Тематическая колонка, как это следует из названия, посвящена польской фантастике. Здесь будут появляться обзоры новинок, выходящих в Польше -- и переводов этих книг на русский и украинский; интервью, рецензии, новости, репортажи с польских конвентов. Будем рады авторам, которым есть что сказать о Леме и Сапковском, Зайделе и Дукае... Присоединяйтесь -- и сделаем мир чуточку разноцветнее. ;)
Если говорить о личных предпочтениях, то книги Томаша Колодзейчака у меня стоят в категории "Читаю вне очереди". Первые его переводы на русский я как-то пропустил, потом же всё приглядывался к томику "Красный туман", пока наконец не купил его в 2013 году на варшавском "Полконе" -- и там же не подписал у автора. И вот тогда-то влип, капитально.
Повести и рассказы из сборника мне очень понравились, особенно заглавный "Красный туман", который номинировался тогда на премию Зайделя. Интересно, что в том же году в номинации "Малая форма" было три рассказа Якуба Цвека и повесть Яцека Дукая, но всех их обошёл на вираже Роберт М.Вегнер с повестью "Ещё один герой".
С тех пор цикл "Последняя Речь Посполитая" стал одним из моих любимых. Он рассказывает о мире, где после столкновения двух вселенных рядом с высокими технологиями работает магия, а профессия географа является одной из самых востребованных и опасных. Что особенно ценно, и сборник рассказов, и первый небольшой роман -- тексты завершённые и самодостаточные, их даже можно читать в любом порядке. Собственно, здесь Колодзейчак пошёл по пути, проверенному многими польскими фантастами: продумывая очередную вселенную, начал с рассказов, а затем перешёл к крупной форме. (Разумеется, такой подход возможен только в то случае, если вам есть где рассказы публиковать -- в Польше, к счастью, даже в самые худшие времена был ежемесячник "Нова фантастыка"; а в лучше -- ряд других журналов/альманахов; ну и тематические сборники у них выходят регулярно).
В "Последней Речи Посполитой" -- как и в других текстах Колодзейчака -- меня прежде всего привлекает богатство фантазии и продуманность бытовых деталек, нюансов, благодаря которым в эти истории веришь с первых страниц. Ну и чисто по-человечески мне Томаш очень симпатичен: это эрудированный писатель, отлично знающий историю жанра, любящий фантастику за мысль, осмысленность, -- но не чуждый развлекательности. Из-под его пера выходят также остроумные эссе, а не так давно у Колодзейчака вышел сборник стихотворений.
Ах да, небольшая биографическая справка, как же без неё:
цитата
Томаш Колодзейчак — польский писатель, издатель, публицист и редактор. Дебютировал в 1985 году рассказом «Kukiełki» на страницах «Przeglądu Technicznego». Автор многочисленных рассказов и пяти романов, в том числе — награжденного премией им. Я.Зайделя романа «Цвета штандартов» (1996). Романы его переведены на английский, чешский, литовский, русский языки. Управляет крупным издательством «Egmont Polska», специализирующемся на комиксах и графических романах. Отмечен Министерством культуры Польши званием «Заслуженный деятель Польской Культуры» (2010), а в 2013 за заслуги в развитии культуры и за популяризацию памяти о новейшей истории был награжден медалью «Золотой Крест за Заслуги».
Рассказы и повести Колодзейчака я включал почти в каждую из международных антологий издательства "КСД" (и намерен делать это впредь); а вот с изданием книг мы тянули, ожидая, что вот-вот будет дописан второй том "Белого редута". Что же изменилось?
Продолжу рассказ об антологии "Странствие трёх царей" представлением автора, которого многие уже знают. В "Веке волков" был другой его рассказ из цикла "Последняя Речь Посполитая" -- "Доцента не одолеть!" Повесть "Красавица и граф" рассказывает о том же мире (и на мой вкус, ещё интереснее).
Томаш КОЛОДЗЕЙЧАК
КРАСАВИЦА И ГРАФ
Против соггота лучше всего – медный крюк. Длинный и узкий, такой, чтобы вошел поглубже в тело и пробил одновременно оба сердца. В идеале – освященный, чтобы соггот не мог сопротивляться. Предпочтительней всего «Made in Poland». Там, на востоке, за большой рекой, делают лучшие крюки. Там всё делают лучшее.
Географ приволок соггота ранним полднем, когда большинство людей работали в поле. Встал на перекрестке посреди села, между трактиром и башней светового телеграфа. Магическим словом он прижал своего пленника к земле и громким голосом вызвал полицейского Яна Мацещака. Тварь крутилась и стонала, молила о милосердии, обещала предать своих нынешних господ, верно служить королю и щедро всех наградить, но селяне из Карбузова были неумолимы. Кто-то побежал за солтысом, чтобы тот вынес законный приговор. Кто-то – за мясником, который держал дома медный крюк. Еще кто-то – за детьми, чтобы те всё увидели. На будущее. К науке и предостережению.
Пришла и Кренчелевская, мать Якуба, чтобы поглядеть на своего сына, превратившегося в чудовище. Узнала его, похоже, по рыжим волосам и шраму на щеке – после оспы, которой он переболел в детстве. И пожалуй, только по этому, поскольку лицо мальчишки уже успело превратиться в жуткую маску. Женщина принялась плакать, что-то кричала сыну. Тот даже взглянул в ее сторону, понюхал, раздувая ноздри, пронзил ее взглядом единственного стеклянно-серого глаза. Зашипел, выворачивая губы, обнажая ядовитые клыки. Этого она не вынесла. С плачем бросилась к согготу, и когда б не удержали ее сильные руки мужчин, наверняка припала бы к нему, пытаясь обнять и погладить. И тогда бы тот ее убил. Подруги вовремя вывели женщину из круга, все время чертя на груди знаки креста, счастливые, что это не их дети перешли на службу балрогов.
/...../
(Перевод Сергея Легезы)
И немного об авторе.
Томаш Колодзейчак — польский писатель, издатель, публицист и редактор. Дебютировал в 1985 году рассказом «Куколки» («Kukiełki») на страницах «Przeglądu Technicznego». Автор многочисленных рассказов и пяти романов, в том числе — награжденного премией им. Я.Зайделя романа «Цвета штандартов» (1996). Романы его переведены на английский, чешский, литовский, русский языки. Работает редактором в издательстве «Egmont Polska», специализирующемся на комиксах и графических романах. Отмечен Министерством культуры Польши званием «Заслуженный деятель Польской Культуры» (2010), а в 2013 за заслуги в развитии культуры и за популяризацию памяти о новейшей истории был награжден медалью «Золотой Крест за Заслуги».
Наиболее амбициозный цикл Колодзейчака — «Последняя Речь Посполитая», в который на данный момент входят романы «Чёрные горизонты» и «Белый редут», а также сборник «Красный туман». Колодзейчак описывает мир будущего, в который вторглись захватчики из чужих миров. Законы мироздания изменились, и теперь квантовая физика имеет не меньшее значение, нежели магия амулетов, а профессия географа является одной из самых опасных на свете.
"Белого редута", к слову, будет ещё два тома, это большой роман, и для меня второй том -- одна из самых ожидаемых новинок.
В прошлом году в "КСД" вышла международная антология "Век волков". В этом году продолжим традицию "Странствием трёх царей" -- и расширим географию: добавим авторов из Китая, США и Великобритании. И да, рассказ Пратчетта -- впервые на русском, а Сапковский -- в новом комментированном переводе!
Книга выйдет осенью, предпремьерная презентация будет на фестивале "ЛиТерраКон" в Киеве.
СОДЕРЖАНИЕ
От составителя
Яцек Комуда. Чёрный вензель. (перевод Сергея Легезы).
Святослав Логинов. Сбудень.
Ксения Медведевич. Прямая дорога.
Ся Цзя. Улица призраков (перевод Ильи Суханова).
Терри Пратчетт. Двадцать пенсов, с конвертом и поздравительной надписью (перевод Ефрема Лихтенштейна).
Мария Галина. В плавнях.
Томаш Колодзейчак. Красавица и граф. (перевод Сергея Легезы)
Марина и Сергей Дяченко. Визит к педиатру.
Пётр Гоцек. Странствие трёх царей (перевод Сергея Легезы)
Макс Щербаков. У самого синего моря.
Борис Штерн. Дед Мороз.
Сергей Булыга. На старой запруде.
Ярослав Гжендович. Поцелуй Луазетты (перевод Сергея Легезы).
Фёдор Чешко. Мелкая.
Ольга Онойко. К вопросу о спасении кошечек.
Сергей Легеза. Плясуны.
Кир Булычёв. Морские течения.
Генри Лайон Олди. Она и её мужчины.
Джеймс Бренч Кэбелл. Легенды Пуатема (перевод Михаила Назаренко). — [Предвосхищая вопросы: James Branch Cabell. Prehistoric, 1921; The Thin Queen of Elfhame, 1922; The Delta of Radegonde, 1921.]
Анджей Сапковский. Maladie. (перевод Сергея Легезы).
Поскольку предпремьерные продажи антологии "Век волков" уже состоялись на киевском фестивале "ЛиТерра", но в розницу книга попала только в этом месяце, -- что ж, наконец-то расскажу о некоторых авторах и текстах, в неё вошедших. В каждом посте я буду давать небольшую информацию об авторе + фрагмент из текста, вошедшего в "Век волков".
И начнём с того, кто может быть знаком читателям колонки Сергея Легезы. Тексты Томаша Колодзейчака уже выходили на русском, однако из цикла "ПРП" не было пока ни одного.
Ну и добавлю для тех, кто следит за творчеством этого автора: в начале ноября у него в издательстве "Фабрика слов" вышел огроменный 600-страничный сборник с иллюстрациями сразу нескольких художников. Книга приурочена к 30-летию творческой деятельности Томаша и включает себя 12 рассказов.
— - -
Томаш Колодзейчак — польский писатель, издатель, публицист и редактор. Oбучался в Варшавской Политехнике. Дебютировал в 1985 году рассказом «Куколки» («Kukiełki») на страницах «Przeglądu Technicznego». Автор многочисленных рассказов и пяти романов, в том числе — награжденного премией им. Я.Зайделя романа «Цвета штандартов» (1996). Романы его переведены на английский, чешский, литовский, русский языки.
Был редактором ряда журналов и фэнзинов, в частности: «Voyager», «Fenix», «Świat Komiksu», «Magia i Miecz». Работает редактором в издательстве «Egmont Polska», специализирующемся на комиксах и графических романах. Отмечен Министерством культуры Польши званием «Заслуженный деятель Польской Культуры» (2010), а в 2013 за заслуги в развитии культуры и за популяризацию памяти о новейшей истории был награжден медалью «Золотой Крест за Заслуги».
Наиболее амбициозный цикл Колодзейчака — «Последняя Речь Посполитая», в который на данный момент входят романы «Чёрные горизонты» и «Белый редут», а также сборник «Красный туман». Колодзейчак описывает мир будущего, в который вторглись захватчики из чужих миров. Магия, используемая ими и обычными людьми, напрямую связана с культурой, искусством, обычаями и историей отдельных государств, а также — с поп-культурой. В итоге законы мироздания изменились, и теперь квантовая физика имеет не меньшее значение, нежели магия амулетов, а профессия географа является одной из самых опасных на свете.
Томаш КОЛОДЗЕЙЧАК
НЕ ОДОЛЕТЬ ДОЦЕНТА!
ПРОЛОГ
Когда король Польши проезжает по городу, варшавяне не прерывают своих повседневных занятий. Не стоят вдоль улиц, не выкрикивают приветствия, не бросают цветы, не падают на колени. Быстрым варшавским шагом идут они туда, куда намеревались попасть. В ближайших кафешках пьют кофе и заканчивают завтракать (король чаще всего появляется с рассветом). Покупают в киосках утренние газеты. Выводят собак на прогулку – конечно, те, кто, получил от магистрата разрешение их содержать.
Они ведут себя так, следуя приказам короля, Болеслава VI Арр’Рита, и наставлениям епископов. Ибо все знают, что исполнение повседневных обязанностей и поддержание нормальной жизни – наилучшая защита от Черных и их магии. Поэтому нельзя без веской причины нарушать привычный ритм жизни.
Есть, конечно, и исключения. Многочисленные пары, что нанимают комнаты в домах вдоль Королевского тракта, едва только увидят процессию, начинают заниматься сексом. Потому что слухи гласят: королевская аура повышает плодовитость. Эльфы этого не опровергают, а расспрашиваемые журналистами гинекологи лишь усмехаются и что-то бормочут о психике, позитивном настрое и увеличении процентного соотношения концентрации плотности кармы и дхармы в белке.
Надо сказать, что официальное продвижение королевской процессии мешает спать и тем, кто заводить детей не собирается. Обычно процессию предваряет небольшой, но знающий свое дело пожарный духовой оркестр. Ведь ничто так не рассеивает фаговую магию, как несколько добрых тромбонов и брандмейстер с сильными легкими. Еженедельно в столице дежурят по очереди оркестры со всей Польши, полагая это почетной обязанностью и честью. В благодарность за содействие король в день Святого Флориана, покровителя стражников, лично производит назначения на должности – от рядовых пожарников до высших бригадиров.
Конечно, война есть война, страна нуждается в героях, агентах, разведчиках, коммандос. В рыцарях, приносящих клятвы перед битвой. В мстителях, сражающихся с врагом, презрев собственную безопасность. В полевых капелланах, которые готовы вести свою службу на передовой. В санитарках, что выносят раненых из сплетений вражеской магии. В поварах, готовящих гороховый суп, несмотря на обстрел йегерами. В военных корреспондентах, которые, не колеблясь, вскакивают на коней и участвуют в уланских атаках. О, да, все они, славные защитники отечества – а еще и чуть большего фрагмента Европы, – заслуживали уважения и благодарности. Но психическая решимость их, сила характера и уровень мощности нанокадабровых доспехов зависели от других людей. От нормальных, ничем не выделяющихся обывателей – тех, кто спешит на работу, возвращается домой с авоськами, полными утренних покупок, выкуривает на улице первую сигарету, провожает детей в школу. Воевали за них. И они были участниками этой войны, хотя сами и не находились на линии фронта.
Однако порой фронт приходил к ним.
Вот и седьмого сентября две тысячи пятьдесят второго года один из пожарников, тромбонист Валентий Конимирский, взял фальшивую ноту. Звук был настолько резким, аритмическим, мерзким, что несколько коллег Валентия из Добровольной пожарной охраны Длугоцка тоже сбились с ритма. Мелодия моментально нарушилась, а потом – изменилась. Веселые тона «Турецкого марша» Моцарта перешли в раздерганный протяжный стон, а после – и в какофонию, рвущую барабанные перепонки. То, что еще миг назад было тромбоном Валентия Конимирского, пожрало своего владельца, увеличилось и превратилось в странную фигуру, издающую стрекочущие звуки на грани человеческого слуха. Музыкально-органически-металлический монстр зловеще лоснился в утреннем свете, всасывая из окрестностей фаги. Этот отрезок Пулавской, должно быть, насыщался ими долго и осторожно, чтобы не вызвать тревогу охранных чароматов столицы. Теперь тварь втягивала фаги в себя, набираясь сил для молниеносного нападения.
Прыгнула над стражниками к голове королевской колонны. Визг раздираемого металла долетел до площади Люблинской Унии с одной и станции метро «Виланова» – с другой стороны. Одновременно тварь продолжала меняться, новой формой усиливая мощь звуковой магии. Создала четыре конечности, из взбухшего человеческого тела проклюнулась золотистая шея, гибкая и длинная, металл врастал в мышцы и музыку.
Это был типичный, но развитый ловушконь, – контактная мина, – инициированный проклятием Черных. Он должен был подобраться поближе к королю и взорваться.
Ловушконь прыгнул снова. Звук и тело ударили в нанокадабровую защиту, которую уже ставили эльфы и люди из Бюро государственной безопасности. Загремели автоматы. Боевые энписы, формируемые окружившими короля придворными, метнулись к монстру.
Скрежещущая мелодия стихла. Тварь исчезла.
На асфальте лежало мертвое, окровавленное, разорванное изнутри тело Валентия Конимирского, двадцатитрехлетнего пожарника из Длугоцка, считавшего приезд в столицу и игру для короля важнейшим из того, что случилось за всю его жизнь.
Как оказалось – и последним.
Болеслав VI Арр’Рит, король эльфов и людей, спешился. Не обращал внимания на окружавшее его замешательство – на чародеев, ставивших эгиды, снайперов, высматривавших очередные угрозы, рыцарей, что формировали защитный строй. Он неторопливо подошел к лежащему телу, присел на корточки. Склонил голову так, что заплетенные в косички седые волосы скрыли его лицо. Поэтому никто не мог ни услышать, ни увидеть, что шепчут губы короля.
Прежде чем встал, правая рука его – та, единственный жест которой вздымает горы, выжигает целые инкубаторы балрогов, замедляет время, – закрыла глаза Валентию.
Потом он произнес телепортационное заклинание и исчез.
Ведь король проезжает по городу лишь затем, чтобы все, пусть и не отрываясь от повседневных занятий, могли засвидетельствовать его величие. Чтобы бесплодные пары наконец-то дождались потомства. Чтобы королевская столица была укреплена.
Теперь же он вернулся в Замок.
А на улице Пулавской, почти на углу Мадалинского, началось расследование.
облако тэгов
