Джин Вулф «Книга Нового Солнца»

Джину Вулфу удалось невозможное. Он написал не просто книги, его цикл — это чуждый мир, заключенный в литературную темницу. Несчастным читателям дозволено лишь безучастно взирать глазами главного героя на то отталкивающие, то притягательные, а местами и вовсе абсурдные картины иной реальности, подчиняющейся собственным законам и логике. Но именно благодаря взгляду на события через призму восприятия центрального персонажа Вулфу и удается достичь столь поразительного эффекта материальности описываемого. Северьян, чей дневник мы по сути и читаем, не объясняет ровным счетом ничего, что представляется очевидным ему и является обыденными деталями окружающей его действительности. Да и странно было бы ожидать иного. Однако погружение в чужой универсум не состоялось бы в полной мере, если бы нам самим не было позволено, улавливая легкие намеки и косвенные упоминания, со временем прийти к пониманию его мироустройства и природы вещей.

Сюжет непредсказуем в равной степени как для читателя, так и для главного героя: Северьян не преследует постоянной цели в своем бесконечном странствии, она постоянно меняется под давлением обстоятельств. С ходом повествования преображается и сам герой: в начале он предстает нам в образе неопытного подростка, подмастерья палача, в конце же достигает таких высот, о которых не мог и мечтать. Казалось бы — давно избитая фабула, но Вулф так умело обыгрывает ее, что слово «тривиально» не удается применить ни к одной строчке написанного. Фантазия автора поистине не исчерпаема, он с равной легкостью живописует дуэль на цветах и поединок со зверем, разговаривающим голосами умерших людей. И главное, о чем не стоит забывать при чтении, — многие вещи здесь являются совсем не тем, чем кажутся изначально, а явления, чья суть, казалось бы, давно постигнута, зачастую предстают совсем в ином свете.

Пытаться вычленить какой-то определенный стиль или жанр, в котором написаны романы, дело столь же неблагодарное, сколь и бессмысленное. Повесть о взрослении здесь переплетается с романом-поиском, вкрапления мистики соседствуют с фантстической составляющей, приправленной фэнтезийными элементами, а над приключенческими мотивами довлеет философская притча. Сверх того, цикл о Северьяне буквально насыщен отсылками и аллюзиями на другие произведения, начиная с «Алисы в стране чудес» и заканчивая легендой о Големе. И все это великолепие завернуто в оболочку непревзойденного писательского мастерства автора, признанного одним из лучших англоязычных стилистов современности.

Вулф смог создать летописи мира, которого никогда не было, но от этого не становящегося менее реальным.

Эта книга не терпит суеты и спешки. Чтобы осознать, что в ней может быть заключено, нужно быть терпеливым и внимательным, нужно уметь забывать о том, что за долгое время стало привычным и при этом быть готовым раскрыться. Ведь чтобы преобразиться, Книге Нового Солнца нужен только ваш отклик. И пусть ничто не изменится внешне; будут те же слова, те же краски и путь, который нужно пройти, как бы ни было это трудно. Восприятие станет иным, и это уже опыт, и это уже та ценность, благодаря которой понимаешь, что все мучения были не зря. Впрочем, вопреки всему сказанному, я не склонен думать, что для понимания книги необходимо что-то вроде просветления. Но как иначе назвать тот сдвиг восприятия, который произошел со мной, когда я столь упорно и поначалу тщетно вгрызался в плоть этой книги? Между скукой и признанием поразительной реальности происходящего, ощущением обыденности чуждого и столь далекого мира пролегла целая пропасть.

Четыре романа – четыре неразрывные части единого целого, наделенные лишь условной самостоятельностью. Но при этом для каждого романа характерен свой условный цвет, свой оттенок, выражающийся в том, как расставлены акценты, какие интонации повествования господствуют и какие с романом связаны образы.

В «Пыточных дел мастере» на первом плане обыденность, монотонность окружающего Северьяна мира, которую только подчеркивают нечаянные проблески вроде ночной встречи с Водалусом и золотой монеты, которая мгновенно становится символом мира вовне. Встреча с шатленой Теклой и последствия этой встречи коренным образом изменяют жизнь Северьяна, привнося в чуждую нам обыденность элементы фантастики и чуда. И все же происшествия в городе и городском ботаническом саду, как бы ни были они странны, неуловимо связаны с неосознанными воспоминаниями. Читателя ли, героя или самой Умирающей Земли, а может быть, и некогда посетившего ее Миротворца. Здесь нет новизны, и пока еще нет той причудливости и эклектичности, что возьмет свое на страницах «Когтя миротворца» и «Меча ликтора».

«Коготь миротворца» представляет собой первое и наиболее существенное смещение акцентов тетралогии. Обыденность перестает быть обыденной, картина мироздания становится все более и более эклектичной, не теряя при этом, впрочем, изначально присущей ей стройности и законченности. Недомолвки, неясности восприятия героями мира в сочетании с укоренившимися в сознании читателя штампами порождают восхитительные моменты вроде определения моряка; структура повествования окончательно приобретает характер калейдоскопа встреч и расставаний, сопровождающихся неожиданным изменением точек зрения. Сказочные мотивы переплетаются с классическими темами научной фантастики, и все это выдержано в единой тональности и преподносится в меру серьезно. Что касается используемых автором образов, их характера и системы, то они изысканны, зрелы, продуманны и вызывают тем самым ассоциации с хорошим выдержанным вином или полотнами старых мастеров реализма. Порознь ни безудержная хаотичная импровизация, ни простой сдвиг реализма в область неведомых, странных палитр не позволяют получить такой эффект. Нужно что-то третье. Необычное мастерство? Гениальность?

Те тенденции, что наметились в предыдущем романе, развиваются в «Мече ликтора». Не раз повествование подойдет опасно близко к той грани, за которой располагается иная, абсурдная для читателя реальность. Появление Тифона, столкновение с альзабо и воспоминания Доркас тому примеры. В то же время есть в романе место и чувствам, и обычным человеческим страстям – словом, всему тому, на что находилось время и место и в предыдущих романах.

Но все возвращается на круги своя. В «Цитадели автарха» будут расставлены все точки над i, и акценты вновь сместятся, знаменуя тем самым переход к новому витку спирали и позволяя взглянуть на мир под новым углом. В зоне военных действий рациональное видение мира непоколебимо, и никакие чудеса такому видению не помеха. Они просто существуют в другой реальности. Несомненная удача автора – это то, каким образом сцены в госпитале, не имеющие, казалось бы, никакого отношения к основной сюжетной линии, включены в повествование. Эти сцены до боли знакомы и легко узнаваемы. Эти притчи определяются лишь человеческой природой и не зависят ни от мира, ни от времени. Стоит увлечься ими, и ты легко потеряешь ориентацию в сюжетном пространстве. Проходит все, пройдет и ощущение потерянности, и вместе с Северьяном мы дойдем до нового статуса, который не станет для нас неожиданностью. Композиция книги такова, что итог странствий мимоходом раскрывается еще в первом романе. И тем лучше для понимания книги!

Книга Нового Солнца многогранна, как сама жизнь. В ней есть место чувствам и страстям, размышлениям и действиям, жесткости и даже шоку. Многие писатели выдавали свои творения за рукописи, пришедшие со звезд, но только Джину Вулфу хочется верить. Его игра ума и воображения – это игра высшего порядка.

И пусть книга закончена, пусть перевернуты последние страницы… В моей памяти теперь тоже горят два символа: странная гробница со звездолетом и памятная монета, обещающая открыть новый мир, повести за собой. Теперь все это – не только собственность сознаний Северьяна.

Что ни говори, хорошая была серия «Знак единорога» — в ней впервые вышли новые романы Бигля, благодаря «Знаку» мы познакомились с Кеем и Вулфом... «Книга Нового Солнца» — совершенно неожиданная вещь. Да, Вулф работал в традиции, заданной Вэнсом и другими «умирающеземельниками», но _как_ он это делал! Здесь вам и необычный, яркий антураж, и лихо закрученный сюжет, и смысловое наполнение. Как и в «Рыцаре/Чародее», финал многое меняет; по-хорошему, книгу надо перечитывать и переосмысливать минимум пару раз. Жаль, что её с тех пор так и не переиздавали. В тех же «Шедеврах» одним бы томом...

Уникальный сериал, по форме представляет собой записки автарха (самодержца) планеты Урс (Земли в далёком будущем), по имени Северьян, по первой профессии — палача. Записи этот много повидавший персонаж выводит перед отлётом в центр галактики на высший суд, чтобы лично доказать право своей цивилизации на жизнь и получение нового солнца взамен умирающего старого (астрономический аспект расширения звёзды, перед тем, как стать «черной дырочкой», то есть, поглощения всех планет системы вплоть до Юпитера, автор отметает как несущественный). Вот такие ставки на кону, хотя все очень непросто с этим процессом, поскольку и время, и пространство автором переплетены весьма причудливо.

Тексты романов эпопеи уплотняются по сложности по нарастающей, много философских размышлений, разных сказаний — аллюзий, переделанных из сказок и мифов народов мира, много непонятного как в описаниях мира, разноплановых героев — от самостоятельных роботов — киборгов до мутантов, страшных существ, завезенных со звёзд до людей, добровольно ставших животными после операции. Чудеса технологии былых эонов сочетаются с почти полной деградацией общественной жизни и ремесел.

Собственно на мой взгляд именно причудливость и красочность описаний, напоминающих яркие видения глюколова, вероятно и заставляют читателей пробиваться через весь этот поток событий, обрисовывающих путь Северьяна от юного подмастерья гильдии палачей до самой ответственной должности на планете.

Хватает мерзких сцен касающихся каннибализма и пыток, видимо нарушение общественного «табу» было одним из стимулов и характерных придумок Вулфа, хотя сама идея сделать главным героем профессионального мучителя это уже своеобразный вызов.

Но в целом книги сделаны вполне гармонично, и хотя логика поведения главного героя и многих «неглавных» кажется абстрактной, внутренняя логика событий все же присутствует.

В общем рекомендую, хотя если есть возможность, лучше попытаться освоить цикл на языке оригинала.

Хорошая, очень оригинальная книга, автор постепенно рисует странный мир в котором толи произошла какая-то катастрофа, толи люди деградировали, короче оригинальная вещь не с чем сравнить.

«Книга Нового Солнца» — цикл примечательный уже потому, что для его характеристики придется задействовать практически весь фантлабовский классификатор. Он как будто специально создан для пресыщенного и искушенного читателя, побывавшего уже в сотнях фантастических мирах и уже потерявшего всякую надежду, что есть нечто, способное удивить.

В этих четырех романах Вулф нашел место практически для всех фантастических сюжетов и поджанров. Для любителей «классики» здесь есть инопланетяне, благожелательные и не очень, роботы, путешествия во времени, пространственные врата и флаеры, и даже Высший Разум, наблюдающий и судящий деяния Человечества. Тем, кто жаждет Постапокалиптики, предложат для изучения целый Мир бывшей Земли, а теперь всего лишь доживающего последние дни Урса, с древними развалинами и тайнами прошлого, теряющегося в невообразимой дали веков.

Тому, кто скучает по мрачной атмосфере Средневековья, предложат сложную систему орденов, среди которых не последнее место занимает сообщество палачей, сражения на мечах, темницы и склепы. Любитель «боевого направления» найдет здесь многочисленные битвы на флаерах и конях, мечах и лучеметах, сцены пыток и казней, в достаточном количестве для того, чтобы удовлетворить самые кровожадные наклонности.

Для поклонников детективного жанра будет, где разгуляться: все четыре тома придется поломать голову над историей противостояния Агии и Северьяна, а сторонники мистики и психоделики также найдут для себя много чего интересного. И даже любители фэнтези при желании отыщут любимые мелодии меча и неотличимой от магии науки будущего, к примеру, в виде зелий, способных возродить к жизни сознание усопших.

И при этом «Книга Нового Солнца» не легкое развлечение. Для тех, кто любит глубокое и многослойное содержание, это настоящий праздник души. Здесь есть и глубокие философские идеи о добре и зле, путях развития всего Человечества и предназначении отдельных его представителей, социальные и религиозные проблемы, психологическое напряжение и множество загадок.

Очень тяжело не потеряться в этом многообразии событий, фактов, сочных описаний. Иногда все происходящее напоминает кошмарный, болезненный сон, наркотический бред или игру измученного сознания, когда невозможно отделить реальность от воображаемого, а недостающим кусочком мозаики может оказаться с виду незначительная деталь или вскользь брошенная фраза.

И все это многообразие — всего лишь история нескольких лет жизни молодого палача Северьяна, отправляющегося в долгое странствие по умирающему Миру в поисках собственного места в жизни. История, поданная через излюбленный вулфовский прием «личного дневника», только еще больше запутывающего читателя. Ведь невозможно со 100-процентной уверенностью утверждать, что все описанное — реальность, а не плод фантазий рассказчика, приукрашивающего свои приключения.

Теперь, если Вы не испугались выше изложенного и все же решили прочитать этот цикл, примите небольшой совет. Выбросьте из головы все опасения, не заморачивайтесь попытками сложить мозаику из загадок и намеков, просто погрузитесь в этот великолепный и чарующий мир Урса, пройдите с Северьяном вместе его путь от темного склепа на старом кладбище до Цитадели Автарха, полностью отдаваясь потоку повествования. Я завидую Вам, поскольку у Вас все еще впереди.

В дополнение к предыдущим отзывам:

Чем «Книга Нового Солнца» отличается от большинства (если не от всех) «умирающих земель» в истории фантастики ХХ века?

Осмысленностью. Ощущение немыслимой древности мира — не новинка (но Вулф блестяще воплотил его в самой материи языка, в сети аллюзий и цитат); однако роман — отнюдь не только поклон К.Э.Смиту и Дж.Вэнсу.

Вулф написал странный, завораживающий, раздражающий, беспокоящий роман воспитания; а поскольку все события мы видим глазами Северьяна, то и не сразу понимаем, насколько он изменился за время пути. Северьян Хромой, Миротворец, — «не Христос, но христианин», как не раз повторял автор в интервью. Человек, который пытается стать лучше, чем он есть. Палач, воспитанный палачами, которому _суждено_ возродить мир и который _свободно_ выбирает свой путь: парадокс, на котором строится всё.

Замысел романа возник, когда Вулф понял: единственная вещь, о которой мы точно знаем, что Христос ее сделал своими руками, — это бич. Тот самый, которым торговцы были изгнаны из храма. Бог с бичом; палач как спаситель.

«- Невыносимо, что хорошие люди вынуждены всю свою жизнь причинять боль.

- ...Вам дали плохой совет, Автарх. Невыносимо как раз то, если эту работу станут выполнять дурные люди».

Роман — об этом; и о многом другом.

Не соглашусь с теми, кто называет «Книгу Нового Солнца» шедевром — но другой такой точно нет.

И, напоследок, советы для тех, кто еще только присматривается к роману: не бойтесь пресловутых «загадок», которые якобы таятся на каждой странице. Все, что нужно знать, рано или поздно будет сказано прямо; непроясненные тайны ответов не имеют вовсе; не все эпизоды важны для сюжета, но на символическом уровне работает каждый; «Цитадель Автарха» — подлинный финал, а «Явилось Новое Солнце» — лишь эпилог, заметно уступающий четырем томам «Книги»; последняя фраза романа повторяет первую, что, к сожалению, пропало в переводе.

А теперь — в путь.

Да, необычная вещь. Не буду анализировать содержание, напишу про ощущения при чтении.

Книга — описание жизненного пути молодого палача Северьяна, которому суждено стать правителем.В течение первых двух книг описание это какое-то расплывчатое, как будто Северьян произвольно выбирает картинки из прошлого, достойные его описания. Эти картинки мало связаны между собой, да еще и разнообразные отступления, воспоминания, рассказы, сценарии. Кажется, что Северьян, выбирая эти картинки, совершенно не думает о том, кто будет все это читать (обратите внимание — я сказал, не автор не думает, а Северьян не думает — в хороших романах, написанных от первого лица, так и бывает, герой идентифицируется с автором, но здесь — фантастика, совершенно непривычный мир, но мы видим его глазами Северьяна и верим ему — это реальный мир и рассказ Северьяна — реальные приключения в реальном мире). Но постепенно выясняется, что Северьян действительно ничего не забывает — практически любое приключение оказывается выбранным не случайно, оно имеет какие-то продолжения, какой-то смысл, что-то помогает понять, и в конечном счете занимает в сюжете положенное ему место, что не всегде дает разгадки, скорее добавляет загадок.

Роман можно назвать феноменальным уже только за то, что, несмотря на то, что читать его неинтересно, нудно, трудно, почему-то все равно читать хочется, хотя уже и понятно, что не будет здесь ни великого раскрытия тайн, ни захватывающих приключений, ни чудес, ни трогательных душевных движений. Вот нет этого, ничего нет, и концовка ничего особенного не добавляет, но уже с середины книги понимаешь, что ее захочется перечитать.

Да, эту книгу не за что хвалить, ее бесполезно ругать, но не прочитать ее нельзя. Совершенно.

Cвоё истинное отношение к этим книгам я, как бы это удивительно не прозвучало, выражу словом «ГУАЗАХТ!». Представьте себе удивление читателя, ошеломлённо перечитывающего это слово, слово, напечатанное большими и на редкость жирными буквами. Вот именно с этим чувством вы и будете читать романы. Ценителям и гурманам этого драгоценного ощущения советую немедленно закрыть рецензии и открыть книгу, прочих же приглашаю под спойлеров таинственную сень.

И, чтобы дать вам понять стиль автора, я наконец-то попытаюсь изобразить его самим стилем своего текста. Хотя обычно большая часть айсберга скрыта под водой, случается, в тёплых морях он быстрее тонет под водой, чем над водой. Когда такое случается — айсберг переворачивается. Порой он переворачивается не один и не два раза, но множество раз, всё уменьшаясь и уменьшаясь. Таковы же и ожидания читателя, поскольку наш опыт приучил нас к книгам с более предсказуемым сюжетом и антуражем. События и действия происходят вполне естественно и закономерно, пробуждая в рассказчике соответствующие случаю размышления, которые как раз и придают совершенно неожиданным для читателям вещам естественный вид. Шаблон трещит и рвётся, открывая место новому видению, новому пониманию особенностей фантастического мира. Особенно хороша же в сюжете внезапная связь между самыми разными событиями. Ведь тающий айсберг, перевернувшись раз и ещё раз, вернётся в исходное состояние относительно зеркала вод, и, хотя вид его причудливо изменится, наблюдателя скорее удивило бы иное. Но, чем внимательнее он будет вглядываться, тем больше закономерностей он сможет подметить в таянии айсберга, и хотя большинство их будет ошибочными, тем выше будет удовольствие наблюдателя при выявлении истинной картины протекающего. Всю первую половину первой книги я пребывал в убеждении, что автор взялся за удивительно интересный сюжет и с сеттингом фантазия не подкачала. Утратив это убеждение с треском, я приобрёл иное… потеряв его – третье, и так несколько раз. У вас не будет ни малейшего понятия о том, что впереди — и это прекрасно!

Любили ли вы в детстве диафильмы, как любил их я? По вечерам, в темной-темной комнате, их можно было смотреть час или даже целых два. И не важно, были ли это сказки, повествования об исследованиях космоса или приключениях в духе «Затерянного мира». Главное заключалось в сакральном духе самого действа. Зажечь волшебный фонарь и медленно разглядывать во тьме одну светящуюся картину за другой. Лишь много позже я узнал об истории проекционного аппарата, Laterna magica, фантаскопа, с помощью которого еще в XVII-XVIII вв. бойкие демонстраторы развлекали знать и горожан. Проецируя в темных залах образы на клубы дыма, они создавали, в том числе, движущихся призраков, фантасмагории.

Именно это слово более всего подходит для описания жанра, в котором написана «Книга нового солнца». Какое-то время после начала чтения я никак не мог «попасть в ритм» повествования. Он мне казался очень рваным – длинные описания перемежаются с короткими динамичными сценами, и одно действие наслаивается на другое. А потом все встало на свои места. Я понял — это причудливые картины странного будущего сменяют одна другую. Они, конечно, связаны общим героем и то исчезающими, то появляющимися, то виртуальными персонажами, но это совершенно не важно. Надо просто смотреть, окунаясь с головой в атмосферу священнодейства.

Нет здесь никакого квеста, да и есть ли вообще сколько-нибудь целостная нить повествования? Ну, движется герой по миру, только движение это сродни броуновскому – то в одну сторону, то в другую, то какие – то немотивированные скачки вообще невесть куда. А Урд вдруг оживает, тоже начинает играть призрачными гранями – Абсолют, Цитадель, города, меняющиеся и со временем, и от угла зрения. И вот она, кружевная вязь «мировых линий» перед нами, со всеми висящими на стене ружьями, которые стреляют.

Потом, уже очнувшись, я все думал – откуда он, технолог из Иллинойса, взял все эти яркие светящиеся фантомы Урcа? Неужели катализатором этому могла служить работа в журнале, как бишь его, «Plant Engineering»? Даже сходил на страничку журнала, посмотрел списки победителей ежегодных конкурсов «Продукт года». Действительно, они настолько разнородны, от программного обеспечения для тестирования на вибрацию до эффективных способов утилизации газоразрядных ламп, что вполне могли научить кого угодно рождать футурологические вымыслы. Но отчего-то не хочется разрушать тайну. Может, прав был Гейман? Может, натолкнулся тех. редактор на работе на какое секретное изобретение секретного чудака, типа того же волшебного фонаря, только показывающего иные времена и реальности, и что-то там подглядел?

Ведь почему-то я верю автору. Пока единственному из всех, кто описывал умирающую Землю. Хотя здесь нет ни Уэллсовских или Бакстеровских морлоков, ни Вэнсовских Туржанов Миирских. Только ожидание нового солнца.

Перечитывать буду. Как пересматривал диафильмы. Хочется ведь иногда чувствовать себя ребенком и верить в несбыточное. Да и нравится мне эта броуновская тень, скрывающая свет под мантией.

P.S. В процессе размышлений над циклом сам собой родился каламбур: «Чтобы создать фантасмагорию, нужен хороший plan(t)». Так и стоит перед глазами товарищ Жуков.

По поводу данного цикла сказано вполне достаточно, поэтому не вижу смысла много рассуждать о палачах, автархах, загадках технологий, времени, калейдоскопе мест и персонажей.

Зато могу сказать, что действие оживляется в цикле постепенно, динамика происходящего нарастает от книги к книге.

А еще читателю нужно быть достаточно внимательным. И читать книги цикла одну за другой, без длительных пауз между ними. Иначе отсылки последующих книг к предыдущим могут быть непонятны, т.к. ряд деталей могут забыться. Да и при этом условии для лучшего осмысления цикл лучше перечитать еще раз.

После окончания чтения цикла, кроме собственно сюжетных перипетий, локаций Урса и прочего остаются еще какие-то мелочи, за которые цепляется память. Мне вот почему-то еще запомнился подход к воспитанию палачей. Палач не должен получать удовольствие от работы. Его удел — повиноваться, и делать ровно то, что необходимо, ни больше, ни меньше. Человек, не обладающий необходимыми качествами, здесь даже подмастерьем не сможет стать.

Интересна концепция автарха со своим множеством личностей в одном теле. У меня создалось впечатление, что в описываемых реалиях, наверное, только такой человек и способен справиться с управлением Содружеством, да и, в перспективе, с Урсом. Кстати, автархи имеют возможность пройти некое испытание, с тем чтобы попытаться принести народу Урса Новое Солнце. Но вот если автарх его проваливает, то, извините, он больше не мужчина (это здесь называется «лишением мужественности»).

А еще в финальной книге цикла меня, помимо всех этих парадоксов времени, удивило, что, оказывается, Вулф умеет красочно описывать сражения. Единственное крупное сражение, участником которого становится Северьян, описано весьма и весьма увлекательно.

Народ асциан, разговаривающий клишированными фразами-лозунгами, тоже остается в памяти.

Из немного раздражающих факторов, по сути, имеется только один — много всего (в том числе и различные термины) подается без объяснений. Но это, в принципе, преодолимо.

А так, пройденный вместе с Северьяном путь был интересен и я нисколько о нем не жалею.

Мощная, стильная, местами жуткая, но эмоционально слишком холодная вещь. Очень мешают восприятию католические инсигнии, хотя понятно, что Вулфа следует изучать только через призму его религиозных убеждений.

По многочисленным намекам и кросстекстуальным отсылкам (альзабо = медведь-трупоед и так далее), понятно, что действие происходит в той же вселенной, в какой разворачивалась «Пятая голова Цербера».

Однозначно не мой автор, но как ни странно, затраченного времени не жаль. Если вначале чтения, произведение казалось мне своеобразным НФ на тему умирающей земли, то чем дальше я продвигался, тем больше нарастала мистическая компонента, придавая книгам своебразный колорит. Автор заставляя читателя вопринимать мир глазами Северьяна делает впечатление подобным мозаике, где открывается только часть этого странного мира. Северьян, чьи записки перевел автор, и в это невольно начинаешь верить), не дает пояснения обыденным для него вещам, что делает его повествование(от первого лица) более достоверным, как и некоторая доля чуждости его поступков и суждений. Каждая новая грань открывает, что-то необычное, зачастую шокирующее. Вестибюль, где живут забытые узники, и их потомство. Общество асциан, говорящих только штампами(впрочем зачатки этого можно и сейчас наблюдать у политиков). И многие другие не менее яркие картины этого наказанного мира. При чтении меня не оставляло чуство некоторого сходства с Маджипуром Сильверберга, но в «черном» варианте — сочетание наличия высоких технологий со средневековым укладом, элементы мистики.

Почему не мой автор? Как технарь, я не большой ценитель аллегорий и аллюзий, и многое проходит мимо меня, я зачастую лишь улавливаю их наличие. Думаю, что читателям с более поэтическим складом ума, книга понравится больше.

Кому понравится:

- любителям ярких/необычных образов, деталей, элементов,

- тем, кто не мыслит текста вне постмодернистской традиции без аллюзий, намеков, отсылок к культурному контексту и и игр с читателем,

- готовым перечитать всю эпопею заново после того, как добрался до финала.

Warning:

- это не легкое чтиво (а точнее, весьма нелегкое),

- лирические отступления и философствования в наличии,

- в первых двух книгах сюжет ведет себя, как заблудившийся под печкой таракан, шарахается туда-сюда, ни на йоту не двигаясь в разумном направлении,

- герои здорово бесят своим умением попадать в неловкие ситуации, а потом доблестно из них выбираться (примерно как албанские пионеры — легких путей не ищут, нет-нет).

Начало цикла довольно интересное. ГГ не является стереотипным и за ним довольно интересно наблюдать. Мир достаточно хорошо описан. Не понравилось описание межзвездных полетов. Последняя книга не дотягивает до первых. довольно много непонятных моментов, особенно при полете на межзвездном корабле (парадоксы времени, галактики за пределами вселенной). Довольно интересная концепция о множественности личностей в одном человеке.