Ничего плохого про текст не скажу. НО… хорошего — тоже не густо.

Нормальный середнячок. В меру жанровый, слегка нудноватый, вполне себе впору по объёму. Не впечатляет сама фантИдея. Какая-то она… инфантильная, что ли. Сильно отдаёт «духом» Уэллса, вроде его «Человек — невидимки», где отдельный индивид, с пробирками, колбочками и спиртовками — решает-таки технологические проблемы ещё даже не созданных отраслей науки, не говоря уже о производстве.

И тем не менее. Вполне себе читабельно.

Повествование о супер-пупер сложной технологии (буквально – с кончика копья технического прогресса), от лица чистейшей воды гуманитария, «прислонившегося» к теме исключительно для решения сугубо гуманитарных проблем (в данном случае – PR). Не самая выигрышная авторская стратегия с точки зрения поклонников НФ (и даже не обязательно твёрдой НФ, любой – лишь бы не боллитра и мейнстрим).

Увы и ах. Именно то обстоятельство, что повествование идёт от лица демонстративного гуманитария («…вы — не учите меня делать презы, я — не лезу в вопросы бизнеса и технологий…») и определяет практически всю фактуру чтива. Чудес на свете не бывает: получился именно мейнстрим, со всеми его болячками и проблемами. Убогий и жалкий мейнстрим.

Спешу пояснить тебе, уважаемый потенциальный читатель, суть данного конкретного умозрительного конфликта. Я не пытаюсь унизить, или (не дай Бог) уничтожить эту парочку – мейнстрим и боллитру, мне на них – как говорится, глубоко по барабану: пусть живут, как хотят, на этом свете места хватит всем. Я вовсе об ином, и об очень конкретном: о несоответствии шильдика «Фантастика» и сути предложенного авторами содержания. Это – не чистая Фантастика, это – чистой воды спекуляция на привлекательности Жанра. Очень много слов, избыточно много слов. И почти все – мимо. Про всех и про всё – включая кофе: и — цвет его, и — вкус, и — технология приготовления и т.д. и т.п. Зачем???

Нет, в какой-то, весьма специфической, аудитории, это – конечно же – вполне себе даже норма, со всеми, так сказать, вытекающими. Ничего не имею против. НО… И ещё раз – НО. Как бы.., надо же и меру знать. Что нам говорит народная мудрость? «Назвался груздем – полезай в кузов», как-то так… То бишь – подряжался на фантастику – давай фантастику, такой был уговор.

А играть на чужом поле по преимущественно в свою игру, демонстрируя, время от времени, формальные признаки формального соблюдения формальных обязательств – это, по меньшей мере, не очень красиво.

Разве не так?

Возможно, это наведённые помехи от недавно прочитанного «Transhumanism inc» или просто тема безбашенного провокационного маркетинга и оживления мертвых писателей мне напомнило творчество Виктора Олеговича.

Так или иначе на 90% рассказ достоин пера Пелевина.

Будущее. Вдохновенную пиараску нанимают рекламировать воскрешённых писателей.

Вот этот рассказ прочно укоренён в современности — воскрешается толстый прокрастинатор, так и не дописавший «Песнь Льда и Пламени», идёт речь о сетевой проде, клянутся персонажами Варкрафта.

В концовке авторский дуэт как будто чего-то испугался и несколько скомкал финал, но всё равно — получилось очень весело и задорно!

9(ОТЛИЧНО)

Очень и очень жизненно. У нас уже строили писательские карьеры не на текстах, а на выкрутасах авторов текстов, и называлось это «концептуализм», не к ночи будь помянут. Ну, пошло на новый виток с хорошим заходом в ближайшее будущее... Рассказ драйвовый, с правильно расставленными тонкими намеками на «толстые обстоятельства» книжного бизнеса. Концовка, правда, не очень внятная, но картина самой ситуации, поданная через гипертрофированное изображение реальности и перенос ее чуть вперед, буквально завораживает...

Какой же злободневный рассказ... И видно, что написано с пониманием ситуации «изнутри», так сказать. От этого особенно цепляет и становится грустно. Классно, спасибо авторам.

Изящная ирония в костюме фантастики о тенденциях книжного бизнеса.

Читать было интересно, хотя в целом скорее не понравилось. Такая киношная проза в роде «а мотивы героям придумай сам». Самые живые персонажи — солдатик Горбач и бывший пустынник Дометиан. Остальные — да, пожалуй, как у Лазарчука: все такие загадочные и быстро движущиеся, но вот что ими движет...

Здесь автор опять-таки загадочно и немножко устало закатывает глазки (мол, кто не понял, тот дебил). Ну а я все же не понял, к примеру, почему Ингвар пошел за Дометианом.

- «Не, ну как, он же ему такой «А ты хочешь, матрицу-шматрицу перезагрузить?» Вот так. Теперь-то понятно, болезный?»

- Не-а, не понятно. Но это, наверное, потому, что мы об Ингваре этом как о человеке не знаем вообще ничего.

- «Не, ну как, он же вот крутой, воевода типа, и как все воеводы...»

- Но я, увы, совсем не знаю, как там с воеводами в мире стазиса. Могу лишь предположить, что люди, делающие локально-успешную карьеру не склонны обыкновенно к онтологическим революциям. Это ж не Александр Македонский, который всех победил, подзаскучал, а тут ему и предлагают... Вот с Дометианом, с тем все сразу понятно — «совершил нечто страшное». «Нечто страшное» — вещь самоочевидная, здесь-то вообще без вопросов... А вот что Крувим, почему именно он Дмитрию понадобился, обычный же лох, вроде?

- «Э, ну сказано же, что потенциал увидел, да? Читать что ли не умеешь?»

- Наверное, не умею, хотя про потенциал хотелось бы поподробнее что ли. Впрочем, для всяких там придиральщиков кругом загадочное повествование оставляет как вариант объяснение «просто под руку подвернулся».

Причем в каком-нибудь хорошо сделанном сериале я бы и не спрашивал про это все, в упоении разглядывая экзотично-постапокалиптичные одежки Синклера, жалея собачку и поражаясь способностям маленькой девочки. Но сегодня даже в компьютерных играх одних движухи и клевого сеттинга не хватает, нужны мотивировки, трудные выборы и прочая психология, как в The last of us, например.

Все, перечисленное выше в отзыве Buhrun, в романе, действительно, есть. Нет там только того маленького, но принципиального «ты» из означенного отзыва. Но именно эта малость заставляет читателя пережить историю.

Дерзкий, в чем-то даже провокационный рассказ. Который, увы, за эпатажной формой так и не смог показать достойного содержания. Мир обозначен лишь штрихами, техническая часть истории намеренно остается за кадром, некоторые сюжетные вопросы не предполагают ответов. Вот и остается в остатке нагловатая (продукт своего времени) героиня, эпатаж и скрытая во втором смысловом слое грусть и злая ирония (доводящая до абсурда ряд пороков общества потребления, пускай и в рамках весьма узко очерченной темы).

Неужели так оскудела наша земля талантами, раз это произведение назвали лучшими отечественным рассказом (или повестью)? Любительская по исполнению вещь, в которой для меня остались ещё и некоторые вопросы — как они добывали ДНК зарубежных знаменитостей (да и наших тоже)? Можно было хоть какие-то намёки дать. Высоких рейтингов можно добиться только чудовищным эпатажем? Я не специалист по рекламе, но если так, жаль это общество будущего. Использование автором грубых выражений в тексте от первого лица из той же серии? В общем, приходишь к выводу, что, перефразируя известный афоризм, для взрослых надо писать как для детей, только хуже.

Постапокалиптический мир, Россия. Территория страны разделена на «владения» кланов. Первая половина романа читалась великолепно. Как раз шло «вхождение» в этот мир, появились несколько параллельных историй — сюжетных линий, каждая со своими героями. И написано хорошо — без провисаний, без затянутостей, вполне себе живо и динамично. И интрига введена — вот этот самый Стазис, нечто непонятное и распространяющееся все шире и шире. Вроде Зоны из «Пикника...» Стругацких. Параллель прозрачно так просматривалась. Зацепить-то автор зацепил, это сумел. Дальше (на мой сугубо личный взгляд) — просто ступор, трудно объяснимые метания героев по территории ближнего и дальнего Подмосковья, их взаимные стычки и делёж сфер влияния и совсем уж невнятная развязка — объяснение происходящего классическим «Deus ex machina». Честно говоря, разочарован, ожидал в финале чего-то более масштабного и логически связанного и определяющего картину мира. Конкретики не пишу, чтобы не спойлерить. Из того что понравилось — хорошо выписаны центральные глав.герои, от имени которых подаётся та или иная линия повествования.

Отзыв пишу спустя 3 недели по прочтении книги, за это время уже впечатление потускнело и поблекло, т.к. и сразу оно уже было «так себе». Для того, чтобы скоротать время — книга пойдет, а вот чтобы насладиться достоинствами хорошей, умной, интересной и оригинальной книги — будет какого-то из перечисленных качеств (а то и 2-х) недоставать. Возможно, я не «въехал» на полную, недопонял или не проникся как следует, но осталось ощущение легкого сожаления и разочарования. Ожидал почему-то бОльшего. Оценка 6.

В Москву! В Москву! В Москву!

А.Чехов. «Три сестры».

«Что такое пипидон?» — смятенно подумал Горбач. Чуть вслух не спросил.

В.Картушов. «Стазис»

«Что такое Стазис?» — смятенно думает читатель. Но спросить не у кого, надо читать.

Ну, в общем, так...Москва в очередной раз накрылась. Не тем, что живописал в своей «Б.Вавилонской» М.Веллер, нет. Москва накрылась Стазисом. «Чем-чем?» — спросит нетерпеливый читатель. Но автор не спешит объяснять, что же такое Стазис, вот и я не буду.

Итак, Стазис продолжает расширяться посредством неких волн, кукол и эмиссаров, захватывая Подмосковье и далее, аж до Алтая. Чем накрыло Чукотку, Камчатку, ближнее и дальнее зарубежье, и накрыло ли вообще — неизвестно. Когда всё это началось — непонятно.Не захваченные пока Стазисом территории называются Территория, которая поделена на подобия удельных княжеств, называемых кланами, но во главе каждого клана стоит князь. Все кланы по мере сил сражаются с куклами, эмиссарами ну и друг с другом, это уж как положено...Кланы называются Хлеборобы, Распутники, Рубаки, Храбрецы, Мигуны, Жевуны...А нет, это уже из другой оперы.

Странно, откуда вдруг вылез Волков? Люди вон Геймана вспоминали, Лазарчука, мне самому поначалу на ум приходил Дивов (а самое начало — «Осенний лис» Скирюка). А сел за отзыв — почему-то вспомнился «Волшебник Изумрудного Города».Может потому, что здесь тоже есть девочка, только не Элли, а Лиза? На роль Трусливого Льва подходит Горбач, Железный Дровосек — Синклер; даже Тотошка здесь незримо присутствует, только его зовут...звали Прохоров. Изумрудный Город — конечно Москва, и все три сюжетные линии в итоге стремятся туда — в Москву! в Москву! А загадочный Волшебник Изумрудного Города — не менее загадочный Отец Стазиса...

Жанр, когда что-то чем-то накрывается, а выжившие стремятся выживать и дальше, называется постапокалиптика. Но «Стазис» — не постап, хотя и притворяется им. Это сказка, это кошмарный сон. «Стазис» — это притча, и не поручусь, что я разгадал все её смыслы,что же, будет повод перечитать. Но одно новое для меня слово(см. эпиграф) и пару-тройку метких выражений я в копилочку уже уволок.

Р.S. Задумался над названием серии — «Сломанный миф». Какой, собственно, миф имеется в виду? Миф о том, что фантастика — литература второго сорта? Или миф о том, что отечественная фантастика при смерти? Если да, то говорить «сломанный» рановато, но ломать надо, да. И Вадим Картушов свой вклад в процесс слома уже внёс.

Ух, отличная вещь! Вадим Картушов большой молодец. Смыслов навертел столько, что роман уже хочется перечитать – это серьезный показатель, говорящий о высоком потенциале произведения. Перечитать, сверяясь с соответствующей литературой (ну не силен я в христианском богословии, что поделать) и словарем специфических терминов. Стилистически, конечно, в тексте есть определенные огрехи (строчки можно было вычистить посерьезнее от необязательных повторов, да и слова в предложениях чуть «эргономичнее» расставлять), но к этому совершенно не хочется придираться. В принципе, это больше работа редакторов и вообще как бы не очень существенно, но за один ляп Вадим (если он читает отзывы на Фантлабе), мне кажется, своему выпускающему (да и самому себе) должен слегка «напихать»:

«Тот парень, чья рука упала на крышку зиндана, с татуировкой, лежал и смотрел в небо. В остекленевших глазах застыл ужас. Рот был разорван, будто кто-то ухватил его за подбородок и лоб и потянул в разные стороны. Глаза отсутствовали».

Однако, это даже не ложка дегтя в бочке меда, совсем нет. Просто один из немногих чисто технических моментов, которые можно легко поправить и больше к ним не возвращаться.

Потому что в остальном «Стазис» хочется только хвалить: за нетривиальный взгляд на зомибиапокалипсис, осязаемую атмосферу описываемого мира, великолепных, живых (и не очень живых) героев, филигранные диалоги и уместный юмор. Еще понравилось, что в романе нет «говорящих голов», а грани этого загадочного мира раскрываются постепенно, преимущественно в диалогах и очень удачно вписанных в контекст фразах.

Правда, многие смыслы лично для меня, увы, так до самой финальной точки и не открылись, поэтому книгу и хочется перечитать. Чтобы понять, так сказать: то ли это у меня, как у той куклы, с глазами что-то не в порядке, то ли просто автор схалтурил — насочинял всякого, а достоверное объяснение так и не придумал; решил, что и так сойдет. Но вообще, понравилось, что Вадим держит своих читателей за умных людей и лишний раз не разжевывает то, что разжевывать не стоит. Вот это вот вообще классный момент:

– Что мне нужно сделать? – спросил Крувим.

– Убить свою мать, – сказал Дмитрий.

– Что?

– Убить свою мать, – сказал Дмитрий.

В этом месте, каждый, кто знаком с даосскими притчами, сразу чувствует себя прям таким без пяти минут просветленным, а ЧСВ его повышается на несколько градусов. Спасибо за это автору! Еще понравился вот этот эпизод с участием тех же персонажей:

«Крувим взял банку консервов. Это оказалась сайра, которую он ненавидел. На самом деле наплевать. Но как ее открыть? Дмитрий, заметив затруднение, протянул Крувиму нож. Тот вздрогнул, отшатнулся и выронил банку. Дмитрий не сразу понял, в чем дело. Но потом догадался, спрятал нож».

Опять автор никак не объясняет свою фразу и опять он большой молодец – снова укрепил ЧСВ проницательных читателей. Правда, далеко не каждому дано считать абсолютно все авторские коды, поэтому нет никакой гарантии, что к концу романа индикатор вашего чувства собственной важности не сползет ниже абсолютно нуля. А никто и не обещал, что будет легко!

Конечно, можно читать «Стазис» и как простой боевичок, но Вадим Картушов не для этого старался, не для того, как говорится, его роза мира цвела. Явно с совершенно другими целями он продумывал фабулу романа и проводил своих героев через все круги персонального ада. Похож ли «Стазис» на произведения Стругацких? На мой взгляд, не особо, хотя к жанру «интеллектуальной фантастики» роман вполне можно отнести. По крайней мере, лично на меня книга произвела впечатление. Еще раз браво, автор! Правда, концовку, действительно, стоило бы сделать не столь скоропостижной, это да…

Отлично!

Черт побери, это уровень классического Лазарчука («Все способные держать оружие», «Кесаревна Отрада»). И Нила Геймана в его лучших проявлениях («Американские боги»). Плюс у Вадима есть это умение тонко подмечать абсурд в жизни и в людях, похожее было у Данихнова («Девочка и мертвецы», «Колыбельная»).

«Стазис» захватывает, структура отлично работает, ритм, все на месте. Тягучая атмосфера вывернутого и сломанного мира, кошмара наяву, но при этом масса по-настоящему смешных эпизодов.

Единственная претензия: финал хороший, эмоциональный, но как бы сказать... рассказный. Медленнее надо было, мне кажется, сводить все нити, не так резко.

Выматывать жилы читателя до конца, как в эпизоде с детонатором (кто читал, поймет. Один из лучших моментов романа).

И совсем это не постап, конечно. Тут я ошибся. Это именно что-то в духе «Американских богов», только на почве христианства и в российском антураже. А разрушение мира имеет совсем другую природу, не связанную с атомной войной или падением метеорита (не буду спойлерить). Но мир очень любопытный, совершенно живой, хотя и страшный. Эти танцы «кукол» и их «пение»... брр. Интересно, что Вадим умеет дать и локальные эпизоды и ощущение глобальных событий -- как тот же Лазарчук.

Диалоги прекрасные, я наслаждался. Герои класс. В общем, я под сильным впечатлением от романа.

Цитата:

— Мы в Москве, — сказал Ингвар. — Великий скхимник, куда нам двигаться дальше?

Дометиан почесал нос и извлек из мантии рисунок. Обрушенный путепровод, небольшая церковь под холмом. Жилой многоквартирный дом. Таких домов в Москве сотни и тысячи, подумал Синклер. Не хватит десятка жизней, чтобы проверить каждый.

— Сирияне однажды пошли отрядами и взяли в плен из земли Израильской маленькую девочку, — напомнил Дометиан. Синклер напрягся.

— Точно, — согласился Ингвар. — Надо остановиться и спросить дорогу у Елизаветы. Ты как, Синклер? Все нормально? Ты побледнел что-то.

— Я в панике, — сказал Синклер.

— Так и должно быть, — ответил Ингвар.

Серия «Сломанный миф» пока и впрямь работает как неплохой срез современного русфанта с претензией, потому что показывает все его плюсы и провалы. «Золотая пуля» была амбициозной, неистовой и разваливающейся от инъекций постмодернизма, «Эль Пунто» была слабой попыткой сыграть в магический реализм с помощью испанской поэзии. А вот «Стазис» — крепкая и годная книга, находящаяся на четкой середине и проникающая в сердце. В анонсе ее назвали «бояр-панком». потому что это постапокал на территории России, где народ после прихода существ Стазиса, поющих песни безумия и лишенных глаз, откатился в средневековье. Люди создали кучу «княжеств»-кланов разной направленности, а один из героев — православный монах, дерущийся крестами и веригами. Колорит «боярского постапокала» хотя и есть в «Стазисе», не это в нем главное, он прорисован схематично. Но книга оригинальная, полная неплохого юмора, цитат из Библии и Хагакурэ и тянущей, влекущей в неведомое тоски.

Завязка такая: загадочный и темный странник Синклер, с трудом произносящий больше трех слов подряд и напевающий разорванные песни из старых кинофильмов, хочет добраться до князя клана Хлеборобов, чтобы сообщить ему, что куклы (зомби Стазиса) и поющие эмиссары, способные сводить песнями с ума и подчинять себе людей, скопились в Москве в невероятном количестве и собираются идти на большой прорыв. К сожалению, плохие новости никому не нравятся — и Синклера сажают под замок, а в это время волна из изломанных, странных существ, подчиненных единой вибрации, с легкостью сметает города. Православный боевой монах, принявший множество обетов, покидает свое убежище, следуя за голосом бога. Солдатик-бедолага, повздоривший с командиром, чудом выживает в нападении с помощью странноватой девчонки. И Синклер, и монах, и солдат, и девчонка окажутся связаны одной миссией, которая поведет их в самое сердце Стазиса.

Самый большой плюс книги Картушова — это ее странная, необычно вписывающаяся в развлекательные или боевые сцены мелодичность и сугубая атмосферность. В романе ощущается мрачное дыхание, отзвук, гудение, которым влияет на мир Стазис. Это действительно измененный, загадочный мир. Отдельный бонус — манера героев разговаривать, словно они дуэлянты. Она сразу запоминается, и от меня за это плюс, потому что гопник-стайл в диалогах русфанта мне сильно наскучил. Язык простой, доступный для каждого, но в нужных местах очевидно, что автор хорошо умеет им пользоваться. Также интригует и идея — о необходимости смотреть за схемы, о доброте, которую раненые люди ищут, затерявшись во тьме ненависти. Главные герои совершают своего рода «прыжок веры» в то, чего должны бояться, и это крутая вещь. Хорошая книга со своими фишками и слегка поспешной концовкой.

— Ваш отец диавол, и вы хотите исполнять похоти отца вашего, — сказал он.

— Не без этого, — сказал брюнет.

— Он был человекоубийца от начала и не устоял в истине, ибо нет в нем истины.

— Я немного теряю нить беседы, — сказал брюнет грустно. — Ваши речи меня смущают. От этого мне хочется проколоть вам печень. (Стазис)

Относительно недавно прочитал роман Шимуна Врочека и Юрия Некрасова «Золотая пуля», который на пару с «Эль Пунто» Виктора Колюжняка открывал новую серию издательства «Эксмо» — «Сломанный миф». Роман Колюжняка не читал, а вот «Золотая пуля» оставила, в целом приятные впечатления. В первую очередь понравилась, конечно, языком и смелостью обоих авторов, очень виртуозно играющих на знакомом, казалось бы, поле и ломающих, порою вдрызг, различные стереотипы и клише сразу нескольких литературных жанров, таких как постапок и вестерн, например. Главная моя претензия к «Пуле» заключалась в отсутствие стройного, логически выдержанного сюжета, из-за чего и поставил роману не самую высокую оценку. Но, тем немее старт серии «Сломанный миф» был дан неплохой и позволял рассчитывать на продолжение банкета и новые издания на бумаге произведений русских авторов, написанных на стыке сразу нескольких жанров. И вот, после нескольких месяцев затишья, издательство анонсировало новый роман в серию «Сломанный миф», а именно «Стазис» Вадима Картушова.

Итак, «Стазис» заинтересовал меня сразу же, как только выложили в общем доступе ознакомительный фрагмент романа. Признаюсь, после прочтения аннотации и первого отзыва от Юрия Некрасова на эту книгу, появилась у меня мысль, что от «Стазиса», как и от «Золотой пули» не стоит ждать чёткого линейного сюжета, а надо готовиться к вязкому атмосферному тексту. Ознакомительные 15 страниц немножко развеяли мои сомнения и позволили понадеяться на то, что сюжет в «Стазисе» всё же будет. В общем, решил поддержать серию и приобрёл новую книгу сразу же после выхода и, не откладывая в долгий ящик, прочитал. А теперь, собственно к впечатлениям. Действие романа разворачивается на территории России (правильнее, наверное, будет сказать постРоссии), раздробленной на небольшие территории – владения различных кланов. В постапокалиптическом мире, придуманном Вадимом Картушовым, не было никаких ядерных войн и катастроф, как в «Метро» или «Сталкере». Стазис наступил внезапно, пустив корни по всей стране из ёё центра (столицы). Происхождение и природа этого явления постепенно объясняется и раскрывается по ходу роману. Спойлерить не буду, скажу лишь, что подобное обоснование показалось мне весьма спорным и поверхностным, но, с другой стороны и хорошо, что автор не стал подробно разжёвывать и объяснять природу и суть этого явления, а расставил акценты своего романа немного на другом. Если коротко, то Стазис представляет собой определённое биополе, хаотично (на самом деле, не совсем, но это уже будет спойлером) распространяющееся по территории страны. Люди, попадающие под воздействия этого «поля» превращаются в безвольных и бездушных марионеток – эмиссаров Стазиса, ну или попросту «зомбаков», и способны «заражать» других людей при непосредственном контакте «глаза в глаза». То есть, по природе своей Стазис ближе к глобальной эпидемии, распространяющейся «воздушно-капельным» зрительно-контактным путём. На этом, думаю, хватит обсуждать суть и природу явления, давшего название роману Вадима Картушова и пора перейти к другим составляющим аспектам «Стазиса».

Что касается жанра романа: в отличии от «Золотой пули» (по ходу отзыва позволю себе проводить некоторые параллели между двумя прочитанными мной романами, вышедшими в серии «Сломанный миф»), Стазис можно более чётко классифицировать как постапокалипсис, но с некоторыми оговорками. Если учесть фантастическую (местами даже магическую) природу Стазиса, как явления, плюс обратную эволюцию и регресс человеческого общества (разбивка на кланы, некоторым из которых присущи жестокие, чуть ли не средневековые нравы и характеристики; наличие в иерархии кланов таких званий и должностей, как князь и воевода, например). А также своеобразные имена и клички большинства ключевых персонажей, то порою складывалось впечатление, что читаю я вовсе не постапокалиптический роман, а весьма неплохое такое фэнтези, а учитывая неоднозначность некоторых персонажей (о которых чуть позже) со своими скелетами в шкафах и общую мрачность мира, то, скорее даже дарк-фэнтези. Нотки хоррора тоже присутствуют, но звучат они очень слабо и не так оглушительно, как в жесткой сплаттерной «Золотой пуле».

Сеттинг «Стазиса» весьма интересен. Лично для меня, несомненным плюсом роману служит то, что его действие разворачивается на территории постРоссии, в отличии от «Золотой пули», в которой авторы решили сыграть на чужом поле, перенеся действие своего романа в постядерную Америку, из-за чего чувство некоторой фальши и обмана не покидало меня на протяжение всего романа Врочека и Некрасова. При чтении «Стазиса» такого не было и близко. Большинство мест и локаций узнавались на раз, а некоторые читатели на страницах романа смогут посетить свои родные города (Красноармейск, Орехо-Зуево, Владимир, Горно-Алтайск), ну, точнее их постапокалиптические версии. Про разбивку на кланы, каждый из которых владеет определённой территорией и имеет, каждый свои черты и характеристики, я уже упоминал. Лично я быстро втянулся в такую структуру, и наблюдать за действиями, разворачивающимися в таких декорациях, было очень даже любопытно.

Ну а теперь, перейду к главному, на мой взгляд, достоинству «Стазиса», а именно к персонажам романа и их взаимодействию между собой. В романе четыре сюжетных арки (линии), две из которых очень быстро сливаются в одну основную, которой уделена большая часть «экранного времени» романа, но в ней всё равно чётко выдерживается взгляд с двух разных сторон. По-моему, все ключевые персанажи романа удались Вадиму Картушову на славу. Здесь и получеловек-полуэмиссар Синклер, который попал под волну Стазиса и провёл в нём некоторое время. При этом он не утратил полностью свою человечность, вследствие чего постоянно ведёт борьбу со своим внутренним тёмным двойником, страдая чем-то, вроде шизофрении.

Здесь и монах схимник Дометиан, совершивший в прошлом какой-то ужасный поступок. В настоящее же время он ведёт аскетический образ жизни, взяв своеобразный обет молчания, излагая свои мысли вслух только лишь строчками из Священного писания. А ещё Дометиан практикует и совершенствует вид боевого искусства, оттачивая мастерство на куклах и эмиссарах Стазиса, в качестве оружия используя боевые кресты-вериги на цепочках и спрятанные в рукавах метательные стилеты.

Здесь подросток Крувим, страдающий комплексом неполноценности и притесняемый сверстниками, нашедший утешение в музыке, а конкретно в игре на гитаре. Вскоре он встречает странного человека в шлемофоне, который постепенно становится для Крувима кем-то, вроде духовного наставника, который ставит его на путь просветления, ну или «путь дзен», если хотите.

Другой подросток Горбач, только вступивший в ряды местной армии клана, история которого начинается с того, что его пост на границе земель клана пропускает полуэммисара Синклера на запретную территорию. В попытке исправить свою ошибку, пост Горбача бросается в погоню, в результате которой двое его напарников погибают от руки Синклера, а сам Горбач в итоге попадает в зиндан (этакий аналог карцера на гауптвахте). В дальнейшем этому персонажу предстоит снова встретить человека (точнее получеловека) из-за которого всё началось, а также девочку-телепата Лизу, которая сильно повлияет на формирование его характера, побывать в плену, да и попросту сильно повзрослеть.

Путь всех этих персонажей начинается в разных точках территории постРоссии, находящейся под гнётом Стазиса, но в итоге все они сойдутся в одном месте в самом средоточие зла. Но до этого ещё далеко, а впереди каждого из них ещё ждёт ряд испытаний и лишений, которые в той или иной степени повлияют на дальнейшие события. Да, можно сказать, что персонажи Стазиса не столь оригинальны и где-то уже похожих героев (или злодеев) мы встречали, но, лично для меня определённый разрыв шаблона в вопросе формирования персонажей произошёл, и, на мой взгляд, каждое действующее лицо в произведение Картушова имеет некоторые особенные черты, выгодно отличающие их от схожих прототипов. Возможно, дело в том, что я прочитал не так много литературы, схожей со «Стазисом» жанров, но на данный момент времени, персонажи романа Вадима Картушова показались мне вполне самобытными и интересными.

Отдельно ещё хочется выделить диалоги и юмор в «Стазисе». Как уже отмечал один из немногочисленных рецензентов, написавших отзыв на этот роман – каждый персонаж «Стазиса» обладает своим собственным голосом, отличающимся от авторского, а также уникальной манерой общения, отчего практически все диалоги в романе читаются максимально естественно и легко. Юмор в основном простенький, местами пошловатый, но, что называется, пробивной. Несколько раз от души посмеялся. Вот пару примеров: 

Короче говоря, «Стазис» мне определённо понравился. К минусам отнесу смазанный скоротечный финал. Считаю, что автор немного поторопился и не докрутил, как следует свою неплохую задумку. Роман заканчивается по сути клиффхэнгером (на полуслове), что позволяет осторожно надеяться на продолжение. Да и вообще, объёма «Стазису» явно не хватило, на мой взгляд. Хотелось бы почитать про этих персонажей ещё пару сотен страниц. Уверен, что автор без проблем справился бы с этой задачей, не допустив при этом какого-либо провисания сюжета. И да, сюжет в «Стазисе» имеется, причем весьма стройный и логичный. И в этом плане роман Вадима Картушова, лично для меня, по всем статьям уделывает соседку по серии «Золотую пулю», со всей её атмосферностью и словесной эквилибристикой, но с пустотой там, где в моём понимание, должен быть связный сюжет и интересно рассказанная история.

Что касается моей оценки. По хорошему, в моей градации оценок на «Фантлабе», «Стазис» — это крепкая «восьмёрка». Но, ещё балл, пожалуй, накину в поддержку книжной серии, которая радует изданием таких смелых неформатных произведений российских авторов, и непосредственно в поддержку Вадима Картушова, как автора, который смог очень приятно удивить. Хочется пожелать Вадиму Картушову творческих успехов и хороших продаж его дебютному роману. Ну и осмелюсь порекомендовать «Стазис» к прочтению, в первую очередь, всем любителям постапокалиптики, а также всем тем, кто ещё не до конца утратил веру в российских молодых авторов-фантастов и верит, что они способны выдать качественные жанровые тексты. «Стазис» не так специфичен, как «Золотая пуля» и, на мой взгляд, подойдёт для гораздо более широкой читательской аудитории. Так что, не проходите мимо. Этот роман более чем заслуживает внимания.

Серия «Сломанный миф», уже порадовавшая более чем незаурядной «Золотой пулей» (и новым романом Виктора Колюжняка, до которого у меня еще руки не дошли), и сейчас не подвела. «Стазис» умен и увлекателен, и выстраивает осознанную картину мира после апокалипсиса. Здесь как раз и есть небольшая засада, лично я начал втягиваться именно в описание политического и бытового уклада этого мира, и на мой вкус слишком быстро и слишком резко все ушло из политики в фантастику. Я правда считаю, что такой роман мог бы быть больше, неторопливей, посмаковать судьбы нового дивного мира и его героев.

Все это скорее похвала книге и автору, разве не все мы мечтаем услышать от читателя «почему так мало»?

Книгу я прочла быстро – буквально за один день, а вот отзыв на нее вынашивала долго. Скажу сразу, книга мне очень понравилась, но согласитесь, нельзя же написать рецензию, состоящую всего из двух слов: «Очень понравилось». Можно, конечно, добавить «Спасибо» и «Автор, пиши еще!», но это тоже как-то не очень. Поэтому пришлось ждать, когда эмоции улягутся и превратятся-таки в слова.

Что я имею сказать на момент сейчас.

Во-первых, кажется, я начинаю любить отечественный постапокалипсис. По крайней мере, тот, что выходит у «Эксмо» в «Сломанном мифе».

Во-вторых, большая удача – читать книгу, написанную сочным живым языком. Каждый персонаж имеет свой узнаваемый рисунок речи, и эта самая речь героев отличается от речи автора (что, в массе своей, редкость и, соответственно, признак достойного текста).

В-третьих, конечно, все эти смыслы и аллюзии, которые там внутри упакованы. Отсылки без прямого текста, указания без указаний напрямую (ну, разве что цитаты явны и откровенны, но это уместно в контексте) – с моей точки зрения, это прекрасно.

Вы, наверное, заметили, что я вообще ничего не говорю про сюжет, события, героев. Не говорю потому, что не хочу. А хочу я, чтобы каждый открыл для себя эту книгу сам и сам нашел там что-то свое.

Закончить же мне хочется цитатой, которая в тексте не звучит, но многое объясняет: «Все существующее – сон, то, что не сон – не существует». Для меня «Стазис» был, в том числе, и об этом. А о чем он будет для вас?

Первое впечатление от книги – «Кысь» для мальчиков. Но роман гораздо больше первого впечатления, поэтому напишу подробнее.

Стазис – это роман про пост-апокалипсис, в котором с одной стороны есть все, что мы ждем от этого жанра: перевернутый мир, в котором привычные нам вещи оказались собственной противоположностью, герои, принадлежащие к разным коалициям, хтоническое злоразборки и передел территории. Если вы поклонник жанра, то обязательно берите, получите радость узнавания. Но с другой стороны, это роман у которого есть что-то совсем индивидуальное, что не даст вам его забыть сразу после прочтения и смешать в одну кучу с другими подобными книгами.. Возможно, дело в очень подробно прописанном мире (все мои вопросы о его устройстве получили ответы), может быть в главных героях, которые тоже одновременно и соответствуют и ломают свои архетипы. Поэтому, тем, кто не сильно любит пост-апокалипсис, тоже советую роман, чтобы окунуться с головой и искренне переживать за того героя, который вам больше всего понравится.

«Стазис»:

Нервный и рваный

Содержательно-дерзкий

Неприятно-достоверный

Печальный

Пронзительный

Реактивный

Ироничный до боли

Знакомые и жуткие детали

Бытовой апокалипсис

Смелая подача

Отменно написан

Строки, как песня

Россия после безумия

Кукольный холокост

Отцы и мертвые дети

Откровение Вадима Картушова

Слова, как стигматы

Кто понесёт дальше ношу, если нести некому

Самый неожиданный Апокриф России, впавшей в кому

Зима надежды нашей

Соль и пепел

Почему звенит колокол

Что ты будешь делать, если дом твой в плену врага, неясного, зыбкого, смертельно опасного, поющего, принимающего облик кукол, боящегося колокольного звона и обветшалых, но стойких ещё христианских основ

Куда ты пойдёшь, если кругом — новое средневековье, боярская Русь с автоматами и гранатомётами, а между небольшими островками света человеческого, мутные слепые пятна вражеского Стазиса

Кем ты станешь: шпионом, иноком, воеводой — гнилые сплошь, неверные, слепые слова, когда стать ты можешь или жертвой, или рабом, или учеником гада, или жалкой попыткой героя

Как ты умрешь, со стволом в руках, от яда на пиру, затоптанный паникующей толпой, пробираясь в глубоком тылу кукол и эмиссаров Стазиса, нажимая на заржавленную ядерную кнопку, проклиная своих, спасая чужих, бия в колокол

Есть такое выражение -- «я автор статей, текстов и постов». В общем, чего угодно, только не литературы.

К данному опусу сие относится в полной мере. Как блог-пост -- еще туда-сюда (можно даже поржать с чудовищной тупости писавшего). Короче, под настроение канает. Под настроение даже пошлые анекдоты иногда канают...

Как текст, отличный от формата блог-поста -- ну елки-палки. После первых же двух строк вылупляешь глаза и думаешь -- «ШО ЭТО?!?!» (И да, дело не в матерщине. Матерщина вполне м.б. забавной, если она к месту. Чего про картушовский опус не скажешь никак).

Странно не то, что сие было написано и опубликовано в сети (там чего только нет). Странно, что сие... мнэээ... удостоилось персональной страницы на Фантлабе.

«Какао и кружки» — неожиданно лирическая миниатюра Картушова, с новой стороны открывающая читателям автора леденящих кровь социальных хорроров и разбитных мемасов «… козу!» и «весьма коварен». Не хулиганское граффити поперек трансформаторной будки, а легкая воздушная акварель на четвертинке листа, запечатанная в конверт до следующей зимы, когда вновь возникнет необходимость согреться. Производящее документальный эффект описание сложных отношений молодого, но уже порядком израненного в области сердца, художника и его девушки Нади, особы нервной и экзальтированной, с неизбежными отсылками к родной восьмидесятнической «городской прозе» и норвежской «новой наивности». Очень весенняя, во всех смыслах, зарисовка о том, как важно ценить то, что имеешь. Как важно чувствовать неразрывную целостность всего, что происходит в наших жизнях. И как важно просто верить, что все, в конце концов, будет хорошо.

Забавная вещица. Конечно, никакого отношения к «вольному пересказу» не имеющая. Это как раз скорее «прочтение классики учащимся ПТУ». Вполне годная штучка. С запоминающимся рефреном «и такой коварный». С пониманием мотивов поступков на уровне подворотни. Я вот лично увидел этого «горе»-рассказчика очень ярко.

Жаль, что автор не дистанцировался от «пересказа». Мог бы облечь рассказ в рамки, например так: «К нам попало школьное сочинение Пятакова Васи, публикуем без купюр.» Или как-то ещё. Не думаю, что автор всерьёз именно так прочёл «Евгения Онегина». Это было бы слишком грустно для такой улыбчивой и широкой натуры.

Но если кто-то думает, что ни один из современных школьников не воспринимает «Онегина» так, как описано в рассказе, то он ошибается.

А автору я бы пожелал продолжить эксперименты (в добрый путь!) и расширить диапазон «рассказчиков»: укурок, девочка-припевочка, качок и т.д. И побольше улыбаться!

Как сейчас помню осень 2011 года. В воздухе приятно пахло листвой и яблоками. Мы обсуждали перспективы русского репа. Я пытался заново понять «С широко закрытыми глазами» Кубрика и «Плетёного человека» Лабута (Мирон посоветовал). Я впервые припал к «Культуре времён Апокалипсиса» в первоисточнике (посоветовал Мирон). Я впервые стал миксовать привычный шведский мелодик-дэт с отечественным репом (совпадение? Наверное). Главным новогодним напитком в ту пору было безалкогольное пиво (родители?!). А малоизвестный на тот момент репер Oxxxymiron впервые выложил краткий хулиганский трэк «Судьба моралиста», перекликающийся с легендарным «Mamy Blue»

Я еще, помню, подумал: «это он зачем так?» Я подумал: «черт побери, парень, да они же не догонят панчлайн, они тебя сожрут просто-напросто!» Но, как показало время, я изрядно ошибался насчет русскоязычного слушателя. Популярность «моралиста» росла не по дням, а по часам, натурально, как снежный ком, как лавина… Эпидемия перепостов, благожелательные отзывы отцов русского репа, пикабу и фишки, даже переводов не потребовалось…

Гугл услужливо подсказывает: «Результатов: примерно 322 000», но, учитывая, сколько раз перепащивался исходный текст, без указаний авторства, подвергаясь разным степеням самодеятельной корректуры и редактуры, числа там будут куда более впечатляющие.

Мирон выдал такой забористый контент, который в считанные дни превратился в Медийное Событие и ходовой мем. Спустя годы вновь задаюсь вопросом: это он зачем так? Конечно, нужно иметь какое-то очень специальное конспирологическое сознание, чтоб усмотреть в этом тексте попытку матерно переврать Шедевр ради лулзов и коммов. Дружелюбные псевдоинтеллектуалы, сравнивающие получившийся продукт с ПТУ-шной самодеятльностью и «Домом-2», кажется, никогда толком не видели ни того, ни другого (а напрасно, там можно почерпнуть массу жизненного материала).

Удачное стилевое упражнение? Трогательное признание в любви к культовой композиторской удаче? Самозабвенный гон без расчета на такого массового слушателя? Слепленная на коленке постебушка? Вдумчивая и ядовитая ответка русским слушателям с их затертыми от частого морализаторства формулировками и абсурдно-строгим стереотипам того, каким должен быть русский репер?

Это далеко не самый сильный текст Мирона, особенно, если сравнивать с позднейшими работами – с убийственно-краткими миниатюрами (среди которых особенно выделяется супер-мини парт на «XXX SHOP»), с посвящением треков Говарду «Наше Всё» Филипу Лавкрафту, с «поколенчески-философскими» хитами в жанре романтического триллера и антиутопии — «Полигон», «Девочка ******» и другими хитами «Горгорода»; и даже удачным экспериментом в «низком» жанре репа, циклом батл-репа «V E R S U S»… Но, без сомнения, это один из самых знаменитих текстов Оксимирона. Доходило до того, что знакомые скидывали автору шутки по мотивам «Судьбы моралиста» без указания авторства мема – мол, «да я твою!» . Если на исходе «нулевых» это не синоним писательской состоятельности и народного признания, то что тогда?

Одно можно сказать точно: это очень талантливо сделано. Это предельная выразительность и динамичность лирики при использовании минимума средств. Сорокинская точность речевых характеристик и безжалостное препарирование языковой среды, в которой мы живем. Нежное, кроме шуток, даже трепетное отношение к объекту пост-иронического переосмысления. Непонятно, как 25-летнему пареньку удалось это сделать, но, судя по неоднозначной и бурной слушательской реакции, которую текст вызывает спустя годы, всё правильно сделал!

--------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------

Данный метанарративный отзыв не имеет целью троллинг ценителей творчества Картушова, а лишь постиронически переосмысливает идею открытия библиографий для авторов уровня вконтактных пабликов «МХК» или «ЧЕ».

В этом микро-микрорассказе (всего 800 знаков без пробелов) есть буквально всё, что мы обычно ждем от хорошей большой книги. Узнаваемая героиня-современница. Безжалостный психологический анализ. Горькая поколенческая ирония. Губительная страсть, эмоциональная одержимость, от которой персонаж пытается сбежать на край света. Саспенс, наряжение, интрига, драматическая развязка. Кроме прочего, тут и важный нравственный посыл: у каждого есть свой Черный Сластелин, но не у каждого найдутся силы и решимость, чтобы противостоять ему.

Как сейчас помню зиму 2010 года. В воздухе приятно пахло петардами и мандаринами. Мы обсуждали перспективы конкурса, получившего временное название «сюрнонейм». Я впервые посмотрел «Кровавый чай» Седжавски и «Редкий экспорт» Хеландера (Картушов посоветовал). Я впервые припал к симмонсовскому «Террору» в первоисточнике (скинул Картушов). Я впервые стал миксовать привычный финский мелодик-дэт с отечественным постпанком (совпадение? Не думаю). Главным новогодним напитком в ту пору был азербайджаснкий вермут (Картушов?!). А малоизвестный на тот момент жж-блогер Комедиант впервые выложил краткий хулиганский пересказ «энциклопедии русской жизни» от Нашего Солнца.

Я еще, помню, подумал: «это он зачем так?» Я подумал: «черт побери, парень, да они же не догонят панчлайн, они тебя сожрут просто-напросто!» Но, как показало время, я изрядно ошибался насчет русскоязычной блогосферы. Популярность «Анегена» росла не по дням, а по часам, натурально, как снежный ком, как лавина… Эпидемия перепостов, благожелательные отзывы Каганова и Дивова, пикабу и фишки, перевод на болгарский…

Гугл услужливо подсказывает: «97 тыс. упоминаний», но, учитывая, сколько раз перепащивался исходный текст, без указаний авторства, подвергаясь разным степеням самодеятельной корректуры и редактуры, числа там будут куда более впечатляющие.

Картушов выдал такой забористый контент, который в считанные дни превратился в Медийное Событие и ходовой мем. Спустя годы вновь задаюсь вопросом: это он зачем так? Конечно, нужно иметь какое-то очень специальное конспирологическое сознание, чтоб усмотреть в этом тексте попытку матерно переврать Шедевр ради лулзов и коммов. Дружелюбные псевдоинтеллектуалы, сравнивающие получившийся продукт с ПТУ-шной самодеятльностью и «Домом-2», кажется, никогда толком не видели ни того, ни другого (а напрасно, там можно почерпнуть массу жизненного материала).

Удачное стилевое упражнение? Трогательное признание в любви к самому культовому русскому писателю? Самозабвенный гон без расчета на такого массового читателя? Слепленная на коленке постебушка? Вдумчивая и ядовитая ответка университетским преподам с их затертыми от частого употребления формулировками и абсурдно-строгим паттернам школьных сочинений?

Это далеко не самый сильный Картушовский текст, особенно, если сравнивать с позднейшими работами – с убийственно-краткими миниатюрами (среди которых особенно выделяется супер-мини «Черный сластелин»), с лирическим хоррором про Дона Шоггота, с «поколенчески-философскими» хитами в жанре пост-стимпанка и вирд-фикшен — «Клоуном», «Цайтгайстом» и «Кроликом»; и даже удачным экспериментом в «низком» жанре лит-рпг, рассказом «Утро, в которое мы умрем»… Но, без сомнения, это самый знаменитый из текстов Картушова. Доходило до того, что знакомые скидывали автору ссылки на перепосты «Анегена» без указания авторства – мол, «зацени приколюху, во дает аноним!» Если на исходе «нулевых» это не синоним писательской состоятельности и народного признания, то что тогда?

Одно можно сказать точно: это очень талантливо сделано. Это предельная выразительность и динамичность диалогов при использовании минимума средств. Сорокинская точность речевых характеристик и безжалостное препарирование языковой среды, в которой мы живем. Нежное, кроме шуток, даже трепетное отношение к объекту пост-иронического переосмысления. Непонятно, как 20-летнему пареньку удалось это сделать, но, судя по неоднозначной и бурной читательской реакции, которую текст вызывает спустя годы, всё правильно сделал!

Вадим Картушов наделен особым хирургическим даром — ярко и беспощадно шутить.

У него ясный и уместный стиль.

Он выбирает классические источники, как платформу для своих ироничных острот.

Да, Вадим — плоть от плоти — поколение Интернет, бог погонного ЖЖ метра, повелитель Твиттера, но это не портит его прозу, напротив — делает еще более цепкой, ядовитой, меткой.

Остроумие — владение темой и словом, как оружием, инструментом отделения истинного от ложного.

Тем сильнее удручает какой-то ханжеский подход критиков к сатире/намеренному ироническому искажению базовых текстов, которое использует Картушов. Я не понимаю, как можно не видеть, что автор приглашает читателя к совместному пробегу по классике. Испытайте же уже сарказм, ну!

Какое хорошее слово — «постмодернизьмъ». На любую глупость этот ярлык можно клеить, любую дыру им закрывать. Крокодилы у тебя по сибирским джунглям ползают аль маги фентезийные о генетике гуторят — все это он, родимый (а не косяки проработки мира, конечно). Даже Вася Пупкин, пишущий матерный стишок про Пушкина на заборе, может гордо сказать «я не хулиган, не сатанист, а поэт-постмодернист».

Тот, кто сказал, что такое «творчество» — уровень КВН-а ПТУ, еще польстил автору. Это уровень ученика 5-6 класса, который пересказывает книгу своим «корешам» скудными словами ввиду ограниченности познаний, да сдабривает рассказ матерщиной из-за никчемного словарного запаса. По факту такое лучше схоронить на века вечные в какой глубокой могиле и никогда о нем не вспоминать. Ну мало ли кто чем грешил по молодости, право же. Я, вон, скажем, как-то перевел рассказ о том, как итальянские вампиры, прости Господи, порно с убийствами в подвале снимали, а потом, осознав, что натворил, снес его со всех накопителей и накрепко забыл об инциденте. С подобными трудами наверное стоит поступать примерно также.

Удивительно, как важно порой сбрасывать лягушачью шкуру серьезности и поднимать бокал с игристой иронией.

Не для Высокого смысла, чтобы посмеяться и поцыкать зубом: ай да автор, ай да щучий пес!

Есть целый набор слов, с которыми явно незнакомы нижеокопавшиеся рецензенты:

Сарказм

Сатира

Самоирония

Согласен, каждому овощу — свой салат, а в слишком серьезных головах даже черви роятся в пенсне и с томиком Брокгауза-Ефрона подмышкой. Могу лишь предположить, что многие читатели пришли на вечер бретерско-литературного чтения матерных пересказов классики, пренебрегли авторским предуведомлением, отведали сабжа, перекосились от оскомины, укусили себя за щеку, а после скорчили козью морду: беееееее, постомодернизм — отхожее ведро Чистого Сияния Вечных Текстов.

Драгоценные, учитесь внимать Warningу и не идти туда, где можете быть уколотыми в зад шпагой собственного вкуса.

С надеждой типа «А может быть всё таки...», одолел и этот опус.

Только два слова — литературный вандализм...

Фантлаб — отвратительное сборище маргиналов и литературных снобов, чьи понятия о «высокой литературе» застряли где-то в 19 веке; людей без чувства юмора и хотя бы толики понимания современного литературного процесса эпохи постмодерна. И, как это не прискорбно, я — один из них. Потому что это кол. Единица. Потому что это «стеб» на уровне КВН в каком-то ПТУ, только в ПТУ хотя бы смешно. Кол, я уже говорил, да?

Годится для современности. Вот только несколько «но».

Не смешНО. Не умНО. Не литературНО.

Мне трудно судить о том, что происходит с человеком, прошедшим ад боевых действий. К счастью, это так. Но здесь можно оказаться на некоторое время в его «шкуре», почувствовать на себе равнодушный взгляд милитаризованного и нищего общества. Рассказ поразил нравственным посылом: попытка купить себе будущее, предав (или продав) настоящее, оборачивается потерей своего «я». Герой пытается вернуть эту потерю, пройдя через новое испытание, через кромешный ад внутренней пустоты. И с трудом, наощупь, находит способ, как это сделать. Очень сильный и непростой рассказ.

По-моему, В. Картушов подтвердил своим творением нехитрую мудрость: Сколько ни повторяй слово «жопа» — постмодернистом не станешь.

Может, зрителям Дома-2 этот шедевр сетевой словесности понравится...

Цикл великолепен! Написать подобное может только человек с отличным русским языком, непревзойдённым чувством юмора и искренне любящий русскую литературу. С нетерпением жду продолжения.

Интересная зарисовка, располагает к перечитыванию. И что характерно, при повторном чтении может понравиться больше, чем при первом.

Замечательно написанная история в духе молодого литературного течения «винтерпанк», которое совмещает постмодернистское переосмысление жанра традиционного святочного рассказа с культурными кодами классической русской литературы и метаязыковой игрой магических реалистов.

Здесь технично прописанный и круто сваренный «гиперреализм», пресловутый «dicklit» Буковски и Миллера гипнотизирует отточенностью слога, в какой-то момент превращаясь в лютый трэш-хоррор, в макабрические пляски на костях поп-культуры. Зима входит в город, метель кружит по кварталам новостроек, скалят клыки оранжевые посланцы Праздника Гран-гиньоля, Хэнк Мудди мокнет под душем в меховой шапке Ипполита, мечтая о родных солнечных берегах.

На самом деле рассказ поразил, в первую очередь живостью, юмором и отчасти оригинальным представлением классической темы. Стиль дневника так же сработал на авторов и создал определённый антураж. В общем рассказ действительно просто захватил. Хотя, возможно, я в таком восторге, отчасти и из-за разочаровавшего предыдущего рассказа... =)