Борис Васильев «Великолепная шестёрка»

Меня всегда трясет от этого рассказа. От мастерски описанной Борисом Васильевым человеческой жестокости, чёрствости и равнодушия.

Короткий рассказ, а всю душу наизнанку вывернул!

И ведь по сути — каждого можно понять.

Пацаны хотели последние дни в лагере провести так, чтоб надолго запомнилось.

Администрация лагеря защищает свою честь и достигнутую высокую планку.

Контуженный дед скорбит по своим друзьям и надеется на похмельное забытьё.

Участковый искренне переживает за деда.

А кони... А что кони? Их списали давно.

Но цепочка событий привела к ужасной трагедии...

Небольшой, но очень неоднозначный рассказ, оставляющий тяжелое послевкусие.

Рассказ представляет собой своего рода суд, но не суд в прямом смысле этого слова, а «суд по совести», где судьей-совестью выступает милиционер. В качестве обвинителя — дед, ветеран войны, пенсионер, символ старшего поколения; с другой стороны — дети, решившие для «будет что вспомнить» угнать колхозных лошадей. Хотя на самом деле обвиняются не столько дети, сколько обвиняется сама система государственного воспитания, бездушный бюрократический аппарат в лице начальника лагеря.

Удивлен, читая в отзывах на других сайтах в адрес детей и воспитателей слова «нелюди», «недочеловеки», «как могли до такого довести» и пр., хотя в произошедшем воспитатели виноваты лишь тем, что не уследили за вылазкой детей. Это детский оздоровительный комплекс, куда дети приезжают на одну смену — дней 20, чтобы отдыхать, играть, купаться в море и т.д. И они хотят, чтобы отдых этот запомнился, поэтому порою способны вытворять такие вещи, что на голову не натянешь, не задумываясь о последствиях. По себе знаю. И то, что на подобные выходки способны дети-отличники — это проблема точно не пионер-вожатых и даже не учебных заведений, а прежде всего родителей, которые любые выходки детей зачастую сбрасывают на недостатки и несовершенство учебно-воспитательных заведений, учителей, воспитателей, но не пробелы в семейном воспитании. Это актуально сегодня как никогда.

Но в рассказе акцент ставится не столько на этом и не столько на детях, а больше на проблеме заботы государства о ветеранах, которые в те годы стали никому не нужны. С одной стороны пыль в глаза и пафосное «Никто не забыт, и ничто не забыто», в то время как реальной заботы о ветеранах нет и им остается спиваться да искать утешения в друзьях-животных. Человечность на самом-то деле не в количестве грамот, вымпелов, участий в олимпиадах или знамён передового лагеря, а в количестве добрых дел, поступков, которые бы приносили пользу окружающим, а не вредили. И не в количестве цветов на обелиске, хотя и это важно, а в действительной и в действенной заботе о тех, кто ее действительно заслужил потом и кровью. Система же не способна сочувствовать, сопереживать. Даже в концовке начальник так и не прочувствовала момент, а ее жест неуместной щедрости лишь довершил трагедию одинокого человека.

В рассказе сконцентрировано много информации для размышления, и размышления эти хоть и тяжелые, но полезные.

Рассказ поднимает две социально-значимые темы. Первая — неосознанная детская жестокость и осмысленное лицемерие взрослых, которые этих детей воспитывают. Вторая — отношение к престарелым ветеранам. Обе темы раскрываются хрестоматийно: на противопоставлении «плохих» и «хороших» персонажей, из которого следует мораль.

Получается такая прямолинейная воспитательная агитка. Вот мальчишки девяти-десяти лет. Они не умеют думать и заботиться о других живых существах и нечаянно обрекают на голодную смерть лошадей. Вот директор и физрук пионерского лагеря — герои отрицательные. Их совершенно не интересует моральная сторона поступка ребят и тот опыт, которые дети должны были бы из него извлечь, они озабочены только показателями лагеря и формальной стороной дела, ветеран войны — переживший тяжелую контузию, в преклонных уже летах, беспомощный и одинокий — не вызывает в них ни капли сочувствия. Вот сельский участковый — герой положительный.. Он пытается привлечь внимание к деянию мальчишек, с воспитательной целью, хочет поговорить с детьми, объяснить им что-то важное про эту жизнь и ответственность человека за свои поступки, он заботится о своем беспомощном односельчанине, и делает это с уважением и добротой, по велению сердца, потому что «дети и старики всем родня». Вот ветеран войны. Во время войны он был разведчиком, героем, а ныне повредившийся рассудком вследствие контузии одинокий неопрятный алкоголик.

Беспомощный ветеран войны и гибель лошадей заставляют взрослых людей раскрыть глубинную суть своих характеров. Мальчишки-виновники не у дел, они уже уехали из лагеря и ничего не знают о том, как страшно закончилась их игра. И не узнают, наверное.

Всё понятно. Всё разложено по полочкам. Всё абсолютно правильно. И именно эта правильность мешает. Соглашаясь с автором в этических оценках, начинаешь думать о странном. А почему «великолепная шестерка»? Мальчишек-то четверо. Директора пионерлагеря и физрука к ним добавили? Может быть. Для еще одной параллели разумно: взрослые воспитатели лишены нравственных устоев и прививают детям эгоизм и равнодушие. Где мальчишки ухитрились лошадей привязать так, что местные жители не смогли их найти? Ведь если дети угнали лошадей покататься, а потом пешим ходом вернулись в лагерь, то лошади были где-то неподалеку от лагеря. Почему их не нашли? Не в катакомбы же их завели, где-то в лесочке к деревьям привязали... И как-то эти мелочи сильно подтачивают доверие к рассказчику. Всё правильно написано, но в деталях видна небрежность, а когда правильно и о таких вещах, небрежности быть не должно.

Главное же, я не смогла представить себе мальчишек, которые, с одной стороны, не понимают, что лошадь живая и ее нужно кормить, а с другой, обладают достаточным опытом обращения с лошадьми, чтобы на них скакать, то есть умеют приладить седло, уздечку, удержаться верхом, когда лошадь в движении. На мой взгляд, это несовместимые качества. Если ребенок умеет обращаться с лошадьми, он знает, что их надо кормить. А если не знает, то никуда верхом не ускачет.

И еще один момент, чисто личный. Не люблю я такие истории, потому что муть со дна души поднимают они. Понимаю умом, что дети в таком не виноваты. Но ничего не могу с собой поделать — доминирует агрессивная неприязнь к детям, погубившим доверявших им животных.

Рассказ категорически не мой. Хотя, наверное, в школьной хрестоматии такое произведение было бы уместно.