Чарльз Диккенс «Большие надежды»

Надежды юношей питают…

Честно говоря, был какой-то неосознанный и потому трудноформулируемый страх перед чтением этой книги. То ли опасался вязкой томительной скучности, то ли затянутости и нудноватости, то ли проблем с выразительностью языка, то ли ещё чего-то. Однако книга сумела войти в доверие буквально сразу, т. е. уже к концу второй главы. А если кому-то (чему-то) доверяешь, то ведь это уже совсем другое дело, верно?

Стиль, в котором Диккенс сотворил этот роман, я бы охарактеризовал как сентиментально-романтический реализм. Потому что сентиментальности, а порой и просто откровенных сантиментов в романе преизрядно. Сложно найти персонаж, который был бы напрочь лишен этой черты темперамента, и даже те герои, кто почти всё время своего пребывания на страницах книги отличались бездушием и чёрствостью, даже они к финалу стали агентами-перевёртышами и вывернулись наизнанку — мисс Хэвишем, Эстелла, миссис Джо Гарджери...

Ну, а где сентиментальность, там жди и романтику. Конечно, это не романтика «дальних странствий» и «белого безмолвия», это правильнее назвать романтизмом. И наш рассказчик и одновременно главный герой Пип (наконец-то мы добрались до его имени) чрезвычайно романтическая натура, и его благодетель-каторжанин Абель Мэгвич, как бы странно это не выглядело, не лишён романтического духа, и богатенькая затворница мисс Хэвишем, и другие персонажи романа тоже. Правда, вкупе с ними в романе есть и носители практической составляющей жизни — адвокат Джеггерс и его помощник Уэммик, да и друг Пипа Герберт в конце-концов оказался вполне реалистично воспринимающим жизнь человеком (хотя поначалу он тоже долгое время «присматривался» к делу, не делая попыток этим делом заниматься), однако и они то и дело обнаруживают в своих поступках этот самый романтизм.

Но в реалистичности основной темы романа и всего внешнего антуража сомневаться тоже не приходится, потому что как ни крути, но Диккенс описывает нам совсем реальный мир того времени, со всеми его нюансами и особенностями, отличительными чертами и свойствами, с веяниями времени и с системой ценностей разных слоёв английского общества. Правда делает это автор отчасти опосредованно, включая приметы времени в сюжетную линию в виде вкраплений — описаний, упоминаний в диалогах, просто рассказывая читателю о тех или иных нравах, — выводя из всего этого тенденции и генеральные линии. Да и психологически роман весьма достоверен — с учётом поправок на саму эпоху.

Конечно эта книга стопроцентно моралистична и поучительна. При этом мораль каждой описываемой в романе ситуации и поведение практически каждого персонажа настолько откровенно назидательны, что совсем не требуют глубоких осмыслений или догадок-открытий — всё на поверхности, всё в словах самих персонажей или в авторском тексте.

Однако эта назидательность, поучительность и моралистичность вовсе не делают книгу утомительной или зевотно-скучной. Конечно, добрую половину книги события раскручиваются медленно и неспешно, однако постепенно острота сюжета нарастает и роман приобретает черты уже приключенческого — совсем немного, но тем не менее…

А более всего запомнились авторские слова в романе, где Диккенс с явной усмешкой говорит о высокомерии английского общества в отношении всего остального человечества — ну как тут не вытянешь ниточку сопоставления с нынешними временами…

Будучи знакомым с Диккенсом, от этой книги я получил то, чего ожидал, но некоторое обстоятельство вынудило меня принимать участие в жизни главного героя совершенно безоружным. Маленький мальчик Пип, как и Нелли из «Лавки древностей», мог в самом начале этого произведения претендовать на злосчастную судьбу, которая, обрушивая на Пипа горести и несчастья, позволит ему к концу истории оглянуться на свой пройденный путь и почувствовать, что он, познавший на собственной шкуре голод, холод и предательство близких, он, смело глядевший в глаза врагам, презиравший лицемеров и лгунов, он, отныне гордый за то, что выдержал этот натиск, не зря терпел и боролся и не зря выжал из читателя скупую слезу. У меня были все основания считать, что Диккенс распорядится Пипом так, а не иначе, но ведь тогда у нас была бы вторая бедняжка Нелли, благие качества которой вкупе с расстроенным душевным состоянием и постоянными слезами привели к безрадостным, но ожидаемым последствиям. Поэтому Диккенс и добавил то самое обстоятельство, о котором я упомянул, сделав Пипа, или, вернее будет сказать, его неопытность, главным своим врагом.

Если я скажу, что юнец, в одночасье ставший наследником некоторого состояния, достойного того, чтобы о нём болтали, пообещает, испытав на себе контраст бедности и богатства, слишком много прежде всего себе и не выполнит своих обещаний, и если я добавлю к этому, что юнец этот вовсе в свой неисполнительности не виновен, разве скажет мне кто-то, что я неправ! Разве не природой подсказано человеку пусть изредка, но отвергать свои обещания, о которых будет твердить ему совесть, для того и необходимая, чтобы раскаиваться и уметь различать чёрное и белое; разве человек откажется от этого? Ну что вы! А что же могу я тогда сказать о нашем герое, Пипе, все надежды, все обещания которого были продиктованы ему неопытностью, а отвергнуты осознанием этой неопытности и тем, с какой ревностью он давал всё новые обещания, позволял своим надеждам возрождаться в новом облике, а после — рассыпаться в прах или на тысячи маленьких осколков — здесь выберите сами, по своему усмотрению, и не обманывайтесь, что не делали того же, что делал Пип.

Диккенс чудно и достоверно описал крушение надежд, подготавливавшееся несколько лет и своей ожидаемостью научившее Пипа глядеть на своё положение в обществе, на друзей, на дозволение добавить в копилку пару новых надежд, прежде всего опираясь на зримое и осязаемое, такое, что может дать пользу, как только этого потребует необходимость. Главный герой на своём опыте имел возможность убедиться, что доставшиеся так легко деньги и положение в обществе не заменят той жизни, которая предоставила бы ему, крепко держащемуся за своих друзей, такой же случай добыть себе всяческие богатства, научив тому, чему не научили джентльмены из высшего света.

Супер, очень понравился роман! =) Это первое что я читал у Диккенса, однако обязательно прочту еще что-нибудь. Все герои действительно живые и запоминающиеся... Концовка получилась на ура, очень благодарен автору за то, что все кончилось именно так, а не иначе... Конечно, очень было обидно по поводу «движемого имущества» но время все расставило на свои места... Надеюсь что они будут счастливы, Удачи вам Пип И Эстелла.... Я вас не забуду....!

Первое прочитанное мной произведение Ч. Дикенса. Роман интересный. В душу запал Джо — олицетворение доброты, силы, терпения, любви, самопожертвования, спокойствия и других положительных черт человека.

Повествование от первого лица заставляет сочувствовать главному герою больше, чем он порой того заслуживает.

При таком временном охвате сложно ориентироваться без хронологических рамок: не поймешь, вырос герой или нет, и если вырос, то насколько.

Местами сюжету не хватает правдоподобия, и под конец уж очень по-сказочному оказались переплетены судьбы героев.

Но в целом, очень даже не плохо. Идеальный открытый конец.