Дэвид Геммел «Последний хранитель»

После того, что мы узнаем в этой книге, история Йона Шэнноу кажется еще печальнее.

Входит в цикл «Сипстрасси» и второй роман цикла «Йон Шэнноу».

Сипстрасси — это камень, дарующий всё , в том числе и бессмертие.

Два цикла являются самостоятельными произведениями, их объединяет только одно — камни Сипстрасси.

Часто авторы применяют для остроты сюжетов вялотекущую и напряженную интриги повествования. И когда эти интриги в финале разрешаются самым неожиданным и непостижимым образом — вот это кайф! Для читателей , конечно. Вот таков и этот роман. Блестяще, неожиданно, остроумно!!! Хотя вначале ожидал некий вестерн наряду с основанием патриархальной жизни на разрушенных землях после Апокалипсиса.

Также данный роман очень философичен и религиозен — главный герой постоянно читает нам и окружающим Библию, сохранившуюся тысячелетия спустя после катастрофы -Падения. Сюжет пронизан библейскими заповедями — что есть Добро и Зло. Автор воплощает эти заповеди в жизнь через своих героев.

В сюжете много перекрещивания исторических и мифологических событий, хотя кто их разберёт, где что. И Атлантида, и Титаник, и Иерусалим, и Ноев ковчег , и даже атомная бомба.

Следует отметить вестернизацию повествования — она похоже главной составляющей романа как боевика.

Ну вот, прочитал еще одну книгу Геммела.

Еще одну из цикла «Сипстрасси», и еще одну про Йона Шэнноу.

Ну что могу сказать?

Видно как из книги в книгу Геммел прогрессирует как писатель. И если «Волк среди теней» был местами «сыроват» что-ли (что правда не делает его менее интересным), то «Последний хранитель» уже более проработан по персонажам и событиям. Одно правда немного меня напрягало

А так еще раз убедился, что цикл про Йона Шэнноу, однозначно выделяется из циклов про странствующих героев. Вестерн со смесью фэнтези и постапокáлиптики, блюдо еще то , — я вам скажу. Радует что в этой книге, Геммел отнесся помягче к своему герою (хотя Геммел особо никогда героев так и не жалел),

И напоследок, небольшая цитата передающая дух книги, и мое общее впечатление от нее:

........

— Вы хотите, чтобы я с ним разделался, мистер Скейс?

— Держись от него подальше, Клем. Этот человек тебя убьет.

— Вы что, шутите, мистер Скейс? Когда дело доходит до пистолетов, со мной никому не потягаться!

— Я ведь не сказал, что он может превзойти тебя, Клем.

Я сказал, что он тебя убьет.

........

По сравнению с первой книгой в этой стало чуточку меньше боёв, зато больше независимых от действий главного героя сюжетных линий — помимо действий в Долине Паломника описывается и происходящее за Стеной, и даже события многовековой давности, тоже оказывающиеся определённым образом связаны с настоящим. Чуть меньше стало и прямых цитат из Библии, хотя главный герой по-прежнему не расстаётся с этой книгой. Но с другой стороны некоторые библейские события происходят прямо на глазах читателя, хоть и в несколько изменённом и не сразу узнаваемом виде. Из героев особо хочется отметить Пастыря, пытающегося объединить жителей Долины в борьбе с врагами, молодого стрелка Стейнера и пришельца из прошлого Нои-Хазизатру — эти три образа стали явной удачей Геммела. А в остальном мало что могу добавить к сказанному о первой книге — несмотря на постапокалиптический антураж, это самый настоящий фэнтезийный боевик, не больше и не меньше. Любителям жанра придётся вполне по вкусу.

С первых же строчек ясно: продолжается повествование, начатое в предыдущем романе. Возможно даже предположить, что Геммел писал одно произведение, а потом передумал и добавил после очередной главы эпилог, а следующей главой открыл новый роман.

Кроме самого начала, связывающего две части истории Шэнноу, в данном романе мало напоминаний о прежних событиях. Чем отличается это повествование, так тем, что здесь фэнтези перемешивается с фантастикой. В первом романе тоже такое было, но в меньшей степени. Здесь — много иных времен, иных миров, отчего страдает героико-фэнтезийная составляющая.

Но это же Геммел! Поэтому та самая составляющая все равно играет важную роль. А фантастика является приятным дополнением, хоть и выходящим на первый план (особенно на последних страницах). Но главное, что этот фантастический элемент не чужероден — он органично вплетается в повествование.