Василий Аксёнов «Золотая наша Железка»

Когда читаешь и без конца перечитываешь такие книги, вчуже берет стыд за то, что теперь называют «юмористической фантастикой». Потому что раньше этим словом называли «Понедельник начинается в субботу», аксеновскую «Железку» и «Воспоминания динозавра» Штерна — а сегодня этим словом называют писульки барышень про то, как барышни попали в страну эльфов и все эльфы передрались из-за них, а со всеми выжившими барышни перетрахались.

И все время хочется сказать: юмористическая фантастика — это вот оно. Это «Железка». Это «Эфиоп». Уберите слова «юмористическая фантастика» со своих сисястых обложечек. Не подходит к ордену Насер.

Наверное, это произведение — не лучшее у Аксёнова. И всё-таки я его люблю.

Сейчас я попытаюсь сформулировать, почему.

Потому, что я люблю свой город.

Потому что город Пихты — это так похоже на мою Дубну. Мало того: затерянные где-то в тайге Пихты — это и есть подмосковная Дубна, мистически переплавленная в Пихты литературным гением Аксёнова; это сложно доказать, совершенно явных ссылок нет, но я чую это нутром.

Потому что за сумбуром повествования я чувствую твёрдые грани реальности, окружающей меня с детства. Институт с БУРОЛЯПом. «Если синие мезоны жрут оранжевых, то какого же цвета будет наша девчонка Дабль-Фью?» Некоторые исторические личности узнаются безоговорочно, о некоторых можно только гадать. Великий-Салазкин, Ким Морзицер и Эрнест Морковников — узнаются; с остальными сложнее. (Впрочем, Морковников/Понтекорво ищущий дабль-фью/нейтрино — чем не явная отсылка к Дубне?)

Потому что неведомым мне образом эта повесть затрагивает струны моей души. Несмотря на то, что романтика «Железки», романтика большой стройки и большой науки лет на двадцать опередила меня, я, работая в институте чувствовал себя немного Вадимом Китоусовым. Я видел Великих-Салазкиных. Потому что это сказка из детства — хотя читал я впервые «железку» во студенчестве, в журнале «Юность», кажется...

Господи, глупое это занятие, попытка обосновать любовь к чему-то.

Как сказал бы Портос, я люблю... просто потому, что я люблю!

P.S. Вчера я совершенно спонтанно написал этот отзыв, а сегодня встретил на улице того, кого считаю прообразом (или одним из прообразов) Кима Морзицера. Спрашиваю: Юрий Александрович, так и так, колитесь: были знакомы с Аксёновым? Он смеётся: да, был знаком, лет за десять до написания «Железки», в 1962 году. Но, говорит, не факт, что с меня писано, бывают же похожие фотографы :smile:

Здоровья, удачи, долгих лет!

P.P.S. 24 января 2014 года на 82 году после тяжелой продолжительной болезни ушел из жизни выдающийся российский фоторепортер Юрий Александрович Туманов. Светлая память!

Во-первых, это не фантастика. Магический реализм? Ну тогда под эту категорию попадают все произведения, где кто-то что-то аллегорически сравнивает с чем-нибудь или где просто описываются пьяные бредни.

Во-вторых, это стилистические эксперименты Аксёнова с текстом, персонажами, идеями.

В-третьих, это попытка типичного «лирика» 60-х переодеться в тогу (личину) «физика» и посмотреть на жизнь, трудовые будни, ценности и интересы «физиков» с их позиций, но при этом совершенно не разбираясь в естествознании.

И, в-четвёртых, это попытка понастольгировать по своей молодости, по своей студенческой поре в Ленинграде 50-х.

Естественно мне, имеющему отношение к «физикам» и органически не воспринимающему бессодержательный треп «лириков», это произведение Аксёнова жутко не понравилось. И сравнивать его с «Понедельником, начинающимся в субботу» (который написали «физики») — это оскорбление Стругацких.

Но допускаю, что «лирикам», особенно 60-70-х годов, этот опус Аксёнова должен понравиться. Кстати самому Аксёнову понравилось писать такую «хрень», и он продолжил творить её в виде романа «Ожог». Также рекомендую его «лирикам» — вам понравиться.

Ну а столь высокий балл ставлю только за первую половину повести, которую читал хоть с минимальным, но интересом, не раздражаясь.