Святослав Логинов «Колодезь»

Вышедший двенадцать лет назад роман «Колодезь» сейчас, увы, не столь известен, как другие произведения Логинова — всё же не переиздавался аж с 2000 года — но в своё время это была удивительная и даже в чём-то ошеломляющая книга. Я до сих пор помню, какое впечатление она на меня тогда произвела, хотя и не перечитывал её уже много лет. Теперь вот решил наконец снова взять «Колодезь» в руки и посмотреть, насколько изменилось моё восприятие.

Несмотря на то, что оба издания романа вышли в сугубо фэнтезийных сериях, в действительности это скорее исторический роман. Даже не так — это и есть исторический роман, в который введён один-единственный фантастический элемент, и то использованный по сути лишь два раза за всё время действия. В основе книги, описывающей события в России и на Ближнем Востоке в середине XVII века, — судьба обычного русского крестьянина по имени Семён, родом откуда-то из-под Тулы, попавшего в плен к татарам и проданного на невольничьем рынке в Персии. Довелось ему с тех пор и простым пастухом быть, и в янычарах послужить, хотя первые сцены романа происходят уже позднее, когда караван купца Мусы, невольником которого и является Семён, оказывается на грани гибели из-за нехватки воды. По легенде, погибающих от жажды в пустыне может спасти Аль-Биркер, Водяной Старик, появляющийся неведомо откуда и приносящий с собой вёдра с водой. И Аль-Биркер действительно появляется и спасает караван... и оказывается при этом самым обычным русским стариком. В уплату за воду дед Богдан забирает с собой Семёна и тем самым наконец осуществляет его мечту вернуться на родину. Вот только не прижиться снова в родных краях тому, кто двадцать лет бродил по чужим землям. Да и жжёт изнутри мечта о мести хотя бы двум своим врагам — Ваське-предателю, отрёкшемуся от товарища по несчастью, и негодяю Мусе. Так и пускается Семён снова в дальний путь, присоединившись на этот раз к вольным казакам атамана Стеньки Разина...

Больше всего в этой книге поражают и запоминаются две вещи. Прежде всего это, конечно, подчёркнуто реалистичное описание разнообразных характерных черт той эпохи — от межнациональных отношений до семейного уклада — которые, конечно, очень и очень далеки от идеализированных представлений о допетровской Руси. Впрочем, сам Логинов в предисловии к роману говорит о том же — что жестокий век неминуемо диктует жестокие нравы, и народы, не выдерживавшие испытания жестокостью, как чужой, так и собственной, попросту не выжили. Приятно, конечно, было бы осознавать, что наши предки были лучше соседей с моральной точки зрения... но нет, не были. Другое дело, что это отнюдь не повод «платить и каяться», к чему уже не первый год призывают некоторые особо экзальтированные русофобы. И вот в это жестокое время и помещает автор своего героя. История Семёна, а точнее, её финал — это и есть та вторая особенно запомнившаяся мне черта. Человеку, не то чтобы посвятившему всю свою жизнь осуществлению мести, но всё же и не забывавшему о ней долгие годы, обязана быть дана возможность и достичь цели, и отказаться от неё. На последней странице романа такой выбор Семёну предоставляется.

Особое место в книге занимают вопросы веры. При том, что сам Логинов является убеждённым атеистом, вере и религии здесь уделено очень большое внимание — хотя это и естественно, религия играла в жизни людей той эпохи важнейшую роль. В основном мы видим, конечно, всё, что происходит с личной верой Семёна, которой, как и ему самому, предстоит пройти через многое — через двадцатилетние странствия по басурманским землям без малейшей надежды хотя бы на исповедь у православного священника; через видимое унижение Константинопольского патриарха под властью турок; через никонианские реформы, с результатами которых Семён сталкивается, вернувшись на родину; наконец, через прямую измену православной церкви и христианству вообще в облике Ходжи Шамона... Тяжёлая и грустная история получилась.

Итог: впечатления десятилетней давности заиграли новыми красками. Это глубокая, умная и мудрая книга, обладающая в то же время всем необходимым для массовой популярности. Почему её уже давно не переиздают, я не могу понять, и мне от этого грустно.

Искал я эту книгу долго, даже уже и не вспомню сколько лет. Так и не нашел, плюнул и прочитал в электронном варианте. Не пожалел.

Сразу хочется отметить — роман исторический, и фантастическое допущение всего одно, и оно настолько минимально, что книгу фантастической назвать трудно.

Перед нами история Семена, русского мужика, попавшего в плен и ставшего рабом. Роман состоит из двух частей: первая навеяла мне воспоминания из курса школьной литературы, где мы изучали Н. Лескова «Очарованный странник». Вторая же часть посвящена в основном восстанию Степана Разина.

Роман очень понравился и запомнился интересным приключенческим сюжетом, к тому же написан он отличным языком с использованияем лексики того времени. Автор отлично проработал историческую составляющую повествования, детально прописан быт и традиции как у нас на Руси, так и на Востоке 17 века. Также очень много внимания уделяется персоне Разина и его деятельности, хотя на мой вкус, вторая часть получилась по-хуже, ибо эти походы и бесчинства казачьи слегка утомили к концу романа. «Колодезь» — хорошая, умная книга о человеке, смысле его жизни, о религии и ее месте в жизни человека. Хотя, конечно, чувствуется, что Логинов — атеист, да он этого и не скрывает в предисловии.

Чтением очень доволен, жалею, что не прочитал роман раньше. К сожалению, все меньше таких писателей у нас, как Святослав Владимирович. Подобного уровня книг сейчас редко встретишь в исполнении современных авторов. И вдвойне горько от того, что не издают Логинова должным образом. Так, «Колодезь» не переиздавали у нас уже 10 лет, т.е. за 14 лет книга была издана всего дважды. И в очередной раз Эксмо на вопрос о переиздании романов Логинова отвечает отказом. Грустно, всё это... В общем, качайте и читайте, и не лишайте себя возможности знакомства с замечательными представителями российской фантастики.

Великолепно! Вкусно! Оригинально! Остросоциально! Глубоко и многопланово! Вот только часть слов, которые роятся у меня в голове после прочтения.

Давно я не читал книгу, от которой невозможно оторваться. Давно не было так, что, оторвавшись, продолжал бы думать о содержании и наполнении.

Во-первых, никакое это не фэнтези, уж тем более «классическое фэнтези» (такой штамп стоит на старом издании ЭКСМО, которое я и читал). Как справедливо заметили фантлабовцы, это историческая проза с одним-единственным фант.допущением. Можно ли было обойтись без него? Сюжетно — да! Смыслово — нет. Об этом чуть позже.

Исторический антураж... Так случилось, что перед прочтением «Колодезя» я как раз закончил очередной том «Истории Российского государства» Акунина, посвященного как раз этой эпохе. Потом еще читал источники и хроники. Так что бытоописание и исторические события вроде соответствуют. Допущения, понятное дело, присутствуют, но что прощаем мы Дюма, то прощаем и Логинову. Вставляет иногда Логинов слова, странно смотрящиеся в 17 веке («специально», «профессия» и т.п.), но это весьма редко и сильно не режет. Узнал для себя даже что-то новое — о существовании «снохачества как класса». Описания битв и осад немногочисленны, но описаны динамично и достоверно...

Ладно... О чём книга?

На самой поверхности лежит тема... даже не взросления героя, а деградации личности... Как кто-то уже отмечал ниже, хочется ему придушить главного героя Семена, который из православного паренька, чтящего закон божий, превратился в Сволоч, ведущую орды мусульманской нечести на Христову землю... Да, мы видим, как человек, соромящийся спать с девкой-рабыней из-за греха, насилует под конец обычных русских, татарских и прочих девчонок. Мы видим превращение истинно и фанатично верующего христианина в локальный аналог антихриста. Видим трансформацию праведника в убийцу... Всё это так...

Но Логинов не был бы Логиновым, если бы очевидное и являлось истинным. Посмотрим на личность Семена с другой стороны. Религиозный фанатик, обрекающий себя верой в Христа на униженное собакоподобное состояние. Пронесший свою веру через плен, рабство, войну. Принесший ее обратно на родину. И вдруг осознал, что и на родине он — еретик. Все, гнойник созрел, гной начал вылазить... Как и любое выздоровление, взросление и мудрение Семена начало проявляться через нагноение. Полезла нечистота: мелочная мстительность и злоба, нечуствительность к чужой боли, отсутствие эмпатии. Все это нужно было, для того, чтобы из Семена вылез гнойник религии и чувства национальной принадлежности. И только лишившись их, он выздоровел. И он принес ведро воды нехристю, иноверцу и иноземцу, своему личному врагу. Величие после надлома. В «Многоруком боге...» Шооран через стремление к Великой Человеколюбивой Цели стал чудовищем. Семен (он же Шамон) побывал Чудовищем, чтобы обрести истинное величие.

Это очень яркое антирелигиозное произведение. Ведь реальная любовь к человечеству и религиозная нетерпимость несовместимы. В этом и смысл фантдопущения Колодца: единственное чудо, которое произошло с Семеном, было не божественным. Бог не спас мучащегося на колу Мартина, не облегчил страдания молящегося Семена, не принес воды погибающим мусульманам. Чудо сделал непонятный Колодезь, пославший преданного анафеме старика. И этот же колодезь не был готов принять православного Семена. Он принял его очищенным атеистом.

Еще это книга о смысле жизни. Верующие говорят, что смысл жизни — в прославлении богу. Но с тем же успехом можно искать его в прославлении табурета. Имперцы — в служении государству, Родине, государю. И даже если государя нет — мы его себе сами назначим четвертый срок подряд. И будем его прославлять. Но государь и Родина Семена тоже предала... Он начал искать смысл жизни в мести... Но месть не принесла ему радости и удовлетворения. И, в конец отчаявшись, он все же нашел смысл жизни. Колодезь, ведро, пустыня, напоить просящего...

И еще... Как бы странно это не звучало, книга — о вере. Не о приватизировавших веру «Православии», исламе и прочих... Об истинной своей вере... Помните, как у Леонида Соловьева в «Очарованном принце»? Ходжа Насреддин нашел свою веру: жизнь. Семён нашел свою... Найти бы и себе свою...

Я хотел бы поставить за роман не менее 8 баллов. Уж очень хорошо проработанна историческая часть, сюжет динамичен и не затянут, как порой случается в исторических произведениях и слог современного русского языка очень хорош, сразу видно, писал крепкий профессионал. Но не могу ставить такую высоку оценку из-за просто непереносимого желания свернуть мерзавцу ГГ шею. Вообщем била-била жизнь обычного, в чём-то небесталанного мужика и добила, превратив его в конце концов в Сволочь, именно так с большой буквы. Ибо как ещё можно назвать «русского», который

Тем не менее почитать стоит, хотя-бы для расширения своего кругозора и избавления от иллюзий по поводу: «В прошлом всё было прекрасно, чисто и честно и тд.»

Итак, после двух подряд слегка замаскированных под истории трактатов открыл для себя очередное литературное сокровище. Весьма-весьма увлекательная история тульского паренька Семёна, XVII век, отправившегося

Приключенческий травелог XVII века

Как всё-таки по другому читаешь книги во время текущих событий. Предуведомление автора:

«И, наконец, слово «украина». В русском языке семнадцатого века это обычное существительное. В Российском государстве было немало украин: украина Терская, украина Сибирская и т. д. Примерно в это же время казаки Малороссии, желая подчеркнуть принадлежность своего края к России, стали называть его просто «Украиной», то есть российской окраиной. Таковы факты. Если я обидел ими патриотов нынешней Украинской республики, то третий раз покорнейше прошу меня простить.»

Давно собирался прочесть «Колодезь». Исторический роман с малой толикой фэнтези; невероятно высокие оценки и практически полное отсутсвие плохих отзывов; литературный талант Логинова. Вот добрался.

Семнадцатый век.

Круг первый, рабский. Тула, Астрахань, Каспий, Дербент, Грузия, Турция, Индия, Аравия, далее везде.

Семён очень необычный персонаж. Душа его с детства тянется к богу, но всё никак. Отец-снохач, постылая жена, поездка за солью, татарский плен, добрый хозяин, служанка хозяина, влюблённая в Семёна, работа пастухом, очередной плен, обрезание, определение в янычары, война, еще одно рабство.

Круг второй, в силах тяжких. Во второй половине романа Семён проходит практически тот же маршрут, что и в первой части, но уже не как раб, а как опытный воин-казак. Мстит обидчикам, прощает тем, кто был добр с ним и помогает им.

Я не представляю, какой огромный справочный материал использовался при создании книги. Естественно, встречая незнакомые топонимы, я лез в вики. Местами описания мест совпадало у автора и в вики слово в слово. Понятно, что вики и Логинов пользовались одними источниками. Вот только во времена написания «Колодезя» интернет был в зачаточным состоянии.

Безумно атмосферный исторический роман с толикой сюжетообразующей мистики. Восток семнадцатого века и реалии восстания Стеньки Разина.

Особенно интересно читать про Дербент и Хвалынское (Каспийское) море всего через неделю после переезда на берега Каспия. Бывает же такая синхронистичность!

Крайне рекомендую всем почитателям хорошего слога и добротных исторических романов.

10(ПОТРЯСАЮЩЕ)

Великолепно! Шикарный роман о жизни одного человека на фоне исторического развития России и других стран Европы и Востока в XVII веке. Чуствуется великолепное владение автора историческим материалом. Приятно было и взглянуть со стороны на появляющихся в книге реальных исторических персонажей (например, на Степана Разина).

Перед нами проходит практически вся жизнь русского крестьянина Семена: молодость в своей деревне, первый плен у ногайцев, второй у турков, служба в янычарах, дальнейшие скитания практически по всему известному тогда миру, возвращение на родину...

Крайне интересно автор описывает взаимоотношения Семена с религией (именно в то время и происходил раскол на Руси).

Фантастический элемент в романе минимален, но очень органичен.

Так о чем же роман? В нескольких словах: о человеке, о его месте в мире, о любви, о дружбе, о предательстве, об умении прощать...

А каков финал!!

ХVII век. Простой тульский крестьянин несколько десятков лет скитается по свету. Его испытывает и закаляет судьба. Сломает ли его православный дух этот жестокий мир?

Остросюжетный исторический роман. Автор очень реалистично рисует жизнь Руси и Востока. Только насыщенный приключенческий сюжет и небольшое фантастическое допущение дают повод притянуть сей роман к жанру «героическое фэнтези». Отлично приписаны жестокие нравы и особенности жизненного уклада того времени, определяющая роль религии в жизни народов. Книга заслуживает внимания гармоничным сочетанием развлекательной составляющей с осмыслением серьёзных вопросов, связанных с человеческой моралью. Главный герой идёт по жизни с мужицкой рациональностью, опираясь на силу веры. Он умеет ненавидеть и прощать, убивать и сеять, предавать и миловать, бунтовать и смиряться с ярмом, быть справедливым и мудрым – он просто человек, а не супергерой. Его путь труден и извилист, но в итоге он сможет обрести душевное спокойствие…

Рекомендую к чтению! Особенно тем, кто любит книги с мощной исторической составляющей. Готов поставить «Колодезь» на одну полку с «Сердцем Пармы» и «Золотом бунта» Алексея Иванова или недалеко с циклом «Варяг» Александра Мазина.

На сегодняшний день для меня это лучший (правильнее сказать, любимый) роман С.Логинова. Как уже было отмечено, «Колодезь» принадлежит к жанру исторического романа. Фантастические допущения минимальны и не играют особой роли. Это «роман воспитания», и его сюжет хитросплетениями не поражает, а фраза, которая его характеризует практически полностью, имеется у нас в классификаторе: «становление/взросление героя». Это становление вышло жестоким, сложным, долгим и мучительным. И очень реалистичным.

Действие романа происходит во времена походов Стеньки Разина. Атмосфера этого времени передана мастерски, погружение в эпоху казацких бунтов – абсолютное. А больше всего мне понравился язык. Колоритный, сочный, яркий – архаизмы и разные древнерусские словечки вписаны в текст идеально. И единственное, что меня, скорее всего, отвратит от перечитывания, это отсутствие какой бы то ни было лёгкости и позитива, в самом широком смысле слова. Тяжеловато было читать – оказался под гнётом эмоций.

Пожалуй, «Колодезь» — это ещё один шаг Логинова от традиционного фэнтази в сторону большой, серьёзной литературы. Даже границы направления интеллектуального фэнтази пройдены.

Уже отмечалось другими лаборантами, что этот роман скорее историко-приключенческий, нежели фантастический (фантастики там действительно совсем немного, хотя она и занимает важную в сюжете роль). Я бы поправил, что не историко-приключенческая, а историко-философская там конва. Уйдя из одного развлекательного жанра, писатель не попал в другой. Логинов нас, читателей, не просто развлекает, а заставляет думать. Причём ощущения, что нам навязчиво читают мораль или безапиляционно навязывают единые взгляды, такого ощущения не возникает. Нет, Логинов к нашему брату, читателю, относится с уважением. Ибо стиль безупречен. Читать, как говорится, «вкусно». Роман необъёмный, в нём ни капли лишней «воды». Повествование полно такого напряжения и сопереживания, что оторваться трудновато.

Хочется ещё отметить, что в книге широко затронуты религиозные вопросы. Автор коснулся и православия, и ислама, и католичества и протестанства. И он не противопоставляет конфессии. Он пишет о отношении человека к Вере и какого человеку вне веры. Но ещё больше это книга о любви и ненависти, о долге и о прощении... Только простив Семён находит покой.

Обязательно прочитайте эту книгу. Пища нужна и душе.

Не умею писать, как предыдущие авторы рецензий. Увы.

Очень хорошая книга, очень своевременная в те годы. Сейчас... не знаю. Наверное, все-таки да.

Книга, о том, что не религия, не месть, не ненависть не облегчают душу.

Душу облегчает внутренняя работа над собой, с чем бы она не была связана. Короче, сам себе судия, сам себе палач.

А если еще проще, то сам себе бог.

Колодец искупления.

Второй раз читаю этот роман и снова восхищаюсь работой автора. «Колодезь» — замечательный роман-притча, его легко спутать с историческим, так как в сюжете используется несколько событий и реалий истории, остальное же полотно сюжета — прекрасно замаскированная под историзм выдумка. И даже несколько фантастических ниточек, периодически сшивающих наиболее яркие сцены, не умаляют впечатления реальности происходящего. Язык произведения способствует полному погружению в мир книги, он колоритный, богатый архаизмами и историзмами.

Сюжет жёсткий как сама жизнь и охватывает временной отрезок в несколько десятков лет, однако изложение настолько динамично и продуманно выстроено, настолько удачно в него вплетены вечные философские вопросы, настолько безукоризнен стиль повествования, настолько сопереживаешь герою, что в какой то момент огорошено понимаешь, что начинаешь копаться в себе, сравнивая себя с героем, пытаешься осмыслить собственные поступки через призму его деяний и, так же как и он, ищешь выход к практически недостижимому свету покоя.

Герой — обычный человек, попавший в жесточайший переплет, ему не единожды ломают хребет об острые углы жизни, но он находит в себе силы прожить отведенное ему время, пытаясь не потерять себя. Он вынужденно принимает участие в ярких событиях, происходящих в 17 веке на территории России и Ближнего Востока. Его восприятие культуры и религии этих двух полярных миров, его поиски свободы и веры заслуживают уважения. И пусть он оступается, пусть иногда одевает маску, но всё же его целеустремленности и силе впору позавидовать, ведь он делает выбор и не боится отвечать за свои поступки.

Это прекрасный мудрый роман о жизни и дружбе, любви и ненависти, о прощении и искуплении, о том, что нужно всегда находить в себе силы оставаться человеком.

Истина рождается в столкновении идеала и реальности, в противостоянии императивной этики и занесенного меча. Эту истину нельзя никому передать, ибо она в тот же самый миг перестает существовать, сменяемая новой истиной. Истиной нового выбора.

Мы делаем выбор ежечасно и ежеминутно. Мы знаем, что жизнь никому не предлагает прямой дороги в царствие небесное, мы помним, что именно благими намерениями вымощена дорога в ад. И жизнь достаточно часто показывала нам: бывает, что убийство человека — единственный способ следовать заповеди «не убий».

Даже безупречные роботы Азимова не всегда могли сделать выбор из трех заложенных в них императивов. Человек же далеко не безупречен. Но выбор свой он делает — раз за разом, секунда за секундой. Иногда — спокойно осознавая свою правоту. Временами — рыча от ненависти к самому себе. Порой — плача о несовершенстве мира...

Никому не позволено делать выбор за человека. Бог, создавая человека, даровал ему свободу отречься от Бога. Это не было послано человеку во испытание, что бы ни говорили попы. Просто без права выбора человек мертв.

«Он сделал их не злыми, а свободными».

Даже с рабским кольцом на шее Семен следует собственному выбору. Это та часть несвободы, на которую он согласился — так же, как некогда согласился ходить по земле, а не летать во небесах. Взамен он оставил себе свободу выбора. Обрезанный православный с лютеранским крестом на груди, со словами «не убий» посылающий пулю в посаженного на кол Мартина. Со словами «не укради», ворующий лесину, чтобы срубить крест на могилу...

Длинная цепь убийств, предательств, обманов... Где граница, которую нельзя переступать? Где грань, за которой цель перестает оправдывать средства — или, напротив, начинает их оправдывать? Согласившись молиться Аллаху словами, а Исусу лишь в душе, Семен пошел на страшный компромисс. Вселенский патриарх Парфений, посоветовавший ему сие, принял на душу не меньший грех.

Таким был его выбор.

Логинову удалось создать героя поразительной силы духа. Семен всегда делает выбор сам, не сваливая тяжесть решения на других. И судит он себя тоже сам — ибо о других сказано: «не судите», а время Божьего суда еще не пришло.

И проклятие Колодца он тоже присудил себе сам — как наказание за все, свершенное им. Наказание, несущее искупление.

»- Тяжко жить, если не можешь даже понести наказание за свой грех. Вспомни Агасфера.

- Я всегда помню о нем».

Колодец не дарует бессмертия. И те, кто его выбирает, не помышляют о вечной жизни, аде или рае. Все в руке Божьей.

А они... Они просто носят воду для тех, кто погибает в пустыне.

(1997)

Читал Логинова (Колодезь) чуть ли не параллельно с Хаецкой (Космическая тетушка). Они показались мне похожими бережным отношением к слову, но почти полярными по мировоззрению и характерам ГГ.

У Логинова романтика появляется микровкраплениями в описании природы. И все. А дальше — сплошной реализм. Точнее, более-менее реалистичный срез короткого исторического периода глазами автора в преломлении жизненного пути ГГ. Так по сегодняшней моде пытаются писать многие: динамично и жестко. Но получается далеко не у всех. У Логинова получилось очень хорошо. Мне показались несколько нудными описания периодических душевных терзаний ГГ, ставшего профессиональным убийцей в кругу таких же душегубцев. Но логика поведения героя и его окружения, неотвратимость развития событий сформулированы автором предельно убедительно.

Добротный авантюрно-исторический роман с фантастическим допущением. Честно говоря, до самого финала не мог понять, зачем автору понадобилось это фантдопущение, когда и без него сюжет бы не провис. Ан нет, Логинов снова (как и в «Многоруком боге далайна») сумел удивить в конце. За это — низкий поклон и восхищение. Кому-то эта вещь напомнила «Очарованного странника», а мне вот — «Чёрного ястреба» Саббатини, но с диаметрально противоположной моралью. Помню, Прашкевич сокрушался, что Жюль Верн, как ни пытался, так и не смог создать иного героя, кроме мстителя. А вот Логинов сумел. Ему, атеисту, удалось написать книгу, исполненную христианского духа. Да-да! Кого-то, возможно, смутит, что главный герой на протяжении большей части книги ведёт неправедную жизнь, ну так это — далеко не редкость для святых. Апостол Павел вообще забил камнями первомученика Стефана. Аплодирую автору стоя. И всё же не могу не придраться к стилю: тут и там мелькают словечки и понятия, странно звучащие либо просто невозможные в XVII веке («минута», «интересует» и т.д.), да и говор того времени выдерживается далеко не всегда. Картины быта, как обычно у Логинова, на высоте, но вот эти мелкие, казалось бы, заусеницы слегка раздражали, портя впечатление от этой очень даже неплохой книги. Большинство читателей, конечно, даже не заметили их, а я вот вздрагивал, как вздрогнул бы ювелир, обнаруживший на бриллианте одну — две шероховатости.