Утренняя музыка

Ветер по далям крадется,

Небо и кроны колыша,

И звонкие птичьи горла

Роняют лазурь в затишье.

Тишь, до краев налитая,

Пряною сладостью винной,

Цедит лазурь в наперстки

Акации и жасмина.

Лазурь в серебро вольется,

И брызнет благоуханье,

Что жжет язычки пичугам

И капает, звон чеканя.

На даче

В ночи загорланит поезд -

Железный петух бессонный.

Как молния, вспыхнет провод

За темно-зеленой кроной.

Далёко, за синим полем

Встают облака над бором.

Какое же это счастье -

Покинуть палящий город!

И веет в саду жасмином,

И дождик по стеклам катит.

Для капель, для тысяч капель

Любого сердца не хватит.

Серебряный паук

Позднелетней серебряной ночью,

Как шкатулкой, обтянутой шелком,

Серебристый паук небесный

Среди звезд и лугов защелкнут.

Он, как мух, загоняет в сети

Черный пруд со стодолой рыжей,

Затаится и подползает,

От сытости чуть не брызжа.

Манит яблоню и рябину,

Завлекая их сладкой жутью.

Бьются птахи, когда им горло

Он заливает ртутью.

В ясли сунется и теленком

Лижет морды коровам спящим.

В ригах шарит, ворует груши,

С огородов капусту тащит.

Как серпом, серебристым тельцем

Полоснет по рани небесной,

И хлынет настой кипучий

Из розово-синей бездны.

Начало осени

В листьях яблоки пляшут,

Шум нахлынет и канет.

То пригреет внезапно,

То прохладой потянет.

Улыбаюсь. В улыбке -

Всё, о чем я тоскую.

Но никто не увидит

Мои слезы втихую.

И лишь кони, что в путах

Ковыляют по лугу,

С той же болью посмотрят

И уткнутся мне в руку.

О просторы, просторы!

Вековечная тайна -

Осень, яблоки, тучи,

Табуны и скитанья.

Венчание

Наломаешься, разогнешься,

Пот с лица оботрешь устало.

Вот он, дом твой, уже под крышей,

Стенка к стенке надежно стала.

Тычась в окна, береза гнется.

Шелестит листва молодая,

Но закроешь глаза и стихнешь,

Все о том же себя пытая.

Кто разделит мой дом со мною,

Встанет рядом вернее тени,

Чтобы всё, как мечталось, было:

В сердце — мир, а в окне — цветенье?

Кто на палец кольцо наденет,

Так привяжет, чтоб вечно помнить,

Чтобы стены наполнить счастьем,

Каждый угол собой наполнить?

Будешь вскакивать, вещи двигать,

Ждать, не скрипнет ли половица.

И прибьешь у двери подкову:

Вдруг заметит, вдруг постучится?

Пусть берёт тогда все, что хочет,

Все, что есть у меня на свете:

Кровь от крови и плоть от плоти,

Сердце это и руки эти.

У дороги распятье вроешь,

Дверь ветрам распахнешь широко, -

Ходят кроны, округу застя, -

И поникнешь, сев у порога.

Над тобою качнется небо.

Промелькнет лепесток левкоя.

Запылаешь, и дом займется,

Подожженный твоей рукою.

Обручишься с огнем навеки,

Ставя крест на добре убогом.

И останетесь только двое:

Бог на небе — и ты под Богом.

( перевод — Б.Дубин)

И счастье одно только есть,

И дар,может быть.

Какая высокая честь:

Страдать — и любить!...

В.Терьян

***

Любовь и боль.

Две стороны медали,

Страданьем отчеканенной в веках;

Боль гнали, изводили, проклинали ,

Любовь — всегда носили на руках.

Боль без любви — обычнейшее дело:

От славы ли,от раны,от обид...

Любовь без боли — истязанье тела,

Где скука сохраняет чести вид..

И миллионам,без любви идущим,

Боль станет явью Ада на земле -

Навек осиротевшим,неживущим,

С любовью разминувшимся во мгле.

Молись же,если в океане страсти

Тебя накроет ЭТО с головой..

Награда,рвущая тебя на части:

В две стороны — медаль — любовь и боль.

(19.09.2009г.)

***

Мне приснилась любовь..Я очнулся — но нет её рядом;

Есть лишь путь,по которому надо идти и идти,

Чтоб лазейку найти между призраком рая и адом,

И в конце той дороги её наконец обрести..

Мне приснилась надежда...И снова я грёзе поверил,

Но надежда парИт над землёй в недоступной дали;

Просто так не откроются в счастье заветные двери,

И душа без остатка за ключ к тем дверям отболит.....

Мне и вера привиделась... Я потянулся душою,

Но разбился до крОви о встречный неверия взгляд.....

Мы сильны нашей верой и целью едины большою,

Лишь убив наше прошлое — в том,что нас тянет назад.

Я падУ головой пред надеждой,любовью и верой,

От судьбы ожидая чудес воплощенья мечты, -

А она улыбается грустно и полною мерой

Шлёт ответ:"Всё решаешь лишь ты. ТОЛЬКО ТЫ".

(18.09.2009г.)

Все мы прекрасно помним знаменитую Лорелею,переводимую и переведённую многими и в разное время.

Люди,хорошо знающие язык,могут сравнить разные варианты с оригиналом и сказать своё слово:

Heinrich HEINE

ICH WEISS NICHT,WAS SOLL ES BEDEUTEN

Ich weiß nicht, was soll es bedeuten,

Daß ich so traurig bin;

Ein Märchen aus alten Zeiten,

Das kommt mir nicht aus dem Sinn.

Die Luft ist kühl und es dunkelt,

Und ruhig fließt der Rhein;

Der Gipfel des Berges funkelt

Im Abendsonnenschein.

Die schönste Jungfrau sitzet

Dort oben wunderbar;

Ihr goldnes Geschmeide blitzet,

Sie kämmt ihr goldenes Haar.

Sie kämmt es mit goldenem Kamme

Und singt ein Lied dabei;

Das hat eine wundersame,

Gewaltige Melodei.

Den Schiffer im kleinen Schiffe

Ergreift es mit wildem Weh;

Er schaut nicht die Felsenriffe,

Er schaut nur hinauf in die Höh'.

Ich glaube, die Wellen verschlingen

Am Ende Schiffer und Kahn;

Und das hat mit ihrem Singen

Die Lorelei getan.

---------------------------------------------

Генрих ГЕЙНЕ

ЛОРЕЛЕЯ

Бог весть, отчего так нежданно

Тоска мне всю душу щемит,

И в памяти так неустанно

Старинная песня звучит?..

Прохладой и сумраком веет;

День выждал весенней поры;

Рейн катится тихо – и рдеет,

Вся в искрах, вершина горы.

Взошла на утесы крутые,

И села девица-краса,

И чешет свои золотые,

Что солнечный луч, волоса.

Их чешет она, распевая,

И гребень у ней золотой,

А песня такая чудная.

Что нет и на свете другой.

И обмер рыбак запоздалый,

И, песню заслышавши ту,

Забыл про подводные скалы

И смотрит туда – в высоту…

Мне кажется: так вот и канет

Челнок: ведь рыбак без ума,

Ведь песней призывною манит

Его Лорелея сама.

Перевод Льва Мея

__________________________________________

И горюя и тоскуя,

Чем мечты мои полны?

Позабыть все не могу я

Небылицу старины.

Тихо Реин протекает,

Вечер светел без туч,

И блестит и догорает

На утесах солнца луч.

Села на скалу крутую

Дева, вся облита им;

Чешет косу золотую,

Чешет гребнем золотым.

Чешет косу золотую

И поет при плеске вод

Песню, словно неземную,

Песню дивную поет.

И пловец тоскою страстной

Поражен и упоен,

Не глядит на путь опасный,

Только деву видит он.

Скоро волны. Свирепея,

Разобьют челнок с пловцом;

И певица Лорелея

Виновата будет в том.

Перевод Каролины Павловой

_________________________________________________

Не знаю, что значит такое,

Что скорбью я смущен:

Давно не дает покоя

Мне сказка старых времен.

Прохладой сумерки веют,

И Рейна тих простор.

В вечерних лучах алеют

Вершины дальних гор.

Над страшной высотою

Девушка дивной красы

Одеждой горит золотою,

Играет златом косы.

Златым убирает гребнем

И песню поет она:

В ее чудесном пенье

Тревога затаена.

Пловца на лодочке малой

Дикой тоской полонит;

Забывая подводные скалы,

Он только наверх глядит.

Пловец и лодочка, знаю,

Погибнут среди зыбей;

И всякий так погибает

От песен Лорелей.

Перевод Александра Блока

_______________________________________________

Не знаю, что стало со мною,

Душа моя грустью полна.

Мне все не дает покою

Старинная сказка одна.

День меркнет. Свежеет в долине,

И Рейн дремотой объят.

Лишь на одной вершине

Еще пылает закат.

Там девушка, песнь распевая,

Сидит высоко над водой.

Одежда на ней золотая,

И гребень в руке – золотой.

И кос ее золото вьется,

И чешет их гребнем она,

И песня волшебная льется,

Так странно сильна и нежна.

И, силой плененный могучей,

Гребец не глядит на волну,

Он рифов не видит под кручей, –

Он смотрит туда, в вышину.

Я знаю, волна, свирепея,

Навеки сомкнется над ним, –

И это все Лорелея

Сделала пеньем своим.

Перевод Вильгельма Левика

_______________________________________________

______________________________________________________ ____________

Мне ближе всего левиковский перевод.

ПРОЩАНИЕ

Я полн тобою, словно кровью рана,

ты, прибывая, бьёшь через края,

как полночь, ты становишься пространна,

луга дневные тьмою напоя,

ты – тяжкое цветенье розы каждой,

ты – старости осадок и отстой,

ты – пресыщенье утолённой жаждой,

что слишком долго пробыла мечтой.

Решив, что мир – клубок причуды вздорной,

что он не твой, а значит, и ничей,

не в силах слиться с жизнью иллюзорной,

с неумолимой властью мелочей,

глядишь в себя, туда, где мгла слепая,

где гаснет всякий знак, любой вопрос –

и молча ты решаешься, вступая

в тоску, и в ночь, и в запах поздних роз.

Не можешь вспомнить – было так иль эдак,

что памятно? что встречено впервой?

Взялись откуда – спросишь напоследок –

твои слова и отсвет горний твой?

Мои слова, моя былая участь,

мои слова – да, всё пошло на слом,–

кто это пережил – живи, не мучась,

и более не думай о былом.

Последний день: края небес в пожарах,

бежит вода, всё дальше цель твоя,

высокий свет сквозит в деревьях старых,

лишь самого себя в тенях двоя;

плоды, колосья – всё отныне мнимо,

ничто уже не важно в этот час;

лишь свет струится и живёт – помимо

воспоминаний,– вот и весь рассказ.

(перевод — Е.Витковский)