Тема «Любимая поэзия»

Вы здесь: Форумы fantlab.ru > Форум «Другая литература» > Тема «Любимая поэзия»

Любимая поэзия

Страницы: 1 2 3...72 73 74 75 76...244 245 246 🔍 поиск написать сообщение

автор

сообщение

гранд-мастер

5 мая 2007 г. 22:10

цитировать |

Продолжаем одну из самых популярных тем здесь (старая тема).

сообщение модератора
Внимание! Все стихотворения на политическую тематику (независимо от направленности) будут удаляться. За политикой — в ОИ

–––
И когда Александр увидел обширность своих владений, он заплакал, ибо не осталось земель, которые можно покорять..

авторитет

30 апреля 2011 г. 23:27

цитировать | [ ]

Петр Вегин.

         * * *
В дни листопада,
                 в канун холодов
можно отшельничать, жить нелюдимо,
да оторвет вдруг от черновиков
лёт лебединый,
               лёт лебединый.

И выбегаешь, пестун городской,
джинсы заляпав рыжею глиной, -
боже мой,
          что это сделал с тобой
лёт лебединый,
               лёт лебединый?

К небу — лицом,
                что ты им поверял
страстно, молитвенно и торопливо?
В волосы пряча лицо, не шептал
той, что при всех называешь любимой,
другу, бумаге...
                  Ни с кем на земле
не был зажимистым иль половинным...
Но что-то есть,
                что только тебе
молвить возможно,
                   лёт лебединый.
Лёт лебединый — посторонись
всё реактивное, рядом — нелепо!
Лёт лебединый -
                 буквами птиц
пишется биография неба.

Благословляя полет, испроси
благословения на поединок...
Если виновен — вину отпусти,
лёт лебединый,
               лёт лебединый.

В памяти долго будет белеть
стая серебряных пилигримов.
Разумом это не уразуметь:
необъяснимо -
               лёт лебединый.

Вновь затворишься, забросишь дела
и под мерцанье свечи стеариновой
вдруг ощутишь -
                обретают слова
лёт лебединый,
               лёт лебединый...

    Романс в честь бессонницы

                    Булату Окуджаве

Бессонница моя — любовница моя,
красавица моя,
моя негодница,
все модницы, от зависти горя,
за красотой твоею не угонятся.

Бессонница моя — работница моя,
кормилица моя,
моя поилица,
с чем я не совладал в теченье дня,
с твоею помощью, бессонница, осилится.

Забавница моя, потешница моя,
нам по плечу -
что не по крыльям птицам.
С тобой исколесил я все моря
и полвселенной, а не только заграницу.

Безбожница моя, беспутница моя,
бессонница моя,
ты — бесприданница.
Ты — суд, и подсудимому — скамья,
за всё дневное от тебя сполна достанется.

Незримо мы обручены с тобой,
а наши кольца золотые
береза,
бывшая когда-то молодой,
незримо в кольца превращает годовые...

   Песня всадника

Непостижимо, что мы не вдвоем.
Холодно мне у чужого огня.
Ревность по доме твоем,
ревность снедает меня.

И несравнима с клеймом,
душу мою раскаля,
нежность по доме твоем,
нежность снедает меня.

Скажем добро, что тряпьем
я тебя не заменял.
Верность по доме твоем,
верность снедает меня.

Не серебром — ребром
я заплатил за тебя.
Душу не продаем,
хоть покупателей — тьма.

Ревность не рубят мечом.
Нежность не выжечь огнем.
Верность не купишь рублем.
Правит любовь конем.

   Заповедь

Надо жить, надо веровать в чудо,
загибаться и воскресать
и стекляшку от изумруда
безошибочно отличать.

Мало что происходит в жизни -
горе свалится не по плечу,
глупо киснуть
              и пошло мыслить
пораженчески -
               "жить не хочу...".

Как боксеру после нокдауна
шепчет тренер — как дальше быть,
так себе в катастрофе недавней
я шептал:
          "Надо жить... надо жить..."

Где живой воды взять глоточек?
Неумеющая говорить
годовалая моя дочка
улыбнулась мне -
                  "Надо жить!"

Всё пройдет,
             станет страшной сказкой
что сейчас заставляет выть...
Уговаривай и приказывай
горю — сгинуть,
                 а воле — быть!
Сердце — охнет,
                душа — ахнет,
словно ты потерял ферзя.
Эта жизнь посложнее шахмат.
Надо жить — не ходить нельзя!

Главный эксперимент Хлебникова

Требуйте от поэта,
                   что невозможно от требника!
Будущего времени космический агент -
бесприютный на земле Велимир Хлебников
ставил главный свой эксперимент.

На степном полустанке,
                    где ни печки-лавочки,
от ледяного ветра индевела полынь,
замерзала женщина,
и Хлебников из наволочки
доставал рукописи — превращал в теплынь.

Рукописи, в которых завтрашнего гены,
чудо Слова русского, которое бог.
Обогрейте женщину,
                   если вы — гений,
подожгите рукописи у ее ног!

Отогрейте на снегу белую лебедку,
запалите рукописи, сметав в стог.
Если не спасет ее и ее ребенка,
то какое ж, к черту, ваше Слово — бог?

Наволочка, в которой вместо подушки
набиты пламенные черновики,
вот что такое Поэзия.
                    Чтоб не мерзли души,
да будут огню наши строки легки!

Испытаем, братия, стихи наши без трусости.
Вечный огонь беспощаден и свят!
Хорошо горят гениальные рукописи.
Плохие рукописи не горят.

миродержец

1 мая 2011 г. 02:52

цитировать | [ ]

Оуян Сю

Над ивами гремит весенний гром,
От капель дождевых вскипает пруд,
Высокий лотос никнет под дождем,
И шелест мокрых листьев слышен тут.
В беседку льется тонкий аромат,
Дождь перестал и туч на небе нет,
Но маленькая башенка — квадрат
От взора заслонила лунный свет.
Хорошо у перил. Ночь темна. Тишина.
Дожидаюсь — скорее взошла бы луна.
Вот ласточка заблудшая кружит,
Уселась на узорчатый карниз.
Нет ветра, и циновка не дрожит.
Поднявшись, месяц долго смотрит вниз.
Под ним зеркальная застыла гладь
Притихшего, безмолвного пруда,
Ни шороха, ни всплеска не слыхать,
Блестит кристально чистая вода.
А месяц похож на изогнутый нож.
Блестит на подушке забытая брошь.

–––
Eramos pocos y parió la abuela

философ

1 мая 2011 г. 15:05

цитировать | [ ]

Саша Черный

Зеленеют все опушки.
Зеленеет пруд.
А зеленые лягушки
Песенку поют.

Елка – сноп зеленых свечек,
Мох – зеленый пол.
И зелененький кузнечик
Песенку завел...

Над зеленой крышей дома
Спит зеленый дуб.
Два зелененькие гнома
Сели между труб.

И, сорвав зеленый листик,
Шепчет младший гном:
«Видишь? Рыжий гимназистик
Ходит под окном.

Отчего он не зеленый?
Май теперь ведь... Май!»
Старший гном зевает сонно:
«Цыц! Не приставай».

миротворец

1 мая 2011 г. 17:45

цитировать | [ ]

Александр Введенский, "Приглашение меня подумать"

Будем думать в ясный день,
сев на камень и на пень.
Нас кругом росли цветы,
звезды, люди и дома.
С гор высоких и крутых
быстро падала вода.
Мы сидели в этот миг,
мы смотрели все на них.
Нас кругом сияет день,
под нами камень, под нами пень.
Нас кругом трепещут птицы,
и ходят синие девицы.
Но где же, где же нас кругом
теперь отсутствующий гром.
Мы созерцаем часть реки,
мы скажем камню вопреки:
где ты ночь отсутствуешь
в этот день, в этот час?
искусство что ты чувствуешь,
находясь без нас?
государство где ты пребываешь?
Лисицы и жуки в лесу,
понятие на небе высоком,-
подойди Бог и спроси лису -
что лиса от утра до вечера далеко?
от слова разумеется до слова цветок
большое ли расстояние пробежит поток?
Ответит лиса на вопросы Бога:
это все исчезающая дорога.
Ты или я или он, мы прошли волосок,
мы и не успели посмотреть минуту эту,
а смотрите Бог, рыба и небо, исчез тот кусок
навсегда, очевидно, с нашего света.
Мы сказали — да это очевидно,
часа назад нам не видно.
Мы подумали — нам
очень одиноко.
Мы немного в один миг
охватываем оком.
И только один звук
ощущает наш нищий слух.
И печальную часть наук
постигает наш дух.
Мы сказали — да это очевидно,
все это нам очень обидно.
И тут мы полетели.
И я полетел как дятел,
воображая что я лечу.
Прохожий подумал: — он спятил,
он богоподобен сычу.
Прохожий ты брось неумное уныние,
гляди кругом гуляют девы синие,
как ангелы собаки бегают умно,
чего ж тебе неинтересно и темно.
Нам непонятное приятно,
необъяснимое нам друг,
мы видим лес шагающий обратно
стоит вчера сегодняшнего дня вокруг.
Звезда меняется в объеме,
стареет мир, стареет лось,
в морей соленом водоеме
нам как-то побывать пришлось,
где волны издавали скрип,
мы наблюдали гордых рыб:
рыбы плавали как масло
по поверхности воды,
мы поняли, жизнь всюду гасла
от рыб до Бога и звезды.
И ощущение покоя
всех гладило своей рукою.
Но увидев тело музыки,
вы не заплакали навзрыд.
Нам прохожий говорит:
скорбь вас не охватила?
Да музыки волшебное светило
погасшее имело жалкий вид.
Ночь царственная начиналась
мы плакали навек.

–––
…fresh poison each week

миротворец

1 мая 2011 г. 19:09

цитировать | [ ]

Николай Гумилев

ПЬЯНЫЙ ДЕРВИШ
Соловьи на кипарисах, и над озером луна,
Камень черный, камень белый, много выпил я вина.
Мне сейчас бутылка пела громче сердца моего:
"Мир лишь луч от лика друга, всё иное — тень его!"

Виночерпия взлюбил я не сегодня, не вчера,
Не вчера и не сегодня пьяный с самого утра.
И хожу и похваляюсь, что узнал я торжество:
"Мир лишь луч от лика друга, всё иное — тень его!"

Я бродяга и трущобник, непутевый человек,
Всё, чему я научился, всё забыл теперь навек,
Ради розовой усмешки и напева одного:
"Мир лишь луч от лика друга, всё иное — тень его!"

Вот иду я по могилам, где лежат мои друзья,
О любви спросить у мертвых неужели мне нельзя?
И кричит из ямы череп тайну гроба своего:
"Мир лишь луч от лика друга, всё иное — тень его!"

Под луною всколыхнулись в дымном озере струи,
На высоких кипарисах замолчали соловьи,
Лишь один запел так громко, тот, не певший ничего:
"Мир лишь луч от лика друга, всё иное — тень его!"
<Февраль 1921>

–––
Проснулась, умылась, нарядилась, улыбнулась и пошла украшать мир!

миродержец

2 мая 2011 г. 14:30

цитировать | [ ]

Роберт Бернс

Мое счастье

Доволен я малым, а большему — рад.
А если невзгоды нарушат мой лад,
За кружкой, под песню гоню их пинком -
Пускай они к черту летят кувырком!

В досаде я зубы сжимаю порой,
Но жизнь — это битва, а ты, брат — герой.
Мой грош неразменный — беспечный мой нрав,
И все королям не лишить меня прав.

Гнетут меня беды весь год напролет.
Но вечер с друзьями — и все заживет.
Когда удалось нам до цели дойти,
К чему вспоминать нам о ямах в пути!

Возиться ли с клячей — судьбою моей?
Ко мне, от меня ли — но шла бы скорей.
Забота иль радость заглянет в мой дом,
-Войдите,- скажу я,- авось проживем!

–––
Eramos pocos y parió la abuela

авторитет

2 мая 2011 г. 14:32

цитировать | [ ]

Роберт Фрост

НЕИЗБРАННАЯ ДОРОГА

В осеннем лесу, у развилки дорог
Стоял я, задумавшись, у поворота.
Пути было два, и мир был широк,
Однако я раздвоиться не мог,
И надо было решиться на что-то.

Я выбрал дорогу, что вправо вела
И, повернув, исчезала в чащобе.
Нехоженей, что ли, она была,
И больше, казалось мне, заросла,
А впрочем, заросшими были обе.

И обе манили, радуя глаз
Сухой желтизною листвы сыпучей.
Другую оставил я про запас,
Хоть и догадывался в тот час,
Что вряд ли вернуться выпадет случай.

Ещё я вспомню когда-нибудь
Далёкое это утро лесное.
Ведь был и другой предо мною путь,
Но я решил направо свернуть,
И это решило всё остальное.

миродержец

2 мая 2011 г. 16:18

цитировать | [ ]

Высоцкий

Пожары над страной всё выше, жарче, веселей,
Их отблески плясали в два притопа, три прихлопа,
Но вот Судьба и Время пересели на коней,
А там — в галоп, под пули в лоб, —
И мир ударило в озноб
От этого галопа.

Шальные пули злы, слепы и бестолковы,
А мы летели вскачь — они за нами влёт,
Расковывались кони — и горячие подковы
Летели в пыль на счастье тем, кто их потом найдёт.

Увёртливы поводья, словно угри,
И спутаны и волосы, и мысли на бегу,
А ветер дул — и расплетал нам кудри,
И распрямлял извилины в мозгу.

Ни бегство от огня, ни страх погони — ни при чём,
А — Время подскакало, и Фортуна улыбалась,
И сабли седоков скрестились с солнечным лучом;
Седок — поэт, а конь — Пегас,
Пожар померк, потом погас,
А скачка разгоралась.

Ещё не видел свет подобного аллюра —
Копыта били дробь, трезвонила капель.
Помешанная на крови слепая пуля-дура
Прозрела, поумнела вдруг — и чаще била в цель.

И кто кого — азартней перепляса,
И кто скорее — в этой скачке опоздавших нет,
А ветер дул, с костей сдувая мясо
И радуя прохладою скелет.

Удача впереди и исцеление больным.
Впервые скачет Время напрямую — не по кругу.
Обещанное завтра будет горьким и хмельным...
Легко скакать — врага видать,
И друга тоже... Благодать!
Судьба летит по лугу!

Доверчивую Смерть вкруг пальца обернули —
Замешкалась она, забыв махнуть косой, —
Уже не догоняли нас и отставали пули...
Удастся ли умыться нам не кровью, а росой?!

Пел ветер всё печальнее и глуше,
Навылет Время ранено, досталось и Судьбе.
Ветра и кони и тела, и души
Убитых выносили на себе.

1977

–––
Eramos pocos y parió la abuela

миротворец

2 мая 2011 г. 18:14

цитировать | [ ]

Андрей Дементьев

ЖАЛЕЮ ЗВЕРЕЙ
Жалею зверей в зоопарке.
И в цирке мне жалко зверей.
Как люди на зрелища падки!
Когда же мы станем добрей?

И лев уже ходит под кличкой.
Барьер на манеже берет.
И царскую гордость публично
Меняет на бутерброд.

А некто, войдя к нам в доверье,
Устроил аттракцион:
И в пасть онемевшему зверю
Сует свою лысину он.

Лев нежно обходится с нею.
И, занятый скучной игрой,
Он кажется много умнее,
Чем этот манежный герой.

Жалею зверей в зоопарке.
У неба украденных птиц.
Вон той молодой леопардке
Все хочется клетку открыть.

Не терпится выйти на волю,
Вернуться в былую судьбу.
Но приступы гнева и боли
Весьма забавляют толпу.

Ей дети бросают конфетки.
Наверно, жалеют ее.
За что красота эта в клетке?!
И в чем провинилось зверье?

Я взглядом встречаюсь с гориллой.
В глазах у гориллы упрек:
«Я предков тебе подарила.
А ты нас в неволю упек».

И вдруг осенил меня предок
Печальной догадкой своей:
«Ведь им безопасней из клеток
Соседствовать с миром людей».

–––
Проснулась, умылась, нарядилась, улыбнулась и пошла украшать мир!

авторитет

2 мая 2011 г. 19:06

цитировать | [ ]

Вислава Шимборска (перевод Анатолия Гелескула).

        Ночь

              И сказал Бог Аврааму: возьми сына
              твоего, единственного твоего, которого
              ты любишь, Исаака, и пойди в землю
              Мориа, и там принеси его во всесожжение
              на одной из гор, о которой Я скажу.

В чем повинен Исаак?
Поведай, отче!
Бросил мяч в окно соседа?
Скатерть залил?
Изодрал штаны единственные в клочья?
Кур распугивал?
Подсказывал?
Шпаргалил?

Этой ночью
мне не спится, мне одной.
Спится взрослым,
и тихи отец и мама.
Ночь покойна,
но сгустилась надо мной,
безысходна,
как готовность Авраама.

Ну, а вдруг
и на меня случайно глянет
божье око,
как тогда на Исаака?
Захоти он,
Бог и старое помянет.
Бьет озноб меня
от ужаса и мрака.

Что-то в окнах
забелеется сначала,
птицей, ветром ли
влетит ко мне, тихоне.
Но у птиц
таких я крыльев не встречала,
да и ветер
не врывался в балахоне.

Бог, конечно,
притворится, что к соседу,
что сплошал и недоволен сам собою,
а потом
отца попросит на беседу
и на кухне оглушит его трубою.

И с отцом
наутро выйду я за двери,
выйду,
ненавистью полная немою,
ни в добро
и ни в любовь уже не веря,
беззащитная,
как лист перед зимою.

Нет ни веры,
всё равно она обманет,
ни любви
в моей груди опустошенной.
Что настанет, то настанет,
а настанет -
и почую вместо сердца
гриб сушеный.

Бог на облаке
присмотрится к костру,
ровно, ладно ли горит.
Любуйся вволю,
как умру наперекор -
а я умру,
уцелеть себе я просто не позволю!

С этой ночи
непомерно одинокой,
с этой ночи
над терзаньем и дерзаньем
Бог заметно присмирел
и понемногу
от дословности
пришел
к иносказаньям.

    Ганя

Это прислуга Ганя, лучшая в околотке.
А всадник и змей — иконка, купленная в костеле.
То, что на стенах, — нимбы, не сковородки.
А змей — это участь наша в земной юдоли.

Нет, это не бусы — это ганины четки.
А это платок ее, черный, как искупленье,
и туфли с носами стертыми, словно щетки,
привычкой креститься, всегда преклонив колени.

Ганя видала черта, метя в прихожей.
Синий в подпалинах, губы скривил так едко
и до того злорадно! Помилуй боже,
что если ворог взял ее на заметку?

Она ведь на нужды храма и на обедни
в церковную кассу ни разу не задолжала.
Пришлось там серебряный крестик купить намедни -
с началом ремонта спасение вздорожало.

И стоит недешево душу беречь от скверны,
а вот уж и старость — и кости что прутья клеток.
Она так бедна и так худа, что, наверно,
в игольном ушке заблудится напоследок.

Померкни, май, и стань по-ноябрьски серым,
стыдись молодого сока, зеленый стебель.
Назад, облака, не верьте своим химерам.
В снегу схоронись, весна, расцветешь на небе.

Не слышно ни смеха Гани, ни плача, когда ей туго.
Не ждет ничего от жизни, покорна и безответна.
Лишь тень ее — траур тела — в пути для нее подруга
да черный платочек ветхий перечит напору ветра.

       Еще

На вагонах пломбы виснут,
груз имен в вагоны втиснут,
а в какую они сторону покатят
и насколько груза хватит,
не отвечу, не выспрашивай, не знаю.

Имя Мендель лоб об стену разбивает,
имя Лейб сошло с ума и распевает,
имя Сара ищет воду по вагону
умирающему имени Арону.

Не срывайся, не мечись. Еще ведь рано.
Горе с именем Давид — сведет в могилу.
Тяжело оно, бездомно, окаянно,
и носить его по свету не под силу.

Имя лучше бы славянское дала,
потому что здесь на каждом ставят мету
и добро здесь отличают ото зла
лишь по имени да, может быть, по цвету.

Еще рано. Пусть же сын зовется Лехом.
Еще рано. Пусть он вырастет белесым.
Еще рано. Передразнивая смехом,
где-то полночь откликается колесам.

Над землей прошла такая туча люда,
и слеза всего лишь капнула оттуда,
лишь одна, не задождило, сушь по гарям.
Путь уводит черным лесом. Без прогалин.

Так-то, так — колеса стукают по стыкам.
Так-то, так. Идет состав, груженый криком.
Так-то, так. Ночами слушаю без сна,
как в безмолвие стучится тишина.

       Тень

Тень — точно шут за королевой.
Лишь королева с кресла встанет,
он по стене взлетит нелепо
и в потолок башкою грянет.

Хранит свои, наверно, боли
двумерный мир его. Наверно,
ему в тиши дворцовой скверно,
и об иной мечтал он роли.

Едва склонюсь я на перила,
бедняга выброситься рад.
Судьба во всем нас поделила,
да жаль — не поровну расклад.

Себе забрал он позы, страсти
с бесстыдным пафосом и пылом,
и знаки королевской власти -
всё, что самой мне не по силам.

Ах, как легко качну плечами
и вскину голову в короне,
с тобой, король мой, без печали
простясь, король мой, на перроне.

Король мой, это шут с откоса,
король мой, прянул под колеса.

    Впечатление от спектакля

Из актов трагедии мне важнее всего шестой,
где встают сраженные насмерть,
поправляются парики,
вынимается нож из-под ребер,
снимается с шеи петля,
а живые и мертвые
строятся перед партером.

Поклоны совместно и поочередно:
белые руки на ранах сердца,
книксен воскресшей самоубийцы,
кивок отрубленной головы.

Поклоны парой:
коварство об руку с любовью,
казненный любуется палачом,
бунтарь подпирает плечом тирана.

Вечность утоптана позолоченными башмачками,
мораль развеяна взмахами шляп.
Неистребима готовность
завтра всё повторить сначала.

Гуськом возникают умершие загодя,
в действии третьем или четвертом,
чудотворно всплывают пропавшие без вести.
И мысль, что они дожидались за сценой,
не отходя,
не смывая грима,
волнует сильней трагедийных жестов.

Но вершина всего — это занавес:
в исчезающей щелке видно,
как рука подбирает цветок,
другая — уносит меч.
И тогда лишь незримая третья берется за дело,
сжимая мне горло.

миротворец

3 мая 2011 г. 09:07

цитировать | [ ]

Тэффи

МНЕ СЕГОДНЯ КАК БУДТО ОДИННАДЦАТЬ ЛЕТ...

Мне сегодня как будто одиннадцать лет -
Так мне просто, так пусто, так весело!
На руке у меня из стекляшек браслет,
Я к нему два колечка привесила.
Вы звените, звените, колечки мои,
Тешьте сердце веселой забавою.
Я колечком одним обручилась любви,
А другим повенчалась со славою.
Засмеюсь, разобью свой стеклянный браслет,
Станут кольца мои расколдованы,
И раскатятся прочь,
И пусть сгинет их след
Оттого, что душе моей имени нет
И что губы мои не целованы!

1915

–––
Проснулась, умылась, нарядилась, улыбнулась и пошла украшать мир!

авторитет

3 мая 2011 г. 10:26

цитировать | [ ]

Ирина Одоевцева

Он сказал: "Прощайте, дорогая,
Может быть, я больше не приду."
По аллее я пошла, не зная,
В Летнем я саду или в аду.

Тихо, пусто. Заперты ворота,
Но зачем теперь идти домой?
По аллее чёрной белый кто-то
Бродит, спотыкаясь, как слепой.

Вот подходит ближе. Встала рядом
Статуя, сверкая при луне.
На меня взглянула белым взглядом,
Голосом глухим сказала мне:

"Хочешь, поменяемся со мною?
Каменное сердце не болит.
Каменной ты станешь, я — живою.
Стань сюда, возьми мой лук и щит."

"Хорошо, — согласно я сказала.
- Вот моё пальто и башмаки.
Статуя меня поцеловала,
Я взглянула в белые зрачки.

Губы шевелиться перестали,
И в груди не слышен тёплый стук.
Я стою на белом пъедестале,
Щит в руках и за плечами лук.

Утро. С молоком проходят бабы,
Дети и чиновники спешат.
Шум трамваев, дождь и ветер слабый,
И такой обычный Петроград.

Господи! И вдруг мне стало ясно:
Мне любимого не разлюбить.
Каменною стала я напрасно,
Камень будет дольше тела жить.

А она уходит, напевая,
В рыжем, клетчатом пальто моём.
Я стою, холодная, нагая,
Под осенним проливным дождём.

миродержец

3 мая 2011 г. 13:14

цитировать | [ ]

Анна Ахматова

Проводила друга до передней,
Постояла в золотой пыли,
С колоколенки соседней
Звуки важные текли.
Брошена! Придуманное слово -
Разве я цветок или письмо?
А глаза глядят уже сурово
В потемневшее трюмо.

–––
Eramos pocos y parió la abuela

миродержец

3 мая 2011 г. 13:15

цитировать | [ ]

Марина Цветаева

Волк

Было дружбой, стало службой.
Бог с тобою, брат мой волк!
Подыхает наша дружба:
Я тебе не дар, а долг!

Заедай верстою вёрсту,
Отсылай версту к версте!
Перегладила по шерстке, -
Стосковался по тоске!

Не взвожу тебя в злодеи, -
Не твоя вина — мой грех:
Ненасытностью своею
Перекармливаю всех!

Чем на вас с кремнем-огнивом
В лес ходить — как Бог судил, -
К одному бабьё ревниво:
Чтобы лап не остудил.

Удержать — перстом не двину:
Перст — не шест, а лес велик.
Уноси свои седины,
Бог с тобою, брат мой клык!

Прощевай, седая шкура!
И во сне не вспомяну!
Новая найдется дура -
Верить в волчью седину.

Октябрь 1920

–––
Eramos pocos y parió la abuela

миротворец

3 мая 2011 г. 23:23

цитировать | [ ]

Михаил Светлов

ПЕСЕНКА
Чтоб ты не страдала от пыли дорожной,
Чтоб ветер твой след не закрыл,—
Любимую, на руки взяв осторожно,
На облако я усадил.

Когда я промчуся, ветра обгоняя,
Когда я пришпорю коня,
Ты с облака, сверху нагнись, дорогая,
И посмотри на меня!..

Я другом ей не был, я мужем ей не был,
Я только ходил по следам,—
Сегодня я отдал ей целое небо,
А завтра всю землю отдам!
1932

–––
Проснулась, умылась, нарядилась, улыбнулась и пошла украшать мир!

авторитет

4 мая 2011 г. 18:35

цитировать | [ ]

Юрий Левитанский.

    Молитва о возвращенье

Семимиллионный город не станет меньше,
если один человек из него уехал.
Но вот один человек из него уехал,
и город огромный вымер и опустел.

И вот я иду по этой пустой пустыне,
куда я иду, зачем я иду, не знаю,
который уж день вокруг никого не вижу,
и только песок скрипит на моих зубах.

Прости, о семимиллионный великий город,
о семь миллионов добрых моих сограждан,
но я не могу без этого человека,
и мне никого не надо, кроме него.

Любимая, мой ребенок, моя невеста,
мой праздник, мое мученье,
                    мой грешный ангел,
молю тебя, как о милости, — возвращайся.
Я больше ни дня не вынесу без тебя!

(О господи, сделай так, чтоб она вернулась,
о господи, сделай так, чтоб она вернулась,
о господи, сделай так, чтоб она вернулась,
ну что тебе стоит, господи, сделать так!)

И вот я стою один посреди пустыни,
стотысячный раз повторяя, как заклинанье,
то имя, которое сам я тебе придумал,
единственное, известное только мне.

Дитя мое, моя мука, мое спасенье,
мой вымысел, наважденье, фата-моргана,
синичка в бездонном небе моей пустыни,
молю тебя, как о милости, — возвратись!

(О господи, сделай так, чтоб она вернулась,
о господи, сделай так, чтоб она вернулась,
о господи, сделай так, чтоб она вернулась,
ну что тебе стоит, господи, сделать так!)

И вот на песке стою, преклонив колена,
стотысячный раз повторяя свою молитву,
и чувствую -
          мой рассудок уже мутится
и речь моя всё невнятнее и темней.

Любимая, мой ребенок, моя невеста
(но я не могу без этого человека),
мой праздник, мое мученье,
                    мой грешный ангел
(но мне никого не надо, кроме него),

мой вымысел, наважденье, фата-моргана
(о господи, сделай так, чтоб она вернулась),
синичка в бездонном небе моей пустыни
(ну что тебе стоит, господи, сделать так)!

       * * *
Промчался миг, а может, век,
а может, дни, а может, годы -
так медленно рождался снег
из этой ветреной погоды.

Всё моросило, и текло,
и капало, и то и дело
тряслось оконное стекло,
свистело что-то и гудело.

Когда метель пошла кружить,
никто из нас не мог решиться
хотя бы и предположить,
чем это действо завершится.

Простор дымился и дымил,
и мы растерянно глядели,
как он творился, этот мир,
из солнца, ветра и метели.

Но поутру однажды вдруг
всё кончилось,
          и тихо стало,
и всё в округе и вокруг
заискрилось и заблистало.

И получился день такой,
как будто этот день творенья
и был той самою строкой
известного стихотворенья.

И солнце било через край,
и белоснежны были кущи,
и это был небесный рай,
где дни, увы, быстротекущи.

И я в конце концов решил,
что ждал развязки не напрасно,
что тот, кто это совершил,
с задачей справился прекрасно.

Но ведать я не мог того
(а угадать я не старался),
что тайный замысел его
гораздо дальше простирался.

И, тихо выйдя за предел
сего пленительного рая,
он на меня уже глядел,
довольно руки потирая.

Он отходил всё дальше в тень.
Он покидал свои владенья.
И оставался только день
до моего грехопаденья.

магистр

4 мая 2011 г. 19:04

цитировать | [ ]

Н.Гумилёв "Память".

Только змеи сбрасывают кожи,
Чтоб душа старела и росла.
Мы, увы, со змеями не схожи,
Мы меняем души, не тела.

Память, ты рукою великанши
Жизнь ведешь, как под уздцы коня,
Ты расскажешь мне о тех, что раньше
В этом теле жили до меня.

Самый первый: некрасив и тонок,
Полюбивший только сумрак рощ,
Лист опавший, колдовской ребенок,
Словом останавливавший дождь.

Дерево да рыжая собака -
Вот кого он взял себе в друзья,
Память, память, ты не сыщешь знака,
Не уверишь мир, что то был я.

И второй... Любил он ветер с юга,
В каждом шуме слышал звоны лир,
Говорил, что жизнь — его подруга,
Коврик под его ногами — мир.

Он совсем не нравится мне, это
Он хотел стать богом и царем,
Он повесил вывеску поэта
Над дверьми в мой молчаливый дом.

Я люблю избранника свободы,
Мореплавателя и стрелка,
Ах, ему так звонко пели воды
И завидовали облака.

Высока была его палатка,
Мулы были резвы и сильны,
Как вино, впивал он воздух сладкий
Белому неведомой страны.

Память, ты слабее год от году,
Тот ли это или кто другой
Променял веселую свободу
На священный долгожданный бой.

Знал он муки голода и жажды,
Сон тревожный, бесконечный путь,
Но святой Георгий тронул дважды
Пулею не тронутую грудь.

Я — угрюмый и упрямый зодчий
Храма, восстающего во мгле,
Я возревновал о славе Отчей,
Как на небесах, и на земле.

Сердце будет пламенем палимо
Вплоть до дня, когда взойдут, ясны,
Стены Нового Иерусалима
На полях моей родной страны.

И тогда повеет ветер странный -
И прольется с неба страшный свет,
Это Млечный Путь расцвел нежданно
Садом ослепительных планет.

Предо мной предстанет, мне неведом,
Путник, скрыв лицо; но все пойму,
Видя льва, стремящегося следом,
И орла, летящего к нему.

Крикну я... но разве кто поможет,
Чтоб моя душа не умерла?
Только змеи сбрасывают кожи,
Мы меняем души, не тела.

магистр

4 мая 2011 г. 19:07

цитировать | [ ]

Владимир Высоцкий "Баллада о любви".

Когда вода всемирного потопа
Вернулась вновь в границы берегов,
Из пены уходящего потока
На сушу тихо выбралась любовь,
И расстворилась в воздухе до срока,
А срока было сорок сороков.

И чудаки еще такие есть,
Вдыхают полной грудью эту смесь,
И ни наград не ждут, ни наказанья,
И думая, что дышат просто так,
Они внезапно попадают в такт
Такого же неровного дыханья.

Только чувству, словно кораблю,
Долго оставаться на плаву,
Прежде чем узнать, что "я люблю" -
То же, что "дышу" или "живу".

И много будет странствий и скитаний,
Страна Любви — великая страна.
И с рыцарей своих для испытаний
Все строже станет спрашивать она,
Потребует разлук и расстояний,
Лишит покоя, отдыха и сна.

Но вспять безумцев не поворотить,
Они уже согласны заплатить,
Любой ценой, и жизнью бы рискнули,
Чтобы не дать порвать, чтоб сохранить
Волшебную невидимую нить,
Которую меж ними протянули.

Свежий ветер избранных пьянил,
С ног сбивал, из мертвых воскрешал,
Потому что если не любил,
Значит и не жил, и не дышал.

Но многих захлебнувшихся любовью
Не докричишься, сколько не зови,
Им счет ведут молва и пустословье,
Но этот счет замешан на крови.
А мы поставим свечи в изголовье
Погибших от невиданной любви.

И душам их дано бродить в цветах,
Их голосам дано сливаться в такт,
И вечностью дышать в одно дыханье,
И встретиться со вздохом на устах
На хрупких переправах и мостах,
На узких перекрестках мирозданья.

Я поля влюбленным постелю,
Пусть поют во сне и наяву,
Я дышу и значит я люблю,
Я люблю и значит я живу.

миродержец

6 мая 2011 г. 21:03

цитировать | [ ]

Уильям Джей Смит

Женщина перед зеркалом

Ты все причесываешься в ванной,
все причесываешься.
Все пирамиды, сфинксы все изваяны,
ты все причесываешься,
гусиные вернулись караваны,
Шехерезады выдохлись и Чосеры,
ты все причесываешься.

Ты чешешь свои длинные, медвяные,
окутываешь в золото плечо свое,
с пушком туманным тело абрикосовое,
ты все причесываешься.
Свежайшие батоны стали черствыми,
все розы распустившиеся свянули,
устали толкователи Евангелья,
насытились все, властью облаченные,
отмучились на муки обреченные,
повысохли в морях русалки вяленые,
все тайны мироздания — при чем они?
Ты с Вечностью ведешь соревнование.
Ты все причесываешься.

Четвертый час заждался на диване я,
осточертела поза мне печоринская,
паркет истлел от пепла сигаретного,
я ногу отлежал, да и все прочее,
как говорится, положенье "сосовое",
ты все причесываешься.

Все в ресторанах съедены анчоусы,
спиричуэлсы спеты бесталанные,
накрылось электричек расписание,
но ты, как говорится, не почесываешься,
ты драишь косы щеткою по-черному.
"Под ноль" тебя обрею! Ноль внимания.
Ты все причесываешься.

Люблю я эту дачу деревянную,
жить бы да жить и чувствовать отчетливо,
что рядом ты, душа обетованная,
что все причесываешься!...

Под дверью свет твой прочертился щелкою,
в гребенке электричество пощелкивает.
Эй, берегись! Устроишь замыкание!
Ночной смолою пахнет сруб отесанный.
Я слышу — учащается дыхание.
Чу? Кончила? Шуршит простынка банная.
Нет, все причесываешься.

–––
Eramos pocos y parió la abuela

миротворец

7 мая 2011 г. 05:48

цитировать | [ ]

Сергей Есенин

* * *
Я покинул родимый дом,
Голубую оставил Русь.
В три звезды березняк над прудом
Теплит матери старой грусть.

Золотою лягушкой луна
Распласталась на тихой воде.
Словно яблонный цвет, седина
У отца пролилась в бороде.

Я не скоро, не скоро вернусь!
Долго петь и звенеть пурге.
Стережет голубую Русь
Старый клен на одной ноге.

И я знаю, есть радость в нем
Тем, кто листьев целует дождь,
Оттого, что тот старый клен
Головой на меня похож.
1918

–––
Проснулась, умылась, нарядилась, улыбнулась и пошла украшать мир!