Харуки Мураками «Сжечь сарай»

Сжечь сарай

По титульному рассказу этого сборника Харуки Мураками снят южнокорейский фильм «Пылающий», который выходит в прокат в июле, месяц у меня традиционно кинематографический, потому что приезжает на каникулы дочь. И значит, не мешает заранее составить представление об одном из фильмов, на который непременно сходим. Потому что хвалят. Не будучи фанатичной поклонницей японского писателя, к некоторым его вещам питаю большую нежность, Sputник и Цкуро Тадзаки совсем мои, не могу того же сказать ни об одном из читаных в разное время рассказов, тем интереснее было свести знакомство со сборником, которого прежде не знала. Рассказы, составляющие его, написаны давно, с 82 по 84 год, не цикл – какого бы то ни было сквозного героя или даже намека на сюжетную связь нет, потому расскажу о них в том порядке, в каком расположены в сборнике.

Итак «Светлячок». Частый у Мураками мотив любви-дружбы, любви-приятельства, когда молодые люди обоих полов тесно общаются, не составляя пар, о которых можно было бы сказать: Он ее парень, она его девушка. В большей степени дружба и общение в пределах одной компании. Именно такая объединяет старшеклассников из провинциального городка, двух юношей и девушку. Равномерного взаимного притяжения между ними нет, девочка и один из мальчиков знакомы с детства, дружат семьями, его другу не о чем с ней поговорить, но в его присутствии общие темы находятся. И вообще им втроем комфортно. До тех пор, пока общий друг не запирается в гараже в машине с включенным двигателем. А спустя год двое оставшихся случайно сталкиваются в Токио, куда приехали учиться. И начинают вместе совершать многокилометровые пешие прогулки, почти не говоря друг с другом. Пока однажды им не случается переспать в ее день рождения, после чего расстаются окончательно. Почему «Светлячок»? Сосед по комнате в общежитии дарит герою, уезжая на каникулы. Но свет малютки еле виден и рассказчик выпускает его.

«Сжечь сарай» второй по порядку. Тридцатидвухлетний женатый писатель знакомится с привлекательной девушкой, моложе себя почти на двенадцать лет – немного роман без обязательств и большого взаимного притяжения, который окончательно затухает, когда она едет в Африку, возвращаясь уже подругой этакого японского Гэтсби: отличные костюмы и стильная машина, явно богат, хорош собой, мутное прошлое, непонятно чем зарабатывает («внешняя торговля» – обронил туманно). Как-то раз эта пара заваливается к писателю, жена которого отсутствует, много пива, немного отменного качества каннубиса, пока девочка засыпает, мужчины беседуют. Гость признается в пиромании – он получает психологическую разрядку, изредка поджигая бесхозные заброшенные сараи: бензин, спичка и с безопасного расстояния любоваться, как горит. Он и здесь, прямо в окрестностях уже присмотрел один подходящий. Гости уезжают, а писатель вооружается картой окрестностей и пытается вычислить обреченное строение. А после составляет маршрут утренней пробежки, лежащий через все пять подходящих точек. И бегает день за днем почти полгода. Пока, встретив своего гостя, не задает ему вопрос о сарае: Что же, мол, не сжег? Сжег – отвечает, — И тот был даже ближе к вам, чем вы могли подумать. А кстати, вы не знаете, куда пропала имярек? Полгода уже от нее ни слуху, ни духу...

«Танцующая фея». Откровенный, хотя довольно очаровательный, сюр. Некая дальневосточная держава, Китай, Япония, Корея? Прежде была Империя, но на памяти одного поколения свершилась революция. Радикально ничего не поменялось, слоновий завод, на котором работает рассказчик, по-прежнему функционирует. Методика незамысловата как грабли: отлавливается один слон, разнимается на части, дополняется фейковыми деталями и назад в природу выпускается пять особей. Нормально, чо, просто мы любим слонов и не имеем времени ждать естественного прироста. Одному из рабочих начинает сниться танцующая фея, которая пророчит, что скоро он станет плясать с ней среди лесов. А дальше будет странная лавстори: понемногу от «Огневушки-Поскакушки» и «Хозяйки Медной Горы» Бажова, отчасти «Труп невесты» Тима Бёртона, крохи андерсеновской «Русалочки». Занятный рассказ.

«Слепая ива и спящая девушка». Тоже достаточно сюрреалистично, но здесь внешне совершенный реализм, сюровое настроение, состояние, детали. Молодой человек, потерявший в Токио работу, приезжает собраться с силами в маленький городок детства и по просьбе тетки везет двоюродного брата на прием к отоларингологу. У мальчика сложное расстройство слуха, которое началось после удара мячом на уроке физкультуры много лет назад, прогрессируя в глухоту. Сильный рассказ, по настроению напомнил Фолкнера.

«Три германские фантазии» — миниатюры, которых я откровенно не поняла, потому и сказать о них что-то вразумительное мне сложно, особенно о первой. Полета авторской мысли, ассоциирующей порнографию с историческим музеем, мое скромное воображение не разумеет. Хотя да, третья новелла о висячих садах, если верить рассказу Антона Долина о фильме «Пылающий», просочилась в фильм фермой, расположенной на границе Северной и Южной Кореи (Западного и Восточного Берлина). Общее впечатление как от достойного сборника рассказов, ни один из которых не шедевр, но все на очень высоком уровне.

Прочёл рассказ почти случайно, готовясь посмотреть нашумевшую экранизацию, «Пылащего» Ли Чан Дона (пока не видел, но обратите на фильм внимание, не встречал ни одного человека, которому бы она не понравилась)- и он глубоко меня тронул, как бывает с произведениями, которые так или иначе отражают наши собственные переживания. Мне болезненно близки чувства героя- которые читатель, сообразуясь с собственным опытом, может скорее угадывать, поскольку в тексте они лишь намечены, — к девушке, варианте вечной Холли Голайтли, легкомысленной, незрелой, вздорной и при этом неприкаянной, очевидно, глубоко несчастной, из тех, что «и жить торопятся, и чувствовать спешат», не способной ни к постоянной профессиональной деятельности, ни к постоянным отношениям, ни к пребыванию в одном и том же месте. Это нереализованное влечение к прекрасному и страдающему от некоей червоточины, недоступному, столь выбивающемуся из привычных представлений существу (которое едва ли способно всерьёз увлечь человека здравомыслящего, не склонного к душевным метаниям и бестолковым мечтаниям) причудливым образом рифмуется с тем воздействием, которое оказывает на героя любовник девушки, заражающий его своей пироманией. Эти двое не могут ничего ему дать, не нуждаются в нём и ничего от него не требуют, но общение с ними, столь мимолётное, подтачивает его психическое равновесие, пробуждает патологические склонности, которые он окажется вынужденным таить и сдерживать, в гораздо большей мере склонный к мрачным фантазиям, чем к антисоциальным поступкам.

Я бы наверное, если ко мне пришел такой вот милый поджигатель, подумала бы, не вызвать ли мне милицию. Мои взгляды намного уже, чем у главного героя, который вычислял какой же сарай сожгут. Неужели в мире так много вещей, даже людей, исчезновения которых даже никто не заметит? Интересно сколько вот таких мусорщиков, поджигателей? Становится даже страшно, если представить, что кто-то решит, что я вот что-то типа такого сарая.