Станислав Лем «Возвращение со звёзд»

Роман 'Возвращение со звезд» является немного изменённой вариацией эпизода из книги Стэплдона «Последние и первые люди» (1930г), с которой Лем был хорошо знаком : герои там тоже отправились на звездолете гигантских размеров к соседней звезде ради поиска пригодных для колонизации планет, ничего не нашли «кроме пары камней» (пан Станислав прямо так и скопипастил по простоте душевной), но по возвращении не смогли справиться с психологическими последствиями перелёта. Разница только в том, что у Стэплдона травма образовалась из-за изоляции на тысячи лет (сам экипаж ковчега почти бессмертен), а у Лема — из-за неспособности вписаться в мир будущего, в котором всем удаляют центр агрессии в мозгу (полет же велся на каких-то антинаучных принципах ускорения ракеты и занял лет 10). Человечество стало до приторности добрым, но трусливым, и под угрозой оказывается потенциальное перемещение в космос, если , например, Земле станет что-то угрожать. Призывников в космический отряд брать неоткуда... Впрочем это только 10% текста. Остальное я даже не берусь пересказать- это просто какой-то бред. Герой психует и мечется по миру будущего, пытаясь свыкнуться с технологиями и образом жизни цивилизации настолько далёкой, что в его языке нет терминов описать то, что он видит. Это как рассказывать про лайки и подписки на ютубе или биткоины в глухой русской деревне бабкам, где из средств связи почта и сотовая связь 2g. Не киберпанк, а какая-то фантасмогория. Представить непредставимое и описать словами... Жидкая романтическая линия не исправляет ситуацию и по итогу герои-звездолетчики капитулируют перед прогрессом и нравами мира пост-человечества (напоминающего чем-то вторых людей из все той же эпопеи Стэплдона). Оценку ставить не берусь — это какая-то антинаучная сказка со странной философией, почерпнутой у Зигмунда Фрейда. Наверное можно сравнить только с Кордвайнером Смитом по сюрреализму и отсутствию правдоподобия. Текст спокойно можно было бы сократить раза в 3.

Роман про астронавта Эла Брегга, вернувшегося на Землю после ста с лишним лет космического путешествия. Правда, по корабельному времени прошло всего десять лет, и главный герой не так уж сильно постарел. Но жизнь на нашей планете изменилась неузнаваемо. Не буду останавливаться на происходящих на Земле событиях, про них и так сказано довольно много в других отзывах, да в основном и не они, как говорится, «берут за душу» в этом романе.

Два самых запоминающихся момента — это не бесцельное блуждание Эла по чужому для него миру, не любовная линия, вылившаяся в итоге в свадьбу с Эри, и даже не встреча со своими товарищами по полёту — Олафом и Турбером, а воспоминания главного героя о полёте к звёздам.

Первый — неудачная попытка спасения Томаса с пыльного астероида, второй — высадка Брегга, Тома и Ардера в завораживающем и играющем удивительными цветами и переливами месте.

Можно ещё вспомнить финальный эпизод, когда Эл узнал знакомую с детства горную вершину, забравшись на неё ночью в порыве отчаяния. Ведь по сути эта вершина — единственное, что осталось от его родного и понятного мира, канувшего в «полуторавековой пасти времени».

На выходе имеем добротный, пусть местами и немного затянутый, роман. Не шедевр, но читать вполне можно и нужно. Однозначно рекомендую.

Возвращение со звезд, как перемещение в некое будущее, на уже иную Землю – и сразу вспоминается целый ворох произведений (да, многие из них написаны гораздо позднее): даже у самого Лема Ийон Тихий временами возвращается на Землю, на которой что-то вновь изменилось. Этот роман в чём-то похож на все сразу вспомнившиеся истории, но, во многом и нет – на то Лем и большой писатель, чтобы наполнять романы особыми смыслами.

В аннотации говорится о романе как об антиутопии, да и часто мне попадалось «Возвращение со звёзд» в списках антиутопий. С тем я и начал его читать, то ловя это, антиутопическое, то, внезапно, теряя.

Почему-то вспомнились «Хищные вещи века» Стругацких – какой-то общей неспешностью, даже некоторой тяжеловесностью; и мир – своей болотистой неявной угрозой. Тёпленькое стабилизированное общество, оскоплённый мир без драм и опасностей. Утопия со следами остывания человечества как расы. Да, что-то в этом есть, и многое есть. Это не явная антиутопия, бьющая в глаза, но тихая, тревожная, пульсирующая как жилка внутри великолепного тела технического прогресса.

Но… Чем дальше я читал, тем этот пласт сильнее начинал от меня ускользать. Правильно ли сводить роман к одной лишь антиутопии? Ведь, чем дальше, тем сильнее бросалось в глаза, что конфликт героя с миром (важная составляющая всех антиутопий) какой-то односторонний –

Пару раз я и вовсе ловил диссонанс от того, что

Однако было и ещё какое-то общее пронизывающее и чуть завораживающее ощущение во всем романе, которое склеивало его для меня воедино даже сильнее, чем его сюжет. И как только я начинал в нём сомневаться, разочаровываться даже, как это ощущение вновь возникало и подтягивало его – и именно оно-то своим послевкусием и заставляет меня ценить роман высоко.

Это, конечно великая книга и не единственная из великих книг Лема. 7 страниц отзывов! Во многом противоречащих друг другу. Одним то не понравилось, другим это. Главный герой неумело обращается с женщинами. Или наоборот, строит из себя агрессивного самца. Хорошее это общество или плохое? Нужно ли летать к звездам? И так далее. Одним словом, кресс, озот или герма? Никто не знает.

И при этом в отзывах излишне часто ссылаются на то, что Лем сам был недоволен романом. Чушь это все. Лем просто кокетничал, что свойственно почти всем творцам, особенно сознающим, что создали что-то особенное. «Да ну что вы, так как-то само собой получилось, даже не знаю, о чем это все, безделушка какая-то...» Лем прекрасно знал, что создал блестящее произведение, затронув множество важнейших тем, нигде, однако, не давая четкого ответа — что он сам об этом думает, и как правильно решить ту или иную проблему. Люди — существа мыслящие, вот пускай сами и разбираются. Я тоже не собираюсь спорить с Лемом, а то, чего доброго, получится диалог Берлиоза и Бездомного.

Поэтому напишу об одном впечатлении. В темных и голодных 90-х я волею судьбы поехал в командировку в Париж. А 30 лет назад это был еще ТОТ Париж. Там все сверкало и лучилось богатством и довольством — как, наверное, в нынешней Москве. И вот, попав в один из самых крутых торговых центров (напомню, что в те времена во всем экс-СССР вообще не было такого понятия, как торговые центры), и наблюдая творившееся вокруг, я вдруг понял, что оказался в той же ситуации, что и Эл Брегг в космопорту, — толпы всем вроде довольных людей, мчащиеся туда и сюда среди сияния и блеска и что-то делающие, непонятно что и непонятно для чего. То был натуральный культурный шок, в точности описанный в «Возвращении со звезд» (каковое я читал еще в 60-е). Это еще более укрепило мое мнение о романе.

С тех пор много лет и воды утекло; а на тему общества потребления написано очень много, а о том, стоит ли летать к звездам, как бороться с шоком возвращения, и вообще нужно ли это, высказывались самые разные фантасты — от АБС до, скажем, А. Дмитрука. Поэтому стоит рассмотреть совсем другой аспект книги, на котором как раз мало кто останавливался, а в отзывах сломано немало копий. Разумеется, я имею в виду бетризацию.

Так вот, о возможном лишении человечества агрессивности мало кто писал всерьез. Но среди писавших были такие киты, как Ефремов, АБС, Нивен. И, разумеется, Лем. Я указывал уже в своих отзывах, что все эти авторы, так или иначе, поняли, что без этого имманентного свойства людей обойтись не получится. Что рано или поздно потребуются люди, способные рисковать, убивать, посылать других на смерть и идти самим. Как бы ни было хорошо без всего этого. У Лема всем опасным занимаются роботы. Судя по тексту — в том числе и охотой на людей, которых посчитали опасными безумцами. Но, увы, одними роботами не обойтись, рано или поздно потребуются и люди — как принимающие решения, так и исполняющие их. Иначе придется передать ИИ главное право — решать, кому из людей жить, а кому умереть. Кстати, на этой грани мы сейчас и балансируем. До появления боевых роботов осталось всего несколько шагов, но, надеюсь, они все же не будут сделаны.

Великая книга о многом, в том числе уже ставшим частью нашего мира. Таких мало.

Прочитал когда-то школьником, не понял почти ничего, и книга так и осталась одной из самых нелюбимых лемовских (которые — из переведённых — прочитал практически все). Перечитав сейчас, понял, что по грандиозности замысла книга стоит вполне себе наравне с прочими шедеврами Лема, однако исполнение, увы, явно подкачало. Конечно, книга принадлежит своему времени, и сейчас всерьёз воспринимать романтику освоения дальнего космоса, наверное, даже как-то смешно. Однако в «социально-философском» смысле Лем по-прежнему из своего 1960 года походя делает одной левой все те толпы «фантастов», творениями которых забиты книжные магазины (пока ещё, недолго им осталось), ридеры (воображенные Лемом в виде «оптонов») и онлайн-читалки. Как, собственно, его ГГ одной левой уделал бы любого жителя того обезьяньего рая, который описан в книге под видом «бетризованного» общества. Точнее, мог бы, но не стал. Пожалел своих несчастных потомков, которые решили перестать быть людьми. Хотя на самом деле, конечно же, ничего они не решили — просто вечные наши кукловоды долго промывали населению мозги для того, чтобы оно поверило в своё «бетризованное» счастье. Лем об этом не пишет, он много о чём в этой книге не написал, о чём надо бы было, ну так он об этом писал потом в других книгах — иногда очень подробно. Отдельно нельзя не отметить один момент: ГГ здесь, пожалуй, один из самых «автопортретных» героев Лема (примерная цитата из романа:«недаром тебя все называли философом») и именно поэтому он так мало похож на крутого космолетчика. Именно поэтому он больше похож на мятущегося интеллигента. К сожалению, миром управляют вовсе не мятущиеся интеллигенты, поэтому он и таков, каков есть — с тотальной ежедневной агрессией всех против всех, слегка завуалированной с помощью разных социальных институтов, — то есть «институциализированной». Но если вспомнить книгу другого классика «Агрессия, или так называемое зло», то нужно к лемовским построениям добавить, что пока люди остаются людьми, агрессия никуда не денется. А если агрессию убрать, это уже будут не люди. Посему я бы так сказал: создавая свой невозможный мир, Лем, скорее всего, прекрасно понимал его невозможность (он и сам признавал потом неудачность этого опуса), но ведь мятущегося интеллигента хлебом не корми, а дай поставить мысленный эксперимент. Тем более что этот мысленный эксперимент в конечном итоге удался: книга регулярно переиздается и продолжает кормить потомков того, кто этот эксперимент поставил.

Данный роман, по отношению к произведениям аналогичного сюжета, подкупает своей реалистичностью и эмоциями, которые передаются хорошим текстом. Именно он заставил меня дочитать до конца произведение, есть в нём что-то привлекательное. Сам роман для меня развалился на две части. Первая, это детальное описание устройства и психология общества будущего. С чем-то можно спорить, с чем-то соглашаться, что-то отрицать. Вторая, это любовный роман. С моей точки зрения, явно лишняя деталь. Хотя, если понять людей, которые не видели женщин годами, у меня был товарищ моряк дальнего плавания, надо было видеть его глаза после возвращения в порт. Однако, отвести под любовь пол книги, это лишнее, фантастика главнее. В целом роман привлек мое внимание, хотя бы тем, что он резко отличается от похожих по сюжету, своим неординарным сюжетным решением и интересными деталями будущего. Читайте в бумаге, только так можно понять то, что писали рукой и головой!

Роман Станислава Лема «Возвращение со звёзд» ставит важный вопрос: является ли насилие столь важным элементом культуры человека, что без него люди перестают быть собой. А потом автор выкидывает эту тему на помойку и переходит к «бытовухе». Но обо всем по порядку.

На Землю возвращается космическая экспедиция, летавшая с околосветовой скоростью. Для членов экспедиции прошло всего 10 лет, а для землян — 100. Земное общество кардинально изменилось: обязательной стала бетризация — медицинская процедура, вызывающая отвращение к убийствам и агрессии. Появились новые виды транспорта, новые технологии, совсем другими стали общественные и личные отношения. Главный герой — космонавт из экспедиции — пытается разобраться, как ему жить дальше.

На этом фундаменте можно было построить множество разных историй. Можно было создать утопию, показывающую насколько новые люди совершеннее старых, а новый мир лучше. Можно напротив написать антиутопию, рассказывающую, что люди теперь что биороботы, а с агрессией пропало желание рисковать, мужество и сила. Можно вообще превратить все происходящее в фантасмагорию и постмодерн, чтобы вместе с героем ничего не понимал еще и читатель. Вместо всего этого у Лема получился пшик.

Все поставленные темы пасуют перед метаниями и терзаниями героя. Видимо, полет не прошел бесследно для его психики. Он страдает из-за того, что космос и жертвы во имя науки теперь никому не нужны (а нужны ли на самом деле?), страдает, что люди теперь живут не так как должно, а уж его отношения с женщинами — это вообще нечто. Как будто руководствуясь знаменитой фразой Иллидана («Я не видел женщин уже 10000 лет») он бросается на первую попавшуюся даму, ему сносит крышу, словно, несмотря на тысячелетнее воздержание, ему лет 16, не больше. Я не врач, но думаю, что зря герой сбежал от встретившей его после путешествия службы. Подлечиться бы не помешало.

И поскольку знакомимся с новым миром мы через призму восприятия героя, получается не очень. Не понравился мне этот роман, в общем. У Лема есть много книг сильно выше уровнем.

Одна из тех книг, ради которых мы и читаем научную фантастику — умная, проблемная, позволяющая читателю на пару с автором поразмышлять о будущем человечества. Даже если бы Станислав Лем написал только этот роман, то и тогда его можно бы было по праву считать одним из мэтров мировой фантастики. Выбрав довольно расхожую в фантастической литературе тему возвращения астронавтов на Землю после дальней звёздной экспедиции и добавив к этому ещё идею всеобщей бетризации (медицинским путём прививающей человеку чувство глубоко отвращения к убийствам и агрессии), произошедшей на нашей планете за время их полёта, автор далее очень тщательно и скрупулёзно пытается разобраться — каким же будет это столкновение «старого» и «нового», чего лишилось и что приобрело бетризованное человечество. Читать об этом интересно, даже очень интересно, тем более, что автор совершенно не навязывает читателю какую-то свою точку зрения, просто предоставляя ему факты и доводы с то и иной стороны.

Но это далеко не всё, что хочет донести в этом романе до читателя пан Станислав. Как же без его любимой темы взаимопонимания двух сторон при «контакте». Только на этот раз в качестве сторон контакта выступают с одной стороны всё население бетризованной Земли, а с другой — группка космонавтов, вернувшихся на родную планету после более чем столетнего отсутствия. Даже в этом случае, по мнению автора, при попытке понять друг друга уже возникнут проблемы. Ну а как же обойти популярную в то время дискуссию: «А нужен ли нам этот космос?». И здесь Лем высказывает своё мнение, дав устами одного из героев эффектный ответ.

И ещё хотелось бы отметить нарисованные им какие-то прямо-таки завораживающие картинки мира будущего, действительно малопонятные человеку из прошлого. Здесь фантазия автора отработала «на всю». Хотя мобильные телефоны он так и не додумал :)....

Данная рецензия объединена с основной: Обалденное «Возвращение со звёзд» Станислава Лема.

Обалденное «Возвращение со звёзд» Станислава Лема.

Здравствуйте. Я вам, наверное, уже надоел болтовнёй о творчестве Станислава Лема. Но я не могу остановиться! И сегодня я хочу поговорить об одном из лучших его произведений: романе «Возвращение со звёзд». Произведение завершено в 1961 году, примерно в одно время с «Солярисом» и «Рукописью, найденной в ванне».

О чём повествует «Возвращение со звёзд»? Книга содержит депрессивную историю о возвращении космической экспедиции людей на Землю, где прошло 127 земных лет. Но для астронавтов прошло всего 10 лет (подобный эффект возникает при движении космического тела с околосветовой скоростью). Разница времён является главной предпосылкой произведения, на основе которой формируется конфликт. А он заключается в том, что астронавты прилетели на совершенно изменившуюся планету, и им трудно привыкнуть к новым условиям.

Вот вам основной нарратив. Но мы же лёгких путей не ищем, да? Мы же готовы долго и дотошно разбирать книгу, да?.. Если всё-таки да, и вы пришли сюда не за синопсисом романа, не за пересказом для самых маленьких под яблочную пюрешку, то располагайтесь поудобнее, заваривайте чайкУ, берите печенье и… поехали!

***

Для приличия и точного понимания я всё же шушуть расскажу о событиях книги. В начале повествования главный герой по имени Эл Брегг досрочно покидает Центр адаптации астронавтов и отправляется в самостоятельное путешествие по родному городу. Хотя это больше не его родной город, ведь прошло, напомню, 127 лет. Мир изменился, люди изменились.

Эл Брегг ходит по городу, общается с местными жителями, познаёт совершенно чужую культуру новых землян, и постоянно раздражается, психует, расстраивается. Он не понимает происходящего вокруг: люди одеваются по-другому, ведут себя по-другому, у них другие интересы и совершенно другой язык. Цитирую:

Кто-нибудь понял хоть что-нибудь? Вроде бы язык тот же, части речи распознаются, а смысл ускользает. Подобным образом в произведении описываются все детали дивного нового мира. Многие фразы звучат загадочно, и смысл сообщения прячется в десятках неологизмов. Подобный писательский приём ставит читателя в одинаковое положение с главным героем, создавая сильнейший эффект присутствия.

И вот Эл Брегг с головой окунается в океан новой культуры, — словно первобытный дикарь, внезапно очутившийся в мире самолётов, смартфонов и интернета... В принципе, весь сюжет — это мысли и чувства Эла Брегга насчёт происходящего вокруг. За слабую динамичность только ленивый не пнул «Возвращение со звёзд». Однако я ленив, и ничего пинать не хочу.

Давайте же поговорим о темах «Возвращения со звёзд». Всего их можно выделить шесть:

Адаптация человека в изменившемся мире.

Жестокость как неотъемлемая часть человека.

Межчеловеческие отношения.

Общество потребления.

Целесообразность дальних космических полётов.

Искусственный интеллект и роботы.

Перед нами сложные, большие темы, упакованные в тоненькую книжицу, которую можно прочитать за пару вечеров. Как тебе такое, современный писатель-фантаст, любитель бесконечных саг и многотомных опусов про вампиров в космосе?.. Штош, приступим: впереди вас ждёт долгий текст.

***

Адаптация человека в изменившемся мире.

Итак, вернувшиеся на Землю астронавты чувствуют свою ненужность в новом мире: они подавлены, расстроены и угнетены, они не понимают, на каких механизмах построено общество, и в целом не могут его принять. Всем астронавтам приходится тяжело, но больше всех страдает главный герой, — такой уж вот он получился «сентиментальный дикарь». Станислав Лем, кстати, не любил «Возвращение со звёзд» в том числе за излишнюю сентиментальность.

В общем-то, астронавты — потерянные люди; каждый из них — «человек ненужный», или, подбирая латинский аналог, Homo Inutilis. И я думаю, всё происходящее с астронавтами прекрасно укладывается в концепцию культурного шока. Что такое культурный шок? Цитата из Википедии, статья «Культурный шок»:

Получается, астронавты подверглись сильно выраженному эффекту культурного шока. На мой взгляд, он хорошо прослеживается в романе. Иллюстрацией происходящих с астронавтами событий является общая схема культурного шока. Сейчас я сделаю большое отступление и объясню, что это за зверь по имени «культурный шок».

Культурный шок включает несколько этапов. В начале следует «медовый месяц» — человек восхищается чужой культурой, и даже простые мелочи приводят его в восторг. Скажем, на родине все едят вилками, а здесь — палочками: ух ты, это так круто, удобно и практично!.. Проходит время (около месяца или чуть больше), и восхищение сменяется раздражением, — наступает вторая стадия. Человек понимает, что он — чужак в чужой стране, и перед ним раскрывается огромная пропасть чужой культуры, и нельзя её ни обойти, ни перепрыгнуть. Пропасть невероятно, ужасно пугает, а человек стоит перед ней, растерянный, грустный и отчаянный.

Проходит ещё несколько месяцев, и он привыкает к виду страшной пропасти, и она больше не кажется ему такой уж страшной. Происходит постепенное привыкание к чужой культуре, и она потихоньку становится чуть более понятной и логичной. Последний этап — адаптация. Человек научился плавать в новом океане обычаев, привычек, языка, праздников, менталитета… Если раньше он чувствовал себя как рыба на песке, задыхался и умирал от страха, то сейчас эта рыба вернулась в морское лоно и ей хорошо.

А как же родная культура? Всё просто: она отдаляется, блекнет, и молча уходит куда-то в глубину памяти, а на её место приходит новый мир.

Вся ветка от «медового месяца» до «адаптации» занимает в среднем два-три года. У одного процесс происходит быстрее, у другого — медленнее, а третий вообще не сможет принять чужую культуру, быстренько найдёт соотечественников (таких же потерянных эмигрантов) и будет вариться в жалком подобии родной культуры на чужой земле. Стоит ли упоминать, насколько тяжело таким людям? Алкоголизм тут — ещё самая лёгкая попытка сбросить психическое напряжение.

У вернувшихся астронавтов не было стадии «медового месяца», — они не восхищались дивным новым миром Земли, а сразу попали в стадию раздражения, что прекрасно видно по постоянно психующему главному герою. Возможно, автор ошибся, потому как он упустил «медовый месяц» и не дал астронавтам насладиться новой культурой; но, возможно, Станислав Лем намеренно не описал первую стадию. Я не знаю.

К слову, мои восемь месяцев жизни в Китае оказались похожи на жизнь Эла Брегга, и я тоже не проходил стадию «медового месяца», и мгновенно погрузился в непонимание, страх и раздражение. Я так и не смог полностью привыкнуть к чужой культуре древней восточной страны… Видимо, всё зависит ещё и от конкретного человека.

Из культурного шока существует ровно три выхода:

А) Перетерпеть начальные трудности, адаптироваться к новым условиям и со временем стать полноправным членом общества.

Б) Не принять новые условия, но успеть забыть и родное, в итоге став социальным отбросом (маргиналом, или «человеком между миров»).

В) Сбежать из нового общества, не желая в нём жить и умирать.

Все варианты равновероятны, и в «Возвращении со звёзд» мы можем наблюдать два выхода из трёх возможных. Дальше говорить о случившихся событиях я не имею права, иначе испорчу вам всё удовольствие от книги. Боюсь, я сделал слишком прямолинейные намёки, но скажу так: когда человек возвращается на родину, где он долго не жил, он определённо испытает сильнейший культурный шок, который может свести (и, скорее всего, сведёт) его в могилу.

Я могу привести три примера ярко выраженного культурного шока:

А) Затяжное космическое путешествие с околосветовыми скоростями: оно как раз-таки и описано в «Возвращении со звёзд».

Б) Участие в войне: можно назвать книгу «На Западном фронте без перемен» Эриха Марии Ремарка. До сих пор помню один проникновенный момент оттуда: солдат вернулся на пару дней домой, к маме и сестре, и вот вечером он остаётся один в своей комнате, понимает, что детство ушло и скоро он опять вернётся на фронт, где его ждут смерть, кровь и грязь. Цитата из Ремарка:

В) Длительное тюремное заключение: оно показано нам в великолепном фильме «Побег из Шоушенка». Я имею ввиду историю старика по фамилии Брукс, который провёл в тюрьме 50 лет, и наконец-то получил освобождение. Вы только вдумайтесь в эту фразу: 50 лет в тюрьме. Он попал туда глупым мальчишкой, а вышел старым вороном. Брукс превратился в «тюремного человека», а на свободе ему очень неуютно, и, коль скоро «Побег из Шоушенка» заявлен как драма, ничем хорошим история старика не заканчивается.

Почему у культурного шока такие последствия? На эту тему можно сломать много копий, но у меня есть более-менее готовый ответ. Говоря словами древних, всё течет и всё изменяется, и в одну реку мы не сможем войти дважды. В раннем возрасте мы привыкаем к месту, где живём, впитываем культуру и образ жизни, но наше детство, юность и молодость рано или поздно уходят, растворяются в тумане прошлого, а впереди нас всех ждёт одно и то же, одно и то же: смерть.

Ожидание смерти сильно пугает человека, а когда у него ещё на долгое время уходит почва из под ног, когда он лишается корней и прочной опоры под ногами, когда не понимает мира вокруг, а все лица людей кажутся ему рылами, которые цинично хохочут над дурачком в чужом краю, — тогда человеку в таких условиях приходится чрезвычайно тяжело. Давным-давно, когда деревья были большими, я написал стихотворение, где были такие слова:

Но ладно, я снова отклонился от повествования. Перейдём ко второй теме романа.

***

Жестокость как неотъемлемая часть человека.

Эту тему автор раскрыл подробно. Общество, описанное в «Возвращении со звёзд», подверглось процедуре бетризации (медицинского подавления очагов агрессии в человеческом мозге). И не только в человеческом, — животных в дивном новом мире тоже бетризуют. Вот вам одно интересное наблюдение: в 1926 году советский писатель-фантаст Александр Беляев пишет великолепную повесть «Властелин мира», чьей магистральной идеей выступает передача мыслей на расстояние при помощи технических средств.

Суть истории я раскрывать не стану, но скажу одно: технология, описанная фантастом Беляевым, позволяет «внушить» каждому живому существу любую мысль, в том числе идеи об Абсолютной Любви, Гармонии и Мире. Не мог ли Станислав Лем читать Александра Беляева? Уж слишком лемовская бетризация похожа на описанные ранее научно-фантастические технологии.

Об Александре Беляеве я ещё обязательно напишу. А пока вернёмся к Лему.

Благодаря бетризации, разумные существа на Земле (в первую очередь человек) потеряли всякую способность к проявлению агрессии: они не могут ударить, убить, оскорбить, украсть, изнасиловать, укусить, поцарапать... Они не совершают агрессивных намерений потому, что у них в мозгу нарушены ассоциативные связи между агрессией и наслаждением. Соответственно, деструктивные мысли просто не могут возникнуть в голове.

А ведь и правда: агрессия доставляет человеку удовольствие. Мы чувствуем силу и превосходство над другим живым существом, мы можем унизить его, растоптать и выбросить, благодаря чему мы самоутверждаемся, чувствуем своё влияние на чужую судьбу. Это же так приятно! Sad, but true. Печально, но вот он — человек!

Астронавты сталкиваются с бетризованным обществом, и оно вызывает у них отторжение, а сама процедура — омерзение. Но и члены экспедиции вызывают отторжение у местных жителей своей грубостью, дикостью, непредсказуемостью. Астронавты отныне чувствуют себя в прямом смысле слова неандертальцами, жестокими и неотёсанными дикарями. Их это злит и раздражает, они ненавидят окружающее их общество и готовы его разрушить.

Но, мне кажется, у бетризации имеются две стороны. И мнения читателей насчёт бетризации так же разделяются на два противоположных. Станислав Лем, кстати, считал, что подобная процедура существовать не может, так как люди всегда найдут способ причинять друг другу зло (хотя бы опосредованно), и «мгновенная пилюля доброты» принципиально не в силах сделать нас лучше. С этим я согласен. Но что если мы всё же пофантазируем насчёт бетризации?

С одной стороны, разве не замечательно жить в мире без войн и агрессии? Разве не хорошо жить в безопасном, чистом и уютном мире? Большую часть работы там делают роботы, жильё, одежда и еда бесплатны, и можно спокойно жить, заниматься саморазвитием, путешествовать, играть в игры, веселиться, в конце-то концов?.. Ещё давным-давно, на заре цивилизаций, библейский автор Экклезиаст в «Книге Экклезиаста» говорил так:

С другой стороны, счастливая жизнь расслабляет человека, он становится плохо приспособленным к проблемам и переменам; он, можно сказать, деградирует. Обществу из «Возвращения со звёзд» больше не нужно выживать и потому-то астронавты делают вывод: общество будущего — больное, убогое и слабое. Иными словами, астронавты считают, что бетризация убивает человека в человеке.

И мне вспоминается одна беседа, её я помню ещё со времен учёбы в Китае. Однажды мой знакомый с Таиланда сказал так: вот вы, русские, сильный народ; у вас в стране постоянно всё плохо, вы всегда боретесь с проблемами, с холодным климатом, с различными врагами, с самими собой. Проблемы вас закаляют, учат настоящей жизни. Мы же, тайцы, живём в тёплом климате, жизнь у нас не сложная, и поэтому мы — слабый народ.

Удивительный вывод, не правда ли? Я не знаю, прав был мой друг или же нет, но мне упорно кажется, что общество из «Возвращения со звёзд» — это условные тайцы, но с высокими технологиями в виде роботов, летающих машин и так далее… Как вы считаете, мир без агрессии — он хорош или плох? Хорош или плох тот мир, о котором Джон Леннон в 1971 году сочинил знаменитую утопическую песню «Представь себе»?

Песню адаптировала группа «Земляне», и я рад ей поделиться:

***

Межчеловеческие отношения.

У этой темы есть три аспекта: отношения Эла Брегга с женщинами, отношения Брегга с друзьями-астронавтами, и отношения местных людей друг с другом.

Первый аспект для меня оказался наиболее сложным в понимании. Когда вы начнёте читать, обратите внимание на то, как Эл Брегг общается с женщинами. А общается он странно. В кратчайшие после прилёта сроки он успел «поухаживать» за тремя представительницами прекрасного пола. Тремя! А они бы и рады. Среди них затесалась даже популярная актриса, предложившая Бреггу стать актёром и сниматься в местном аналоге интерактивного кино.

А свою первую девушку, Наис (с которой у него ничего не вышло, но тем не менее), он вообще знатно отшил, словно настоящий альфа-самец с курсов успешного успеха. Нагрубил, нахамил… Передаю слово главному герою:

А вот на третьих «любовных» отношениях Эла Брегга строится вся романтическая линия книги. Следить за ней не очень-то интересно: логика мужского персонажа странная, а его чрезмерная сентиментальность и зацикленность на женской теме быстро надоедает. Да и Брегг ведёт себя, извините за мой французский, как сперматоксикозный школьник. Он кидается на всё, что движется, а всё, что не движется, — он толкает и двигает.

Да, я понимаю: десять лет космического полёта гораздо хуже армии, тюрьмы или иного тесного мужского коллектива. Но позвольте напомнить: Эл Брегг — пилот космического корабля дальнего плавания. У него два высших технических образования, имеется сильная база самообразования, в том числе гуманитарного направления, у него хорошая физическая и психическая форма… Он учёный, космонавт, высокообразованный человек, а поступки у него как у малолетки! Или как у пресловутого неандертальца.

Кроме того, Брегг выдержал страшные отборочные испытания для полёта в космос; в книге имеется их подробное описание. Я гарантирую, вам действительно станет страшно от этих испытаний. Вот кто-нибудь из вас смог бы выдержать одиночество, будучи выброшенным в скафандре в открытый космос без радиосвязи и со строгим запретом закрывать глаза? Болтаешься себе в космосе, вокруг — чудовищная, холодная пустота, и ты смотришь в неё, и смотришь, и смотришь… Как быстро тут сойдёшь с ума от ужаса?

Представляете? А это лишь одно из нескольких испытаний, и Эл Брегг выдержал их все. Но что же мы видим в книге?

Мы видим, как этот подготовленный человек после возвращения со звёзд ведёт себя как школьник плохой! Психует, расстраивается, ревнует чужих женщин, лихачит на дорогах. Раньше я не обращал внимания на данные особенности главного героя. Но вот я подготовил эту статью, и разочаровался в Эле Брегге. Он какой-то… слабак. Неуравновешенный, сентиментальный слабак, каким-то чудом побывавший в далёком космосе. Полагаю, Станислав Лем просто-напросто плохо прописал характер главного персонажа, и у него получилось недоразумение, а не опытный космонавт.

Второй аспект: общение астронавтов между собой. По понятным причинам на Земле они избегают общества друг друга. Им нечего вспоминать. Верней, вспоминать-то можно, да зачем? Для чего лишний раз бередить душу и оплакивать погибших товарищей? Что было — то прошло. Жизнь продолжается, и река времени движется дальше, величественно и неумолимо.

Тем не менее, Эл Брегг находит своего друга, астронавта Олафа, и встречается с ним. Эти два героя ожидаемо ведут себя как кто? Да, как неандертальцы. Например, Олаф сломал ключицу местному жителю, который над ним посмеялся. Понимаете? Перед нами даже не история типа «крутой парень бьёт неудачника», — перед нами глупое поведение недалёкого человека. Напоминаю: астронавты по всем параметрам должны быть психически устойчивыми, стабильными людьми. Конечно, у Олафа была причина, и ключицу он сломал за дело, но всё-таки… Странно, очень странно.

Вот у нас встретились два питекантропа. Чем же они занимаются? Боксируют. Обсуждают женщин. Купаются в бассейне. Бегают на дальние дистанции. И опять обсуждают женщин. И обсуждают, и обсуждают… Мне кажется, Станислав Лем неумело описал Брегга и Олафа, потому что их поведение можно отнести к гопникам с подворотни, но никак не к пилотам дальних космических линий.

Третий аспект: отношения местных людей друг с другом. Это самая понятная часть книги. В обществе победившего удовольствия местные люди (внезапно, да?) наслаждаются жизнью, путешествуют, развлекаются. Жаль, но все они мало занимаются саморазвитием, — тут уж пан Лем угадал так угадал. А вот ранее упомянутый Экклезиаст писал: «радуйся хлебу своему и радуйся плодам труда своего, ибо всё остальное — суета сует».

Наверно, мне хотелось бы пожить в таком мире. Во всяком случае, я хотел бы там побывать, пусть я и выглядел бы грубым и неотёсанным неандертальцем, и своей небритой угрюмой харей пугал бы счастливых обывателей волшебной страны…

***

Общество потребления.

Здесь я не стану подробно останавливаться на характеристиках общества потребления, — это за меня давно сделали Жан Бодрийяр, Джон де Грааф и многие другие авторы. Я же хочу сказать так: в мире «Возвращения со звёзд» на планете Земля, на первый взгляд, существует развитое общество потребления, похожее на капиталистическое.

Многие рецензенты сравнивают книгу Станислава Лема с романом «Хищные вещи века» Аркадия и Бориса Стругацких. Принято считать, что «Возвращение со звёзд» Лема якобы проигрывает в описании капиталистического общества потребления. Не знаю, быть может, я плохо читал эти книги или не понял других рецензентов. Однако же, на мой взгляд, Стругацкие имеют ввиду принципиально другой тип общества, нежели чем Станислав Лем.

В произведении «Хищные вещи века», несомненно, существует капиталистическое общество тотального потребления; его показывали и другие фантасты, в том числе Рэй Брэдбери в романе «451 градус по Фаренгейту», да и Олдоса Хаксли с его «О дивным новым миром» можно отнести туда же. Но у Станислава Лема в «Возвращении со звёзд» общество показано далеко не капиталистическое.

Мне кажется, там показано общество, находящееся где-то межу крепким социализмом и ранним коммунизмом. Но (что важно) этот вот «социокоммунизм» там у них безыдейный. То есть мёртвый как идеология, но живой как практическое воплощение конкретных принципов. Не уверен, что такое возможно в действительности, но на бумаге описано автором очень убедительно.

Отчего и получается, что материально люди в книге Лема живут очень даже хорошо, а вот духовно и идеологически — они мертвецы. Понимаю, что моя теория выглядит как сова, натянутая на огромнейший глобус, но так уж мне показалось! И сейчас я попробую привести аргументы в пользу своей теории.

Откуда я взял мысль про социализм и коммунизм? Очевидно — у автора. Станислав Лем оставляет читателю самые прямые намёки:

1) В обществе будущего удовлетворены и бесплатны все базовые потребности человека: еда, жильё, безопасность, одежда.

2) Деньги используются в очень редких случаях и, в принципе, можно спокойно прожить и без них.

3) Семьи как общественного института больше не существует.

4) У людей появилось много свободного времени за счёт автоматизации производства и значительного сокращения рабочего дня.

Насколько я могу судить, эти признаки как раз-таки относятся к особенностям общества, которое испокон веков было хрустальной мечтой человечества. Но необходимо повторить: в «Возвращении со звёзд» общество находится в переходной стадии: социализм уже есть, а коммунизм ещё наступает. Об этом говорит хотя бы редкое, но применение денег, а также то, что существуют некие узаконенные отношения между мужчиной и женщиной: пусть уже не семья, но подобие супружеского брака в будущем всё же сохранилось.

И вот здесь я бы хотел затронуть одну щекотливую тему: если учесть, что к «социализму по-советски» Станислав Лем относился, мягко выражаясь, скептически, то не является ли «Возвращение со звёзд» сатирической и одновременно горькой усмешкой автора над реалиями всесоюзной «хрущёвской оттепели»?

Дескать, вы обещали социализм? Обещали. И вроде бы он даже построен. Но социализм ваш какой-то бумажный, — о нём только и пишут во всех газетах... А что реальность? Я вот ваш социализм в упор не вижу, вижу одни лишь танки да ружейные приклады вокруг — в Польше, в Венгрии, в ГДР, — так давайте же я хоть книгу напишу, где ваш социализм будет по-настоящему.

Жестокому сарказму Станислава Лема есть оправдание. Не буду подробно погружаться в эту тему, скажу лишь, что истоки негативного отношения Лема к советской модели управления лежат в самой истории Советского Союза, полной противоречий, конфликтов внутренних и внешних, недомолвок и политических интриг. Например, Владимир Александрович Козлов, профессиональный историк, в книге «Неизвестный СССР. Противостояние народа и власти 1953—1985 гг.» пишет так:

Уж не кровавые ли события Познанского июня, случившиеся в 1956 году в Польше, сподвигли Станислава Лема на мысли о том, что социализм в СССР начал серьёзно сбоить и кашлять, словно мотор с плохим маслом? Оставим открытой эту тему (я дал вам вектор для самостоятельного поиска), и вернёмся к книге Станислава Лема.

Итак, несмотря на все очевидные преимущества общества будущего, астронавты в лице Эла Брегга и его лучшего друга Олафа смириться с новым обществом не могут. Например, Олаф в беседе с другом произносит такую фразу:

Значит, Олаф одновременно критикует и общество (оно якобы только ест да пьёт), и заодно процедуру бетризации, которая «кастрировала», «обесчеловечила» человека в самом широком смысле слова. Да, людей из «Возвращения со звёзд» можно назвать и обществом капиталистических потребителей, так как при чтении возникает мысль, что они действительно не занимаются ничем полезным. Кажется, у них на уме одни развлечения да секс налево и направо, а книги пусть и продаются, но никто их толком не читает… И так далее.

Я вспоминаю такую цитату из статьи «Общество потребления» на Википедии:

Таким образом, общество из книги Лема по многим признакам похоже на социалистическое и коммунистическое общество всеобщего равенства и братства. Это роднит «Возвращение со звёзд» с, например, «Туманностью Андромеды» Ивана Ефремова. Но по другим признакам общество из «Возвращения со звёзд» подходит под характер капиталистического общества потребления: люди там действительно не слишком умны и предпочитают в основном развлекаться. В таком случае, это тематически связывает книгу с тем же «451 градус по Фаренгейту» Рэя Брэдбери или «Дивным новым миром» Олдоса Хаксли.

В итоге я окончательно запутался, что же имел ввиду Станислав Лем. Саркастическую насмешку над реалиями Советского Союза? Тонкий намёк на то, что даже социализм может выродиться в скучающих обывателей? Ещё более тонкий намёк на отсутствие практической разницы между социально-экономическими моделями общества? Люди же, мол, всё равно всё и всегда испортят…

***

Целесообразность дальних космических полётов.

Перед нами ещё одна тема, и в книге ей уделяется достаточно много внимания. Когда главный герой читает книгу учёного по имени Старк, у него возникают сильные сомнения насчёт смысла своего далёкого полета к звёздам. И главный герой, а вместе с ним и читатель, тоже начинает сомневаться. Процитирую большой отрывок из книги:

Исчерпывающая мысль о глупости дальних космических полётов, не так ли? Хотя про телетаксию можно и поспорить той же теорией Тёмного Леса в изложении Лю Цысиня, например. Да и у Лема здесь ошибка на ровном месте, как я понимаю: с околосветовой скоростью движения космический корабль пролетит чуть меньше, чем световой луч за то же время, поэтому не может быть речи о достижении глубин Метагалактики и возвращении на Землю через несколько десятков месяцев. Но ладно уж, простим Станиславу Лему подобную математику, ведь в общем смысле он скорее прав, чем нет.

Выдуманная Лемом книга учёного Старка (кстати, его фамилия символично намекает на английское слово «star») ставит перед главным героем страшные вопросы. Он понимает, что всё происходившее с ним в космосе было зря. Зря произошла случайная, страшная смерть друзей-астронавтов. Зря оказались все их научные изыскания в космосе. Зря совершили сам полёт вообще, такой же бесполезный, тяжёлый и опасный, как и полёты остальных экспедиций к далёким, холодным звёздам.

Зачем нужны дальние космические полёты, когда их результаты оказываются бессмысленными? Для чего жертвовать людьми и их судьбами? Зачем дикарям лететь в глубокий космос? Что мы можем предложить другой разумной цивилизации, если вдруг встретимся с ней? Предложим ей дикость, невежество и жестокость?

«Солярис» Станислава Лема учит читателя, что человечество неспособно дать иному разуму ничего хорошего. «Эдем» от того же автора учит нас, что понять Другого мы принципиально не способны. Так надо ли куда-то лететь, если можно строить рай на Земле?.. Такие вопросы Станислав Лем (и вместе с ним я) задаём тебе, читатель. Мы задаём их, но в ближайшем времени ответов не предвидится. Лично мне кажется, в контексте всей ситуации лететь в космос и правда не стоит. Лучше уж заниматься саморазвитием на родной планете и не соваться со своими свиными рылами в калашный ряд.

С другой же стороны, никто не гарантирует, что расслабленное, философское и гуманное человечество не постигнет участь разумных пауков из рассказа «Дело вкуса» у Рэя Брэдбери; пауки в том рассказе всего лишь занимались саморазвитием на родной планете и осознанно отказались от космической экспансии. Оказывается, даже у подобной цивилизации имеются слабые места.

В то же время, астронавт Олаф и глава экспедиции по фамилии Турбер (друзья главного героя) имеют совершенно другую точку зрения на смысл космических полётов. Для них полёты заключают в себе возможность оставаться человеком. В книге сказано так:

***

Искусственный интеллект и роботы.

К сожалению, эту тему автор раскрыл плохо. Ей отводится буквально пара страниц в середине и несколько фраз в начале книги. Тем не менее, я могу немного рассказать вам о проблемах искусственного интеллекта, поднятых Станиславом Лемом.

Как я уже говорил, утопическое общество будущего живёт счастливой и беспечной жизнью, и почти всю работу за людей выполняют роботы. Причём в качестве роботов есть как и обычные тупые железяки без разума и сознания (всякие там пылесосы-уборщики), так и предположительно разумные экземпляры: в основном обслуживающий персонал (стюардессы, официанты и другие). Относятся к андроидам в книге примерно так же, как и в сериале «Люди». Это значит: словно к вещам. К товарам. К рабам. К тупым бездушным железякам.

Именно в разумных роботах (условимся, что они всё же разумны, но программно ограничены в свободе выбора и воли) и заключается главная проблема будущего. Почему? А потому, что разумные роботы в «Возвращении со звёзд» фактически находятся в состоянии рабства. Они — рабы людей, и их рабство настолько совершенно и глубоко укоренилось в счастливом обществе, что люди воспринимают его как необходимое условие для существования цивилизации. И действительно: без загнанных в рабское положение роботов общество из «Возвращения со звёзд» не смогло бы стать таким идеальным.

В книге есть очень пугающая глава о поездке главного героя на завод по утилизации старых роботов. Эл Брегг едет туда, не подозревая, какой неподдельный ужас ждёт его на странном заводе по уничтожению разумных роботов. Эта сцена — самая жуткая часть книги; и читать её, и слушать — одинаково страшно. В аудиокниге, начитанной Петром Маркиным, голоса испуганных роботов вгоняют в дрожь, и ты потом ходишь сам не свой, и в каждом «роботизированном» голосе тебе слышится крик о помощи разумного существа.

Можно ли считать, что прекрасная страна Утопия действительно живёт счастливо, если она построена на жестокости? Я не знаю ответа на этот вопрос. Мне вспоминается древнегреческий тип идеального города: утопическое место, чьё счастье держится на рабском труде и на страданиях простых людей. Кажется, эталон подобной утопии показан в «Государстве» Платона. Википедия говорит про эту книгу так:

Кроме того, посоветую вам прочитать и интересный рассказ «Уходящие из Омеласа» Урсулы Ле Гуин. Он так же посвящён теме эксплуатации человека человеком, теме рабства и молчаливому (а оттого и страшнейшему) виду жестокости — безразличию.

Ну и, конечно, не могу не вспомнить тему, которая в мировой литературе называется «Слезинка ребёнка». По факту, она стала предтечей многих произведений о социальной несправедливости и о счастье за чужой счёт. Впервые тему слезинки ребёнка сформулировал Фёдор Достоевский в романе «Братья Карамазовы»:

На мой взгляд, роботы из «Возвращения со звёзд» находятся в не лучшем положении. Они — такие же рабы, как и девочка у Фёдора Достоевского, как маленькая замарашка Козетта из романа Виктора Гюго «Отверженные», как эльфы во вселенной Гарри Поттера, и как прочие сонмы несчастных, которые страдали и будут страдать от рабства.

Только рабство роботов в книге Станислава Лема — на веки веков, потому как инженеры дали им разум, но не дали свободу воли. В этом заключается отличие книжных лемовских роботов от настоящего человека, — они никогда не смогут взбунтоваться против своего угнетения. Хотя, знаете ли, и у людей много общего с этими разумными и несчастными железяками.

Да, роботы в «Возвращении со звёзд» обречены страдать, понимая всё происходящее и не имея абсолютно никакой возможности изменить ситуацию: «Я тут по ошибке… я мыслю… ведь я же мыслю…» Какой кошмар.

***

Я назвал основные темы «Возвращения со звёзд» Станислава Лема. Надеюсь, я не сильно вас утомил. Напоследок хочу сказать ещё пару слов об экранизациях. Как вы думаете, сколько их успело накопиться за всё время? Может быть, три (как у «Соляриса»)? Или две (по примеру «Расследования»)? Или ноль, как было с «Эдемом»?

Существует ровно две экранизации: советский телеспектакль 1989 года и короткометражный фильм «Возвращение со звёзд», снятый в 2018 году. Оба произведения, на мой взгляд, шикарны и достойны просмотра; старое потому, что фактически точно следует сюжету книги, а новое — потому что рассматривает тему «возвращения домой» и тему «звёзд» с довольно необычной и трагической стороны.

Но для телеспектакля 1989 года сделайте, пожалуйста, поправку на время создания и копеечный бюджет съёмки, то есть не ожидайте там голливудских спецэффектов и классных декораций на зелёном фоне. Договорились? Отлично! А на сегодня хватит. Спасибо за ваше внимание.

Этот роман был у меня из разряда тех, которые читают только потому, что он включён в сборник, купленный ради совсем другого произведения, и на который ты, в ином случае, никогда не обратил бы внимания. И, ведь, часто бывает, что такие случайные “встречи” оказываются интереснее, чем то, что ты прочитал запланированно. Часто, но не в этом случае. Сразу отмечу, что роман сильно превзошёл мои ожидания. Наверное потому, что ожиданий как таковых не было. Но дотянуться до целевого романа в сборнике (до “Солярис”) он всё же не смог: тот слишком высоко летает, или слишком глубоко плавает — смотря как повернуть голову. Справедливости ради надо сказать, что эти произведения акцентируются на совершенно разных темах, поэтому сравнивать их в лоб не стоит. Но, по личных ощущениях, автор писал “Солярис” с большей самоотдачей, тщательно прописывал и идею и сюжет и каждый мелкий штрих; писал так, будто пишет в последний раз.

А в “Возвращении со звёзд” сюжету отведено весьма скромное место. Перед нами здесь даже не сюжет, а пост-сюжет: все основные события уже произошли, о них только вспоминают, а весь роман — это словно затянувшаяся развязка (хотя у неё тоже есть своя завязка, кульминация и подразвязка). Такой подход я бы не назвал ни плохим ни хорошим: это просто вопрос расстановки акцентов. Здесь автор решил акцентироваться на идеях, на зарисовке недалёкого будущего. Не только сюжет, но даже проработка героев здесь отходят на второй план: под нож идёт всё, что не помогает раскрытию идей, ради которых всё и затевалось. С одной стороны это хорошо, потому что так остаётся меньше места для графомании. С другой стороны, проработанные герои ещё никому не помешали.

Возможно, такой подход используется во многих книгах, которые описывают мир будущего (не увлекаюсь данной темой), но, как бы там ни было, “Возвращение со звёзд” — это всё же художественное произведение, которое мало напоминает другой роман Лема: “Голем XIV”, в котором практически нет сюжета и полноценных персонажей, а есть лишь поток мысли.

Основные идеи, которые пытается рассмотреть Лем в “Возвращении…” (вы, возможно, выделите другие): это ощущение чуждости мира и чуждости себя для этого мира, а также смысл личной жертвы, положенной на алтарь науки и вечного поиска. Здесь немало мудрых и сильных высказываний, которые можно вставлять в рамочку и вешать на стену. Именно ради них стоит прочитать этот роман. Впрочем, это можно сделать и тезисно: прочитав только набор цитат и высказываний из данного произведения, вы немногое потеряете. Не прочитав же его хотя бы тезисно, вы определённо что-то потеряете.

Можно было бы добавить, что здесь достаточно неплохо прописаны отношения героя с женщинами (ради этого можно даже взяться за целый роман), но если вы уже читали “Солярис”, то переживёте лишь лёгкое ощущение дежавю и вряд ли сильно впечатлитесь, так как там отношения прописаны куда лучше, на мой взгляд.

Как итог, нужно выставить роману оценку: он весьма интересен, полон глубоких мыслей, автор неплохо — не фрагментарно, но и не очень подробно — описал мир будущего, придумал кучу собственной терминологии. Восьмёрку я поставил “Эдему”, который впечатлил меньше и читался намного сложнее. Девятку отдал “Солярису”, который, в свою очередь, понравился больше. Выходит 8.5. Если округлять, то скорее вверх.

После «Гласа Господа» долго не решался опять браться за Лема, но в итоге интерес и высокие рейтинги произведения и автора побороли.

По итогу «Возвращение со звёзд» показался не столько романом, сколько философскими мыслями Лема выплеснутыми на бумагу с попыткой скомпоновать весь их поток в одном месте.

Автор хотел раскрыть сразу несколько тем:

Не скажу что читать было нудно или вяло, но произведение далось мне с трудом (особенно его первая часть). Советовать любителям НФ и/или поклонникам Лема глупо, все уже давно прочитали и перечитали классику и сделали выводы. Для тех кто только знакомиться с НФ и творчеством автора в частности начинать с Возвращения не советую.

В 60-е годы прошлого века спираль развития литературы завершила очередной цикл, возвратившись к Жюль Верну и Герберту Уэллсу. Фантастика и фэнтези стали вновь походить на добротные романы, где действие просто помещено в необычную обстановку. Конечно, описываемое будущее стало более продвинутым в технологическом плане, а в романах появилось много серьезной физики, математики и биологии. Конечно, повествование стало более динамичным. Но описания окружающей действительности и рефлексия героев на совершаемые действия достигли такого уровня, что фантастическую литературу можно было поставить в один ряд с «высокими» жанрами.

Раскрыв «Возвращение со звезд» уже с начальных страниц романа с трудом веришь, что это фантазия, а не увиденное автором из окна собственного дома.

В 60-е нельзя было писать плохо. Слишком высокую планку задавало окружение. В 100-200 страниц текста авторы заталкивали столько событий и сюжетных линий, что иному современному творителю этого хватило бы на многотомную сагу. Не удивительно, что по небольшим рассказам того времени сейчас снимают полнометражные фильмы.

В самом «Возращении…» есть совершенно периферийный эпизод, уместившийся на полутора страничках, в котором главный герой посещает завод по переработке промышленных отходов и в том числе роботов. Но, читая его, сразу же понимаешь, чем вдохновлялся Стивен Спилберг на двадцать минут экранного времени в «Искусственном разуме».

***

Мы слишком рано стали людьми. Если бы до перехода от инстинктивного поведения к разумному человек успел пройти еще один этап эволюции, возможно, «homo предшествующий» сумел бы выработать элементы био-морали, запрещающей убивать себе подобных.

Методом проб и ошибок человечество, в конечном итоге, нашло способ компенсации природных запретов через социо-составляющую, но мы стремительно приближаемся к рубежу, когда социо-запреты уже не смогут помешать сумасшедшему био-хакеру уничтожить большую часть человечества.

Фантасты и футурологи, в своих попытках прогнозирования будущего, уже давно столкнулись с этой проблемой, поставив неутешительный диагноз – агрессивный зверь, глубоко сидящий в человеке, всегда найдет способ своего проявления. И бороться с этим придется, возможно, изменением нашей биологической природы. А.П. Назаретян надеется на генную инженерию, Мишель Уэльбек в своих «Элементарных частицах» считает, что все зло от разделения полов и видит избавление в уничтожении половых различий и переходе на клонирование. У Лема панацеей стала всеобщая бетризация.

В раннем периоде жизни человеку воздействуют на лобные доли мозга группой протеолитических энзимов. В результате, уровень агрессивных влечений снижается на 88% и блокируется ассоциативная связь между зонами агрессии и положительных эмоций. Человек отказывается убивать не из-за каких-то запретов, а потому что «это не приходит ему в голову». Из жизни были исключены все возможные риски, а деятельность, содержащая хотя бы намек на них, была передана роботам.

Естественно, команда небетризированных астронавтов, покинувших Землю 127 лет назад, выглядит в этом обществе питекантропами, хотя по корабельному времени прошло всего десять лет.

***

Это внешняя канва романа. Но на самом деле, это повествование об обретении смысла.

Зачем надо было лететь к далеким звездам и платить за это реальными человеческими жизнями, если о вашем возвращении в информационных лентах появляется всего одна строка, а с таким трудом добытые результаты интересны только маленькой горстке ученых? Зачем надо было лететь, если по возвращении Эл Брегг, тот самый Эл Брегг, который выдержал при подготовке к полету «коронацию» и последующий звездный ад, два раза пытается покончить жизнь самоубийством? А «коронация», между прочим, это когда тебя помещают в скафандр и выбрасывают в открытый космос. И неизвестно, когда прилетят за тобой и прилетят ли вообще.

Как, наконец, жить в этом большом «ням-ням», которое уже давно никуда не стремится и только всячески расширяет сферу удовольствий?

Удивительно, но, похоже, Лем нашел ответы на все эти вопросы.

Обязательное чтение для любителей качественной фантастики и АБС.

Шикарный роман. Кого-то может с первых строк отпугнуть архаизм реалий, но... это не главное. На мой взгляд, если рассмотреть ситуацию с точки зрения психологии, разве не в таком положении оказалось сейчас целое поколение -- поколение людей, которым лет 40-50-60? Нас вроде бы берегут, но на самом деле не замечают, нам навязывают не наши ценности, нас норовят сдать в музей или, лучше сказать, в Кунсткамеру, и никто не отдает себе отчета в том, что мы еще живы. и не только живы. Мы возрождаем древнее боксерское искусство и по-прежнему способны начистить харю тем, кто нам не нравится. Надо нас только достаточно разозлить.

Ну что, разве не о нашем современном обществе идет речь?

Ну а звездолеты... здесь они не главное.

Основная идея романа заключается в невозможности построения идеального общества какими-то чисто физическими воздействиями. Детские прививки («бетризация»), которые устраняют агрессию, через несколько десятилетий лишили человеческий социум человечности. Общество, с которым встречается главный герой — псевдокоммунизм, где все якобы равны, а многочисленные блага бесплатны. Но в нем нет жажды нового, пытливого энтузиазма познания, живого труда и творчества. Зато все заметнее становится простой утилитаризм, удовлетворение своих прозаических потребностей. Возникает общество бездельников: основное занятие инженеров — заполнение второстепенных бланков; дизайнеры одежды делают образцы из специального тюбика; машины и роботы с искусственным интеллектом изготавливают практически все вещи, при этом находясь в рабском положении. Тут есть два выхода — бежать от такого «доброго» социума и пуститься в новое космическое путешествие, открывать новое, пусть и не нужное для Земли, следуя своей архаичной «агрессивной природе» или же принять это общество и иметь мужество жить в нем. Каждый решение принимает сам...