Если кто-нибудь решил, что Генри Лайон Олди столь безжалостен лишь к авторам мужеску полу, то он глубоко заблуждается. Посмотрите, как мэтры не пожалели наших очаровательных саратовских девчат. Лишь рожки да ножки... Нам понра-авилось...
Итак
Анна Голубева, Валентина Пузакова: «ВОСЬМОЙ ДЕНЬ»
(повесть, 8,0 а. л.)
«Узкий специалист подобен флюсу: полнота его -- одностороння».
Козьма Прутков
Авторы точно уверены, что это повесть, повесть оконченная, имевшая именно такой замысел, а не часть какого-то романа, о котором мы еще ничего не знаем, и где все будет дописано и разъяснено?
Тема (материал и проблематика):
Материал – общество, выстроенное по принципу Назначения (профессия назначается человеку свыше) – в целом, тема раскрыта, хотя непонятна линия Калеба, где говорится о людях, ставших монахами вопреки Назначению.
Проблематика – внутренняя противоречивость, неустойчивость, порочность такого общества при внешней идиллии. Проблема свободы выбора в обществе, где каждый получает свое Назначение свыше. Функционирование и развитие такого общества.
Проблематика не раскрыта, скомкана, частично брошена на полдороги. В итоге, тема раскрыта лишь частично. На уровне общества -- в большей степени, но не полностью, на уровне личности (героя) -- недостаточно.
Идея (главная мысль произведения):
Вначале возникает идея: «Человек – сам творец своей судьбы!». Но, видя, как бестолково пытается изменить свою судьбу Джей, обнаруживая, что вся линия Калеба исчезает в безвестности, выясняя, что из Джея делают Мессию этого мира…
Короче, первая идея исчезает, а новой не формируется. Идея трудно определима. «Перо в бок -- и в дамки?» «Отчаяние придет сил?» «Мессией может стать скандалист и убийца?» «Убил ангела -- спас мир?» «Стоит ли стремиться к свободе?» Последнее -- пожалуй, ближе всего. Но это не идея, а вопрос.
Конфликт (базовый и персонифицированный уровни):
Базовый: свобода выбора против рока, судьбы, высшей силы. Свобода воли против Предназначения.
Персонифицированный: Джей и сектанты против всех (за редким частичным исключением).
Конфликт виден ясно, но развивается неравномерно. То висит на заднем плане, то вновь начинает развиваться. Разрешение конфликта -- невнятное.
Фабула и сюжет (история в ее причинно-следственной и хронологической последовательности – и художественная композиция событий):
Вначале кажется, что фабула стоит на трех ногах: Джей, Калеб, Ребекка, их причинно-следственные связи. И эта тройная «косичка» даст художественную структуру сюжета. Но Калеб быстро превращается в рефлексивную иллюстрацию, потом исчезает, Ребекка делается иллюстрацией к главному герою Джею, и сюжет прыгает к финалу на одной ноге, превращаясь на ходу в простую, еще и неоконченную на действенном уровне фабулу.
Повесть в большой степени фабульная, хотя видны попытки организовать фабулу в более сложный сюжет. Заявлено три линии действия, три сюжетообразующих героя: Джейдон, Ребекка и Калеб. Плюс ряд ретроспектив из прошлого родителей Джейдона. Однако линия Джейдона сильно перевешивает все остальные. Фактически, она является главной – и становится единственной. Линия Ребекки поначалу удачно ее оттеняет, но постепенно становится однообразной: Ребекка все время страдает, сочувствует Джейдону, пытается ему чем-то помочь, а под конец совершает один-единственный реальный поступок: посылает Джейдона к черту, когда он ее достал и отвесил ей пощечину. К концу повести линия Ребекки пропадает полностью. Линия Калеба намечена «пунктиром», эпизоды с Калебом становятся все более редкими, в них ничего не происходит, кроме туманных намеков -- в итоге эта линия тоже пропадает и вообще ничем не заканчивается.
На наш взгляд, попытка организации фабулы в сюжет не удалась.
Структура (архитектоника) сюжета (экспозиция, завязка, развитие действия, кульминация, развязка), как динамика развития конфликта:
Формально все структурные части сюжета в наличии. Конфликт худо-бедно развивается. Но в первой трети повести (сразу после завязки -- и до явления Джейдона в дом отца) -- имеет место сильное провисание по развитию конфликта. Конфликт заявлен, но на данном отрезке повествования он развития не получает. Развиваться он начинает лишь с разговора Джейдона с отцом, а этот эпизод отстоит от завязки достаточно далеко. И дальше развитие конфликта не слишком внятное. Джейдон мечется, предпринимает суматошные и бессистемные попытки избежать Назначения, но на конфликт это уже работает слабо. Т. е., развитие действия имеется, но затянутое, неравномерное и не всегда внятное. Вот кульминация -- в наличии. А следующая за ней развязка -- смазана и невнятна. К сожалению, она вызывает чувство неудовлетворения.
Соотношение частей сюжета по объему и интенсивности развития действия:
Экспозиция короткая и интересная. Тут претензий нет. Завязка имеется: Калеб сообщает Джейдону, что тому суждено стать монахом, а Джейдона это абсолютно не устраивает. Завязка тоже интригующая. Развитие действия -- рваное, сумбурное и сильно затянутое. Перебор по рефлексии Джейдона и Ребекки, а также по пейзажам и описаниям. Мы совсем не против психологизма, рефлексии, пейзажей и описаний. Но всего должно быть в меру. А тут мера явно превышена. В рефлексии героев и пейзажах тонет и без того вялое развитие сюжета и конфликта. Джейдон однообразно страдает и мечется, пытаясь решить проблему. Ребекка однообразно ему сочувствует, тоже страдает и пытается не обижаться на его хамство. Кульминация яркая, метафоричная. Зато развязка невнятная и, мягко говоря, странная. Убил Вестника -- и открылся мост в Царствие Небесное? Все принципы мира изменились. Джейдон – Мессия?! Странно и не вытекает из логики повествования. Ни с логической точки зрения (что, Вестник был один на всех? и раньше никто никогда не пытался его убить?), ни с морально-этической, ни с эмоциональной точек зрения. «Не верю!» (с) Станиславский.
Язык и стиль:
Язык чистый, образный, достаточно гладкий. Встречаются оригинальные образы, метафоры. При этом язык излишне «дистиллирован». Интересуемся у авторов: это сделано специально -- чтобы язык и стиль изложения соответствовали описываемому, «карамельному» и искусственному миру? Или «так получилось»?
Стиль есть, стиль характерный, чрезмерно «ровный», гладенький, многословный – по любому поводу дается пейзаж и рефлексия. Отметим, что стиль не слишком эмоциональный. На ум приходит слово «красивенько». Эта «красивенькая ровность», вкупе с провисанием по развитию конфликта, и делают чтение повести менее интересным, чем оно могло бы быть. Читать время от времени становится скучно -- несмотря на то, что формально придраться по стилю и языку особо не к чему.
Характеры персонажей (раскрытие и развитие):
Характеры практически всех персонажей заявлены и раскрыты. За исключением, быть может, Калеба: его характер заявлен, отчасти даже раскрыт -- характер неоднозначный -- но раскрыт, на наш взгляд, недостаточно. Это связано с тем, что линия Калеба намечена пунктиром, а потом вообще обрывается и ничем не заканчивается. Интересно раскрытие характера Ребекки: сначала, в восприятии Джейдона, она выглядит «глупой блондинкой», но позже оказывается, что это совсем не так.
Развитие характеров имеется, но в зачаточной форме. Ребекка, влюбленная в Джейдона (влюбленность отчасти настоящая, отчасти -- придуманная: видно, что Ребекка сама себя в этом успешно убедила), чуть-чуть меняется, но очень мало. Фактически все время она пытается угодить Джейдону, параллельно обижаясь на его хамство. Угождает, борется, пересиливает: одно и то же, развитие стоит на месте. «Ему плохо, у него проблемы, он не виноват, я должна ему помочь». Лишь в самом конце ответное возмущение накапливает критическую массу, Ребекка взрывается, посылает Джейдона куда подальше и уходит. Развитие есть, но если бы оно еще не было так затянуто...
У Джейдона также намечено развитие характера: преуспевающий, довольный жизнью «мальчик-мажор» буквально в начале текста превращается в раздраженного неврастеника, в отчаявшегося и озлобленного изгоя, а там и в убийцу. Характер Джейдона меняется сильно в худшую сторону, что делает параллель с Мессией очень сомнительной. Да, в Джейдоне (ближе к финалу) начинает пробивать и что-то человеческое, мало свойственное прежнему Джейдону-«мажору». Попытка спасти незнакомую девушку от рэкетиров, периодически пробуждающаяся совесть. Эта двойственность и неоднозначность делают Джейдона «объемным» и живым, хотя и не слишком приятным типом.
Имеется «перелом» и в поведении (характере) отца Джейдона -- этот перелом начинается во время вспышки гнева, когда он выгоняет гостей, и проявляется наиболее ярко во время прощания с сыном и Ребеккой.
Краешком, но показан «последний перелом» в душе матери Джейдона после встречи с сыном.
Калеб статичен, хотя и рефлексивен. Тем более, его линия пропадает и заканчивается ничем.
У остальных персонажей развития характеров нет -- но это и не нужно.
Персонификация речи персонажей: Персонификация в наличии, и выражена достаточно ярко. Тут все в порядке.
Авторская индивидуальность:
Дистиллированность, искусственность, тяга к нравственным проблемам. Впрочем, индивидуальность авторов проступает через текст как-то неуверенно.
Динамика внутреннего и внешнего действия. Темпоритм. «Сквозное действие», событийный ряд, интрига:
Внешнее действие, взяв в начале повести бодрый старт, почти сразу «подвисает» и долго тащится ни шатко ни валко. В целом, ничего особенного не происходит до выяснения, кем была мать Джейдона. Тут действие на некоторое время оживает, а затем, после посещения обители, становится дерганым. Оно мечется вместе с главным героем, то замирая на месте, то совершая ряд хаотических скачков. Вдобавок оно выглядит изрядно затянутым из-за перебора по рефлексии и пейзажам.
Скелет и мышечный корсет не держат столько жира.
Внутреннее действие развивается по двум линиям: осознание подоплеки происходящего и выяснение, что не все в этом мире так просто и ясно. Это диктует развитие / изменение характеров Джейдона и Ребекки и их взаимоотношений. По обеим линиям развитие имеется, но по линии Джейдона и Ребекки оно затянуто и топчется на месте. Раз за разом повторяется одно и то же: он мечется и психует, обижая Ребекку, она обижается и страдает, но всякий раз прощает Джейдона. Накал если и усиливается, но крайне медленно. А после разрыва героев и до конца повести эта линия вообще исчезает -- остаются лишь те изменения, которые происходят с Джейдоном.
Что до выяснения подоплеки происходящего как с Джейдоном лично, так и в обществе в целом -- здесь авторы сделали в начале повести большую и интересную заявку. Следить за этой линией было очень интересно -- но, увы, эта линия в итоге закончилась ничем, оставив подавляющее большинство вопросов без ответов.
Сквозное действие повести авторы, увы, не вытянули. Связный событийный ряд отсутствует. Фактически за всю повесть происходят всего два реальных события. Первое: Джейдон узнает, что ему назначено стать монахом, и это знание Калеба противоречит системе мироздания (и личным предпочтениям Джея). С этого момента Джей пытается избежать уготованной ему участи, то есть, его задача не меняется в принципе. Второе событие -- убийство Джейдоном Вестника, изменившее и его судьбу, и весь мир. Все промежуточные происшествия: выяснение истории матери Джейдона и разговор с ней; исключение из Уччасти; стычка с Авелем; разрыв с Ребеккой; посещение деревни отступников и т. д. -- полноценными событиями не являются, ибо не меняют мотивации основных персонажей. (Частичное исключение -- момент разрыва с Ребеккой; тут меняются мотивации Ребекки, но не Джейдона.) От момента встречи с Калебом и до убийства Вестника мотив у героя один и тот же: он пытается избежать своего предполагаемого Назначения. Способы меняются, но мотив и конечная цель остаются теми же. Не меняются всю повесть и мотивации Ребекки -- они меняются лишь в момент получения пощечины и разрыва с Джейдоном. А о мотивациях Калеба мы можем только догадываться.
Интрига провалена полностью. По интриге все самое интересное содержится в линии Калеба. Кто такие Обреченные на служение? Монахи, которые служат не по Назначению и исполняют некие тайные поручения, вербуя и готовя других, подобных себе? Получали они вообще Назначение, или нет? Это люди без Назначения -- или Назначение у них все-таки есть, но они каким-то образом его обошли / пошли против него? Какой обряд позволяет достичь подобного эффекта? Что за тайная церковная организация, представителями которой являются Калеб и его наставник? Каковы конечные цели всей ее тайной деятельности, явно идущей вразрез с официальными догматами и устоями? Подготовить общество к изменениям? Понемногу учить людей обретать знания и умения самостоятельно и самим определять свою судьбу? Помочь обществу «вырасти» и выйти из-под «божественной опеки»? Т. е., внутри официальной церкви существует тайная (кстати -- насколько тайная -- для иерархов самой церкви?) организация, исподволь пытающаяся изменить (с Божьего благословения?) устои миропорядка? Все эти вопросы очень интересны, но они остаются без ответов.
Когда мы уяснили, что в этом мире не все однозначно, что существует скрытая сила, действующая вразрез с официальными догматами -- нам стало интересно. Очень хотелось понять, что же в этом мире происходит на самом деле, получить ответы на перечисленные выше вопросы. И каково же было наше разочарование, когда все эти интригующие намеки закончились ничем! То есть, вообще -- НИЧЕМ! Все самое интересное для нас осталось «за кадром». Герой убил Вестника (Вестник что, один на весь мир?) -- и людям открылся радужный мост в небо. Все. Занавес. Тушите свет, сливайте воду. Как, почему? Да и мессия-убийца, не принявший муки и смерть за всех людей, а убивший другого -- это как-то скользко. С чего вдруг такой эффект от убийства Вестника отчаявшимся и озлобленным парнем? Никаких предпосылок к такому финалу в тексте повести мы не нашли, и потому финал, на наш взгляд, выглядит искусственным, нелогичным и непонятным, оставляя чувство неудовлетворенности.
Треножник восприятия:
-- Эмоциональный план: В наличии, хотя и истеричен, однообразен, и потому недоразвит. В основном, это страдания и метания Джейдона и Ребекки. Поначалу это вызывает сопереживание, но потом начинает утомлять своей однообразностью. Изредка сопереживание «вспыхивает» снова -- но потом опять гаснет.
-- Интеллектуальный план: Намечается вначале, с середины исчезает. Присутствует в основном в социальной области. Читателю предлагается сравнить преимущества и недостатки общества, где каждый получает Назначение свыше -- и общества, где каждый волен сам выбирать свою судьбу и профессию.
-- Эстетический план: Вначале есть, потом исчезает. Недоразвит. Имеется определенная эстетика языка и стиля: образы, метафоры. Однако излишняя «гладкость» выбранного стиля препятствует раскрытию эстетического плана повести в должной мере.
Функциональный треножник (функции воздействия):
-- Развлечение (отдых): Присутствует, но в недостаточной мере. Из-за провисания по развитию конфликта и переизбытка рефлексии интерес то возникает, то вновь пропадает. Из-за полного провала интриги по линии Калеба (отчасти -- по остальным линиям) повесть оставляет после себя чувство неудовлетворенности.
-- Обучение (новые знания): В некоторой степени присутствует в социальной области. Читателю предлагается сравнить недостатки и преимущества общества, где каждый получает Назначение свыше, и общества, где каждый волен выбирать свою судьбу сам -- и сделать выводы.
-- Воспитание (мораль и нравственность): Было бы, имей повесть более четкий финал. Попытка ввести в повесть ряд воспитательных моментов присутствует, но попытка, на наш взгляд, успехом не увенчалась. Есть ряд безусловно положительных воспитательных моментов, когда отдельные люди приходят на помощь другим, что называется, «по зову души», несмотря на отсутствие нужных умений. Но моментов этих немного, и они тонут в общем объеме повествования. А воспитательный момент кульминационного эпизода с убийством Вестника и следующей за ним развязки с радужным мостом в небеса -- мягко говоря, сомнителен.
Особенности творческого метода:
Большое внимание и излишняя любовь к деталям и мелочам -- и полное пренебрежение к идее, концепции и интриге произведения. Умение хорошо начинать и неумение достойно завершать.
ЗАМЕТКИ НА ПОЛЯХ
(тактический разбор: логика, мотивации, впечатления)
Самая главная проблема:
До середины повести – все хорошо, интересно, увлекательно, проблемно. С середины начинает надоедать. Мальчик все мечется и мечется, а фактически топчется на месте. Ребекка – мебель, не меняется, лишь в конце разругалась с Джеем. Линия «Калеб и неграмматные монахи» превращается в блеклую иллюстрацию ни о чем. А потом просто исчезает со всеми хвостами! Что, зачем, куда – неизвестно!
Кульминация и развязка – развернутая метафора с кучей вопросов и непоняток. Мальчик, у которого характер окончательно испортился (а Джей в течение повести делается все противнее, как человек, все неприятнее, бестолковее, нервозней…), напоролся на ангела и зарезал его ножиком между бычков в томате. Ангел помер, Джею граммату не выписали – ан и весь мир изменился в принципе, теперь никому граммату не выпишут. Лобовая аналогия: Джей-Спаситель, Иисус Христос, сын Анны-Марии. А что он такого совершил? Чем Джей хорош? С каким искусом боролся? Начинаешь думать, что прежний мир, пожалуй, был лучше нового, со сплошными Джеями…
Ну и линия Калеба, которая сгинула без следа – просто обидно!
Повесть к концу комкается, бежит, теряет сюжетообразующие линии и части интриги – чтобы кончится ничем, плюс намек на Мессию.
Общее впечатление от повести: разочарование. Замах -- на тысячу евро, а в итоге -- пшик на три копейки. «Как авторы здорово закрутили!» -- восхитились мы поначалу. Какая интересная концепция, фантастическое допущение, интрига! И явно многое скрыто «за кадром» -- этот мир, похоже, совсем не прост, имеет второе, а то и третье дно! Вдобавок -- хороший язык, живые герои, тщательно прописанная психология с неожиданными вывертами (к примеру, Ребекка глазами Джейдона -- и истинная Ребекка, которая оказывается совсем не такой)... Мы с воодушевлением принялись читать дальше, но по мере чтения воодушевление слабело. Действие и конфликт начали провисать, после ударной заявки в начале ничего особенного происходило -- и лишь «пунктирные» эпизоды по линии Калеба продолжали интриговать, обещая со временем раскрыть некую тайну, которая перевернет этот мир с ног на голову. Ну, или наоборот. Эта линия, в целом, поддерживала интерес даже тогда, когда его старательно гасили переизбытком пейзажей и рефлексии главных героев.
И что же в итоге? Тайны остались тайнами. Истинное устройство местного мироздания, самые интересные закулисные мотивы и интриги, пружины, тайные цели и методы организации, в которую входил Калеб, чего и как эта организация хотела добиться, ее взаимоотношения с официальной церковью и с божественными силами -- обо всем этом можно только стоить догадки. Джейдон убивает Вестника -- и вот вам, пожалуйста, радужный мост в небеса для всех! Получите и распишитесь!
Как?! Почему?! Этого ли добивалась тайная монашеская организация? Или все пошло совсем не так? Отчего убийца Вестника вдруг стал Спасителем для всех? Мессией? А если не стал -- тогда мы вообще ничего не поняли... Впрочем, мы, кажется, и так мало что поняли.
Такая мощная заявка в начале повести -- яркая, оригинальная, неожиданная -- и такой несуразный финал, где все самое интересное (для нас, по крайней мере) осталось за кадром и никак не прояснено.
Очень жаль. Замах был впечатляющий. Но -- увы...
Или это только «заготовка»? И у авторов есть ответы на приведенные выше вопросы, но они не вошли в присланный на семинар текст?
Из мелочей: запятые стоят, как попало. Больше лишних, чем пропущенных. Некоторые -- не на своем месте. Проблема с написанием слов с частицей «бы» -- там, где нужно писать ее слитно, она дается раздельно. Иногда наоборот. Время от времени то же случается с частицей «же». Попадается неверное написание слов на «-тся» и «-ться». Имя «Абель» в эпилоге почему-то пишется то как «Абель», то как «Абели» -- через раз. Периодически теряется одна «м» в специфическом авторском слове «граммата» и его производных, а второе «а» меняется на «о». Но в целом текст достаточно чистый, ошибок и опечаток немного.
Интересно, совпадение (или близкое написание) ряда имен -- намеренное? А именно:
-- Абель -- Авель (Каин и Авель)? Если да, кто Каин? Джейдон?
-- Мария (монашеское имя матери Джейдона) -- мать Мессии?
-- Калеб (имя языческого полубога-полудемона у Клайва Баркера)?
В начале повести Джейдон думает, что хотел бы стать политиком. А потом несколько раз говорится, что он хотел бы стать юристом, и конкретно -- адвокатом. Это все-таки разные профессии. Хорошо бы определиться.
Все бы ничего, и язык хороший, да прямая речь персонажей местами неестественна. Авторы слышат интонации, но не знают, как их передать на письме.
Запятые, ох, запятые…
Если Джей пьет черный чай с лимоном, то какая уже разница, как заваривать чай, и впитал ли капризный лист посторонние запахи?
Пружина интриги слабовато закручена. Мы уже поняли кое-что про монахов и двух приятелей, а нам продолжают иллюстрировать окружающий мир, давать внутренние монологи… Действие не развивается, а топчется на месте. Речь не про экшн – про развитие конфликта.
Странное дело. Читаешь – и идея хороша, и персонажи живые, и интрига есть, и язык литературный. А блекло, эмоционально сглажено, нет пиков. Не трогает в достаточной степени. Надо будет поразмыслить – почему? Конфликт на персонифицированном уровне не слишком эмоционален – ну, хочет парень в политики, а его гонят в монахи. Не чувствуется, что небо рушится на землю, все устои и законы ломаются…
И все-таки конфликт не развивается. Джей едет к отцу, отец пьет и бунтует, Ребекка сдерживается и осматривается… А конфликт – выбор против неизбежности – буксует. Стоит на месте. И читателю делается скучно, несмотря на попытки заострить эмоции. Джей выглядит истериком и невротиком, его отец – невротиком, истериком и алкоголиком…
Может, дальше конфликт проклюнется? Ну понятно, что Джей едет к отцу за чем-то, что стронет конфликт с места, но это будет позже, а пока засыпаешь и ничего не ждешь…
По движению конфликта, по тематическому материалу, по фабуле и сюжету это повесть. Неплохая, но затянутая. Пейзажи, рефлексия -- все расписано, как на роман. А энергии интриги не хватает, чтобы тянуть этот массив. Текст вроде бы невелик, но надо бы подрезать «рюшечки», чтобы они не висели на ногах у конфликта неподъемной тяжестью.
Каждый шаг сопровождается описанием и рефлексией. Каждый второстепенный персонаж – характером и биографией. Мускулы и хребет повести не выдерживают такой нагрузки. Потому что в описаниях, в рефлексиях и характеристиках не прячется базовый конфликт.
Разобрать отрывок на предмет редактуры:
«За окном поезда монотонно проносились перепаханные поля, по краю некоторых из которых все еще громоздились затянутые в черный пластик рулоны сена. Опять собирался дождь. Ребекка поежилась от холода и тяжело вздохнула. Очень хотелось надеть дополнительную куртку и наконец-то поесть. А еще было крайне неуютно остаться в вагоне одной. Нет, формально она была не одинока. Несмотря на неурочный час, ее окружало достаточное количество разномастных пассажиров, путешествующих непонятно куда и неизвестно зачем. Тут были и офисного вида служащие, и влюбленная парочка, и мечтательный паренек, глядящий в окно, и суетливая мамочка с малышом.
Все едут куда-то, с какой-то целью, и только они с Джеем, как неприкаянные. Ребенок начал хныкать. И чего ему не едется спокойно?! А мама вообще-то хороша, могла бы и успокоить. Других же это плач может раздражать! А Джея все не было.
Как странно, вроде не так уж и давно они встречаются, а стоит ему выйти хотя бы на минутку, как уже чувствуешь себя дискомфортно. Джейдон умел создать вокруг себя какую-то потрясающую ауру уверенности и защищенности. Стенка, а не парень. Впрочем, дискомфортным было все в этой поездке. Перво-наперво, ее стихийность и, как следствие, ранний подъем. А как иначе?! Пока поставишь в известность старосту, тонко намекавшего на скорый концерт и необходимость ежедневных репетиций, отпросишься у курирующего мастера, заполнишь заявление на отгул у секретаря – полтора часа как с куста. И это, если набраться смелости и отчаянно игнорировать всех, некстати захотевших поговорить подруг. А потом – заказать билеты, в второпях собрать сумку – и на вокзал. Где уж тут позавтракать, накраситься, и то времени не было. Ребекка расстроено достала пудреницу и осмотрела себя. Мда, хороша же она предстанет перед будущим тестем! А хотелось-то быть умной и красивой, чтобы соответствовать Джею. Зеркальце поймало отражение субъекта маргинального вида, спавшего в другом конце вагона. Небрит, вонюч, помят, откуда такое чудо? Что у него за граммата, что он так себя ведет? Вольный художник? Уютно так спал, прям как на собственной кровати. Как он сюда попал? Видно же что билетом тут и не пахнет! Субъект беспокойно зашевелился. Девушка вздрогнула и быстро захлопнула пудреницу. Опять зарыдал ребенок. Господи, да где же Джей?!»
Не совсем понятна система имен персонажей. Ребекка, Вавила, Лев, Пауль, Джей… Спросить у авторов, как они себе это выстраивали…
Что-то Джей с одной рюмки так сильно поплыл…
Рэкетиры, бандиты, воры – они тоже получают на это граммату?
Джей уже у безграмматцев – и все-таки вяло… Все действие: Джей мечется. Цели нет, конфликт на уровне: «Не хочу, не буду!». Так можно продолжать долго. Да, попытка восстать против рэкетиров дает нужный акцент. Но этого мало.
Финал + эпилог – большая-пребольшая метафора. Если вытащить логику на поверхность, воспринимается примерно так: кульминация – Джей убивает ангела-Вестника, и это приводит к тому, что законы мира принципиально меняются (к Абелю не идет ангел, мост-радуга над землей).
Допустим. Но почему индивидуальный протест Джея сказался на всей системе? Джей – спаситель? Мессия? Это не прописано – Джей просто мечется, стараясь избежать Назначения. Мы любим метафоры, но остается какой-то привкус неудовлетворенности. Поразмыслить – в чем дело?
КОРЯВЫЕ ОБОРОТЦЫ
(канцелярит, языковые ляпы, неверное словоупотребление)
«Смотрят и видят… нижнее белье пришедшей в излишне короткой юбке симпатичной прихожанки.»
«Похожа на Ребекку, пожалуй… разумеется, не на ту, какой я ее встретил последний раз.»
«Ребекка растерянно проследила, как ее кремовая куртка, упал на дорогу.»
«Когда мир рушиться, я все-таки, не улыбаюсь».
«Поставив пустой стакан на билет, Джейдон долго рассматривал сквозь выбитый на донышке символ веры цену своей поездки.»
«Однако, Джей постоянно сталкивался с тем, что вполне адекватные молодые люди его возраста просто из кожи вон лезли в поисках того, что испортило бы их юность.»
-- Корявая, переутяжеленная и затянутая фраза.
«- Ммм, ты думаешь, тебя обманули? Тот, кто сообщил эту информацию...»
-- Понятно, что обманул «тот, кто сообщил эту информацию» -- кто же еще? Вторая фраза просто лишняя. Да и канцеляритом попахивает.
«Тяжело снявшись с места, птица направилась к декоративному фонтану, где уже сидели пернатые товарки. И уже оттуда разразилась гневной тирадой. Ее поддержали, и вскоре хриплый грай уже мог соперничать с криками Абеля.»
-- Три «уже» на три фразы подряд -- многовато.
«То, как он сейчас абсолютно напрасно дуется так по-детски мило!»
-- Перебор по наречиям.
«Девушки непринужденно потягивали пестрые коктейли и смеялись о чем-то своем.»
«Официанты сновали между столиками, задавая ритм общей композиции. И ритм этот все нарастал.»
-- Нарастать может темп, а не ритм.
«За окном поезда монотонно проносились перепаханные поля, по краю некоторых из которых все еще громоздились затянутые в черный пластик рулоны сена.»
«Пожалуй, не стоит ждать Джея, пусть наговорятся вдоволь, а она качественно отдохнет.»
-- «Качественно» -- неудачное слово в данной фразе. Канцелярит.
«Хороший план, просто замечательный. Особенно ценным в нем было само наличие.»
-- Понятно, что хотелось сказать, но вышло как-то неуклюже.
А Джей, как ни в чем не бывало, бросился догонять какую-то монахиню. Послушница шла, и мир точно обтекал ее, не касаясь темной одежды женщины. Даже движения – скованные, будто ограниченные какой-то невидимой границей.
-- Послушница -- не монахиня. Она еще не приняла постриг. А «ограниченные границей» -- тавтология.
«...он развернулся к щуплому пареньку в какой-то слепящего цвета рубашке.»
-- Слово «какой-то» тут неуместно. Оно просто лишнее. Ведь рубашке уже дано определение: «слепящего цвета».
«Напряжение, секунду назад звеневшее в воздухе и притягивающее людей в свое поле, исчезло.»
-- Несогласование времен. «Звеневшее» -- прошедшее, «притягивающее» -- настоящее. Кроме того, два длинных деепричастия в одной фразе смотрятся не слишком удачно.
«Столы карельской березы...»
-- Это, вроде, не наш мир? Откуда там карельская береза и Карелия?
«...пришлось бы еще и нахваливать кулинарных родственников вокзальных чебуреков.»
-- На вокзале он купил беляши, а не чебуреки.
РЕЗЮМЕ
(подведение итогов)
На наш взгляд, в существующем виде повесть не годится для публикации -- ни с литературной, ни с коммерческой точки зрения. У повести есть ряд несомненных достоинств и немалый потенциал, но чтобы этот потенциал реализовать, над повестью нужно работать.
Из основополагающих моментов. Мы бы настоятельно советовали усилить, развить и вывести на соответствующий финал линию Калеба. Ведь в ней скрыта вся основная «закадровая» интрига -- истинное устройство этого мира, цели и методы тайной монашеской организации, чего они в итоге добивались -- и от Джейдона, и вообще -- и т. д. Эта линия и связанная с ней интрига крайне интересна. Она -- основополагающая в этой повести; только эта линия может в итоге раскрыть подоплеку происходящего. А потому мы считаем, что эту линию надо развить и довести до логического завершения, чтобы читатель (и, возможно, герой) получил в итоге ответы на животрепещущие вопросы, приведенные выше в этом разборе. Если не на все -- то хотя бы на большинство из них. Тогда повесть будет читаться с куда большим интересом, и не оставит после себя чувство неудовлетворенности и разочарования. Возможно, тогда и финал с убийством Вестника и мостом в небеса будет выглядеть более логично и естественно -- если читатель узнает истинную подоплеку происходящих в повести событий. Потому что в теперешнем виде финал выглядит неестественным и недостоверным -- и к тому же более чем сомнительным с морально-нравственной точки зрения. «Убей ангела небесного -- и спаси мир!» Так, что ли? Из текста входит, что -- так. «Благословенны убийцы, ибо их есть царствие небесное!» Возможно, раскрытие истинной подоплеки происходящего изменит это впечатление. Либо -- надо как-то менять финал, или хотя бы ряд акцентов в нем. Как именно -- это уже решать авторам, а не нам.
Также рекомендовали бы постараться путем доработки и развития сплести все три линии повествования (Джейдон -- Ребекка -- Калеб) в полноценный сюжет, уйдя от фабульности.
Хорошо бы авторам вычленить и сформулировать для себя основную идею произведения -- и постараться в итоге донести ее до читателя через текст. Потому что в настоящем виде идея произведения не ясна.
Более тщательно проработать развитие и обострение конфликта по всем сюжетным линиям, сделать это развитие более поступательным и мощным, ликвидировав провисания (особенно в первой трети повести, вскоре после завязки) и неоправданные «рывки». Это сразу придаст цельности тексту и повысит интерес при чтении.
Из менее глобальных доработок. Мы бы рекомендовали ужать часть рефлексии Джейдона и Ребекки (особенно там, где достаточно однообразно повторяются метания-страдания одного и страдания-обиды другой) и подсократить часть пейзажей и слишком подробных описаний. Что-то, возможно, вообще убрать, а оставшееся -- несколько ужать по объему. Это сразу повысит динамику текста, и повесть будет читаться с бо̀льшим интересом. Психология героев, их характеры и происходящие с ними изменения и так раскрыты в тексте более, чем достаточно, даже с избытком. Есть, что сокращать -- как и в случае пейзажей и описаний всего, что встречается героям по дороге.
Хорошо бы также поработать со стилем изложения, сделав его местами чуть более ярким и «нервным» -- в соответствии с происходящими событиями.
Также стоит вычистить из текста ряд мелких огрехов, указанных выше.
Повторимся: потенциал у повести есть, но, чтобы его реализовать, придется изрядно поработать. И о публикации речь может идти только после соответствующей переработки текста.
Разумеется, авторы в полном праве не согласиться с частью, иди даже со всеми нашими замечаниями.