fantlab ru

Все отзывы посетителя snovasf

Отзывы

Рейтинг отзыва


Сортировка: по датепо рейтингупо оценке
– [  7  ] +

Жюль Верн «Путешествие в Англию и Шотландию задом наперёд»

snovasf, 9 марта 2018 г. 16:58

В этом первом своем путешествии за пределы Франции Жюль Верн стал свидетелем знаменитого события, известного в области исследования магнитосферы Земли — т.н. События Каррингтона 1859 года, когда сильнейшая магнитная буря вызвала сияния по всей планете и нарушила работу телеграфа, наглядно продемонстрировав уязвимость новых на то время индустриальных технологий от воздействия космических факторов.

Да, тогда сам Верн писал пока для сцены, но расширение его кругозора начало увеличиваться, — в том числе, и благодаря такому впечатлению, описанному в книге «Случай, это капризное божество, покровительствующее бродягам и путешественникам, привел парижан на берег Клайда, к мосту Глазго. Множество торговых судов, парусных и пароходов, стояли на якоре возле моста, последнего перед слиянием реки с северным каналом. Глядя отсюда на город, друзья заметили на небе яркое красное зарево. Тщетно пытались они понять причину происходящего. Колоссальную часть неба занимала пылающая дуга, непрерывно пронзаемая молниями и озаряемая вспышками. Жонатан считал это заревом от большого пожара, Жак склонялся к индустриальному объяснению феномена. Он полагал, что наблюдается отсвет каких-то высоких печей в разгаре топки. И тот и другой ошибались. Лишь позже друзья узнали, что присутствовали при интереснейшем природном явлении — знаменитом северном сиянии 30 августа 1859 года. «

Оценка: 8
– [  11  ] +

Анджей Ясинский «Ник»

snovasf, 3 июля 2017 г. 19:45

Попаданец — он попаданец и есть. Жить-то в том мире, куда попал, как-то надо, вот и применяет все наличные возможности, да притом и тренируется-учится-книжки читает постоянно. Это в отличие от тех попаданцев, которые всех заранее превосходят. Можно счесть половиной плюса.

Показалась любопытной сама система техномагии, когда подробно выписываются принципы построения моделей того или иного действия и магии в целом. То есть, овладения энергией и перераспределения её в нужном направлении и в нужной форме.

Стиль автора не привлек совершенно — все на одно лицо, герои появляются и исчезают бесследно из сознания читателя. Изобретательны были только пейзажи, на мой взгляд.

Оценка: 3
– [  9  ] +

Александр Петрович Казанцев «Арктический мост»

snovasf, 4 августа 2016 г. 21:17

Книга эта много сделала для сближения с Америкой. Меня, кстати, она заинтересовала сопоставлением. Автор бывал там, помогая обустраивать советский павильон на всемирной выставке, и уважал американцев за изобретательность.

Эта книга — о нас и американцах как союзниках.

В моей личной судьбе издание 1946 года стало тем произведением, с которого началась моя библиотека фантастики.

Оценка: 10
– [  2  ] +

Кир Булычев «Районные соревнования по домино»

snovasf, 25 марта 2016 г. 22:08

Рассказ воспринимается вовсе не как некая пародия на соревнования по домино, а как знак крушения нормальности перед лицом катастроф, отчасти пробужденных равнодушием к тому, что происходит вокруг Как тема — «неспасение мира».

Горький рассказ.

Оценка: 6
– [  4  ] +

Кир Булычев «О любви к бессловесным тварям»

snovasf, 25 марта 2016 г. 21:53

Напомнил булычевского же «Бронтю». А фантастической в наши дни зловещего карлика представляется прежде всего участливость людей, пробуждённая неведомо откуда взявшейся бессловесной тварью. И добровольно принятые на себя обязанности.

И хочется верить, что оборванные связи между людьми смогут срастись.

Оценка: 9
– [  4  ] +

Кир Булычев «Соблазн»

snovasf, 21 марта 2016 г. 20:41

Вполне умелый ксенопсихолог-экспериментатор, этот Коко. И вопрос вовсе не беспредментный и не пустой исследует — Честь и честность.

Вот в русском — слова однокоренные, как во многих индоевропейских: в английском honour и honesty, французском honneur и honnêteté, испанском honor и honestidad, немецком Ehre и Ehrlichkeit, датском ære и ærlighed , голландском eer и eerlijkheid.

А вот в финском, скажем — нет:kunnia и rehellisyys, и в казахском — нет: ап и адалдық и т.д. То есть, представления о внутренней связи этих понятий весьма различны, да и внутреннее содержание — и не на тридцать, а на больше томов хватит. Ибо о развитии представлений о порядочности, искренности, мотивации поведения.

И в изображенной в рассказе ситуации внутренней борьбы, когда честь коллекционера борется с соблазном обладания редкостным экземпляром, помогает принять решения именно честность по отношению к себе.

Оценка: 10
– [  5  ] +

Кир Булычев «Родимые пятна»

snovasf, 21 марта 2016 г. 18:19

Выходит, невыносимо заниматься самосовершенствованием?

И почему все считают, что инопланетяне переделали семейство? Домашние ведь сами пожелали «не ударить в грязь лицом» перед инопланетянами за человечество.

Можно рассмотреть рассказ теперь как аллегорию на попытки построить что-то качественно иное на родной почве. Без чего, по сути, дальше не двинуться. Но нет, без ругани и родимых пятен никуда. «Ндраву моему не препятствуй!»

Оценка: 7
– [  1  ] +

Кир Булычев «Надо помочь»

snovasf, 21 марта 2016 г. 18:08

Лаконичный рассказ со спрессованным действием, который заряжает уверенностью: надо помочь, пусть и неизвестным крупикам, но ясно — что они — не глокая куздра и никого не курдячат. То есть — существа, нуждающиеся в защите. Да и в любом случае, если к тебе обратились за помощью, убеждать простого советского человека Корнелия Удалова не требуется.

Реплицировать всякую валюту — плёвое дело, а вот человеческое участие, как этот аленький цветочек на подоконнике — драгоценность. И не потому, что крайне редко встречается, а потому что основа взаимопонимания.

Оценка: 8
– [  5  ] +

Кир Булычев «По примеру Бомбара»

snovasf, 15 марта 2016 г. 02:14

Чудесная семья Заек, которая напомнила Хогбенов своей непосредственностью в освоении мира лишь им присущим способом. И в то же время она окрашена колоритом времени, когда люди могли позволить себе жить на далёкой заимке, желая, чтобы об их открытиях непременно узнали и другие.

Такой непосредственности нельзя не поверить. Потому что она абсолютно альтруистична.

И поступок Стендаля из той же серии — у него получилось, потому что он не сомневается в своем порыве.

Не бояться сделать первый шаг -шаг навстречу людям.

Оценка: 8
– [  7  ] +

Рэй Брэдбери «Детская площадка»

snovasf, 11 марта 2016 г. 05:21

Недавно перечитала рассказ, посмотрев серию из «Театра Рэя Брэдбери» (1985-1992), где Чарльза Андерхилла играет Уильям Шатнер. Брэдбери переделал рассказ, приспосабливая к экрану. Из сценария пришлось убрать оказывающую такое психологическое давление волну запахов того детского кошмара, длившегося вечно, как казалось герою, которого не спасал собственный дом — родители были на работе, когда за ним очередной раз гнались с побоями мучители. Вместо этого — игра со светом, отчего площадка за сетчатым забором выглядит вольером для диких зверей, создание поворотами ракурса головокружительной перспективы, помогающей видеть происходящее то с детского, то с взрослого роста, плюс объявление красными буквами, призывающие с осторожностью отпускать туда детей.

По рассказу мы не можем судить, как произошёл обмен между отцом и мальчиком, а в телеверсии мальчик повторяет «Я -папа», Чарльз же называется Стивом (так тут зовут его сынишку),когда, превозмогая страх, поднимается на винтовую горку. А само изменение происходит где-то на повороте горки...

Словом, посмотреть вполне стоит. К тому же, по-моему,игра Шатнера позволяет увидеть в нём не просто чрезмерно стремящегося укрыть дитя от жизненных тревог родителя, а человека, в котором пробудилась отвага — ведь это настоящий подвиг, обречь себя снова на те мучения, через которые прошёл, которые остались позади. И он идёт на это, чтобы у зрителя зародилось чувство, что так быть не должно. Не тому должны учить детские площадки, не звери там должны расти...

И тут основная мысль Брэдбери, которую он не устаёт повторять снова и снова: уроков прошлого нельзя забывать, но они не должны застить пути для будущего. Детство — точка роста, росток нельзя оставлять без внимания, иначе всё пойдёт по смертельному кругу.

Оценка: 9
– [  4  ] +

Кир Булычев «Две капли на стакан вина»

snovasf, 7 марта 2016 г. 01:32

Грубин и Минц — воплощение несдающейся изобретательности человеческого разума.

Сколько было всего написано про пьяниц на Руси и про неистребимую обломовщину — ан у Булычева вышло совершенно по-своему. Высвобождение созидательного потенциала из-под спуда лени просто феерично.

В классификации есть «ироническое», «сатирическое», «юмористическое», а тут подходит «феерическое», так оказываются щедры люди на таланты.

Оценка: 10
– [  4  ] +

Кир Булычев «Домашний пленник»

snovasf, 7 марта 2016 г. 01:15

В рассказе больше всего понравилась концовка. Казалось бы, что особенного в факте возврашения по недомыслию уменьшенного мужа к нормальному размеру? Но Булычёв описывает настоящий катаклизм возмездия в домашнем масштабе, который, в то же время, при полном разгроме комнаты не приводит ни к какому членовредительству и как бы разряжает накопленный, пусть и праведный гнев.

Жизнь продолжается.

Оценка: 7
– [  3  ] +

Кир Булычев «Недостойный богатырь»

snovasf, 5 марта 2016 г. 15:12

Некоторых и чудом не прошибёшь. Всё равно будут в первую очередь стараться урвать побольше. Таков Дегустатов — Огурцов разлива 70-х.

Типаж неприятный, но об этом автор честно предупреждает.

Из других гуслярских персонажей тут активно действует пожарник Эрик, раньше заботливо исцеленный населением Гусляра с помощью золотых рыбок. Он оказывается вполне достойным богатырем.

На мой взгляд,однако, сконструированность рассказа по типу «новая версия известной сказки» именно тут слишком очевидна.

Оценка: 6
– [  8  ] +

Кир Булычев «Глубокоуважаемый микроб»

snovasf, 23 февраля 2016 г. 22:00

Схема «мильона приключений», на которую растрачивался порой, к сожалению, талант Булычёва, здесь используется для повествования о том, как Удалов с ответственностью выполняет очередное возложенное на него задание — представлять Землю на Съезде обыкновенных существ.

Юмор или сатира произрастают из столкновения бюрократизмов с романтическим пафосом. Местами на ум приходили сопоставления с «Автостопом по галактике» Адамса, местами лемовскими «Звездными дневниками Йиона Тихого». Поскольку складывалось всё из кусочков, своего смысла повесть не обрела.

Восемнадцать раз уничтожить свой мир — это ж надо! Печальная и гротескная история одновременно.

Самой прописанной, на мой взгляд, получилась линия мошенника кузнечика Тори. Особенно запомнился эпизод с продажей ненужных воспоминаний и трогательный рассказ о разворачивающихся на экране переживаниях Удалова.

Оценка: 6
– [  11  ] +

Кир Булычев «Марсианское зелье»

snovasf, 15 февраля 2016 г. 01:18

Сказка рука об руку с научной фантастикой, как и в других гуслярских историях. Будь то желания, исполняемые золотой\ыми рыбкой\ами, или, как здесь, вовсе инопланетянином. Но желания людей конкретного, советского времени. Погружённого в провинциальную, но не менее столичной, полную событий историю.

И потому теперь, перечитывая эту историю, видишь, помимо подтрунивания над скопидомством завмага Ванды Казимировны, рапортолюбием редактора Малюжкина и начальника ремстройконторы Удалова, замечаешь иную, более свободную по сравнению с теперешней, манеру общения персонажей, а также убеждённость в необходимости своего дела даже Удалова. Сцена, когда он детскими ручонками упрямо кладет кирпичи, недаром устыдила «перекурщиков». И хоть вторая молодость оказалась ответственному Удалову без надобности, он вышел у автора отнюдь не жалким, а вполне решительным.

А история Вологодского края, предстающая в рассказе старика Алмаза, который из Ферапонтова моныстыря пытался привести Никона на подмогу Степану Разину, делает Гусляр поистине великим, одним из городов, не всегда приметно, но творящих историю.

Есть у Булычёва и более серьёзная вещь о ходе истории — «Река Хронос», где альтернативность разворачивается вовсю. Но эта повесть хранит хороший баланс лиризма, иронии и ярких деталей.

Оценка: 9
– [  7  ] +

Р. Скотт Бэккер «Воин Доброй Удачи»

snovasf, 20 марта 2015 г. 17:06

Декларации -«ради жизни»- не есть истина. А красочность деталей — не всегда обогащает смысл.

Нескончаемые подробности несвязных миров, в которых бессмертных, тем не менее, убивают, а вот шранки, похоже, из земли как грибы лезут, поскольку при их аппетитах они никак до взрослого состояния бы дожить не смогли. Маги то мгновенно куда-то переносятся, до долго месят ногами небо, никак не успевая добраться к решающему сражению.

Автор временами вызывает сочувствие к героям, у которых, скажем, Око Судии открывается, олицетворяющее совокупное знание о человеке, но лишь для того, чтобы «прозреваемого» очередным жутким способом умертвить.

Сочинение, написанное по рецептам Мартина. Совершенно предсказуемое: секс, насилие, шранки, туманные разговоры и опять секс и насилие. На кого-то, увы, они безотказно действуют.

Причисляю к династии Муровингов.

Радуйтесь, что вам не досталось это переводить.

Оценка: 3
– [  2  ] +

Инна Валерьевна Кублицкая, Сергей Сергеевич Лифанов «Из жизни метеорологов»

snovasf, 31 марта 2014 г. 12:10

Активный протест вызвала манерность повествования. Из-за этого всё происходящее потеряло какую бы то ни было достоверность, необходимую для переживания.

А так — всезнающий герой, этакий 007 в кубе, всех йонти кругом знающий наперечёт.

Придуманная страна полубалканского- полунемецкого типа с неторопливым течением жизни настраивает на элегический лад, но обрисовка йонти совершенно лишена обстоятельности, этот персонаж, называемый партнёром фирмы, с большим трудом вообще воспринимается как действующее лицо. Всё относительно йонти тоько называется, а не раскрывается.

Разочарование.

Оценка: 2
– [  11  ] +

Жюль Верн «Гектор Сервадак»

snovasf, 20 июня 2013 г. 00:29

Чудесно-язвительные характеристики вечного соперничества англичан и французов, в особенности в сцене игры в шахматы офицеров Гибралтарской крепости. Верну претило самодовольство и чванство на национальной почве.

Вообще уютная книга — мчатся на комете в безжизненном космосе, уносясь с каждой секундой всё дальше от Земли, но не унывают. По пути мы получаем зримые уроки физики жидкого и твёрдого тела (скажем, когда одномоментно застывают все воды)- и тут же герои используют это для передвижения, делая буер. Под звёздами на коньках — красота. Милый вулкан, у которого греются, как у камелька.

Всё на грани вероятия, но читается вполне увлекательно.

В своё время как-то прошла мимо этого романа, прочла благодаря дочери, для которой в её 12 лет он оказался весьма даже интересным.

Оценка: 9
– [  7  ] +

Марина и Сергей Дяченко «История доступа»

snovasf, 17 ноября 2012 г. 00:55

То ли в «Королевский бал» нас окунули, то ли выпустили прогуляться в те края, где резвятся виртуальные щенки.

Суета мира без смысла, который тщатся постигнуть самые «продвинутые» персонажи. А их казнят, чтобы не мучились...

Как видно по отзывам большинству понравилось. Атмосферу некоего царства-государства передаёт, и тут же ставит в тупик знаками-артефактами — спадающими от ненависти окружающих перстнями-оберегами, знаниями о неведомых ДНК, растущей вместе с героиней рубашкой.

Что о создателях думают их персонажи, если они думают — если об этом, то не интересно, ибо надуманная жестокость.

Как упражнение по созданию мира — красиво... Но для авторов мелковато.

Оценка: 6
– [  9  ] +

Марина и Сергей Дяченко «Цифровой, или Brevis est»

snovasf, 16 ноября 2012 г. 20:39

Прочла сразу вслед за романом Vita Nostra, поэтому воспринимала как ещё один вариант метаморфоза подростка. И, конечно, невольно сравнивала манеру письма, сюжет и композицию с первым романом. Но объединение в цикл это и предполагает.

Девушка и юноша, «гендерно специфичные» варианты — такое наблюдение лежит на поверхности. Однако если в первом романе мы идём за героиней, последовательно проживая с ней стадии метаморфоза, Арсен постоянно мечется, не в силах понять, что с ним происходит. И это при всей его самоуверенности. То есть, герои совсем не аналогичны, и ситуации, с которыми они сталкиваются, разного плана. Саша, изначально эмпатичная, расширяет сферу сочувствия, вбирая в себя самые различные формы материального мира, Арсен же, при всей декларируемой авторами его сверхординарности, обладает очень узким диапазоном сопереживания. Он — эгоцентричный геймер и современный предприниматель, умеющий выгодно продать виртуальных щенков. По-настоящему хорошо ему в виртуальном мире.

И тут мы начинаем сравнивать его с другими подростками, подвергнутыми искушением всесилием. Первым приходит на ум наиболее близкий вариант из повести Стивена Кинга «То,что надо», где некий деятель в галстуке с узором из мечей Эскалибур делает орудием убийства экстраординарного подростка, владеющего «знаками смерти», которые он пересылает указанным ему людям по электронной почте. Герой Кинга испытывает небывалый подъём и даже счастье от того, что у него всё получается — пока не узнаёт, что гибнут от его руки очень хорошие люди. И тогда взрослеет и начинает действовать сознательно.

Сверхчеловек — это не сверхспособный подросток, это существо иного уровня, которое способно, помимо прежних, решать этические уравнения высшего порядка. Сверхчеловек — это в романе «Цифровой» Максим\Иван, существо иной природы, которое постепенно, можно сказать — волей-неволей, постигает, чем живут люди. Для своих целей, чтобы вернуться куда-то к себе домой, воспользовавшись коллективной мощью человеческой «информационной машины». Недаром Арсен, а вместе с ним и читатель, так легко идёт на контакт с этим существом,и так легко привыкает к общению с ним. А вот к теориям о «двоичности» человеческой культуры привыкнуть невозможно. Тут Максим неправ. Но, думается, именно к такому выводу и подталкивают авторы.

Авторское определение жанра романа как «техно-фэнтези» представилось мне оправданным, поскольку снимает вопросы логического свойства о «переходе с мяса на цифру и наоборот» — сказано — перескакивает как блоха или прилипает как прилипала — и ладно. Хотя, будь это сделано менее условно — мне лично было бы интереснее. Мне одной мыши с отрезанным штекером не хватало для достоверности.

И ещё мне представилось, что «Цифровой» — некая миниатюра из прошлого Пандема.

Оценка: 8
– [  9  ] +

Марина и Сергей Дяченко «Vita nostra»

snovasf, 14 ноября 2012 г. 01:47

Несмотря на некоторые уходящие безвозвратно в другие измерения линии, роман достаточно выдающийся, чтобы отметить его десяткой. По нескольким причинам.

На мой взгляд, основная тема — переход человека в другое качество, раскрытый и описанный так, чтобы нам, пока людям, это было бы понятно и воодушевляло.

Раздвигание границ, постижение смысла того, что кажется белибердой, как суть жизни. То есть — базовое свойство научной фантастики как хождения в незнаемое здесь использовано в полную силу.

Можно было бы пойти по пути соединения отдельных «сверхспособностей», как делали многие от Стейплдона и Уиндема до авторов, рисующих «команды супергероев» со взаимодополняющими членами. Кларк в «Конце детства» рисует финал человеческого этапа щемящими тонами. Но Дяченки изображают нам качественный скачок «присваивания» раздвигающим свои границы индивидом окружающего мира — это позволяет лучше ощутить и лучше понять, вобрать в себя опыт, краски, пространство и запахи, и стать иным, и в то же время невраждебным и не чужим этому миру. И результатом становится не скорбь по уходящему этапу и форме нас как людей, не холодный расчёт, а отвага любить, без страха. Потому любимое — часть не одного, а творится вместе.

Цикл Метаморфозы можно рассматривать как часть на пути к формированию Пандема, которому внимания хватает на всех людей.

Мало кто из писателей может устоять перед соблазном показать мир, творимый словом. Наверное, каждый давний любитель фантастики имеет свой список таких сотканных из невесомых словесных переплетений миров. Для меня — это прежде всего «Словотворцы» Кэролин Айвз Гилмен, где мир надо «начитывать» заново каждую ночь. Магия понимания Истинной Речи властвует в Земноморье Ле Гуин. И в романе Vita Brevis Речь, но мы становимся свидетелями осознания героями себя теми, кто речь творит и творит Речью.

Ещё интересна композиция. Казалось бы — сплошные переплетения слоёв восприятия, но достигается такой эффект за счёт совершенно линейного повествования. Теперь это не часто встретишь, но вполне работает.

Касательно жёсткости требований кураторов- неоднократно повторяется, что «ничего непосильного«не требуется.

Время сейчас такое: существование в тени бессмысленных бюрократических ограничений порождает теперь не лихое и радостное погружение в пересечения миров исследователей-сотрудников НИИЧАВО, а необходимость выдергивать из людской потребляющей массы единицы, способные на хоть какое-то творение. Оттого, видимо, и мрачная необходимость стращать и приструнивать возможными болезнями близких в случае пренебрежения святой необходимостью постоянно двигаться в своём постижении многослойной связности мира. Авторам замечательно удалось передать то ощущение понятности таких связей которые почти физически ощущаешь после хорошей порции безотрывных занятий где-то под утро, когда небо над крышами начинает светлеть. Это окрыляет метафорически, но может ведь — и физически, или метафизически:)

Оценка: 10
– [  10  ] +

Генри Райдер Хаггард «Аллан и ледяные боги, или Повесть о начале времён»

snovasf, 22 июля 2012 г. 22:50

Книга о том, как зарождалась человеческая этика в борьбе с религиозными предрассудками — именно так можно резюмировать смысл романа.

Он написан в нарочито простой форме, но в очень искренней. Каждая мысль продумывается героями до конца и делается осознанный выбор, хотя в их душе зачастую борются весьма противоречивые чувства.

Жена вождя Ви по имени Аака ревнует его к другим советчикам — уродливому Пагу и найденной в лодке беглянке из южного племени Лалиле. Но она способна принять сторону Лалилы, когда ту хотят принести в жертву, чтобы якобы умилостивить «гнев богов» и вернуть солнце. Уважает её за то что та не требует от Ви нарушить клятву иметь только одну жену. И много ещё других моментов поведения этой неожиданно гордой и самостоятельной женщины остаётся в памяти.

А вот эпизод с Пагом, после того как он спасает племя от нападения огромной стаи волков:

«Я убил всех твоих родичей, Серая Мать, -- говорил Паг волчице. -- Почти всех. Но ты простила мне, ты пришла на мой зов, как прежде приходила. А ведь ты -- только зверь, а я -- человек. Если ты, зверь, можешь простить, то почему я, человек, должен ненавидеть того, кто причинил мне значительно меньше обид, чем я тебе? Почему должен я убивать Лалилу за то только, что она похитила у меня человека, которого я люблю? А ведь она мудрее меня и красавица! Серая Мать, ты -- хищный зверь, и ты простила меня и пришла на мой зов; потому что когда-то вскормила меня! А я человек!

Волчица поняла, что вскормленный ею человек чем-то взволнован. Она облизала ему лицо и прижалась к ногам того, кто уничтожил всех ее сородичей и воспользовался ее любовью в своих целях.

-- Я не убью Лалилу и не буду бунтовать народ, -- сказал, наконец, Паг. -- Я прощу, как Серая Мать простила меня. Если Аака хочет погубить Лалилу, пусть строит козни, но я предупрежу Морскую Колдунью. Да, я предупрежу ее и Ви. Спасибо тебе за урок, Серая Мать.»

Не стану приводить больше примеров. Стилистика романа необычна тем, что герои нередко иронизируют друг над другом.

В 1920 году Хаггард написал роман «Древний Аллан», где описывает как после настоятельных просьб некоей госпожи Аллан вдыхает дым особого растения и в памяти у него пробуждаются воспоминания о прошлых жизнях, начиная с времён охотников на мамонтов. И в «Ледяных богах» Аллан вместе с приятелем по имени Гуд вдыхает тот же дым, видит себя своим далёким предком по имени Wi (можно было бы перевести скорее как Уай). Специально оговаривается, что способность к суждению современного человека остаётся у Аллана, но он чувствует всё то, что ощущал предок. В финале Гуд, который переносился вместе с ним, задаётся вопросом

"

Спойлер (раскрытие сюжета) (кликните по нему, чтобы увидеть)
Wi, the great hunter of the tribe, who by birth and surroundings was a most elementary savage, showed himself much in advance of his age. He made laws; he thought about the good of others; he resisted his perfectly natural inclinations; he adopted a higher religion when it was brought to his knowledge; he was patient under provocation; he offered himself up as a sacrifice to the gods in whom he no longer believed, because his people believed in them and he thought that his voluntary death would act as a kind of faith cure among them, which is one of the noblest deeds I have ever heard of among men. Lastly, when he saw that a confounded hollowed-out log, which by courtesy may be called a canoe or a boat, was overcrowded and likely to sink in a kind of ice-packed mill race, he thrust it out into the stream and himself remained behind to die, although it contained all that he cared about—his wife, another woman who loved him, his son, and perhaps, I may add, his brother. I say that the man who did these things, not to mention others, was a hero and a Christian martyr rolled into one, with something of the saint and Solon, who I believe was the first recorded lawgiver, thrown in. Now, I ask you, Allan, could such a person by any possibility have existed in paleolithic or pre-paleolithic times at that period of the world's history when one of the ice ages was beginning? Also the same question may be asked of Laleela.»

То есть такой вопрос о слишком большой современности мыслей и поступков Ви, возникает и у героев. Для Хаггарда ответ один: люди в целом не слишком сильно изменились, и любознательность, участливость и забота о других всегда были и будут присущи лучшим.

В автобиографии «Дни моей жизни» (1926) Хаггард описывал, соприкосновение с миром непознанного на спиритических сеансах, а в гл. 19 классифицировал свои видения, которые приходили к нему в виде ярких картин между сном и бодрствованием, и триводил три их возможные причины: 1) память о некоем важном происшествии из предыдущего воплощения; 2) воспоминание из видовой памяти предков; 3) образы подсознания. Отвечая на, по-видимому, нередко звучавшие в письмах читателй вопросы о том, почему он чаще всего повествовал о Египте, Африке и Скандинавии, Хаггард писал: «….бесспорно, что некоторые люди питают неодолимое влечение к определенным странам и историческим эпохам. Разумеется, проще всего это объяснить тем, что предки их жили в этих странах в те самые эпохи. Я люблю норманнов тех времен, когда слагались саги, и еще болеё ранних. У меня достаточно оснований полагать, что предки мои были датчанами. Однако египетского предка я не разыскал в своей генеалогии ни одного. Если таковые и были, то очень давно. Как бы то ни было, мне одинаково близки и норманны, и египтяне. Мне легко проникнуться их мыслями и ощущениями. Я даже разбираюсь в их верованиях. Уважаю Тора и Одина, преклоняюсь перед Изидой и неизменно хочу пасть ниц перед луной».

Думаю, действительно стоило бы дополнить русский текст для следующих изданий.

Оценка: 9
– [  12  ] +

Вячеслав Рыбаков «Звезда Полынь»

snovasf, 9 мая 2012 г. 19:14

Обычно сопоставляю прочитанное в большей степени с произведениями англоязычных авторов, поскольку элементарно больше их читаю. И отечественная фантастика мне интересна в той мере, в какой отражает наш опыт в соотнесении с остальным миром. Потому обычно сочинения о «превосходящей» роли России оставляют меня равнодушной, да чаще всего они никаких новых наблюдений и не содержат. Не говоря уж об убедительных образах. С Рыбаковым вышло не так.

Я начала читать дилогию «Наши звёзды» (интересно — будет ли третья книга?) со второй книги. Оттого у меня не возникало вопроса — где тут фантастика: упомянутая в «Звезде Полыни» мельком нуль-транспортировка престаёт быть лишь научно-фантастической аллюзией, а играет куда боле существенную роль дальше. И вообще такой способ прочтения сделал более внимательной к мелочам, «сыгравшим» дальше, таким как встреча Вовки и Симы, как разговор с майором на лавочке в Байконуре о мечте, как странности в поведении Фомичёва.

Яростное — а может, просто искреннее, без лжи перед собой — отношение к миру Кархового, Наташи, даже Бабцова — наиболее общее свойство героев романа. И поскольку автор пишет о том, что по-настоящему важно для этих людей в их занятиях в жизни, он не может вилять и в выражении своих мыслей. И каждый новый герой делается одновременно и рупором различных позиций, которые, вероятно, выражаются боле артикулированно и концнтрированно, чем различные персонажи могли бы выразить это в жизни. Но ведь на то и роман, чтобы не вываливать на читателя необработанную груду, выдавая её за очередной неповторимый поток сознания.

И поэтому, видя нарочитые для меня витки «шпионских» линий, я наблюдала с растущим интересом биение авторской мысли, достигающей в романе кульминации напряжения в казалось бы логичном и спокойном объяснении возвращающегося на родину бывшего националиста Шигабутдинова, отчего он принял православие. И суть тут вовсе не в православии как таковом, а в той цели, которая начинает проглядывать явственнее сквозь жизненный путь ищущего этого человека. При всём том внутренняя логика характеров Рыбаковым везде соблюдается. Поэтому не совсем ясны упрёки с этой точки зрения.

Журанков, главный герой второй книги, пока только намечен, хотя его решение продать почку, а не закопанные чертежи, выказывет его меру честности.

О честности как о качестве мечты, той внутренней среде, без которой ей нечем дышать, эта книга оказалась для меня.

Оценка: 8
– [  13  ] +

Вячеслав Рыбаков «Се, творю»

snovasf, 8 мая 2012 г. 01:23

Давнно мне не попадалось книги, автор которой бы так напрямую увязывал сегодняшнее состояние общества и конкретику новостей с традицией отечественной фантастики, ставящей как планку обобщений, так и понимание перспективы, которая раскрывается с помощью фантастического допущения, столь высоко. Причём это делается на максимальном приближении к нам сегодняшним. Высоко-низко, далеко-близко. С чего начинается Родина?

Всё это изнутри, из букета перевязанных родственными и супружескими узами героев, для которых наука — не абстрактный звук, а способ и цель существования, либо та сфера, которая втянула их в свою область притяжения.

О чём говорит малое количество оценивших? О том ли, что насыщенность текста размышлениями на насущные для текущего момента темы недостаточно отрывает от него и не даёт забыться? Мало «боёвки»?

Хотя концентрация взаимно-перекрёстно женатого народа, только повышающаяся по мере развития сюжета, несколько напрягает, не думаю, чтобы это отпугивало. Видно — поотвыкли от столь настоятельного обязательства диалога с собственной совестью, который возникает при чтении рыбаковского текста.

Мне это, напротив, импонировало. Хотя и вызывало порой оторопь от того, как такой эрудированный автор временами ведётся на откровенные утки (в основном в отношении американских реалий, вроде избиения лесбиянками беременных женщин).

Основной тезис о том, кому может «даться» новый способ освоения мира, вызвал у меня совершенно естественное приятие. Сразу вспомнилось читанное о необходимости изменения науки с учётом законов этики у Донны Харауэй и Урсулы Ле Гуин, Ивана Ефремова и, совсем недавно, Виктора Булгакова, чей роман в сильно сокращённом виде мы опубликовали в № 43-44. О том, что если мы не искажаем законов природы, а постигаем, как следовать им, умножаются возможности совершенствования и счастья. Вот такие высокие категории совмещаются.

Герои в романе, даже эпизодические, обрисованы ярко. «Шестикрылая» Сима притягивает читательский, а не только мужские взгляды на пляже Эйлата с первых страниц, а потом пропадает едва не до конца книги. Но в ней явно заложен гораздо больший потенциал, и ожидания вознаграждаются вполне. История Катерины и троих её мужей составляют сущую энциклопедию российской жизни конца 90-х- 10х гг. Шпионская сеть показана тоже «по-домашнему», как почти неустранимый спутник современной науки. Хотя, мне она показалась ненужной — и без неё вполне сюжет полнокровно бы развивался.

Журанков вышел совсем родным.

В книге есть ещё приметы, приближавшие описываемое действие к местам, где я сама выросла — около площади Индиры Ганди в Москве, и вокруг пруда перед китайским посольством не один год гуляла школьницей, а потом, когда уже родился сын — с коляской.

А литературных примет и не счесть, самые явные — Эпсилон Тукана и Наиль-Дар, не говоря уже о Полдне.

Словом — книга, чтение которой не будет зряшным делом, а герои вспомнятся не раз.

Оценка: 9
– [  5  ] +

Генри Райдер Хаггард «Дни моей жизни»

snovasf, 7 апреля 2012 г. 22:23

На русском публикуются пока только три отрывка, содержащие лишь воспоминания и письма Хаггарда об Африке, а полная автобиография, может -- и менее занимательная, всё же даёт представление о нём и как о литераторе. Там есть разыскания о генеалогии, воспоминания детства, юности (в частности, об участии в спиритических сеансах, столь популярных в Англии последней чтверти XIX столетия), о начале литературной карьеры, любопытные подробности обстоятельств, сопровождавших написание романов, свидетельства общения с литераторами Англии того времени (Киплингом и Стивенсоном, например), о деятельности по землеустройству, по сути — проявлению экологического сознания. И о многом другом.

Если нравится творчество Хаггарда — чтение его автобиографии даст дополнительные краски.

Иногда перечисление каких-то неведомых нам людей кажется излишним, но кто знает — может будущим исследователям они дадут новую пищу для размышлений?

Оценка: 7
– [  8  ] +

Генри Райдер Хаггард «Люди тумана»

snovasf, 7 апреля 2012 г. 22:01

История с таинственным племенем, обитающим на плоскогорье с отвесными склонами и поклоняющимся доисторическому Змею, на полтора десятка лет предшествует «Затерянному миру» Артура Конан Дойля.

Не скажу, что это лучший роман у Хаггарда, но обладает многими притягательными чертами.

Неподражаемая сцена спуска с ледника верхом на камнях, от которой захватывает дух.

Африка с ледяным плато — тоже не скоро забудется и не вдруг в голову придёт.

Сцена с «гнездом» работорговцев и освобождением рабов написана как готовый сценарий с раскадровкой. Это вообще свойственно стилю Хаггарда — писать так, чтобы изображаемое представало перед глазами в деталях всех четырёх стихий: воздуха, земли, воды и огня. Откуда веет ветер или несётся ураган, с какой высоты низвергается водопад, откуда подступает огонь подожжённых тростниковых плавней. Реалистичность одних деталей в сочетании с фееричностью выдумки других создаёт особую фэнтезийную атмосферу.

Спасаемая девица становится сама той, которая может единственно спасти своих спутников. Герой становится таковым поневоле, хотя вначале соглашается помочь за большое вознаграждение. Перипетий множество.

Из того, что представилось сейчас чрезмерным — методичность «принесения в жертву» жителями плоскогорья, к которым вряд ли на их заоблачные высоты многие чужеземцы добираются, одноплеменников толпами, да ещё несколько раз в год. Откуда им напастись столько народу? Поэтому именно сцены с «людьми тумана» не отнесу к лучшим.

По-английски роман читается нормально, но сильно не советую перевод А. Сергеева: и пропуски, иногда абзацами (что может быть вызвано редактурой, как у нас бывает, но тем не менее, досадно), и канцелярит («погонщики рабов ударили последних кожаными плётками», «сотнями воспитывал рогатый скот»), и просто нелепости вроде «катеров» у работорговцев вместо «canoes», и много чего ещё.

Оценка: 7
– [  7  ] +

Генри Райдер Хаггард «Аэша»

snovasf, 6 апреля 2012 г. 19:49

Очевидно, одно из первых фантастических произведений где прозревается огромная мощь энергии, выделяемой при радиоактивном распаде. Супруги Кюри лишь недавно — в 1896 году — описали некоторые из свойств радия, в 1903 получили Нобелевскую премию, а роман вышел в 1905-м. Думаю, сцена с «лучами» в этом по существу фантазийном романе, приближает его к научной фантастике по манере подачи (защитные костюмы из огнеупорного материала со светопоглощающими щитками и т.п).

Это помимо того, что в центре — весьма неординарная история трагической любви, которая соединяет сквозь тысячелетия.

Фигура Аиши (по-английски это имя произносится так, не Аэша и не Айша) — существа, сочетающего в себе мудрость в познании природы, силу управления могучими стихиями, преображение любви и лишенный гуманизма расчёт — выписана очень многосторонне. Её черты и суждения в сочетании со взглядами англичан конца ХIХ века — рассказчика Хораса Холли и его воспитанника Лео Винси — дают возможность объёмнее обрисовать, как изменились взгляды на смысл развития, на войну и мир за то время, которое Аиша провела на Земле.

В книге множество очень зримых описаний горных пейзажей, незабываемая картина схода горной лавины, сочетание величественности с реализмом вплоть до самых мелких деталей, делают роман Хаггарда достойным лучших образцов и весьма своеобразным. Думаю, в том была одна из причин притягательности его творчества для Ивана Ефремова, который высоко ценил мастерство английского писателя не только в юности, но вплоть до последних дней своей жизни.

Сам Хаггард считал лучшей сценой описание атаки Аиши на город Хании. Она, несомненно, впечатляет, однако для меня интерес представлял весь роман в целом, с контрастным душем мощных чувств, яркими пейзажами, любопытными отступлениями.

Если читать не в оригинале — лучше Ибрагимов. Гумберт показался совсем слабо воспринимаемым.

Оценка: 9
– [  2  ] +

Евгений Шварц, Николай Эрдман «Каин XVIII»

snovasf, 9 ноября 2011 г. 18:06

В снятом фильме есть существенные изменения к шварцевскому сценарию и он актуализирован «ядерной тематикой».

Никуда фильм не исчезал, тем более надолго. В школьные годы, не ходя специально в кинотеатр, видела его раз семь. Значит — часто показывали по телевизору вплоть до середины 70-х.

Пожалуй, одна из самых известных ролей Гарина.

Оценка: 10
– [  10  ] +

Джек Финней «Меж трёх времён»

snovasf, 13 октября 2011 г. 18:55

Странно, что все меряют роман сравнением с первой книгой дилогии, и приходят к выводу — неудача.

Да, оптимизма значительно меньше, и новизна описанного там способа путешествия во времени, не так сказывается. Но ведь и период выбирается другой — более драматичный, мир накануне первой мировой войны, империалистической, как её называли в своё время, после чего разрушительные мощности стали только нарастать... Поэтому, думаю, автор вполне адекватно выбрал акценты. Герой по-прежнему борется за личное счастье, пытается уберечь сына от надвигающейся катастрофы. Но в одиночку сдвинувшиеся мировые силы остановить будет потруднее, чем «Титаник». В этом Финней намного реалистичнее однотипных сочинений про «попаданцев», которым знания элементов рукопашного боя хватает, чтобы менять ход истории с пол-пинка.

Атмосферности в романе тоже много. Довелось читать этот роман, купив книгу в Нью-Йорке и сидя в Центральном парке. Заходила и в треугольником стоящий «утюг» небоскрёба на 5-й авеню, описанный в нём (кстати, там расположена редакция известного издательства фантастики «Тор букс», а кабинет Догерти на самом носу этого «Титаника» Нью-Йорка, оттуда открывается прекрасный вид). Постоянно возникало ощущение «меж двух времён», особенно, когда пахло лошадьми со стоянки повозок для туристов возле входа в парк.

Оценка: 9
– [  16  ] +

Пётр Ершов «Конёк-Горбунок»

snovasf, 22 августа 2011 г. 12:40

«Много, много непокою

Принесет оно с собою», — говорится о пере Жар-Птицы, но любознательность, живой ум, восхищение красотой — черты Ивана, неотъемлемые от его характера, которому открываешься с детства. Его дружба с мудрым, по-игрушечному близким ребенку Горбунком, который вместе с тем является средоточием всепобеждающих сил справедливости, входит в сердце на всю жизнь, строит оcнование отношений с людьми. Я бы даже сказала, что без этой сказки и не воспитать ощущение «русской души».

Несомненно, есть и более глубокое, фольклорное основание, но именно ершовский талант органично, через мгновенно встраиваемые простые языковые формулы, повествовать о волшебных возможностях мира вокруг, где высшей ценностью становится не банальное достижение богатства, а незашоренность взгляда, умение видеть за внешней формой суть вещей, а самой большой подлостью — предательство и желание выслужиться, сделал «Конька-Горбунка» основой лично моего восприятия фантастики.

Оценка: 10
– [  8  ] +

Иван Ефремов «Эллинский секрет»

snovasf, 6 июля 2011 г. 00:50

Пластика мира, пластика тела, пластика души — и утерянный в вихрях истории секрет древних мастеров, благодаря которому слоновая кость делалась пластичной. Соединение скупо переданных черт военного быта профессора и лейтенанта с постепенно проступающими через мучительно достигаемое сосредоточение чертами мира на берегах тёплого моря завораживает, помогает ощутить радость художника и силу его любви. При всем том очень достоверна естественно-научная часть, от диагностической характеристики типа нервной системы пациента («ваготоник»), до гипотетически-фантастического способа размягчения слоновой кости. В этом раннем рассказе заложены уже основные черты ефремовского психологизма, обнимающего многомерные пласты реальности, окружающей человека.

Оценка: 10
– [  3  ] +

Антология «Феми-фан»

snovasf, 2 июля 2011 г. 20:33

Восприятие бывает, конечно, разным. Но некоторые книги становятся знаковыми. Тогда как в заокеанских краях 80-е годы были триумфом творчества авторов-женщин, в советской фантастике такой смелой попыткой собрать под одной обложкой писательниц-фантастов стал сборник «Фемифан». Уже за это составителю низкий поклон. Что же до того, что глазу тут остановиться не на чем — это вовсе не так. На мой взгляд, наиболее сильные вещи тут Людмилы Козинец, которой, к сожалению, больше нет с нами. Но не только её: и Натальи Астаховой вещи, отнесенные в раздел «Странная проза», и «Вырь» Натальи Лазаревой запомнились со времен прочтения необычным ракурсом, ощущением всеобщей связи явлений.

Словом, этот сборник ещё будет оценен по достоинству вклада не отдельных авторов, а как своего рода явление в отечественной фантастике.

Оценка: 9
– [  18  ] +

Ариадна Громова «Мы одной крови — ты и я!»

snovasf, 28 июня 2011 г. 21:34

Пронзительная книжка. Не так, как «Белый бим Чёрное Ухо» Троепольского, но из книг об отношении с миром, который нас произвёл, прошивает с ним насквозь. И юмор тоже есть, но главное — в названии: ощутить всем своим существом, что мы одной крови. Настолько это было незабываемо, что захотелось познакомиться с автором. Фантлаба тогда не водилось, поэтому обратилась в издательство, дали телефон, позвонила, Ариадна Григорьевна согласилась на встречу. И оказалось, что из её окон виден московский зоопарк, откуда временами долетают крики разных животных. А самой ей, человеку уже пожилому и одинокому, не помешает помощь.

Жаль, что эту книгу давно не переиздавали.

Оценка: 10
– [  6  ] +

Клиффорд Саймак «Почти как люди»

snovasf, 26 марта 2011 г. 16:48

Что истинное, а что подмена? По внешности «шары-инопланетяне» могут скопировать всё, даже не понимая сути, но тут-то и возникает вопрос: что именно мы, люди, вкладываем в то, что делаем? Извечный вопрос — что такое человек и чем нам грозит не дотянуть до человека в том или ином отношении?

Очень в этом плане экзистенциальная вещь.

Недаром наиболее привлекательным персонажем в романе оказывается человек, занявшийся любимым делом, безотносительно к гонке за процветанием вокруг,– старик Моуз. Задача — приручить скунсов — вряд ли удалась ему с первой попытки, однако он достиг результатов, и эти красивые, но опасные непереносимой для человека вонью, существа доверились ему.

Скунс у Саймака – наряду с журналистом -прямо-таки излюбленное существо, особенно если вспомнить скунсоподобного инопланетянина из рассказа 1957 года «Операция «Вонючка». Западает в память надолго.

Старик построил себе удобное жилище, которое гармонично сливается с холмом, откуда открывается превосходный вид. Что ещё нужно для счастья? И не совсем анахоретом живёт – с соседями общается. Оттого именно ему под силу оказывается остановить угрозу.

В последнее время всё чаще появляются произведения о подмене , особенно в телесериалах– клоны (Крейсер «Галактика»), вампиры ( Быть человеком, английская и американская версии)… Может, в конце концов всё-таки и разберёмся, отчего нам мирно никак не живётся?

Оценка: 9
– [  1  ] +

Сергей Кирпо «Несокрушимая мысль»

snovasf, 24 февраля 2011 г. 20:54

Сама мысль, положенная в основу рассказа, может быть и верна, но воплощение хромает на обе ноги. Расхожее изображение стычек банд, делящих космические просторы, само по себе давно набило оскомину. Но даже если принять его за некий условно-фантастический приём, то предположить, что этих малопохожих на людей громил вдруг могло пронять поведение сосредоточенной на своём творении маленькой девочки, это уже и вовсе психоделика.

Оценка: 3
– [  1  ] +

Михаил Смирнов «Закрытая тема»

snovasf, 24 февраля 2011 г. 20:41

Очеь туманно изложенная история. Автору могло быть что-то неведомо в детстве, но читателю рассказ должен открывать несколько больше. В отличие от остальных мемуарных произведений сборника, имеющих документальную основу, из данных воспоминаний мало что можно извлечь. А вот, скажем, сценарий «Семь дней из жизни культорга ЦУПа» Ильи Рубинштейна, которому не выделено места для аннотации и отзыва — совершенно замечательное повствование о том, как пытались организовать концерт Высоцкого для космонавтов незадолго до смерти барда, чья судьба складывалась весьма непросто. И «Байки космонавтов» Марка Серова имеют более существенный художественный компонент.

Оценка: 4
– [  2  ] +

Геннадий Лагутин «Лунный кратер»

snovasf, 24 февраля 2011 г. 19:52

На мой взгляд, в данном сборнике произведений о космосе наиболее ценны именно воспоминания о тех, кто делал первые шаги на этом пути и кто теперь почти совсем неведом молодым. Поэтому тот, кто прочтёт эти страницы, прикоснется к кусочку истории. Сначала это было небывалое счастье, начинать этот путь, а потом неизбывная горечь, когда космонавтику стали задвигать в небытие. И фигура Германа Титова в этом эссе предстаёт очень живо.

Оценка: 9
– [  12  ] +

Марина и Сергей Дяченко «Долина Совести»

snovasf, 23 февраля 2011 г. 19:23

У Урсулы Ле Гуин есть повесть «Соло души» о планете, где взрослые люди почти не взаимодействют друг с другом, не говоря уже о том, чтобы пригласить к себе в дом, чтобы не быть «околдованными», вовлеченными в чужой круг чувств, желаний и планов. Каждый растит свою душу, постигая смысл свободы решений. И дочь наблюдательницы Лиги Миров делает выбор в пользу не материнского, а нового мира, ставшего для неё родным.

В отличие от Ле Гуин, где эксперимент со свободой выбора ставится в максимально чистом виде, у Дяченок герои погружены в мир, почти не отличающийся от повседневной реальности. Отсюда и больше вопросов, возникающих к ним — откуда у его героев такие особые способности, порождающие узы, кто их настоящие родители, которых так и не удалось отыскать даже сверхспособному сыщику? Однако, как справедливо замечено, для авторов важнее вопрос не откуда способность создавать узы, а как герои ею распоряжаются. То есть — выбор.

Думаю. создав напряжённый тандем Влад-Анжела, они сделали, с одной стороны, очень удачный ход, обостряющий разышления о возможностях выбора, а с другой — устранили невольно возникающую у читателя ассоциацию с позицией Влада как с единственно возможной. Ведь, как замечали внимательные читатели, Анжела — отнюдь не полностью беспринципная стерва, какой её видит, скажем, Фрол. Она — сирота из глубинки, современная Золушка без доброй феи, хлебнувшая притеснений сызмала, вынужденная пробиваться и изворачиваться. Поэтому и понимание истинной значимости своих способностей приходит к ней в далёких от домашнего комфорта условиях. Встреча с художником Самсоном Ведриком, для которого она стала настоящей музой, пробудила в Анжеле душевные свойства, о которых она и не подозревала, но — и тут авторы не допускают никакой идеализации — самому Сонику, избалованному с детства вниманием брата, который пестовал в нем представление об исключительности, не под силу оказалось принять особенность жены. Вместо дальнейшего воспитания чувств — очередной обрыв. Тем не менее, мечты Анжелы о возможности использовать узы для того, чтобы повлиять на мир во благо другим людям — отголосок той любви. Больше ей неоткуда было бы взяться. А желание всё же жить не заёмной жизнью, а стать кем-то в ней пересиливает шаткие представления о порядочности, когда она во второй раз опаивает Влада.

Пожалуй, отчасти соглашусь с критиками насчёт слабости прорисовки линии Анны. Она, как Прекрасная Дама средневековья, важна прежде всего как воплощение представления героя о чистоте своих помыслов, нежелания навязать свои чувства, чем конкретный живой персонаж. И поэтому неминуемо проигрывает тем, кто вышел более натурально.

Можно проводить и иные литературные и историко-культурные соответствия, скажем, с Крошкой Цахесом Гофмана, которому приписывали все достижения окружающих — вот уж кто был чудовищем. куда большим, чем страдающий от невольного дара Влад. Или с целым букетом историй о супергероях, которые вынуждены решать, как им быть со своими сверхсилами в человеческм мире, чудовища ли они или улучшенные люди. Бывают там и варианты с сознательным отказом от применения во зло доставшихся возможностей (последний пример — американский сериал 2010 года «No Ordinary Family»). Тем самым, «Долина совести» — психологический роман, вписанный в богатую традицию.

Как любой интересный роман, «Долина совести» тревожит душу, ставит больше вопросов, чем даёт ответов.

Оценка: 9
– [  17  ] +

Клайв Стейплз Льюис «За пределы безмолвной планеты»

snovasf, 23 декабря 2010 г. 04:50

Весь роман питается неприятием науки и весьма специфическим взглядом на учёных как на самовлюблённых маньяков. Это, кстати, послужило причиной переписки Льюиса и Артура Кларка, придерживавшегося несколько более конструктивных взглядов на смысл научных исследований.

Открытость Рэнсома миру, куда он попадает помимо своей воли, вполне сродни «священному любопытству» Кларка, вполне можно было бы и героев Кларка представить на его месте. А вот Уэстон скорее сумасшедший учёный откуда-то из комиксов.

Марс в изображении Льюиса вышел оригинальным и запоминающимся. Он рисует своеобразный баланс трёх цивилизаций, строит свои картины странствий героя на представлениях о каналах того времени, но расцвечивает их феерическими красками, соперничая с Бэрроузом. Одни вогнутые скалы чего стоят!

Прочитать роман стоит также для исторического сопоставления с современниками 30-х, в это бурное время развития научной фантастики.

На мой взгляд, наиболее цельный роман из трилогии — все линии завершены, нет надуманных аллегорий, как в Переландре, оборванных концов, как в Мерзейшей мощи

Оценка: 5
– [  11  ] +

Рэй Брэдбери «Венерианские хроники»

snovasf, 8 декабря 2010 г. 15:41

Собственно, сознательно Брэдбери не писал «Венерианских хроник», да и никогда не был «циклическим» автором, по желанию публики растягивающим полотно воображения на очередной мир. То есть, сначала марсианские, потом венерианские, кому-то ещё юпитерианские захотелось бы... Поэтому такое объединение целиком на совести издателей.

У него есть излюбленные образы, вокруг которых он сплетает свои повествования, легко узнаваемая ностальгическая интонация, но объединять по два рассказа только оттого, что действие происходит в одном месте, понятием «цикл» велеречиво и излишне.

Оценку поставила самим рассказам, пронзительным и незабываемым.

Кстати, когда стало известно, что Венера — раскалённая планета, это послужило одной из причин отхода от мира нескончаемого дождя. Для меня — это дополнительное доказательство, что Венера здесь, в общем-то, ни при чём. Это могла бы быть и совершенно иная планета. Главное — выявление внутренней силы или слабости героев, коренящейся в тёмных глубинах души презрения к «изгоям».

Оценка: нет
– [  8  ] +

Артур Кларк «Город и звёзды»

snovasf, 4 октября 2010 г. 14:27

Без преувеличения можно сказать, что «ГиЗ» — одна их наиболее продуманных книг в истории мировой научной фантастики. Ведь с учётом всех вариантов Кларк возвращался к её основе на протяжени почти двадцати лет! Срок просто невероятный для теперешних темпов создания и выхода книг. Чутко уловив тенденции едва нарождавшейся кибернетики, он кардинально переработал «Против наступления ночи», дав весьма убедительную основу для существования «вечного» Диаспара и системы возрождения его жителей. Интересны параллели-отклики с психоисторией Азимова, тонкость и яркость описаний, юмор.

Величественность масштаба, унаследованная от Стейплдона, пожалуй, мало кому из писателей следующих волн оказалась по плечу.

Поистине, ещё одним эпиграфом к роману могли бы стать строки О'Шоннесси из оды «Мечтателям мира»:

«Каждый мир — это чья-то мечта на излёте

Или та, что стремится придти».

Мы способны в равной степени закрыть себе путь к звёздам и остановиться в развитии. или двинуться дальше. меняясь. Великая мысль! Двигаться дальше, не меняясь, гибельно и для человека, и для мира.

Оценка: 10
– [  13  ] +

Юрий Олеша «Три Толстяка»

snovasf, 4 октября 2010 г. 02:17

Запомнилась с детства сцена расстрела, когда зрители становятся жертвами. Вот это действительно страшное предвидение. Конечно, история юных героев — бесстрашной Суок и наследника Тутти — увлекала тогда, и Гаспар Арнери не мог не вызвать симпатии, но как чёрное облако оставалась тень той сцены. А вот в 93-м она накрыла многих, кто уже не встал... Такая пророческая вещь получилась.

Оценка: 10
– [  5  ] +

Урсула К. Ле Гуин «Слово для «леса» и «мира» одно»

snovasf, 4 июля 2010 г. 03:44

Высокомерие колонизаторов претит Ле Гуин, и это презрение к жизненным установлениям, которые нам непонятны, ещё не раз будет доставать на дороге развития и взаимодействия культур. Здесь, на Земле, прежде всего.

Ле Гуин неоднократно рассказывала об истории создания романа (который, кстати, у меня в сознании живёт как «Имя миру — лес») как о наиболее политически остром,писавшемся во время войны США во Вьетнаме против этой войны.

Но он работает и по сей день. «Аватар» тому примером.

Оценка: 10
– [  3  ] +

Терри Пратчетт «Только ты можешь спасти человечество»

snovasf, 17 мая 2010 г. 04:08

Стилистически несколько напоминает Воннегута, своими по виду простыми как дважды-два утверждениями, которые отчего-то взрослыми игнорируются и чей смысл затемняется намеренно,чтобы убийство на войне обретало глянец славы.

Жизнь подростков вне игры описана предельно лаконично, но с той степенью правдивости, какая редко возникает в т.н. «взрослой» литературе. Если тут подыскивать сравнение по степени воздействия — то как если бы Крапивина соединить с Булычёвым, поскольку события в игровой вселенной не на шутку меняют представления о жизни юных героев,которые постигают,что значит гибель всерьёз. А для читателей-подростков, чьё сознание затуманено погоней за успешностью из опасения стать непопулярным «лузером», главный герой может приоткрыть ценность дружбы и умения слышать другого.

Особенно стоит послушать, как Прэтчетт выписывает речь Капитана скри — в конструировании свежего скрианского взгляда на мир и иронически-простодушных вопросах о земном житье-бытье Прэтчетт развернулся как мастер диалога. Читала по-английски. Надеюсь,что перевод сохранил их прелесть.

Мне эту книгу подарил хороший человек — советую прочитать и тоже кому-нибудь подарить:)

Оценка: 10
– [  7  ] +

Джон Кэмпбелл «Кто ты?»

snovasf, 27 ноября 2009 г. 22:46

Вообще-то точнее было бы перевести название этого рассказа, действительно по многим меркам классического — и написан легендарным редактором, воспитавшим в своём журнале «Эстаундинг» целую когорту классиков, включая Азимова и Ван Вогта, и воплотившего цепенящий страх перед абсолютно чуждым инопланетным, ассимилирующим земное — «Кто там?», как в оригинале. В смысле — кто за ещё не открытой дверью. Да и вообще, стоит ли её открывать. Полезно помнить, что на эту стадию, когда непреодолимо страшит всё непохожее, приходящее извне, возвращает читателей «Жук в муравейнике» Стругацких.

Оценка: 7
– [  1  ] +

Фредерик Пол «Нашествие квантовых котов»

snovasf, 27 ноября 2009 г. 21:27

Просто жуткий перевод названия романа. Во-первых, у Шрёдингера не кот, а кошка — так и в физике, и в психологии приводят придуманный ещё в середине 30-х годов ХХ века австрийским учёным логический парадокс с несчастным животным в коробке (с радиоактивным изотопом , счётчиком Гейгера и ампулой с ядовитым газом), которого экспериментатор волен, так сказать, перевести в одно из состояний — жизни или смерти — открыв эту коробку. Во-вторых, никакого нашествия, ни котов, ни кошек, в романе Пола не наблюдается. То есть название, которое подчёркивает настоятельную необходимость выбора для героя, превращено в нечто на грани ужастика и боевика.

Поэтому желающим познакомиться с романом Пола, а не выдумкой про квантовых котов, советую обратиться к оригиналу.

Оценка: 8
– [  3  ] +

Елена Хаецкая «Идальго»

snovasf, 21 октября 2009 г. 18:36

Захотелось после прочтения сборника «Городские легенды» написать сначала именно об этом рассказе, как о самом цельном. Да, название образовано по прямой аналогии с именем героини, но насколько оно точное. В жизни не хватает благородства, те же, в чьих душах оно живёт, часто гибнут от удара из-за угла. А конёк-горбунок, с его жизнерадостной силой и непримиримостью к лжи, не всегда приходит на выручку в последний момент. Однако здесь, как в истинной сказке, переложенной на язык «водосточных труб», Иду спасает обласканный ею Идальго, обернувшийся прекрасным скакуном. Порадовало и обращение к жемчужине нашей сказочной поэзии о Коньке-Горбунке.

Оценка: 10
– [  16  ] +

Джордж Р. Р. Мартин «Песнь Льда и Огня»

snovasf, 17 июня 2009 г. 18:52

Мартин создал феодальный мир без христианства. В фэнтези это бывает, и нередко. Однако, удивительно, что даже и в этом случае женщины оказываются существами второго сорта. Почему — никакого объяснения этому не обнаруживается. Причём сам Мартин, как дитя современного американского общества, не может не ввести активных героинь. Но кто же создал для них все эти препоны, как в наследовании, так и в ограничености выбора занятий между дворцовыми интригами и борделем, если они не считаются дочерьми Евы и носительницами первородного греха? Так что все злодеяния Серсеи исключительно на совести автора.

Грызня за престолы отчего-то нас должна сильно волновать. И, как видно по рецензиям, действительно не на шутку многих волнует.

Но я восприняла всю эту эпопею, по сравнению с миром, скажем, Земноморья, созданным Ле Гуин, как слишком, с одной стороны похожую на вполне земных «Проклятых королей» Дрюона, а с другой, фантастической стороны, недостаточно прописанной. Что за Иные? Никаких ссылок даже Сэму Смертоносному в пыльных фолиантах обнаружить не удалось. Почему они оживают? Жути Мартин напускает, но при степени прописанности всего остального явно не хватает хоть какого-то объяснения. Нелогично как-то. Утопленников на Железных островах, похоже, искусственным дыханием откачивают.

В последней опубликованной книге появляется весьма примечательная часть о Многоликом боге и послушничестве Арьи. Но она пока не завершена.

Запоминается многое из деталей чисто зрительно, но сказать, что всё сходится, соединяясь в единую картину мира — не возьмусь.

Истории Дейенерис, Джона Старка и Тириона наиболее прописаны и не вызывают противоречия при чтении.

Видимо, моё отношение критичнее, чем у поклонников фэнтези. Однако настроилась на самый высший уровень, но увидела произведение, где автор постоянно усложняет полосу препятствий для героев, отказывая им в радости жизни.

Одно слово — осень Средневековья.

Оценка: 6
– [  8  ] +

Эрнст Т. А. Гофман «Крошка Цахес, по прозванию Циннобер»

snovasf, 7 марта 2009 г. 23:24

Гофман жил в раздробленной Германии, где творческому человеку неминуемо приходилось прибиваться ко двору какого-нибудь герцога или барона.

Вслед за WiNchiK и etoneyava хочется пожелать читателям вовремя распознать цахесов, подбирающихся к плодам их трудов.

И всем нам — создать верную вакцину от подобострастия и поклонения ничтожествам.

Оценка: 10
– [  28  ] +

Иван Ефремов «Час Быка»

snovasf, 23 февраля 2009 г. 18:14

Есть книги, греющие душу, которые осветили первые шаги, вплелись, словно шерстинки в ту пряжу из первых детских впечатлений о мире, радостных встреч, заботливых слов, радужных снов, из которых соткана самая близкая к телу рубашка, называемая «душегрейкой». Это Носов, Драгунский, Ларри. Но для того, чтобы жить в мире и защищать его потребуется более крепкая кольчуга, и вот к разряду таких, укрепляющих открытую миру душу, принадлежат книги Ефремова, а, в особенности, «Час Быка».

У меня есть в запасе связанная с нею история из жизни, которая могла бы показаться выдумкой, если бы не была истинной правдой. В 1970 году мне исполнилось 16 лет и я отправилась самостоятельно получать первый паспорт (тогда его давали в 16 лет). По какой-то причине паспортный стол оказался закрыт, но возвращаться не солоно хлебавши не хотелось, и в поисках места, где подождать, я наткнулась на библиотеку в соседнем доме. Она была пуста в этот тёплый сентябрьский день, а на журнальном столе я обнаружила комплект «Техники-молодёжи» с «Часом Быка» Ефремова и погрузилась в чтение. Так чуть сокращённый журнальный вариант романа стал для меня в буквальном смысле слова напутствием во взрослую жизнь, лучшего я и придумать не могла. Часа через два или три, встав из-за стола, я пошла и получила тот первый свой паспорт, во внутреннем восприятии навсегда связавшийся для меня с образом Фай Родис и пути, который необходимо пройти вовне и внутри, чтобы мир Эры Встретившихся Рук стал возможен.

Чтение этой книги, достаточно драматической событийно, сопровождается непрерывной работой по соотнесению нашего теперешнего состояния с тем, которое можно счесть достойным. Вероятно, для кого-то подобное восприятие покажется слишком серьёзным, но Ефремов действительно затронул вопросы, без решения которых нам дальше не сдвинуться.

Поэтому, если решитесь взять в руки эту книгу — она может вам понравиться или нет, но вряд ли оставит равнодушным.

Оценка: 10
⇑ Наверх