Джеймс Джойс. Пансион

В основательном предисловии к сборнику "Дублинцы" рассказ этот характеризуется как произведение, обличающее ханжество и лицемерие католического Дублина начала двадцатого века.

Признаюсь, никакого особого обличения именно католической морали я в этой вещице не увидела. Банальная история о том, как маменька и дочка ловили жениха, шантажируя его оглаской внебрачной связи с юной девицей, что привело бы к увольнению с перспективной должности в солидной компании, ибо солидные компании ценят не только профессионализм, но также респектабельность и моральный облик сотрудников. Связь с католической моралью здесь, конечно, есть. И характеристика сословно разделенного общества присутствует, поскольку невольный жених оценивает навязанный ему брак как мезальянс, который повредит его репутации в глазах родственников и знакомым.

Но точно такая же история могла приключиться в любом другом городе любого другого времени, и даже нашего времени, если чуть-чуть сместить акцент шантажа. Озабоченные маменьки всех времен и народов ловили дочкам женихов, используя все возможные средства.

На мой взгляд, в такой вот, с одной стороны, привязке к месту и времени, с другой, возможности прописки в любом другом времени и месте, одно из главных достоинств рассказа. Даже среди совсем юных девушек встречаются подчас весьма прагматичные особы, планирующие устройство семейного счастья без учета романтического фактора. Их немного жаль. Поскольку семейный союз, с самого начала основанный даже не на расчете, а на обмане и принуждении, вряд ли может быть счастливым.

Спасибо zdraste за рекомендацию. Рассказ написан замечательно и прочитать его было приятно и интересно.

цитата vesnyshka

Маме моей знакомой 94 года. Не 100, конечно, но близко. Когда мы с ней общаемся, совершенно нет ощущения, что у неё провалы в памяти и "операционка" перезагружена. Она еще и хлеб печет и фартук себе недавно пошила — помнит что к чему)) А вот в рассказе "бессмертным" 100-летним людям нужна обязательная перезагрузка для очищения памяти, иначе некуда будет складывать новые знания, впечатления, эмоции. И всё, я сразу не верю в историю, тем более рассказ не допотопный, а 1964-го года. Хотя суть его не в самом процессе очищения памяти человека, а в последствиях сего действа. Ведь именно пережитые эмоции делают нас людьми, а не бездушными машинами. Не зря говорят, что в старости человек живёт воспоминаниями. Т.е. воспоминания имеют силу живить человека, оживлять его душу. А тут: чик-чик и обрезали всё так, что герой и о существовании собственного сына позабыл. Грустно закончилась эта история, но поучительно.
спасибо за рекомендацию, Visor.

цитата

Мы съели роскошный обед, подняли традиционные тосты и уселись выпить по-серьезному. Спустя некоторое время салон вопил. Ален Гальмер, Чу Брен, Гальт Урдуга и Йо Рорн сгрудились в углу возле пары взлетающих костей. Остальные устроили бешеные танцы на палубе, а Валланд задавал ритм на своем омнисоноре под непристойные слова, пока пот не потек ручьями по лицам, и даже древняя песенка «Почему бы тебе не стать симпатичной девчонкой» показалась опять смешной.
Ты не боись крутого поворота,
Девчонке только ясно дай понять:
Такая космонавтская работа —
Вселенную погуще населять!
— Их-хо! — Мы похватали стаканы и дружно выпили.
Смет упал на то сиденье, где расположился Валланд.
— Никогда раньше этой песенки не слышал, — сказал он, тяжело дыша.
— Услышишь еще, — ответил Валланд, растягивая гласные, чуть ли не нараспев. — Песня с прежних времен. — И после паузы добавил: — Честно говоря, это я ее сочинил, лет этак пять сотен тому.
— Не знал раньше, — сказал я. — Впрочем, я тебе верю.
— Да уж конечно. — Смет попытался изобразить победительную улыбку. — При том опыте, который у тебя в твои годы есть на этот счет, Хьюг, верно?
— Н-ну… вообще-то да. — Веселое настроение оставило Валланда. Он резко, почти залпом допил коктейль.
— Воспоминания о женщинах, — сказал Смет с мечтательной улыбкой, — вот уж что, наверное, не станешь выкидывать при ревизии.
Валланд налил себе еще.
Я вспомнил эпизод у Литы и решил, что лучше отвлечь этого парнишку от моего канонира.
— На самом деле, — сказал я, — это как раз наиболее вероятные кандидаты на выброс из всех.
— Ты шутишь! — воскликнул Смет.
— Нисколько. Все по-настоящему хорошее, девушки, к которым ты и в самом деле был неравнодушен, — эти остаются. Но после тысячи случайных встреч тысяча первая не представляет ничего особенного.
— Что скажешь, Хьюг? — обратился к нему Смет. — Ты здесь самый старший. Может быть, самый старший среди живых. Что ты скажешь?
Валланд пожал плечами и вернулся к нам.
— Шкипер прав, — кратко сказал он. Он сел и невидящим взглядом уставился в недоступную нам даль.
Я чувствовал, что должен что-то сказать, пока не случилось неприятности, но ничего, кроме банальностей, на ум не шло.
— Послушай, Энвер, — сказал я Смету, — невозможно тащить с собой все воспоминания, что накопятся у тебя за столетие или два. Такая масса данных тебя просто утопит. Это вид сумасшествия, от которого нет лекарства. Так что время от времени тебе приходится обращаться к машине и принимать решение, без каких блоков памяти ты можешь обойтись, и именно эти конкретные молекулы РНК будут нейтрализованы. Но это надо делать осторожно, иначе могут появиться большие провалы, разрушающие личность. Необходимо сохранить образ прошлого в целом и его важнейшие детали. В то же время некоторые вещи надо отметать беспощадно, иначе сам себя загонишь под невыносимые комплексы. Поэтому никогда не оставляй тривиальных воспоминаний и не переоценивай никакой вид опыта, никаких идей, ничего вообще. Понятно?
— Более или менее, — хмыкнул Смет. — Я лучше пойду сыграю в кости.
Валланд все так же сидел один и крепко пил. Меня заинтересовало, что же с ним происходит, к тому же я устал и был довольно сильно пьян, и потому я оставался на том же сиденье. Вдруг его мощная фигура встряхнулась, и он повернулся ко мне:
— Да нет, шкипер, я не импотент и не гомосек. Все гораздо проще. Я полюбил один раз и на всю жизнь, в молодости. И она меня любит. Нам друг друга достаточно, и больше нам не надо. Понимаешь?
По нему не было заметно, но он был здорово пьян.
— Думаю, что понимаю, — осторожно сказал я. — Хотя, честно говоря, не мог бы сказать, что я это чувствую.
— Да уж наверное. Бессмертие и межзвездные путешествия изменили мир полностью. Не обязательно к худшему. Я не берусь судить. — Он задумался. — Может быть, если бы я остался на Земле, мы с Мэри тоже расстались бы. Возможно. А так мои странствия — ну, скажем, сохраняют меня свежим. Потом я вернусь и расскажу ей все, что со мной было.
Он снова взялся за омнисонор, прижал несколько клавиш и вполголоса запел мелодию, которую я слышал раньше:
Я песню пою о Мэри О’Мира,
о звездах в ее глазах,
Я память несу сквозь Вселенную всю
о светлых ее волосах,
О наших счастливых часах.
«Ну что ж, — подумал я с присущей мне оригинальностью, — все люди разные».

цитата просточитатель

Но ОЧЕНЬ важно. Ты САМ решаешь что забыть в что нет.

цитата vesnyshka

Потому я оставлю этот вопрос открытым, а на предложение — не хотите ли перезагрузку, пока отвечу — Нет!)

цитата

Bizon, 23 февраля 2016 г.

Рассказ, ярко демонстрирующий как писать не надо.