Одна из моих самых любимых вещей в литературе. Мощная философско-социальная притча про жизнь критика рок-музыки, художницы андеграундных комиксов и их неродившегося ребенка.

Брюс Стерлинг — один из отцов-основателей такого жанра научной фантастики как киберпанк. Но при всем моем восхищении и этим жанром вообще, и «Схизматрицей» Стерлинга в частности, этот его рассказ нравится мне больше всех его романов.

Трешево-пародийное название, дух киберпанка, антураж фентези — и при всем при этом книгу не отнесешь ни к каким устоявшимся стилям/жанрам. Это не стеб, не «подросток с помощью драконьего искусственного интеллекта борется с эльфийскими корпорациями» и не «подросток со своим другом-драконом показываем власть имущим, где зимуют кибернетические волколаки». Суэнвик и в создании мира, и в построении сюжета, действует абсолютно свободно и раскованно, не поддаваясь стандартным схемам и ожидаемым поворотам.

Завязка такая: героиня — похищенная из дому девочка по имени Джейн Олдерберри — решает бежать с фабрики драконов (пилотируемых боевых машин с самосознанием), где она оказалась в рабстве после похищения. И так ее жизнь не сахар, а тут еще она узнает, что в будущем из нее сделают «автомат» по рождению полукровок — драконами могут управлять только существа с человеческой кровью. Побег ей удается, и она до поры до времени (дракону нужен ремонт) начинает ходить в школу в каком-то небольшом городке... Никакой «трогательной дружбы» между девочкой и драконом не начинается; как и положено летающей электронно-магической сволочи, он относится к ней крайне жестко, просто как к инструменту для достижения своих целей.

«Дочь Железного Дракона» — извращенный роман взросления, хотя какой мир, такое и взросление. Здесь шпана — это ночные упыри: «Была поздняя ночь, и упыри вместе с прочей нечистью повылезали наружу из канализационных люков. Они собирались небольшими компаниями у фонарей или торчали в подъездах. Молодой вурдалак нагло взглянул на Джейн, дожевывая чей-то палец, и выплюнул косточку как раз в тот момент, когда они проходили мимо»; а элита — развращенные и безжалостные эльфы: «Этот Гальяганте!.. Джейн, когда мы танцевали, он такое мне говорил! Такое! Я не ханжа, ты ведь знаешь, но такое!.. Про рыболовные крючки и... — Она не договорила». К ведьмам там ходят, чтобы узнать о методах контрацепции, секс помогает в алхимических ритуалах, в дорогих ресторанах топят лошадей и нюхают кокаин, одногруппницы умирают от передозировки, в модных бутиках продаются перчатки из девичьей кожи.

В этом мире и растет Джейн — заканчивает школу, поступает в университет, влюбляется, теряет возлюбенных, видит во сне мать, промышляет магазинными кражами, кто-то использует ее, кого-то использует она и т.п. Роман очень захватывающий, сюжет не отпускает, большинство сцен выписаны так ярко, как будто сам являешься их очевидцем. Однако не знаю, стоит ли после предыдущего абзаца говорить, что книга весьма мрачная =). Не вся она напичкана чернухой и порнухой, как может показаться из всего вышеперечисленного, но вполне хватает... Однако лично я не считаю это недостатком, здесь все работает на главную идею, выраженную очень мощно и убедительно. Идею о том, что самое главное в жизни — разорвать навязанный порочный круг, освободиться от чужой выморочной власти, вырваться из адовой колеи...

Формулируя кратко, скажу так: жесткая и подавляющая книга с сильным и жизнеутверждающим финалом. Я уже не смог от нее оторваться после одного эпизода — Джейн во сне, вызванном ритуальной магией, оказывается за обеденным столом со своей матерью. Проснувшись, она обнаруживает, что сжимает в руке ложку, которую взяла со стола во сне. На ложке выбиты странные, непонятные героине руны:

Сначала расскажу, как колебался: покупать эту книгу или нет. «За» был Чак Паланик, говорящий с обложки: «Бог свидетель, это — лучший дебютный роман, который я читал в жизни!». Похвала Паланика — серьезно. [кстати говоря, уже прочитав «Человека-змею», я нашел эту цитату: «I swear to god, this is the best book I have read in easily five years or easily maybe ten years». То есть одним росчерком пера издателепереводчиков пять или даже десять лет Чака превратились во всю его жизнь] «Против» агитировала аннотация с оборота: «Человек-змея». «Человек-хамелеон». Мальчишка из провинциального американского городка, страдающий уникальным психическим расстройством — отсутствием собственной личности. Однако проклятие становится даром — ведь отсутствие личности собственной идет у него рука об руку со способностью в совершенстве вживаться в личности чужие. Опасная способность. Способность, за которую в мире криминала платят большие деньги. Путь наверх «человека-змеи» начинается.» Вот совершенно я не хотел читать, как мальчишка с отсутствием собственной личности идет наверх в мире криминала, замещая собой то Колю Утюга, то Глобуса, то Корявого.

Прошло шесть лет [или может пара минут]. Добро, на стороне которого в тот вечер сражался Паланик, победило зло и аннотацию. Которая оказалась насквозь лживой. Во-первых, да, у парня, главного героя, много проблем в жизни, начиная с психологических, и заканчивая тем, что у него шесть пальцев на одной руке. Но у него нет «уникального психического расстройства — отсутствия собственной личности«! Даже близко ничего похожего нет! Он часто меняет все документы, будучи докой в этом деле, и скрывается то под одним, то под другим именем, по сравнению с ним Бэтмен со своей двойной жизнью супергероя/миллионера — просто расшалившийся дошкольник. Но на то у героя есть веские причины, и уж личность-то всегда остается своя, хоть и под разными личинами. И во-вторых, он не идет наверх в мире криминала. Однажды на свою голову он сделал поддельные документы для мафиози и потом полкниги от них бегал. Такой вот замечательный путь наверх.

Этот роман мне очень понравился. Крепкая, жесткая, остросюжетная проза. Еще не дочитав «Человека-змею», я пошел и купил другую книгу Клевенджера, «Дермафорию». Начинается все по-паланиковски захватывающе: герой передознулся таблетками, и теперь его будет допрашивать психиатр, не было ли у него замысла покончить с собой (такой, типа, у них там в Америке порядок). Если замысел обнаружится: привет, принудительное лечение. Герой классифицирует разные типы психатров, допрашивавших его раньше и дает советы: «Стот обмолвиться, что в бешенстве пинаешь торговый автомат, проглотивший десятицентовик, — мигом поставят эдипов комплекс, шизофрению или биполярное расстройство в обострённом состоянии. Лучше пожаловаться, что плохо спишь или никак не можешь забыть прежнюю любовь. Не стоит утверждать, что всё в порядке или что слышишь голоса. Гораздо предпочтительнее невинная ложь вроде «Босс — козёл. По вечерам никак не могу заснуть». Если особенно не мудрить, всё закончится хорошо».

Позднее мы узнаем и отчего случилась передозировка, и зачем он меняет имена, и в конце концов даже шестой палец «выстреливает». По тому, насколько все это интересно читать, Клевенджер практически на уровне Паланика, но он вовсе не его клон. Конечно, что-то общее есть: жесткость/жестокость, рубленый стиль, рваная композиция, но, с другой стороны, это ведь не признаки только лишь паланиковской прозы. Да и рубленый стиль Крэга все равно не копия рубленого стиль Чака.

В 2013 году обещают экранизацию. Но ее однажды уже обещали, мол, в 2011-м. Ну, «время покажет» (с) Игрожур

Очень напряженная, интригующая повесть, гоняющая по спине ледяные мурашки размером со слона. К чести Хайнлайна, он не вываливает все самое жуткое и интересное в начале, а держит марку на протяжении всей повести, включая и вполне объясняющую все концовку. Наряду с «Дверью в лето» — это моя любимая вещь у Хайнлайна.

Хорошая мрачная фантастика/киберпанк, прочитал с большим интересом. И так-то хороший киберпанк — вещь нечастая, а уж наш — вообще по пальцам перечесть.

Как и положено киберпанку, очень много всяких любопытных научно-фантастических идей, деталей, фишек. Например, люди-колесничие: в результате операции ноги ниже колен у них заменены на органические колеса: «В центре — сустав, сухожилия и прокачанные анаболиками веерные мышцы; к окружности тянется тугая, как оболочка барабана, желтая кожа; обод — широкий ногтевой валик и твердая «шина» из таких же ороговевших клеток, что и человеческие ногти». Или дом из особого материала, который может локально изменять состояния своего вещества, отчего осколки разбитого бокала всасываются в пол, а охранные роботы могут проходить сквозь стены. Ну и т.п. — движущиеся на теле татуировки, регуляторы эмоциональных состояний, входящие в симбиоз с пациентом биокресла и пр. Почти все это — только с первых страниц =). Но особенно мне понравилось то, что многочисленные детали и подробности не прячут под собой стандартный боевиковый сюжет. В принципе, ради убедительной атмосферы и хорошо выписанного мира, я уже был готов простить даже историю в духе «злобный ИИ хочет поработить человечество». Но «как я ошибся, как наказан!» [на самом деле не наказан =)]. Тут как раз сюжет — самое интересное, и центральная интрига/идея — очень яркая и необычная. И жаль, что «Demo-сфера» Новака не настолько известна, как она того заслуживает...

Они вели меня от самого кафе. Информацию получали от сверчков.

Крэг Клевенджер, «Дермафория»

Вторая книга Клевенджера. Главный герой — химик Эрик Эшуорт, работал на бандитов, налаживал для них производство наркоты. Параллельно занимался своими исследованиями, и изобрел такое вещество, которое воссоздает в галлюцинациях человека дорогих ему людей: родителям является погибший ребенок, мужу — ушедшая жена и т.п. Галлюцинации очень реальные, вплоть до тактильных ощущений.

Сам Эрик помнит все это весьма смутно: в лаборатории произошел взрыв, и память ему основательно отшибло. Сначала он вообще посчитал себя Богом: «Память наконец возвращается. Тьма и свет, потопы, семь дней творения и ангелы, грызущиеся за право быть поближе к Творцу. В какой-то момент я вышел из себя, разозлился, наслал на землю громы и молнии и поубивал моих драгоценных динозавров. А ведь говорил: договаривайтесь, сотрудничайте, учитесь компромиссу. После утконоса махнул рукой, распустил комиссию и дальше занимался сольными проектами». Однако полицейские довольно быстро возвращают его на Землю — он на допросе. Ему шьют изготовление наркотиков в промышленных масштабах, безжалостные бандиты хотят компенсации за убытки, а сам Эрик прежде всего хочет найти свою подругу, все ниточки к которой оборвал взрыв. Эрик поселяется в дешевом отеле, кишащем наркоманами, и сам потихоньку начинает подсаживаться на свой же наркотик, который на время возвращает ему любимую...

«Дермафория» понравилась мне почти так же, как и первая книга Клевенджера. Написано, в общем, просто, но не пресно, это такая хорошая простота, правильная. Читать интересно, отрываться не хочется, сам Эрик персонаж любопытный, яркий и дурной [ну на него столько навалилось =)]. Вообще я в свое время на этого Клевенджера как-то очень удачно набрел...

Название как бы намекает на чернуху-бытовуху, столь любимую составителями оранжевой серии; аннотация на обороте, напротив, обещает схожесть с «Марсианскими хрониками» Брэдбери. Совершенно не понял при чем тут МХ, «Панктаун» Томаса гораздо [гораздо!] ближе к рассказам Харлана Эллисона, чем Брэдбери, где уж тут они увидел сходство... Жуткой чернухи, к счастью, тоже нет =). «Панктаун» — хорошая мрачная фантастика, мир суров и убедителен, сюжеты довольно необычны, и кроме того — рассказы очень ярки и образны. Вообще все рассказы довольно короткие и производят сильное впечатление в том числе за счет этого: каждый — как вспышка, а не медленное тление, когда даже интересные идеи и фишки успевают истереться о растянутую резину сюжета.

Панктаун — искаженное название Пакстона, индустриального города на другой планете, где помимо людей живет еще куча разномастных инопланетян, роботов и прочих созданий. Вот начало одной из историй: в клубе двое киллеров расстреляли музыкальную группу роботов. Когда-то тут была война уволенных органических рабочих и пришедших им на смену разумных машин, в итоге роботов загнали под землю, но не насовсем =). Главный герой — смотрящий за районом от «триад», который роботам не симпатизирует, но и таким беспределом не доволен. Старую тему здорово оживляет необычный ракурс, интересные детали. Например, роботы, которым надо закупать запчасти и материалы, производят устройство под названием «кайфер»: «Его можно было спрятать в карман органического существа, откуда оно передавало сигналы липкому диску, крепящемуся на лбу владельца (для маскировки поставлялись диски всех возможных оттенков плоти). Через этот диск кайфер транслировал в мозг удовольствие. Интенсивность можно было варьировать в широком диапазоне, да и самих кайферов существовало множество — некоторые вызывали дивные галлюцинации, некоторые обостряли сексуальное удовольствие, некоторые (зачастую используемые уличными бандами) пробуждали чудесную жажду насилия. Что за дело было этим злобным машинам до того, какой эффект оказывался при этом на органику? Вообще-то Грей был абсолютно уверен в том, что они находили удовлетворение в содействии развращению живых существ, которых так презирали».

В другом рассказе герой-художник создает «произведения искусства», которые являются его собственными дебилизированными клонами: «Самым важным из того, что он проделывал с каждым клоном независимо от его окончательной формы, было уничтожение сходства с его создателем. Для этого он использовал множество способов: химические ванны, окраску, клеймление, татуировки, шрамирование, ожоги, ампутацию конечностей, добавление конечностей, молекулярное и генетическое манипулирование. Дрю не хотел, чтобы его создания были его автопортретами. Они не должны были выглядеть так, как выглядел он, иначе они были бы просто творениями природы и науки, а не произведениями искусства. [...] Он не скорбел по ним, как не скорбел и по собственными отмирающим клеткам, по остригаемым ногтям».

Ну и так далее, каждый рассказ по-своему интересен, но и жесток.

17 человек, откликнувшихся на заманчивое объявление («Писательский семинар в полном уединении: оставь привычную жизнь на три месяца. Просто исчезни. Отбрось все, что мешает тебе создать твой шедевр.»), оказываются заключенными в плен в полутеатре-полуособняке. Их тюремщики — старик в инвалидном кресле и его накачанная силиконом помощница. Престарелый Тайлер Дёрдан какое-то время учит пленников жизни и подталкивает их к, собственно, созданию шедевра (в конце концов, обещанные в объявлении «условия, максимально благоприятные для погружения в творчество» вовсе не предполагают райского острова). Однако у «писателей» другие планы, да и к тому же довольно скоро мистер Уиттиер умирает. Вшитые в эту сюжетную линию обособленные рассказы — истории, которые рассказывают заключенные про свое прошлое.

Что мне понравилось в основной линии: по Паланику, современный основной инстинкт — это не выживание и не размножение. Это феноменальная жажда славы, известности, популярности — и конечно, сопутствующих этому денег. Это история про маньяка наоборот. «Жертвы» сами себя кромсают, уродуют, мучают, рвут телефонные провода, ломают электроприборы, засоряют канализацию, портят продукты — только чтобы им было хуже, чтоб они выглядели страшнее, чтобы, когда их наконец спасут, они были самыми несчастными жертвами в мире. И вот тогда начнется: интервью, ток-шоу, книги, обязательно фильм про их «страдания» и так далее.

Что не понравилось: обильное смакование натуралистичных подробностей каннибализма и — иногда в самом прямейшем смысле — членовредительства. Мне кажется, детальный натурализм всегда неоправдан, это просто шок ради шока, эпатирование читателей и т.п. Как-то не вижу в этом самостоятельной ценности, не считаю важным элементом произведения, без которого бы оно что-то потеряло. Такое впечатление, что Паланик режет героев ради того же, ради чего герои режут себя: для скандальной славы.

Из самостоятельных рассказов очень понравились «Дела ножные» (подпольный мир сумасшедших оргазмов и заказных убийств, управляемый массажерами ног) и «По трущобам» (пресытившиеся жизнью мультимиллионеры «играют» в бомжей). «Лебединая песня», «Верность марке», «Калека», «На завершающем этапе» — тоже понравились, хорошая, энергичная социальная сатира, в типичном духе Паланика. Больше всего не понравился рассказ «Пришиблинные»: идея, движущая героями — «глядя в прошлое, можно сказать, что большинство войн в истории велось из-за религий.» — кажется откровенно слабой и сомнительной.

Самый мощный рассказ книги: «Ящик с кошмарами». В принципе, только ради него я бы и купил «Призраков». Завязка следующая: у одного коллекционера антиквариата в руках оказывается «Ящик с кошмарами» — странный прибор, в котором время от времени, через крошечный глазок, можно разглядеть нечто такое, от чего люди сходят с ума и кончают с собой, но не говорят, что видели, и не оставляют записок. Дочь героини заглядывает в ящик, когда тот в «открытом» состоянии и оказывается шокированной до кататонии. На все расспросы не отвечает, а спустя три дня и вовсе исчезает из дому. Ее мать начинает расследование и узнает, что же показывает ящик...

Традиционно подводя рекомендательные итоги, не советовал бы начинать знакомство с Палаником с этой книги. Вообще, если кого-то в принципе интересует мой совет =), то среди всех паланиковских романов (оставляя, само собой, «Беглецов и бродяг» и «Фантастичнее вымысла» за бортом сравнений) лучше приступать к этому в последнюю очередь. И нетрадиционная рваность сюжета, и детализированная расчлененка могут произвести не самое лучшее впечатление — с моей точки зрения, вполне заслуженно.

Аннотация произвела двоякое впечатление. С одной стороны, вроде что-то необычное и оригинальное. С другой, эта оригинальность показалась мне натянутой и чересчур нарочитой. После того, как я прочитал «Тройку», двойственность ощущений не исчезла, хотя и состояла уже в другом. Натужного оригинальничанья тут нет [хотя в один момент старуха, джип и бронтозавр превращаются в девочку, вертолет и муравья =)]. Также, как нет и неистового сюрреализма; читатель может не боятся, что автор на полуслове бросит его и героев в комнате с плавящимися часами и нападающим тигром, отгородившись табличкой «КОНЕЦ».

Читал книгу с интересом, был очень заинтригован: что же там дальше. Но в конце концов «Тройка» Чепмэна сильного впечатления не произвела. Некоторые сюжетные ходы приводят на ум повести и романы других авторов: начало — явное «У меня нет рта, чтобы кричать» Эллисона, потом есть кое-что из «Дочери железного дракона» Суэнвика, «Лабиринтов смерти» Дика. Может, из-за того, что я изначально настроился на нечто в духе Филипа Дика и Стива Айлетта, я ждал более крутых поворотов и вывертов.

Но при довольно прямолинейной и предсказуемой основной линии сюжета, в нее еще вплетены небольшие рассказы, являющиеся будто бы воспоминаниями героев. При желании их можно истолковать как различные формы бреда, которые не следует понимать буквально, или наоборот — как мозаичную историю того мира, где раньше жили герои, и который постепенно открывается нам. Вот они весьма любопытны! Интересен кастовый мир людей-рыб (человечество генетически модифицировало себя на основе обитателей океана после экологической (военной?) катастрофы); война, в которой использовалось магнитное поле земли, удары шли по меридианам с северного полюса до южного, из-за чего основные битвы велись за Северный-Ледовитый океан, а на южном полюсе были концлагеря; рассказ про робота, уничтожающего насекомых, и ставшим на этой почве настоящим маньяком и пр.

В общем, как я считаю, «Тройка» — средняя такая фантастика: ни сильно ругать, ни превозносить ее не хочется. Неплохая НФ, один раз прочесть точно не жалко, но вот на второй меня уже не тянет.

Когда я прочел аннотацию в магазине, то подумал, что роман — вымышленная биография панк-рок-звезды, который сошел с ума и пошел убивать людей =). К счастью, все оказалось гораздо интереснее.

Сразу скажу, что роман мне понравился, можно ставить его в один ряд с «Дневником», «Удушьем», «Уцелевшим»... Паланик все такой же мастер интриги, изобретатель необычного сюжета с неожиданными поворотами и ударной концовкой, в этом он остался верен себе. Герой — также традиционный для автора — одиночка, живущий, мягко говоря, перпендикулярно обществу. Родом из маленького городка, любимое занятие в детстве: давать себя укусить разным паукам, змеям, койотам. В отрочестве: мимоходом заражать женщин и девушек бешенством (отнюдь не метафорически). В юности: становиться богом.

Несколько характерное уже для сегодняшнего времени социальное расслоение по времени суток (день, как правило, принадлежит обычным гражданам, ночь — не самым успешным слоям общества) в паланиковском будущем закреплено законом. «Дневные» живут в общем-то обыкновенной жизнью, тогда как у «Ночных» есть «автосалки». Гонки по ночному городу с обязательными столкновениями с другими гонщиками — не ради смерти и увечий, конечно же, а для острых ощущений. Но потом выясняется, что главная цель участников — не какой-то там выброс адреналина, а колоссальная трансформация человека...

Помимо основной фантастической идеи (о которой — тс-с-с!), есть в романе и некоторые другие, из разных областей жанра. Тут и нейропорты, убившие кино-литературу, благодаря которым человек может испытывать ощущения других людей (как в фильме «Странные дни», например), и кровожадные «зомби», жрущие обычных людей, и еще по мелочи. Но дано все это незначительными мазками, мне показалось, что без них книга бы не очень много потеряла, а Паланику просто захотелось выплеснуть пришедшие ему в голову идеи [в большинстве случаев не очень оригинальные — ну или назовите их «реминисценциями» =)]. Стоит сказать, что и социального протеста, долбания общества потребления стало гораздо меньше.

Интересна форма книги — фрагментарное повествование ведут несколько десятков человек, как бы говорящих «в камеру». Это его родители, друзья, враги, школьные учителя, спасатели, полицейские, ученые и т.п. Каждый — от случайного попутчика до подруги героя — добавляет свои кирпичики в историю. Рассказ о Рэнте скачет во времени туда-сюда, переключается на его предков, отклоняется для исторических экскурсов и т.п. Ощущение, что едешь по ухабам, но нить цельной истории в любом случае не теряется, это не «Призраки», где на тонкую нить общего сюжета нанизаны разнокалиберные рассказы. Я люблю необычные формы.

Приключенский роман про пиратов и магию вуду. К сожалению, довольно средненький, с весьма предсказуемым сюжетом без неожиданных поворотов. Стандартные, шаблонные персонажи: прекрасная-девушка-в-беде, честный-юноша-который-против-пиратов-но-сам-становится-крутым-пиратом-капитаном, капитаны пиратских судов (две штуки), злые колдуны вуду (две штуки) и пр. Читается не очень легко — в силу некоторой занудливоости и затянутости, динамичные сцены зачастую расписаны на несколько страниц (поединок Веннера и Шэнди), эффектные эпизоды (поднятие затонувшего пиратского корабля с командой живых мертвецов) даны невнятно. Книга разделена на три части, из них лучшая — это первая, где почти нет указанных выше недостатков, во второй меня более-менее зацепил только поход к легендарному Фонтану юности, третья же венчается банальнейшим хэппи-эндом.

Книга не выдерживает никакого сравнения с крепким, блестящим романом «Ужин во дворце извращений» того же автора, НФ-приключениями на уровне настоящих классиков жанра. Так что я бы порекомендовал читать «На странных волнах» только тем, кто прокалывает в карманном календарике дни, оставшиеся до премьеры очередной части «Пиратов Карибского Моря», или фанатам серии квестов «Monkey Island» от LucasArts.

«Моя жизнь в Лесу Духов» основана на сказках африканского народа йоруба, к которому принадлежит и нигериец Амос Тутуола. На первых же страницах книги маленький мальчик во время нападения на их деревню попадает в Лес Духов, место за гранью человеческого мира, где живут духи, духевы, чудовища и т.п. Во время скитаний по этому Лесу Духов парню в основном приходится несладко: его почти все время бьют, мучают, превращают то в одно, то в другое создание, собираются приносить в жертву, пришивают чужую голову и пр. Вся книга — это череда путешествий и приключений: превратили в корову, истязают, продали на жертоприношение, сбежал, чудом превратился обратно в человека, попал в плен к Бездомному духу, снова сбежал, немного пообжился у Грабительских духов, потом пошел искать путь домой, попал в духам Девятого города, те превратили его в кувшин с длинной шеей и головой и пр. Вышеперечисленное занимает страниц где-то тридцать =). Никакой психологии, конечно, никаких оправданных поворотов сюжета, такая вот вереница сказочных событий. Местами читается хорошо, местами — все-таки становится скучно.

Аннотация обещает гармоничное сосуществование «мифов Черного континента и хай-тека Запада» в книгах Тутуолы, но по крайней мере в этой особого хай-тека нет. Упоминается пару раз электричество, да у одной духевы телеладони — показывают мир людей. Но уж тогда и блюдце с яблоком из наших сказок будет хай-теком.

Познакомиться с частью африканского фольклора было любопытно, но не более. Особого впечатления «Моя жизнь в лесу духов» не произвела, и искать другие книги Тутуолы не захотелось.

Сначала «JPOD» мне очень понравился и я даже удивился: а почему ж я не прочитал все остальные книги Коупленда? Заканчивал JPOD, понял, почему. Все три книги, что я прочитал у Коупленда (Поколение Икс, Рабы Майкрософта, JPOD), похожи на чат или ЖЖ психологов-культурологов, иногда компьютерно-грамотных. Я не хочу сказать, что прям читал с отвращением, нет. Интерес все это вызывает, но всегда, заканчивая книгу Коупленда, я чувствовал, что всей этой культурологией переполнен. Из этих трех мне больше всего понравилось «Поколение», сюжет «Рабов Майкрософта» я вообще вспомнить не могу =), впрочем, во всех этих трех книгах сюжет дело десятое.

Главные герои «Джей-Пода» — разработчики компьютерных игр, которые бесконечно обсуждают разные грани поп-культуры, вспоминают Симпсонов, кино, пишут письма клоуну из Макдональдса, препарируют рекламу, все проецируют на себя, проводят глубинное самокопание и вообще очень нестандартные личности =). Например, главгерой предлагает остальным девелоперам: опишите себя для продажи на eBay [кружок психологов, я ж говорю =)], те пишут штуки вроде «Прическа Ковбоя также подвергалась воздействию маникюрных ножниц, полбутылки текилы и постоянных проблем с самооценкой» и «Внутренняя жизнь Бри — это бурлеск с певицами, стриптизершами и секс-бомбами, как Вики Линн. В своих мечтах Бри даже снялась в величайшем фильме всех времен и народов «Варьете-стриптиз».

На каждое настроение/облик/событие/etc обязательно ставится какой-нибудь человековедческий оттиск или определение, типа «У тебя мебель как у студента, а тебе под тридцать». Пытался представить различия в мебели студента и тридцатилетнего и не смог =). Какие-то сюжетные движения — мать героя выращивает и продает коноплю байкерам, потом полуслучайно убивает одного байкера, потом вместе с сыном они его закапывают, потом откапывают =) и т.п. — мне показались вообще ненужными, уж лучше б просто культурологи дальше чатились. Местами Коупленд выпендривается: 14 страниц занимают столбики простых чисел, на десятках страниц раскинулось число пи до стотысячного знака и т.п. Кстати, один из героев романа — сам Коупленд, малоприятный тип, который покупает у героя ноутбук со всеми личными файлами героя: типа, чем придумывать чужую жизнь для нового романа, легче использовать уже существующую =).

В общем однозначную оценку дать не могу, но в принципе что-нибудь из Коупленда почитать стоит, мне кажется. Кто читал его книг больше, чем я, подскажите: остальные в том же ключе? =)

Развлекательная — как бы точнее выразиться... — science-фентези с элементами gore-хоррора . Антураж вроде как НФ/киберпанковский: художники, создающие голограммы; генномодифицированные разумные животные; торговля органами и пр. Но привязка атрибутики к техническому прогрессу абсолютна условна, без каких-либо потерь для книги разумные говорящие сурикаты могли бы быть созданы заклинаниями. Если «Подземный Венисс» — НФ (как говорит иноземная википе), то наш мультфильм «Халиф-аист» — пионер рибофанка, так мне кажется =).

А художники-футуристы, по-моему, становятся (уже стали?) общим местом практически любых околокиберпанковских вещей — всегда там есть какой-нибудь чудик, лепящий статуи из кишок со светодиодами. Кстати, на кроваво-кишечные подробности автор не поскупился, терзаемых и истерзанных калек-мутантов на страницах «Венисса» очень много. В книге три части: самая маленькая, фактически пролог, про голохудожника; вторая, чуть побольше, про сестру художника, отправившуюся его искать; и основная, третья, про бывшего любовника сестры художника, отправившегося искать героиню второй части =). Сюжетный квест не зацепил, персонажи не живые, интересных придумок не встретил, все по ГОСТу «Скучная книга», молодец Вандермеер . Ну вот разве что главзлодей живет внутри гигантской рыбины, которая является чем-то вроде поселения для разных существ. Вот такими хреновенькими зернами среди плевел пришлось довольствоваться.

«Подземный Венисс» получше, чем «Город святых и безумцев» но лишь чуть-чуть.

«Будущего НЕТ? Или — есть, но ТАКОЕ, что лучше бы его и вовсе не было? Значит, не сработают уже ни киберпанк, ни стимпанк, ни рибофанк! Настало время ВИТПАНКА!

Полный спектр американской нонконформистской фантастики!

Фантастики безжалостной — и озорной, сюрреалистической и сатирической.

Если окружающий мир слишком глуп, слишком жесток или слишком неадекватен — что остается делать нормальному человеку?

Только СМЕЯТЬСЯ!»

Такова жуткая аннотация с задней стороны обложки этого сборника фантастики. Рибофанк не работает — атас! Жаль, что автор этого краткого описания недостаточно увлекся перечислением — где шифропанк, клокпанк, дизельпанк, нанопанк, космопанк, сплаттерпанк, сандалпанк, биопанк, наркопанк, шизопанк, метапанк, антипанк, sovietpunk, в конце концов?! Скоро уже школьное сочинение нельзя будет сдать, не приклеив к названию окончания «-панк».

Составители сборника называют рассказы «Витпанка» Sardonic Fiction. Сардонический — значит злой, язвительный, злобно-насмешливый. К сожалению, большинство рассказов сборника просто-напросто скучные.

Зато в сборнике в полном объеме раскрыта тема женской груди — и именно женщинами. Это «Рассказ из глубины груди» Хироми Гото и «Неистовые груди» Нины Кирики Хоффман. «Рассказ из глубины груди» — реалистическое и даже натуралистическое описание всех тягот, которые сопутствуют/могут сопутствовать кормлению грудью — за исключением концовки, буквально воплощающей выражение «Ну тогда сам попробуй!». В «Неистовых грудях», под воздействием чудо-тренажера, увеличивающего размер неистовых, бюст героини Мэй Джун обретает некоторое самосознание и лупит собой ее любовника.

Сразу вспомнилось начало одной из глав «Как писать книги» Кинга:

»...плохих писателей куча. Кто-то из них состоит в штате вашей местной газеты, обычно давая рецензии на представления местных театров или разглагольствуя о местных спортивных командах. Некоторые потом и кровью прописали себе дорогу к домику на Карибском побережье, оставив за собой след бьющихся в судорогах наречий, деревянных персонажей и слизисто-скользких страдательных залогов. Другие рвутся к микрофонам на открытых поэтических конкурсах-тусовках; одетые в черные водолазки и мятые камуфляжные штаны, они изрыгают вирши про «разгневанные груди лесбиянки» и «раскосые аллеи, где впервые я имя матери на крике произнес».

Писатели образуют ту же пирамиду, которую мы видим повсюду, где действует людской талант и людское творчество. В основании – плохие писатели. Над ними группа чуть поменьше, но все еще большая и доступная: писатели грамотные. Такие тоже бывают у вас в местной газете или в местной книжной лавке, и на поэтических вечерах открытого микрофона. Это люди, которые все же понимают, что, даже если лесбиянка разозлится, груди остаются грудями.»

Сам рассказ Хоффман неплох, так что одно из двух: либо храбрая женщина решила ответить на вызов Кинга, оплодотворив метафору злых грудей, либо все это — лишь доносящееся до нас эхо, малая толика великой борьбы за право называть груди — злыми (как вот у Шевчука: «Поп-звезда расплела злые груди»).

С сожалением оторвавшись от такой приятной темы, вынужден идти дальше. Половым вопросам посвящены также рассказы «Упорная девка» Лесли Уот и «Благоприятные яйцеклетки» Джеймса Морроу. В первом мать изобретает для дочери что-то вроде «комбинезона невинности», чтоб не дать дочке заниматься сексом с кем попало. Несмотря на многообещающую задумку — один из самых слабых рассказов сборника: нудный, затянутый, разваливающийся на куски, с неудачно воплощенной формой (вперемешку идут заметки из газет, отрывки интервью, прямая речь самой подопытной и проч.). Во втором — очередная антиутопия: после катастрофы всемогущая церковь топит детей, неспособных к производству потомства, а сексом можно заниматься исключительно для зачатия ребенка. В конце любвеобильные и/или свободолюбивые горожане бегут куда глаза глядят на корабле.

И кстати о лесбиянках. «Семь дней зуда» Элис Мозер — лучший рассказ сборника, глоток свежего воздуха среди душной преснятины. У героини, Полы, уже несколько страшно зудит спина. И вот как-то ночью, она просит свою подругу Дженнет почесать ей спинку между лопатками — и кончик пальца последней моментально врастает в спину Полы! Дальше — больше: с каждым днем Дженнет все сильнее засасывает в спину ее подруги. К слову сказать, в сведениях об авторах у Элис Мозер — в отличие от некоторых других, перечисляющих всех своих домашних питомцев и коллекции всамделишных космических кораблей — лишь одна тревожная строчка: «Живет в Монреале. Ее любимый человек исчез, не оставив следа».

Закрывая тему женского витпанк-творчества, стоит сказать о «Дикарках» Пэт Мерфи. Простой, но милый рассказ о дружбе двух девочек без грамма фантастики. Довольно приевшиеся штампы (глупые и недалекие родители одной девочки, мудрый и необычный папа другой, старший братец-хулиган, настырные учителя) в какой-то мере искупаются приятным слогом и трогательной, несколько наивной, искренностью.

Второе место в сборнике я бы отдал Дону Уэббу с его «Дневником, найденном в пустой студии». Стандартный сюжет о сумасшедшем художнике, переставшем принимать пилюли, весело поворачивается под новым углом, когда вертящийся вокруг него в связи с происходящими убийствами коп сам оказывается психом-без-таблеток.

Особо именитые ничем особенно не порадовали. «Научная фантастика» Пола ди Филиппо — забавна и интересна по-началу (автор, как можно догадаться, научно-фантастических книг начинает видеть научно-фантастические глюки, пытаясь параллельно содрать с редакций гонорар за рассказ, которого нет в помине), но потом, как это часто бывает у ди Филиппо, все оканчивается ничем. «Аманда и пришелец» Роберта Силверберга — насколько семнадцатилетняя девушка может быть опаснее пришельца-людоеда — неплохо, но и не более того [да и разве мы не знали этого сами и без автора! ;)].

Забавен «Самый обычный Хэллоуин». Герой — охотник на вампиров — в Хэллоуин рыщет в поисках кровопийц. Найдя одного упыря в какой-то компании, быстро убеждает остальных, что тот вампир — бросив в него пузырек со святой водой. Правда, вместо воды в пузырьке была соляная кислота. К сожалению, с самого начала довольно легко догадаться, что герой — псих.

Есть еще две почти-антиутопии касающиеся принудительного труда «Я люблю Пари» Кори Доктороу и Майкла Смита и «Приписанные» Юджина Бирна — довольно предсказуемые и неизобретательные, и что самое главное — бесхитростные и несардонические, как и большинство рассказов этого сборника.

Джеффри Форд представил кратенькие зарисовки «Пикантный детектив №3», «Арабески таинственной жути №8», «Док Агрессив, человек из жести №2», «Шестизарядный одиночка с Высокого Бугра №5», «Приключение в глубоком космосе №32» — пародии из одного предложения: жанровые клише соответственно нуара, хоррора, фантастики про ИИ, вестерна и космооперы. Типа «Чернильная ночь погребения заживо, жаждущая нечистот, измазанных смердящей кровью зомби, что была выплакана летучей мышью-вампиром во флягу в руках доктора Империуса Говнокуса, маньяка в лабораторном халате и бывшего Нобелевского лауреата, заключившего свою некогда любимую жену в ледяную глыбу в походной морозилке собственного блистательного изобретения...» и проч.» На мой взгляд, малоинтересно и несмешно.

Есть в «Витпанке» еще рассказы про охоту на ожившие игрушки («Охотник на игрумов» Аллена М.Стила), фальшивые и настоящие встречи с инопланетянами («Контакт иного рода» Дэвида Лэнгфорда), использование зеков как домработников («Мамин Молок» Пэт Кэдиган), разные способы вызова конца света («Огни Армагеддона» Уильяма Браунинг Спенсера), переделка «Красной Шапочки» под эпоху биотехнологий («Капуцина и Волк» Лорента Мак-Алистера — кстати, подобные переделки спародировал наш фантаст Илья Варшавский еще в начале 60-х годов =): http://www.lib.ru/RUFANT/WARSHWSKIJ/kafe.txt, «Красный скафандр») и проч. С моей точки зрения, не прочитав их, вы ничего не потеряете, а прочитав — ничего не приобретете.

Сборники рассказов разных писателей хороши еще и тем, что позволяют открыть нового интересного автора, не тратя много времени на отсеивание неинтересных. С этой точки зрения, урожай «Витпанка» очень скуден.

Один раз уже начинал читать этот сборник, но бросил: показался сильно нудным. Однако прочитав интервью с автором «Тройки» Степаном Чепмэном, которое сделал как раз Джефф Вандермеер (один из столпов движения New Weird), решил, что это знак =). Надо, мол, все ж таки прочитать «Город святых и безумцев» .

И прочитал =). Надо сразу сказать, что «Город святых и безумцев» — это сборник разноплановых произведений, посвященных вымышленному городу Амбре, где люди, загадочные грибные существа и огромные речные кальмары живут бок о бок. Есть обычные рассказы, есть летопись с якобы остроумными комментариями (одна из самых нудных вещей сборника), полунаучное исследование кальмаров, список литературы к этому исследованию (тоже с претензией на некую интересность ), справочник выдающихся личностей, мест и понятий, интервью с заключенным в психбольнице самим автором данного сборника и т.п.

Сама задумка такой книги — разносторонней энциклопедии вымышленного города, то в рассказах, то в исторических справках — хорошая. Но столь необычная форма предъявляет, по-моему, даже завышенные требования, как минимум к одной грани произведения: характерам ли персонажей, сюжетам ли или остроумности и силе придумок. Чем-то же должен цеплять, например, словарь Амбры, раз уж сюжет в нем отсутствует =). Как ни печально для такой обнадеживающей идеи, ее исполнение в целом мне не понравилось [кстати говоря о вымышленных городах: мне очень нравится Сигил из вселенной (пардон, мультивселенной) Planescape].

Ни одному герою не хотелось сочувствовать, ни одна фишка не впечатлила, ни один сюжет не увлек. Вообще в тех вещах, где есть сюжет, он легко предсказуем и малоинтересен. Впрочем, иногда бывают удачные сцены, например, в «Трансформации Мартина Лейка» — трое незнакомцев в птичьих масках заставляют художника совершить убийство на странной якобы-вечеринке. Но при этом все равно логика событий «Трансформации...» показалась мне надуманной, а сама идея выражена довольно бледно.

Может быть, это чисто дело вкуса (я вообще не люблю фентези, а хвалебных отзывов на «Город святых и безумцев» в рунете гораздо больше, чем критических). Но на мой взгляд, что ни возьми в «Городе...» — все искусственное, нарочитое, необязательное. Вандермеер любовно выписывает штрихи и узорчики, но они не складываются в общую живую картину. Что есть исследование о кальмарах (которые, возможно, разумные, симбиозятся с грибами и хотят захватить город ), что нет его... Это как люди-кактусы из «Вокзала потерянных снов» =). И как контрпример — говорящие собаки из «Вирта» Джеффа Нуна. Тоже можно сказать: ну, так можно много такого напридумывать . Но я говорю даже не об обоснованности того или иного невероятного явления. Хотя оно у Нуна есть, и родилось, возможно, из его увлечения электронной музыкой (о группе Autechre я узнал из его интервью): генетическое микширование, remix как литературный прием и т.п. Но, в конце концов, объяснение можно придумать любое и требовать его гиперреалистичности для фентези/фантастики, конечно, странно, все ж не научная работа. Дело в другом. Коренное различие, как я считаю, в том, что в нуновских разумных собак веришь — да, действительно, появились вот в будущем такие создания, они живые и натуральные. В отличие от мира и героев «Города святых и безумцев» и «Вокзала потерянных снов», где все плоско и просто.

Как мне кажется, очень характеризуют Вандермеера многословные заметки о шрифтах, которыми напечатаны вещи в сборнике, с такими пассажами: «Палатино, шрифт, выбранный «Хоэгботтоном и Сыновьями» для таких литературных произведений, как «Подробности о Тиране и другие истории» (включая «Клетку») Сирина, обладает драгоценной способностью сочетать в себе эссенции вяленой вишни, перца и черного шоколада. Угрюмый и меланхоличный, этот шрифт отражает навязчивые идеи своего создателя, труффидианского монаха Майкла Палатино.». Эти слова очень хорошо отражают дух и идею «Города святых и безумцев», их можно было поставить эпиграфом: форма превыше содержания, рамка с виньетками важней того, что она обрамляет.

»...какой великолепный бред!»

Times

[с обложки]

Нет там никакого бреда =). Есть беллетристика, якобы смешная, бойко написанная, но малооригинальная и неглубокая. Кстати, что за привычка все, что чуть заковыристее колобка, выдавать за патологии изъеденного наркотиками мозга? Все эти пошлые вопросики «что курил автор?» и т.п. Иногда это оскорбляет авторов, которые якобы неспособны создать ничего выдающегося просто силой воображения; иногда — оскорбляет само понятие «бреда», когда его сравнивают с чем-то попсовеньким и приземленным =).

Необычно — и это главная необычность =) — то, что книга написана от второго лица (главная героия — полуваллийка-полуфилиппинка Гвен Мати), как во всяких книжках-адвенчурах: «Вашу досаду можно понять», «Вы треплете его по плечу» и т.п. Кроме того, Роббинс любит — даже чересчур — яркие метафоры, образы и сравнения: «Воскресшее солнце, забинтованное грязными тучами, сквозь которые из раны в боку сочится кроличье молоко, откатывает камень от дверей ночного склепа и выходит на пасхальный двор...». Начало романа вроде обнадеживает: глобальный биржевой кризис, все в панике, любящая деньги героиня вообще на грани, и тут появляется хамоватый разорившийся брокер («Я ведь тоже ел спаржу. Понимаете, что это значит? В течение следующих пяти часов наша моча будет пахнуть одинаково!»), вынесший из Тимбукту мистическое откровение. Мне все казалось, что вот еще чуть-чуть, вот сейчас кончится затянувшаяся экспозиция, вот-вот произойдет что-нибудь этакое, и книга перейдет на новый уровень. Я не дождался этого, даже дойдя до последней страницы обложки с ценником.

Несмотря на заявленную в аннотации фантасмагорию, ей тут и не пахнет (если вам интересны мои эталоны, то это «Дьяволиада» Булгакова). Поиски сбежавшей обезьяны-вора, потом поиски толстухи-экстрасенса, периодическое прочтение скомпилированных мини-лекций про связь африканских дикарей бозо и звезды Сириус, галлюциногенных грибов и эволюции человека не впечатляют. Сюжет затянут, интересных событий происходит мало, больше идут диалоги на тему «покупать ли нефтяные фьючерсы или заняться духовными практиками?». Что там еще такого... Мелкие и банальные философствования хамоброкера, трехгрошовая эзотерика на ступеньку повыше Коэльо и неинтересные герои.

Не стоит тратить на нее время, короче говоря. Видел в интернете отзывы «люблю все книги Том Роббинса, но эта — просто отстой», но продолжать эксперименты не хочется. «Сонные глазки и пижама в лягушечку» — слишком легковесна и поверхностна, средняя такая развлекуха. Она гораздо ближе к Дэну Брауну и Бернарду Веберу (хотя не так пресна и скучна, как книжицы этих двоих), чем к Курту Воннегуту, под манеру которого, как мне показалось, подстраивался Том Роббинс.

Книга многословная и пустая.

Теперь, когда роману быстро и безболезненно отрубили голову, можно, не торопясь, обсудить неказистую жизнь покойного.

Начитавшись востороженных рецензий, я было решил, что «Вокзал потерянных снов» — бомба под стать «Вирту» Джеффа Нуна. Увы, сама книга последовательно развенчала все мои ожидания. Более-менее сюжет начинает проявлять себя спустя пару-тройку сотен страниц, первые сотни скучноваты и тоскливы, читал их буквально потому что «надо!». New Weird ведь, блин, революция жанра! С трехсотой страницы начались стандартные приключения отряда героев, на протяжении которых им несколько раз беззастенчиво помогал бог-из-машины, с особой жестокостью сбрасывая на головы врагов сюжетный рояль-в-кустах.

Из всей книги я не могу выделить ничего, что бы мне понравилось. Причем забавно, обзоры рецензий блещут поражающими воображение образами и эпизодами. Вот-те секс с жукоголовой красавицей, а вот — мэрия обращается за помощью к дьяволу, а тут вообще личинка в заднице! На самом деле подобных «нестандартностей» на километровое полотнище романа — кот наплакал.

Тема межвидового секса не раскрыта в двух маловразумительных сценах на пару абзацев =), личинка извлекается из прямой кишки мимоходом, а разговор с посланцеам ада после нескольких страничек заканчивается ничем — и больше ни дьявол, ни ад в книге не фигурируют. Возникает вопрос: зачем? Зачем это все надо? Специально напихать в роман фишек, чтобы опираться на них в продвижении книги? Или просто бездумно вплетать в повествование любые нити — и пусть висят себе? Или, например, героям надо протянуть кабели по городу — до того самого вокзала. Нелегкой жизни системных администраторов городской фентези уделяется страниц 10. Расписано это все донельзя детально, причем потом ни монтажники, ни встреченные ими персонажи больше не появляются и никак не «стреляют», равно как и не добавляют атмосферности миру, стереоскопичности его восприятия и т.п. Антон Павлович, я понимаю, это не пьеса, но нельзя ли сделать товарищу внушение? Ангела какого-нибудь во сне послать или там я не знаю...

Многочисленные расы неинтересны и, в конечном счете, не нужны, так как от людей не отличаются несмотря на всю их крылатость, жукоголовость и пр. Например какты — люди-кактусы, с шипами на зеленой коже — нечто вроде архетипизированных мексиканцев — мачете, физическая сила, уличные банды. Есть и роботы, самозародившийся ИИ (см. У.Гибсон, 80-е), и водяные, и люди-птицы. Все перечисленное выше подается в обзорах как восхитительное буйство фантазии автора. На мой взгляд, это выеденного яйца не стоит. Сесть и скрестить ужа с ежом может любой — но бессмысленные навороты не дают ничего ни уму, ни сердцу.

И самое-то плохое в том, что главные герои не вызвали у меня никакого сочувствия и переживания. Единственный раз за всю книгу мне захотелось, чтобы у них «все получилось» — чтоб роман поскорее закончился. Но и тут мои надежды не оправдались... А взять, например, для сравнения «Дверь в лето» Р.Хайнлайна или «Конец вечности» А.Азимова? Их герои — живые люди, самые настоящие, тут — сплошь картонные фигурки. Вот любовная связь главного героя (математика и человека) и жукоголовой скульпторши. Связь вся из себя шокирующая и необычная, герои стараются держать ее в тайне и т.п. Я все думал, как же так они вообще сошлись, что толкнуло в объятья столь разных существ? И дождался: уже под конец сказано несколько строк, мол, встретились на художественной выставке, пообщались через пень-колоду (флажковая азбука, дымовые костры, все дела) и сразу же заинтересовали друг друга. Почему заинтересовали, чем, с какого перепугу — об этом ни слова.

В общем, «Вокзал потерянных снов» — типичная пошлая фентези, без драйва, хорошего сюжета, живых персонажей и интересных идей.

А безголовое туловище закопайте поглубже.