16. В рубрике «Иностранная проза» напечатаны три текста.
16.1. Рассказ американского писателя Джерри Олшена (Jerry Oltion), который в оригинале носит название “Judgement Passed” (2008, ант. “Wastelands: Stories of the Apocalypse”), перевел на польский язык под названием “Sąd opuszczony” («Отвергнутый Страшный суд») БЛАЖЕЙ КУБАЦКИЙ/Błaźej Kubacki (стр. 41—52). Иллюстрации МАРЦИНА КУЛАКОВСКОГО/Marcin Kułakowski.
«Постапокалиптика – на этот раз без жутких ужасов и тотального разрушения. Небольшая группа астронавтов, вернувшись на родную планету из дальнего космического полета, обнаруживает, что во время их отсутствия Землю посетил Спаситель и... исполнил Свое обещание. Обезлюдевшая планета становится домом для последних представителей вида, которые случайно пропустили величайшее событие в истории человечества. Олшен очень аккуратно наматывает сюжетные бусины теологии и философии на нить быстрого и увлекательного повествования, сосредотачиваясь в основном на прорисовывании психологических портретов персонажей. И он успешно противостоит искушению морализаторства, возвеличивания и раскаяния, которое, безусловно, соблазняло его, когда он брался за столь непростую тему. Однако благодаря мастерству автора мы получили очень цельную историю, которая читается на одном дыхании и ненавязчивым образом заставляет немного задуматься. Браво». (Nivo, сайт UFANTASY.PL).
Рассказ переводился также на португальский язык, на русский язык его перевела под названием «После Судного дня» О. РАТНИКОВА (2009, ант. «Апокалипсис»; 2022, авт. сб. «Не демонтировать!».
Заглянуть в карточку рассказа можно ЗДЕСЬ А почитать об авторе на сайте ФАНТЛАБ можно ТУТ
16.2. Рассказ британского писателя Рэмси Кэмпбелла (Ramsey Campbell), который называется в оригинале “Double Room” (2008, ант. “The New Uncanny: Tales on Unease; 2009, авт. сб. “Jast Behind You”; 2020, авт. сб. “The Retrospective & Other Phantasmagorical Stories”), перевел на русский язык под названием “Pokój dla dwojga/Двуместный номер” БАРТОШ ЧАРТОРЫСКИЙ/Bartosz Czartoryski (стр. 51—58). Иллюстрация ДАРИИ МАЙ/Daria Maj.
«Устав от жизни, пожилой человек по имени Фергюсон посещает отель, в котором он часто бывал в прошлом. Однако вскоре выясняется, что, несмотря на отличный сервис и атмосферу, что-то, а точнее кто-то – сосед из-за стены – портит мужчине все пребывание. Осознавая ограниченность объема текста, Кэмпбелл, не пытается очаровать читателя причудливыми образами или ослепить многослойными, сверхпоэтичными метафорами, а реализует отличную идею, и именно она делает текст таким мощным, что естественно переводится на чисто литературный, а также…символический уровень».(Nivo, сайт UFANTASY.PL).
На русский язык рассказ не переводился. В его карточку можно заглянуть ТУТ А почитать об авторе на сайте ФАНТЛАБ можно ЗДЕСЬ
16.3. Завершает подборку рассказ американского писателя Джозефа Пола Хейнса (Josef Paul Haines), который носит в оригинале название “Ten with a Flag” (2006, “Interzone”, Apr.; 2010, ант. “Brave New Worlds: Dystopian Stories”; 2010, авт. сб. “Ten With a Flag and Other Playthings”). Этот рассказ перевел на польский язык под названием “Dziesiątka z flagą” («Десятка с флагом») ЯКУБ МАЛЕЦКИЙ/Jakub Malecki (стр. 59—64). Иллюстрации ПАВЛА ВОЙЦЕХОВИЧА/Paweł Wojciechiwicz.
«Антиутопическое видение ближайшего будущего, в котором сложные компьютерные системы принятия решений управляют всеми аспектами жизни граждан, включая самый интимный, т.е. воспроизводство, не является чем-то новым. Однако здесь из-под поверхностного клише выглядывает большая интрига и гениальное решение, дополнительно подчеркнутое четкой прорисовкой характеров главных героев истории – супружеской пары». (Nivo, сайт UFANTASY.PL).
На русский язык рассказ не переводился, в его карточку можно заглянуть ЗДЕСЬ А биобиблиографии автора на сайте ФАНТЛАБ нет.
14. На стр. 10, 12 печатается интервью, которое польский журналист Бартломей Пашильк взял у британского писателя Рэмси Кэмпбелла. Интервью носит название:
ОДИН на ОДИН с ЧУДОВИЩЕМ
(Sam na sam z potworem)
Бартломей Пашильк: Вот две реплики, касающиеся вашего первого романа «Кукла, съевшая свою мать» (“The Doll Who Ate His Mother”, 1976): «Мне очень повезло, что его издали» и «Ну вот надо же, оказывается – я уже тогда писал ну просто замечательно». Которую из них вы выберете?
Рэмси Кэмпбелл: «Кукла, съевшая свою мать», что совершенно очевидно, дебютный роман – видно, что я еще только учился тогда писать. Но мне нравятся некоторые его фрагменты -- например финал, чье действие разворачивается в подвале. Я удачно использовал основную сюжетную линию – деяния чудовища, которое может быть как продуктом христианской нетерпимости, так и порождением черной магия или вывихнутой психики. И мне также симпатичны оккультист Джон Стронг и его ужасающая книга, которую я цитирую в моем новом романе «Полярные чудовища» (“Creatures of the Pool”, 2009).
Бартломей Пашильк: Роман «Это лицо должно умереть» (“The Face that must Die”, 1979) – одно из самых откровенных ваших литературных произведений.
Рэмси Кэмпбелл: Да, это очень личностная, воистину субъективная история. Я написал в ней психологический портрет моей матери. Она, увидев незнакомого человека, очень часто считала, что его уже видела -- отсюда и отправная точка истории. [Главный герой, Хорридж, убежден в том, что в лицах встречающихся ему людей он распознает черты убийцы-психопата и сурово наказывает их за свои преступления. Б.П.] Самое страшное не то, что делает Хорридж со своими жертвам, как бы жестоко это ни выглядело, а то, что мы сами почувствовали бы, окажись на его месте. Вероятно именно такая точка зрения затруднила мне поиск издателя, зато получилась неплохая книга, выдержавшая испытание временем.
Бартломей Пашильк: Роман “Паразит” (“The Parasite”, 1979) пользовался большим успехом и завоевал Британскую премию фэнтези (British Fantasy Award). Почему вы считаете его самой слабой из своих книг?
Рэмси Кэмпбелл: Я там несколько перестарался -- пытался придумать нечто максимально страшное, и некоторые из сцен оказалась скорее отвратительными, чем страшными. Я также не смог удержать равновесие в паранормальных сюжетах, и местами рассказываемая история граничит с банальностью. Например, сцена с кошкой или с автокатастрофой – их невозможно воспринимать всерьез. Некоторые фрагменты мне очень нравятся — хотя бы те, что с видениями, но, а это касается и более позднего моего романа “Голодная Луна” (“The Hungry Moon”, 1986), мне жаль, что остальные страницы представляют собой сплошной кавардак.
Бартломей Пашильк: До недавнего времени роман (“Ancient Images”, 1989), был единственной вашей книгой, изданной в Польше (под названием “Wieźa strachu/Башня страха”). Как вы думаете, способна ли она дать нашим читателям представление о вашем стиле написания произведений в жанре ужасов?
Рэмси Кэмпбелл: Мне нравится эта книга. Она позволила мне погрузиться в мир классических фильмов ужасов. Однако я согласен с С. Т. Джоши (S.T. Joshi), который, оценивая мои литературные достижения, сказал, что сюжет фильма был не самым искусным образом вплетен в сюжет. Это одна из причин того, что я позже вставил подобную историю в роман «Усмешка тьмы» (“The Grin of the Dark”, 2007). A “Башня страха” — единственная моя попытка написания вампирского романа. Некогда Джо Данте хотел экранизировать эту историю, но из этого ничего не вышло.
Бартломей Пашильк: У польских читателей пока не было возможности ознакомиться со многими вашими рассказами. Но в сборнике “999” (“999”) можно прочитать гротескное «Развлечение» (“The Entertainment”, 1999), а в сборнике “Тигр здесь, тигр там” (“Tygrys tu, tygrys tam”) – рассказ “Трюк” (“The Trick”).
В этом втором вы применили свой знаменитый прием: последнее предложение представляет собой изюминку, которая надолго остается в памяти после окончания чтения. Что вы можете сказать об этих двух рассказах?
Рэмси Кэмпбелл: ”Трюк” я точно не написал бы после того, как стал отцом – слишком уж безответственно я обращаюсь там с молодыми героями. Можно показывать беззащитность детей и то, как взрослые игнорируют их опасения – я сам это делал в таких разных историях, как “Коготь” (“The Claw” = “Nighy of the Claw”, 1983), “) и “Последний голос, который они слышат” (“The Last Voice They Hear”, 1998), потому что эта тема меня привлекает -- но в “Трюке” я оставил детей наедине с монстром, у которого не было никакой разумной мотивации к действию. А что касается “Развлечения” — это одна из моих параноидальных комедий. Мне нравится писать в этом стиле. Сочиняя ее, я сам несколько раз смеялся. Я впервые попытался написал нечто подобное, работая над романом «Необходимые привидения» (“Needing Ghosts”, 1990) и тот факт, что в нем оказалось так много комедийных элементов, изрядно меня удивил.
Бартломей Пашильк: Чего нам можно ожидать от вашего нового романа “Семь дней Каина” (“The Seven Days of Cain”, 2010)?
Рэмси Кэмпбелл: У меня написалась книга о потерях. В ней исследуются темные свойства Интернета, что делает ее дополнением романа “Усмешка тьмы” (“The Grin of the Dark”, 2007). Моя жена, который всегда меня первою читает, говорит, что получилась очень тревожная история. А я знаю по опыту, что это предвещает книге успех.
Бартломей Пашильк: Вы любите повторять, что «пишете хорроры», но у меня сложилось впечатление, что огромное влияние на вас оказывают прежде всего авторы мейнстрима, такие как Грэм Грин, Айрис Мердок или Владимир Набоков.
Рэмси Кэмпбелл: Истоки жанра ужасов лежат в литературе основного течения. На протяжении многих лет рассказы ужасов включались в различные антологии наряду с мейнстримными текстами. Примером может быть сборник “Tomato Cain”, составленный Найджелом Нилом.
Или возьмите хотя бы антологии, подготовленные Элизабет Боуэн или Хартли. Трудно сказать, насколько повлиял на меня мейнстрим. Я многим обязан творчеству Э.А. По, М. Р. Джеймса, Г. Ф. Лавкрафта, и особенно Фрица Лейбера. Однако фактом является то, что, завершив написание моей первой опубликованной книги, я начал расширять свои читательские интересы и находить в произведениях основного литературного течения тревожившие меня фрагменты – в “Лолите” Набокова, в “Brighton Rock” Грэма Грина, в романах Сэмюэля Беккета, Томаса Хинде и многих других. То же самое это относится к таким фильмам, как “Забытые” Бунюэля, “Приключение” и “Затмение” Антониони, “В прошлом году в Мариенбаде” Рене. Вот это все и сформировало мое писательское сознание.
Бартломей Пашильк: Вы восхищаетесь Набоковым за то, как он способен получать наслаждение от написанного слова. Какое из написанных им произведений вы считаете самым волнующим?
Рэмси Кемпбелл: Безусловно «Под знаком незаконнорожденных». Особенно впечатляет клиническое описание смерть мальчика – из-за полного эмоционального отрешения рассказчика от описываемого им события.
Бартломей Пашильк: Кинопостановка «Без имени» (“The Nameless”) в режиссуре Жауме Балагеро, известная у нас как “Bezimenni/Безымянные”, это мрачный и безумно увлекательный в визуальном отношении триллер, который, на мой взгляд, все же не отражает атмосферу книжных событий. Что вы почувствовали, когда в первый раз посмотрели этот фильм, <поставленный по вашему одноименному роману>?
Рэмси Кэмпбелл: Камень упал с моей души, когда я понял, что доволен большинством аспектов этой экранизации. К самым смелым шагам Жауме следует отнести то, что он решительно избавился от всех сверхъестественных элементов, но я не имею ничего против этого. Это предприятие великолепно себя оправдало.
Бартломей Пашильк: Очередную адаптацию вашей прозы предпринял режиссер стал фильм Пако Плаза, снявший фильм «Второе имя» (“Second Name”) по мотивам вашего романа «Договор отцов» (“Pact of Fathers”, 2001).
Рэмси Кэмпбелл: Мне очень понравились его первые сцены, фильм визуально прекрасен, но вот сюжетное развитие понравилось мне значительно меньше.
Бартломей Пашильк: И что там по-вашему пошло не так?
Рэмси Кэмпбелл: Продвигая «Безымянных» на испанском телевидении, я обмолвился, что работаю над романом под названием “Pact of the Fathers”. Этим заинтересовались работники студии “Filmax”, и я послал им набросок, подготовленный мною некогда для издателя. Надо сказать, что эта книга была худшей из тех, что я написал, и мой редактор, Мелисса Сингер, совершенно справедливо подвергла ее жестокой критике, которую я принял и внес в рукопись множество существенных правок. “Filmax” эту исправленную версию так никогда и не увидел. Их сценарист попытался собственными силами докопаться до хоть какого-то смысла в этой истории. Он имел на это право, но в результате оказалось, что фильм не имеет ничего общего или с моим первоначальным наброском, ни с окончательной версией романа “Pact of Fathers”.
Бартломей Пашильк: Интересно, что экранизацией ваших романов занимались исключительно испанцы, которые пару лет назад объединились и поставили блокбастер “[REC]”. Он вам понравился?
Рэмси Кэмпбелл: Фильм действительно весьма неплох, а финальная сцена и вовсе меня напугала.
Бартломей Пашильк: Ходили слухи, что Джон Карпентер хочет экранизировать ваш роман “Голодная Луна”. Была ли на самом деле такая возможность?
Рэмси Кэмпбелл: Джона восхитила мистика в программе BBC “Horror Café”, в которой появились Роджер Корман, Клайв Баркер, Пит Эткинс, Лиз Таттл и я. Никаких серьезных дискуссий на эту тему не последовало, а жаль, потому что на самом деле могло получиться что-то интересное.
Бартломей Пашильк: Вы мечтали увидеть экранизацию романа “Needing Ghosts” в режиссуре Дэвида Линча. Атмосфера таких фильмов, как “Шоссе в никуда” или “Малхоллэнд-драйв” идеально соответствовала бы этой истории. Однако последнее достижение Линча – несуразно длинный и практически лишенный сюжета фильм «Внутренняя империя» (“Inland Empire”), который свидетельствует о том, что ему сегодня не слишком интересно рассказывать нечто подобное.
Рэмси Кэмпбелл: Мне кажется, что во “Внутренней империи” Линч пытался сделать то, что не сработало в “Малхоллэнд-драйв”. Он хотел создать историю, любая попытка интерпретации которой стала бы сюрреалистически невозможной. На меня этот фильм произвел немалое впечатление, особенно, когда я посмотрел его во второй раз. Если бы его эмоциональное воздействие было столь же интенсивным, как и в предыдущих работах Линча, трехчасовая продолжительность киноленты могла бы оказаться попросту невыносимой. Большие фрагменты “Малхоллэнд-драйв”, “Твин Пик: Сквозь огонь" и в особенноcти “Шоссе в никуда” я нахожу невероятно жуткими, доводящими напряжение моих нервов до пределов выдержки. В некотором смысле Линч использует ту же технику создания напряжения, что и Хичкок, но в его случае она служит преумножению головоломок, что не исключает эмоционального участия зрителя, а прямо-таки наоборот.
Бартломей Пашильк: Когда вы в последний раз смотрели фильм ужасов, который «уложил вас на лопатки»?
Рэмси Кэмпбелл: Мне очень понравилось “Пятое измерение” Кристофера Смита, действие которого ведет к извлеченному из самых страшных кошмаров финалу. Великий, темный и вызывающий мурашки по коже -- фильм "Голубой свет" в режиссере Лени Рифеншталь. Временами он может ассоциироваться с ранними фильмами ужасов, но более загадочен. Это надолго запоминающаяся сказка из реальной жизни.
Бартломей Пашильк: А какая книга ужасов заставила вас позавидовать ее автору?
Рэмси Кэмпбелл: ”Не отпускай меня" Кадзуо Исигуро (“Never Let Me Go” 2005, Kazuo Ishiguro), которая написана таким обычным языком, как будто рассказчик пытается убедить нас в том, что во всех этих ужасных вещах на самом деле нет ничего необычного. Мой любимый роман Исигуро – “Безутешные” (“The Unconsoled”, 1995), но “Не отпускай меня” вызывает наибольший озноб.