fantlab ru

Майкл Флинн «Спиральный Рукав»

Рейтинг
Средняя оценка:
7.94
Оценок:
51
Моя оценка:
-

подробнее

Спиральный Рукав

The Spiral Arm

Цикл; цикл «Вселенная «Огненной звезды»

Жанрово-тематический классификатор:

Содержание цикла:


7.16 (404)
-
30 отз.
10.00 (1)
-
7.62 (131)
-
13 отз.
7.00 (1)
-
7.85 (85)
-
9 отз.
-
8.50 (12)
-
2 отз.

Обозначения:   циклы (сворачиваемые)   циклы, сборники, антологии   романы   повести
рассказы   графические произведения   + примыкающие, не основные части


Входит в:


Похожие произведения:

 

 



В планах издательств:


Издания:

Танцор Января
2014 г.
Река Джима
2015 г.
В пасти льва
2016 г.

Издания на иностранных языках:

January Dancer
2008 г.
(английский)
Up Jim River
2010 г.
(английский)
In the Lion's Mouth
2012 г.
(английский)
On the Razor's Edge
2013 г.
(английский)
Space Opera
2014 г.
(английский)




 


Отзывы читателей

Рейтинг отзыва


– [  7  ] +

Ссылка на сообщение ,

С использованием заметок для Medium (https://shorturl.at/oxCGU + https://shorturl.at/lzPR4 + https://shorturl.at/vLT45 + https://shorturl.at/bLNWY).

Вероятно, лучшее в космоопере XXI века построение на весьма актуальный ныне мотив «холодной войны» двух еще могущественных, но движущихся в разные стороны к/от стадии упадка человеческих цивилизаций. Флинновское будущее в действительности должно бы писаться (по-русски) через косую черту — б/удущее, столько всего в нем уже произошло с тех пор, как Мариса ван Хёйтен, гендиректор «Ван Хёйтен Индастриз», затеяла в «Огненной звезде» реанимировать американскую пилотируемую космонавтику и заодно парадигму школьного образования, чтобы не помешаться окончательно от страха перед столкновением Земли с астероидом.

А сколько уже безвозвратно потеряно и сколько еще предстоит возложить на погребальные костры из листвы, опавшей глубокою осенью очередного и вечно нового космического средневековья.

Спойлер (раскрытие сюжета) (кликните по нему, чтобы увидеть)
Капитаны кораблей сперва отправлялись на поиски жизни, уверенные, что такая отыщется в изобилии. Повторяли мантру, которая называлась молитвой Дрейка. Но ответов на молитвы не получали, если не считать лишайников Дао Хетти или червей Юц'ги, а также, кое-где, вялых морей, пенившихся эукариотами. На нескольких разбросанных вдалеке друг от друга мирах были обнаружены не поддающиеся расшифровке свидетельства того, что в незапамятные времена здесь бродили Иные. Где они? Где они?

Казалось, что нигде. И вот, за недостатком подлинных инопланетян, люди Терры сотворили собственных. Великие учёные валлахи древности, возившиеся с генами растений и животных, занялись даже генами самих людей, преобразуя разочарование в радость и оформляя каждый новый мир в ответ на особую потребность. Явились новые люди, с их грёзами нового рода. И разбросали они Ковчеги, словно семена одуванчика, дабы ускорить развитие миров, куда сами бы никогда не отважились ступить.

Некоторое время великие флотилии суспензорных кораблей стравливали демографическое давление дома, унося излишки. Не помогло. В энергичный век и размножаются энергично, а те, чьи колыбели пусты, испытывают также и нехватку иного рода. В другие времена люди принимались искать уютные уголки, где можно было бы наконец зажить так, как хочется. Это тоже не срабатывало, ибо человек приносит угнетение повсюду, где появляется, и мечтатели навязывают свои мечты детям. Наконец, выпадали времена, когда их принуждали против воли по соображениям экономического, политического или юридического характера.

В итоге Спиральный Рукав оказался заселён, по существу, благодаря лишь осмосу, сложной смеси любопытства, алчности, обездоленности, гонений и умышленной эксплуатации. Кашица размазывалась тонким слоем. Случайная выборка звёзд не приносит зачастую ничего, даже смерти, ибо, чтобы умереть, необходимо сперва пожить. Не каждую звезду ласкают отростки Электрического Авеню, и некоторые миры вращаются вовеки недосягаемыми, как ни близки они в прямом измерении расстояний. Но даже внутри сети миров попадаются планеты, которые Ковчеги не трогали: миры течений, тупиковые, вихрящиеся, настолько скудные даже на неодушевлённую материю, что мало смысла было окроплять их одушевлённой; супер-Юпитеры, крутящиеся, точно дервиши у огня, марсоподобные миры, слишком слабые на гравитацию, чтобы удержать тёплые атмосферные одеяла, миры, окутанные так плотно, что сам воздух там сдавливает, разламывает, выжигает любую надежду на жизнь. Но там и сям попадаются оазисы, которые можно облагородить и довести до стабильной — порою едва устойчивой — обитаемости. В этой просторной, нетронутой и неприкасаемой пустыне расселялось человечество, переползая по складкам пространства. Порою странники держали головы свои высоко и гордо, временами — брели в кандалах. Иногда потому, что приходилось всем жертвовать, или же потому, что терять было нечего.

Как заметил по схожему поводу Ганн в «Машине Трансценденции», там, где «иерархия общества определялась не по рождению, а по старшинству», считается обычно, что «оптимальное состояние — стазис, когда все на свете — народы, культура, политика — остается таким же, как испокон веков». Конфедерация Центральных Миров уверена, что сумеет продержаться так столетия, а другие падут; управляет ею сокрытая за масками олигархия Имен. Имена — не вполне люди и не совсем божества, они хоть и не ровня Шри Эйнштейну или Шри Максвеллу, но, подобно желязновскому Джеку-Валету Теней, слышат свои имена всякий раз, когда их по неосторожности или с умыслом произносят в тени или на свету. Тени, кстати, здесь тоже есть, у них своя, старательно обфусцируемая от овец, отвыкших смотреть вверх, этика, химерически (но очень красиво и творчески) переиначивающая не то (а)моральные кодексы спецслужб и корпоративных разведок, не то наставления духовно-рыцарским орденам докосмической Терры.

Спойлер (раскрытие сюжета) (кликните по нему, чтобы увидеть)
С тех пор, как Равн Олафсдоттр, как в омут с головой, ударилась в революцию внутри революции, она знала, что всякие надежды на искреннюю дружбу следует оставить. Любая рука в какой-то момент может подняться против неё, полагаться нельзя ни на каких друзей среди друзей, а среди врагов — лишь на горстку. Она в юности своей вошла на Бойню, стала даром Львиной Пасти от навеки неведомых родителей. Всю жизнь она выполняла поручения Пасти, вынуждала замолчать тех, кто должен был замолкнуть, постоянно чувствуя за спиной нацеленный в неё на случай неудачи нож, пока не настал день, когда она получила второй ранг и взяла этот нож сама. Она приучилась уважать искусство и ловкость, с какими её коллеги поддерживали порядок в Конфедерации, но никогда доселе не подвергала сомнению сам порядок, который они поддерживали. Средства были благородны, и средства оправдывали цели...

... В пору молодости нынешнего Тени Прим он получил от госпожи Иельнор её поддёвку перед падармом на Старой-82. Всю ночь перед поединком баюкал он одеяние на руках, даже, как говорили, целовал его, а поутру явился на падарм, накинув поверх шэньмата лишь поддёвку, без всякой рассеивающей брони. Из-за этого в бою его сильно изранили, а особенно серьёзные последствия возымела рана в боку. Но какой жест! Он был удостоен приза, хотя в формальном зачёте занял бы лишь третью позицию. Окровавленную поддёвку он отослал обратно госпоже Иельнор, та поцеловала её и на банкете вечером накинула поверх платья. Равн Олафсдоттр знала, что это всё было давно и новыми ветрами уж унесено, если вообще и имело когда-либо столь серьёзное значение. Однако потере этой она противилась и размышляла, достанет ли у неё самой устремленья к героической мечте прекрасной жизни, решимости продолжить однажды своим поступком длинную череду красивых жестов обречённых — чтобы на глаза Гидулы навернулись жаркие слёзы, а губы Ошуа Ди тронула издевательская усмешка.

У Объединенной Лиги Периферии своя версия решения проблемы устойчивости, по другую сторону Разлома, рассекающего Рукав Ориона на манер безобразного рубца, но тоже, по необходимости, феодальная, с Верховным Королем Тары и его Гончими. О чистоте ирландской культуры в космической диаспоре за Разломом после многократных скрещиваний между терранскими изгнанниками заикаться бессмысленно: «Флагман был построен в греческой, готической, тюдоровской и тайской манере, а Фир Ли, который никогда даже не слышал об этих народах и стилях, сумел собрать и воплотить в корабле наиболее уродливые черты всех этих направлений».

Но жизнь заставит — еще не так раскорячишься между труб Красникова в бомболюке боевого звездолета, ведь воля Ардри и его Верховного Шинейда до событий цикла распространяется от силы на неделю пути от Верховной Тары по Электрическому Авеню. Вот и принимает добросовестный администратор на Новом Эйрене служебное имя Патрик О’Кэрролл, хотя на самом деле при рождении его назвали Людовик Ахмед Окпалауго. А после его гибели на тропу войны встанет танист (в русской озвучке — тэнейст), чьим служебным именем было Маленький Хью О’Кэрролл, даром что при рождении на Венешанхае его нарекли Рингбао делла Коста.

Впрочем, вся эта многотысячелетняя грызня, будем откровенны, выглядит довольно мелко после беседы Донована бьюи в «Январском танцоре» с

Спойлер (раскрытие сюжета) (кликните по нему, чтобы увидеть)
бывшим королем кремнийорганических инопланетных захватчиков, которые сподобились не только разрушить древнее Содружество Солнц,
сотворенное кропотливыми трудами Марисы ван Хёйтен из «Огненной звезды», ее учеников, бизнес-партнеров и потомков, но и
Спойлер (раскрытие сюжета) (кликните по нему, чтобы увидеть)
модифицировать исторические анналы человечества так, что выжившие после Зачистки Терры и в космической диаспоре напрочь позабыли об истинной причине крушения, а приписали его восстанию угнетенных колонистов против Содружества.

Тетралогия не издана на русском полностью из-за провальных продаж (но будет доиздана следом за ее очень дальней хронологической предшественницей, «Огненной звездой»). Виной тому множество факторов. Конечно, ажурной красоты мифопоэтические космооперы абсолютно непривычны для рунетовского читателя, вскормленного пеплом Зоны и грибами гидропонных бункеров Метро-2033 — весьма значительных усилий требует наслаждение квартетом литературных экспериментов Флинна в субжанре авантюрно-плутовского детектива, стилизованного сперва под ирландскую сагу, затем, с активным использованием вложенного повествования от недостоверной рассказчицы, под «Илиаду», «Одиссею» с «Улиссом» Джойса, гипотетическую «Телемакиаду» и «Осень Средневековья» Йохана Хёйзинги. Надо заметить, что скоропостижно умерший Флинн успел снабдить свой сильно растянутый в гэлактической хронологии мегацикл «Огненная звезда» еще одним интерквелом, «Во чреве китовом» («In the Belly of the Whale»), который планируется к выходу спустя несколько месяцев, но действие этой книги к самому «Спиральному Рукаву» отношения иметь, видимо, не будет, а происходит на астероидном корабле поколений, хоть и снабжен тизерный отрывок эпиграфом из Меараны арфистки.

Менее существенным, но тоже значимым фактором прохладных продаж цикла в изданиях от ККФ выступают постоянные смены переводчиков, каковых объединило трагическое невнимание к античным мотивам цикла. Они запрятаны глубже под тканью повествования, нежели кельтские аллюзии на Дикую Охоту и саги о Племенах богини Дану, но, вообще говоря, должны бы опознаваться легче, ведь с античной мифологией почти все мы знакомы понемногу лучше, чем с иными мифологическими системами (а жаль).

Однако уже по тому, что в эпиграфе к «В Львиной Пасти» русский переводчик этой книги отказался от воссоздания гомеровского размера и призыва воспеть гнев героя (Донована бьюи, который на первый взгляд соответствует Ахиллесу, но это, как мы дальше поймем, не точно), не обещает дальнейших успехов при распознавании античных архетипов— тем паче подобное требует бескорыстной любви к лингвистическим играм. И не только.

Спойлер (раскрытие сюжета) (кликните по нему, чтобы увидеть)
К примеру, сразу же в начале русской версии «В Львиной Пасти» находим (в эпиграфе за авторством той же Меараны-арфистки) бродящих по полю битвы котиков вместо летающих над ним коршунов (kites), а чуть далее — упоминание о “древней терраформирующей арке”. Ну да, что греха таить, слова arc (арка) и ark (ковчег) по-английски и впрямь произносятся одинаково, и не исключено, что корабль терраформистов мог иметь аркообразную форму. Аркология там, в конце концов, или где?

Периодически путаются между собой subliminal “сублиминальный, подсознательный” и subluminal “субсветовой” (отсюда получаем «сублиминальную тину»), а также перевирается объяснение механизма каузального разрыва сверхсветового туннеля Электрического Авеню с нормальным пространством: вместо «decoupled the interior causally from normal space» («... приводившей к каузальному разрыву внутренностей туннеля с обычным пространством») читаем «... надежно скрывавшей от остального мира все происходившее за ней».

Ладно, отсутствие текстологического комментария к эпизодам, где в ход событий явно вмешиваются античные боги и кельтские духи из семейства псовых, то есть Имена и Гончие, еще терпимо, читатель может, подобно мне, разгадать ребус и сам. Однако, скажем, если бы “говорящая” фамилия Тени Келли, из-за которой формально стартует гражданская война в Конфедерации (готовая по прошествии двух десятков лет, кажется, выплеснуться в мир, презрев обычные кодексы чести и уговоры олигархов не состригать с овец слишком много шерсти), была вовремя осмыслена как эпитет Елены Троянской, то не превратилась бы в русском издании Stapellaufer (Штапелльауфер) в «Стейплофе». Фамилия «Штапелльауфер», как видно из оригинальной записи, явно образована от немецкого Stapellauf — “спуск корабля на воду со стапелей”, т.е. Келли — та, чья красота в путь корабли сподвигает. Именно такова лаконичная характеристика Елены Троянской Кристофером Марлоу в «Докторе Фаусте». И тут же будет уместно задаться вопросом, так ли абсурден любовный треугольник в качестве причины войны Теней, как полагает Равн Тень Олафсдоттр: обыграно тут не что иное, как миф о похищении Елены Троянской Парисом (Эпри Гуньцзиньшоу) у Менелая (Манлия Метатаксиса).

Такая параллель дополнительно подтверждается исчезновением Эпри с места дуэли против Манлия при помощи Джимджим Шот в «В Львиной Пасти», когда Манлий уже был готов его сразить. Джимджим Шот, позволившая себе мошенничество на падарме и наказанная впоследствии за это Домино Тайтом (Диомедом), аналогична Афродите, которая спасает Париса от Менелая, унося его с поля боя, во время поединка за руку Елены. Да и сама Равн явно тоже не без нуминозных качеств: образ ее хотя и многослойный, внушая в боевых сценах войны Теней ассоциации с Патроклом и Паламедом (для «Спирального Рукава» в его «гомеровской» части явление вообще типичное, скажем, Ошуа Ди Карнатика и Донован бьюи каждый получили по доле качеств Одиссея, а Гидула Тень объединяет в себе не лучшие качества противостоящих старцев Нестора и Приама), но так же частенько отсылает к Афине Палладе. К примеру, волосы у нее — золотистые или охряно-жёлтые, соответствуя одному из цветов Афины, а причёска в форме щётки или гребня вроде коринфского шлема; глаза же блистающие, как луна или серебро.

Спойлер (раскрытие сюжета) (кликните по нему, чтобы увидеть)
Шлем невидимости, в отличие от плаща Равн, под которым она умыкнула у Бриджет бан Меарану арфистку, не является постоянным атрибутом Афины, он принадлежит божеству преисподней, у которого Афина его «позаимствовала» по случаю. Но и плащ-невидимку вообще-то «скоммуниздили» из Гейшот Бо, тайного святилища Министерства технологий Конфедерации, где он охраняется другой романной ипостасью Афины  —  Тиной Чжи, через милого им обеим Домино Тайта, соответствующего любимцу Афины Диомеду.

И при взгляде под таким углом ее отношения с Донованом, обладателем расщепленной под пытками личности, напоминают, кстати, историю Дизиэт Сма и Закалве в Культуре Бэнкса.

Спойлер (раскрытие сюжета) (кликните по нему, чтобы увидеть)
Если вы дочитали «Культуру» до последнего по хронологии романа, для вас это небольшой спойлер.

Оценка: 10
– [  22  ] +

Ссылка на сообщение ,

Майкл Фрэнсис Флинн пусть и не входит пока в первую когорту авторов фантастических бестселлеров, но неизменно радует читателей увлекательными и умными историями.

Эти истории складываются в единую, пусть и весьма пунктирную, Историю Будущего, протянувшуюся до далеких тысячелетий, когда человечество расселилось с Терры по всему «Спиральному Рукаву» — Млечному Пути.

А началось всё намного раньше…

Уже в дебютном романе «В стране слепых» писатель совместил детективный триллер с изложением основ клиологии. Эта вымышленная научная дисциплина, некая смесь математики и социологии, способная предсказывать развитие человеческого общества, конечно, напоминает психоисторию Айзека Азимова. Собственно, статья Флинна, опубликованная в двух номерах Analog Science Fiction/Science Fact в 1988-м году, так и называлась — «Введение в психоисторию». В ней писатель, математик по образованию и статистик по роду занятий, вполне убедительно описал научные предпосылки для моделирования исторических процессов (понимаемых как некая «равнодействующая миллионов воль»). Спустя два года положения этой работы легли в основу романа, отмеченного, кстати, премией Locus и премией Prometheus от Либертарианского Футуристического общества (сама статья вошла в книгу под названием «Введение в клиологию»).

Клиология упоминается и в ещё одном романе Флинна, переведённом на русский. «Эйфельхайм», опубликованный в серии «Сны разума», описывает крушение корабля инопланетян в средневековой Европе и расследование этого происшествия в наши дни. Роман подтвердил сложившуюся репутацию Флинна как автора так называемой «твёрдой» научной фантастики. Правда, его произведения, пусть и основаны на научных идеях, существенно «мягче» в этом научном смысле, чем романы Грега Игана и Питера Уоттса, в которых наука зачастую подминает под себя всё остальное, включая персонажей. А в том же «Эйфельхайме» столкновение судеб потерпевших кораблекрушение инопланетян и погибающих от чумы людей оборачивается высокой драмой. В то время, как средневековая линия произведения демонстрирует становление натурфилософии из схоластики и церковных догм, современная наряду с историческими исследованиями и квантовой физикой описывает открытие принципа путешествий в иные миры.

Этот способ будет использоваться в последующих произведениях Флинна. Высокая связанность текстов – характерная черта его творческого почерка. Так один из персонажей его дебютного романа появится в цикле Firestar. В свою очередь этот цикл, рассказывающий об освоении космического пространства силами не государственных, а частных космических программ, проложит дорогу к циклу «Спиральный Рукав», действие которого происходит в очень далёком будущем.

На сегодняшний день эта серия насчитывает четыре книги. Первая из них, «Танцор Января» рассказывает о поиске могущественного артефакта, оставленного предтечами (разумеется, предтечами) на заброшенной планете. Эксплуатация традиционного сюжета завершается весьма необычно: уничтожением искомого, но обретением другого артефакта – менее опасного и более полезного. Неожиданных поворотов в сюжете и в судьбах персонажей хватает.

В «Реке Джима» главный герой переживает (снова!) личностную трансформацию. Если в первой книге его персонаж действовал под фальшивой личиной и лишь в финале обретал первоначальную идентичность, то на сей раз его идентичность расколота прежними нанимателями на несколько частей, среди которых Ищейка, Педант, Силач, Внутренний ребёнок и Шёлковистый голос. И вся эта славная компания с маленькой помощью прежних и новых друзей отправляется на поиски бан Бриджит – одной из Гончих, агентов специальной службы Объединённой Лиги Периферии. А завершатся эти поиски семейным воссоединением — в Глуши, на окраине обитаемого космоса.

В ходе путешествия история и устройство ойкумены обрастает новыми подробностями, на которые Флинн не скупится. Образование и распад Содружества Солнц и его семенные корабли, расселение человечества по всей галактике загадочными предтечами, нарочно смешавшими языки и культуры, последующее Воссоединение человечества, которые начали Старые Планеты, и продолжающееся противостояние Объединённой Лиги Периферии и Конфедерации Центральных Миров, которую возглавляют загадочные Названные и в ведении которой осталась уже почти легендарная Терра — таков мир, описываемый Флинном.

Иронизировать над обилием заглавных букв не приходится, такова прерогатива и воля автора.

Особенна заметна его ирония в описании времен оказавшихся в пограничной зоне между историей и мифом. Так, герои вспоминают древнего героя Гергла и Калифорнию – мифическую землю вечной молодости, где живут боги и богини, а улицы вымощены звёздами. А одной из легендарных ценностей старой Терры является Истинный Кориандр, секрет которого давно утрачен.

Любопытную трансформацию претерпели и герои науки. В тексте упоминается кальвинистский пророк Докинз, говоривший о том, что всё предопределяют гены. А более древние учёные и вовсе превратились в могущественных богов. Например, жертвоприношения богу Ньютону осуществляли, сбрасывая быка с покосившейся башни. А Эйнштейн и Максвелл вели между собой битву космогонических масштабов. Оказывается, Эйнштейн, заявив о том, что ничто в пространстве не может двигаться быстрее света, тем самым хотел запереть человечество на Терре (Флинн любопытным образом обходит это ограничение: его межзвёздные корабли движутся вне пространства), но демоны Шри Максвелла помогли людям расселиться по всему Спиральному Рукаву.

Эта ирония Флинна подчас становится весьма язвительной: рассказывая о великих переселениях, он упоминает магрибцев, которые расселялись в зловонных пригородах Юрупы. И она распространяется не только на детали мира, но и на сюжеты книг, обыгрывающие классические для фантастики и для литературы приёмы и фабулы на новом уровне (отсюда и нарочитая «сказочность» романов, которую легко ошибочно воспринять как указание на принадлежность всего цикла к фэнтези).

Поиски бан Бриджит оказываются в итоге поисками Флота Сокровищ, а в пути героев ожидают встречи с благородными и воинственными дикарями и коварными шпионами. Но к «нужному месту» (не отмеченному, правда, крестиком на карте) героев приводят митохондриальная ДНК и изменяющиеся со временем языковые морфемы.

Впрочем, науки в этом цикле значительно меньше, чем в предыдущих романах Флинна. Писатель сделал выбор в пользу развлекательности. Причем развлекательности нарочитой, едва ли не театрализованной. Не случайно каждый роман предваряет перечень действующих лиц, а действие первого и вовсе перемежается песнями в исполнении арфистки. Подчеркивают эту барочную театральность и эклектичный мир будущего, в котором смешались ирландские, индийские и другие реалии, и такие детали как перемена личин главного героя, и капитанский мостик на космическом корабле, чей интерьер напоминает интерьер кораблей «Звездного Пути».

«Спиральный Рукав» Флинна — это восхитительный пастиш классических сюжетов, щедро сдобренный авторской иронией и разбавленный описаниями мультикультурного общества. И по аналогии с жанровым определением «новая космоопера», романы циклы можно было бы классифицировать как «новая старая космоопера».

В завершение следует заметить, что Флинн умело поддерживает интерес читателя. В каждом романе помимо собственно сюжетной интриги наличествуют и метаморфозы протагониста, и новые грани в истории освоения человечеством Спирального рукава. Схожие открытия ждут читателя и в дальнейшем.

А «Река Джима» и вовсе обрывается на самом интересном месте ловким клиффхангером.

Отзыв тоже будет продолжен ;)

Оценка: 8


Написать отзыв:
Писать отзывы могут только зарегистрированные посетители!Регистрация




⇑ Наверх