Тема «Любимая поэзия»

Вы здесь: Форумы fantlab.ru > Форум «Другая литература» > Тема «Любимая поэзия»

Любимая поэзия

Страницы: 1 2 3...169 170 171 172 173...244 245 246 🔍 поиск написать сообщение

автор

сообщение

гранд-мастер

5 мая 2007 г. 22:10

цитировать |

Продолжаем одну из самых популярных тем здесь (старая тема).

сообщение модератора
Внимание! Все стихотворения на политическую тематику (независимо от направленности) будут удаляться. За политикой — в ОИ

–––
И когда Александр увидел обширность своих владений, он заплакал, ибо не осталось земель, которые можно покорять..

магистр

17 октября 2019 г. 20:22

цитировать | [ ]

mist, Ну, да. Но поэтически хороши оба произведения.Впрочем мифология без философского подтекста не бывает.

–––
Вскую шаташася языцы, и людие поучишася тщетным?

магистр

22 октября 2019 г. 21:02

цитировать | [ ]

Убого жили.
Сказать не смели.
Не тех любили,
Кого хотели.
Не те глаголы
Не так спрягали.
И сном тяжелым
Свой век проспали...
А мир был полон
Чудес-загадок!
Слезою солон,
Любовью сладок,
В словах и звуках
Высок и ясен,
И в самых муках
Своих прекрасен.
А мы за призрак
Хватались каждый,
Справлялись тризны,
Томились жаждой.
Боялись прозы,
В стихах мечтали...
А сами — розы
Ногой топтали.
И вот расплата
За жизни наши...
— В огне заката,
Из смертной чаши,
В смятеньи, в розни,
С вином причастья,
Мы пьём свой поздний
Напиток счастья.

ПОСЛЕСЛОВИЕ
Жили. Были. Ели. Пили.
Воду в ступе толокли.
Вкруг да около ходили,
Мимо главного прошли.

Дон-Аминадо

–––
Вскую шаташася языцы, и людие поучишася тщетным?

гранд-мастер

23 октября 2019 г. 15:47

цитировать | [ ]

Юрий Воротнин

Ты прости меня, кот, твои годы быстрее моих,
Ты мой возраст догнал и уходишь старательно дальше.
Я по гулкой земле на своих громыхаю двоих,
На своих четырех ты на землю ступаешь тишайше.

Не жалей меня, кот, мы быльём поросли — не старьём,
Мы ещё молодцы — ни хвосты, ни усы не обвисли.
Мы ещё помяучим с тобой, мы ещё поживём,
И половим мышей — ты в прямом, я в сомнительном смысле.

А когда остановишься, чтобы меня подождать,
И прокатится ток от ушей по спине и по лапам,
Ты природу свою пересиль — не сбегай умирать,
А усни на руках и на память меня оцарапай.

–––
Любовь никогда не перестает... ап. Павел
Не указывайте дорогу Любви. отец Олег

магистр

3 ноября 2019 г. 11:16

цитировать | [ ]

Паровозов голоса
И порывы дыма.
Часовые пояса
Пролетают мимо.
Что ты смотришь в дым густой,
В переплет оконный —
Вологодский ты конвой,
Красные погоны.
Что ты смотришь и кричишь,
Хлещешь матом-плеткой?
Может, тоже замолчишь,
Сядешь за решетку.
У тебя еще мечты —
Девка ждет хмельная.
Я ведь тоже был, как ты,
И, наверно, знаю.
А теперь досталось мне
За грехи какие?
Ах, судьба моя в окне,
Жизнь моя, Россия…
Может быть, найдет покой
И умерит страсти…
Может, дуростью такой
И дается счастье.
Ты, как попка, тут не стой,
Не сбегу с вагона.
Эх, дурацкий ты конвой,
Красные погоны.

****

От судьбы никуда не уйти,
Ты доставлен по списку, как прочий.
И теперь ты укладчик пути,
Матерящийся чернорабочий.
А вокруг только посвист зимы,
Только поле, где воет волчица,
Чтобы в жизни ни значили мы,
А для треста мы все единицы.
Видно, вовсе ты был не герой,
А душа у тебя небольшая,
Раз ты злишься, что время тобой,
Что костяшкой на счетах играет.

****
Крепли музы, прозревая,
Что особой нет беды,
Если рядом убивают
Ради Веры и Мечты.

Взлёт в надеждах и в законах:
«Совесть — матерь всех оков...»
И романтик в эшелонах
Вёз на север мужиков.

Вёз, подтянутый и строгий,
Презирая гнёт Земли...
А чуть позже той дорогой
Самого его везли.

Но запутавшись в причинах,
Вдохновляясь и юля,
Провожать в тайгу невинных
Притерпелась вся земля.

Чьё-то горе, чья-то вера.-
Смена лиц, как смутный сон:
Те — дворяне, те — эсеры
Те — попы... А это — он.

И знакомые пейзажи,
Уплывая в смутный дым,
Вслед ему глядели так же,
Как недавно вслед другим.

Равнодушно... То ль с испуга,
То ль, как прежде, веря в свет...
До сих пор мы так друг друга
Всё везём. И смотрим вслед.

Может, правда, с ношей крестной,
Веря в святость наших сил,
Эту землю Царь Небесный,
Исходив, благословил.

Но коль так,- то жадный к славе
Вслед за ним (игрок! нахал!)
Срок спустяна тройке дьявол,
Ухмыляясь, вслед скакал.

1970

Наум Коржавин

–––
Каждый день в своей точёной ванне умирает раненый Марат.
С каждым днём верней и постоянней Жанны Д Арк поднятый к небу взгляд.

магистр

7 ноября 2019 г. 04:19

цитировать | [ ]

Евгений Ба/оратынский. Череп

Усопший брат! кто сон твой возмутил?
Кто пренебрег святынею могильной?
В разрытый дом к тебе я нисходил,
Я в руки брал твой череп желтый, пыльный!

Еще носил волос остатки он;
Я зрел на нем ход постепенный тленья.
Ужасный вид! Как сильно поражен
Им мыслящий наследник разрушенья!

Со мной толпа безумцев молодых
Над ямою безумно хохотала;
Когда б тогда, когда б в руках моих
Глава твоя внезапно провещала!

Когда б она цветущим, пылким нам
И каждый час грозимым смертным часом
Все истины, известные гробам,
Произнесла своим бесстрастным гласом!

Что говорю? Стократно благ закон,
Молчаньем ей уста запечатлевший;
Обычай прав, усопших важный сон
Нам почитать издревле повелевший.

Живи живой, спокойно тлей мертвец!
Всесильного ничтожное созданье,
О человек! Уверься наконец:
Не для тебя ни мудрость, ни всезнанье!

Нам надобны и страсти и мечты,
В них бытия условие и пища:
Не подчинишь одним законам ты
И света шум и тишину кладбища!

Природных чувств мудрец не заглушит
И от гробов ответа не получит:
Пусть радости живущим жизнь дарит,
А смерть сама их умереть научит.

миродержец

11 ноября 2019 г. 10:44

цитировать | [ ]

10 ноября 1894 г. родился Георгий Иванов — русский поэт, прозаик, переводчик

Если б время остановить,
Чтобы день увеличился вдвое,
Перед смертью благословить
Всех живущих и все живое.
И у тех, кто обидел меня,
Попросить смиренно прощенья,
Чтобы вспыхнуло пламя огня
Милосердия и очищенья.

–––
... я буду хранить
свою нежность любовь и надежду в заветной шкатулке которую с неба у бога возьму напрокат. Сергей Носов

магистр

11 ноября 2019 г. 11:46

цитировать | [ ]

Хорошо, что нет Царя.
Хорошо, что нет России.
Хорошо, что Бога нет.
Только желтая заря,
Только звезды ледяные,
Только миллионы лет.
Хорошо — что никого,
Хорошо — что ничего,
Так черно и так мертво,
Что мертвее быть не может
И чернее не бывать,
Что никто нам не поможет
И не надо помогать.

***

Эмалевый крестик в петлице
И серого френча сукно,
Какие прекрасные лица,
И как это было давно.

Какие прекрасные лица
И как безнадёжно бледны:
Наследник, Императрица.
Четыре Великих Княжны…

Георгий Иванов

–––
Вскую шаташася языцы, и людие поучишася тщетным?

авторитет

17 ноября 2019 г. 14:26

цитировать | [ ]

Александр Вертинский

То, что я должен сказать

Я не знаю, зачем и кому это нужно,
Кто послал их на смерть недрожавшей рукой,
Только так беспощадно, так зло и ненужно
Опустили их в вечный покой.

   Осторожные зрители молча кутались в шубы,
   И какая-то женщина с искаженным лицом
   Целовала покойника в посиневшие губы
   И швырнула в священника обручальным кольцом.

Закидали их елками, замесили их грязью
И пошли по домам, под шумок толковать,
Что пора положить бы конец безобразию,
Что и так уже скоро мы начнем голодать.

   Но никто не додумался просто стать на колени
   И сказать этим мальчикам, что в бездарной стране
   Даже светлые подвиги — это только ступени
   В бесконечные пропасти к недоступной весне!

Я не знаю, зачем и кому это нужно,
Кто послал их на смерть недрожавшей рукой,
Только так беспощадно, так зло и ненужно
Опустили их в вечный покой.

Октябрь 1917, Москва.

***
Вере Холодной

Ваши пальцы пахнут ладаном,
А в ресницах спит печаль.
Ничего теперь не надо нам,
Никого теперь не жаль.

И когда весенней вестницей
Вы пойдете в синий край,
Сам Господь по белой лестнице
Поведет вас в светлый рай.

Тихо шепчет дьякон седенький,
За поклоном бьет поклон
И метет бородкой реденькой
Вековую пыль с икон.

Ваши пальцы пахнут ладаном,
А в ресницах спит печаль.
Ничего теперь не надо нам,
Никого теперь не жаль.

1916.

гранд-мастер

18 ноября 2019 г. 11:45

цитировать | [ ]

Я,
отраженный
          в сибирских ночах
трепетом
       тысячей звезд
                    партизаньих.
Я,
адмирал Александр Колчак,
проклятый в песнях,
                   забытый в сказаньях.
Я,
погубивший мечту свою,
спутавший ветры
               в звездном посеве,
плыть захотевший
                на юг
                    и на юг
и отнесенный
          далеко
                  на север.
Я
предупреждаю других,
жаждущих славы
              и льнущих ко власти:
у́же
и у́же
       сходились круги
темных моих
          человеческих странствий.
Плыть бы и плыть мне к седой земле,
бредящей
       именем адмирала,
так —
    чтобы сердце,
                  на миг замлев,
хлынувшей радостью
                  обмирало.
Но —
   не иная земля
                 у плеча
и не акулье скольженье
                    у шлюзов, —
путь мой
       искривлен
                 рукой англичан,
бег мой
      направлен
                рукою французов.
И
не на штиля
          немой бирюзе
встали миражами
               жизни виденья, —
кто-то
     мне путь и судьбу
                    пересек
темной,
      суровой,
               взлохмаченной тенью.
Я,
изменивший стихии родной,
вышедший биться
               на сухопутье,
пущен
    болотам сибирским
                    на дно,
путами тропок таежных
                    опутан.
Я,
никаких не открывший стран,
вижу теперь
          из могильного мрака:
жгучею болью
          бесчисленных ран путь
заградил мне —
              Семен Проскаков.
Против народа
             безмерностью пагуб
оборотившему
          острие,
если б мне
         снова,
                сломав свою шпагу,
в Черное море
             бросить ее!

Н.Асеев

–––
Любовь никогда не перестает... ап. Павел
Не указывайте дорогу Любви. отец Олег

магистр

19 ноября 2019 г. 07:43

цитировать | [ ]

Между будильником и пробуждением -
Строчки чужие идут вереницами
В сомкнутых веках... "Мы были бы птицами,
Если бы не промахнулись с рождением..."

С твердого берега — вспомнить бы (птицами?),
Что это, как оно — плыть по течению
Сна, и слова узнавать по свечению,
Строчки стихов раздвигая ресницами...

Строчки стихов с указанием имени.
Автор! Ты слышишь, ты помнишь, ты знаешь их?..
Как удержать, ухватиться за краешек,
У Зазеркалья на что-нибудь выменять,

Выплеснуть в мир и — над утренним чаем це-
луя виски твои — "Слушай же, лучший мой!.."

Стенографистка и муза по случаю,
Еду в метро, немоту свою мучая.
Не получается. Не по-лу-ча-ет-ся...

Ася Анистратенко

–––
Правильное положение граблей определяется тем, что вы собираетесь с ними делать - наступать или работать.

миротворец

21 ноября 2019 г. 21:38

цитировать | [ ]

Перси Биши Шелли Озимандия

Я встретил путника; он шел из стран далеких
И мне сказал: вдали, где вечность сторожит
Пустыни тишину, среди песков глубоких
Обломок статуи распавшейся лежит.

Из полустертых черт сквозит надменный пламень —
Желанье заставлять весь мир себе служить;
Ваятель опытный вложил в бездушный камень
Те страсти, что могли столетья пережить.

И сохранил слова обломок изваянья:
«Я — Озимандия, я — мощный царь царей!
Взгляните на мои великие деянья,
Владыки всех времен, всех стран и всех морей!»

Кругом нет ничего… Глубокое молчанье…
Пустыня мертвая… И небеса над ней…

Перевод К.Д. Бальмонта

–––
Комедия — это трагедия, которая случилась не с нами.
Анджела Картер

магистр

21 ноября 2019 г. 23:53

цитировать | [ ]

Самый лучший перевод Шелли — это по-моему самый современный, Микушевича. Там и предыдущие отличные, но он превзошёл всех. Там много удачнейших оборотов и он единственный, кто сохранил контраст между мнимой неподвижностью песков и бегом времени.

Рассказывал мне странник, что в пустыне,
В песках, две каменных ноги стоят
Без туловища с давних пор поныне.
У ног — разбитый лик, чей властный взгляд
Исполнен столь насмешливой гордыни,
Что можно восхититься мастерством,
Которое в таких сердцах читало,
Запечатлев живое в неживом.
И письмена взывают с пьедестала;
«Я Озимандия. Я царь царей.
Моей державе в мире места мало.
Все рушится. Нет ничего быстрей
Песков, которым словно не пристало
Вокруг развалин медлить в беге дней».

миротворец

21 ноября 2019 г. 23:56

цитировать | [ ]

цитата Грешник
Самый лучший перевод Шелли — это по-моему самый современный, Микушевича.

У меня давняя любовь к Бальмонту как переводчику. И перевод Шелли нравится. Но, каждому своё. Главное, что стих хороший.

–––
Комедия — это трагедия, которая случилась не с нами.
Анджела Картер

магистр

22 ноября 2019 г. 12:22

цитировать | [ ]

Грешник, финал, по-моему у Микушевича смазан. Или вы не там кавычки поставили?

–––
Вскую шаташася языцы, и людие поучишася тщетным?

авторитет

23 ноября 2019 г. 10:57

цитировать | [ ]

Ольга Берггольц

Февральский дневник

I

Был день как день.
Ко мне пришла подруга,
не плача, рассказала, что вчера
единственного схоронила друга,
и мы молчали с нею до утра.

Какие ж я могла найти слова,
я тоже — ленинградская вдова.

Мы съели хлеб,
             что был отложен на день,

в один платок закутались вдвоем,
и тихо-тихо стало в Ленинграде.
Один, стуча, трудился метроном...
И стыли ноги, и томилась свечка.
Вокруг ее слепого огонька
образовалось лунное колечко,
похожее на радугу слегка.
Когда немного посветлело небо,
мы вместе вышли за водой и хлебом
и услыхали дальней канонады
рыдающий, тяжелый, мерный гул:
то Армия рвала кольцо блокады,
вела огонь по нашему врагу.

II

А город был в дремучий убран иней.
Уездные сугробы, тишина...
Не отыскать в снегах трамвайных линий,
одних полозьев жалоба слышна.

Скрипят, скрипят по Невскому полозья.
На детских санках, узеньких, смешных,
в кастрюльках воду голубую возят,
дрова и скарб, умерших и больных...

Так с декабря кочуют горожане
за много верст, в густой туманной мгле,
в глуши слепых, обледеневших зданий
отыскивая угол потеплей.

Вот женщина ведет куда-то мужа.
Седая полумаска на лице,
в руках бидончик — это суп на ужин.
Свистят снаряды, свирепеет стужа...
— Товарищи, мы в огненном кольце.

А девушка с лицом заиндевелым,
упрямо стиснув почерневший рот,
завернутое в одеяло тело
на Охтинское кладбище везет.

Везет, качаясь,— к вечеру добраться б...
Глаза бесстрастно смотрят в темноту.
Скинь шапку, гражданин!
                    Провозят ленинградца,
погибшего на боевом посту.

Скрипят полозья в городе, скрипят...
Как многих нам уже недосчитаться!
Но мы не плачем: правду говорят,
что слезы вымерзли у ленинградцев.

Нет, мы не плачем. Слез для сердца мало.
Нам ненависть заплакать не дает.
Нам ненависть залогом жизни стала:
объединяет, греет и ведет.

О том, чтоб не прощала, не щадила,
чтоб мстила, мстила, мстила, как могу,
ко мне взывает братская могила
на Охтинском, на правом берегу.

III

Как мы в ту ночь молчали, как молчали...
Но я должна, мне надо говорить
с тобой, сестра по гневу и печали:
прозрачны мысли и душа горит.

Уже страданьям нашим не найти
ни меры, ни названья, ни сравненья.
Но мы в конце тернистого пути
и знаем — близок день освобожденья.-

Наверно, будет грозный этот день
давно забытой радостью отмечен:
наверное, огонь дадут везде,
во все дома дадут, на целый вечер.

Двойною жизнью мы сейчас живем:
в кольце, во мраке, в голоде, в печали
мы дышим завтрашним,
                    свободным, щедрым днем,
мы этот день уже завоевали.

IV

Враги ломились в город наш свободный,
крошились камни городских ворот...
Но вышел на проспект Международный
вооруженный трудовой народ.

Он шел с бессмертным
                    возгласом в груди:
— Умрем, но Красный Питер
                    не сдадим!..

Красногвардейцы, вспомнив о былом,
формировали новые отряды,
и собирал бутылки каждый дом
и собственную строил баррикаду.

И вот за это долгими ночами
пытал нас враг железом и огнем...
— Ты сдашься, струсишь,— бомбы нам
                              кричали,—
забьешься в землю, упадешь ничком.
Дрожа, запросят плена, как пощады,
не только люди — камни Ленинграда!

Но мы стояли на высоких крышах
с закинутою к небу головой,
не покидали хрупких наших вышек,
лопату сжав немеющей рукой.

...Настанет день,
                 и, радуясь, спеша,
еще печальных не убрав развалин,
мы будем так наш город украшать,
как люди никогда не украшали.

И вот тогда на самом стройном зданье,
лицом к восходу солнца самого,
поставим мраморное изваянье
простого труженика ПВО.

Пускай стоит, всегда зарей объятый,
так, как стоял, держа неравный бой:
с закинутою к небу головой,
с единственным оружием — лопатой.

V

О древнее орудие земное,
лопата,
      верная сестра земли!
Какой мы путь немыслимый с тобою
от баррикад до кладбища прошли.

Мне и самой порою не понять
всего, что выдержали мы с тобою...
Пройдя сквозь пытки страха и огня,
мы выдержали испытанье боем.

И каждый, защищавший Ленинград,
вложивший руку в пламенные раны,
не просто горожанин, а солдат,
по мужеству подобный ветерану.

Но тот, кто не жил с нами,— не поверит,
что в сотни раз почетней и трудней
в блокаде, в окруженье палачей
не превратиться в оборотня, в зверя...

. . . . . . . . . . . . . .

VI

Я никогда героем не была,
не жаждала ни славы, ни награды.
Дыша одним дыханьем с Ленинградом,
я не геройствовала, а жила.

И не хвалюсь я тем, что в дни блокады
не изменяла радости земной,
что как роса сияла эта радость,
угрюмо озаренная войной.

И если чем-нибудь могу гордиться,
то, как и все друзья мои вокруг,
горжусь, что до сих пор могу трудиться,
не складывая ослабевших рук.
Горжусь, что в эти дни, как никогда,
мы знали вдохновение труда.

В грязи, во мраке, в голоде, в печали,
где смерть   как тень тащилась по пятам,
такими мы счастливыми бывали,
такой свободой бурною дышали,
что внуки позавидовали б нам.

О да, мы счастье страшное открыли —
достойно не воспетое пока,—
когда последней коркою делились,
последнею щепоткой табака;
когда вели полночные беседы
у бедного и дымного огня,
как будем жить,
               когда придет победа,
всю нашу жизнь по-новому ценя.

И ты, мой друг, ты даже в годы мира,
как полдень жизни, будешь вспоминать
дом на проспекте Красных Командиров,
где тлел огонь и дуло от окна.

Ты выпрямишься, вновь, как нынче, молод.
Ликуя, плача, сердце позовет
и эту тьму, и голос мой, и холод,
и баррикаду около ворот.

Да здравствует, да царствует всегда
простая человеческая радость,
основа обороны и труда,
бессмертие и сила Ленинграда!

Да здравствует суровый и спокойный,
глядевший смерти в самое лицо,
удушливое вынесший кольцо
как Человек,
          как Труженик,
                    как Воин!

Сестра моя, товарищ, друг и брат,
ведь это мы, крещенные блокадой!
Нас вместе называют — Ленинград,
и шар земной гордится Ленинградом.

Двойною жизнью мы сейчас живем:
в кольце и стуже, в голоде, в печали,
мы дышим завтрашним,
                    счастливым, щедрым днем,—
мы сами этот день завоевали.

И ночь ли будет, утро или вечер,
но в этот день мы встанем и пойдем
воительнице-армии навстречу
в освобожденном городе своем.

Мы выйдем без цветов,
                    в помятых касках,
в тяжелых ватниках, в промерзших
                             полумасках,
как равные, приветствуя войска.
И, крылья мечевидные расправив,
над нами встанет бронзовая Слава,
держа венок в обугленных руках.

Январь — февраль 1942

магистр

23 ноября 2019 г. 14:25

цитировать | [ ]

цитата
Грешник, финал, по-моему у Микушевича смазан. Или вы не там кавычки поставили?

Нет, я никаких правок не вносил вообще, процитировал как есть.

Евгений Витковский. ИВАН МАНАСЕВИЧ-МАНУЙЛОВ 1918

Зачастил пономарь, и его хрипотца
говорит: небогатыми будут поминки,
и не тешит печальное сердце скупца
миллион, разделенный на две половинки.

Значит, мало украл, коль вечерней порой
был в расход уведен на чухонские пожни,
потому что как раз половинки второй
не хватило на подкуп советской таможни.

Ты, казалось, повсюду натырил с лихвой,
цирковой акробат, разбитной человечек:
то ли ты из дворян, то ли папочка твой –
знаменитый еврей и фальшивомонетчик.

То ли ты кальвинист, то ли ты духобор,
то ли мудрый раввин – выпускник ешибота,
то ли крупный шпион, то ли попросту вор,
для которого кража – всего лишь работа.

То ли скупщик рыжья, то ли взломщик простой,
при отмычке, ноже, топоре и киянке,
греховодник отчасти, отчасти святой,
добровольный наемник российской охранки.

То ли шахматный конь, то ли шустрый конек,
что стоит близ кобыл, полагаясь на случай,
мастер тихо лежать и бежать наутек
к драгоценной заначке в норе бурундучьей.

Предлагая лошадке дрянной сеновал,
между тем ты сулил золоченую сбрую:
если ты полмильона легко своровал –
что же ты не украл половину вторую?

Ты к вершинам взлетал и спускался на дно,
упиваясь врожденною хитростью змея;
и, бывало, удачно играл в казино,
совершенно при этом играть не умея.

Оставались война за войной позади,
обрастать орденами входило в привычку:
ты Владимира гордо носил на груди
а под ним Изабеллу носил, Католичку.

Ты любого просителя гнал за порог,
и всего-то листок доставал из бювара.
и, царапая наскоро несколько строк,
извлекал из чернильницы литры навара.

Но страдал от своих же неспрятанных шил,
не умел отрешиться от жизни хорошей,
понемногу слабея в дороге, спешил
от тюрьмы до тюрьмы, от галоши к галоше.

Осознав, что судьба у тебя не ахти,
ощутил себя спицей в чужой колеснице,
но, с портфелем брильянтов пытаясь уйти,
был опознан женою на финской границе.

Ты стоишь на снегу: натуральный пингвин,
и, бессильно смотря на рубеж вожделенный,
улетаешь в дыру между двух половин
неудобосказуемой части вселенной.

миротворец

24 ноября 2019 г. 13:55

цитировать | [ ]

Шарль Бодлер

Кот

I

Как в комнате простой, в моем мозгу с небрежной
И легкой грацией все бродит чудный кот;
Он заунывно песнь чуть слышную поет;
Его мяуканье и вкрадчиво и нежно.

Его мурлыканья то внятнее звучат,
То удаленнее, спокойнее, слабее;
Тот голос звуками глубокими богат
И тайно властвует он над душой моею.

Он в недра черные таинственно проник,
Повиснул сетью струй, как капли, упадает;
К нему, как к зелию, устами я приник,
Как строфы звучные, он грудь переполняет.

Мои страдания он властен покорить,
Ему дано зажечь блаженные экстазы,
И незачем ему, чтоб с сердцем говорить,
Бесцельные слова слагать в пустые фразы.

Тог голос сладостней певучего смычка,
И он торжественней, чем звонких струн дрожанье;
Он грудь пронзает мне, как сладкая тоска,
Недостижимое струя очарованье.

О чудный, странный кот! кто голос твой хоть раз
И твой таинственный напев хоть раз услышит,
Он снизойдет в него, как серафима глас,
Где все утонченной гармонией дышит.

II

От этой шубки черно-белой
Исходит тонкий аромат;
Ее коснувшись, вечер целый
Я благовонием объят.

Как некий бог — быть может, фея -
Как добрый гений здешних мест,
Всем управляя, всюду вея,
Он наполняет все окрест.

Когда же снова взгляд влюбленный
Я устремив в твой взор гляжу -
Его невольно вновь, смущенный,
Я на себя перевожу;

Тогда твоих зрачков опалы,
Как два фонарика, горят,
И ты во мгле в мой взгляд усталый
Свой пристальный вперяешь взгляд.

Пер. Эллиса

–––
Комедия — это трагедия, которая случилась не с нами.
Анджела Картер

магистр

30 ноября 2019 г. 21:39

цитировать | [ ]

Михаил Херасков

БОГАТСТВО

Внемлите, нищи и убоги!
Что музы мыслят и поют:
Сребро и пышные чертоги
Спокойства сердцу не дают.
Весною во свирель играет
В убогой хижине пастух;
Богатый деньги собирает,
Имея беспокойный дух.
Богач, вкушая сладку пищу,
От ней бывает отвращен;
Вода и хлеб приятны нищу,
Когда он ими насыщен.
Когда ревут кипящи волны,
Богач трепещет на земли,
Что, может быть, сокровищ полны,
Погибнут в море корабли.
Убогий грусти не имеет,
Коль нечего ему терять;
На гром и непогоду смеет
Бесстрашным оком он взирать.
Не раз богатый жизнь теряет:
Он злато выше жизни чтит;
О нем всечасно умирает
И хищника во смерти зрит.
Хоть вещи все на свете тлеют,
Но та отрада в жизни нам:
О бедных бедные жалеют,
Желают смерти богачам.
Однако может ли на свете
Прожить без денег человек?
Не может, изреку в ответе,
И тем-то наш и скучен век.

философ

1 декабря 2019 г. 19:30

цитировать | [ ]

ФЕДЕРИКО ГАРСИА ЛОРКА «МОИ ЧЕРТЫ ЗАМРУТ ОСИРОТЕЛО...»
Мои черты замрут осиротело
на мху сыром, не знающем о зное.
Меркурий ночи, зеркало сквозное,
чья пустота от слов не запотела.

Ручьём и хмелем было это тело,
теперь навек оставленное мною,
оно отныне станет тишиною
бесслёзной, тишиною без предела.

Но даже привкус пламени былого
сменив на лепет голубиной стыни
и горький дрок, темнеющий сурово,

я опрокину прежние святыни,
и веткой в небе закачаюсь снова,
и разольюсь печалью в георгине.

авторитет

3 декабря 2019 г. 18:09

цитировать | [ ]

Николай Глазков

Стихи, написанные под столом

Ощущаю мир во всём величии,
Обобщаю даже пустяки,
Как поэты, полон безразличия
Ко всему тому, что не стихи.

Лез всю жизнь в богатыри да в гении,
Для веселия планета пусть стара.
Я без бочки Диогена диогеннее
И увидел мир из-под стола.

Знаю, души всех людей в ушибах,
Не хватает хлеба и вина,
Пастернак отрёкся от ошибок –
Вот какие нынче времена.

Знаю я, что ничего нет должного.
Что стихи? В стихах одни слова.
Мне бы кисть великого художника,
Карточки тогда бы рисовал

Продовольственные или хлебные,
Р-4 или литер Б.
Мысли, изумительно нелепые,
Так и лезут в голову теперь.

И на мир взираю из-под столика:
Век двадцатый, век необычайный –
Чем столетье интересней для историка,
Тем для современника печальней.

Я мудрец, и всяческое дело чту,
А стихи мои нужны для пира.
Если ты мне друг, достань мне девочку,
Но такую, чтоб меня любила.

1945