Г. Ф. Лавкрафт «Грёзы в ведьмовском доме»
- Жанры/поджанры: Хоррор/Ужасы (Лавкрафтианский хоррор )
- Общие характеристики: Психологическое
- Место действия: Наш мир (Земля) (Америка (Северная ))
- Время действия: 20 век
- Линейность сюжета: Линейный с экскурсами
- Возраст читателя: Любой
Уолтер Гилтман выдающийся физик и к тому же прекрасно разбирается в фольклоре. Обучаясь в Аркхеймском университете, он пытается соединить точные науки с мифами для того, чтобы определить связи известных и неизвестных пространств. Идя своим научным путем, он изучает множество запретных книг, среди которых и ужасный «Некрономикон». Но и этого молодому ученому показалось мало — Гилтман селится в старинном ведьмовском доме, где по преданию до сих пор обитают дух старухи Кезии Мейсон и небольшое загадочное существо, именуемое местными жителями Бурый Дженкин.
Входит в:
— цикл «Мифы Ктулху» > цикл «Мифы Лавкрафта»
— журнал «Weird Tales, July 1933», 1933 г.
— сборник «The Outsider and Others», 1939 г.
— антологию «The Sleeping and the Dead», 1947 г.
— сборник «At the Mountains of Madness and Other Novels», 1964 г.
— антологию «Great Untold Stories of Fantasy and Horror», 1969 г.
— антологию «The 3rd Mayflower Book of Black Magic Stories», 1975 г.
— антологию «Эликсир дьявола», 1992 г.
— антологию «Masterpieces of Terror and the Unknown», 1993 г.
— антологию «To Sleep, Perchance to Dream... Nightmare», 1993 г.
— «Тёмные аллеи», 2007 г.
— сборник «The Fiction: Complete and Unabridged», 2008 г.
— сборник «The Call of Cthulhu and Other Weird Tales», 2011 г.
— сборник «The New Annotated H. P. Lovecraft», 2014 г.
Экранизации:
— «Проклятие темно-красного алтаря» / «Curse of the Crimson Altar» 1968, Великобритания, реж: Вернон Сьюэлл
— «Мастера ужасов: Сны в доме ведьм» / «Masters of Horror: Dreams in the Witch-House» 2005, Канада, реж: Стюарт Гордон
— «Грёзы в ведьмовском доме» / «Dreams in the Witch House» 2022, США, реж: Кэтрин Хардуик
- /языки:
- русский (36), английский (22), итальянский (1), украинский (1)
- /тип:
- книги (57), периодика (1), аудиокниги (2)
- /перевод:
- Н. Бавина (1), Л. Володарская (13), С. Лихачёва (6), Е.В. Нагорных (11), Вл. Носенко (1)
Периодика:
Аудиокниги:
Издания на иностранных языках:
Отзывы читателей
Рейтинг отзыва
Orion-Seregil, 9 сентября 2019 г.
Весьма необычный рассказ, наполненный чем-то новым для Лавкрафта, а именно математикой, геометрическими углами и фигурами и навеянными ими снами и видениями. Очень заинтриговала трактовка автора истории истинных ведьм, их способностей, дарованных сверхглубоким знанием основ математики. Вышла эдакая дикая смесь НФ, ужастика, с толикой детектива, приправленная незабываемыми созданиями Лавкрафта.
Maxeroz, 25 июля 2019 г.
На самом деле, все отзывы относительного этого рассказа сводятся лишь к одному, Лавкрафт в очередной раз доказал свою гениальность в этом жанре – Хоррор. Один из лучших рассказов в этом жанре несомненно – Сны в Ведьмином доме. Развязка не ясна до самого окончания, и стоить задаться таким вопросом, а ждал ли ее вообще кто-либо во время повествования этой истории, или же было желание чтобы “путешествия в другие измерений” не заканчивались? Этот рассказ является эталоном жанра. Must Read!
Gytha Ogg, 8 августа 2017 г.
Мерзко, муторно, серо, тошнотворно-тяжело. И в этом, опять же, весь Лавкрафт.
Теория мультиверсума, которую в данном рассказе слегка затрагивает автор, весьма интересна и, пожалуй, не способна вызвать отвращения. Однако Лавкрафту удаётся так описать переходы между мирами, что начинаешь понимать тех, кто утверждал, что земля плоская.
При этом автора явно волновала возможность существования n-мерных пространств. И если тот же Пратчетт относится в своих книгах в закопавшимся в расчёты магам-учёным с уважительной иронией, то Лавкрафт наделяет гениального математика муторным кошмаром подступающего безумия.
Именно этим рассказ, написанный в новой для Лавкрафта манере, всё же напоминает лавкрафтовскую классику.
Однако попытка «упихнуть» мир оригинальных древних цивилизаций, созданный автором, в уже существующую религиозную систему, привязать его к знаменитому салемскому процессу и превратить неклассический лавкрафтовский ужас в классический религиозный мистицизм перегружают рассказ. Это особенно заметно в концовке произведения, где состояние героя описывается какие-то урывками, рубленными, практически не оконченными фразами. Именно из-за классического ужаса про ведьм и жертвоприношения детей, вплетающейся в ломанную стройность мира Ктулху, в конце произведения хочется зевать. Страх теряется, так как ведьмами людей пугали давно и прочно, а 20 век свёл этот страх практически к нулю.
Читать, конечно, стоит, но отступление от классической неклассики, на мой взгляд, не красит рассказ.
Maximontano, 29 марта 2017 г.
Прекрасный рассказ. Нагнетающий саспенс и ужас по ходу рассказа становится всё больше и больше. Очень интересная история, интересные персонажи, браво Лавкрафт.
avsergeev71, 11 сентября 2016 г.
Уснувший в Армагеддоне.
---
Очередной пример того, к чему приводит стремление все объяснить с научной точки зрения. Уолтер Гилтман, батан в законе, пытается натянуть мистику-сову на глобус науки. Увлеченный этим интересным занятием, он не замечает, как оказывается в ловушке этой самой мистики. Ловушка на его беду оказывается смертельной.
Рассказ в целом понравился, хотя и с оговорками.
Идея соединить науку и оккультизм конечно не нова, но автор сумел обыграть ее в своей особой манере. Хотя лично для меня осталось непонятым отношение к этой идее самого Лавкрафта: одобряет он ее или осуждает?
Тема кошмаров во сне, хотя также не отличается новизной, но в рассказе звучит достаточно оригинально. Хотя медленное приближение ведьмы вызывает невольные аллюзии к кинофильмам, аля «Звонок». Но это уж точно не вина автора.
Интересным также показалось появление в сюжетной линии христианства (что весьма не характерно для Лавкрафта) в лице католиков мигрантов. Мазуревич (поляк, судя по фамилии), которого автор (или переводчик) почему-то иногда называет заклинателем духов, дает главному герою распятие, от которого в итоге погибает главный антагонист. Вообще, этот рассказ едва ли не единственный у Лавкрафта, где церковной символике придается положительный смысл. Причем христианство оказывается сильнее древних культов.
Необычен образ Бурого Дженкина. Вообще животное-антагонист достаточно уникален для произведений автора, если конечно считать Дженкина животным. Его роль в итоге оказывается едва ли не главной в судьбе главного героя.
В общем, прочитать однозначно стоит.
ужик, 10 мая 2016 г.
Хороший рассказ.
8 баллов ставлю за то, что мне было не страшно, а скорее — мерзко.
Мерзкая старуха, мерзкая крыса, мерзкая передряга, в которую сам себя загнал герой рассказа...
Как всегда у Лавкрафта...
AnOwl, 6 мая 2015 г.
Честно говоря смешанные чувства после прочтения этого рассказа. С одной стороны — мне очень понравилась идея о том, что всем привычные ведьмы на самом то деле поклонялись совсем не прозаичному дьяволу(который существует только в околохристианской риторике), а чему то более древнему и неизмеримо могущественному. Во-вторых — очень понравилось то, как Лавкрафт подключил к своему повествованию «царицу наук» — ведь все в этом мире подчиняется математике, так почему бы не поискать законов этой науки,которые обьяснят и то, что не входит в наше привычное понимание мира.
В общем очередной хороший рассказ мастера хоррора. Не могу сказать, что я прямо в восторге от него, но он мне однозначно понравился.
jansson, 22 февраля 2015 г.
Теперь я начинаю понимать, что «Сомнамбулический поиск неведомого Кадата» не зря стоит последним в сборнике – это своеобразный венец сновидческого трипа Лавкрафта, и любая предшествующая история о снах не дотягивает до уровня «Кадата» (я не о датах, а исключительно о расположении рассказов в сборнике). Хотя тот описывает осознанное сновидение, целый квест в страну снов, а «Сны в ведьмином доме» – это характерный ужастик с нагнетанием атмосферы, ведьмами и кошмарами, от которых не убежать. И первоначальная схожесть сюжетов (герои посещают страну снов) оказывается мнимой. Да, я только что обозначила, что сравнивать «Кадат» и «Сны» здравый смысл воспрещает, но никуда от этого не деться.
Впечатляющая легкая крипота, царапающая задворки сознания. Лавкрафт развернул свое мастерство на славу, но я осталась равнодушна к нему. Да, он потрясающе ведет читателя вдоль сюжета, тихонько нагревая конфорку, чтобы потом окунуть в кипящий чан в головой. И страшно, и стремно, и на ночь читать противопоказано. Атмосферно и жутковато. Но, собственно, и все. Прочитал и забыл.
Сваливаю всю вину на свою невосприимчивость к этому самому нагнетанию. Как я не смогла дочитать Кинга и осилила только благодаря Лакомбу крипи-По, так и Лавкрафт в своем тихом ужастике про ведьм, кошмары и жертвоприношения не впечатлил. Талантливо завернутая история, безусловно. But not my cup of tea.
narsyy, 13 ноября 2014 г.
Почитал отзывы. Странные запросы у некоторых. Ребята, это Лавкрафт. Не стоит искать стихов в сборнике прозы.И не стоит упрекать Хэмингуэйя за излишнюю черствость и недостаток художественных описаний.
Точно также не стоит искать диалогов, полноценных и раскрытых характеров героев и острого сюжета у Лавкрафта. Он просто рассказывает историю, и делает он это так, как делал всегда.
Рассказ понравился, геометрия и кошмары — отличное сочетание, которое ранее мало кто использовал.
Один из немногих рассказов, где главный герой.... ну, впрочем
ладно. Спойлерить не буду.
Myrkar, 21 октября 2014 г.
5/10
По своему опыту знаю, что увлечения математикой и химией приводят к чему-то подобному. Пока на фоне мечтательных настроений моя записная книжка заполнялась чертежами расслоения бозонов известной материи для изобретения телепортации, моя подруга из того же университета настоятельно одаривала меня различными изданиями Библий
Прочитай я в то время этот рассказ Лавкрафта, меня бы хватил ужас. А сейчас — нет. Предсказуемо. И в отличие от предыдущих рецензентов, мне финал показался очень даже оптимистичным:
К тому же, меня совершенно не устроило применение математики к созданию подобного эффекта. Повествование от третьего лица, призванное рационально оценить описанные события как отстраненносу лицу вовсе не заводит в тупик, а лишает последнего страха. Для меня в рассказе не было неожиданностей.
Лавкрафт грешит тем, что не занимается построением отношений между различными героями. Обычно они — затворники-одиночки, озабоченные странными исследованиями. И поэтому им не очень-то хочется сочувствовать. Стремление к знанию, причем не содержащему в себе человечного или абстрактно отстраненного от человеческой жизни как в этом случае — не предмет для гордости. Рассказ для запугивания нёрдов.
Pround Soul, 3 октября 2014 г.
Слишком громоздко. Так, наверное, лучше всего я опишу своё впечатление от рассказа. Он хороший, насыщенный, эмоциональный. Но я не увидел ни одного диалога, все время это было отстраненное повествование, описание от третьих лица. Вот этим «третьим лицом» я себя и почувствовал. Я не смог поверить в происходящее, я не смог проникнуться атмосферой, я не смог пережить во время прочтения то, что там происходит.
Нет, ни в коем случае я не хочу назвать рассказ плохим. Просто, конкретно в моем случае, было сложно под тоннами текста отвлекаться на эмоции. Для меня он получился немного пустоват и сложный, что и повлияло на оценку.
У Лавкрафта все получилось хорошо и оценки с отзывами остальных это доказывают, но вот такой конкретно подход заставил меня задумываться над самими словами, а не их смыслом, от чего не получилось ни нагнать ужаса, ни интереса. Это был третий рассказ, который я прочитал и объективно понимая, что он вышел крутым, я не смог оценить его по достоинству из-за не восприятия такой вот структуры.
Илориан, 16 июня 2014 г.
Лавкрафт очень грешен в вопросах предсказуемости: почти в каждом рассказе уже с самого начала всюду сквозят намёки на вероятный финал. И вот данный-то рассказ сия чаша благополучно миновала. До самого конца крутятся элементы неожиданности.
Следует отметить выгодное сочетания мистики и научной точки зрения. От этого мистическая составляющая выглядит более реальной, что особо нагоняет страху.
Большинство творений Лавкрафта очень захватывающи и мрачны, но ужасными их назвать трудно. А вот «Сны в ведьмином доме» — это жуть (для меня).
А само понятие четвёртого измеремия, как понятия, объяснимого с помощью геометрических теорем, очень уж напоминает современные гипотезы об искривлении пространства. Даже как-то и не верится, что рассказ был написан около ста лет назад.
ivan2543, 29 сентября 2013 г.
Сферический Лавкрафт в вакууме. Одинокий интеллигентный герой, проклятый дом, мистическое наследие прошлого, ведьма, монстр,
Итог: атмосферно, тяжеловесно, многословно и пафосно. Для поклонников Мифов Ктулху.
Прочитано в ходе ознакомления с темой «10 любимых страшных рассказов».
Оценка произведению: 8 из 10 (хорошо).
Оценка «страшности»: 2 из 5 (жутковато).
wertuoz, 19 апреля 2013 г.
Данное произведение после прочтенных мною «Данвичский ужас», «Тень над Иннсмаутом», «Скиталец тьмы» и др. стоит для меня теперь уже на первом месте по эмоциональности, красочности, может даже эпичности и остросюжетности.
Это снова откровенный Лавкрафт, это снова тот автор, который ищет всем мистически возможным событиям и формам научное объяснение и происхождение. Это наверное единственное произведение во всей истории хорроров, где показана попытка объять необъятное: — это все возможное сюрреалистичные образы и описание иррациональных действий персонажей, это иррациональность в истинном ее обличии — это попытка показать четвертое измерение, а может даже переходы между ними, между мирами, где константа пи намного отличается от заданной и принятой всеми величины. И это новая и откровенно положительная сторона данного автора.
Что еще меня поразило в этом произведении, так это полученные эмоции. Читая и привыкая к творчеству Лавкрафта, я редко испытывал какой-то страх или ощущал пугающие нотки в тексте, скорее мне всегда было интересно и любопытно погружаться в этот мистический мир, полный страха, где сам страх не пугал меня, а вызывал любопытство, — как будто я прикасаюсь к чему-то ужасному, но это самое любопытство всегда было сильнее страха. Но в данном случае мне реально было не по себе, меня по-настоящему пугал образ этой старой и зловещей женщины, ее крысиного питомца с человеческим лицом, а так же сами сны, которые просто источали безумие и затягивали своей невозможностью. До сих пор не могу забыть то, что постоянно скреблось за стенкой, а потом кто-то дергал ручку двери главного героя, что затем с возникновением фиолетового свечения влекло за собой появление этой мерзкой и реально страшной старухи. И я просто содрогался от мысли, что сейчас она кинется на него или протянет свои ссохшиеся мерзкие когти, что собственно и происходило в сюжете. Не знаю, почему меня пугает данная тема, возможно это какая-то предрасположенность(уже приобретенный страх от образа зловещей старухи), но передано все это автором просто на высшем уровне и на максимуме своей откровенной остросюжетности.
И еще раз нельзя не сказать о захватывающем и кульминационно-откровенном сюжете. Это редкость у Лавкрафта. То, как все закончилось, и то, что главный герой проявил не дюжую смелость, и в конце мы наблюдали уже какой-то кинематографический экшн, просто не может не вызывать уважения к автору. Это именно тот Лавкрафт, который полюбится миллионами, а данное произведение будет служить эталоном. Да, возможно, тут можно что-то сказать о цензуре и завышенной жестокости в финале(ребенок), но это уже прерогатива каждого — судить по себе и делать выбор в сторону «хвалить» или «ругать» этот рассказ, я касаться этого не хочу.
Так или иначе получилось действительно пугающее и пестрящее своей необыкновенной смелостью образов произведение, с отсылками к научным теориям относительности и высшей математике, что делает его еще более всеобъемлющим и глобальным, где главную роль играет именно какой-то симбиоз и сопряжение сразу нескольких жанров художественной литературы, так удачно дополняющих друг друга. 10 из 10
tigerishka, 23 апреля 2012 г.
«Кромешные сны» — хрестоматийный «большой» рассказ не только для творчества Ховарда Филлипса Лавкрафта, но и для жанра ужасов в целом, безусловная классика. В нём заложена и блестяще воплощена идея сложного повествования с перебоями ритма, когда критические ситуации, острые коллизии и пиковые переживания сменяются, казалось бы, удивительно спокойным и плавным течением темпа повествования, где автор то говорит слишком много, то недоговаривает. Разумеется, это только видимость, которая скрывает назревающий конфликт — отсюда у читателя возникает тревожное ощущение аритмии и ассиметрии пауз, пока они не сливаются в нарастающий гул крещендо, обрывающий повествовательную нить. В этот момент всё встаёт на свои места: чувство чудовищного хаоса, столь характерное при определении лавкрафтовских ужасов, оказывается изначальным и гораздо более убедительным, чем обманчивый порядок. Конечно, значение «Кромешных снов» выходит далеко за рамки собственно эмоционального восприятия текста, хотя по своему воздействию этот рассказ с полным на то основанием может быть отнесён к лучшим произведениям мастера. При ближайшем рассмотрении в «Кромешных снах» проявляется и ещё одна особенность, вообще не свойственная ни творчеству писателя, ни — осмелюсь предположить — ни складу его личности и характера. Речь идёт о том, что главный герой, юный студент-математик Уолтер Джилман, резко выделяется на фоне довольно однотипных лавкрафтовских персонажей, играющих роль послушной жертвы и представленных как будто именно для того, чтобы показать всю мощь ужаса и его носителей. В отличие от всех них, Уолтер Джилман борется, он не смиряется с уготованной ему участью, пытается сделать всё от него зависящее, чтобы спасти чью-то жизнь — словом, его позиция есть сопротивление злу, а не принятие и растворение в нём, как у большинства действующих лиц в лавкрафтовских рассказах. Он в самом полном смысле слова — герой. Он тоже ведёт титаническую и неравную борьбу со злым началом, в которой он обречён, но он не сдаётся. Более того, в отличие от множества других произведений писателя, здесь читатель не можем с известной долей уверенности предугадать развязку: у нас ещё остаётся хоть какая-то надежда, несмотря на общую атмосферу безысходности. По сути, «Кромешные сны» — едва ли не единственный в своём роде рассказ в творчестве писателя, где так последовательно и искусно поддерживается высокое напряжение в повествовании. У Уолтера Джилмана есть, как выясняется, весьма действенное оружие против ведьмы Кизайи Мэйсон – его точные науки, его математика, с помощью которой он и прошёл по пути встречи с нечистой силой. В этом инопространстве враги встречаются в смертельном противостоянии, и каждый вооружён своим представлением о поле боя, о помещении себя лицом к лицу с другим, о взаимном притяжении и отталкивании. Древнейшая магия, волшба и колдовство схлёстываются с тайноведением современности – с математической наукой. Определённость, точность, ясность противопоставлены приблизительности, зыбкости, расплывчатости. И, как это свойственно лавкрафтовским ужасам, сами носители зла крайне необычны. Они даны по контрасту друг с другом, в виде мрачного алхимического треугольника: на вершине его – Чёрный Человек, по углам основания – Кизайя Мэйсон и странное и страшное инфернальное существо Тёмная Дженкин. Чёрный Человек практически всё время повествования бездействует, и основными фигурами ужасного выступают ведьма и прислуживающая ей тварь. При этом героя – как и нас – не оставляет впечатление, что они обе показаны словно в тени, ложащейся от чего-то другого, от третьего. Но и сама по себе эта пара оказывает жуткое воздействие: злое начало в его развитии представляет на первый взгляд маленькая и слабая Тёмная Дженкин, но именно ей суждено отомстить за гибель своей хозяйки и нанести смертельный удар Уолтеру Джилману. При внимательном чтении можно заметить в рассказе и ещё одну не совсем характерную деталь, именно с лёгкой руки Ховарда Филлипса Лавкрафта ставшую своеобразной и отличительной чертой всей последующей литературы ужасов: повествователь как будто намеренно сам подвергает сомнению сообщения своего персонажа, его мысли, слова и поступки, не говоря уже об испытываемым им трезвом скепсисе по отношению ко всему сверхъестественному, что происходит на страницах произведения. В пределе рассказчик – а вслед за ним и читатель – может усомниться в нормальности и адекватности героя, чьими органами чувств мы воспринимаем происходящее в художественной реальности. Вместе с тем, как уже было отмечено, именно такое заинтересованное отношение и включённое наблюдение и сообщают убедительность и правдоподобие Уолтеру Джилману. Наконец, надо сказать, возможно, о самом важном моменте ужасного – точке его возникновения. Я имею в виду сны. Последний русский перевод, Н. Бавиной, озаглавленный «Кромешные сны», верно передаёт сновидческую атмосферу. В самом повествовании без авторских указаний далеко не всегда можно понять, где явь, а где — сон. Собственно, сама ситуация представляется до известной степени иллюзорной – впрочем, как раз в этом Ховард Филлипс Лавкрафт устами Рэндольфа Картера по праву упрекал весь современный мир. Первоначальное ощущение страха, ненадёжности и неуверенности, тревоги возникает как раз из-за текучести пограничья между явью и сном, реальным и ирреальным, действительным и сверхъестественным, и уже на это наше впечатление накладывается вся последовательность ужасного. В этой тонкой границе – квинтэссенция фантастического. Переступив её, Уолтер Джилман (а вместе с ним и мы) попадает под роковое действие иных законов и правил, оказывающихся отнюдь не менее действенными, чем наши собственные. Причудливым образом носителями этого сознания в обычном мире, по эту сторону, которые пытаются хоть как-то помочь герою, понимая истинный масштаб обрушившегося на него бедствия, являются эмигранты – выходцы из центральной и восточной Европы. Они, грубоватые и полуграмотные, знают положение вещей, как оно есть. Но к их мнению никто не прислушиваются – ибо подобные суеверия чреваты повторением Салемских судилищ…