Виктор Гюго «Последний день приговорённого к смерти»

Блестящая повесть.

Гюго делает попытку, и очень убедительную, передать ощущения и мысли человека, ожидающего гильотины. Это очень смелая попытка, ведь необходимо «пропустить» ситуацию через себя, представить себя на месте этого бедолаги, иначе о какой глубине и достоверности может идти речь? Речь не просто о том, чтобы констатировать страх перед смертью, Гюго раскрывает все стенания, метания обречённой души. Единственная дочь героя, маленькая девочка, которую привели на встречу с отцом, не узнаёт его, грязного, обросшего мужчину в лохмотьях. Герой готов умереть, но как же сложно принять эту мысль, как хочется помилования, как хочется даже уже на каторгу, хотя ещё месяц назад перспектива каторги казалась адом. Смертник думает даже о побеге, цепляясь за абсурдную мысль надурить глупого и жадного жандарма, и даже почти преуспевает в этом.

Не стоит забывать и о других сценах, которые рисует Гюго. Так, сильное, и страшное, впечатление производит сцена построения и отправки каторжников из тюрьмы. Этот дождь, эта песнь, эти кандалы, — жуткий спектакль, который гнетёт и вытягивает все жизненные силы.

Отдельно стоит упомянуть сон героя, где он встречает старуху за бельевым шкафом, сложно представить себе Гюго, пишущего хоррор, но этот сон даст фору многим так называемым современным «страшилкам».

Конечно же, гуманист Гюго поднимает и нравственный вопрос отмены смертной казни. Можно по-разному относиться к этой проблеме, но Гюго в своём стремлении сломать гильотину очень убедителен. Я не пишу об эссе и небольшой пьеске, предшествующими самой повести, они тоже очень хороши и к месту, я лишь отдаю должное человеку, который написал эти дневники, где несмотря на страшный финал, всё же есть место и надежде, вере, любви.

«Последний день приговоренного к смерти» (сборник) Виктор Гюго, 320 страниц

Наконец состоялось знакомство с одним из самых известных французских авторов! Как долго я к этому шла, так долго выбирала книги и в итоге начала совсем не с той, с которой планировала все это время.

Перед нами заключённый, приговоренный к казни. Нам не говорят ни его имени, ни совершенного им преступления. Все, что нам известно, что он ждёт помилования, но не дожидается и теперь обречён на смерть.

Очень понравилось, как автор показал состояние от «лучше умереть, чем на каторге быть» до «я вытерплю, что угодно, лишь бы жить!». Жажда жизни в человеке всё-таки настолько велика, что он готов выгрызать ее зубами и когтями, используя любую возможность.

Все произведение не оставляет ощущение, что мы в роли крысы, которую гонят и гонят по длинному тоннелю, выхода из которого нет. Единственный путь ведёт лишь в крысоловку, чувство загнанного в угол усиливается с каждым шагом, а гнетущая атмосфера настолько давит, словно прижимает к земле, даже не давая шанса подняться.

Гюго великолепно показал свое отношение к казни и природе правосудия, размышляя, кому вправе быть судьей над жизнью. Вся повесть — большой призыв к человечности.

«Рюи Блаз»

Не такая яркая как первая работа в этом сборнике, а больше забавная и курьезная предстает вторая история, на этот раз пьеса.

«Рюи Блаз» словно из лоскутков состоит из разных сюжетных тропов — любовь людей разных сословий, местный благородный разбойник в духе Робина Гуда, политические интриги и жажды наживы, путаница из-за сходства людей и, конечно же, страшная месть. Все это приправлено в основном комедией и ощущением, что каждую страницу можно похихикать, но и каким-то трагичным и печальным моментам в этой бочке меда места все же нашлось.

В любом случае рада, что узнала две такие разные грани Гюго, так что теперь хочу взяться за что-то масштабное, может даже монументальное.

Страшно представить, что когда-то описываемое было реальностью, что существовала эта жуткая язва на теле общества — смертная казнь (кое-где и сейчас существует, но всё же постепенно изживает себя). А во времена написания повести это была суровая реальность, и Гюго бичует её со всей силой своего таланта.

Никто не знает, насколько«гуманен» тот или иной способ казни, никто не пережил это, чтобы рассказать: отличный способ, ничего лучше можно не придумывать! Как это чудовищно: медленно умирать от ужаса сначала в ожидании приговора, затем — смерти... И как фальшива эта вежливость и предупредительность тюремщиков и палачей по отношению к осужденному, как будто это что-то может сгладить или изменить...

Читая такие книги, понимаешь, в чём одна из главных задач литературы, в чём её сила — в способности со всей ясностью обнажать и бичевать пороки, создавать резонанс и менять вектор развития общества.

После того как человека закуют, он становится частью страшного механизма, именуемого общей цепью, где все двигаются как один.

Французская литература — вечная боль, как нависшая гильотина. Никогда не угадаешь, будет ли она милостива со мной или же приведет в исполнение свой жесткий приговор. Гюго был первым автором французской классики с кем познакомилась в юные годы. Душераздирающая повесть затронувшая доброе, в то время, сердце и разодравшая душу на куски.

Последний день приговоренного к смерти — это протест Гюго перед смертной казнью, выраженный в «дневниковой» записи заключенного. Ах, где мои 15 лет? Тогда я забыла, как дышать, а выдохнула лишь в конце и то из-за накативших слез. Сегодня, когда уже пройден большой читательский этап и выявлены явные лучшие стороны для заинтересованности, Гюго утомляет...

Краткой — смертная казнь недопустима, уж лучше пожизненное заключение. Спорное утверждение, но этот вопрос до сих пор вызывает волну споров, доходящих чуть не до драки. Слишком многословно и возвышенно. Я то включалась в повесть, то отвлекалась на собственные мысли.

Если скажу, что плохо — совру, просто не всегда надо возвращаться к книгам, которые когда-то произвели впечатление. Есть шанс споткнуться и сидеть удивленной)))

Произведение написано в виде дневника-монолога о душевных терзаниях приговоренного к смерти преступника. Большей частью редкостная тягомотина, которая, на мой взгляд, не особо передает чувства человека перед подобным приговором. Однако под конец ситуация кардинальным образом меняется. Появляется эмоциональный накал и хоть какое-то разнообразие мыслей героя, которые до этого буквально тонут в нескончаемом однообразии и причитаниях. К этому стоит добавить весьма добротное авторское предисловие (было бы гораздо лучше, если бы все произведение и было написано в подобном публицистическом стиле). Но минусы, особенно если добавить к этому довольно архаичную стилистику, которую я все же не учитываю, считаясь с особенностями той эпохи, явно перевешивают. Пусть это и бессмертная классика, но мне явно не зашло.

P.S. в схожем направлении лучше почитать отрывок из Идиота, кажется это воспоминания Мышкина о своем галопе по Европе, или же Странника по звездам Джека Лондона