«Что было бы, если бы ...» прогресс технологий в небывалой истории забежал на пару десятилетий вперёд? Такова исходная предпосылка сериала «безпопаданской» переписанной истории «Наше оружие».

Что, если бы Российская императорская армия уже к началу 20 в. обзавелась бы ВВС, авианосцами, танковыми соединениями и подводным флотом? Дух альтистории возникает из военной машины!

Как стала бы выглядеть всемирная история, где вместо отчаянных, но безошибочных усилий «попаданцев» были явлены естественные труды, и главные герои обрели бы возможность самим выходить из своих ошибок и заблуждений и двигать дело вперёд без подсказок из грядущего?

Подобным незамысловатым образом альтисторию удаётся оживить.

Вот только для цикла одного издательства и одной серии оказалось недостаточно. «Аэропланы над Мукденом» взлетели и в иной серии — «Военная фантастика».

Удастся ли в таком случае объединить временные линии?

Один характерный эпизод: в романе, как видно, к вящему переплетению времён, мятежники штурмуют в 1 9 2 4 году с е м и э т а ж н о е здание ЧК на Лубянке, — в то время как в «нашей» истории этот позаимствованный спецслужбами дом страхового общества был надстроен лишь в 1946 г. (кстати, по проекту автора ленинского мавзолея — архитектора Алексея Щусева). Таковые мелкие небрежности в описаниях (здание ЧК в панораме центра Москвы 1924 г. доминировать, как у Звягинцева, ещё не могло) снижают, — пусть и незначительно, — доверие к предметной убедительности «альтернативки». Но и демонстрируют ответственность автора перед иными взыскательными читателями. Ведь для стимуляции воображения требуется таковая точность, чтобы, как говорится, и комар носа не подточил...

Маститый «злобный критик» (два последних слова — самоназвание!) — на этот раз ошибся: советская фантастика продолжается! — И спустя двадцатилетие после написания рецензии романа Василия З., собравшего как раз в 1993 г. изящный «букетик» из трёх престижных премий. Ошибся Р. Арбитман и с «закрытием темы», — начатый в далёкие 1980-е цикл длится и по сей день. А советская фантастика закончится не раньше, чем фантасты разберутся во всех хитросплетениях «реальной и состоявшейся» советской истории...

Было бы неплохо, если б кто-нибудь из издателей решился опубликовать «переписку» Р. Э. Арбитмана и В. В. Звягинцева. Хотя бы «в нагрузку» к очередному изданию авторских опусов. Рецензия «Василий З. и конец советской фантастики» и «Открытое письмо» в ответ наверняка — тексты в равной мере — каждый по-своему — интересные.

Впрочем, с тех пор прошло уже без малого двадцатилетие, и злободневность этих критических «нападок» и перепалок давно утрачена. Нынче они представляют разве что чисто литературный интерес. С солидной временной дистанции всё видится уже совсем по-другому...

И советская фантастика вовсе не закончилась, но продолжается в многочисленных «попаданских» опусах. И здесь «Василий З» оказался первоокрывателем...

Наконец-то, — «безпопаданская» альтернативка в лучших традициях русского авантюрно-исторического романа!

Автор успешно отыскал исторических персонажей, не нуждающихся в «подселении» им избыточных сущностей из очередного унылого грядущего. И история российская второй половины осьмнадцатого столетия послушно перешла в иную колею...

Вроде бы и персонажи знакомые, но расклад — из иного романа. Из иной Истории Государства Российского.

Легко и непринуждённо оказывается переписывать историю. Без натужных «попаданско-вселенских» усилий. Без длинных нравоучений на политико-экономические темы.

Быть может, с этой серии и начнётся изгнание «попаданцев» из нашей истории...

В канун первой реальной экспедиции на Марс, — когда астронавты готовы лететь на другую планету даже и безвозвратно, — «марсианская» НФ демонстрирует, — старая мечта о населённом Марсе жива и требует продолжения. Грёзы минувшего на тему обитаемой «красной планеты» воплощаются в новые сюжеты. Очевидно, — есть и «русский Марс», населённый созданиями воображения не только А. Н. Толстого и идущего по его следам российского автора начала 21 ст. Перед «Аэлитой» и «Магацитлами» стоит целый ряд иных созданий фантазии русских авторов. А теперь к ним наверняка добавятся ещё и новые марсианские грёзы.

Рассказ удивительным образом перекликается с тональностью «марсианских хроник» Брэдбери и ещё более ранними произведениями о Марсе, — из Золотого Века НФ. Здесь и романтика ранней НФ, — с аллюзиями незапамятных эпох, когда на Марсе существовали полноводные моря, и обещание марсианского терраформирования, — с воссозданием мифических эпох ж и в о г о Марса...

Здесь скрыт ещё и ранний Головачёв, — начинающий науч. фантаст, смело заявивший о себе ещё в 1970-е.

Там, где автор вступает в область преданий науч. фантастики, его сюжеты также оживают и насыщаются обещанием большего.

НФ произведения А. Кларка из тех, что сбываются.

Вот уже объявлено, что экспериментальную модель космич. лифта собираются строить уже в середине 21ст.

Всё дело, наверное, не только в успехе нанотехнологий, но и в азарте штурма «ближних небес», куда ведёт кратчайший лифтовый путь из земного «гравитационного колодца».

Небеса штурмуют по разным направлениям. Уже построен космопорт в мексиканской пустыне, откуда в ближайшие годы будут г о р и з о н т а л ь н о стартовать суборбитальные (пока) «спейсшипы». Билеты продаются...

И предложенная Ю. Р. Арцутановым всего лишь в 1960-е идея: «в Космос — на электровозе» уже стала темой инженерной практики...

Интересно, — а сколько будет стоить билетик на космический лифт?

Абсолютная классика советского шпионского романа в исполнении для детей и подростков.

Шустрые детишки походя разоблачают немецко-нацистских диверсантов и шпионов, и в этом увлекательном деле им принадлежит безусловное первенство. НКВД и СМЕРШ отдыхают...

Автор замечательно показал азарт разоблачения, поиска и погони. Тем более, — всё это — «своими руками», безо всяких скидок на возраст и условия военного времени.

А чего стоят образы шпионов и диверсантов, — этих тарантулов, обречённых на разоблачение...

Автор поставил себе сложную задачу: совместить в одном тексте поток сознания глав. героя — длиной почти в четыреста страниц — с «попаданской» игровой стихией воздушных схваток самого начала Великой Отечественной и — «апокалиптикой» из альтернативной истории близкого будущего.

Причём, — сам автор назвал всё это сказкой. Снабжённой, впрочем, пространными историческими комментариями из истории Второй мировой. Комментарии весьма неудобно для чтения отнесены в самый конец книги, а есть ещё и подстрочные примечания... Отнесём всё это к издержкам экспериментальной формы текста.

Альтистория возникает лишь из собственных действий «попаданца», и результат становится отчасти понятен из эпилога, где приведены отрывки из школьного сочинения, написанного в параллельном будущем.

Вот такая сложная «переплетёнка» времён и событий. Воспринимаемая, тем не менее, достаточно цельно и с сочувственным эмоциональным откликом.

Похоже, автору своей цели добиться удалось...

Очередной эпатаж малопочтенной публики. Открытия на кончике коварно-непредсказуемого постмодернистского пера могут, конечно, порадовать литературных гурманов, но куда занятнее читать об открытиях настоящих.

Вот как, например, у Александра Зинухова, — нашедшего д о к у м е н т а л ь н о е подтверждение, что предки А. С. Пушкина — не из экзотической Эфиопии, а — крымские караимы...

(Ссылка на эту публикацию, кстати, представлена и в Фантлабе, в авторской странице А. Зинухова).

Впрочем, кое-кто из сообщества пушкинистов, присутствовавших при сем сенсационном сообщении, был возмущен и шокирован до такой степени, что покинул в знак протеста зал почтенного собрания. А вот реакция на публикацию из Израиля оказалась спокойно-благожелательной: наконец-то, мол, справедливость восторжествовала и истина восстановлена...

Так что связи литературной реальности с действительностью весьма причудливы. Что в очередной раз напоминает и Р. Арбитман.

«Вольтерьянцы и вольтерьянки» — произведение с не столь частой у мастера темой альтистории. Автор убедительно попытался художественно сконструировать альтернативный 18 век. — Где сама Екатерина Великая входит в орден, руководмый великим Вольтером. — Где войны если и ведутся, то в сфере высокого интеллекта. — «Вольтеровские войны». Увы, завершившиеся в «нашей» истории первой Великой и кровопролитной революцией (французской).

А что, если бы удалось заключить перемирие? Вопрос, какой хотела бы поставить Императрица перед Вольтером в их конфиденции, — о сущности театра Истории: что она, история, такое, — изысканная работа искусного драматурга или — бездарный кровавый балаган?...

Очень жаль, что автор сознательно перенаправил роман из альтернативно-исторического русла в поток «фант.-боевика».

Если на первых десятках страниц ещё сохранялась какая-то бытовая достоверность, — действие затем сорвалось в попытки нагнать «листаж». Увы читателям. Увы и издателю, — поскольку следов редактуры не обнаружить, а потому в тексте то и дело вылазят разные авторские «перлы», обесценивающие сюжет.

И уж очень часто глав. герой «кувырком с переворотом гасит инерцию» собственного движения... Хотя, впрочем, не спешить следует, скорее, автору. — В обещанной второй части цикла.

Повесть эта, прорвавшаяся к советскому читателю ещё в 1967 г. на страницах альманаха «НФ», относится к, так сказать, «широкоспектральному» направлению северо-американской фантастики. Не скованные цензурой авторы, свободно перебирают целый «спектр» будущих Америки, примеряя на свою страну различные утопические и антиутопические одеяния. Смотрите, мол, что может получиться, если... — как в данном случае, — в нашей стране восторжествует теократия. Смотрите, как с ней, в случае чего, нужно бороться.

Подобные произведения создавались в спокойной уверенности, что «у нас это невозможно». Быть может, благодаря именно раскованности воображения и удаётся поддерживать равновесие многосложного социума в США. Хайнлайн был как раз вот таким «мастером равновесия».

Хотя, впрочем, иранскую теократию второй половины ХХ в. предсказать не удалось никому...

К достоинствам подхода Ал-ра Лидина к литературоведению фантастики следует отнести умение ненавязчиво выйти за узкие рамки тематического рассмотрения.

Произведение это в своём роде уникально, — применительно к творчеству Бр. Ламли, в статье, — наверное, впервые в России, — повествуется, в том числе, и об англо-американской «Лавкрафтиане», насчитывающей ныне уже более 1000 (!) томов подражаний, продолжений, пародий и др. произведений, вдохновлённых творчеством «короля сверхъестественного ужаса» с берегов Нового Света.

«Если» начинался вначале как издательский проект в недрах редакции «Московские новости» (вспомним первые «большеформатные» номера, — с «бумагорасточительным» макетом). Затем появились привычные журнальные томики. — Самый «толстый» из посвящённых фантастике современных журналов... Были времена, когда это издание можно было регулярно покупать на харьковском книжном рынке.

Потом он оттуда исчез, и его стали по заказам возить с «нарочным».

И вот теперь журнал закрыт. Но не будем его хоронить и с ним прощаться навсегда.

Подобное издание в России должно воскреснуть, — пусть и под другим названием. Когда это случится — пока сказать трудно.

Двадцать лет — время прихода нового поколения. В новое двадцатилетие явятся новые поклонники фантастики, — со своими неведомыми «ЕСЛИ».

Так что скажем не «прощай», а — «до свидания».

В. В. Набоков как-то назвал всяческие литературные продолжения и ответвления принадлежностью грезящего сознания.

Вот таким плодом грезящего сознания и является роман. Причём, альтисторические грёзы — это творчество по заказу читателей.

Впрочем, произведения «второй попаданской волны» становятся, — в лучших примерах, — всё изощрённее и ироничнее.

Авторы, хотя бы отчасти искушённые, понимают, — серийная альтистория имеет существенные естественные ограничения и столь же естественные литературные «аттракционы». Читателям интересны, во-первых, первые впечатления от «узнавания» альтернативной реальности и, во-вторых — очередное торжество справедливости в итоге альтисторического странствия. Для удлинения сериала и цикла неплохо бы применить и приём межреальностного портала с «обратной связью» Ну и, разумеется, персонажи должны быть яркими, колоритными и безошибочно узнаваемыми: Сталин, Берия, Гитлер... (список, по желанию, можно изрядно продолжить).

Все эти условия первичного литературного успеха автор вполне понимает, но относится к ним с мягкой иронией, играя с читателем как бы в поддавки, — получите, мол, что хотели...

Впрочем автор исхитрился создать такую параллельную реальность, где одновременно существуют такие символы, как Дворец Советов и Останкинская телебашня в Москве (правда, — шестисотметровой высоты), Народный Дворец в четверть километра высотой и супертриумфальная арка — в Берлине. Главный герой, — к вящему удовольствию читателей, — зрит всё это воочию.

Играть в эту альтисторию нужно по предложенным автором правилам. Только тогда удастся вполне оценить замысел.

Пока автора хватило на трилогию. Что-то там будет дальше?

В 1920-е, когда суровая партийно-государственная цензура ещё не успела обуздать вольный полёт воображения, строились проекты превращения СССР в один сплошной город-сад, цветущий на сети шоссейных магистралей. Сторонники подобных реконструкций назывались дезурбанистами. Ими предлагалось сохранить крупнейшие города музеями старого быта, а взамен создать современную дезурбанистику. Вот таким дезурбанистом наверняка был и Чаянов. Его взгляды резко разошлись с мнением тех, кто готовил реальную коллективизацию. Все альтернативные проекты, даже и беллетристические, отбрасывались. На создание критической массы позитивных утопий времени просто не хватило. Зато действительную антиутопию построили.

А редкостная, созданная Чаяновым «крестьянская эвтопия», где труженики крестьянской державы овладели даже управлением погодой, осталась памятником времени. И — монументом её создателю.

После чтения избранных текстов выдающегося российского аграрного деятеля возникает странное ощущение: а не реализован ли в 20 веке по отношению к России некий крипто-сценарий? В огромной стране СССР старательно истреблялись все специалисты в области биологии и сельского хозяйства, чьи идеи, знания и опыт могли бы р е а л ь н о привести в итоге к изобилию продовольствия. Исчезли Вавилов, Чаянов... Уцелел Лысенко. А полу-голодная страна с атомным арсеналом — обречена. Что мы и пронаблюдали в девяностые с развалом Советского Союза.

Авторское предисловие к этому сборнику — уникально. Редко приходится читать тексты, где сам автор признаётся в своих досадных ошибках, допущенных в публикациях. Но эти признания, одновременно, и приоткрывают «писательскую кухню», и описывают историю создания известнейших произведений, — в частности, -«Звёздные корабли» и «Сердце Змеи». «Обратная связь» с читателями у классика была, он с благодарностью воспринимал конструктивную критику. К сожалению, с последним опусом И. А. Ефремова, — «Час Быка» — «обратная связь» сработать не успела...

Похоже, автор разделял панические настроения в послевоенной Западной Европе: вот-вот сталинский СССР совершит последний бросок к Ла Маншу, и русские танки не остановит даже американская Эй-бомб. А уж тогда... Что будет тогда — и показано в «Призраке грядущего». Если в «Слепящей тьме» продемонстрирована реальная негативно-эмоциональная атмосфера кромешного репрессивного режима в СССР, в «Веке вожделения» развёрнуто альтернативное ближайшее будущее. Нереализованный кошмар цивилизованного европейца перед грядущим неотразимым нашествием.

Третья Мировая была остановлена, — по мысли ужаснувшихся либеральных интеллектуалов, — за пять минут до полуночи, — с кончиной Дядюшки Джо...

Авторы легко изобретали подсказываемые «если-логикой» НФ сюжеты. Вот и соблазнительная идея «всезнания» воплощена в игровой во многом сюжет, где глав. герой обретает волшебный по существу предмет (искусственное существо — кибернетического «джинна»), — позволяющий разгадывать недоступные простому взору загадки. Авторы тщательно избегают глубоких обобщений, а главным, как всегда, становится Приключение. Современная авантюра. И бесполезно обвинять фантастов в поверхностной легковесности, примитивной заидеологизированности и прочем. Абрамовы обладают даром создания непретенциозной увлекательности, — оформляя для читателей своеобразный «поток свободного н.-ф. воображения». В десятках созданных ими сюжетов, которые не спутаешь со скучными, иной раз, созданиями других н.-ф. авторов-современников...

Игровая составляющая в произведении явно превалирует. «Что было бы, если б я нашёл артефакт, позволяющий свободно перемещаться в пространстве»? Примечательно, что авторы вполне вжились в психологию глав. героя (и потенциального читателя). Всем прочим экспериментам с волшебным браслетом предпочитают восхитительно простые и быстрые странствия по запретной и недоступной в те годы для большинства «загранице».

Повесть-игра, — без претензии на какую-то сверхзадачу. Без идеологических потуг. Тем и интересная читателю середины 1960-х.

А через год после публикации изрядный контингент молодых вооружённых граждан СССР отправился в туристическую поездку (на танках) — в Чехословакию...

Сказка написана в те времена, когда казался реальным приход к власти в Италии коммунистов.

А финал этого детского сказочного повествования, — по существу, — иносказание социалистической революции.

Впрочем, для детей всех стран, где «Приключения Чиполлино» оказались переведены и опубликованы, политическая символика несущественна, — на первый план выходят удивительно живые сказочные персонажи, — становящиеся ещё живее в восхитительных иллюстрациях.

Созданный известным советским стихотворцем и детским писателем сюжет — нечто вроде ответа Артуру Кларку с его «Космической Одиссеей». Тоже — 2001 год. Альтернативное будущее СССР. Лётчик-космонавт Г. С. Титов здесь — начальник Главного управления Межпланетных сообщений. А экспериментальный экипаж из подростков-космонавтов готовится к первому перелёту по маршруту Земля-Марс...

Вот такое романтизированное грядущее придумано автором текста Гимна Советского Союза. И состав действующих лиц тщательно продуман, — кроме главных героев тут и представитель горкома комсомола, и корреспондент американской газеты «Рабочий», и обязательный академик, курирующий космический проект. И даже «Марш юных космонавтов» написан...

Не удалось только спрогнозировать 2001-й, — увы, — ни Артуру Кларку, ни Сергею Михалкову.

Видно, — автор — мастер заковыристых приключенческих сюжетов, предназначенных для подростков и детей. Есть в обширном книжном рынке и такая издательская «ниша». Судя по тому, что начавшийся в 1993 г. авторский цикл «Дети капитана Немо» продолжался ещё и в 2005 г. и насчитывал уже двенадцать томиков, — «нарратив» про детей капитана Немо успехом пользовался.

Хольбайн смело соединил тему «Наутилуса» с не менее популярной темой Атлантиды.

А девочка из Атлантиса (разбуженная из анабиоза) получилась колоритная: наследная принцесса, к тому же владеющая запредельно мощной магией и беспощадная, — в гневе способная одолеть и сокрушить команду современного крейсера — вместе с этим боевым кораблём. Еле девчонку удалось обуздать, спасая её любимого одноглазого котика-телепата (тоже, кстати, — из Атлантиды).

«Накручено» в коротенькой повести немало. А в анонсе так и не вышедшей на русском третьей книги наобещано было ещё больше.

Детишки-подростки — точные и безошибочные читатели-эксперты. Уж если им что-то понравится, — делать скидки и снисхождения не потребуется...

Увы, — к хорошим замыслам цикла добавляется, мягко говоря, слабое литературное мастерство автора.

Временами повествование напоминает описание каталога Политехнического музея. (Иллюстративная часть каталога, к сожалению, осталась на авторском сайте, — там собрана неплохая коллекция выразительных изображений из реальной и состоявшейся истории компьютеров).

Что бы ни взялся «прогрессировать» упорный «попаданец», — сноуборд или компьютерную«клаву», — непременно он столкнётся со множеством технологических сложностей, кои тотчас начнёт подробнейшим образом объяснять, — непременно с обильными подстрочными примечаниями, с точными «заграничными» аббревиатурами, и проч.. Может, кто-то и способен читать взахлёб подобные тексты, но к увлекательной и мастерски созданной литературе они имеют весьма малое отношение.

Там же, где автор вступает в сферу альтернативно-политических интриг, методы и результат оказываются тривиальными, — вроде насильственного умертвия Дубчека, — дабы избежать всех хлопот с «социализмом с человеческим лицом», «Пражской весной» и колоннами советских танков на улицах Праги в августе 1968-го...

Русский Интернет уже в 1980 г. — цель заманчивая, но уж больно занудно описаны ведущие к ней пути... Не спасают даже редкие эпизоды семейного счастья «попаданца» на фоне дефицитов советской торговли и снабжения.

Достаточно характерная «военная альтернативка», где на первый план выходят даже не подробности пара-истории (как это было совсем недавно), но старательно выписываемая автором «обратная связь» истории параллельной с историей «нашей». Всё тот же межреальностный портал, куда сначала «от нас» в парамир отправляется «экспедиция» ворья, а затем — в обратном направлении, — «группа внедрения» во главе с «камэо» легендарного Николая Кузнецова. Чтобы изменить не только «свой», но и «наш» мир.

Подобное построение сюжета становится уже чуть ли не «типовым» в «попаданской» фантастике и обнаруживает настойчивое стремление автора обрести, — хоть и изрядно фантастический, — инструмент радикального воздействия на «родную» реальность. А чтоб не скучно было читателю, действие облачается в одежды фант-боевика. Тут и кавказские бандиты, и персонажи российского «диумвирата», и английские и американские шпионы и прочие ЦРУ-шники. Но главное — в другом. Куда как соблазнительно, вновь очутившись в бывшей «своей» реальности, ощутить за собой всю мощь НКВД и Советской Армии. И — СССР, — пусть и семидесятилетней давности...

В первой половине 20 в. весьма популярной оставалась идея Полой Земли, куда отважно путешествовали герои фантастики. «Плутония» — из вот этой межавторской серии, не завершённой и по сей день. Радикальные идеи альтернативной географии, по-видимому, ещё долго будут питать науч.- фантастическое творчество, — пока земные недра оказываются тайной, о которой мы судим только по внешним грозным проявлениям. Иные авторы отправляли вглубь земли «землеходы», «подземные лодки» и прочие занятные механизмы. Выдающийся русский учёный отправил своих героев внутрь Земли... пешком, — как и его великий предшественник, Ж. Г. Верн.

Образ «земли наизнанку» остаётся свидетельством наивных лет НФ, когда авторам рисовались в воображении столь соблазнительно простые модели Геи... Остающейся столь же таинственной и труднопостижимой и поныне, — когда люди и до сих пор ковыряются в тончайшей корочке земной тверди, — в надежде на счастливые обретения новых затерянных миров и — залежей бесценных сокровищ...

Похоже, у «попаданских» опусов и циклов есть естественный предел длины. Стоит авторам разделаться со всеми супостатами и направить Историю на путь истинный, как интерес к тексту (и у авторов, и у читателей) закономерно падает, — уж больно «неузнаваемой» становится историческая картинка, — в сравненьи с историей состоявшейся и реальной. Особенно если не удаётся иной исторический персонаж — в новых, назначенных ему авторами, ипостасях. — Как, к примеру, Наполеон Бонапарт — в роли главы французской «чрезвычайки» и как потенциальный командующий аэростатическими ВВС Республики.

Вот и приходится, наскоро утопив всех вражин, отписываться кратким эпилогом, где бегло набросана картина светлого альтернативно-исторического будущего...

Произведение написано под впечатлением первой поездки советских писателей в до сих пор очень далёкую и экзотическую Австралию. Книга полна точными наблюдениями, контрастирующими с типовой реакцией приятелей писателя на возвращение из дальнего странствия: «Ну как там кенгуру, прыгают?»

Вот, например, остроумное замечание автора об австралийской столице, — городе-саде Канберре (кстати, единственном в мире столичном городе-саде): здесь всё наоборот, — столичный чиновник уезжает в командировку ИЗ столицы с радостью и энтузиазмом, — настолько столичный быт здесь скучно-размерен и провинциален...

В шестидесятые редкие советские путешественники открывали «заграницу» для прочих соотечественников, и тут, делясь впечатлениями, важно было не соврать. Что Д. Гранину удалось вполне.

Команда из российских авантюристов, абрека, удачливого капитана торгового судна, одесского биндюжника и офицера по специальным поручениям начинает странствие, долженствующее вылиться в альтернативный (в пользу России) исход англо-бурской войны.

Автору нельзя отказать в умении живым языком пересказывать неизменно популярные сюжеты из обширной библиотеки авантюрных странствий и похождений.

Мозаичное полотно из известных (и не очень) персонажей и «знаковых» фигур российской действительности рубежа 19 и 20 веков, — объединённых «экшн», занесенным из столетия 21-го, — вот предложенная автором игра.

Впрочем, — роль «попаданца» пока неясна, как непонятно и то, зачем он вообще автору понадобился. — Разве что как комментатор из насквозь скучной нынешней российской действительности, где остаётся разве что шагнуть по пьяни с крыши, чтобы очутиться в мире киплинговских грёз...

Привлекательность произведения С. Кинга — в «неодноприродности» этого романа. Тут и мотивации странствий во времени, и любовный роман, и триллер, и — «попаданская» переделка истории США... Есть здесь и многочисленные аллюзии произведений самого Кинга, — достоинство украинского издания романа как раз в том ещё и состоит, что переводчик подробнейше, — постранично, — прокомментировал текст, тактично обратив внимание читателя на все параллели с иными известными произведениями автора. Роман — ещё и своеобразное «попурри» из триллеров и ужасов северо-американской действительности, запечатлённых Стивеном Кингом. На мрачноватом фоне американской провинции как-то понятней становится чужая реальность более чем полувековой давности, которую без комментариев и ссылок и не уразуметь толком.

Тема альтистории Дж. Ф. Кеннеди воспринимается лишь как «юбилейное» оформление произведения (в будущем году исполняется полвека очередному «преступлению века», что вызовет новый интерес к роману. Как реконструктор событий 11.22.63 Кинг незатейлив, — у него выходит, — стоит лишь нейтрализовать Ли Х. Освальда, и с Кеннеди всё будет «ОК»... История изменится к лучшему. В этих упованиях — выступающий в неожиданной ипостаси «альтернативщика» — «король ужасов» не одинок: в США написаны и изданы уже целые антологии, связанные с альтернативными биографиями семейства Кеннеди. Кинговский роман — сравнительно скромный вклад в альтисторическую «кеннедиану».

Впрочем, главной в романе оказывается вовсе не альтернативка, но — лирическая линия, озаряющая мягким светом всё немалое по объёму произведение, осилить которое читателю без вот этой лирики было бы затруднительно...

Любопытная аналитика творчества классика. Автор попытался обнаружить криптоисторическую составляющую в творчестве И. А. Ефремова.

Результаты анализа демонстрируют немало хронологических «ляпов» в «Часе Быка» (оказывается, мэтр «припрятал» в своём произведении целое тысячелетие истории будущего).

Вот в этот временной «зазор» автор «Тёмного пламени» и «вставил» свой роман...

Интересна сама критическая логика авторов нового поколения, — по отношению к высокой классике рус. фантастики. Немало «экономических ляпов» обнаружил в «Туманности Андромеды» и Фёдор Березин. Такие заочные споры с классиком, попытки проверить и сверить минувшие достижения с сегодняшними реалиями фантастики, весьма способствуют собственному творчеству...

А послесловие хорошо уже тем, что вызывает на спор.

Причудливые сближения давно уже никого не удивляют. К примеру, Дарт Вейдер — союзник Сталина... Почему бы не сделать подчинёнными генерала Жукова и создания мрачной лавкрафтианской фантазии? Тем более, и задача им ставится соответствующая: для достижения боевых целей с потерями (местного населения) не считаться...

Сюжеты фантастики в начале нового столетия (и — тысячелетия) тасуются самым причудливым образом. Главное — особо не повторяться в изощрённых измышлениях.

Процесс размножения сущностей нарастает. Надолго ли?

Циклу, — кто бы ни был его создателем, — нельзя не отдать должное как масскультовому феномену: главный Герой сменил уже столько ипостасей, а читательское внимание ко всем трансформациям не иссякает...

Впрочем, и ещё не достигнутых ступеней в Герольдии остаётся более чем достаточно, так что даже интересно, — на какие ещё высоты вскарабкается — благодаря своим Длинным Рукам — Ричард...

Явно, — на королевских, царских и султанских должностях ОН не задержится. ЕМУ и Императорских регалий мало. Вперёд — и выше...

В страницу цикла надо бы добавить значок: «Звёздные войны. Эпизод***»...

Сопряжения двух обширных сериалов, — «звёздно-военного» и «альтернативно-попаданского», — следовало ожидать, — хотя бы исходя из чисто статистических закономерностей.

Ведь Дарт Вейдер и Сталин — фигуры сопоставимо легендарные и мифические. И современная стихия масс-культуры отнесла их в один общий Дисней-лэнд, где оба «брэнда» успешно сосуществуют.

Любопытно, что сходные идеи уже воплощены в серии «Российской имперской фантастики», где на обложке возник известный по плакатам образ «вождя всех народов» за штурвалом звездолёта. А ещё раньше оказались спроектированы обложки — со Сталиным в шлеме космонавта — в популярной серии Максима Калашникова «Сломанный меч Империи». Так что идеи носились в воздухе, пока не воплотились в очередной вариации успешных торговых марок...

Главная героиня цикла — со всей определённостью «автопрогрессор», её занятие — прогрессирование собственной дремуче-феодальной параллельной реальности.

Ход, до которого не додумались и сами братья Стругацкие, — в их мирах землян-прогрессоров готовят для других планет.

Но тем почётнее у ГГ Стросса задача, — вытащить за три десятилетия целую планету из Средневековья. Ну чем не дон Румата в юбке?

А вот логика развития сюжета и развязка — вполне в традициях Стругацких: ничего хорошего из благих прогрессорских идей не получается.

Причём развязка эта выходит вовсе не из некоей предзаданности цикла, — но из самой логики сложных интриг, куда вброшена героиня. Её намерения сталкиваются с сильнейшим сопротивлением среды, вызывающим разнообразные помехи вполне рациональным начинаниям — во всех параллельных мирах.

Всё это сдобрено изрядной долей авторского скептицизма, каковой и создаёт дополнительное напряжение действию. И это не игра в поддавки.

Читатель весь цикл с сочувствием следит за попытками ГГ, практически в одиночку выступающей против всех.

Автор написал уже две трилогии цикла, первая стала лауреатом престижной альтисторической премии «Сайдвайс». Насколько известно, столь значительные заслуги отмечены лишь у крупнейших мастеров НФ, -считанных лауреатов сей премии, — за общий вклад в развитие жанра.

И тема для Ч. Стросса ещё не исчерпана, — объявлено о начале работы над третьей трилогией...

Автор явно идёт по непроторенному пути. Время у него оказывается не привычной податливой «попаданской» стихией, где радикальные изменения истории возможны по авторскому мановению.

Герои Валина действуют в т. н. «кальках», — во взамосвязанных параллельных вариантах «нашей» истории. Видно, — и сам автор ещё не вполне овладел созданным им мирозданием, и точно ещё не знает, как им можно распорядиться. Пока же он отправляет своих персонажей в те события Великой Отечественной и Гражданской, которые кажутся ему наиболее интересными и незаслуженно забытыми. Загадочный отдел «К», сотрудники которого живут, работают и даже гибнут в параллельных реальностях, ведёт собственную транс-временную войну с неведомыми противниками, — одержимыми неизвестными враждебными целями.

Автор в своих построениях немного забегает вперёд, немногословно повествуя о неоднозначных и неожиданных свойствах коррекции реальности, об угрозах, с которыми лишь предстоит столкнуться. Но в этом и содержится притягательность сериала, где нет предзаданности «типовых» и «одноразовых» попаданских сюжетов...

«История Будущего», созданная У. Ле Гуин, включает и эту историю, названную автором «Противоречивая утопия».

Планетная система с двумя близкими планетами, разными по социальному устройству. Волей автора, на одной из этих планет, где люди избрали путь развития социальной анархии, живёт гениальный математик, которому суждено разработать основы мгновенной внепространственной связи (у Ле Гуин установки нуль-связи названы ансиблями). Похоже, роман занимает центральное место в мирах автора: населённая вселенная, выдуманная мэтром, может существовать и развиваться лишь в мгновенном внепространственном соединении. Вне мгновенной связи отдельные миры обречены на войны и регресс.

Убедительность произведения в том, что автор наглядно показывает вызревание открытия в культуре общества, связанного суровыми законами общественного выживания на бедной ресурсами планете. Ле Гуин, пожалуй, как никто другой, способна создавать яркие эмоциональные образы по строгим правилам НФ, делая сюжет безошибочно узнаваемым — «легуиновским»...

Добротно написанное произведение на темы параистории (параллельной истории).

Весь набор приёмов для создания не менее добротного сериала: интригующая завязка с наследством (нечаянно обретённые сокровища всегда привлекают читателей). Удачливый ГГ. Неизбежный артефакт для попадания в параллельную реальность. История проникновения землян в очень похожий на Землю параллельный мир. Продуманная социология. Неизбежные многосторонние конфликты вокруг тайн порталов, ведущих в «параллель».

Множество приключений и промежуточный хеппи-энд.

Дописывать, — с созданием очередного сериала — можно в разных направлениях, — например, как «приквел».

Но захочет ли продолжения сам автор? Хватит ли заряда добротности и сюжетной честности?

Удастся ли герою построить параллельную партию, не похожую на КПСС, и создать строй, где выборные не станут обирать избирателей? Не сорвётся ли действие в очередную параллельную утопию/антиутопию?

Не хотелось бы увидеть в ГГ лишь очередного удачливого «прогрессора».

Автор смело расширил «попаданское» пространство вполне оригинальным приёмом: сознание старика-пенсионера из российской апокалиптической реальности 2040-х оказывается в новорожденном младенце, — да ещё и девочке, — в СССР 1961г. Такое изощрённое новаторство понадобилось автору, дабы осуществить некий План по спасению СССР.

Впрочем, для этого пришлось безжалостно сделать, — спустя двадцать лет, — «комсомолку, спортсменку, студентку и красавицу» ещё и террористкой. А всё для того, чтобы в СССР после Брежнева оказался «правильный» генсек. Столь «серийное» истребление кандидатов на советские командные должности произошло также впервые в российской фантастике.

Подобный радикализм заставляет вспомнить «хронохулиганство» НФ прошлого столетия, когда странники во времени отважно отправлялись в минувшее, чтоб сделать, к примеру, пластическую операцию Клеопатре. С тех пор историю принялись лихо совершенствовать отнюдь не косметическими средствами, но с помощью беглого и прицельного огня из ТТ — с основанием фундаментальной временной линии, где СССР к Столетию Великого Октября стал единственной и непревзойдённой мировой силой...

Год 1942-й. Экипаж победоносной атомарины из похода встречает тов. Берия. Следует неизбежная встреча в Москве с тов. Сталиным.

Перед вождём уже прошёл целый сонм разнообразнейших «попаданцев» из 21 столетия. И буквально каждому необходимо объяснить, в чём тот был неправ, и крепко, — в очередной раз, — задуматься, как нам сохранить СССР.

Рецепты вроде бы уже отработаны: убрать Никитку, поскорей наладить производство АКМ и... атомных подлодок.

Впрочем, похоже, — конференции в формате «тов. Сталин — группа потомков из грядущего столетья» будут происходить ещё не раз. Ну никак без обращения к брэнду «друга всех попаданцев» автору стоящей альтернативки не обойтись...

Из уже обжитой и порядком прогрессированной параллельно-альтернативной реальности, — как с прочного плацдарма, — оказывается, вполне можно переделывать и «нашу», столь несовершенную, действительность. Таковой приём вовсю разрабатывается не только А. Величко, но и, — ещё раньше, — В. Звягинцевым, и авторами военно-альтернативной фантастики.

Достижения альтернатиной истории успешно используются во благо нашей современности. В том числе и самыми радикальными способами. Таковое неслыханное вольнодумство «альтернативщиков» — по отношению к «нашим» реалиям — можно бы расценивать как своеобразный фант-символизм, — в нём десятками создаются модели «исправления прошлого», образцы идеальных правителей, и проч. Дядя Жора с триумфом возвращается!

Автору нельзя отказать в «широте размаха». Ещё бы, — в 1940-й перенесен, — ни много ни мало, — город Харьков, со всей Харьковской областью. (Дальше, — по уже отработанному сценарию: в действие вступают товарищи Берия, Жуков, Сталин, НКВД и Красная Армия...)

Но вот что остаётся загадкой в опусах такого рода: куда же оказался перенесен Харьков 1940-го (и тоже со всей областью)? Автор как-то об этом умалчивает, — вместо того, чтобы тотчас написать ещё один роман, — о похождениях советских граждан довоенного времени в наших днях. Сюжет-то не менее увлекательный получается... Да и с Н-Ф логикой тогда получается равновесие, иначе непонятно, — какова же механика хронопереноса. А ведь какой простор открывается для авторского воображения!

Те же непонятки остаются, когда в минувшее отправляется, к примеру, чуть ли не вся Россия. Авторы такие сюжеты уже полюбили, — попадать-то большим коллективом куда как веселее, чем в одиночку или мелкими группами. А если прихватить ещё и побольше оружия, да вдобавок — всю инфраструктуру...

Так что тему «попаданства» ещё развивать и развивать, дописывать и дописывать...

Дух захватывает от перспектив!

В повести создан, пожалуй, и один из самых обаятельных в советской фантастике образов космического пришельца.

В беспризорной детдомовской стихии 1920-х как-то естественно оказывается и «свой в доску» Вася-с-Марса. Пришелец выступает здесь и автором своеобразного теста на правдивость: весьма хороша идея краснеющего от вранья потолка в детдомовской палате; пришелец Вася выступает ещё и в роли безошибочного пророка-прогнозиста, появляясь как раз во-время, чтобы создать эффект сказочного «хэппи-энда». В шефнеровской сказке, — самой весёлой и лиричной в творчестве писателя, — волшебно оживают традиционные персонажи НФ. Таким неповторимым свойством обладала только фантастическая проза поэта Вадима Шефнера...

Со времени первого издания повести «Миссионеры» Л. и Е. Лукиных прошло уже больше двух десятков лет, и к схожей теме и сюжету обратился автор совсем иного направления, девиз которого — «В вихре времён». Если Евгений Лукин стал автором грустного и скептического афоризма «Для чего бы ты ни курочил прошлое, результат — отрицательный», А. Величко это прошлое создаёт, так сказать, с чистого листа. Волей случая его главный герой становится абсолютным прогрессором для вымирающего от недоедания островного племени. «Бедные и несчастные люди-дикари» быстро спасены от голода, и уже год спустя строят планы на светлое будущее...

Автор умело прибегает к различным Н-Ф уловкам (вроде регулируемой разницы в темпах «запортального» времени) и строит очередную межвременную сагу. В обстоятельно растянутом сюжете — основное отличие цикла «Приносящий счастье» от сюжета-предшественника (1989).

В цикле «Слепые поводыри» Е. Лукина (куда входят и «Миссионеры») представлена блестящая и незатянутая альтисторическая дистопия, — с известной моралью: успешно «прогрессированные» полинезийцы, — быстро «раскатав по кочкам» европейских авантюристов, — и сами начинают бурную колониальную экспансию.

Какова цель межвременных игр в начавшемся в 2012 г. сюжете — можно пока только догадываться, но, зная исторический оптимизм многочисленной и энергичной группы «В вихре времён» (куда входит под ником «Гатчинский коршун» и Величко), дело, на этот раз, идёт к построению героической эвтопии.

Редкий случай «попаданской» прозы, когда глав. героя забрасывают в параллельный мир не столько для пущих авантюр (хоть это здесь тоже есть), но, — главным образом, — для демонстрации причудливо сконструированной истории БЕЗ христианства.

К сожалению, скрупулёзно продуманная реальность не получила в творчестве автора продолжения, да и вообще сюжет как-то прервался на минорной ноте: глав. персонаж просто «выставлен» за пределы параллельной реальности и возвращён восвояси, — совсем разочарованным потерями без обретений.

А между тем явившаяся в параллельную Элладу ересь совершенно изменила образ «здешней» реальности, отбросив развитие на века назад. Автор наглядно иллюстрировал роль христианства для «нашей» истории, экспонировав параллельный мир, безнадёжно отставший и пребывающий в тупике.

Впрочем, и здесь есть надежда на просветление. Благодаря «ходильцам» в параллельные реальности, — с риском для жизни добывающим артефакты продвинутых технологий, и развивается здешняя «магическая» наука, скованная религиозными догмами и запретами.

Увы, автор не захотел продолжения, и причудливая параллельная реальность так и осталась сложной и по-своему цельной моделью чуждой религии, культуры и науки.

Мешает восприятию общий недостаток «попаданских» сюжетов: перегруженность избыточными сущностями — в мотивировках переноса нашего современника в прошлое. К тому же — обязательно борьба с грядущим апокалипсисом, и непременный в итоге альтисторических преобразований выход альтернативной России в дальний космос как условие всемирного спасения и панацея от всех грядущих бед.

И на этот раз «попаданцу» вверяют нечто вроде супер-ноутбука, — дабы было с кем и с чем посоветоваться насчёт реформ...

Когда сразу задействовано столь изрядное количество штампов НФ, — «альтернативка» как-то съёживается и отступает на задний план. А сюжет «зависает» и «тормозит».

Наверняка интересно будет узнать, что в основу рассказа положены естествоиспытательские опыты самого автора.

Ю. Никитин испытывал в молодости подлинное изумление этими живыми существами и не останавливался перед трудами по переносу живого муравейника в обычную городскую квартиру, где с интересом — вместе с сыном — подкармливал их и наблюдал за повадками.

Не меньшее изумление испытывал писатель и перед обыкновениями этих «социальных насекомых», — воспроизведением в миниатюре взаимоотношений людских социумов.

Вот это изумление и помогло созданию всех произведений фантаста, где главными героями выступают муравьи.