пасть от револьвера Роба в обнимку с бомбой. Роб убегает, а бомба взрывается... Конец первой части.

В такой мир перестаёшь верить, а авторы всё не унимаются — вторая часть книги отдана под описание детства мальчика, который в будущем и вырастет в того самого Джека Мормо, а пока авторы расписывают, как мальчик однажды, дабы сократить путь к дому, зашёл в какие-то (ското)бойни и там потерялся. Авторы на сотню страниц расписывают всяческие мерзости, которые пацан встретил в бойнях, как он боялся, как преодолел свои страхи... При этом ничего не понятно, много бессвязного бреда — авторы, будто дорвавшиеся до бумаги графоманы, упиваются описанием всяческих мерзостей. Больше мерзостей богу мерзостей! Ещё и в заголовки каждой главы вынесли взятые совершенно от балды названия произведений Аркадия Гайдара типа «Судьба барабанщика» и т.п. ... Конец второй части.

Третья, заключительная часть повествует о судьбе Бетти, её злоключениях до встречи с Робом и заканчивается

Да, чуть не забыл: книга называется «Золотая пуля» потому, что в первой части некая шаманка, встреченная Робом по пути, отсыпает ему для борьбы со злом целую горсть золотых пуль и даже станок для изготовления оных, а товарищ Роб, поступая совершенно неразумно (собственно, как в своё время и кинговский стрелок), веером расстреливает их направо и налево, хотя взять золота больше негде...

Думается, весь первоначальный хайп по этой книге возник исключительно из-за плагиата на Кинга и Баркера. Но копировать мало, надо ещё и изобрести что-то своё, интересно подать, увлечь. Увы, авторы не смогли...

Мой вердикт — пустая трата времени, не читать! После прочтения от книги избавился, дабы не занимала место, тем более, что книга увеличенного формата и из-за дешёвой бумаги довольно пухлая, хотя страниц всего 416.

P.S.: Расширенная версия этого отзыва с сюжетными подробностями и другие обзоры книг в моей авторской колонке здесь: https://fantlab.ru/blogarticle78793

По отдельности всё роскошно: пронзительный Шимун Врочек (Shimun Vrochek), яркий Юрий Некрасов (Yuri Nekrasov), обложка от обожаемой Kateryna Bachilo.

Хоррор, вестерн, сюр: смешать, но не взбалтывать. А то рванёт ещё.

Очень похоже на безалкогольную свадьбу в Иркутской области. Ту самую, после которой районный прокурор женился на кицунэ, а голову жениха обнаружили в камере хранения вашингтонского вокзала.

Если взять лучшего кварцевого песку, сыр бри, отличный бездымный порох, пропустить через бетономешалку и залить кукурузным самогоном, то выйдет любопытно. Но съедобно ли?

Два поэта написали учебник по судебной психиатрии; верю, что воспитанницы элитной закрытой школы, читая его, будут пищать от страха и писаться от неосознанного восхищения, даже если не уловят и половины пасхалок.

Я, к сожалению, не воспитанница. Поаплодирую стоя, но перечитывать не буду.

Дублировать отзыв из колонки не хочу (плюс там есть музыка и картинки!), пишу с задержкой и впечатления уже улеглись и слегка смягчились.

Заодно и чужих отзывов почитал, и дико удивлён экзальтацией читавших.

Нагромождение образов и натужное вбивание в голову читателя фарша с гноем лишь вызывает скуку.

Как мозг достаточно быстро перестаёт воспринимать запах испорченного мяса, когда ты находишься в морге с выключившимися неделю назад холодильниками, так и тут.

Избыточность образов мгновенно превращают ужас и отвращение в рутину. Слегка разбавленную постмодернистскими играми.

Но это пожалуй не сильно портит общее впечатление. Есть кое-что примиряющее со всем этим.

Простите. Оценку не могу пока поставить. То значение что тянет поставить — будет смотреться как выпендрёж. А завышать не позволяет объективность.

Лучше прочесть и составить оценку самостоятельно.

Роман “Золотая пуля” Юрия Некрасова и Шимуна Врочека — это самый безумный, страшный и печальный роман из всех, что я читала.

Написан роман невыносимо талантливо, потому что и Юрий, и Шимун — прекрасные писатели с полностью сформированным авторским стилем.

Врочек, которого я знаю по его грелочным рассказам и зарисовкам в Фейсбуке, пишет мягко, с затаенной улыбкой, умело и без всяких манипуляций располагая к себе читателя. При этом ударить читателя под дых он умеет так, что волей-неволей вспоминаешь то, что у Врочека за плечами учеба на актерском и режиссерском курсах.

Юра Некрасов — это литературный Каа, который гипнотизирует текучим телом слов и фраз. Я не умею писать так, как пишет Юра, потому что этому, мне кажется, невозможно научиться.

Недавно я прочитала его сольный роман “Брандлькаст”. Когда мой мозг перестал сопротивляться тому, что не будет никакой линейной истории, тому, что место действия порой оказывается таким же важным персонажем, как главные герои, тому, что словотворчество — это игра для двоих, автора и читателя, вот тогда я сдалась и получила огромное удовольствие.

Я думала, что готова к “Золотой пуле”, ведь я уже благодаря Юре смогла свернуть на тайные читательские тропы.

Ну ладно. Первая часть написана здорово. Просто здорово. Загадочность, напряжение, яркий стиль — всё на месте. Но когда ты уже ждёшь, что перед тобой начнут раскрываться загадки этого мира — хлоп, и начинается вторая часть. А с ней — и новая реальность. Но с теми же героями. Крыша начинает дымиться, тем более, что планка издевательств над человеческим телом, и без того высокая, поднята тут ещё выше.

Вообще поражает слабая восприимчивость персонажей к самым ужасным ранам, которые здесь наносятся с удручающей регулярностью (и все любовно описаны). Создаётся впечатление, что книгу писал маньяк, наслаждающийся кровищей и потрохами. Реалистичность тут и не ночевала. Ладно бы раны, но герои, например, отлично себя чувствуют посреди ядерной пустоши, в которой ничего не растёт по той причине, что вся она покрыта солью (о чём авторы многократно сообщают).

Наверно, я слишком испорчен историческим ratio, если требую правдоподобных объяснений там, где они не нужны. Если вам нужен постапокалиптический психодел, это произведение для вас. Но я, видно, не ЦА. Потому что хочу знать,

«Сытно воняло мертвечиной», Врочек, Некрасов «Золотая пуля», М: «Эксмо», 2019, стр.131.

«Сон разума рождает чудовищ», испанская пословица.

По примеру Авторов сразу возьму быка (или коровий череп) за рога, но начну всё же издалека, т. е. с третьей части, действие в которой происходит задолго до событий частей первой и второй. В этой (третьей) части предсказан Огненный Столп и названа причина, которая заставит Бога потерять терпение. Праведников осталось совсем мало. Их убивают, причём свои, не чужие. Но и праведники хороши! Даже наиболее способные к сопротивлению ждут расправы, как жертвенные бараны, рискуя при этом не только своими жизнями, но жизнями близких. Удовлетворение действиями сил Добра читатель получает разве только от того, что один из самых гнусных негодяев в романе оказывается убит дважды и каждый раз своими жертвами — несовершеннолетними девочками.* Но есть вопросы. Зачем отец Бетти возвращался к безногому индейцу и потом что-то там врал дочке про волка? Почему Мормон ждал Однорукого Стрелка, а среди членов банды его не оказалось? Если бы здесь была перекличка с первой частью, где Джека Мормо преследует однорукий Роб, то зачем в третьей части специально упоминаются «сильные загорелые руки» «человека, которого звали Роб»? За что индейцы убивают отца Бетти, мирного фермера, никогда их не обижавшего?

Но это мелочи и, несмотря на всё перечисленное, третья часть наиболее удачна. Первая же просто никуда не годится по очевидной причине — невозможности хоть как-нибудь привязать к дальнейшему повествованию Аэлиту, которая, как сразу начинает казаться, должна сыграть в сюжете немалую роль. Мормо её распял, Роб ударил (вполсилы врезал, сломал нос), но Авторы поступили с Аэлитой ещё хуже — они про неё забыли навсегда. Не смогли придумать, что с ней делать и выбросили, как балласт, пожертвовав даже алым платьем с длинным разрезом. Имя Аэлита встречается в книге ещё раз (стр. 373), но это выглядит настолько беспомощно, что хочется выразить Авторам соболезнование.

Вторая часть, написанная в жанре шизо-триллера (причём, шизо здесь категория определяющая), гораздо больше двух других. Очевидно, иначе было трудно соорудить вокруг этой арены достаточно протяжённый забор из названий (31 название) произведений Аркадия Гайдара — повестей, рассказов, очерков, пьес... Роман «Школа» (о мальчике, затянутом в водоворот Гражданской войны) тоже, конечно, не забыт — так названа глава, содержание которой наиболее отвратительно из-за присутствующего в ней немереного количества грязи, крови, блевотины, трупов и монстров**. Соответствия содержания глав их названиям искать не стоит, оно или едва уловимо («На графских развалинах», «Всадники неприступных гор») или полностью отсутствует («Судьба барабанщика» и т. п.). Исключение одно — глава «Проклятая дочка». Не знаю, встречается ли ещё где либо в литературе описание родов у живой женщины ребёнка, зачатого от ожившего трупа. Нет, наверно, и тогда это ещё один вклад Авторов в современную фантастику. Джек рассматривает лицо этой девочки, своей трёхлетней сестры, как бы через увеличительное стекло и видит, что «в трещинках на этой маске уже копошились какие-то микроскопические твари, клещи или многоножки, они всегда там жили?». Но этот вклад второстепенный. Главное то, что до сих пор никому ещё не удавалось так «тонко», исподволь обгадить те идеалы, за которые сражались когда-то прадеды двух «молодогвардейцев», чьи имена стоят на обложке книги. Нельзя сказать, что это сделано совсем уж ненавязчиво, но цель достигнута, исполнение впечатляет — живой читатель, смотрящий на все ужасы сквозь вышеупомянутый забор и ищущий различия между праведниками и негодяями, даже не дочитав книгу до конца, становится на шаг ближе к живому трупу.

*) В первой части Роб вспоминает эпизод, очень похожий на описанный в третьей части, и, хотя майор в его воспоминаниях по имени не назван, читатель, добравшийся до последней страницы, автоматически именует его Баком.

Ещё раз Бака убивает игломётом то ли Джек, то ли малышка Ит (написано специально так, чтобы было не разобраться), когда тот существует в виде живого трупа.

**) Возможно, специфика работы над одним произведением вдвоём привела к тому, что Авторы слегка запутались среди порождённых коллективным разумом чудовищ. В главе «Пусть светит» Джек прибивает к двери здоровенными гвоздями Змеесоса (только его одного), а в главе «Пулемётная пурга» в рассказе Джека встречается фраза: «Плоть под моими руками была ничуть не ужасней, чем гвозди, которыми я прибил Птеродактиля.»

PS. Просматривая книгу (даже почти перечитывая заново), обратил внимание на одно необъяснимое обстоятельство. Дважды в романе происходит и тщательно описывается сражение героев с бандами мелких монстриков. В первой части с ними расправляется Роб, во второй (на бойне) Джек наблюдает за дракой мелюзги с Птеродактилем. Так вот, среди этих мелких и весьма жутких созданий нет девочек. Только мальчишки. Почему? Ведь в группе Тимура Гараева девочка, хоть и не сразу, но появляется. В повести «Пусть светит» есть шестнадцатилетняя комсомолка Верка. В «Школе», правда, девочек нет, но всё-таки, какой же Гайдар-вестерн без девочек-монстров?

Цель просмотра книги была другая — искал упоминание о чёрной арабской крови и втором горлуме. Кое-кто утверждает, что в книге это есть, но я ничего подобного не нашёл.

Делайте добро из зла, потому что больше его делать не из чего.

«Вся королевская рать.» Роберт Пенн Уоррен

Сюжет

Представьте что будет, если поженить Сальвадора Дали с Кодзимой? Ладно забудем про Кодзиму, хотя некоторые персонажи явно подсмотрены в трейлере «Death Stranding». А еще вспоминается «Лестница Иакова» и «Мост» Йэна Бэнкса.

Но книга, конечно, про детишек брошенных в «ад», про жестокость, боль, кровь, дерьмо, и законченных мразей, через которых главным героям придется продираться. Не легкое чтиво, много крови, предстоит помучиться и читателю, обмозолиться вместе с главным героем в кровавых бойнях. Главное выбраться от туда живым, не отступить, и продолжать делать добро (пытаться спасти родителей и сестренку), когда кругом сплошное зло.

Текст

Сами авторы определили жанр как кровавый хоррор гайдар-вестерн в постапокалипсисе. (При чем тут Гайдар? Одна из сюжетных историй — перепевка «Судьбы барабанщика»)Но я бы обязательно добавил еще слово сюрреализм, это клей без которого вся ткань повествования развалится, он не равномерно намазан по книге, вначале и в конце его почти нет, апогей — середина романа, и к этому надо быть готовым, иначе не уследите за сюжетом. Но предупрежден, как говорится, значит вооружен.

Сам текст неоднороден, пол книги это странноватый, но все же по форме классический вестерн, и текст там соответствующий, простой и размеренный, про стрелка, которому лошадь откусила одну руку, странновато, но в пределах допустимого. Да только я-то знаю как пишет Некрасов, его проза — поэзия, богатая на не замшелые образы, резкая, но краткая в словах, опускание и перепрыгивание всех очевидностей, всё второстепенное только в контексте, читатель сам восстанавливает по обрывкам что произошло. Это его стиль, трудный для чтения, но интеллектуальный, он всегда так пишет и он на этом поприще мастер. И я такой дочитываю первую часть и типа: ну, да не плохо, но когда он уже бахнет? И тут на тебе, финал первой части и вся вторая часть это такой плотный текст, прям удовольствие от каждого слова, но в какой-то момент даже я сломался, захлебнулся от такого потока, пришлось сделать перерыв, выдохнуть. В общем, текст мощный, но он точно не для всех, это не простое чтиво, не думаю что эта книга имеет шанс стать популярной.

Эмоции

Да, этот роман — не высокая литература и не обязателен к прочтению. Но это талантливая вещь. Да, я вижу что можно было бы улучшить в нем. Но этот роман определенно написан не зря.

Читался запоем с одним перерывом в середине. И я себя не заставлял читать, действительно было интересно.

Но главное я остался под впечатлением.

Это необычная книга. Написанная на очень хорошем уровне, отличным языком, она, по-моему, не рассчитана на массового читателя. Во-первых, тут настоящий кровавый хоррор, пробирающий до глубин души; во-вторых, авторы размашисто — и мастерски — используют сюрреализм как метод, и чтобы погрузиться в такой мир, нужно приложить определенные усилия, без этого общая картина может рассыпаться.

Читая, я как будто проваливался в странный и в то же время знакомый мир, напоминающий сон больного лихорадкой; я не мог из него вырваться, мир преломлялся и неожиданно отражался новыми гранями, он выплескивался с экрана, словно тревожащие образы с картин Дали, обращенные напрямую к подсознанию. Времена и пространства здесь перемешались, они взаимопроникают, связанные путешествующими из точки в точку героями. Впрочем, ближе к развязке уровень сюрреалистичности снижается, а из жестокого хаоса оформляется архитектура сюжета – словно проявленная в крови фотография. И только дочитав до последних строк, я понял что именно я читал.

Безотказный прием: поместить в центр кровавого конфликта детей и подростков. Они чувствуют несправедливость и зло гораздо больнее, они легкая мишень для насилия – но все же они с достойным восхищения мужеством пытаются защитить себя и своих близких. Перед нами фантастика, но, если вдуматься, в реальной жизни во время войн люди переживают такие же страдания, встречаются с подобным злом на каждом шагу. Уместной смотрится отсылка к Гайдару («Судьба барабанщика»).

Авторы умело работают с образами-символами, у меня до сих пор стоят перед глазами и жуткая бомба в земле («Тииииииииик!»), и красный платок отца Джека, и коровий череп, и кочующий из эпизода в эпизод огромный револьвер «уокер». И черви, как выжившие люди на руинах сгоревшей в войнах цивилизации. И, конечно, золотые пули — еще одна аллюзия, на одноименный спагетти-вестерн.

Тяжело рассказывать об этой книге так, чтобы не налепить спойлеров. Я просто советую прочитать. Сильная история. «Я расскажу вам о любви и ненависти. Я расскажу вам о добре и его бессилии. Я расскажу вам о смерти… Я призываю Содом на ваши головы. Я призываю огненный столп. Я призываю золотую пулю».

Вестерн-гуро, на две трети постапокалипсический, на одну треть так. Крепкая, толстая и длинная мужская проза, пропахшая спермой и кровью — в самый раз для настоящих мальчиков, изнемогающих от матриархата. Женщины здесь играют строго функциональную роль, субъектность получают только после изнасилования, и то ненадолго. Мужчины, стоит им выйти из детского возраста, оборачиваются мерзавцами, убийцами и насильниками. Любопытно, что три версии одного сюжета — каждая в собственном стиле — выхода из окружающего кошмара не предполагают. По объёму действия это скорее два рассказа и повесть, к сожалению, одинаково лишённые той описательной избыточности, которая формирует атмосферность повествования. И одинаково напичканные отсылками, чем напоминают фильмы Тарантино. Но, в отличие от Тарантино, навзничь лишённые что иронии, что юмора. Единственное чувство, кроме усталости от обезображенных трупов, это лёгкое любопытство к сюжету, впрочем, удовлетворенное лишь на треть: выбранный приём замыкает сюжеты друг на друге. А над всем этим месивом плохо сшитых тел, мутантов, индейцев и сисек парит неизменным символом… нет, не пресловутая золотая пуля, а швейная машинка.

Определённо, не та книга, которую захочется перечитывать.

Это вполне ужасно. Претензии на языковую игру, более того, на языко-миро-творчество – при полном отсутствии чувства языка.

Язык можно разложить на элементы и перекомбинировать их (Хлебников), можно сдвинуть значения слов (Платонов), а можно на место любых слов ставить любые слова, как бы с ухмылочкой, как бы с иронией. В итоге – унылый и нудный хаос: «Протяжно, с издевочкой врезались два щуплых тельца в тугую сеть...». «Беспамятно хотелось стричь ногти». «Франтишеков язык ревниво принимал любые новшества в его гортани, и пока тот с ним боролся...» А в финале – смена непривычных банальностей банальностями вполне привычными: «По сердцу словно провели когтями...», «Паника пойманной птахой билась в груди...»

Не сдвинутый, не опрокинутый и не вывернутый наизнанку мир, а свалка – массовая культура эпохи «Самиздата», не сумевшая осмыслить и переработать эксперименты высокого модернизма.

Если без экивоков, то это, с моей точки зрения, мусор.

Насколько я различил, «Золотая пуля» написана с двумя генеральными целями. Во-первых, сшить чудовище Франкенштейна из прямых заимствований сюжетных ходов других писателей и аллюзий на их произведения, а, во-вторых, поставить рекорд по градусу насилия и тошнотворности.

С первой целью всё удалось, чудовище получилось. Я, конечно, не все отсылки к разным работам определил, но, судя по их количеству, текст состоит из них почти полностью. Да что там отсылки к книгам, там даже есть незабвенное «можно грабить корованы», разве что корректор, по-видимому, с «корованами» смириться не смог, и это слово в романе пишется орфографически верно. Но, ей-богу, стоило ли писать целую книгу, чтобы она была «кавером» чужой песни?

Со второй целью не получилось — миссия провалена. Есть один непреложный закон: на всякую силу найдётся бо́льшая сила. Да, в «Золотой пуле» насилия выше крыши, оно очень изобретательное, массовое и жестокое. Огонь, ножи, пули, тупые и твёрдые предметы и даже швейные машинки собирают жатву смерти неустанно. Но бывает и похлеще. Та же «Могила для 500 000 солдат» французского литературного головореза Пьера Гийота даст по части душегубства сто очков вперёд. То же самое с тошнотворностью. По сравнению с «Коровами» Мэтью Стокоу, «Пуля...» — рецепт домашних вафелек. Я не к тому, что это недоработка дуэта Врочек-Некрасов, а к тому, что не стоит ставить ключевой акцент на подобной характеристике книги при её написании. Сплаттер-панк, сплаттер-панк… Лажа-панк.

Ещё одной причиной считать роман совершенно никчёмным для меня является чудовищная запутанность и мутность сюжета. То ли отдельные элементы плохо подходили друг другу, то ли у авторов плана никакого не было (или, наоборот, его было в избытке) но разобраться в том, что происходит на страницах «Пули...», оказалось мне не под силу. Можно, разумеется, возразить, мол, сам дурак, раз не понял. Готов даже с этим согласиться. Вероятно, человек с более структурированным мышлением, более внимательный и умный, действительно понял бы побольше моего. Но ведь нужна мотивация, чтобы постараться разобраться в чём-то. А так, какого xyz я буду морщить себе мозги, чтобы вникнуть в суть поразительно неряшливой текстомассы?! Ни одного повода для этого соавторы мне не дали.

Да и вообще, надо слушать голос разума и логики: если на обложке напечатан комплиментарный отзыв от пустышки Глуховского, что можно рассчитывать найти под этой обложкой? Плюс-минус того же Глуховского и найдёшь. У меня стойкое ощущение, что книга написана незачем.

Таким образом, «Золотая пуля» едва ли стоит бумаги, на которой она напечатана, даже такой дешёвой.

---~--- Первоначально этот отзыв был опубликован на сайте Ридли 8 октября 2023 года. ---~---

Просто нечитабельная графомания. Полностью согласен с отзывом nickel, разве что с итоговой оценкой не сошлись. 4 это слишком щедро. Объективно это 0, но правила фантлаба вынуждают поставить минимум кол. Удивляет как такое вообще издали на бумаге. Вот это по-настоящему интересная история, как мне кажется, которую любопытно узнать, а не текучее переплетение бреда, стекающего со страниц (в моем отзыве явно чувствуется отпечаток стилистики автора. Скорее бы это выветрилось!). Книгу не читать ни в коем случае, берегите свое время и нервы.

Пытливый читатель найдёт в романе квест по приветам...

Шамиль Идиатуллин

Плывут пароходы — привет Мальчишу!

Пролетают лётчики — привет Мальчишу!

Пробегают паровозы — привет Мальчишу!

А пройдут пионеры — салют Мальчишу!

Аркадий Гайдар

I.КРИВО В ПОЛНОЧЬ

Мальчиша в этой книге зовут Джек, Джек Мормон. Или Джек Мормо? Или просто Джек? Или это два разных мальчика? Или это три разных человека? А был ли мальчик, или это только предсмертное видение девочки Бетти, повешенной на мосту через Совиный ручей? Или нет никакой Бетти, ибо она — лишь идея фикс Роба Стуммфилда, охотника за головами, идущего по следу маньяка Джека Мормо, который...М-да, что-то я не то и не так...А не фиг писать такие книги, на которые выходят кривые отзывы. Ладно, начнём сначала...

II.НА АЦЦКИХ РАЗВАЛИНАХ

Сначала, ещё на стадии релиза, эту книгу довольно активно хвалили. Я напрягся и решил воздержаться. Затем, когда её стали не менее активно ругать, а средний балл на Фантлабе достиг 7-ки и продолжил снижаться, я успокоился и...купил себе «Золотую пулю»,на свою голову, так сказать. И прочёл. Я примерно знал, что меня ожидает. Я оказался не готов.

Это отличная книга. Отличная от всего, что я читал раньше. Отличная от книг Кинга и Бирса, Баркера и Гайдара, квест по приветам и поклонам которым обещал на обложке Шамиль Идиатуллин. С Гайдаром совсем уж весело: вторая часть, в отличие от первой и третьей, разбита на главы, каждой из которых присвоено название какого-либо произведения Гайдара (от хрестоматийных «Школа» и «Судьба барабанщика» до проходного очерка «Рыбаки»),хоть как-то подходящее по смыслу к происходящему, а зачастую не подходящее никак. Это не квест, это хохма. Впрочем, какие пионеры, такие и приветы, а авторы, похоже, ещё те пионеры.

Это ужасная книга. Не потому, что в ней описываются ужасные вещи (а они описываются, да ещё как!). Не потому, что (местами) она написана ужасным языком, от которого плавится мозг и режет в глазах (и рука тянется к пистолету). А потому, что авторы, похоже намеренно, писали так, чтобы читателю было ужасно не комфортно читать. И это работает! По крайней мере, этот роман не забудешь через день после прочтения. Непросто выкинуть пулю из головы,тем более золотую.

Это хорошая книга. Книга, которая ужасала и увлекала, торопила и останавливала, восхищала и выбешивала; то вываливала словесную кашу, то выдавала связный текст, атмосферный, красивый и почти прозрачный; дарила надежду на лучшее и тут же погребала её под грудой гниющего мяса...Соответственно менялось и отношение к роману, от 2 до 10 по шкале Фантлаба, и, вздумай я составить график промежуточных оценок — получилась бы кардиограмма, которая на последней странице замерла на цифре 9. Сам в шоке.

III. БРОД ЧЕРЕЗ СОВИНЫЙ РУЧЕЙ

Вставай, переходим эту реку вброд. Только это не брод, а бред. И, в порядке бреда,хочу поделиться своими предположениями о том, как была написана эта бредо... дивная книга. Оговорюсь, что Врочека я знаю только по Кетополису, а Некрасова не читал вовсе, так что мои домыслы могут быть очень далеки от истины, но мне кажется, что дело было так:

Сначала авторы раздельно писали некий текст «на заданную тему», без конкретного плана, но с примерным списком действующих лиц. Затем совместно попробовали привести написанное к единому знаменателю/финалу. Получилось не очень, но «загадошно». Тогда авторы решили ничего с этим больше не делать, совместный текст/финал поставили в начало романа, текст Некрасова стал второй частью, а написанное Врочеком — третьей. Так?

И отдали в печать.

Так, говорит бомба. И взрывается.

Текст-чудовище.

Я не могу написать на эту книгу простой и понятный отзыв. Это как пытаться программировать крестиком или что-то вроде того. Это несовместимо..

Представьте себе – вы сидите за столом, увлечённые разговором с незнакомцем. Он рассказывает лихую историю, про ковбоев и стрелков после конца света, и про охотников за головами, про Запад, который ядерная война снова сделала диким; интересную историю, только вот почему-то вы замечаете что стало немного темнее, может, туча закрыла солнце, и вам кажется что вы не узнаёте некоторых слов, что история звучит не на том языке на котором вы начали её слушать, что кровь стучит в голове в такт чуждым словам, а из слов знакомых остаются только кровь да ужас, боги, да ведь вся история – липкая кровь и лютый ужас, а за окнами ночь, и всё плохое уже случилось, а рогатый собеседник мёртвым голосом грохочет на незнакомом языке, хотя у него нет рта — его коровья челюсть отломана; и самое жуткое что вы понимаете его рассказ.

Кровь стынет в ваших жилах, язык липнет к нёбу, мозг охвачен электрическим пламенем, и когда вам удаётся сморгнуть сухими, как мраморные шары, глазами, то видите солнце.

Потом понимаете, что ненадолго отключились и вам привиделся кошмар. Незнакомец рассказывает вам крепкую и связную историю. Правда же? Правда? Она интересная, только вот что-то с ней не так.

Меркнет свет. Слова становятся другими. Коровий череп собеседника ревёт из темноты.

Таков этот текст. Он — чудовище. Я бы написал это в его графе «жанр».

…Интересно, что ознакомительный фрагмент, тот что свободно лежит в сети, не даёт никакого представления о книге. У нас есть будущее, говорит фрагмент, есть пыль и ржавчина, приключения и монстры, есть порох в пороховницах и патроны, есть тень Тёмной башни и даже стрелки.

У нас есть только Бойни, говорит книга. У нас есть всё, кроме выхода. У нас есть кровь, и нежность, и тоска, и лють, и жуть, у нас есть ужас который раздавит тебе голову, у нас есть картины которые ты никогда уже не развидишь, у нас есть безысходность, только она, у нас есть прах в пороховницах и золотая пуля в барабане, а наша тень темнее самой тёмной башни. И да, это водонапорная башня, но ты её запомнишь. Ты всё запомнишь, хочешь ты того или нет.

Пожалуй, я не встречал более безысходного произведения. От того, как буднично поданы здесь страшные вещи, страшные решения и события, становится не то что неуютно – становится не по себе. И это чувство не исчезает, стоит отложить книгу – оно стоит за плечом, держит, не отпускает. К нему привыкаешь. И потом, когда заканчиваешь читать, ты ещё не раз оборачиваешься, мол, а где моя безысходность?...

Ты думаешь: нет так не может быть они не пойдут на это, нет, так нельзя писать, вы же провалитесь в какое-то иное измерение от такой концентрации безысходности, мир не выдержит в этом месте, концентрат эмоций, как кислота, разъест ткань реальности, как расколола её ядерная война в романе, пробив в мире дыру до самой мистической изнанки, до чужеродной хтони, до ада; но они идут на это. Они – это авторы. У них нет сострадания, нет пощады.

А проваливаешься ты сам.

Иногда слишком глубоко, не только в кровавую грязь хоррора, но и в кипящее месиво сюрреализма. И каждый раз, когда думаешь что всё, ты не можешь этим больше дышать, тебя сейчас выбросит из текста, из истории, из мира, срабатывает точно сбалансированный механизм авторского мастерства и повествование возвращается на крепкие рельсы сюжета. Текст всё время держит тебя на удочке, бросить его решительно невозможно, даже когда его почти невыносимо читать.

Финал должен был стать тем куском, который позволил бы сложит пазл, но финал – тихий, лиричный даже в ужасе, такой контрастный с ярким безумием основной части книги – просто разносит ваш пазл на куски.

Я совру, если скажу что у меня есть чёткая версия произошедшего. Можно трактовать это по-разному, благо заголовки частей дают намёки, хотя ими вовсе не обязательно пользоваться.

Мне не хватило чёткой линии, обеспечившей бы мне понимание. Понимание мягко выбили у меня из рук, и оно утонуло в ледяной воде третьей части, лиричной, тихой и печальной.

Самой страшной части.

Я говорил вам, что у авторов нет жалости. Ни к вам, ни к героям, ни, наверное, к себе, потому что написать это и в процессе не вынуть себе душу не представляется мне осуществимым. Возможно, у авторов теперь нет души. Будьте к этому готовы. Возможно, роман написал коровий череп. К нему вы быть готовы не сможете.

Это странная, отлично написанная, тоскливая, яркая, талантливая, бесформенная, дикая, страшная, плохая, хорошая, неповторимая, бешеная, мёртвая, живая, ни на что не похожая штука.

Перечитывать «Золотую пулю» я не стану, но как явление — запомню навсегда.

Книгу «Золотая пуля» Шимуна Врочека и Юрия Некрасова (https://book24.ru/product/zolotaya-pulya-4918009/) мне предложили прочесть до ее официального выхода из печати. Перед прочтением ориентировалась я вот на это описание:

«По выжженным пустыням бредет измученный охотник за головами — плохой хороший человек с мощным револьвером и мешком золотых пуль. Он должен догнать врага рода человеческого и, может быть, искупить часть грехов — то ли своих, то ли всего проклятого мира.

Авторы в своем постапокалиптическом вестерне не щадят ни героев, ни читателя. Зато они не скрывают нежного отношения к классическим голливудским вестернам, а также к книгам, которыми вдохновлялись — в том числе Кинга, Бирса, Баркера, Маккамона, Маккарти и особенно, как ни странно, Гайдара. Пытливый читатель найдет в романе квест по приветам и поклонам этим авторам. Остальным придется довольствоваться лютым тестостероновым драйвом очень разнообразного и изобретательного повествования».

В плане художественной литературы я существо практически всеядное. Могу читать, что угодно, лишь бы книга меня увлекла. Но, так или иначе, даже у такого всеядного существа как я есть свои предпочтения. Постапокалипсис или хоррор я бы стала читать в самую последнюю очередь. Тем более постапокалипсис с элементами хоррора. Однако этот условно «жесткий роман для мальчиков» понравился мне многим больше, чем условный «девочковый роман» «Эль Пунто», который я на тех же условиях прочла ранее (https://book24.ru/product/el-punto-4684258/).

«Золотая пуля» захватила меня с первых строк. Я практически провалилась в книгу и не могла оторваться. Прерывалась разве что на работу. В этот раз мы с авторами точно совпали – по духу ли, по мироощущению ли, по видению ли некоторых сторон жизни, но совпали. Хотя в тексте читатель увидит и гибель привычного мира, и пресловутые «кровь/кишки», и насилие, но персонажи для меня мгновенно стали живыми и понятными. Мне были ясны их мотивы и поступки, даже самые, казалось бы, неприглядные.

Игра словами и цитатами вызывала во мне – я надеюсь – именно те чувства, которые и хотели вызвать авторы. Все приветы и поклоны книгам и фильмам считывались если не на раз, то довольно быстро и внятно. А если я чего-то и не угадала, меня это не терзало. Все было логично и интересно вне зависимости от того, знаю ли я первоисточник или нет. Мир «Золотой пули» красочно разворачивался на моем внутреннем экране.

У меня не было ни единого повода сказать «Не верю!» Даже если огрехи и нестыковки в книге есть, я их не заметила – настолько увлекло повествование. Единственное, что в ряде мест количество описаний показалось мне чрезмерным. Мозг уже нарисовал картинку, читатель уже включен в повествование, а авторы все еще жгут глаголом и громоздят прилагательные. Впрочем, возможно, что это такой специальный прием. И если это так, то тогда он великолепен. Авторам удалось создать впечатление, что душно, страшно и «едет крыша», мир взрывается осколками или, напротив, сжимается в липкий ком из образов.

Но самое главное для меня состояло в том, что повествование не скатывалось в беспросветную чернуху, чем грешат многие тексты сходных жанров. В этом тексте нет отравляющей душу безнадеги, хотя герои подчас ощущают безнадежность и безвыходность своего положения. За страшными картинами стоит жизнь, какой бы она ни была. «Золотая пуля» книга сочная и яркая. Живая.

Не знаю, как начать. Начну, как Сири Китон: «Представь себе...»

Представь себе, что надо собрать с промороженного и щербатого каменного пола полкило рассыпанной соли (или кальцинированной соды) — голыми руками, причём изъеденными нервной экземой. Представь себе, что ты пробуешь заснуть, подложив под голову кусок мяса недельной давности. Ничего у тебя не получится. Ещё бы, с «Золотой пулей» в башке...

Мне сделали предложение, от которого невозможно отказаться. «Золотая пуля», словно артериальной алости «умная» геометка, выцелила меня среди сонма безвестных читателей. Переступаю границу — даже фронтир... Постап, вестерн, хоррор — авторы веером разворачивают лезвия жанров, в четыре руки поливая читательское восприятие из гибрида пулемёта с швейной машинкой, иглы образов впиваются в мозг (некоторые останутся там навсегда, будь готов... — Всегда готов! — вскидываешь руку в салюте), кошмар пеленает тебя в жёсткий саван, «раны сжали челюсти», и вот уже тебе, как Робу Стуммфилду, странно видеть живых и _целых_ людей.

Здесь кольт «уокер» — советчик и внутренний голос (и память предупредительно снимает с полки прочитанного «Путь меча» и «Миротворец 45-го калибра»), а коровий череп — не экзотичная деталь антуража, не ружьё-на-стене, а один из главных персонажей. Здесь дети — монстры и каннибалы, они же дырявые мальчишки: страхи, жертвы, куклы, слуги безумца. Здесь «спустя восемьдесят лет после войны уже не знаешь, кто мутант, а кто нет».

Полностью сюрреалистичный мир первой части, призванный, кажется, без жалости лишить тебя воли к сопротивлению, сменяется почти понятным сюжетом части второй, в которой отчётливо проступает вестерн, даже «гайдар-вестерн», заявленный авторами в намерениях. Это не дурашливо-пасторальный мирок «Лимонадного Джо», это дикий, дикий (норд)вест, от которого, несмотря на жару и сушь, тянет могильным холодом и ледяной ясностью нашатыря. Представь себе: ты начинаешь понимать, откуда взялись герои и во что они превратились. Ты пробуешь различать среди строк оммажи и неявные цитаты, намёки на АБС, Брэдбери, Бирса (мост через Совиный ручей прямо упоминается в тексте и в какой-то момент объясняет прихотливую конструкцию романа in partes tres), а в силу собственной перекошенности подозреваешь влияние мрачных фэнтези Столярова, где фактура — всё, видишь (может быть, один ты и видишь) практически не акцентированный авторами кровавый шарф — близкую родню алому шёлку, драматично проливающемуся ручейками из рук актёров — персонажей «РиГм» («Розенкранц и Гильденстерн мертвы», я фильм имею в виду, и не пора ли поубавить скобок, шизофреническое ветвление смыслов меня погубит), а собирание душ для бомбы — осеняет тебя — рифмуется с собиранием воль для пассаролы Сарамаго из «Воспоминания о монастыре». Это уже постмодерн, братцы, только качественно замаскированный. Затаившийся, можно сказать.

Представь себе, что ты, уже очень хорошо в это въехав, пройдя вместе с Джеком бойни и «Школу», воображаешь, что почти всё понял.

И тут начинается третья часть. И ты, как деревенский дурачок, морщишь лоб в догадках: а уж не Роб ли этот однорукий стрелок? Или он слишком _роб-ок_? А, нет, Робу же Дюк руку изуродовал, а Дюк стоит себе спокойно в сарае... то есть событий первой части ещё не было? А Аэлита тогда где? Алита — это она? Или нет? ааааааааааа!

Ха. Ха. Ха. Третья часть снова перевернёт карты рубашкой кверху, смешает их и твои мозги в неопрятную кучку, скажет насмешливо: всё было совсем не так. К финалу ты согласен на всё, и тем не менее такого ты не ожидал.

Суровое чтение. Жестокое. Соль на раны, а после этого ещё персты туда вложить, для достоверности. А написано как! Цитат себе набила полные защёчные мешки, нисколько не смутившись отличным началом главы I.III, особенно «...гнида, мразь, цитатами сыплет!» — эт' прямо про меня, друзья не дадут соврать :)

Единственное, чего мне не хватило — это «гайдара» как жанра. Его бы побольше, ну, кроме названий глав, неожиданно возникающих в середине романа, и одной сюжетной линии. И ещё одного эпизода, сильнодействующего, как перемена цветовой гаммы в «Дороге» Хиллкоута — прозрачная отсылка к «Голубой чашке», кусочек ясного неба в разрыве багровых туч, внезапный передых от ужаса, тихое счастье, которое _могло_бы_быть_...

«А жизнь, товарищи, была совсем хорошая» (с)

Была.

«Золотая пуля» – сюрреалистический хоррор от двух ярких представителей «Цветной волны» Шимуна Врочека и Юрия Некрасова.

Начинается роман как обычный вестерн: Дикий Запад, два охотника за головами едят бобы. Через несколько страниц красивая девушка «не от мира сего» берет под ментальный контроль одного из них, переводя действие совсем в другую плоскость. Еще через несколько страниц мы встречаем «лишнее» слово «бензовоз», которое забрасывает нас в другое время и в очередной новый жанр. И скоро, слишком быстро, читатель погружается в вязкий безумный кошмар, и нет смысла уже гадать о жанре книги, слишком многое варится в этом котле – нефть, микросхемы, мертвецы, швейные машинки, а при них люди с зашитыми ртами, чудовища Франкенштейна, сшитая наспех человеческая многоножка и целое море грязи, жестокости и предательства. Безумная смесь киберпанковского вуду, вестерна и постапокалипсиса.

Современный хоррор занят исключительно воспроизводством собственных клише, он превращается на наших глазах в месиво, вываренное до полной потери вкуса, цвета и запаха. Именно поэтому роман «Золотая пуля» — шанс снова заинтересоваться этим жанром.

«Можешь представить мир где главные — помойные тряпки?»

«Лишь в самых верхних окнах до сих пор тлело по лучине.»

«Догорала решимость. Солнце из тех, что жгут грешников изнутри, строгое, кубическое.»

«Колоколом своим позвени подольше, глядишь хоть одна мысль о края звякнет.»

Мало написать талантливую фразу, а их там есть ворох, и это как пучок зелени на базаре — радует, веселят специи, но это должна быть добавка к блюду, просто так есть петрушку .. чревато. Поэтом повесть занимает ровно половину книги, а с хулиганского двести шестой страницы начинается глоссарий с объяснением терминов и разъяснением событий, как упоминающихся в повести, так и выпавших вовсе из неё.

Поздравлю русских фанатов Келли Линк, им есть теперь чего почитать: фрик-фэнтези про помойных эльфов, ведущих свою генеалогию скорее от домовёнка Кузи из известного мультфильма и Гоги и Магоги Михаила Успенского, нежели от изысканных созданий Профессора. Веселое, а в равной степени и грустное повествование о пути двух помойных эльфов через сказочную страну. А самый мощный эпизод в книге — это гибель военной сторожевой городской Мухоморной башни. Долг честь отвага верность рушится под гомерический хохотливый глум глав геров-трансгендеров, и не понятно кто прав, но выживет не крепость а гибкость, ровно как и завещал Лао Дзы.

Эта солянка показалось мне попыткой продемонстрировать высший пилотаж в области словотворчества. Но, чем дальше в лес, тем толще оказывались партизаны. «Что это было за судно ... Крутобойкое, мощнореее, с ювелирно подогнанным рангоутом, шпангоутом и такелажоутом.» Достижение Михаила Харитонова «длинношеееед» тянет на медаль более высокой пробы.* А «такелажоут» откровенно слабоват. Встретился мне в анализируемом тексте и технический монстр — истребительный дирижабль, тоже своего рода такелажоут, только из области авиации.

Иногда, конечно, автор достигает и некоторых заметных высот в словесной игре, этакая Ярмолкуозность начинает проглядывать и даже Франтишекачественность отформачивания слов, но такое случается редко. Куда чаще появляется нечисть вроде пюигра и пюигрицы с выводком пюигрят, корротов (подземных винтообразных зверей), кауров, умеющих втягивать рога, крапчатых мусс-танков и прочих звероподобных образин, способных брать в руки палки и сходиться стенка на стенку. Такие отходы творчества могут появляться в рабочих записках многих поэтов и писателей (достаточно вспомнить записные книжки Ильфа), но они, видимо, не считали возможным выставлять эту кухню на суд читателей. Кроме тех продуктов, которые были необходимы для реализации замысла.

Изобретение негуманоидной цивилизации — помойных эльфов — тоже как-то не кажется заслуживающим похвал. Неожиданно, конечно, ведь эльфы и помойка («отбросы и сгнившая мерзость») вроде бы несовместимы. И результат не замедлил себя ждать, он заэльфопомоился через несколько страниц после начала Люпусария (он же Дружбарь) в статье «Пьяная колыбель», которая представляет собой отвратительную шарликариэбдокатуру на известнейший евангельский сюжет. Недалеко от «городского помоища» в «стойле среди новорождённых упсят и кукурувят они [помойцы] нашли смешную и трогательную животинку. Была она безволоса и тянула ручки к пьяным и помойным изо всех сил эльфам.»** Зачем «наряжать» волхвами порождения помойки? И заставлять Христа тянуть к ним руки. Разве это не то же самое, как если бы человек, только что основательно порывшийся в мусорном ведре, начал немытыми руками перелистывать Библию?

А напоследок я скажу ..., что даже и по части абсурда (а он старается быть ужасающим, но тщетно) книга уступает произведениям таких мастеров, как Хармс (много чего), Введенский («Ёлка у Ивановых»), Сорокин (тоже много чего можно назвать), Перек («Жизнь способ употребления»), Фернандо Аррабаль (пьеса «Лабиринт»)... и т. п. (я, мягко говоря, не эксперт в этом жанре, знаю лишь то, что понаписано там чего только не). Абсурд кажется игрушечным, когда его генерируют существа абсурдные от природы (игрушечные), для них он и есть способ существования, естественная среда. Если же это происходит с людьми, то и выглядит оно гораздо значительнее и страшнее, или смешнее, в зависимости от сюжета.

*) Интересно, что это слово допускает расширение до бесконечности. Как будет называться зверь, поедающий длинношеееедов?

**) Почему эльфы в этой сцене не просто помойные, а помойные изо всех сил? Объяснить не сумел, не хватает фантазии.

Если бы кто-нибудь решил написать текст, целиком противоположный тому, что мне нравится, он написал бы плагиат. Потому что «Золотая пуля» уже есть.

- Дикий Запад США с Джонами и Мэри? — получите!

- Постапокалипсис с живыми мертвецами? — получите!

- Отсутствие ясного линейного сюжета? — получите!

- Присутствие всяческого фрейдизма? — получите!

- Хоррор с расчленёнкой? Повествование от лица подростка? Средний палец вместо хэппиэнда? — получите, получите, получите!

А как там с триадой Тайна-чудо-достоверность? О, вот с этим полный порядок. Только учтите, тайны здесь страшные, чудеса недобрые, а достоверность оборачивается натуралистичностью.

Короче говоря, роман идеален для моего антипода.

Вместе с тем, он очень хорош. Образность, динамика, персонажи и места выписаны так сочно и мммм... мясно, что обзавидуешься. Авторы _могут_, но это мы и до «Пули» знали.

К сожалению, избыток образности играет скверную шутку с текстом.

Шокирующие элементы, на мой взгляд, должны подаваться строго дозированно. Только тогда они шокируют.

В «Золотой пуле» столько смертей, мучений и несправедливости, что очень быстро всё это перестаёт бить читателя по морде. Остаётся что-то вроде отстранённого просмотра Марвеловского комикса (если бы Марвел снимали «Ночь живых мертвецов»). Круто, ярко, зрелищно. А сопереживания почти нету. Только любопытство: кто там очередной сдохнет и каким образом?

Странный, в общем, опыт для меня. Я завидую тому, как это сделано, я признаю, что роман коровьим зубом из голливудской улыбки выламывается из того, что я обычно читаю и уж тем более пишу, я вижу, что это – уникальная, крутая штука, но советовать прочесть «Золотую пулю» любителям комфортного чтения не возьмусь.

Роман, безусловно, красив. Красотой ядовитого существа или полёта пули в замедлении. Им можно восхищаться.

Если не боитесь.

Сразу скажу, на прочтение данного романа меня сподвигли две вещи: во-первых, отсылки к «Тёмной Башне» Стивена Кинга, которые прослеживаются, начиная с аннотации к «Золотой пуле»; во-вторых, тэг «сплаттерпанк», который проскакивал в многочисленных, в основном хвалебных, рецензиях на этот роман, опубликованных ещё до его выхода. Плюс ко всему, «Золотая пуля» вместе с романом «Эль Пунто» Виктора Колюжнюка открыла новую серию «Сломанный миф», в которой, как понимаю, планируются к выходу сложные и нестандартные, написанные на стыке сразу нескольких жанров произведения российских авторов. Решил поддержать рублём это начинание (новую серию) издательства. В общем, указанных выше причин вполне хватило, чтобы не пройти мимо этого романа. Не стал «откладывать в долгий ящик» это дело и почти сразу же после выхода «Золотой пули», приобрёл эту книгу и приступил к чтению.

Выдался незапланированный выходной день (немного приболел и сидел дома на больничном), поэтому думал «взять книгу наскоком» (прочитать «в один присест»), видя небольшой объём романа. Ничего подобного не вышло. Прочитал первую часть (100 страниц) и отложил на некоторое время, так как повествование оказалось слишком мрачным и депрессивным. Лично для меня это не тот случай, чтобы читать «не отрываясь». Если в самом начале романа прослеживается некий линейный сюжет, то начиная с флэшбеков (сначала Джека — про рыбалку в лодке с отцом, потом сразу Роба — про заправочную станцию и Бетти) связный сюжет постепенно уходит в сторону и удержать нить повествования становится всё сложнее. Я, честно, какое-то время пытался удержать эту логическую связную нить повествования, но она постоянно «выскальзывала у меня из рук» и, начиная со второй части (истории мальчика Джека) я бросил это дело и просто наслаждался авторским слогом, который в романе очень хорош, а сюжет (весьма условный) проходил где-то рядом. Ну а авторский стиль действительно очень хорош, этого не отнять. Не читал до этого других произведений ни Врочека, ни Некрасова, но по прочитанной части романа чувствуется, что красиво писать и тот и другой умеет. Ну, по крайней мере, один из них — точно.) Единственное, во что не очень верится, так это в то, что действие происходит в Северной Америке, пусть и после ядерной войны. Всё таки, когда Америку описывают неамериканские авторы — это не совсем то (не совсем Америка, что ли). Но это, опять же, не критично.) Ещё немного мозолило глаза «залипание» буквы «и» в слове «тииииик». Иногда её было, ну очень чересчур много.

Что касается отсылок на другие известные произведения. Небольшие отсылки к кинговскому «Стрелку» имеются, но это, не более, чем отсылки. Сами авторы романа, кажется, говорили, что, в «Золотой пуле» есть такие же отсылки или аллюзии и на других достаточно известных авторов, не только на Кинга. «Тёмная Башня» — просто один, из самых известных и напрашивающихся примеров, но, «Золотая пуля» это совсем не «Тёмная Башня (или что-то там ещё) в миниатюре», а вполне себе самодостаточное произведение, несмотря на кажущееся по описанию сходство.

Концовка (третья небольшая часть романа) из разряда «додумай сам», то есть она ставит больше новых вопросов, чем даёт ответов. Наверняка, придётся по вкусу любителям и ценителям всякой странной и нешаблонный литературы. Только вот вопрос: готовы ли любители пораскинуть мозгами после прочтения подобного произведения, продираться через литры пролитой кровищи и прочие непотребства, которых в романе «Золотая пуля» (особенно во второй его части) предостаточно?

Ещё хочется сказать пару слов об издании «Золотой пули» в серии «Сломанной миф». Из-за увеличенного (зачем-то?) формата и использования пухлой бумаги книга выглядит очень солидно. Внутри же очень крупный шрифт, то есть общий объём текста совсем не большой. При желание можно прочитать за вечер, но у меня, повторюсь, не получилось, хотя свободное время было. Обложка, на мой вкус, очень стильная и минималистичная. По-моему, как раз то что надо для такого произведения.

Краткий итог: хотел получить сплаттерпанк, получил его с избытком, за некоторые сцены (при прохождении Джека через бойни) отдельный респект авторам от меня, как от любителя подобной жести. Хотел получить отсылки к «Тёмной Башне», их тоже получил достаточно, особенно в первой части («Медведь и ведьма уходили в горы, а стрелок преследовал их» (с)) Но, помимо этого получил так же очень много сюра, да и много ещё того, что не очень люблю. Своеобразное эстетическое удовольствие от романа безусловно получил, прежде всего от стиля и слога повествования, но, лично мне не хватило связного выдержанного сюжета. Постепенно всё стало напоминать какой-то поток сознания, уж простите. С жанром романа всё очень сложно: здесь и постапокалиптический вестерн и хоррор, переходящий в сплаттерпанк и сюрреализм и даже местами какая-то психоделика. Короче, намешано очень много всего. Кому-то, возможно, такое может понравиться, я же предпочитаю более стройные логическивыверенные сюжеты. Моя оценка: 7 из 10.

Психоделический Данс Макабр. По тёмным ландшафтам дистопии, полной восставших из ада чудищ, лавкрафтианского толка культов и нищих сердцем людей, передвигаются толпы потерянных, загубленных, обречённых душ. И трое героев: однорукий, мальчишка и девушка; там, где сойдутся их пути, читатель узнает правду о происходящем.

Или нет.

(Я припасла для себя трактовку «что-же-тут-такое-происходит», но я даже не буду проверять, угадала или нет. В любом случае, несмотря на раскиданные тут и там намёки, совпадения, соответствия и яркие заплаты реальности, авторы оставляют на откуп читателя итоговое суждение: кто был виноват, кто заплатил за свой выбор, а кто смог выбраться.)

Формально это жутчайший постапокалипсис.

Или мистическая притча.

Или хоррор-вестерн.

Или история о прогулке по долине смертной тени. Очень смертной. И очень сумрачной: это и вправду путь через ад.

Я понимаю, что отзыв выходит бессвязным. Но описать, что именно вы прочтёте, довольно сложно.

Вы увидите мутантов, сектантов, мормонов, индейцев, ополченцев, коров, никто из них не будет таким, каким вы привыкли его видеть (даже коровы).

Вы увидите озеро соли. Атомную бомбу. Лекарства для регенерации конечностей. Великую Бойню (и в прямом, и в переносном смыслах). Потери и сожаления. Живых мертвецов. Мрачные чудеса.

Вы последуете за одноруким стрелком, который сам не знает, что им движет, почему он, презрев свой обычный эгоизм, бросается в погоню за чудовищем, пытается стать героем, каким никогда не был.

Вы узнаете это (двудушное) чудовище, когда оно таким ещё не было. И задумаетесь, было ли оно таким когда-то вообще.

И вы услышите, как чистый девичий голосок рассказывает вам притчу «о зле и его всесилии» и «о добре и его бессилии».

Всё вместе это очень мрачная история. Если однажды в темноте повествования мелькает проблеск, то уже через минуту, час, день он тонет навсегда. Авторский же стиль выделывает головокружительные языковые кульбиты, подчёркивая, насколько нереально всё это; нереально не потому, что не происходит, а потому что невозможно поверить, что люди могут поступать так друг с другом. Невозможно, даже когда оно происходит прямо сейчас и с тобой. И разум ищет обходные пути, описывая происходящее, но не называя.

=============

В современной российской фантастике выходит не так много (очень мало) книг, которые не похожи ни на что, кроме себя самих. Ну, вот эта — одна из таких, непохожих.

=============

=============

Upd.: часть отзыва ниже я писала лично Юре Некрасову, но он настаивает, что «это должно выйти наружу». Мне кажется, в этом куске текста больше моего писательского, нежели читательского впечатления (чисто читательское — оно выше). А ещё там есть спойлеры и много.

​​Есть плюсы в книжном блогерстве. Можно читать то, чего пока нет на бумаге.

Прочитал выходящую скоро в новой серии издательства ЭКСМО «Золотую пулю» Шимуна Врочека и Юрия Некрасова.

О романе «Брандлькаст» Некрасова писал в прошлом году у себя в lifesword. С тех пор, как открыл для себя телеграм-канал «Страхи мужика», я с интересом, хоть и не без страха, как и было задумано, слежу за тем, что делает Юра.

И начиная читать Пулю, ловил себя на попытке сравнить два текста. Но очень скоро бросил это дело, потому что они разные в главном.

Брандлькаст — это мир фантазии, игры, где всё понарошку, даже смерть. Мир торжествующей жизни.

Золотая пуля — это мир победившей смерти. Мир агонизирующий, беспощадный к обитателям, натуралистичный настолько, что жизнь кажется ненастоящей, лишней, да и есть ли там жизнь вообще? Как по мне, так ад кромешный. Лютый, невероятный, описанный мастерски, изобретательно, тут не отнять. Но ад.

Я с таким же священным ужасом иногда смотрю на некоторые компьютерные игры: мрачные, вскрывающие в прямом и переносном смысле теневые стороны человека. Игры крутые, но лично мне их проходить не хочется. Не то чтобы я весь в белом, но не моё это. Не хочу звериной ярости, выживания, кровищи этой не хочу, грязи.

Дайте мне лайт-версию: чтобы так же увлекательно, но без анатомических подробностей. Чтобы так же атмосферно, но со щепоткой иронии. Чтобы персонажи были не просто омерзительными, но и обаятельными. Нет такого? Не пойду. Я так не играю.

Здесь я пошёл и прошёл, не закрывая глаз. А иной раз очень хотелось. Это вам не старое доброе ультранасилие в духе Заводного апельсина. Хотя отголоски есть. Как и вполне осознанные поклоны Толкину, Симмонсу, Мьевилу. А также прямые и косвенные отсылки к Тарантино, Линчу, дель Торо и прочим безумцам из параллельного потока.

Библейские аллюзии, опять же, по всему тексту раскиданы. Ждут, ощетинившись, читательского когнитивного диссонанса.

И финал, который всё расставляет по своим местам. Мне не нравится это место. Дайте другое. Но его нет.

Это музыка низших сфер, разъятая как труп. И будьте покойны, если вы пойдёте туда, вы увидите всю изнанку этого мира, услышите вопли и предсмертные хрипы, ощутите кровь и слизь, и запахи разложения будут преследовать вас, и безумие, и страх, и безнадёжность, которые авторы с маниакальной щедростью швыряют героям своим в лицо. Неприятным героям, надо сказать. И вам тоже достаётся. Нельзя читать такое, не включаясь.

Я буду очень точечно рекомендовать эту книгу. Только тем, кто выдержит. Тем, кто за мраком и мороком увидит свет призрачной надежды — и ошибётся, потому что в мире Золотой пули надежды нет. Вернее, она там совсем другая. В общем, не всем буду советовать. Не всем.

Я, например, не стал «лучше» после прочтения. Но увидел свои читательские границы. И писательские.

Я не хотел бы написать такой роман. Слишком много отталкивающей жестокости. Но мне захотелось быть смелее в своих литературных упражнениях. Можно и нужно идти глубже.

Я испытал много негативных эмоций во время чтения. Но это были сильные эмоции. А не скептическое недоумение, которое часто охватывает меня при чтении образцовой и рекомендованной высокохудожественной прозы.

Что это было?

Апокалиптический спагетти-вестерн в сумасшедшем сеттинге? Треш-слэш-режь-бей-и-беги-скрипт? Сага о семейных ценностях? Притча о любви и страдающей тьме? Да мне без разницы.

Вот я сейчас представляю, что могу отмотать назад свою ленту времени. Зная, что меня ждёт на этих страницах, открою ли книгу?

И острой иглой тут же прилетает пугающий меня ответ: да.

Прошивает насквозь. Жуть. Я смотрю в эту дыру и думаю:

Они меня победили, эти двое. Выйдет книга — куплю на бумаге. Но спрячу от детей. Или детей спрячу от этой книги — можно и так сказать. Да.

#надочитать

7. Я не знаю, чьё было решение, разбить так повествование, какие и насколько веские для него были причины, знаю только, что мне, как читательнице, с этим решением некомфортно.

2. Мне нравятся разные вещи, которые можно найти в «Осени призраков» (как можно было найти их в «Призраках осени»), странные и жуткие детали, куски историй, которые во мне отзываются; просочившиеся сюда па потусторонней фантасмагоричной сарабанды. Это отдельные вещи, но их много.

3. И всё же я должна сказать.

6. Я понимаю, что предпочла бы прочесть всё разом. Потому что на текущей момент у меня всё ещё нет представления о глобальном сюжете, куда он идёт, а главное, зачем это всё. Кроме как сжечь к херам проклятый старый дом вместе с ктулхуличинкой в нём, разумеется. Но это базовая потребность человечества, противостоящего Жнец… пардон, жестоким древним богоподобным пришельцам из тёмного космоса.

1. Мне нравится, как Юра пишет [текст]. Я искренне считаю, что это круто: а) я люблю вещи, которые похожи только на самих себя; б) мне нравится сложность, нравится образность, фразы-ожерелья (здесь это очень страшные ожерелья, из зубов-крючков и желчных камней, позвонков и радиоактивных стёкол).

5. Вот сейчас, дочитав второй том, я чётко знаю что-то только о четырёх, кажется, персонажах. Остальных я банально не различаю. В товарищах, действующих в «наше время», я особенно плаваю. Я тупо не могу сказать, чего они, вообще говоря, хотят. Как герои. Кроме как выжить, разумеется. Но это общее желание большинства людей и нелюдей.

8. Потому что, чтобы понять, мне нужно увидеть картинку целиком.

4. Но.

9. Я буду читать дальше, разумеется. Хотя сейчас при мысли об этом у меня слегка шевелятся волосы на голове.

Я пишу эту рецензию потому, что меня попросил мой дорогой БРАТ Юрий Некрасов (без понятия, кто это, но он лайкает и комментит мои посты в FB). Поэтому, а также памятуя о претензиях Олега Дивова к выпрошенным отзывам, буду честен.

Я купил этот роман по трем причинам: облогу нарисовала иллюстратор моей мечты К.А.Терина, я испытываю вялый интерес к Врочеку (не прочитал ни одной его книги) и просто надо было чем-то добить корзину на Лабиринте. Ну то есть, you got it, аннотация и чужие отзывы про Кинга верхом на Маккарти, мясо в жести и сумбур вместо литературы никакой роли в моем покупательском решении не играли — come on, who gives a damn, о чем там пишутся эти ваши книги.

Начал читать «Золотую пулю» я потому, что (сорян, Олег Игоревич) авторы, правильные молодцы, организовали агрессивный пеар в меру собственных и дружеских сил. Некрасов приходил в каждую мою запись в FB, к которой можно было оставить уместный пеарный коммент и писал, типа, «Чувак, ты любишь аццкое порево? Скорей же читай «Золотую пулю«!!!». Все, как мы не любим в интернетах, как «достаточно пить простой рассол, чтобы из печени у вас выросло ЭТО» или «купи череп коня», но с книгой тактика таргетированного спама внезапно сработала: если дорогой БРАТ настаивает, что книга написано конкретно для меня, небесполезно, как минимум, попробовать это проверить (и узнать, наконец, стоило ли покупать с/с Врочека и «Брандлькаст» Некрасова или все тлен).

***

Поскольку читательская ситуация началась с одолжения автору (хуже только ридерское чтение на конкурсах), стартовал я с крайне заниженных ожиданий — и с первых же страниц они начали оправдываться. Опять характерная для «цветной волны» детская болезнь лев[ой запад]изны, когда русский писатель помещает историю в сколь угодно левые для сюжета, но неизбежно западные декорации. Не буду останавливаться подробно, почему, на мой взгляд, у «цветных» табу на Русь (тем более что читал я, дай Бог, пять книжек этой группы писателей), просто фиксирую, что первые страницы книги сделали меня ну очень грустной пандой.

Вы же знаете, как в таких случаях строится чтение? Уныло ползешь по строчкам и ищешь любые поводы подтвердить КГ/АМ. Поводов мне было дано предостаточно: штампованный старт с просыпающегося в похмелье персонажа, в данном случае охотника за головами, облом с ударной первой строчкой, которая оказалась фейком, ослышкой, юная дева со взором горящим в роли двигателя сюжета (как же меня достали супердети в роли двигателей сюжета), обязательно простецкий и сильный спутник главного персонажа, дохлые диалоги, жеваная невнятица вместо событий. А еще главный персонаж периодически задается вопросом «нафига я это делаю?», как бы обращаясь к авторам, мол, ребят, вы ничего получше про меня не могли придумать?

[При этом сама по себе завязка через похищение друга неплохая — часто ли герой стремится вызволить из лап зла не дочку/жену/любимую, а тупого, немытого и не слишком полезного мужика? Авторы, конечно, усиливают мотивацию желанием отомстить опасной девице за сожжение добычи, но все равно до определенного момента тема спасения над темой мести преобладает.]

Чуть-чуть торкнуло на суммирующей завязку изувеченной цитате из «Темной башни» Кинга — не столько из-за радости узнавания (интертекст сам по себе никакого кайфа не содержит), сколько из-за ее неожиданной уместности в совершенно противоположной кинговскому оригиналу фабуле. И это был пусть не главный, но первый обман читательских ожиданий — авторы, оказываются, хорошо умеют цитировать классиков.

Американскими аборигенами я до сих пор немного травмирован после «[РЕАЛЬНО] Долгого пути на Бимини» Шаинян, поэтому появление старухи-индеянки, девицы-индеянки и индейской постельной сцены оптимизма мне не прибавили. И представление золотых пуль, и первый выход Джека Мормо (тот самый момент, когда у главного персонажа из мотивов остается одна лишь месть) я прошел в удрученном состоянии духа, в частности, ворчал по поводу недостаточной прописанности расчлененки — хотя обе сцены весьма неплохи.

Переломить грусть-печаль удалось лишь сцене встречи главного персонажа с Мормо: там вдруг оказалось (начало оказываться), что освежеванные человеческие туши — не то, чем кажутся. О нет, сэр, перед вами вовсе не рядовой фарш-панк, где читателям предлагается насладиться искусством резьбы по живому мясу, тут фигня куда более больная, а мясо — лишь гарнир к основному блюду.

Пряно запахло Линчем. События и слова перестали указывать сами на себя и превратились в подозрительные указатели на что-то behind the scenes, только вместо родных с детства красных бархатных портьер плоская соляная пустыня, экстремальные курсы кройки и шитья и тиииииииииииииииииик.

Так (тааааааааааааааак) я перестал беспокоиться и полюбил эту кровоточащую бомбу (pun half-intended) под названием «Золотая пуля». Мои ожидания были в лучшую сторону обмануты трансформацией скучной, хотя и богатой старым добрым насилием бытовухи в стремную (в хорошем смысле) мистику вроде Сайлент Хилла, то есть читаешь все те же кровькишкираспидарасило, как в рядовом ужастике, но, как говорится, есть нюанс.

[Seriously, если вы котируете Линча и Сайлент Хилл, дальше можно меня не читать, вы и так поняли, что книга вам зайдет (осталось только ее купить). Заодно у меня вопрос к другим отзовистам: ребят, вы совсем культурные, что ли? Какой еще Гайдар над Konami? Вы, когда о Гайдаре в «Золотой пуле» пишете, к кому обращаетесь, к 50-летним пионерам? Так вы слона не продадите точно. Хоть бы кто упомянул о сходстве романа с приключениями Лоры Палмер или Джеймса Сандерленда (ну или я невнимательно читал) — продали бы мне книгу в то же мгновение.]

Для тех, кто не знал или не помнит, нюанс состоит в подчинении внешнего, вещного мира внутреннему, подсознательному миру человека. Убил мужик смертельно больную жену — а потом за ним бомж с крышкой гроба на башке и с вот такенным ножищщем стал ковылять по чихающим и кашляющим коридорам (iykwim). В романе Врочека и Некрасова мы видим ровно то же самое, только превращением фиговой реальности в совсем уж адскую расфигачечную заведует мальчик Джеку с не самой простой биографией (дети счастливых времен, впрочем, на Сайлент Хиллы не способны).

Так первая часть вырастает в экспозицию и финал всей большой и очень дерьмовой для персонажей истории, главный персонаж обнаруживает, что он вовсе не герой, а POV, уйма неправедных душ находит сомнительное радиоактивное упокоение, а читать (наканецта!!!) становится увлекательно.

На самом интересном месте, когда уже действительно хочется узнать, кто ж там на ком стоял, первая часть заканчивается.

***

Вторая часть стартует в режиме «мое детство в кислой избе», читатель начинает получать ответ на вопрос, как мальчик Джек и его папка (а также мамка и сестрица) дошли до стадии кроящего пространство-время-мясо маньяка и тиииииииииииииииииик. Поданный в первой части деталями и картинками суровый мир классического американского пост-апокалипсиса здесь рассказывается подробно, при этом выглядит до боли похоже на Дикий Запад: Джек живет в захолустном городке воров и убийц, предпочитающих вольную жизнь подальше от властей, и детство у него, как во всех странах «третьего мира», объективно убогое, но субъективно приемлемое. Читаешь бытовые эпизоды и ждешь, когда же произойдет что-то очень страшное, из-за чего мальчик превратится в демона. Хитрые авторы подсовывают обманку в виде тюремной истории отца, формируют ожидание, что побег и прятки от законников в конечном счете приведут к полному преображению семьи Джека в стонущий конгломерат изуродованной органики.

Но тут происходят Бойни. Заход в Бойни оформлен мягко: бежал как-то мальчик домой и решил срезать путь через нехорошее место, а там с ним случилось – но с развитием действия становится все яснее, что проходным эпизодом была вся предыдущая жизнь Джека, а центральное событие и его истории, и всего романа как раз тут.

[Если вам очень некогда читать, прочтите бойневые главы, страницы 122-175. Если ващще-ващще некогда, то 139-175 (с учетом, что в предыдущей главе «Судьба барабанщика» мальчик обрел магический артефакт – гниющий череп коровы)]

Бойни — это 50 страниц инфернальных мытарств ребенка по заброшенному зданию, густо заросшему мерзкой на вид, ощупь и запах некросистемой, по измерению смерти, где чем мертвее плоть, тем она подвижнее. Закончив «Судьбу барабанщика», ждешь, что, ну, теперь-то парень выберется из этого бредового ангара и с коровьей черепушкой наперевес побежит спасать родных. Но череп оказывается местным Вергилием, который, как известно, знает только один выход из ада, и тот под попой Сатаны. В этом-то самом месте и оказывается бедный Джек, знакомится с местным некро-Творцом, его шлангованными некро-ангелами и чудовищным некро-Сыном. Вот где авторы окончательно добились моей читательской любви со всеми ее потрохами, а я понял, что читаю достойную внимания вещь.

Дизайн Боен близок к идеальному исполнению задачи нарисовать наглухо отбитую, невозможную в мире антропного принципа жесть. Штрихов в портретах Творца, Сына и шлангованных ангелов не так много, но каждый разламывает реальность, сигнализируя читателю «попрощайся с пост-апными ожиданиями, у нас тут свя тмсфера». По сути, Бойни — это сверхъестественный генератор ужасов, наполняющих обыденный мир Джека, источник метафизической радиоактивности невероятной мощи. И мальчик выходит оттуда смертельно облученным и ин(ф)ици[и]рованным на истребление всего живого.

Дальше события развиваются в борьбе между еще живыми людьми и исходящими от Джека некро-волнами (и на уровне жанров, где пост-ап сопротивляется изо всех сил пенетрации сюром, и на уровне фабулы, где базовая история об исходе из родного гнезда на фронтир сползает в психоделическую мистику), мальчик постепенно обрастает атрибутами Джека Мормо, сотрудничает и конфликтует с коровьим черепом, время от времени истребляет все живое.

В пустыне, куда бежит семья, на сцену выходит второй ключевой персонаж — отец Джека, ставший де-факто его собственным чудовищным сыном. В новых условиях облученной смертью реальности летопись отношений отца и сына переписывается второй раз (с повтором всех значимых событий, включая рождение младшей сестры), только теперь мясом наружу, мехом внутрь, с овеществлением всех невысказанных чувств и мыслей мальчика. [мое почтение Асе Михеевой, прекрасно проанализировавшей дисфункционально-семейный аспект романа.] Крыша едет у всех, включая читателя, некросистема разрастается все шире, семья доходит до состояния, описанного в первой части, а все остальные вокруг просто дохнут.

***

И тут стартует третья часть. Мозг ломается окончательно.

Потому что теперь действие происходит в обыденном мире Дикого Запада XIX века, а действуют персонажи, похожие по функциям и образам на персонажей первых двух частей, да еще и с теми же именами (а какую метаморфозу там претерпевает Джек Мормо). Дедушка Девид довольно пожимает руку Врочеку-Некрасову, читатель не может понять, его щас нафиг послали или к сердцу прижали.

Как литературовед я могу сказать, что столкновение реалистического и фантастического хронотопа выводится третьей частью романа на новый уровень: если до нее мы пытаемся разобрать, что происходит само по себе, а что под действием подсознания Джека, то в финале авторы предлагают нам потеряться в догадках, а был ли вообще мальчик. Может, была только девочка?

Вопрос интерпретации текста вырождается в вопрос веры, тем более что демиурги деистически самоустраняются от трактовок, подчеркивая в интервью, что по завершении рукописи ихтамнет. Наглый, но блестящий ход, лучшее из возможных писательских решений, ведь теперь роман не сведешь к хоррорной притче о плохих семейных отношениях — то самое столкновение хронотопов структурировало смысловое поле истории во фрактал, в разноуровневых самоподобных интерпретациях которого можно провести не меньше времени, чем в чтении книги. Ай да Врочек, ай да Некрасов, достойные дети мировой литературы (оказывается).

На мой личный взгляд, третья часть напоминает нам грустную истину о спиральном движении истории, повторяющейся сначала как трагедия, потом как фарс — только авторы неточно запомнили цитату и были уверены, что второй раз история повторяется как фарш. Дико плюсую и ППКС, именно как фарш все и происходит в нашем мире при заходе на второй круг. Боллитра прямо получилась, однако, а вы-то думали.

***

В эту рецу не уместилось многое, в частности, разбор приемов выразительности и плотности событийного ряда — авторы как черти в аду гонят Джека по второй части огненными бичами, заставляя его СТРАДАТ в каждом абзаце, достигая планковской плотности мучений персонажа, характерной для лучших работ Юрия Петухова. Центральный образ золотой пули как-то остался у меня за кадром, сорян. Также в основном тексте я не нашел, где воткнуть замечание о месте интертекста в повествовательной ткани — а он там благородного типа, когда человеческая многоножка или алая ведьма не вклеиваются в словесный узор искусственно, пасхалочно, а вплетаются естественным образом, как если бы это было первое употребление и авторская находка образа. Большая часть персонажей тоже не упомянута, тут, извините, не диссертация (хотя местами похоже), ну и без спойлеров — все, что вам в этом отзыве показалось спойлером, прошу считать клиффхэнгером =^^_^^=

ИТОГО: симпатично уродливая помесь Дэвида Линча с Сайлент Хиллом, оставляющая приятное чтоэтобыльное послевкусие и достойная звания лучшей страшной книги на русском языке 2019 года. Креатифф годный, аффтары могут.

Первая книга, подписанная «Шимун Врочек», которую я дочитать не смог. Не сумел. Это не Стивен Кинг. Это Натали Хеннеберг, возведённая в степень самой себя и поделённая на ноль.

Автор (я имею в виду только Врочека), прости меня, но психически здоровому человеку это читать незачем. А мне — опасно.

Без оценки.

Второй книгой необычной серии «Сломанный миф» стала «Золотая пуля» Шимуна Врочека и Юрия Некрасова. Книга эта получилась странной и очень «на любителя», из-за чего и отзыв писать на нее – дело непростое.

Роман состоит из трех частей, каждая из которых представляет собой смесь «Стрелка» Кинга, «Костяного» Провоторова и духом Сапковского с Гжендовичем в разных пропорциях. Это если смотреть на части по отдельности. Вместе же они представляют такую заковыристую головоломку, что закрадываются подозрения, будто к авторам в гости заходил Томас Пинчон в образе Пинхеда и вместо шкатулки Лемаршана подарил эту книгу, попросив добавить побольше жести.

Итак, три повести, три ненадежных рассказчика, три сюжета, в чем-то противоречащих друг другу, в чем-то дополняющих. Первая история самая интересная: охотник за головами преследует опасного маньяка, обладающего большой магической силой на фоне постапокалиптической Америки. Написано здорово, много ярких деталей и персонажей, много действия и сшитых людей. Вторая история самая кровавая: мальчик Джек вынужден пройти сквозь ад, чтобы спасти своих близких. Много насилия, повествование становится болезненным, ощущение дискомфорта сохраняется у читателя до самого конца. Третья история самая грустная: девочка Бетти пытается жить в мире ожесточенных людей. Именно в этой, последней, повести ткань повествования рвется, и вместо стройной общей картины происходящего читатель получает винегрет идей и образов, которые еще и вступают в конфронтацию между собой.

Вообще, больше всего книга напомнила мне серию фильмов «Фантазм». Там тоже было сложно отличить реальность от сна, даже герои не всегда понимали, что происходит наяву, а что привиделось.

А вот писательский слог похвалить стоит, да. Причем я могу произнести эту похвалу как с сарказмом, так и без него, потому что наравне с очень ярко и кинематографично выписанными сценами встречаются незабываемые пассажи в духе «вонь облепила меня мокрой простыней» или «моя голова – расколотый пополам арбуз. Из нее струями рвутся в небо руки, сотни, тысячи хватких щупалец…». Я в сюрреализме понимаю мало, а тут он еще и смешанный со сплаттерпанком, так что запоминается надолго, да.

В целом же, пожалуй, неплохо. Позже книгу перечитаю, поищу дополнительные смыслы. А пока, с интересом жду продолжения серии.

Если подходить к тексту формально, перед нами три истории, происходящие в далёком будущем после и во время нескольких ядерных войн. Человечество более-менее успешно сохраняет остатки высоких технологий, но ментально сползает в новые тёмные века.

Жанр определить сложно: тут и постапокалипсис, и вестерн, и постмодернистское путешествие по любимым книгам детства, от ужасов Стивена Кинга до детских рассказов злого брата-близнеца Аркадия Гайдара. Поэтому жанр я назову в конце, после того, как сниму маску с авторов.

Три истории связаны между собой. И если первые две более-менее твёрдо объединяются общими персонажами и событиями, то третья, формально, уже о других людях и других событиях. При этом персонажей зовут также, выглядят они также и события перекликаются с тем, о чём мы читали ранее. В моём пересказе это, должно быть, читается как бред сумасшедшего, но на самом деле авторы решают таким образом несколько задач.

Во-первых, нам показывают, что тотально атомизированное общество лишено целостной картины мира. Никакая память, никакие факты не могут быть общепризнанными, если человек в мире «сам по себе». В романе даже простейшее примитивное объединение людей по родовому признаку случается ненадолго и ценой колоссальных усилий. Отсюда и разная трактовка любых событий. То, что кому-то кажется рейдом на вражескую базу, на самом деле окажется разграблением мирного поселения. Или наоборот. По сути, герои «Золотой пули» живут во времени новой мифологии, новой кровавой античности, поэтому реальность зыбка, субъективна и наполнена эхом поступи тёмных богов.

Сложновато для постапокалипсиса, да?

Во-вторых, авторы намекают, что смысл текста зарыт не в догонялках посреди радиоактивных прерий и мутировавших книг. Главный посыл книги вообще не про фантастику. «Золотая пуля» — экзистенциальный роман (вот маски и сорваны). Это роман о том, какой ад и ужас приносят с собой другие люди. А самый-самый главный ужас человек всегда носит в своей душе, и все наши проблемы и страхи тянутся из детства и детских травм.

В этом смысле, весь текст «Золотой пули» — это такое долгое, немного упорядоченное и слегка структурированное автоматическое письмо, написанное авторами в рамках сеанса психотерапии. И я уверен, что, дойдя до точки, Юрий и Шимун почувствовали невероятное облегчение. Они уже прошли своей Долиной Смерти, и теперь очередь страдать выпадает их читателям.

Текст дискомфортный. Роман содержит множество сцен насилия, пусть без особых подробностей, но хорошо вам от них не будет. Чем дальше, тем глубже мы проваливаемся в мир ненависти, предательства и отчаяния. Вдобавок, как персонажи жестоки друг с другом, так и авторы постоянно играют с нами, обрывая наши лапки Познания и крылышки Логики.

Поэтому я заранее понимаю всех, кому не понравится «Золотая пуля». Она и мне не понравилась.

Вместе с тем авторские игры с текстом завораживают. Как и сам язык, очень красивый, образный с яркими острыми диалогами во всех ключевых сценах.

Образы золотой пули, бомбы, долины Смерти перетекают из одной истории в другую. Отсылки к другим книгам переплетаются. И всё это создаёт ещё один уровень понимания текста, почти неосязаемый, но крепко западающий в память.

Поэтому я заранее понимаю тех, кому книга понравилась. Ведь она понравилась и мне…

В целом, «Золотая пуля» — хороший экзистенциальный роман об ужасах человеческой души, замаскированный под атомный вестерн с нанотехнологиями и скальпами.

Дочитать «Пулю» сможет только искушённый читатель. Это не книжка для посиделок с чаем вечером после работы. Это труд, и у читателя должна быть жёсткая мотивация, чтобы пройти этот путь за авторами до конца. Но, думаю, тот, кто осилит Долину Смерти, неизбежно станет лучше.

«Эксмо» запустило серию неформатной фантастики «Сломанный миф» — и удачно начало ее постмодернистским gore-вестерном двух нестандартных соавторов. Врочек Шимун до того, как занялся циклами, был королем жестких, черных и прекрасных мини-повестей, где ломал каноны и восхищал мрачной поэзией. «Золотая пуля» — это его коллаборация с Юрием Некрасовым, широко известным в узких кругах автором «Брандлькаста», сюрреалистического издевательского фэнтези, в котором языковые игры полностью замещали и маскировали историю. Для отечественного фанта, где языковые игры ведут к крикам и судорогам фандома, это было интересно, поэтому неудивительно, что два автора, изобретательно совершавшие с эльфами ужасные вещи, объединились.

«Золотая пуля» состоит из трех частей, первая из которых мрачная, живописная и в своем роде прекрасная, а затем книга окончательно слетает с катушек. Формально это черный, нуарный вестерн в постапокалиптическом мире вымышленной Америки с элементами сюрреализма, но мощно замешанный на слэшер-эстетике. Классика постапокалиптического вестерна здесь мешается с gore-традицией эксплотейшнов + добавляется легкий религиозный декор и щедрые, явные отсылки к другим книгам (от совсем уж издевательских — к «Стрелку» Кинга, Гайдару и «Человеческой многоножке» — до вещей потоньше). Такой «гипертекстовый» постмодернизм — это уже старомодно (еще один пример — комикс «Фронтир»). Но это средства, а в центре истории — самоубийственный поход охотника за головами, который не хочет, но все-таки следует за «чистым злом», маньяком, сшивающим из живых людей чудовищные скульптуры, и то, что заставляет людей становиться маньяками (или быть таковыми в чужих глазах). Резкость, мрачность и суровая, извращенная красота нарисованных картин мира, где нет справедливости, а милость будет наказана, хороши, но дальше подключается еще несколько слоев — история подается глазами разных героев, а сердцевину романа занимает инициация мальчика Джека, проходящего через страдания и кошмары, преувеличенные до масштабов трэш-хоррора. В какой-то момент книга окончательно разваливается, утопая в частных картинах очередной красочной жести и превращаясь в свалку кровавых сцен.

«Золотая пуля» позволяет вольно собирать итоговую картинку и видеть части истории разными глазами, но все средства, которые используют авторы, с трудом могут что-то сообщить. Большой недостаток романа в том, что эти инструменты в нем полностью заслоняют цель. Роман можно расшифровывать, но он к этому не подталкивает, порой представляя собой просто набор упражнений по описанию многообразных путей боли и страха. Складывается ощущение, что и Некрасову, и Шимуну просто не к чему применить свое знание языка; они здесь знают, что и как хотят сочно обрисовать, но словно не понимают, зачем именно это обрисовывать и для чего кому-то это читать. И с точки зрения текста как вызова или склейки упражнений «Золотая пуля» выглядит круто, в ней есть яростная энергия, а вот с точки зрения романа она работает с трудом. Возможно, это тот случай, когда роман собирать было необязательно, для меня бы лучше сработала разбивка внутри межавторского сборника рассказов, который собирался бы в атмосферную картину логикой читателя (и плевать, что издательства такое не любят).

Рецензия на роман «Золотая пуля» Шимун Врочек — Юрий Некрасов

«Возможны спойлеры!»

Вы поклонник вестернов и хорора? Тогда вам сюда, в тонко прожаренный мир апокалипсиса. Повсюду вас ждет предательство, смерть и снова предательство. Уокер заряжен золотыми шариками — пора вышибать читателям мозги…

Три жанра. Три жизни. Три смерти. Все переплетается жестокими ветками судьбы сжимая героев в крепких объятиях:

Маленькому Джеку нужно спасти семью, его путь лежит через Бойни, где его будут поджидать самые опасные и коварные противники. Двенадцатилетнему Джеку придется примерить личину кровавого убийцы. И Чтобы спасти отца, мать и сестренку, Джек приговорит весь город к смерти. Как говорится в семье не без урода…

Робу предстоит пройти очень сложный, и весьма трудоемкий путь по белому песку времени чтобы встретится с серийным убийцей Мормо. Безжалостный охотник за головами воюет с индейцами с ведьмами, но самый страшный и самый безжалостный бой у него идет уже давно — он внутри, под его испепеленной от жара одеждой — бой с самим собой.

Бетти — Малютка Бетти персонаж сильной воли, мечтает о путешествиях, но перед ней постоянно мелькает красивая физиономия Джека, и это сбивает ее с толка. Она думает что ей суждено быть женой, этого белобрысого постоянно избитого отцом парнишки. Она жалеет его, и готова принести себя в жертву ради него. Ее отца убивает индейцы, и Бетти теряет вместе с родителем частицу себя но находит, другую частицу «праведный гнев». В их с матерью дом врываются разбойники они пришли чтобы убивать и грабить. Да? А зачем еще приходить убийцам и насильника, не за своей же смертью. Мне было жаль только того что Бетти никогда не увидит море, никогда не поплавает в его соленных водах.

Где то там в другой вселенной все дороги ведут в Рим. Здесь, в Золотой Пуле все дороги ведут к одному золотому обелиску где встречаются отчаяние, самопожертвование, любовь, месть…

Каждую строчку, каждое предложение меня не отпускало ощущение что меня ведут по бесконечному лабиринту жутких кровавых тайн, мне хотелось разделить участь с каждым из героев этого шедеврального романа.

Блуждая, у вас возникает тьма тьмущая сколько вопросов, но вот они ответы: Вы увидите их скрывающимися между строк, разбегающимися по предложениям, пряча в себе сокровенные крупицы смысла .

Послевкусие книги: Отменно насыщает и утоляет жажду. Несомненно любознательна для нашего брата — читателя обжоры.

В общем авторы красавцы! Сдержали свое слово — не на йоту не щадили мои вскипяченные от вестернужасапостапа мозги! Можете потирать в сладком предвкушении ручки, и разбирать эти сытные, мясные пирожки с полок после Января!!!!

Очень странный рассказ.

Он как горячечный вирус, который отравляет мозг, разогревает его почти до несовместимых с жизнью температур, сушит рот — но если довериться автору (а этому автору НУЖНО доверять и доверяться) — то жар и безумие спадают, мягкой волной вынося читателя к выздоровлению и очищению.

И хочется плакать.

«Эта книга не для всех», честно предупреждает нас аннотация. И она права.

Самая необычная книга для меня за много-много времени. Царапающийся, неправильный язык, шершавые строчки и чудЫе заголовки. Перескоки во времени, месте и действии. Странные герои, как главные, так и окружающие и общающиеся с ними. Про мир — трудно что сказать простыми словами!

Самое забавное — спойлерить бесполезно!!! Разобраться в происходящем можно только читая все целиком, да и то — не сразу, не до конца и не во всем.

Стоит ли читать?

Хороший вопрос.

Есть произведения, которые становятся интереснее при повторном прочтении. Вообще даже забавно — читать и понимать все совершенно по иному. Потом перечитывать и снова понимать — все совсем не так! :) Эдакое есть и в этой книжке: жутко интересно перелистывать странички, вдумываться, следуя за Франтишиком и Ярмолкой по удивительному, интересному, необычному миру в надежде достичь Мечты. А потом — что это было?

И — с начала! Примерять модную чешую, кусать Радугу, прятать Девчачьи сокровища, собирать Высоковольтные грибы...

Стоит ли читать эту книгу?

Разумеется, нет.

Ее надо жевать!

«Смело жуй страницы!»

Иногда бывают такие моменты в жизни, когда ты «ловишь эмоциональную волну», плывешь на ней и тебе хорошо и правильно. Примерно это случилось со мной во время чтения «Брандлькаста» — занесло течением и понесло в мир Пасти к безумным помойным эльфам. Роман меня съел, переварил и не поморшившись выплюнул. Сижу теперь мокрый, дрожащий и непонимающий...

Подробнее моё мнение о романе тут http://fantlab.ru/blogarticle17915

Пару лет назад я зарекся продолжать знакомство с творчеством писателей Шимуна Врочека и Юрия Некрасова, ибо их совместная работа под названием «Золотая пуля» вызвала у меня крайне мощное негодование.

Однако не так давно ко мне обратился Юрий и предложил «надкусить» его новый (более линейный) роман «Призраки Осени», дабы узнать мое мнение о нем. Я, в свою очередь, не стал отказываться, ибо за прошедшее время автор вполне мог вырасти в профессиональном плане и создать что-то действительно крутое. В общем, за чтение книги я принялся без какого-либо предубеждения, намереваясь получить от истории максимум удовольствия.

К сожалению, результат этого эксперимента меня скорее расстроил, чем порадовал.

Итак, роман повествует о доме на холме, населенном призраками, вынужденными терпеть соседство с некой плотоядной тварью, обитающей в подвале здания. Причем, чтобы не пасть жертвами монстра, проклятые души обязаны подкармливать его ничего не подозревающими смертными, имеющими несчастье оказаться поблизости от логова чудовища.

И вот однажды в недрах дома пропадает целая группа любопытных подростков, что сразу же привлекает внимание полиции и, в частности, детектива Сэма Доплера, который немедленно приступает к расследованию столь запутанного дела, не ведая, что не только у него возник интерес к старой постройке, но и у двух таинственных незнакомцев, готовых пойти на многое, дабы завладеть одержимым особняком.

Прежде чем начать ворчать, я хотел бы отдать должное автору, который по всей видимости приложил немало усилий для воплощения своих сложных и масштабных идей на бумаге. Здорово, когда у писателя богатая фантазия и он способен раскрутить ее на полную катушку («Призраки Осени» — лишь первая весточка заявленной трилогии).

Но даже отличному рассказчику порой необходим не менее отличный редактор, который бы не позволил творцу сбиться с пути. Не знаю, был ли такой человек у Некрасова, но если и был, то он не очень хорошо справился со своей задачей.

Первое, что напрягает в книге — это ее оторванность от реальности (нечто похожим грешила и «Золотая пуля»). Понятно, что события романа происходят где-то на просторах США, но где конкретно так и остается загадкой. Автор не только не проговаривает это, но даже не утруждает себя хотя бы кратким описанием местности. То есть, тупо есть какой-то город с домом на холме и они оба окружены стандартными осенними пейзажами. Все, больше никаких стоящих деталей читателю не отсыпят, что, безусловно, весьма грустно, ибо в голове не складывается никакой четкой картинки.

Ну ладно, а что там с персонажами? О, их будет изрядное количество и на любой вкус! Правда, я не совсем улавливаю смысл такого разнообразия. Суть в том, что многие герои, появившись на страницах книги, почти сразу же оттуда исчезают. Иными словами, писатель сначала раскрывает характеры персонажей, а затем быстренько от них избавляется. Ну и что я должен при этом ощущать? Печаль? А откуда ей взяться, если я еще не успел толком привязаться к тем, кого тут же отправляют на тот свет?

Да и к внутреннему наполнению героев у меня тоже есть претензии. Юрий, конечно, пытался вдохнуть жизнь в придуманных им лицедеев, но для меня они так и остались ярко раскрашенным картоном. Ну не увидел я в них настоящих людей (лишь функции, которые, зачастую подчиняясь странной логике, худо-бедно двигают историю вперед).

А теперь переходим к самому «сладкому» — к манере изложения, которая не сильно изменилась со времен «Золотой пули» и представляет собой мутный поток сознания, вместо стройного и адекватного текста. Я понимаю, что роман задумывался как постмодернистское произведение, но, ей-богу, это же не значит, что чуть ли не каждый его эпизод надо было переворачивать с ног на голову. К чему такие сложности? Зачем перегружать повествование, когда в этом нет особой нужды? Просто чтобы порисоваться и чтобы потом все говорили какое у тебя развитое красноречие?

Не спорю, иногда Некрасова отпускала его безумная муза и он вспоминал, что простые мысли совершенно необязательно доносить витиеватым языком. Вот тогда продвигаться по книге было приятно. Жалко, что подобные моменты просветления встречались редко.

Ну а сам сюжет мне, в целом, понравился. Чувствуется в нем некая эпичность и желание Юрия явить миру нечто большее, чем очередную мистику о не упокоенных душах, запертых в ветхих пыльных комнатах.

Однако какого-то восторга «Призраки Осени» у меня все же не вызвали. А тот факт, что они еще и оборвались на полуслове, меня окончательно выбил из колеи. Поэтому я пока совсем не уверен, что захочу вернуться в проклятый дом в будущем.

Думаю, первого «кактуса» мне хватило с лихвой.

Потрясающая книга. Просто вау. Просто ухтыёптыж. Я серьезно. Бомбический роман, утонченно и мощно взрывающийся у вас в мозгу. Оценить такое сможет не каждый, но если вы любите странное, если вы любите стиль — это оно. Поначалу кажется, будто Кинг вернулся в прошлое и написал еще одного «Стрелка», нового и усовершенствованного, однако на деле «Золотая пуля» оказывается куда хитрее, чем просто обновленная «Темная башня». Это сложный узор из разнообразных пасхалок и вместе с тем нечто совершенно свое, самобытное и классное. В какой-то момент ты даже начинаешь тонуть в вычурных хитросплетениях образов и словесных оборотов, становится в тягость все это кровавое и жуткое великолепие, а потом раз! — и авторы переворачивают все с ног на голову, и ты снова по уши влюблен в их изумительный постапокалиптический вирд-вестерн. Вот поэтому вау. Поэтому ухтыёптыж. Спасибо авторам за этот взрыв.

Я прочитал книгу вчера вечером. Начал читать позавчера, и прям заинтриговало так, затянуло, что аж не терпелось дочитать до конца, чтобы понять, что за чертовщина происходит в мире этой книги.

По жанру книга представляет из себя дикое сочетание постапокалипсиса (первые ассоциации — Fallout и «Бесплодные земли» Стивена Кинга), сплаттерпанка (много, очень много крови и кишок. Лошадь, с которой живьём содрали кожу. Люди, сшитые в нечто единое (отсылка к Человеческой многоножке?) и т.д.) сюрреализма (герой второй истории постепенно сходит с ума, его мучают кошмары и видения, и поэтому зачастую непонятно, что вообще происходит, где правда, а где ложь), и немного вестерна (короткая третья история).

Перед прочтением книги я ознакомился с отзывами о данном творении, и половина из них гласила «Книга чушь! Вообще ничего не понятно что происходит, только кровь-кишки... Авторы намешали винегрет, и его невозможно есть!», а вторая половина читателей говорила, что роман скорее понравился, но он не для всех, для ценителей, особо чувствующих и т.д. и т.п...

Забавно, что из всех отзывов я нашёл только ОДИН, который как-то более-менее логично пытается объяснить сюжет и понять, что происходит в романе. Остальные читатели как будто вообще не пытаются разобраться в сюжете и просто беспомощно машут рукой, типа «ничего не понятно, всё, я пошёл спать, отстаньте!».

ИМХО, на мой взгляд, одна из причин большинства отрицательных отзывов — это непонятный сюжет. И признаюсь, я и сам поначалу ничего не понял. Если первые две истории явно связаны, но оставляли кучу вопросов, ответы на которые я надеялся получить в третьей (хе-хе, наивный), то уже вскоре я понял, что вопросов стало ещё больше.

И если после прочтения у меня, как и, наверное, у многих читателей возникла мысль «Блин, да там вообще никакой логики нет, я даже и разбираться в этом не хочу!», то после некоторых размышлений я таки понял, что происходит (ну, я так считаю). Сюжет, как я его понял, опишу ниже, а пока что расскажу, что понравилось и не понравилось.

Итак, книга состоит из трёх историй. Первые две происходят в мире постапокалипсиса. По атмосфере у меня возникли ассоциации с «Бесплодными землями» Стивена Кинга.

1. История Роба. Понравилась. Прям сразу с места в карьер, и начинается экшен! События разворачиваются стремительно, появляются вопросы, интрига (кто такой Мормо? Кто такая Аэлита? Что вообще происходит?). Действие так и просится на экраны, так как это готовая история в стиле фантастических боевиков.

Роб — бывший солдат с одной рукой, который преследует безумца-маньяка Джека Мормо (хе-хе, ну явная отсылка к Стрелку). Джек действительно безумец, даже по меркам такого беспощадного мира. В этой короткой истории будут горы трупов и финальная схватка с боссом.

2. История Джека, мальчика, который растёт в жестоком мире постапокалипсиса, пытается выжить и спасти свою семью. В целом — интересная, но, как и многие читатели — я буду жаловаться на излишнюю затянутость и многословие.

История самая длинная в книге, занимает больше половины объёма, и многие события я бы просто убрал, так как лично мне уже надоедало читать в десятый раз все эти монологи о страхе, отчаянии, безумии и т.д...

Да, получилось очень атмосферно, и описание событий от первого лица позволяет вжиться в личность Джека, почувствовать всю его боль, безумие, страх и безысходность. Это очень-очень тяжёлый и неприятный опыт, и я постоянно думал «Господи, зачем они все живут в таком мире? Не проще ли им совершить массовый суицид, чтобы не мучиться?».

В общем, атмосферность и стилистика, обилие красивых метафор — понравились.

Излишняя затянутость — нет.

Также, на мой взгляд, слишком много сюрреализма, видений, кошмаров, из-за чего просто непонятно, где правда, а где ложь. Да, это позволяет лучше понять безумие Джека, но из-за этого также улетучиваются попытки разобраться в сюжете.

3. История Бетти. Когда я начал её читать, я ожидал, что это будет та самая Бетти, которую упоминал Роб из первой истории. Ошибся, да ещё как!

Действие происходит вообще в другой эпохе, эпохе Дикого запада, и это всё переворачивает с ног на голову...

Если первые две истории явно связаны друг с другом, то третья выглядит как что-то лишнее. Однако, о разборе сюжете позже, как я и обещал.

История Бетти показалась мне более позитивной, несмотря на трагичный конец. После всех ужасов, творящихся в мире Джека, происходящее с Бетти и её окружением кажется детским садом. Тем более что их страдания были совсем недолгими...

Эта история мне понравилась, и вот её можно было бы сделать подлиннее, рассказать больше о Монро, например, или об отношениях между Бетти и Джеком.

Ну ладно, что есть то есть.

В целом, оценка сразу после прочтения — 3,0 — 3,5 из 5.

Понравился язык, атмосфера, персонажи.

Не понравилась излишняя затянутость второй истории и, на первый взгляд, отсутствие внятного сюжета, что ооооочень сильно портит впечатление от книги. После прочтения сразу возникает мысль «Что??? То есть я просто прочитал книгу и так ничего и не понял??? Я не получил никаких ответов??? Данунафиг!!».

Да, это сильно разочаровывает, заставляет ругать авторов за потраченное время.

Но сюжет в книге таки есть, и сейчас я попробую описать его так, как я понял сам. (спойлеры, спойлеры!!!!)

Я думаю, что при повторном прочтении я смогу обнаружить ещё какие-нибудь интересные детали, но для этого нужно сначала передохнуть.))

А за сюжет, который всё-таки есть, я накину 1 балл, поэтому итоговая оценка 4,5 из 5.

Я не рекомендую эту книгу для прочтения всем, потому что она действительно очень своеобразная, далеко не для каждого.Любителям фантастического боевика а-ля Сталкер может понравиться экшен, но отпугнёт излишний сюрреализм и непонятный сюжет со множеством отсылок и аллюзий. Поэтому читайте на свой страх и риск. Такие дела. Всем спасибо)

Словно змей Уроборос из мертвецов, гнили, крови и костей, пожирающий себя, так и роман зациклен сам на себе. Каждая история — новый виток громадного змеиного тела, новый виток ужаса, боли, безумия. Те же актеры играют те же роли в тех же декорациях, каждый раз немного по другому, словно в поиске той идеальной роли, идеального образа. Те же метафоры интерпретируются немного по другому.

Безумие настолько плотно, что я еле из него выкарабкался. Метафор и образов настолько много, что я потерялся в них, как в лабиринте.

Согласен с многими отзывами — роман не хороший и не плохой, но чтобы понять это — надо попробовать с головой нырнуть в кольца Уробороса, и дотянуть до конца.

А может лучше не надо?..

Я купился.

Купился на интригующую аннотацию и имена авторов, Ок, только на имя Шимуна Врочека, но все же.

Купился на яркую обложку, на интересный сетинг и отсылку к Стрелку из «Темной башни» Кинга.

Купился и отдал свои, пусть не большие, но деньги за книгу.

В замен я получил много оставшихся без ответов вопросов, и чувство, что меня обманули.

Хорошего в книге — стиль и отличные описания происходящего, этого у авторов не отнять.

Более и менее неплохие начало и завязка первой истории.

Я бы даже сказал начало, кинематографично, и это по настоящему красиво.

А дальше, увы что-то пошло не так.

Пошло и переехало авторов Золотой Пулей и Коровьим Черепом в придачу.

Дочитав до конца, я вывел, очевидно, главный девиз Врочека и Некрасова, по отношению к своему тексту:

перефразируя героя «Упражнения в прекрасном» Шамирова, девиз этот звучит так — «Не знаешь как писать — пиши странно!»

А странного в книге много. Не страшного и пугающего, как мне обещали, а именно странного.

Можно ли называть три условно, с дикой натяжкой, связанные, ни по сюжету даже, по духу, истории романом? Не знаю.

Специально, давать одинаковые имена персонажам не связанных историй и потом никак этого не пояснять?

Самим запутаться в написанном, и бросать все на полу слове?

Можно ли не дать ответ ни на один из поставленных в книге вопросов?

Оставлять на пол пути все начатые сюжетные линии, городить новые и так же останавливать недосказанными?

Толком не довести ни одного персонажа до логической, даже не развязки, хотя бы до удобоваримого объяснения?

Все выше написанное не относится к третьей заключительной части, она то дописана и досказана до конца, вот только

никакого отношения по большому счету к происходящему в первых двух частях она не имеет.

Не связывает разорванные сюжеты, не сводит вместе героев, ничего.

Читатель все, нет ВСЁ-ВСЁ, должен додумывать сам? а в чем тогда роль писателя?

Кажется Шимун Врочек сел писать постапокалипсис в духе Башни Кинга, с револьверами, мистикой, диким западом и ведьмами,

но его за работой укусил Юрий Некрасов, и все скатилось в шизоидный хорор, не страшный, а тягучий и липки как всё описанное во второй части.

Читать это скучно, цепляющих моментов всего пара, писанина не пугает, хочется поскорее получит ответ зачем вообще все это, и конечно же этого ответа в финале нет.

Отдельно хочется написать про Золотую Пулю, которая золотой же нитью должна проходить, объеденяя, через все три истории.

Но и этого не происходит. Более и менее вписываться в логику появление золотых пуль в первой части,

но потом авторы по своему обыкновению забивают и на пули и на читателей и на такой важный атрибут своей истории.

Про специально придуманный авторами термин Гайдар-вестерн, я тихо молчу.

Замануха чистой воды и не более.

Структура второй части натянута на этот термин, но названия глав часто не соответствуют происходящему и живут своей жизнью.

В финале — мне жаль неплохой идеи, утонувшей в каком есть, слегка наплевательском, исполнении авторов,

хотя ведь все для написания хорошей истории было в наличии, и отличное владение языком, образы, фантази.

Но что-то пошло не так. Что-то прилетело, возможна та самая Золотая Пуля с Коровьим Черепом в придачу.

Увы.

P.S. Рекомендовать Золотую Пулю я никому не хочу.

Но и не рекомендовать так же не стану.

Хотите со вкусом покопатся в сюре и бреде, в шизоидном-хорорре, безсмысленном и беспощадном как он есть, Вам сюда!

Хотите поискать смыслы, черную кошку в темной комнате, особенно когда ее там нет — не проходите мимо!

Нет здесь архи-идей, мысль что самое страшное чудовище — человек, я ни новой, ни спойлерной не счситаю,

но задуматься местами Пуля заставляет, хотя бы для того что бы себе придумать и объяснить все не стыковки и выпавших героев.

Напоследок хочется вспомнить ведьму из начала-середины первой истории. Все сюжетно связанное с ней отлично!

Ведьма — героиня достойная отдельной истории.

Рада, что столько есть людей, которым книга понравилась. А у меня не пошла.

Меня книга цепляет, если удается установить какой-то как бы контакт с персонажем. Если возникает сопереживание. А оно сильно тогда, когда герой получает разный опыт и проживает разные состояния. Если герой всю дорогу беззаботен и радостен, и ничто на это не влияет, сопереживание не возникает. Но если он только страдает, вообще без перерывов — то же самое.

Обе части по началу обнадеживают.

Из достоинств хотелось бы отметить язык, яркий, смелый и выразительный.