Ниже рассматривается статья о Джеке Вэнсе в «Энциклопедии научной фантастики». В подготовке этой статьи в первой редакции «Энциклопедии НФ» принимал участие Малколм Дж. Эдвардс [Malcolm J. Edwards, MJE], но и в первой версии, и в последней печатной версии 1995 г., и в последней электронной версии 2018 г. (http://sf-encyclopedia.com/entry/vance_jack) статья подписана также главным редактором Джоном Клютом [John Clute, JC]. Будем считать, что основную ответственность за содержание этой статьи несет Джон Клют. Отрывки из текста статьи, переведенные на русский язык, приводятся в кавычках и перемежаются комментариями без кавычек, помеченными моими инициалами «АФ». Следует отметить, что статьи «Энциклопедии научной фантастики» плохо написаны — запутанным как в синтаксическом, так и в терминологическом отношении языком, временами граничащим с наукообразным бредом, плохо поддающимся переводу.
«2 ОКТЯБРЯ 2018 г.
Вэнс, Джек
Категория: автор»
цитата «Рабочий псевдоним американского писателя Джона Холбрука Вэнса (1916-2013), учившегося в Университете штата Калифорния сначала на горного инженера, затем на физика и наконец на журналиста, хотя диплома он не получил».
Первое же предложение статьи Клюта, придававшего огромное значение ученым степеням, наградам и прочим признакам общественного успеха и признания, позволяет ошибочно предположить неспособность Вэнса закончить обучение и получить диплом, так как г-н Клют умалчивает о том, что Вэнс покинул университет по собственному желанию. В своей автобиографии Вэнс объясняет этот поступок финансовыми затруднениями — после того, как его обанкротившийся отец бросил семью и сбежал в Мексику, а его состоятельный дед обеднел и умер, мать Вэнса не могла платить за обучение сына, а в условиях начавшейся депрессии содержать себя самому Вэнсу было очень трудно; поиски работы и тяжелый физический труд отнимали у него все силы и время. Сыграли роль и другие факторы. Позже, в одном из интервью, Вэнс назвал атмосферу в высших учебных заведениях США «мышиной возней» (rat race), что дает дополнительное представление о его отношении к академической карьере. — АФ
цитата «В годы Второй мировой войны он служил в торговом флоте, дважды подвергался торпедированию и тогда же написал свой первый рассказ, «Мыслитель миров» (The World-Thinker), опубликованный в журнале Thrilling Wonder Stories летом 1945 г.».
Второе предложение статьи Клюта содержит непростительную ошибку. Враки о «торпедировании Вэнса» распространялись из-за выдумки в предисловии журнального редактора к «Мыслителю миров» в 1945 г. Вэнс неоднократно опровергал эту выдумку в интервью, а в автобиографии подробно описывает свою службу во флоте, ни словом не упоминая о каком-либо «торпедировании». Перевозившие топливо для вооруженных сил, наскоро сколоченные во время войны корабли торгового флота США, название каждого из которых начиналось с кодового слова «Mission», действительно неоднократно тонули, обстрелянные торпедами, но ни один из кораблей, на которых служил Вэнс, под такой обстрел не попадал. Кроме того, Клют умудрился не упомянуть важнейшее обстоятельство биографии Вэнса — тот факт, что Вэнс уволился из морского флота по собственному желанию в Перл-Харборе, где он служил, и вернулся в Калифорнию за две недели до нападения японцев на Перл-Харбор, благодаря чему остался жив. — АФ
цитата «В конце 1940 х годов и в начале 1950 х Вэнс публиковал различные рассказы (однажды под псевдонимом «Джон Холбрук») и повести в дешевых популярных журналах, главным образом в Startling Stories и Thrilling Wonder Stories. Большинство этих рассказов были переизданы гораздо позже в ретроспективных по большей части сборниках, таких, как «Потерянные луны» (Lost Moons, 1982), «Узкая земля» (сб. The Narrow Land, 1982), «Темная сторона Луны: рассказы о будущем» (сб. The Dark Side of the Moon: Stories of the Future, 1985), «Форсированный агент и другие рассказы» (сб. The Augmented Agent, and Other Stories, 1986), «Шато д’Иф и другие рассказы» (сб. Chateau D'If, and Other Stories, 1990), «Когда восходят пять лун» (сб. When the Five Moons Rise, 1992) и «Злополучные рудники: ранний Джек Вэнс» (сб. Hard-Luck Diggings: The Early Jack Vance, 2010); ранее изданные сборники, такие, как «Будущее время» (Future Tense, 1964), содержали главным образом более зрелые работы».
Этот отрывок содержит фактическую информацию, как и подобает в энциклопедии, но в конце Клют не удерживается от личной оценки ранних рассказов Вэнса как недостаточно зрелых работ, что во многих случаях — голословное и несправедливое утверждение, которому нет места в беспристрастном справочнике. — АФ
цитата «Его цикл рассказов «Магнус Ридольф» (Magnus Ridolph), повествующих о приключениях плутоватого (roguish) межзвездного специалиста по устранению проблем, был отдельно издан в сборнике «Множество миров Магнуса Ридольфа» (The Many Worlds of Magnus Ridolph, 1966, действие авторских прав издателя истекло в 1980 г.; дальнейшая публикация — сб. «Полный цикл о Магнусе Ридольфе» (The Complete Magnus Ridolph, 1984)».
Магнуса Ридольфа можно назвать «хитрым», но ни в коем случае не «плутоватым», это в высшей степени достойный персонаж. Опять же, Клют дает ошибочную личную оценку. — АФ
цитата «Тем временем Вэнс начинал сочинять рассказы того рода, который в конечном счете сделал его одним из авторов, оказавших самое глубокое влияние на жанры научной фантастики и фэнтези после Второй мировой войны — большее влияние, чем то, которое оказали другие изобретатели современной (публиковавшейся после произведений Эдгара Райса Берроуза (Edgar Rice Burroughs)) «планетарной романтики», таких, как Лей Брэкетт (Leigh Brackett), К. Л. Мур (C L Moore) или Кларк Эштон Смит (Clark Ashton Smith)».
Пока что, казалось бы, всё правильно, кроме «планетарной романтики» (Planetary Romance) — одной из обобщенных категорий, надуманных редакторами «Энциклопедии», чтобы набить справочник многостраничными поверхностными статьями на темы, дающие повод для бесконечной наукообразной болтовни. Посмотрим, что Клют поведает нам дальше... — АФ
цитата «Глубина и продолжительность этого влияния может отчасти объясняться долговременным представлением о Вэнсе как о творческой личности, так как он сочинял высококачественные произведения на протяжении почти полувека после того, как нашел свой собственный стиль, создавая работы, поверхностная цветистая пышность (surface flamboyance) которых никогда не заслоняла лежащую в их основе серьезность».
Двусмысленный во многих отношениях отзыв — Клют умудрился тут и ругнуть, и похвалить одновременно, и бросить тень на влияние Вэнса, объясняя его скорее долгожительством и плодовитостью, нежели достоинствами произведений автора. — АФ
цитата «К числу авторов, на которых очевидно (а иногда и самым непосредственным образом) повлиял Вэнс, относятся такие нисколько не похожие друг на друга писатели, как Джек Л. Чалкер (Jack L Chalker), Аврам Дэвидсон (Avram Davidson), Терри Доулинг (Terry Dowling), Харлан Эллисон (Harlan Ellison), Урсула К. Ле Гуин (Ursula K Le Guin) (хотя в ее случае влияние Вэнса почти несомненно объяснялось взаимным интересом к антропологии), Джордж Р. Р. Мартин (George R R Martin), Майкл Муркок (Michael Moorcock), Дэн Симмонс (Dan Simmons) и Джин Вулф (Gene Wolfe)».
Все это прекрасно и замечательно, но в случае Харлана Эллисона влияние Вэнса, скажем так, носит весьма поверхностный и малозаметный характер, а в случае Урсулы Ле Гуин вовсе не ограничивается взаимным интересом к антропологии — о чем свидетельствует восхищенное письмо Урсулы, признающейся Вэнсу в том, что она постоянно перечитывает его книги и рассматривает их как непревзойденный образец писательского мастерства. Опять Клют решил немного «попортить воздух» при первой возможности. — АФ
цитата «Есть и многие другие: несмотря на радикальное расхождение их точек зрения, представляется очевидным, например, что заброшенные судьбой, попавшие в долговую зависимость главные персонажи и запредельные странствия (peneplainal venues), характерные для ранних работ Дж. Г. Балларда (J G Ballard), отдают духом Вэнса».
Не подобающее энциклопедисту пустословие; Клют красуется при этом редким, малопонятным читателю (и ошибочно используемым здесь) геологическим термином «peneplainal», который я перевел, учитывая контекст, как «запредельные», но который фактически означает «относящийся к пенеплену» (то есть к предельной равнине) и используется исключительно специалистами-геологами. Вэнс, в отличие от Клюта, часто изобретал понятные в контексте термины, но никогда не позволял себе «фальшиво блеснуть» неправильно истолкованным научным термином. — АФ
цитата «В обширных рамках жанра «планетарной романтики» Вэнс создал две подкатегории: первую составляют истории в стиле «Умирающей Земли» — так называлась первая книга Вэнса, «Умирающая Земля» (The Dying Earth, сборник сюжетно связанных рассказов, 1950)».
Казалось бы, «Умирающая Земля» не имеет отношения к «планетарной романтике», но исходя из определения этого термина, придуманного самим Клютом и предполагающего, что Земля далекого будущего уже не является Землей, Клюту виднее, конечно... — АФ
цитата «Сборник состоит из шести ранее неопубликованных рассказов, действие которых происходит на Земле в далеком будущем, в те времена, когда магия стала главным практическим приложением после того, как наука давно истощилась (long after the wasting away of science); по прошествии миллионов лет исключительно сложно переплетенный орнамент человеческой цивилизации, преобразованной генетическим проектированием и растянутыми выкрутасами эволюции (drawn-out torsions of Evolution), превратился для его обитателей в переливающий всеми цветами радуги и смертоносный лабиринт (iridescent, deadly maze)».
Красочное пустословие, во многом ошибочное. Вэнс неоднократно указывает на то, что «магия» в его повествованиях есть не что иное как использование остатков научных достижений, непонятных большинству потомков, но основанных на строгих научных принципах, известных в прошлом. Никакого «генетического проектирования» в рассказах и повестях «Умирающей Земли» в помине нет — Клют просто незнаком с материалом, о котором пишет. — АФ
цитата «Для того, чтобы выжить на Умирающей Земле и в других мирах, изобретенных под продолжительным влиянием Вэнса, требуется постоянное умение вести переговоры (не случайно напоминающая игровую система магии, используемая в этом томе, вдохновила применение «купонной» магии в ролевой компьютерной игре Dungeons & Dragons)».
У Вэнса и мысли не было ни о каких компьютерных играх, когда он писал «Умирающую Землю», а в том, что разработанные позже на основе «Умирающей Земли» компьютерные игры сходны с «Умирающей Землей», действительно, нет никакой случайности — а для того, чтобы понимать связь производных компьютерных игр с циклом, на котором они основаны, не нужно быть дипломированным и многократно награжденным литературоведом. — АФ
цитата «Как и следовало ожидать, главные персонажи Вэнса прокладывают себе дорогу в этих мирах подобно тому, как это сделал бы антрополог: персонажи умудряются выживать, подмечая насыщенные мемами характеристики поведения, типичные для представителей культур, описаниями каковых заполнены крупные произведения Вэнса».
Клют позволяет себе слегка иронизировать, снова проводя (во многом ошибочную) антропологическую параллель, красуясь ссылкой на поведенческие «мемы» (совершенно чуждое Вэнсу понятие) и указывая на явно раздражающую Клюта многословность великолепных вэнсовских описаний миров и культур. — АФ
цитата «Именно таким образом иммигранты избегают отчаяния или смерти: расшифровывая сигналы и предупреждающие признаки чуждого им мира».
Да ну? Потрясающая по отсутствию глубины и совершенно излишняя в энциклопедии сентенция. Как любил называть подобное пустословие Джек Вэнс, «тягостное разъяснение очевидного» (painful explanation of the obvious). — АФ
цитата «Единственный настоящий провал Вэнса в «Умирающей Земле» — провал, который не давал ему покоя на всем протяжении его карьеры — заключается в его неспособности замыслить сюжетные структуры, способные служить основой повторяющимся индивидуальным проявлениям его основного антропологического или изгнаннического (exilic) мировоззрения на протяжении более чем одной повести, в связи с чем некоторые его книги затупляют ощущение шока осознания происходящего, испытываемого изгнанником или исследователем, слишком частыми повторениями».
Вэнс никогда не беспокоился по поводу «сюжетных структур, обосновывающих его «антропологические или изгнаннические воззрения»», будучи более чем способен создавать такие структуры и поддерживать их в объеме трилогий и пенталогий. Бессильно злобствующий Клют хочет хоть как-нибудь пнуть Вэнса, снова возвращаясь к выдумке об «антропологических» наклонностях писателя, и предается бессмысленной, беспочвенной болтовне о придуманном литературным критиком «провале». — АФ
цитата «Все дальнейшие полноразмерные тома «Умирающей Земли» состоят из более коротких разделов; к этим произведениям относятся «Высший Свет» (The Eyes of the Overworld, сборник взаимосвязанных рассказов, 1966), «Моррейон: сказание об Умирающей Земле» (Morreion: A Tale of the Dying Earth (вып. № 1 антологии Flashing Swords, 1973, ред. Lin Carter; 1979), «Грезы в мешке» (The Bagful of Dreams, глава в изд. 1979), «Семнадцать девственниц» (The Seventeen Virgins, октябрь 1974 в журн. F&SF; глава в изд. 1979), «Сага о Кугеле» (Cugel's Saga, сб. взаимосвязанных рассказов, 1983) и «Риальто Изумительный» (Rhialto the Marvellous, сб. взаимосвязанных рассказов 1984)».
Налицо библиографическая путаница между публикациями отдельных частей и завершенных циклов. Называть «Высший Свет», «Сагу о Кугеле» и «Риальто Изумительного» не более чем «сборниками взаимосвязанных рассказов» — большая ошибка, непростительная в энциклопедии. Каждая из этих книг объединена четким сквозным сюжетом. — АФ
цитата «(Последний из этих сборников не следует путать с антологией «Риальто Изумительный» (Rhialto the Marvellous, 1985) из посвященной совместно используемым мирам серии, содержащей также повесть «Базилевс» (Basileus С. Дж. Черри (C J Cherryh) и Дженет Э. Моррис (Janet E Morris)). Еще раньше в своем «Поиске Симбилиса» (A Quest for Simbilis, 1974) Майкл Ши (Michael Shea) написал непосредственное продолжение «Высшего света», хотя Вэнс позже создал собственное, противоречащее сюжету Ши продолжение этого сюжета в «Саге о Кугеле».)»
В издании 1995 г. Клют упоминает о том, что Майкл Ши работал с разрешения Вэнса, но в обновленной версии почему-то умолчал об этом. Неисповедимы пути литературоведов. — АФ
цитата «Свойственные «Умирающей Земле» Вэнса тон повествования и место действия, а также описываемые им эвристические проблемы вечного посетителя (heuristic challenges to the eternal visitor) оказали влияние на широкий круг авторов произведений в жанрах как фэнтези, так и научной фантастики и помогли таким писателям, как Майкл Муркок (Michael Moorcock) определить условия, характерные для «научного фэнтези»».
Клют снова рассуждает о придуманных им самим жанровых категориях, которым посвящены многостраничные выспренние статьи «Энциклопедии НФ». Оставляю на его совести смехотворные «эвристические проблемы вечного посетителя». — АФ
цитата «Только после появления «Книги Нового Солнца» (The Book of the New Sun, 1980-1983, в 4 томах) Джина Вулфа (Gene Wolfe) — в достаточной степени признававшего важнейшее влияние, оказанное на него Вэнсом — возникла новая парадигма «Умирающей Земли», более тесно связанная поэтапными откровениями и еще более глубинной расшифровкой происходящего как средством построения сюжета, не более захватывающего, однако, чем первоначальная модель».
Здесь г н Клют ухитряется пнуть зачем-то и Джина Вулфа, не сообщив при этом ничего интересного или существенного с высоты академической башни из слоновой кости. — АФ
цитата «Второе оригинальное усложнение Вэнсом «планетарной романтики», «история о большой планете», получило известность благодаря наименованию иллюстрирующей эту категорию произведений книги «Большая планета» (Big Planet, сентябрь 1952, изд. Startling; сокр. вар.: 1957; полный восстановленный текст: 1978), дополнение к которой, «Плавучие театры Большой планеты» (Showboat World, 1975; вар.: «Великолепные плавучие театры в нижнем течении реки Виссель в Южном секторе XXIII Большой планеты» (The Magnificent Showboats of the Lower Vissel River, Lune XXIII South, Big Planet, 1983) представляет собой ретроактивно задуманное продолжение».
Грубая фактическая ошибка: полный текст «Большой планеты» никогда не был восстановлен, так как редакторы вырезали больше половины книги, а рукопись отправили в мусорную корзину. Существующий «восстановленный» текст — безжалостно сокращенный редакторами вариант. Кроме того, «Плавучие театры» никоим образом не служат сюжетным продолжением «Большой планеты» — это отдельная книга, в которой действие происходит в условиях Большой планеты, но никак иначе не связано с происходившим в первой книге. Г н Клют просто не имеет представления о том, о чем пишет. — АФ
цитата «До 1950 г. и опубликования «Умирающей Земли» «планетарная романтика» в целом ограничивалась рассказами, бледно подражавшими работам Эдгара Райса Берроуза (Edgar Rice Burroughs), или публиковавшимися в дешевых популярных журналах историями о приключениях в мирах, возможно, красочных, но в то же время страдающих фатальной бесплотностью воображения (conceived with a fatal thinness)».
Так одним махом Клют оплевал всю написанную до 1950 года «планетарную романтику». Всё это были бледные подражания, страдавшие фатальной бесплотностью воображения. Куда им, презренным писакам, до величественных высот литературной критики! — АФ
цитата «Этим произведениям не хватало надлежащим образом изобретенного места действия, достаточного для удовлетворения романтических нужд (sufficient to the needs of romance)».
Кто лучше разбирается в том, что нужно для удовлетворения романтических нужд, как не литературный критик, ни разу не вылезавший из кресла за столом? — АФ
цитата «В «Большой планете» Вэнс предоставил научно-фантастическую модель «планетарной романтики», находившую частое применение на протяжении сорока лет».
Чепуха. Никакой «модели» Вэнс никому не «предоставлял». Повести о романтических приключениях на экзотических планетах писали и до и после него. — АФ
цитата «В этой повести планета — огромный, в чем-то напоминающий Землю мир, сухопутная территория которого достаточно обширна для обеспечения реалистичных условий существования самых разнообразных социальных систем, но отличается редкостью источников тяжелых металлов (каковым фактом объясняются как относительно небольшая сила притяжения, так и широкий ассортимент обществ, функционирующих без развития сложных технологий)».
А причем тут «тяжелые металлы»? На Большой планете Вэнса нет почти никаких металлов — ни железа, ни меди, ни алюминия. В представлении Клюта, по-видимому, железо, медь и алюминий — «тяжелые металлы»? Образованность из него так и прет. — АФ
цитата «Как обычно у Вэнса, эти общества когда-то произошли от людей, но постепенно становились все более разнообразными, что открывает возможности для дальнейшего развития этнографического стиля их описания по пере повествования, каковой стиль преобладал на протяжении всей карьеры писателя (опять же, см. статьи «Антропология», «Жизнь в других мирах», «Социология»)».
Общества Большой планеты состоят в основном из людей, а не «когда-то произошли от людей», это не одно и то же. Нет никакой надобности обращаться к пространным статьям на милые сердцу литературных критиков обобщенные темы, такие, как «Антропология», «Жизнь в других мирах» и «Социология», чтобы разобраться в сюжете и смысле книги Вэнса. Достаточно прочитать книгу. — АФ
цитата «Мир «планетарной романтики» Вэнса может быть время от времени связан национальными особенностями с Землей посредством использования традиционных научно-фантастических приемов (как правило, не играющих важной фактической роли), но молчаливо подразумеваемая общая среда существования большинства описываемых социумов — огромный архипелаг солнечных систем, известный под наименованием «Ойкумены» (Gaean Reach), обеспечивающий Lebensraum для множества сотрудничающих и (или) контрастирующих цивилизаций — возможно, среда эта чрезмерно рассредоточена, а любое историческое происхождение таких обществ слишком давно кануло в бездну времени, чтобы это межзвездное пространство могло подчиниться сюжетным правилам «истории будущего»».
Напыщенная чушь. Опять эта придуманная Клютом «планетарная романтика», без нее никуда! Почему вдруг понадобилось использовать нацистский термин «Lebensraum»? Подсознательная ассоциация? В целом Клют снова пытается пнуть Вэнса, недостаточно конкретно определяющего, по мнению высокопоставленного критика, историческое и национальное происхождение описываемых автором обществ. Не нравится — не читай, как говорится. Знаешь, как надо писать — пиши сам. Но почему Ваши личные предпочтения, г-н Клют, с занудным постоянством находят место в энциклопедии? — АФ
цитата «Как отмечалось выше, главные персонажи Вэнса, даже наиболее туповатые из них (even the more simple-minded of them) — исследователи тех миров, в которых они живут».
Не замечал у Вэнса «туповатых» главных персонажей. И никакие они не исследователи, просто пытаются разобраться в происходящем, чтобы выжить и при этом, по возможности, сохранить достоинство. — АФ
цитата «Лучшие произведения Вэнса всегда посвящены тому, как люди учатся приспосабливаться к роскоши и ничтожеству человеческих культур — решают задачу, которая иногда кажется выходящей за рамки возможностей наивных главных персонажей, предпочитаемых автором, многие из которых представляются слишком глубоко погруженными в осуществление планов возмездия, типичных для работ Вэнса, чтобы изучать свой мир с надлежащей бесстрастной тщательностью (proper dispassionate intensity)».
Потрясающая глупость. Персонажи Вэнса вовсе не наивны. У Клюта застряло в голове пренебрежительное представление о какой-то простоватости или туповатости персонажей Вэнса, не возникающее у большинства читателей. Да, условия, в которых они оказались, часто незнакомы персонажам, и они вынуждены с ними знакомиться в той мере, в какой это необходимо для их выживания и для осуществления их планов. Знакомятся они с этими условиями, как правило, достаточно близко, на собственной шкуре. Каждый из нас время от времени становится Кандидом в этой жизни, если не подражает, как автомат, поведению окружающих. Никто не стал бы читать книгу об исследователе, с «надлежащей бесстрастной тщательностью» анализирующем изобретенное автором общество. Кроме разве что туповатого литературного критика. — АФ
цитата «К другим произведениям Вэнса в период его раннего расцвета относятся «Отпрыск Древа» (Son of the Tree, июнь 1951, в журн. Thrilling Wonder; отдельное изд.: 1964), «Рабы клау» (Slaves of the Klau, декабрь 1952, в журн. Space Stories под наименованием «Планета проклятых» (Planet of the Damned); отдельное изд. в сокращенном варианте: 1958; вариант с восстановленным текстом: «Золото и железо» (Gold and Iron, 1982) и «Жилища Изсма» (The Houses of Iszm, весна 1954 г., в журн. Startling; отдельное изд.: 1964). Ни одна из этих книг не отличается удачной организацией структуры — каковой, если уж на то пошло, не отличаются ни «Умирающая Земля», ни «Большая планета» — но в книге «Жить вечно» (To Live Forever, 1956) разработка темы бессмертия в условиях антиутопии далекого будущего достаточно поддерживается сюжетом (см. статью «Переселение личности»), а в книге «Языки пао» (The Languages of Pao, декабрь 1957 в журн. Satellite; 1958; отредактированный вариант: 1979) автор экспериментирует с любопытными последствиями уорфовской гипотезы (см. статью «Лингвистика»), согласно которой восприятие формируется языком, а не наоборот».
По мнению Клюта, самые популярные произведения Вэнса «не отличаются удачной организацией структуры», хотя Клют изволит слегка благоволить в отношении пары книг незадачливого недотепы-писателя. Как мы были бы осчастливлены, если бы Джек Вэнс вовремя воспользовался бесценными рекомендациями непревзойденного знатока организационной структуры литературных шедевров! Увы, Вэнс упустил такую неповторимую возможность, но зато назвал в честь Клюта смертоносный яд замедленного действия. — АФ
цитата «Основное направление работ Вэнса, однако — например, в таких повестях, как «Чудотворцы» (The Miracle-Workers, июль 1958, в журн. Astounding) — по-прежнему заключалось во все более амбициозном развитии темы «планетарной романтики» в условиях жизни на других планетах. Эта тенденция очевидно демонстрируется повестью «Повелители драконов» (The Dragon Masters, август 1962, в журн. Galaxy; отдельное изд.: 1963), благодаря которой Вэнс был впервые удостоен премии Hugo».
Вам еще не набила оскомину тема «планетарной романтики»? Ведь так можно обозвать любые приключения любых героев на любой планете. Не говоря уже о том, что ни в «Чудотворцах», ни в «Повелителях драконов» никакой «романтикой», в обычном смысле слова, даже не пахнет. — АФ
цитата «В этой повести события развиваются на далекой планете в далеком будущем, а основой сюжета служит генетическое проектирование, хотя наука в данном случае настолько прогрессировала, что ее можно с таким же успехом назвать магией».
Что тут можно сказать? Клют либо не читал «Повелителей драконов», либо ничего в этой повести не понял. Породы драконов выведены предками героев повествования посредством обычной селекции, благодаря исключительным изменчивости и податливости, свойственным исходному биологическому материалу инопланетного происхождения. Ни о каком «генетическом проектировании» со стороны людей — в том смысле, в каком обычно используется этот термин — у Вэнса нет ни слова. Пришельцы, поработители людей (Basics), применяют свои методы селекции человеческих пород, сущность которых остается неизвестной. — АФ
цитата «По мере того, как миры, созданные Вэнсом, становились богаче и сложнее, обогащался и усложнялся также его стиль. Всегда отличавшийся некоторой причудливостью, ко времени опубликования «Повелителей драконов» стиль Вэнса окончательно приобрел характер выспренней манеры выражаться, слегка педантичной и почти всегда насыщенной изысканной, но отстраненной иронией».
Кто бы рассуждал о выспренности и педантичности, г-н Клют! Говорят, какой-то недоброжелатель назвал стиль Вэнса «деревянным». На что доброжелатель справедливо возразил: «Это искусная резьба по дереву!» Ирония Вэнса частенько носит весьма прямолинейный, а не отстраненный характер. Достаточно взглянуть на эпиграфы к главам «Князей тьмы», выражающие мнение барона Бодиссея Невыразимого о литературных критиках. А уж обвинять Вэнса в причудливости — то же самое, что обвинять селедку в том, что на соленая. Хочешь обыкновенности, читай бесплатные приложения к местным газетам. Хотя и там попадаются причудливые перлы, надо сказать. — АФ
цитата «Умение Вэнса находить удачные имена людей и названия мест в своих историях (смесь изобретенных экзотических терминов и малоизвестных или общераспространенных слов, вызывающих желаемый резонанс) все сильнее вызывало ощущение того, что воображаемые этнографические картины автора вылеплены подобно фигурной стрижке садовника (carved, almost as a gardener would create topiary)».
Просто-напросто воображение Вэнса было исключительно ярким и подробным, а подбор имен и названий уже подчинялся этому воображению, соответствуя характеру людей и мест. Клют переставляет местами причину и следствие, для него стиль важнее понимания жизни. — АФ
цитата «Следующие новеллы, сходные по структуре, в самой полной мере демонстрируют такие способности автора: «Лазурный мир» (The Blue World, июль 1964, в журн. Fantastic под наименованием «Краген» (The Kragen); действие авторских прав издателя истекло в 1966 г.), «Эмфирио» (Emphyrio, июль-август 1969, в журн. Fantastic; 1969) и «Аноме» (The Anome) (февраль-март 1971, в журн. F&SF под наименованием «Человек без лица» (The Faceless Man, 1973; вариант: «Человек без лица» (The Faceless Man), 1978) — первый том трилогии «Дердейн» (Durdane, см. ниже) — каждая из этих работ прослеживает развитие мальчика, родившегося и выросшего в условиях застойного стратифицированного общества, с которым он вступает в конфликт, в конечном счете приводящий его к восстанию».
Эти новеллы демонстрируют многостороннюю гениальность автора, глубокое понимание им человеческой природы и способность стимулировать в читателе ощущение воображаемого мира как реально существующего, а не только способность Вэнса выражаться «резным деревянным» языком или придумывать удачные имена. — АФ
цитата «В каждом случае изобретенный Вэнсом мир тщательно продуман».
Да не «продумывал» Вэнс свои миры, он их видел, он в них жил — в этом-то и весь секрет яркости и живости его миров. — АФ
цитата «Кроме того, «Эмфирио» и «Аноме» содержат язвительную сатиру в отношении религии, а в «Лазурном мире» — где действие происходит на другой планете в колонии потомков, судя по всему, преступников, которых перевозили на потерпевшем крушение космическом корабле — забытые преступления основателей колонии сохранились в качестве наименований каст, причем касту жрецов (манипулирующих соотечественниками подлых лжецов) называют «растратчиками» (Bezzlers)».
Вводящая в заблуждение ошибка, свидетельствующая о незнании материала. В «Лазурном мире» растратчиками (Bezzlers) называют касту грамотных переписчиков мемуаров основателей колонии, тогда как каста жрецов, о которой говорит Клют, называется «заступниками» (Intercessors), и наименование этой касты уже не восходит к той или иной из первоначальных категорий преступников, потому что заступником может стать достаточно изворотливый и подлый представитель любой другой касты. — АФ
цитата «Побочные технологические средства описываются с завораживающей подробностью, так же, как и сложная система «наперстничества» — башенного оптического телеграфа Лазурного мира (скорее всего, экстраполированная на основе идеи переносного сигнального фонаря) — или «воздушных дорог» континентального масштаба в «Аноме», представляющих собой сочетание воздушных шаров и железной дороги».
Надо же, Клют догадался, что табло сигнальных фонарей каким-то образом связано с идеей сигнального фонаря, а гондола воздушного шара, скользящая вдоль рельса, сочетает в себе идеи воздушного шара и рельсовой дороги. Поистине сногсшибательная проницательность! Станислав Лем жестко раскритиковал попытки Вэнса научно обосновать свои технологические изобретения, но наличие каких-то технических несоответствий или натяжек не мешает миллионам читателей получать удовольствие от сцены победы людей над Крагеном или от путешествий Этцвейна в воздушной гондоле. Тем более что Лем, как правило, осторожно избегал научного обоснования технологических средств в своих собственных книгах. — АФ
цитата «По мере развития своей профессиональной карьеры Вэнс приступил к созданию различных литературных циклов — с неоднозначными результатами, так как нередко возникало впечатление, что после подробного описания места действия и первоначальных условий интерес писателя к развитию сюжета непреклонно ослабевал».
Трудно представить себе более ложное, беспочвенное утверждение. Напротив, после описания первоначальных условий Вэнс сосредоточивал внимание на развитии сюжета, все более захватывающего по мере продвижения к концу повествования. Возникает вопрос: читал ли вообще г-н Клют книги Вэнса — или руководствовался мнением соседки по лестничной площадке, удрученной неспособностью воспринимать литературу сложнее рекламных текстов на упаковках с собачьим кормом? — АФ
цитата «Последующие книги его циклов часто хуже предшествующих и в гораздо большей степени зависят в своем воздействии на читателя от стандартных сюжетных схем (plotting routines), заимствованных — причем не слишком компетентно — из ранней эпохи дешевого чтива, с несколько ненадлежащей склонностью рассматривать, как нечто инновационное по своей природе, повествование о мести, в ходе которого молодой главный герой сводит счеты с миром».
Приведенный выше отрывок — самая возмутительная ложь, какую я когда-либо видел или слышал в связи с литературным наследием Вэнса. Пресыщенный и мелочный критик, человек-флюгер, всецело ориентирующийся на словесный ветер, исходящий от хозяев, финансирующих академические круги, органически неспособный сочувствовать противостоянию жестокости и подлости окружающего мира — точнее, типичный служитель кабалы подлецов, преобладающей в этом мире — Клют просто-напросто злобствует. Этот отрывок, как никакой другой, служит неопровержимым доказательством несовместимости глупого и лживого болтуна Клюта и защитника разума, справедливости и порядочности Вэнса. — АФ
цитата «Так обстоит дело с первыми томами цикла «Князья тьмы» (Demon Princes), межзвездной саги о возмездии, состоящей из книг «Звездный король» (The Star King, декабрь 1963 – февраль 1964, в журн. Galaxy; 1964; вариант: «Звездный король» (Star King, 1966)), «Машина смерти» (The Killing Machine, 1964), «Дворец любви» (The Palace of Love, октябрь 1966 – февраль 1967, в журн. Galaxy; 1967), «Лицо» (The Face, 1979) и «Дневник мечтателя» (The Book of Dreams, 1981), хотя последние два тома заслуживают большего интереса; так обстоит дело с циклом «Планета приключений» (Planet of Adventure), состоящим из книг «Город часчей» (City of the Chasch, 1968; вариант: «Часчи» (Chasch, 1986)), «Слуги ванхов» (Servants of the Wankh, 1969; вариант: «Ванхи» (Wankh, 1986)), «Дирдиры» (The Dirdir, 1969) и «Пнуме» (The Pnume, 1970); все эти тома составляют сборник «Планета приключений» (The Planet of Adventure Omnibus) (1985); так же обстоит дело с трилогией «Дердейн» (Durdane), состоящей из книг «Аноме» (The Anome, 1973) (подробности см. выше), «Бравая вольница» (The Brave Free Men, июль-август 1972, в журн. F&SF; 1973) и «Асутры» (The Asutra, июнь-июль 1974 в журн. F&SF; 1974); все эти тома составляют сборник «Дердейн» (Durdane, 1989)».
Думаю, что огромное большинство читателей Вэнса настолько не согласится с оценкой Клюта, настойчиво поданной под соусом «постепенного снижения качества последующих книг циклов Вэнса по сравнению с предыдущими», что здесь никакие возражения не потребуются. Нерациональная, биологическая неприязнь академического паразита к настоящему гению, прожившему трудную жизнь и накопившему огромный и разнообразный опыт, вырисовывается здесь во всем своем уродстве. — АФ
цитата «Напротив, можно утверждать с оговорками, что цикл о звездном скоплении Аластор (Alastor Cluster) — «Труллион: Аластор 2262» (Trullion: Alastor 2262, март-июнь 1973, в журн. Amazing; 1973), «Марун: Аластор 933» (Marune: Alastor 933, июль-сентябрь 1975, в журн. Amazing; 1975) и «Вист: Аластор 1716» (Wyst: Alastor 1716, 1978), составляющие вместе сборник «Аластор» ( Alastor, 1995) — улучшается от первого тома к последнему».
Можно утверждать, причем безоговорочно, что включать в текст энциклопедического справочника личные вкусовые оценки подобного рода, положительные или отрицательные, значит нарушать основные принципы составления таких справочников. Вполне может быть, что какой-то мучимый комплексом неполноценности карьерист способен прислушиваться к рассуждениям литературного критика Клюта, но называть «Энциклопедией» увесистый том, более чем наполовину набитый такими рассуждениями, нельзя. Клют прибегает к недостойным даже литературоведа низким уловкам мстительного паразита, стремящегося при каждом удобном случае больно ужалить тех, кто лучше и талантливее его. Хорошо, что г н Клют не стал президентом какого-нибудь государства. — АФ
цитата «Большинство вышеупомянутых новелл относится к жанру «планетарной романтики», причем их можно читать отдельно от других разделов соответствующих циклов; в то же время (см. выше) большинство из них содержит кое-какие намеки на то, что они составляют описание некой довольно-таки бессвязной (tenuously knit) картины будущей Ойкумены (Gaean Reach), которая самым очевидным образом определяется в цикле «Князья тьмы» (Demon Princes) — например, сюжет цикла «Князья тьмы» развивается в той же части Вселенной, что и сюжет цикла «Хроники Кадуола» (Cadwal Chronicles, см. ниже)».
Опять «планетарная романтика», чтоб ее черт побрал! Вот привязался, стахановец литературной критики. Не вижу ничего «довольно-таки бессвязного» в населенной людьми части Галактики, которую Вэнс называет Ойкуменой или, в буквальном переводе, «Пространством земного влияния» (Gaean Reach). Пространство это задумано как фон, позволяющий использовать разнообразные астрономические и общественные образования по желанию автора, не слишком ограничивая себя изначальными условностями. «Довольно-таки бессвязным» скорее можно назвать критический подход Клюта к своей задаче энциклопедиста. — АФ
цитата «Вэнс написал сравнительно небольшое число коротких рассказов».
Сравнительно с чем или с кем? Рассказы и небольшие повести Вэнса составляют шесть отдельно изданных сборников, и среди этих рассказов есть получившие заслуженную известность шедевры, такие, как «Лунная моль» и «Гончары Фирска». Не совсем понятно, с кем и почему проводит сравнение Клют. — АФ
цитата «Помимо уже упомянутых рассказов, к числу наилучших относятся «Телек» (Telek, январь 1952 в журн. Astounding) (см. «Телекинез»), «Лунная моль» (The Moon Moth, август 1961, в журн. Galaxy) и новелла «Последняя цитадель» (The Last Castle, апрель 1966, в журн. Galaxy; 1967), за которую Вэнса удостоили наградой Nebula и второй наградой Hugo. «Лунная моль», один из самых тщательно разработанных рассказов Вэнса, повествует об использовании музыки как вторичного способа общения. Музыка и другие виды искусств играют роль в нескольких других работах Вэнса, в том числе в «Комической опере» (Space Opera, 1965), «Эмфирио» (Emphyrio, см. выше), «Аноме» (The Anome, 1973) и «Плавучие театры» (Showboat World, 1975).
Речь шла, казалось бы, о рассказах, хотя ни «Телека», ни тем более «Последнюю цитадель» рассказами (short stories) никак не назовешь. Затем Клют перескакивает к «Космической опере» и другим книгам, никакого отношения к рассказам не имеющим. Неряшливость, не подобающая энциклопедисту. А потом именитый литературовед снова рассуждает о рассказах. — АФ
цитата «Многие из лучших рассказов Вэнса включены в сборники «Восемь фантазмов и магий» (Eight Fantasms and Magics, 1969; вариант без 2 рассказов: «Фантазмы и магии» (Fantasms and Magics, 1978) и «Лучшие рассказы Джека Вэнса (The Best of Jack Vance, 1976). Последний сборник выгодно отличается также содержательными комментариями к включенным в него рассказам, тогда как Вэнс знаменит своей молчаливостью по поводу себя самого и своих произведений — он предпочитал такую безвестность, что начиная с 1950 х годов, а в некоторых кругах и двадцать лет спустя все еще распространялся слух о том, что Вэнс — еще один псевдоним Генри Каттнера, несмотря на смерть последнего в 1958 году».
Вэнс был чрезвычайно общителен с гостями, и достаточно было спросить у него, если кого-то интересовало его авторство, а не распространять пустые слухи — и тем более не упоминать о них в энциклопедии, притворяющейся серьезным изданием. — АФ
цитата «В 1980 х годах продуктивность Вэнса несколько снизилась, хотя это могло быть не очевидно с точки зрения случайного наблюдатели, так как именно в этот период многие его ранние рассказы наконец были изданы в формате сборников».
Г-н Клют не удосужился упомянуть общеизвестное ключевое обстоятельство — в то время Вэнс начал слепнуть, а после неудачной операции практически потерял остатки зрения. Но серьезных литературоведов не интересуют такие мелочи, не так ли? — АФ
цитата «Помимо продолжений предыдущих циклов, самые интересные работы Вэнса на протяжении этого десятилетия сводятся к двум новым циклам. Одним стала трилогия «Лионесс» в жанре фэнтези, посвященная родине Тристана у берегов Франции, ныне погрузившейся в в широкую воронку Ламанша: «Лионесс, книга 1. Сад принцессы Сульдрун» (Lyonesse: Book 1: Suldrun's Garden, 1983; пересмотренная ред. 1983; вариант: «Лионесс» (Lyonesse, 1984)), «Лионесс II. Зеленая жемчужина» (Lyonesse II: The Green Pearl, 1985; вариант в новой редакции: «Зеленая жемчужина» (The Green Pearl, 1986)) и «Лионесс: Мэдук» ( Lyonesse: Madouc, 1989; вариант: «Мэдук» (Madouc, 1990-).
Какой бред... я имею в виду замечание по поводу «родины Тристана». Лионесс Вэнса и окружающие его Старейшие острова находятся в Бискайском заливе, напротив берегов Аквитании, и не имеют никакого отношения ни к Ламаншу, ни к Тристану из легенды об Изольде (хотя одного из второстепенных персонажей «Зеленой жемчужины» зовут Тристаном, но это не тот Тристан). Клют не позаботился даже поверхностно познакомиться с книгами, о которых пишет. — АФ
цитата «Гораздо интереснее «Хроники Кадуола» (Cadwal Chronicles), состоящие из книги первой, «Станция Араминта» (The Cadwal Chronicles: Book One: Araminta Station, 1987), книги второй, «Эксе и Древняя Земля» (Cadwal II: Ecce and Old Earth, 1991) и книги третьей, «Трой» (Cadwal III: Throy, 1992) — в этом цикле автор развивает идиому «планетарной романтики» (сам. описание выше), сотворив очень длинные книги со сложным, неспешно развивающимся сюжетом, почти полностью оправдывающим объем этих книг».
Во-первых, совершенно непонятно, почему «Хроники Кадуола» гораздо интереснее, чем «Лионесс». Очередной ничем не обоснованный вкусовой идиотизм. Во-вторых, книги цикла «Хроники Кадуола», за исключением первой, вовсе не длинные — очевидно, что Клют их даже в руках не держал. Первая книга, «Станция Араминта», действительно, объемиста — она представляет собой, по сути дела, две книги в одной. Но откуда об этом знать знаменитому литературоведу, который судит о литературе, исходя из придуманных им самим примитивно обобщенных категорий, не потрудившись заглянуть в книгу, о которой судит? — АФ
цитата «Любопытно, что планета Кадуол — играющая центральную роль в трилогии, что типично для Вэнса — мир-заповедник: открытое игровое поле для охраняемой экосистемы: «Полдер» (Polder) [см. «Энциклопедию фэнтези», ссылки приведены ниже], в котором могут находиться под наблюдением различные виды».
Следовало ожидать, что тема охраны окружающей среды вызовет у Клюта автоматический резонанс — он хорошо чувствует все нюансы получения субсидий и прочего финансирования академического паразитизма. Он не понимает, однако, что «Хроники Кадуола» раскрывают опасности эко-фашизма во всей их мерзости. Опять же, Клют незнаком с материалом, о котором пишет. — АФ
цитата «Ни одну из новелл Вэнса нельзя назвать в точности «играми в Бога» (Godgames), но синоптическая напряженность его сосредоточения на природе человека во всей ее послушной неустойчивости (obedient lability) постоянно побуждает к мысли о некоем отсутствующем руководящем отце (some absent guiding father)».
Гм. Редко мне приходится читать нечто подобное. Как правило, я уже на первой странице перестаю читать автора, способного сморозить такую белиберду, и не добираюсь до головокружительных и удушающих Марианских впадин отсутствия ума. — АФ
цитата «В конце его активной писательской карьеры роскошная несдержанность (luxurious expansiveness) Вэнса становится еще более очевидной: в замечательно сложном «Ночном огне» (Night Lamp, 1996), молодой герой которого освобождается от искусственной амнезии, чтобы сосредоточиться на завораживающих особенностях родного мира и его наследия, а в связанных сюжетом «Зове странствий» (Ports of Call, 1998) и «Лурулу» (Lurulu, 2004) обычная задача возмездия, к счастью, погружена в бесконечное странствие по гигантскому межзвездному архипелагу разнообразных обществ, благоухающих изобилием (redolent of the plenitude) (см. выше замечания об Ойкумене (Gaean Reach); по большей части, однако, ойкуменические сюжеты Вэнса не сосредоточены на путешествиях как таковых)».
Замечательные, но бессмысленные словесные выкрутасы. Что такое «роскошная несдержанность» Вэнса, хотел бы я знать? Почему молодой герой «Ночного огня» сосредоточивается на «завораживающих особенностях родного мира», если этот герой проводит львиную долю времени в двух вовсе не родных ему мирах, а сюжет лишь вскользь и ненадолго затрагивает его родную планету? Опять же, Клют явно не читал книгу, о которой судит. «Общества, благоухающие изобилием»? Даже так? Куда нам, дуракам, чай пить. — АФ
цитата «Вэнс писал также детективные повести, главным образом в 1960 х годах — причем одна из лучших, «Человек в клетке» (The Man in the Cage, 1960), удостоена премии Edgar; кроме того, Вэнс подготавливал сценарии для телесериала «Капитан Видео» (Captain Video). Все эти работы достаточно компетентны, но ни одной из них не свойственна западающая в память навязчивость воображения, присутствующая в его «планетарных романтических» историях или на Умирающей Земле».
Прекрасно, замечательно. Но как можно называть «достаточно компетентными» сценарии к «Капитану Видео», которыми Вэнс занимался исключительно из-за денег? Эпизоды этого телесериала были настолько идиотскими, что в конце концов Вэнс не сдержался и стал намеренно утрировать их идиотизм, за что его и выгнали в шею из Голливуда. — АФ
цитата «Как литературный художник-пейзажист, как предсказатель возможных человеческих обществ Вэнс сыграл важнейшую роль как в научной фантастике, так и в жанре фэнтези. Для многих его коллег-писателей и для широкой читающей бублики он на протяжении более чем полувека был главным «словесным садовником» жанра. В 1984 г. Вэнс получил награду World Fantasy Award за выдающиеся достижения в жанре фэнтези; в 1997 г. он был удостоен звания гроссмейстера Американской ассоциации писателей-фантастов (SFWA). Его зачислили в Зал славы научной фантастики в 2001 г. За свою позднюю автобиографию «Это я, Джек Вэнс!» (This is Me, Jack Vance! (or, More Properly, This is "I", 2009) он удостоился награды Hugo».
Аминь. К счастью, мы помним Джека Вэнса не потому, что он получил под старость лет какие-то награды («Слишком поздно! — говорил он. — Если бы я был лет эдак на сорок моложе, может быть, они меня порадовали бы»). — АФ
облако тэгов
