Чайна Мьевиль «Посольский город»

Совершенно неожиданная, нехарактерная для Мьевиля книга. «Посольский город» стоит особняком и выделяется своей необычностью даже среди других, весьма неординарных книг Мьевиля.

Будущее. Космос. Люди давно достигли иных звездных систем и встретили иных разумных существ. В результате проблемы контакта, взаимопонимания и сотрудничества с другими расами встали, что называется, «в полный рост». Вот на одной из таких отдаленных планет на границе доступного людям Космоса, в мире, куда не так-то просто добраться, но где, тем не менее, уже существует посольская миссия Человечества, и развивается действие романа.

С другими книгами Меьевиля этот роман роднит лишь одно: эта книга странная. Очень странная. Что называется, «замороченная». При всем при том, это самая настоящая научная фантастика высшей пробы. Проблемы взаимодействия и взаимовлияния языка и мышления, психологии и физиологии, индивидов и социума. Эта психоделическая книга на самом деле оказывается совершенно логичной и строго научной (насколько это вообще возможно в художественной литературе).

Книга очень непростая. Странная. Умная. Неординарная. Философская. Психологическая и психоделическая. Достойная, и достойная весьма.

Любителям ураганного «экшена» -- однозначно не сюда.

Мистер Чайна Мьевиль знатный неформал. С внешностью все понятно, лысой башкой, татуировками и пирсингом сейчас мало кого удивишь, даже будучи писателем. А вот писать на темы о которых обычно не пишут, или писать вещи, которые до тебя писали единицы или не писали вообще, это надо постараться. Да еще при этом обладать талантом.

Мьевиль, хоть и написал не очень много книг, уже заставил читателя считать себя выдумщиком, чьи идеи могут прийти в голову мало кому. Бог с ними с идеями, многие люди могут сыпать оригинальными идеями, но преподнести их в виде романа так, чтобы о них был интересно читать, форменное искусство.

Самое интересное, несмотря на почти десяток книг высокой степени оригинальности, Мьевиль ни разу не писал твердой научной фантастики. Казалось бы, это именно тот жанр который буквально создан для таких писателей, как Мьевиль. Но только в 2011 году, спустя 13 лет после своего дебюта, Чайна пишет «Посольский город», который спокойно можно отнести к жанру твердой НФ и поджанру, страшно подумать, лингвистической фантастики.

Даже попытка объяснить или описать сюжет «Посольского города» вкратце, может привести к остановке работы мозга. Но мы все же попытаемся. События книги разворачиваются на планете Ариеке, на которой мирно сожительствуют люди и некоторые инопланетяне (экзоты по мьевельски) с местными аборигенами Ариекаеми, но местные называют их Хозявами.

Вроде все пока просто. Но как только мы начнем описывать Ариекаев уже появятся большие проблемы. Сам автор внешне их описывает, как смесь кораллов, лошадей, рыб и насекомых. Несмотря на кажущуюся абсурдность этого образа, благодаря стилю Мьевиля его легко представить. В любом случае, это не особо важно.

Выше уже было написано, что «Посольский город» редкий представитель лингвистической фантастики. Все в романе крутится вокруг Языка Ариекаев. Дело в том, что они говорят сразу, скажем так, двумя языками и могут понимать только такую речь, за которой чувствуют разум. Почему-то люди способны понимать Ариекаев, и даже говорить на их языке, но Ариекаи не могут понимать людей. В итоге выяснилось, что эти Хозяева могут понимать только двойников, идентичных близнецов, которые должны говорить на повороте и подрезе (так люди называют двойной язык Ареикаев) чередуя друг друга. В итоге в городе Посолграде, единственном городе на планете, выращивают искусственных Послов, двойников, которые могут общаться с Ариекаеми. Так и живут.

Если у вас еще не лопнули мозги, то дальше больше. Ариекаи воспринимают язык никак мы с вами, как набор символов, что-то значащих, а как явление. То есть чтобы что-то сказать Ариекаем надо сначала это увидеть. Поэтому они иногда выбирают землян (терран), для того чтобы внести в свой язык что-то новое. То есть человек что-то делает, например плавает, и теперь в языке Ариекаев появляется сравнение с плавающем человеком. Так они обогащают свой язык.

Но проблема совсем в другом. Такой язык неспособен ко лжи. До прилета людей Ариекаи не знали что такое ложь. И когда выращенные Послы начали говорить ложь, то Ариекаи впали в экстаз, для них это что-то вроде слабого наркотика. Но события книги найдут для Ариекаев наркотик и посильнее.

Такой вот получается симбиоз людей и Ариекаев. Терране дают Ариекаем Ложь и людей для создания сравнений в Языке, а Ариекаи дают им взамен биотехнологии. В Посолграде почти все живое. Дома, канализация, кондиционеры, оружие, протезы.

А где, собственно сюжет, спросите вы? Да он тут довольно слаб для фантастики, но зато не отвлекает читателя от попытки понять идеи Мьевиля. По сути, автор нам рассказывает локальную историю, в которой главная героиня является наблюдателем. Историю об обществе Ариекаев, об его падении и попытках его восстановить. Больше похоже на увлекательный учебник по истории, чем на художественное произведение. Если продраться через много толком ненужной информации о жизни главной героини в начале книги и погрузиться в мир Ариекаев, то можно получить от прочтения «Посольского города» много удовольствия, но для этого надо себя заставлять читать. Если вы не хотите напрягаться, а просто почитать увлекательную книжку, но хорошую и оригинальную, то лучше взять что-то другое. Роман Мьевиля близок к научному труду. Интересному, но все же научному.

Уже какую книгу не покидает ощущения схожести стиля Мьевиля с Желязны. Абсолютно непонятное начало, которое только после прочтения определенного количества страниц произведения становится понятным. Только у Желязны переход от слов «что это было» до «офигеть, как круто», занимает страниц 20, а у Мьевиля, в случае с «Посольским городом» всю книгу. Каждую главу сумасшедший британец подбрасывает нам новую информацию, которая накладывается на предыдущую и на выходе получается уже что-то третье. Как говорится, Мьевиль занимается сексом с вашим мозгом, но вот только он делает это не нежно, приятно и чувственно, как многие любят, а просто жестко вас имеет в него. То есть такой секс на любителя, как и такой стиль Чайны.

Помимо невообразимого сеттинга и расы Ариекаев мозги нам пудрят и Послы, которых обычно называют в единственном числе. Допустим посла зовут КелВин. Так к нему и обращается, хотя одного человека зовут Кел, а другого Вин, они просто были выращены одинаковыми и по специальном методикам начали думать одинаково, от того и говорят постоянно заканчивая друг за друга фразы. Поэтому диалоги выглядят довольно интересно, пусть и иногда запутанно.

Портит все долгое вступление, которое рассказывает о жизни главной героини Ависы. Конечно, без некоторых эпизодов ее жизни многое было бы не понятно, но можно было преподнести их по-другому. Возможно, Мьевиль это сделал для того, чтобы увеличить объем книги, потому что «Посольский город» произведение не то, чтобы большое. И это его, к удивлению, минус. Столько оригинальной информации на таком маленьком количестве текста сильно напрягают. Для кого-то это может и плюс, конечно, но все-таки не зря оригинальная «Дюна» содержит в себе три книги.

На персонажей в «Посольском городе» места просто не хватило. Действующих лиц много, но все они выстреливает эпизодически, что с точки зрения такого небольшого и оригинального текста это правильный авторский ход. Наблюдает за развитием драмы на Ариекае Ависа Беннер Чо, уроженка Посолграда, иммерлетчица (поверьте, проще про иммер и иммерлетчиков прочитать в книге самим, чем сейчас вам это объяснять, считайте пока что это обычные пилоты звездолетов ). Ее образ как-то не западает в душу и она не чувствуется живым персонажем, как, впрочем, и все остальные. Возможно, это связанно с совсем уж инопланетным содержанием книги. Опять же, для кого-то это плюс, что Мьевиль создал настолько чужих для нас людей будущего, это чуть ли не реалистично, а для кого-то это покажется просто бездушным описанием героев. Последнее, скорей, и верно. Описание Языка и Ариекаев с их культурой настолько захватывает, что не обращаешь внимание на все остальное.

В принципе, ничего другого про героев сказать нельзя. Образы не запоминаются и не чувствуются. Из-за этого страдает драма, которую нагнетает Мьевиль всю книгу. Гибнущее поселение не вызывает никаких чувств, а мозг дальше просит от книги еще больше пищи для размышлений, что книга ему и предлагает. Но создай автор действительно живых персонажей, то чуждость и непонятность этого далекого мира уже таковыми бы не были, поэтому персонажи это оправданная жертва.

Мьевиль создал что-то сильное и оригинальное, причем настолько, что это сложно отнести к художественной литературе. Это ближе к какому-то научному трактату или инопланетной летописи. Но если вы все же разглядите в творении Мьевиля книгу, то поймете, что «Посольский город» не о людях, он о Языке.

Книга о странных людях,механизмах и таких же странных мирах, где они все сосуществуют.

Странная книга,но в тоже время что-то в ней есть...

Однозначно советую читать.

Язык, на котором мы говорим, определяется нашим мышлением, тем, как устроена работа нашего мозга. Но, может быть, и наоборот — во многом наше мышление зависит от того языка, на котором мы говорим и на котором думаем. В романе «Посольский город» инопланетяне ариекаи обладают необычным, сильно отличным от человеческого, языком. Он характеризуется некоторыми ограничениями, которые и делают его уникальным, но которые, возможно, и ограничивают самих ариекаев, не дают им полноценно воспринять окружающий мир.

Не стану упоминать подробности, чтобы не разрушать впечатления тех, кто ещё будет читать этот роман. Скажу только, что автору удалось изобразить необычный мир с особой атмосферой, инопланетян с необычной логикой, необычное общество на планете Ариеке (со свободными нравами, коллективным воспитанием детей и т.д.), необычной концепцией того, что обычно в фантастике называется гиперпространством (а в романе это называется иммер), и много чего ещё необычного.

Это первое произведение Чайны Мьевиля, которое я прочитал, и нет никаких причин не поставить ему высокую оценку.

«В Советской России язык говорит на тебе.»

Чайна Мьевиль, устав от жанра фэнтези, выдал первую в своей карьере книгу в жанре твёрдой научной фантастики. Более того – дальней космической фантастики. Но он не был бы самим собой, если бы написал типовой труд о покорителях дальнего космоса, гипердрайвах, чёрных дырах и кротовых норах. «Посольский город» – книга очень камерная, локальная, и почти всё её действие, как и следует из названия, происходит в эпонимическом городе, на дальнем фронтире известного космоса.

Арикеи – инопланетяне, каждая особь которых говорит двумя ртами одновременно, а их язык допускает озвучивание только тех явлений, которые говорящий наблюдал лично. Поэтому Арикеи физически неспособны лгать. Поэтому Арикеи неспособны понимать людей, произносящих одним ртом абстракции и ложь. Поэтому культура Арикеев оказывается совершенно беззащитной при контакте с иной цивилизацией.

Язык – привилегия и дар, поскольку владеть им способны только специально выращенные пары людей-телепатов, связанные крепче сиамских близнецов. Язык – оружие (и не только для носителей). Язык – наркотик (и не только для тех, кто его слышит). А если нужны аналогии, ранее не существовавшие в Языке, то их можно построить с помощью живых людей – которые затем навек станут его частью. А если терпеть зависимость от наркотика нет больше сил, всегда можно лишить себя слуха.

Так Язык ассимилирует тебя. Или убивает. Или сначала ассимилирует, а убивает потом.

«Посольский город» – фантастика лингвистическая. Возможно, один из самых редких и сложных для написания жанров научной фантастики. И Мьевиль, как истинный мастер слова и Языка, не уронил планку, поднятую Вэнсом и Дилени полвека назад. Но и от читателей требует многого – если вы интуитивно не понимаете разницы между аналогией и метафорой, между тропом и кеннингом, между семиотикой и семантикой, лучше не браться за эту книгу.

И да – как многие уже написали, через первую треть книги нужно буквально заставлять себя прорываться. Чайна Мьевиль тоже говорит особым языком – в данном случае, языком М. Джона Харрисона – и к этому нужно привыкнуть. Не ждите лёгких весёлых небылиц.

Язык этого не допустит.

Книга «Посольский город» относится к жанру социальной фантастики. Главные события происходят не с героями книги, а с тем обществом, которое существует на удаленной колониальной планете. Здесь и взаимодействие двух рас абсолютно несхожих разумных существ, и проблемы взаимодействия колонии и метрополии, и стремление к власти отдельных персонажей, и движение фанатиков-консерваторов. А главный герой книги вовсе не разумное существо, а Язык Хозяев. Главная идея книги, как язык влияет на мышление, и как мышление влияет на язык. Недавно мне попался на глаза термин «лингвистическая фантастика». Так вот, эта книга типичная лингвистическая фантастика, фантастика о происходящем с языком, со словом. В результате это весьма нестандартное произведение оказалось несколько перегружено филологическими терминами (и нет примечаний, которые бы эти термины объясняли). Что не мешает напряженному и захватывающему действию, но затрудняет чтение.

Книга сложна, и надо бы её перечитать. Но перечитывать не буду из-за корявого перевода. К тому же книга не отредактирована. Поэтому буду следить, вдруг появится другой перевод.

Книжки в субжанре лингвистической фантастики — большая редкость. Но не стоит огорчаться этому. Чтобы работать с теориями знаковых систем, не говоря про гармоничную интеграцию их в сюжет, требуется немалый уровень интеллекта на входе, который, однако, гарантирует отсутствие мусора на выходе.

Хомский, Борхес и Кэрролл были бы довольны лондонским постмарксистом. Если мнение двух последних выяснить затруднительно, то на Хомского я тут возлагаю определенные надежды. В конце концов, если «Анафем» рецензировали в Nature, то почему бы легендарному анархисту от лингвистики не обронить словечко насчет «Посольского города»?

Ариекийский язык, на котором говорят двумя ртами одновременно, предельно перформативен и не допускает лжи. В самом деле, представьте себе, что дверные замки стали подобны криптографическим системам открытого ключа... примерно так же чувствуют себя Хозяева в обществе людей, способных лгать и мыслить абстракциями. Человеческие лингвисты и переводчики в мире Ариеки генетически изменены так, чтобы естественная эмпатия, внимание к нюансам чужого поведения и мышления, обострилась до степени, позволяющей говорить с Хозяевами в их манере.

Каждый такой лингвист — уже не просто переводчик и языковед, но Посланник. Двуединая личность, пара клонов фактически с общим сознанием, восполняющим физиологическое отсутствие второго рта. Их имена тоже конструируются так, чтобы подчеркнуть это единство.

А если в Языке нет слов для определенной фигуры речи?

Не беда. Ее всегда можно сконструировать.

Что при этом станет с исходным лингвистическим субстратом, никого не интересует.

У меня было целых три причины заинтересоваться этим романом.

Первая. Об авторе заговорили на фантлабе.

Вторая. Озон написал: Вы покупали Нам, живущим РЭХ. Ну купите ещё и этот роман. Мы его в этой же серии издали. :-)))

Третья и самая главная. В списке похожих произведений была повесть Чана История твоей жизни.

Ответ 1. Да, автор неоднозначный, узнаваемый, своеобразный, иногда даже стильный.

Ответ 2. С РЭХ общего только разнообразие секса. Нет, клубнички нет, отношения далеки от классических семей, но семейные ценности иногда все равно прорываются сквозь миллионы лет разнообразных форм супружеских отношений.

Ответ 3. Те, кто сравнивают с Чаном, правы. В основе романа лежит язык. Разнообразие форм, видов. Даже не знаю, как сказать, но люди в этом языке могут быть не просто носителями, но самими словами. В частности, героиня какое-то время была сравнением.

Но меня-то Чан очаровал не словами, а уже сложившейся картиной. Язык инопланетян помог героине увидеть и принять свою жизнь. Что даст героине Мьевиля язык Хозяев мне не слишком любопытно.

На фантлабе в Трёпе есть тема про пословицы и поговорки. Там люди перефразировали лёгкие и известные поговорки сложными понятиями. Вот автор чем-то подобным и занимается.

Пример. Упомянут возраст героини. Потом возраст, когда она вышла замуж. Года разумеется не соответствуют земным и выглядят странным, если не знать, что обороты планет настолько разнятся, что их один год может равняться условно нашим пяти-десяти. Но автор вдруг решил перевести возраст в килочасы. Лет 30 назад я бы наверное даже захотела посчитать. Сейчас — нет. Героиня совершенолетняя, а сколько ей лет — одиннадцать или 120 — абсолютно не важно.

Так и с послами, вернее с теми, кто говорит в Посольском городе с Хозяевами. Их должно быть двое и они должны говорить одновременно, но разные слова, составляющие часть предложения. Как только это и так стало ясно из текста, автор тут стал опять объяснять. То, что читатель должен просто увидеть, автор перевёл в несколько десятков абзацев ненужных объяснений.

Ну и ещё так, по мелочи. На территорию к Хозяевам можно проникнуть только не дыша. Оказывается это проблема и только дети хотят её решить. Вот так бороздишь-бороздишь просторы космоса, а как дойти до цели, так кислородные маски опять не завезли.

Может дочитаю. Начало было вполне себе интересным.

«Признаю своё поражение. Я пыталась придать этим событиям некую структуру. Я просто не знаю, как это произошло. Может, причина в том, что я была недостаточно внимательна, или в том, что это случилось на самом деле, но почему-то мой рассказ не хочет становиться таким, каким я хочу его написать». (стр.174)

Хорошая мьевильская самоцитата: её можно применить и к самому себе постфактум чтения, и к созданному автором миру. К себе — потому что, вынужден признать, за долгое время это первая книга, с которой не удалось справиться. Категорически не хотела идти. Первая треть раскачивала лодку очередного мьевильского мира, и если ко второй трети книги лодка вроде бы раскачалась, и даже пошли кое-какие волны, то чуть позже стали очевидны отсутствие движения и тот факт, что водоём, в котором находится лодка — не река, а озеро: плыть толком некуда.

Вдвойне это печально потому, что «Посольский город» подана как лингвистическая/филологическая фантастика (большая редкость) с достаточно, в общем-то, любопытной идеей: люди, становящиеся в другой культуре аспектом чужого языка. Человек-прилагательное, человек-сравнение, человек-предлог. Если отбросить аллюзии и образность, Послоград мне представляется своего рода мировой Культурой, ужатой до одного города, в котором те или иные писатели могли бы являться выражателями взглядов целых пластов населения, те или иные люди — обозначателями качеств, векторов и смыслов, кто-то помельче — одни, но веским словом. «Послы», состоящие из близнецовых разумов, которые в разговоре с Хозяевами одним словом обязательно должны передавать одновременно и суть события, и его эмоциональный окрас — чем не фигура «писателя» или представителя своего языка, если говорить о некотором профессиональном долженствовании?

В конце книги есть некоторые выводы, достаточно напичканные аллюзиями, «городов теперь два — один для зависимых, другой для всех остальных, — и они вежливо взаимодействуют. У абсурдов куда больше общего с новослышащими, чем с оратеями. Слух тут ни при чём — абсурды и новые одинаково мыслят». «Людям — переносчикам инфекции — вход в их город будет закрыт навсегда: город, в котором теперь говорят иначе, тоже будет табу. В будущем послами между городом и их поселениями станут не люди, а новые ариекаи». Здесь можно найти достаточно поводов для дискуссий, если проецировать на нашу реальность. Абсурды. Новослышащие с тачпадами, спокойно переводящими смыслы с одного языка на другой. Оратеи, отстаивающие чистоту старого языка. Новые ариекаи — сложносоставные формы эмпатически-смысловых существ, с других точек зрения трактующие аспекты окружающей культуры.

Мысль затейливая, мысль интересная, творческий вызов — достойный. Только вот то ли у Мьевиля действительно не получилось задумку обыграть, то ли это просто мозг рядового читателя не смог уловить структуру построения текста; результат уже известен. Поговорить после чтения, в общем-то, есть о чём — но это старые песни да на новый лад, всё то, о чём филологи и вообще люди, видящие изменяющийся мир в фокусе «что же останется после нас» и так говорят, в заслугу книге это никак приписать не получится; сюжетное, композиционное, драматическое в книге выглядят бледновато. Хотя как знать — возможно, многие новые ариекае руссияе и найдут в «Посольском городе» что-то своё, и вообще найдут. Достаточно своеобразная фантастика всё-таки получилась.

Не Стивенсоном единым

***

Мьевиль – писатель очень неоднозначный, но при этом очень заметный. Помимо внешности и критики Толкина, его отличает необычный характер произведений. Практически жюльверновский постапокалиптичный мир «Рельс», сборник «В поисках Джейка», в котором что ни рассказ, то целая новая (или удачно доработанная старая) идея. На этом моё знакомство с Мьевилем заканчивается, но начинается «Посольский город». Скажу сразу – не лучшее «начало», поскольку не могу считать себя ярым фанатом автора. «Посольский город» дался мне непросто, было немало причин забросить чтение если не навсегда, то на долгое время. Тяжеловесное чтиво при малом объёме текста!

Итак, «Посольский город» — твёрдая научная фантастика (почему в классификаторе она маркируется «мягкой»?), которое сводится к минимуму описания мира, но максимуму субъективизма. «Посольский город» — это рассказ Ависы – иммерлетчицы (и не ждите, что толком поймете значение слова «иммер») о событиях в Послограде. События эти, естественно, выходят за рамки определения «норма». Первая треть книги представляет собой то настоящее, то ретроспективу, задача которой – немного ввести в курс событий. На деле же оказывается, что Мьевиль добрую половину романа расставляет фигуры на шахматной доске, чтобы потом начать партию. Партия же собирается из политических, социальных, военных столкновений интересов разных фракций. И то, что сперва кажется разрозненным и несвязанным, затем превращается в одну общую картину. И все мысли о том, чтобы забросить чтение, уходят в небытие.

Персонажи у Чайны носят чисто функциональных характер. Даже главный герой (Ависа) – это эрзац, не более. Она нужна, чтобы дать субъективную оценку происходящему. Созданный Мьевелем мир – тоже схема с максимумом дыр и провалов. Что такое иммер? Как всё же выглядят Хозяева? Какой идёт год? Что стало с Землей? Эти вопросы определенно останутся без ответа. Вроде бы чисто янг-эдалтовский подход, но это не так. Само содержание и мысли книги не годятся для жанра янг-эдалт (например, «Рельсы» вполне хорошо вписываются в вышеназванный жанр).

Наконец, я подошёл к самой важной части отзыва. Смысл и идеи, которые продвигает Чайна. Автор сталкивает между собой два совершенно разных мира – мир людей и мир Ариекаев. Если про первых мы знаем многое, то про вторых – толком ничего. Контакт, самый настоящий контакт, если и случится, то

Заключение: очень интересных, хотя и непростой роман. Читать его тяжеловато за счёт формы, которую выбрал Мьевиль. При этом книга оказывается проще по уровню мысли, чем «Анафем» Н. Стивенсона. Но её проще читать, чем «Анафем» Н. Стивенсона. В этом её плюс.

Поклонникам научной фантастики с максимумом логики и минимумом авторских допущений будет непросто с чтением этой книги. Но только поначалу! В общем, автор «Посольского города» и не скрывает особенностей своего стиля, описывая свои произведения, как «странную фантастику». Так что кто не прошёл мимо, погрузился к текст, но как минимум засомневался, автор не виноват, потому что предупреждал. А вот кто дочитал до конца, тот — молодец! Потому оно, действительно, того стоит!

Поначалу, где автор описывает возвращение в Посольский город выросшей в его стенах, обучившейся на иммер-летчицу, помотавшейся в силу профессии по вселенной и почтившей своим присутствием посвящённый прибытию нового посла торжественный вечер Ависы Беннер Чо, я едва не записал книгу в число тех, что я не дочитал, потому что по той или иной причине, а то и нескольким сразу продолжать было выше моих сил.

Маневрировавшая между другими приглашёнными, говорившая то с одним, то с другим гостем Ависа вызвала у меня ассоциацию с Алисой Льюиса Керролла, а происходящее вокруг неё с той самой Страной чудес, в которой, как известно, бывает даже улыбка без кота. На вкус и цвет товарищей нет, но для моего восприятия странностей было немало.

Посол оказался не одним человеком, а двумя, носившими странное сдвоенное имя. На шее всех без исключений послов были странные, на мой взгляд гротескные, будто бы прибывшие из фантастики былых времён поблёскивающие огоньками обручи. Местный аналог гиперпространства — иммер — воспринимаемый иммер-лётчиками не напрямую, а только через специальную технику показался своеобразной, сломавшей тесные границы картинной рамы произведением художника-сюрреалиста. Добили меня пушки времени, предназначением которых было обезвреживание и уничтожение обыденностью монстров из вечности иммера. Пушки времени? Уничтожение обыденностью? Серьёзно? Спасибо, кажется, как-то раз я уже читал нечто подобное и насилу дочитал, больше не надо.

В тоже время Мьевилль знакомит читателя с инсектоидной, биологической цивилизацией аборигенов Ариеки, говорящих меж собой на уникальном Языке, обретающим смысл исключительно и только в одновременном звучании двух голосов. Для другого читателя это может и ничего не значить, а я люблю фантастику о негуманоидных цивилизациях. И, пожалуй, только ради ариекаев с их Языком я решил потерпеть ещё немного, одолеть ещё пару глав, а затем уже либо всё-таки распрощаться с книгой, либо читать до конца. Сейчас я уже могу сказать, что ни капли не жалею о потраченном времени!

Потому что многие странности нашли оригинальные и в тоже время логичные объяснения. Остальные же стали своего рода изысканной специей в наивкуснейшем блюде! Прибывшие на Ариеку загадочные, непохожие ни на кого из коллег посол ЭзРа и послужившая в некогда в детстве ариекаям воплощённым живым сравнением Ависа породят события, которые до неузнаваемости изменят всё в Посольском городе, казалось бы незыблемой культуре Хозяев-ариекаев и большой космической политике. Язык, живущий лишь в двухголосом исполнении живого и разумного существа, в принципе несовместимый с ложью и поневоле принуждающий ариекаев говорить и мыслить правдой, только правдой и ничем, кроме правды, сначала станет причиной ужасающего кризиса, а затем всего лишь артефактом, пережитком эпохи, уступающим былую власть многогранному новому.

Иными словами «Посольский город» — это самая настоящая концептуальная научная фантастика, исследующая не столько реально существующие и вымышленные языки, сколько само сознание, прямо зависящее от избранной формы общения и упорно изобретающее новые способы, чтобы сказать и помыслить о том, что вчера было немыслимо и невозможно.

Ах да! У нас же здесь взрослая, к тому же ещё и современная фантастика, поэтому здесь не обошлось без секса между персонажами и толерантным взглядом на сексуальность как таковую. Хоть упомянутое и ограничивается несколькими описательными и сюжетными штрихами, не претендуя на большее, но... Где-то в начале автор упоминает о том, что прибывшая в Послоград с законным, но уже не таким уж и любимым мужем Ависа уже несколько раз была замужем и как минимум разок имела серьёзные отношения с женщиной. Позже, по просьбе охочего до закулисной информации мужа Ависа становится регулярной гостьей в кровати посла КелВин. Уже немного попахивает, а, если ещё вспомнить, что посол — не один человек, а пара монозиготных близнецов, то это уже у нас получается... Сами для себя решайте, что тут получается и насколько конкретно для вас это приемлемо.

Интересная идея лежит в основе многообещающей завязки произведения, и эта завязка развивается первую четверть книги. Потом автор, видимо, вспоминает, что ему платят за авторские листы, и на протяжении следующих почти трёх четвертей повествования не происходит ничего, просто вяло передвигаются фигуры по доске. Наконец, на последних страницах галопом происходит весьма банальная развязка.

Разочаровал... А так один из моих любимых писателей. Задумка неплоха, хоть и очень сложная. Реализация подкачала, видимо в силу сложности темы. События развиваются скучно-короче нудятена, тягомотина. Многие вещи не раскрыты (Иммер -он необъясним). И т. д. Еле прочитал, ни малейшего удовольствия.

Когда второй блин становится комом...

После феерического КРАКЕНА взялся за этот роман автора, но тут меня меня постигло разочарование. Очень неровная книга оказалась, на мой взгляд конечно. С огромным трудом буквально «заставлял» себя дочитать роман. Хотя начиналось все очень даже радужно — в прологе меня «зацепило», подобное слегка мрачноватое и атмосферное мне всегда по нраву. Действия практически не происходит, лишь констатация факта и дальнейшие «хождения» вокруг да около. И было это необычно и интересно. Но потом что-то случилось, и дальнейшие события, описываемые автором, меня отвернули от романа. Вероятней всего, переход на наши «человеческие рельсы» понимания и отождествления событий» и сыграли со мной злую шутку — мне становилось все менее интересно, и «революцию» я уже домучивал. Не спасали даже необычные описания Хозяев бескрылых, их домашних зверушек и био-домов, шагающих размашистыми шагами куда-то вдаль за горизонт (утрирую). Очарование первой части пропало бесследно, улетучилось, как атмосфера на границе Послограда с Городом Хозяев.

В результате вышло так, как вышло и, думаю, надо слегка от Мьевиля отдохнуть. Кробюзон подождет следующей очереди.

Городок, колония пришельцев, б.ч. землян, на достижимой лишь через самый опасный иммер планете. Жил себе, поживал в кислородном оазисе, торгуя тем, что слали туда по кишкам трубопроводов двуротые многокрылые аборигены — быть услышанными ими из всего обитаемого космоса могут только здешние, т.н. «дипломаты». Когда же их монополии пришел конец, они синхронно изумились, одновременно оскорбились, однако от двуединого голоса ЭзКела рухнуло не только самомнение КелВина и АрнОльда. Произошло невероятное, дезориентирующее, разоблачающее, смертоносное... Зло? Да нет. Автор не тот.

При сравнении с эксплуатировавшими «грехопадение» до Мьевиля «Птицей малой» Рассел и «Сестрой Земли» П.Андерсона видно: Мьевилю подобные схемы, библейские иллюстрации и патерналистские метафоры, как Послограду шлюз. Рухнувшее на головы людей, ариекаев, роботов, домов и всех прочих — похоже на «Слияние» Макоули, но «Посольский город» чист от бросающего тень на свободу воли предопределения. Выстроившие биомашиную цивилизацию негуманоиды не невинны. И не наивны. Те из разумных, кто не сломался, смог найти в себе волю к жизни, встречают происходящее с самоотверженной решимостью и напряженнейшей работой ума. Вопреки обстоятельствам — и вместе.

Негатив к талантам, желающим возглавить, повернуть все по своему разумению и себе на славу, характерен для автора «Железного совета» и «Шрама». Из прочей специфики — крах порядка и его возрождение из социального хаоса, нанесение увечий в целях выше хулиганских... скептицизм к первооткрывателям и харизме... военные действия как явление природы, как кадры ТВ... и половинчатость в финале: опять ни одна проблема не ликвидирована окончательно, снова все решения частные.

Хороши мелочи, показывающие глубину проработки и незашоренность мышления: «простые» автономы, полностью современная колониальная политика Бремена, уши страдающего ломкой протеза, смысл маяков, сидерические календари, испуганные электростанции.

Полиграфия достойная, перевод бездефектный (почти. «Тюрингские программы», видимо, тьюринговские?), но какой-то безликий, как дворовый гомон через стеклопакет. Скажи кто: «Это Миллер, Виндж, Робинсон, Уильямс, Брин», возражений не возникнет. Из прочих недостатков — мир взывающей к Иисусу Фаротектону флокирующей иммерлетчицы начинающим может оказаться тяжеловат, из-за обилия неразжеванных маркеров и терминов.

Возможны недоразумения: здесь есть Язык (с большой буквы), но «Посольский город» не лингвистическая фантастика. Затронутое имеет отдаленное отношение к типовым для этой редкой разновидности НФ «Языкам Пао» Д.Вэнса и «Лингстеру» Ш. Финч: особенности коммуникации Хозяев и землян больше философского, почти мистического характера. Кому не так, пусть сопоставит зунов-речников ничуть не филологических «Творцов заклинаний» Пратчетта с фестивалем лжи Мьевиля, а преподавание Ависы с аналогичными сценами Пулмана и Ле Гуин. Или вспомнит, как Свифт для примера дурацкой идеи выдумал разговор вещами, от которого лежащая в основе Языка предметность «камня, который разбили, а потом склеили» недалеко ушла.

В целом, обращение творца фэнтезийных городов и морей к космосу и экзотичным планетам состоялось. Рекомендую, как произведение про Контакт через много лет после Контакта и как вполне солидную научную фантастику. Твердые 4/5.