цитата
Начало, как и во всем сегменте современной украиноязычной массовой литературы, положили переводы. Подчеркнем: речь идет о последнем двадцатилетии — отличные переводы как детской, так и взрослой литературы, разумеется, издавались и до этого, особенно в 1920-е — начале 1930-х годов и после «оттепели» (а Киплинг, к примеру, был отлично переложен на украинский еще в начале ХХ века). Парадокс в том, что значительной частью этого наследия сейчас никто не пользуется. Где, например, превосходные «Просто сказки» Киплинга в пересказе Леонида Солонько? Или не менее превосходный «Маугли» (переводчики отдельных новелл В. Прокопчук, П. Гандзюра, перевод стихотворений того же Л. Солонько, иллюстрации С. Артюшенко; издание издательства «Веселка» 1967 г. осталось едва ли не лучшим за всю историю этой сказки в СССР — и по качеству переводов, и по оформлению)? Можно вспомнить и первого украинского «Хоббита», сохранившего замечательные, уже ставшие классическими, иллюстрации М. Беломлинского, однако заигравшего новыми красками в переводе Александра Мокровольского. Эти книги, которые поколение 80-х помнит едва ли не наизусть, можно найти только в библиотеках или у букинистов; не менее замечательные сказки — скажем, Кеннета Грэхема или Ричарда Адамса, — вышедшие по-украински раньше, чем по-русски, современным детям или неизвестны вовсе, или достаются в новых и куда худших переводах. «Моя семья и другие звери» Даррелла недавно переиздана в классическом переводе Людмилы Гончар — но это скорей исключение. Проблема, как и в России, в том, кому принадлежат права на переводы: издательству бывает проще заказать новый, чем договариваться о приобретении старого.
Борису Заходеру принадлежит знаменитое изречение: «Проще перевезти Англию, чем перевести „Алису”». Украинские переводчики, как правило, с задачей справлялись блистательно: сказки не только получались неимоверно обаятельными — они успешно формировали языковое сознание детей. Кэрролл оставался Кэрроллом, а Киплинг — Киплингом, но они получали права гражданства в нашем языке и культуре. То, что основные книги Толкина в последние годы переведены и со вкусом изданы львовской «Астролябией», — это замечательно; однако зачитанного до дыр «ГобЁта» они все равно не заменят.
В постсоветское время на украинский начали переводить в первую очередь именно детскую литературу. Конечно, на прилавках, как и в России, прежде всего появились заведомые хиты, от Линдгрен до Роулинг, а дальше все пошло немного по-другому.
Первый том украинского «Гарри Поттера» вышел весной 2002 года — одновременно с русским переводом четвертого. Отличное оформление (обложка Владислава Ерко и Виктора Барыбы) и высокое качество полиграфии не обеспечили бы невероятный успех книги, если бы не еще один фактор: на русский язык «Поттер» переведен отвратительно; украинский перевод очень хорош. Виктор Морозов смог передать не только мягкую иронию повествования, но и манеру речи героев. Дело не только в том, что первые русские издатели «Поттера» поначалу, кажется, не смогли осознать, какая золотая жила попала им в руки, и поручили перевод случайным, в общем-то, людям[20], но и в особенностях языков. Известно, с какими сложностями сталкиваются русские переводчики, когда встречают в английском тексте густой акцент или провинциальный говор; в результате и Элиза Дулиттл соблюдает правила московской орфоэпии («фиялочки прыдавать»), и среди киплинговских солдат не отличить ирландца от кокни. Но в украинском переводе западный (сомерсетский) диалект Хагрида вполне естественно заменен юго-западным украинским (конкретно — бойковским, карпатским); эффект совершенно не тот, как если бы по-русски лесничий Хогвартса заговорил бы с горским, ну, допустим, грузинским акцентом. «Я си нЁколи такого не чекав. Коли Дамблдор застерЁг, як тєжко тебе забрати, я си й не гадав, що ти нЁц не знаєш» («I never expected this. I had no idea, when Dumbledore told me there might be trouble gettin’ hold of yeh, how much yeh didn’t know»). Встречаются в переводе и явные «переборы» — разумеется, аристократ Драко Малфой не может говорить на суржике с интонациями гопника из подворотни (но это, насколько нам известно, вина не переводчика, а редактора; впрочем, важен результат).
Успех украинского «Поттера» был моментальным; а уж когда пятый том на украинском вышел раньше, чем на всех других языках мира (кроме английского, разумеется), стало ясно, что издательство выиграло по всем пунктам.
Это, кажется, первый случай, когда украинский продукт вчистую переиграл русский аналог; но дело в том, что наши издательства в массе своей небогаты, и грант для них — штука совсем не лишняя. Именно поэтому на украинском выходит много детской переводной литературы тех стран, которые через свои культурные центры финансово поддерживают такие издания. В итоге это экономическое обстоятельство повлияло на формирование литературного поля: у нас много переводят с немецкого, польского и скандинавских языков, причем авторов, которые почти не издаются в России, разве что в культовом «Самокате». Появились новые, не знакомые прежде имена — Кирстен Бойе, Клаус Гагеруп, Мария Парр. Примечательно, что в украинских переводах выходят книги авторов, живущих за пределами Украины и пишущих по-русски. Белорусская писательница Екатерина Медведева, лауреат международного конкурса рукописей «Детский Портал» (Украина)[21], выпустила в 2009 году в винницком издательстве «Теза» («Тезис») сборник трогательных и нежных сказок «Стеклянное, оловянное, деревянное». А у иркутской писательницы Юлии Галаниной, лауреата того же конкурса, вышли в той же «Тезе» две книги — «Трое из города» и «Приключения поваренка Бублика» — из сказочной серии «Акватика»: о странном королевстве, где люди одновременно немножко и аквариумные рыбки. Ни одна из этих книг так и не нашла издателя в России, поскольку они плохо согласуются с консервативным «форматом» детских серий[22].
В последние полтора десятилетия в Украине сложилась группа издательств, специализирующихся именно на детской литературе. Они и задают тон, тогда как в России правила игры устанавливают издательские гиганты, для которых детские книги — лишь одно из направлений. Вот наиболее заметные из украинских издательств, которые занимаются детской художественной литературой, а не только раскрасками, энциклопедиями и книжками-игрушками: киевские «А-Ба-Ба-Га-Ла-Ма-Га»[23] и «Грани-Т», львовское «Издательство Старого Льва», тернопольская «Учебная книга Богдан», винницкий «Тезис». В результате на книжных прилавках представлены книги во всем мыслимом диапазоне, от «книжки за гривну» до элитных, богато иллюстрированных изданий альбомного качества. Особенно изобретательна «А-Ба-Ба-Га-Ла-Ма-Га», которая вполне может претендовать на звание законодателя мод: именно она первой начала печатать большие, нарядные книги, иллюстрированные по-настоящему талантливыми художниками. «Снежная королева» и «Сказки туманного Альбиона», оформленные Владиславом Ерко, вышли и на российский рынок: эстетские, невероятно подробные и вместе с тем ярко-декоративные, явно восходящие к традициям, с одной стороны, европейской средневековой книжной миниатюры, с другой — к венскому модерну, в частности Климту с его плотным и орнаментальным фоном, из плоскости которого выступают на удивление объемные и энергичные фигуры[24]. Неудивительно, что и его «Гарри Поттер» пришелся по душе Роулинг, которая обычно не разрешает печатать переводы с «неродными» обложками. А не менее замечательный двухтомник «100 сказок» оформлен уже целым коллективом художников; очень приятно, что в Украине не утеряна, а даже приумножена мощная школа детской книжной графики (лучшие книжные графики России сейчас работают на заграничные проекты). Вместе с тем «книжки за гривну» — тоже проект «А-Ба-Ба-Га-Ла-Ма-Га».
цитировать
![8-]](/img/smiles/blush.gif)
До речі "Голодні ігри" українською здається вийшли швидше ніж у сусідів.