Неплохой роман в духе Эдгара Уоллеса: полицейские агенты под прикрытием, таинственный грабитель, жестокие преступления, динамичное развитие событий. Телеграфный стиль тоже Уоллеса напоминает. как и некоторые сюжетные ходы: вездесущий верный слуга, громила-шофер, злодей-начальник тюрьмы, ученый и его племянница. Триллером в классическом понимании это назвать трудно, но Уоллес, думается, от подобной книжки и подобного сюжета не отказался бы. А что неоригинально, примитивно и местами нелепо — таковы особенности жанра.

Прекрасный приключенческий роман с элементами готической машинерии, обилием случайностей и колоритными эпизодами. Конечно, исторические личности выглядят довольно нелепо, да и сам наполеоновский фон весьма условен (вмешательство героя в битву при Ватерлоо меня особенно порадовало), но романы подобного рода читаются не ради исторической точности. Я скептически отношусь к Джона Фландерсу, а писателя Жана Рэя ценю очень высоко. Этот роман публиковался под псевдонимом «Джон Рэй», что намекает на определенный синтез.

От Фландерса — множество совпадений, двойники, загадочные злодеи...

От Рэя — влечение ко всему таинственному и изменчивому, странности судьбы и сочетание страшного и смешного...

Соединение не всегда гармоничное, финал отдаёт дешёвой мелодрамой и напоминает пародию на «Джейн Эйр» категории «С», но читал я с удовольствием.

И вообще весь сборник «У пределов мрака», в который включён этот роман, оказался неожиданно приятным и интригующим (хотя книжки Фландерса меня оставляют равнодушным, а похождения Гарри Диксона я и вовсе читать не могу).

ПС: Предисловие, если Вы вообще соберетесь его читать, лучше читать как послесловие, что совершенно справедливо отмечено предшествующим рецензентом

Прекрасный текст, который несколько напоминает «Святого Иуду...» и — в отдельных эпизодах — «Мальпертюи». Я получил от чтения огромное удовольствие, но скорее исследовательского свойства: любопытно разбираться, что и как автор планировал сделать, что и почему у него не получилось, какие детали использованы в других произведениях, какие пропали впустую... Рэй соединил два сюжета — мистический и вполне рациональный, историю хтонической жути и историю преступлений. В общем, синтез не сработал, завершена только вторая линия, первая представлена в отдельных эпизодах. И довольно грустно наблюдать за тем, как автор пытается достичь уровня «Мальпертюи» — и терпит поражение. Поражений этих у Рэя очень много, но данная повесть и написана хорошо, и филологический интерес представляет, и сюрреализмом наполнена. Морские эпизоды здесь (в отличие от сочинений Дж. Фландерса) не производят впечатления «детских приключений». И ещё: я читал медленно — быстро этот текст, кажется, читать попросту нельзя.

Очень веселая серия, которую не стоит сравнивать с РПГ-книжками К. Андерсона. В отличие от Андерсона, у которого речь идет о правилах игры, Бишоф повествует о Полимире, где правила в высшей степени сомнительны, а мифологическая «интрига» раскрывается в одном из первых эпизодов. Маги ведут борьбу за сохранение игрового поля, темные силы сражаются за власть, главные герои занимаются определениями своих ролей... Смешным этот цикл назвать нельзя, но безбашенность ему присуща. Характеры героев совершенно не прописаны, но это беда всех книжек Бишофа. Кажется, все остальные его книжки (по крайности, мною прочитанные) хуже этого милого, простоватого и пошловатого развлечения. Как ни странно, в романах, главный герой которых зовется Фартинг, шутки про пускание газов появляются лишь ближе к концу. Вроде бы и глупость несусветная, однако ж чувство меры и такта в каком-то смысле сохраняется. Если хочется почитать что-то вроде позднего Шекли, но более примитивное и в фэнтезийном антураже — к Бишофу можно обратиться)

Миру Трех Королевств угрожает опасность — Посланник темных сил объединяет северных варваров, и орда подступает к стенам могучих башен... Юному принцу предстоит опасная миссия... В общем, звучит весьма знакомо. Написано вполне прилично, характеры героев одномерны, если не сказать — примитивны, но узнаваемые персонажи вполне уместны в сюжете; дикарь Борс даже характером не обделен.

Конечно, сюжетные повороты предсказуемы, юный принц, который, вероятно, и должен спасти мир, взрослеет не по дням, а по часам, друзья и наставники на редкость понимающие и доброжелательные... В общем, патоки многовато, но читается не без увлечения (хотя я чтение дозировал...) Посмотрим, что будет в следующих частях трилогии

Написана книжка хорошо, голоса призраков и живых людей сплетаются в изысканном хоре, но ближе к середине уже сложно их всех различать — у каждого персонажа своя травма, свои переживания, свои страхи, которые нужно преодолеть... А кошмары прошлого на диво однообразны и описаны предельно рационально: отношения с детьми и родителями, примитивный фрейдизм, немного фобий из учебника психологии... Книжка и вправду меланхоличная — а точнее, тоскливая до жути.

Что важнее для женщины — дети или карьера? Для ответа на этот вопрос сочинитель нелепого опуса использовал весь арсенал дешевой мелодрамы и некоторые приемы готического романа. Но сделано все примитивно, как будто огонь творчества потушили шотландские туманы... Описания природы — единственное, что примиряло меня с этим чудовищным сочинением. К сожалению, их оказалось слишком мало, а герои вызывали такое раздражение, что книжку я дочитать не смог.

Милая и трогательная книжка про девочку-целительницу. Никакой мистики в привычном понимании здесь нет, перед нами мелодрама с элементами сверхъестественного, где самоубийство матери девочки куда важнее фантастических способностей и их чудесных проявлений. С психологией героев автор справляется, но сюжет не слишком сложен и не особенно оригинален. Мне было скучно об этом читать, я перелистывал страницы и в итоге книжку закрыл, заглянув в финал (слезливый и приторный до невозможности). Любители мелодрам на меня обидятся, но книжка-то издана в мистической серии...

Нет, граждане, к литературе это не имеет решительно никакого отношения. Конечно, с литературностью все в порядке — есть героиня, помешанная на Бетховене, ее ученица — слепая чудо-девочка, сочиняющая симфонии в перерыве между чаем и игрой с милым лабрадором, куча сумасшедших исследователей, собравшихся в пражском дворце Лобковиц... Но автор, заставляющий своих героев носиться по Праге и сыпать историческими сведениями, совершенно лишен литературного дарования; убогая конспирология, которая должна объяснить «таинственные» самоубийства в Венеции и Праге, выглядит чудовищно, все герои неубедительны, финал с намеком на продолжение нелеп и смехотворен... Я уже не говорю о том, что знания о Праге М. Флайт явно почерпнул из дешевого путеводителя, никаких серьезных книжек не читал и попросту на убожество читателей положился. Мистикой в книге не пахнет — написана она на уровне худших «книг-загадок, книг-бестселлеров» из одноименной серии и место ей в мусорной корзине. Поставил бы единицу, но само обращение к истории семейства Лобковиц заслуживает хоть какого-то поощрения

Итак, что мы имеем: слабый король, проблемы с наследованием, дворцовый капитан — бывший любовник королевы и сводная сестра короля, она же Королева Воздуха и Тьмы. Как будто немало, хотя не так и много для объемного романа. Есть, впрочем, еще чародей-изгнанник...

Мне книжка понравилась — конечно, тут больше не кельтики, а дворцовых интриг и планов внутри планов. «Дюну», конечно, напоминает мало (хотя переводчик тот же и некоторые фразы и мизансцены показались знакомыми), но читается с увлечением и интересом, а образы центральных героев прописаны хорошо. Несомненны и недостатки — примитивные отрицательные персонажи, сомнительная мотивация главного злодея, наличие пары роялей в нужных кустах... Но если не ждать откровений — удовольствие практически гарантировано.

Хорошая, приятная книга — немного сестер Бронте, чуть-чуть Вальтера Скотта, кое-что из «Хроник Дерини» и пара занятных мифологических нюансов. Читается с интересом и удовольствием, но книжка старомодная и по-хорошему занудная, вроде романов, которые писала одна из героинь под псевдонимом «мисс Р.»

Персонажи для жанра традиционные: мальчик-калека, злобная тетка, таинственный мятежник, карлик-шут, мерзкий проповедник... Выписаны они без особых сюрпризов, но убедительно и достоверно

Магическая система поначалу показалась не вполне продуманной, постепенно из множества легенд вырисовывается более-менее внятный образ мира, и судьбы пяти рас становятся если не понятными, то интуитивно постижимыми. Конечно, великого прорыва от книги ждать не стоит, но повествование выстроено грамотно, придраться не к чему, перевод тоже на уровне. Если Вам нравится проза викторианской эпохи и против «Хроник Дерини» Вы ничего не имеете — стоит попробовать

Кто бы мне сказал, что я с огромным удовольствием буду читать пять томов о похождениях попаданцев в фэнтезийном мире — ни за что бы не поверил. Однако ж — прочитал, и теперь требую продолжения банкета. Участники ролевой игры волей мастера-мага переносятся в иной мир, где должны выполнить некую задачу. А маг их вернет обратно... Но все идет не по плану, попаданцы существенно меняются, утрачивая одни качества и приобретая другие... Борьба с работорговлей и утверждение технического прогресса занимают немало места в книгах, но Розенберг не педалирует «американские ценности», герои у него мало напоминают персонажей, положим, Асприна или Сташеффа, да и книжки по-своему серьезнее. Видно, что «общечеловеческое» для автора важнее «национального», и хотя это ведет к некоторому преобладанию абстрактных размышлений, в целом приключенческий роман выглядит при наличии подобной системы ценностей очень даже приятно.

Персонажи тоже не подкачали — все попаданцы довольно занятно обрисованы, и конфликты «старых» и «новых» личностей убедительный и интересны. Очень обаятельный получился дракон-телепат.

Сюжет — здесь, конечно, Розенберг не блещет; и чудесных спасений многовато, и бессмысленных блужданий в четвертой и пятой книгах становится больше, чем нужно. Но общее обаяние примитивной, но честно, с душой сделанной работы — для меня несомненно. Хорошая фэнтезийная серия без чрезмерных претензий.

Очень приятный роман, единственный недостаток которого — предсказуемый сюжет. Зато описания Пяти народов довольно убедительны, а в сюжет о борьбе злобных агрессоров (конечно, мечтающих об экономическом процветании) и поборников равенства втиснуто много оригинальных и неглупых мыслей. Шедевром на все времена книжка не является, но читается легко и с увлечением; герои симпатичные получились и прописаны хорошо. Я даже решил, что неплохо бы почитать еще что-нибудь за авторством П. Маллен, но с огорчением узнал о ее печальной судьбе... Роман, однако, на полке оставил, такие книжки можно (хотя и не обязательно) перечитывать...

Замечательный короткий роман о великом человеке — мультимиллионере Г. Гранде, цель жизни которого — «задать людям жару». Мы наблюдаем за визитом Гранда к любимым тетушкам, а также узнаем о его «творческом пути». Блистательные абсурдистские главы сменяются в чудовищном и чудесном калейдоскопе. Машины, газеты, кино и театр, политика и туризм... Гранд успевал все и везде — но за внешним эпатажем скрыто стремление «сохранить основы», порушенные современной цивилизацией. Перед нами изящный оммаж литературе 18 века, которой Терри Сазерн вдохновлялся во всех своих лучших вещах (ярчайший пример — «Кэнди», вариация на тему «Кандида»). Фильм по мотивам книги проникнут духом 60-х, переполнен анархическим юмором, увлекателен — и конечно, сильно уступает цельному и продуманному роману.

Веселый роман о мошенниках и мошенничестве. В книжке много секса, веселых шуток и занятных мизансцен. Герои запоминающиеся, а то, что многие из этих людей существовали в реальности, придает роману особый шарм. И все же жизнь гораздо богаче вымысла — если речь идет о вымысле Джейкобса. Автор — далеко не Воннегут; есть стиль, но нет уникального опыта, есть талант, но нет оригинальной философии, есть юмор, но нет глубины... В общем, хорошая книжка, не более -и читал я восторженные отзывы с некоторым недоумением. Воннегут мог говорить простые вещи, но после примитивной фразы «Такие дела» в голове выстраивались сложнейшие построения. У Джейкобса такой фразы нет. Жизнь американская есть, типы занимательные есть, сюжет интересные есть. А вот чтобы из всего этого сделать великий роман — нужен другой писатель. Вместе с тем развлечение отменное, удовольствие читателю практически гарантировано. Чего же еще?

Очень увлекательный роман про Очень Древнее Зло. Конечно, любители творчества Невилла узнают многие темы и типы персонажей (это отмечено многими рецензентами) — но самоповторами это назвать нельзя, вдобавок книжка написана очень энергично и не дает заскучать и задуматься. Подземные обитатели омерзительны и кровожадны; мясо и кишки летят во все стороны, мне это показалось чрезмерным, но, как я заметил, другие читатели сочли, что «градус насилия» слабоват, так что не буду спорить. Конечно, очень занятно, что основное внимание уделяется героиням, проявляющим недюжинную силу и смекалку, однако сами страдания героинь выписаны несколько схематично (я, например, так и не понял, что за тяжелейшую травму скрывает прошлое Кэтрин, и почему прекращение отношений, в котором она отчасти сама и виновата, на протяжении десятилетия изводит героиню такой хронической жутью). Но опять-таки ладно; положим, это я такой черствый... К тому же образ Хелен выписан убедительнее.

Что до адептов зла, которые получают много разных бонусов за служение «красноте» — здесь Невилл, по-моему, недотянул; кто-то банально боится «красных», кто-то «рубится за бабки», а кому-то насилие доставляет несказанное удовольствие (этих, впрочем, меньшинство). Но прописаны все побудительные мотивы схематично. В финальных флэшбеках, когда речь заходит о причинах возвращения зла, Невилл пытается на эту тему рассуждать, но сводит все к банальной ревности. И само хтоническое зло — мерзкое, вопящее, прожорливое... Ну, что-то с ним немного не так... Это не Ктулху с Дагоном, побуждений которых смертным просто не понять, никакой это не макрокосм, а просто «черви земли»...

Умилительная забота о гибнущем Девоншире красной нитью проходит через весь роман; регион пребывает в упадке, непродуманные туристические проекты его только губят, а проблемы Девоншира журналисты и политики замалчивают. Только с фолк-хоррором у Невилла совсем не получилось, местные обряды (собственно, только одна сцена на ярмарке) выглядят чужеродным дополнением, эффектной вставкой в углу мозаики... За подлинной древностью Девоншира — это к другим авторам; Невилл, впрочем, этой цели и не ставил, он, как явствует из послесловия, погулял по местным холмам не без пользы. И роман сочинил

Впрочем, о главном источнике вдохновения писатель отчего-то умалчивает. История о Соуни Бине и его кровожадном племени давно стала народной, переведена она и на русский язык (автором этих строк), и в простых строках того рассказа есть жуть и смысл, которого недостает роману Невилла. Неизбежное уничтожение «старого уклада» порождает стремление к побегу — и к разрушению; итогом становится кровавая бойня...

Невилл написал неплохой и занимательный роман, но никакого «второго дна» в книге нет, как нет и глубины мысли; очень уж просто и даже предсказуемо... Не могу представить, что я буду перечитывать эту книгу — хотя один раз прочел, и прочел быстро

ПС: Кстати, прочитал несколько негативных суждений о переводе — но заметил, что ни один критик не привел ни единого примера. Напоминает это банальное сведение счетов, неведомых мне. Перевод нормальный, как и роман — не хуже и не лучше, чем в других книгах Невилла, которые тоже шедеврами назвать никак нельзя

Девчачий роман ужасов — для девочек, видимо, в младших классах читавших Стайна, потом немного подросших, но, увы, не повзрослевших. Все эти романтические сопли про женскую дружбу меня (наверное, по гендерным причинам), не впечатлили. Социальная программа, которую предложил Хендрикс, не блещет оригинальностью: есть девочка, у которой в семье нелады (денег нет, папа какой-то ерундой вместо работы занимается, дома бомжатник...), и девочка внешне благополучная (папа брокер, мама ведет активную общественную жизнь, дома чистота и порядок). Вот про этих-то подруг нам и будут рассказывать — как они подружились, как им было весело вместе и как в их счастливую девчачью жизнь влез АЦКИЙ СОТОНА... В общем, до самого обряда я толком не дочитал. Жаль, что переводчик и составитель серии тратили время на такую ерунду — читается легко, слог выверен. Но не оставляет ощущение, что это литзапись хренового фильма из эпохи 80-х, которую немного разбавили актуальными размышлениями и в которую напихали очень много музыкальных вставок (совершенно излишних — большая часть названий песен и групп для характеристики эпохи не так и важны, а в сюжете роли практически не играют). Если все вышесказанное Вас не отпугнуло — читайте на здоровье, ничего дурного тут нет. Главная проблема, что, на мой вкус, нет и ничего хорошего...

Нет, дорогие товарищи, так дело не пойдет. Это не дедукция и не расследование, а какая-то ересь... Загадки поистине идиотские. Зачем нищему алюминиевый полый костыль, догадаться можно, только прочитав название рассказа. Остальные преступники — такие же горемыки (далеко не все они — закоренелые злодеи), столкнувшиеся с «великим детективом», которому не надо ни думать, ни размышлять, ни строить гипотезы... Пробежался по следу — и мигом все раскрыл. Бегает Холмс много и быстро, он поистине неутомим.... Но помилуйте, где же тут удовольствие для читателя детективов? Это больше для любителей спортивной прозы про бег с препятствиями. А я лучше классические истории перечитаю.

Очень приятный сборник, выделяющийся на фоне той серой и унылой мути, которой переполнена серия «свободных продолжений» холмсианы. В книге речь идет о происшествиях, расследованием которых занят «воскресший» Холмс после уничтожения Мориарти и возвращения в Лондон. В большинстве случаев преступника угадать легко, но автор умело расставляет акценты и добавляет детали, намекающие на другие расследования Холмса и другие тексты Дойла. Читатель «Траурного катафалка» получит немалое удовольствие, вспомнив «Исчезнувший экстренный поезд», а «Дело о злом духе» напоминает о спиритических расследованиях писателя. В общем, ничего нового, но легко и приятно; прекрасное «дорожное» чтение.

Чудовищная ересь про нашествие семи сортов демонов и борьбу с ними представителей Великого Тайного Общества. Есть, конечно, и радикальные сторонники демонизации... Демоны кровожадны, но сюжет настолько нелеп, что не знаешь, смеяться или плакать. Вторую часть романа, как бы отдельную, не осилил. Роман Ползущие, кстати, гораздо лучше этого

Единственный рассказ Головачёва, который мне понравился. Внятный, убедительный, эмоциональный. Гипотеза любопытна, и она работает на общую концепцию произведения. При этом рассказ довольно мрачный... Есть некоторые недостатки, сам кошмар можно было сделать эффектнее. Но общее впечатление положительное

Прекрасная книжка — на мой взгляд, изрядно недооцененная. Оутс действительно уходит с территории привычной ей «южной готики» и создает страшные (а точнее — неприятные и пугающие рассказы) об окружающих нас фантомах. Во многих историях обыграны знакомые сюжеты: дом с привидениями, месть, кукольный домик... Но сделано это довольно тонко и убедительно. Например, в рассказе «День благодарения» весь ужас остается в подтексте, герой так и не осознает происходящего кошмара, а мы понимаем и героя, и участников драмы... В некоторых случаях Оутс обращается к научно-фантастическим темам — и в «Радиоастрономе» делает свою работу просто превосходно; это тревожный, волнующий, страшный рассказ — но причину своего страха читатель не может объяснить, она тщательно замаскирована в гротескных формах, которые принимает действительность.

Делится сборник на 4 части: призраки, месть, гендер и биология — это очень условные определения, но за неимением лучшего... Худшие рассказы — как раз те, где Оутс решает гендерные проблемы; но они не только в третьем разделе находятся — а с другой стороны, в том же третьем разделе есть дивный НФ-хоррор «Смена фазы». Манифест под названием «Мученичество» просто чудовищен и глуп до нелепости; с удовольствием бы вырвал эти страницы, но жаль книжку портить. Зачем подобную псевдо-феминистскую пропаганду нужно было втискивать в сборник гротескных страшных историй — это выше моего понимания.

На грани «гендерных» прочтений остается и рассказ про дом Блай — точнее, пересказ «Поворота винта» с новой и непривычной точки зрения. Несмотря на сексуальную нагрузку, текст получился интересный — но если бы Оутс обошлась тонкими намеками, вышло бы куда лучше.

Я не очень люблю сборники под редакцией Элен Датлоу (ей посвящена эта книга) — но рассказы Оутс в этих сборниках смотрятся вполне уместно, а под одной обложкой могут вызвать некоторое утомление. Я читал с перерывами — и удовольствие получил

Перевод чудовищен только в части имен и названий (там даже «Ховард Ловеркрафт» есть), но в остальном вполне пристоен — Оутс не слишком простой автор, но со многими трудностями переводчица справилась

Осилил 250 страниц — и прекратил издевательство над собой...

Бывает, что книги создаются ради сюжета — он может быть новым или увлекательным, оригинальным или забавным... Но читатель за ним с восторгом следит. К книге Краули это не относится: событий в ней почти нет, а те, что есть, не особенно занимательны.

Бывает, что книги создаются ради изложения некой идеи — которая тоже может быть новой или оригинальной, может вызвать протест или согласие, навести на размышления. В «Эгипте» идея есть, но она, как бы это сказать, не поражает новизной и глубиной: единой истории нет, история у каждого своя, помимо Египта, существует Эгипет, да и вообще прошлое недостоверно. Как мне кажется, подобные основы нарратологии в 1980-х излагали многократно — и куда убедительнее и увлекательнее.

Бывает, что автор упивается стилем, и читатель с таким же упоением следует за сочинителем. Но стиль Краули — это такой усредненный английский роман последней трети ХХ века, нет в нем никаких откровений. Гарольду Блуму, судя по надписи на обложке, очень понравилось — и можно его понять: гладко, чисто, порядочек... Но ничего оригинального и удивительного мы в стилистике текста не отыщем.

В общем, можно перечислять и дальше: провокации, фантазии и т.д. в литературе могут служить основами для создания великого текста. Но у Краули ничего подобного нет: бесконечное повествование, лишенное внутренней энергетики, ловко скроенное и гладко выписанное. Среднестатистический постмодернизм какой-то. Герои? Характеры? Сюжетные находки? Нет, за этим не сюда. В «Маленьком, большом» оправданием подобной техники служит стилизация. В «Эгипте» нет и этого оправдания. Читать книжку можно — можно и получать удовольствие, какое получал от чтения Петрушка в «Мертвых душах». Но я вспомнил ранние книжки Краули, прекрасные, мудрые, любимые — и захлопнул этот том, не добравшись до середины

Потенциально интересный роман о замкнутом мире, в котором люди сосуществуют с разумными насекомыми, о мести и переменах, о заговорах и интригах...

Насекомые описаны убедительно, героиня вызывает сопереживание, боевые сцены сделаны порой очень хорошо...

Но несмотря на все это, роман мне не понравился, и дочитал я его с большим трудом.

Во-первых, Черри во романах об Альянсе постоянно использует одни и те же сюжетные ходы (например, бегство уцелевшего героя/героини в обиталище Чужих и планирование мести — это в «Угасающем солнце», кажется, было). И никакого нового качества эти однообразные сюжетные ходы не привносят

Во-вторых, книга просто вторична — клановые интриги списаны с «Дюны», некоторые приемы описания цивилизации насекомых — из «Зеленого мозга». И там, где Герберт был велик, крут и оригинален — Черри остается старательной, опытной и посредственной ремесленницей.

В-третьих, сама интрига не очень цепляет; замкнутый мир обречен, изменения неизбежны, катализатором может стать кто угодно...

Нет, повторюсь, книжка прилично написана — и любители ксенофантастических сюжетов непременно найдут здесь немало поводов для размышлений. Но — не для меня...

Замечательный роман, своего рода подведение итогов всей истории НФ ХХ века. Многие мотивы узнаваемы, тональность напоминает то Саймака, то Азимова, то Андерсона. Сюжеты: бессмертие, клоны, гибель Земли, вторжение и многое, многое другое...

Старой Земли больше нет, на Луне уцелела станция, на которой — клоны, роботы и голограммы людей. И цель существования станции — возродить Землю. Клоны появляются снова и снова, снова и снова пытаются воссоздать мир, о котором им рассказывают голографические учителя. Но сами они принадлежат уже другому миру...

Уильямсон создал очень убедительную хронику «упадка и возрождения», умело избежав многих ловушек. Конечно, прописать характеры в таком масштабном полотне трудно — но писатель справился, и некоторые герои предстают полнокровными, реальными — как ни парадоксально, живыми. А сюжетные ходы из палп-литературы умело вписаны в общий контекст.

Думаю, значительная доля привлекательности этого романа — в ностальгическом настроении автора и читателя. Но Уильямсон прячет ностальгию, предлагая динамичный, подчас напряженный сюжет (да, клоны будут воссозданы — но они кажутся смертными существами, которым мы сопереживаем...) В общем, думаю, любителей современной НФ и актуальной повестки дня книга не заинтересует. Уильямсон был слишком стар и опытен, чтобы заниматься «актуальной повесткой». Он подводил итоги — и подвел их великолепно. Мастер...

Забавная смесь Свифта и Хармса. Больше всего похоже на «Незримые города» Итало Кальвино (правда, автор немного «съехал» на почве эротики и секса). Великолепный, как всегда, перевод Лапицкого. Книжка необязательная (если Вы прочли Кальвино, то наверняка уже все это знаете; если прочли Свифта — наверняка умеете так же мрачно смеяться, а если прочли Хармса — то об абсурде Вам известно вполне достаточно), но очень увлекательная — если тут уместно слово «увлекательный». Автор прекрасно продолжает традиции французского либертинажа; занятно соотносится эта книжка с работами другого экзотического сочинителя — П. Клоссовски (которого тоже перевел на русский В. Лапицкий). В общем, приятного чтения — и многочисленные монстры, которых так увлекательно живописует автор, наверняка Вас заинтригуют...

Прекрасный сценарий для голливудского фильма — примитивные персонажи, картонные злодеи, могучие сверхсилы и феерическая развязка.

Книгой эту литзапись назвать сложно — снова и снова повторяются одни и те же приемы. Особенно добило волшебное средство под названием «обалдин»... И идиотизм злодеев поражает. Финал вообще полон таких откровений, что оторопь берет. Если воображать сцены из фильма — вечер скоротать можно вполне. Еще меня выбесили похвалы известных и неизвестных писателей (6 страниц мелкого шрифта в начале книги!) — и попытки автора продемонстрировать свою невероятную крутизну с помощью отсылок к предшествующим книгам. Эти отсылки перечислены переводчицей в комментариях — и абсолютно бессмысленны, потому как ничего к происходящему не добавляют (да и что тут можно добавить?) Нет, все-таки «интеллектуальные бестселлеры» — какая-то особая ниша для особых читателей, мне, судя по всему, подобных авторов следует избегать как огня

Очень увлекательная и совершенно бессмысленная книжка. Нагромождение приключений в духе палп-фикшн 1930-х, немного эротики, обилие боевых сцен и спортивных состязаний... На фоне ранних книг Энтони, с их неистощимой сюжетной изобретательностью, замечательными идеями и фантастическими допущениями — смотрится очень убого. Зато читается — легче легкого, не оторваться. Не думаешь при чтении о том, что герои картонные, сюжетные ходы примитивные, много повторов, а многие важные детали не прописаны. Да ни о чем, в общем, не думаешь... Жаль, что изначальный творческий потенциал у Энтони так быстро сменился коммерческим. Надеюсь, хотя бы денег он этим заработал прилично.

Интересная попытка продолжить «Сны в ведьмином доме» Лавкрафта. Мастертон использовал сюжетный потенциал оригинальной истории — потенциал этот невелик (с точки зрения фабульных ходов), но исключительно богат с точки зрения идей (и проклятый дом, и неэвклидова геометрия, и вторжение Древних, и перемещения во времени...) Конечно, многие из этих идей стоило бы развернуть в отдельных текстах, представив весь потенциал с «современной», так сказать, точки зрения — особенно это касается пространственно-временных и исторических теорий... Но автор попытался сохранить цельность оригинала, разрабатывая все идеи параллельно. И ему пришлось ограничиться одним домом, который не зря считается средоточием зла, и одним героем, который приезжает этот дом ремонтировать...

Несмотря на внешнее сходство с «Сиянием» Кинга, роман Мастертона — из иной вселенной и иной литературной традиции. Психология тут отступает на второй план (отношения с женой и сыном), а нездешние твари и их проникновение в наш мир — вот этому уделяется куда больше внимания. Но Мастертон и на Ламли похож мало; никакого супербоевика ждать не стоит, конфликт локальный и разрешается он (если это можно назвать разрешением...) довольно быстро. К финалу автор начинает путаться во множестве своих и — прежде всего — чужих теорий, но марку держит, и если и выкатывает рояли из кустов, то делает это очень изящно. Хороший писатель, вполне достойного уровня книжки выдает. Я, признаться, читал далеко не все, вот и «Жертвоприношение» только в русском переводе (отличном, как мне показалось) прочел. Удовольствие получил, захотелось и «Сны в ведьмином доме» перечитать, и еще что-нибудь подобное отыскать... Очень редко авторы занимаются не переосмыслением и не копированием, а именно дополнением тех сюжетов и мотивов, которые определяют общую структуру «мифов Ктулху». Конечно, структура выглядит размытой, а роман — поверхностным и развлекательным. Но — очень было приятно и местами даже жутковато.

Просто бред, по-моему. Набор слов — бессодержательных и пустых. Помнится, какие-то физиологические подробности возникали — больше ничего в голове не остается после прочитанного. Худшая книжка, попавшаяся мне в серии «Мастера». А ведь аннотация какая завлекательная — классик постмодернизма, новое слово, пятое-десятое... Почитаешь — и поневоле подумаешь: может, ну их, эти новые слова? Однако вижу в сети много восторгов по поводу прозы Гэсса — и удивляюсь... Неужели для первого знакомства с автором выбрана неудачная книга? Так он всего 4 и написал... Может, перевод настолько дурен? Да нет, шероховатостей не видно, нормальный перевод, кажется... Или я не дорос до гениальности американских постмодернистов? Вроде читал многих — а такое отвращение вызвал разве что Гэсс, да еще Пол Теру, пожалуй... Осилил только первые два рассказа, и то с большим трудом

Забавный закос под Дугласа Адамса — но, конечно, на расстоянии во много световых лет от «Путеводителя...» Шутки есть смешные, есть пошлые, рок-культура обыграна поверхностно, на уровне названий групп и цитат из песен, сами инопланетянки нелепы... В той же серии выходили «Добрые феечки Нью-Йорка» М. Миллара — по сюжету похоже, а исполнение куда приятнее и веселее. Впрочем, под настроение книгу Джейвин вполне можно прочитать

Роман ужасов, сюжет которого основан на детских страхах, обычно вызывает изрядный интерес. Особенно если от детских страхов мы переходим к взрослым и если взрослым героям нужно понять и преодолеть страх, справиться с внутренними демонами и избавиться от зла... Разумеется, такой роман будет выстроен нелинейно, и «детские» эпизоды станут контрастом — или дополнением — к эпизодам взрослым.

Но это в теории...

А на практике. Есть четыре классических лузера, которые видят причину своих бед в гибели пятого, вожака и героя. Потом один из лузеров совершает самоубийство и выясняется, что жил помянутый неудачник двойной — а может, и тройной — жизнью. Только вот в чем эта жизнь заключалась? и как она связана с детскими впечатлениями? Уцелевшие лузеры решают во всем разобраться — а они вдобавок замучены безденежьем, одиночеством и кризисом среднего возраста...

Проблема в том, что ни одно ружье в книге не стреляет как следует — в лучшем случае взрывается в руках у того, кто нажимает на курок. Как можно было бы распорядиться историей гибели Томми! А Гифьюн буквально вышвырнул эту историю, свел к случайному совпадению. Отношения героя с женой, Мамка Тутс, истории жертв... Всем этим Гифьюн не воспользовался. А о том, что он использовал, и говорить не стоит — герои не вызывают ни интереса, ни сочувствия, только недоумение. Я не поклонник поздних и зрелых романов Кинга, но можно представить, как бы мэтр разобрался с подобным сюжетом — вышло бы по крайности читабельно

Я с большим удивлением читал хвалебные отзывы о книге. Дело ведь не в теме, сюжете и образах. Роман с технической точки зрения просто бездарно сделан; мне было обидно за переводчицу, потратившую на него свое время, и за издателей, выпустивших книгу.

А впрочем... о чем тут долго рассуждать? Выражаясь словами героев книги:

«это,***, дерьмовый роман».

Выкинуть и забыть

Аннотация обещала историю погружения в безумия, медленный распад личности, галлюцинации и припадки... Дряхлеющий геолог сходит с ума и в предсмертных видениях обнаруживает, что его мир совсем не такой, как кажется...

Ничего этого, по сути, в книге нет. Я сильно ошибся — и прочитал один из лучших романов ужасов, которые за последние годы издавались на русском. Конечно, роман этот — вызывающе немодный, а с точки зрения «гендерного баланса» и вовсе запредельно архаичен. Но в целом культ Великой Матери всегда остается на заднем плане повествования — а культ этот с точки зрения мужчин всегда выглядел зловеще. Баррон генерирует страхи не в сознании герои, а во враждебном внешнем окружении; конечно, образ жены Мельника — поистине кошмарен, странно, что многие этого не замечают. И вообще женские образы иногда гораздо страшнее чудовищ под масками людей, разного мерзкого отродья, выползающего из дверей в стволах деревьев, карликов, обитающих в пещерах — и прочей сказочной атрибутики, отсылающей к архаичным верованиям.

Поначалу книга кажется собранием рассказов на близкие темы, условно связанных и подогнанных под рамку романа. Баррон рассказами и повестями известен, романов написал только два — и структура этого романа сложнее, чем может показаться. Вязкое ощущение ужаса возникает постепенно — и выглядит куда убедительнее, чем у Лиготти, положим. Но сравнения с Лавкрафтом и Мейченом не должны обмануть читателей — книга написана в ином ключе и той глубины осмысления мифологического материала, которой добивался Мейчен, у Баррона искать не стоит. Антропология подчас выглядит весьма сомнительно, а связь геологических и антропологических выкладок скорее намечена, чем воплощена в тексте. Неувязка возникает и с Великими Древними: если у Лавкрафта силы макрокосма вызывают ужас, то Баррону приходится изобретать разные физиологические приемы для возбуждения страха — иначе несопоставимость сил людей и их противников уничтожает всякое напряжение. Как с этим бороться, скажите на милость? Вопрос риторический — и ужас, как во многих пост-лавкрафтианских романах (в «Странных эонах» Блоха, к примеру) сменяется недоумением

Некоторые сюжетные условности были отмечены другими рецензентами: Мельник на девятом десятке демонстрирует молодую прыть, секретных агентов становится так много, что они перестают быть сколько-нибудь секретными; роли посредников совершенно непонятны и т.д.... Но книга интригует — и читается с огромным удовольствием. Не знаю, когда я соберусь ее перечитать — но на полке оставил рядом с «Церемониями»; больше ни одна книга из серии «Мастера ужасов» такой чести пока не удостоилась

Аннотация не совсем правдива — в коротком романе соединяются сразу три сюжета: о сходящем с ума студенте, о городе грез Сведенборга и о безумии насилия и диктатуры. Все по отдельности очень фрагментарно, некоторые страницы яркие и эффектные, но много и схематичных, никак не цепляющих описаний (вроде конспекта биографии Сведенборга или портрета диктатора). Но все вместе производит более цельное впечатление, особенно если прочитать Сведенборга и окунуться в историю анархизма и фашизма (вроде бы второй план романа, но очень важный). В целом мне книга понравилась гораздо больше, чем «Каталог Латура», а схематизм и упрощенность трактовок я склонен списать на молодость автора. Так что любителям постмодернистской прозы рекомендую.

Одна из самых удивительных книг 1920-х годов — хотя удивительных и оригинальных книг в те времена выходило немало.

Казалось, бы превратилась женщина в лисицу... Муж был очень удивлен, а потом...

Привет «Метаморфозам» и китайским оборотням... Да и басню из этого можно неплохую скроить...

Но Гарнетта эти возможности не слишком интересовали — он над ними даже иронизирует в тексте. Нельзя свести эту историю к аллегории, мистике или экологическому роману... конечно, все здесь — про мужчин и женщин. Но очень уж изысканно и откровенно сделано, задевает за живое!

Как ни странно, идея повести пришла в голову писателю, когда они с женой...как бы поделикатнее... увлеченно проводили время на природе. А потом Рэй Гарнетт сделала прекрасные гравюры к книге мужа (в русском издании воспроизведена только одна из них). А ведь могла бы обидеться... Мудрая была, видимо, женщина. Мудрости добавит и читателям эта небольшая книга, которая читается легко, но подобно лучшим произведениям в жанре фэнтези, наводит на самые серьезные размышления.

Книжка не смешная, не увлекательная, не оригинальная, не динамичная...

Концепция православного Марса реализована неинтересно; это не юмор и не сатира, а упражнение на тему. Герои — схематичны, сюжет — развивается скачкообразно, фантастические ходы... Я привык к фантастике Штерна, искрометной и насыщенной, здесь идеи размыты и как будто повисают в воздухе. Для 90-х книжка вполне нормальная, но книжка из тех, которые остались в своем времени. Бушков, положим, на сходные темы писал — но куда живее и интереснее; а насчет идеологии — иногда хорошие книжки получаются и на основе «плохих» идей. Здесь идея недурна (Рюрикович на Марсе), а книжка такова, что читать почти невозможно.

Конечно, написано очень хорошо, стилистически эффектно (хотя стиль и не выдержан — достаточно посмотреть на непоследовательность в употреблении местоимений «сей» и «оный», да и прочих архаизмов). Скучно... Рекомендовать кому-либо — затрудняюсь

Прелесть этого рассказа — не в описании инопланетного монстра; в конце концов, Четвинд-Хейс мог бы придумать другое воплощение зла и кем-то заменить инопланетянина (рассказ написан для тематической антологии, и в развитии темы заметна некоторая принужденность).Можно, конечно, назвать эту историю эротическим хоррором, но и не в эротике здесь дело. Все удовольствие — в описании людей и их столкновения с монстром. Люди, которым вроде бы полагается сочувствовать, изображены... В общем, с циничной усмешкой изображены. А по этой части Четвинд-Хейс поднаторел. Вышло блестяще — я несколько раз хохотал в голос, удовольствие получил и от рассказа, и от процесса перевода. А что смех выходит с оттенком горечи — тоже правда.

Прочитал книгу Гловацкого. И уже два дня не могу читать ничего другого. Ассоциации с Довлатовым напрашиваются: эмигрант, непризнанный гений, циник с неустроенной личной жизнью... Но Гловацкий серьезнее — и, как ни странно, откровеннее. В книгах Довлатова сказовая интонация перекрывает все пути к отступлению, к человеческим чувствам, к добру и состраданию. В этих мемуарах — искренние человеческие чувства, наивные и подчас ограниченные, оказываются сильнее циничных деклараций и забавных баек о политике, литературе, водке и театре... Самая сильная сцена — это открытие мемориала в Едвабне (апологеты великой Польши могут почитать в сети о чудовищном уничтожении людей; мне было близко и понятно все написанное, поскольку в родной Тверской области в Медном тоже «непризнанный» мемориал есть...) И когда герой стоит на продуваемом всеми ветрами пустыре, слушает протяжную песню кантора, которую заглушает диско-музыка, включенная «добрыми поселянами» — можно повторить за ним: «Мне было стыдно, что я человек». Еще в книге есть потрясающая, пронзительная глава о матери — и множество веселых историй, которые будут интересны всем, кто занимается культурой ХХ века. «Замарашка» Гловацкого — прекрасная пьеса, недаром в ней играли (или хотели сыграть) великие актеры Кевин Клайн, Уильям Херт, Кристофер Уокен. И о постановке пьесы, освистанной в Польше, автор пишет подробно и с удовольствием. Литературные суждения Гловацкого тоже интересны и заслуживают серьезного внимания. Но все же предпоследняя глава — о Ежи Косинском — показалась мне чрезмерно жестокой... Нет, не совсем так — она написана с сочувствием и искренним пониманием. Но все равно — следовало бы найти другие слова и средства описания. Однако ж — что сказано, то сказано. «Раскрашенная птица» все равно в литературе останется, как и «Замарашка», и «Антигона в Нью-Йорке». А «русские» главы книги... Скажем так, они есть — и пусть будут. Мне они показались несправедливыми — но разве справедливо то, что случилось с Косинским? То, что произошло в Едвабне? То, что творится со всеми нами — с теми, кого называют людьми и кто подчас совершает бесчеловечные поступки? Очень сильная и откровенная книга.

Давно не читал такого... Как бы это сказать... Нет, не подберу определения

Вот начинается первый том — речь идет о нескольких орбитальных станциях и матушке-Земле. Конечно, старушка Земля — скорее мачеха, отношения с Мирами напряженные. Но дело не в этом. В каждой главе Холдеман начинает увлеченно рассуждать о том, что его интересует — чтобы в следующей главе перескочить на смежную тему и развивать повествование дальше. Материнство, менструация, изнасилование, экономика, политика, сельское хозяйство — в самых разных вариациях темы сменяют друг друга, а ошалевший читатель следит за тем, как автор входит в раж и лихо перескакивает с пятого на десятое. К середине книги я начал понимать, что так продолжаться не может — и действительно, в финале первого тома автор приготовил нам СЮРПРИЗ. Неожиданно происходит большой ТА-РА-РА-БУМ!!!! И действие развивается уже по двум сюжетным линиям: одна связана со звездным ковчегом, другая с выживанием. Честно говоря, это уже поскучнее. К третьему тому роман приобрел черты мексиканского сериала: шведская семья-звездная семья — полигамия... А еще, помимо новоявленных родственников, и... Нет, умолкаю, а то спойлер будет.

Дочитываю не без интереса — сериалы я не смотрю, а иногда чего-то похожего хочется. Однако ж на литературу это не тянет никак. Громокипящее чтиво какое-то.

Увлекательный роман, в котором пересекается сразу несколько тематических линий, в разной степени удачных и продуманных.

1. Перспективы консервативных ценностей в Америке. Здесь все серьезно и жестоко, очень актуально и наводит на мысли. Конечно, о диктатуре в Америке написано много, написано хорошо и интересно, но Стил, по-моему, некоторые важные вещи уловил и о начала ХХI века рассказал — полицейский произвол, природные катаклизмы и политиканы, столкновения полиции с внутренними войсками...

2. Развитие искусственного интеллекта. К сожалению, тема разработана слабо, сам ИИ выходит на сцену ближе к концу романа и глубиной мысли не поражает, как и научные изыскания, описанные в книге...

3. Детектив. Расследования как такового нет, злодеи известны сразу же, но ведут они себя с главным героем как полные идиоты. Удивительно, как подобным дебилам удалось разработать сложнейший заговор.

4. Линия главного героя — человека близкого будущего, который после землетрясения лишился семьи, работы, спокойствия... Но пишет Великий Американский Роман. Здесь Стил иронизирует над собой, все написанное о главном герое, конечно, вторично, но вполне убедительно.

В общем, перечитывать эту историю о таинственной дискете и государственных преступниках я вряд ли буду, но один раз прочесть рекомендую, хотя классикой киберпанка назвать никак нельзя — простоват роман.

Что ж, «может собственных Платонов и быстрых разумом Невтонов российская земля рождать...» Ничуть не хуже Литтла и, на мой взгляд, гораздо лучше Лаймона. Большое Зло пришло в маленький город... И если у бодрых американцев Большое Зло выскакивает, как чертик из табакерки, сильно удивив главного героя, потом сжирает полгорода, а потом уцелевшие кооперируются и загоняют это самое зло обратно, то М. Кабир подходит к делу основательнее. Герой будет размышлять и вспоминать, а Большое Зло — притворяться маленьким и тянуть свои липкие щупальца к обитателям шахтерского городка (кстати, с его размерами вышла незадача — примерно как в «Твин Пиксе»: живет в городе 20000 человек, а уж больно много всего в этом поселении умещается. Но будем считать, что это специфика шахтерского города...)

В общем, предшествующие рецензенты высказали немало верных замечаний: и главные герои слишком уж приторно-правильные, и многие персонажи неведомо зачем в романе появляются, и сцены с вторжением Большого Зла в жизни разных обитателей Варшавцева явно придуманы, чтобы добавить объема и продемонстрировать изрядную фантазию сочинителя...

Но главное — неистребимое ощущение вторичности происходящего. Мы все это уже читали, БЗ уже приходило в МГ много раз — и явится еще... Зачем было создавать стотысячную версию этого сюжета, в которой новы только имена и некоторые незначительные нюансы. Смешной оммаж классику жанра порадовал

Сама идея со скелетами превосходна — обыграть мотив «скелетов в шкафу», соединив его с «болезнью роста». Но увы, именно это — единственное! — у Кабира совсем не получилось, не справился он со сложной задачей, хотя преуспел во всем остальном.

Книжку я прочитал очень быстро, она динамична и превосходно написана; идеальное чтение для долгого путешествия в поезде. Только вот пандемия сейчас, и поехать-то толком некуда... Если бы оценивал с точки зрения чтения в транспорте, поставил бы 8; но как литература, в том числе и как литература ужасов — 6

Этот короткий (96 страниц) роман — история воображаемого города. Но город в книге Тулли — не правители и герои, не стены и дома, а некая общность, историю которой можно написать, отказавшись от рассказа об индивидах. Критики находили в романе политические и исторические аллегории, религиозные и научные теории, но важнее всего — эффектная и серьезная проза, в которой немало фантастических элементов. Читается непросто, но с удовольствием. Конечно, текст не вполне самостоятелен — знакомство с книгами Итало Кальвино («Невидимые города») и Жоржа Перека («Просто пространства») поможет в полной мере оценить замысел. Русский перевод, как мне говорили польские коллеги, очень точно передает особенности книги.

Великолепная проза — один абзац на 150 страниц, предложения по 3-4 страницы, а читается — не оторвешься. При этом я не автомобилист, и рассказы об автомобилях, которыми главный герой развлекают очаровательную инструкторшу, меня должны были оставить равнодушными. Однако ж... Блестящее изложение семейной истории,иногда чрезмерно мелодраматичное, но как всегда у Хюлле, изящное и глубокое. Особенно сильное впечатление производит сцена со сносом советского памятника, в которой дается убедительное описание двойственных чувств, которые поляки испытывают к СССР и России. Эти автомобильные гудки, в которых слышится сомнение и нерешительность, меня еще долго преследовали.

Любителям хорошей литературы — настоятельно рекомендуется.

Почему меня так взбесила эта книжка?

Дело, наверное, не в композиции — в каждой главе нас ждет очередной диалог на конспирологическую тему со множеством откровений. Когда механику построения понимаешь, становится скучно.

Дело не в литературной слабости — Рошак сконструировал свой роман, как мог бы сконструировать летательный аппарат инженер-миниатюрист: вроде все детали на месте, всего много, но под тяжестью множества деталей никак не взлетает машинка... Горы информации остаются на периферии сюжета, а камео классиков (Орсон Уэллс, к примеру, появляется) сделаны так топорно, что ничего к портретам не добавляют.

Дело не в отсутствии характеров — эти условные марионетки не производят впечатления. Например, Клэр, которая должна воплощать любовь к кино и магию кино — а выглядит как самый занудный из занудных киноведов. И ни в какую любовь не веришь, а сентенции вызывают зевоту, как и обсуждения Ренуара и Уэллса — высоколобые и скучные.

Дело не в модной тематике — катаров, тамплиеров, розенкрейцеров и альбигойцев стало слишком много, и чтобы привлечь интерес к теме, надо придумать что-то получше. Тем более что «эффектный» финал давно (точнее, лет шесть назад) устарел — те, кому любопытно, почему, могут заглянуть в соответствующие главы.

А все дело в том, что я люблю кино. И кино — это то, что нельзя пересказать словами. Половина книги Рошака — пересказы фильмов, примитивные, «киноведческие», просто нелепые. Магии в них нет ни на грош. Магия — это когда Орсон Уэллс роняет стеклянный шар и шепчет: «Бутон розы». И не надо рассказывать про катаров и тайных советчиков. Уэллс это сыграл — и волшебство осталось.

А этой старательной, ладно скроенной (ведь долистал же я до конца) и пустой поделке — место в макулатуре.

Перес-Реверте, мне кажется, всегда мечтал написать роман от лица абсолютного, запредельного мерзавца. Подступы к теме и наброски можно отыскать в «Терпеливом снайпере», «Королеве Юга», даже в «Гусаре». Но все-таки доселе замечательный писатель находил какие-то оправдания своим персонажам, объясняя их поведение и придавая им человеческий облик. И сопереживание героям было гораздо важнее оценки их нравственных качеств. Главный герой «Фалько» — конченая мразь, предатель, запредельный эгоист, ублюдок... И автор не ищет ему оправданий — отсюда спокойный, ровный, констатирующий тон повествования.

Конечно, Фалько — не фашист, агент работает за зарплату, убивает и унижает без удовольствия, даже трахается, извините, по долгу службы. Но от этого становится только хуже... В общем, шедевр отвращения — читать было очень неприятно.

Перес-Реверте добился поставленной цели — но лучше бы он продолжал писать про благородных, искренних, заблуждающихся, наивных людей...

Очень милая, не хватающая с неба звезд, увлекательная — и совершенно необязательная книга. Я, честно говоря, ожидал что-то вроде Блейлока; но книга написана о мире, где нет уютных приключений, а есть переплетения сюжетных линий, напомнившие мне, как ни странно, замечательный цикл Мика Фаррена о Ковбоях ДНК (несколько сюжетных линий, герои, существующие в разных стихиях, сложные взаимодействия и искаженная логика...) Постепенно логика проясняется, но никаких откровений Кокейн читателям не предлагает и остается следить за похождениями мальчика, мага и реставратора... На обложке почему-то роман назван классическим фэнтези; перевод меня сильно впечатлил, до сих пор помню: «Волшебник хрюкнул», «Обеспокоенная морда сопела...» Увы, безбашенной иронии Фаррена в «Странниках и Островитянах» нет, а сама мифология, обозначенная в заглавии, довольно примитивна — соответствующая легенда никак не тянет на полноценный космогонический миф, хотя притча вполне недурная. Перечитывать буду вряд ли, один раз прочел не без удовольствия.

Трэш и угар. Египтяне с коромыслами, частные бассейны и гинекеи фараона, лиры, на которых наигрывают оркестры из наложниц... Воля ваша, а никакого отношения к культуре Востока этот бред не имеет. Череда красивых слов, выхваченных из разных книжек, и бессмысленных картин, среди которых теряется любовь дамы из жреческого сословия к иудею, а также бегство из Египта... В общем, такой ерунды не читал давно, даже с композиционной точки зрения сделан роман отвратительно: огромный пролог — находка рукописи — потом «перевод» этой рукописи (правда, о повествовании от первого лица и с точки зрения героини автор и не вспоминает, увлекшись наблюдениями за гладиаторами и евнухами...) Если бывают идиотские позднеромантические тексты, то перед нами один из них.

Художественное изложение идей, с которыми уже знакомы читатели «Великих посвященных» того же автора. Единство религий, высшие сущности, таинственные силы, герметическая мудрость... Любителям Блаватской вполне подойдет, чтобы скоротать вечерок. Но ничего нового в книжке нет — разве что фоном избрано извержение Везувия. Некий литературный аналог картины Брюллова (даже классическая композиция есть), только теософию во времена Брюллова еще не сочинили. Мне книжки Блаватской кажутся занимательными, так что и Шюре был недурен... Но не более.

Конде у нас известен в первую очередь как автор «Ромасанты», странной книги про человека-волка, очень качественно экранизированной (главную роль сыграл Дж. Сэндс). А вот роман, который принес писателю настоящую славу, у нас прошел почти незамеченным. А книга очень занятная. Модернистский роман о сочинении романа выглядит необычно, в первую очередь из-за галисийского колорита. Профессор, который путешествует по Европе с лекциями о галисийской культуре, пьет вино, спит со студентками, ищет редкие книги — и тщетно пытается написать роман о Грифоне. Чудовище воплощает самый дух удивительной провинции — и конечно, почти так же ярко этот дух выражается в истории Посланца, ставшего свидетелем замечательных исторических событий, инквизитора и борца с инквизицией, просветителя и мистика, святоши и греховодника... Острого сюжета в книге нет, любителям исторических приключений она вряд ли понравится, но я был очарован аурой Галисии, противоречиями, из которых соткан этот край, тонкой сетью литературных аллюзий, отсылающих к неведомым галисийским классикам. Увы, Грифона мы так и не увидим, поэтому к фантастике роман имеет самое условное отношение. Но роман отличный

На редкость приятный образец европейского магического реализма. На сюжетном уровне — рассказ о странном исчезновении мальчика, в котором пытаются разобраться его сверстники; воспоминания о расследовании перебиваются размышлениями о дальнейших событиях. На самом деле — перед нами тот случай, когда для пересказа книги пришлось бы ее написать по новой. Роман не очень большой, но там великое множество сюжетных пластов. Хотите — можно его прочитать как чистую мистику: экстрасенсорные способности, левитация, волшебство, поезд мертвецов, локальный Апокалипсис, безумец, сбежавший прямиком из готического романа.... При желании — можно читать роман как размышление о польской трагедии: профсоюзы, рабочее движение, террор со стороны властей, лживый патриотизм и использование религии для контроля над массами... Можно вычитать из книжки чистую и простую историю любви и дружбы — тоже очень крепко сделанную. Я получил огромное удовольствие; как ни странно, книга напоминал мне «Непогребенного» Ч. Паллисера (тоже несколько временных пластов и разных жанровых элементов, тоже тема детства и детективное расследование...) Но, конечно, Паллисер больше стилизатор, Хюлле — писатель, тяготеющий к импрессионизму. Я с огромным удовольствием обнаружил, что на русский переведены и другие его книги. Чтение не самое простое (четыре дня для короткого романа — это для меня очень многое), но замечательное (при том, что польскую литературу я вообще не слишком жалую)

«Слава Диснейленду!» — так задорно и эмоционально мог прокричать эти слова разве что Рэй Брэдбери. Трогательное признание в любви Диснейленду, который противопоставлен механистичному Лас-Вегасу. Но я, к примеру, посетив казино в Сан-Ремо (где теперь тот чудный докоронавирусный мир!?!?), отправлялся не в парк развлечений, а в старый район города (Пинья) — послушать уличных музыкантов, посидеть в древнем семейном ресторанчике, просто потусоваться; так что эмоции и нежность Брэдбери мне не понятны — удар мимо цели. В борьбе с материалистичным и ограниченным миром я предпочту искать союзников не в будущем (роботы в Диснейленде), а в прошлом.

Местами забавный «кино-роман», главный герой которого — жутко могущественный и энергичный белоэмигрант, участвующий во множестве махинаций с царскими драгоценностями, нефтяными скважинами, прекрасными певицами и иностранными шпионами. Если бы Перуц сделал из этого сатирический роман в духе «12 стульев» — вышло бы просто чудесно; если бы написал боевик — было бы занимательно; увы, результат — нечто вроде романов Яна Флеминга, но с минимумом иронии и большим количеством неуместных гипербол. Черная икра, белые цикламены, бриллианты и море — все в ассортименте; но, увы, не вдохновляет никак. Такое мог бы написать Э.Ф. Оппенгейм или У. Ле Кье; от Перуца я ждал куда большего. Образец стиля:

»...решение принято: «одуванчик противоядие фортиссимо».

Секретарь с дрожью в голосе повторил кодовые слова, ибо ему было ясно, что они означают коренной переворот в международной политике».

И ведь это почти на полном серьезе... Нет, воля ваша, попытка сыграть на поле бульварного романа оказалась неудачной, а экзистенциальных глубин, которые открываются в лучших книгах Перуца, в этом гладко написанном произведении искать не стоит. Один раз прочитать можно; спасибо переводчику за знакомство с малоизвестным текстом; но — увы, результат не вдохновляет...

Восхитительный пример того, как надо писать исторические романы в новейшее время. За одним эпизодом из вольно пересказанной истории (Франция, последние дни кардинала Ришелье, «лето святого Мартина») просматривается метафизическая глубина, а злоключения\приключения цирюльника Тюрлюпэна, мечтавшего о высшем уделе, становятся поводом для разговора о шутке Бога. Роман действительно кафкианский, схож с «Маркизом де Болибаром», поскольку посвящен неотвратимости Судьбы, влекущей человека к предопределенному финалу. Блестящи сцены в цирюльне и в замке, поразительна способность Перуца парой штрихов создавать убедительные характеры, восхитительна ирония... Последний в ряду великих романов писателя, мною прочитанных — и без сомнения, один из лучших. Два часа колоссального удовольствия — роман очень короткий.

Намешано в книжке всего много: поединки драконов на арене, похотливые эльфы, порталы в Темный мир, армии мертвых, восхождение к славе воина из маленькой деревни, могучие ведьмы и слабый король... Это даже интересно читается — вернее, читалось бы, если бы у автора было хоть немного таланта. Увы, Раули талантом художника слова явно обделен (это третья его книга, которую я читал — и полагаю, последняя). Он не способен создавать убедительные характеры, придумывать яркие детали, выстраивать сложные сюжетные концепции — а философия с идеологией в его романе не ночевали... В общем, образец безобидного и совершенно пустейшего фэнтези. Читается очень легко, но я даже для легкого чтения предпочитаю книги, которые написаны талантливо. Такое бывает — но здесь явно другой случай.

Дракон, кстати, мне тоже показался не очень занятным персонажем — я предпочитаю, когда драконы в фэнтези помалкивают, а Бэзил излишне говорлив и вдобавок очень часто повторяется...

Солженицын учил жизни примерно в том же стиле — но чуть раньше и с большими, пожалуй, основаниями. Эта публицистическая книжка, основанная на размышлениях Веллера начала 2000-х, поражает исключительно поверхностным подходом к сложнейшим проблемам, нелепой аргументацией (особенно хорошо описаны свободная продажа оружия, репрессии против сексуальных меньшинств и возвращение Курил Японии). Отдельные уместные наблюдения и ироничные замечания не скрашивают общего убожества. Подобные воззрения хорошо выражать художнику — если это талантливый художник; и даже в самых фельетонных текстах Веллера они выражены эффектно, весело, зло (и в таких случаях читатель, не согласный с автором, может оценивать силу и убедительность воплощения идей). А эта ерунда не стоит бумаги, на которой напечатана

Прочитано с большим удовольствием. Но увы, издательство и автор меня соединенными усилиями обманули. В подзаголовке обещано художественное произведение, а перед нами научно-популярное расследование, больше похожее на скрипт серии радиопередач (может, это и правда радиопередачи были, я редко слушаю радио). Веллер препарирует историю Куликовской битвы, ее причины и следствия, уличает историков во лжи и мошенничестве. Общая установка не вызывает никаких сомнений: история служит идеологии, тщательно подтасовывая данные и подталкивая читателей к нужным выводам. Впрочем, реконструкции Веллера мне убедительными не показались; источники использованы выборочно, раскритикованы огульно, ни о каких альтернативах исторических трактовок речи нет: была «служебная» история — а ведь вранье все это! Да, вранье, но было много и других исторических концепций; публицисту простительно о них не знать, я не медиевист, у меня тоже познаний недостаточно; но ведь были они, были...

Но мне понравилось то, что многих оттолкнуло — то, как Веллер проводит аналогии между концом 14 века и началом 21 века. Тут все провоцирует читателя, вызывает острую (иногда чрезмерно острую) реакцию — и сделано это очень хорошо, убеждает. Только вот выводы очень мрачные. Как художественное произведение — 0, как публицистика — 10. Итого 6, прочитать один раз, по-моему, стоит

В начале романа мы знакомимся с семейством производителя виски. Семейство — это громко сказано, родственники дальние, отношения не очень-то родственные. Молодой врач-социалист Эндрю выглядит в семье белой вороной, но он и стал главным героем романа Хаггарда. Первые две трети книги — история личной жизни героя, обретений и утрат; умиляет изобилие повторяющихся сюжетных ходов. Слабый мужчина и сильные и хитрые либо красивые и глупые женщины — на этом основаны многие трагедии в романах Хаггарда. Читается с удовольствием, как ни странно, хотя поневоле сочувствуешь автору, который снова и снова проговаривается читателям о своих комплексах. И этот вечный потолок героев — должность заместителя министра... (Раз в пятый уже, наверное...) А в последней трети течение мелодраматического сюжета внезапно нарушается — и начинаются приключения... Думаю, Хаггард и сам понимал, что роман свернул куда-то не туда и сложился из неоднородных и противоречивых фрагментов; недаром же он отложил книгу, начатую в 1916-м, и она вышла только после его смерти. Но в отличие от многих других «социальных» романов писателя, в этом есть энергия, читается он с удовольствием, да и персонажи, кроме главного героя (тоже зануда изрядный, но хотя бы не такой, как в «Рыцаре духа») — вызывают интерес: и мерзкая Ангелика, и забавная миссис Джоски (очень необычный для Хаггарда образ: англичанка, вдова польского еврея), и веселый доктор Блэк... В общем, любители светских романов начала ХХ века прочтут с огромным удовольствием.

Вся повесть про то, что прививки — это хорошо, а отказ от прививок — плохо.

Попутно даются некоторые сведения о судебной и политической системе Великобритании конца девятнадцатого века и о таком явлении, как фаддизм. Познавательно. К сожалению, к литературе это не имеет ни малейшего отношения. Примитивная агитка, Хаггард выразил свое мнение по актуальному вопросу предельно внятно, но в других случаях подобные высказывания имели художественную форму. «Доктор Терн» — обычная социальная мелодрама «на тему дня»; даже хуже, потому что написана не каким-нибудь Ч. Ридом, а Хаггардом.

Все в книжке хорошо — и разумные дельфины, и содружество рас, и изобилие инопланетных видов, и поэзия, и наука...

Но читать было исключительно тягостно. (Да, я читал в переводе Грузберга, стихи там переведены отвратительно, но прозаическая часть — довольно точно, так что придираться не хочется). Вроде бы все то, что я в фантастике люблю — а было банально неинтересно. Брин, видимо, не писатель в моем понимании слова — автор учебника по литературному мастерству от этой книжки пришел бы в восторг, многим читателям она тоже понравилась, да и премии дали же... Но герои не вызывают никакого интереса (я уж не говорю про дикие имена, которые напридумывал Брин, соединив все мыслимые и немыслимые языки). Идея трансляции ценностей средневековой культуры могла бы сработать, если бы автор обладал серьезными познаниями в этой культуре. Но модель «сюзерен-вассал» выглядит исключительно нелепо, это и другие рецензенты отмечали. И куда ни копни: язык, поэзия, расовые вопросы, даже секс — нигде автор не постарался, везде скроил схему в полном соответствии с правилами конкурса «Писатели будущего» и скормил эту схему доверчивым читателям. Не веришь в этих героев, не сочувствуешь им, даже не особенно различаешь. Конечно, злобные расы — это насекомые, дельфины — добрые и шаловливые, обезьяны — упрямые. Нет, тоска немыслимая... Явно противопоказано мне Брина читать...

Неудачный футурологический роман замечательной писательницы. Нет, с футурологией всё нормально: Соединенные Штаты и Соединенное королевство, распад единой Европы, американская интервенция, культурный и экономический диктат...

И написано хорошо — Дюморье всё-таки автор высочайшего уровня. Но как же всё это плоско и примитивно сделано: использована сюжетная схема «Птиц», вплоть до сообщений по радио; всячески подчеркивается место действия, но ауры Корнуолла, как в лучших вещах, писательница создать не может; автобиографические персонажи (а их двое — бабушка и внучка) не слишком убедительны, и для того, чтобы как-то обосновать их характеры, вводится пафосная декламация поэтических строк...

И этот натужный пост-имперский пафос: «британцы никогда не будут рабами»... Кто эти британцы? Старая актриса, не вполне здоровые молодые люди, торговец рыбой и прочие замечательные персонажи? Именно они и будут бороться с американским вторжением. Одолеют ли? Желающие могут почитать... А я лучше рассказы перечитаю

Очень милая и уютная книга. Я бы даже не назвал ее хорошей — композиционное решение не самое убедительное, образы героев прописаны не слишком глубоко, и иногда я путался, кто есть кто (помогала схема в начале книжки). И фантастический элемент — он важен, конечно, но основан на дарвиновских посылках и немного напоминает ранний стимпанк (Блейлока, положим). Чудесное чтение для отдыха с любой практически страницы, прекрасно переведено и стилистически выверено. Диккенс не Диккенс, но XIX век в прекрасном олитературенном обличье. Думаю, можно воспринимать книгу и как семейную хронику в рамках магического реализма, но не очень хочется; поэзия этого романа — земная и скромная, волшебство проявляется неброско и очаровательно. В содержательные и серьезные комментарии я при чтении так и не заглянул (да и потом не стал их читать, хотя работа проделана титаническая) — и не потому, что шибко умный, а потому, что большая часть отсылок — совершенно факультативна, а ключевые достаточно явно обозначены самим писателем. На фоне насыщенных, выверенных, поразительно эффектных (и просто коротких) ранних романов Краули «Маленький, большой» смотрится приятно, но как-то неубедительно. Но от чтения все равно оторваться сложно, любителям ретро-эстетики удовольствие гарантировано и перечитать под настроение можно.

Перечитал — и снова повеселился. Валенте написала замечательную книжку, которую лично я никак не могу воспринять всерьез. Весь этот русский дух, мазохизм русской души и исторические трагедии — изящно использованный фон для истории о бесконечности всякой традиционной истории.

Если представить, что «Приключения Жихаря» Успенского пересказаны языком Милорада Павича — то как раз и получится нечто вроде «Бессмертного». Домовые-коммунисты, женщина-берданка, ведра с черной икрой и царевна Лебедь, помешанная на косметике — неужели это можно воспринять всерьез???

Очень остроумная, местами смешная книга. Первый раз читал на английском — тоже было весело. Очень умело обошлась Валенте с блокадными эпизодами. Такой правильный для постмодерниста ход: хочешь избежать чернухи, «клюквы» и пародии — смени повествователя. И сработало, как ни странно. Мне не хватило фигуры Серого Волка (все же надо было этого персонажа в сюжет ввести как следует, он в сказочной традиции — не аксессуар, а ключевой волшебный помощник), не хватило идолов Проппа (понятно, идолы были у Успенского, но какой-то аналог можно было придумать более удачный) и, конечно, садо-мазо))) Соответствующие сцены написаны в духе «50 оттенков серого», в узнаваемо дамском стиле, и изрядно контрастируют со всем прочим повествованием. Но этих оттенков...то есть эпизодов...немного и смириться с их тональностью можно. С интересом жду второй роман; думаю, там тоже все будет весело.

На мой взгляд, это гораздо лучше занудных и пустых «Сказок сироты» и нелепо-странных рассказов Валенте. Русское издание на полке оставил.

Любопытная и в каком-то смысле познавательная книга, в которой, конечно, преобладает фрейдистский анализ — недаром начинается и завершается повествование упоминаниями об умершей сестре. Будут и отношения с матерью и отцом, и комплексы, и подавление... Стандартный набор, взятый из сочинений дедушки Фрейда. Но и о Филипе Дике из этой книги можно много узнать — биографические подробности, философия и музыка, фантастика и не только... Увы, фантастика на общем фоне затерялась — я хотел побольше прочитать про создание и восприятие романов, про историю экранизации «Бегущего по лезвию», про отношения с коллегами по цеху. О генезисе отдельных книг сказано, но, увы, совсем не то и не так... Положим, роман «Пролейтесь, слезы!» разбирается очень подробно — конечно, в нем отражены обстоятельства частной жизни и даны подступы к «Экзегезе». А о романах, которые представляют куда больший интерес с сугубо литературной точки зрения, сказано вскользь. Мне, увы, было неинтересно читать об отношениях Дика с женщинами — уж очень много этих женщин и очень неприятным типом предстает писатель в соответствующих эпизодах. Все-таки основное в жизни писателя — литература; если же биография строится не от литературы, сочинителю приходится отыскивать особый угол зрения, чтобы раскрыть и ключевые тезисы, и расписать этапы творческого пути героя. Каррэр добился цели, но образ наркомана и параноика, который он создал, мне оказался неинтересен. Я лучше почитаю книжки Дика (хотя к большинству из них давно охладел), а подобные биографии — оставлю любопытствующим...

Градус бреда зашкалил сразу — и уже не снижался. С первых же страниц летят в разные стороны руки, ноги и головы, стены валятся, субпространственные туннели рушатся, героический космический патрульный перемещается по разным телам и планетам. В книге очень много актуальной политической риторики, борьбы с «коммуняками» и осуждения сталинизма во всех его проявлениях. Читать практически невозможно, хаос, в котором потонул автор, захватывает и читателя. Нет, чтобы писать книжки, одного голого энтузиазма недостаточно, нужно еще хоть что-то уметь...

Хороший, познавательный роман от сотрудника ЦРУ о прогрессивных методах ведения войны в марсианских (читай-иракских) условиях. Давно не читал настолько олитературенной политической агитки. Есть бравые десантники, воюющие за мир во всем мире, аборигены — оппортунисты и враждебные межзвездные террористы, уничтожающие всех и вся. Конечно, картинка потом усложняется, интрига закручивается. Но бравые американские десантники все равно будут бороться за мир во всем мире, пока от него/мира/ камня на камне не останется. Еще умилило стремление автора насытить роман отсылками к классике — причем не только к Берроузу, что было неизбежно (Марс, женщины, чуждые расы), но и к Готорну, Конраду, Хаггарду, разным колониальным авторам. Забавные аналогии с бурской войной порадуют историков, меня не очень зацепили.

Чего не отнимешь у книжки — увлекательности; сегодня утром проглотил за пару-тройку часов, не особенно напрягаясь, благо объем небольшой. Уверен, у романа есть немало поклонников, но я предпочитаю боевую фантастику без излишней окололитературной и политической нагрузки — Уильяма Кейта или Ч. Ингрида, положим. Был бы роман подлиннее — мне стало бы скучно, а так твердые 6 баллов

Дикий, лютый, невообразимо увлекательный и бездумный трэш. Зачин романа хорош для «обычного» авантюрного повествования, но потом начинается такое... В общем, умирающая от рака распутница, ползущая по коридору с кинжалом в руке, чтобы убить раненого Рауля — яркий пример того, во что превращается неистовая словесность под пером дешевых эпигонов. Очень много этнических и социальных стереотипов, исторические персонажи — ожившие схемы, очень примитивные, не имеющие никакого отношения к документально подтвержденной истории. Столь же условны «боевые» сцены — дуэли, погони, поединки и прочее. Тайные общества будут, конечно — и даже немного фантастики при желании увидеть можно.

Мне, историку литературы 19 столетия, читать было скучновато — я подобных схем насмотрелся; кажется, исполнение в других случаях бывало получше. Но читается очень легко, любителю жанра удовольствие обеспечено. Поэтому оценку не ставлю

Все ингредиенты, из которых складывается формула коротких романов Д. Фландерса, в этом тексте наличествуют: проклятое место, пираты, юные искатели приключений, зловредный чиновник и суровый мститель, убийства и поиски сокровищ... Да, еще, конечно, неизменная защита католических ценностей; все борцы с католиками оказываются злокозненными мерзавцами. Это в большинстве текстов Фландерса есть, и образы соответствующих персонажей одной краской нарисованы. В целом книжка очень увлекательная, о прочтении не жалеешь, но и ничего нового не открываешь — снова тот же развлекательный сюжет в новой упаковке. Откровений ждать не стоит, но любители пиратской романтики прочтут с удовольствием.

Переводчика и издательство можно только поблагодарить за поиск и публикацию этих раритетов. А что среди редкостей маловато шедевров... Этого, по чести, и стоило ожидать. И среди известных и популярных произведений приключенческой литературы — шедевров не так уж много...

Очень приятный и разноплановый сборник: есть хронопарадоксы, ксенофантастика, истории о близком будущем, притчи и фэнтези. Читается легко, можно рассказы в любой последовательности рассматривать. Стилистически все достаточно эффектно, перевод пристойный.

Но вот нет у Суэнвика той искры Божией, которая делает фантастический рассказ чем-то большим, нежели просто хорошо рассказанная интересная история. Когда я вспоминаю лучшие рассказы Саймака, Азимова, Шекли, Желязны, Диша — эмоциональный отклик неизбежен, потому что помимо сюжета и интонации мы присутствуем при сотворении Чуда; как иначе назвать вторжение фантастической истории в нашу жизнь, я не знаю...

Суэнвик, по-моему, этой магии начисто лишен; он прекрасный рассказчик, тонкий и наблюдательный, но лучшие истории — те, в которых схематичные персонажи действуют по жанровым правилам; здесь мы дивимся деталям, восторгаемся отделкой, замечаем интересные находки — но эмоционального воздействия автор не достигает и задачи такой не ставит. Поэтому «Озеро гоблинов» мне по-прежнему нравится больше других историй; это не рассказ, а размышление о сущности рассказов — тонкое, умное и справедливое. Нет ярких, подлинных эмоций — так чего же требовать от размышления?

В общем, читать стоит, перечитывать вряд ли... Как верно заметил кот, «Ничего особенного»

Главное в этой книжке, по-моему, любовь авторов к Новому Орлеану (и в других текстах Асприна заметная); мне было приятно видеть такое трогательное отношение к городу (сам никогда там не был, по описаниям — вроде ничего особенного, а приятность чувствуется). Сюжет же про двух спецагентов из США и Великобритании, которые сражаются с Силами Тьмы, мне чем-то напомнил комедию Гайдая «На Дерибасовской хорошая погода...»: всего много, персонажей выше крыши, гэги есть, но не смешно и не очень энергично, хотя смотрится/читается легко. За эту легкость и за образ города — пожалуй, книжку на полке можно оставить.

Очень даже занятная развлекательная книжка, имеющая исторический интерес.

Основная тема Асприна — это создание команды и ее взаимодействие «в американском стиле», нечто вроде истории успеха, позволяющей на простых примерах продемонстрировать преимущества командной игры и необходимые условия для саморазвития. Увы, у самого автора американской истории успеха не получилось... Но это дело совсем другое; я подобным указаниям не очень верю, а книги читаю с большим удовольствием.

И вот тактику командной игры Асприн сравнительно рано опробовал не в юмористической фантастике или фэнтези, а во вполне серьезном ксенофантастическом боевике о разумных существах-тзенах, ведущих суровую межзвездную войну с насекомыми. Главный герой проходит долгий путь, трем этапам этого пути посвящены три части романа, в которых тзену — Воину приходится решать проблемы все большей сложности, требующие командного взаимодействия и учета личностных качеств всех подчиненных. Как писатель отрабатывал этот механизм на жуках и ящерицах — мне было очень интересно, хотя в именах (Зор, Зум, Зур, Махз, Рахк и т.д. и т.п.) я запутался почти сразу же

С моей точки зрения — пожалуй, лучший роман писателя. Да, «Королевский призрак» гораздо убедительнее в деталях, «...И любовь осталась» тоньше и реалистичнее, а «Сборщик» смешнее. Однако «Проклятие змеиного бога» — это нечто неописуемое. Герой романа — альтер эго самого писателя; вернее, таким безответственным прожигателем жизни, писателем-фрилансером, ловеласом и либертеном, Четвинд-Хейс хотел быть — и знал, что это непозволительно. Отчасти описание Адонии — это иносказательное изображение тех кар, которые падут на головы нечестивцев, того, что ждет людей, преступивших моральные нормы — или дерзнувших об этом подумать. Но моральным уроком писатель не ограничивается. Ирония пронизывает «Проклятие...» — и все кошмарные персонажи вызывают невеселую усмешку. Удачно подобранные аксессуары — бритва служанки Гридельзы и кошмарный парик Хелен Ланди — позволят читателю пощекотать нервы. Но ироничный рассказ о ловеласе, который столкнулся с проклятием Сокрытого Мира, превращается к середине книжки в нечто иное. Шаг за черные врата приводит не просто в мир богов и чудовищ; все переворачивается с ног на голову, и роман мчится к развязке, головокружительной, фантастической, забавной и кошмарной одновременно. Не стану даже намекать, чем оно все кончится. Может, когда-нибудь роман выйдет на русском, и читатели во всем разберутся сами. А я сейчас сел отзыв писать, снял книжку с полки и зачитался. Блестящий мистический хоррор, забавный и заставляющий задуматься... Такие в нашем мире встречаются...

И зачем я это читал???

В электронной книжке оказался файл среди других текстов из серии «Темный город». И я, почитав Танит Ли, открыл вот это...

Потрясающий парад фантазий тупого подростка, страдающего от ожирения, и кошмаров этого же подростка, нелепых и бестолковых. «не выходи из дома — тебя там убьют», «не подходи к девушке — она над тобой будет смеяться», «не ходи в круглосуточный минимаркет — там страшное-страшное зло». Все это осложняется явной сексуальной неполноценностью и стремлением к членовредительству, доходящим до каких-то гаргантюанских пределов. Я честно осилил десятую часть сего шедевра, ужаснулся, потом заглянул в финал, снова ужаснулся — и стал читать какую-то ненапряжную и поистине детскую ерунду про вампиров.

В общем, «не открывай Лаймона — это страшно-кошмарный-ужасный бред, который не кончается, как дорога сквозь ночь».

Роман поначалу неплох, хотя тема птиц, намеченная в начале книги и на обложке, раскрыта, на мой взгляд, недостаточно. Впрочем, то же касается и всех прочих тем. Кирк — интересный художник; возможно, комикс из этой книжки получился бы неплохой. Роман же вышел посредственный — герои, как уже отмечалось, ведут себя как патентованные идиоты. И в отличие, положим, от книг Блэйлока, это умиления и восторга не вызывает, скорее недоумение.

Есть яркие сцены и эффектные моменты, но когда Кирк пытается изобразить «чистый экшн»... лучше бы он этого не делал, а подробно и любовно описывал странных персонажей, многим из которых можно было бы побольше места уделить.

Сначала мне было любопытно, к концу я многие страницы просто пролистывал. Не могу сказать, что книга плохая, она скорее необязательная. Хотя не исключено, что какие-то эстетические глубины остались мне недоступны.

Итак, перед нами снова бандиты, кокаин, буддизм, монахи, много сурьезных мыслей и рецензия на философа Пятигорского вдобавок.

В общем, «рецензия» — это, пожалуй, единственное, что мне понравилось в романе.

Пелевин попытался рассказать о просветлении и спроецировать этот рассказ на судьбу братков из 90-х и их боевых подруг. Получилось... Да ничего не получилось. Финал угадывается к 50-й странице, шутки не смешные, буддизм этим бандюганам идет как корове седло. А уж модная тема феминизма раскрыта так, что хоть святых выноси. Пелевин синтезировал движение #Metoo с теориями Кастанеды — вышло и неубедительно, и элементарно скучно. Впервые я пролистывал страницы в книге одного из любимых писателей. Все эти ящерицы и Великие Матери попросту не работают, сочетание двух схем не дает нового качества, ничего не объясняет и не намечает развития тенденций (это есть даже не в самых лучших книгах мэтра). Ближе всего эта книга к «Числам» — недаром есть общие персонажи и даже один ключевой эпизод получает (неубедительное) объяснение. Но в «Числах» нумерологическая модель была больше, чем просто игрой; безумие общества, помешавшегося на цифрах, переключалось как бы в иной регистр. Тот роман мне не понравился — но мне все равно хотелось его перечитывать и обдумывать. Здесь — увы...

Так плохо и беспомощно Пелевин еще не писал. Пора перечитывать «Чапаева...» или «T».

А насчет буддизма — это, пожалуйста, к философу А.М. Пятигорскому)

Занятная книжка для любителей необычных пост-апокалиптических сочинений.

Предсказать развитие сюжета довольно легко, хотя обставлен этот сюжет изысканными деталями и изложен вполне себе изящно (в переводе изящество сохранено). Разумные медведи, дикие дети и странные пейзажи в ассортименте

Претензий у меня в принципе две:

1. Предельная американщина. Такое ощущение, что под видом пост-апокалипсиса нам втюхивают очередного Дейла Карнеги: «поверь в себя, стань собой, добейся успеха». Особенно это касается Вика (да и самой героини тоже).

2. Любовь Вандермеера к кальмарам меня выбешивала и в предшествующих книгах. Здесь она достигает апогея — кальмар заменяет все: и социум, и человека, и религию, и семью. Все-таки должен быть какой-то предел...

Все, с книгами Вандермеера на этом завязываю

Все-таки Блэйлок — автор прекрасных книг для уютного домашнего чтения. В «Гомункуле» несколько странноватых персонажей гоняются за артефактами, принцип действия которых — объединение науки и магии. Погони динамичны, описания забавны; несмотря на обилие ходячих трупов и отрубленных голов, никакой кровожадности нет, можно читать и детям (особенно если они любят «балаганные» развлечения). Сам Сент-Ив — условный «викторианский ученый», одержимый знанием ради знания и пытающийся определить «общие законы мироздания». Характеры некоторых персонажей не раскрыты, но они достаточно условны и со своими задачами справляются превосходно. Еще очень приятно, что с первых страниц понимаешь, кого из героев автор (при всем своем добродушии) не удержится и укокошит. Собственно, чем все кончится, тоже можно догадаться — но такие книги, как «Гомункул», не ради детективной интриги читают, а ради совершенно иного удовольствия...

Конечно, воздушных приключений могло быть и больше, а викторианский Лондон мог быть более убедительным (но это я пристрастен, т.к. занят сейчас как раз книжками о викторианской эпохе). Я получил огромное удовольствие, но... «Бумажный Грааль» я прочитал раньше, а там сюжет практически тот же, только время действия — куда более привычное, потому и эффект сильнее. А так — конечно, на полочку, в коллекцию (хотя издатели моих полок не пожалели — формат увеличенный, поля огромные, книжка толстая, хотя и не очень велик роман).

Книжка производит сильное впечатление — это правда. Молодые, судя по всему, но очень даже искушенные авторы решили взять за Вильяма нашего Шекспира и создать роман в новеллах, в котором сюжеты нескольких пьес были вписаны в исторический контекст рубежа 16-17 веков и связаны единой темой — вмешательство сверхъестественных сил в земные военно-дипломатические конфликты. Тема практически беспроигрышная: сюжеты почти всем знакомы, магия выглядит уместно, а персонажи Шекспиром прописаны куда как хорошо, осталось только самого автора к списку героев добавить...

Однако поразительный конформизм сочинителей у меня вызвал сильнейшее отторжение. Шекспир непременно должен быть бисексуалом — иначе меньшинства можно оттолкнуть (напоминает саморекламу героев Евровидения), права женщин непременно следует отстоять и продемонстрировать равенство полов, магию непременно нужно в соответствии с гендерной идентичностью прописать... В общем, если бы все ограничилось Уиллом и его мальчиками — я бы, наверное, стерпел. Но «модная любовь» с обязательной сменой пола — это уже чересчур. Я все понимаю: «Буря», волшебство, травестия... Но нельзя же делать такие убогие и политически грамотные сочинения по канве великих пьес!

Короткая повесть Э. Ньюман хороша — и на самом деле проста, напоминает сюжеты новелл из хичкоковских антологий и сделана неглупо. Но к тому моменту, как я добрался до этой истории, всякое желание продолжать чтение уже исчезло — и с последними двумя повестями я уже не ознакомился. А в финале, конечно, все предсказуемо донельзя — и очень убого. Пожалуй, без политкорректного постмодернизма я как-нибудь обойдусь

Читатель следит за развитием сразу нескольких сюжетных линий: контрабандисты провозят наркотик «тропик-45», экологи следят за летающими моллюсками, искатели сокровищ натыкаются на инопланетный артефакт, коррупционеры воруют, а честные полицейские им противостоят. И тут из артефакта как выскочит, как выползет... и трах-тибидох-тибидах! А щупальца у него — длинные, а чешуя — прочная, а зубы длинные, а скорость — мама не горюй!

Редкостный трэш, который я бы вышвырнул сразу, если б не было у меня пары часов свободного времени вечером при полном отсутствии на даче других книжек. Время я потерял, а особого интеллектуального богатства не приобрел.

Дивная книжка из серии «такое было возможно только в 90-х». Перед нами история о монстре-мутанте-убийце-насильнике, естественно, явившемся с другой планеты и оказавшемся в итоге в подмосковном дачном поселке. Основное действие развернется именно там — со всеми приметами красивой жизни, какие только могли померещиться россиянам в их сновидениях в первой половине означенных 90х-: двухэтажные загородные дачи, домработницы, коллекции холодного оружия и детские дома, переделанные под особняки новых русских. Еще в ассортименте будут многие приметы времени — узнаваемые и забавные. Но главное — это запредельная кинематографичность зрелища...то есть книжки. Киноманы будут с удовольствием догадываться, с какой классики видеосалонов содран тот или иной эпизод — но мне показалось, что автор создает усредненный «американский фантастический боевик ужасов» со всеми ключевыми традиционными сценами, но в декорациях родного Подмосковья.

Читать было очень весело и легко; перечитывать вряд ли буду

Исключительно увлекательный и нелепый роман, в котором смешаны теории Стивена Хокинга, хронопарадоксы, финансовые коллизии и конфликты разных рас в космосе, а также артефакты и семейные тайны. События сменяют друг друга очень быстро, предсказать, куда заведет автора прихотливое течение его фантазии, довольно сложно, но смысла во всем этом искать не стоит. Главный герой, 17-летний юноша, хлопая глазами и ушами, попадает в самый центр очень сложной космической игры, на кону, естественно, судьба человечества, а враждующие стороны и их цели почти до самого конца остаются для читателей совершенно загадочными. Романтический интерес, естественно, появится, но ближе к концу сочинения, а научные выкладки поражают каким-то утрированным идиотизмом (думаю, дело не только в переводе). Вместе с тем оторваться от этого безумия нет никакой возможности — но если б автор сочинил продолжение, я бы, наверное, не выдержал и книжку вышвырнул в окно.

Занятный роман, как будто склеенный из двух неравнозначных частей. В одной фининспекторы, попавшие в переделку, пытаются выбраться с Тартара — и это увлекательный, хотя и глуповатый боевик. Во второй речь идет о бюрократической волоките в космическом будущем — и это читается как затянутая и несмешная сатира. Поскольку главы о затерянной планете и бюрократах чередуются, впечатление складывается странное. Читать вроде и любопытно, но ничего особенно интересного Гринлиф предложить читателям не может. Итог — среднее развлекательное произведение

Мне книжка показалась немыслимо скучной; хуже, наверное, только «Беатрис» — я домучил роман с трудом, перелистывая страницы. Как резонно заметил предшествующий рецензент, легко догадаться, чем все закончится, а нюансы развития событий не увлекают нисколько. Через неделю уже трудно вспомнить подробности, пришлось в книжку заглянуть

Несомненно, это роман, связанный с определенной эпохой и представлениями данной эпохи — по крайней мере, суждения о любви и браке отличаются нарочитым викторианством. Тема «затерянного города» в этой книжке оказывается приплетенной ни к селу ни к городу, а характеры главных героев... Таких, извините за выражение, зануд Хаггард, кажется, никогда не описывал. Они действительно скучные, скучные, скучные — и рассуждения вымученные, и речи банальные (даже прекрасный перевод не помогает). Экзотические сцены описаны нарочито невнятно, даже ночной обряд кажется бледной копией соответствующих страниц «восточных» романов Хаггарда. Оставил себе книжку исключительно ради полноты собрания (и еще повесть с прекрасными иллюстрациями в том же томе), перечитывать точно не буду

Книжка выделяется в лучшую сторону на фоне таких «нравоучительных» писаний о вечной любви, как «Джесс» или «Стелла Фрегелиус». Хаггард попытался развернуть оккультную тему, продемонстрировав неплохое знание психометрии и месмеризма, а также выразив свое неоднозначное отношение к Теософскому обществу и его основательнице, Е. П. Блаватской. Книга прекрасно переведена и легко читается, невзирая на обилие отвлеченных рассуждений. Да и сами рассуждения куда уместнее, нежели в вышеупомянутых романах. Конечно, Хаггард в очередной раз рассуждает о собственной несчастной любви, о роли злонамеренных отцов и о неизбежной встрече возлюбленных в грядущей жизни. Но развернут этот сюжет куда оригинальнее обычного, да и характеры героев продуманы очень тщательно; и пастор, и мистер Найт, и Изобел, и мадам Риенн — запоминаются, это действительно яркие образы, и читать об этих людях интересно. Да, перед нами викторианский роман, отражающий страх перед неизбежным крушением Империи и неизбежным крахом недостижимых устремлений. Но книга — не только исторический документ, это блестящее описание жизни и любви; Первая мировая стала для Хаггарда настоящей трагедией, и так откровенно о войне он вроде бы нигде не писал. Очень любопытная, наводящая на размышления книга.

Да, как говаривал незабвенный Михалыч, «жить захочешь — еще не так раскорячишься...»

Небогатый молодой писатель Жан Рей (своего имени он под этими текстами, кажется, не ставил) в короткой повести обрушивает на головы читателя всю машинерию бульварной литературы: замки, подземные ходы, роковые женщины, кровавые, кровавые, нет, даже КРОВАВЫЕ убийства — в превеликом множестве. Естественно, цель всего этого — привлечь внимание непритязательной публики. Сделано все с умом, но без души, с талантом, но без энергии, с выдумкой, но без подлинной фантазии. Характеры, детали, психология? О чем вы говорите... Бульварная же проза... Это не значит, что читать нельзя — читается хорошо, легко, но и только... Многим, впрочем, нравится — для отдыха самое то. Мне вот такой отдых не по нраву, но я и читать про Диксона больше не стану.

Разгадка тайны Сладкоголосого Вампира меня изрядно повеселила, многочисленных жертв совершенно не жалко, никаких следов дедукции Диксон не демонстрирует и рядом с Холмсом близко не стоял. В общем, хорошо переведенная и легко написанная ерунда. Если хочется лютого трэша в духе бульварной детективной литературы — лучше Жюля де Грандена почитать, там хотя бы весело...

Рассказы о привидениях — это все-таки особый жанр. Брет Гарт попытался освоить его, но не преуспел — получилась предсказуемо дамская история; и призраков в ней, на мой взгляд, многовато, ни ужаса, ни волнения они не вызывают, а традиционные для писателя мотивы отступают на второй план. Читается легко, но не более. Зато повесть короткая. Два других текста из сборника «Тайна гасиенды» куда лучше.

Очень приятная романтическая история про благородных разбойников и честных джентльменов, прекрасных дам и гнусных дельцов, бродячих медведей и снегопады в горах... Начинается все с ограбления дилижанса, но дальше, казалось бы, простая история приобретает неожиданный оборот. Стереотипы журнальной словесности поданы у Брет Гарта оригинально и убедительно. Да, это не великая литература и не лучший текст Брет Гарта, но и средние тексты замечательного писателя куда лучше коммерческой жвачки, которой нас потчевали и потчуют... Приятно было окунуться в атмосферу диких американских гор на пару часов.

И еще одно викторианское путешествие по Темзе — на сей раз не только с собакой, но и с кошкой.

Сотрудник хронолаборатории, страдающий от глухоты, тупости и чрезмерной эмоциональности, заброшен в 1888 год, чтобы сделать неведомо что... Нет, потом он, конечно, все вспомнит — и ликвидация хронопарадокса выйдет уморительно смешной, увлекательной и неглупой, тем более в обстановке любимой мною викторианской Англии...

Но, черт побери, почему же мне было так скучно? Джером и Вудхауз тоже однообразны, юмор тривиален и традиционен, ограниченность сюжетов очевидна... Но их читаешь с огромным удовольствием. А в случае Уиллис я сдерживал зевоту и благонравно подхихикивал в некоторых местах, чтобы не задремать.

Проблемы в книге есть — и почему-то никто из рецензентов о них не пишет.

Во-первых, очень трудно сразу погрузиться в тему, оценив все особенности деятельности лаборатории. Я не читал «Книгу Судного Дня», и роман «Не считая собаки» поначалу казался мне ребусом, для понимания которого требовались огромные усилия, явно не соответствующие «сложности» сюжета.

Но с этим я худо-бедно управился.

Вторая проблема — скорее эмоциональная. Это исключительно женская книга, образ эпохи выстроен на основе чувствований и переживаний (пусть обманчивых и нелепых). Я помню блестящее переосмысление Джерома в романе Дж. Блейлока — там перевернутая логика настолько увлекает читателя, что самые тривиальные приключения приобретают совершенно новое измерение. В книге Уиллис количество не переходит в качество.

В-третьих, писательнице не удаются характеры (это я заметил в повестях и рассказах Уиллис) — она ограничивается парой-тройкой «убедительных» свойств и не создает необходимых для большого романа сложных сочетаний психологических и эмоциональных характеристик. Нед Генри состоит исключительно из странностей, возникших в результате многократных перебросок. С животными получилось гораздо лучше (бульдог почти не уступает незабвенному Монморанси), но люди-то, люди...

И четвертый недостаток многим показался достоинством: религиозный пафос, которым проникнута книга Уиллис, был бы уместен в стилизации под викторианскую прозу. Но здесь-то речь идет о «взгляде из будущего», и фантастическая книга становится удивительно архаичной.

Да, эта книга хорошо написана, со знанием дела, умом и талантом. Но дочитать ее я так и не смог — вернулся к Джерому, Вудхаузу и Блейлоку.

Не очень смешная история, основанная на перепеве мотивов тургеневских «Записок охотника». Такое мог бы сочинить один из персонажей Зощенко... Газетный, репортерский стиль, в котором это написано, очень напоминает сочинения журналистов из незабвенного романа Ильфа и Петрова -залихватский, «ядреный», бессмысленный и беспощадный.

Литературные аналогии приходят на ум неспроста — в контексте и заключена основная ценность рассказа; он дает представление о литературном движении конкретной эпохи, и историку будет очень интересен. Но я в данном случае выступаю с позиций читателя. И как читатель не могу оценить рассказ высоко. Да, с учетом иллюстраций средняя оценка будет гораздо выше, так как иллюстрации к циклу действительно великолепны. Но в то, что кто-то может читать эти рассказы ради эстетического удовольствия (да просто чтобы посмеяться) — извините, поверить не могу. Впрочем, наверняка у произведений Ветова есть поклонники, которые мне смогут возразить.

Замечательная история о поисках сокровищ, чем-то напоминающая старый мультфильм «Ограбление по...» Финней пишет о родных местах, выводя в гротескном виде своих знакомых, близких и не очень близких. Из множества совпадений и удивительных рассказов сплетается какое-то сюрреалистическое полотно в духе позднего Шекли. Конечно, из других книг Финнея больше всего похоже на «Нечестивый город», но все же сходство не полное. Рекомендую — как и все прочие книжки Финнея, эту прочел не отрываясь, смеясь и удивляясь фантазии автора

Потрясающая дичь в духе Чарльза Форта, но в форме романа и гораздо хуже. Мужик изобрел способ лечения гемофилии — и теперь он сталкивается с кошмарным заговором, нити которого оплели весь мир... Кто и что вдохновляет заговорщиков, узнайте сами, если тема заинтересовала. Вообще, получился бред параноика, начитавшегося книжек про войну полов... Я до середины осилил, дальше плюнул, хотя, заглянув в конец, понял, что какой-то потенциал у автора был, просто распорядился он им неудачно

В книге все свалено, как во многих коммерческих романах середины века, в одну большую кучу: ядерная катастрофа, оживление мертвых, реинкарнации, пересадка органов, изменение социальной структуры, финансовые отношения, наемные убийства и высокая мода...

Читается с интересом: трое оживленных оказываются в новом мире после катастрофы и сталкиваются с его опасностями и возможностями. Но характеры не раскрыты, некоторые сюжетные линии оборваны, а самые интересные персонажи, так называемые «ретро», толком не прописаны. Впрочем, можно додумывать самостоятельно — роман не длинный и переведен прилично

Очень романтичная история про отважных космолетчиков, незаметных героев космических трасс, которые подобрали в кабаке совершенно безнадежного героя и сделали своим вторым пилотом. В сюжете есть инопланетяне, немного психологии, пара выкладок из области гуманитарных наук, но в целом это предсказуемо дамская книга, финал которой можно предсказать страницы с пятой. Нет, книга неплохая, она написана внятно и легко, даже увлекательно местами. Но избыток чувствований как-то меня смутил, а Майклсоны так хороши, что даже оторопь берет. ДУмаю, если бы вместо корабля был готический замок, а вместо пришельцев — какие-нибудь шотландцы, ничего бы не изменилось. Продолжение читать не буду

Отличный пародийный роман о путешествии в сердце тьмы. Вместо Африки — Соединенные Штаты 21 века, вместо торговцев — ученые, вместо безумного полковника — президент-самозванец. Англичанин сводит счеты с Новым светом? Джозеф Конрад для нового века? Да, но не совсем.

Конечно, сюжетная основа романа — энергетический кризис и его последствия. Но Баллард уходит очень далеко от рассуждений о нефтяной игле, на которой сидит наша цивилизация (эти рассуждения есть, но они ненавязчивы и места занимают не очень много). На страницах книги оживают герои поп-культуры, Микки Маус протягивает руку Фрэнку Синатре, а Джон Уэйн целится в Джона Кеннеди (не совсем так, но в метафорическом смысле нечто подобное и происходит). Не следует забывать, что призрачному Уэйну соответствует и «реальный» — главный герой, однофамилец великого актера и предполагаемый сын великого ученого...

В книге очень много смешных эпизодов, несмотря на отдельные пугающие моменты, она совсем не производит мрачного впечатления, в финале Баллард добавляет балагана и, по-моему, лихо пародирует романы Ф.К. Дика о симулякрах (хотя, может, это я и придумал — но параллели напрашиваются).

Читается книга легко, перевод М. Стрепетовой профессионален, хотя я бы предпочел, чтобы переводчица ориентировалась на стиль Д. Конрада и сделала принципиальные для Балларда аналогии еще прозрачнее.

После «Высотки», вызвавшей сильнейшее разочарование, этот роман — как глоток свежего воздуха. Настоящее удовольствие! Рекомендую...

ПС: И как обычно, в книге очень много птиц — мертвых, живых и механических...

Прочитал очень быстро — Баллард написал книгу легко и доступно (ну, насколько эти определения применимы к Балларду — конечно, вопрос...)

Однако удовольствия не получил. Роман очень схематичен, финал предсказуем (собственно, в самом начале нам финальную сцену предъявят), а социальные комментарии не вызывают восторга и не очень убеждают.

Сейчас роман читается как черновик «Суперканн» — та же идея развернута глубже, сильнее, сюжет выстроен убедительнее, напряжение не покидает читателя еще долгое время). В конце концов, «Суперканны» просто ближе к нашему времени и понятнее человеку, уже привыкшему к высотным домам, но задумывающемуся над последствиями эволюции кондоминимумов. Можно было бы сказать, что роман устарел — но про «Автокатастрофу» или «Бетонный остров» этого никак не скажешь, книги по-прежнему скребут по мозгам, бередят фантазию и тревожат...

А «Высотка»...

Собак съели, птицы улетели (пожалуй, самый эффектный, но толком не развернутый образ — о летящих птицах Баллард напишет целый роман, один из лучших...), люди одичали... И что? И ничего. Закрыл книгу — пошел дальше.

Вампиры, конечно, тоже люди. Только с клыками...

Книжка, составленная для подрастающего поколения, должна была стать «кратким курсом по общению с немертвыми». В итоге широко представлена романтическая составляющая, много рассуждений о толерантности, но мало истории и мало оригинальных трактовок темы. Единственный рассказ, выбивающийся из общего ряда — «Малыш» Кейт Коджа. Конечно, заглавное существо — это не совсем вампир, но сделана история очень тонко, и только к концу ты понимаешь, насколько это важный рассказ — про людей. Видимо, поэтому он большинству читателей и не понравился; действительно, в «Клыках» ему места нет.

Конечно, «сумеречная» аура окутывает эту книжку — рассказы К. Барзака, К. Уоррен, М. Марр развивают тему «нежности немертвых». Они прилично написаны, хорошо выстроены — и забываются сразу после прочтения; три дня спустя мне пришлось заглядывать в книжку, чтобы вспомнить, о чем в рассказах шла речь. Пожалуй, даже рассказ Танит Ли принадлежит к этому разряду. Нет, написано просто превосходно, последние фразы даже слезу выжимают. Но складывается ощущение, что составители попросили нежный и трогательный подростковый рассказ — и Ли слишком уж буквально восприняла их пожелания (или настроение такое было...) Увы, не лучшая история великой писательницы.

Но больше всего меня выбесили истории про толерантность, особенно геи-иудеи-борцы с вампирами в рассказе С. Бермана (это, к сожалению, не смешно совсем, хотя звучит очень даже забавно). Поразительно бредовый текст от К. Валенте выдержан в том же ключе — такое ощущение, что авторы стараются придать вампирам наиболее «актуальные» с их точки зрения свойства... Выходит сплошное дурновкусие.

Неожиданным оказался рассказ Э. Кашнер — в упаковке романтической истории перед нами очень сложное рассуждение о прошлом: вампир живет очень долго. Что он запомнит из прошлого? И о чем сможет рассказать? вопрос не праздный: сейчас гораздо важнее в архетипическом образе не то, что вампир пьет кровь, а то, что он своим существованием подвергает сомнению границу между жизнью и смертью, между прошлым и настоящим. Рассказ не идеален, но заставляет задуматься — уже очень много.

Истории Бэллингруда и Форда ближе к канону и заставляют вспомнить и «Вия», и Стокера. Мне рассказы понравились, хотя ничего нового в них нет.

Зато есть немало нового в дивном рассказе Люциуса Шепарда. Казалось бы, перед нами история о девушке из маленького городка, которая повстречалась с вампирической сущностью... Но это только начало, и ближе к финалу история вывернется наизнанку, заставляя снова и снова «пере-думывать» сюжет, в котором находится место самым, казалось бы, случайным и мелким бытовым подробностям. Не все акценты Шепард расставил, но на общем фоне «Срез жизни» (скорее, наверное, «кусок») выглядит великолепно.

Так что прочитать — однозначно рекомендуется.

Одна из лучших жанровых антологий, прочитанных за последнее время. Стивен Джонс подтвердил свою репутацию, сделав почти невозможное — он составил книжку «традиционных ужасов», которая производит совершенно оригинальное впечатление. И хорошо, что книга не слишком большая — иначе эффект бы исчез, и повторение одних и тех же приемов могло утомить читателя.

В большинстве рассказов речь идет о вещах по-настоящему пугающих, но связанных исключительно с повседневным существованием: боль, болезнь, ревность, равнодушие, смерть... Твари из космоса и древние божества, конечно, могут появиться, но ключевой роли не сыграют... Конечно, необходима психологическая достоверность, детализация — поэтому многие тексты довольно велики по объему. Но увлекаться тоже нельзя — баланс нарушится, и выйдет, как в истории П. Краутера: вроде бы все сделано грамотно, зачин страшноватый, но к концу все приедается, и даже ведра с кровью ситуации не спасают.

Кстати, о крови... По-настоящему мерзостный рассказ только один — последний. Р.К. Матесон попытался представить читателям «эталонного» маньяка-убийцу. получилась убогая дрянь — к счастью, я рассказы читал не по порядку, творение Матесона прочел одним из первых и впечатления от антологии не испортил.

В большинстве случаев ужасы повседневности не требуют откровенных и жестоких сцен. Именно поэтому блестящий рассказ Этчисона — о смерти и страхе — многим не понравился. Он очень точно, почти музыкально выстроен — и требует определенных читательских усилий. Человеку свойственно обманывать себя — и спасаться от ужаса с помощью иллюзий; здесь читателю легко найти спасение: достаточно только решить, что перед нами сюрреалистические зарисовки на психологические темы, а не цельное повествование... Я два раза прочитал, чтобы проникнуться.

Блистательная повесть Реджи Оливера требует совсем других усилий: чтобы понять, о чем идет речь, следует внимательно рассмотреть акварель безумного художника Р. Дадда и прочитать хотя бы пару статей о ней, иначе многие символы покажутся загадочными, и вы не поймете, где автор повести нарушает искусствоведческие традиции и предлагает смелые, необоснованные, но занятные толкования. Текст получился великолепный.

Как и повесть Э. Хэнд, тоже оставляющая очень большой простор фантазии. Да, это эксплуатация древних легенд об отношениях людей и фэйри, но осложненная медитациями на тему исторической поэтики фэнтези, а также размышлениями о смерти и вечности.

Рассказ К. Кирнан тоже сделан в «мифопоэтическом» ключе, но из общей тональности антологии он выбивается, поэтому сильного впечатления не произвел. Можно было обойтись и без дурацкой истории А. Слэттер, но как же без меньшинств обойтись? осудят, скажут: злые, нетолерантные.. Вот и пришлось эту чепуху включить в сборник.С. Кинг и Р. Кэмпбелл продемонстрировали привычный «средний уровень»: рассказы совсем не оригинальны (сравните рассказ Кэмпбелла и «Нажми кнопку» старшего Матесона), но сбиты крепко и предсказуемое удовольствие доставляют.

В общем, безоговорочно рекомендую. может, после прочтения и не захочется под кровать лезть в поисках призраков, но немного холодной дрожи — гарантировано. Взять хотя бы образ «чего-то темного и печального» — пожалуй, лучшая характеристика тональности антологии С. Джонса

Как криминальная история (в духе «87-го полицейского участка») — вполне читабельно, убедительно и даже интересно. Фантастическая составляющая подана топорно и уныло: космические лифты много раз уже были, про религию роботов Саймак написал куда лучше, а веселые рассказы про сотрудников «Газпрома» с монтировками и антиамериканская риторика как-то совсем мимо цели... И главное — написано все достаточно невыразительно, характеры героев примитивно скроены — в итоге читать можно только при отсутствии альтернатив.

Книгу мне давно рекомендовали весьма уважаемые люди.

Кстати вышло и новое, дополненное издание.

Купил. Прочел. Вердикт:

Редкостная мерзость.

Ощущение того, что роман писал какой-то один и сильно озабоченный субъект — притом озабоченный не сексуально (в конце концов у всех в головах свои тараканы), а, так сказать, толерантно. Получилась исключительно рукопожатная книжка, в которую можно в зависимости от политической конъюнктуры добавлять разные эпизоды (про украинцев, про правительство, про пенсии и т.д.). Сюжетная схема позволяет — не зря придумана...

И ведь очевидно, что авторов не очень заботит история порнографии и развитие информационного общества, это только фоновый прием, технически грамотно, но без души проработанный. В первом случае — очень похоже на блестящий и недооцененный фильм Бигелоу «Странные дни», в котором обошлись, помнится, без зоофилии, но получилось куда как интереснее и напряженнее... Что до информационного общества — роман Пелевина SNUFF написан позже, но мир, созданный там, убедительнее, глубже, насыщеннее — только нельзя однозначных выводов сделать, Пелевин сложнее и, простите, талантливее.

А достойным сочинителям книги пусть в награду достанутся волкусы, мышусы и прочие «зайчики». Право, тошниловка редкостная! Я выкинул в мусорное ведро — на бук-кроссинг не понес, совестно...

Редкий случай, когда не могу поставить оценку книге.

Я сломался к 200-й странице — впервые читал крупную прозу Кэмпбелла, и роман банально не оправдал ожиданий. Прочитав аннотацию, я ожидал увидеть что-то вроде хоррор-версии «Мистера Вертиго» П. Остера: магия кино, тайны по ту сторону экрана, кошмар вечного смеха и т.д. В итоге я узнал кучу подробностей о неинтересном и, честно признаюсь, неприятном герое. В основном ужасы связаны с потерей работы, клеветой, недооценкой окружающих, отсутствием контактов с близкими людьми. На этом фоне история клоуна Теккерея — что-то вроде издевательской усмешки, но на ужасы никак не тянет. Конечно, хоррор-потенциал цирка достаточно значителен, в американской литературе Брэдбери и Финней прекрасно раскрыли эту тему. Кэмпбеллу здесь нечего предложить — сцена в цирке мне попалась только одна. И дело не в том, что она не страшная: автор добавил столько необязательных деталей и бытовых подробностей, что ужас напоминает не «дьявольский хохот с той стороны», а «вы сели на гвоздь, милостивый государь».

И вот ведь обидно: переведено хорошо, написано с изысками, продумано тщательно. Но ерунда получилась, на мой взгляд, совершенная. Уверен, у книги найдется немало поклонников — собственно, по рецензиям видно, что многие ее оценили. Мне же показалось, что для дискредитации хоррора — чтение самое подходящее. А любителям жанра — лучше поискать что-нибудь другое. Решив, что дочитывать явно не буду, заглянул в финал, обалдел от сознательной нелепости последних глав (я и сам гуманитарий, но такой ерунды постеснялся бы — а Кэмпбелл, скажем без спойлеров, ради пущего бытового эффекта не постеснялся актуализировать цирковую тему, перенеся ее в новую медиа-среду). Нет, рассказы у писателя неплохие, к романам его я больше подступаться не буду

Пожалуй, единственный раз мне было за Брэдбери совестно. История о крушении империи заслуживала другого отношения и другого, более драматичного (пусть даже более резкого и злого ) рассказа — и писатель, наверное, это понимал. И не стал переиздавать нелепую юмореску. Совершенно правильно.

Тот прискорбный случай, когда писатель перестарался — и перехитрил сам себя. Работал он над романом много лет, пытаясь совместить разные темы и сюжетные линии, искал решение, придумывал... И видно, что старался человек, много ума и сил вложил — а получилась ерунда.

Все проблемы как раз связаны с композиционным решением. История Рыбака — вторая часть романа — мне очень понравилась; написано сжато, убедительно, эффектно... И хтонический ужас чувствуется. 8 из 10 , одним словом.

Так нет же! Надо события прошлого непременно увязать с настоящим и со страхами «обычных» читателей. Вот Лэнган и взялся за дело. Но терзания двух вдовцов нисколько не впечатляют. Вымученный подбор деталей, тщательная проработка эмоционального фона — все как по учебнику писательского дело; но — безжизненно, аморфно, примитивно. И в третьей части примитива становится еще больше; последние полсотни страниц я уже пролистывал, ожидая, когда ж оно там все закончится. Если бы эти заунывные главы чередовались с ретро-эпизодами или найден был какой-то примитивный, но действенный ход... Увы, вдохновения не хватило. За современную часть 3 из 10.

И, конечно, рыбак из Лэнгана препаршивый. Рекомендую почитать Аксакова, «Записки об ужении рыбы», или Сабанеева — вот там и триллер, и экшн, и драма... А это — рыбалка выходного дня, с гамбургерами и пивом...

И еще перевод: он прекрасен; единственная ошибка в истории Отто Шалкена, который видит не абстрактную женщину, как у Г. Шокина, а именно Джеральдину, героиню поэмы Кольриджа «Кристабель», которую художник иллюстрировал. Из-за этого все аллюзии, связанные с поэмой, теряются — их в романе много, но тут Лэнган сам виноват: можно было прописать и получше

Меня всегда смущали сборники, в основе которых примитивно понятая мифопоэтика. Достаточно прочитать статью Терри Виндлинг, чтобы понять, о чем идет речь. Верования разных примитивных народов, несомненно, сходны между собой. Можно перечислять эти сходства до бесконечности — но к метафоре Леса так и не приблизиться. Останется набор мифов, никак не осмысленных, плохо переваренных и нелепо разжеванных.

Антология этот «диагноз» подтверждает. В большинстве своем мифопоэтика сводится к переложений моральных истин уровня П. Коэльо и позднего Р. Баха. А еще очень много «наивного искусства» и детского сюсюканья («ты-не-такая-как-все-но-непременно-найдешь-себя--в-Лесу»). Убогие сказочки Ч. Де Линта и М. Снайдер написаны недурно — но, к сожалению, простого умения мало, нужно еще писать о чем-то; а тут авторы терпят фиаско). Попытки модернизации мифов милы, очаровательны, забавны...и все. Г. Магвайр, похоже, сказал в своей «Ведьме» все, что мог — и дальше ограничивался самоповторами. Сказка Д. Форда недурна — но если ее поставить рядом с «Эрцгерцогиней» Дюморье, то станет очевидно, насколько примитивен результат. Много красивостей по части слога и стиля — и абсолютная неспособность создать оригинальные построения на мифологической базе. Увы...

Легенды экзотических народов не произвели особого впечателения как раз в силу чуждости — сложно ассоциировать себя с героями и мирами, о которых имеешь настолько смутное представление.

И что остается? Трогательная история о пагодах, стихи Д. Йолен — и грустная-грустная сказка великой Танит Ли. Сказка о тщете всех желаний, о двойственной сущности Леса и о недостижимой гармонии... Да, это было прекрасно. Но, собственно, на этом всё...

Романы Резника почти всегда читаю с огромным удовольствием. Этот — не исключение. Все тексты писателя тяготеют к жанру «вестерн», в этой серии он окончательно перебрался на любимую территорию. Нельзя называть романы о Доке Холлидее и его «товарищах» стимпанком, ревизионизм здесь довольно условен. Да, Томас Эдисон изобретает механических женщин, а Нед Бантлайн — самоходные экипажи, индейские шаманы магическими средствами препятствуют бледнолицым захватить Запад. Но все равно решают дело добрые старые навыки владения оружием, отвага, хитрость и...немного доброты. Холлидея, несмотря на его чахотку и фатальное подчас невезение, не слишком жалеешь, зато все прочие персонажи вызывают обычные, человеческие чувства. Даже Билли Кид, который в этом романе занимает место Джонни Ринго в качестве «друга-врага». И, конечно, кинематографична книга донельзя, сцены из любимых вестернов приходят на ум постоянно.

«Ты станешь знаменитым у меня!» — как говаривал Билли Кид (точнее, Э. Эстевес в «Молодых стрелках»).

Жаль, что это переосмысление мифологии вестерна отклика у массовой аудитории не вызвало, и серию у нас прервали на втором томе. Я непременно прочту и два следующих.

Кундера написал роман по той «музыкальной» схеме, которую разъяснил в предшествующих эссе. Поэтому, чтобы получить максимальное удовольствие от этой короткой книжки, лучше сначала прочитать «Искусство романа» и особенно «Занавес». В книге, состоящей из семи частей, речь идет о жизнях нескольких парижские обитателей — буржуа и актеров, официантов и бездельников. Но книга не только о «пустяках»; Кундера написал тонкую историю о том, что только «обещественную пользу приносят лишь частные дела», а в битве, которую ведет отдельный человек, он может и проиграть — но никому такая битва не навредит. В книге есть небольшой фантастический элемент — альтернативная история СССР и путешествия во времени присутствуют, но подана эта фантастика абсурдно и никаких «научных допущений» не предполагает. Очень рекомендую прочитать — книга короткая и удивительно светлая, учитывая, что речь идет о болезнях и смертях, это достаточно необычно...

Отличный приключенческий роман, насыщенной романтикой полярных морей и дальних странствий; здесь есть место и мистике, и суровой реальности. Главный герой — подросток Гюстав Леман, наделенный некоторыми необычными способностями. Когда он стал обладателем древней книги, некоторые заинтересованные лица получили ключ к разгадке тайны капитана Блоссевиля, пропавшего давным-давно, во время северной экспедиции. Судьба занесет отважных мореплавателей в Абердин, в Исландию, в Гренландию... И везде их ждут необычные испытания. Конечно, это не «Мальпертюи», здесь нет сложных мистических концепций. Но книга великолепно читается, сюжет продуман и выстроен очень тщательно, Рэй позволил себе несколько фирменных шуточек и приемов, не всегда уместных в приключенческой прозе.

ПС: Русский перевод, несмотря на заверения издательства о существовании «авторской» французской версии, выполнен с французского перевода Дюпе. Впрочем, на конечный результат и на оценку это не повлияло; Рэй-Фландерс пишет достаточно просто, без стилистических изысков

Мне показалось, что феномен современного искусства не слишком сильно заинтересовал Переса-Реверте. Замечательный писатель не слишком напрягался, погружая читателей в мир граффити; несколько имен, немного необязательных рассуждений, пара сцен с «рискованными» авантюрами — и все. В общем, на исторические темы П.-Р. сочиняет куда интереснее. И еще — в данном случае повествование от лица женщины не получилось, в реальность героини не веришь, а «психологические» нюансы кажутся надуманными. Читается легко, увлекательно — это же Перес-Реверте, в конце концов. Но — и только....

Теперь католические священники несут свет заблудшим индейцам, попутно спасая еще несколько душ... Приключения в подземелье, увы, занимают, всего пару страниц . Хороший роман можно было бы написать. В виде короткой повести — суховато, предсказуемо, примитивно. Но любители приключений эти недостатки должны простить. Увы, мое знакомство с Фландерсом, видимо, завершится сборником «Корабль палачей» — предпочитаю прозу Жана Рэя, в которой стилистическая простота сочетается со сложностью сюжета и замысла...

Меня впечатлило то, как Фландерс выступает в защиту католической церкви. И в этой повести (из времен подавления ирландских восстаний, середина 19 века) католики оказываются носителями всех и всяческих добродетелей; хотя сцены с пьяным судьей мне понравились куда больше разговоров повстанцев. Финальный сюжетный сюрприз вряд ли удивит тех, кто читал бульварные романы и раньше. В целом развлечение удалось — но и только

Повесть об опасном путешествии в австралийскую глушь написана телеграфным стилем — как будто роман Буссенара про 10 миллионов Рыжего Опоссума спрессовали до 30 страниц... Из-за этого удовольствие предсказуемо снижается — в героев не успеваешь поверить, да и сама история в куцей, спрессованной версии кажется нелепой. Однако развлечься вполне можно

Приключенческая повесть (на роман не тянет ни по объему, ни по масштабу событий) написана со знанием дела, увлекательно...и примитивно. Невзыскательным читателям дешевых журналов, для которых работал Рей, этого могло хватить — мне, по правде сказать, хотелось бы большего. Персонажи — марионетки, лишенные характеров; сюжет о двух юнгах немногосложен и прерывается отступлениями... Собственно, именно эти отступления украшают текст и придают ему изящества. Образы двух священников, донны Марипозы, даже хозяйки харчевни — выписаны хорошо, с обилием точных деталей, с юмором. К сожалению, истории этих персонажей кажутся вставными новеллами, которые в пиратской истории не очень уместны. А сами пираты... Это не Стивенсон, не Визиак, не Сабатини... Неплохая история, чтобы скоротать вечерок. И все...

Русский перевод выполнен с французского перевода Поля и Рене Депо

Морские рассказы Фландерса отличаются краткостью и сжатостью сюжетов. Во многих случаях перед нами просто анекдоты, но анекдоты мастерски рассказанные и увлекательные. Иногда в рассказах присутствует сверхъестественный элемент, но он кажется необязательным — и многие фантастические детали можно списать на сюжетные совпадения или обман... Очень хорошая проза; конечно, никаких элементов сказа в ней нет, автор не ставит задачи передать устную речь героев-рассказчиков. Однако стиль выдержан, читается легко и приятно. В некоторых случаях («Капитан Крюгге» и «Драгомир») Рэй/Фландерс достигает великолепных результатов: не совсем притчи, не вполне фантазии, почти сказки...

Конечно, море в этих рассказах представлено совершенно иначе, чем в «Майнцском псалтире» — и поклонникам Жана Рэя произведения могут не понравиться. Но если интересна хорошая морская проза — да, это именно сюда

В общем, перед нами очередная версия истории о красавице и чудовище. Ничего нового в сюжет автор не привносит. Практически в самом начале нам сообщают, что герой одержим злым демоном. В том, что героиня изгонит зло, сомнений у меня не возникло — даже обложка на самые благостные мысли наводит. Все очень мило — и песок, и звезды, и племенные обряды в наличии. Нет только ничего, что оправдало бы превращение этой истории (неплохое переложение классической сказки) из рассказа в роман. Зачем мне лили в уши воду? Девать ее, что ли, в пустыне некуда?

Да, это не «Плоская Земля» и не восточная сказка — как отметили другие рецензенты, мир, созданный Джонстон, стерилен и почти невинен, что вызывает недоумение — дикари, кочевники, жестокая природа... Что ж, написано неплохо, читается легко — и на том спасибо. Продолжение? — Нет, увольте...

Я лучше «Аленький цветочек» перечитаю — куда лучше.

Феерическая дрянь в стиле «старческое словоблудие» с непременным рассуждениями о политике и национальном вопросе на манер пикейных жилетов. Постоянные апелляции автора к своему «национальному коду» вызывают мысли, далекие от толерантности. Никакого смысла в этом бредовом тексте я не нашел, хотя тема и обещала и возвращение в молодость, и «сердце мира», и магический город... Все это как бы заявлено, но реализовано с идиотским подхихикиванием, которое вдобавок исключительно однообразно. Редчайший случай — книжку выкинул сразу в мусорное ведро

Книга Геймана написана, собственно, до того, как он стал ТЕМ САМЫМ Гейманом — автор комиксов еще не стал автором романов. И это видно невооруженным глазом. Книга — не про Адамса и даже не про его романы, а про Вселенную, в которой центральное место занимают «мультимедийные продукты» (от радиопьес до полотенец и роботов). Я не слушал радиопостановок и не видел комиксы, но я очень люблю романы Дугласа Адамса. И три сотни страниц о том, как он не хотел писать мои любимые романы — это чертовски много.

Я не скажу, что мне книга не понравилась. Она увлекательно написана, в ней много новой (хотя и не всегда нужной) информации, а те оценки , с которыми я не согласен (речь идет о полнометражном фильме, который мне очень нравится), поданы взвешенно и не раздражают. Но вот недооценка литературного мира в принципе — это очень огорчает. Ведь Гейман еще не писатель, ему можно. А я давно читатель, мне кажется — так нельзя.

По-моему, один из самых мощных рассказов Лонга. Сложно даже сказать, о чем эта история. Фантастическое изобретение? Атомная война? Временные парадоксы? последнее, пожалуй, ближе всего к истине. Но рассказ недаром назван «Коллекционный экземпляр». Любовью к редким джазовым записям проникнута эта странная история, как будто сложенная из разных, плохо подогнанных частей и распадающаяся на отдельные импровизации. Мне пришлось прочитать рассказ трижды, чтобы картинка сложилась. но оно того стоит — и пусть даже некоторые детали покажутся вам в итоге излишними, при повторном прочтении они займут свои места в общей схеме... Да, и еще одно — это не хоррор, хотя речь и заходит о Конце Всего. Больше никаких подсказок давать не хочу, просто рекомендую прочитать

Краткость этой книги может ввести в заблуждение — в русском издании «Святой Иуда...» именуется то повестью, то романом. С моей точки зрения, сомнений нет — если под романом понимать сложное повествование со множеством сюжетных линий, то это именно роман, и роман гениальный. Рэй ничего не объясняет своим читателям, которые должны сами составить из отдельных фрагментов целостную картину. В роман встроены блестящие описания контактов с потусторонним, а сам сюжет о договоре развернут так, что фаустианская схема трещит по швам и конструкция превращается в нечто иное. Характеры набросаны широкими мазками, но к концу книги понимаешь, кто есть кто и в чем необычность каждого персонажа. Вместе с тем «Святой Иуда...» роман с двойным, а то и тройным дном. Можно прочесть его как повествование об ужасном, как религиозную притчу и как философское повествование агностика. Нечто подобное Рэй совершил в «Мальпертюи» — и стал одним из любимых моих писателей. «Святой Иуда...» не уступает предшествующему роману, но мне не хватило сочных деталей, за которые можно уцепиться воображению. Поэтому не 10, а 9.

Но текст все одно великолепен.

Мучаю роман уже третий день — видимо, так и не справлюсь.

Источники вдохновения Рэя указаны на первых же страницах — это книги Э. Уоллеса, триллеры, в которых важно не найти преступника, а изобразить максимально возможное количество приключений и злоключений героя; автор воздерживается от объяснений, увлекая недоумевающего читателя в лабиринты трущоб и светских салонов. Борьба с чудовищным «фантомасом» — Джеком-полуночником — кажется историей в духе Уоллеса. И полиция наличествует, и непонимающий герой имеется. И даже ирония...

Вот здесь главная для меня проблема. Уоллес в некоторых романах блистательно иронизирует над канонами жанра и над героями (особенно в цикле о «Преступниках-сыщиках»). Рэй тоже пытается иронизировать, но как-то сквозь зубы, с презрением к жанровой схеме. В итоге упрощенный сюжет становится неинтересным, а в бесконечной комедии ошибок разбираться уже никаких сил нет. Ни характеров, ни интересных деталей жанр не предполагает. Увы, писать просто не о чем — видимо, Рэй это понял и, провозившись с книгой несколько лет, засунул роман, в отрывках напечатанный в газете, на дальнюю полку. Где рукопись и была обнаружена старательными душеприказчиками... В общем-то зря.

PS: Все-таки справился — дочитал... Оценка не изменилась

Очень хороший сборник, объединивший рассказы Жана Рэя, затерянные на страницах журнала «гуманистической медицины». Медицинские сюжеты и герои-медики присутствуют в нескольких историях, но в целом — перед нами узнаваемые авторские тексты, с иронией, метафизикой и фантастикой. Один нюанс — оценка сборника, разнообразного и яркого, выше оценок отдельных рассказов. Слишком много повторов и самоповторов, старых сюжетов и неоригинальных идей. Про дыру в иное измерение многие читали не только у Кэролла, но и у Лавкрафта, а великолепный рассказ «Тень в промежуточном порту» нисколько не удивит тех, кто прочитал гениальный «Пыльный дом» Герберта де Гамеля, «Дождливый день» не станет откровением для читавших рассказы Ричарда Миддлтона; впрочем, рассказов на подобные темы в сборнике много. Фантастические рассказы — начиная с «Цезаря» (оживающий робот) — особенно не поражают оригинальностью. И дело не только в том, что на эти темы многое написано, а и в том, что сам Рэй пишет здесь довольно схематично. Плохо он писать, думается, не умел, а всегда сочинять на уровне «Смерти людоеда», думается, невозможно. В книге есть восхитительные жемчужины, в которых сказочно-поэтическая стихия обретает совершенную форму. Это и «Каменный великан», и «История без названия», тоже посвященная теме очень известной, извините за выражение, избитой — а как написано!

К сожалению, два детективных рассказа в конце книги оказались явно лишними — без них сборник смотрелся бы куда лучше. Но в целом можно поблагодарить переводчика и издательство за прекрасную проделанную работу — и пожелать, чтобы в архиве Рэя нашлись тексты не хуже «Странных историй»

Очень хорошая идея (вторжение Голливуда в замкнутый мир исследователей квантовой физики), тщательно выписанный текст — но текст очень женский; и романтические детали, и сама трактовка квантовых постулатов выдержана в узнаваемом гендерном ключе. Это хорошо, наверное — но я при чтении постоянно думал о том, как хорошо вышло бы, если бы главным героем оказался мужчина, и место «женских штучек» заняли бы совсем другие приемы; даже при сохранении основных элементов сюжетной канвы получился бы другой текст — возможно, гениальный. А в таком виде — рассказ на одно прочтение. Да, и это, с моей точки зрения, лучший рассказ Уиллис

Одна из лучших книг Хаггарда (если вообще не лучшая). Блестящая религиозная аллегория почти житийного свойства — речь идет о проповеднике, который отправляется сеять семена Божественной премудрости в далекую Африку. Мог ли он представить, какие всходы дадут эти семена? Книга не отличается сложностью сюжета, а автобиографические элементы на первый план не выводятся, хотя в Томасе Оуэне различимы некоторые черты Генри Райдера Хаггарда. Конечно, немного модернизирована психология колдуна Хокосы и его жены Номы, но модернизация эта оправдана художественно, и о ней ближе к концу забываешь. Оторваться от чтения сложно — написано со знанием дела, с умом и талантом...

Очень приятный, романтический, лондонский рассказ. Вечно оставаться в одном времени невозможно — и попытки остановить мгновение обречены на неудачу. Но всегда есть шанс... В общем, занятно написано, эмоциональный тон выдержан превосходно. И вообще-то поставил бы 8. Но есть один нюанс — произведение ОЧЕНЬ затянуто. Эту историю можно было бы рассказать вдвое короче — и она ничего не потеряла бы, напротив, обрела бы новые смыслы. Но для этого потребна новая интонация, иная композиция, другая манера повествования. Конни Уиллис рассказала историю в своем стиле. Увы, это сильно повлияло на мою оценку.

Лучшая книга про попаданцев, которую мне случилось прочесть (не поклонник жанра, большую часть случайно попавшихся книжек закрывал странице на 30-й). Идеальный выбор времени — 70-е это действительно эпоха Бенигсена, переживание «конца свободы» и «бесконечности ожиданий» обыграно виртуозно, как и неспособность интеллигентного человека, склонного к рефлексии, вообще что-то изменить... Книга короткая, написана легко и весело; рекомендую. Лучший афоризм: «Хочешь жопу лизать — сначала телефон заведи!»

Пожалуй, книга претендует на статус «Разочарование года».

Вроде бы есть все, за что я люблю Пауэрса: исторические экскурсы, игры со временем, литературные детали и изящные цитаты, потрясающее, динамичное действие...

Но увы — чтобы облечь историю в поэтическую форму, Пауэрсу нужна дистанция. А здесь речь идет о 20-м веке, о Чаплине и Эйнштейне; эти персонажи оказываются куда как актуальными и с ними ассоциируются столь же актуальные и нимало не поэтические темы: власть спецслужб, арабо-израильские войны, национальные конфликты — и так далее, вплоть до 11 сентября. И на первый план выходит не поэзия, а убогая конспирология, и цитаты ограничиваются хрестоматийными фразами из «Бури» Шекспира (не всегда уместными) и дурацкими шифровками агентов МОССАДа. Хронопарадоксы вроде бы интригуют, но в самой концепции столько дыр, что автору приходится «призывать на помощь» еврейских демонов или гностические верования (прочитав этот фрагмент, я просто не смог сдержать невеселого смеха). А экшн? — да, все на месте...

Только получился не Пауэрс, а Дин Кунц какой-то — мужчина и девочка спасаются от спецслужб, попутно раскрывая мега-крутую тайну... Нет, на фоне Кунца выглядит отменно и читается превосходно. Но я-то хотел прочитать Пауэрса. А с этим, видимо, к другим книгам...

Подобный роман написать просто:

берёте «Концлагерь» Диша и переносите на знакомую российскую почву. Представили — что будет? А будет рассуждение про интеллигенцию в духе незабвенного В.И. Ульянова-Ленина («мозг нации» и все такое прочее).

Или берёте «Кино про Алексеева» (знаю-знаю, фильм вышел позже) — меняете бардов на писателей. Представили?

Или берёте «Библиотекаря» Елизарова — и меняете книги на их отсутствие, плюс, так сказать, на минус... Представили?

Но Бенигсен превосходно обыграл тему деградации творческого человека, вернее, девальвации творчества. И у него получилась великолепная книга, замысел которой теряется подчас за хлесткими фразами и резкими суждениями. Перечитав, я понял, насколько значим для этой книги образ Блюменцвейга — персонажа как будто эпизодического. Мы узнаем о нем очень мало — отдельные штрихи, детали, эпизоды биографии. И все же, все же, все же... Именно Блюменцвейг — главный и, пожалуй, положительный герой (ну, примерно как Чичиков у Гоголя, хотя аналогия неточная...)

Читается книга на одном дыхании; поэтому не буду портить удовольствие и пересказывать сюжет (да, в романе есть фантастический элемент, но с сюжетной точки зрения он не важен, скорее к фантастике имеет отношение сама концепция ВИТЧа).

В отличие от предшествующих романов Бенигсена, не возникает мыслей о русофобии автора. Но вот что занятно: романы «про Россию и русских» удостоились самых разных премий, а эта книга многими критиками была освистана — с каким-то даже остервенением. Хотя непонятно: если про одну национальность можно писать так, почему нельзя и про другие? Бенигсен не изменил себе — здесь много шуток, много мата и много рассуждений. Но книга получилась удивительно человечная и откровенная. Сто грамм после прочтения я выпил — иначе не отпускало. Рекомендую.

По-моему, В. Картушов подтвердил своим творением нехитрую мудрость: Сколько ни повторяй слово «жопа» — постмодернистом не станешь.

Может, зрителям Дома-2 этот шедевр сетевой словесности понравится...

Келли Линк — автор не для меня.

Не знаю, кому адресованы эти тексты. Судя по всему, аудитория у них имеется — но я не хотел бы обсуждать свойства этой потенциальной аудитории. Читатели могут счесть подобное обсуждение признаком крайнего сексизма, анти-толерантности и вообще грубости. А рассказы К. Линк — очень нежные и трепетные — в определенном смысле.

Они построены на чувствах и полутонах, а сюжеты растворены во множестве необязательных и ненужных подробностей. Написано хорошо, автор владеет литературной техникой, но абсолютно не способен создать связное повествование. Читателю приходится разыскивать какие-то обрывки информации, которые все равно не сложатся в единую картинку. И какой смысл в этом заполнении бумаги разными значками?

Только рассказ про «тайную личность» выбивается из общего ряда. Думается, дело в том, что он отчасти автобиографичен. И есть в нем что-то человеческое, живое, настоящее, чего днем с огнем не найти в остальных рассказах сборника. Даже фантастический элемент (по правде сказать, притянутый за уши) не раздражает и создает необходимый эмоциональный фон. Мне стало очень жалко героиню — и автора...

Но одного рассказа и красивой обложки как-то маловато, не находите? А остальные упражнения так и остались бессмысленными («Летних людей» я принимался читать трижды, и до конца так и не добрался). С книжкой расстался без сожаления

Роман демонстрирует полнейшую неспособность автора, связанного тесными узами с советским прошлым, выстроить фантастическую книгу. Читается с тягостным недоумением... Апокалиптические картины, к счастью, остались практически за кадром, речь идет о постепенном распаде миропорядка. Повествовательница — идеальная женщина (90-60-90, ум, ирония, все прочее в ассортименте), которая испытывает физиологическое отвращение к окружающим. В общем, тошнота товарища Сартра, помноженная на мрачность товарища Кафки с дополнениями политической риторики и пустопорожних рассуждений. За их фасадом — история печальной любви в декорациях, сильно напоминающих 90-е, увиденные обычным советским интеллигентом.

К сожалению, неумение выстраивать интересный, не банальный сюжет бросается в глаза. По части языка — все в порядке; некоторые языковые игры (когда героиня забывает слова «из прошлого» и занимается мнемоническими фокусами) сделаны с изяществом. Но читать это... Дешевый, убогий, примитивный роман какого-нибудь условного Килгора Траута — был бы куда лучше, поскольку и эмоции ясны, и динамика сюжетная есть. А эта ерунда — для «Большой книги». Не дочитал — возможно, потому, что убежден: идеальная женщина — это совсем не размеры тела....

Не надо ползать по чердакам, роясь в бумагах великих людей...

Да, нашли «Бэзила Хоу» на дне сундука — но лучше бы роман там и оставался. И я бы верил, что Честертон сразу пришел к своей простой вере, написав «Наполеона Ноттингхилльского», что он легко относился к бедности и ограничениям жизни, что он легко писал и повторял свои обманчиво простые прописные истины. Увы, в 20 лет он думал совсем иначе — и написал вполне викторианский роман, в котором герой, напоминающий вудхаузовского Псмита, сомневается в себе и своих силах и мечтает только о том, чтобы перестать повторять те самые «прописные истины»...

Конечно, мы узнаем, откуда взялась рыжеволосая красавица в цветущем саду, узнаем, как начался путь Честертона к церкви, как он относился к рыцарству и «буржуазной морали» в молодые годы. Но об этом, в конце концов, следовало бы рассказывать биографам. А мне, читателю — лучше бы остаться с Инносентом Смитом и Четвергом, не думая о бледном и голодном молодом человеке, который оставил любимую девушку, потому что знал, что ему нечем прокормить семью...

В общем, грустно

Серия про юного парижанина мне никогда не нравилась — очень много жестокости для детской книги, огромное количество смертоубийств разной степени нелепости и при этом словесное недержание главного героя, который постоянно пытается шутить — но очень тупо. Как ни странно, единственное, что в этой книге понравилось — познавательные фрагменты. Описания, пусть устаревшие, читаются легко и с интересом; к сожалению, именно в этой книге их мало (в «Приключениях парижанина в Океании» побольше будет). В общем, любители кровожадных дикарей и бестолковых перемещений в пространстве будут довольны. У Буссенара есть книги куда лучше.

Образец позднего творчества Буссенара — географические романы из моды уже вышли, а новых идей нет... Вот и повторяется набившая оскомину история о благородных французах в Гвиане. Мелодраматический сюжет с обязательным тайным обществом

никакой критики не выдерживает, а жизнь золотоискателей, в отличие от лучших романов Буссенара, вовсе не показана. Зато в изобилии чудесные спасения, оживления и прочее... Единственное, что порадовало — постмодернистский ход (автор пишет письмо одному из своих героев, рассказывая о предшествующих романах и тем самым пробуждая тягу к приключениям). В общем, детям будет неинтересно, а взрослым — скучно...

Отличная тема, интересная книга. Только неудачная...

Прочитал взахлеб, с интересом и азартом. Писатель эпохи модерности обращается к теме традиционализма (отсюда свобода в обращении с временными и пространственными установками и обилие цитат из более-менее древних источников). Сама по себе проблема традиции развернута интересна — от Лилит к современному Орфею. Только идея несколько ущербная, возвращающая Традицию к скучному спору о «традиции и новаторстве». Сахновский полагает, что за красоту мироздания несут ответственность поэты, с них и спрос, а боги отвечают «только за чудеса». Вот и мечутся его герои, утверждая свою литературную особость (протагонист временами напоминает героев, прости Господи, А. Кабакова) и право автора на ПОСЛЕДНЕЕ СЛОВО. Хорошо написано — и про Хуану Безумную, и про геноцид, и про репрессии, и про «Ведьму из Блэр». Но главнейшим оплотом традиции становится (спрячу под спойлер, хотя на 1 странице книги нарисовано)

Таким пшиком оборачиваются все откровения, потому что автор странно понимает традицию; ему вроде бы нужна мистика, но он с презрением отмахивается от всего мистического... Может, дело в религиозных установках Сахновского? Если они есть... Надо будет еще почитать этого автора; книга настоящая, мысли интересные. А что «не сложился» роман — так у Достоевского «Бесы» тоже не сложились.

Это, дорогие товарищи, не книга, а повторное явление кузькиной матери. Хотите Атлантиду? — Нате вам Атлантиду! Товарища Ктулху желаете? — Будет вам товарищ Ктулху? — Тысяча первое последнее приключение Конана? — Налетай, подешевело!

Завязка сюжета: из ниоткуда вылезли невидимые щупальца и сперли верного канцлера. Что делать? Куды крестьянину (то есть Конану) податься? На Эльфийские (ну, не на эльфийские, а все равно на самые дальние) острова. А ежели желательно по дороге приключений — мы их из старых книжек накромсаем, соусом в виде некромантическом сбрызнем — и мигом подадим.

Все-таки Де Камп и Картер могли бы до такого не опускаться. Даже новеллизация фильма «Конан-варвар» у них и то гораздо веселее вышла. Единственный плюс — ОЧЕНЬ легко написано.

Еще одна условно-фантастическая вещь Кабакова, посвященная конфликту поколений. Вышла редкая, по-моему, пошлятина. Это Вам не Касарес («Дневник войны со свиньями»); эротика в рассказе самая что ни на есть демократически-перестроечная...

Редкая муть перестроечного разлива. Бывший «афганец», ныне дежурный милиционер на южной станции, заходит в отцепленный вагон с высоким начальством и встречает там весьма узнаваемых персонажей...

Подается все как фантасмагория, но выглядит безвкусной пошлостью, в которой сам автор не может разглядеть ни малейшего смысла. Если б Кабаков только такую дрянь писал — не стоил бы внимания этот автор. К счастью, для знакомства с ним найдутся книжки куда как приличнее

Очень даже живенькая книжка — стародавнее проклятие, ужасное предсказание, множество интриг, таинственное убийство... Конечно, до уровня лучших работ Хьюма не дотягивает — Корнуолл описан кое-как, набором штампов, запоминающихся характеров нет, зато много стереотипных персонажей, кочующих у Хьюма из книги в книгу — предприимчивая вдовушка, новоявленная феминистка, стремящаяся к выгодному браку, эксцентричный миллионер, разбогатевший не совсем честно... Само преступление «шито белыми нитками», и в этом романе, конечно, предсмертные признания и неожиданные откровения весьма уместны. По сравнению с «Исчезнувшим джентльменом» и «Зеленой мумией» — плохо; но в целом — отличное развлечение, я оторваться от книги не мог. Перевод посредственный, хотя и без существенных «ляпов», но так уж вышло, что именно этот роман я на английском не читал и ознакомился только с русской версией. Любителям детективов 19 столетия — рекомендуется

Я испытал колоссальное наслаждение, посмотрев экранизацию книги — блистательный издевательский фильм Ричарда Лестера с безупречным актерским составом. Автор романа сам утверждал актеров, но был уверен, что Бейтс будет играть Флэшмена, а роль Руди достанется Макдауэллу. Вышло все наоборот — автор сильно обиделся, а фильм от этого выиграл. Бейтс никогда не стал бы так кривляться, да и поверить, что он такой мерзавец, оказалось бы гораздо сложнее. А с третьей ролью вообще вопросов нет: другого Бисмарка, кроме Оливера Рида, представить сложно.

Прошло много лет, и я прочел роман — и оказался роман очень скучным; в фильме есть тот очаровательный балаган, в который Лестер превращал все и вся, а в книге — только рассказ о подлости человеческой. Я понимаю, что создание убедительного образа абсолютного мерзавца — большая заслуга, а исторические детали в книге по большей части верны, но других плюсов я не обнаружил, а этого маловато. Мерзавцев достаточно и в жизни, а роскошные научно-популярные книги о 19 столетии более-менее доступны. В общем, первых двух книг о Флэшмене мне хватило

Книга очень хорошо написана и превосходно переведена, она посвящена интересной теме и основана на глубоком изучении материала. В ней гармонично сочетаются элементы разных жанров, мною любимых (ужасы, мистика, исторический роман, приключения...). Психологическая точность описаний несомненна, а некоторые страницы насыщены подлинной поэзией.

Но зачем, зачем, ЗАЧЕМ этот «Террор» так долго тянется?!? Объясните мне, что в книжке такого, что нельзя было бы сказать как минимум вдвое короче. К чему это испытание холодом на 900 страниц? Неужто дело только в гонораре? Наверное, я просто чего-то не понимаю... Но ведь люди с удовольствием читают эту огромную книгу — даже в наше скоростное время...

Я подарил книжку жене, она любит про вечную зиму читать — и по страничке смакует бестселлер Симмонса уже около месяца. Но таких любителей холода (в книгах) не очень много, а «Террор» пользуется стабильным успехом. Нет, пойду-ка я читать Хаггарда: и проще, и короче, и про жару. А Симмонса пусть другие читают

На мой взгляд, одна из лучших книжек Хаггарда, явно недооцененная читателями. Да, Хаггард довольно фрагментарно реконструирует историю борьбы голландцев за независимость, путает кальвинистов, лютеран и еще много кого, условно описывает действия инквизиции и обрядность... Но какой же это классный роман! Читая его, понимаешь основные побуждения автора, снова и снова возвращающегося к теме женской (не)верности и условности счастья, когда между влюбленными, казалось бы, нашедшими друг друга, стоит тень третьего — или третьей. В оригинале роман называется «Лизбета» — и книга повествует о тяжком бремени героини. На первый план выходят мужчины (Фой, Мартин, даже Адриан), но на самом деле роман о Лизбете — и какой же это мрачный и печальный роман!

В отличие от многих других приключенческих книг, в романе Хаггарда созданы сложные, неоднозначные образы «злодеев» — и Адриан, и даже Монтальво не дурные люди, недаром так подробно описаны их чувства и побуждения. Монтальво остается испанским грандом, превыше всего ценящим свои удовольствия и не желающим вредить людям «без крайней необходимости»; Адриан попросту живет в мире возвышенных побуждений и не вполне осознает, что творит... В книге много великолепных «боевых» сцен — битва в литейной башне, побег из Гааги, финальная схватка на Харлемском озере — и множество убедительных образов второго плана. Мне книга понравилась гораздо больше «Прекрасной Маргарет» и «Хозяйки Блосхолма»... Но чтобы ее в полной мере оценить, неплохо перечесть биографию Хаггарда.

«Наколи мне брови, кольщик...» (С. Шнуров)

Я честно дочитал книжку до конца — куплено в бумажном варианте, куплено для прочтения и для полноты картины...

И острое чувство стыда и унижения меня заедало — и к концу все-таки заело и перешло в тупую озлобленность.

Что же сделали с русской фантастикой? В первую очередь — сами авторы сделали... До какого, извините, дерьма она докатилась — быстро, с надрывом и даже с каким-то глубоким удовлетворением... Ощущение кошмара, нараставшее с первых страниц, крепло и крепло. Я, знаете ли, никаких «Сталкеров» раньше не читал (я, по совести говоря, и первоисточник братьев Стругацких не читал — только «Машину желаний», которую считаю текстом гениальным), может, поэтому потрясение оказалось чрезмерным.

Бессмысленные, тупые диалоги, огромное количество «тонких намеков на толстые обстоятельства», песни Сереги Воркуты (привет Михаилу Кругу!) и орды немыслимых персонажей вроде доктора Пилюлькина (привет всем прототипам, многие из которых, в отличие от Круга, живут и здравствуют — и сами аналогичное сочиняют). Море бессмысленных «чудовищных» (во всех отношениях) сцен. Много псевдо-актуальной политики и социологии. И страшная, всепоглощающая безысходность.

Успенский подарил мне много счастливых часов — и Жихарь, и «Посмотри в глаза чудовищ» меня в молодые годы потрясли безоговорочно. А вот это зачем он написал? Для денег? Семью кормить нечем было? Но есть же переводы, редактура, псевдонимы, наконец... Успенского, увы, не вернешь — а сколько сочинителей, гордо кропающих подобную ахинею под собственными именами фамилиями? И сочинителей видных, известных, маститых... А потом в издательствах говорят, что не желают с такими маститыми связываться, ибо продать их сочинения нельзя даже минимальным с точки зрения окупаемости тиражом. А вот не прогнулись бы, писали бы, как душа желает — глядишь, и выгорело бы, и читатели бы остались (Щепетнев, Олди — примеры, наверное, не идеальные, потому как лига, на мой взгляд, другая, но все же...). И была бы у нас фантастика, а не помойка...

Я могу перечислить писателей, которые себя проектами не замарали — им огромное спасибо. А тех, чьи имена на «серийных» обложках появились — искренне жаль.

На обложке книжки красуется аннотация про похождения сталкера Маркиза, который в этом опусе ни словом не помянут. Видимо, откуда-то перекочевала. А в целом ничего себе аннотация — ценность ее примерно равна ценности 350-страничной книжки, написанной одним из лучших русских фантастов для одного из самых тиражных проектов.

По-моему, это — приговор. Всё...

И неясно, что еще можно сделать, «...чтобы взгляд мой стал суровей...»

Великий роман. Страшный — и по-настоящему глубокий. Вулрич использует самые разные повествовательные техники, чтобы сложить удивительную, почти неправдоподобную историю. Но это почти — дорогого стоит. Не имеет книга отношения к фантастике, хотя затрагиваются в ней темы ясновидения, временных парадоксов и т.п. Это самый настоящий роман ужасов, в котором страх — всегда рядом, всегда на границе поля зрения. Кажется, вот-вот он обрушится на читателя — и когда ничего такого не происходит, мы не испытываем облегчения... Не зря эссе об этой книге вошло в легендарный сборник «Хоррор: 100 лучших книг». Роман пугает так сильно, что потрясение не проходит, не забывается... А пересказать? Что тут пересказывать? — Читать надо!

Перед вами редкий детектив, в котором можно заглянуть в финал — и не найти там имени преступника: разгадка спрятана в другом месте... Чертовски занимательно! Всем рекомендую.

В каком-то смысле «Голема...» можно назвать романом — сюжетное единство очевидно, монологи Голема раскрывают сюжет. Только Лему сюжет неинтересен; это обидно — некоторые фрагменты (особенно во введении и заключении) демонстрируют, что из этого материала автор мог сделать хороший роман. Мог — но не захотел.

Читатели получили очередную порцию антивоенных заклинаний, рассуждений об эволюции человечества и довольно поверхностных и наивных размышлений с претензией на философию. Не знаю, как это читалось в 80-х в странах «развитого социализма». Сейчас выглядит на редкость убого. Я понимаю, что у писателя есть очень много поклонников, и у них это мнение вызовет вполне обоснованную негативную реакцию...

Но задумайтесь: перед нами сверхкомпьютер, обладающий нечеловеческим Разумом и способный осмыслить все законы Вселенной так, как нам и не снилось. А он читает лекции об эволюции позвоночных и о создании человеческой культуры на уровне среднего выпускника философского факультета. Претензия на откровение остается претензией — и высокопарные словоизвержения ничего читателю не дадут. На фоне великих философов Лем выглядит писателем, на фоне писателей — философом. Но в лучшем случае посредственном.

Наверное, мне вообще не стоит читать его книг — оставался бы я при своей философии и литературе (по отдельности). Но ведь есть же великолепные «ЗВездные дневники» и «Футурологический конгресс». Там — литература, странная, но гениальная литература. А «Солярис», «Эдем», «Голем...» — увы, подходит к ним грибоедовское описание «отрывок, взгляд и нечто».

И еще одна крамольная, наверное, мысль, связана с заглавием этого сочинения. Рассуждая о Молчании Космоса, Лем выступает посланником сверхчеловечества. Неважно, хотел он того или нет, но сочинитель «голема» претендует на роль мессии. И правильно: Го-Лем. Голос Лема. Только звучит этот голос невнятно.

Наверное, в кино это смотрелось бы превосходно...

Книга написана от лица тупого, самовлюбленного и жутко трусливого идиота, который умеет только материться. В целом история жизни в маленьком городке до жути убедительна, а «детективная» интрига издевательски нелепа. История про пиво, сигареты, конфеты и СОСИСКИ подана с жутким шармом — но отвращение оказалось сильнее «эстетического» эффекта. Я толком дочитать не смог, хотя не ханжа и мат в книгах воспринимаю нормально. Но здесь матом не ругаются, на нем разговаривают — все, и прежде всего главный герой Ройстон Блэйк. Не хочу рассказывать всю историю, но замечу, что центральную роль в ней играют как раз СОСИСКИ. Выступление Блэйка в амплуа частного сыщика впечатляет — зловещий наниматель, верный напарник, несчастная жертва, загадочная преступная организация. Но во всем этом есть и фантастический элемент — маргинальный, в стиле Ф.К. Дика (интересно, что бы сказал писатель, прочитав этот опус, в котором его находки отразились как в кривом зеркале). И финал открытый, и кровь прольется, и СОСИСКИ будут мерещиться Вам по ночам.

Нет, я конечно, справился — и оставил книжку на буккроссинге в родном вузе: пусть студенты почитают и повеселятся. В конце концов, смешно же... Или нет? Понятно, что таких книжек мы в ближайшее время не увидим — если выбросить обсценную лексику, объем уменьшится втрое, а без «лексики» — грош цена этому опусу.

Хотелось бы мне влепить какую-то оценку. Но что-то останавливает.

Вот что: жена моя, которая грубых книг вообще не любит, прочла от корки до корки — и ее до сих пор колбасит при слове «СОСИСКИ!!!»

В поздних текстах Лукина у меня вызывает сильнейшее отторжение интонация. Такое ощущение, что все эти истории рассказывает деклассированный интеллигент из 90-х — много знавший, но не использующий это знание толком, утративший навык связной логической мысли, озлобленный и очень, очень неприятный... Более чем уверен, что это речевая маска, но зачем было выбирать такую маску?

Вот, к примеру, «Лечиться будем». Вроде бы простая структура — берется идея и дается ее экстраполяция с доведением до абсурда. Должно бы быть смешно... Но не смешно — даже как фельетон. А глубоких обобщений сатирического плана (как у Пелевина — или даже у Быкова) в тексте нет, потому что носитель речевой маски строит высказывание так, что отыскать обобщения невозможно. остается в сухом остатке неприязнь и брезгливость — относящиеся ко всем людям, не только изображенным в повести

И последний нюанс — на сей раз связанный с биографией автора. Во всех его работах реализуется какой-то комплекс неполноценности, выражающийся в стремлении побольнее лягнуть филологов — подчас совершенно не к месту. Одна моя знакомая, интеллигентная и добрая женщина, говорит об этом: «Тот, кто сейчас хочет потоптаться на обиженных и загнанных в угол людях, совершает дурное дело. А филологам сейчас — хуже некуда. Искать в них источники бед — мерзко». К сожалению, нападки на филологию не украшают тексты Лукина, а демонстрируют банальную зависть. И читать его новые работы я, пожалуй, больше не стану

Прочел.

Долго читал.

Сильное чтение.

Но, боюсь, составители рассчитывали на что-то иное.

Идея была — воскресить магию рассказов Брэдбери, по-новому пережить его классические истории и что-то додумать свое.

Получилось?

Сомнительно...

Самый яркий пример — «Кот на ужасном диване» Ли Мартина. Я угадал первоисточник почти сразу же; мне самому безумно нравится этот рассказ Брэдбери («Я увидеть вас никогда»). Там каждое слово на своем месте — но слов этих около тысячи. Мартину для того, чтобы воспроизвести переживание непреодолимого одиночества, понадобилось очень много слов и много лишних сюжетных ходов. причем невнятное топтание на месте выглядит очень обидно — явно талантливый писатель; зачем он пережевывал эту жвачку — мне непонятно. можно было с большей экономией использовать слова и избегать навязчивых параллелей (кот — попугай, диван — машина и т.д.) И ведь автор явно хотел как лучше... Примерно того же свойства виртуозно написанный и безббожно затянутый рассказ Ж. Притчард; все-таки подобная проза скорее «притворяется» ужасами, а не является ими. Брэдбери не притворялся, он был — настоящий.

Некоторые писатели решили напомнить о Брэдбери — фантасте, вернуть его, так сказать, из мира «большой литературы» в альма матер. У этих получилось хуже всего. Рассказ М. Этвуд невообразимо вторичен, уже в 1950-х подобных сюжетов хватало. Рассказы Чарли Ю и Байо Оджикуту невыносимо схематичны. Опять же Брэдбери по схемам никогда не писал.

Все рассказы я читал внимательно; многие авторы обратились явно к любимым темам (М. Кастл, К. линк) и попытались их решить по-брэдбериевски. Получилось не очень; прямо скажем, скучно получилось.

А некоторые написали, что пришло на ум, написали неровно, без «литературности», со множеством просчетов — и получилось у них неожиданно искренне и человечно. Блестящий рассказ Монтелеоне — не о встрече двух великих писателей. Он неровный, там есть лишнее и наносное — но чтобы пересказать сюжет, придется воспроизвести весь рассказ слово в слово. И дорого стоит такая «несделанность». Поразил меня и Маккаммон. Да ,в его тексте Брэдбери — буквально «бог из машины». Но насколько человечна и искренна эта история! Конечно, стилизованные под Брэдбери эпизоды выглядят чужеродными — но многие рассказы Брэдбери и в нашем мире выглядят такими. Вот эти две истории меня примирили с книгой.

А общий итог, несомненно, подвел Х. Эллисон в рассказе, названном «Усталость». Он — о смерти, об уничтожении и конце всего. И об усталости... Да, Брэдбери был гением, недосягаемой величиной, объектом поклонения и восторгов многих фантастов с 1950-х. Но он был — так долго. Они равнялись на него, равнялись — и в конце концов устали... И скорее не литанию, а тяжкий вздох напоминает эта книжка...

Для меня Рони-старший — прежде всего автор «доисторических приключений». Его фантастике свойственны некоторые особенности, которые мне не нравятся и которые ярко проявились в «Гибели Земли».

1. Очень много сюжетных ходов необязательных, слабо связанных друг с другом. Как будто автору приходили в голову интересные мысли — он их вставлял в книгу, не особо беспокоясь о цельности произведения. Здесь и экологические рассуждения, и эволюция, и отношения «люди-животные», и прогресс медицины, и геология... Все свалено в кучу, без малейших попыток выстроить романную структуру.

2. Нелепые фантазии (вроде ферромагнитов) соседствуют с логичными, вполне внятными концепциями.

3. Мизантропия и явные шовинистические рассуждения, без которых можно было бы обойтись. Достаточно было внятно рассказать о последних людях, без заламывания рук и истерик, как в этой книге.

4. Обилие случайностей, чрезмерное даже для беллетристического текста, основная цель которого — развлечь читателя.

В общем, ознакомившись с этим произведением и с романом про Айрокестля, я решил для себя этого автора «закрыть».

Давно я так не ржал, читая приключенческую книжку. «Волосатые ящеры», «голубые антилопы», «лиловато-розовые носороги» населяют страну, где алмазы и рубины валяются кучами под солнечным небосводом, а самым страшным хищником оказывается обыкновенная

Айронкестль сотоварищи преодолевают массу опасностей, используя винтовки, слоновое ружье и пулемет «максим». Чернокожие валятся штабелями, летают головы, кишки и руки-ноги. Негры поедают врагов, а крокодилы — негров... Прекрасный образец лютого трэша не зря привлек внимание Ф.Х. Фармера, переписавшего роман для включения в цикл о Ньютоновой Пустоши. Там Айронкестлю самое место. Не всерьез же к этим семипалым людям-лемурам относиться!

Большую часть ранних рассказов Саймак не переиздавал — некоторые вошли в сборники, выпущенные энтузиастами в 1980-х (тогда писатель дал разрешение на перепечатку некоторых рассказов), другие — включены только в уникальный том «Отцов-основателей». И забвение этих последних текстов было вполне заслуженным. Вот, к примеру, «Марсианский отшельник» — множество приключений и нелепых совпадений, отважный и идиотский поход неведомо куда, стереотипные образы «отважной искательницы приключений», «безумного ученого» и двух «старателей-одиночек», удивительные образцы марсианской фауны, поражающие разве что наивностью выдумки... Для развлечения читателей дешевых журналов такие клишированные тексты подходили неплохо, теперь не представляют даже исторической ценности. Тоска... К счастью, в книге «Мир красного солнца» есть и рассказы другого уровня.

В общем, подобных рассказов Эллисон написал много — размытый сюжет, великая вина героя, неизбежность расплаты и кошмарные фантомы... Во многом именно он и несет ответственность за поток мутных псевдо-ужасов, затопивший антологии «лучшего за год». Однако Эллисон — в отличие от многих подражателей — писать умеет, от его текстов оторваться сложно. Конечно, вывернутые наизнанку герои в других рассказах писателя более интересны. Но и «Джейн Доу 112» читается хорошо — особенно на фоне более чем сомнительных «антологических» текстов

Потрясающий рассказ о сексологии и мужской склонности к насилию. Сюжет с изнасилованием представлен весьма нетривиально и по-своему весело: специфическое чувство юмора Ван Вогта дает о себе знать. Я — хохотал по-настоящему. Увы, высший балл поставить нельзя — слишком уж скомкан сюжет, да и характер героини раскрыт весьма условно. Но удовольствие от чтения гарантировано

Любопытная история Контакта. Ван Вогт написал текст в стилистике Ст.Кинга — получилось занятно, хотя и не очень убедительно. Но рассказ короткий, инопланетная сущность описана оригинально, психология героев обрисована скупо, но не без изящества — прочитать стоит

Один из самых сложных романов Ван Вогта. Технически — история восстания мужчины против власти женщин, навязанной человечеству инопланетянами. На самом деле — исключительно насыщенное исследование неаристотелевой логики: сюжет может показаться незначительным и чрезмерно упрощенными, характеры героев — неправдоподобными. Ван Вогт написал книгу, которая должна была проиллюстрировать возможности его любимых теорий. В ней заявлено немало тем, которые давно привлекали внимание писателя — инопланетное вторжение, сверхчеловек, выход в космос, язык и психология... но роман и больше, и меньше суммы составляющих. Многие фанаты писателя считают «Возрождение» его худшим романом. Это совсем не так — нужно просто найти правильный подход к этой книге. Очень рекомендую. Кстати, этот роман можно назвать «эротическим» — правда, это весьма специфическая эротика...

Интересный пролог к циклу о руллах — история появления первых инопланетных разведчиков на Земле. В рассказе есть несколько логических неувязок, понятно, что это пролог к ненаписанному роману («Первый и последний рулл»), однако в целом история производит сильное впечатление и достаточно необычна. Как и почему инопланетянин допустил ошибку и как он выбрался с Земли — лучше прочитать.

Строго говоря, это не рассказ, а набросок для романа — один из тех, которые Ван Вогт сделал в 60-х, но так и не завершил, а потом передал Фр. Полу вместо обещанного романа. И незавершенность замысла очевидна — я долго думал, что ставить в классификаторе: ведь в коротком сравнительно тексте есть почти все, что можно вообразить — от бессмертия до Атлантиды, от вторжения до магии... И множество потрясающих идей, которые только Ван Вогту могли прийти в голову. Это блестящий текст-головоломка, в котором нет однозначных ответов и нет долгих рассуждений. Кажется, из будущего романа выдраны самые яркие эпизоды — только самого романа нет. Главный герой, «медлительный голландец» Хэдмен, во время эксперимента в океане, открывает врата... Чему-то новому и неизведанному. А дальше — калейдоскоп сюжетных ходов и интриг. Больше всего меня впечатлила одна идея: а если пришельцы предложат человечеству бесчисленные выгоды, а взамен потребуют одного — отказаться от родных языков? Не станет ли это слишком большим испытанием? Как отреагируют люди? Ван Вогт предложил ответ — и мне он показался убедительным.

Да, «Маятник» плохо написан — но так плохо умел писать только один автор, и не ради стилевых изысков мы открываем книги Ван Вогта... В общем, изысканное удовольствие — явно не для всех, но попробовать стоит.

Дочитано...

Давно я не испытывал таких, мягко выражаясь, смешанных чувств при чтении антологий. Я, конечно, ожидал магического реализма, психологических кунштюков, необычных оборотней и тончайших намеков. Но такое... На все вкусы: тут и водяной-гомосексуалист, и медведь-насильник, и семейная жизнь снежных людей, и много чего еще... Авторы пытались выложиться изо всех сил, они брали готовые фольклорные сюжеты втискивали в них то, что им казалось «передовым» и «глубоким». В итоге самые простые человеческие переживания (печаль женщины об умершем муже в тексте Джейн Йолен) выглядели нелепо и отвратительно. Про «расовые» и «сексуальные» особенности оборотней умолчу — а то объявят фашистом и гомофобом? А мне оно надо? Я, между прочим, книжку купил, дабы почитать и получить удовольствие. А получил...

Чего хотели добиться составители? Продемонстрировать свою толерантность? Нелепо вышло. Глубину познаний? Такой поверхностной ахинеи, как предисловие Т. Виндлинг, я давно не читал (в одну кучу свалены с претензией на мифопоэтику все верования и суеверия, какие только возможно...) Показать мастерство избранных авторов? Ну, не знаю... Рассказ у Танит Ли очень хороший — но читай я его в авторском сборнике, оценка была бы куда ниже. А «Медный грош» С. Мура — наглое обдирание Рэя Брэдбери: нет ни единой собственной выдумки, все украдено и подшито на живую нитку.

Простых, без затей, текстов немного — тем они лучше. Рассказ Грегори Фроста убедителен и глубок, потому что оборотень — деталь периферийная, но очень важная, без нее вся конструкция бы рухнула, а так — и история взросления, и корни ужаса, и много чего еще...

Есть рассказы многообещащие. «Пишах», к примеру — в первой части все настолько точно и правильно, что хочется шляпу снять, а как появляется змей-оборотень, начинаются такие «страсти», что диву даешься. У Марли Юманс история про саламандру получилась красивая, видно, что автор боялся сказать лишнего: в итоге умело перелицована старая легенда, читается легко и приятно.

Но финал антологии примиряет с жизнью — есть все-таки авторы, которые не прогибаются под формат и которых толерантностью не обманешь. Стив Берман написал про «Лебединое озеро» примерно так, как Г. Магвайр («Ведьма») про «Страну Оз». Нет, стиль другой, но общее ощущение схоже: старая сказка разоблачена, все не таковы, какими кажутся, а история обретает новую, особую прелесть. Питер Бигл предложил красивейшую историю про богов и людей; в ней нет ничего нового, но по стилю — чистый Стивенсон, да и к смыслу не придерешься. И, конечно, десятку я поставил Шепарду — но за этот рассказ я поставил бы высший балл в любом контексте. Думаю, С.Кинг душу бы продал, чтобы написать так, как писал Шепард — только кто его душу возьмет?

Я, наверно, напишу про это отдельно — слишком уж хороша история. Из-за нее я, пожалуй, и книжку на полке оставлю. Любое редакторское задание можно выкинуть в топку — были бы талант, гонор, смелость и фантазия.

Один из самых красивых (из прочитанного — лучший) рассказ в антологии Страуба. Харрисон — выдающийся стилист, и языковая игра выдержана великолепно. Прочитайте пассажи, посвященные улицам и переулкам, интерьерам и предметам... Гениальная имитация классической «темной» английской прозы — в первую очередь Артура Мэйчена; причем на уровне стиля, классический «Великий бог Пан» не имеет с этим почти ничего общего. Повесть Мэйчена была выдержана в сенсационно-фантастическом ключе, Харрисон создает описание Присутствия в обыденном и даже скучном мире. Ведь жизни героев скучны, их существование даже не то чтобы беспросветно, а подернуто туманом, из которого лишь изредка возникают... образы, вызывающие ужас и таящие безумную гармонию, оказываются на периферии повествования, и когда они проникают в плоть текста — читатель потрясен и околдован. И забываешь о «психоделических экспериментах» и о «колдовских книгах». Вся жизнь — расплата за грехи, но иногда эта расплата обретает очень странные формы...

Блестящее переплетение словесных иллюзий заслуживало бы высшего балла.. Если бы не...

Харрисону не стоило выбирать ЭТО название, его Пан — совершенно иной, и оправдание в виде отсылки к Мэйчену представляется излишним и нелепым. Ты ждешь и ждешь появления того, древнего и кошмарного божества... И не дождешься, не увидишь ничего, кроме...

Здесь я не стану подсказывать — быть может, другие читатели обнаружат что-то свое. Но мне было очень грустно, когда я дочитал текст — впервые за долгое время я понимал, что передо мной — почти Шедевр, почти... Но сам автор не пожелал, чтобы его текст стал Шедевром. И выбрал это заглавие. Дело его... А моя оценка — 7.

Давненько я с такой скоростью книжек не читал — проглотил часа за полтора, радуясь по-детски поединкам с роботами, прыжкам ниндзя, шпиЁнам и промышленному шпионажу. Как будто среднего советского беллетриста выпустили на свободу и позволили написать книжку, в которой были бы все штампы любимой им в глубине души гнилой западной словесности. Весело? — Очень. Не всерьез же все это читать?! А что в голове ничего не остается, кроме легкой приятности — так для того и сочинялось.

Что можно сказать?

Ван Вогт как он есть — с плюсами и минусами фирменного стиля. Плюсы очевидны: оригинальный сюжетный ход (инопланетяне и пираты как «случайные факторы» в истории Англии), интересные логические цепочки, любопытно воссозданная «психология» представителей иных миров. Минусы: сюжетная невнятица, обилие скороговорок и непонятных читателю конструкций, о которые голову сломает не только переводчик... Есть и один важный нюанс — это юмористический роман, только юмор писатель понимает весьма своеобычно. Отсюда несерьезность поведения людей и чрезмерная серьезность «не-людей». Я получил колоссальное удовольствие от выдумок гениального автора, хотя книга существенно легковеснее «Возрождения» или «Колосса анархии». Переводчики справились с нестандартным текстом, хотя изредка виден подстрочник — передать схематичную прелесть оригинала почти невозможно. Любителям «Пиратов Карибского моря» вряд ли понравится, поклонники Ван Вогта — проглотят на ура.

В этой книге, написанной в 1915-1922 годах, Мейчен продолжает тему, начатую в первой автобиографии («Далекое») — творческий человек в поисках Тайны мироздания. Герой ищет Тайну в родном Карлеоне-на-Аске, в трущобах Флит-стрит и на подмостках сцены, он встречается с интересными людьми и наблюдает занятные сцены. но важнейшим для Мейчена остается не внешняя, а внутренняя, сокрытая сторона жизни. Стиль, сравнительно с «Далеким», стал строже, ярких описаний гораздо меньше, но словесные конструкции отличаются изумительной насыщенностью, а отдельные мизансцены — эффектны и убедительны. Поражает, как Мейчен, в очередной раз описывая катастрофы и падения, дарует читателю надежду на спасение от ужасов Бездны. Блестящая книга, один из лучших образцов автобиографического жанра в английской литературе. Жаль, объем маловат...

Я, конечно, понимаю, что Ричард Боус — лауреат всех премий в области гей-литературы. Но в этом рассказе о привидениях гомосексуализм, мягко выражаясь, становится избыточной деталью. История о призраках старой таверны рассказана хорошо, настроение схвачено верно, даже недосказанность уместна (финал напоминает «Н» Мейчена). Но при чем тут ориентация? Никак не веришь в объяснение, притянутое автором ради мотивировки любимой темы. Да, написано весьма недурно — но лучше бы было пожертвовать «любимым» ради «необходимого».

И вот почему это не работает? Вроде все придумано точно — и призрак Лаврентия Берии, и старый охранник с тайнами прошлого, и тайны московского особняка. Я думаю, проблема этой «странной» литературы — в стремлении во что бы то ни стало объединить «страшное» и «убедительное»... Кинг и писатели его поколения выбирали психопатологию: условно говоря, нельзя изображать терзания героя, если его в детстве не изнасиловали — иначе не поверят. А «новые странные» вплетают в страшное повествование такие тонкие и убедительные детали, что читать становится совершенно невозможно, теряется и ритм, и само ощущение ужаса. Это, кстати, не во всех сборниках Датлоу очевидно; «Лучшие ужасы года», к примеру, дают много образцов более традиционной и удачной работы с архетипами. Седиа берет известную историю, добавляет немного тошнотворных психологических терзаний и притянутых за уши красивых картинок (вроде финальной), читатель все это проглатывает — и не испытывает ни малейшего удовлетворения. Будто мацу ел, а не рассказ ужасов читал... Традиции — это тоже хорошо, нельзя о них забывать, размывая повествование черт знает чем... Впрочем, впереди еще большая часть сборника — и я не теряю надежды.

Долго откладывал чтение — и прочитал книгу очень быстро. И то, и другое — неспроста.

Роман интригует — и преступление эффектно подано, и персонажи (от филантропа Берлингэма до мизантропа Ришара) не так просты, как кажутся. Сюжет вроде бы не буксует, наукообразия в «НФ-романе» нет, «ученые лекции» коротки, деловиты и выстроены, кажется, лучше, чем в «Тайне его глаз». Но при этом роман оказывается в итоге вполне посредственным.

Прежде всего потому, что это чистейшая беллетристика — раскрытие средствами «изящной словесности» максимального количества «злободневных» тем. С первых же страниц — злодеяния ресуррекционистов, взятые из газет, проблемы анатомических театров, развитие благотворительности и — психологическая (не)совместимость родственников. Дальше — больше... Жан и Ренар пишут обо всем, что, кажется,может зацепить читателей. В этом решительное отличие романа от помянутого «Мальпертюи» (там — чистая «черная» литература, мистика высшей пробы; может не нравиться, но «просто» коммерческим упражнением не назовешь) и от «Тайны его глаз» (в повести мифологическую подоплеку никто никому не навязывает, и так второе и третье дно открываются). В «Новом Прометее» клонирование — еще одно упражнение на модную тему, еще одна попытка сенсационного решения детективной проблемы, еще одно (удачное) пробуждение читательского интереса.

К финалу текст скатывается в какой-то мелодраматический бред; видимо, переводом подчеркнуты недостатки исходного материала. Дочитать, несомненно, стоит — «ишь куда их клубничное влечение завело», как сказал бы Лев Толстой... Но для классики (хоть НФ, хоть мистики, хоть детектива) — мелко, дешево...

А писатель Ренар все одно неплохой.

Роман мне, как ни странно, понравился — очевидна усталость Нортон от собственных сюжетных схем, очевидна и предсказуемость сюжета, который с самого начала предначертан... Но книгу читал с удовольствием — пусть пять королевств обрисованы не слишком подробно, но горы, степи и солончаки запоминаются, а характеры людей... цель книги, в конце концов, не в изображении характеров. Нортон неплохо имитирует, страшно сказать, «Дюну». В герое без труда опознается Пол Атрейдес, а в инициации («соло») — история, придуманная Фр. Гербертом. Читать интересно — не думаю, что стану читать продолжение, но...

Можно подумать, что это детектив или готический роман, в духе «Дома теней» тех же соавторов. Однако роман про маму-писательницу, папу-бизнесмена и двух детишек не так прост — и эта сложность мне показалась очень привлекательной. Во-первых, мир цирка, пусть и представлен только в ретроспекциях, но выглядит пугающим, опасным зазеркальем, вызывающим не влечение, а ужас. И отголоски этого мира вторгаются в мир детей вновь и вновь — чтобы в итоге все обернулось столкновением... Нет нужды рассказывать, каким именно. Во-вторых, магические элементы, тоже щедро разбросанные по страницам романа (от карт Таро до черной магии), кажутся не хламом из детской, а всамделишней кощшмарной машинерией, которая того и гляди утащит в бездну и детишек, и самый дом. Нет, не очень детская эта книга — в ней многое напоминает не только о Брэдбери, но и о Чарльзе Финнее, положим. И финал, несмотря на некоторые сомнительные моменты

не выглядит благостным; стечение обстоятельств, пусть и кажется сказочным, но всех узлов не развязывает. Да и многоточие ставится не зря... Отличная книжка, читать обязательно не только поклонникам Нортон. А я лично и перечитаю еще...

Хотя главная героиня повести — девочка, сюжет не особенно детский. Можно, конечно, сказать, что эта книга про дом с привидениями и про тайну двухсотлетней давности, которая наконец будет разгадана. Но книга написана с напряжением и силой, пугающей и неуютной. Особенное впечатление производит финальная часть, когда сверхъестественное вторгается в реальный мир. но и все остальное, невзирая на наличие некоторых проколов и сентиментальных сцен, достаточно убедительно. Можно было бы порекомендовать книгу для экранизации — если бы не было снято довольно много похожих фильмов... Думаю, поклонникам хоррора книга покажется небезынтересной; я от Нортон этого не ожидал — жестокий роман, в котором наличествует интересный подтекст. Первопричиной всех событий в жизни юных героев оказывается сворачивание американской космической программы (действительно переживавшей трудности в начале 80х). Кажется, автор(ы) нам всячески намекают — вот, откажетесь от освоения космоса, останетесь здесь — тут же отовсюду призраки полезут. Или это у меня воображение разыгралось? В любом случае — прочитать стоит

Очень милый «новоанглийский» детектив без всяких следов мистики. Книга должна понравиться поклонникам сериала «Она написала убйиство». Некоторые мотивировки поведения действующих лиц показались мне сомнительными, а главный романтический герой охарактеризован просто нелепо; впрочем, я по гендерному признаку не очень подхожу для того, чтобы оценивать таких персонажей. Сам по себе роман читается с удовольствием, мелкие огрехи не бросаются при чтении в глаза. Ничего особенного — но атмосфера воспроизведена пусть и примитивно, но аккуратно. Любителям Нортон пропускать не следует

Очень милая книжка, демонстрирующая сильные и слабые стороны начинающего (тогда) автора. К сильным можно отнести динамику повествования, экономное использование деталей, убедительные портреты. К слабым — стереотипность характеров и общую вторичность сюжета, которая местами просто зашкаливает. История американского юноши, который оказался (надо же!) наследным принцем, и его приключений в выдуманной стране — явное продолжение традиции «руританского» романа, отсылающее к Хоупу, Стивенсону и Стокеру; правда, устарел этот жанр к моменту выхода изрядно, хотя экранизации Хоупа пользовались успехом. Вот и книжка очень кинематографичная, явно такие фильмы и смотрела А. Нортон в детстве. При всем моем скепсисе — понравилось; пару часов с удовольствием провести над книгой можно... Но очень уж я сам жанр люблю..

Обрадовало большое число оценок этого произведения. Мы все-таки нация читающая... Мне показалось, что развернутых отзывов немного не хватает. И я решил внести свою лепту.

Избавив себя от труда, связанного с приобретением книги, я открыл на Самиздате страницу писателя, дабы ознакомиться и оценить глубину замысла.

Первая фраза первой главы покоряет:

«Поезд Москва-Киев тронулся с пирона, и монотонно застучал колесами по рельсам. «

Обратите внимание на ироничное написание слова «перрон». Так оригинально подчеркивается «украинское» направление сюжета, просто восторг охватывает. А как застучит поезд колесами по рельсам (интересно, чем еще он мог застучать — вагонами? Или было бы интереснее — если б не по рельсам, а по голой земле понесло поезд с главным героем? — интрига, интрига! и какая глубина мысли...)

Но продолжим чтение: «В большинстве своем, русские люди издавна славились вредностью, поэтому заснуть, в общем-то, никому так толком и не удалось. Все повскакивали со своих мест с мнимой жаждой общения. От общения не ушел никто.» На сей раз оригинальностью поражает пунктуация дерзкого автора, решительно нарушающего все правила расстановки запятых в прозаическом тексте. А какая стилистика! Мне тоже захотелось «повскакивать с мнимой жаждой». Очень старался — ничего не получилось. Видимо, не дорос до величия героев романа. А оценка русских людей, данная автором в одной фразе, поражает емкостью и глубиной. Я хоть и сам не Иванов, но до такого все-таки ни в жизнь не додумался бы. Молодец, Алекс Кош!

Утомленный интеллектуальной насыщенностью начальных фрагментов, я решил нарушить последовательность и ознакомиться с другими частями текста.

Сразу натолкнулся на поразительную фразу: « Надо же, да он еще и шутить умеет, а я думал, что для того чтобы шутить нужны мозги.» Шутки далее поперли большими стаями. Особенно поразила эта: «Значит, я не один так мучаюсь? Есть все-таки справедливость в нашей стране.» Далее юмор становится абсурдистским: «Тфу. Ну что им всем надо? — спросил я у потолка. Потолок промолчал, видимо тоже задумался над чем-то своим.»

В общем, полет авторской мысли был столь масштабным, что следить за развитием сюжета не осталось никакой возможности. Я, правда, понял, что книжка про вампиров — но о дальнейшем пусть судят более внимательные и владеющие материалом читатели, которых более тысячи набралось. Снимаю шляпу перед автором — но шею, простите, подставлять не намерен.

Немыслимый трэш про войну Японии со всем миром. Само изобретение описано исключительно убого, герои выглядят нелепо даже для бульварного романа, финал — явный пример рояля в кустах. А так все штампы на месте: отважный француз, жадные американцы, жестокие японцы, сумасшедший ученый. Единственный плюс — в издании «Саламандры» иллюстрации из журнала воспроизведены. Они довольно приличные. Можно, впрочем, предположить, что виноват во всем переводчик. Вот кто главный злодей!

Отличная книга, которую читал с большим удовольствием. Конечно, герои Берроуза стереотипны, но в этом романе вводятся новые темы, которые для литературы той эпохи были весьма актуальными. ЭРБ мастерски их обработал. Тут вам и соотношение интеллекта и чувств, и физическое и умственное развитие индивида, и теория игр, и психология власти... Масса эффектных образов; главный среди них, конечно, марсианские шахматы, доска с живыми фигурами... Все вместе не вызывает отторжения, а при определенном раскладе даже на мысли наводит. Один из лучших романов серии

Оценка, которую я поставил, наверное, несправедлива — я читал книгу с огромным наслаждением, чуть свою станцию в электричке не проехал. Мне показалось, что Олдисс задумал мистерию в духе Чарльза Уильямса. Такую книгу Уильямс мог бы написать, если б дожил до начала 21 века. Это домашнее, «уютное» сочинение, но в существование героев вторгаются мистические силы, и жизнь обретает новые смыслы и новые краски. Навязчивой морали, подчас свойственной Уильямсу, у Олдисса нет, а вот мягкий юмор подчас наличествует....

И вот я почти дочитал книгу, еду домой, открываю, дочитываю последние страницы — и что вижу? Совершенно неуместное, похабное, по-моему, рассуждение о величии английского характера, о том, как русские бросили Англию на растерзание Гитлеру и как англичане одни боролись с фашизмом. Зачем Олдисс это написал — я не понял. Но удовольствие было сильно испорчено.

Мне книга напомнила сразу несколько романов Олдисса — причем отнюдь не худших. Конечно, построение романа и общая картина развития человечества прямо связаны с концепцией, представленной в «Сверх-державе». Может быть, без этого романа «Птицы Марса» не вполне понятны — неясны основы скептицизма Олдисса, не вполне понятно, каким закономерностям подчиняется развитие человечества. Да и принципы экспансии, и эволюция корпораций — все это было в предшествующем романе. Но сама история людей на Марсе полна глубоко скрытой поэзии. Эта поэзия разлита в сухих словах, скрыта в образах, едва намеченных или походя очерченных. Мелкие детали — вроде киоска на пляже — подчас гораздо ярче, чем обширные рассуждения ученых. Разговор участников первой марсианской экспедиции мне почему-то «Омон Ра» напомнил... В целом лучшие страницы приближаются к уровню «Седобородого» или «Земляных работ». До «Босиком в голове» книга не дотягивает — нет привкуса безумия, нет бесшабашности, с которой творятся шедевры. Но нельзя забывать, сколько Олдииссу лет. Роман превосходный, хотя отнюдь не на все вкусы. Если Вам интересна реалистическая картина освоения Марса — Вам не сюда. Высокая поэма о Космосе — опять же мимо. А умная и грамотно выстроенная «гуманитарная НФ» с послевкусием «Новой Волны» — это пожалуйста. Это здесь...

Надо полагать, это задумано как ироническая антиутопия. В тексте множество словесных игр (некоторые очень удачны), множество намеков на политические события (некоторые очень примитивны), немало отсылок к источникам вдохновения (некоторые хорошо зашифрованы). Но ничего оригинального в антиутопии я не нашел. Это, по-моему, умничанье вместо ума — сочинять такие вот фиги в кармане, гордо демонстрируя их в подтверждение собственного интеллектуализма и активной жизненной позиции. Чего уж говорить о характерах и деталях — нету ничего подобного, вроде как и не требуется.

Это, по-моему, лучшее , что Стэплдон написал — лучше «Последних и первых людей», лучше «Создателя звезд»... Не только потому, что книга эта — живая; она еще какая-то удивительно добрая. Вместо космогонических концепций нам предлагают повествование, в котором все недостатки компенсируются искренностью чувств. В отличие от других романистов, писавших о животных, Стэплдон не стремится к каким-то особенно точным и глубоким описаниям. Он нашел очень хорошую интонацию — по крайней мере, так мне показалось, когда читал в оригинале. Стэплдон не был великим писателем, но замечательным мыслителем он был. А мыслитель особенно хорош тогда, когда мысли его обращены не к отвлеченным сущностям, а к созданиям живым. А что касается сюжета... Всякий желающий его оценит сам...

Рассказ очень хороший — может, излишне откровенный. Очень французский, по-моему; любовь воспринимается исключительно как плотское чувство, но подается это чувство так, что при описании близости разных видов не возникает неловкости или отвращения. И сама инопланетянка очень эффектно описана. Конечно, ничего особенного, но запоминается. В антологии «Фата Моргана» пуритане-издатели текст немыслимо урезали, в «либеральном» СтудМеридиане (рядом с сочинениями про технику секса) текст полный. Рекомендую поэтому опубликованный в журнале вариант.

Читал я книгу с большим удовольствием — если под этим понимать легкость скольжения по страницам и искреннее увлечение развитием событий. Но все время тревожило какое-то смутное сомнение.... Нет, Маккаммон умеет писать, книга его исключительно кинематографична — даже кино снимать не надо, и так все представляешь. И герои очень убедительные, смелые люди со своими проблемами и «тараканами» в головах... Но сюжеты почти всех хоррор-романов меня смущают, как я понял в процессе прочтения, вот чем. Идеальная схема: большое зло пришло в маленький город. И тут важно соблюсти баланс. Если зло очень большое, то оно город прихлопнет походя — и романа не будет. А если город побольше — то сопротивление злу затянется и роман развалится. И так, и так — нехорошо. Вот и выкручивается Маккаммон — почти 200 страниц экспозиции, потом множество попыток раздвинуть рамки действия, затянуть поединок злобного инопланетянина с горожанами. И наконец большой бадабум!!! Нет, романы ужасов, видимо, просто не мой жанр — в современной инкарнации этого жанра. А Маккаммон — не мой писатель. Ибо этот шедевр коммерческого калькулирования, в котором город маловат, а монстр великоват, мне вполне достаточен для одноразового прочтения

Ни любителям творчества Лавкрафта, ни просто интересующимся литературой я не рискну посоветовать эту книгу. Г. Елисеев использовал переведенные на русский источники (ни одной цитаты из англоязычных текстов), в первую очередь книги Де Кампа и Джоши, чтобы «создать» биографию Лавкрафта, включающую подробные пересказы текстов и «разоблачения» мифов. На последнем автор особенно настаивает, постоянно стремясь явить читателям особо правильного Лавкрафта; все предположения биографов объявляются «мифами» — и перед нами биография для серии ЖЗЛ. Только зачем среднему читателю серии, жаждущему узнать о драматической биографии гения, описание довольно унылой жизни фантаста-неудачника? Я уж не говорю об отсутствии новых и оригинальных наблюдений и о решительном отказе извиняться за возможные ошибки (поскольку второго издания не будет и автор не может и не хочет их исправлять). Не скажу, что читать невозможно — написано легко... Но эта легкость — единственное достоинство книги.

Отличный сборник, одна из лучших антологий Джонса. Здесь почти нет провальных рассказов — есть несколько средних, но погоды не портят и они. Даже сложно поверить, что это и впрямь «лучшее за год»... Повесть Ньюмана — превосходный триллер, даже отсылки к другим рассказам о клубе «Диоген» не очень мешают получать удовольствие от событий в призрачном поезде... Динамично и неглупо, даже пугает — почаще бы так! Очень удачный финал: ведь предшествует повести рассказ Г. Хиршберга, который просто хорошо написан. Есть несколько чрезмерно «литературных» вещей, где авторы пытаются показать свою эрудицию (Макинтайр) или стремятся продемонстрировать мэйнстримовое умение писать (Райман). Из простых, но эффектных вещей отмечу рассказы Кэмпбелла и Сэмюэлса — погребение заживо и заброшенные станции метро отработаны на ура. Есть и великолепный «этнокультурный» эксперимент — сочинение Марка Чадборна, о котором я прежде не слышал; оно, конечно, не на все вкусы рассчитано, но уж больно пугающей выглядит сама идея. В общем, можно смело рекомендовать к прочтению и приобретению...

Первые страниц 50 мне все это дело даже нравилось: космонавты, играющие в карты, принцы с принцессами, суровая реальность пост-катастрофической Земли... Не обнаруживал и особых языковых ляпов — может, читал невнимательно, может, просто книжка так легко написана...Но странице к 100-й все это стало меня утомлять — сильнее и сильнее. Идиотизм героев стал очевиден, цитаты из Деринийского цикла — навязчивы, космические похождения — нелепы. А ведь вроде ничего не изменилось. Понял я ближе к концу — писатель не должен вертеться, как белка в колесе, пытаясь угадать рыночный запрос — написать фэнтези, или апокалиптику, или космооперу. А может, если написать все сразу — тогда и тиражи, и гонорары возрастут многократно? Авторская наивность подкупает, но с читательской точки зрения результат бесит. У книги нет задачи, автор ничего не хочет сказать, его мечта — выколотить побольше денежек. А при таком раскладе быть обманутым — не хочется. И увы — большая часть русской фантастики последнего десятилетия, мною прочитанной/пролистанной, из того же разряда. У Дубинянской это хотя бы — откровенно

Конечно, это рассказ про Томаса Диша; увы, российским читателям и биография, и творчество выдающегося писателя известны не очень хорошо — давние томики избранного разошлись и позабылись, а редкие тексты в антологиях не дают представления о том, чем и кем был Томас М. Диш в недолгий период своей известности — а был он прежде всего рассказчиком историй... и отголоски этих историй рассыпаются по страницам муркоковского текста (как всегда в последнее время, отрывочного и усложненного за счет введения множества «необязательных» персонажей). Знание истории «Новых миров», конечно, необходимо — угадать, где идет речь о Чарльзе Платте, Памеле Золин, Хилари Бейли, Сэмюэле Дилени (самое эффектное камео в повести) сможет не каждый, а понять поведение героев иначе не удастся... Но оценку я ставить не стал по другой причине — мало ли «фэнских» текстов печатается в сборниках, в конце концов... Мало ли о ком иногда писатель рассказывает. Мало ли историй, которые уносит с собой в могилу человек, сочиняющий книги?... Нет, беда в том, что Муркок об этой бездне задумался — и начал вспоминать. Он вспоминает со знанием дела и мудро — но это значит, что он уже не смотрит вперед и мы не увидим новых гениальных творений... Истории исчезают...

Тот случай, когда рецензенту хочется сказать слово «плагиат» — хотя текст, строго говоря, плагиатом не является. Не заимствованы сюжетные линии, не копируется чужой текст, не воспроизводятся чужие языковые приемы. Однако, сравнивая сочинение Золотько с классическими романами Желязны, сходство обнаруживаешь сразу. Представьте, что будет, если в «Князе Света» индуистскую мифологию заменить слегка подправленной греческой, а взаимоотношения божеств дополнить характерными для России 90-х годов «кидаловом», «крышеванием» и прочими новорусскими радостями. Изъясняются боги и герои на смеси французского с нижегородским, морды друг другу чистят с завидной регулярностью и вообще дают жизни... Правда, исходная схема настолько великолепна, что и за убогим оформлением различим прекрасный контур. И читается в итоге легко, даже весело. Но вторичность остается — и все перевешивает.

Наверное, печатать это не стоило...

Роман ничего не добавляет, по существу, к уже известному о мире Горменгаста. Это, строго говоря, и не роман вовсе, а серия коротких зарисовок, в которых перед нами проходят новые персонажи и образы — как будто Мэв Гилмор задалась целью восстановить на бумаге последовательность, отсутствовавшую в «перечне» Мервина Пика (читатели трилогии знают, о чем идет речь). Титус не будет один, он придет в мир счастливого детства и обретет гармонию... В это верила вдова писателя? — и кто упрекнет ее?... Может, лучше всего это выглядело бы в форме серии рисунков: Мэв Гилмор была талантливой художницей. Своего рода арт-терапия очевидна и здесь, в «романе» — и осознание утраты, трагедии, скорби не оставляет возможности поставить оценку.

Зря я стал все это читать — и ведь знал же, что ничего нового не будет. Конечно, история с внучкой, которая нашла рукопись в шкафу, выглядит сомнительно. Но рукопись, как убеждает внутренний голос, подлинна — человеческое горе подделать нельзя. Вот только что с того любителю литературы и поклоннику гениальных книг Пика?

Мы ведь знаем, что писатель собирался создать биографию героя; но довел историю только до «конца детства». И Титус остался один. Мне кажется, в этом есть некая правда, справедливость — и добавление к неоконченному еще одного фрагмента не изменит ситуации. Иногда сон не требует пробуждения — красивость, кажется, вполне уместная в данном случае.

К сожалению, повесть не порадовала; она превосходно написана (и недурно переведена), в ней все слова на месте и нет лишнего — но нет ничего такого, чего Брэдбери не сказал бы уже много-много раз. И бессмертные, «восставшие из праха», и вечное лето, и журналист-визитер... Было, было, было... Может, за 50 лет сюжеты и темы этой повести уже много раз трансформировались в иных текстах — и дорабатывать старое не стоило? Не знаю, «Левиафан-99» на меня произвел куда более сильное впечатление

Налицо, мне кажется, явная ошибка в выборе серии: тема вампиризма в романе присутствует, но эта тема — в значительной мере дань «местному колориту», и призвано ее введение запутать читателя. Стокер выстраивает типичный беллетристический текст: элементы разных жанров встраиваются в роман так, чтобы увлечь и заинтриговать. Здесь и нравоописание в духе Диккенса, и политический триллер, и фантастика, и лав-стори, и приключения. В целом — типичное произведение о Руритании; даже имя героя — Руперт — отсылает к известному роману «Руперт из Хенцау» Энтони Хоупа (ученые авторы предисловий об этом почему-то умалчивают). Популярный сиквел «Узника Зенды» — классический пример романа о вымышленном государстве в Центральной Европе. Причина популярности этих книг очевидна: балканские кризисы провоцировали конструирование разного рода «альтернативных» вариантов развития европейской политики. В России эти книги, увы, мало кому интересны: Хоупа и МакКатчеона знают единицы, даже «Принц Отто» Стивенсона известен очень узкому кругу лиц. Стокер- эпигон данной жанровой модели, эпигон интересный, хотя и не особенно старательный (путаница в датах, резкие изменения стиля, напыщенные речи героев...) Однако — читать интересно. Только не надо приплетать ко всему Грааль и инициацию... С другой стороны, иначе бы «Леди в саване» вообще никто не издал на русском. А так — вполне приличная вышла книга; главное — не обмануться в ожиданиях...

Вполне достойное продолжение (и завершение) трилогии — злодей получит по заслугам (при этом мы многое узнаем о внеземной психологии — мысли злодея будут изложены подробно), герои тоже кое-чего добьются, а квест предсказуемо завершится. Ластбадер довольно много эффектных сцен придумал, но они остаются отдельными картинками, смысла не появляется никак, а мельтешение имен и заглавных букв утомляет по-прежнему. Пролистал, чтобы, так сказать, ознакомиться — но любителям «техно-фэнтези» может понравиться

Что поражает в этой книге — обилие заглавных букв (достойное эзотерического трактата буйнопомешанного провинциала) и незнакомых слов (чем-то опять-таки напоминает «Розу Мира»). Нет, Ластбадер — не тайновидец, об устройстве вселенной он ничего нового не сообщает читателям. Есть мир, в котором уживаются как бы люди и как бы не-люди; впрочем, сложность кастовой структуры чрезмерна и для ее понимания даже приложений недостаточно. Есть квест — необходимо отворить Врата; для этого сгодится только один — точнее, одна. Есть «группа поддержки», есть злодеи, есть заговор...Нет, пересказывать скучно, читать — не знаю, я страниц сто прочитал с легкостью, а потом задумался: а оно мне надо? Сидеть, зрение портить, время терять, чтобы в конце концов Врата распахнулись? А ведь толстая книжка, толстая, написана с подобающей бестселлеру легкостью, даже характеры местами убедительны. Но фэнтези Ластбадеру на сей раз решительно не удалось. Поклонники данного автора должны попробовать, для меня этот кусок украшенной типографскими значками целлюлозы так и остался чем-то вроде открыток из «Билла, героя Галактики» — окунешь в воду, открытку раздует до непотребности, а все равно окажется в итоге что-то несъедобное...

Это было колоссальное разочарование... Сначала ждал приобретения 6-го тома, потом — подходящего настроения. И — дождался... Книга хорошо написана, в ней есть некая логика и динамика, но после первых четырех частей читать было просто невыносимо. Первый недостаток — отсутствие концептуальной новизны. Каждый из предшествующих романов вносит нечто принципиально новое в структуру мира, меняет наши представления о Вселенной Дюны — в «Еретиках...» есть лишь бледно охарактеризованное Рассеяние. А новых идей не обнаруживается. Нет и ярких характеров — таковы в «Боге-Императоре» Монео, Сиона, не говоря уж о Лито II. Здесь похожие друг на друга представительницы Бене Гессерит, неубедительные Данкан и Шиэна, да еще Майлз Тег — своего рода бледная копия прежних Данканов. Нет, Герберту не следовало браться за этот роман: все его мастерство тратится впустую...

Фостер умеет развлекать читателя: пока листаешь страницы, не успеваешь задуматься, с каким же бредом ты столкнулся. И в больших сериалах этого бреда, как ни странно, меньше — я про Флинкса и Чародея. А вот в «Проклятых» одна идея хороша: что, если люди уникальны во Вселенной — они единственные из разумных существ способны уничтожать себе подобных и вообще склонны к убийству. Что, если их силы понадобятся когда-то Галактическому сообществу? Выйдет явно не то, что у Фостера. Да и объяснения уникальности человечества фантаст предлагает бредовые: мол, континентов у нас много, суши мало, а воды в избытке, вот и метелят хомо сапиенсы друг друга. На всех остальных-то планетах куда проще: один континент, один океан, мир-дружба-жвачка.

Главная особенность трилогии — описания инопланетян, явно приноровленные к интеллектуальным особенностям среднего читателя. Не изобретая ничего нового, Фостер характеризует пришельцев как страусоподобных, тюленеобразных и т.п. В итоге в сознании читателя возникают сюрреальные картинки: тюлень пробивает стену и кончает жизнь самоубийством, осьминог сжимает в щупальцах пистолет, а страус — автомат... Много, в общем, веселого. К концу рояли из кустов вылезают — но весь бред легко читается, даже с интересом. Ведь до конца же осилил — и не заметил!

Дорогие товарищи! что же это такое делается?!? Я понимаю: феминизм, понимаю: психологизм; даже «гендер» понимаю. Но это было уже чересчур. За последнее время мне попалось сразу несколько книг, в которых судьба миропорядка зависит от того, когда у героини начнутся, скажем так, регулярные кровотечения... В «Медалоне» эта самая героиня — нелюбимая дочь жестокой матери, страдающая от навязанного ей образа жизни и мечтающая о большом (но пока еще неясном) чувстве. И вот свершается!!! Самое оно!!! Темные силы сгущаются над Медалоном; зловещие враги вот-вот двинутся с севера. А раса колдунов, в незапамятные времена изгнанная из страны, скоро напомнит о себе... И тут, конечно, разумеется, всенепременно — случается пробуждение не только женственности, но и Силы, и много чего еще. В целом книга была бы неплохим приключенческим романом, если бы не бестолковость автора. Видимо, дама старалась реализовать свои представления о писательском творчестве, автобиографизме и построении фэнтезийных трилогий. В итоге из кустов лезут рояли, а из каждой главы торчат хвосты, которые надо будет обрубать потом. Самый здоровый рояль рухнет на головы героев в финале — (подскажем) в полном соответствии с традициями античной трагедии; уже в Древней Греции такое решение сочли бы дурным тоном. Добавлю из «плюсов» издания: мелкий шрифт, отвратительную печать и наглое сравнение с Курц и Мартином на обложке. Брррр!

Книжка оказалась довольно веселой; пошлые шутки сосредоточены в первой половине и постепенно отходят на второй план. Сцены массовых драк (на побоища — не тянет) выписаны живенько и захватывающе. Вампир и оборотень изрядно очеловечены, они в первую очередь люди, а во вторую — сказочные создания. Некоторая непроработанность фона и примитивность лиц второго плана очевидна — но книга и задумана как развлекательное чтиво. На большее не претендует, но неплохо в своем сегменте...

Все-таки есть в сочинениях Каганова нечто омерзительное — пытается «литератор» провоцировать читателей, использовать их, вызывая некие примитивные реакции. И какая-то гадливость возникает при чтении даже, казалось бы, юмористических вещей. Что уж говорить об этом «постапокалипсисе», где для скорейшей читательской реакции используется простейшее средство — поток матерщины, лишенной в силу количества какого-то эстетического переосмысления. В общем, про мерзопакостность рода человеческого писали и более талантливые люди, и делали это честнее и умнее сценариста ОСП-студии.

Слабый (для Эллисона) рассказ и исключительно неудачный перевод — от заглавия до последней фразы. И словесная игра, и ирония пропадают. В оригинале все было чуть лучше — но ненамного; дело не в христианстве, а в специфическом мировосприятии писателя... Не буду расшифровывать последнюю фразу, чтобы не повесили на меня национализма, шовинизма и прочих обвинений. Ведь тексты про раввинов у Эллисона на диво как хороши (обычно), а про Рождество — вышло вот это... Может, в середине антологии смотрелось бы не так паршиво, но в финале — скорее слабо.

Решил все-таки написать про третью часть, прочитав трилогию целиком. Зная историю Бейтса, изложенную в первом романе, можно было предположить, что Блох не ограничится описанием кровавых смертоубийств, а будет давать социокультурные комментарии (их и в самом «Психопате» немало было). Третий роман вполне логично закрывает тему; здесь есть и одержимость, и экзорцизм, и кровь, и смерть — но в книге все это не главное, хотя без этого антуража и книги бы не было. Во втором романе Блох иронизировал над сплэттерами как жанром и над кино как индустрией, в третьей книге он замахнулся на большее. Это злой и мрачный роман, написанный мэтром на склоне лет. Есть несколько недостатков, помешавших поставить более высокую оценку. Во-первых, киношный образ главной героини — «проницательной» журналистки. В предыдущих книгах блоху женские образы удались, этот-получился ходульным; сопереживать девице, мечтающей о большом литературном успехе, никак не получается. Второй недостаток — менее очевиден. Блоху следовало бы двигаться вперед, от кино — к новым технологиям... А в «Доме психопата» фон очень уж тривиальный: газетчики, реклама, доходные дома... Было уже все это. Однако за последнюю фразу, заключающую всю трилогию, можно и недостатки простить. Будете ли Вы это читать во второй раз — вот в чем вопрос. Запоминается легко, смысл очевиден, тайна разгадана. Закрыл книгу — и на полку поставил...

Гораздо хуже первой части; глобальные, эпического масштаба события писательнице явно не даются. А ведь начиналась трилогия так хорошо: обаятельные блуждания симпатичных персонажей по горам и лесам были описаны с фантазией и талантом... Есть кое-что оригинальное и во второй части, но впечатление просто убито... Романтический поворот сюжета как-то неудачен, да и вообще количество «чувствований» превосходит меру хорошего вкуса. Увы, увы, увы...

И зачем только я взялся это читать?! Гаррисон умер, захотелось вспомнить былое; но взял я с полки не старое-доброе, не «Билла..» и не «Фантастическую сагу», а книжку, которую прежде не читал. И ознакомился с версией совместного советско-американского проекта по добыче сверхдешевой энергии. Я понимаю, тема эта многих волнует. Но как топорно ее решить, на уровне третьего класса, сумел, как ни странно, выдающийся писатель. Я не говорю о том, хорошие ли парни или плохие изображены. похоже, готовился очередной «Союз-Аполлон» и нужна была агитка про отважных русских, туповатых, упрямых, но веселых и бравых... В кино видели, знаем! Но главное — в нелепости самой истории. Отправляясь к звездам, американец заявляет русскому повару: «Я вернусь, Иван, чтобы попробовать твоих картофельных оладий!» По-моему, это квинтэссенция книги. А какие пафосные монологи про Мартина Лютера Кинга задвигала чернокожая «космонавтиха», сколько воплей про звездно-полосатый флаг... Может, пародия? Нет, длинновато и слишком занудно. еще раз убедился, что творчество Гаррисона неравноценно, а книжку сдал в букинист.

Очередной поединок с черными магами; кулаки против заклинаний... Джордан умело вплел в сюжет не только «Людей Черного круга», но и многие другие детали из рассказов Говарда; увы, на это почти не обращаешь внимания по ходу чтения — режут, рубят, приносят в жертву... Демоны мерзкие, колдуны отвратительные, Конан крутой. Читать, если абсолютно нечем заняться.

Забавный роман, неплохой образец социальной фантастики. Что будет, если общество окончательно свихнется на здоровом образе жизни и здоровом теле? по-разному эту проблему трактовали в последнее время (можно вспомнить «Глобалию» Руфина), но взгляд Кит Рид — узнаваемо женский. Американцы гоняются за идеальными пропорциями и вечной молодости, власть захватывают жулики, а толстых обижают самыми разными способами. Но вы понимаете, думаю, что кончится все многообещающим многоточием. Рид изобразила мерзавцев, не пожалев ярких красок, а тупость американцев смягчила так, как она умеет. Увы, мало в романе сцен, где в центре действия дети — а это лучшие фрагменты в книге. В целом же вышла книга на одно прочтение — занимательная эксплуатация единственного актуального допущения. Может понравиться гламурным барышням — как произведение в жанре ужасов, и любителям иронической фантастики. Я дочитывать не стал — скучно...

Очень убедительная история Англии времен короля Артура; герои сильно отличаются от привычных мифологических персонажей; Асприн и Эванс делают упор на реалистичность изображения, и большей частью добиваются успеха (несколько роялей в кустах фигурируют в самом конце и впечатление испортить не успевают). Однако перед нами история о «попаданцах» — жанр, к которому я отношусь с великим презрением. Здесь в прошлое отправляются три представителя очень разных национальных групп, но ни этнические, ни религиозные проблемы всерьез не решаются. Да и как это делать — над подобным материалом за полвека до Асприна уже потешался Де Камп. А здесь роман убийственно серьезный, продуманный и — неизвестно, с какой целью сочиненный. Для денег те же соавторы «Вокзал времени» стряпали; здесь — не знаю... Надо было Асприну замолчать в конце 80-х, остановиться и заняться комиксами или сценариями для игр... Он много сочинял в последние десятилетия своей жизни; не всегда бездарно, но всегда — не то и не так... Бывает так — будто рубильник повернули. И все... Как ни старайся — ничего не выходит. «Дальнейшее -молчание...»

А кто про попаданцев книжки любит — самое то, чтиво подходящее

У этого романа — иная проблема, нежели у первого. Там был псевдо-ориентализм и вялый сюжет; здесь — полное отсутствие продуманной атмосферы и сюжет, развивающийся скачками: сотня страниц переливания из пустого в порожнее, потом на 20 страницах — кучи трупов и резких телодвижений. Магическая система не разрабатывается и не развивается; андаты остаются теми же воплощенными стихотворениями без особенно серьезных объяснений, да и участия в действии по-настоящему не принимают. Особенно печалит психологическая неубедительность: 30-летние герои ведут себя как 18-летние, а наивные страдания «за жизнь и любовь», призванные компенсировать надуманность сюжета, по-прежнему раздражают. Муркок за полторы сотни страниц мог разрушить Империю, а то и Вселенную, у Абрахама на 350 страниц растянут обычный (к тому же неудавшийся) заговор, связанный с престолонаследием. А эту тему К. Куртц неплохо раскрыла. В общем, сдал я книжку в букинист без сожаления, а читать сериал дальше закаялся.

Роман недурно написан и неплохо переведен; идея с поэтами и андатами недурна, хотя и не слишком оригинальна; герои в целом убедительны... В общем, читать бы да радоваться. Так оно и вышло (читается легко), но — книга в целом не удалась и для повторного прочтения вряд ли сгодится. Роман имитирует ориентальные приемы, но это не Танит Ли и Барри Хьюарт; никакой восточной ауры у Абрахама нет и в помине; об этом, впрочем, уже писали. Герои поражают, как бы помягче сказать, ...тупостью. Они подолгу обдумывают очевидные вещи, затягивая без того неспешное развитие сюжета. Магическая система выглядит весьма сомнительно, а гипертрофированные терзания влюбленных вызывают ощущение неловкости. Абрахам, может, и станет большим писателем; однако надеюсь, что впереди у него гораздо больше, чем эта мутотень про сомнительный заговор незадачливых бизнесменов и политиков.

Давно ни одной книги я не читал так....мучительно. Продолжалось это безобразие месяца три — три с половиной. Я взял книгу в библиотеке, собираясь ознакомиться с современным состоянием космооперы (тексты, представленные в первой части антологии мне были известны и я решил ограничиться второй). В этой книге несколько произведений к числу сюрпризов тоже не относились — про смерть капитана Фьючера я узнал еще из журнальной публикации, и текст мне по-настоящему понравился. Читал я в электронной версии и Муркока, и Ле Гуин. Но все-таки два текста из трех были не космооперой, а игрой на грани этой самой оперы. Поэтому от сборника я ожидал чего-то колоссально серьезного, к чему сочинения Муркока и Стила будут элегантной приправой. Сначала попробовал читать сначала — сентиментальное сочинение Азаро раздражало, хотя что-то в нем, несомненно, присутствовало — поразительные образы, несколько психологических деталей, гендерная инверсия, наконец. Но повесть про судовых крыс оказалась утомительно скучным сочинением «как бы про космических пиратов». Я решил заглянуть в середину — и завяз в ксенобиологии Д. Кингсбери (обидная вещь — человек явно умеет писать, но тратит свой талант на межавторские проекты, в которых тщательно прорабатывает самое неинтересное и неприятное...) Решил заглянуть в конец — и оттянулся. Джон Райт действительно великолепен; имитация Ван Вогта превосходит оригинал и поражает глубиной и эффектами. Увы, это всего лишь 20 страниц... А в книге целых 800... Надеясь обнаружить еще одного Райта, я стал бросаться на все рассказы подряд, но наталкивался на наукообразную муть, совершенно неприемлемую для гуманитария (о фундаментальных науках можно писать легко и внятно, но Г. Бенфорд этим похвастаться не может). Некоторые сочинения вообще нечитабельны — набор букв и слов без всякого смысла (Т. Дэниел); иные — примитивны до картонности (С. Бакстер). Скотт Вестерфельд умело складывает сюжет, но сочинение его находится на грани детской порнографии и мне показалось неприятным (недаром автор стал популярным в подростковой среде). В итоге на рассказы Рейнольдса и Стросса (возможно, недурные) у меня уже не хватило сил и их сумел только пролистать по касательной. Возможно, любителям жанра эта книга очень понравится — для меня она стала разочарованием в космической опере рубежа веков. Выдайте мне Ван Вогта — и можете говорить, что старик не умел писать и вообще был шарлатаном. Лучше уж его косноязычные фантазии, завораживающие и сейчас, чем эта вымученная, на мой взгляд, унылая жвачка. Впрочем, Стил и Муркок все одно великолепны

Прекрасный образец того, как из абсолютно идиотского сюжета (одинокий герой спасает красавицу из лап нелюдей) Мастер может сделать увлекательную и неглупую историю. Конечно, автор этот — Муркок, и обилие цитат из Ли Брэкетт вынуждает к соответствующему восприятию. Перед нами стилизация под космическую оперу, но стилизация, в которой есть немного здорового цинизма и постмодернистских игр. На фоне прочего в антологии вещь Муркока — действительно ВЕЩЬ!

По-моему, многие уловили особенность книги Линча: она будто предназначена специально для экранизации. Такие характерные описания, такие яркие события, эффектные друзья главного героя и сам герой — джентльмен-грабитель, бандит с душой и сердцем... Конечно, наличествуют злодеи, есть городская стража ,есть угроза — и финальный поединок. Прекрасное кино — и какая же дрянная книга! Смотреть это два часа на экране я бы, наверное, согласился, но читать 600 страниц было свыше моих сил. Как раз интерлюдии, в которых были детали характера и мира, воспринимались чуть интереснее прочего. А сюжет — при изрядной запутанности он не слишком оригинален. Я купил книгу потому, что прислушался к мнению друзей: совсем на Мартина не похоже, гораздо традиционнее. Мне ПЛиО не понравилась, думал, что будет нечто противоположное. Но в итоге получил приключенческий роман с необязательными фэнтезийными довесками. Роман мне напомнил «Стеклянные книги...» — такой же длинный, замысловатый и пустой.

Надеюсь, Роберт Шекли не прочел этой книги — старик был еще жив, когда она вышла в 2003-м году, а ди Филиппо стал эталоном «Контркультурной фантастики». Сюжетная форма нагло содрана с «Координат чудес», а смысловое наполнение — вплоть до отдельных фраз — с «Вариантов выбора». У Шекли, правда, помимо научной подготовки, был еще и талант. Нет, ди Филиппо умело живописует невероятные фантастические допущения ,мешая птичий язык постмодерна с научными выкладками авторов соответствующих допущений (здесь и Тейяр де Шарден, и Максвелл, и Эйнштейн....). Но какое отношение все это имеет к литературе? Миры мало того что неумело описаны, так еще и не оригинальны (что-то поперли у Фрэзера, что-то у того же Шекли). Нет, лучше классиков читать — у них честнее, веселее, откровеннее, да и просто живее выходило.

Роман «юмористический», «пародийный» и «фантасмагорический» — при этом немыслимо скучный. Ну хотелось Харману посмеяться над религиозным помешательством, поглумиться над политической структурой, пройтись по некоторым литературным штампам... Но вышло все донельзя скучно, учитывая, что в романе «Дело«Труба» речь идет о том же самом. Немыслимо ТАК повторяться. Хотя юмор здесь не такой пошлый, но смешных шуток по-прежнему недостает, а фрагментарный сюжет не таит никаких особенно интересных откровений. Видимо, это имитация Пратчетта (которого я тоже на дух не выношу...), но скорее всего — банальная неспособность справиться с материалом. Лучше почитать Шекли (хоть бы и позднего), а эту муру оставить до того момента, когда совсем уже читать будет нечего.

Очень эффектный рассказ, какой мог написать только Ричард Лупофф — с его преклонением перед книгами и классиками фэнтези. Действительно, ссылки на Чамберса как-то не очень замечаются нашими читателями, с этим классиком почти незнакомыми; оттого кажется, что похоже на Брэдбери, Геймана или на кого-то еще... Если бы Умберто Эко попытался сочинить полноценное фэнтези — вышло бы нечто в этом роде. Лупофф действительно написал еще несколько текстов о Городе Грез; надеюсь, мне удастся с ними познакомиться — давно ни в одном тексте не было такой притягательной, сентиментальной и необычной атмосферы! А книжки как описаны...

Любопытно, что происходит с жанром «хоррор» на Западе. Процветает? Вроде бы да: книги выходят, авторы новые появляются, да и классики марку держат. Опять же мастерство совершенствуется. И все-таки, как показывает эта антология, перед нами тупиковая ветвь литературного развития.

Почему? Присмотримся к текстам — авторы прекрасно знают, что нужно делать и как, но ведать не ведают — зачем. Большинство вещей написаны талантливо и эффектно (исключая убогие тексты вроде «Чаек» Пратта и примитивную сексплуатацию от Баркера), однако что мы имеем в плане сюжетном? Иногда эксплуатируется наработанная, классическая жанровая модель. И это в лучших рассказах — у Ламли и Невилла; первый написал вольное продолжение Лафкрафта, второй — М.Р. Джеймса. Стиль Невилл имитирует умело, психологически Ламли убедительнее Лафкрафта, но зачем оно все? Обновления традиционных моделей не происходит, все те же истории про Иннсмут и призраков с легкими смещениями акцентов. Второй вариант — выжать все возможное не из покойного автора, а из вполне себе жизненной темы. Больницы вас пугают? — Вот, получайте (Т. Лэмсли)! Боитесь за границей путешествовать в арендованных автомобилях? — Это вы еще Хиршберга не читали, ужо он вам покажет! Тренинги вам не нравятся? — Щас М. Сэмюэлс такой тренинг проведет! Но схема остается далекой от оригинальности; обыгрываются эти страхи очень умело, иногда с надрывом, иногда с кафкианской мрачностью, но никакого оригинального поворота не видно. Страшно — и все.

Ну, и напоследок — игривые постмодернисты, которые налегают на совершенство исполнения. Хороши? — Да, рассказы Хилла, Кирнан и Мьевиля я прочел с наибольшим удовольствием. Талантливо, свежо, даже с иронией... Но хоррор здесь при чем — играются небесталанные люди, руку набивают...

Вот, собственно, почему я эту (и другие) азбучные антологии брал в библиотеке. Сборники классического хоррора, выходившие в 90-х, стоят дома на полочках — и перечитываются, потому что за ужасами различимо в них стремление к каким-то более сложным планам мироздания. Иногда и технически слабовато, и не очень страшно — а поди ж ты, цепляет! А ежегодник Джонса... Прочитал, понравилось — и сдал обратно.

Андерсон, похоже, второй после незабываемого Л.Э. Модезитта-младшего кандидат на звание «разгрузчик мозгов». Скользишь по страницам взглядом, ни о чем не думаешь: «куда ни глянь, кругом были одни сплошные роботы». Очередная сага про суперспасение человечества от суперзлодея лишена паропанковой ауры фильма, судя по всему. Герои картонные, реплики предсказуемые, однако же — развлекает. Хотя о фильме судить могу только по трейлеру — смотреть не стал, прочел вместо этого кинороман и остался доволен. И в качестве разгрузочнйо пищи — рекомендую.

Миллениум в представлении альтернативных авторов выглядит интересно, но несколько однообразно — все ругаются, употребляют разные субстанции и погружаются в пучины ненависти к себе и ближним. Некоторые рассказы написаны настолько грубо, что читать их почти невыносимо. Впрочем, плюс всех антологий — можно отыскать новую вещь любимого автора среди текстов писателей, о которых хотел бы что-то узнать. Такая вещь в антологии обычно есть. Для меня в «Диско 2000» — повесть Р.А. Уилсона, своего рода эпилог к «Иллюминатусу». Заодно можно и любопытство удовлетворить; впрочем, большинства рассказов для знакомства оказалось достаточно. Зато теперь знаю, что эти сочинителей открывать более не стану. Тоже важный итог — пусть и отрицательный

Насыщенный мыслями роман об очередном Апокалипсисе. Чем же закончится история безумного Распределителя Материи? мне было крайне любопытно. Трансформации большинства персонажей более-менее предсказуемы, но Билли Амнезия мне по-прежнему симпатичен и читал я описания его похождений с большим энтузиазмом. Фаррен умело завершил многие сюжетные линии, хотя и не все — продолжение вышло 15 лет спустя; на русский «Последняя стоянка ковбоев ДНК» не переведена, к сожалению. Так что финал «Нейрокошмара» — отнюдь не жирная точка, а еще одно многоточие. Перевод на этот раз удачен, а что роман короткий — многое принесено в жертву динамике повествования. Любителям Новой волны эта серия рекомендуется настоятельно, а вот поклонникам «альтернативной культуры» — очень выборочно. Все же Фаррен ОЧЕНЬ своеобычен...

Вторая часть несколько уступает первой — наверное, потому, что в ней только две линии сюжета, идущие к неизбежному столкновению в финале. Впервые появляется Джеб Стюарт Хо, именем которого неофициально назван и весь цикл, а также встречаются и полюбившиеся герои из первой части. Метаморфозы Билли Амнезии непредсказуемы, а Малыш Менестрель нелеп и временами трогателен; книга читается на одном дыхании, а «кровавые» сцены на фоне новейших слэшеров не кажутся особенно жестокими. Некоторые эпизоды могут при повторном чтении показаться затянутыми, но в целом Фаррен умудрился добавить много нового к нашему знанию о мире стазис-генераторов. Увы, сатрирические описания анклавов, рассыпанные по страницам первого тома, здесь встречаются гораздо реже...

Книга написана в середине семидесятых, но напоминает о новой волне конца предшествующего десятилетия. Фаррен лихо объединил три сюжетные линии — о молодых безбашенных искателях приключений, о пресыщенной и извращенной аристократке и о неведомом существе ОНА/ОНИ. Вышло слегка легковесно, но очень интригующе. Эффектно изображен мир, пребывающий в состоянии полураспада и живущий за счет стазис-генераторов и посылаемых по Распределителю продуктов. Сходный антураж, кстати, был у Тима Пауэрса («Ужин во Дворце Извращений»), однако у Фаррена склонность к музыке, а не к литературе. Может, это и не «безумие в стиле рок-н-ролл», но отменное развлечение и потрясающеее погружение в невероятную Вселенную, рождающую множество вопросов и не дающую однозначных ответов.

Все-таки античные божества не лишены чувства юмора. Бахус в этом рассказе смело отобрал самые «литературные» вечеринки, куда и закидывал героя — утомительного ипохондрика, мечтающего шагнуть с высокой крыши. Но в целом нагромождение образов особенного впечатления не производит. Напоминает рассказы Шекли 70-х годов; там, правда, был еще важный философский элемент, у Ди Филиппо подмененный литературной игрой не самого высокого пошиба. Появляющиеся в рассказе ЛСД и Флетчер Платт — явно Л.С. де Камп с соавтором; но зачем понадобилось издеваться над авторами гениальных книг — я не понял. Дальше читал рассказ бегло; может, и перевод не слишком удачен, но, по-моему, дело еще и в авторе.

Очередная дешевая эксплуатация наследия великого Берроуза: есть и наркотики, и однополая любовь, и мультикультурализм, и субкультуры... Нет только таланта; все сочинения Брайт производят впечатление вымученных поделок «как бы поготишнее». читать очень скучно

Омерзительный бред с претензией на крутую альтернативу.

А по-моему, смешно. Миллар это сочинил для литературных чтений и озвучивал, видимо, с успехом. Диалог в очереди в клубный дамский туалет очень забавен,а портреты фетишистов, хоть и набросаны на скорую руку, но вполне убедительны и не раздражают. Да, рассказ несколько пустоват... Но автор на постижение законов мироздания не претендует.

Все-таки Роббинс не мой автор; есть в этой книге и элементы «американского романа» (Джона Ирвинга, положим), и реализм в духе восьмидесятых, и псевдо-японская фантастика, и приемы, позаимствованные у Воннегута... Есть сюжет, оригинальный и насыщенный... но нет ни чувств, ни героев, ни сопереживания. История про то, как Тануки спланировал на землю на собственной мошонке и что из этого получилось, не вызывает восторга, а физиологические элементы и вовсе кажутся неуместными. Может, для кого-то эта проза, посвященная всей истории 20 века, покажется экспериментальной. Я развлекся, наблюдая за похождениями героев, но между ними и мной — толстенная стена; не задевает, не цепляет, не мое...

Вообще-то роман очень короткий! Слишком короткий — это единственный недостаток. Здесь ранние, эпатажные приемы цикла про Ньютонову Пустошь умело переплетены с более поздними, которые можно условно именовать «постмодернистскими». В итоге напихано всего очень много. Шерлок Холмс действительно встречается с Тарзаном — и это реальная хохма! Я хохотал... в общем, давно так не смеялся (последний раз был, когда на английском читал «Вильгельма Телля» П.Г. Вудхауза) Комментарии в тексте — это вообще что-то для любителей специфического авторского стиля и юмора. Про сюжет говорить не буду; может, будет пара недель свободных и сделаю перевод. Оно того стоит... Фармер все-таки был (шепотом) ГЕНИЙ!

Рассказ мерзкий, но автор за каждое свое слово отвечает. Из предисловия: «Завершив этот рассказ, я пошел в больницу и сделал себе вазектомию». Что сказал -то сказал; что сделал — сделал... Страшно...

Потрясающий образец запредельно черного юмора. Попытаемся представить, если б фильм «Ничто» (про двух придурков в пустоте) снимал хороший режиссер... Вышла бы экранизация этого замечательного рассказа, демонстрирующего отношение Эллисона ко всему роду людскому.

Шекли, в общем-то, написал уже рассказы про пылесос и бинокль (оба, к слову, гениальные). А незадолго до смерти сочинил историю про ботинки, которую я с радостью обнаружил в антологии. Ничего нового мэтр уже придумать не мог, но старую схему обыграл вполне прилично. Эх, были же писатели...

Что-то этот юмор про чихающих волшебников мне не очень понятен. В принципе должно быть похоже на Асприна, на самое начало «МИФов» — и впрямь похоже. Только у Асприна при всем американизме была и сверхзадача, у Гарднера — только попытка сконструировать балаган с нелепым и необязательным финалом. Из этого рассказа вышла целая трилогия... но я от дальнейшего знакомства с сочинениями писателя, пожалуй, воздержусь.

Смешно? Наверное, смешно... Оригинально? Уж точно нет — возьмите «Застывший мир» Шекли, замените философию на готическую литературу — и получится рассказ Геймана. К стыду своему, из других сочинений этого автора прочел только «Коралину». В общем, в обоих текстах очевидна некая вторичность (постмодернизм?), только в «Коралине» выходит страшно, то есть машинерия срабатывает; а здесь технически все вроде правильно, а души не вложено ни на грош...

Исключительно удачный образец фантастики про путешествия во времени. Здесь, конечно, есть и Патруль, и хроноклазмы, но это не приключенческая «погонялка» в духе Андерсона или Браннера. Очень убедительный образ главного героя, превосходный исторический фон и масса издевательских комментариев от автора (особенно хороши те, которые касаются ХХ века). Улыбка выходит злой, даже жестокой, но в целом роман сложился интересно, даже среди произведений весьма разнопланового автора эта книга выделяется. Однозначно рекомендуется, если описания сексуальных нравов разных эпох Вас не возмущают.

Мощная книга, демонстрирующая «литературность» дарования Силверберга и его одержимость книгами Д. Конрада. Дело не только в использовании мотивов «Сердца тьмы» (путешествие в глубь враждебного мира, человек Курц, обитающий на далекой «фактории» и т.д.). Силверберг моделирует текст, используя конрадовские приемы, в том числе языковые (отмечу превосходный перевод, в котором сохранено ПОЧТИ все, что необходимо для адекватного восприятия текста. В целом пафос книги — единение разумов, но раскрывается довольно простая тема нетривиально. Есть много шокирующих сцен, несколько «взрослых», несколько размышлений о языке и сознании — отличный образец творчества замечательного писателя.

Вроде бы читаешь — все понятно: сатира на общество потребления, здоровый образ жизни и страсть американцев к новым религиям... И правильно все написано, даже местами зло. Но скучно до смерти — характеров интересных нет, сюжет не цепляет, умения строить текст у автора, похоже, нет. Напоминает (лично мне) Пола Остера, у которого всю магию выкинули и заменили тривиальной сатирой...

Перевод в издании 1992 года был просто кошмарный. А так роман про галактических мошенников, решивших провернуть хитрую комбинацию ради больших денег, вышел более-менее удачный. Приключения на планете оказались весьма увлекательны, а изобретательно описанные «существа» прямо-таки заинтриговали. Конечно, роман короткий и сюжет скомканный, однако ж развлечение недурное.

Очень удачная работа Нортон, один из лучших образцов приключенческой фантастики — есть и сюжет, и изобретательно сконструированный мир, и фирменный прием — общение героя с животными. Может, кто и будет искать глубины и смысла, не найдет и огорчится. А по мне эта простая книга со своим примитивным в чем-то пафосом стоит многих объемных интеллектуальных «шедевров». Читал ее давно, сейчас снова взял в руки и с огромным удовольствием повторил...

Очень приличный планетарный квест — корабль развалился; и что делать команде? Характеры инопланетян-участников экспедиции прописаны не слишком хорошо, а сюрприз в конце книги предсказуем (см. название романа). Впрочем, читается с огромным удовольствием, да и главный герой Нортон удался — эдакий супермен-самоучка, патрульный с минимальным старжем, стремящийся самому себе доказать собственное могущество. Простенько, но со вкусом...

По мне — так ничуть не хуже первой части. Правда, команда зверей участвует в действии сравнительно редко, да и действия животных весьма однообразны (вовремя выскочить и спасти Хостина). Однако сюжетный ход с Повелителем Грома не совсем тривиален, да и развивается сюжет весьма динамично.

Отличный вестерн — меняем рогатых аборигенов на индейцев, а других героев — на белых разных национальностей — и можно смело приписать Максу Брэнду или Луису Ламуру. Текст при внешней простоте весьма увлекателен и превосходно сделан, натужного драматизма (про обретение семьи) практически нет на первом плане, но характер Хостина Шторма обрисован убедительно.

Феноменальная дрянь. Мне чем-то напомнило, страшно сказать, роман Василия Белова «Все впереди». Герои — менты (ой, простите, полисмены), автор упивается живописанием разной мерзости и противопоставляет старые добрые времена новым (ужасным). Немало достается разным «гуманистам» и сторонникам всеобщего братства. Супер-злодеи низводятся до бытового уровня,должны вызывать омерзение. Но в итоге остается только жуткая тоска. Я с огромным трудом отмучил первую сотню страниц. Впрочем, многим и Василий Белов нравится, и романы Кунца 90-х годов тоже без читателей не остаются. Может, я чего-то не понимаю...

Честно говоря, немного удивлен низкими оценками. Да, роман достаточно «скупой» в изобразительном плане. Дело не только в ограниченных возможностях ландшафта и в намеренно условной мифологизации сюжета. Холдсток пытался объединить разные мифологии и выстроить мир на хрупком рубеже между ними. Чтобы не разрушить эфемерное единство, нужно быть очень осторожным. Нельзя говорить ничего лишнего. Нельяз и увлекаться психологическим анализом -и наче выйдет новомодная дрянь на темном фоне. Герои отнюдь не картонные, они просто пришли из мифов... А сам Мерлин — просто супер; обнаруженные мною переклички с миром Мэри Стюарт дорогого стоят. Нет, писатель было настоящий. Несколько глав неудачны — например, сбор «семи самураев» то бишь новых аргонавтов (как-то не в кассу). А целое читалось медленно, со вкусом и удовольствием. Переведу дух и возьмусь за второй том.

Еще несколько рассуждений о свободе художника, справедливых и умно изложенных. Творцам невозможно уживаться с гибнущей тоталитарной властью — и во время войны, и в период борьбы с внутренними врагами... Только мы все, читающие Лазарчука, об этом хорошо знаем, а для демократической агитации, так сказать, текст слишком сложен. И сама канва сюжета про мутантов показалась неубедительной, многовато мелодраматических ходов и «случайных» встреч, есть просто притянутые за уши эпизоды. Хотя написано — не оторваться! Один раз прочитать настоятельно рекомендую.

И с этими словами рецензент потащил книжку в букинистический магазин....

Хороший текст, который мог бы попасть в антологию лучших произведений про Охоту (где-нибудь рядом с Шекли). Впрочем, боевик здесь — не самоцель, а одна из граней психологического анализа. Вышло недурно, но все одно неоригинально... Любителям темы стоит прочесть, даже если к Лазарчуку они относятся без особого восторга. А так — что ж, рассказ (за пределами поджанра, по гамбургскому счету) действительно не лучший.

Сегодня закончил перечитывать. С грустью осознал, что книги стареют. Нет, существуют такие, которые старению не подвержены, но пройдет ли та или иная работа проверку временем — предсказать никак нельзя. Текст Лазарчука убедителен, насыщен эффектными образами (один кровавый снег чего стоит!) и глубокими расуждениями, полон аллюзий... Но ради чего все это? Да, утопия одних — это антиутопия других, да, тоталитарной власти необходим обман и короткий поводок, который служит для управления массами, да, человек, стоящий «по ту сторону», не может оставаться вне игры. но все это уже было сказано раньше, столь же глубоко и серьезно... И образ вечной войны не потрясает, и борьба с тоталитаризмом напоминает войну с «ветряными мельницами» — только разрушишь очередную утопию, на ее месте возникнут такие же... А метафоры кафкианские — и вовсе не впечатляют. Язык и стиль по-прежнему вызывают восхищение, но впрочем, и здесь другие тексты Лазарчука кажутся более эффектными... Нет, такие книги надо читать в надлежащее время. Для новых времен нужны новые — или вечные. А «Мост Ватерлоо» ни к одной из этих категорий, по-моему, не относится.

Очень хороший и очень страшный рассказ, в котором есть и атмосфера, и характеры. На ограниченном пространстве закручивается внешне примитивная, но отсылающая к закономерностям Макрокосмоса интгрига. Мне в значительной мере напомнило Лавкрафта — и пафосом отчуждения, и вторжением могущественных сил извне, и неспособностью человека понять эти силы...

Вполне приличное произведение на тему промывки мозгов... Впрочем, словесных игр, на мой вкус, многовато, да и терминология представляется излишней (в других текстах Л. я этого не замечал). Однако на фоне боевиков из серии «Звездный лабиринт» выглядит сие куда как хорошо.

Видимо, народ на рубеже веков сильно поглупел — это касается и читателей отечественных и западных. Чем-то иным трудно объяснить популярность книг Коэльо. Вот здесь пришла девушка в маечке к Магу, он ей поведал про традицию Солнца и традиции Луны, а также преподал основы любви и жизни. Объем небольшой, но переливают из пустого в порожнее непрерывно. А эти пафосные диалоги о Вечном и Сущем — просто отпад! Пропаганда католических сект на грани шизофрении, немного любовных историй в бразильском духе и много псевдофилософских рассуждений — вот и вся «Брида». Написано гладко, но очень уж неоригинально; такое ощущение, что автор попытался упростить метафизический язык конца 19 века и создал эдакий «Католицизм для чайников» — да и то сомнительный с богословской точки зрения. Сидел в кофейне, ждал приятеля и прочел по диагонали. Потом посмотрел на народ вокруг: для них ли написано? Не знаю; кажется, все-таки нет — не могли интеллектуальные поиски человечества свестись к такому словоблудию.

Недурная альтернативная история об авторе «научных романов», который начисто лишен фантазии. Ему необходимо срочно сочинить книгу, соответствующую «требованиям времени». А это непросто: ведь на Землю летят дружелюбные пришельцы. Правда, Земля существенно отличается от привычной... К сожалению, две темы — история бездарного «фантаста» и описание альтернативного социума — смешаны весьма непропорционально. Финал вполне предсказуем, а чувства юмора автору (и переводчику) подчас не хватает. Зато коротко и по существу...

Роман недурен, но очень уж прямолинеен — Пол, чередуя фрагменты «хроники» с повествовательными главами, не добивается художественного эффекта. Перед нами увлекательный роман на знакомую тему; отдельные главы удались — власовец по фамилии Малженицер очень забавен, а фигура Берни Сэмпсона (ученого, занявшегося «частной исследовательской практикой») вышла весьма эффектной. Но целое упорно не складывается — проблемы Земли (от лжерелигий до грантовой политики) остаются деталями некой несуществующей мозаики. Прочитать можно один раз с интересом, если критика американского общества вас занимает.

Абсолютный шедевр, и сейчас срывающий крышу даже подготовленного читателя. Вместе с пальцем сочинителя мы медленно ползем по карте, двигаясь из точки А в точку Б. Другие персонажи — муха, перо, пыль... Ну и еще Александр Македонский, Дон Кихот и др... Игривое воображение писателя отмечено и современниками, и потомками — однако нет никаких сомнений, что игра маскирует весьма глубокие размышления о смысле творчества и человеческой жизни. Очень рекомендую.

Святочный рассказ производит впечатление написанного левой ногой в последнюю минуту перед сдачей книжки в типографию. Особенно финал раздражает... И тем не менее пара удачных страниц в этом сочинении есть. Пелевин все же...

Текст прост как падающий кирпич — достаточно содрать с него словесный покров из «Розы Мира». Андреев, как мне кажется, был безумен — и судьба, которая провела его сквозь ужасы бытия, дала ему единственное спасение: Систему, в продуманном мире которой все было просто и совершенно. Пелевин превосходно использовал этот мир, объяснив суть добра и зла своим читателям и снабдив вселенную узнаваемыми координатными осями. Россия-США, Сталин-Ельцин, Бог-Дьявол... Мне все это показалось жутко примитивной спекуляцией. И даже хотелось бы предложить: давайте собирать Пелевину деньги, чтобы он ЭТОГО не писал. Глядишь, получая гонорары и не думая о сроках и договорах с издателями, он еще напишет что-нибудь на уровне «Чапаева и Пустоты»... А пока я увидел только псевдофилософский псевдополитический псевдопамфлет. Сплошное псевдо...

Для первого романа — самое оно. Автобиографизм, ненавязчивые размышления за жизнь, немного юношеского максимализма... Увы, еврейская тема, в отличие от «Вундеркиндов», здесь раскрыта невнятно, а сами страдания героя несколько чрезмерны. В книге есть несколько запоминающихся сцен и эффектных описаний; лучше всего выходят у Чабона «дорожные» эпизоды и характеристики, гораздо хуже всякая романтика. Это, разумеется, не Брэдбери и не Сэлинджер — нет ни поэзии, ни глубины. Однако искренность автора покоряет — читая, я иной раз забывал о том, что все метания героев (Арта, Клиффорад и Артура) нелепы и ничем не объяснимы, а проблемы возникают на пустом месте и утрированы до небес. Нам бы их заботы, так сказать... Вряд ли подойдет любителям «альтернативы», но для поклонников умеренно сложной авторской литературы — чтение подобающее.

Рассказ, может быть, недурен — с претензией на романтику, с отсылками к классикам от «Кларимонды» до «Лолиты». И сама Охота несколькими фразами набросана очень эффектно. Но Лидин претендует на создание поэтической атмосферы, поэтому в рассказе присутствуют стихи героя — в огромном количестве. А ничего более отвратного «в столбик» я давно уже не читал.

В романе переплетаются судьбы нескольких служителей Тьмы, одержимых смертью, любовью и магией. Все они вступают в сложные отношения с Древними, причем основной валютой служит человеческое мясо. Интересно, почему все русские поклонники Баркера так на мясо напирают? Видимо, и впрямь в книгах ужасного Клайва больше ничего занимательного нет. В целом описана расчлененка очень грамотно и с претензией на художественность. Возвышенные рассуждения, длинные периоды, аккуратно выстроеннные по всем правилам русского языка. А что вместо «Ауробиндо» там «Анароганда» какая-то упомянута, а вместо «африкаанс» — «африканас» — так корректор, должно быть, не разобрался. Иногда кажется, что цензура была бы полезной. А то очень уж мерзко выходит. И дело не в жестокости как таковой, а в нелепой спекуляции на чужой мифологии. Надеюсь, «российский роман ужасов», когда сформируется, все же будет похож не на эту скотобойню с «сенобитами», а на что-то более достойное. Или...?

Для отдыха самое то: профессор Браилов изобретает, шпионы шпионят, рабочие трудятся, военные воюют... Все предсказуемо, но очень оптимистично, а для своего времени — и научно. Прочитано за вечер с большим удовольствием. И ведь правда же — при капитализме в продлении жизни никто не заинтересован. При социализме, как выяснилось, тоже... Так что лучше, не задумываясь, читать Фогеля.

Ничего оригинального и нового я в пересказе Крусанова не обнаружил — лучше классические переводы читать; там фольклорная образность сохранена не меньше, а поэзиии, пожалуй, и побольше будет. Странное графоманское упражнение — впрочем, я позже узнал, что это раннее сочинение талантливого писателя, изучавшего на практике приемы магического реализма. только зачем было еще и издавать данный сомнительный «шедевр»?

Пожалуй, самый пристойный из поздних романов Франке. Мешанина в середине текста сбивает с толку, а резкие переходы от одной темы к другой могут повергнуть в трепет даже подготовленного читателя. Воображение автора скачет от психологии террористов к психотропным препаратам, далее к генетическим проблемам болезни Альцгеймера, к последствиям либерализма... Несколько утомляет, зато не скучно. В сюжете есть некоторое количество дыр, а флэшбеки из эпохи межзвездного терроризма написаны однообразным «возвышенным» стилем, который слегка нелеп и полон различных штампов уровня 30-х годов (может, это так и было задумано...) В целом же книга очень увлекательна, хотя все серьезные вопросы лишь поверхностно затронуты.

Теоретически неплохо; собственно «конец времен» Франке не слишком интересует, поэтому перед нами не антиутопия и не апокалипсис, а размышление о возможностях науки и сущности познания. Кажется, немецкий фантаст намеренно имитирует технику Филипа Дика — все не является тем, чем кажется; роль протагониста в мироздании не ясна и однозначно определить ее вряд ли возможно; окружающие люди, возможно, всего лишь фантомы... Но для подобных игр Франке слишком нормален; его самого метафизика быстро утомляет, и немецкий фантаст воззвращается на знакомую территорию — к преобразованиям Фурье и терраформированию. В очередной раз потрясает бессмысленный финал романа. Прочитать разок стоит, но в домашней коллекции я оставлять не стал.

Франке затронул очень интересную тему — отсутствие у людей интереса к дальним космическим перелетам, по причине «непрактичности» подобных путешествий. Зачем они нужны, если космонавтику можно поставить на службу человечеству здесь и сейчас? Далекий космос остается уделом непрактичных романтиков. Но описаны их странствия донельзя примитивно. Нет, первоначальная загадка с потерей памяти интригует и даже идиотский антураж туристического лайнера не раздражает, но само описание экспедиции как-то чрезмерно шаблонно, а финал романа просто нелеп. Увы, в этой книги нет того мрачного обаяния, которое отличало ранние антиутопии Франке. Просто легкое развлекательное чтиво.

Помню, «Вино из одуванчиков» показалось мне в 20 лет претенциозной ерундой — это было настолько непохоже на настоящее детство, настолько слащаво и напыщенно, что я эту книгу — единственную у Брэдбери — даже не дочитал. Поэтому за «Лето...» брался с опасением — вдруг та же ерунда выйдет? Однако вышло иначе — сказка оказалась в опасной близости к реальности, а детство плавно перетекло в отрочество... Брэдбери изящно отыграл многие стереотипы американской литературы о трудностях взросления и сохранил свою фирменную поэзию. Огромное удовольствие — только воспринимать его надо отдельно от «первой части».

Достойный финал — и начало нового века. Книга Брэдбери оказывается в данном случае самым что ни на есть подходящим поводом для подведения итогов. Ведь это живая история жанра — в роман вошли фрагменты, написанные как в 1940-х годах, так и на рубеже веков. В книге использован и модернистский метод коллажа, но можно увидеть в ней и последовательный сюжет, и излюбленную форму писателя — цикл взаимосвязанных рассказов. Есть в книге и оригинальный «синтез искусств»: ее сюжет подсказан комиксами Чарльза Аддамса, связан со знаменитым телесериалом и столь же знаменитым фильмом, а сам Аддамс даже собирался иллюстрировать произведения Брэдбери, посвященные фантастической семейке оборотней, ведьм и колдунов...

Читая «Из праха восставших», я словно возвращаюсь во времени вспять. Это легко, если книга создавалась более полувека, а ее автор стал живой историей — и частью истории фэнтези ... И вспоминается не история жанра, а свои собственные впечатления от этой — удивительно живой! — истории. И как я читал «Дядюшку Эйнара», стоя посреди людной московской улицы, и как нашел на тротуаре томик Хоуп Миррлиз, и как убеждал друзей непременно посмотреть мультфильм Ральфа Бакши перед походом на киноэпопею Питера Джексона... Много всего вспомнилось — да это и не удивительно. Книга Брэдбери пронизана ностальгией, в ней воссоздает вторичная реальность, которой нет и никогда не было, но которая постепенно формируется в нашем сознании по мере того, как удаляются от нас прожитое и пережитое. Жанр фэнтези тоже наделен памятью, тоскуют о прошлом не только читатели, но и самые книги.

Бояшов — не Маркес, а это сочинение — не «Сто лет одиночества», хотя потуги на магический реализм имеются... Написано хорошо, грамотно, среднестатистической петербургской прозой может именоваться. Тут вам и философия, и рассуждение о тайнах русской души, и преломление истории ХХ века. Только скучно все это как-то, неоригинально и не слишком эмоционально. Как будто дали интеллигенту задание: порассуждай о русскости и представь отчет в художественной форме...

Один из любимейших романов Саймака — и наверное, самый недооценненный. Псевдофилософские фрагменты легко прочитать (иил не прочитать, точнее) как бред спятивших от общения с Иным искателей истины и света, а сам квест — с традиционными комическими и драматическими фигурами — воспринимается как нечто до неприличия стандартное. Впрочем, любителям «разобрать и посмотреть, как оно работает» роман предоставляет массу возможностей. В 200 страниц Саймак впихнул много такого, что легко и проглядеть. Начиная с двусмысленного заглавия; «Игрушка судьбы» — это человек, «Кукла судьбы» — тот талисман, которым герои пользуются. Только выводы после многоькратного использования остаются на совести читателей — автор как бы бросает нас лицом к лицу с этой самой судьбой, которая по определнию ни злой, ни доброй быть не может. Просто — бац! — и все... И неважно, что сюжет прост и легко запоминается: книга просто рекомендуется к перепрочтению — под настроение, разумеется.

Глуповатый, но очаровательный роман о галактических археологах, изучающих следы древней цивилизации. Силверберг не вполне серьезно описывает представителей разных народов, населяющих Галактику и несколько поверхностно освещает судьбу Высших. Однако повествование от первого лица настолько удачно, что наскучить бытописание не может. Развеселый тон рассказчика способствует созданию ненаучной атмосферы, при этом практически нигде нет пошлости и «шуток ради шуток», как в «юмористической фантастике» последних лет. Конечно, не шедевр, но очень крепко сколоченная проза — мастер, что тут скажешь!

Очень успешный опыт романа для историков и фольклористов... Понимающие прочтут и будут внимательно изучать созданную воображением автора цивилизацию, в которой преломляются все принципы известной нам антропологии — от идеи потлача (это дарение) до концепции времени... Очень много Ле Гуин позаимствовала из сочинений отца, которого все эти темы занимали. А восприняв центральную сюжетную линию как своего рода автобиографию, мы получим любопытнейший человеческий документ. Это вам не «Техану», где автор агрессивно навязывает новую концепцию; здесь есть возможность подумать, помедитировать, согласиться или не согласиться с мнением повествовательницы, посочувствовать (или наоборот) Пандоре, роль которой вообще определить нелегко. Ведь сам сюжет прост: На смену индустриуальному обществу приходит «примитивное», включающее в себя все лучшие элементы существовавшей цивилизации. Отменная «гуманитарная» фантастика — да, это по-прежнему НФ, пусть и не самая типичная. Думаю, особенно интересны будут читателям не собственно поэтические или прозаические тексты, а тонкие взаимоотношения внутри этой объемной и нелинейной книги. Читал я ее долго, недели три, и планирую перечитать в ближайшем будущем — с тем же, надеюсь, удовольствием. (замечу в скобках, что интерес может быть и профессиональным — в силу филологических занятий).

Хорошая динамичная книжка, объединяющая две магистральные темы НФ: умирающая Земля и хроноклазмы. Решения не отличаются убедительностью (некоторые дыры в сюжете остаются), да и не кажутся особо оригинальными, но... Написано прилично, заскучать читатель не успевает, даже заезженная тема «как отразить вторжение космической армады малыми силами» не особо смущает.

Книга для расслабления подходит очень хорошо и забыается практически мгновенно. А чего там есть? Толпа знакомых персонажей (вроде как комических), куча словесных игр (тупых) и множество приключений (весьма посредственных). А по сравнению с двумя первыми книгами сериала — редкая дрянь. прочитал в электричке, там же и оставил...

Он вернулся из космоса, чтобы отомстить!!! (демонический хохот). Он ни перед чем не остановится! (треск бластеров и хруст костей). «Всех убью — один останусь!»

В 20-е годы так еще писали, в конце 50-х — даже не смешно выходит.

Очень интересная «история одной религии», в которой мало собственно теологии и много прикладных рассуждений (про связь новых технологий и религии чаще всего). Повести, из которых книга составлена, сцеплены между собой с умом и талантом, недостаток индивидуальности персонажей маскируется ловкими сюжетными поворотами и сочетанием драматичных диалогов и футурологических описаний. Недурное развлечение и хорошая фантастика (хотя в успех церкви Форста я так до конца и не поверил — слишком примитивно выходит...)

Редкий случай, когда фантаст «попадает» в своих предсказаниях в самую точку — правда, для другого пространства и времени. И книга, написанная про Америку возможного будущего для Америки 70-х, очень точно соответствует, на мой взгляд, российской действительности 21-го века. Только машину времени мы пока не изобрели — а так все элементы синдикализма в наличии. Единственный недостаток книги -неумение автора проникнуть в психологию СТАРОГО революционера. Здесь бы Саймак, положим, справился, но Саймак бы такой книги не написал — взгляды иные... В целом великолепно сколоченный роман, который читается с огромным удовольствием — но только при наличии интереса к социальным проблемам. Так что вполне подходящее чтение для аудитории «Эха Москвы»...

На редкость удачный образец остросюжетного произведения, в котором смысловые подтексты проявляются постепенно, чтобы в финале подвигнуть читателя к собственным размышлениям. Исходная посылка любопытна сама по себе: мы должны сочувствовать не героическим повстанцам, борющимся с земной империей, а как раз наоборот — защитникам традиционных ценностей. Сам по себе квест не слишком оригинален, да и суровые условия, в которые поставлены последние Лоялисты — герои произведения — отличаются некоторой чрезмерностью, однако все эти атрибуты способствуют более яркому разрешению самого главного конфликта: какова же «плата за смерть» в (любом?) социуме?

Книга написана «по мотивам» повести Говарда «Под знаменем Черных Драконов». В предисловии автор долго и нудно разъясняет, почему можно и нужно модернизировать фэнтезийный мир, приспосабливая язык и стиль повествования к интеллектуальным особенностям эпохи. В итоге это превращается в утомительно дурашливое повествование о героических событиях. Разумеется, текст не юмористический и не иронический, но все эти шутки-прибаутки к десятой странице уже утомляют... Ценность сего сочинения стремится к нулю, на мой испорченный чтением вкус — далее трети я так и не продвинулся.

Я, прочитав, спросил себя: «Неужели это конец?» Неужели простоватая сказочка должна исчерпать мир и закрыть тему? Неужели «смерть героя» выглядит именно так? Наверное, нет — для меня уж точно. Поэтому рассказ и не понравился.

Один из самых сильных НАУЧНО-фантастических рассказов, мною прочитанных. Да, науки в нем на первый взгляд мало, Лейбер выглядит своего рода поэтом, мрачным романтиком технического прогресса, соединяющим иррациональную жуть с неизбывным стремлением к совершенству. Но за этим блистательным фасадом — поразительное по глубине проникновение в сущность науки как таковой; в сочетании логики и поэзии кроется и залог прозрения, и неотвратимая трагедия, которую можно пребразить... но вот только ВО ЧТО? Как же Лейбер умел писать!

Рассказ, может, и тупой, но самый смешной из читанного в детстве и юности. Хохотал я так, что книга падала из рук... Насчет идеи можно поспорить — религиозный скепсис сталкивается со специфическим пониманием веры — и рождается некая условная конструкция «официальных верований». Механизм до предела обнажен, но подан с умом и талантом. Но всякие мысли приходят уже потом, когда от смеха очнешься...

Все-таки рассказы Силверберга гораздо слабее его романов. Главная проблема — в неоригинальности задумок. В этой истории все хорошо: и исходная посылка, и динамика сюжета, и даже правдоподобие характера героя... Если бы не «Особый старательский» Шекли, то фантастическая адаптация идей Джека Лондона была бы очень хороша. Но увы — ничего нового Силверберг не изобретает, только аккуратно повторяет уже известное.

А чего, прикольно! Конан на прииске на берегу холодного моря. Налицо многие приметы лагерного быта. «Один день Конана Киммериевича», так сказать... Да и монстра придумали забавного, есть про что почитать. Особенно меня хладоустойчивый негр впечатлил. Из прочитанных двух томов — лучший рассказ, пожалуй.

В данном случае демонстрируется недюжинная сексуальная озабоченность авторов. Нет, в основе сюжета тупой квест (собрать 4 части талисмана). Пошли, преодолели опасности, собрали, соединили, получили результат. Но финал... Это, дорогие товарищи, реально смешно!

Есть, конечно, и милые детали вроде старичка-дракона, но они погоды не делают. В целом время убить можно.

Очень «жизненное» произведение, в котором вниманию читателей предстают ужасные твари, порожденные разудалым воображением авторов. Кстати, любопытно следить, как в конаниане отражаются различные стороны реальной жизни — в первую очередь, опасности, в нашем мире существующие. На сей раз Конан выходит на тропу войны с сектантами (некий аналог Белого братства), а попутно много рассуждает о равновесии, свете и тьме и прочих недоступных материях. Читать забавно, забывается почти тотчас же, но явных ляпов не так много, как могло бы быть.

Это, вероятно, должно было когда-нибудь случиться... В общем, к Конану в гости прилетают пришельцы из космоса, выходят из летающей тарелки и говорят... Чего говорят и чем это законичлось, прочтите сами, а меня увольте.

В общем, дорогие товарищи, это первая конина, какую я за всю жизнь прочитал, так что не судите строго... Нет, когда-то читал «Людей черного круга» и пару рассказов Говарда (и даже собрание сочинений, где Конана не было), но с творчеством «последователей» столкнулся впервые. Впечатлен... Все божества всех мировых пантеонов, куча философии и мифологии, пародии на Олдей и Желязны — все за каких-то 70 страниц. В голове потрясающая каша -примерно такая же, что и у автора сего шедевра. Но следить за полетом фантазии неизвестного соотечественника как минимум любопытно.

Начал уже забывать, на что может быть похожа хорошая фантастическая Литература. Очень удачно сделанный роман, умело развивавющий все важные для Лазарчука темы, вписанные в медийный контекст — от парафраза «Чайки Джонатана Ливингстона» в начале книги до очередного неизбежного появления Штирлица в финале. Умная и глубокая книга — не о шпионаже и не о борьбе за овладение верхним и нижним мирами; думаю, тот случай, когда пересказать содержание просто невозможно. Единственный недостаток- чрезмерная плотность письма. Три сотни страниц непрерывных скачков и обманов кого угодно выбьют из колеи. Нет, когда автор из пустого в порожнее не переливает — достоинство (эпопеи сам не люблю). Но в других «конденсированных» книгах такого ощущения нет. Так что перемудрил Лазарчук — этим роман напоминает «Предпоследнюю истину» Дика. У меня от той книги началась такая жуткая головная боль, что я ее тут же кому-то подарил. «Штурмфогеля» — оставил на полке. Не то поумнел, не то...

Наверное, это необъективный отзыв... Книгу-то я дочитать толком не смог — и не хотел бы дочитывать. Очень уж длинно и скучно.

Все дело в том, что есть, с чем сравнить. «Дело совести» Джеймса Блиша посвящено сходной теме — и насколько больше драматизма, глубины, силы в той старой книге. Роман Рассел посвящен Контакту, но сделан он по лекалам новейших бестселлеров, что обеспечивает успех, но никак не дает удовольствия от чтения. Есть предсказуемо «хорошие» герои, долгая подготовка к полету, столкновение с иной культурой, трагедия непонимания, как будто связанная с неизбежной эволюцией «земной» системы ценностей. Но к чему же так долго и нудно все это живописать? К сожалению, роман полон банальностей и неубедительных «психологических» деталей. А уж юмор просто нелеп — люди (а книга сделана с претензией на реалистичность) так не говорят. Оригинальная внеземная цивилизация сильно проигрывает в сравнении с «Левой рукой Тьмы», а моральные дилеммы настолько примитивны, что их решением в трудном 21 веке никого не удивишь. Технические объяснения, старательно вмонтированные в ткань текста, выдают в авторе популяризатора — и не самого талантливого. Нет, написано неплохо; но обсуждать явно посредственную книгу как большое событие я бы не стал. Скучно!

Все-таки зря подался Бурносов в отечественные Стивены Кинги (он пишет в послесловии о Баркере — но именно дядька Стивен всему виной). Борьба с нечистью ведется по всем фронтам: метод ее прост — сначала мочить, а потом разберемся... И в 1880-м, и в 2003-м ничего не меняется — только язык и стиль; а в общем, товарищи (господа, минхерры, камрады и прочие) будут с темными силами бороться. А тьма все лезет и лезет. И нету витязям покоя, одна маета... Написано с умом и талантом, с изрядной долей ксенофобии и даже ненависти, оттого цепляет и в равнодушии читателю остаться не дает. Язык великолепен, диалоги вполне убедительны (огромная редкость для русскоязычной фантастики), а дыры в сюжете (как и в «Числах и знаках») только приковывают внимание. И все же по мне — лучше б остался он «нашим Пересом-Реверте пополам с Умберто Эко», как в трилогии. Увы, «Числа...» нашему читающему населению не покатили — сложновато. Да и «Чудовищам...» не слишком повезло. Все-таки многовато злости — и эстетического вкуса. А шедевров все нет....

Рекомендациям Муркока я обычно верю: в конце концов, кому, как не изобретателю новой волны, знать своих наследников? И на Мьевиля я именно так вышел. На обложке «Венисса» красовалась фраза Муркока. Что ж, купил... Прочитал... Написано хорошо, не спорю — и живо, и драматично, и убедительно. Но все это уже было — что у Олдисса, что у Желязны, что у самого Муркока. А ход с цирком Квина отсылает к первому роману Уитмора. В общем, опознавать источники можно, но в мир писателя мы входим за чем-то иным. А собственного слова Вандермеера я в книге практически не обнаружил. Может, в других текстах писателя это найдется, а мне с «Вениссом» не повезло? Что-то подсказывает: вряд ли. Автор выглядит запоздалым шестидесятником, как заклинания повторяющим старые модели — что-то вроде Мика Фаррена, только более литературное, что ли, и менее осмысленное.

Одна из самых жестоких книг в истории НФ. Циничный юмор нисколько не отменяет того кошмара, в который нас погружает автор. Спинрад припомнил и опыт революций в банановых республиках, и заигрывания коммунистов и капиталистов с разными дикими режимами, и кровопролитные битвы за свободу в разных уголках земного шара. Все это он творчески переработал — и запустил в межпланетное пространство. Любому ящеру нужно только дать оружие и наркотики. а дальше — само пойдет. Что и куда — Вы узнаете сами из динамичной, увлекательной, но ОЧЕНЬ тяжелой книги. Неудивительно, что ее не переиздают — думаю, и не станут переиздавать. Эта книга — из тех, которые увлекают читателей (и не только молодых) «на бой, на труд». Только за что будет бой и ради чего — труд? Если повезет найти — прочитайте и решайте сами, пойдете вы в джунгли с автоматом или...

По моему скромному мнению, лучшее произведение Стругацких. Есть в нем и психологическая убедительность, и драйв, и неподдельный трагизм. И даже «актуальные» темы, обычно в их произведениях раздражающие, раскрыты ненавязчиво и сильно. Увы, прочие тексты братьев мне показались устаревшими уже в 90-х. Эта вещь — без оглядки на Тарковского — до сих пор перечитывается с напряжением. Надеюсь, мы еще увидим ее адекватное воплощение...

Маньяк был оооочень кровожадным. Рекомендую разве что его коллегам по маньячному цеху и прочим кровопийцам — автор неплохо изучил человеческую анатомию (не знаю, на реальном ли опыте или по книжкам). Кроме потоков крови, ничего особенного я не запомнил — написано гладко, переведено пристойно. Только очень мерзостно. Я читать опус Лаймона, может, и не стал бы. Но как-то сидел в деревне; в ноутбуке было несколько файлов с книжками — решил ознакомиться. Брррр!

Не знаю, оригинален ли сюжет — мне этот «океан протоплазмы» сразу чего-то напомнил. Но скажу сразу — так на родном языке не пишут. Девушке неплохо бы подучить этот язык, если она желает на нем рассказывать истории. Я не говорю про короткие фразы и столь же короткие слова. Через эти примитивные конструкции с первой же страницы надо пробиваться: «То, что случается после, всегда одинаково: в первый миг Ксе понял все»; «Переулок, сколько хватало взгляда, пустовал. Взгляда хватало ненамного, потому что шагах в двадцати от Ксе улочка загибалась». Вот и читатель тоже загибается (и несогласованность глагольная, и звукопись неоправданная, и сочетания слов весьма сомнительные — весь ассортимент для редакторских упражнений!). Может, так изъясняются в твиттере, в аське или где-то еще. Над языком, наверное, можно издеваться — если пытаешься этим издевательством что-то доказать и показать. Здесь — только, увы, безграмотность. Может, это обида во мне говорит — в кои-то веки взялся почитать русскую фантастику, увенчанную премией и вообще расхваленную. И нарвался... Переводить так коряво еще можно — любой хороший писатетль и сквозь корявый перевод к читателю прорвется. Но писать — нет, увольте...

Аннтоация, мягко выражаясь, обманчива. Магия Танит Ли — это не описания сложных ритуалов и заклинаний, не магические школы и полеты на метлах, не фантастические сражения и тяжелые раздумья. Это просто вера, которая присутствует в жизни людей и которая — непостижимым образом — срабатывает или не срабатывает. Законы подобного взаимодействия человека и высших сил писательница, как правило, излагает весьма прихотливо. В «Героине мира» выбран очень удачный тон — повествование на грани истерики, как будто героиня вот-вот сорвется на слезы и крик. Но ничего подобного не происходит — Арадия удерживается и маскирует свои истинные чувства, создавая некую зеркальную завесу между миром внешним и внутренним. В книге превосходно создано настроение, за это можно простить и некоторые длинноты, и романтическую линию, и даже некоторые сюжетные тривиальности. Если же Вы ищете боевика — лучше поискать что-то другое. Читать лучше медленно, иначе кайф может и пропасть. Поклонникам «любовных романов» из-за обилия психологических нюансов и жизненных реалий. Не формульная книжка; чем-то «Повелителя гроз» напоминает; пойду почитаю еще...

Мир, в котором происходит действие, рядом деталей напоминает о первом романе Бойда (жесткая регламентация деторождения и социального статуса, зашоренность обывателей), но сюжет совершенно иной, хотя по-прежнему связан с сексуальными проблемами землян и не землян. Планета Цветов становится не только источником опасности, таящейся в коллективном разуме, но и приносит гармонию в существование четы биологов. Главная героиня — женщина; автор наблюдает ее чувственное пробуждение, которое завершается парадоксально. Тайны Флоры будут разгаданы, и теория любви цветов чем-то напоминает о хиппи. Однако обилие биологических комментариев и античный подтекст делают наслаждение текстом невозможным. В романе все продумано до мелочей, и творчеству читателя места не остается. Хотя «эротические» эпизоды и философские выкладки напоминают романы Ф. Херберта, и уже это может заинтересовать.

Эталонная антиутопия о регламентации численности и классового состава населения под пером Бойда из гротеска обращается в притчу. Герой — неортодоксальный математик, усомнившись в целесообразности Системы, углубляется в своего рода расследование: что же изменило историю и кем были всеми признанные герои. Сцены суда над этим нонконформистом — едва ли не сильнейшее место в книге. Четверо присяжных — психолог, священник, математик и социолог — предлагают свои версии, которые изначально ложны. Герой признан виновным и... Дальше нас ждет еще несколько концептуальных переворотов.

Заключительная часть несколько скомкана (из предисловия понятно — почему), но в целом впечатление очень сильное. Многие темы новой волны обыграны не без экстремизма, корректно и уверенно.

С точки зрения любителей детективного жанра книги про Фракса, наверное, выглядят не лучшим образом — примитивные схемы, недогадливый сыщик, да и расследование движется какими-то рывками. но главное в романаха — все-таки атмосфера. проблемы современного мира Скотт перенес в свои книги и на примере Турая продемонстрировал, что бутылка, косячок и сытный обед помогают с проблемами примириться. Эскапизм в чистом виде! правда, орки еще лезут из всех щелей, да и сам город балансирует на лезвии бритвы... Характеры уже не нужно прописывать — поклонники серии и так всех узнают, прочих эти персонажи вряд ли заинтересуют. Но приемы модернизации фэнтези, заимствованные Скоттом у Де Кампа, немного приедаются. книга под настроение — сначала откладывал на пару дней, потом еще и еще... а сегодня сел и с огромным удовольствием прочитал от корки до корки. Перед восьмой частью сделаю перерыв — схожу за бутылочкой кли и тарелкой тушеной оленины.

Неутомимый товарищ Зверев продолжает борьбу за мировую революцию. Но, к нашему превеликуому удивлению, коммунистические агенты нарываются на горячо любимого всеми нами Тарзана. В целом ничего особенного, город Опар уже просто достал (сколько можно туда за золотом лазать — прямо как на работу ходят!), зато наличествуют презабавные персонажи. Берроуз попытался обрисовать психологию разных национальностей с учетом классовых различий — вышло как минимум забавно, хотя автор призывает в предисловии извлечь из книги умные и серьезные мысли. Но мне куда интереснее были персонажи — чего одна романтическая героиня стоит! Зовут ее... Зора Дрынова! Прямо тургеневская девушка....

Очередной затерянный город, в котором Тарзан чудесно проводит время. Львы, дикари и обезьяны — в ассортименте. Все как обычно. Но одно новшество следует отметить: Берроуз придает своему герою такую насыщенную внутреннюю жизнь, что впору самому Достоевскому. Кажется, самому Тарзану все эти рассуждения про людей, зверей, любовь и страсть могли бы не понравиться. Я, когда читал в детстве, жутко раздражался. Сейчас — неожиданно повеселился. А рассуждения о силе чувств мужчины к женщине и женщины к мужчине вообще довольно занятно выписаны. Нет, Берроуз при всей своей бездарности умел придавать текстам поразительную энергетическую притягательность. Ведь мура мурой, а как цепляет!

Очень приятная и динамичная книга. Единственный роман Буджолд, который я прочитал от начала до конца (Что-то Форкосиган меня никак не заинтересовал, а Шалион просто под руку не попадался). Странным образом «дамское» видение средневековья оказалось очень убедительным. Буджолд не слишком заостряет внимание читателей на разных «натуралистических» деталях (описания соответствующие есть, но они весьма ловко сработаны). Еще наличествуют обаятельные герои и простой, но качественно отработанный сюжет. Столкновение белой и черной магии может быть очень интересной темой. Да, про это уже писали... Но всегда можно, используя исторические детали, так обыграть волшебство, что у читателя сложится впечатление новизны.

Флинкс снова на тропе войны с мерзкими эйэннами. Ну, и не только с ними... Фостер много всего понапихал в сюжет — и физика, и семейные тайны, и столкновение цивилизаций. Как всегда, наличествуют загадочные артефакты и удивительные инопланетяне (впрочем, один из них куда как непрост...) Наши любимые персонажи по-прежнему хороши, да и читателям скучать не придётся. Увы, без роялей в кустах писатель обойтись не смог, но смотрятся эти рояли вполне пристойно. Научная составляющая в книге мне показалась идиотской — впрочем, я к физике со школы отношусь с отвращением, потому особо разбираться не стал. Пусть специалисты по разным аспектам космических наук об этом судят. А я хотел получить приключенческий роман — и получил. Очень неплохой, смею уверить.

Вот вроде бы и пустой роман — ну, квест межпланетный, ну, расы разные описаны, герой там необычный, способности свои начинает распознавать — а ведь поди ж ты! Не оторвешься... Один из лучших романов Фостера, убедительный и эффектный. Даже открытый финал не кажется недостатком. Все персонажи прописаны очень хорошо — правда, дракону Пипу досталось не так много эффектных сцен (слишком уж часто он выпрыгивает на врага в решающий момент для спасения Флинкса). Но удовольствия это не портит. Книжку ухватил, чтобы перечитать за один присест — не вышло! Жена отобрала и с огромным удовольствием читала, хотя вообще к Фостеру относится, мягко выражаясь, скептически. Редкий образец хорошей приключенческой НФ.

Перечитывал с огромным удовольствием. Конечно, этот приключенческий роман щедро наделен всеми недостатками первого крупного произведения молодого автора: слишком много всего понапихано, многое изложено скороговоркой, не всегда оправданы вставные эпизоды, маловато проработки характеров. Зато традиционный сюжет про поиски артефакта решен весьма живо и оригинально, герои превосходно запоминаются, а их характеристики будут дополнены в следующих книгах превосходного развлекательного сериала. Пожалуй, можно будет и еще пару раз перечитать...

Образец очень хорошего НФ-боевика с минимумом рассуждений и наличием неплохого проблемного ядра. Симбиоз человека и минидрага в этой книге отодвинут на второй план, зато собственно характер Флинкса убедителен и хорош: юноша, осознающий пробуждение разума и чувств и не знающий, что со всем этим делать. И главное — как? За обилием погонь и приключений мы различаем вполне себе человеческое осмысление сверхчеловечности. Это вам не Ван Вогт, все логично и постижимо... Теперь можно и остальные романы перечитать. Завязка, как мне кажется, мало что проясняет. Но зато дух захватывает!

Берроуз коротко и ясно ответил на вопрос — чем человек отличается от зверя? вопрос вполне логичный: Тарзан перегрыз столько глоок и сожрал столько сырого мяса, что это создание авторской фантазии к роду человеческому причислять было уже как-то неловко. Писатель нашел удачный выход, столкнув лорда Грейстока с очередным антагонистом. Если б в короткой повести так часто (и неуместно) не звучало слово «задница», балл мог бы быть и выше.

В очередной раз у Тарзана объявляется двойник. Этот мерзавец похищает женщин, угоняет скот и до смерти пугает негров. Бедный обезьяночеловек никак не может привыкнуть к этому беспределу. Будет очередное затерянное племя (весьма оригинальное), будут негодяи-золотоискатели и благородные герои. Но то, что случится с этим двойником, не укладывается в стандартные рамки серии. Хотел Берроуз соригинальничать, а вышло — нелогично. книга, впрочем, донельзя динамична, а львы, питоны и аборигены валятся штабелями. Читать, читать... Жаль, что сериал все-таки завершился...

Берроуз заметил, что Вторая мировая завершилась... А раз так — нужно оформить участие Тарзана в боевых действиях. Закрепить, так сказать, документально. Тем более все его уже знают как родного и при встрече (со второго, правда, взгляда) узнают. Африку неутомимый писатель заменил на Азию. Правда, выглядит эта Азия как-то сомнительно. Питоны, носороги, антилопы и — большие черные обезьяны. В целом же читается очень весело. Когда главный герой двинул коленкой тигру в пах, я шибко возрадовался. Американцы представлены туповатыми, но добрыми героями войны, а место злобных русских и немцев заняли японцы — похотливые и мерзкие. Есть и комические персонажи типа «профессора» Джо Буббенновича. Скучать не приходится. В общем, перепрыгивая с дерева на дерева, герой приближается к финалу...

К минусам этой части следует отнести: избыточную кинематографичность (чередующиеся сюжетные линии, повествование навязчиво обрывается в кульминационный момент), занудное выяснение отношений между персонажами, неудачные на сей раз попытки шутить. но главное — собственно фантастический элемент сосредоточен на последних страницах, отчего эффект повествования существенно снижается. А в целом — нормально: Тарзан скачет по ветвям деревьев, сопровождаемый верной обезьянкой, а супруга героя опять угодила в переплет.

Я, конечно, ждал, что будет паршиво — первый том наводил на печальные мысли. но чтобы ТАК паршиво! Жуткая дрянь с надуманными мелодраматическими ходами (украденные наследники, обретающие по ходу дела папу-маму, волшебные помощники, лезущие отовсюду с дурацкими советами, главный злодей, которого почему-то никак пришить не могут...) Автор банально не умеет писать, немногие сцены, обладающие хоть каким-то потенциалом, утрачивают смысл из-за бездарного изложения (особенно мысленные диалоги «удаются»). При этом утрированные «дамские» элементы заметны куда сильнее, чем у Кэтрин Куртц, а убедительности — на порядок меньше. Мрак!

Все-таки в фэнтези огромную роль играет магическая система. придумал что-то новенькое — и читатель уже смакует каждую подробность, рассуждая, куда все это может привести... Даже хорошо продуманная сложная система, лишенная особой оригинальности, уже подталкивает к размышлениям и дальнейшему фантазированию на тему. А убогие «невидимые каналы» и «бессловесные разговоры», которыми оперируют герои этого шедевра, никого особо не интригуют. Прочитал пока половину, сейчас домучиваю, но уже ясно, что никаких откровений толстый том не содержит. еще одна история про скромного мальчика (конечно, красавца и умницу) из далекой деревни, которому суждено... Но дальше — молчок! Ведь в романе огромное количество роялей в кустах, которые начинают играть в самые неподходящие моменты. Только поманят эротической сценой — а тут очередное разоблачение. Соберется герой в драку (а баталий ой как не хватает!) — и опять удивительное открытие. Сил моих больше нет! впрочем, чего жалуюсь, купил на распродаже за 50 рэ, вот и радуюсь. Ведь еще две части впереди...

Книга не то чтобы хуже первых частей — она просто другая. Фармеру хотелось кое-что объяснить — и про героев, и про себя самого. а писать отдельный роман, видимо, было боязно — слишком много надо рассказать. поэтому он запихнул уцелевших героев в башню и заставил обсуждать все важнейшие проблемы мироздания, попутно вставляя в сюжет эффектные повороты и гипнотизирующие читателей сцены, в которых иллюзии, условно говоря, сталкиваются с их создателями... Характеры проработаны чуть глубже, чем в основной тетралогии, но многие объяснения оказываются излишними — мы обо всем догадывались и раньше. Все равно спасибо мэтру за этот финальный аккорд.

Граждане, да что же это такое! Я честно прочитал страниц 10 — дурное изложение на уровне пятого класса: «и волшебник превратился в крысу, а потом исчез. А двое других отправились на его поиски. А пока они ходили, тетка пирожки пекла...» Я честно думал, что это просто пересказ двух первых частей для тех, кто их не читал, заглянул в середину, а там такое же сукно. И дело не в переводе, а в авторе — вроде жанр предполагает какие-то характеры, что-то живое, цепляющее или хотя бы конструктивно интересное (как у Модезитта, который свой конструктор может до бесконечности собирать и разбирать — выходит любопытно). И при всем при том текст очевидно дамский. Вот парадоксально — ни чувств, ни атмосферы, а есть некое стремление «на чувства» давить, что ли. И выходит топорно, попросту глупо. И смертно скучно. Магия тривиальна, типовые описания на уровне исторических романов начала 19 века, причем очень плохих романов...

А ведь цепляет книжка-то, цепляет! Давно ничего не перечитывал, а тут через пару лет опять потянуло. Да, Виндж всего лишь пересказала знакомую нам сказку Андерсена в НФ-антураже. Но и антураж хорош, и пересказ не превратился в убогое переливание из пустого в порожнее на шести сотнях страниц. Виндж, конечно, не Анджела Картер и не психосексуальные аспекты сказки ее занимали (хотя и с этой стороны в произведениях Андерсена много любопытного). Ей важно было описать мир, который жесток — как наш — и сентиментален, как андерсеновский. Поэтому кажущиеся «дамскими» элементы повествования — подлинное продолжение классической модели. Сюжет ровно выстроен, характеры на диво убедительны, да и некоторые ходы меня изрядно удивили. конечно, это никакая не «Дюна» — но кто же верит аннотациям на АСТовских обложках? Конечно, Виндж ничего достойного больше не написала — но и одного хорошего романа иной раз хватает. Конечно, есть романы получше и миры посложнее — но зацепить удается не всем и не всегда. Снимаю шляпу...

Мир в романе очень хорош — узкая полоса между темной и светлой стороной, между мраком ледяных ураганов и удушающим красным ветром... Дункан неплохо придумал, но недостаток опыта еще сказывается — географию сложно представить, пространство оказывается свернутым, как будто оно здесь вовсе и не важно. Сами отношения обычных людей, летунов и орлов показаны очень хорошо — чем-то напоминает первые «драконьи» повести Маккефри. Вот только с общественной проблематикой Дункан не сладил — социализм в его изображении выходит совсем уж нелепым. Что в таком обществе можно перестроить и как — вопрос остается открытым. Книга увлекательна, эффектно выстроена, но перечитывать ее особенно незачем. Раз ознакомился, дальше думаешь сам...

Как-то не очень... По сравнению с «Психозом» — не увлекательно и даже раздражает. Психологию убийцы Блох выписать не в состоянии — исторические документы мешают ему домысливать, фантазировать, играть — так, как в хорроре необходимо. Все вроде бы убедительно, написано в оригинале неплохо (перевод посредственный), но следить за неизбежным разоблачением «готического» злодея мне было скучно — честно говоря, даже до конца не дочитал.

Роберт Артур в своем репертуаре — все мило, уютно и очаровательно. Ведь в жизни Артур, судя по всему, не был особенно счастливым человеком. А читателям достается столько положительных эмоций, что они буквально выплескиваются на окружающих. Всего-то навсего сбывающиеся желания -а как убедительно вышло! Нет, Саймак был не одинок в своей специфической нише. отличное чтение! Жаль, что рассказы Артура не собраны на русском под одной обложкой...

Это, как говорится, родом из детства. Простая и уютная история, в которой есть все, что надо читателю. Напоминает лучшие рассказы Саймака. И никакой это не юмор; рассказ довольно печальный — нам таких марок в жизни не видать... Прочитал первый раз лет в 12; очень люблю и считаю, что история должна проходить не по ведомству фантастики, а где-то поближе к Твену, Брету Гарту и прочим мэтрам...

Кажется, все недостатки «первого романа» в этой книге присутствуют — и стремление продемонстрировать как можно больше познаний (в данном случае мешанина имен и лиц должна по идее свидетельствовать об энциклопедизме сочинителя), и пассивный герой, не знающий, что и почему с ним происходит, и высшие силы, с регулярностью часового механизма выбрасывающие из кустов очередной рояль, и дуболомный финал с сенасом покаяний и самоанализа. Сама идея города бессмертных в конце 80-х, мягко выражаясь, была не слишком нова, а развить ее интересно Дункан не сумел — причины могущества Оракула не поясняются, как и смысл создания города. Мне не понравилось... Хотя читается легко, характеры обрисованы неплохо, а некоторые сцены (осада дома у границы миров, например) реализованы так, что читателю становится ясно: от автора еще можно многого ожидать. И Дункан это подтвердил с блеском.

С определением жанра в данном случае не возникает никаких трудностей. Перед нами религиозное фэнтези в лучшем из возможных вариантов. Льюис собрал самые важные мысли из своих трактатов и статей, изложил их в доступной детям форме, перемежая сказочные сюжетные ходы с библейскими — и получилась серия из семи книг...

Но к «Хроникам Нарнии» вряд ли подходит это наименование; именно поэтому я рассматриваю не первую повесть, а все вместе взятые. Сюжет мистерии ясен автору с самого начала, где-то к середине неизбежность финала постигает и читатель. Все люди смертны, земные испытания являются лишь прелюдией к жизни вечной, юные герои, пережив все, что им отпущено в сказочном мире, отправятся туда, где сияет неземной свет, где ждет их Лев, окруженный нимбом... Для католиков это, может быть, самая важная часть произведения; представители иных конфессий к заданности финала относятся гораздо осторожнее. Многие и вовсе Льюису отказывают в писательском даровании, зачеркивая даже блистательные эссе и книги о демоне Баламуте. Увы, «упорство в правоверии» не помогло никому из великих англичан — ни Честертону, ни Бэллоку, ни Льюису.

Но как бы мы ни относились к религиозным воззрениям автора, следует признать, что к канону фэнтези его концепции имеют самое прямое отношение. Ведь читателю предлагают перенестись в мир, который построен не по законам разума, в мир, который определенно иррационален, только верой подкреплен и только в трансцендентной реальности существует. Тогда все становится на свои места — фэнтези оборачивается откровением из Божественного мира, а автор — пророком, торжественно живописующим этот мир. Льюис пытался сотворить то же самое на научных основаниях (в трилогии «За пределами безмолвной планеты»), но именно в фэнтези изначальная иррациональность откровения подкрепляется жанровыми установками. Сказочная реальность незаметно оборачивается иной стороной, мы не просто творим выдуманный мир — мы священнодействуем, устремляясь к Божественному свету...

Не стану утверждать, что «Хроники Нарнии» мне особенно симпатичны. Прочитав их раз, я более не открывал эту книгу. Но в сказках Льюиса есть то, чего не хватает многим мастерам религиозной прозы новейшего времени (Орсону Скотту Карду, например) — святая простота и наивное любование Божьим миром. Льюис сумел передать это наивное очарование простых верований. Он верил, что обращается к тому ребенку, который таится внутри каждого взрослого. Ведь именно детям отворятся врата в Царствие Небесное. И тогда иррациональный вторичный мир окончательно станет единственной подлинной реальностью. Льюис верил в свою утопию — кто осудит его за это?

Ле Гуин написала очень короткую по нынешним меркам повесть, обретшую глубину многотомной эпопеи. Продолжения к описанию мира добавляют немногое, они расширяют проблематику и демонстрируют изменения во взглядах писательницы — сие весьма любопытно (хотя «Техану» я лично дочитать не смог), но для истории фэнтези существенного интереса не представляет. Потому следует обсуждать вторичный мир, созданный на немногих страницах одной из самых чистых и притягательных историй о становлении волшебника.

Мир множества островов живописали и до этой книги, и после. Впрочем, все последующие обращения к теме строились уже с оглядкой на Ле Гуин. Неудивительно — в «Волшебнике Земноморья» тема отчуждения между островитянами и преодоления его с помощью магии никогда не становится доминирующей, но никогда и не исчезает. Нет ничего удивительного и в том, что позднее Ле Гуин неоднократно возвращалась к живописанию различных коммун, в которых стираются все преграды на пути общения. Вспомните гендерную утопию в «Левой руке Тьмы» и социальную в «Глазе цапли»... Магия оказалась универсальным средством, язык заклинаний — наиболее совершенным способом преодоления экзистенциального отчаяния.

Гед с детства идет путем совершенствования навыков общения. Мы видим, как он осваивает Язык и научается им пользоваться. Мы видим, как совершенство Слов помогает людям, как их чувства растут и обретают небывалую красоту на фоне магических заклятий... Бесспорно, перед нами — роман воспитания. Ле Гуин в рамках фэнтези исполняет задачу, сходную с теми, которые ставили перед собой французские просветители. Эта аналогия может показаться нелепой. Но возьмите, к примеру, роман Руссо «Юлия, или Новая Элоиза». Язык чувств, воплощенный в изящной словесности, дает людям возможность вырваться из строго очерченного мира нелепых условностей, преодолеть собственную ограниченность. Воспитание чувств Ле Гуин показала превосходно. А в финале герой обрел способность чувствовать (и понимать) не только других, но и себя... И вторичная реальность достигла той степени совершенства, за которой — уже новые горизонты. Фэнтезийная литература по-своему прошла этап «просвещения»; вторичные и все более нелепые клоны Ле Гуин только посредством рекламных кампаний добиваются успеха... Впрочем, не следует забывать и об инерции. Многие тысячи читали «чувствительного» Шаликова, многие миллионы читают про «взрослеющего» Гарри Поттера. А на самом деле перед нами — все та же ограниченность. Увы, повторять всегда легче, чем двигаться вперед...

Конечно, Мервин Пик был необычным человеком и необычным писателем. Конечно, время и обстоятельства написания трилогии оказали специфическое влияние на свойства текста. Конечно, литературная традиция, на которую опирался Пик, искажена до неузнаваемости, но все равно различима.

И все же книги о Горменгасте содержат то самое волшебство, без которого немыслимы шедевры. Это не волшебство вторичного мира, это — самое что ни на есть «обыкновенное чудо», неведомо как перенесенное в нашу реальность.

Пик написал книгу о взрослении мальчика в замке. Что может быть тривиальнее? Взята сюжетная канва романа воспитания, использован фон готического романа с неизбежными кафкианскими мотивами, реализован сюжет о тайной мести, восходящий даже не к «Графу Монте-Кристо», а в какую-то невообразимо древнюю даль. Все это обшито вычурными деталями и сопровождается соответствующими рисунками автора.

Вместе с тем перед нами, бесспорно, фэнтези — пусть даже реальность вторичного мира ограничивается одним (зато безграничным!) замком. Горменгаст — не подлинный герой этой книги; недаром последняя часть называется «Титус один». Но в мире, познавшем экзистенциальные сомнения, только замок представляется единственной реальностью. В ней есть место и страшному, и смешному, и героизму, и подлости, и свету, и тьме. В этом мире, как и в нашем, уживаются (лучше или хуже) разные люди, их судьбы могут не пересечься никогда, а могут сплестись в тугой клубок. И в центре замка, посреди лабиринтов и сомнений, будет вечно терзаться Титус Гроан.

Много раз критики возвращались к спору, является ли трилогия о Горменгасте притчей. В связи с этим обсуждались самые разные вопросы: язык и стиль, проблема перевода имен и названий, проблема финала... Ни один вопрос так и не был решен. Да, Пик не закончил историю — но можно ли ее закончить? Да, имена вроде «доктор Гробструп» кажутся взятыми напрокат из дешевой комедии — но эти имена придают роману о замке какую-то старомодную уютность. Да, язык Пика иногда немыслимо вычурен — но эта сложность легко объясняется тем, что автор стремится передать неоднозначные, подчас невообразимые душевные движения. Пик создал мир, в котором мы не найдем себе места, но в котором можем раствориться без остатка. Мир одного замка...

У этой книги особая аура. Бесспорно, ее очарование — не в свойствах вымышленного мира, рожденного подсознанием вечного аутсайдера Финнея. Однако мало книг, культовая популярность которых принесла бы подобные результаты. Обычно все ограничивается преклонением более или менее узкого круга читателей. «Цирк доктора Лао» не вызывает подобных чувств; он написан для другого...

История цирка, приезжающего в маленький городок, цирка, в котором исполняются все желания, написана изобретательно и зло. Мир доктора Лао изменчив и противоречив, здесь сталкиваются древние божества и магические приемы, а обычные люди становятся статистами в мистерии, которая разыгрывается неведомо для кого. И этот кто-то, похоже, улыбается. Без злобы или ненависти, без любви или нежности — просто его забавляет происходящее. И как ни крути — в цирке царит неведомый некто, с которым сложно сражаться, которого нельзя победить. Мы обитаем в разных вселенных; присутствие Мира-за-Холмом в «Цирке доктора Лао» сводится к действиям этой незримой направляющей силы. Все действующие лица, включая доктора-волшебника, становятся ее орудиями. Ничего плохого она, по существу, не творит — ведь представления этой силы о добре и зле неимоверно отличаются от наших. Да и мы сами... Наблюдая, как извивается учительница в объятиях сатира, как менеджер разгадывает загадки Сфинкса, созерцая смутно различимые контуры таинственных фигур, мы испытываем некие чувства. И наши реакции тоже продиктованы чужой и чуждой силой.

Но Финней не ограничился такими манипуляциями. Постулируя наличие Иного Мира и его активность, он двинулся в ином направлении, нежели Лавкрафт. Сила, действующая на страницах короткого романа, не слепа; мы можем использовать ее, совершая некие действия. И неважно, что наши усилия останутся незамеченными там; здесь проекции, создаваемые в магическом цирке, могут стать новой реальностью. Это роскошное ощущение трансцендентной реальности фэнтезийной вселенной Финней создал, пожалуй, первым. До сих пор с удовольствием вспоминаю, как впервые прочел «Цирк...», как смеялся и плакал, не мог уснуть и снова и снова перечитывал полюбившиеся строки... В этой книге есть магия, которую никакой перевод не убьет, магия не слова, а творения.

Финней сделал очень мало и сделанное им быстро забылось. Без него не было бы ни Брэдбери, ни Краули, ни Лафферти, ни Джина Вульфа. Впрочем, эти герои еще ждут нас впереди. В их книгах ощущение стало иным; Финней тоже не сумел его удержать — в последующих книгах то сатира, то аллегория в духе Эмброза Бирса заслоняли волшебный мир, в который мы можем превратить унылую реальность, засасывающую несчастных обывателей. Достаточно лишь найти подходящий аттракцион, а еще лучше — собрать несколько аттракционов на маленькой площади...

Впервые я увидел русский текст повести в журнале «Если», купленном по случаю в ларьке. Начал читать, увлекся, не мог оторваться — но это все общие слова. Потому что где-то ближе к концу я наткнулся на страницу, на которой ничего не мог понять. Просто — ни-че-го. И несколько секунд пытался осмыслить увиденное. Потом я разобрался, что текст отпечатан зеркально, поднес к странице зеркало и прочел этот отрывок странным, но удивительно подходящим к случаю способом. Сам по себе образ — человек, читающий не книгу, но ее зеркальное отражение — слишком хорош, чтобы о нем позабыть. Но лично мне еще дороже то мгновение, когда я не мог понять, что же вижу на самом деле. Быть может, текст на одном из наречий неведомого Кадата? Или заклинание, обращенное к демонам? Или тяжеловесную шуточку Лавкрафта, который зашифровал следующий фрагмент путешествия? Или просто наборщикам надоело возиться с бесконечной чередой красивых слов и они заменили ее очередной тарабарщиной? Не буду клясться, что все эти соображения пришли мне в голову тогда — но пришли многие другие.

И нет ничего удивительного в том, что повесть производит столь сильное впечатление. Лавкрафт предложил читателям не запись сновидений, а описание мира — но не традиционного уже вторичного «мира иного», а мира наших собственных снов. Как известно, в этом мире существуют свои законы, неподвластные пониманию и объяснению. Сны часто имеют сюжет — подчас очень стройный и запутанный, но в какое-то мгновение выходящий за пределы логики и понимания. Лавкрафт в своем «путешествии» попытался уловить этот момент перехода. И почти всегда ему удавалось удержаться на тонкой грани, разделяющей логические конструкции и алогичные галлюцинации. На этой грани обитает волшебство.

Но на этой грани нельзя находиться бесконечно. Лавкрафт чувствовал нечто подобное: недаром он не завершил повесть и отзывался о ней с презрением («бледный вторичный дансейнизм»). Многие (как Де Камп) считали повесть сюрреалистической. Однако писатель, воссоздавая мир снов, стремился расположить его на грани реальности. Эта пограничность воображения тревожит одних, радует других и оставляет равнодушными третьих. А кто-то может взять зеркало, поднести его к книге и где-то там, в зазеркалье, увидеть самый краешек Кадата Неведомого...

Первый сборник рассказов 18-го барона Дансени — ярчайший пример оригинального мифотворчества. На малом объеме, пользуясь весьма ограниченным набором художественных средств, Эдвард Джон Мортон Дрэкс Планкетт создал абсолютно завершенный мир — со своим началом, историей и концом. Величие Пеганы вряд ли открылось немногочисленным читателям этой книги. Дансени публиковался за свой счет, к славе не стремился и только пьесы и поздние «клубные рассказы» принесли ему более или менее широкую известность.

Борхес полвека спустя назвал Дансени «рожденным для бессмертия». Но именно Пегана стала залогом этого бессмертия — лорд Дансени впервые предложил читателям завершенную мифологию, которая стала основой мироустройства сказочной страны. Именно так: в реальном мире связь между мифом и повседневностью ослаблена, для ее реконструкции требуются усилия многих специалистов — культурологов, филологов, фольклористов, историков... В мире Пеганы мифология и есть единственная реальность; все последующие рассказы серии основаны на сюжетных конструкциях, намеченных в изначальном цикле. Ведь судьба Пеганы прослежена от начала времен до самого конца, от устроения бытия до окончательной гибели мироздания, от первого движения Мана-Йад-Сушаи до последнего удара барабанщика Скарла. Казалось бы, в этой закольцованности вторичного мира и состоит основное достижение Дансени. Он создал иную реальность, которая независимо от нас существует и описание которой можно лишь уточнять, развивая некоторые намеки...

На самом деле все гораздо сложнее. Космогонии создавались и до Пеганы, элегантные мифологические построения можно обнаружить и в фантазиях конца XIX века (не говоря о более раннем этапе!). И пользовались они куда как большим успехом, нежели «странное» сочинение Дансени, о котором теперь мы вспоминаем чаще всего. В чем же тайна Пеганы?

Я могу предложить несколько пояснений. Во-первых, иллюстрации Сиднея Сайма, за которые лорд Дансени когда-то заплатил и без которых Пегану теперь и вообразить нельзя. Ведь это не просто картинки, сопровождающие текст. Мир Пеганы запечатлен, он вещественен, он представим — и с помощью убедительных образов, воссозданных Саймом, мы получаем дополнительную возможность проникнуть в него. Картинки становятся ключом от врат «иного мира», книжным аналогом магического портала. И подобного эффекта от сочетания текста и иллюстраций до Дансени никто не достигал.

Вторая важная деталь — цикличность истории Пеганы. Дансени проводит нас по кругу, снова и снова возвращаясь к любимой мысли о замкнутости порядка вещей. Эта космологическая модель явлена и в самых что ни на есть реалистических текстах писателя, в «Богах Пеганы» она дана в обнаженном и концентрированном виде. Вторичная реальность — не просто воображаемый мир, а мир замкнутый, параллельный нашему или — как знать? — предшествующий ему. Может, Пегана уже была... Может, ее эра только наступит... Но так ли это важно? Дансени дал на этот вопрос решительный ответ, определивший отношения фэнтези с окружающим миром. И ответ заключен в одном единственном слове. И слово это: «Нет».

Пожалуй, успех этой книги — самое странное явление в истории фэнтези. Роман тяжеловесен, старомоден, читается с трудом, кажется неоригинальным и даже скучноватым, а о сюжете как-то неловко говорить. История о поисках сказочной принцессы прекрасным принцем, об их супружестве, разделении и воссоединении уже в средние века казалась давно знакомой. И фирменный стиль Дансени, и красиво придуманные имена (Алверик, Лиразель, Жирондерель), и нарочито таинственные описания магических действий могли расточиться впустую.

Но этого не случилось. Каждый раз, когда «Дочь короля эльфов» переиздается, происходит нечто... волшебное. Начинается резкий подъем интереса к фэнтези. Он может быть не связан напрямую с этой книгой, ее могут даже не заметить, но само ее появление всегда симптоматично.

Дансени совершил невозможное — он перенес вторичную реальность из Волшебной страны в наш мир. По крайней мере, так утверждал писатель. На самом деле большая часть событий разворачивается на границе двух миров. Страна Эльфов постепенно набирала силу — и в финале «нахлынула на страну Эрл и затопила ее всю». И тогда король, его подданные и родственники погружаются в бесконечную дрему, растворяясь в океане чудес и скрываясь от земных взоров. Так что «обычный мир» у Дансени — только ширма или условность. Писатель изображает все те же магические земли, которые были ареной действия его ранних рассказов. Мы узнаем некоторых героев, некоторые детали и элементы сюжетов. Ирония Дансени направлена на знакомый мир — поэзия достается миру сказочному. Мы вольны выбирать: либо согласиться с автором и принять магию как единственную реальность или возразить ему — и поверить, что действие романа разворачивается исключительно в Волшебной стране. И в том, и в другом случае мы неизбежно попадаем в ловушку фантазии. Мы принимаем реальность колдовства — но это принятие таит некую опасность...

Здесь Дансени совершил подлинное открытие. Позднее он им своеобразно распорядился (в романе «Благословение Пана» или в рассказах о Джоркенсе). Но само открытие никуда не делось. Магический мир может угрожать людям — меняются устоявшиеся представления и появляются совершенно новые. Но для Волшебной страны контакт с нашим миром тоже таит в себе угрозу. Не будь отчаянного похода Алверика, Страна Эльфов пребывала бы в абсолютном покое. Вторжение приграничных обитателей разрушает совершенную красоту волшебства, искажает идеальные пропорции магического мира. Дансени не призывает читателей на защиту зачарованной страны — для этого он слишком интеллигентен (да и экологическое мышление еще не открыто). Он просто задумывается: а что если наши попытки смоделировать иную реальность оказывают воздействие на обитателей волшебных миров? Если героические подвиги губят хрупкую материю, из которой сотканы сны? Если человек вторгается туда, куда вторгаться не должен? Тогда спасти Волшебную страну от поглощения нашим миром может только чудо. Но как же может быть иначе? Ведь именно чуждые нашей логике магические действия обеспечивают существование неведомого края. Последняя эльфийская руна разносится в воздухе... Волшебная страна одерживает победу. Дансени в чудеса еще верил — и его роман сохраняет эту веру в первозданной чистоте. Потом у многих зародились сомнения — но «Дочь короля эльфов» оставалась лучшим средством, чтобы их развеять.

«Сказание о Мануэле», состоящее из 30 книг, мало известно в России — на русский переведено около трети романов. Но «Земляные фигуры» попали в их число. Будем считать — повезло. Причудливый мир Кэйбелла может показаться игровым, но правила игры не соответствуют правилам литературы — в этом причина уникальности «Сказания...» и отсутствия прямых подражателей (хотя фэнами Кэйбелла были очень известные писатели, книги расходились огромными тиражами, а в современной прозе можно обнаружить немало параллелей с забытыми романами начала века). «Все происходящее на этом свете кажется мне лишь моими собственными фантазиями» — вот кредо автора. Потому, кажется, нельзя найти однозначных объяснений происходящему и нельзя подобрать слова для описания феерии «Земляных фигур».

Можно рассуждать о том, что в центре повествования герой и три героини, которые выступают олицетворениями четырех стихий. Герой — воплощение земли, любой отрыв от которой для него гибелен. Сюжет более чем традиционен. После непродолжительных поисков можно обнаружить четыре исходных ситуации, определенные Борхесом в эссе «Четыре цикла»: поиск (женщины), падение укрепленного (пусть иллюзорного) города, возвращение, смерть протагониста. Можно порассуждать о метафизических проблемах: над каждым высшим уровнем обнаруживается следующий со своей высшей силой, тоже в свою очередь не всесильной. А в их действия решительно вмешивается Автор, и это вмешательство также дискутируется в тексте. Все это можно проанализировать подробно — была бы охота.

Кэйбелл поневоле стал классиком странного жанра, именуемого «вейрд фэнтези». Пуактесм нельзя назвать совсем уж «диким» (ущу одно значение английского weird) миром, просто в этом мире работают изменчивые законы фантазии, уследить за которыми по определению нельзя. Кэйбелл перемешивает сведения о различных мифологиях и культурах, вкрапляя их в модель культуры новой, сильно похожей на известную. Пуактесм, название которого — искаженная контаминация Пуату и Анжумуа, вроде бы находится на границе Франции неизвестно с чем. И кажется, что переход от воображаемого» мира к «реальному» неизбежен. Но незнакомое сменяется давно известным, потом — наоборот, и никакие теоретические или исторические схемы не смогут объяснить закономерности этого бесконечного процесса. В финале мы оказываемся в начальной точке повествования, мы полагаем, что сюжет двинется дальше... Но Мануэль на сцене больше не появится. Мы узнаем о других обитателях кэйбелловского мира, о богах и героях, о злодеях и «обычных» людях. Но подлинный герой будет один — абсолютно пассивный, бездеятельный наблюдатель. И только его видение сообщает миру гармонию, а сказанию — завершенность. И становятся «Земляные фигуры» ключом ко всему циклу. Вселенная, в которой герои существуют, насквозь вторична не по отношению к «реальному» миру (это как раз сомнительно), а по отношению к персонажу-зрителю. Неважно, каких еще Кащеев приготовит Кэйбелл в дальнейшем. Неважно, как развернется сюжет. Все это прихоти творцов... А герой неподвижен... Он наблюдает.

Странное сочинение Кэйбелла можно назвать «визионерским». Многие даже не заметили, насколько оригинален был автор «Земляных фигур». Среди романов о Пуактесме есть и более традиционные, и даже более интересные (к примеру, «Серебряный жеребец»). Но только после прочтения «Земляных фигур» можно с гордостью и смущением замечать: «Я наблюдал Пуактесм». В каком бы жанре ни была написана эта книга — именно она открыла своеобразные достоинства статичного фантазирования. Она подарила фэнтези фантазию.

Ну кто бы мог подумать! Величайшая неожиданность! Сенсация из сенсаций! На Тарзана упало дерево! И он — в 1001-й раз — все позабыл. Завязка нехитрая; Берроуз явно подзабыл, что уже раз десять этим приемом пользовался. Но получилось неожиданно интересно; неутомимый бытописатель диких джунглей добавил в свой винегрет немного сентиментальности в духе Брет Гарта и ввел в сюжет «на лицо ужасного, доброго внутри» охотника за слоновой костью. А какое счастье ему достанется и как владыка джунглей сотрет с лица земли очередное затерянное племя, вы узнаете сами. В книге есть немного юорма и даже очень занятные психологические зарисовки (увы, в русском переводе они несколько убоги). Берроуз обеспечивает мне классный отдых и отменное развлечение после трудовых дней. И это уже немало...

Книга Прэтта — еще одно из необычных фэнтезийных произведений ХХ века. В этой необычности и заключена основная притягательность романа про короля без королевства, коррупцию в народной партии Дейларны и викингов-гомосексуалистов. Сюжет, как можно понять, содержит элементы модернизации некой условной северно-европейской древности. Прэтт был хорошим историком и сумел объединить реалии далекого прошлого и невероятные фантазии. Но есть и еще кое-что. Перед нами один из немногих случаев в истории мировой литературы, когда роман одного автора является продолжением (сиквелом, коли угодно) пьесы автора другого. Прэтт указал в предисловии, что его книга — продолжение пьесы лорда Дансени «Король Аргименес и Неведомый воин». Сюжет пьесы прост: свергнутый король находит волшебный меч, обращается к духу предшествующего владельца, освобождается из рабства и свергает узурпатора. Сюжет романа немногим сложнее: лишенный наследства Эйвар Эйнарсон присоединяется к мятежникам, желающим уничтожить узурпаторов-валькингов и возвратить Дейларне свободу. В конце концов маг-самоучка становится во главе восстания, обручается с принцессой и получает на законных правах свое королевство. Но ничего менее похожего на стандартный квест представить себе нельзя.

В романе связующим звеном с первоисточником служит сквозной мотив. На протяжении книги Эйнар от разных людей слышит разные истории о колодце Единорога, волшебном артефакте Аргименидов, дарующем вечное блаженство и мудрость. Эти истории посвящены тому самому дальнему «дансенианскому» прошлому и выдержаны в отличном от основного текста ключе: высокий стиль, отсутствие бытовых подробностей. В самом же романе куда больше ярких речевых характеристик, действия и вполне американской иронии в духе романов о Гарольде Ши. Причем Прэтт не столько потакает массовому вкусу, сколько выражает свое отношение к мифологии и героическим циклам — весьма непочтительное. Отмечу, что для историка американской армии Прэтт слишком много внимания уделяет иным вопросам — и магической теории, и психологии, и вопросам языка. Но основой все равно будут сказы о легендарной древности — о Колодце. И без них книге не хватило бы цельности; этот недостаток свойственен другим сочинениям Прэтта. Новые имена и названия, события и идеи столь же прихотливо соединяются с теми, что придумал Дансени. И помимо общего мира сохраняется у пьесы с романом и общее ироническое отношение повествователей к героям, и тяга авторов к варьированию традиционных сюжетов, и стремление в рамках одной культурной традиции взглянуть на иные.

Есть в романе и волне хичкоковский прием, связанный с использованием заглавного артефакта. Мы все ждем действия Колоца Единорога. А потом... Прэтт, в отличие от всех своих предшественников, дерзнул опровергнуть основополагающие законы волшебного мира. И вторичная реальность оказалась совсем иной, чем мы полагали. Хотя бы ради оригинального сюжетного хода роман стоит прочитать. Ведь подобные концовки с тех пор успели войти в моду и основательно подзабыться. А роман Прэтта вновь и вновь возвращает читателям утраченную новизну жанра.

Майерс вошел в историю литературы одной-единственной книгой. Прочие его сочинения (вестерны, научно-популярные работы, сказки, даже второй «фэнтезийный» роман) особого успеха не имели. «Серебряный Вихор» высится одиноким памятником пионеру игрового фэнтези. Многие сотни имитаций (до Кевина Андерсона и «Мэделайн Симонс» — то бишь Елены Хаецкой) свидетельствуют о востребованности данной жанровой модели.

В этом нет ничего удивительного. Майерс продемонстрировал всем желающим, что для создания вторичной реальности не обязательно нужны усилия ума или воображения. Волшебное Царство может стать не полигоном и не логической головоломкой, а игровой доской. Существование в вымышленном мире строится по иным законам, по законам, доступным любому, кто желает принять участие в игре. Правила не очень понятны, но их можно изобретать и менять на ходу. Перед нами поле, кажущееся бесконечным, хотя в принципе ограниченное — разрушая привычные логические связи, автор и читатели оперируют тем, что могут вспомнить, тем, что само приходит на ум. Количество фишек в игре не регламентировано, количество ходов тоже — по крайней мере, этот регламент лежит за пределами нашего понимания и нашей системы ценностей.

А играть все равно интересно! Де Камп, отправляя своего героя в различные вторичные реальности, заставляет его неким правилам подчиняться; Майерс — на ходу придумывает новые правила, объясняя самые нелепые поступки героев. Можно проводить некие параллели между литературой постмодернизма и книгами Де Кампа; с другой стороны, Майерс — это чистейший модернизм; имена писателей и литературных персонажей, рассыпанные в тексте в изобилии, никого не введут в заблуждение. Да, тут есть Анна Каренина, Юнона и Нимуэ. Но место Голиафа занимает Голиас, а Фауст и Мефистофель становятся Фаустофелем. Вторичная реальность не занимает места первичной; мы всего лишь принимаем участие в веселой игре. И коль она доставляет удовольствие — автора можно только поблагодарить.

А он рассчитывает на благодарность, то и дело отвешивает поклоны и просительно смотрит на читателей. Майерс не хочет лишиться игроков — потому он и не смог проявить достаточно самостоятельности, чтобы отбросить игровую доску или хоть изменить точку зрения на ход игры. Роман удивительно статичен; при повторном чтении это становится совершенно очевидным. И увы, роль мастера игрового мира Майерсу не слишком удалась; на смену пришли другие, по-прежнему убежденные, что «поворот в сторону Иппокрены совсем недалеко...» И мы сворачиваем за ними, если хотим отдохнуть и напиться из источника, не особенно задумываясь о химическом составе воды и экологии Волшебного Края.

Самая причудливая из книг нашего жанра... На этот титул роман Дэвидсона мог бы претендовать вполне. И та же вычурность отличает и другие сочинения плодовитого автора — настоящего писателя для писателей, отразившего эпоху жанровых исканий 1960-х годов. Дэвидсон долгие годы занимался редактированием, романы выпускал от случая к случаю, очень многие рукописи остались лежать в ящике стола, а рассказы рассеялись по антологиям и журналам. Вспоминают Дэвидсона изредка и выборочно. А в самом деле, что вспоминать?

На этот вопрос ответить легко и сложно. Легко — потому что «Феникс и зеркало» написан великолепно, с иронией и горечью, с восторгом и гневом. Потому что намеки автора преследуют одну цель — подтолкнуть читателя к диалогу. Потому что основная мысль романа не устарела и не устареет никогда... Сложно — потому что многие намеки пропадают впустую. Потому что много в книге лишнего и прямо-таки нелепого. Потому что ожидания будут жестоко обмануты в финале, а продолжения не последует (десятилетием позже появился приквел к роману, а следующую часть так и не удалось напечатать).

Главной новацией в «Фениксе и зеркале» был выбор героя. Дэвидсон разглядел в творении миров поэтический потенциал. Можно удивляться — разве не об этом писали в девятнадцатом веке романтики? Разве художник не различает за зримыми контурами мироздания высшую реальность? Нет, в рамках эскапистской литературы напрашивается несколько иной ответ. Реальность, открывающаяся поэту, находится за пределами нашего мира, в своеобразном зазеркалье. Поэт постигает его законы и открывает своим читателям путь к бегству — пусть только временному и иллюзорному. И такой поэт может стать единственным достойным героем фэнтезийной книги. Ибо кому, как не ему, предстоит отворять врата?

Их в книге Дэвидсона отворяет Вергилий — не проводник в мир мертвых, но маг и чародей. Алхимия занимает в романе центральное место. Может статься, о ней рассуждают слишком много, а астрологические и мистические параллели выглядят навязчиво и притягиваются для пущего эффекта. Заинтересованные читатели и комментаторы воздадут должное стараниям Дэвидсона. Меня же больше интересует сущность поэтической алхимии, раскрываемая в книге талантливым писателем и мудрым человеком. Волшебство, творимое словом, воспринимается всерьез; магическое зеркало не просто оказывается центральным артефактом... Нет, автор и его герои рассматривают отражения в зеркале и, отвергая здешнее, открывают для себя иное. Литература, оказывается, отражает не наш мир, но нечто чужое и чуждое, но неизбежно притягательное... Но доступно это откровение лишь тому автору, который стирает границы между мирами, уходя от «низких истин» к «возвышающим обманам», заменяя знакомые контуры неясными очертаниями, отвергая правдоподобие ради магических законов. Может, не все с такой «фантазийной» трактовкой изящных искусств смогут согласиться. А мне она отчего-то кажется простой и понятной...

В конце века жанр переживает очередной кризис, и выпутываться из кризиса все сложнее; нормативность теперь связана не с ограниченностью творческих возможностей авторов, а с запросами рынка. Писатель вынужден писать то, что можно продать. Это касается не только фэнтези, но в фэнтези проявляется ярче всего. «Семиотический тоталитаризм» (навязывание значений), с которым боролся еще Муркок, начинает торжествовать. Появляется много хороших книг, но мало — запоминающихся. Волшебная страна, вторичная реальность становится пространством для многократного воспроизведения одних и тех же коллизий. Теперь авторы опираются уже не на Толкина — есть более притягательные в коммерческом отношении образцы. Самые изобретательные придумывают оригинальные миры — но в этих мирах с самого начала действуют до боли знакомые законы. Выхода нет?

Отчего же, выход всегда обнаруживается. И появляется все больше фэнтези наоборот. Ив Форвард стремилась создать иррациональный мир, в котором изменились бы субстанциальные свойства фэнтезийного жанра. В ее первой книге есть почти юношеский задор, немалая энергия — и спасительный, колоссальный заряд юмора. Прекрасная книга о злодеях, вынужденных бороться с Белыми Магами и противостоять безграничному торжеству Добра, получилась прежде всего веселой. Нет, автор не стремится таким образом укрыться от всех проблем. Форвард великолепно справилась с материалом, оригинально обыграв все составляющие квеста. Естественно, злодеи одолеют героев, Равновесие вновь вступит в свои права, мир будет спасен...

Но книга по существу не об этом. Автор использует все наработки предшественников — тут и принципы командной игры, и набор антигероев, и краткая история магического знания, и роман воспитания... Все есть, но все перевернуто. В фэнтезийном Зазеркалье по Ив Форвард знакомые персонажи ведут себя не так, как предписано каноном. И количество таких непредсказуемых персонажей все увеличивается...

Это не значит, что автору удалось совершить новую революцию. Универсальный закон Равновесия не подвергается сомнению и продолжает действовать. Хэппи-энд очень мил — и стереотипен. Однако ж Форвард не одинока в размышлениях о Черном и Белом: в простецком сериале Л. Э. Модезитта-младшего, в коллективном романе «После победы» (под редакцией Р. Желязны) решаются те же проблемы. Ей просто удалось вторгнуться в энергетические блоки фэнтези-текстов и произвести некоторую реконструкцию не одной магической системы, но самой интерпретации квеста. И пока неизвестно, что из этого может выйти.

Действие происходит в нашей реальности, но эта реальность, как всегда у Блэйлока, вывернута наизнанку. Монстры и привидения, ведьмы и оживающие покойники — все в ассортименте. Главные герои кажутся то сбежавшими из Бедлама опасными больными, то чудаковатыми праведниками, готовыми открыть по сходной цене все тайны мироздания. Блэйлок столь щедро наделяет их необычными хобби и удивительными чертами характера, что читателям остается только удивляться: неужели такое возможно в Калифорнии?

Да, возможно. В мире возможно все. В этой смеси несочетаемых ингредиентов и скрывается основная идея «городского фэнтези». Дело не в ландшафте, не в особенностях магии, не в выборе героев. Просто нужно показать, что волшебство позволяет испробовать любые варианты синтеза. Украденная книга может содержать ключ к магическому порталу, подставка для лампы превратится в драконий коготь, а злобная соседка — в ведьму, владеющую секретом вечной жизни. Фантазировать на эти темы можно сколько угодно, но сделать фантазию частью образа мира — способна только литература, выработавшая определенные эскапистские закономерности.

В «Бумажном Граале» Блэйлок превзошел себя. Он придумал гениальный заглавный образ, сочетание исторической ценности из нашего мира и мистического артефакта из мира легенд. Материал недолговечен, идея — неизменна. Грааль существует, но он сделан из бумаги. Рисунок прекрасен, но он — не только рисунок... Образ поворачивается лишь двумя гранями, но скорость, с которой две грани сменяют друг друга, создает у зрителя ощущение объема. Мы как будто заглянули в калейдоскоп — и увидели в нем настоящее небо и звезды, Чашу и Кровь... И все изменилось... Блэйлок добился своей цели.

Перед этой книгой я, как обычно, замираю в недоумении. Вроде бы уже достаточно говорено и про смешение жанров, и про перспективы синтеза детектива и фэнтези, и про каноны «нуара». И в этой связи Резник выступает продолжателем Рэндалла Гарретта — более удачливым, более плодовитым, более рациональным. Можно порадоваться за героев, позавидовать талантливому писателю — и пройти мимо.

Однако можно и поспорить с таким взглядом на роман о поисках единорога, украденного у безбашенного эльфа. Книга Резника оказывается куда сложнее юмористических текстов, в которых сказочные персонажи попадают в несвойственную им жанровую среду. Подобное несоответствие сюжета и героев, как правило, и провоцирует комические ситуации, которые иногда контролируются автором, а чаще — просто сыплются как из рога изобилия с первой страницы до последней.

У Резника в качестве ирреального мира, существующего по своим законам, выступает до боли знакомый мир «черного романа». В оксюморонной вселенной «нуар-фэнтези», кажется, заранее распределены все роли. Можно, наверное, заранее предсказать, чем все закончится — зная о склонности писателя к «моралите» с неизбежным финалом, подобный жанровый синтез кажется логичным. Однако соль романа не в криминальной интриге и даже не в использовании традиционного фэнтезийного антуража в детективе. Резник построил удивительно красивый мир по схеме «городского фэнтези», но в этой схеме всегда есть место неожиданностям. Яркие второстепенные персонажи, которых «не приняли бы» ни в одну сказку, принимают полноценное участие в преследовании единорога. Некоторые фольклорные сюжетные ходы переосмыслены с учетом опыта прозы ХХ века. А насколько эффектны приложения, размещенные на месте подобающего фэнтезийному роману эпилога!

Я не хотел бы раскрывать секреты этой книги — не все ее читали, потому испортить удовольствие очень легко. Недавно я с ужасом узнал о написанном продолжении романа. Жаль... Уничтожить хрупкую городскую магию очень легко. Не потому, что эльфы и гоблины разбегаются при первых признаках вторжения грубого материального мира, а потому что сюжеты городского фольклора неизбежно вытеснят ту пограничную реальность, которую Резник с огромным трудом создал в первой книге. Схема расследования помогает логически увязать все находки, но второй раз с этой схемой делать уже будет нечего — и мы будем читать комические романы о сыщиках или криминальные романы об эльфах. И того, и другого уже предостаточно. А «По следу единорога» так и остается единственным в своем роде шедевром. Мы уже не в городе, но еще не в волшебном мире. Мы идем, ступая по отпечаткам копыт волшебного существа, но окружает нас самая что ни на есть смешная и грубая реальность, преображающаяся в цокоте копыт. И волшебство своего и чужого мира перерождается, логика и фантазия сплетаются в клубок, который нельзя распутать средствами, имеющимися в обычных жанровых арсеналах. Нет, в этот мир нельзя убежать, по нему можно только пройти...

Перед нами золотая осень фэнтези, эпоха устаревания канонов и прощания с жанром; если в ранних романах Муркок с каким-то детским упоением открывал для себя декаданс, теперь он закрывает тему — с той же страстностью и с куда большей глубиной.

Романы о семье фон Бек вообще стали знаковыми — не имея особого успеха у читателей, они произвели на критиков колоссальное впечатление. Муркок неожиданно стал элитарным автором, хотя строение текстов не отличается особой сложностью. «Пес войны и боль мира» — повествование о тьме Средневековья, «Город в осенних звездах» — о том сиянии, которое рассеивает тьму. Много в этой книге головного; нормативы эпохи Просвещения активно встраиваются в описания мистерий. Муркок создает очень условный образ эпохи; стиль дневников вымышленного героя не кажется органично связанным с определенным временем. Это нисколько не удивительно — ведь похождения фон Бека и его спутников связаны с артефактами, существующими вне наших пространственно-временных координат. Главный среди них — Святой Грааль, больше чем Чаша, глубже, чем Вселенная...

И мы следим, как все новые герои устремляются в погоню за Бесконечным и Безграничным, как они выходят за пределы нашего мира... Муркок умело подготавливает превращение: первые две сотни страниц книги читаются как обычный исторический роман, затем события уводят нас в сторону от знакомого — все дальше в неизвестность. Вечные силы, действующие в книге, остаются некими отвлеченными сущностями, мы видим лишь вторичную реальность, закономерности которой присутствуют на втором плане, но не слишком способствуют логическому осмыслению сюрреалистического сюжета. Двуногие звери и разумные четвероногие, черные маги и «светлые» алхимики — чего там только нет!

Но подробности в конце концов достанутся жаждущим читателям. Не без удовольствия одолеть шесть сотен страниц смогут не только поклонники Муркока — при всех недостатках стиля «Город в осенних звездах» остается мастерски написанной поэтической книгой. И читая ее, мы ни на миг не забываем о Закате. Угасает эпоха, завершается век, исчезают могущественные создания... И прошлое становится фантастической «вторичной реальностью», приближение к которой фактически означает переход в запредельный мир, мало в чем сходный с нашим. Увы, в этом волшебном мире нельзя остаться; стоит преодолеть притяжение времени — и все становится смутным, неясным, эфемерным. Прошлое алхимиков, прошлое Миренбурга, прошлое фон Беков — мир, который исчезает при прикосновении. Это мир-фантом, мир-призрак. Но когда-то этот мир жил полной жизнью. Как знать — может, он снова будет достижим? Как это у Муркока: «Я уже предвкушаю, как сяду в открытый экипаж и ясной октябрьской ночью проедусь по берегам Рютта, когда осенний Миренбург становится сонным и кротким... Мы будем счастливы...во дни нашей Осени».

Сомнения, связанные с этой книгой, меня не покидают давно. Можно ли считать этот сборник из трех повестей относящимся к единому миру? Где пролегает грань между фэнтези и магическим реализмом? Связан ли образ дракона Гриауля, созданный воображением Шепарда, со сказочной или литературной традицией? Удалось ли писателю добиться поставленной цели? И в чем она, собственно, состоит, эта цель?

Все началось с одного рассказа — «Человек, раскрасивший дракона Гриауля». Шепард создал пособие по возрождению драконов, прекрасное и понятное. Истинный художник рисует не внешний облик, а саму модель. Потому ее оживление неизбежно. И так же неизбежно возвращение к этой модели. Слишком красиво, чтобы быть правдой? Наверное... Но вполне убедительно. Слишком мало, чтобы постичь реальность вымысла? На этот вопрос Шепард ответил двумя повестями — «Прекрасная дочь добытчика чешуи» и «Отец камней». Они повествуют о мире Гриауля, который прост и прекрасен, открыт для всех, полон опасностей и счастья... Повести посвящены тем, «кто верил в своих драконов, замурованных в толщу земли, верил и был убежден, что связь, пускай даже мнимая, с богоподобным существом позволяет им безгранично расширить пределы этого мира-тюрьмы». Все повести завершаются хэппи-эндом, на первый взгляд более чем сомнительным. К примеру, «...до конца своих дней она жила счастливо, а умерла от того, что остановилось сердце». И во всех присутствует метафора «дыхания дракона», может быть, не оригинальная, зато разработанная в литературных рамках с шепардовским изяществом.

Писатель позаимствовал у магического реализма формулу насыщения волшебством нашего мира. Но, в отличие от Анджелы Картер, Шепард не занимается трансмутацией реальности. Его влечет реальность Дракона. Переход вполне доступен — манят «чудесные зрелища и восхитительные ароматы», ожидают «сладость и удовольствия». Чего же еще? Дракон проникает в наш мир, но не захватывает его, а уводит героев в «царство фантазии» (этот избитый образ — единственная дань, принесенная Шепардом на алтарь литературных клише). Создание фэнтези на границе «высокого» и «низкого» поджанров — не заслуга одного автора. Но именно Шепард создал эталонную модель. Наверное, лучше всего это ему удалось в «Отце камней». Но читать один текст без двух других — просто преступление. Мир Гриауля неоднозначен и описать его «своими словами» вряд ли получится. Впрочем, и авторское описание многих не устроит — книги Шепарда не рассчитаны на все вкусы. Однако единственное, строго говоря, обращение писателя к фэнтези не утрачивает обаяния. До тех пор, пока находятся люди, стремящиеся рисовать не только внешний облик драконов...

Редкий случай, когда аннотации на книге неизбежно правдивы. Написать про «Эльфийский корабль» неправду невозможно. Какая бы ересь ни обнаружилась на обложке — в книге все это найдется, да еще в более хлесткой форме. Обычно в заслугу Блэйлоку ставится создание фэнтези с эльфами, гномами и гоблинами, не похожей на «Властелина колец». Традиционные магические расы, артефакты, география и характерология наличествуют в «Эльфийском корабле» и его продолжениях (точнее, продолжении — в романе «Исчезающий гном»; «Каменный великан» повествует о предшествующих событиях и написан чуть более традиционно). Однако все это никак не объясняет феноменальной конструкции книги. Трое городских чудаков, прихватив песика, отправляются на лодке по реке... Ничего не напоминает? Английские корни этого романа прямо-таки очевидны. И корни эти не толкиновские.

Помимо Джерома, Блэйлок немало почерпнул в традиции английских речных путешествий, которой воздал дань уже Стивенсон («Путешествие внутрь страны»). Эта традиция дала причудливые плоды в литературе начала ХХ века — автор «Эльфийского корабля» внимательно читал Джона Кендрика Бэннгса и иных забытых литераторов той эпохи. Путешествие становилось ареной для проявления различных странностей и причуд. Эти причуды выходят в книге на первый план. Достоинства монографии «Тролли Ильфордского ущелья» или качество гномьих одеял оказываются гораздо интереснее, чем собственно приключения. Я уже не говорю о гастрономических тонкостях — ведь главный герой занимается сыроварением. Работа не самая героическая, зато очень полезная. А если учесть, сколь многого требуют от сыров гномы. И как этот продукт, прибывающий по реке, для них важен... Тут мы не ошибемся, вспомнив о романе Хоуп Миррлиз. И далее воспоминаний будет все больше и больше.

Блэйлок мог бы ограничиться литературной игрой — для первого романа это вполне простительно. Но романист заявил о своих претензиях на нечто большее. Черпая откуда ни попадя, сочетая несочетаемое, растворяя традиционные сюжетные элементы во множестве фантастических подробностей, Блэйлок создает мир, в котором читатель должен чувствовать не только присутствие волшебства, но и самый обыкновенный человеческий уют. С детства знакомые книги, предметы, ощущения окружают нас. Магия «Эльфийского корабля» не имеет отношения к чужим и чуждым созданиям. Это магия нашего мира. С одной стороны, Блэйлок продемонстрировал слабость фэнтезийной реальности, нуждающейся в поддержке извне. С другой — дал нам силы погрузиться в эту реальность, лежащую за пределами здешнего опыта. И ощутить комфорт, который нужен цивилизованному человеку — и недостижим для него.

Пожалуй, эстетику этой бесподобной книги лучше всего охарактеризовать словосочетанием «орнаментальный ориентализм». Вы можете спросить: когда же «ориентальная» литература отказывалась от орнаментального элемента? Вспомнятся и романтики, и декаденты, и оккультисты, и мистики... И вспомнятся совершенно правильно! Но в том-то и дело, что романам Танит Ли о Плоской Земле свойственна некоторая, что ли, тавтологичность. Попробую объяснить, что скрывается за этими учеными словами и почему именно «Владыку Смерти» я считаю лучшим романом серии.

Построить роман не просто на основе существующей мифологии, а на основе ее литературного изложения — этим занимались уже многие. Прекрасная серия Эмиля Петайи «Калевала» — один из самых сложных и эффектных примеров. А создательница «Плоской Земли» не просто использовала сюжетные схемы арабских сказок... Если присмотреться внимательно, в романах Танит Ли не так уж много прямых заимствований из «1001 ночи». Большая часть — умелые стилизации с использованием общих мест как бы ближневосточного происхождения. Лучшие, самые яркие образы и их сочетания — авторские. Мир, создаваемый Ли, живет не по книжным законам, а по законам жизни, нам чужой, для нас неприемлемой, но все же жизни. Анимистические установки Танит Ли отдают хтонической древностью; в ее книгах нет неодушевленных существ: и земля, и растения, и стихии — все живо, все действенно, все активно. И наименее активен человек, попадающий в поле зрения Владык лишь в редчайших случаях.

Греховность человеческой природы подчеркивается Ли с каким-то наивным упоением. Даже высшие силы прельщаются человеческой красотой. В полном соответствии с ближневосточными нормативами изображаются сексуальные отношения (предпочтение, ясное дело, отдается однополым), воспеваются радости бытия — только значение они приобретают не сами по себе, а в связи с деятельностью высших сил. Сплетаются образы, слова, предметы — и рождается магия.

Мир, созданный Танит Ли — своеобразное растение-паразит, обретшее независимое существование. Эта флористическая семантика исключительно ярко развита во «Владыке Смерти». Кольцевая композиция данного романа соответствует и литературной традиции, и законам вторичной реальности, в которую сложно сбежать и из которой еще сложнее выбраться... Писательница предложила нам не игру и не мифологию, не проработанную вселенную и не придуманную головоломку — в Плоской Земле все это есть, но это не главное. Танит Ли художественно реализовала мечту о Нирване как о растворении в Высшем; пусть это высшее и подвержено в свой черед соблазнам смертных...

Первый роман «Иерусалимского квартета» никогда не появлялся в списках бестселлеров, не привлекал внимания «продвинутых» критиков и не был мишенью для нападок. Книги Уитмора прошли незамеченными — что может быть страшнее? Легко понять, почему это случилось. Мифологизация реальных городов в модернистской литературе стала популярным приемом. Сыграл свою роль «Александрийский квартет» Лоуренса Даррелла. Эта вязкая, витиеватая, поэтичная проза захватывала определенных читателей, в ней было многое — и для ума, и для сердца. На фоне Александрии Даррелла Иерусалим Уитмора казался бедным и скучным, а исторические метафоры не привлекали тех, кто искал в городских пространствах поэтических озарений. Последующие романы продавались еще хуже — но сейчас речь не о них.

Задумайтесь: три религиозных картины мира, три группы персонажей, действие, разворачивающееся в трех временных пластах, опыты нелинейного повествования. Ни о чем не напоминает? Да, именно: «Хазарский словарь» Милорада Павича, вечного номинанта на Нобелевскую премию. Уитмор никаких премий не получал, но читателей его книги охватывает странное ощущение. Многие сюжетные ситуации — прямые параллели со «Словарем», вышедшим семью годами позже. Уитмор двигался в том же направлении, что и Павич. Он не приблизился к реальности гипертекста, а вне ее работать уже не мог — и в последние десять лет жизни так ничего и не написал. Зато первый роман «квартета» дает нам представление о фэнтезийном потенциале истории. Нет, перед нами не фэнтези на исторические темы, хотя и тем, и сюжетов в книге немало. Уитмор предпочел не домыслить известное, а обдумать неизвестное. Он оказывается на грани «тайной истории», но не углубляется в теории заговоров или секретных обществ. Его описание прошлого глубже и сложнее. Существуют разные картины мира, существуют грани между ними. На этих гранях рождается вторичная реальность, в которую может уходить читатель, преодолевая свою ограниченность. Для того, чтобы указать читателю путь, Уитмор пользуется простейшими средствами. Он снабжает героев уникальными характеристиками и познаниями, дает им возможность побывать в узловых точках истории и увидеть, что происходящее там и тогда не имеет ничего общего с какими-то документальными представлениями.

Долгие годы работы в ЦРУ не сделали Уитмора законченным циником. Некоторые считают, что в его романах могло быть поменьше моральных сентенций — тогда им было бы обеспечено почетное место в пантеоне постмодернизма. Но автор остался старомодным идеалистом. Он ограничился тем, что предоставил нам возможность «бегства от истории» — шумного бегства в фантастическую реальность вечного Иерусалима.

Главная артуриана современности. Можно больше ничего не говорить: романы Стюарт сами все скажут. Нам остается лишь разобраться, почему безупречный во всех отношениях текст многих не устраивал — настолько, что отдельные рецензенты приветствовали выход такой феминистской ерунды, как «Туманы Авалона» М. З. Брэдли. Книгу рекомендовали едва ли не как противоядие против «классического» прочтения артуровского мифа.

Чем плох скрупулезно воссозданный мир Стюарт? Наверное, исторической точностью. Все детали соответствуют эпохе, но общее восприятие реальности как фантазии, «реального» мира как полностью фиктивного позволяет изменить акценты. Стюарт пишет, «как было на самом деле» — недаром в тексте прослеживаются все трансформации легенды: от первоначальных упоминаний об Артуре к средневековым романам и затем к современной традиции. Стюарт завершает этот долгий путь. В ее романах «фантастики» до обидного мало; в последних двух книгах серии фантастический элемент вовсе отсутствует. И все равно читается огромная книга не как роман, а как фэнтези. Биография Мерлина воссоздается весьма подробно, все неясности легенды вроде бы получают объяснение — и раз за разом объяснения оказываются бесполезны. Мерлин с самого начала знал — он знал все еще до кристального грота, даже не догадываясь об этом. Замысел, который он воплощает, ирреален, чужд нашему миру. Ведь история о короле Артуре потому и обладает огромной популярностью: мы можем проводить между ней и нашей реальностью различные параллели, но не можем преодолеть пропасть, отделяющую от нас это порождение фантазии. Стюарт, пожалуй, лучше всех показала эту пропасть. Сначала Мерлин не мог ничего увидеть в гроте, а потом уже Мордред, отправившись на поиски чародея, увидел лишь туман, разбитую статую и лужу дождевой воды. В реальном мире магию можно описать, но не воспроизвести. Волшебник и король вечно пребудут в недосягаемой дали, которую не измерить ни пространством, ни временем, которую не преодолеть. Мы вечно будем смотреть туда, в туман — а увидим, если повезет, лишь статуэтку Мирддина.

Замечательный роман Стюарт — менее всего биография и еще менее — история. Перед нами фэнтези в чистейшем его воплощении: мир, не стыкующийся с реальностью, хотя вроде бы сильно напоминающий эту самую реальность, мир, живущий по иным законам, неподвластным ни чувствам, ни разуму «здесь и сейчас». И как ни странно, именно эти свойства сообщают созданию Мэри Стюарт такую убедительность, с которой сложно бороться артурианам последних десятилетий.

Это не столько фэнтези, сколько фэнтези о фэнтези. «Романов о романах» много писали в первой половине века. Борхесу очень полюбился один из них (тоже в некотором роде фэнтези) «В кабачке «Плывите, птички»» Флэнна О'Брайена. Иногда медитации о природе литературного творчества позволяли очень оригинально оформить материал, который в традиционной романной форме выглядел бы скучно и однообразно.

Но время модернистов прошло — постмодернисты покушаются не на природу творчества, а на природу реальности. И разочарованный циник Спинрад, своими скандальными книгами уже заработавший определенную известность, пишет «Стальную мечту» — роман, написанный Адольфом Гитлером, который стал в альтернативном мире не диктатором, а второсортным писателем-фантастом. Самому «роману» предшествует убийственное «предисловие исследователя», в котором все психосексуальные комплексы, лежащие в основе фэнтези, препарируются весьма едко. А уж какой героический сюжет предложил нам Гитлер... то есть Спинрад! Вспоминается пелевинский «герой, который разгоняет врагов, вертя над головой огромной железной крестовиной», вспоминаются и Конан, и Эльрик, и многие другие...

У автора «Стальной мечты» было немало поводов поупражняться в остроумии. Но Спинрад не пошел легкой дорогой; его книга — никакая не пародия. И это по-настоящему пугает. Ведь «Гитлер» явственно излагает в книге основы своей теории: герой-ариец побеждает неполноценных недочеловеков и устанавливает «новый порядок». Кажется, автор романа смеется над своим героем-писателем. Или соглашается? «Стальная мечта» написана виртуозно; даже тяжеловесность «фэнтези» прекрасно соответствует поставленной автором задаче. Именно так — длинно, несколько косноязычно, серьезно — должен был писать Гитлер в Америке. И ему, похоже, достается частица авторского сочувствия... Интересная дилемма: ведь писатель любит своих героев, даже отрицательных. А герой, создающий вторичный мир, пусть ущербный и примитивный, должен быть автору дорог вдвойне. Писатель Гитлер этот вторичный мир создает; в фэнтезийную реальность переносятся знакомые нам детали, но приобретают совершенно новое качество...

Игре нет конца; за смыслами скрываются все новые смыслы. Писатель предлагает нам сюжетные ситуации и никакого ключа к ним не дает (ведь не считать же ключом пресловутое «предисловие»). И запутавшийся читатель вынужден обращаться за ответами во вторичную реальность, иллюзорную и в то же время равновеликую нашему миру. Короче, все не такое, каким кажется. И мы уже заблудились... Об этом Спинрад фэнтези и написал. К счастью, только он один. Иначе системы относительных ценностей могли бы попросту уничтожить хрупкие фэнтезийные миры...

Де Камп — в качестве создателя «исторической фэнтези». Позднее этот жанр станет очень популярным — но тогда писателю приходилось маскировать свои сочинения под исторические романы. «Стрелы Геркулеса» — наиболее масштабное из этих сочинений. Российского читателя оно изрядно позабавит... Ведь похождения главного героя, нанятого тираном Сиракуз для постройки огромных катапульт, в немалой степени напоминают советские производственные романы. Долгий путь к изобретению, обсуждение его возможностей, борьба с оппонентами, решение технических проблем, происки вредителей и финальное торжество научной мысли! Де Камп, и в армии служивший, и на производствах разных трудившийся, прекрасно ухватил то, в чем едины социалистическая и капиталистическая система — отношение к труду, сложная смесь дешевого пафоса и безбожной эксплуатации.

В романе не всегда соблюдается историческая точность, но судьбы древнегреческих полисов осмыслены весьма эффектно. Природа управляемой демократии рассматривается на изначальном материале. В этом и смысл всего поджанра — обращаясь к первообразам тех или иных проблем, авторы предлагают свои варианты решения. В финале книги появляется Аристотель (Де Камп вообще жаловал философа), выносящий приговор научному и общественному прогрессу. Эти сцены роскошно написаны, присущий писателю нерасчетливый цинизм отступает на второй план; исторический материал дает не только пищу для размышлений, но и положительные примеры. Потому фэнтези на античном материале получает столь широкое распространение. Романы Мэри Рено и Розмэри Сатклифф, столь популярные во второй половине ХХ века, относятся к историческому жанру, но проходят по ведомству фэнтези: научная составляющая в них наличествует, но принципиального значения не имеет; конститутивным признаком поджанра оказываются возможности иррационального конструирования. Полет фантазии помогает преодолеть все ограничения, а потом — на самом взлете — отыскать верную точку зрения. Что может быть более поразительным? В природе человека это не заложено, а в исторической фэнтези неизбежно. Правда, в 1970-х будет избран несколько иной путь, но это нисколько не умаляет заслуг Де Кампа. Его книги, видимо, будут читать тогда, когда о производственных романах позабудут. И поделом...