Занятное исследование того, как в сознании сталкиваются разные субличности и образы: представления о себе, друг о друге, а также маски в ролевой игре. И всё это — полифонически — с его и её точек зрения. Парадоксальный рассказ о близости и ролевых играх, о познании себя и друг друга.

Она ощущала себя затравленным зверем, за которым охотится время.

Милан Кундера -- Вальс на прощание

С огромным удовольствием прослушал в исполнении Дмитрия Оргина. Камерная курортная история, закрутившаяся вокруг распространенной житейской ситуации и переплевшая в себе с десяток судеб разнородных людей. Мягко и незаметно она вырастает до философской драмы, даже трагедии, позволяющей взглянуть на жизнь с вечно забываемых нами высот. Внушает. Однако от пучеглазого пафоса и сверкающих льдов вечных истин её берегут нескрываемая любовь автора к своим героям и печальная, фирменная кундеровская ирония, пронизывающая всё повествование, прямо от названия и до последнего диалога. Это очень хороший и умный роман, к которому не грех возвращаться, нисколько не фантастический, если не считать некоторых странностей Бертлефа — то ли заезжего штатовского богатея, то ли всего лишь святого, представителя бога на Земле.

Ну и закончу цитатой:

...вы всегда живете ниже уровня всего сущего, вы горькая трава, вы антропоморфный уксус! Вы полны кислот, которые булькают в вас, точно в сосуде алхимика! Вы отдали бы жизнь за то, чтобы обнаружить вокруг себя мерзость, какую носите внутри себя! Только так вы можете ненадолго почувствовать какое — то согласие между собой и миром. Ибо мир, который прекрасен, страшен для вас, он мучит вас и постоянно исторгает вас из своей среды.

С Кундерой я,к своему стыду, был практически не знаком. Читал только его раннюю вещь «Шутка» (тогда я еще не подозревал, что фатум вложил в заголовок книги недетскую иронию). Хорошая повесть, ничего не скажешь, но знаменитым Кундеру сделали совсем другие книги. И я, не подозревая плохого, взялся за знаменитую «Невыносимую легкость бытия».

О чем эта книга — сказать не могу. Не знаю. Вероятно, ни о чем. Она построена примерно по такой схеме — вот живет в Чехии герой книги, известный хирург. У хирурга проблема с головой на почве половых отношений — если он прожил неделю без новой женщины, то эту неделю он всё равно что не жил. Поэтому он постоянно занят тем, что ищет кого бы нового трахнуть.

У хирурга есть жена. У неё проблема с головой на почве половых отношений — когда хирург проездом посетил ее деревню, она собрала вещи и поехала к нему в Прагу, жить с ним. Хирург несколько офигел, когда ему в дверь позвонила незнакомая женщина и сказала «я вас видела в деревне, хочу за вас замуж, думаю, со временем мы сможем друг друга полюбить», но спорить не стал, тут же ее трахнул и женился.

У хирурга есть любовница. У нее проблемы с головой на почве половых отношений ...

У любовницы есть другой мужик, у него проблемы с головой на почве половых отношений ...

Очевидно, это повествование может тянуться бесконечно, т.к. любовниц у героя множество, и описывать их характеры и проблемы на почве половых отношений можно неограниченно долго. Тем более что время от времени автор перемежает повествование познавательными сообщениями типа «а вот этого героя я придумал, когда сидел в туалете и у нас в доме отключили свет».

Но примерно посреди книги Кундере это надоедает, и он решает, что надо бы для разнообразия полить грязью русских и коммунистов. В романе как по волшебству наступает 68-й год, и у Кундеры появляется отличный повод страниц пятьдесят поливать грязью коммунистов и русских (причем он в своей злобе доходит до полного осатанения, например, на полном серьезе излагает, что сын Сталина не способен был даже смыть за собой в туалете, все размазывал вокруг себя, вот примерно такой культурный уровень у русских по мнению Кундеры).

Затем ему надоедает и это, и он возвращается к рассказам о том, в какой последовательности трахаются между собой вышепомянутые люди, и как крепнут их головные проблемы. Это длится еще страниц сто. А там и книга заканчивается.

Все это автор пытается как-то совместить с парменидскими мудрствованиями о том, что легкость в жизни есть плохо, а тяжесть, наоборот, хорошо. Опять же, философия идет у него довольно жиденько, т.к. кундеровские аргументы начинаются на уровне «тяжесть хороша, поскольку все женщины бессознательно стремятся к тяжести, желая быть придавленными грузным мужским телом», и заканчиваются примерно там же.

Единственное, что в книге нашлось занятного — это авторские психоаналитические отступления на тему «а сейчас я вам расскажу, почему эта героиня страдает приступами икоты во время секса — это потому, что в раннем детстве она случайно увидела, как ее мама...» К сожалению, в вопросах психоанализа Кундера ни ухом ни рылом, но временами у него таки проскакивают занимательные мысли. Это, пожалуй, лучшее, что в книге вообще есть.

А собачку жалко

Сюжета в произведении нет. Ну есть история жизни некоторых персонажей, их любовные переживания. Всё это тянется на протяжении романа вязко. Героям не сопереживаешь.

И, видимо, потому что автор захотел высказаться о своем наболевшем, он поместил их в рамки исторического периода Чехии, когда якобы вторгся Советский союз. Просто показано мнение одной стороны, причем такое корявое и примитивно неубедительное. Типа мы тут жили никого не трогали, а СССР взял и вторгся, ах какие плохие, уходите прочь, а то мы не можем жить в своей стране, когда в ней такое творится, уедем назло вам в какую-нибудь Швейцарию или Австрию, и будем оттуда вам противостоять своими фотографиями и голыми ногами. А когда вернемся будете знать.

Но у каждого своя правда. Были организации Варшавского договора, НАТО, холодная война. Не все так просто. Короче, не убедил Милан Кундера, не получилось у него (как он хотел) «открыть» мне глаза на мою страну.

Меня сегодня Муза посетила — посетила, так, немного, посидела и ушла (В. Высоцкий)

Первую книгу Кундеры прочитал в мае 2014 года (угадайте с одного раза, что это была за книга), а потом были с некоторым перерывом ещё три. При этом все оценки были в зелёной зоне, а имя автора навсегда сохранилось в памяти как знак качества в сочетании с оригинальной кундерской неповторимостью. И не скажу, что так уж стал гоняться за книгами Милана Кундеры, однако имя его в подсознании хранилось близко к поверхности. И вот спустя четыре неполных года вновь вынырнуло на поверхность. А ведь хороших мощных, непростых авторов только так читать и можно — не подряд всё их творчество, а именно со смаком и с разрядкой, чтобы читательские вкусовые сосочки напитались готовностью восприятия.

Книга по сути является неким биографически оформленным материалом о жизни будущего поэта. Причём поскольку начинаем мы знакомиться с ним с его появления на свет и затем следуем по его жизненным вехам неторопливо и методично, делая остановки то в одном его возрасте, то в другом, то долгое время он так и остаётся в качестве будущего Поэта. И довольно оригинально, что годы Второй Мировой войны автор в книге пропускает мимо читателя — вот были тридцатые, а потом вдруг сразу уже послевоенное время, видимо, по авторской задумке всё происходившее с героем и около него в эти военные годы было неважно. И вот наш герой вступил в непростой возраст подростка и затем юноши. И постепенно парень начинает складывать слова в предложения, а предложения рифмовать, и столь же постепенно вырастает качество его рифмованных строк. Правда вместе с этим всё актуальнее встаёт перед героем сексуальная тема, и это возрастное обострение конечно же отражается и в книге. И потому читатель мается его неспособностью любить и любиться.

Однако рано или поздно, но почти с каждым это происходит, и возникает первый опыт близких отношений и отношений с близкими. И вот тут автор умело накручивает интригу, подстёгивает читательское нетерпение — когда же наконец в книге что-то серьёзное начнёт происходить! Ага, допекло, и автор делает решительный разворот сюжета, заставляя нашего героя делать непростой гражданский и патриотический выбор. И заодно выбор нравственный, гуманистический.

А затем Кундера вовсю демонстрирует свою способность повести линию повествования совсем уже в неожиданном направлении, изрядно удивляя читателя второй раз. И приводит нашего героя в закономерному финалу.

Книга завершается более поздним авторским послесловием, в котором Милан Кундера поясняет и смысл написанного в 1970 году романа, и закономерность финала рассказанной нам истории. Помните, кто-то из великих сказал — Поэтом можешь ты не быть но Гражданином быть обязан. В каком-то смысле роман Кундеры и об этом.

Как заметил Холден Колфилд, есть такие писатели, с которыми вам хотелось бы поболтать по телефону. Для меня такой писатель – Кундера. Когда читаешь его книги, возникает ощущение, что ты сидишь где-то в стареньком европейском кафе и ведешь не- спешную и интересную беседу с давним другом. Кундера – прирожденный эссеист, и лучшие его романы – это сборники эссе, нанизанных на некий сюжет. Лишь в «Нарушенных завещаниях» его талант раскрывается полностью, не стесняемый никакими литературными условностями.

Эта книга – сборник эссе в девяти частях – дань Кундеры своим кумирам, иногда великим, иногда непризнанным людям искусства. Он рассуждает о творчестве и судьбах таких творцов, как Сервантес, Гёте, Рабле, Лев Толстой, Достоевский, Кафка, Хемингуэй, Томас Манн и многих других – писателях, композиторах и художниках, а также о тех, кто оказывался вершителем их посмертной славы или бесславья. Кундера стремится понять, какими эти люди были в действительности, чем они жили, во что верили, и какими они предстали в глазах современников и потомков. А главная тема книги – развитие европейского романа во всей его исторической и искусствоведческой широте как основного выразителя европейской после-средневековой культуры.

Некоторые писатели как бы прячутся за своим творчеством, они высказывают свои взгляды, воплощают фантазии, оставаясь при этом в тени своих книг, и любопытный читатель может только гадать – каков этот человек на самом деле. С Кундерой, как раз, наоборот – в своем творчестве он раскрывает свой внутренний мир, занимательный и неоднозначный, но прежде всего – настоящий. И ты понимаешь, что его книги – это отражение его незаурядной личности, которая ведет беседу со всем миром.

Не лучший роман Кундеры собственно посвящен полухудожественной иллюстрации известного высказывания насчет того что кто долго мечтает о принцессе в конце концов изнасилует скотницу( общий смысл). Мне «Жизнь не здесь» показалась прежде всего достаточно злым шаржем на влияние романтизма на незрелые умы, издержки индивидуализма, связанные с этим течением. Ну и отсюда некоторая прямолинейность: детство персонажа-влияние матери — самоуглубление- моральное падение. Как будто конформизм можно объяснить запросто одними фрейдовскими наблюдениями( на ум приходит и фильм Бертолуччи). Кундера всегда был рассудочным писателем. склонным к теоретизированию, но в этом романе как-то совсем в своих кукол и не вдохнул воздуха. Первые две трети книги брезгливая издевка автора по отношению к куклам уж совсем ощутима. Концовка с выдвижением на первый план аллюзий с Лермонтовым меня тоже не вдохновила.

Книга называется «Неспешность», а я бы назвал ее «Скучность». Или «Занудность». До этого у Кундеры читал только «Невыносимая легкость бытия», и был полон восторгов от его языка, от его исскуства рассказчика. В приятном предвкушении открыл и эту книгу. Но – увы, увы, увы…

Действие книги начинается с описания того, как лирический герой, находясь во Франции (возможно, в эмиграции), едет в один из старинных замков, в наше время переоборудованный в отель. Едет с одной целью – провести в нем сутки вдвоем с женой. Но и сама его дорога скушна и однообразна, и пребывание в замке не менее скушно.

Впрочем, в самом начале книги есть один замечательный абазац. Рискну привести его полностью:

«Почему исчезла услада неспешности? Где они теперь, праздношатающиеся былых времен? Где все эти ленивые герои народных песен, эти бродяги, что брели от мельницы к мельнице и ночевали под открытым небом?Неужели исчезли вместе с проселками, лугами и полянами, то есть вместе с природой? Чешское присловье определяет их сладостную праздность такой метафорой: они засмотрелись на окна Господа Бога. А кто засмотрелся на них, тому нечего скучать: он счастлив. В нашем же мире праздность обернулась бездельем, а это совсем разные вещи: бездельник подавлен, он томится от скуки, изматывает себя постоянными поисками движения, которого ему так не хватает.»

Да уж… неспешность куда-то делась… Все мы торопимся, спешим, ищем смысл бытия и своего собственного существования. А также – смысл собственных (и окружающих) поступков. К сожалению, я не нашел смысла в том, чтобы дочитывать эту книгу до конца. Кто знает, может, я и не прав.

Крайне любопытное наблюдение в связи с романом Филипа Рота «Профессор желания» об ускорении протекания самой Истории. Это может разорвать ткань самой жизни, лишит человека переживания его базовых чувств, бросит в пучину немоты души. Поэтому долг романиста напоминать современникам о том, как проживали свои чувства их предшественники. Что чувства значили для них и как они формировали их души. Без этих якорей люди могут превратиться в бездумных и бесчувственных дикарей.

Если автор хочет поумничать о чем-то отвлеченном, то он пишет текст, который потом относят к категории «философия». Если же автору не хочется уходить в «философию», а по каким-то причинам хочется остаться в рамках «художественной литературы», то нужно немного изменить способ изложения. Нужно придумать историю, которая станет основанием того, что текст будет восприниматься как художественный. Известный прием, с которым я уже многократно сталкивался. Однако несмотря на многократность все подобные столкновения на моей памяти обладали одной общей особенностью: везде в качестве художественного стержня, на который нанизывалось умничание автора, использовалась такая вещь как детектив. Я не утверждаю, что это обязательное правило: просто в моем случае сложилось так. И вот впервые я взял руки книгу, в которой вместо детектива автор в качестве стержня решил использовать женский роман (или житейскую драму, если будет угодно).

На базе вот такого материала автор размышляет о высоком. ИМХО стержень получился так себе: истории жизни героев не блещут разнообразием. А если честно, то они просто скучны. Все приключения, что происходят в тексте, явно идут по разделу «приключения ума». Этого есть много. Иногда в виде рефлексии героев. Иногда в виде авторских отступлений. Если бы вся книга по форме превратилась в набор заметок по большому множеству тем, то по содержанию книга бы ничего не потеряла.

О чем рассуждает автор? Много о чем. Например, о роли случайностей в жизни человека. О том, что если жизнь хочет что-то рассказать, то она делает это языком случайностей, т.к. язык повседневной рутины для передачи важной информации не годится. Или о том, что после того, как человек понял главное в жизни, можно и умирать. Или о принципиальном различии левой и правой идеи. Дочитав книгу до конца, уже всего и не вспомню. Здесь явно рисуется какая-то онтология и рисуется она довольно интересно, но при этом есть ощущение, что значительная часть текста лишняя, т.к. совершенно неинтересная.

Написана книга легким языком и читается довольно шустро, но невыносимая легкость бытия невыносима прежде всего своей скукой и принципиальным отсутствием юмора. Здесь нет необычного в повседневном. Здесь сборник редких умных мыслей автора на фоне махрового реализма с его тотальной типичностью, который местами плавно переходит в натурализм. Рекомендовать книгу никому не буду.

Отвратительный роман, полный русофобии и копания в дерьме. В том числе и в прямом смысле – автор нашел какую-то агитационную газетную утку о том, что сын Сталина умер из-за дерьма, и построил на этом целую метафизику. Философский пласт романа вообще крайне неприятен. Взглянув на фотографию Гитлера, автор/рассказчик чувствует ностальгию по детству. Отсюда делается вывод, что всё неважно (например, Вторая Мировая и Холокост), ведь живем мы только один раз. Я немного утрирую, но философия в таком духе.

Любовная линия (это же, якобы, любовный роман!) тоже мерзкая – с изменами и обманом. Причем, изменяют друг другу буквально все главные герои, даже Тереза, которая, всё-таки, самый приятный там персонаж. Ей хотя бы сочувствуешь.

Только за последнюю часть, о смерти собачки, прибавил немного баллов.

И еще за язык.

Весь этот кромешный ужас описывается хорошим литературным языком, да ещё и с тонким знанием человеческой психологии и с отсылками к мировой культуре.

Особенно автор любит Бетховена и Льва Толстого. Но роман это, к сожалению, не спасает. Содержание перевешивает красивую обёртку.

Тонкий и умный рассказ, сюжет которого развивается в рамках неожиданной встречи людей, любивших друг друга много лет назад. Произведение затрагивает сразу несколько глубоких социальных и психологических проблем:

1) Проблема оценки пройденного жизненного пути и кризиса среднего возраста.

Он (имя персонажа мы так и не узнаем) вспоминает себя прошлого, свою юность, свои неосуществившиеся мечты, заброшенный спорт, неудавшийся брак. Он корит себя за упущенные возможности, сетует на стремительно проносящуюся жизнь. Она (ее имя тоже скрывает завеса тайны) не приемлет подобных мыслей, она боится их, чувствуя приближение старости и смерти.

2) Отношение к собственному стареющему телу и у героя (лысина), и у героини. А также оценка друг друга в этом ключе. Проблема особенно чувствительна ввиду двадцатилетней разницы в возрасте у этих людей. И если на момент их первой встречи (15 лет назад) разница была пикантной и заманчивой, то сейчас она заставляет их всё больше тушеваться.

3) Взаимоотношения матери и ребенка, а также проблема неприятия сексуальной жизни людей в возрасте. Эти проблемы не просто так идут здесь вместе, потому что стандартные столкновения разных поколений здесь обогащаются стремлением взрослого сына героини еще больше привязать мать к себе. Он не принимает ее в качестве женщины, у которой может быть личная жизнь даже после смерти мужа. Из-за этого она ощущает себя еще более старой, сын буквально «толкает ее к могиле».

В конечном итоге все эти вопросы сливаются в одну большую борьбу. Борьбу жизни и смерти, страсти и смирения, прошлого и будущего, сакральности памяти и наслаждения настоящим.

Раскрытию взаимоотношений персонажей способствует интересная манера автора перескакивать с мыслей героя на мысли героини. Она помогает понять, почему было принято то или иное обоюдное решение. Так, строчка за строчкой формируется целостная картина восприятия момента.

Эротика здесь уместна и понятна, но не всегда приятна. Опять же здесь всплывает вопрос о нашем неприятии сексуальности и желания очень взрослых людей вести половую жизнь. Так что здесь это безусловный плюс, а не минус.

В общем, я в восторге от этого рассказа. Он заставляет переживать и понять чувства, которые я (в силу своего возраста) буду ощущать в отношении себя еще очень нескоро, но о которых стоит подумать уже сейчас.

Кундера написал роман по той «музыкальной» схеме, которую разъяснил в предшествующих эссе. Поэтому, чтобы получить максимальное удовольствие от этой короткой книжки, лучше сначала прочитать «Искусство романа» и особенно «Занавес». В книге, состоящей из семи частей, речь идет о жизнях нескольких парижские обитателей — буржуа и актеров, официантов и бездельников. Но книга не только о «пустяках»; Кундера написал тонкую историю о том, что только «обещественную пользу приносят лишь частные дела», а в битве, которую ведет отдельный человек, он может и проиграть — но никому такая битва не навредит. В книге есть небольшой фантастический элемент — альтернативная история СССР и путешествия во времени присутствуют, но подана эта фантастика абсурдно и никаких «научных допущений» не предполагает. Очень рекомендую прочитать — книга короткая и удивительно светлая, учитывая, что речь идет о болезнях и смертях, это достаточно необычно...

Любовь любовью погоняет, любовь любовями спешит

Более всего Кундера в этом авторском сборнике рассказов напомнил мне Сергея Довлатова. Даже пошёл сравнивать их творческие биографии — Довлатов почти на десяток лет попозже пошёл в литературу. Интересно, а мог он (Довлатов) где-то наткнуться на эти новеллы Кундеры? Или просто витало в те времена в воздусях нечто этакое, навевающее?..

Тема новелл понятна — любовь. Любовь как специфические и особые отношения и чувства, возникающие между людьми. И весьма своеобразен авторский подход Кундеры к раскрытию темы. Автор решил попробовать зайти не с внутреннего мира переживаний и чувств влюблённых персонажей этих рассказов, а с гораздо более прозаического и натуралистического стремления обладать друг другом. Ибо ведь тело — созревшее взрослое тело — требует свою телесную долю любви с завидным упорством и непреклонностью. Голодное в сексуальном смысле тело гонит нас из дома на улицы и в места скоплений себе подобных, ненасытное тело заставляет нас оценивающе зыркать жаждущими глазами по грудкам, попкам и ножкам возможных утешительниц наших страстей. Тело-провокатор произносит воркующими голосами разные заманчивые разведывательно-съёмные слова и фразы, коварное тело эротично прикасается к другому телу, оглаживая и охаживая носительницу соблазнительных выпуклостей и прочих округло-холмистых форм, тело-соблазнитель шепчет разные словечки на ушко и влечёт, влечёт избранницу туда, где сможет довести свою гормонально-фрикционную атаку до естественного и такого манящего конца...

Там всё это очень по-разному у Кундеры показано. Происходящее между людьми разных возрастов и социальных статусов. Но самое главное, что во всём этом нет никакой пошлости и вульгарности — как-то получилось у Кундеры покрутить эту тему туда-сюда не только с точки зрения тела и физиологии (кстати, практически ни одной физиологической сценки в книге нет), но и заглядывая в души наших новых знакомых. И может быть, кто знает, даже узнавая в некоторых из них самих себя...

Милан Кундера безусловно мощный психолог. Причём психолог по всем статьям. Он отличнейшим образом разбирается как в мужской, так и в женской психологии, для него не составляет труда проникнуть вглубь осознанных и бессознательных пластов хоть молодого человека, хоть мужчины или женщины так называемого среднего возраста, и вместе с тем когда приходит пора что-то написать о зрелом, а то и пожилом человеке, то он делает это с лёгкостью и одновременно с устрашающей глубиной проникновения. Вообще когда читаешь строки и главы о том или ином персонаже, то кажется, что присутствуешь на своеобразном психологическом вскрытии — мастер психоанализа показывает и разбирает на составные части самые мелкие детали внутреннего мира героев этой книги.

Вместе с тем Кундера неплохо понимает социально-психологические нюансы и движения, и в особенности та глубина и та буквально попиксельная картинка такого социального явления, как эмиграция, рассмотрена им и продемонстрирована с громадным увеличением, когда уже самые мелкие крохи приобретают и вкус и цвет и запах и объём.

И построенный на слиянии и одновременно на пограничье, на стыке, на фронтире личного и социального роман, помимо своей злободневной остроты, написан таким великолепным литературным языком, что просто вносишь Милана Кундеру в списки своих любимых авторов и пополняешь свою коллекцию электронных книг старыми и новыми — нечитанными ещё произведениями Кундеры.

Витиевато-разностороннее описание весьма дурацкого, по сути, события. Читать занятно, если есть соответствующее настроение. В противном случае, пожав плечами, перелистнешь страницы.

Интересная психологическая зарисовка. Игра, открывшая новое в обоих играющих. Написано убедительно, в том числе и в отношении девушки...

На мой вкус, история неинтересна. В первую очередь из-за малоприятных образов главных персонажей. Возможно, они узнаваемы или даже типичны, но неинтересны. А в самом рассказе фактически ничего не происходит, и нет ни яркого антуража, ни занятных деталей, ни стилистических изысков, чтобы как-то это уравновесить.

История, недостаточно абсурдная, чтобы поразить воображение, к тому же весьма неприятным выглядит в описанной ситуации главный герой. Общее впечатление очень среднее.

Признаюсь, чтение романа далось мне нелегко. Думаю, что бестселлером этот роман может быть только на Западе. И это не та проза, которую я проглатываю за несколько часов непрерывного чтения, будь то «Просто вместе» Анны Гавальда, «Бойня номер пять» Курта Воннегута или «Раковый корпус» А.И.Солженицына (этот мой список совершенно разной по духу, стилю, направлению литературы можно продолжить, но в данном случае ненужно). А дело всё в том, что, начиная с самой первой главки самой первой части романа я начала мысленно ругаться с его автором и ругалась почти до конца повествования, а, если быть точнее — до описания «великого похода в Камбоджу» (о нём ещё упомяну ниже).

Во-первых, почему Кундера пишет «НАМ» вместо «МНОГИМ ИЗ НАС»? Или «КОМУ-ТО ИЗ НАС»? Кто дал ему право писать «МЫ», которое читателем определённо воспринимается как «И ТЫ В ТОМ ЧИСЛЕ»??? Если его в зрелости расстрогала фотография Гитлера, как память о детстве, почему он делает вывод, что «в этом мире всё наперёд прощено и, стало быть, всё цинично дозволено», так, словно это истина в последней инстанции? Это ЕГО смогла расстрогать фотография Гитлера (только ЕГО!), но не те миллионы других ЛЮДЕЙ, годы детства которых попали на годы власти Гитлера, даже если ни они, ни их близкие не пострадали от этой власти (а если пострадали — то тем более). Это только ОН, автор романа, считает, что быстротечность жизни «мешает нам вынести какой-либо приговор», и что то ужасное, страшное, что «не повторяется», становится «легче пуха» и не вселяет более ужаса. Я сделала вывод, что, по мнению Кундеры, если не было «второй» Второй мировой войны, если не было «второго» Освенцима, если не было «второго» сталинизма и «второй» Пражской весны — значит, всё это лишается тяжести душевного восприятия, всё это, как говорится, «было и прошло». Но, по-моему, автор тут заплутал в трёх соснах. Ведь Вторая мировая — это повторение Первой мировой и всех тех войн, которые были до неё. Сталинизм повторился в Чехословакии, Камбодже, Корее, Ливии и в той или иной степени продолжает повторяться. Ужасы жизни одного конкретного человека повторяются в жизнях миллионов других человек — разве это не важно и разве это не страшно??? Ни о какой «лёгкости бытия» тут и речи не может быть.

Я понимаю и даже принимаю ненависть автора к коммунизму и Советскому Союзу, но зачем надо было озвучивать столь омерзительную, фантасмагорическую версию гибели сына Сталина — Якова Джугашвили — не замешанного ни в каких ягодо-бериевоподобных зверствах? Из лютой ненависти к его отцу? Это очень недостойный поступок, и этим изложением грязной информации, якобы полученной от бульварной «Санди Таймс» в 1980 году, автор в моих глазах сам себя измазал «го...ном». И не тем «метфизическим» го...ном, которое он такими возвышенными словами приписывает «сыну Божьему и падшему ангелу» Якову, а самым натуральным, из реального призаборного нужника. Тем более, что, согласно последним изысканиям, Яков НЕ БЫЛ В НЕМЕЦКОМ ПЛЕНУ, потому что погиб в июле 1941 года.

Зачем, как истину в последней инстанции автор утверждает, что свою жену Надежду Аллилуеву Сталин застрелил сам? Даже самые близкие люди этой несчастной женщины никогда не выдвигали такой гипотезы, Кундера же пишет: «по всем свидетельствам». Где они, эти свидетельства? Кто их, кроме Кундеры, озвучил? Историк, философ, политолог и политик Д.А.Волкогонов считал, что эта версия не выглядит нереальной, но никогда не настаивал на ней, а публицист, историк и советский диссидент (!) Рой Медведев её категорически отвергает (так же, как и воспоминания няни детей Сталина).

А вот за что хочется сказать автору большое спасибо — так это за его подробное описание причин поступков и образа мышления таких типажей мужского пола, как «бабник лирический» и «бабник эпический». После прочтения десятого раздела пятой части я стала намного лучше понимать мужчин. И бабники в моих глазах, особенно бабник «эпический», поднялись на необычайную и достаточно чистую высоту по сравнению с тем грязным «моральным» подвалом, в котором они обитали до сих пор. Эту часть романа я считаю достойной (и даже обязательной!) быть включённой в сборник «Молодой девушке, вступающей во взрослую жизнь».

Огромное удовольствие мне принесло описание «великого похода в Камбоджу». Нет, я не ёрничала в душЕ над ВСЕЙ группой участников «похода», врачи вызывали во мне только уважение, но вот остальная компания — скопище фотографов и кинооператоров, американская кинозвезда и немецкий певец с чёрной бородой — вызвала у меня оживление и звонкий смех. Автор очень выразительно и с нужной долей сарказма описал то, что в настоящее время презрительно называется словом «пиар», и то, что способно невероятно опошлить и принизить самое благородное дело. Вот за этот эпизод автору от меня ещё одно большое «спасибо».

Удивительно изящный и занятный сборник известнейшего автора, чья популярность многих раздражает. Совершенно зря. Кундера — не большой автор и не открыватель глубин, а очень неглупый сведущий и изящный литератор, который именно и ставит задачей развлечь публику. Эдакое качественное коммерческое чтиво заведомо мэйнстримовского направления. Очень много от французского вольтерианского взгляда с расстояния за людьми. Много иронии и жалости, но все марионетки не обладают третьим измерением. Кундера — очень буржуазный автор и все обаяние буржуа наряду с его ограниченностью воплощено в этом сборничке. Рассказы про встречу двух вянущих одиночек ( «Пусть старые покойники хоронят молодых») и про стареющего ловеласа на курорте совершенно прекрасно сделаны и психологически верны. На фоне народнейшего и несколько простоватого Грабала эти рассказы и выигрывают как французская культура в ее высших проявлениях сравнительно с чешской. Прочитал с большим удовольствием, некоторым образом прямо образчик пляжного развлечения.

Претенциозное, но легкое чтиво о сексуальном. Пронизанная метафорами, книга обличает людские телесные пороки и желания; Кундера пишет ничего не утаивая, здесь нужно отдать ему должное. Но литература такая явно не для всех.

Если вы готовы прочесть 300 страниц мыслей истинного фрейдиста и ненавистника советов, то дерзайте. Иную точку зрения тоже полезно знать.

Очень вовремя прочитал я эту книжку. Было время, когда я просто забросил бы чтение на середине, не осилив прорваться сквозь давящую бессюжетную повседневность. И будет, я полагаю, время, когда все эти авторские благоглупости в обертках вселенских откровений покажутся мне уж слишком банальными. А сейчас — в самый раз, хотя и теперь понимаю, что роман — такая попытка тяжело рассказать о лёгком.

А самое забавное, это даже уместно. На самом деле многие прописные истины настолько очевидны, что, будучи изложены прямо, вызывают лишь снисходительную улыбку. Вот и приходится автору выстраивать многомудрые философские мировоззренческие кружева метафор и рассуждений. И всё это лишь затем, чтобы занимательно и убедительно высказать очевиднейшую вещь: великой любви возвышенно-романного толка — не существует.

Ну вот, я это сказал. Наверное, в жизни каждого человека есть несколько стадий. Упорного отрицания помянутого выше тезиса, далее — рационального и немножко циничного согласия с ним. А вот потом наступает самое интересное — неизменный вопрос «а что, в сущности, из этого следует?» И вот этот-то вопрос многажды глубже и сложнее почти всего-всего в мире, как кажется мне сейчас. И именно в этом основное достоинство романа. В своих коротеньких зарисовках из жизни Кундера проговаривает, кажется, все возможные доводы. В самом деле, положим, что любовь — умение отказаться от силы и пожертвовать чем-то ради другого. Но Франц, по-рыцарски стремящийся изменить себя во имя любимой, так и не преуспел в этой своей цели. Неизвестно, от чего придётся отказаться на этом пути. Очень к месту здесь краткий словарик понятий, как нельзя лучше отражающий глубинные, фундаментальные расхождения микрокосмов героев. Даже если принять любовь как обоюдную жертву, то так или иначе пожертвовать придётся слишком многим. Напоминает, кстати, навязшую уже в зубах шопенгауэровскую дилемму о дикобразах, в роли которых у Кундеры, разумеется, Тереза и Томаш. Каждый из них ищет в любимом то, чем подсознательно хотел бы обладать сам, силу ли или хрупкость и эмоциональность. Но измениться самим превыше их сил, это всё равно что отрезать руку или ногу. Не важно, чем именно являются для вас кундеровские словарные убеждения, уютом привычных и близких сердцу воззрений или же тюрьмой опостылевших догм и правил. Они уже у вас в крови, в каждой клеточке тела, не убежать и не спрятаться. Можете хоть весь мир положить к ногам своей великой любви, но всё равно себя до конца не измените. Так и будете до конца жалеть об утраченном, даже если ненавидели его, сколько себя помните. И даже возвышенно-идеальный образ великого предназначения, утраченной некогда половины, продолжения себя-в-другом не решение. Для Кундеры это всего лишь кич, выдуманная красивость, глянцевый несбыточно-ирреальный идеал. Такая любовь-предназначение — тот ещё оксюморон. И вправду, вдумайтесь только, коль скоро предназначение подразумевает полную гармонию и идеальное совпадение всех этих словарно-мировоззренческих штук, то получается натуральный парадокс. Личность, полностью самодостаточная, тезис, не нуждающийся в антитезе. Которой, очевидно, не нужны никакие вторые половины в силу глубинной целостности и завершённости. Вот только таких людей не бывает. И потом, Томаш в глубине души знает, что не глядя отказался бы от такого идеала ради нелепой своей любви, сотканной из шести случайностей. Подумать только, мы столько терзаемся, противопоставляя все эти идеалы, миражи и божий промысел случайной встрече в кафе. Лихорадочно ищем и находим десятки отличий между уютной схемой идеальной девушки и человеком рядом, с которой вот только вчера поссорились и довели её до слёз, а себя до нервного срыва. Спрашиваем — почему именно она? А нипочему, всего лишь шесть случайностей. Но вот что странно — одной-единственной случайности под силу повергнуть в прах целый мир, вместе с вами, вашей нелепой любовью и смешными идеалами. Эти ваши шесть случайностей на самом деле астрономическая громада нулей после запятой. То, что они сошлись воедино и воплотились в вашей нелепой любви — совпадение ничуть не слабее зарождения жизни на нашем с вами голубом шарике. А вы всё ждёте предопределения. Что ж, ждите дальше.

В результате выходит страшное. Перебрав все варианты, Кундера останавливается на пугающем своей неизбежностью выводе: настоящая, единственно возможная под этим небом и солнцем любовь — всегда страдание. Любовь, разделённая двумя — страдание уже обоюдное, куда более честное и куда менее рациональное. В любимом человеке мы всегда ищем, осознанно ли или пожсознательно, не продолжение, но дополнение, эволюцию себя. А всякое развитие и качественное изменение неизбежно сопряжено с болью. Нет никаких правил, решений и аксиом. Нельзя сказать наперёд, чем всё в итоге обернётся. Вероятность совпадения этих хрестоматийных уже шести случайностей исчезающе мала, но ещё меньше вероятность того, что всё это выльется хоть в один момент счастья. На этом фоне как-то теряются наивные и избитые рассуждения о тоталитаризме и свободе, которые только портят роман. такой замечтальный, красивый роман о прописных истинах, которые в глубине души известны каждому, но которые так трудно принять.

В магазине прочитала название книги, и представилась мне сцена, крики «Браво!» и «Автора! Автора!» А автор — известный писатель Милан Кундера, который написал семичастное эссе о мировой литературе, закономерностях её развития, о жанре романа, о том, какова роль подлинного искусства.

Конечно, это не литературоведческий труд, не историко-литературное исследование. Это размышления писателя о том, «откуда мы пришли? куда мы идем?» При этом автора интересует, как развивался роман. Он протягивает ниточки от Гомера к Сервантесу, от Толстого к Джойсу... Вообще знаменитые имена мелькают на каждой странице: Сервантес, Флобер, Толстой, Рабле, Кафка, Флобер, Гомбрович, Фолкнер, Гашек, Хемингуэй... Так что список классики от Гомера до XXI века готов. Только читай! Ведь все эти писатели, по мнению автора, оказали влияние на развитие романа как жанр.

Очень понравились размышления о том, что «Амбиции романиста заключаются не в том, чтобы сделать лучше, чем предшественник, а в том, чтобы увидеть то, что прежде не было увидено, сказать то, что прежде не было сказано. Поэтика Флобера не отменяет поэтики Бальзака, точно так же как открытие Северного полюса не отменяет открытия Америки». Поэтому нет необходимости рассуждать: кто из них лучше?

Кундера поднимает множество вопросов: тема смерти в романе, роль рассказчиков и повествователя, трагизм лирического героя, о роли юмора в романе, о том, как из романа сделать драму, о том, что для писателя важен национальный вопрос, и о том, что бывали случаи, когда какого-либо писателя лучше понимал совсем писатель/литературовед другой нации (француз Рабле — русским Бахтиным; британец Джойс — австрийцем Брохом).

Особенно поразило то, в чем видит Кундера отличие романиста от поэта: поэт, чтобы расслышать «душу вещей», как и музыкант должен высказать душу, а романист должен «заглушить крик собственной души».

Завершает Кундера своё эссе беспокойством о судьбах искусства: «Охваченный тревогой, я представляю себе день, когда искусство перестанет искать никогда-не-сказанное и вновь покорно начнет служить общественной жизни, которая потребует от него, чтобы оно вновь придавало блеск повторам и помогало человеку соединиться, в мире и радости, с монотонностью бытия».

Читать всем, кого судьба искусства волнует не меньше автора, а также начинающим писателям.

Хоть роман считается и исключительно «женским», но мне понравился. Обилие эмоций, переплетение жизней различных героев романа, взгляд на одну и ту же позицию с разных сторон. Даже открытый негатив в сторону СССР не ухудшил впечатления от прочтения.

Вердикт: рекомендовано к прочтению как нефантастическое, современное, довольно популярное произведение.:glasses: