Таск: «Лесли слоняется с торчащими из ушей ватными тампонами, как две антенны».
Оригинал: «Leslie wandering around with fourteen fathoms of cotton wool in each ear».
Деревянкина: «Лесли слоняется по комнате, заткнув в каждое ухо по четырнадцать саженей ваты».
Комментарий: Написано на удивление коряво. Также непонятно, откуда взялись ватные тампоны («cotton wool» – это просто вата) и антенны, да еще две. Зато исчезли четырнадцать саженей. Уж лучше гуглом переводить, чем так. Ближе к оригиналу будет, гарантирую.
* * *
Таск: «Нет уж, если мы соберемся в Грецию, то все вместе».
Оригинал: «No, if we’re going to Greece, let’s all go together».
Деревянкина: «Нет уж, если ехать в Грецию, то только всем вместе».
Комментарий: «We’re going» в данном случае означает «мы едем», «мы поедем», а не «мы соберемся». Таск плохо владеет английским языком (точно он переводил, а не какой-то студент-стажер?). У Деревянкиной все правильно.
* * *
Чуть ниже мама (Таск везде пишет «мать») говорит Ларри, что должна сначала что-то сделать с домом. В оригинале – «I have to arrange something about this house». Таск с чего-то решил, что слово «arrange» означает обустроить, хотя это совершенно не подходит по контексту. В результате он вынужден импровизировать:
Таск:
– Я должна сначала обустроить дом.
– Обустроить? Господи, ты о чем? Продай его.
Оригинал:
‘...I have to arrange something about this house.’
‘Arrange? Arrange what, for heaven’s sake? Sell it.’
У Деревянкиной все отлично:
– ...Надо что-то решить с этим домом.
– Решить? Господи, ну что тут решать? Продай его, вот и все.
* * *
Таск: «Мамин багаж был разумно поделен между носильными вещами [!!!] и томами, посвященными [!!!] готовке и садоводству».
Оригинал: «Mother’s luggage was sensibly divided between clothes and various volumes on cooking and gardening».
Деревянкина: «Мамин багаж был разумно поделен между одеждой и книгами по кулинарии и садоводству».
Комментарий: «Носильные вещи» (в оригинале просто «clothes» – одежда), «тома, посвященные» – неужели нельзя было подобрать что-то более изящное? Это все-таки юмористическое произведение, а не статистический отчет. «Готовка» вместо «кулинарии» тоже не особо радует глаз.
* * *
Таск: «Вот так, во всеоружии, мы покинули промозглые берега Англии».
Оригинал: «Thus, by our standards fully equipped, we left the clammy shores of England».
Деревянкина: «Итак, полностью, по нашим стандартам, оснащенные, мы покинули холодные берега Англии».
Комментарий: Таск куда-то посеял «by our standards» («по нашим стандартам»). Как результат, начисто утрачен юмор, а расхваленный издательством «полный перевод» в мгновение ока стал «неполным».
* * *
Таск: «Похожая на рождественскую открытку Швейцария».
Оригинал: «Switzerland like a Christmas cake».
Деревянкина: «Швейцария, похожая на рождественский торт».
Комментарий: Торт («cake»), а не открытка («card»). Таск, купи своим «неграм» очки.
* * *
«Exuberant Italy» Таск переводит как «обильная Италия». Обильная чем? Непонятно. У Деревянкиной – «яркая».
* * *
Таск: «...промелькнули в окне, оставив смутные воспоминания».
Оригинал: «were passed, leaving only confused memories».
Комментарий: Пропало слово «only» – лишь, только. Перевод «худеет» на глазах У Деревянкиной все нормально: «и скоро от всего остались лишь смутные воспоминания».
* * *
Таск: «Небольшой кораблик отчалил от итальянского каблучка... и пока мы спали в душных кабинках...» Многоватенько уменьшительно-ласкательных формочек. Марго со своими «прыщиками» тоже немного утомляет. Зато «мама» превратилась в «мать».
* * *
Таск: «Видимо, эта перемена постепенно проникла в нашу кровь, потому что мы все проснулись с первыми лучами солнца и высыпали на верхнюю палубу».
Оригинал: «Slowly this sense of change seeped down to us, and so, at dawn, we awoke restless and went on deck».
Деревянкина: «Постепенно ощущение этой перемены каким-то образом проникло в нас, мы все проснулись от непонятного волнения и вышли на палубу».
Комментарий: Таск по памяти переводил? Предложение в оригинале совсем по-другому звучит. А как вам фраза «проникла в нашу кровь»? Так и вспоминаются инопланетные вирусы из «Секретных материалов».
Почитал немного даррелловские книги в тасковском переводе, сверяя с оригиналом, а заодно и с советскими переводами. Ребята, это НЕЧТО. Этот персонаж ни одно предложение не может нормально перевести. Корявость, отсебятина и неточность — вот его "фишка". Честно, я бы постыдился выпускать такое в печать.
Всего лишь несколько примеров из "Моей семьи" — в горе-переводе Таска, в оригинале и в классическом переводе Деревянкиной. Как говорится, почувствуйте разницу.
* * *
Таск: — Дорогой, как хорошо, что ты пришел. — Она уже задыхалась. — Этот пеликан как-то не очень охотно идет на общение.
Оригинал: ‘I’m glad you’ve come, dear,’ she panted; ‘this pelican is a littledifficult to handle.’
Деревянкина: – Хорошо, что ты пришел, милый, – сказала она, еле переводя дух. – С этим пеликаном трудновато было управиться.
Комментарий: Лучше воздержусь.
* * *
Таск: "Это показывает, насколько хорошо она знала по крайней мере одного члена семьи".
Оригинал: "Which goes to show how well she knows at least one of her family".
Деревянкина: "Как видите, мама очень хорошо понимает по крайней мере одного из своих детей".
Комментарий: Обратите внимание на прошедшее время у Таска — "знала"; в оригинале — "knows", "знает".
* * *
Таск: "Напоследок хочу подчеркнуть, что все анекдоты об острове и островитянах не вымышленные".
Оригинал: "Lastly, I would like to make a point of stressing that all the anecdotes about the island and the islanders are absolutely true".
Деревянкина: "И в заключение я хочу особо подчеркнуть, что все рассказанное тут об острове и его жителях – чистейшая правда".
Комментарий: Человек, живущий тридцать лет в США, не знает, что английское слово "anecdote" может означать не только анекдот.
* * *
Таск: "После того как я, лежа на полу, наклеивал метки на коллекцию ракушек, я подхватил простуду, мгновенно забившую, словно цементом, всю носовую полость, так что приходилось с хрипом дышать открытым ртом".
Оригинал: "For me, lying on the floor, labelling my collection of shells, it had brought catarrh, pouring it into my skull like cement, so that I was forced to breathe stertorously through open mouth".
Деревянкина: "Для меня, растянувшегося на полу с коллекцией раковин, она принесла сильный насморк, залив мне, словно цементом, весь череп, так что я с хрипом дышал через открытый рот".
Комментарий: Чудовищная отсебятина. Из оригинала ясно следует, что Джерри подхватил простуду еще раньше; ракушки тут ни при чем. И откуда взялось слово "мгновенно"? В английском тексте его нет. "Всю носовую полость" — в оригинале стоит просто "skull".
* * *
Таск: "Мой брат Лесли, съежившийся жалкой тенью у горящего камина, страдал воспалением среднего уха, и из ушей у него постоянно сочилась какая-то жидкость [!!!]".
Оригинал: "For my brother Leslie, hunched dark and glowering by the fire, it had inflamed the convolutions of his ears so that they bled delicately but persistently".
Деревянкина: "У моего брата Лесли, примостившегося у зажженного камина, были воспалены оба уха, из них беспрестанно сочилась кровь".
Комментарий: Аж страшно за Лесли стало. Что это за жидкость такая у него сочилась? В оригинале — "they (ears) bled", "они (уши) кровоточили".
"Моя семья и другие звери", глава "Забавы со зверушками" (в старом переводе — "Представление со зверями").
Собачка Додо спасается от назойливых ухажеров.
Новый чудо-перевод Таска: "Додо ворвалась в гостиную с криками о помощи..."
Так и представляю себе, как бедная собачка кричит: "На помощь! Насилуют!" В оригинале стоит "screaming for help". Таск переводит дословно, не задумываясь над тем, что пишет.
Советский перевод Деревянкиной: "Додо с визгом влетела в людную гостиную". Уж лучше так.
* * *
Еще немного Таска. То же произведение, глава "Озеро с лилиями" (в старом переводе — "Лилии над озером").
Оригинал: "The boundary marking the half way mark on the lake shore was a large and particularly misshapen olive. Once we reached there we would turn back and retrace our footsteps, and Leslie would do the same on his side. This cut out the possibility of his shooting us, by mistake, in some dense and confusing cane brake".
Таск: "Разграничительной меткой стала большая и на редкость бесформенная олива. Мы от нее отсчитали столько-то шагов, и то же самое сделал Лесли, чтобы паче чаяния нас не подстрелил из густых зарослей сахарного тростника, где легко заблудиться".
Комментарий: Первое предложение Таск безжалостно кастрировал; "the boundary marking the half way mark on the lake shore" превратилось у него просто в "разграничительную метку" (полный перевод, ага), а смысл второго не понял. Речь явно идет о будущем времени, о событии, которое регулярно повторяется, — это раз (у Таска трудности с временами, мы это уже отмечали), и "to retrace one's (foot)steps" означает не "отсчитать столько-то шагов", а "возвращаться по своим следам" — это два (учим английский). Третье предложение также подверглось кастрации и в придачу слилось со вторым. Про чудовищную корявость и нескладность всего текста я промолчу — это у Таска "фирменный" знак.
У Деревянкиной все отлично: "Пограничным знаком, отмечавшим половину пути вдоль берега озера, была большая и на редкость корявая олива. Как только мы доходили до нее, мы сразу поворачивали и шли обратно, то же самое делал на своей половине Лесли. Это не давало ему возможности убить нас по ошибке в густых тростниковых зарослях".
В общем, так и хочется воскликнуть: Таск, ты неправ!
P.S. Кстати, в вышеприведенном отрывке должен быть не сахарный тростник (как у Таска), а просто тростник (как у Деревянкиной). Подробнее здесь (дискуссия между пользователями Bafut и isaev):
В связи с переизданием корфиотской трилогии Джеральда Даррелла в ужасном переводе Сергея Таска (как вам, например, «Жиртрест-Пердимонокль» – новое название лодки Джерри – или «мама», ставшая «матерью»?!) вспомнились советские, классические издания книг этого замечательного автора. На фоне того, что публиковалось начиная с 1990-х годов (в переводах С. Лосева, Л. Игоревского, И. Замориной и др.), старые переводы выглядят настоящими шедеврами. Но, к сожалению, и они не идеальны и зачастую грешат пропусками, неточностями, цензурой и прочими «прелестями».
Не обошло этой участи и самое известное произведение автора – автобиографическая (более или менее) повесть «Моя семья и другие звери». В целом неплохом переводе, выполненном Л. Деревянкиной, пропало множество сцен, включая весьма безобидные. Так, например, в девятой главе («Мир на стене») Джеральд красочно описывает, как Теодор каждый четверг наблюдал из их виллы за посадкой гидроплана, прилетавшего из Афин. При первых же звуках самолета Теодору и Дарреллам приходилось быстро взбираться на самый чердак, откуда открывался наилучший обзор. Вся эта замечательная сцена (более 500 слов в оригинале) по какой-то загадочной причине была начисто вырезана.
Также исчезло «множество плохих (в оригинале «dreadful» – ужасных, чудовищных) каламбуров», которыми автора снабдил тот же Теодор. Исчезло коротенькое посвящение маме в самом начале книги. Исчезли четыре эпиграфа, один из которых идет в начале книги, а остальные – перед каждой из трех частей. Исчезла забавная песенка о старичке из Иерусалима, которую Джерри с Теодором поют во время одной из своих экскурсий. Исчезло предложение Ларри вылечить Лугареции желудок, проткнув его штыком. Начисто исчезло упоминание о «Старом моряке (мореходе, мореплавателе)», персонаже знаменитой поэмы Сэмюэла Колриджа. Собачка Додо стала «шотландским терьером» (правильное название породы – денди-динмонт-терьер). «Армянский поэт» Затопеч стал просто «поэтом» (кстати, речь здесь явно идет о Костане, или Гостане, Заряне – всемирно известном писателе), латышские крестьяне превратились в бельгийских, кэрролловский Шалтай-Болтай стал Хампти-Дампти и т.д. и т.п.
Интересно, что в первом советском издании цензуре подверглось и само название повести – из него было стыдливо вырезано слово «другие», и книга называлась просто «Моя семья и звери». К счастью, уже в следующем издании этот момент был исправлен.
Кстати, слово «животные» в названии было бы более уместно. Звери – это, по сути, млекопитающие (люди, лошади, кошки, собаки и т.д.), а животные – это звери, птицы, рыбы, пресмыкающиеся, насекомые и т.д. В книге повествуется обо всех живых существах, не только о зверях. Это уже в названии второй книги появляются «звери» – «beasts». Но в целом биологические термины переведены Деревянкиной очень точно, в отличие от нового перевода Таска.
Из других моментов: Спиро в оригинале нещадно коверкает английский язык, добавляя «s» в окончании чуть ли не каждого слова, особенно когда сильно нервничает. В переводе же он говорит на идеальном русском. Впрочем, в переводе третьей книги трилогии «Сад богов», выполненном Л. Ждановым, это досадное упущение исправлено. У Жданова Спиро говорит так:
цитата
– Они называть меня турецкими ублюдками! – бушевал Спиро. – Я греки, а не какой-нибудь ублюдки!
цитата
– Добрые дни, миссисы Дарреллы, добрые дни, мастеры Дарреллы, – пророкотал он, вваливаясь в кухню этаким каштановым динозавром. – Я привези для вас телеграммы, миссисы Дарреллы.
Тот же Жданов, к сожалению, почти ничего не оставил от похабной песенки, исполняемой капитаном Кричем в конце повести. Но это вполне объяснимо – книги Даррелла в СССР позиционировались как детские (впрочем, мне тут говорят, что это не так), и из них начисто вымарывали все скабрезности. В остальном же перевод Жданов весьма полон и точен (хотя могу и ошибаться – с оригиналом я его внимательно не сверял).
Но больше всего досталось второй книге трилогии, «Птицы, звери и родственники» (кстати, в новом переводе слово «родственники» было «удачно» заменено на «моя семья» из соображений «связанности» и «четкости»; «Сад богов», полагаю, станет «Садом моей семьи»). Первые пять из десяти глав печатались в советское время (да и после 1991 года тоже, за исключением халтурного перевода Л. Игоревского) только в сокращении. Были опущены целые сцены, занимающие в общей сложности более трети текста. Кроме того, Интерлюдия непонятно почему превратилась в Прелюдию и переместилась из середины книги в начало. Самое возмутительное, что авторы одного из сборников утверждали, будто это произведение публикуется в полном объеме, что, разумеется, не соответствовало действительности. Но советские читатели об этом, конечно же, не могли знать.
облако тэгов
