---
Надежда Попова «Ловец человеков»:
Ох, братья и сестры, и каких только мифов и заблуждений не существует по поводу средневекового правосудия в целом, да и церковном в частности. Мол, какое оно все из себя жестокое и несправедливое. Коли истину глаголить, так оно с сегодняшней колокольни таким и было, но на то были свои причины, и первейшая из них – его крайняя неэффективность ввиду тогдашних моральных норм, материальной базы и научно-технического прогресса. Никаких тебе современных оперативно розыскных и следственных мероприятий, ибо осуществлять их было попросту нечем. И вот эту самую неэффективность дела судебного зачастую пытались компенсировать просто и в лоб – его чрезмерной жестокостью. Мол, отловить мы мало кого можем, но ежели уж отловим, да такое с ним вытворим, чтоб другим еще десять лет неповадно было. Есть еще конечно масса нюансов, вроде того, что перед законом все были абсолютно не равны, и тяжесть вины зачастую определялась сословием, и прочее, прочее, но не будем лезть в дебри столь уж далекие. Просто возьмем за данность, что судебно-карательная система тех времен — просто истинное дитя своей эпохи, плоть от плоти ее, и стала она такой жестокой не просто из вредности шерифов и церковников, а под грузом множества факторов.
Но кто-то из вас, братья и сестры, вопросить может, а какое отношение к предмету сегодняшнего рассмотрения вышеизложенное вообще имеет? Да самое непосредственное. Ибо любой автор, кто пытается выйти за рамки допотопных стереотипов «злые церковники жгут ведьм/продажные шерифы вешают несчастных крестьян/мерзкие феодалы творят одни бесчинства» подсознательно вызывает у меня уважение, ибо см. выше. Пусть для этого ему нужно загнать труд свой в альтернативно-исторические рамки. Поэтому мимо подобного литературного труда я просто не пройти мимо.
Но вот в чем оказия. Снедали меня сомнения тяжкие, ибо много дурного слышал я о книге сей. И в чрезмерном да неуместном словоблудии ее обвиняли, и в речи скверной, в которой слова старины с выражениями современного толка смешиваются, и еще во много чем. Но в итоге, отбросив нерешительность, я все же сам решил проверить, что там и как.
И что же я могу сказать, братья и сестры? Да, многие грехи, в коих труд сей обвиняли, есть они (режет ли, знаете, очи, когда сперва подают речи латинянские, а затем без предупреждения «деревня тупо называлось…»). Но грехи те может и простить можно было бы, если бы не один, самый тяжкий, смертный грех. Уныние. К чему все эти усилия, к чему поворот истории в иное русло, если в итоге мы имеем просто крайне вялый сельский детектив, где герой ходит из угла в угол и ноет о том, как у него болит голова? К чему все эти попытки казаться «интеллектуальным произведением» и цветастые латянянские фразы, если в итоге все равно все сводится к найбанальнейшим приемам синематографа в стиле «это все заговор масонов»? К чему якобы изобретать целый мир, если все действо все равно происходит среди трех хат? Ради продолжений? Помилуйте, даже сия книга столь увлекательна, что ей бессонницу исцелять можно, и надо обладать немалой стойкостью духа, чтобы осилить ее до конца.
Многое можно простить, братья и сестры, книге, ежели она увлекательна, сиречь ее хотя бы интересно читать. Но тут же ни уму, ни сердцу. Ни повествования увлекательного, ни среза эпохи нормального. А засим не будет от меня труду сему ни прощения, ни поощрения, ни анафемы. Проклятия громогласные тоже, знаете ли, заслужить надо деяниями скверными. А тут… тут иное. Просто скука серая, и ничего более.
Оценка: нет
https://fantlab.ru/work398306?sort=date#response370306