Жозе Сарамаго «Перебои в смерти»
- Жанры/поджанры: Магический реализм
- Общие характеристики: Философское | Социальное | Ироническое | Психологическое
- Место действия: Альтернативная история нашего мира (Земли) (Не определено )
- Время действия: Неопределённое время действия
- Сюжетные ходы: Бессмертие
- Линейность сюжета: Линейный
- Возраст читателя: Для взрослых
В стране, оставшейся неназванной, происходит нечто невиданное с начала времен. Смерть решает прервать свои неустанные труды — и люди просто перестают умирать. Отныне их судьба — жить вечно. Эйфория населения сменяется отчаянием, все принимаются изыскивать способы покончить с таким невыносимым положением. И вот, когда страна оказывается на пороге войны и хаоса, в игру вступает сама смерть — и меняет правила. Но есть один человек, который отказывается им подчиниться...
Номинации на премии:
номинант |
«Итоги года» от журнала «Мир Фантастики», Итоги 2006 // Книги — Лучшая зарубежная мистика, триллер, городское фэнтези | |
номинант |
Финская премия "Звезда фэнтези" / Tähtifantasia-palkinto, 2009 // Книга фэнтези (Португалия) |
- /языки:
- русский (5), украинский (1)
- /тип:
- книги (6)
- /перевод:
- А. Богдановский (4), С. Вакуленко (1)
Отзывы читателей
Рейтинг отзыва
Яна_Даниэль, 10 мая 2021 г.
Удивительный роман и по форме и по содержанию! Будущие читатели должны быть готовы к длинным предложениям величиной со страницу или более, к абзацам размером с предложение, которое, как уже было сказано, может быть длинной в одну страницу, к отсутствию диалогов в привычном понимании. Вот здесь, кстати, хочется указать на один необычный момент. Когда я столкнулась с таким изложением диалога, чтобы не запутаться, кто что говорит, я более отчетливо проговаривала в голове разными голосами и тембрами каждую реплику! Обычно я так не делаю, ну или не так выраженно, а здесь постаралась. Все-таки диалог мог происходить на двух страницах, и уследить за сменой реплик не всегда легко. Несмотря на такую форму, роман написан легко, иронично и не представляет труда уследить за развитием действия.
Сложно понять, кто является главным героем. Конечно, само название указывает на то, что Смерть\смерть играет важную роль в повествовании, однако персонифицированная смерть появляется во второй половине книги. Да и в принципе сюжет в типичном понимании начинает разворачиваться после пройденной середины романа. Все-таки мне казалось, что автор (голос за кадром, рассказчик) является главным героем. С его точки зрения мы рассматриваем ситуацию. Автор абстрактнее смерти, он ставит мысленный эксперимент и преподносит нам результат этого эксперимента, перед нами проносятся судьбы различных структур и людей: политиков, министров, кардиналов, мафии, внутренних сил, журналистов, крестьян, руководства иностранных государств, монаршей семьи и т.д. — в том случае, если начнутся перебои в смерти.
Во второй половине книги начинает развиваться в некотором смысле вторая линия сюжета — появляются более оформленные герои, однако и они похожи на элементы данного мысленного эксперимента, где смерть оказывается одним из героев. Она не предстает перед нами, как бич божий. Она в большой степени очеловечена и следит за соблюдением законов Бытия, как и все мы выполняем свою работу, исходя из должностной инструкции. Окончание же книги является открытым финалом, где возникает больше вопросов, чем разрешений тех вопросов, которые уже возникли к моменту завершения чтения.
Я советую ознакомиться с романом; пересказ не расскажет ничего, здесь важны формулировки, отдельные мысли и идеи, которые могут вдохновить, или по другому взглянуть на такое явление как смерть. Все-таки не случайно, что Сарамаго написал этот роман в почтенном возрасте незадолго до своей смерти. Возможно — это в некотором смысле попытка взглянуть другими глазами на событие (то есть смерть), внушающее страх, и попытка побороть в себе этот страх.
vfvfhm, 6 июля 2021 г.
Сарамаго безусловный гений. И подсказывающий блерб самого Харолда Блума, предпосланный первому изданию, по которому я книгу и читал, вовсе не нужен, чтобы это понять. Однако, гениальность его четче высвечивается, если почитать нижеследующие отзывы лаборантов. От сугубо личностных впечатлений и умозаключений, сделанных в самом конце «блаженных нулевых», до уже кое-какого прозрения в первой половине «штормящих десятых». А сейчас-то каково читать этот роман-опыт, роман-манифест?
Придется мне, потому что я продержал эту книгу в узилище книжной полки целых пятнадцать лет.
Читая роман несколько дней назад я с ужасом и трепетом вспоминал, как покупал эту книгу в Мега-молле в Химках в 2006 году. Все эти радостные толпы веселых и беззаботных людей, что меня окружали. Сытость, довольство, полная беспечность — мне это тоже было более чем присуще. Беззаботная молодость после тяжелого полуголодного детства в предыдущее десятилетие. Хотелось только веселиться и радоваться жизни, как и прочим окружающим. Книгу купил, потому что понравились ранее прочитанные романы более раннего Сарамаго, написанные на как будто безопасном историческом материале.
Но читать о смерти ,когда ты счастливо влюблен и все тебе дается запросто?! Увольте!
Я прочитал эту книгу ровно пятнадцать лет спустя.
Ну, допустим, мировой экономический кризис, длящийся более десятка лет, точнее мировая Депрессия 2.0.
А Депрессия плюс мировая война, пусть пока якобы «гибридная».
А Депрессия, война и мировой мор, пандемия, которая убивает без разбора и престарелых режиссеров, и молодых ученых, и безвестных детей?
Кажется, в нашем случае роман о смерти ,которая устраивает погибельные игры с человечеством будет уже несколько по иному восприниматься? Не как отвлеченная игра изощренного ума, а?
И вот представьте, что роман, описывающий с документальной дотошностью наши чудовищные будни был написан стареньким — ему уже за восемьдесят было! — дедушкой с отсталыми коммунистическими воззрениями.
Но как же он хирургически точен!
Беспомощность высшего политического руководства перед лицом внезапной тотальной угрозы, паника и трусость «эффективных менеджеров», этих капитанов бизнеса на борту «Титаника», бравурная растерянность СМИ, полное беспредельничанье криминалитета при попустительстве властей. Да я как будто сжатый дайджест мировой прессы за последние двенадцать лет пролистал! И все это Сарамаго описал в зажравшемся 2004 году, когда только иракским и осетинским детям, а также пассажирам российских авиалиний не до веселья было.
И вот когда я думал, что так до последней страницы и продлится эта суровая политэкономическая сатира и беспощадное срывание всех и всяческих масок... Бах! Начинается прекрасная и трагическая история любви смерти и человека. Во всяком случае мне, с моими 40+, эта музыка чувств звучала слаще и горше, чем пресловутая «Песнь песней». (Кстати, Сарамаго несколько раз специально отмечает, что смерти 36 лет, и что она некогда трагически погибла с посторонней помощью, а также, что она необыкновенно красива. И я не мог отделаться, да и не собирался, от впечатления, что смерть — это Мэрилин Монро, что автор ее имеет ввиду).
Действительно, удивительный роман написал бодрый, на пике формы, восьмидесятилетний автор. Не выхолощенная до пустоты притча а-ля Паоло Куэльо, не развенчанный миф «магического реалиста», а роман-эссе, роман — мысленный эксперимент. У него далеко не все книги в этом жанре написаны, но они мне очень нравятся. Как «Каменный плот», например. Они соединяют в себе мысленную абстракцию и животрепещущую, крайне детализированную реальность. А потому невероятно эффективно работают.
В доказательство один только пример. Этот как будто бы схоластический роман не мог быть написан раньше 11.09.2001 года. смерть в нем ведет себя как террорист-смертник и глава ячейки, жаждущей паблисити и точного отражения в прессе своих ужасающих идей. Она даже письма, отравленные смертью, рассылает, как это делали террористы в 2003 — 2004 годах. И жертвенная любовь террористки и массовой убийцы к талантливому обывателю обретает новые, страшные, драматические, но и очень реальные черты.
Если у нас будут потомки, и если искусство сохранит в туманном будущем хоть сколько-нибудь значимую роль, вероятнее всего будет подтвержден вердикт авторитетнейшего Харолда Блума, что Сарамаго — «самый выдающийся романист нашей эпохи».
kerigma, 16 июня 2009 г.
Сарамаго странный автор) Я читаю у него уже третий роман — после «Поднявшегося с земли» и «Евангелия от Иисуса» — и они все совершенно разные. Похожи единственно стилем, манерой письма. Но темы, сюжеты, исторические периоды, герои, проблематика — не похожи ни капли. Явление замечательное и очень редкое, особенно среди классиков такого уровня, потому что обычно садятся на одну тему и едут, да, она удается отлично и новую книгу Павича, Кутзее, Кундеры, Фолкнера и тд открываешь в надежде прочитать все то же самое.
Но если вы читали Сарамаго раньше — каждый раз об этом можно смело забывать. Все не то и не так)) Это восхитительно, и как ему удается не повторяться — я не понимаю.
«Перебои в смерти», как это ни странно, — очень милая и добрая история. Не возьмусь пересказывать, поскольку это испортило бы все вмечатление от книги. Разве что немного, из стандартных аннотаций: имеем небольшую страну без выхода к морю, с конституционной монархией и довольно архаистическим укладом жизни. Имеем смерть (не Смерть!), работающую конкретно в этой стране и специализирующуюся исключительно на людях. И вот эта самая смерть решает немного разнообразить свою деятельность — и начинает проводить всякие эксперименты. Причем не со зла, а исключительно с целью помочь людям, сделать так, чтобы им было легче и удобней умирать, в общем, чтобы ее появление не вызывало у них привычного отторжения. смерть по большому счету — неплохая женщина)) Правда, как и всегда с благими намерениями, все идет немного наперекосяк. И в попытках исправить предыдущие ошибки смерть совершает новые, все больше и больше очеловечиваясь. Вот и все. Сюжет прост, но к нему прилагаются неизменные Сарамаговские отступления — десять шагов направо, десять налево, а еще давайте завернем за угол и посмотрим, что там твориться, а ну как что-то интересное.
И при этом — о чудо! — несмотря на, казалось бы, тяжелую тему, написано очень живо и легко, и впечатление остается очень хорошее. смерть у Сарамаго не раз напоминает Пратчеттовского Смертя. Притом, что Сарамаго никогда не шутит прямо, впечатление, по сути, такое же))
Отличный русский перевод и огромный респект человеку, который его делал. Впрочем, чего я, все русские переводы Сарамаго отличные) Рекомендую двумя лапами.
Narizhna, 28 мая 2009 г.
Это действительно классное чтение, чтение, с которым не хочется спешить, которое хочется смаковать, перекатывать его в голове так и эдак, будто морские камушки в ладони, а может, даже и растереть пару-тройку удачных фраз по нёбу языком, будто старое вино, произнеся их вслух — пусть чуть слышным шепотом, но все же вслух.
Как-то очень мягко, игриво получается у Жозе Сарамаго вести повествование. Эта игривость прямо-таки пронизывает текст: она и в словесной эквилибристике, и в жонглировании привычными образами на непривычный лад (вот, образом старухи-с-косой, например), и в постоянной игре «а-что-бы-было-если». Вместе с автором в эти игры втягиваешься с головой, и в азарте не замечаешь некоторых шероховатостей, не замечаешь, как то, что поначалу казалось разудалой, остроязыкой социальной сатирой, во второй половине вдруг оказывается вполне серьезной, чуть печальной, сентиментальной и светлой историей о любви, за которой совершенно явственно стоит стареющий (да что уж там — безнадежно старый!) человек, который ярко сознает, что в любую минуту может воочию увидеть ее — ту самую старуху, или толстуху в черном, или костяк в саване, или что там еще подскажет Жозе Сарамаго его богатейшее воображение. То, что начиналось как довольно жестокая потеха над милой человеческому сердцу идеей бессмертия, лаская самолюбие отпетых материалистов и повергая в дрожь честных католиков, закончилось, к совершенному изумлению, думается, и первых, и вторых, как аллегорическое утверждение мысли, что бесмертие все-таки существует, но достигнуть его можно только посредством Любви.
Напоследок отмечу, что приятно удивил меня перевод Александра Богдановского: хоть я и не владею португальским, но все же мне, как в своем роде коллеге, текст показался довольно изящным и — что главное — уважительным по отношению к оригиналу. Почему-то возникло у меня ощущение, что переводчик, свободно и ловко жонглируя словами вслед за автором, не переступил все же ту черту, за которой начинается интерпретационный беспредел и переводческое самолюбование :smile:
Bizon, 18 февраля 2015 г.
Традиционно для знакомства с новых автором выбираю не самый раскрученный роман, а тут прикупил издание 2008 года. Первые впечатления: автор не церемонится с читателем, без подготовки бросая его в водоворот истории. Не будет вступительных монологов или диалогов, описаний природы или экскурса в прошлое. Все заменит фраза, упоминаемая в отзывах не раз «На следующий день никто не умер». А потом абзацы по нескольку страниц; предложения,- не результат работы мысли, но поток сознания, куда впадают попутные абстрактные ручейки, изменяющие русло начальной идеи. Обрушиваемая водопадом информация оглушает и вводит в ступор, но при этом затягивает в водоворот повествования.
Нежданное счастье оборачивается проблемами для небольшой страны. Никто не умирает, смерть взяла отпуск и государство оказалось в качестве подопытной мыши. Назревает кризис: экономический, социальный, политический. А что есть кризис? Возможность заработать деньги, репутацию, поднять статус. Смерть становится товаром, причем свободным товаром. Пока государство не успело подгрести под себя новые возможности в дело вступают криминальные элементы, и оказывается, что монополия на захоронение весьма прибыльный бизнес.
Предварительное знакомство с автором говорило о специфических взаимоотношениях с церковью, и этот роман показывает в чем не сошлись взгляды Сарамаго и церкви. Весьма занятно высказывания о страховых компаниях — «уж эти то всегда найдут свою выгоду и не прогадают».
Вторая часть романа посвящена собственно смерти, которая меняет правила игры по своему усмотрению. Меняет до тех пор, пока ей не бросают вызов. Она в недоумении и в растерянности. Невозможность происходящего заставляет смерть выйти к людям.
Образ смерти создавали многие писатели, но смерть по Сарамаго наиболее близко к образу Смерти из рассказа Питера Бигля «Приходите, леди Смерть». Там она юная и беспечная танцует на балу с людьми, у Сарамаго — молодая женщина наблюдающая за упрямым музыкантом. Оба автора подчеркивают, что Смерть не страшна сама по себе, просто работа у нее такая.
А если есть работа, то должен быть и отпуск. И тогда никто не умрет.
Необычный роман отличного автора.
WiNchiK, 23 ноября 2008 г.
Часто люди задают себе вопросы в духе: «А что было бы, если бы я жил вечно?»…или «А было бы это хорошо – знать точную дату своей смерти?» или же: «А если бы было время подготовиться к смерти заранее, что бы я сделал?..и чего не сделал…?» Такие и им подобные вопросы Сарамаго не только озвучил в книге, но и очень красочно ответил на них, приведя конкретные примеры.
Первая половина книги рассказывает о маленькой стране, жители которой неожиданно для себя обнаруживают, что стали совершенно бессмертны. Причем хорошо еще, если бессмертие застигло их в рассвете сил и здоровья, а вот если оно лишило последней милости и смерть повернулась спиной перед столь долгожданным и вымученным, простите за тавтологию, смертным одром?..какая же тут радость? …
Вторая половина повествования фокусируется на одном единственном персонаже – музыканте и его «взаимоотношениях» с этой самой коварной смертью, которая помимо того, что взяла выходной так еще и набралась наглости выйти в люди.
Из-за того, что это было первое знакомство с творчеством Сарамаго, для меня стали откровением и стиль и язык и сама манера его повествования. Автор пишет диалоги не по правилам, а просто «сплошняком», порой без прописных букв и скобок, без красных строк, без знаков вопроса и восклицания. Благо, что есть запятые и раз в пол/полторы страницы – попадаются точки. Очередность слов не менее важна:
«Ведь и у слов имеется своя иерархия, свой этикет и протокол, свои дворянские титулы и плебейские стигматы».
Впечатления от книги до сих пор довольно сильные. Хочется еще не раз ее перечитать и обязательно порекомендовать остальным.
Дядюшка Шу, 25 июня 2013 г.
Этот роман на первый взгляд прост; да, никуда не делся вычурный стиль сарамаго, его безумная — в лучшем, самом лучшем из имеющихся смыслов этого слова, — фантазия, пренебрежение общепринятой передачей прямой речи и прочими условностями письма, то есть описания происходящего в реальности — пускай даже измышленной, несуществующей, нереальной реальности — на бумаге; но на первый взгляд здесь всё действительно просто, то есть что значит просто? — то, что просто для одного может быть не так просто для другого, например, дошкольникам, складывающим в уме два и три яблока, таблица умножения кажется непостижимой мудростью, но она перестаёт быть таковой уже к концу начальной школы, и тогда интегральное исчисление уходит горным пиком интеллектуального великолепия в небеса, вершина его сдаётся тем, кто лезет всё выше и выше в горы познания, но и этот пик не последний в бесконечной, наверное, цепи горных вершин, за каждым покорённым сияет новый, ещё выше; итак, простота — это возможность понять, объяснить в некоторых заданных условностях происходящее; здесь, в романе, есть две большие истории, история про людскую смерть и её любовь и история страны, в которой эта смерть сначала приостановила свою деятельность, а после повела дела по-новому — обе эти истории вполне понятны и умопостигаемы в рамках фантастических допущений автора. Но на второй и последующие взгляды всё оказывается не так просто, конструкция книги оказывается сродни невозможным фигурам оскара реутерсварда, кубу маурица корнелиса эшера и лестнице пенроуза, в общем, тому роду картинок, которые кажутся совершенно правильными — но только пока ты закрываешь пальцем часть изображения, любую; стоит же взглянуть на картинку целиком — и мозг взрывается невозможностью конструкции; книга эта словно головоломка, в которой есть лишние деталь, которую как не собирай, а всегда один или другой кубик останется не при деле.
Посудите сами: книга начинается с середины истории взаимоотношений смерти и музыканта; смерть влюбляется в человека и происходит самое фантастичное из всего, что описано в книге: смерть смежает веки, засыпает; никто не умирает на следующий день, никто не умирает ещё полгода; страна погружается в социальный, демографический, политический кризисы и вот наконец смерть идёт навстречу людям — хотя, если вдуматься, смерть всегда идёт навстречу людям, и встречает их, каждого, рано или поздно, каждого в свой срок, обязательно; и возобновляет свою деятельность, но теперь она берёт обязательства предупреждать нас, смертных, о сроке встречи с нею за, скажем, неделю; предупреждения смерть рассылает обычной почтой, но необычными письмами, и вот в этой вновь налаженной системе происходит сбой: одно из писем не может быть доставлено, и стало быть, человек, которому назначено самой судьбой, самой, то есть смертью, умереть, умереть не может; нонсенс! скандал! — смерть делает одну попытку за другой — всё тщетно! — тогда она берётся следить за непокорным, она, смерть, живёт с ним одной жизнью, и — чудо, чудо! — влюбляется; здесь и наступает конец романа, продолжение истории находится в его начале.
Так скажите, уважаемые читатели, что же было в начале — курица или яйцо?
Браво, Маэстро, браво, брависсимо! :)
Warlock9000, 20 мая 2009 г.
Неизвестно, что за страна. Неизвестно где. Но, в один неизвестно какой новый год, в этой стране смерть решает уйти на покой и люди просто перестают умирать. Причем именно перестают умирать, а не начинают жить вечно как всем известные Конор и Дункан Маклауды. Люди проживают свою жизнь точно так же как и прожили бы. Но когда приходит время отправится в мир иной, никто туда не идет, а остается где и был в виде никому особо не нужного и ни к чему не способного тела. И теперь на протяжении почти всей книги, автор рассказывает нам как на эту ситуацию реагируют все слои общества: что делает правительство, какую позицию занимает церковь, что пытается извлечь из всего этого мафия, да и просто — как себя ведет обычный народ!
Поначалу все хорошо — все вечно живые, так что можно радоваться. Затем все начинают понимать, что с телами неумерших людей надо что-то делать и появляется проблема. На протяжении шести месяцев эту проблему пытаются решить всевозможными способами, и вроде как решают. Но тут госпожа смерть решает возвратиться и весь бардак начинается по новой!!!
Это мое первое знакомство с творчеством Сарамаго и надо отметить, что он меня приятно удивил! Книга мне понравилась, в особеннности сюжетом и идеей, но особенно концовкой!!! Получился очень интересный и сильный роман, затрагивающий множество моральных сторон нашей жизни(чего только стоит рассказ про деревянную кружку).
Больше всего в книге запомнилось повествование от лица самой смерти. И о том, что она сама думает по поводу сложившейся ситуации. Ну и конечно же все ее действия и неожиданные последствия этих действий.
Итог: Отличная книга, заставляющая задуматься о том, что не стоит забывать о дедушках и бабушках даже на закате их жизни!!!
Lena_Ka, 3 марта 2012 г.
«На следующий день никто не умер».
Где? Да в одной неведомой стране, вроде бы на планете Земля. Почему? Да просто смерти (именно так, с маленькой буквы) надоели сетования людей. Захотела сделать новогодний подарок! Не хотят — не надо. Пусть попробуют пожить так. Порадуются. А может быть, и пожалеют, что смерти больше нет, ведь вечное существование — не такое уж счастье. На какие только ухищрения не пойдёшь, чтобы избавить любимого человека от мук.
Смерть — сама по себе, одна, без посторонней помощи — всегда убивает гораздо меньше, нежели человек
И в чём же выход? А может быть, лучше узнать час своей смерти, чтобы быть готовым к этому моменту, написать завещание, закончить земные дела? В общем, у смерти так много дел, что её впору пожалеть, особенно если учесть, что и пожаловаться некому: для общения только коса, а из неё плохой собеседник.
Да. Замысловато. Как, впрочем, и всё у Сарамаго. Языковая игра, никак не оформленные диалоги, отсутствие прописных букв, множество аллюзий и реминисценций. Громкие имена, философские размышления о жизни и смерти. Маффия (именно так, через двойную Ф). И финал: любовь, которая сильнее смерти. А как иначе? Смерть ведь тоже женщина.
«На следующий день никто не умер»
nostradamvs, 16 января 2011 г.
Роман, практически ничем не отличающийся от прочитанного мной ранее «Каменного плота». Снова Сарамаго ставит свою страну в странное положение: люди внезапно перестают умирать. Смерть отдыхает от работы. А когда снова к ней возвращается, делает это оригинальным методом – путём предварительной рассылки писем с указанной датой кончины. И кажется, что роман останется таким же, как «Каменный плот», подвешенным в воздухе, политико-философским, рассказывающим о проблемах похоронных бюро и государственных органов. Но нет – внезапно в романе появляется герой, и сюжет, и любовь. И на следующий день никто не умер. 8/10.
Elessar, 19 августа 2013 г.
Я очень люблю книги Сарамаго. Мне случалось из-за этого пропустить остановку в транспорте и однажды даже уйти с пары в университете. Это так, маленький дисклеймер, чтобы никто не принял оценку слишком всерьёз. Потому как книжка далеко не самое лучшее в творчестве автора и, если уж на чистоту, не тянет на ту оценку, что я ей поставил. Так что всё, что ниже, написано сквозь призму фанатского восприятия.
Итак, что же мы имеем? Во-первых, фирменный синтаксис и строй фраз, намеренное игнорирование всяческой «излишней» пунктуации, «утопленные» в текст диалоги, плавное сползание от собственно наратива к авторским лирическим отступлениям и обратно. Это всё характерно для Сарамаго и уже давно стало его визитной карточкой, но конкретно здесь выглядит слегка вымученным, тяжеловесным. В той же «Книге имён» те же приёмы работают несравненно лучше, именно так, как задумывалось, погружая читателя в текст.
Во-вторых, сюжет, слегка напоминающий «Слепоту». Точно так же в центре внимания Сарамаго некий мистический катаклизм, выворачивающий наизнанку привычную жизнь героев. Автору интересно посмотреть на функционирование общества и поведение людей в переломных, нетипичных ситуациях. Но опять же, здесь впечатление оказывается несколько смазанным, психологизм заменён какой-то фальшивой нарочитой иронией, создаётся впечатление не драмы, но гротескной комедии с чёрным юмором.
Впечатление в некоторой мере поправляет финал романа, где Сарамаго наконец переходит от общества вообще к конкретным персонажам. Ситуационно эта часть книги довольно проста, финал читается заранее, но эмоциональность и неподдельная доброта, присущая всем, даже самым жестоким книгам Сарамаго, играет свою роль и тут. Притом эмоциональность эта при всей своей глубине очень мягкая и аккуратная в отличие, например, от ряда авторов, которых принято обвинять в наигранной патетике и провокации читателя на жалость.
В общем, книгу я могу смело посоветовать только любителям творчества Сарамаго, которые уже прочитали многие его романы и знают, чего стоит ждать. Для первого же знакомства рискну посоветовать что-то другое, вот хотя бы «Слепоту», о которой упоминалось выше.
prouste, 2 февраля 2013 г.
По идее, у Сарамаго есть многое, чтобы стать определенно близким мне писателем: он стилист, обладает прекрасной фантазией, имеет отношение к «магическому реализму»( что бы это ни значило). Вдобавок, многие романы Сарамаго переведены Богдановским, чьи работы порой производят впечатление конгениальности с авторским замыслом. Наконец, «Слепоту» я нежно люблю и ценю.
«Перебои в смерти» именно показательный зрелый роман, прочитав который я понял, что слог Сарамаго все же видится мне избыточным. Понятно, Гоголь, Сервантес и на кого там еще он ссылается. У каждого есть своя мера, которой определяется грань от стилистического многословия и маньеристских завитушек. Очень субъективно, для меня Сарамаго балансирует постоянно на этой грани, а во второй части, когда начались мытарства смерти страниц на семь ( еще до появления виолончелиста) грань эту автор перешел и имело место пустопляшество.
Первая часть — прекрасная вольтерьянская социологическая зарисовка на тему прекращения смерти — забавная и прекрасная интеллектуальная гимнастика, освежающая ум. Рассказ про смерть и виолончелиста, имеющий самостоятельную природу и вполне независимый от предыдущей части книги ( пусть и элегантно закольцованный последней фразой с началом романа), напомнил мне определенно именно что рассказ Горького про девушку и смерть.Тот самый, который «посильнее Фауста» Гете. И опять же, чистая вкусовщина, но мне подобные совершенно романтические абстрактные истории про любовь, что побеждает смерть( с маленькой буквы, с косой, являющуюся в образе красивой женщины) очень идейно и эмоционально не близки, как не близок кроме Горького еще и Александр Грин. У Сарамаго в ранее прочитанных романах подобной тяги к сказкам не замечал.
Artemcheremin, 3 марта 2011 г.
Своеобразное видение автором бессмертия заключается в том что внезапно произошло чудо и все перестали умирать. Но, по-особому перестали — люди продолжают стареть, всё как обычно — и вот только собрались они сделать последний вздох — ан нет — тут и перебой, смерть где-то задерживается.
По сути дела ведь никакого изменения не произошло — что мы хотим от бессмертия? ведь не просто бесконечной ходящей под себя старости, а продление активной жизни — где это здесь? Автор же построил мир под себя и существенно ограничил возможности для размышлений читателя. Опять же не увидел рассуждений об эволюционной роли смерти ( в первую очередь именно это приходит на ум когда её защищаешь) — для чего то ведь она нужна в конце концов.