Андрей Рубанов «Боги богов»

Конечно, произведения лучше этого — мне попадались.

Тем не менее, оценил на 10 «лучше не бывает». Хотя бы потому, что произведения, описывающие мир реалистично, жёстко и цинично — весьма редки. Чаще, к сожалению, всё это обычно бывает обильно полито «розовыми соплями».

Жаль, конечно, что в конце произведения, «добро опять победило» — по ходу произведения, на мой взгляд, напрашивалось что то более прагматичное. Как обычно бывает в жизни.

Если не сильно заморачиваться, то все книги можно разделить на две большие категории — те, которые просто читаешь, и те, от которых невозможно оторваться. Для меня «Боги Богов» однозначно оказались во второй категории. Я буквально не мог заставить себя прекратить чтение, потому что очень уж хотелось узнать, что же будет на следующей странице, в следующей главе, в самой конце...

Больше всего порадовал тот факт, что книга предельно жёсткая и, если можно так выразиться, жизненная. При этом, я не могу сказать, что роман однозначно понравился. Но для этого, наверное, и нужна хорошая литература — заставлять думать, сопереживать героям, спорить с автором и с самим собой. Нечто подобное, кстати, было и с циклом «Хлорофилия». Для меня всё объясняется просто — Рубанов просто хороший писатель, когда берётся за фантастику. Его «жизненные» сборники рассказов, к примеру, не произвели на меня совершенно никакого впечатления. А вот «Боги Богов»...

Про сюжет говорить ничего не буду, но не могу не упомянуть совершенно восхитительно прописанную тему единения пилота и «живого» корабля. Понимаю, конечно, что тема, мягко говоря, не нова, но лучшего воплощения я пока не встречал.

Были «Люди как боги» Герберта Уэллса, «Люди как боги» Сергея Снегова, «Сами боги» Айзека Азимова, «Американские боги» Нила Геймана, «Трудно быть богом» Аркадия и Бориса Стругацких… Теперь есть «Боги богов» Андрея Рубанова. Книга-размышление о природе и сути власти, которую можно растаскивать на цитаты, открывая на любой странице. Рубанов мыслит афористично, а формулирует предельно чётко: «Власть – это прежде всего паранойя». Его предыдущие романы («Сажайте, и вырастет», «Великая мечта», «Йод», «Психодел», «Хлорофилия», «Живая земля» и др.) тоже набиты подобными чеканными формулировками.

Рубанов часто говорит, что любит вещи братьев Стругацких. И действительно, он – достойный продолжатель традиций АБС, которые, помимо прочего, любили встроить в свои сюжеты нечто таинственное, необъяснённое до конца. У Стругацких – Золотой Шар, машина, исполняющая сокровенные желания, у Рубанова – Золотая Планета с загадочным артефактом, неиссякаемым источником жизненной энергии под названием Разъём; у Стругацких где-то за кадром – могущественные Странники, у Рубанова на периферии романа – не менее могущественная Дальняя Родня; у Стругацких – живые машины, киборги и репликанты, и у Рубанова они есть. Но я не собираюсь обвинять писателя в идейном плагиате и заимствовании отдельных фантастических элементов. Это было бы просто смешно. Своим романом «Хлорофилия» Андрей Рубанов убедительно доказал, что не лыком шит по части воображения. Многие фантасты применяют идею гиперперехода, но мы же не возмущаемся, не ищем её первооткрывателя и обладателя прав на использование гиперскачков в их текстах. Самое главное – для чего и как писатель использует общепринятые фантастические допущения в СВОЁМ эксклюзивном авторском мире. Допускаю, что в книгах других фантастов найдётся и ограничение, введённое Рубановым – прыжок через подпространство, переход в гиперстатус в его мире могут совершать только живые тела, плюс газы и жидкости. Кстати, именно поэтому человечество будущего в романе «Боги богов» использует биомы – живые космические корабли, наделённые способностью чувствовать и мыслить. Мыслят они, правда, несколько ограниченно и, словно собаки, бесконечно преданы своему хозяину-пилоту. Так вот, живые механизмы есть во многих фантастических произведениях, но я что-то не припомню, где ещё настолько ярко и точно была описана и обоснована сама суть единения машины и пилота. На протяжении романа автор неоднократно возвращается к этой теме, и неоднократно объясняет-доказывает – биома надо искренне любить. Только в этом случае можно добиться стопроцентной уверенности в том, что машина не подведёт. Конечно, управление живым межзвёздным кораблём – дело непростое, именно поэтому будущих пилотов сызмальства тщательно отбирают по генетическому предрасположению к подобной деятельности, а потом долго учат-воспитывают в Пилотской академии.

Подробно описывая эмоциональные высоты связи биома и человека Рубанов противопоставляет ей традиционное взаимное непонимание людей. Например, в обычной жизни пилоты испытывают определённую психологическую неудовлетворённость в отношениях с женщинами, поскольку не могут достичь с ними полного душевного слияния. Но эта мысль высказывается лишь мельком. Главное в книге – проблемы взаимопонимания человека и мира в целом. Человек – это бывший пилот Марат, юный угонщик биокораблей, сбежавший из космической тюрьмы (попросту угнавший её вместе с заключёнными), являющийся одним из лучших во Вселенной специалистов по управлению биомами. А мир – удивительная Золотая планета, где оказываются герои: странное место, населённое дикарями, застрявшими в матриархате, пахнущее ванилью и шоколадом, здесь даже соль – сладкая... Марата сопровождает Жилец, матёрый, прожжённый уголовник-рецидивист, почти полностью подчинивший себе волю юноши, фактически ставший его «пилотом» (способ управления – ненависть и запугивание), заставляющий растерявшегося в столкновении с непонятной действительностью молодого человека совершать бесконечные преступления. Писателя давно интересует тема тотального личностного доминирования, Рубанов исследует её во многих своих крупных произведениях, а роман «Психодел» посвятил ей практически полностью. «Боги богов» – книга том, как «хороший» человек Марат, умевший любить биомов и жизнь, под давлением Жильца и обстоятельств превращается в жестокого владыку и безжалостного убийцу, о том, что делает безграничная власть с людьми. Разумеется, это лишь достаточно примитивное толкование месседжа романа, под завязку насыщенного размышлениями и вопросами.

Машину, чтобы она сделала то, что тебе нужно, требуется любить, а человека — приходится принуждать. По ходу для этого нужны боги. Кто они? Даже при поверхностном размышлении – это Марат и Жилец (Хозяин Огня и Великий Отец Хозяина Огня), на крови создающие цивилизацию Золотой планеты, при этом грубо нарушающие человеческие законы, запрещающие вмешиваться в ход развития чужой истории (ещё одна отсылка к АБС). А вот кто боги этих богов? Дальняя Родня? Кровь Космоса, мистическая астропрана, обожествляемая Маратом? Служба контроля за экспансией разума (КЭР), прибывшая на Золотую планету для проведения зачистки? Умеющие существовать в Пустоте монахи-космиты из обители внутри астероида? Таинственный Разъём? Мать Матерей, которой поклоняются кланы аборигенов? Девочка, подбрасывающая дровишки в звёздный костёр Небесного Огня? А, может, это мы – читатели?

Хороший автор Рубанов и на этот раз доставил удовольствие от чтения. Параллельно идёт и фантастика , о социальном и техническом устроении будущего, и попаданство в каменный век. Психология, детали, всё на достойном уровне. Генеральная мысль присутствует. Очень хорошо.

«Сделать хотел утюг...»

Прочел с удовольствием, но желание аплодировать стоя не возникло. Почему? Странно же. Сильная ведь книга! Но что-то не так, где-то автор слегка лажанулся. Хочется понять — где?

Разобравшись в ощущениях, скажу так: автор явился в монастырь НФ со своим уставом, умным и милым, но не настолько крутым, чтобы его безоговорочно принять. Так в шумном пестром шоу шикарный строгий сюртук с бабочкой выглядел бы нелепо и неуместно. Жанровые стандарты взялись не с кондачка. Они помогают цельному восприятию произведения. Чтобы их ломать — нужны веские основания, нужна высшая цель. И отточенное мастерство. И огромный талант.

Цель-то, мне кажется, была, и была она весьма высока, да исполнение, увы, несколько подкачало.

Вот сюжет. В нем куча ретроспективных отступлений. Именно в них нарисован мир победивших биотехнологий (совершенно классный!), в то время как основное действие разворачивается в другом мире (тоже классном!) Причем многие отступления являют собой милейшие микроновеллы — боллитра оценила бы! Но жанр-то требует наращивания динамики, а они ее тормозят. Поначалу, покуда они играют роль отложенной экспозиции — еще ладно. Но во второй половине книги я несколько раз я ловил себя на том, что пробегаю страницы по диагонали, торопясь перелистнуть. А тут еще неизлечимая авторская многословность. Язык великолепен, спору нет, но этого-то как раз жанр не требует. Динамики он требует, динамики, ага. Ну вот зачем нужны пять однородных определений, когда можно обойтись одним? Но нет, дайте пять — так красивее! Какая уж тут динамика... Филолога, блин, могила исправит.

Или вот народ тут жалуется насчет финала: смазан, мол. Неудивительно. Развязки-то толком нет. Точнее, развязано что-то не то и как-то не так. Вообще-то жанру показан концентрический сюжет: один жирный конфликт, экспозиция, завязка, кульминация, ну и развязка, как положено. Автор это понимает, старается, но нутром его явно тянет к хронике, да и объем фабулы таковой требует. В итоге получилось ни то, ни сё. Главный конфликт вроде бы есть, но постоянно размывается «хроническим» характером повествования. Вместо того чтобы нарастать к коде — то вспыхивает, то гаснет...

Ах да, конфликт. Он в чем, собственно? Это явно не «прогрессорский» конфликт двух цивилизаций, двух этических систем. (Поэтому сравнивать «Боги богов» с ТББ не вполне корректно, несмотря на аллюзию названий.) И не внутренний конфликт ГГ. Марат вроде и меняется, но... Но книга явно не об этом. На самом деле перед нами конфликт двух главных героев, точнее, двух мировоззрений, в этих героях воплощенных. Марата десять лет учили любви (без которой невозможно управлять кораблями-биомами). А Жильца жизнь научила ровно обратному... И вот перед нами две концепции: жизнь по любви — и жизнь по понятиям в самом мерзком смысле этого слова. Их носители, в жесткой связке друг с другом, оказываются в палеолите, и...

Мне кажется, задумка была именно такова. Но при ее воплощении законы жанра вступили в непреодолимое противоречие с авторским личным опытом и нежеланием врать себе и читателю. Поэтому книга и не получилась цельной.

...«1984» я прочел в конце 80-х, почти сразу после армии. И, вернувшись из стройбата живым и почти здоровым, понял Оруэлла совсем не так, как модно было в те годы. Не как «критику существующего строя» или тоталитаризма в целом, а как приговор Миру Полудня. Человек, каким бы белым и пушистым он себе не казался, внутри остается скотом. Не так уж сложно поставить его в такие условия, чтобы всё человеческое: мораль, нравственность, совесть, честь — слетело с него, как скорлупа, обнажая его истинную звериную натуру. Для каждого человека — каждого! — есть грань, за которой он человеком быть перестает. Вот о чем написал Оруэлл! Да, многие проживают жизнь, так себе в этом и не признавшись. Но после тюрьмы сохранить подобную наивность сложно...

Так вот. Я бы сравнил Рубанова именно с Оруэллом, а не со Стругацкими, а если и со Стругацкими, то в интерпретации Германа. И сравнение Рубанов проиграет прежде всего потому, что пытался сложнейшую тему всунуть в жанровые рамки, для этого не предназначенные. Жанр — мотивами и интересами наивного большинства своих читателей — требует, чтобы воплощение человечности и любви было всё из себя белопушистое, искреннечестное, но при этом волевое и сильное, а воплощение зверства поначалу тоже может быть сильным и волевым, но... Короче, любовь должна победить! Но, увы, не может, не способна. Потому что для Андрея Рубанова это было бы враньем.

Скорлупа человечности у Марата трещит и лопается почти сразу, с первым же убийством. Автор упорно стремится его как-то оправдать, да и сам Марат всячески старается удержать осколки этой скорлупы, прикрыться ими от своей совести, как фиговым листом: страдает всякими там добрыми делами и всё такое. Но выглядит это убого («убогий бог» — хм...) и попросту чмошно. У Жильца же этической скорлупы не было вовсе, изначально. И он всю книгу остается таким, какой есть — цельным, целеустремленным, последовательным зверем. Потому и Марата зачмырил по полной. Парадокс, но герой, который должен быть резко отрицательным, да и является таковым, до омерзения, до блевоты, вызывает тем не менее куда больше уважения, чем герой якобы положительный. Впрочем, максимального уважения заслуживают, имхо, вторичные персонажи: прежде всего Мууру, еще Ахо; а во внешнем мире — наверное, Юла...

Тут я должен прервать рассуждения, иначе начну раскрывать сюжет. Но из изложенного уже понятно, почему в романе толком не случилось ни кульминации (эпизод последней встречи двух главных героев на нее явно не тянет), ни, следовательно, развязки того конфликта, который таки был основным. Присудить человечности победу автор никак не мог, а присудить поражение — очень не хотел. И потому ничтоже сумняшеся взял да выбросил судейский свисток. Последние слова Марата, насчет «есть только миг — за него и держись», выглядят странно для Финальной Фразы Героя, не правда ли? И вроде бы не вытекают из сюжета. Но мне кажется, что Марат как раз-таки и выразил ими то, к чему по ходу книги пришел он, но к чему автору, увы, не удалось привести читателя: даже зная, что ты внутри скот, можно и нужно жить дальше. Просто жить, здесь и сейчас, лелея скорлупу и стараясь не переступать ту самую грань.

Резюмируем. Задумка была шикарна! Однако, для ее реализации требовалось существенно выйти за рамки жанра. Увы, нарушить жанровые законы, не потеряв по пути читателя — неимоверно сложно! Автор честно попытался пройти по грани, но... не смог заставить себя сфальшивить. И слава богу! Быть которым гораздо труднее, чем кажется по наивности.

Несмотря на гадости (критику), что я сейчас наговорю, хочу сразу обозначить, что роман мне понравился. Понравился как крепкая приключенческая околосоциологическая фантастика. А вот смысловая нагрузка от меня явно ускользнула (либо я ждал чего-то более глубокого и умного, чем тут есть на самом деле).

Что не так? А всё просто: Где мораль? Не то чтобы я любил когда меня поучают... Но социологическая фантастика должна что-то реальное в социуме как минимум отображать, а лучше отображать и искать пути решения, ну или хотя бы научить чему-нибудь. Иначе слова ради слов получаются. Статика. Ну, по части динамики роман далеко не статика, конечно. Сюжет почти не провисает. Крепко сбитый приключенческий роман. Но социальная часть провисла намертво. Ну, диктатура двух видов. Ну, прогрессорство. Потом наоборот. И что? Зачем героям были нужны их мероприятия — это понятно. Ибо это шкурно и эгоистично. А вот чем прогрессорство плохо — ничего реально убедительного не прозвучало. Чисто как догма — «это плохо, и точка». Совершенно без учёта нюансов (грубо говоря, что можно аборигенам водку принести, а можно и просто сеть научить плести).

Если задуматься, роман насквозь вторичен. Всё, всё вторично. Биоморфы, живые корабли? было. Во всех видах. Планеты-тюрьмы? было. Робинзонада среди менее развитых аборигенов? Было. Прогрессорство? Вообще молчу. Единственное, чего сходу не могу вспомнить — масштабную зачистку от действий прогрессоров.

И глядя на всё это, возникает подозрение, что всякая экзотика типа «шоколадной планеты», запахов «как будто на шоколадной фабрике кучу навоза вывалить» имеет только одну цель — замаскировать вторичность всего остального. Тем более, что вся эта экзотика неправдоподобна до чёртиков. На планете почти всё с человеком совместимо. Растения и животные пригодны для еды человека. Значит, биохимия схожа. Так что же там за такое, что вокруг всё сладкое. На каких принципах должна быть построена биохимия, чтобы и человеку подходила, но при этом и так экзотична была?

На фоне всего вышесказанного мелкие огрехи и странности даже и упоминать смысла нет.

Честно говоря, более всего в романе заинтересовало то, что фактически осталось за кадром. Дальние Родственники. Вот это реально интригует. Вот про всё, что вокруг них («подарки», поиск этих родственников, раскрытие загадок и так далее) ну просто жуть как хотелось бы книгу прочитать. Такое поле для фантазии, для захватывающих романов.

«Хлорофилия» у Рубанова была намного сильнее. Ибо ставила вопросы, варианты ответов давала. Поле для размышлений засеяла.

В общем, суммарная претензия такова. Эффект обманутого ожидания. У другого автора прочитал бы такой роман и остался доволен. Но от автора «хлорофилии»... данный крепкий, интересный, но интеллектуально пустой роман оставил по прочтении след разочарования.

Случилось вот что.

Андрей Рубанов, время от времени играющий на поле фантастики, написал новый роман. Про космос. Про прогрессоров. Ну как не прочитать?

Крутой межпланетный вор в законе ( сошедший, кажется, со страниц первой книги Рубанова «Сажайте, и вырастет») бежит из тюрьмы, попутно втягивая в побег двадцатилетнего пилота (а это, кажется, из другой книги других авторов). Терпят крушение на далекой планете. Начинают робинзонить помаленьку. Планета населена аборигенами, находящимися в первобытно-общинном строе, и по всем правилам нельзя вступать в контакт. Но вступают – а куда деваться? «Контакт –пусть будет контакт. А потом начнем пожирать младенцев».И вот вчерашний пилот пытается по чуть-чуть сделать мир лучше, а деловой хочет от планеты всего ничего — ему нужно Фцо (от русского «все»). Обитаемый остров и Трудно быть богом проходили, знаем чем все закончится, но читать Боги богов от этого не менее интересно. Вот разве что концовка Рубанову не удалась. Но попытка засчитывается за хорошую авторскую наглость , приключения духа и приключения тела и за…Как бы это сказать? Очень понравились детали мира будущего — такие, какие можно было придумать только в эпоху Web 2.0 или в эпоху сытых нулевых. Занятно так.

Роман серьёзный,  жестко-реалистичный . Читать было интересно ; в процессе чтения, даже промелькнула  крамольная мысль, что братья-англосаксы так не напишут.

Со второй  половины романа  усиливается  социальная, философская составляющая: вопросы власти и насилия, толерантности, мифологизированного  сознания... но позиция автора непонятна    —  концепция романа расплывчата,  какое то «броуновское»  метание мыслей и рефлексий,   что  начинает отражаться  на сюжете...

Тема биоморфов не впечатлила. Ибо всегда казалось, что в истории  «Иона во чреве кита» есть  что-то извращенное...

Финал  открытый. Уверен, что  задумывалось продолжение —   сообщение о находке  сенсационного артефакта в конце романа  — тому подтверждение.

Один из вариантов  продолжения  озвучил  Директор:

(— Мы не знаем, что такое Дальняя Родня... Мы думаем, что Кабель и Атлас — это не подарки.

— А что тогда? — спросил Марат.

— Сигнал о помощи.)

Другой вариант предложил Жилец:

(— Думаешь, Кабель — это приманка? — спросил Марат.

— Конечно! — с жаром воскликнул старик. — Атлас — мышеловка, а Кабель — сыр! Родня — она, как мы, деловые.)...

Но, не случилось... возможно,  из-за упреков автору   во вторичности фантастических идей,  а ведь   заявленная тема —  «корабль чужих» опять таки  вторична...

В отличие от «Стыдных подвигов», с фантастическим романом Рубанова стыковка не состоялась. Не знаю, в чем дело. Может быть, не стоило читать подряд две книги одного автора, я почти никогда так не делаю. К тексту у меня серьезных претензий нет, разве что он чуть более тягуч, чем мне бы хотелось. Это слегка диссонирует с перемахиваниями через довольно приличные временные промежутки. Ну и некоторые прямые заимствования эпизодов из «Стыдных подвигов» несколько смущают.

Может быть, дело в том, что это фантастический роман. Я не гуру в этом плане, я очень много чего из фантастики не читал, но при этом, возможно, к фантастическим книгам я отношусь особенно придирчиво. И жду, что каждый (или хотя бы каждый второй) автор будет Тедом Чаном, Питером Уоттсом или около того. Вероятно, это не слишком справедливо, но вы уж, парни, извините.

Не знаю, как это правильно сформулировать, но Рубанову, по-моему, очень удалcя замысел показать злоключения героев на Золотой Планете как бы на фоне отношений живых механизмов, биомов, и людей-операторов. Во-первых, автор убедительно реализовал эту биомочеловекоидею саму по себе, во-вторых, она впечатляюще играет на контрасте со всем остальным. А может, первое — это следствие второго.

Но это скорее аналитическое восприятие. Эмоционального контакта с книгой, в отличие от операторов и их биомов, у меня не получилось. Я наблюдал все происходящее достаточно отстраненно. И поставил семерку скорее поэтому, чем потому, что считаю книгу неудачной.

Основное достоинство этого романа — что он стоит сильно особняком как в жанре, так и в стиле. Это не типичный боевик, но и не красивое «плетение словес для умников». Это история о пришествии антибогов, скажем так — не Прогрессорство, а скорее наоборот. Жадные, агрессивные, себялюбивые, властные боги. Зашуганный народец. Но если Марата мучает совесть и обычные человеческие чувства, то какими красками прописан Жилец — мама не горюй.

Нестандартный роман, с нестандартными идеями биомов и технологий, с нормальной социальной структурой как со стороны Терры, так и со стороны аборигенов. Добавляет абсурдизма вкус Золотой Планеты. Придумать мир, где ветер пахнет мёдом, земля шоколадом и какао, а женщины карамелью — это, знаете ли, недурственно так. И солидное психологическое препарирование человека — за это я всегда в принципе. Но остаётся ощущение, что роману не хватает сильной концовки, или яркого разрешения конфликта, или ещё чего-то. А так весьма необычно, да.

Роман «Боги богов» Андрея Рубанова в моем представлении — это подражание Стругацким с учетом качества местного человеческого «материала».

Вор галактического масштаба Жилец и бывший пилот высочайшего класса, а ныне угонщик кораблей Марат бегут из тюрьмы на фантастическую Золотую планету, где природа максимально благосклонна к человеку, вся пища сладкая, а секс дарит небывалое удовольствие. По прилету они обнаруживают аборигенов уровня каменного века и, назначив себя богами, начинают играть, так сказать в «Цивилизацию» в реальном масштабе и в режиме реального времени.

Самая, на мой взгляд, интересная идея в романе — это рассказ о том, как Марат постепенно отходит от идей прогрессорства и вживается в роль тирана и бога, но при этом пытается сохранить чистоту совести. Но при этом читать произведение интереснее как простой и тупой боевик с приключениями. Ни социальная, ни психологическая части романа, ни даже отношения (хотя, казалось бы, что может быть проще и банальнее отношений) мне не зашли. Не верится в их правдоподобие.

Да и ничего сверхпривлекательного в описании Золотой планеты я не нашел. Ну серьезно, сбежать из благополучного экономически и технологически развитого мира ради сладости? Разве что постфактум эту притягательность можно объяснить наличием там феромонов и прочей химией. А особым желанием создать свою цивилизацию герои до путешествия тоже вроде не обладали.

Герои вышли колоритные, но не вызывающие симпатий. Не могу я сопереживать ни Марату, катящемуся по наклонной, ни закоренелому преступнику Жильцу. Кстати, почему его называют вором, если он совершил кучу других преступлений?

В целом произведение не понравилось, после прочтения возникло ощущение, что в тексте нет смысла. Не в плане бессвязности слов, предложений или сюжета целиком. А непонятно, зачем это все, что автор хотел сказать, а читатель прочитать? И концовка вышла очень смазанная.

Для садистов в самый раз. Людям категорически не рекомдую.